<< Пред. стр. 1160 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
действии хлора и броманилина на изатин", "Об изомерных крезолах", "О
производных тимола", "О нитросоединениях", совместно с П. А. Лачиновым -
"О крезолах и нитросоединениях" - работа, увенчанная премиею
Императорской академии наук, и др.), за совокупность которых харьковский
университет присудил ему степень доктора химии honoris causa.
Водворенный в 1870 г. в родовом имении его Батищево (Смоленской губ.,
Дорогобужского у.), Э. занялся практическим хозяйством и это дело не
оставлял до конца своей жизни, отдавая ему, главным образом, свои силы и
средства. Условия, среди которых приходилось работать Э. в новой
обстановке, и труды его в интересах местного хозяйства, увлекательно
описаны им в ряде статей, помещавшихся в "Отеч. Записках" под заглавием
"из деревни". Письма эти, собранные затем в отдельную книгу, немало
способствовали пробуждению в русском обществе влеченья к сельскому
хозяйству и до настоящего времени не потеряли громадного своего
педагогического значения, как настольная книга для каждого начинающего
хозяина. "Письма" Э. совпали с эпохой стремления всецело посвятить себя
служению народа. Благодаря этому, Батищево одно время сделалось местом
паломничества для людей, желавших "сесть на землю". Общественное
значение хозяйственной деятельности Э. заключается в создании особого
типа хозяйства и выяснении новых его форм для огромного района -
северной нечерноземной России. Им решено много вопросов северного
хозяйства, и притом вопросов основных (разработка пустошей и ляд,
введение в севооборот клевера и льна, постановка продуктивного
скотоводства, применение минерального удобрения, в особенности фосфорита
и каинита). По смерти Э. имение Батищево, в котором производились опыты
по выяснению всех этих вопросов, приобретено министерством земледелия и
государств. имуществ и обращено в опытное хозяйство и "энгельгардтовскую
сел. хоз. опытную станцию". Литературные труды Э.: "Из деревни, 11
писем" (2 изд., СПб., 1885); "Химич. основы земледелия" (Смл., 1878);
"Об опытах применения фосфоритов для удобрения" (СПб., 1891, 4 изд.
1898); "Применение костяного удобрения в России" (СПб., 1865);
"Фосфориты и сидерация" (СПб., 1901); "Сборник общепонятных статей по
естествознанию" (СПб., 1867), составившийся из статей, помещавшихся
ранее в журнале "Рассвет"; "О хозяйстве в северной России" (СПб., 1888).
Переводы: Р. Гофман, "Земледельческая химия" (СПб., 1868); Ф. Крокер,
"Руководство к сел. хозяйств. анализу, с специальным указанием
исследования важнейших сел. хоз. продуктов" (СПб., 1867); Лекутэ,
"Основы улучшающего землю хозяйства" (СПб., 1889). Статьи, в "Земл.
Газете" - "Смоленские фосфориты" (1884, №№ 39 и 40); "Опыты удобрения
рославльской фосфоритной мукой" (1886, 40 - 42); "О применении
фосфоритов для удобрения" (1886, 51 - 52); "Опыты удобрения фосфоритной
мукой в 1887, 1888 и 1889 гг." (1887, 49 - 52: 1888, 1, 2, 50 и 61;
1889, 2, 3, 46 - 49); "Из Батищева" (1888 г., 25, 26,. 36 - 38, 40 - 42;
1889 г., 22, 1891 г., 35); "Известкование или фосфоритование" (1889 г.,
16 - 18); "Разделка земель из под лесов" (1890, 1 - 3); "Сидерация в
сев. хозяйствах" (1890, 13 - 16); "О продолжительности действия
фосфоритной муки и о залужении выпаханных земель" (1890, 34 - 37); "О
действии каинита на красный клевер" (1891, 38 и 39); "Сравнительный опыт
удобрения мелом и фосфоритом" (1890, 45 и 46); "Еще об удобрении
фосфоритами" (1891, 42); "Опыты удобрения клевера различными минер,
туками" (1892, 33 - 36). См. еще "Отчет об опытах применения минер,
туков в с. Батищеве в 1891 г." ("Журнал Сельск. Хоз. и Лесоводства",
1892, №3). В 1859 - 60 гг. Э., вместе с известным химиком Соколовым
устроил лабораторию, в которую допускались за небольшую плату желающие
заниматься химией, и издавал "Химический Журнал", где напечатал
несколько самостоятельных исследований и вел библиографический журнал.
Некоторые труды Э. помещены в "Bnlletins" академии наук и в повременном
издании "из химич. лаборатории Землед. Института", "Zeitschrift fur
Chemie", "Трудах 1-го Съезда рус. естествоиспытателей", в "Журнале Рус.
Хим. Общ." . Библиографич. заметки об Э.: "Воспоминания об А. Н. Э." А.
И. Фаресова ("Вестник Европы" 1893), "Хозяин" (1894, №3 и 1903, №№ 5 и
10); "Журнале Рус. Хим. Общ." (1903, №2); "А. Н. Э." ("Труды Имп. Вол.
Экон. Общ.", 1903).
Энгр (Жан-Огюст-Доминик Ingres) - французский исторический и
портретный живописец (1780 - 1867). С 1797 г. он учился у Л. Давида, в
1802 г. за картину: "Ахиллес принимает в своем шатре посланцев
Агамемнона", получил большую так наз. римскую премию и, отправившись в
1806 г. на счет французского правительства в Италию, до 1820 г.
совершенствовался в Риме, а потом в продолжение четырех лет жил и
работал во Флоренции. По возвращении своем в Париж был в 1826 г. избран
в члены института и в 1834 г. назначен директором французск. академии в
Риме, где пробыл в этой должности до 1841 г., а затем трудился снова в
Париже. Превосходно владея рисунком, Э. в своих картинах постоянно
стремился к идеальному совершенству и красоте форм, причем образцами для
него служили сперва антики, а потом произведения Рафаэля. Его фигуры
отлично моделированы в приятных, свежих и гармоничных тонах, но колориту
их тела недостает теплоты и блеска, обусловливаемого силою брошенного на
них света. Впрочем, этот недостаток постепенно уменьшался, и в
позднейших работах Э., какова, напр., картина "Турчанки в бане",
написанная на 84-м году его жизни, нагое женское тело производит
впечатление самой натуры, но только очищенной от случайных пороков,
облагороженной и, благодаря вложенному в него чувству изящного, не
возбуждающей грешных помыслов. Во все время своей деятельности Э.
оставался врагом густой накладки красок и слишком сложной палитры, но
писал в меру сочной, ровною и деликатной кистью, пользуясь колерами.
только необходимыми для получения желаемого эффекта. Вначале, следуя по
стопам своего учителя, Давида, он брал сюжеты из классической древности,
но затем стал изображать, кроме них, религиозные сюжеты, эпизоды из
рассказов великих поэтов и историческо-бытовые сцены, прекрасно
характеризуя участвующих в них лица и стараясь верно передавать их
костюмы и всю обстановку. Он выказал себя удивительно искусным мастером
также в портретах, как писанных масляными красками, так и рисованных
карандашом. Произведениями Э. особенно богат Луврский музей в Париже. Из
находящихся в нем девяти картин этого художника наиболее замечательны:
"Эдип, разгадывающий загадку Сфинкса" (1808), "Руджьеро, освобождающий
Анджелику" (из "Неистового Роланда" Apиoсто, 1819), "Христос вручает ап.
Петру ключи" (1820), "Папа Пий VII в Сикстинской капелле" (1820),
"Апофеоза Гомера" (1827), "Жанна д'Арк на коронации Карла VII в Реймсе"
(1854), "La Source" (фигура молодой девушки с вазою на плече, из которой
льется вода, 1856) и "Купальщица", а из пяти портретов - портрет
Керубини и Боше. Важнейшие в числе работ Э., рассеянных в других местах,
- "Рождение Венеры Анадиомены" (у Ф. Рейзе; начат, в 1808 и оконч.
только в 1842), Рафаэль и Форнарина", "Одалиска", (1814); "Филипп V
жалует маршала Бервика орденом Золотого руна" (1819; у герц.
Фитц-Джемса), "Карл V, будучи еще регентом, принимает представителей
города Парижа" (1822; у гр. Пасторе), "Обет Людовика XIII Богородице"
(1824, в монтобанск. соборе), "Испанский посланник застает кор. Генриха
IV играющим с его детьми" (1824, у Ротшильда, в Париже). "Франциск I у
смертного одра Лионардо да Винчи" (1824, у герц. Блака), "Мучение св.
Симфориона" (1834, в отенск. соборе), "Антиох II Стратоника" (1839),
"Юпитер и Антиопа", "Франческа да Римини по V песне "Божественной
Комедии Данте" (в нантск. муз.), "Двенадцатилетний Христос среди
мудрецов в храме" (1861) и портреты Бертена, гр. Моле, герц.
Орлеанского, г-жи де Санонн, г-жи Деваше и пр. - Ср. Merson, "Ingres, sa
vie et son oeuvre" (Пap., 1867) A. Delaborde, "I., sa vie et ses
traveaux" (Пар., 1870) и Ch. Blanc, "I. sa vie et ses oeuvres" (Пap.,
1870).
Энди (Vincent d'Indy) - французский композитор, род. в 1851 г.
Примыкает к новой французской школе, обращающей больше внимания на
разработку, чем на мелодию. Написал: "Wallenstein" (1873 - 81), увертюру
"Антонии и Клеопатра" (1876), "La foret enchantee" (1878), "La
Chevauchee du Cid" (1879), "Le Chant de la Cloche" (1885), симфонию
(1887), "Cantate a Emile Augier" (1893), "Istar" (1896), оперы:
"Attendez-moi sous l'orme" (1882), "Fervaal" (1897), "L'Etranger"
(1903), квартеты, квинтеты, сюиты и др., а также учебник: "Trаite de
composition". Э. - горячий поклонник Вагнера. Н. С.
Эндогамия и экзогамия (от греч. слов: endon - внутри, exw - вне,
gamoV - брак; буквально: внутренний брак, внешний брак) - термины
первобытного права, введенные в 1865 г. Мак-Леннаном, в его сочинении
"Primitive marriage" и получившие право гражданства в науке. Сами
явления, которым Леннан дал имя, были известны и раньше. Еще в 30-х
годах XIX в. Джорж Грей описывал обычаи австралийцев, запрещавшие брак
между лицами, имеющими одно фамильное имя или общий тотемный знак,
указав на аналогичный обычай у североамериканских индейцев, делившихся
на тотемные группы и вступавших в брак только с лицами не своего тотема.
Этому обычаю, наиболее распространенному между первобытными племенами,
Леннан дал название экзогамии, а обычаю противоположенному, когда брак
обязательно предписывался внутри собственной группы (напр. у маньчжуров,
у которых запрещались браки между лицами разных фамильных прозвищ), дал
название эндогамии. Сам Леннан, однако, еще довольно смутно представлял
себе природу этих институтов и нередко противополагал один другому в
таких случаях, когда они оказывались явлениями совершенно
тождественными. Для него, напр., индийские касты были союзами
эндогамическими; между тем он сам же указывает, что в различных
подразделениях касты браки были обязательны вне собственной группы, так
что каста оказывается в одно и то же время союзом и эндо, и экзогамным.
Коренной недостаток учения Леннана состоит именно в том, что, говоря об
эндогамности и экзогамности той или другой социальной группы, он не
определяет точно природу этой группы, смешивая самые различный формы,
сплошь и рядом не различая, напр., племени и рода. Первый, выяснивший
истинную природу этих институтов, был Морган. Он доказал, что такого
резкого разграничения между обоими институтами, какое предполагал
Леннан, не существует: в значительной мере они представляют две стороны
одного и того же явления. Все те социальные группы, которые Леннан
называет экзогамными, в действительности суть только роды, которые
Леннан смешивал с фратриями, племенами, народами и т. п. организмами. В
действительности у всех достоверно изученных первобытных народов
экзогамен только род или тотем, внутри которого брак абсолютно запрещен;
по отношению ко всем остальным родам племени не только не существует
абсолютного запрета брака, но, наоборот, вне племени обычно брак не
практикуется и у некоторых племен даже запрещается. Морган был
совершенно прав, утверждая, что Леннан не доказал в своей книга ни
одного случая "экзогамного племени". Мало того - и это упустил из виду
Морган: первоначальные формы экзогамии требовали в то же время
обязательной эндогамии не только внутри племени, но в одном или
нескольких определенных родах этого племени. Самые примитивные формы
экзогамии требовали браков между детьми рода брата и рода, куда вышла
замуж сестра. У массы экзогамных племен - напр. у готтентотов, гиляков,
батаков, - брак принудителен между сыном сестры и дочерью брата. Эта
обязательная эндогамия в определенных родах породила относительную
экзогамность отдельных групп родов. У перечисленных выше племен (гиляки
и т. д.) взаимные браки между двумя родами не допускаются, т. е. сын
сестры может или должен жениться на дочери брата, но брак сына брата на
дочери сестры не допускается. Привычка первобытного человека давать
распространительные толкования всякому запрету, всякому табу,
значительно усложнила формы экзогамии. Американские фратрии, например,
т. е. группы родов, представляющие естественные разделения одного
разросшегося рода, - экзогамный при известных обстоятельствах могут
разрастись в экзогамное племя. Далее, тотемные запреты часто
распространяются не только на лиц, действительно принадлежащих к одному
тотемному роду, но на роды, случайно носящие одно тотемное прозвище. В
Новой Гренаде, у панчей, браки запрещены даже между жителями одного и
того же селения; но если женщина родилась в другом селении, то родной
брат может на ней жениться. Основной принцип, из которого возникли все
эти и им подобные усложнения - это экзогамность рода; эндогамных родов у
первобытных племен не существует. С падением родового строя исчезает и
экзогамия, переживающая только в виде запретов брака в близких степенях
родства. Те случаи эндогамии, о которых говорит Леннан, либо относятся к
таким позднейшим учреждениям, как касты, которые в конце концов
представляют собою конгломерат родов, искусственно, в силу политических
или религиозных предрассудков, оградивших себя от внекастовых браков,
либо к таким исключительным случаям, как внутренние браки в царских
семьях (наприм., в Перу, где цари женились на своих сестрах). Эндогамию
в настоящем смысле слова, т. е., дозволенные или даже обязательные браки
внутри первичной родственной группы (когда, напр., браки допускались
между братьями и сестрами и т. д.), новейшие исследователи относят ко
временам, предшествовавшим образованию рода. Морган относит их к эпохе
гипотетической малайской семьи, перешедшей в систему "пуналуа",
устранившую браки между родными братьями и сестрами и в свою очередь
уступившую место туранской семье и материнскому роду чисто экзогамного
характера. Примеры первобытных эндогамных союзов приводятся Куновым
среди австралийских негров, где в каждой территориальной группе мужчины
и женщины разделены на классы по возрастам, внутри которых брак ничем не
ограничен, даже между братьями и сестрами. В противоположность
эндогамии, экзогамия имеет универсальное распространение и составляет
основной и вместе с тем самый запутанный пункт первобытного строя. До
сих пор не решен вопрос о происхождении этого института. Мак-Леннан
приписывал генезис его якобы крайне распространенному обычаю убиения
девочек у первобытных народов, для которых, вследствие тягостей борьбы
за существование, девочки являлись бременем. Отсюда необходимость
похищения женщин - обычая, который из часто повторявшегося факта
превратился постепенно в освященную временем религиозно-социальную норму
экзогамности. Те племена, которые, благодаря более счастливым условиям
существования или изолированности от враждебных соседей, не практиковали
убиения девочек, оставались эндогамными. Это объяснение пало само собою:
самый обычай убиения девочек оказался явлением чисто исключительным и
потому и не мог породить института почти универсального. Спенсер,
основательно опровергший теорию Леннана, сам выдвинул не менее шаткую
теорию, по которой похищенная из чужого племени женщина является
наиболее славным и долговечным трофеем, и потому первобытные люди, в
глазах которых война и ее трофеи играли такую высокую роль, должны были
смотреть на умыкание как на самый почетный способ женитьбы, постепенно
вытеснивший все остальные. Против этого достаточно заметить, что
экзогамия практикует вовсе не браки с чужеплеменниками, а именно с
близкими кровнородственными родами (между детьми братьев и сестер - чаще
всего). Леббок тоже выводит экзогамию из умыкания, и столь же
неосновательно. Наибольший успех выпал на долю Моргана, который исходил
из естественно-исторической точки зрения. Первобытные люди, по его
мнению, путем наблюдений убедившись во вредном влиянии на потомство
близкокровных браков, постепенно стали ограничивать браки сначала между
восходящими и нисходящими, потом между братьями и сестрами, и с этой
целью, наконец, замкнулись в экзогамные роды и классы. В доказательство
он приводит мнения и легенды самих дикарей, свидетельствующие о ясно
сознанном вреде близких браков. Но и эта теория встретила множество
возражений, из которых самое сильное заключается в том, что экзогамия
вовсе не исключает близких браков: близость родства высчитывается только
в одной линии, агнатной или когнатной, и потому браки, например,
единокровных братьев и сестер в материнском роде дозволены, между тем
как браки между самыми отдаленными сородичами считаются
кровосмесительством. Каутский выдвинул теорию "симпатии", по которой
лица близко родственный, в силу частого столкновения между собою, не
вызывают друг в друге такого интенсивного полового влечения, как лица
чуждые друг другу. Против этого достаточно возразить, что у множества
первобытных народов браки заключаются чуть ли не с колыбели, будущие
супруги воспитываются вместе, и это нисколько им не мешает быть любящими
супругами (Штернберг), уже не говоря о том, что ради одного поощрения
браков по симпатии первобытное человечество не стало бы карать самыми
суровыми мерами браки между близко кровными. Старкэ видит причину
экзогамии в том, что первобытный человек ищет в жене подчиненное
существо, слугу, работницу, каковую он может найти только в чуждой ему
группе: женщина собственной группы - равное ему существо, которое не
допустит господства над собою. Но Старкэ упустил из виду, что при
экзогамии жены отнюдь не берутся из чуждых групп, а предпочтительно из
среды самых близких родственников (браки между детьми брата и сестры);
притом дочери и сестры обыкновенно находятся в таком же подчиненном
положении по отношению к отцам и братьям, как жены - по отношению к
мужьям. В самое последнее время мотивы экзогамии стали искать в
религиозных представлениях, именно в тотемизме и связанных с ними табу.
Первые высказались в этом смысле Робертсон Смит и Фрезер; подробную
теорию развил Дюркгейм. Исходя из бесспорных положений тотемизма, что
кровь боготворимого тотема и всех членов тотемного союза едина, кровь
тотема - табу, всякое прикосновение к ней гибельно, и женщина в период
менструаций на том же основании становилась табу, он заключает, что
экзогамия, как запрет браков с лицами своего тотема - прямое следствие
страха нарушить табу крови женщины своего тотема при естественной
интимности брачных отношений. Эта теория на первый взгляд очень логична,
но для подтверждения ее необходимо доказать, что тотемизм предшествовал
установлению классов и рода и был такой же универсальной стадией, как и
экзогамия. Кроме того, теория не сообразуется со многими фактами, напр.,
с запрещением полового общения между отцом и дочерью в материнском роде,
где они числятся в различных тотемах, между тестем и невесткой и т. д.
Русский этнограф Н. Харузин, комбинируя теорию Старкэ и теорию
тотемизма, выводит экзогамию из бесправного положения женщины в браке и
запрета насилия над членом своего тотема: человек намеренно выбирает
себе жену из другого тотема, чтобы без страха возмездия со стороны
последнего проявлять свое полное господство над ней. Лучшим
доказательством своей теории Харузин считает тот факт, что у некоторых
племен свободно допускается половое общение с теми женщинами, с которыми
брак запрещен, так как, по его мнению, простое половое общение не
связано с идеей господства над женщиной. Против этой теории, помимо
возражений, приведенных против Старкэ и Дюркгейма, достаточно говорит
тот факт, что экзогамия, по общему правилу, запрещает не только брак
внутри тотема, но и простое половое общение. Эд. Тайлор находит, что
экзогамия явилась результатом сознательного стремления первобытных людей
к миру, который в значительной мере гарантировался взаимными браками.
"Дикие племена - говорит он, - имели перед собою практическую
альтернативу между браками извне и взаимным истреблением". Что экзогамия
имела благотворное влияние на социальные отношения - это несомненно, но
крайне сомнительно, тем не менее, чтобы мотивы мира создали экзогамию.
Для целей мира гораздо целесообразнее были бы ограничения
территориальный (т. е. запреты между лицами одной и той же
территориальной группы), чем родственные; между тем, соседство и
отдаленность не играют никакой роли в брачных запретах. Далее, для целей
мира не было надобности различать в брачущихся родах восходящих и
нисходящих, с одними дозволять, с другими запрещать браки, различать
между детьми братьев и сестер; наконец, следовало бы ожидать поощрения
браков между самыми отдаленными по родству лицами, между тем как сам
Тайлор констатирует, что наиболее частая форма экзогамии - браки между
детьми братьев и сестер. Наука, таким образом, не выдвинула ни одной
вполне удовлетворительной теории происхождения экзогамии. Одно начинает
<< Пред. стр. 1160 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу