<< Пред. стр. 323 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
кит-рыба, по которой переходит Феодор, и кровавый потоп, угрожающий
богатырю и сильно напоминающий битву Добрыни со змеем; этот стих
представляет переход к богатырской былине. Целую семью стихов,
распеваемых ныне калеками, но тесно связанных с книгою, породил духовный
роман о Варлааме и Иоасафе. Уже в послесловии кутеинского издания мы
находим "Песнь св. Иоасафа, когда вышел на пустыню"; ее встречаем мы в
распространенном виде, с рифмами или по крайней мере с ассонансами, и в
рукописях, и в устах певцов, которые почти не изменяют текста. Она же
легла в основу стиха о Иоасафе царевиче и пустыне, который
распространился чрезвычайно сильно, благодаря основной теме и прекрасной
обработке. При устной передаче имя героя искажается; некоторые варианты
выдают его за сына Давида; пустыня олицетворяется сильнее и называется
"мать прекрасная пустыня", что дало повод одному из вариантов (Бесс. №
54) вывести на сцену новое лицо - мать царевича, и т. д.
Иосаф-пустынножитель, с появлением раскола, стал идеалом раскольников,
спасавшихся в пустыне, а песнь его: "в пустыню входяща" дала основную
мысль и некоторые выражения раскольничьему по духу, чисто лирическому
стиху (Варенц. стр. 190 и след.). Из событий русской церковной истории
обратили на себя внимание составителей стихов немногие. Стихи об
Александре Невском, будто бы победившем татар, о Михаиле и Федоре
Черниговских, которым тоже приписывается победа, за которой следует,
однако, мученическая смерть в Орде, и о Петре митрополите - принадлежат,
судя по размеру и манере, одному и тому же автору. Степень
распространенности этих стихов очень невелика; также мало
распространился стих о Дмитровской субботе, излагающий интересное
видение Димитрия Донского, и раскольничий стих об осаде Соловецкого
монастыря. Стих о Борисе и Глебе, князьях-мучениках, пользуется большою
известностью. Варианты его распадаются на две группы, книжную и устную.
Все книжные стихи исходят из одного источника, а стихи устные суть
пересказы стиха книжного, более или менее отходящие от оригинала, иногда
вставляется письмо Святополка, речь матери к Борису и Глебу, речь
ликующего после братоубийства Святополка и пр. К Д. стихам по складу и
по содержанию относится песня об Анике-воине и его борьбе со смертью. А.
Н. Веселовский доказал ("Вестн. Евр." 1875, апр. "Отрывки византийского
эпоса в русском"), что этот Аника есть герой старой византийской поэмы -
Василий Дигенис Акрит, борьбу которого с Хароном воспевает новогреческая
песня; наш стих значительную часть своего содержания заимствует из очень
распространенного в рукописях XVII и XVIII вв. "Прения Живота со
Смертью", западный источник которого указан проф. И. Ждановым ("К
литературной истории русской былевой поэзии", Киев, 1881). Стих "О
грешной матери" (Киреевский № XXIX), заимствованный из Зерцала Великого,
близко следует источнику, но объяснения мук в сказании и стихе
различаются систематически: первое указывает главным образом грехи
нравственные и общечеловеческие, стих же переносит нас на русскую почву
и ставит муки исключительно в связь с женским туалетом и тщеславием.
Вообще духовный стих всегда стремится к поэтической полноте и
картинности, усиливает краски, резче определяет характеры, исключает
подробности, ослабляющие впечатление, прибавляет подробности эффектные и
рельефные. Лирические стихи калек в огромном большинстве представляют
самостоятельные отрывки из вышеуказанного обширного цикла о страшном
суде и загробной жизни; через перечень грехов с ним связан и
эпико-лирический стих о Пятнице, вне его стоят запевы, которыми калики
просят милостыню, благодарят за нее, восхваляя подавших, высказывая им
благие пожелания и умоляя Бога за их покойных родителей (они сочиняются
самими певцами экспромтом); не принадлежит к нему и чисто искусственная
так назыв. "Евангелистая песнь" о значении чисел, заимствованная
юго-западной письменностью с латинского. Из лирических стихов выделяется
особая группа стихов раскольничьих. Русские сектанты много
способствовали сохранению и распространению духовной поэзии: в свои
сборники они охотно вносят стихи об Иосифе, Плач Адама, канты (Д. стихи
чисто искусственные, школьного происхождения) о потопе и пр., так, как
они распевались старцами; другие стихи, напр. о царевиче Иоасафе, об
Аллилуевой жене и в особенности о страшном суде и о пришествии
антихриста они видоизменяют сообразно своим идеям; наконец, они сами
сочиняли и сочиняют массу стихов, отчасти пользуясь не только образами,
но и формою старых стихов, св. Писания и церковных гимнов, отчасти
пуская в ход звучную рифму и новый, искусственный размер. Общий тон их
произведений чисто лирический. "Фантазия сектантов", говорит Буслаев,
"уже не способна к спокойному эпическому творчеству. Оторопелая от
мнимых страшил антихристова века, наскоро схватывает она несколько
смутных, мрачных образов и тревожных ощущений и передает их то в
жалобных воплях изнемогающего мучения, то в грозных криках отчаяния, то
наконец в торжественной песне какого-то символического обряда". Служа
выражением внутреннего мира людей глубоко восторженных, но уже удаленных
от первобытной наивности и непосредственности, раскольничья поэзия
чувствует естественное влечение к символике. Богатство последней доходит
до поразительной степени: иногда эти символы довольно красивы (напр. в
песне о старце, потерявшем златую книгу), иногда безобразны и натянуты
(напр., в песнях так наз. людей Божиих). Чаще всего раскольники поэты
пускали в ход образы апокалипсические; иногда они пользовались внешней
формой и мелодией светских народных песен, чтобы подставить под них
религиозное содержание. Близкие к нашему времени движения в сектантстве
вызывают новые песни, сочиненный, по большей части, правильным
тоническим размером, разговорным языком и с богатыми рифмами. Так,
скопцы при Александре I воспевали своего отцаискупителя Селиверстова в
тоне и размере плясовой песни, популярной среди солдат и фабричных ("Как
во Питере во граде"); но к тому же Селиверстову прилагаются и формулы
древнейших Д. стихов.
Сборники Д. стихов: И. Киреевского ("Чтения в общ. ист. и др." 1848,
№ 9); П. Якушкина ("Летоп. русской лит." 1859, кн. 2, и "Отеч. Зап."
1860, № 4). Значительно полнее их: "Сборник русских Д. стихов", сост. В.
Варенцовым (СПб., 1860) и особенно: "Калеки перехожие", сборник стихов и
исследование П. Бессонова" (М., 1861 - 64). О Д. стихах см. Ф. И.
Буслаева; "Русская народная поэзия" (СПб., 1887); Н. С. Тихонравова в
33-ем присуждении Демидовских наград; статьи И. И. Срезневского (в "Изв.
Имп. акд. наук", т. IX), И. Я. Порфирьева (в "Православном Собеседн."
1869, № 9), А. Н. Веселовского, "Опыты по истории развития христианской
легенды" ("Ж. М. Н. Пр." 1875, №№ 4 и 5; 1876, №№ 2, 3, 4 и 6; 1877, №№
2 и 5); А. Кирпичникова, "Источники некоторых Д. стихов" ("Ж. М. Н. Пр."
1877, № 10); его же, во 2-м изд. "Истории русской словесности Галахова,
"О Д. стихах"; И. Я. Порфирьева, "История русской словесности". А. Н.
Веселовского, "Разыскания в области русских духовных стихов" (в
"Записках имп. акд. наук" 1879 - 1889). Об отдельных стихах см. Дашкова,
"Об Алексее Божьем человеке" (в "Беседах общ. любит. росс. слов.", II,
1868, стр. 20 - 52); о страшном суде и загробной жизни - в кн. В.
Сахарова: "Эсхатологические сочинения и сказания" (Тула 1879); о
Димитрии Солунском - А. Кирпичникова, "Особый вид творчества в
древнерусской литературе" ("Ж. М. Н. Пр." 1890, № 4); об Аллилуевой жене
- А. Д. Карнеева, "Мелкие разыскания в области Д. стиха" ("Ж. М. Н. Пр."
1892, М 6). Для сравнения Д. стихов с произведениями западной поэзии см.
Hoffmann v. Fallersleben, "Kirchenlied" (1857); Paul Piper, "Die
geistliche Dichtung des Mittelalters" (в "Deutsche National Litteratur",
изд. Иосифа Кюршнера, Берл. и Штутгардт).
А. Кирпичников.
Духовно-учебные заведения православного ведомства в России, как
специальные учреждения, ведут свое начало лишь со времени издания
Духовн. Регламента в 1721 г. хотя в древней Руси всякого рода школы
существовали главным образом при церквах, монастырях и архиерейских
домах, и хотя образование в них имело характер исключительно
религиозно-богословский, но они признавались, и были для своего времени,
общеобразовательными и всесословными. В священники поставлялись не
исключительно лица, в них получившие образование, но также и обучавшиеся
у книжных мастеров из частных лиц. Такое значение и характер имели даже
такие учебные заведения допетровской Руси, как киевская акад. и
московские ЗаиконоСпасские школы, позже образовавшие москов.
славяно-греко-латинскую акад. Постановлениями Духовного Регламента
повелено было "всякому епископу иметь при доме своем школу для детей
священнических и прочих в надежду священства определенных". Все ученье в
этих школах ограничивалось сначала "Начальным ученьем отроком",
составленным Феофаном Прокоповичем, и славянскою грамматикою, и лишь по
мере возможности предоставлялось обучать риторике, логике и прочему. Сам
составитель этих правил Духовн. Регламента, Феофан Прокопович, учредил
при своем доме в Петербурге духовную "семинарию", которая должна была
представлять образец учебных заведений этого рода. Здесь преподавались
науки как богословские, так и общеобразовательные; в числе учителей был
известный датчанин Адам Селлий, ученик знаменитого германского богослова
Фр. Буддея. Из провинциальных "архиерейских школ", позднее также
получивших название семинарий, первыми по времени были черниговская,
ростовская, новгородская и тобольская, устроенные по несколько
измененному типу киевской и московской славяно-греколатинской академий.
Архимандрит Александро-Невского монастыря, Феодосий Яновский, учредил в
этом монастыре "славянскую или грамматическую школу", в которой
преподавались грамматика, арифметика, музыка, живопись, языки латинский
и греческий. В 1725 г. эта школа получила название
славяно-греко-латинской Александро-Невской семинарии; к ней была
присоединена (1738) семин. О. Прокоповича; преподавателями здесь были
известные ученые Селлий, Гавриил Кременецкий, Афанасий Скияда, Амвросий
Зертыс-Каменский (впоследствии архиепископ моск.) и др. В 1730 г. эта
семин. существовала уже в составе восьми классов, в которых, кроме
элементарного общеобразовательного курса, проходили полный круг наук
богословских. Преимущественно из воспитанников этой семин. набирались в
XVIII стол. члены акад. наук, российской акад., академического
университета. В 1788 г. она была преобразована в "главную семинарию", в
которую присылались лучшие воспитанники семин. провинциальных. В 1797 г.
главная семин. переименована в Александро-Невскую акад. Подобную же
историю имела архиерейская школа в Казани учрежденная в 1723 г., в 1732
г. преобразованная в семин., а в 1797 г. - в академию; по типу киевской
и московской. Еще императрица Екатерина II находила, что "архиерейские
семинарии состоят в весьма малом числе учеников, в худом учреждении наук
и в скудном содержании". Отсутствие одного общего начала в организации
преподавания и хорошо подготовленных учителей, преобладало формализма и
схоластики в обучении, господство латыни, материальная необеспеченность
в т. п. недостатки духовных школ замечались многими авторитетными
лицами, и еще в XVIII в. митрополиты московск. Платон и спб. Гавриил
представляли проекты преобразования Д. учебных заведений. В 1807 г.
учрежден был с этою целью комитет, в состав которого вошли, между
прочим, Сперанский и князь А. Голицын. Рассмотрев ранее составленные
проекты (Братановского и Болховитинова), комитет представил в 1808 г.
"Доклад об усовершении духовных училищ", составленный, главным образом,
Сперанским. Все Д. учебные заведения предполагалось разделить на четыре
разряда: 1) духовные академии, для высшего духовного образования будущих
священнослужителей, а также учителей Д. учебных заведений; 2) духовные
семин., со средним курсом, для приготовления священников, а также
воспитанников для акад.; 3) училища уездные - для приготовления в семин.
и вообще для низшего образования; 4) училища приходские, для
распространения однообразного обучения в самих селах (приходские училища
в позднейшее время были большею частью соединены с уезд ними). Все эти
категории училищ были соединены в одну общую организацию, по началу
подчинения низших высшим, и с новым составом наук, на половину
богословских, на половину общеобразовательных. Все епархии России
разделены были на четыре духовно учебных округа, каждый под ведением
своей дух. акад., которая, через "внешнее академическое правление",
управляла семинариями не только в учебном, но и в административном
отношении. Семинарское "правление", в свою очередь, заведовало духовными
училищами епархии. В каждой епархии полагалось по одной семинарии (всех
36) и по несколько духовн. учил. (уездных 10, приходских - до 80). На
содержание их назначено было 1669450 р. из средств Синода. По
утверждении, в 1809 г., этого проекта; учреждена была для его
осуществления комиссия духовных училищ. Наибольшее внимание обращено
было на академию петербургскую, для которой собраны были лучшие ученые
силы: на кафедру философии выписан был Сперанским из Германии Фесслер,
впоследствии ее занимал известный Фишер; в числе профессоров богословия
были Филарет (впоследствии митрополит московский), Иннокентий
(впоследствии архиепископ херсонский), Г. П. Павский, И. С. Кочетов и
др. В семинариях, в течение шести лет, разделенных на три двухгодичных
класса, кроме среднего курса наук богословских, преподавались науки
общеобразовательные, в размере соответствовавшем курсу гимназий (старших
четырех классов), с присоединением логики, психологии, естеств. истории,
сельского хозяйства и медицины (шла речь о введении в семинариях
преподавания краткого курса законоведения). В 1867 - 69 гг. Д. учебные
заведения подвергнуты были новому преобразованию: Д. учебные округи были
отменены, административная власть академий по отношению к семинариям и
семинарий по отношению к духовн. учил. уничтожена. В академиях, в виду
невозможности, при современном состоянии наук, изучения их всеми
студентами в полном их составе, общеобязательными для всех студентов
признаны лишь некоторые науки, остальные же разделены на три группы, из
которых лишь одну, по собственному выбору, должны были изучать студенты.
Семинарии из трехклассных обращены в шестиклассные (по одному году в
каждом классе); медицина и сельское хозяйство исключены из числа учебных
предметов, а вместо них введено изучение педагогики, с устройством при
каждой семинарии воскресной школы. Для управления всеми Д. учебными
заведениями учрежден учебный комитет при Синоде. В 1884 г. устав и штаты
Д. учебных заведений подвергнуты новому пересмотру, при чем в
управлениями академиями усилена власть епархиальных архиереев и
ректоров. Деление академий на факультеты - богословский,
церковноисторический и церковно-практический - отменено; восстановлено
наблюдение академий над семинариями и семинарий над низшими училищами. В
духовных академиях существуют в настоящее время, кроме кафедр
богословских, три кафедры философии (логики, психологии и метафизики,
истории философии); две кафедры всеобщей гражданской истории, и по одной
кафедре: русской истории теории словесности и истории иностранных
литератур, русского и церковнославянского языков (с палеографией) и
истории русской литературы, и языков греческого, латинского, еврейского,
немецкого, французского и английского. Программа курса, дух. семинарий,
вместе с духовными учил., содержит в себе полный курс классических
гимназий, с присоединением к нему психологии, а также начальных
оснований и краткой истории философии. В некоторых семинариях к этому
присоединяется преподавание медицины и сельского хозяйства. Д. учебные
заведения православного ведомства в России - все общесословные; в них
могут обучаться, на одинаковых условиях с детьми клира, дети всех
сословий государства.
Всего в России в настоящее время четыре духовных академии, 55
семинарий и 18 духовных училищ. В 1891 г. учащихся в академиях было 769
(в том числе 21 иностранец - из болгар, сербов, черногорцев, румын,
греков, сирийцев и японцев). Большая их часть (в 1891 г. - 455)
содержатся в академиях на казенные средства. В 55 семинариях в 1891 г.
обучалось всего 17246 воспитанников. В 185 духовных училищах в 1891 г.
учащихся было 29619. Учащих и начальствующих лиц в семинариях и училищах
в 1891 г. было 8124. На содержание всех мужских духовно-учебных
заведений в 1891 г. израсходовано всего 5211411 р. Эта сумма составилась
из процентов с духовно-учебного капитала - 1341469 р., процентного
церковного сбора 1669200 р., пособия от государственного казначейства -
1576231 р. и разных специальных источников духовного ведомства.
Н. Барсов.
Для подготовления римско-католического духовенства в России учреждены
в каждой римско-католической епархии семинарии, состоящие под ведением
епископов, а в СПб. - академия (I, 257 - 259), состоящая в ведении
архиепископа могилевского. Для поступления в римско-католич. духовное
учебное заведение требуется разрешение губернатора. Протестантское
духовенство получает образование на богословском факультете юрьевского
(дерптского) университета. Армяногригорианское духовенство получает
образование в духовных семинариях) состоящих в каждой из 6-ти русских
армяно-григориан. епархий, а также в учрежденной в 1874 г. эчмиадзинской
армянской духовной академии, подготовляющей и преподавателей для
семинарий (первоначально для этой последней цели существовало духовное
отделение при Лазаревском институте восточных языков). Духовные
семинарии зависят от своих епархиальных начальств, а эчмиадзинская акд.
находится под главным начальством патриарха - католикоса всех армян.
Эчмиадзинская академия состоит из 6 семинарских классов и трех высших
академических; преподавание на армянском языке; кроме богословских и
церковных предметов, преподаются педагогика, логика, психология, история
философии, армянская история и география, история и география России,
математика, физика и космография, естественная история, армянский язык и
история литературы, языки русский; латинский, греческий, ненемецкий,
французский, еврейский и библейская археология, черчение и рисование
(преимущественно церковное). Армяногригорианские Д. учебные заведения
содержатся на счет церковных сумм и добровольных приношений.
Дуччо ди Буонинсенья (Duccio di Buoninsegna) - основатель венской
школы живописи. Полагают, что он род. около 1260 г., а ум. около 1320 г.
Оставаясь верен преданиям византийских миниатюристов, он, однако,
старался оживить мертвенные типы их изображений нужною грацией,
спокойным величием и выражением душевных движений, а колорит - ясными,
дающими мягкие переходы тонами, и таким образом создал особый стиль,
которого держались после него сиенские живописцы в течение целого
столетия. До нас дошло лишь одно, несомненно принадлежащее ему,
произведение - алтарная икона, написанная в 1308 - 11 г. для сиенского
собора. Она была исполнена на доске, с обеих ее сторон; лицевая сторона
представляла Богоматерь, сидящую на престоле, с Младенцем-Христом на
руках, и окруженную ангелами и святыми, а задняя изображала, в 26
отделениях, различные, полные драматизма, эпизоды Страстей Господних.
Впоследствии доска была распилена надвое, так что каждая сторона
составила отдельную картину. Обе части выставлены теперь, одна возле
другой, в зале комиссии строения сиенского собора. Принадлежность Д.
других, приписываемых ему, работ в большинство случаев сомнительна.
А. С - в.
Душа (в этнологическом отношении). Верование или убеждение, что наша
мысль, чувство, воля, жизнь обусловливается чем-то отличным от нашего
тела, хотя и связанным с ним или имеющим в нем свое местопребывание,
свойственно, повидимому, всему человечеству, и может быть констатировано
на самых низких ступенях культуры, у самых первобытных племен.
Происхождение этого верования может быть сведено, в конце концов, к
самочувствию, к признанию своего "я", своей индивидуальности, более или
менее тесно связанной с материальным телом, но не тождественной с ним, а
только пользующейся им как жилищем, орудием, органом. Это "я", это нечто
духовное, или, в более примитивном представлении, это движущее начало;
эта "сила", находящаяся в нас - и есть то, что первобытный человек
соединяет с представлением о "душе". Но подобное же движущее начало
представляют, кроме человека, животные, растения, даже многие предметы
неорганической природы. Волнующееся море, сверкающая молния, завывающий
<< Пред. стр. 323 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу