<< Пред. стр. 186 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу
кв. км., высота над уровнем моря 191 м, наибольшая глубина 296 м.
Принадлежит к бассейну св. Лаврентия; исток р. св. Марии (St. Mary),
впадающей в оз. Гурон. А. В.
Верховный уголовный суд известен со второй половины прошлого
столетия. Он никогда не был постоянным учреждением, но призывался к
жизни высочайшими указами на каждый отдельный случай, для суждений об
особенно важных государственных преступлениях. Впервые В. уголовный суд
был учрежден в царствование императрицы Екатерины II манифестом 17
августа 1764 г. по делу Мировича, пытавшегося освободить содержавшегося
в шлиссельбургской крепости Иоанна Антоновича ("Полн Собр. Зак. ", №
12228). Вторично В. уголовный суд действовал в 1771 г., когда высочайше
учреждена была "особенная генеральная комиссия для суждения над
виновниками и соучастниками бывшего в Москве мятежа, при котором был
убит архиепископ Амвросий ("Полн. Собр. Зак. " № 13695). Манифестом 19
декабря 1774 г. повелено было судить В. у. с. казака Пугачева и его
соумышленников ("Полн. Собр. Зак. " № 14230). Наконец, в царствование
императора Николая и манифестом 1 июня 1826 г. был учрежден В. уголовный
суд "для суждения прикосновенных к событиям 14 декабря 1825 г. ("Втор.
Полн. Собр. Зак. " № 381). Во всех этих случаях мотивом учреждения
особого суда признавалась чрезвычайная важность дела. Точно
установленного порядка судопроизводства в В. уголовном суде не имелось.
Состав его колебался. Сенат и синод всегда входили в состав его
присутствия, но к ним присоединялись персоны первых трех классов и
президенты всех коллегий (дела Мировича и Пугачева), персоны первых пяти
классов (дело 1771 г.), члены государственного совета и еще несколько
высших должностных лиц (дело 1826 г.). Производство следствия
поручалось, по высочайшему повелению, или особенно для того назначенным
лицам, или комиссии. В. уголовный суд или через призыв подсудимых, или
через посредство особенной комиссии удостоверялся в подлинности актов
предварительного следствия. Приговор постановлялся по большинству
голосов, причем члены св. синода приговора не подписывали, а мнение свое
изъявляли следующим образом: "Слушав в В. уголовном суде следствие о
поименованных государственных преступниках и других их сообщниках, и
видя собственное их во всем признание и совершенное обличение,
согласуемся, что эти государственные преступники достойны жесточайшей
казни, а следовательно, какая будет сентенция, от оной не отрицаемся; но
поелику мы духовного чина, то к подписанию сентенции приступить не
можем". Постановленный приговор В. уголовного суда представлялся на
высочайшее усмотрение.
На основании судебных уставов императора Александра II ведомству В.
уголовного суда подлежат: 1) государственные преступления, когда, по
случаю обнаруженного в разных краях государства общего заговора против
верховной власти или против установленного законом образа правления или
порядка наследия престола, последует Высочайший указ о рассмотрении дела
в В. уголовном суде; 2) преступления по должности, когда в них
обвиняются члены государственного совета, министры и главнокомандующие
отдельными частями. Общий порядок уголовного судопроизводства
соблюдается и при производстве дел в В. уголовном суде, с соблюдением
некоторых правил, специально для этого суда созданных. В. уголовный суд
учреждается каждый раз по особому Высочайшему указу и составляется, под
председательством председателя государственного совета, из председателей
департаментов государственного совета и первоприсутствующих в
кассационных департаментах правительствующего сената и в общем их
собрании. Предварительное следствие по государственным преступлениям,
подведомственным В. у. суду, производится одним из сенаторов
кассационных департаментов сената, по Высочайшему о том повелению. На
министра юстиции в этих делах возлагаются прокурорские обязанности; он
руководит предварительным следствием, вносит его в В. у. суд и
предлагает суду или обвинительный акт, или заключение о дальнейшем
направлении дела; на суде министр юстиции является представителем
обвинения. Подсудимым предоставляются установленные законом средства
судебной защиты, но защитниками в В. у. суде могут быть только присяжные
поверенные. Приговоры В. у. суда почитаются окончательными и обжалованию
не подлежащими; но осужденным дозволяется подавать просьбы о
помиловании. Просьбы эти подаются в В. у. суд, с заключением которого и
представляются, чрез министра юстиции, на Высочайшее усмотрение.
Именным Высочайшим указом 15 февраля 1889 г. установлены некоторые
изменения в дополнения относительно производства дел о преступлениях по
должности членов государственного совета, министров и главноуправляющих
отдельными частями. Все донесения и жалобы по делам этого рода
представляются на Высочайшее усмотрение и, в тех случаях, когда они
будут признаны заслуживающими уважения, передаются в департамент
гражданских и духовных дел государственного совета, который и приступает
к их обсуждению в составе не менее семи членов. В случаях, когда
департамент гражданских и духовных дел признает нужным произвести
предварительное следствие, оно возлагается, по Высочайшему усмотрению,
на одного из сенаторов кассационных департаментов сената и производится
под руководством министра юстиции. По выслушании заключения министра
юстиции, департамент постановляет или о прекращении дела, или о
наложении на обвиняемых взыскания без суда, или о преданы суду.
Постановление это представляется непосредственно на Высочайшее
усмотрение. Если постановление департамента о предании суду будет
удостоено Высочайшего утверждения, то оно служит основанием
обвинительного акта, который составляется министром юстиции и вносится в
В. у. суд. В состав В. у. суда для суждения о преступлениях по должности
членов государственного совета, министров и главноуправляющих отдельными
частями входят те же лица, как и по делам о государственных
преступлениях; с заменою лишь первоприсутствующего в общем собрании
кассационных департаментов сената первоприсутствующим в соединенном
присутствии кассационных и первого департаментов сената. Если
председатель департамента гражданских и духовных дел государственного
совета принимал участие в постановлении определения о предании суду, то
вместо него назначается, по Высочайшему усмотрению, один из членов
государственного совета.
Со времени издания судебных уставов В. у. суд призывался к жизни
дважды. В первый раз В. у. суд был учрежден Высочайшим указом, данным
правительствующему сенату 28 июня 1866 г., для суда над Дмитрием
Каракозовым и 34 другими лицами, обвинявшимися в принадлежности к
тайному революционному обществу (следствие производила Высочайше
утвержденная следственная комиссия под председательством члена
государственного совета графа Муравьева). В состав В. у. суда по этому
делу вошли: в качестве председателя - вице-председатель государственного
совета князь Гагарин, а в качестве членов суда его имп. выс. принц Петр
Ольденбургский, гр. Панин, Метлин, Башуцкий и Карниолин-Пинский, при
министре юстиции Замятнине и секретаре Есиповиче. К участию в защите
привлечены были почти все выдававшиеся присяжные поверенные первого
состава. Дело рассматривалось при закрытых дверях и напечатан был только
приговор суда. По отзыву присутствовавших, образ действий председателя
суда отличался замечательным беспристрастием; все отдавали также
справедливость сдержанности обвинителя. Каракозова защищал присяжный
поверенный Остряков. Особенное внимание обратила на себя защитительная
речь присяжного поверенного Серебряного, клиент которого, обвинявшийся в
ближайшем сообщничестве с Каракозовым, был совершенно оправдан. К
смертной казни присуждено было двое из числа подсудимых - Каракозов и
Ишутин; но исполнена она была только над первым. Вторично В. у. суд был
Высочайше учрежден 11 апреля 1879 г., для суда над отставным коллежским
секретарем Александром Соловьевым, покушавшимся 2-го апреля 1879 г. на
жизнь государя императора Александра II. В состав суда, под
председательством кн. С. Н. Урусова, вошли: А. А. Абаза, Д. Н. Замятнин,
И. Д. Делянов, В. Г. Черноглазов, М. В. Поленов, М. Е. Ковалевский;
обязанности секретаря исполнял И. И. Шамшин. Обвинял министр юстиции Д.
Н. Набоков, защищал присяжный поверенный А. Н. Турчанинов. Подсудимый
был присужден к смертной казни.
Н. В - р Верховный тайный совет. Вступление на престол Екатерины I,
по смерти Петра I, вызвало необходимость такого учреждения, которое
могло бы разъяснять положение дел императрице и руководить направлением
деятельности правительства, к чему Екатерина не чувствовала себя
способной. Таким учреждением и был В. т. совет, поколебавший в самом
основании правительственную систему Петра Вел. Указ об учреждении В.
тайного совета издан в феврале 1726 г. Членами его были назначены
генерал-фельдм. светлейший князь Меньшиков, генерал-адмирал граф
Апраксин, государственный канцлер, граф Головкин, граф Толстой, князь
Димитрий Голицын и барон Остерман. Через месяц в число членов В. тайного
совета включен был и зять императрицы, герцог Голштинский, на радение
которого, как официально заявлено императрицею, мы вполне положиться
можем. Таким образом В. тайный совет в начале был составлен почти
исключительно из птенцов гнезда Петрова; но уже при Екатерине I один из
них, граф Толстой, был вытеснен Меньшиковым; при Петре II сам Меньшиков
очутился в ссылке; граф Апраксин умер; герцог Годштинский давно перестал
бывать в совете; из первоначальных членов В. т. совета остались трое -
Голицын, Головкин и Остерман. Под влиянием Долгоруких состав В. т.
совета изменился: преобладание в В. т. совете перешло в руки княжеских
фамилий Долгоруких и Голицыных.
В. т. совету подчинили сенат и коллегии. Сенат сначала был принижен
до такой степени, что решено было посылать ему указы не только из В. т.
совета, но даже из прежде равного ему синода. У сената отняли титул
правительствующего, а потом думали отнять этот титул и у синода. Сначала
сенат титуловали "высокоповеренный"; а потом просто "высокий".
В. т. совет еще при Меньшикове старался упрочить за собой
правительственную власть; министры, как называли членов В. т. совета, и
сенаторы присягали императрице или регламентам В. т. совета.
Воспрещалось исполнять указы, неподписанные императрицей и В. т.
советом. По тестаменту (завещанию) Екатерины I В. т. совету на время
малолетства Петра II предоставлялась власть, равная власти государя,
только в вопросе о порядке наследия престола В. т. совет не мог делать
перемен. Но последний пункт тестамента Екатерины I оставлен был без
внимания верховниками, т. е. членами В. т. совета при избрании на
престол Анны Иоанновны. В "Сборнике Императорского русского
исторического общества" изданы чертежи, журналы и протоколы заседаний В.
т. совета (см. этот "Сборник" за 1886, 87, 88 и 89 г. ).
Е. Белов.
Верхоянский хребет, в Якутской области, составляет отрог Станового
хребта, от которого, отделившись под 64°30ў с. шир., идет первоначально
к западу, а затем повернув от устья Алдана на северо-северо-запад,
постепенно понижаясь, сливается с северной тундрой. Свое название этот
хребет получил от берущей начало на его северном склоне р. Яны. В.
хребет и его отроги служат водоразделом pp. Алдана, Лены, Индигирки и
Колымы с их притоками. Высота наиболее выдающихся вершин Верхоянского
хребта полагается в 1430 м. (5400 фут.); самый перевал через него, по
Верхоянскому тракту, определяется в 1220 м. (4700 фут), обставлен
скалами в 210 м. (700 фут.) высоты. Подъем на перевал с юга
затруднителен по своей крутизне, выступами больших камней на тропинке,
имеющей местами не более аршина ширины и вьющейся над пропастью; на
вершине перевала имеется площадка всего только в 20 кв. аршин, за
которой следует спуск к северу, менее крутой, чем подъем на хребет с
юга. Хотя В. хребет нигде не достигает пределов вечного снега, но в
верховьях берущих начало в нем рек встречаются нередко тарыни, т. е.
весьма значительные пласты льда в речных руслах, не исчезающие в течение
лета; эти тарыни, простираясь в длину до 2 - 3 верст, состоят из
многочисленных слоев прозрачного льда, среди которых прокладывает себе
путь многими руслами речка. От В. хребта отделяются несколько отрогов,
из которых главный, Тас-Хаяхтах, идет к северо-востоку и служит
водоразделом между Яною и Индигиркою; другой, ТасТабалах, направляется
на северо-северо-восток между pp. Индигиркою и Алазеею, конечная его
ветвь носит название Алазейских гор, служа водоразделом pp. Колымы и
Алазеи. От устья р. Алдана В. хребет, простираясь на
северо-северо-запад, образует водораздел Яны и Лены; причем северные его
отроги доходят отчасти до морского прибрежья, нося название Оруглан.
Ветвь этого хребта, лежащая к В. от сел. Булун, известна под названием
Хараулахских гор; понижаясь к дельте Лены, она теряется в тундре. Все
эти горные отроги отложе и ниже В. хребта и у Ледовитого моря
оканчиваются незначительными холмами. В. хребет представляет границу
распространения некоторых пород деревьев, не встречающихся более на его
северных покатостях, как напр.: сосны, ели, рябины и некоторые другие.
Геогностическое строение хребта однообразно: юго-западные склоны состоят
из песчаников и сланцеватой глины, с прослойками каменного угля и
растительными остатками; на северо-восточном склоне преобладают
песчаники и глинистые сланцы с угленосными отложениями. Между
ископаемыми, найденными в В. хребте, раковины Monotis Salinaria и др.
оказались тожественны триасу Шпицбергена и относятся к области
мезозойского отложения, имеющего довольно обширное распространение по
северу Сибири. Кристаллические породы встречаются только в самом
водоразделе В. хребта и состоят из гранитов и полевошпатовых порфиров,
поднявших хребет. Из минеральных богатств В. хребта известно нахождение
серебро-свинцовых руд по р. Эчии, впадающей в Дулгалах. Первое известие
о нахождении серебряной руды по р. Юндыбалу относится к 1748 г. Здесь с
1765 - 1775 г. разновременно производилась разработка, и хотя эти руды
оказались богаты содержанием серебра, но по отдаленности и малолюдству
местности, и по недостатку леса, разработка их была крайне
затруднительна и потому оставлена. Алазейские отроги Верхоянского хребта
изобилуют самородным железом. Источники: Fr. Wrangel, "Reise langs der
Nordkuste von Sibirien" (1 т., 1829 год, Берл.); Stuckenberg,
"Hydrographie des Russischen Reiches" (ч. 2, 1844 г.); Гагемейстер,
"Статистическое обозрение Сибири" (ч. I., 1854 года); Meglizky,
"Verhandlungen d. mineralog. Gesellschaft zu St. Petersb. " (1850 и 1851
г.).
Ф. Ш.
Веселовский Александр Николаевич - историк литературы, родился в 1838
г., в Москве, где получил первоначальное образование и прошел
университетский курс на словесном факультете, занимаясь главным образом
под руководством проф. Буслаева, Бодянского и Кудрявцева. По окончании
курса (1859) уехал за границу, сперва в Испанию, где пробыл около года,
затем в Германию, где посещал в разных университетах лекции немецких
профессоров по германской и романской филологии (см. Отчеты В. о
занятиях во время заграничной командировки за 1862 - 1863 гг. в "Журн.
Мин. Нар. Просвещ.", ч. CXVIII - СХХI), в Чехию, и, наконец, в Италию,
где пробыл несколько лет и напечатал свой первый большой труд,
по-итальянски, в Болонье ("Il paradiso degli Alberti" в "Scelte di
curiosita litterarie", за 1867
- 69 гг.). Впоследствии этот труд был переделан автором по-русски и
представлен им на соискание степени магистра в московский университет
("Вилла Альберти", новые материалы для характеристики литературного и
общественного перелома в итальянской жизни XIV - XV вв., Москва, 1870).
Предисловие к изданию текста, впервые разысканного В., исследование об
авторе этого романа и его отношений к современным литературным течениям
были признаны иностранными авторитетными учеными (Фел. Либрехт, Гаспари,
Кёртинг и друг.), во многих отношениях образцовыми, но самое
произведение, приписываемое автором Джованни де Прато, представляет лишь
исторический интерес. В. указал на особое значение, которое он придает
изучению подобных памятников, в связи с вопросом о так называемых
переходных периодах в истории, и высказал еще в 1870 г. ("Московские
Университетские Известия", № 4) свой общий взгляд на значение
итальянского возрождения - взгляд, который поддерживался им и
впоследствии, в статье "Противоречия итальянского возрождения" ("Журн.
Мин. Нар. Просвещ., 1888), но в более глубокой и вдумчивой формулировке.
Из других работ А. Н. В., имеющих отношение к той же эпохе возрождения в
разных странах Европы, следует отметить ряд очерков, которые печатались
преимущественно в "Вестнике Европы": о Данте (1866), о Джордано Бруно
(1871), о Франческо де Барберино и о Боккаччио ("Беседа", 1872), о Рабле
(1878), о Роберте Грине (1879) и о других. С следующей своей
диссертацией, на степень доктора, В. вступил в другую область научных
изысканий: историко-сравнительного изучения общенародных сказаний
("Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о
Морольфе и Мерлине", Спб., 1872), причем в отдельной статье разъяснил
значение историко-сравнительного метода, которого он выступил поборником
("Журн. Мин. Нар. Просвещ. ", ч. CLII). Вопроса о сравнительном изучении
сказочных тем, обрядовых преданий и обычаев В. касался уже в одной из
самых ранних своих работ (1859 г.), а впоследствии в двух итальянских
статьях (о народных преданиях в поэмах Ант. Пугги, "Atteneo Italiano",
1866 г.; о мотиве "преследуемой красавицы" в разных памятниках
средневековой литературы, по поводу итальянской новеллы о королевне
дакийской; Пиза, 1866). В позднейшем труде автор представил обширное
исследование из истории литературного общения между Востоком и Западом.
проследив переходы соломоновских сказаний от памятников индийской
литературы, еврейских и мусульманских легенд, до позднейших отголосков
их в русских духовных стихах и, на окраинах Западной Европы, в кельтских
народных преданиях. Отстаивая теорию литературных заимствований (Бенфей,
Дунлоп-Либрехт, Пыпин), в противовес прежней школе (Як. Гримм и его
последователи), объяснявшей сходство различных сказаний у
индоевропейских народов общностью их источника в пра-индо-европейском
предании, В. оттенил важное значение Византии в истории европейской
культуры и указал на ее посредствующую роль между Востоком и Западом.
Впоследствии В. неоднократно возвращался к предмету своей диссертации,
дополняя и, отчасти, исправляя высказанные им раньше предположения (ср.
"Новые данные к истории соломоновских сказаний", в "Зап. 2-го отд.
Академии наук", 1882). Кроме указанного сюжета, им были с особою
подробностью изучены циклы сказаний об Александре Великом ("К вопросу об
источниках сербской Александрии" - "Из истории романа и повести", 1886),
"О троянских деяниях" (ibid., т. II; там же разбор повестей о Тристане,
Бове и Аттиле), "О возвращающемся императоре" (откровения Мефодия и
византийскогерманская императорская сага) и др., в ряде очерков, под
общим заглавием: "Опыты по истории развитии христианских легенд" ("Журн.
Мин. Нар. Просвещ. ", за 1875 - 1877 гг.). Исследования В. по народной
словесности и именно по фольклору, в тесном смысле слова (сличение
сходных поверий, преданий и обрядов у разных народов), рассеяны в
различных его трудах о памятниках древней письменности и в его отчетах о
новых книгах и журналах по этнографии, народоведению и т. п., отчетах,
которые печатались преимущественно в "Журн. Мин. Нар. Пр.". В.
неоднократно обращался и к рассмотрению вопросов по теории словесности,
избирая предметом своих чтений в университете, в течение нескольких лет,
"Теорию поэтических родов в их историческом развитии". В печати до сих
пор появились лишь немногие статьи, имеющие отношение к намеченной
задаче. Отметим, по вопросу о происхождении лирической поэзии, рецензию
В. на "Материалы и исследования П. П. Чубинского" (см. "Отчет о 22-м
присуждении наград гр. Уварова", 1880); далее
- статью: "История или теория романа?" ("Зап. 2-го отд. Академии
наук", 1886). Рассмотрению различных теорий о происхождении народного
эпоса (ср. "Заметки и сомнения о сравнительном изучении средневекового
эпоса", "Журн. Мин. Нар. Пр.", 1868) посвящен целый ряд исследований,
причем общие взгляды автора изложены в разных статьях его по поводу
<< Пред. стр. 186 (из 1179) След. >>
Список литературы по разделу