<< Пред. стр. 12 (из 52) След. >>
Список литературы по разделу
исторической традиции, которой мы все принадлежим" [С.
43].
Гадамер говорит, что "познание социально-
исторического мира не может подняться до уровня науки
путем применения индуктивных методов естественных наук.
Идеалом здесь должно быть понимание самого явления в его
однократной и исторической конкретности. При этом
возможно воздействие сколь угодно большого объема общих
знаний; цель же состоит не в их фиксации и расширении для
более глубокого понимания общих законов развития людей,
народов и государств, но, напротив, в понимании того, каков
этот человек, этот народ, это государство, каково было
становление, другими словами -как могло получиться, что
они стали такими" [С. 45-46].
Гадамер останавливается на понятии "образование",
которое, по его словам, "поможет наиболее отчетливо
ощутить, как глубока духовная эволюция, позволяющая нам
все еще чувствовать себя как бы современниками Гете и,
напротив, заставляющая уже все барокко считать
доисторическим временем. Наиболее значимые понятия и
обороты речи, которыми мы привыкли оперировать, приняли
свой облик именно в этом процессе, и тот, кто не желает
заниматься языком, отдаваясь на волю его стихии, а
стремиться обрести самостоятельное и обоснованное
понимание истории, обнаруживает, что вынужден
переходить от одной проблемы из области слов и понятий к
другой" [С. 50-51]. Такими понятиями Гадамер считает:
искусство, гений, история, творчество, стиль, символ.
Другое ведущее понятие - "здравый смысл", который
тесно связан со способностью суждения. Таким образом,
Гадамер считает, что вопрос об истине зависит от
философского понимания совокупности научно
гуманитарных процессов.
Гадамер исходит из поставленного Хайдеггером
вопроса о процессе понимания. Он пишет: "Тот, кто хочет
понять текст, постоянно осуществляет набрасывание смысла.
Как только в тексте начинает проясняться какой-то смысл, он
делает предварительный набросок смысла всего текста в
целом. Но этот первый смысл проясняется в свою очередь
лишь потому, что мы с самого начала читаем текст, ожидая
найти в нем тот или иной определенный смысл. Понимание
того, что содержится в тексте, и заключается в разработке
предварительного наброска, который, разумеется,
подвергается постоянному пересмотру при дальнейшем
углублении в смысл текста. Предвзятые мнения, не
подтверждающиеся фактами, грозят сбить с верного пути
того, кто стремиться к пониманию. Разработка правильных,
отвечающих фактам набросков, которые в качестве таковых
являются предвосхищениями смысла и которые еще только
должны быть заверены "самими фактами", - в этом
постоянная задача понимания. Здесь нет никакой другой
"объективности", помимо того подтверждения, которое наше
предварительное мнение получает в ходе разработки. Что
еще характеризует произвольность не отвечающих фактам
пред-мнений, как не то, что их уничтожает первая же
попытка приложения к реальности? Понимание обретает
свои подлинные возможности лишь тогда, когда его
предварительные мнения не являются случайными. А потому
есть глубокий смысл в том, чтобы истолкователь не просто
подходил к тексту со всеми уже имеющимися у него
готовыми пред-мнениями, а, напротив, подверг их
решительной проверке с точки зрения их оправданности, т.е.
с точки зрения происхождения и значимости" [С. 318-319].
Гадамер говорит: "Тот, кто хочет понять, не должен
отдаваться на волю своих собственных пред-мнений во всей
их случайности, с тем, чтобы как можно упорнее и
последовательнее пропускать мимо ушей мнения,
высказанные в тексте, покуда наконец эти последние не
вырвутся в его иллюзорное понимание и не уничтожат его.
Скорее тот, кто стремится понять текст, готов его выслушать
и позволяет ему говорить. Поэтому герменевтически
воспитанное сознание должно быть с самого начала
восприимчиво к инаковости текста. Такая восприимчивость,
однако, не предполагает ни "нейтралитета" (в том, что
касается существа обсуждаемого дела), ни самоуничтожения,
но включает в себя снимающее усвоение собственных пред-
мнений и пред-суждений. Речь идет о том, чтобы помнить о
собственной предвзятости, дабы текст проявился во всей его
инаковости и тем самым получил возможность
противопоставить свою фактическую истину нашим
собственным пред-мнениям" [С. 321].
Гадамер специально останавливается на понятии
предрассудка, которое было разработано в эпоху
Просвещения, и показывает, что предрассудки отдельного
человека в гораздо большей степени, чем его суждения,
составляют историческую действительность его бытия [С.
329].
Герменевтическое правило состоит в том, что целое
следует понимать, исходя из частного, а частное, исходя из
целого. Понятным, полагает Гадамер, является лишь то, что
представляет собой законченное смысловое единство. Так,
читая какой-либо текст, мы всегда предполагаем его
смысловую завершенность, и только если это предположение
оказывается неоправданным, т.е. текст непонятным, -лишь
тогда мы сомневаемся в точности дошедшего до нас текста и
думаем о том, как бы нам исправить эту неточность. Этим
еще раз подтверждается наш тезис, что понять означает
прежде всего понять само дело и лишь во вторую очередь -
выделить и понять чужое мнение в качестве такового.
Наипервейшим из всех герменевтических условий остается,
таким образом, пред-понимание, вырастающее из нашей
обращенности к тому же делу... "Герменевтика должна
исходить из того, что тот, кто хочет понять, соотнесен с
самим делом, обретающим голос вместе с историческим
преданием, и связан или вступает в соприкосновение с той
традицией, которая несет нам предание. С другой стороны,
герменевтическое сознание отдает себе отчет в том, что его
связь с этим делом не может быть тем самоочевидным и
несомненным единством, которое имеет место в случае
непрерывно длящейся традиции" [С. 349].
Таким образом, при герменевтическом исследовании
возникает так называемый герменевтический круг (часть -
целое), при котором "предвосхищающее движение пред-
понимания постоянно определяет понимание текста" [С. 348].
"Круг целого и части находит в законченном понимании не
свое разрешение, но, напротив, свое подлин-нейшее
осуществление, воплощение" [С. 348].
Важное место в концепции Гадамера занимают
понятия ситуации и горизонта. Он пишет, что "действенно-
историческое сознание есть прежде всего осознание
герменевтической ситуации... Понятие ситуации
характеризуется тем, что мы ей не противопоставлены и
потому не можем иметь о ней предметного знания. Мы
пребываем в ней, мы всегда преднаходим себя в какой-либо
ситуации, высветление которой является для нас задачей, не
знающей завершения" [С. 357]. Поэтому задача философской
герменевтики "может быть определена так: она должна
пройти путь гегелевской феноменологии духа в обратном
направлении, поскольку во всякой субъективности должна
быть показана определяющая ее субстанциальность.
Любое конечное настоящее имеет свои границы.
Понятие ситуации определяется как раз тем, что она
представляет собой точку зрения, ограничивающую
возможности этого зрения. Это значит, что в понятие
ситуации существенным образом входит понятие горизонта.
Горизонт - поле зрения, охватывающее и обнимающее все то,
что может быть увидено из какого-либо пункта. В
применении к мыслящему сознанию мы говорим, далее, об
узости горизонта, о возможности расширения горизонта, об
открытии новых горизонтов и т. д. Разработка
герменевтической ситуации означает соответственно
обретение правильного горизонта вопрошания для тех
вопросов, которые ставит перед ними историческое
предание" [С. 357-358].
Важное место Гадамер уделяет пониманию опыта и
его роли в герменевтике. Он пишет: "Герменевтический опыт
имеет дело с преданием. Предание - вот, что должно быть
испытано в этом опыте. Однако предание есть не просто
свершение, которое мы учимся познавать путем опыта, над
которым учимся господствовать, оно есть язык, т.е. оно само
заговаривает с нами, подобно некоему "Ты"[C. 421].
Герменевтика Гадамера включает в себя проблему
вопроса и ответа. Он пишет: "То, что пере-данный нам текст
становится предметом истолкования, означает, что этот текст
задает интерпретатору вопрос. Поэтому истолкование всегда
содержит в себе существенную связь с вопросом, заданным
интерпретатору. Понять текст - значит понять этот вопрос.
Как мы показали, однако, это происходит путем обретения
герменевтического горизонта. Этот последний мы понимаем
теперь как горизонт вопроса, в границах которого
определяется смысловая направленность текста" [С. 434-43].
Среда герменевтического опыта - язык. Гадамер
пишет: "... Понимание основывается вовсе не на попытках
поставить себя на место другого или проявить к нему
непосредственное участие. Понять то что нам говорит
другой, означает, как мы видели, прийти к взаимопониманию
в том, что касается сути дела, а вовсе не означает поставить
себя на его место и воспроизвести его переживания. Мы
подчеркивали, что постижение смысла, осуществляемое
таким образом, всегда включает в себя аппликацию. Теперь
мы обращаем внимание на то, что весь этот процесс есть
процесс языковый. Недаром собственная проблематика
понимания, попытка овладеть пониманием как искусством -
а это и есть тема герменевтики - традиционно принадлежит
сфере грамматики и риторики. Язык есть та среда, в которой
происходит процесс взаимного договаривания собеседников
и обретается взаимопонимание по поводу самого дела" [С.
446-447]. "Язык - это универсальная среда, в которой
осуществляется само понимание. Способом этого
осуществления является истолкование " [С. 452].
Язык, таким образом, рассматривается Гадамером как
особая реальность, внутри которой происходит понимание
человеком человека, а также понимание человеком мира.
Язык - основное условие возможности человеческого бытия.
Диалог, который происходит между различными культурами,
имеет форму поиска общего языка.
Гассенди
Пьер Гассенди (1592-1655) - выразитель
антисхоластаческого сенсуализма и эпикуреизма Нового
времени. По происюждению из крестьянской семьи, окончил
университет в Экс-ан-Провансе, но в дальнейшем всю
последующую жизнь был священнослужителем. Получил по
тем временам широкое философское и научное образование,
увлекался математикой и астрономией. Был знаком со
многими интеллектуалами своего времени, в том числе и с
кружком Мерсенна. Написал несколько философских трудов,
в том числе против Декарта:
"Возражение на "Метафизические размышления"", и
когда Декарт ответил на них, Гассенди написал новые
"Возражемя". Его перу принадлежат также "Парадоксальные
упражнения против аристотеликов...", "Свод философии
Эпикура". Самый важный труд Гассенди -"Система
философии".
В своих произведениях Гассенди активно выступает
против схоластических философствований, которые ничего
не дают. Отдавая должное глубине мышления Аристотеля, он
подвергает критике идеи Аристотеля, из которого схоласты
сделали идола, полагает, что значение Аристотеля
преувеличено.
Гассенди боролся против догматизма, считая, что
посредством опытно-дедуктивного пути мы достигаем
относительных истин. Он защищает позиции сенсуализма:
нет ничего в уме, чего раньше не было бы в ощущениях. Для
Гассенди лишь чувства - критерий истинности наших знаний,
а рассудок - это 'опосредствующее звено между
ощущениями. Заблуждение возникает тогда, когда рассудок
действует неверно. Для Гассенди даже аналитическое
положение (например, "целое больше части") является
эмпирическим.
С этих позиций Гассенди выступал против
рационализма Декарта, полагая, что Декарту не удалось
доказать очевидность и самодостаточность человеческого
ума. Он писал в "Новый возражениях на "Ответы"" Декарта:
"Зная об уме только то, .что он мыслящая вещь, ты подобен
слепому, знающему о Солнце лишь то, что оно - вещь
греющая" [Соч. Т. 2. С. 760].
Гассенди выступал против учения Картезия (Декарта)
о врожденности идей. Он считал, что даже математические
понятия имеют опытное происхождение, а ясность и
отчетливость, на которые ссылался Декарт, чтобы показать
врожденность геометрических аксиом, всего лишь
заблуждение, так как со временем те идеи, которые сначала
кажутся ясными, потом могут оказаться смутными.
Гассенди пытался возродить философию Эпикура. В
этом своем стремлении он руководствовался в основном
желанием реабилитировать эпикуреизм перед лицом
христианства. Потому центральными в учении Гассенди
являются его этические воззрения. Он считает, что
эпикуровское учение о гедонизме неправильно
истолковывали. Прежде всего это касается понятия
удовольствия, которое следует понимать не как чувственное
удовольствие, а как стремление к счастью. Главная
добродетель, которой должен следовать человек, - это
благоразумие. Отсюда вытекает основной вывод Гассенди:
"Философия счастья - это не что иное, как философия
здоровья" [Соч. Т. 1. С. 318]. Основным условием счастливой
жизни Гассенди считает отсутствие страха смерти, полагая,
что необходимо исходить из положения: смерть не может
причинить страдания ни живым, ни мертвым.
Гегель
Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831) -
крупнейший немецкий философ, родился в семье
высокопоставленного чиновника. В 1788-1793 гг. учился в
Тюбингенском теологическом институте, где прослушал
философский и теологический курсы. Восторженно встретил
революционные события во Франции. В этот период
выступал противником феодальных порядков в Германии,
сторонником республики. В 1808-1816 гг. был директором
гимназии в Нюрнберге. После падения Наполеона и
распространения реакции Гегель эволюционирует во
взглядах, утверждая, что прусское государство устроено на
разумных началах. В 1818 г. приглашен для чтения лекций в
Берлинский университет, где проработал до конца жизни.
В своих ранних произведениях Гегель исследует
христианство, античные религии. Им были написаны
"Народная религия и христианство", "Жизнь Иисуса".
Первое выдающееся произведение - "Феноменология духа" -
опубликовано в 1807 г. в Йене. Будучи директором
гимназии, он создал самое значительное свое произведение
"Науку логики"(1812-1816).
В "Феноменологии духа", по словам Маркса,
содержатся истинный исток и тайна гегелевской философии.
В этом произведении дается происхождение диалектики, а
также раскрывается принцип абсолютного идеализма:
господство мирового разума в мире, абсолютной идеи,
которая в своем поступательном развитии порождает
окружающую действительность. Сознание в своем движении
развивается от противоположности с предметом до
абсолютного знания, т.е. до понятий науки. Таким образом,
Гегель пытался раскрыть генезис философского знания,
начинающегося с чувственной достоверности и доходящего
до философского знания. Сначала сознание противостоит
предмету, который не зависит от него, и не знает своей
природы, а также сущность предмета. На второй стадии
сознание овладевает своей собственной общественной
природой и сознает себя в качестве участника исторических
событий. Когда сознание ретроспективно обозревает свой
собственный путь, то поднимается на третий этап своего
развития и доходит до абсолютного знания. В
"Феноменологии духа" Гегель, рассматривая исторически
весь путь сознания, применяет принцип историзма и дает
толкование общественной природы сознания, говорит о роли
труда в формировании сознания. Он показывает
историческую необходимость развития сознания, которая
выражается в разных формах. Однако на ступени
абсолютного знания развитие сознания останавливается.
В "Феноменологии духа" Гегель рассматривает такую
важную для философии категорию, как отчуждение, которое
<< Пред. стр. 12 (из 52) След. >>
Список литературы по разделу