1.3 Аграрный вопрос

Аграрный вопрос был главным для развития России. Мало того, что крестьянство и к началу Первой мировой войны составляло 80 % населения. Ниже приводится сокращенная схема баланса народного богатства России на 1 января 1914 г., разработанная блестящим российским и советским статистиком А.Л. Вайнштейном (см. табл. 1.1), которая демонстрирует, что из суммы в 55,6 млрд. золотых рублей покупательной силы 1913 г. 24 млрд., или 43,16% фондов, приходилось на сельское хозяйство. Иначе говоря, в аграрном секторе было сконцентрировано около половины всех ресурсов страны, и это без полного учета ценности земли, которую А.Л. Вайнштейн учитывал советским методом – по вложенным затратам.

Источник: Вайнштейн А.Л. Народное богатство и народнохозяйственные накопления предреволюционной России. М.: Госстатаздат ЦСУ СССР, 1960.

Главное же состоит в том, что в Новое время, с XVI–XVII вв., основная энергия подъема экономики таилась в аграрно-индустриальном переходе от феодального к рыночному строению аграрных отношений. С.Ю. Витте писал, что в свободном крестьянском "Я" такой неисчерпаемый источник развития производительных сил, что освобожденный частный интерес способен преобразовать все земледелие*.
* Цит. по: Плимак Е.Г, Пантин И.К. Драма российских реформ и революций. М.: Весь мир, 2000. С. 268.

Почему Англия, остров на краю Европы, еще в XIV–XV вв. считавшаяся отсталой страной Европы, стала затем владычицей морей и мастерской мира? Ведь еще в XIII в. она была аграрным придатком Фландрии, например, Брюгге вырос в крупный промышленный центр на переработке шерсти, которую везли из Англии. Что это, особые качества англосаксов? Так почему они не проявлялись раньше?
А дело в том, что Англия первой из стран Европы очистила аграрные отношения от феодализма, сделала их открытыми рыночными отношениями, основанными на частной собственности. Очистка происходила грязно: огораживания, захват в собственность государственных, церковных и общинных земель, войны феодалов на самоистребление и, наконец, Английская революция – первая буржуазная революция в Европе. Не скажу, что это единственное объяснение, но одними из главных факторов будущего расцвета Англии были именно радикальное освобождение аграрных отношений от феодальных пережитков, полная победа личной свободы и собственности. Великая французская революция – второй акт глубокой расчистки аграрных отношений для капиталистического развития не только во Франции, но и почти во всей Европе. Бурный технический и индустриальный прогресс Европы и США в XIX в. – следствие свободы, полученной прежде всего крестьянами, в том числе для того, чтобы стать торговцами или рабочими.
Много позже, во второй половине XX в., будут вестись споры о китайском экономическом чуде. А ведь и в его основе тоже лежит аграрная революция, освобождение крестьянства.
Россия отставала от Европы, потому что задержалась с освобождением крестьян. Правящий класс противился всем попыткам реформ. После воцарения Александра II, когда ликвидация крепостного права уже была решена, развернулась борьба за то, какой будет реформа, на каких условиях крестьяне получат свободу. Царь маневрировал, стараясь достигнуть компромисса между реформаторами и крепостниками. Первые требовали личной свободы крестьян, наделения их землей, в том числе за счет владений помещиков, без выкупа или за очень умеренный выкуп, установления срока обязанностей крестьян перед помещиком. За эту программу выступали и либералы (КД. Кавелин, Б. И. Чичерин, Ю.Ф. Самарин), и демократы. В какой-то момент ее почти полностью поддержал Я.И. Ростовцев, возглавлявший в то время комиссию по крестьянской реформе.
Ростовцева затем сменил В.Н. Панин, ярый защитник привилегий крепостников. Его программа – передача земли за большой выкуп, включая отрезки от наделов, которыми крестьяне пользовались до сих пор, обязанность отрабатывать или платить выкуп в натуре. Интерес государства учитывался сохранением общины и круговой поруки в уплате налогов.
В результате реформа была осуществлена на началах компромисса с максимальным учетом интересов помещиков. Условия для свободного развития рыночных отношений, для искоренения феодализма были созданы меньше чем наполовину.
Из убогой реформы, писал Н.Г. Чернышевский, выйдет революция. "Народ невежествен, исполнен грубых предрассудков и слепой ненависти ко всем отказавшимся от его диких привычек. Он не делает никакой разницы между людьми, носящими немецкое платье; с ними со всеми он стал бы поступать одинаково. Он не пощадит и нашей науки, нашей поэзии, наших искусств, он станет уничтожать всю нашу цивилизацию"*.
* Цит. по: Плимак Е.Г., Пантин И.К. Указ. соч. С. 198.

Вещие слова. Реформы призваны упреждать революцию, но если они недостаточно радикальны и последовательны, чтобы решить задачу, то революция оказывается неизбежной. Реформа 1861 г. создала почву для преобладания на левом фланге российской политики радикально-революционных течений.
Поэтому когда мы говорим о таком феномене пореформенного развития России, как быстрый подъем и сохранение отсталости, то это можно трактовать следующим образом: находясь накануне перехода от феодализма к капитализму, от аграрной экономики к индустриальной, Россия обладала огромным зарядом энергии развития. Подъем 1861–1913 гг. использовал лишь малую часть этого заряда. Незавершенность реформ сдерживала развитие, вела к растрате национальной энергии или к трансформации ее в разрушительные формы.

Одним из ключевых в аграрной реформе был вопрос о судьбе общины, которая стала едва ли не главным тормозом развития капитализма на селе и повышения агрокультуры. Туган-Барановский различает два типа общины – долевую и уравнительно-передельную*. Долевая община, преобладавшая в Западной Европе и у нас распространенная на севере России (исследования А.Я. Ефименко), предполагает право всех членов общины на долю (притом не равную) земли, причем общинная земля не поделена в собственность между крестьянскими хозяйствами (дворами). В долевой общине отсутствуют переделы земли в целях уравнивания обеспеченности землей. Учитывая допускаемое в долевой общине неравенство владения землей, усиливаемое богатыми крестьянами, она легко трансформируется в частную собственность. В России же преобладала уравнительно-передельная община, где периодически, раз в 10–12 лет, осуществлялся передел в целях уравнения членов общины по тому или иному признаку. Она-то и подрывала стимулы развития хозяйства, поскольку порождала чересполосицу (один двор имел несколько полос в разных местах), принудительный севооборот (от чересполосицы), временность владения, лишавшую интереса к улучшению земли. Кроме того, исключалась возможность выделения и увеличения эффективных хозяйств за счет неэффективных (как будто гуманно, но на деле получается торможение роста производительности). Власти же рассчитывали на улучшение сбора податей, а также выкупных платежей с помощью общины и круговой поруки.
* См.: Туган-Барановский М.И. Указ. соч. С. 177-178.

С самого начала поэтому община по разным причинам нашла защитников в разных политических лагерях. Хотя поначалу власти относились к общине с подозрением по причинам, о которых речь шла выше, позже, особенно в 1880-х гг., они встали на ее защиту. Представители революционно-демократического лагеря – Н.Г. Чернышевский и А.И. Герцен видели в общине ростки социализма. Даже либерал К.Д. Кавелин не избежал иллюзий относительно общины*.
* Депутат Государственной Думы А.Ф. Бабянский при обсуждении реформ ПА Столыпина в 1906 г. вспоминал поучения К.Д. Кавелина: "Господа, берегите общину, вы помните – это вековой институт" (Аврех А.Я. П.А. Столыпин и судьбы реформ в России. М.: Политиздат, 1991. С. 74).

Последовательно против общины выступали социал-демократы, полагая, что Россия, как и другие страны, должна пройти через капитализм. В их споре с народниками по поводу общины они занимали прозападные позиции, тогда как народники сменили на почвенническом посту славянофилов.

В правящих кругах идею продолжения аграрной реформы и устранения общины снова выдвинул, правда весьма осторожно, Н.Х. Бунге, ставший в 1881 г. министром финансов. От него эту идею воспринял С.Ю.Витте и стал развивать основы идеи будущей столыпинской реформы. Витте писал в воспоминаниях, что под влиянием Бунге он превратился из славянофильствующего сторонника общины в ее убежденного противника*.
* С.Ю. Витте писал, что великая реформа 1861 г., на словах сделав из крепостного свободного сельского обывателя, как раз и лишала его возможности свободно заниматься земледелием. Из соображений полицейских (надзор) и фискальных (круговая порука в выплате выкупа за землю) крестьян загнали в общины, где они страдали от чересполосицы, малоземелья, не хотели заботиться – из-за угрозы переделов – об улучшении агрокультуры. "Мужик" не мог покинуть деревню, ибо жил без паспорта (вспомним советские годы), община связывала его круговой порукой, вновь подчиняла его "миру" и дворянину – земскому начальнику (Витте С.Ю. Воспоминания: В 3 т. Т.2. Таллин; М.: Скиф Алекс, 1994. С.491-492).

Бунге удалось в 1882 г. снизить выкупные платежи крестьян (на 12 млн. руб.), отменить подушную подать и круговую поруку (это дало снижение податных тягот на 53 млн. руб.). В 1882 г. был учрежден Крестьянский поземельный банк для поддержки развития крестьянских хозяйств и одновременно – Дворянский банк для помощи помещикам. Но это все.
В октябре 1898 г. Витте в обоснование неизбежности новых реформ пишет письмо царю, приводя следующие цифры: "После 1861 г., имея 130 млн. подданных, Россия увеличила бюджет с 350 до 1400 млн. руб. Но уже эта тяжесть обложения дает себя чувствовать. Между тем бюджет Франции при 38 млн. жителей составляет 1260 млн. руб. Если бы благосостояние наших плательщиков было равносильно благосостоянию населения Франции, то наш бюджет мог бы достигнуть 4200 млн. руб., а сравнительно с Австрией – 3300 млн. руб. Почему же у нас такая налогоспособность? Главным образом из-за неустройства крестьян. Нужно прежде всего поднять дух крестьянства, сделать из них свободных и верноподданных сынов ваших"*.
* Витте С.Ю. Указ. соч. Т.2. С. 523,526.

Свободный и верноподданный – плохо сочетается. Самодержавие не хотело мириться ни с какой свободой, ни с какой самодеятельностью. Письмо Витте положили под сукно. Только в 1902 г. царь соизволил согласиться на созыв совещания по крестьянскому вопросу. Но в начавшихся дебатах вопрос о помещичьих землях даже не затрагивался. Рекомендовалось перейти от общинного владения землей к индивидуальному, причем путем снятия препятствий, "которые ныне поставлены законом для сохранения общины". В январе 1905 г., увидев подобные предложения, царь закрыл совещание. Однако через полтора года, когда по всей стране заполыхали пожары, он велел новому премьеру, П.А. Столыпину, претворить эти идеи в жизнь.
Поэтому второй этап аграрной реформы в России связан с именем Столыпина, который был призван предупредить революцию и укрепить экономику введением полноценной частной собственности на землю, ликвидацией общины и всех связанных с ней ограничений. Столыпин видел в качестве идеала выделение крестьян на хутора или отруба или же переселение в Сибирь на свободные земли.
Однако и эта реформа была ограниченной. Затрагивались только общинные земли, помещичьи оставались неприкосновенными. Продать землю крестьянин мог только лицам, приписанным к сельскому обществу, а заложить – только в Крестьянском банке. Скупка наделов бедняков ограничивалась минимальными наделами. И все же, несмотря на многочисленные ограничения, будь у Столыпина больше времени, он смог бы довести до конца аграрный переворот. Но не судьба: в 1911 г. он был убит.
Итоги столыпинской реформы были не столь уж ощутимы. В 1905 г. в европейской России было 12,3 млн. крестьянских дворов, землей на общинном праве из них владели 9,5 млн. (77,1%). Выделилось на личное владение до 1913 г. всего 2 млн. дворов (1/6), причем процесс, шедший активно до 1908 г., затем стал угасать. В Сибирь уехало около 2 млн. человек. В целом община устояла. Аграрный вопрос подвинули, но не решили. Энергия преобразования снова осталась втуне.
Тем не менее нельзя умалять значение реформы для развития сельского хозяйства. За эти годы на 30–50% повысила урожайность, вдвое выросли крестьянские накопления. Подлинный подъем переживала кредитная кооперация: в 1906 г. она имела 1,7 тыс. учреждений с 704 тыс. членов, а в 1915 г. – 14,5 тыс. учреждений с 9,5 млн. членов. На треть увеличилась доля хозяев, привлекавших наемный труд. Дело двигалось, но время было упущено. В.П. Данилов, известный русский исследователь, считал, что будь аграрная реформа проведена на 20–25 лет раньше, когда ее задумывал Н.Х. Бунге, она могла бы существенно изменить ситуацию*, которая все более поворачивалась к революционному и притом разрушительному решению.
* Плимак Е.Г., Пантин И.К. Указ. соч. С. 269.

Накануне революции наиболее радикальную антифеодальную и демократическую программу решения аграрного вопроса предлагали эсеры: передача всей земли крестьянам, раздел помещичьих земель. Большевики присвоили эту программу, зная ее популярность среди крестьян. Но реализовывать в общем не собирались, что показало ближайшее будущее. Они были одержимы социалистической утопией.

< Назад   Вперед >
Содержание