<< Пред.           стр. 1011 (из 1179)           След. >>

Список литературы по разделу

 все-таки отказывались признать влияние случайных причин ввиду указанной
 правильности формы уродств и потому склонялись к мысли, что зародыш,
 если не должен быть сам по себе уродливым, чтобы дать уродство, то
 должен быть предрасположен к этому еще до оплодотворения. Таким образом
 Вольф, разрушив преформистское учение в эмбриологии, в Т. стоял сам на
 почве этого учения. Научное обоснование Т. принадлежит Эт. Жофруа
 Сентьилеру. Пытаясь свести уклонения к определенным категориям, он
 обращает внимание на то, что кроме уродств через недоразвитие и
 переразвитие существуют уродства, происшедшие через слияние органов. Так
 как при этом сливаются органы "одной и той же природы", то он
 приписывает это особому закону "attraction soi par soi" или взаимному
 притяжению органов. Теперь мы знаем, что главная причина этого явления
 заключается в том, что органы однородные лежат попарно рядом и потому их
 слияние и наиболее возможно. С. Илер допускал, что внезапные аномальные
 изменения могут иногда унаследоваться и играть роль при происхождении
 видов. Таким образом для С. Илера уродство есть результат нарушения
 развития, что он и доказал экспериментально, применяя к куриным яйцам
 искусственную выводку. Он придавал яйцам ненормальное положение,
 действовал сотрясением, покрывал яйцо лаком и воском, чтобы затруднить
 доступ воздуха. Сын его Исидор Ж. С. Илер, закончивший описание типов
 уродств, начатое его отцом, продолжал и эти опыты, варьируя их, а вслед
 за ними в этом же направлении работали Прево и Дюма: они покрывали яйца
 лаком и прибегали к внезапному понижению температуры, а также помещали
 яйца в искусственную атмосферу и действовали электричеством. Точно также
 Аллен Томсон повторил их опыты. Однако, трудно определить подчас, каковы
 были результаты этих опытов, ибо результаты не всегда опубликовывались
 или упоминались только вскользь. Исидор С. Идер сознается, что он не
 получил ни одного искусственного уродства, но отец его, а равно Дюма и
 Прево, по-видимому, получали их. Поэтому, весьма важную услугу оказал Т.
 К. Дарест. который экспериментальное получение уродств поставил на
 вполне научную и определенную почву с точки зрения метода, хотя при этом
 причинная связь между тем или другим изменением условий и той или другой
 формой уродства не была замечена. Разные изменения иногда давали
 одинаковые уродства и наоборот. В описательной Т. в это время
 накапливается значительный материал, благодаря работам патологоанатомов,
 долгое время, однако, смотревших на уродство как на исключительно
 патологическое явление, обязанное своим происхождением или конвульсиям
 зародыша, как думал Герен (Guerin). или давлению, как думал Крювелье
 (Cruveilhier). Зоотехники доставляют значительный материал относительно
 уродств домашних животных и к ним присоединяются случайные наблюдения
 зоологов над уродствами в природе. Наполнению фактического материала
 содействовали, кроме целого ряда исследований Дареста, труды Панума
 (Panum, 1860, Kiel.), Ломбардини (1868), изучавшего уродства не только
 птичьи, но таковые амфибий, Леребудье (Lereboullet, 1855 по 1864),
 давшего описание уродств, главным образом двойных, у щуки, над развитием
 которой он работал. По мере накопления фактического материала являлась,
 конечно, потребность его классификации и попытки дать ее были и до
 Исидора С. Илера. Так, Guret различал уродства простые, двойные, тройные
 и неправильности отдельных частей. Давен отличал: аномалии или уклонения
 в развитии (простые и сложные) и ненормальности (abnormites) или
 уклонения, вызванные явным патологическим повреждением. И. С. Илер делит
 все уклонения на аномалии и уродства (различие указано выше). Между
 аномалиями он различает простые и сложные и к последним относятся
 гермафродитизм и гетеротаксия или смещение органов, а уродства
 разделяются на простые, двойные и тройные . Конечно, со времени С. Илера
 внесены некоторые изменения в детали классификации, но основные деления
 остаются. Особенный интерес приобрела Т. в последнее время, с появлением
 опыта в области эмбриологии. Основанная главным образом Ру,
 экспериментальная эмбриология не только увеличила число приемов для
 получения уродств. но поставила вопрос на совсем иную почву. Каждое
 полученное в опыте уклонение есть результат изменения того или другого
 условия, следовательно, установив точную причинную связь между
 уклонением и изменением условия, мы можем определить роль этого условия
 при нормальном развитии. Современная тератогения стремится не только
 произвести уклонение, но и дать ему рациональное объяснение. В этом
 направлении появился ряд работ самого Ру, О. Гертвига, Ф. Э. Шульце,
 Берфурта, Моргана, Леба, Дриша, Гербста, Торнье и др. Сообразно с двумя
 различными воззрениями, борющимися теперь в эмбриологии, на
 тератологические уклонения может быть установлен двоякий взгляд: школа,
 защищающая однородность всех клеток организма и объясняющая их различие
 лишь различием условий, в которых они поставлены, может рассматривать
 все уклонения, как результат изменения этих условий. Если уклонения
 передаются из поколения в поколение, то это только означает, что
 условия, содействующие появлению уклонения, в ряде поколений являются
 одинаковыми и неизменными. Защитники идеи различия в природе клеток
 организма, различия, иногда проявляющегося с самого начала дробления
 яйца, конечно должны иначе смотреть на уклонения. Не отрицая, что многие
 уклонения обусловливаются самыми разнообразными причинами внешнего
 характера, как давление, изменение температуры, изменение состава
 жидкости, в которой развивается зародыш и т. п., все-таки некоторую
 часть уклонений они должны приписать перемене самих наследственных
 свойств половой клетки в силу молекулярных изменений. Так как эти
 свойства мало подчиняются внешним влияниям, то следовательно изменения
 могут происходить при созревании половых клеток и при оплодотворении. В
 зависимости от того, которое воззрение победит в эмбриологии, - будет
 зависеть и окончательное установление взглядов в Т.
 
  Литература. Cuvier, "Hist. de progres des sciences naturelles" (т.
 IV); Martin, "Histoire des monstres depnis l'antiquite jasqu'a nos
 jours" (H., 1880); E. G. SaintHilaire, "La Phylosophie anatomique" (т.
 II, 1882); J. Gr. SaintHilaire, "Traite de Teratologie" (1832-36);
 Dareste, "Recherches sur la production artificielle des Monstruosites
 etc." (H., 1877 и 1891); Gainard, "Precis de Teratologie etc." (П.,
 1893); Wilson, "The cell in development and inheritance" (Лонд., 1896).
  В. Шимкевич.
  Тербий (хим.; Terbium; Tr=162) - принадлежит к числу гадолинитовых
 металлов и неизвестен в свободном виде. Его окись Tr2O3, обладает
 темно-оранжевым цветом, а соли бесцветны и не и оказывают абсорбции
 света. Самостоятельность окиси Т. указана Мозандером, что подтверждено
 Делафонтеном и Мариньяком; но чистота ее и теперь еще сомнительна (D.
 Kruss и К. Hofmann; 1893). С. Колотов.
  Терем - отдельная комната вверху здания или отдельно построенная. В
 старинных русских Т. жили почти безвыходно женщины.
  Tеренций (Publius Terentius Afer) - даровитейший, после Плавта,
 представитель древнеримской комедии. Лучшим источником для его биографии
 является древнее жизнеописание его, принадлежащее Светонию. Он жил в
 промежуток между 2 и 3 пуническими войнами, родом был из Карфагена и
 принадлежал к какому-нибудь африканскому (или ливийскому) племени, на
 что указывает его прозвище Afer. Попав каким-то образом в Рим, Т. был
 рабом у сенатора Т. Лукана, который, заметив выдающиеся его способности,
 дал ему тщательное образование, а затем и свободу. Талантливость Т.
 открыла ему доступ в высшие круги римского общества. Лучшая часть
 молодого поколения римской аристократии, хорошо знакомая с богатой
 литературой греков, стремилась тогда, под иноземным влиянием,
 облагородить и отечественную речь, и отечественные нравы в центре этого
 общества находился Сципион Африканский, рядом с которым стоял друг его
 Лелий. К этому кружку примкнул и Т. Ободренный своими покровителями, он
 решился посвятить свои силы комедии. Согласно с вкусами того времени, Т.
 не был оригинален; образцом для себя он избрал, главным образом,
 греческого комика Менандра, не переводя его, впрочем, буквально и
 заимствуя целые сцены у других греческих писателей, напр. у Аполлодора.
 В искусстве составлять свои пьесы по произведениям двух авторов или по
 двум произведениям одного и того же автора (так наз. контаминация) Т.
 достиг значительного мастерства, но это указывает, вместе с тем, на
 недостаток у поэта собственной изобретательности. Произведения Т., в
 силу редкой случайности, дошли до нас все; их всего 6: "Девушка с о-ва
 Андроса" (Andria), "Свекровь" (Несуга), "Наказывающий сам себя"
 (Heautontimorumenos), "Евнух" (Eunuchus), "Формион" (Phormio; имя
 паразита пьесы) и "Братья" (Adelphae). Эти пьесы, перечисленные в
 хронологическом порядке, были впервые поставлены на римской сцене в
 период времени с 166 по 160 гг. до Р. Хр. Наибольший. успех имела пьеса
 "Евнух", которая дана была дважды в один день и получила премии. Весьма
 холодно, наоборот, принята была публикой "Свекровь"; во время 1-го и
 2-го ее представлений народ предпочел оставить театр и смотреть канатных
 плясунов и гладиаторов. В настоящее время самым выдержанным
 произведением Т., как по ходу действия, так и по выработке характеров,
 признаются "Братья". Успех "Евнуха" у римской публики следует объяснять
 некоторыми пикантными подробностями этой пьесы, герой которой
 переодевался евнухом и в этом качестве присутствовал при купанье своей
 возлюбленной. После постановки "Братьев", в 160-м г., Т. предпринял
 путешествие в Грецию, из которого уже не возвратился: он умер в 159 г.,
 25 или 35 лет от роду (ср. M. Крашенинников, "К вопросу о годе рождения
 Т.", в "Сборнике статей в честь Ф. Ф. Соколова", СПб., 1895). Пьесы Т.,
 сообразно с тем обществом, в котором вращался поэт, отличаются
 значительно большей чистотой и благородством языка, чем комедии Плавта.
 Слог Т. был до такой степени изящен, что враги поэта распускали слух,
 будто ему помогали в составлении комедий Сципион и Лелий. Наряду с этим,
 Т. старается избежать в действии всего особенно непристойного. Большое
 внимание, по-видимому, обращал он на выработку характеров действующих
 лиц, которые в большинстве случаев гораздо выдержанные, чем типы Плавта.
 Намеков на римскую жизнь у Т. нет никаких Эта черта его комедий наиболее
 способствовала живучести произведений Т. почти до XIX столетия. Пьесы Т.
 могли главным образом нравиться избранной публике, а не массе. Похвалы
 им мы читаем в античном мире у таких авторов, как Цезарь и Цицерон;
 близкое знакомство с Т. обнаруживают Гораций, Персий и Тацит. Еще в
 древности комедии Т. попали в школы и стали достоянием ученых
 грамматиков, которые писали к ним разного рода толкования. Наиболее
 ценны между ними комментарии ученого IV в. по Р. Хр., Доната, в труде
 которого содержатся и весьма интересные наставления актерам (ср. Б. В.
 Варнеке, "Как играли древнеримские актеры", в "Филолог. Обозр.", 1900,
 т. XIX). Интерес к Т. не прекращался и в средние века: в IX стол. его
 комедии читались Алькуином на придворных пирах Карла Вел.; в Х в. против
 пьес Т., как источника всяких соблазнов, боролась монахиня Гросвита. В
 эпоху реформации Эразм усердно рекомендует Т. за его язык. а Меланхтон -
 за выработанность характеров. Во Франции Т. оказал влияние на Мольера,
 особенно на его пьесы: "Le depit amoureux", "L'ecole des maris" и "Les
 fourberies de Scapin". В России Феофан Прокопович, читая курс пиитики в
 киевской академии, преподавал "Российским господам Мольерам": "кто хочет
 писать комедию, пусть тот подражает Т." (ср. Б. Варнеке, "Римский поэт
 Т. на западноевропейской сцене", в "Вестн. Всемирн. Истор." за 1900 г.).
 Рукописей Т. дошло до нас очень много. Все они, за исключением главного
 источника для восстановления текста - Бембинского кодекса (V в.; назван
 по имени прежнего владельца кардинала Бембо, ныне в Ватикане) - восходят
 к рецензии грамматика III в. по Р. Хр. Каллиопия. Некоторые из рукописей
 (париж., ватикан., миланск.) снабжены любопытными рисунками. Наиболее
 полная критическая рецензия текста Т. принадлежит Umpfenbach'y (Б.,
 1870); затем заслуживают внимания издания Fabia (П., 1895), Meckeisen'a
 (Лпц., 1898, 2 изд.), Dziatzko (Лпц., 1884). С русскими примечаниям и
 изданы две пьесы Т.: "Heautontimorumenos" - Делленом (Харьков, 1879,
 оттиск из "Зап. Харьк. Унив. за 1878-79 гг.) и "Eunuchus" - Фогелем
 (Нежин, 1884; оттиск из "Извест. Неж. Инст.", тт. IX и X). Переводы
 комедий Т. на русский язык: "Andria" Д. Подгурского (Киев, 1874; оттиск
 из "Трудов Киевск. Дух. Акад." за 1873 г.), В. Алексеева (СПб., 1896, в
 "Дешевой Библиотеке" Суворина), С. Николаева в ("Пантеоне Литературы" за
 1893 г. и отд. Воронеж. 1897 г.), "Гэавтонтимоременос" А. Резоали(Киев,
 1862), "Братья" М. П. Петровского (в "Зап. Каз. Унив. ", 1873,. №№ 2-3).
 Полный перевод всех комедии (А. Хвостова. М. Головина и друг.) был издан
 в СПб., в 1773-74 г. См. В. И. Модестов, "Лекции по истории римской
 литературы" (СПб., 1888); Зотов, "Разбор комедий 1. ("Репертуар" за 1845
 г.). Языком Т. занимался К. Тресс (работы его см. в "Журн. Мин. Нар.
 Пр.", 1877, и в "Варшавских Унив. Изв.", 1880). Иностранная литература о
 Т. до новейшего времени указана в книге Шанца: "Geschichte der rom.
 Litteratur" (ч. 1, Мюнхен, 1898).
  А. Малеин.
  Термез - древний город Средней Азии, обширные развалины коего
 расположены в южной Бухаре, на прав. бер. Аму-дарьи, верстах в 10 ниже
 устья р. Сурхана, среди песчаной пустыни и состоят из остатков крепости,
 минаретов, мечетей, стен и груд кирпича, занимающих несколько десятков
 десятин. Крепость была обнесена земляным, в верхней части кирпичным
 валом и глубоким рвом; в стороне, прилегающей к реке, сохранились
 кирпичные ворота. На месте цитадели остался холм, выс. до 15 саж., на
 котором ныне зажигается маячный огонь для ориентирования пароходов. По
 словам туземцев, недалеко от крепости был некогда мост через Аму-дарью.
 Около крепости мечеть, в пристройке коей имеется саркофаг из белого
 мелкозернистого мраморовидного известняка; на боках саркофага арабские
 надписи, гласящие, что он сооружен над могилой термезского шейха
 Аби-Aбдуллы-Mуxaмeдa в 255 г. гиджры (869 г. по Р. Хр.). Т. был
 значительно населен еще во времена Тамерлана в XIV в. Невдалеке от Т.
 Патта-хиссар, таможенный пункт и местопребывание военного отряда; между
 Патта-хиссаром, соединенным правильным пароходством с Чарджуем (ст.
 Амударья Закасп. жел. дор.), и Т. возникает русское поселение.
  Термин - слово, которому соответствует определенное понятие, или
 изолированное, или входящее в состав суждения или умозаключения. В
 суждении терминами являются подлежащее и сказуемое соответствующего
 предложения; в умозаключении Т., входящий в большую посылку и являвшийся
 сказуемым в заключении, называется большим, входящий в меньшую посылку и
 являющийся подлежащим заключения - меньшим, тот Т., который входит в обе
 посылки и является посредствующим между подлежащим и сказуемым
 заключения, называется средним. Под термином в логике разумеют не только
 слова, означающие известные понятия, но и самые понятия. Так например,
 Троицкий говорит об объеме и содержании терминов. Некоторые логики
 приурочивают понятие Т. исключительно к учению о силлогизме (Милль).
 Terminus a quo - исходный пункт рассуждения; terminus ad quem - конечный
 пункт рассуждения; quaternio teminorum - логическая ошибка, состоящая в
 наличности четырех Т. в силлогизме. Научные Т. (так назыв. termini
 technici) - слова, имеющие специальное, строго определенное в данной
 научной области значение. Совокупность прочно установленных в данной
 науке Т. образует терминологию данной науки. Такую терминологию впервые
 установил в ботанике Линней, в минералогии - Вернер. Т. должны быть
 точно употребляемы, т. е. с каждый Т. должно быть всегда связано одно
 определенное значение. Термины могут обозначать простые свойства
 объектов (напр. цвета, звуки, запахи) или сложные группы признаков.
 Сверх того существуют Т. для обозначения класса предметов, который
 образует как бы infimam speciem - таковы элементы в химии, виды в
 биологии. Совокупность Т. для таких классов Уэвель предложил называть
 номенклатурой в противоположность терминологии. Другими словами,
 номенклатура есть собрание Т. для всех низших видов предметов.
 рассматриваемых данной наукой. Номенклатура в химии установлена Лавуазье
 и Гюитоном Морво. Это противоположение терминологии номенклатуре,
 поддерживаемое и Мидлем, может быть удержано, но не следует забывать,
 что в логике низшего вида не может быть, что с единичным логика никогда
 не имеет дела и что виды не суть нечто абсолютное и неизменное.
  Философская терминология развивалась одновременно с развитием
 греческой философии: особенно важны здесь заслуги Аристотеля. Латинская
 логическая и философская терминология возникает со времени влияния
 греческой философии на образованных римлян. Теренций Варрон и Цицерон -
 первые переводчики греческих Т.; особенно много сделал в этом отношении
 Цицерон. Затем ценны работы Квинтилиана, Авла Геллия и Апулея; последний
 перевел целое руководство по логике с греческого на латинский язык.
 Латинская философская терминология прочно устанавливается лишь к V в. в
 сочинениях Маршана Капеллы и Боэция. Эйлен в своей "Истории философской
 терминологии" указывает на то, как много дала средневековая схоластика
 для позднейшей философской терминологии. Декарт пользовался
 схоластической терминологией, но весьма умеренно, игнорируя множество
 схоластических Т. и преднамеренно смешивая выражения, которые схоластика
 тщательно разграничивала (res sive substantia, corpus sive materia,
 formae sive species, mens sive anima etc.). Гораздо больше
 схоластическими Т. пользовался Лейбниц. Стремление преобразовать
 философский язык "more geometrico", т. е. приблизить его к
 математическому языку, увлекало рационалистов XVII в., напр. Дальгорна
 (1661 - Ars signorum, vulgo characteristica universalis et lingua
 philosophica). Ту же мысль преследовал и Лейбниц, задумывая свою
 Characteristica universalis. Кант впервые рассеял эти иллюзии
 рационалистов: он показал, что математически точная терминология в
 философии неосуществима. В. математике легко иллюстрировать понятия на
 наглядных представлениях; мы имеем возможность, так сказать,
 конструировать понятия, благодаря их количественной природе (даже в
 алгебре); между тем, в философии (где так много качественных понятий)
 приходится постоянно прибегать к дискуссионному мышлению. Отсюда
 проистекает неизбежная неясность философской терминологии и неполнота
 философских определений. Совершенная философская терминология сводилась
 бы, строго говоря, к совершенной философской системе (см. "Критику
 чистого разума", учение о методе). Создав теорию познания, Кант ввел
 множество новых понятий, для обозначения которых прибегал к древним и
 схоластическим Т. (феномен, ноумен, априори, апостериори,
 трансцендентальный, трансцендентный, имманентный, регулятивный,
 конститутивный, аналитический, синтетический etc.), придавая им новое,
 своеобразное значение. В настоящее время и некоторые другие философы,
 кроме Эйкена, озабочены критикой существующей философской терминологии.
 Welby в Англии назначил премии в 50 фунтов за лучшее сочинение на тему:
 "Причины современной темноты и неясности в психологической и философской
 терминологии и пути к изысканию средств против этих недостатков". При
 всей полезности филологических исследований в области философского языка
 (вроде Kantphilologie Вайингера), они сами по себе не могут
 усовершенствовать философскую терминологию, прогресс которой зависит от
 прогресса самой философии. Некоторые современные мыслители, стремясь к
 созданию точного словоупотребления в философии, с целью противодействия
 философскому дилетантизму и декадентству, пытались создать искусственную
 систему знаков и символов, взамен общеупотребительных философских слов
 (Рихард Авенариус, в "Критике чистого опыта"), но эта попытка, при всем
 своем остроумии, не может быть признана удачной: она только затрудняет
 изучение эмпириокритицизма и является характерным образчиком схоластики
 XIX в. Значительные усовершенствования в философскую терминологию всегда
 вносили величайшие философы.
 
  Литература. Милль, "Система логики" (II, 241); Троицкий, "Учебник
 логики" (I, 76); R. Eucken, "Geschichte der Philosophi schen
 Terminologie" (Л., 1879); Кирхнер, "Worlerbuch der philosophischen
 Grundbegriffe" (1886); Rud. Eisler, "Worterbuch der philosophischen
 Begriffe und Ausdrucke (1899). О всемирном философском языке см.

<< Пред.           стр. 1011 (из 1179)           След. >>

Список литературы по разделу