<< Пред.           стр. 1 (из 4)           След. >>

Список литературы по разделу

  Государственный университет гуманитарных наук
  Институт философии РАН
 
 
 
 
 
  Р.Г.Апресян
 
  ЭТИКА
  Общий курс
 
 
  План и программа
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  Москва 2001
 
 Оглавление
 
  Вводное замечание
  План курса
  Программа курса
  Часть I.
  Тема 1. Этика и мораль. Смысл этического
  Тема 2. Типологии этических учений
  Тема 3. Учение Аристотеля о высшем благе
  Тема 4. Генеалогии морали
  Тема 5. Генеалогия морали в учениях Т.Гоббса и Ф.Ницше
  Тема 6. Моральный императив. Долг и совесть
  Тема 7. Учение И.Канта о категорическом императиве
  Тема 8. Совесть: "суд" и "зов"
  Тема 9. Моральные ценности. Добро и зло
  Тема 10. Учение Н.А.Бердяева о добре и зле
  Тема 11. Справедливость и равенство
  Тема 12. Дилемма Сократа
  Тема 13. Понятие справедливости Дж.Ролза. "Теория справедливости"
  Тема 14. Свобода и ответственность
  Тема 15. Моральная свобода
  Тема 16. Мораль и общество
  Тема 17. Наказание. Смертная казнь
  Тема 18. Военная этика. Принципы справедливой войны
  Тема 19. Этика ненасилия
  Тема 20. Человеческие отношения
  Тема 21. Аборт и эвтаназия
  Тема 22. Этика заботы
  Тема 23. Благодеяние и благотворительность
  Тема 24. Любовь и эрос
  Тема 25. Этика счастья. Наслаждение и долг
  Тема 26. Этические и эстетические начала в поведении личности
  Тема 27. Этический перфекционизм
  Тема 28. Критика перфекционизма
 
 
 Вводное замечание
  Данный курс призван представить в систематическом виде основной круг этических тем и проблем. Программа курса систематична, но не всеохватна, и ее структура отражает структуру знаний как они сложились в философской этике, или моральной философии. История этики, нормативно-этические и этико-прикладные вопросы включены в обсуждение этико-философских проблем; таким образом последние иллюстрируются, детализируются или локализуются (в разных темах эти синтезы организованы по-разному). Библиография по отдельным темам курса, как правило эклектичная, демонстрирует разнообразие возможных подходов к трактовке каждого вопроса.
  Обсуждения, предлагаемые для семинарских занятий, предполагают знание студентами соответствующих философских текстов и их аналитическое понимание. Ко всем темам лекций приложены фрагменты философских или философско-художественных текстов, которые осваиваются студентами самостоятельно.
 
 План курса
 
 
 Лекции
 Семинарские занятия
  1. Этика и мораль. Смысл этического 2. Типологии этических учений 3. Учение Аристотеля о высшем благе 4. Генеалогии морали 5. Генеалогия морали в учениях Т.Гоббса и Ф.Ницше 6. Моральный императив. Долг и совесть 7. Учение И.Канта о категорическом императиве 8. Совесть: "суд" и "зов" 9. Моральные ценности. Добро и зло 10. Учение Н.А.Бердяева о добре и зле 11. Справедливость и равенство 12. Дилемма Сократа
  13. Понятие справедливости Дж.Ролза. "Теория справедливости" 14. Свобода и ответственность 15. Моральная свобода 16. Мораль и общество 17. Наказание. Смертная казнь 18. Военная этика. Принципы справедливой войны
  19. Этика ненасилия 20. Человеческие отношения 21. Аборт и эвтаназия 22. Этика заботы 23. Благодеяние и благотворительность
  24. Любовь и эрос 25. Этика счастья. Наслаждение и долг 26. Этические и эстетические начала в поведении личности 27. Этический перфекционизм 28. Критика перфекционизма
 
  I
  ТЕМА 1. ЭТИКА И МОРАЛЬ. СМЫСЛ ЭТИЧЕСКОГО
 (Лекция)
  1. Этимология слов "этика", "мораль", "нравственность"; широкие и специальные значения значения этих понятий. Семантическая этимология соответствующих слов в древних и восточных языках. Значения понятия "этос".
  2. Предмет этики: возможные варианты предметизации этического рассуждения. М.Фуко о трех сторонах морали. Д. Фон Гильдебранд о трех "сферах морали". Б.Хюбнер об "морали", "этике" и "этосе". Предметизация этического на основе базовых нравственных принципов золотого правила (Мф. 7:12) и заповеди любви (Мф. 22:39). Предмет философского понятия морали.
  3. Разнообразие этических и моральных теорий. Типы этических теорий в соответствии с пониманием источника морали и трактовкой морального идеала.
  4. Направления этического анализа: моральная философия, нормативная этика (этика ценностей, этика норм, этика добродетелей, этика прав человека), прикладная этика.
  5. Морализаторство и нигилизм. Феномен морализаторства (морализирования): гиперморализм. Скептицизм, нигилизм и имморализм в отношении к морали. Этическая, нигилистическая и имморалистическая критика морали.
  ЛИТЕРАТУРА:
  К вопросу 1:
  Апресян Р.Г. Мораль // Этика: Энциклопедический словарь / Под ред. Р.Г.Апресяна и А.А.Гусейнова. М.: Гардарики, 2001.
  Гусейнов А.А. Этика // Этика: Энциклопедический словарь.
  Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика: Учебник. М.: Гардарика, 1998 (1999, 2000). С. 931, 164-165.
  Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. С. 215216.
  Этика: Учебник [для филос. фак-тов ун-тов] / Под общ. ред. А.А.Гусейнова и Е.Л.Дубко. М.: Гардарики, 1999. С. 5-32.
  К вопросу 2:
  Апресян Р.Г. Заповедь любви // Этика: Энциклопедический словарь.
  Бердяев А.Н. О назначении человека: Опыт парадоксальной этики // Бердяев А.Н. О назначении человека. М.: Республика, 1993. С. 3137.
  Гильдебранд Д. фон. Этика. СПб.: Алетейя; Ступени, 2001. С. 421-426.
  Гусейнов А.А. Золотое правило // Этика: Энциклопедический словарь.
  Дробницкий О.Г. Понятие морали: Историко-критический очерк. М.: Наука, 1974. С. 122142, 214232; Так же по изданию: Дробницкий О.Г. Моральная философия: Избранные труды. М.: Гардарики, 2001. С. 117-135, 199-215.
  Фуко М. Использование удовольствий. Введение // Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М.: Касталь, 1996. С. 293296.
  Хэар Р. Как же решать моральные вопросы рационально // Мораль и рациональность. М.: ИФРАН, 1995. С. 921.
  Хюбнер Б. Произвольный этос и принудительность эстетики. Минск: Пропилеи, 2000. С. 26-50.
  К вопросу 3:
  Апресян Р.Г. Мораль // Указ. изд.
  К вопросу 4:
  Рих А. Хозяйственная этика. М.: Посев, 1996. С. 37-38.
  К вопросу 5:
  Брентано Ф. О происхождении нравственного сознания. СПб.: Алетейя, 2000. С. 198-199.
  Гольбах П.А. Здравый смысл [Предисловие, §§ 139, 155, 160, 163, 168, 170-171, 178].
  Мандевиль Б. Басня о пчелах [Исследование о происхождении моральной добродетели]. М.: Мысль, 1974. С. 65-76.
  Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т. 2. М.: Госполитиздат, 1955. С. 219-220; они же. Манифест Коммунистический партии [I] // Там же. Т. 4. С. 424-436.
  Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Ницше Ф. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 41-44; Он же. По ту сторону добра и зла [7. Наши добродетели] // Там же; Он же. К генеалогии морали. Полемическое сочинение [I] // Там же.
  Прокофьев А.В. Морализаторство // Этика: Энциклопедический словарь; Он же. Морализаторство: этико-теоретические и психологические аспекты // Этика: новые и старые проблемы: К 60-летию Абдусалама Абдулкеримовича Гусейнова. М.: Гардарики, 1999. М.: Гардарики, 1999. С. 132-142.
  Фурье Ш. Критика строя цивилизации // Фурье Ш. Избр. соч. Т. II. М.; Л: АН СССР, 1951. С. 77-78.
  Дополнительная литература
  Адорно Т.В. Проблемы философии морали. М.: Республика, 2000. С. 5-28.
  Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этос // Этика: Энциклопедический словарь.
  Брентано Ф. О происхождении нравственного сознания. С. 46-47.
  Библер В.С. Нравственность. Культура. Современность. Философсие размышления и жизненных проблемах. М.: ИИЕТ, 1988.
  Гусейнов А.А. Этика и мораль в современном мире// Этическая мысль: Ежегодник. М.: ИФРАН, 2000. С. 4-15.
  Гусейнов А.А. Философия как этика (Опыт интерпретации Ницше) // Ф.Ницше и философия в России / Под ред. Н.В.Мотрошиловой и Ю.В.Синеокой. СПб.: Русский Христианский гуманитарный институт, 1999. С. 159-178.
  Делёз Ж. Ницше / Пер с фр., посл. и комм. С.Л.Фокина. СПб: Axioma, 2001.
  Соина О.С. Феномен русского морализаторства. Новосибирск: Наука, 1995.
  Шохин В.К. Нравственное и этическое в индийских мировоззренческих текстах // Этическая мысль: Ежегодник. М.: ИФРАН, 2000. С. 32-45.
  Текст для обсуждения
  М.Шелер: Абсолютизм и релятивизм в понимании морали
  Одним из главных достижений этики новейшего времени является идея о том, что в мире существовала не одна, а разные "морали". Считается, будто она давно известна и признана, как и концепция "исторической относительности" нравственности. Но это мнение ошибочно. Наоборот, течения так называемого этического релятивизма, например, доктрины позитивистов Конта, Милля, Спенсера и т.д., по большей части отрицают сам факт существования разных моралей. Релятивисты лишь доказывают, что разные способы поведения рассматривались как полезные для "человеческого благополучия", "улучшения жизни" или того, что в конечном счете сам философ-релятивист признает "благом" в зависимости от достигнутого людьми уровня развития ума, цивилизации и культуры. <...> При этом релятивисты исходят из того, что фундаментальная ценность остается неизменной, перенося изменчивые факторы в сферу исторически варьирующихся условий жизни, с которыми соотносится эта фундаментальная ценность (например, благополучие). Но ценность и изменения в оценке это не то же самое, что исторически конкретная действительность жизни и изменения, происходящие в ней. Осознание факта существования множества разных моралей предполагает как раз то, что независимо от относительности действительной жизни разными были и сами правила предпочтения ценностей (абстрагируясь от их изменчивых реальных носителей). Мораль это система правил предпочтения самих ценностей. Она раскрывается в конкретных оценках народа и эпохи как их "нравственная конституция" и способна к внутренней эволюции, которая не имеет ничего общего с приспособлением оценки и действия к изменениям в действительной жизни в условиях какой-либо господствующей морали! Речь идет, стало быть, не только о том, что разные способы действий, виды умонастроений, типы человека и т.д. по-разному оценивались одной и той же моралью (ориентированной, к примеру, на всеобщее благополучие), но и о том, что независимо от такого приспособления и вопреки ему сами морали претерпевали глубинные изменения. На самом деле этические "релятивисты" всегда абсолютизируют мораль современной им эпохи. Изменения в нравственности они рассматривают лишь как степени "эволюции" современной морали, а затем подложно выдают мораль настоящего времени за меру и цель морали прошлого. При этом они упускают из виду изменения, происходящие в нравственности на самом глубинной уровне, изменения в способах оценки, правилах предпочтения ценностей. Этический абсолютизм, т.е. учение, согласно которому существуют самоочевидные вечные законы предпочтения и соответствующий им вечный ранговый порядок ценностей, признает именно эту, намного более глубокую относительность нравственных оценок. Отношение моралей к вечно значимой этике такое же, как отношение систем мироздания, скажем Птолемея и Коперника, к идеальной системе мироздания, являющейся целью устремлений астрономии. Эта идеально значимая этика может быть представлена в реальных моралях с большей или меньшей адекватностью. Между тем образование новых реалий жизни всегда происходит под соопределяющим воздействием господствующих моралей. Последние, в свою очередь, формируются в первичном полагании ценностей и первичном волении, т.е. в процессе, изменения в котором уже нельзя понять только из приспособления к действительной жизни. История нравственности просто обязана усвоить то, что история искусства начала осознавать лишь в последнее время: смена идеалов эстетического изображения и стиля определяется не только изменениями в технике и материалах или в способностях художника <...> многообразные перемены претерпевала и сама "художественная воля". Например, у греков не было технической цивилизации не потому, что они не могли или еще не могли создать ее, а потому что они этого не хотели, ибо таковая не соответствовала правилам предпочтения, принятым в их "морали". Под "моралью" мы понимаем далее сами господствующие правила предпочтения эпох и народов, а не их философское или научное "отображение", "систематизацию" и т.п., для которых "мораль" является всего лишь предметом.
 
  Шелер М. Ресентимент в строении моралей. СПб.: Наука; Университетская книга, 1999. С. 65-69.
  Тема 2. ТИПОЛОГИИ ЭТИЧЕСКИХ УЧЕНИЙ
 (Семинарское занятие)
  1. Метод типологизации. Возможность различных подходов к типологии морали.
  2. Типы этических теорий в соответствии с пониманием источника морали: а) натуралистические концепции: мораль результат развития природных закономерностей (Г.Спенсер, П.А.Кропоткин, школа социобиологии); б) социологические концепции: мораль элемент общественной организации, разновидность социальной дисциплины (Т.Гоббс, Дж.С.Милль, марксизм, М.Вебер, Э. Дюркгейм) или репресии (Ф.Ницше, З.Фрейд); в) "антропологические" концепции: мораль качественная характеристика человека (Демокрит, киренаики, Аристотель, К.А.Гельвеций, Ж.-П.Сартр, Э.Фромм); г) супранатуралистические концепции: мораль обусловлена трансцендентным источником, данный в откровении божественный завет (Гераклит, Платон, Августин, Фома Аквинский, русская религиозно-философская традиция, Тейяр де Шарден).
  3. Типы этических учений в соответствии с трактовкой морального идеала: а) гедонистические учения: высшей ценностью и целью человека является удовольствие (киренаики, А.Ф. де Сад); б) утилитаристские, или прагматистские учения: морально ценным является то, что служит определенной цели (софисты, Милль, Б.Франклин, Н.Г.Чернышевский, марксизм); в) перфекционистские учения: высшей ценностью является совершенство (Платон, Августин, Б.Спиноза, В.С.Соловьев, Н.А.Бердяев); г) "гуманистические" учения: высшей нравственной ценностью является человек (Шефтсбери, А.Шопенгауэр, Фромм).
  ЛИТЕРАТУРА
  К вопросу 1:
  Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика: Учебник. М.: Гардарика, 1998 (1999, 2000). С. 931.
  К вопросу 2 и 3:
  Соответствующие статьи в: "Этике: Энциклопедическом словаре" или "Новом философском словаре" (М.: 2001).
  Тема 3. УЧЕНИЕ О ВЫСШЕМ БЛАГЕ В ЭТИКЕ АРИСТОТЕЛЯ
 (Семинарское занятие)
  1. Аристотель о различных пониманиях счастья (блаженства) соответствующих различным образам жизни.
  2. Блага-цели и блага-средства. Иерархия благ. "Благо само по себе".
  3. Понятие высшего блага. Критика платоновского учения о благе. Благо, добродетель, счастье. Счастье как добродетель; счастье как божественная награда за добродетель.
  4. Образ "морали" в учении о высшем благе1. Методология аристотелевского анализа высшего блага ее значение для исследования морали.
  ЛИТЕРАТУРА
  Аристотель. Никомахова этика [I] // Аристотель. Соч. в 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1984. С. 54-77, 281-283.
  Дополнительная литература
  Гусейнов А.А., Иррлитц Г. Краткая история этики. М.: Мысль, 1987. С. 112-121.
  Этика / Под общ. ред. А.А.Гусейнова и Е.Л.Дубко. С. 37-59.
  II
  Тема 4. ГЕНЕАЛОГИИ МОРАЛИ
 (Лекция)
  1. Происхождение морали как этико-философская проблема. Основные подходы к вопросу о генеалогии морали. Логика генеалогического исследования. Генеалогический метод Ф.Ницше.
  2. Эволюционистские теории происхождения морали. Основные представители эволюционной этики, методологические подходы, идеи. Социобиология как современный вариант эволюционной этики. Основные этические концепции социобиологии, объясняющие происхождение морали, альтруизма и помогающего поведения: "альтруистический ген", "реципрокальный альтруизм", "эпигенетические правила".
  3. Социально-договорные теории происхождения морали (права). "Нигилистические" теории происхождения морали (Б.Мандевиль, Ф.Ницше). Проблема происхождения морали в марксистской философии. Содержание и характер исторической эволюции морали ("религиозной этики"), по М.Веберу; смысл тезиса о становлении морали в противостоянии реальному миру (в неприятии мира).
  4. Формирование первичных нравственных форм в процессе разложения первобытной общины, социальной дифференциации и обособления индивидов. Отражение процесса становления морали в языке и в древней литературе. Сравнительный анализ паранравственных и протонравственных стандартов Гомера и Гесиода.
  Формирование императивно-ценностного содержания морали. Талион, золотое правило, заповедь любви: их ценностное и регулятивное своеобразие.
  ЛИТЕРАТУРА
  К вопросу 1:
  Ницше Ф. К генеалогии морали: Полемическое сочинение // Ницше Ф. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990.
  К вопросу 2:
  Апресян Р.Г. Идея морали и базовые нормативно-этические программы. М.: ИФРАН, 1995. С. 3297.
  Кропоткин П.А. Этика. Т.1. Происхождение и развитие нравственности [Гл. 1,3,4] // Кропоткин П.А. Этика. М.: Политиздат, 1991. С. 30-35, 45-81.
  Ламсден Ч.Дж., Уилсон Э.О. Прометеев огонь // Этическая мысль: Научно-публицистические чтения. 1991. М.: Республика, 1992. С. 325-341.
  Рьюз М., Уилсон Э. Дарвинизм и этика // Вопросы философии, 1987, № 1.
  Эфроимсон В.П. Родословная альтруизма (Этика с позиций эволюционной генетики человека) // Гениальность и этика. М.: Русский мир, 1998. 435-466.
  К вопросу 3:
  Вебер М. Социология религии: (Типы религиозных сообществ) [§ 11. Религиозная этика и мир] // Вебер М. Избранное. Образ общества. М.: Юрист, 1994. С. 231-259.
  Гоббс Т. Левиафан // Гоббс Т. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1991. С. 93124.
  Дробницкий О.Г. Понятие морали. С. 143-165; Так же по изданию: Дробницкий О.Г. Моральная философия: Избранные труды. С. 135-155.
  Мандевиль Б. Басня о пчелах. М.: Мысль, 1974. С. 65-76.
  К вопросу 4:
  Апресян Р.Г. Талион и золотое правило: критический анализ сопряженных контекстов // Вопросы философии, 2001, № 3. С. 72-84;
  он же. Золотое правило // Этика: новые старые проблемы: К 60-летию Абдусалама Абдулкеримовича Гусейнова. М.: Гардарики, 1999. М.: Гардарики, 1999. С. 9-29.
  Гусейнов А.А. "Золотое правило" нравственности // Гусейнов А.А. Язык и совесть: Избранная социально-философская публицистика. М.: ИФРАН, 1996. С. 1028. (Или: он же. Золотое правило нравственности. 3-е изд. М.: Молод. гв., 1987).
  Дополнительная литература
  Бородай Ю.М. Эротика, смерть, табу: Трагедия человеческого сознания [II. Рождение представлений и архаичных культовых общностей]. М: Гнозис, 1996. С. 97182. Или по изд.: Бородай Ю.М. От фантазии к реальности (Происхождение нравственности) [Происхождение архаичных человеческих общностей]. М.: ИФРАН, 1995. С. 126-246.
  Фрейд З. Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии. СПб.: Алетейя, 1997.
  Текст для обсуждения
  Н.А.Бердяев о проблеме происхождения добра и зла
  1. Бог и человек. Вопросу о различении добра и зла и о происхождении добра и зла предшествует более первичный вопрос об отношении Бога и человека, Божественной свободы и человеческой свободы или благодати и свободы. Распря между Творцом и тварью, а мы стоим под знаком этой распри, есть распря о зле и его происхождении. <> Постановке этической проблемы предшествует теодицея. Этика потому только и существует, что есть проблема теодицеи. Если есть различие добра и зла, если есть зло, то неизбежно оправдание Бога, ибо оправдание Бога и есть решение вопроса о происхождении зла. <> И можно парадоксально даже сказать, что этика есть не только суд над человеком, но и суд над Богом. Против Бога восстало не только зло, но и добро, неспособное примириться с самым фактом существования зла. <>
  Трагедия в Боге и теогонический процесс предполагают существование изначальной свободы, коренящейся в ничто, в небытии. В плане вторичном, где есть Творец и тварность, Бог и человек, несотворенную свободу можно мыслить вне Бога. Вне Бога нельзя мыслить бытие, но можно мыслить небытие. И только так можно понять происхождение зла, не сделав за него ответственным Бога. Перед последней тайной, перед Божественным Ничто это различие исчезает. <> Мир и центр мира человек творение Бога через Премудрость, через Божьи идеи и вместе с тем дитя меонической несотворенной свободы, дитя бездны, небытия. Этот элемент свободы не от Бога-Отца, он предшествует бытию. Трагедия в Боге есть трагедия, связанная со свободой. Бог-Творец всесилен над бытием, но не всегда всесилен над небытием. Бездонная свобода, уходящая в ничто, вошла в мир сотворенный, и это она выразила согласие на миротворение. Бог-Творец все сделал для просветления этой свободы в согласии с своей великой идеей о творении. Но Он не мог победить заключенной в свободе потенции зла, не уничтожив свободы. Поэтому мир трагичен и в нем царит зло. Трагедия всегда связана со свободой. И с трагедией мира можно примириться только потому, что есть страдание Бога. Бог разделяет судьбу своего творения, Он жертвует собой для мира и для человека, для любимого, по которому тоскует. <> Самое непонятное в понятии тварности есть то, что при его помощи хотят человека отделить пропастью от Творца и вместе с тем признать его ничтожным и целиком поставить в зависимость от Творца. И наиболее неприемлемо, конечно, допущение сотворенной свободы. Тварен мир, тварен человек, но бытие не тварно, предвечно. Это ведет к тому, что допустимо лишь бытие Божественное. <> И то, что, быть может, наиболее важно выяснить в идее миротворения, это выяснить идею трагического. <>
  <> Трагическое есть противоборство полярных начал, но не непременно божеского и дьявольского, доброго и злого. Глубина трагического раскрывается лишь тогда, когда сталкиваются и переживают конфликт два одинаково божественных начала. <> Наибольшая трагедия есть страдание от доброго, а не страдание от злого, есть невозможность оправдать жизнь согласно разделению доброго и злого. <> Глубочайшие трагические конфликты жизни означают столкновение между двумя ценностями, одинаково высокими и добрыми. А это значит, что трагическое существует внутри самого божественного. Возникновение же злого и дьявольского есть уже нечто вторичное. И новая этика должна быть познанием не только добра и зла, но и трагического, ибо оно постоянно переживается в нравственном опыте и страшно усложняет все нравственные суждения. Парадоксальность нравственной жизни связана с проникновением в нее элемента трагического, не вмещающегося в обычные категории добра и зла. Трагическое и есть в нравственном смысле безвинное, оно не есть результат зла. Голгофа есть трагедия из трагедий именно потому, что на кресте распят абсолютно невинный, безгрешный страдалец. Совершенно невозможно морализировать над трагедией. Трагедия и есть прорыв по ту сторону добра и зла. И трагедия свободы побеждается трагедией распятия. Смерть покоряется смертью. Все суждения, которые находятся по сю сторону добра и зла, не проникают в глубь вещей. <> Парадоксальность, трагичность, сложность нравственной жизни заключается в том, что плохи бывают не только зло и злые, плохи бывают и добро и добрые. "Добрые" бывают злыми, злыми во имя злого добра. Зло же является как бы карой за плохое добро. И тут начинается трагическое. Добрые, созидающие ад и ввергающие в него злых, есть уже трагическое. Это уже глубже обыкновенного различения добра и зла.
  Бог-Творец сотворил человека по своему образу и подобию, т.е. творцом, и призвал его к свободному творчеству, а не к формальному повиновению своей силе. Свободное творчество есть ответ твари на великий призыв Творца. И творческий подвиг человека есть исполнение сокровенной воли Творца, который и требует свободного творческого акта. <> Абсолютно новое в мире возникает лишь через творчество, т.е. свободу, вкорененную в небытии. Творчество есть переход небытия в бытие через акт свободы. <>
  <> Парадокс в том, что свобода человека, без которой нет творчества и нет нравственной жизни, не от Бога и не от тварной природы. Но это и значит, что свобода не сотворена и вместе с тем не есть божественная свобода <> Такой же парадокс представляет отношение свободы и благодати. Благодать не только не должна умалять свободу человека, насиловать и лишать свободы, но должна увеличивать свободу человека, давать высшую свободу. <> Бессильный характер человеческой свободы и нечеловеческий характер благодати составляет неразрешимый парадокс. Тайна Христа-Богочеловека есть разрешение парадокса свободы и благодати, но она не поддается рационализации. <> Творец и тварь, благодать и свобода неразрешимая проблема, трагическое столкновение, парадокс. Явление Христа есть ответ на вопрошание, на трагическое столкновение и парадокс. Такова теологическо-антропологическая проблема, предваряющая этику. Отсюда падает свет на грехопадение и на возникновение добра и зла. Философская этика должна заниматься не только исследованием различений и оценок по сю сторону добра и зла, но и возникновением различений добра и зла и оценок. Проблема грехопадения есть основная проблема этики, без ее решения этика невозможна. Этическое есть порождение грехопадения.
  2. Грехопадение. Возникновение добра и зла. <> проблема этики не может быть даже поставлена, если не признавать, что возникло различение между добром и злом и возникновению этого различения предшествует состояние бытия "по ту сторону добра и зла" или "до добра и зла". "Добро" и "зло" коррелятивны, и в известном смысле можно сказать, что "добро" возникло лишь тогда, когда возникло "зло", и падает с падением "зла". Это и есть основной парадокс этики. Рай и есть то состояние бытия, в котором нет различения и оценки. Можно было бы сказать, что мир идет от первоначального неразличения добра и зла через резкое различения добра и зла к окончательному неразличению добра и зла, обогащенному всем опытом различения. <> Царство Божье мыслится как лежащее "по ту сторону добра и зла". "Добро", которое осуществляется в этом грешном мире, на этой грешной земле, всегда основано на различении и отделении от него "зла" и "злых". Когда торжествуют "добрые", то они уничтожают "злых", в пределе отсылают их в ад. Торжество "добра", основанное на различении и оценке, совсем не есть рай и не есть Царство Божье. Царство Божье нельзя мыслить моралистически, оно по ту сторону различения. Грехопадение сделало нас моралистами. <> В раю не все было открыто человеку и незнание было условием райской жизни. Это царство бессознательного. Свобода человека еще не развернулась, не испытала себя и не участвовала в творческом акте. Меоническая свобода, которая была в человеке от ничто, от небытия, была до времени закрыта в первоначальном акте миротворения, но не могла быть уничтожена. В подпочве райской жизни оставалась эта свобода, и она должна была проявиться. Человек отверг мгновение райской гармонии и целостности, возжелал страдания и трагедии мировой жизни, чтобы испытать свою судьбу до конца, до глубины. Это и есть возникновение сознания с его мучительной раздвоенностью. И в отпадении от райской гармонии, от единства с Богом человек начал различать и оценивать, вкусил от древа познания добра и зла, стал по сю сторону добра и зла. Запрет же был предупреждением, что плоды с древа познания добра и зла горьки и смертельны. Познание родилось из свободы, из темных недр иррационального <>
  Возникновение познания добра и зла имеет две принципиально различные стороны, и с этим связан парадокс генезиса добра и зла. Возможно истолкование познания добра и зла как грехопадения. Когда я познаю добро и зло, делаю различение и оценку, я теряю невинность и целостность, я отпадаю от Бога и изгоняюсь из рая. Познание есть потеря рая. Грех и есть попытка познать добро и зло. Но возможно и другое понимание. Совсем не само познание есть грех и отпадение от Бога. Само познание есть положительное благо, обнаружение смысла. Но срывание с древа познания добра и зла означает жизненный опыт злой и безбожный, опыт возврата человека к теме небытия, отказ творчески ответить на Божий , противление самому миротворению. Познание же, с этим связанное, есть раскрытие премудрого начала в человеке, переход к высшему сознанию и высшей стадии бытия. Одинаково ошибочно и противоречиво сказать, что познание добра и зла есть зло и что познание добра и зла есть добро. Наши категории и слова одинаково неприменимы к тому, что находится за пределами того состояния бытия, которое породило все эти категории и вызвало к жизни эти слова. Хорошо ли, что возникло различие между добром и злом? Есть ли добро добро, и зло зло? Мы принуждены ответить на это парадоксально: плохо, что возникло различение между добром и злом, но хорошо делать это различение, когда оно возникло, плохо, что пережит опыт зла, но хорошо, что мы познаем добро и зло, когда опыт зла пережит. <> Человек пошел опытным путем познания добра и зла и должен пройти этот страдальческий путь, но не может претендовать на рай в середине этого пути. Сказание о рае и грехопадении есть также сказание о генезисе сознания в путях духа.
  Рай есть бессознательная и целостная природа, царство инстинкта. Райское бытие не знает раздвоения на субъект и объект, не знает рефлексии, не знает болезненного сознания, переживающего конфликт с бессознательным. <> Сознание, связанное с утерей цельности и раздвоением, оказывается как бы результатом грехопадения. Мы стоим перед основной проблемой: есть ли сознание падшее состояние человека, утеря рая? <> Сознание возникает из страдания и боли. <> Производимые сознанием различения и оценки всегда причиняют боль и страдание. После грехопадения была раскована добытийственная стихия, меонический хаос и для охранения образа человека неизбежно было образование сознания, затвердение сознания. Бессознательное перестало быть райским, в нем образовалось темное подполье, и сознанием нужно было оградить человека от разверзающейся нижней бездны. Но сознание заслоняет от человека и сверхсознательное, божественное бытие, оно мешает интуитивному созерцанию Бога. Поэтому человек пытается прорваться к сверхсознанию, к верхней бездне, падая нередко в подсознание, в бездну нижнюю. <> В генезисе духа есть три стадии первоначальная стихия, райская целостность, целостность досознательная, не испытавшая свободы и рефлексии; раздвоение, рефлексия, оценка, свобода избрания; и целостность и полнота после свободы, рефлексии и оценки, сверхсознательная целостность и полнота. <> Стихийность, страстность, природная сила есть Ungrund, есть свобода до сознания, до разума, до добра и истины, до оценки и выбора. Добро и зло являются позже. В последнюю же целостность и полноту входит весь пережитый опыт, опыт о добре и зле, опыт раздвоения и оценки, опыт боли и страдания. <> Генезис добра и зла, генезис различения и оценки вкоренен в миф, и основой этики может быть лишь мифологическая основа. Этика с обеих сторон, в начале и в конце, упирается в сферу, лежащую "по ту сторону добра и зла", в жизнь райскую и в жизнь Царства Божьего, в досознательное и сверхсознательное состояние. <> И наиболее трудный вопрос есть вопрос о том, что есть "добро" до различения добра и зла и что есть "добро" по ту сторону различения добра и зла? Существует ли райское "добро" и существует ли "добро" в Царстве Божьем? Это есть основная метафизическая проблема этики, до которой она редко возвышается.
  Этика должна быть не учением о нормах добра, а учением о добре и зле. <> Этическая трагедия прежде всего заключается в том, что "добро" не может победить "зла". В этом граница этики закона и нормы. Цель жизни есть вечное творчество, а не повиновение нормам и принципам. Но "добро" не знает другого способа победы над "злом", как через закон и норму. <>
  <> Человек как свободное существо, есть не только воплотитель законов добра, но и творец новых ценностей. <> Мир ценностей не есть неподвижный, идеальный мир, возвышающийся над человеком и свободой, он есть мир подвижный и творимый. Человек свободен в отношении к добру и к ценности не только в том смысле, что он может их реализовать или не реализовать. И в отношении к Богу человек свободен не только в том смысле, что он может обратиться к Богу или отвратиться от Бога, исполнять или не исполнять волю Божью. Человек свободен в смысле творческого соучастия в деле Божьем, в смысле творчества добра и в смысле творчества новых ценностей. Это принуждает нас строить этику, которая творчески понимает добро и нравственную жизнь.
 
  Бердяев Н.А. О назначени человека: Опыт парадоксальной этики [Происхождение добра и зла] // Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993. С. 37-54.
  Тема 5. ГЕНЕАЛОГИЯ МОРАЛИ В УЧЕНИЯХ Т.ГОББСА И Ф.НИЦШЕ
 (Семинарское занятие)
  1. Т.Гоббс о переходе от естественного состояния к общественному договору. Законы разума.
  2. Ф.Ницше о формировании понятий "добро и зло", "хорошее и плохое". Рыцарски-аристократический и жречески-знатный способы оценки. Мораль рабов и мораль господ. Понятие "ресентимент" ("ressentiment").
  ЛИТЕРАТУРА
  К вопросу 1:
  Гоббс Т. О человеке // Гоббс Т. Соч. в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1989. С. 258259, 261.
  Гоббс Т. О гражданине // Там же. С. 271, 284319.
  К вопросу 2:
  Ницше Ф. К генеалогии морали // Указ. изд. С. 416-429, 430-432, 435-438, 440-441, 443-447, 449-450, 460-462, 464-466.
  Дополнительная литература
  Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. С. 172-189.
  Бердяев Н.А. О назначении человека: Опыт парадоксальной этики [II, III, 3] // Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993. С.135-137.
  Зиммель Г. Фридрих Ницше: Этико-философский силуэт. М.: Юристъ, 1996. С. 433-444.
  Шелер М. Ресентимент в структуре моралей. СПб.: Наука; Университетская книга, 1999. С. 11-29.
  Этика / Под общ. ред. А.А.Гусейнова и Е.Л.Дубко. С. 85-115.
  III
  Тема 6. МОРАЛЬНЫЙ ИМПЕРАТИВ. ДОЛГ И СОВЕСТЬ
 (Лекция)
  1. Понятие регуляции поведения. Нормативная регуляция поведения и ее структура. Сравнительно-структурный анализ морали, права, обычая как форм нормативной регуляции поведения. Различные акценты в понимании императивности (рестриктивности) морали в истории философии.
  2. Учение И.Канта о категорическом императиве. Сравнительные характеристики категорического императива и золотого правила. Антитеза должного и сущего; ее отражение в моральном сознании в форме различия и противостояния общего и частного интереса, универсальности и партикулярности. Долг и идеал. Нравственные обязанности человека по отношению к другим людям и по отношению к самому себе.
  3. Проблема всеобщности (универсальности) моральных требований. Беспристрастность, нелицеприятность, надситуативность моральных решений. Универсализуемость моральных суждений и решений. Критика Гегелем универсалистского подхода к моральным требованиям. Абсолютное и относительное в морали.
  4. Совесть и идеал. Совесть и стыд. Различные представления о природе совести. Совесть как (а) обобщенный и интериоризированный голос значимых других или культуры, стыд перед интериоризованными-другими; (б) внутренний голос своего-другого в человеке, чувство несогласия человека с самим собой, его самосознание; (в) голос ("зов") трансцендентного. Негативная и позитивная трактовки совести. "Чистая совесть". "Свобода совести".
  ЛИТЕРАТУРА
  К вопросу 1:
  Дробницкий О.Г. Понятие морали. С. 214247, 254276, 297306, 313329; Так же по изданию: Дробницкий О.Г. Моральная философия: Избранные труды. С. 199-228, 234-279, 286-299.
  Кант И. Основы метафизики нравственности // Кант И. Соч. в 6 т. Т.4 (1). М.: Мысль, 1965. С. 229-309 [или по изд. Основоположения метафизики нравственности // Кант И. Соч. Т. III. М.: Московский философский фонд, 1997. С. 59273].
  К вопросу 2:
  Гусейнов А.А. Долг // Этика: Энциклопедический словарь.
  К вопросу 3:
  Апресян Р.Г. Всеобщность // Этика: Энциклопедический словарь.
  Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / Пер с нем, под ред. Д.В.Скляднева. СПб.: Наука, 2000. С. 90-107.
  К вопросу 4:
  Апресян Р.Г. Совесть // Этика: Энциклопедический словарь.
  Бердяев Н.А. О назначении человека: Опыт парадоксальной этики // Указ. изд. С. 149-155.
  Фрейд З. Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии. С. 95-99.
  Фромм Э. Человек для самого себя // Фромм Э. Психоанализ и этика. С. 113135.
  Ницше Ф. К генеалогии морали // Указ. изд. С. 438445, 449453, 460470.
  Дополнительная литература
  Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. С. 253265.
  Кузнецова Г.В., Максимов Л.В. Природа моральных абсолютов. М.: Наследие, 1996.
  Столяров А.А. Свобода воли как проблема европейского морального сознания [Ч. I. Гл. 2. § 2. Феномен совести: краткий обзор основных типов морального целеполагания в античности]. М.: Греко-латинский кабинет Ю.А.Шичалина, 1999.
  Судаков А.К. Абсолютная нравственность: Этика автономии и безусловный закон. М.: Эдиториал УРСС, 1998.
  Философский прагматизм Ричарда Рорти и российский контекст. М.: Традиция, 1997. С. 1144, 56110, 189211.
  Текст для обсуждения
  К.Ясперс: Безусловность требования
  Безусловные действия совершаются в любви, в борьбе, в постижении высоких задач. Однако показателем безусловного является то, что действие основано на чем-то, что обусловливает жизнь в целом, не давая ей быть чем-то последним.
  В осуществлении безусловного существование (Dasein) превращается как бы в материал идеи, любви, верности. Оно приобщается к вечному смыслу, как бы вбирается им, в результате чего не может предаться неразборчивой всеядности спонтанной жизни. Только на самой грани, в исключительной ситуации, порядок действия, определяемый безусловным, может привести к утрате существования и принятию на себя неизбежной смерти, тогда как обусловленное, в любое время и любой ценой, в первую очередь хочет жить, хочет остаться в существовании.
  <...>
  На вопрос: "Что я должен делать" я получаю ответ благодаря указанию конечных целей и средств по их достижению. <...> Цель всегда является условием для использования соответствующих средств.
  Однако основанием тому, почему имеет место та или иная цель, служат или неоспоримые интересы существования или польза. Но существование как таковое это не конечная цель, потому что остается вопрос: "Что за существование?" и вопрос "Для чего?"
  Основанием требования может быть также авторитет, которому я повиновался или в силу чужого приказания "я так хочу", или в силу того, что "так написано". Однако же, оставаясь неоспоримым, такой авторитет остается поэтому и непроверенным.
  Все подобные требования обусловлены, так как они делают меня зависимым от другого, от целей существования или от авторитета. Безусловные требования, напротив, имеют свои истоки во мне самом. Обусловленные требования относятся ко мне как некая данность, определенная извне, которой я могу придерживаться. Безусловные требования исходят из меня самого, внутренне поддерживая меня благодаря тому, что во мне самом есть не только я сам.
  Безусловное требование обращается ко мне как требование моего подлинного бытия к моему голому существованию <...>. Я осознаю себя тем, кто есть я сам, поскольку я должен им быть. Это осознание, темное в начале, проясняется в конце моего безусловного действия. Если это осознание себя в безусловном осуществляется, то обретаемая достоверность смысла бытия прекращает вопрошание, даже если в скором времени вопрошание возникнет снова, и в преобразованной ситуации достоверность должна достигаться заново.
  Безусловное предшествует всякой целесообразности, поскольку оно и есть то, что полагает цель. А потому безусловное это не то, что желается, но то, исходя из чего желают.
  Следовательно, безусловное как основание поступков это не вопрос познания, а содержание веры. До тех пор, пока я познаю основания и цели моих поступков, я остаюсь в чем-то конечном и обусловленном. Только лишь тогда, когда я живу руководствуясь чем-то, что более не поддается предметному обоснованию, я живу исходя из безусловного.
  Очертим смысл безусловности посредством некоторых положений, которые ее характеризуют
  Первое. Безусловность это не некая данность (Sosein), но проясняющееся из непостижимой глубины и проходящее сквозь рефлексию решение, с которым я сам идентичен. Что это означает?
  Безусловность означает участие в вечном, в бытии, поэтому из нее и проистекают абсолютная надежность и доверие. Безусловность имеет место не по природе, но благодаря указанному выше решению. Решение осуществляется только посредством ясности, выступающей через рефлексию. Выражаясь психологически, безусловность не лежит в сиюминутном состоянии человека. <...>
  Безусловность, следовательно, имеет место в первую очередь в решении экзистенции, которое проходит через рефлексию. Это значит: безусловность исходит не из определенного бытийного состояния, но из свободы, и причем из свободы, которая не может быть иначе, как только исходя из своей трансцендентной основы <...>.
  Безусловное решает, куда наконец движется жизнь человека, имеет ли она какой-либо вес или ничтожна. Безусловное пребывает в сокрытости, только в крайних случаях оно безмолвным решением направляет жизненный путь; оно никогда прямо не доказуемо и тем не менее на деле всегда, исходя из экзистенции, поддерживает человеческую жизнь и в своем прояснении уходит в бесконечность.
  Второе. <...> безусловность действительно есть единственно в вере, исходя из которой безусловность осуществляется единственно ради веры, которая эту безусловность видит.
  Безусловное не может быть доказано, не может быть обнаружено подобно существованию в мире: исторические доказательства это только намеки. То, что мы знаем, это всегда обусловленное. То, чем мы исполнены в безусловном по сравнению с доказываемым, как-будто вообще не существует. <...> То, что может быть продемонстрировано, именно по этой причине не безусловно.
  Третье. <...> безусловное, выступая во времени, само не имеет временного характера (zeitlos).
  Безусловность человека не дается ему так, как его существование. Она пробуждается для него во времени. <...>
  Безусловность иногда обнаруживается во времени в опыте пограничных ситуаций, а также при возникновении опасности стать неверным себе.
  Однако само безусловное отнюдь не становится временным. Там, где оно есть, оно есть как раз вопреки времени. Там, где оно обретается, оно все же как вечность сущности в каждое новое мгновение сохраняет свою изначальность благодаря снова и снова повторяющемуся возрождению. <...>
  Хотя смысл безусловности и очерчен этими размышлениями, однако он еще не постигнут в его содержании. Таковое станет ясным только исходя из противоположности добра и зла.
  В безусловном находит свое осуществление выбор. Принятое решение превращается в субстанцию человека. Он выбирает то, что понимает как доброе исходя из различия между добром и злом.
  Добро и зло отличаются по трем показателям.
  Первое. <...> злой является такая человеческая жизнь, которая остается в обусловленном, и потому подобно жизни животного лишь скатывается в беспокойство постоянных изменений <...> и не является результатом решения.
  Напротив, доброй является такая жизнь, которая хотя и не отвергает земного счастья, однако подчиняет его условию моральной значимости. Это морально значимое понимается как всеобщий закон морально правильного совершения поступков. Эта ценность и есть безусловное.
  Второе. По сравнению с простыми слабостями, выражающимися в том, что человек поддается разнообразным наклонностям, собственно злом считается, прежде всего, такое превратное поведение, как понимал его Кант, когда я делаю добро только в том случае, если это не приносит мне никакого вреда или же не слишком дорого мне обходится; говоря абстрактно: когда безусловный характер морального требования хотя и полагается как желаемый, однако же в послушании закону добра это требование выполняется лишь в той мере, в какой при этом позволяется беспрепятственно удовлетворять чувственные потребности в счастье, только при этом условии, а не безусловно хочу я быть добрым. <...>
  Напротив, добрым будет выведение себя из этого превратного состояния, при котором безусловному подчиняются при условии счастливого существования, и тем самым возвращение к подлинной безусловности. Речь идет о превращении, которое из постоянного самообмана в среде нечистых мотивов приводит к серьезности безусловного.
  Третье. Злым считается прежде всего воля ко злу это значит воля к разрушению как к таковому, влечение к мучению, к жестокости, к уничтожению, нигилистическая воля к гибели всего, что есть и что имеет ценность. Напротив, добрым является безусловное, которое выступает как любовь и тем самым как воля к действительности.
  Сравним эти три ступени. На первой ступени отношение добра и зла моральное: господство над непосредственными влечениями посредством воли, которая следует нравственным законам. Здесь, по словам Канта, долг противостоит наклонности.
  На второй ступени отношение этическое: правдивость мотивов. Чистота безусловного противостоит нечистоте, связанной отношением условия, вследствие чего безусловное фактически становится зависимым от обусловленного.
  На третьей ступени отношение метафизическое: сущность мотивов. Любовь противостоит ненависти. Любовь побуждает бытие, ненависть небытие. Любовь произрастает из связи с трансценденцией, ненависть опускается к эгоистичной точке, оторванной от трансценденции. <...>
  Каждый раз обнаруживается некая альтернатива и вместе с этим требование решения. <...>
  На каждой из трех ступеней решение имеет свой собственный характер. С моральной точки зрения человек, полагая свое решение, мыслит его как правильно обоснованное. С этической точки зрения он вновь восстанавливает себя из превратного состояния посредством возрождения своей доброй воли. С метафизической точки зрения он осознает, что дарован сам себе в своей способности любить. Он выбирает то, что считает правильным, становится правдивым в своих побуждениях, живет, основываясь на любви. Только в единстве этих трех моментов происходит осуществление безусловного.
 
  Ясперс К. Введение в философию. Минск: Пропилеи, 2000. С. 53-63.
  Тема 7. УЧЕНИЕ И.КАНТА О КАТЕГОРИЧЕСКОМ ИМПЕРАТИВЕ
 (Семинарское занятие)
  1. Понятие доброй воли, по Канту. Понятие долга. Разновидности деяний в их отношении к долгу. [Проблема долга и склонности]
  2. Понятие максимы поступка. Максима и императив. Потребность и интерес. Виды императивов: гипотетические и категорический императивы.
  3. Три практических принципа категорического императива.
  4. Автономия и гетерономия воли.
  5. Двойственная природа человека. Возможность человеческой свободы.
  6. Дилемма должен можешь: императивный и и аскетический аспекты.
  ЛИТЕРАТУРА
  Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. С. 138155.
  Этика / Под общ. ред. А.А.Гусейнова и Е.Л.Дубко. С. 60-85.
  К вопросу 1:
  Кант И. Основы метафизики нравственности // Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4 (1). М.: Мысль, 1965. С. 228-242; 276.

<< Пред.           стр. 1 (из 4)           След. >>

Список литературы по разделу