<< Пред.           стр. 2 (из 5)           След. >>

Список литературы по разделу

  Атрибуты нганасанских шаманов очень разнообразны. У знаменитых шаманов бывает до трех костюмов для определенных случаев. Мне удалось еще в 1930 г. описать три костюма авамского шамана Дюхадие.
  Один костюм Дюхадие надевал при камлании духам и божествам нижнего мира, второй - верхнего мира и третий - при камлании над роженицей. Все эти костюмы сшиты из шкур диких оленей, шерстью вовнутрь.
 
  Костюм нижнего мира
 
  Ньойбизе - наголовник, шапка (рис. 13). Сделан из ровдуги 36 дикого оленя. Состоит из полосы, сшитой в виде обруча, с нашитыми сверху, крестообразно, двумя полосками кожи, изображающими швы черепа. Полосы шапки окрашены в желтый цвет. Полоса в виде обруча и другая, идущая вдоль головы, орнаментированы чередующимися треугольниками черного цвета. Все полосы по краям также окаймлены черной линией. И треугольники, и черные полосы расшиты по краям в виде тонкой линии подшейным волосом дикого оленя. Диаметр шапки 21 см. На самой верхушке шапки, на месте скрещения двух ровдужных полосок, пришито ремешками железное изображение укудяры - чернозобой белоносой гагары, направленное вперед. Изображение выковано из целой полоски железа, шея птицы перекручена, спинка орнаментирована зигзагообразной линией, заключенной между двумя прямыми; на крыльях - по паре сдвоенных линий, изогнутых под тупым углом.
  Когда шаману приходится камлать над большими болезнями и нырять вниз, дух болезней затыкает отверстие, через которое нужно опускаться ему, тогда гагара своим клювом выдалбливает отверстие, чтобы освободить загороженный путь.
  Спереди на обруче шапки проходящими через отверстия ремешками пришита медная пластинка; козырек, полукруглой формы, согнут. В верхней его части семь выступов, изображающих лица выбитыми выпуклыми точками - глазами и носом, но без рта. Это изображения духов, помогающих в случае припадочных болезней. Когда шаман спускается вниз, достигает жилища мертвых и разговаривает с духами умерших, козырек, прикрывающий часть лица, скрывает его, чтобы духи не могли узнать, с кем разговаривают. На козырьке спереди - железный рог наподобие оленьего. Шаман, ныряя вниз, разламывает этим рогом ледяную кору, мешающую продолжать путь. На лицо ниспадают кисти из красного и черного сукна с нашитыми бусами. Они защищают лицо шамана от бросаемых духами камней. Духи болезней бывают черные и красные. Черные кисти защищают от ударов черных духов, красные - от ударов красных.
  С обеих сторон шапки, над ушами, пришито по медному кольцу. К кольцам привязаны на медной цепочке бусы и по три длинных суконных ленточки (ими подвязывают голову страдающие головными болями), четыре медные полукруглые пластинки, ниспадающие на грудь, с семью выступами с изображениями лиц без рта. Этими пластинками шаман, переплывая реку в нижнем мире, расчищает шугу37 и освобождает себе путь. К концам ремешков, на которые нанизаны пластинки, привязаны два медных колокольчика, служащие путеводителями, когда шаману приходится проходить через темные места.
  Бяй (так называется длинная шерсть оленя, свисающая под его шеей) - ожерелье (рис. 14), надевается на шею и пристегивается медной пуговицей. Это полукруглая медная пластинка с семью выступами с изображениями лиц без рта - духов, смотрящих вперед. Посередине пластинки вбиты в ряд точки, изображающие груди этих духов. В нижнем крае пластинки есть отверстие, через которое пропущены девять ремешков с нанизанными бусами синего, зеленого, черного и других цветов. К концам шести из них привязаны медные пластинки, лезвия, различной формы и величины. Ими шаман на своем пути выскребает наледи. Лезвия привешиваются не все сразу, а по одному ежегодно.
  Ними ("женская грудь") - нагрудник (рис. 14). Представляет собой кожаный четырехугольник трапециевидной формы с ровдужными кистями по нижнему краю. Надевают его на голое тело и привязывают ременными вязками. С наружной стороны он орнаментирован по краям и посередине черными полосками, расшитыми подшейным волосом оленя, изображающими в стилизованном виде грудную клетку. Нагрудник окрашен суриком в желтый цвет и служит для предохранения передней части тела шамана при скольжении вниз.
  У верхнего края нагрудника пришита узкая и длинная полоса из желтой меди. Под нею пришита другая, тоже из желтой меди, с семью выступами с изображениями лиц без рта - духов, смотрящих вперед и подстерегающих враждебных шаману духов. Пластинка орнаментирована нитевидными линиями, служащими тормозом при спусках шамана с гор нижнего мира. Под этой пластинкой пришито кольцо из желтой меди - единственный глаз, предостерегающий шамана от враждебных духов.
  Под кольцом пришита продолговатая, кончающаяся углом и согнутая посередине пластинка - округлость живота в виде лица с глазами из двух больших черных бус и с точеным орнаментом по краям, изображающим "швы тела". Значение пластинки очень велико: если шаман проглотит червя, подброшенного ему другим враждебным шаманом с целью причинения смерти, она помогает отрыгнуть червя обратно.
  Рядом, с правой стороны, пришито железное изображение гагары. Когда нырнувшему вниз шаману приходится подниматься вверх, он повертывает это изображение в обратную сторону.
  Над пуповиной пришит круг из желтой меди от звонка настольного будильника, кинте - пупок, прикрывающий пупок шамана от ударов враждебных духов.
  С правой стороны от кинте - кольцо из желтой меди, к которому на длинном ремне подвешена круглая пластинка, орнаментированная по краям точками, - игольник духа. Каждый дух болезни имеет предназначенный ему игольник и смягчается, если шаман покажет его.
  Под кинте до самого нижнего края нагрудника, одна над другой, пришиты четыре полукруглых пластинки бадямуо: из красной меди с пятью, из железа с пятью, из красной меди с девятью и из красной меди с семью изображениями лиц без ртов - духов, стерегущих путь шамана. Три нижних пластинки украшены точками - это звезды, указывающие путь шамана в подземном мире. Посередине нижнего края нагрудника над самыми кистями пришит скрученный кусок железа - половой орган быка дикого оленя. Посредством его олени, духи-помощники шамана, спариваются между собою во время гона диких оленей.
  Поверх нагрудника надевается куртка (рис. 15, 16) из шкуры дикого оленя. Она орнаментирована по краям черными треугольниками, расположенными между линиями из двух швов из подшейного оленьего волоса, изображающими края шкуры с шерстью на месте среза. Кроме того, вдоль бортов тянется черная полоска. В низу спинки - три выступа, из них средний длиннее боковых. Они служат для удара враждебного духа сзади. Посередине спины до начала среднего хвоста идет полоса из черных треугольников, расположенных между швами из подшейного волоса оленя, изображающая позвоночник. Спереди, вдоль бортов, пришиты две ленты из красного сукна с нашитыми медными пуговицами. Называются они хенсу - швы ребер. Под мышки проходит пояс, широкая лента из красного сукна, обшитая бисером. Пояс изображает цветное оперение птицы. К боковым частям куртки пришито по одной пластинке из желтой меди со сквозными вырезами. Каждая из них сломана на части, соединенные между собой ремешками. Называются они кайзе - ребра и служат для защиты ребер шамана от ударов злых духов. Вдоль бортов с обеих сторон, параллельно суконным нашивкам, пришито по одному железному изображению гагары нюоны. Одно из них, правое, меньше другого. Припомощи этих птиц шаман ныряет вниз, а также разрывает рану больного, чтобы высосать из нее гной. Внизу, с правой стороны, железное изображение гагары кокэры - журавля, с сердцеобразной головой, перекрученной шеей и плоским хвостом. Журавль этот стережет отверстие, находящееся в земле, через которое выходит снизу болезнь.
  На спине, между плечами, нашиты следующие железные изображения духов: кэукя - лоси с рогами, духи, бодающие злых духов; депту - гуси, помогающие шаману подниматься вверх; денькуйкя - лебеди (справа и слева от "отца гусей" и крайнее слева), они отвлекают злых духов, заставляя их гнаться за собой, чтобы они не мешали шаману; дептудесы - отец гуся (трехголовое изображение), им прокалывает шаман спину больного для высасывания гноя и др. Посередине спины медный круг коу - солнце, с лопатообразными зарубками по краям, с изображениями человеческих лиц без рта, духов-хозяев лучей солнца. В центре круга два ряда точек, изображающие лучи. Под этим кругом другой, железный, обведенный линией из точек, изображающий ограду луны. посередине его приклепан медный круг, изображающий собственно луну.
  К задней стороне рукавов пришито по четыре пластинки: медная, узкая и продолговатая, орнаментирована точками; вторая - медная, четырехугольная, несколько удлинненной формы; третья - большая медная четырехугольная, орнаментирована точками; четвертая - медная гладкая. Точки означают озера, в которых обитают и кормятся птицы - духи шамана. Когда шаману приходится проходить по дремучим лесам нижнего мира, ветви ударяют в лицо и шаману приходится защищаться от них, подставляя руку с этими пластинками. Когда шаману приходится ползти по земле, они защищают руки.
  К рукавам пришиты ровдужные перчатки, раскрашенные в желтый и черный цвет и расшитые подшейным волосом оленя в виде линий, изображающих кровеносные сосуды на тыльной стороне ладони. Называются они диниха - прожилки и служат для защиты рук.
 
  Костюм верхнего мира
 
  Шапка из желтой меди (рис. 17). У нижней части имеет вид обруча с четырьмя желобками. Сверху к ней прикреплены две крестообразно согнутые медные пластинки. На месте их скрещения приклепан железный круг с массивными железными рогами. Спереди прикреплена пластинка - часть решетки медного самовара с четырьмя столбиками между вырезами с изображениями лиц духов без рта. К одному из них привязано изображение голубя, очевидно, от церковной водосвятной чаши и старинная литая медная бляха с растительным орнаментом. Спереди свешивается, закрывая глаза шаману, двадцать пять кмстей из красного сукна. Через каждые две кисти ниспадает нить бисера, составленная попеременно из белых и черных бусинок. Сбоку, на месте скрепления, к нижнему кругу поперечной медной пластинки привязаны две литые медные бляхи с растительным орнаментом. Здесь же на длинном шнурке свешиваются с правой стороны медные шаркунец38 и цепочка, заканчивающаяся ромбовидной железкой с медным изображением человека с воздетыми кверху руками. С левой стороны ниспадают пять кистей - три из красного, две из черного сукна, и прикреплены круглая медная пластинка с изображением человека и отдельно медное изображение человека на ремешке. Эта шапка почитается величайшей святыней всех авамских нганасанов, которые полагают, что бляхи и изображение птицы не сделаны руками человека, а ниспосланы чудесным образом добрыми божествами: их нашли очень давно шаманы-предки Дюхадие на лбу и на рогах диких оленей.
  Эта шапка надевается в исключительно важных случаях.
  Вторая шапка костюма верхнего мира (рис. 18) сделана из желтой меди. Это тоже обруч с крестообразной перекладиной наверху. Наверху, в центре крестообразной перекладины, круглая медная пластинка, на которой укреплено железное изображение двухголовой птицы ламы. Птица двуполая - самец и самка вместе. При полете шамана вверх она находит небесное отверстие. Спереди, на нижнем круге шапки, пять выступов с изображением лиц без рта. Изображания называются ньойбукэ ("наголовник"). Когда шаман достигает верхних небес, эти духи советуют ему, как разговаривать с духами-хозяевами небес и облаков. Под этими изображениями два медных кольца с синими бусинками в центре - "тени глаз". Шаман перестает при камлании видеть своими естественными глазами и видит только этими. Лицо шамана закрывают кисти - шесть из черного, двенадцать из красного сукна и три нити белого и зеленого бисера. Кисти называются глазными повязками, очками сеймыкунди. Они предохраняют глаза от вредного воздуха, снега и тумана.
  Нагрудник и куртка аналогичны по значению нагруднику и куртке костюма верхнего мира.
  (Попов А.А. Нганасаны. Социальное устройство и верования. Л., 1984, с.116-130)
 
  ОДЕЖДА ЧУКОЧ
 
  Для зимней одежды чукчами употребляются почти исключительно оленьи шкуры. В качестве материала для одежды выше всего ценятся шкуры пыжиков - оленьих телят-подростков, потому что они очень теплы и в то же время так легки, что человек, одетый в двойные одежды, может двигаться легко и свободно. Тюленья кожа, не дающая особенно хорошей защиты от холода, более употребительна для штанов, она прочнее и особенно удобна в сырую весеннюю погоду, так как почти непромокаема. Весьма пригодна тюленья кожа также для весенней и летней обуви, опять-таки потому, что она эластична, прочна и лучше защищает от сырости.
  Мужская зимняя одежда. Каждая часть чукотской зимней одежды, мужской и женской, двойная, обе части ее прилегают друг к другу мездра к мездре39, так что одна из них обращена волосом к телу, другая волосом наружу. Они не сшиваются вместе, так что, в сущности, у чукоч две одежды, нижняя и верхняя, которые отделяются друг от друга при просушке. Но, не будучи сшиты, внутренняя и наружная стороноа так плотно пригоняются друг к другу, что являются одной цельной одеждой. Внутренняя часть обычно делается из очень мягкого меха, совершенно не раздражающего кожу, так что даже европейцы свободно могут носить ее без нижнего белья.
  Главную часть чукотской одежды составляет меховая кухлянка, почти достигающая колен, без капюшонаи с довольно широким воротником (рис. 19-21). Рукава кухлянок широки в плечах и узки у кистей. Отверстия рукавов несколько стянуты и окаймлены узкой полоской меха. При желании руки могут быть втянуты из рукавов внутрь кухлянки. Стоять с втянутыми внутрь руками - любимая поза чукоч, когда они чувствуют себя в довольстве и благополучии. Чукотская кухлянка так широка, что, когда руки втянуты внутрь, человек может без труда поворачиваться в одежде, как в маленькой палатке. Когда чукче приходится спать на открытом воздухе, он прекрасно устравивается с помощью своей кухлянки: туго затягивает ремень, втягивает внутрь кухлянки руки, поднимает меховой воротник и голову тоже втягивает внутрь кухлянки, затем затыкает отверстие ворота шапкой и в таком положении может безмятежно и покйно спать при самом сильном морозе, в любую вьюгу. Проснувшись утром, он, как лесной зверь, отряхивает с себя снег и идет дальше своей дорогой.
  Наружные штаны делаются преимущественно из ножных шкурок оленя (камусов), ворсом книзу (рис. 22). Благодаря этому снег совсем не пристает к штанам. Для середины зимы наружные штаны делаются из толстых шкур оленьих телят. Эти шкуры теплее и требуют меньше швов, чем камусы. А так как холод проникает через каждый лишний шов, то минимальное количество швов имеет немалое значение для защиты от холода. Но камусный материал лучше противостоит сырости, поэтому он более удобен в весеннее время. Богатые чукчи делают себе штаны из шкуры с ног волка, поэтому они и теплы и прочны.
  Зимняя обувь делается из камусов, волосом наружу (рис. 23а). Шкуры для обуви выбираются разной толщины, применительно ко времени года. Чукчи весьма разборчивы в этом и меняют свою обувь почти каждый месяц. Обувь обычно делается из черных шкур с узкой полосой из белой шкуры по передку. Голенища мужских торбаз обычно коротки. Вокруг края подошвы имеется прямая полоса меха, к которой прикрепляется верхняя часть обуви (рис. 23б). Это дает более простора для ступни и делает обувь более покойной.
  Чукотские рукавицы - единственная часть зимней одежды, которая не делается двойной. Это, вероятно, потому, что они обычно шьются из камусов и, будучи двойными, не давали бы возможности свободно действовать рукой. Во время езды руки находятся в постоянном движении, поэтому не мерзнут.
  Женская зимняя одежда. Чукотская женская зимняя одежда не кажется так хорошо приспособленной к условиям климата, как мужская. Главная часть этой одежды - "комбинация", состоит из рубахи, широкой в плечах и более узкой в талии, сшитой вместе со штанами, которые в чукотском женском костюме имеют мешковатый вид и достигают немного ниже колен (рис. 24-25). Ворот рубахи спереди и сзади очень низкий, особенно у молодых женщин. От холода шея защищается двойным или тройным рядом опушки из густого - собачьего, песцового или воловьего - меха. Полосы опушки, в зависимости от вкуса молодых женщин, бывают разных цветов. Но даже тройная опушка не дает достаточной защиты от холода. Рукава костюма слишком широки и так длинны, что мешают при работе, при этом у кистей они не собраны. Благодаря такому покрою рукавов женщинам при работе приходится совсем обнажать правое плечо и руку и оставлять рукав волочащимся сзади; полуобнаженный бюст - типичный вид чукотской женщины (рис. 26).
  Летняя одежда. Чукчи не имеют специальной летней одежды в собственном смысле этого слова и мало нуждаются в ней. Меховая одежда носится круглый год. Старые полуизношенные одежды, негодные для зимнего сезона, носятся летом. Сырость и дождь действуют на мех гораздо более разрушительно, чем сухой зимний снег. Таким образом, чукчи, которые в середине зимы носят лучшие меховые одежды, летом одеваются в самую худшую одежду, какая только имеется. Даже состоятельный оленевод в летнее время ходит оборванцем. Народ, привыкший к суровым холодам, не желает особенно считаться с сырой погодой короткого лета.
  (Богораз В.Г. Материальная культура чукчей. М., 1991, с.169-180)
  Контрольные вопросы
  1. Какие подходы используются для описания первобытной культуры, каковы их достоинства и недостатки?
  2. Какие факторы дают возможность предположить внутреннюю общность между первобытной и традициональной культурой и как можно проверить эту гипотезу?
  3. В чем состоит смысл утверждения о подчиненности мышления и мировосприятия традиционала полю повседневной деятельности?
  4. Какие методы используются для обучения производственным навыкам в традициональных культурах и чем привычные нам методы отличаются от них?
  5. Чем мышление в комплексах отличается от мышления в понятиях?
  6. Что такое симпрактическая культура и чем она отличается от культуры теоретического типа?
  7. Что такое моноцентрическая культура и в чем ее отличие от полицентрической?
  8. Как Вы понимаете смысл термина "абстрактное мышление" и почему традиционал не может и не хочет мыслить абстрактно?
  9. Как ориентация на повседневную деятельность, характерная для человека традициональной культуры, проявляется в принципах классификации предметов и в решении силлогизмов?
  10. Почему традиционалу мало интересны экзотические факты о жизни людей в других странах?
  11. В чем состоит различие в подходах Л.С.Выготского и Л.Леви-Брюля при объяснении ими факта отождествления дикарем себя с некоторыми видами животных?
  12. Какие функции выполняет имя в жизни традиционала и в жизни современного человека?
  13. Каковы основные элементы модели космоса в традициональных культурах?
  14. Как Вы можете прокомментировать утверждение о том, что время в традиционлаьной культуре неоднородно, а пространство неоднородно и анизотропно?
  15. Как основная аксиома традициональной культуры проявляется в восприятии такой культурой пространства и времени?
  16. Чем является смерть для человека традициональной культуры?
  17. В чем состоят особенности восприятия традициональной культурой сновидений?
  18. Какие базисные принципы Вы положили бы в основу классификации традициональных культур?
 
  Творческие задания
  1. Постройте комплексы, соответствующие словам "собака", "ветер", "утро" для взрослого москвича и такого же по возрасту жителя Чукотского полуострова.
  2. Выпишите из толковых словарей все значения слова "наряд" (включая малоупотребительные и исчезнувшие, которые восстанавливаются, например, по словарям Даля и Срезневского). Постарайтесь связать их в единый комплекс, т.е. найти ассоциативные связи, по которым они соединяются между собой.
  3. Известно, что индейцы, говорящие на хопи, обозначают одним и тем же словом все летящие предметы, кроме птиц (самолеты, насекомых, летчиков), тогда как в русском языке каждый такой предмет обозначается отдельным словом. Известно также, что эскимосы используют ряд различных слов, обозначающих снег - падающий снег, темный снег, сухой снег, - тогда как мы обходимся одним словом. Объясните приведенные факты.
  4. Согласно гипотезе лингвистической относительности структура языка, на котором мыслит человек, определяет способ познания им внешнего мира, т.е. люди, родные языки которых различаются, видят мир по-разному. Это связано с тем, что язык, выполняя роль посредника между человеком и окружающим миром, навязывает ему вполне определенную модель реальности, модель, которая не может быть адекватно воспринята человеком, думающем на другом языке. Выскажите свое отношение к этой гипотезе.
  5. Прочитайте фрагмент из статьи Г.В.Ф.Гегеля "Кто мыслит абстрактно":
  "Кто мыслит абстрактно? - Необразованный человек, а вовсе не просвещенный. В приличном обществе не мыслят абстрактно потому, что это слишком просто, слишком неблагородно.
  - Эй, старуха, ты торгуешь тухлыми яйцами! - говорит покупательница торговке. - Что - кричит та. - Мои яйца тухлые?! Сама ты тухлая! Ты мне смеешь говорить такое про мой товар! Ты! Да не твоего ли отца вши в канаве заели, не твоя ли мать с французами крутила, не твоя ли бабка сдохла в богадельне! Ишь целую простыню на платок извела! Знаем, небось, откуда все эти тряпки да шляпки! Если бы не офицеры, не щеголять тебе в нарядах! Порядочные-то за своим домом следят, а таким - самое место в каталажке! Дырки бы на чулках заштопала! - Короче говоря, она и крупицы доброго в обидчице не замечает. Она мыслит абстрактно и все - от шляпки до чулок, с головы до пят, вкупе с папашей и остальной родней - подводит исключительно под то преступление, что та нашла ее яйца тухлыми. Все окрашивается в ее голове в цвет этих яиц, тогда как те офицеры, которых она упоминала, - если они, конечно, и впрямь имеют сюда какое-нибудь отношение, что весьма сомнительно, - наверняка заметили в этой женщине совсем иные детали."
  Объясните, чем отличается трактовка понятия "абстрактное мышление" в приведенном фрагменте от предложенной в вводной статье данного раздела.
  6. Рассмотрите традициональную культуру, основным видом деятельности которой является кочевое скотоводство (преобладают овцы и лошади). Область обитания народности - предгорья Алтая. Ваша задача состоит в том, чтобы опираясь на эти данные, а также на дополнительную информацию, которую вы сочтете необходимым ввести, описать:
  а) устройство космоса в представлении человека данной культуры;
  б) восприятие им пространства и времени;
  в) последовательность и содержание основных праздников;
  г) сочинить несколько эпических преданий, "созданных" данной культурой.
  Подчеркнем, что при выполнении этого задания вы не должны использовать дополнительных источников по скотоводческим культурам. Вы можете пользоваться лишь материалами пособия и хрестоматии, распространяя общий подход, сформулированный в них, на новую область.
  РАЗДЕЛ II КУЛЬТУРА ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ
 
  Историческое пространство древней Месопотамии
 
 
  Происхождение государства. Вопрос о возникновении на Земле первых государств остается (и, видимо, останется навсегда) одним из самых запутанных вопросов исторической науки. Проблемы здесь во многом аналогичны проблемам изучения первобытной культуры (отсутствие письменных источников, недостаточность археологического материала), но дело осложняется отсутствием обходных путей, каким явилось для нас в первом разделе обращение к традиционным народам. Историки предлагают различные механизмы объединения древних племен в гораздо большие по численности и более сложные по своей структуре образования, которые получили название первых государств, но все их построения носят гипотетический характер. Наиболее популярной является, видимо, концепция "вызова и ответа", предложенная английским историком и социологом Арнольдом Тойнби. Смысл ее состоит в следующем. Суровые природные условия, окружавшие человека, требовали от него создания социального порядка, являющегося ответом на "вызов среды", порядка, необходимого для выживания. Так возникновение государств на берегах Тигра и Евфрата связывалось с необходимостью ирригации для ведения сельского хозяйства, что естественным образом формировало бюрократическую прослойку, организующую ирригационные работы40.
  Можно соглашаться или не соглашаться с предлагаемыми объяснениями, но само возникновение на территории Месопотамии41 [В.В.1][В.В.2]8одной из самых древних на Земле цивилизаций, является уже не гипотезой, а историческим фактом. Именно в Нижней Месопотамии в начале III тысячелетия до н.э. возникла группа городов-государств, объединенных общим названием - Шумер. Климат Месопотамии (и особенно ее южной части), кажется, является аргументом в пользу концепции "вызова и ответа": невыносимая жара летом, сильные холода зимой, редкие и нерегулярные дожди, предельная скудость природных ресурсов (металлы, дерево, камни, такие как сердолик или бирюза, приходилось ввозить в страну с северных гор или с Иранского нагорья). К этому можно добавить непредсказуемость разливов и обмелений Тигра и Евфрата, иногда внезапно изменяющих свое течение и превращающих цветущий город на берегу в груду развалин среди пустыни, и вся сложность жизни здесь становится наглядной.
  Данные археологии показывают, что люди заселили нижнюю долину Евфрата приблизительно в середине VI тысячелетия до н.э. Ведя нищенское существование на узкой полосе земли между болотами и выжженной пустыней, они постепенно сумели создать простейшие ирригационные (осушительно-оросительные) системы и, отводя воду в каналы, добиться некоторой независимости от своенравного поведения двух великих рек. Именно вокруг таких каналов группировались общинные поселения, из которых выросли первые шумерские города.
  Город в древности. Сразу нужно сказать, что "город" в глубокой древности кардинально отличался от современного города и даже от средневековых европейских городов. Город тогда был центром не ремесла а, в первую очередь, сельскохозяйственного производства и располагался на месте группы деревень, обрабатывающих пятачки осушенных и орошенных территорий, отвоеванных у болот в прошлом. Центром такого города становился храм и сближала жителей не общая производственная, а общая культовая практика. Структура города была предельно "размытой": несколько крупных общин, разнесенных в пространстве, обрабатывающих один магистральный канал и отправляющих культ в одном культовом центре. По образцу используемого египтологами греческого термина такие города принято называть номами42. По своей политической роли они отдаленно напоминают греческие города-государства. Ранняя политическая история Месопотамии представляет из себя борьбу таких государств, не приносившую долговременного успеха ни одному из них.
  Храм в древности. Отметим, что и храм занимал в древности место, совершенно не сопоставимое с местом храма в современной культуре: он был центром организации оросительных работ, центром социально-экономической жизни общества. Верховный жрец в ранней истории Месопотамии обычно руководил и ирригационными работами, и администрацией номовой общины. При этом жречество в номах Месопотамии никогда не рассматривалось как особая, наделенная божественной благодатью каста и жреческие должности совсем не обязательно передавались по наследству. Боги воспринимались "по образу и подобию"; воздавать им должное - означало кормить их, обрабатывать их земли, то есть заниматься привычными, хорошо знакомыми вещами. Мышление людей периода ранних цивилизаций в этом плане практически не отличалось от мышления доисторического человека43[В.В.3]. Отношения с богами носили производственный характер, и в деятельности храмов совершенно не разделялись сакральные и мирские функции. Храмовое хозяйство являлось частью общественной структуры.44 В храме скапливались многочисленные запасы хлеба и скота, других ценностей, служивших для общины запасами на случай войны или неурожая, для международной торговли, для жертвоприношений. Содержание персонала храма, как показывают документы, было наименьшей статьей расходов. Интересно, что храмовые должности могли продаваться: среди документов городов Ура и Ларсы сохранились сделки, в которых определенная жреческая должность продавалась на месяц, на три дня в месяц, на один день. Связано это было с тем, что в некоторых городах в определенные периоды жреческие должности приносили неплохой доход45 .
  Одной из важных социальных функций храма была функция "дома призрения" для лиц, оказавшихся по различным причинам за пределами естественного социального пространства - для престарелых, инвалидов, брошенных или осиротевших детей. Важно также, что именно храм выкупал общинников, попавших в плен во время военного похода, если у их семей не хватало средств на выкуп.
  Храмовые хозяйства. Структура социально-экономических отношений в номах Междуречья в период формирования цивилизации определялась логикой общинного мышления. Земля подразделялась на общинную, которой владели люди, и государственно-храмовую, считающуюся собственностью бога. Такое подразделение соответствовало подразделению населения на общинников и храмовых (или позднее царских) людей. Для понимания связи царя и храма в этот период необходимо помнить, что верховный жрец, если и не совпадал с царем, принадлежал к царской фамилии, а царь всегда выполнял еще и жреческие функции.
  О месте храмовых хозяйств в жизни нома мы уже немного сказали выше, остановимся теперь на их внутренней структуре. Земли храма разделялись на три категории.
  I."Жреческие земли", которые обрабатывались храмовыми сельскохозяйственными работниками, получавшими от храма скот и орудия для их обработки. Храм выделял им в качестве платы земельные наделы и иногда производил натуральные выдачи зерном и/или продуктами. Доходы от обработки этих земель шли на нужды самого храма, обеспечивая провизию для жертвоприношений, храмовых празднеств, а также на создание фондов для международного обмена и общинных запасов.
  II. "Земли-кормление", выдававшиеся в виде отдельных наделов как должностным лицам храмовой администрации, так и ремесленникам, работавшим на храм, и старостам групп сельскохозяйственных работников (надел выдавался сразу на всю группу, отдельные работники считались подчиненными своих старост). Площадь этих наделов составляла от 0,3 до 18 га46. Четыре раза в год эти люди получали и натуральное довольствие.
  III. "Земли возделывания", выдававшиеся также отдельными наделами, как и в п.2, но не за работу или службу, а за долю в урожае. Эти земли могли брать как храмовые работники или служащие в дополнение к своему служебному наделу или пайку, так и, возможно, все свободные граждане нома, имеющие силы и средства для обработки дополнительных наделов.
  Людей, связанных с храмом, можно разделить на четыре категории.
  1. Должностные лица, совершавшие в нем богослужение и не получавшие при этом специальных наделов от храма, а жившие за счет собственных наделов в общине, а также праздничных выдач и т.п.
  2. Храмовая администрация - члены "дома" бога, заботящиеся о функционировании храма как социально-экономической единицы и получавшие от храма большие (от 3 до 18 га) земельные наделы из категории земель-кормлений. К таким лицам относились управляющий хозяйством, писцы, торговые посредники и т.д.
  3. Члены "дома" бога, имевшие низший статус: ремесленники, слуги, земледельцы - получавшие либо значительно меньший надел-кормление (от 0,3 до 3 га), либо вообще только ежемесячный индивидуальный натуральный паек. Эти же лица, в основном, составляли дружину царя при военных походах.
  4. К низшей категории храмовых работников относились рабыни, занятые в прядильных и ткацких мастерских, на кухнях, скотных дворах, дети рабынь, садовые работники, носильщики и носильщицы. Они получали только ежемесячный натуральный паек, но не индивидуально, как члены третьей группы, а по спискам.
  В храме средней величины работало где-то 750 мужчин (треть из них получала наделы на "земле-кормлении") 200 женщин и 80 детей рабынь. Земли такого храмового хозяйства занимали площадь около 50 кв.км.(5 тыс. га). Общая площадь храмовых хозяйств составляла около 500 кв.км., т.е. приблизительно третью-четвертую часть от общей площади обрабатываемых земель47.
  Общинные земли. Роль общинных отношений уменьшалась с развитием государства, однако даже к концу средневавилонского периода их влияние было велико. Основой связей в общине была общая собственность на землю и воду. Общинные земли отчуждались всегда с большим трудом и большой неохотой - сознание людей активно сопротивлялось разрушению целостности общины, но практика истории вела к все большей дифференциации и имущественному расслоению. Также встречало сильное сопротивление обращение свободных общинников в рабство за долги, но тем не менее такие факты имели место и даже допускались законами. Во многом это происходило из-за узаконенности действий ростовщиков, запрещенных, например, в Сирии, Палестине или средневековой Европе. Однако в государстве существовал механизм аннулирования подобных сделок. Время от времени шумерские и вавилонские правители объявляли указ "установления справедливости", когда происходило аннулирование всех долговых обязательств, и люди, проданные в рабство за долги, получали свободу. Объявление "справедливости" происходило в Вавилонии следующим образом: царь зажигал "золотой факел" (видимо, на городской стене или на вершине зиккурата), увидев его, жители ближайших селений зажигали такие факелы у себя; считалось, что именно с этого момента должники освобождаются от своих долгов. Вскоре из столицы рассылался официальный текст, в котором, в частности, говорилось о смертной казни тому, кто будет препятствовать выполнению указа.
  Общинные земли обрабатывали сами семьи общинников, хотя иногда они могли использовать и рабов. В семье власть принадлежала отцу. Он мог отдать жену в залог за свои долги, мог заложить и даже продать детей, и в некоторых случаях по принципу возмездия равным за равное должен был расплачиваться жизнью своих родных за убийство (даже неумышленное) жены или детей другого. Уже став взрослыми и женившись, дети оставались под властью отца до его смерти. Такая структура, видимо, в максимальной степени способствовала сохранению стабильности и целостности общины.
  Место царя в государстве. Формирование развитых государств на территории Междуречья необходимо должно было привести к росту значения царя в социальной структуре и идеологическому обоснованию этого значения. Динамику процесса можно описать следующим образом. Прежде всего среди общинной знати выделяются военные вожди - лугали - не имевшие сначала жреческих функций (хотя и несущие на себе ответственность за благополучие общины). Затем лугали начинают все активнее вмешиваться в деятельность храмов, пытаясь совмещать свою должность с должностью верховного жреца или женясь на верховных жрицах, параллельно происходит их сакрализация. Цари, добившиеся объединения большей части Месопотамии в единое государство, вводят в свой титул слово "бог"; для них начинают строить если не специальные храмы, то часовни или притворы в больших храмах, где устанавливаются их статуи и где им и их умершим предкам приносятся жертвы. Считалось, что царь не в меньшей степени, чем общинные божества может просить за свой народ перед великими богами, правящими миром.
  Однако степень сакрализации царя не нужно преувеличивать: она менялась и в зависимости от эпохи, и в зависимости от государства. Религиозный статус правителя определялся распределением "сакральных ролей" между ним и высшим жречеством. Так в Вавилонии царь, продолжая оставаться священной фигурой, обеспечивающей плодородие, не выполнял высших жреческих функций, и фактически находился по отношению к главным богам пантеона в "юридически" закрепленном за всеми людьми положении "раба". Это наглядно демонстрирует существовавший в Вавилонии ежегодный обряд "ритуального унижения" царя, совершавшийся во время многодневного ритуального празднования Нового года.. Вот как описывает его современный исследователь: "В течение нескольких дней царь не допускался в храм; наконец он приходил в него; перед входом в святая святых бога верховный жрец отбирал у него все признаки царского достоинства; босой, в одной тунике представал царь "пред лицом Мардука", и здесь верховный жрец давал ему пощечину и таскал за уши; если на глазах у царя показывались слезы, это предвещало обильное плодородие в наступающем году. Затем царь падал ниц перед богом и жрецом и заверял бога в том, что не совершал ритуальных грехов в прошлом году, не пренебрегал священным городом Вавилоном и его храмом и не оскорблял пощечиной свободного гражданина"48.
  При этом во взаимоотношениях царя и жречества следует, конечно, различать закрепленные ритуалом статусы и фактическую власть. Храмы, как мы уже говорили, выполняли, наряду с религиозными, и многочисленные социально-экономические функции, а жречество было важнейшим элементом в политической структуре государства. Не удивительно поэтому, что претендующий на обладание всей полнотой власти царь стремился подчинить себе храмы в административном и хозяйственном отношении. Так, например, в эпоху правления Хаммурапи жрецы и должностные лица храмов перестают называть себя "рабами такого-то бога", а именуются "рабами царя". Царь в этот период фактически сам назначает в храмы жрецов и администраторов, и требует от храмовых надзирателей периодических отчетов о своей деятельности. Заметим, однако, что полного подчинения себе жречества мог добиться лишь сильный и властный правитель, обычно же отношения между двумя главными политическими силами носили гораздо более сложный и неопределенный характер.
  Изменения в политической структуре привели и к изменениям в облике городов, претерпевшем во II тысячелетии существенную эволюцию. Вместо одного ярко выраженного центра, характерного для городов III тысячелетия, появляется два - дворец и храм, причем ритуалы почитания царя имеют много общего с ритуалами почитания бога49. В городах II тысячелетия возникают также ремесленные и торговые кварталы, практически отсутствовавшие ранее. Все это приводит к тому, что предельно аморфные образования III тысячелетия обретают некоторую структуру, застройки начинают происходить по определенному плану50. Начинается процесс, который некоторые историки называют урбанизацией.
  Важным проявлением процесса урбанизации является обретение жителями некоторых крупных городов (Ниппур, Вавилон и Сиппар в Вавилонии, Ашшур в Ассирии и др.) определенных юридически закрепленных привилегий (выполнявшихся в большей или меньшей степени, в зависимости от политической ситуации), которые наводят на аналогию с современным понятием гражданства. Эти привилегии заключались в освобождении от трудовой повинности, воинской службы, некоторых видов налогов. В документе, известном под названием "Зерцало государя", утверждается, что царь, в случае судебного преследования жителей Вавилона, Ниппура и Сиппара, не может отправлять их в тюрьму, налагать штрафы или отказывать им в праве возбуждать иски. Граждан этих городов не могут заставить подносить кирпич или привлекать к другим работам даже тогда, когда на них призывается все население страны. Царь не имеет права отбирать их тягловый скот, облагать налогами стада. Они освобождаются также от обязанности поставлять корм для царских лошадей.
  Выполнение всех описанных обязательств было очень значимо для царя. Мы уже видели, что во время новогоднего праздника он клялся перед перед лицом бога Мардука как в том, что не совершал ритуальных грехов, так и том, что не оскорблял ударом по лицу свободного гражданина.
  Политическая история Месопотамии. Раннединастический период. Если взглянуть на политическую историю Месопотамии, то теперь, с высоты "птичьего полета" события трех-четырехтысячелетней давности, приводившие к уничтожению цветущих городов, воспринимавшиеся как страшная катастрофа их современниками, теперь выглядят однообразным монотонным покачиванием маятника между двумя крайними положениями, одно из которых соответствует появлению на всей или большей части территории Месопотамии централизованного государства, а вторая - распаду государства на отдельные номы, свидетельствующему о развале и запустении. Первым крупным государственным объединением, возникшим в Двуречье, является Шумер, который представлял из себя группу постоянно враждующих между собой номов, связанных этническим единством, единством языка и культуры51. Основным языком государства был шумерский - язык, не принадлежащий ни к одной из известных доныне языковых семей и занимающий в этом плане особое положение. Возможно, что, наряду с шумерами, население Шумера составляли также восточносемитские племена, говорившие на аккадском или вавилоно-ассирийском языке, ставшим потом основным в Месопотамии. Однако все ранние документы были написаны на шумерском.
  В конце III тысячелетия до н.э. шумеры создали так называемый "царский список", в котором перечислялись цари последовательно от начала мира правившие в различных городах Месопотамии. Цари, правившие в одном городе, условно составляли династию52. В список попали как реальные личности, так и мифологические персонажи, многие из действительно существовавших лиц не были царями в собственном смысле слова, являясь либо верховными жрецами, либо главными военноначальниками; династии отдельных городов часто правили не последовательно, а параллельно. Несмотря на все это, по "царскому списку" можно получить некоторое представление о политических процессах, происходивших в Шумере.
  Сюжет политической интриги составляла борьба нескольких крупных городов (Киш, Ур, Урук, Умма, Лагаш) за гегемонию. Борьба шла с переменным успехом, до тех пор, пока правитель Уммы Лугальзагеси не покорил почти всю Нижнюю Месопотамию. При этом он не отстранил, правда, от власти местных лугалей и не стремился к созданию единого государства. Его деятельностью заканчивается так называемый Раннединастический период.
  Период первых деспотий. Человек, победивший Лугальзагеси и фактически первым объединивший Месопотамию под одним началом, носит условное имя Саргон Древний (ок. 2316-2261 до н.э.). Все легенды подчеркивают его незнатное происхождение (говорят, что он был садовником и приемным сыном водоноса); за его спиной не стояло условностей общинных или номовых традиций; талант, свобода в действиях и, бесспорно, удача дали ему возможность заложить основы нового государственного устройства. Прежде всего, столицей своего государства Саргон сделал не какой-либо крупный город со сложившимися традициями и сильной местной знатью, а небольшой городок, называвшийся Аккаде. После падения династии Саргона Аккаде был разрушен до основания, но имя его навеки осталось в истории: впоследствии вся область северной части Нижней Месопотамии стала называться Аккадом, а восточносемитский язык, сменивший шумерский в качестве разговорного - аккадским языком.
  Порвав с традицией при выборе столицы, Саргон сознательно отдалил от себя храмы и знать - опору в своих действиях он нашел в поддерживающих его малоимущих слоях. Сообразно с этим он выработал новую тактику военных действий. Основу его армии составили не тежеловооруженные отряды, сражающиеся в сплошном строю, как это было раньше, а большие массы легковооруженных воинов, действующих цепями или врассыпную. Большое значение он придавал лучникам, которые могли расстраивать ряды тяжеловесных копьеносцев, не вступая в ближний бой. За несколько лет Саргон завоевал все главные города Нижней Месопотамии и, сохранив формально номовые структуры в неприкосновенности, превратил энси (правителей номов) в своих чиновников.
  На потомков Саргона была возложена нелегкая задача поддержания порядка в огромной империи. Наиболее известным из них является Нарам-Суэн (2236-2220 гг. до н.э.), правитель, который первым удостоился прижизненного культа и ввел в свою титулатуру титул "бог Аккаде".
  Вскоре после Нарам-Суэна империя гибнет под нашествием с Иранского нагорья племен, называемых кутиями - маятник переходит в противоположное положение53. Кутии разорили почти всю страну, а затем наложили дань на города Месопотамии, которую для них собирали местные правители.
  III династия Ура. В конце XXII века до н.э. Утухенгаль (по преданию, сын вялильщика рыбы) поднял всеобщее восстание против кутиев, окончившееся их изгнанием, однако погиб в результате нелепой случайности. Власть над страной получил его сподвижник Ур-Намму, обосновавшийся в Уре. С этим именем связано основание III династии Ура. Ур-Намму (2111-2094 гг. до н.э.) и особенно его сын Шульги (2093-2046 гг. до н.э.) довели централизацию и унификацию в государстве до максимально возможного в тех условия предела, создав, по утверждению некоторых историков, классическое древневосточное бюрократическое государство. Все храмовые и государственные хозяйства на территории всего "Царства Шумера и Аккада" (так Ур-Намму именовал свое государство) были объединены в один огромный унифицированный механизм. Все работники, число которых составляло, видимо, от одного до двух миллионов, были сведены в многочисленные отряды и работали с утра до вечера без выходных. Отряды могли по мере необходимости перебрасываться с места на место, с одной работы на другую без каких-либо оговорок. Смертность в таких отрядах была очень высокой. Используя подобные методы, власти надеялись восстановить разрушенную кутиями ирригационную систему.
  Изложенные принципы руководства требовали подробнейшей системы учета и контроля. Любая, даже самая ничтожная операция (выдача двух голубей на кухню, например) фиксировалась письменно, разовые документы сводились в годовые отчеты по отрядам, по городам и т.д. Все это требовало целого штата писцов, учетчиков, так что развитие письменности и сохранение письменной традиции поддерживалось в первую очередь административно-хозяйственной деятельностью.
  Интересно, что упорядочивание коснулось даже богов: впервые разнородные группы номовых божеств были сведены в единую систему с верховным царем-богом Энлилем ниппурским, божественным прообразом земного властителя. Представление о божественности царя также приобрело устойчивые, систематизированные формы: именно в этот период был создан уже упоминавшийся "царский список", а также учение о сакральной сущности "царственности", которая как бы спустилась с неба в давние времена начала мира, а потом переходила от династии к династии, от города к городу, дойдя до III династии Ура.
  Но маятник опять качнулся в другую сторону. Пастушеские племена западных семитов, называемых амореями, несмотря на отчаянные попытки защиты54, предпринимаемые городами, заполонили поля Нижней Месопотамии, и действуя медленно, но верно (как вода, просачивающаяся во все щели и трещины), разрушили столь прочный, казавшийся вечным порядок. Страна снова распалась на отдельные области.
  Правление Хаммурапи. Долгая, почти двухсотлетняя "мышиная возня" городов "царства Шумера и Аккада", возглавляемых аморейскими династиями, последовавшая вслед за этим, была прервана вавилонским[В.В.4][В.В.5]55 царем Хаммурапи (1792-1750 гг. до н.э.), с которого начинается Старовавилонский период в истории Месопотамии. Целью Хаммурапи было восстановление сильной царской власти, успешно подчиняющей себе как сепаратистские устремления правителей отдельных номов, так и попытки храмов и общин добиться относительной независимости в действиях. Он вел успешную борьбу со своими противниками вне и внутри страны и объединил в итоге всю Нижнюю и часть Верхней Месопотамии в единое государство, не уступавшее по занимаемой территории и политическому влиянию государству III династии Ура.
  От эпохи Хаммурапи до нас дошел самый подробный за всю историю государства свод законов, известный под его именем56. Законы Хаммурапи являются уникальным документом, дающим представление как об особенностях мышления древнего вавилонянина, так и о социально-правовой структуре вавилонского общества. Прежде всего бросается в глаза, что в основе системы, объединяющей отдельные статьи в единое целое, лежит не абстрактный принцип, как это имеет место в современных правовых кодексах, а конкретная правовая практика. И содержание статей, и принципы перехода от одной статьи к другой напоминают характерную для "традиционала" процедуру "мышления в комплексах". Содержание статей составляют часто повторяющиеся случаи из бытовой практики, выписанные столь наглядно, что иногда кодекс производит впечатление сборника коротких рассказов. Например, "(§251) Если бык человека был бодлив, и его квартал сообщил ему, что тот бодлив, но он не закутал ему рога, быка своего не спутал, и этот бык забодал и умертвил сына человека, то тот должен заплатить 1/2 мины серебра". Переход от одной статьи к другой совершается путем изменения одного или нескольких параметров описываемой ситуации57. При этом признаки, связывающие статьи между собой, варьируются самым причудливым образом, и, если использовать метафору из области градостроительства, законы Хаммурапи представляют из себя не город, построенный по единому плану, с ровными рядами улиц и отчетливой структурой, а город, естественно выросший на месте нескольких независимых поселений, город, в котором улицы причудливо переплетаются, изменяют направление, превращая его в огромный загадочный лабиринт.
  Группы статей, составляющих законы, посвящены последовательно охране собственности царя, храмов, общинников и царских людей; имуществу, полученному от царя за службу; операциям с недвижимостью и связанным с ними правонарушениям; торговым и коммерческим операциям; семейному праву; умышленным и неумышленным телесным повреждениям; операциям с движимым имуществом, в частности с наймом имущества и личным наймом. Видно, что ключевым понятием, характеризующим правовые отношения в Вавилонии, является понятие имущества. Как и большинство законодательных систем древности, вавилонские законы рассматривают человеческое тело, а также самого человека в качестве одной из форм имущества, поэтому телесные повреждения воспринимаются как утрата имущества особого вида.
  Основные слои вавилонского общества, выделяемые в законах, составляют свободные общинники, царские люди (мушкенумы) и рабы. Законы соединяют более древние общинные установления с нормами, принятыми в царских хозяйствах. Так если принципом общинной жизни является непосредственное возмещение нанесенного убытка (например, человек, разрушивший дом, должен отстроить такой же из собственных средств)58, то в царских хозяйствах практикуются денежные выплаты.
  Отличительной чертой законов Хаммурапи, отделяющей их от более древних законодательств, является смертная казнь в качестве наказания за очень широкий спектр преступлений - от воровства до прелюбодеяния. Часто встречается наказание по принципу талиона, когда за нечестивые речи отрезают язык, за нечестивые действия - руку и т.д.
  Судебный процесс в Вавилонии был устным, протоколы не велись, устными оставались и судебные решения и приговоры. Основными доказательствами были свидетельские показания, но иногда прибегали и к "суду богов". От человека требовали клятвы во имя богов, ложное произнесение которой, как считалось, должно было привести к неизбежному наказанию с их стороны. Для установления истины пользовались также и "водными ордалиями": человека бросали в реку, и если он тонул, то этим показывал немилость к нему бога реки, а значит и свою виновность. Обвиняемый, выплывший на берег, считался оправданным.
  Государство, основанное Хаммурапи, просуществовало более двухсот лет, но его судьба была традиционной для Междуречья: пастушеские племена касситов, вторгшихся в Месопотамию с Востока (с горных хребтов Заргоса), после столетия отчаянного сопротивления захватили царскую власть в Вавилонии и правили там более 400 лет. Касситское правление закончилось к середине ХII века до н.э.: Вавилонию подчинил себе Элам, и место касситского царя занял эламский ставленник.
  Нововавилонское царство. Однако чуть позже Эламу наносится сокрушительное поражение и вавилонское государство возрождается, хотя и не контролирует уже всю территорию Двуречья. С Навуходоносора I (1124-1108 гг. до н.э.) начинается Нововавилонской период. Триста лет относительно спокойного существования прерываются затем вторжением племен халдеев, ведущих полукочевой образ жизни59, которые захватывают в IX в. до н.э. южную часть Вавилонии. Одновременно Вавилон испытывает сильнейшее давление Ассирии, пытающейся подчинить его своей власти. Борьба халдейских царей, усвоивших вавилонскую культуру и вавилонскую религию, составила главный сюжет следующего столетия вавилонской истории, завершением которого было выдающееся правление Навуходоноссора II (607-562 гг. до н.э.). Его отец Набопаласар подчинил себе почти всю территорию Месопотамии, разгромив ассирийцев, а сам Навуходоносор, проведя несколько удачных военных операций против египтян, подчинил себе затем Сирию и Палестину и в 587 г. после долгой осады взял Иерусалим. Тысячи жителей города были уведены в Вавилон. Для Иудеи наступила страшная эпоха вавилонского пленения. Навуходонасор и Вавилон навеки остались в текстах Ветхого Завета как символ порока.
  Однако расцвет вавилонского государства был недолгим, хотя и ярким. Образовавшееся на берегах Персидского залива на востоке от Элама персидское государство при царе Кире II стало представлять реальную угрозу для Вавилонии. В 539 г. до н.э. персы разгромили вавилонское войско, которым командовал сын вавилонского царя Набонида Валтасар (тоже известный по библейским текстам), а в 529 г. до н.э. Кир вступил в Вавилон. История Вавилонии как самостоятельного государства на этом была закончена.
  Ассирийское царство. Говоря о политической истории Месопотамии нельзя в заключение не остановиться на Ассирийском царстве, достигшем вершины своего могущества в I тысячелетии до н.э. Оно распологалсь в Верхней Месопотамии по берегам верховий Тигра. Историческим центром Ассирии является город Ашшур, хотя ассирийские цари в годы расцвета державы переносят свою столицу в другие города. Наиболее известна из них отстроенная Синаххерибом Ниневия.
  Политическая структура Ассирии окончательно сформировалась к Х в до н.э., а первые попытки расширения своих границ на юг и на запад относятся к IX в. В результате долгой борьбы с Сирией и Вавилонией, происходившей по принципу "два шага вперед, шаг назад", Ассирия при царе Тиглатпаласаре III сумела подчинить себе всю Месопотамию и Сирию. В 732 г. до н.э. был захвачен Дамаск, а в Вавилонию Тиглатпаласар явился восстановителем порядка и спокойствия, разгромил халдейские племена и короновался как вавилонский царь. Следующие властители вели борьбу за контроль над огромной Новоассирийской державой и за присоединение новых территорий, а также со знатью и жречеством внутри государства. Упомянем из них лишь Синаххериба, совершившего беспримерный по тем временам акт вандализма (в 689 г. до н.э. он разрушил Вавилон до основания, сбросил обломки храмов и строений в Евфрат и увел в плен оставшихся в живых жителей), - а также Асархаддона (681-669 гг до н.э.), захватившего Мемфис и принявшего титул "царя царей Египта, Верхнего Египта и Эфиопии", т.е. подчинившего себе таким образом почти всю мировую ойкумену60 . Последним значительным ассирийским царем был Ашшурбанапал, известный историкам культуры своей знаменитой библиотекой. Он невероятными усилиями еще поддерживал порядок в громадной державе, от которой отпадали одна за другой различные части, но дни Ассирии были уже сочтены. Вавилоняне, объединившись с мидийцами, в конце VI в. до н.э. разгромили ассирийцев, захватив их главные города. Так закончила свое существование первая в истории мировая империя.
 
  КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ
 
  Понятие "культурного пространства". Термин "пространство", вынесенный в заглавие этой и других лекций, не нужно воспринимать как метафору. Такая трактовка молчаливо предполагает, что реально существует лишь одно пространство - физическое, а единственными реальными объектами, с которыми можно связывать пространственные характеристики, являются физические тела. Но человек, также принадлежащий физическому пространству как физическое тело, одновременно создает реальность, которая не может быть описана в физических терминах. Существующие в этой реальности объекты (например, мифы, стихи, философские произведения) тоже соотносятся друг с другом. Для них тоже можно использовать понятия "близко", "далеко", т.е. вводить пространственные характеристики. Это естественно приводит к появлению понятия культурного пространства. Конечно, такое пространство устроено гораздо более сложно, чем физическое, и его наглядным образом является не плоская равнина, а лес со множеством разнообразных тропинок весьма причудливой формы. Продолжая эту метафору, отметим, что часто путь из одного места в другое, находящееся, на первый взгляд, совсем рядом, оказывается в этом лесу неожиданно долгим, а иногда такого пути и просто не существует. О близости тех или иных культурных объектов нельзя судить на основании внешних факторов или критериев, навязанных самим исследователем, - прежде всего необходимо выяснить структуру пространства, в котором они находятся. Ясно поэтому, что категория культурного пространства не совпадает с категорией культуры, она определяет лишь способы ориентации во всем многообразии текстов, ее составляющих. Фактически, структура культурного пространства определяется наиболее фундаментальными для культуры представлениями о мире и месте человека в нем. Такие представления задают как бы "систему координат", в которой необходимо читать принадлежащие этой культуре произведения.
  Исторические особенности культуры Древней Месопотамии. Мы уже неоднократно отмечали, что человек, живущий в государствах первой древности, гораздо ближе к человеку первобытной культуры, чем к нашему современнику. Культуры первой древности и, в частности, культура древней Месопотамии интересны для нас тем, что на их примере виден процесс становления современной культуры и современного человека. "Модель мира" в этой культуре по многим параметрам напоминает первобытную, но она же и отличается от нее. Сохраняя преемственность по отношению к прошлому и воспроизводя стандарты мышления первобытного человека, жители древней Месопотамии начинают размышлять о проблемах, которые раньше никогда не вставали, но которые являются "проклятыми вопросами" для современной культуры. Таковы, например, проблема неизбежности смерти, справедливости установленного на земле порядка и т.д. Мы постараемся показать в дальнейшем изложении как связь культуры древней Месопотамии с традициями первобытности, так и ее особенности, возникающие как развитие и преодоление этих традиций, и формирующие ее "лица необщее выраженье".
  Прежде чем переходить к непосредственному описанию "модели мира", остановимся на еще одном существенном моменте. Говорить о культуре древней Месопотамии как о едином целом крайне сложно, если вообще возможно, так как фактически на территории между Тигром и Евфратом сосуществовало одновременно несколько государств с различными типами общественного устройства и различными культурными традициями, причем за временной интервал более чем в три тысячелетия сменялся и состав этих государств, и их расположение. Но при этом в исторической памяти народов сохранялась единая нить, единая линия, иногда выделяющаяся очень отчетливо, а иногда превращающаяся в слабо различимый пунктир. Тем не менее можно говорить об общности в постановке и решении некоторых фундаментальных проблем, в которые одни народы внесли больший вклад, другие меньший61, но которые так или иначе волновали исследуемую культуру и ответы на которые выделяют ее среди других культур древности.
  Представления о богах. Состав и структура пантеона. Описание культурного пространства естественно начать с зон, наиболее значимых в ценностном отношении. Пожалуй, важнейшей из таких зон для любой культуры древности является область обитания богов. Отношения между богами и людьми, правила отправления культов имели определяющее значение для полноценного существования человека. При этом то, в каком качестве мыслились боги, какими характеристиками они наделялись, и как эти представления эволюционировали с течением времени, дает историку культуры важнейшую информацию для выявления основных культурных доминант и общих параметров мышления.
  На ранних стадиях формирования культуры боги не образовывали никакого пантеона. Они являлись воплощением природных сил, окружавших номы, и каждый ном имел своих богов, хотя с уважением относился к богам соседей. Но так как природные условия, окружавшие различные номы, во многом совпадали, и номы постоянно взаимодействовали между собой, то постепенно выделилось несколько главных божеств, соответствующих основным стихиям, доминирующим в окружающей страну природе. Такими богами стали бог неба Ан (в аккадском варианте - Анум или Ану)62, бог влажных весенних ветров Энлиль, "владычица каменистой земли" или "владычица предгорий", т.е. богиня окружающей Месопотамию каменистой местности Нинхурсаг (Нинтур, Нинменна, Нинмах), а также бог пресных вод рек, прудов и дождей Энки (аккадское Эйя). Интересно, что новые значения, новые функции божеств приобретались в соответствии с классической процедурой "мышления в комплексах". Так Нинхурсаг становится и матерью животных, обитающих в горах, а потом и просто дающей рождение, повитухой, Энки - богом гончаров, богом "формовки" (так как вода, увлажняя глину, сообщает ей пластичность ), а также богом ритуального омовения, очищения от скверны (вода очищает, смывает грязь). Налицо уже встречаемый нами в традициональных культурах ассоциативный ряд. Далее с возникновением государства изменяются и функции богов. Ан становится персонификацией царской власти, выражением ее абсолютного значения, властителем над богами. В одном из мифов боги так обращаются к нему:
  Твои приказанья сбываются!
  Слово властителя и господина
  выражает твое веленье.
  О Ан! Твоя воля превыше всего -
  кто осмелится ей перечить?
  Отец богов, твоя воля -
  основа земли и неба,
  какой бог посмеет ее попрать?
 
  При этом, однако, образ Ана "не разработан" в культуре. Он почти никогда не становится действующим персонажем мифа, для его облика характерны пассивность, бездеятельность. Ан представляет собой тип "покоящегося божества", известного и по другим религиям, и, по едкому замечанию одного из исследователей, является чем-то вроде "свадебного генерала".
  Деятельность правителя воплощает другое божество, старший сын Ана Энлиль. Энлиль определяет все, что совершается на Земле. Ничто не происходит без его воли, без его участия: постройка городов, разливы рек, ветры. Без желания Энлиля
  Море не породит
  сильного южного ветра с дождями.
  Рыбы не станут метать икру
  в тростниковых зарослях;
  Птицы небесные гнезд не совьют
  на просторной земле.
  В небе дождем отягощенные тучи
  уст не разомкнут,
  в полях пахота не взрастит
  пестрого ячменя,
  в степи на зеленых клочках
  зелень и трава не продержатся долго,
  в садах раскидистые деревья с гор
  не принесут плода.
  - пишется в "Гимне Энлилю".
  Нинхурсаг, будучи связанной, главным образом, с домашней сферой, не получает особых политических функций, и ее значение с течением времени ослабевает. Энки же, напротив, начинает играть все более существенную роль и становится героев множества мифов. Он представляется хитрым и изобретательным божеством, которое хитростью побеждает других богов, и смягчает своими разумными решениями последствия их гнева. Позднее мы увидим это, когда будем описывать конкретные мифологические сюжеты. Хитроумный Энки является главным идеологом создания людей, поэтому его деятельность всегда пронизана сочувствием к ним. Он учреждает земледелие и скотоводство, дает начало ремеслам, т.е. создает культуру как механизм, преодолевающий хаос природы.
  Одним из важнейших богов следующего поколения является сын Энлиля, бог Луны Нанна (аккад. Суэн, Син). Основные функции этого бога сводились к тому, чтобы разгонять ночную тьму, задавать механизм измерения времени и обеспечивать плодородие. Братом Нанны является Нинурта, бог грома и весеннего паводка, а также бог землепашества.
  Еще одно поколение богов составляют дети Нанны - Уту, Ишкур и Инанна. Уту - бог Солнца и света, блюститель справедливости, Ишкур - бог дождей и грозовых ливней, являющийся, в отличие от Нинурты, пастушеским богом, а Инанна - богиня утренней и вечерней звезды, богиня любви, страстная и непредсказуемая.
  Также важное место в пантеоне занимают Эрешкигаль - богиня-владычица подземного царства, старшая сестра и соперница Инанны и ее супруг Нергал - сын Энлиля.
  Обозначим теперь еще раз общую линию развития представлений о богах. Сначала, как и в традициональных культурах, боги представляли из себя персонифицированные силы природы, окружающей номы, они менялись при переходе от нома к ному и получали новые функции в соответствии со стандартной процедурой "мышления в комплексах". Постепенно выделилась группа главных божеств, не образующая еще никакой иерархической структуры. С возникновением централизованного государства и появлением царя как важнейшего элемента политической системы боги "организуются" в пантеон, воспроизводящий номовое политическое устройство, и сами получают определенные политические функции.
  С этим связан процесс антропоморфизации богов. По отдельным данным можно предположить, что сначала, когда "комплекс", описывающий того или иного бога, был ориентирован на воплощаемые в нем силы природы, боги не имели отчетливого антропоморфного облика. Так Ан, видимо, представлялся в образе быка и одна из его метафор - "родовитый племенной бык". Первоначальный образ, с которым связывался облик Нинурты - грозовая туча, парящая в небе как громадная птица с распростертыми крыльями. Отсюда его явление в виде небесной птицы Имдугуд, что означает "проливной дождь". Постепенно неантропоморфные представления уступали место антропоморфным, но сохранялись как рудимент в форме эмблем - символов бога. Именно в виде эмблемы войска брали бога с собой на войну, именно эмблемы касались, принося клятву на судебном разбирательстве. Интересно, что антропоморфный бог часто превращался в воина, борющегося против силы, которая соответствовала его неантропоморфному изображению. Так Нингирсу захватывает в плен птицу Имдугуд - свой предшествующий образ - во время сражения в горах. Энки-Эйя берет в плен подземный океан пресных вод Апсу - свое древнее представление63.
  Остановимся в заключение этого раздела на сложившейся в итоге картине мироздания и месте, которое занимали в ней боги. Земля, по установившимся представлениям, плавает на поверхности огромного пресноводного океана, который окаймляет круговой хребет гор - плотина или фундамент небес. На этот фундамент опираются металлические небесные своды (три или семь), где обитают боги из рода Игигов. К игигам обычно относятся Ан, Энлиль, Энки, Нанна, главный бог Вавилона Мардук, речь о котором пойдет позднее, Уту, Инанна64. Игигам противопоставляются Аннунаки - другой род богов, живущих, как правило, на земле и под землей. Под землю уходит великая Гора, внутри которой располагается мир мертвых (см. рис.27). Представления о структуре преисподней слабо развиты в Древней Месопотамии. Как и в греческой культуре, она представляет из себя "страну без возврата", "мир теней", наполненный вечно голодными и страждущими мертвыми, ожидающими от живых жертвоприношений и готовыми жестоко отомстить тем, кто забывает о своих обязанностях. Управляет миром мертвых богиня Эрешкигаль и ее супруг Нергал. Границы преисподней охраняют привратник Нети и свирепые демоны-гала. Однако наряду с этим сохраняется и представление о том, что судьбы мертвых и, возможно, их доли в жертвоприношениях живых определяются богом Уту, спускающимся в преисподнюю каждую ночь, и богом Нанной, который делает это раз в месяц.
  Механизм отправления культа. Как мы уже отмечали в статье об историческом пространстве, существование богов мыслилось в культуре Месопотамии по аналогии с существованием людей: боги обитали в определенной местности, имели свои дома (храмы) и занимались в этих храмах тем, чем занимаются в своих домах люди (ели, спали, следили за обработкой полей и т.д.). При этом в уже сформировавшемся государстве жизнь бога в храме была слепком с жизни царя. Так же, как и царь, бог восседал в своем "дворце", принимал многочисленных просителей, руководил административно-хозяйственной деятельностью. Множество людей снимало урожай с полей бога, следило за его питанием и одеждой, убирало его покои. Но кроме них существовали еще и божественные слуги, контролирующие течение этих процессов. Так у бога был главный страж, имеющий облик дверной створки, ведущей в его внутренние покои, который отвечал за задержку злоумышленников, издавал указы по городу и вручал скипетр властителю, вершащему суд. Еще у бога были свои дворецкий, "постельничий", следящий за тем, чтобы постель бога всегда была набита свежей соломой и отвечающий за приготовление купальни для бога, божественные музыканты, воплощенные в виде двух арф, одна из которых веселила бога, а вторая утешала в минуты грусти, божественный "советник", планирующий ежедневную административную деятельность бога и т.д.
  Процедура "кормления" божества также воспроизводила соответствующий ритуал принятия пищи царем. Так же, как и царь, бог в процессе еды оставался скрытым от посторонних глаз за специальной занавесью. В начале процедуры кормления "вносили стол и ставили его перед изображением, потом в чаше подавали воду для омовения рук. Затем на столе в предписанном порядке помещалось несколько сосудов с жидкой и полужидкой пищей, а также сосуды с напитками. В качестве основного блюда подавалось определенным образом приготовленное мясо. Наконец, на столе появлялись фрукты - по свидетельству одного из текстов, красиво уложенные... Играла музыка, целлу окуривали благовониями. Окуривание не следует рассматривать как религиозный акт - скорее это был способ уничтожить запах пищи. Через некоторое время блюда убирали, стол выносили, а идолу снова предлагали воду в чаше для омовения рук."65
  Концепция "личного бога". Отправление культа "великих" богов не требовало участия обычного жителя нома, эта деятельность входила в обязанность непосредственно служителей храмов. Рядовой горожанин видел бога крайне редко, на крупнейших городских праздниках, когда идол, воплощавший в себе божество, выносился для всеобщего обозрения. Однако абсолютно неправомерно говорить о религиозной индифферентности большинства населения нома. Важнейшим элементом частной жизни являлся культ предков - умерших родственников, требовавших постоянных жертвоприношений. Другим проявлением частной религиозной жизни была концепция "личного бога".
  Мы уже отмечали в статье о традициональных культурах, что у эвенков (в первую очередь, шаманов) было большое количество духов-помощников, которые помогали человеку в его деятельности. Обычно ими являлись родовые духи. Можно предположить, что в основе концепции личного бога лежит похожая традиция. Личные духи, ранее существовавшие независимо, при образовании единого "сакрального пространства" отождествляются с второстепенными и даже третьестепенными богами пантеона, которые должны следить за своим подопечным "в обмен" на приносимые им жертвы. Связь между почитанием личного бога и удачливостью в жизни хорошо осознана жителями Месопотамии и проявляется, например, в следующем тексте:
 Ежедневно поклоняйся своему богу -
 приношеньями, молитвами и курениями.
 Склоняй сердце к своему богу;
 как требует служение богу-заступнику,
 приноси молитвы и приношения,
 прижимай (руку к) носу (в знак приветствия) -
 так поступай каждое утро,-
 тогда твое могущество будет велико,
 и ты, с помощью бога-заступника,
 много преуспеешь в жизни.
 
  При этом дистанция между человеком и его личным богом была гораздо меньше расстояния между ним и главными богами пантеона. Присутствие негласного договора, накладывающего обязательства на обе стороны, позволяло человеку в такой ситуации держаться гораздо увереннее, и даже предъявлять претензии личному богу, если тот "не выполнял" своих обязательств. Забавным примером подобных отношений является один древневавилонский текст, в котором автор обращается к своему покровителю, соединяя мольбу и укор:
 К богу, отец мой, обратись со словами:
 "Так говорит Апил-Адад, слуга твой:
 "Почему ты (так) мною пренебрегаешь?
 Кто собирается дать тебе другого,
 кто занял бы мое место?
 Напиши богу Мардуку, который тебя любит,
 чтобы он снял с меня бремя повинности;
 тогда я увижу твое лицо,
 облобызаю тебе ноги!
 Позаботься также о моей семье, взрослых и младенцах;
 смилостивись над ними ради меня,
 пусть достигнет меня твоя помощь.
 
  Основные мифологические сказания. Описав основные действующие лица месопотамской мифологии, перейдем теперь к изложению главных сюжетов, которые они разыгрывают. Ситуация здесь воспроизводит уже описанную ранее: сначала центральными являются мифы, связанные с культом плодородия, и лишь потом, с развитием и структурированием государства, мифы получают новое содержание, рассказывая о страстях и интригах, бушующих на "месопотамском Олимпе", а также об отношениях между богами и людьми.
  Одним из самых древних мифологических сюжетов является, видимо, цикл сказаний о Думузи и Инанне, включающий в себя тексты, непосредственно связанные с процедурой "священного брака" между царем и верховной жрицей66, а также характерный для многих культур древности и тоже несущий на себе значительную ритуальную нагрузку цикл преданий о умирающем и воскресающем божестве, за которым стоит, как принято считать, образ умирающей и воскресающей природы. Единый сюжет, реконструируемый современными исследователями, но, скорее всего, не осмыслявшийся как таковой самой культурой, распадается на две части: первая из них посвящена сватовству Думузи и его женитьбе на Инанне, вторая - путешествию Инанны в подземный мир. Оказавшаяся в преисподней Инанна получает возможность вернуться обратно на землю только в том случае, если кто-то другой заменит ее в мире мертвых. Поднявшись на поверхность вместе со свирепыми демонами смерти, требующими указать им новую жертву, она увидела своего жениха Думузи сидящим в царских покоях и не скорбящем о ее исчезновении. Это предопределило его судьбу. Демоны смерти хватают Думузи и уносят его в подземное царство. За ним отправляется его сестра Гештинана, готовая принести себя в жертву и заменить брата в преисподней. В конце концов Инанна смягчается и делит срок пребывания в преисподней поровну между обоими: полгода - Думузи, полгода - Гештинана.
  Прежде чем переходить к изложению следующих мифологических сюжетов, хотелось бы остановиться и сделать одно общее замечание. История Думузи и Инанны, особенно в современных переводах, звучит столь современно и имеет такое количество аналогов в европейской литературе, что появляется искус перенести привычные нам мысли и чувства в глубокую древность и сделать вывод о том, что "ничего не меняется", что люди, несмотря на внешние изменения в одежде, вкусах, привычках, в глубине своей остаются такими же, как несколько тысячелетий назад. Но это неверно. При таком подходе полностью игнорируется специфика реального культурного пространства. Изучаемые тексты помещаются в "систему координат", задаваемую другой культурой - современной и "неожиданно" начинают говорить с читателем на современном языке, вызывая у того неподдельное удивление и восхищение.
  Для того, чтобы избежать столь естественной в таких ситуациях аберрации, напомним еще раз, какая реальность стояла за циклом сказаний о Думузи и Инанне. Одной из главных, если не главной задачей общества в глубокой древности было обеспечение хорошего урожая. Решение этой задачи определяло всю его дальнейшую жизнедеятельность и требовало постоянных, настойчивых усилий. Наиболее эффективными, с точки зрения самих жителей, считались определенные магические процедуры, имеющие вполне конкретный "производственный" смысл. Разыгрываемое таинство "священного брака" и инсценировка мифов, связанных с гибелью Думузи исполнялись именно с указанной "производственной" целью, а не для того, чтобы вызвать в зрителях эстетическое чувство или преподать им нравственный урок. В частности такие эпитеты Инанны как "коварная", "вероломная", используемые современными исследователями, весьма удивили бы жителя "государства Шумера и Аккада". Для него сюжет мифа не становился предметом рефлексии и отстраненного размышления.
  Следующим преданием, на котором мы хотели бы остановиться, является "Сказание об Атрахасисе". Наиболее древние версии этого произведения относятся к старовавилонскому периоду, то есть времени значительно более позднему, чем то, о котором говорилось выше, и сюжетная канва здесь уже существенно иная. Боги теперь представляют из себя не стихийные силы природы, а небольшой социум, и проблемы, которые они решают, носят отчетливый "социальный" характер.
  Первая глава сказания особенно интересна для нас тем, что в ней описываются причины и сам процесс создания человека. Вот коротко ее сюжет: три верховных бога, Ан, Энлиль и Энки делят между собой вселенную, причем Ан получает небо, Энлиль - землю, а Энки - подземное царство. После этого они сразу принимаются за дело и заставляют подчиненных им игигов работать "на себя", а также по преобразованию окружающей природы (Энлиль - прокапывать русла для Тигра и Евфрата, Энки - возводить себе жилище). Изнывающим под бременем непомерных тягот игигам вскоре надоедает такая жизнь, особенно раздражает их Энлиль. Они поднимают бунт и решают заменить Энлиля другим начальником. Ситуация становится критической, но здесь проявляется уже отмеченный нами стратегический талант и хитрость Энки: он предлагает создать человека, с тем, чтобы боги возложили на него бремя трудов, а сами смогли заняться чем-нибудь более приятным. Богиня рождения Нинтур с помощью самого Энки воплощает эту идею в жизнь и таким образом проблема снимается.
  Мы видим, что в описанном сюжете человек представлен фактически рабом богов, созданным для того, чтобы выполнять за них самую тяжелую работу. Это не случайно. Как отмечают исследователи, жителям Месопотамии практически не знакомо одно из центральных для всей европейской культуры понятие свободы. Рабами являются все люди, поэтому речь может идти лишь о типе зависимости. Столь характерное для античности противопоставление "свободный" - "раб" заменяется здесь оппозицией "господин" - "раб". Это еще раз подчеркивает "инаковость" культурного пространства древней Месопотамии по отношению к пространству европейской культуры и предостерегает от поверхностных аналогий.
  Обратимся теперь к событиям второй главы сказания. Созданные Энки люди оказались не столь простым решением проблемы, как это могло показаться сначала. Они вели себя весьма активно, с невероятной скоростью плодились и размножались, и через двенадцать столетий разносимый ими шум сделался невыносимым для богов. Энлиль лишился сна. Крайне раздосадованный этим обстоятельством, он решает резко сократить численность людей, но ему противится Энки, заботящийся о своих творениях. С этого момента негласная дуэль "Энлиль - Энки" составляет основную интригу повествования. Каждое действие Энлиля, направленное на уничтожение людей (чума, голод, потоп), Энки "нейтрализует" с помощью очередной хитрости. Все кончается картиной потопа, известной нам по "Эпосу о Гильгамеше" и по Ветхому Завету. Энки предупреждает своего слугу Атрахасиса о грозящей беде, Атрахасис строит ковчег, в котором спасается от потопа его семья и разнообразные животные. Остальное человечество гибнет. Все боги, кроме Энлиля, приходят в ужас от содеянного, после недолгого препирательства с Энки сменяет гнев на милость и Энлиль. Итогом этих перипетий является разработка механизма контроля над рождаемостью, который предлагают все тот же вездесущий Энки и богиня Нинтур.
  В заключение добавим, что "Сказание об Атарахасисе" начинается словами: "Когда боги, подобно людям..." и эту лаконичную формулу можно считать квинтэссенцией отношения к богам в культуре Древней Месопотамии. Боги здесь, как и в античности, это те же люди, только бессмертные и гораздо более сильные. Они бранятся между собой, хитрят, обманывают друг друга, вступают в браки со смертными. Пропасть между человеком и не имеющим человеческого облика Творцом, характерная, например, для Ветхого завета и создающая ощущение безотчетного, мистического страха перед неведомым божеством, здесь отсутствует. Быт "верхнего мира" воспроизводит быт "среднего" - формула, хорошо знакомая нам по традициональным культурам.
  Последнее мифологическое предание, на котором мы остановим свое внимание - вавилонская космогоническая поэма "Энума Элиш" ("Когда вверху..."). Известно, что она являлась частью новогоднего ритуала и исполнялась на четвертый день Нового Года в главном храме главного бога города Вавилона Мардука. Поэма условно датируется XVI в. до н.э., однако все ее сохранившиеся версии и фрагменты не старше I тысячелетия до н.э. Произведение имело глубокий мистический смысл и воспроизводило процесс творения космоса из хаоса и установления существующего на небе и на земле порядка. Таким образом каждый год как бы начинался "из ничего", вне всякой связи с предыдущим. Во время праздника Нового Года разыгрывались главные события сакральной истории, и затем, на выстроенном заново фундаменте, начинался очередной круг истории земной.
  Основную линию развития сюжета поэмы можно передать как столкновение двух начал: начала природы и начала культуры. Божества, описанные в первых ее строках - Апсу и Тиамат - характерные "божества природы", какими были "классические" боги Древней Месопотамии (Ан, Энлиль, Эйя) на ранних стадиях своей "истории" и аналог которым можно найти во многих традициональных культурах. Им противостоят более молодые и более активные боги, воплощающие в себе идею человеческого сообщества, т.е. идею культуры. Борьба происходит в два этапа. На первом из них Апсу, подстрекаемый его советником Мумму, решает уничтожить своих чрезмерно активных и шумных детей (мотив Энлиля в "Сказании об Атарахасисе"), но мудрый Эйя усыпляет Апсу с помощью волшебного заклинания, убивает его, и воздвигает над ним свои чертоги. В этих чертогах супруга Эйи Дамкина рождает Мардука, главного героя всего дальнейшего повествования.
  Затем борьба переходит в новую фазу. Тиамат, раздраженная поведением Ана, причиняющего ей постоянное беспокойство, собирает многочисленное воинство и отправляется на битву с молодыми богами, намереваясь отомстить за гибель мужа. Попытки Энки и Ана противостоять ей оканчиваются безрезультатно. Положение становится критическим. Боги теряют всякую надежду, но тут, как всегда, неожиданно приходит спасение. Юный Мардук принимает решение сразиться с противником при условии, что боги предоставят ему необходимые полномочия, фактически состоящие в наделении его царской властью. Боги с радостью соглашаются и он, уже в новом качестве, побеждает Тиамат, убивает ее и затем из тела Тиамат создает небо и землю, делает созвездия, учреждает календарь, поручает новые функции луне и солнцу, т.е. упорядочивает структуру мироздания, приводя ее в совершенное во всех отношениях состояние. Последним актом преобразования мира является творение Энки по воле Мардука человека из крови советника Тиамат Кингу для облегчения участи богов. Боги, восхищенные деяниями Мардука, решают построить ему на небе город, который он называет Вавилоном, и храм Эсагилу. На этом главный этап строительства космоса кончается.
  В поэме для нас важны два момента. Во-первых, она отчетливо фиксирует возникновение "нового этажа" социальной реальности, надстраивающегося над общинными структурами, характерными для традициональной культуры. Это реальность сложнейшим образом функционирующего государственного механизма, которая теперь так же жестко подчиняет себе культуру, как раньше в первобытном обществе это делала повседневная деятельность.
  Во-вторых, высшим выражением новой реальности становится царская власть, а устроителем космоса - царь, причем линия параллелизма между царем и богом, о которой мы упоминали, проводится здесь абсолютно осознанно. Однако сама эта новая реальность не подвергается никакой рефлексии, а воспроизводится так же, как в традициональной культуре воспроизводился соответствующий природный цикл. Культура при этом не становится более "теоретической", абстрагирования и внутренней свободы при этом еще не возникает.
  Особенности литературы Древней Месопотамии. Все описанные выше мифологические сказания известны нам из соответствующих клинописных текстов. Поэтому формально мы имеем достаточные основания отнести их к литературным произведениям. Однако при этом опять возникает опасность "аберрации близости", т.е. помещения текстов другой культуры в "прокрустово ложе" собственных представлений о литературе. Отметим поэтому, что литература в древних культурах занимает промежуточное положение между первобытным "фольклором", выполняющим, как мы уже отмечали, важнейшую магическую функцию, и современной литературой.
  Клинописный текст обладал настолько сложной структурой, что его невозможно было прочесть, не имея заранее представления о его содержании, он предназначался для чтения "вслух", а не "про себя". Такой текст служил скорее "мнемоническим пособием", чем литературой в буквальном смысле слова, он был неразрывно связан со всем эпическим действом и не воспринимался независимо от него. Сюжет был известен зрителям, основным художественным эффектом было узнавание старого, давно знакомого, а не постижение нового. Однако, некоторые произведения, созданные в вавилонский период, уже гораздо больше соответствуют нашим представлениям о литературе (так, исследователями отмечается появление акростихов, в основе которых лежат, как известно, зрительные, а не слуховые впечатления).
  Особенности науки в Древней Месопотамии. Наука в Древней Месопотамии тоже еще очень далека от науки в современном понимании этого слова и так же, как и литература, не является чем-то самодостаточным, а связана с конкретными производственными нуждами. Для удовлетворения этих нужд создается шумеро-вавилонская школа э-дуба, готовящая писцов различной квалификации. Эта школа и становится основным "научным" центром Древней Месопотамии67. Главной задачей школы было обучение учащихся разнообразным практическим навыкам, необходимым им в повседневной деятельности, а основным методом обучения являлось формальное заучивание правил, без какого-либо размышления по их поводу. Так вавилонские математики не проводили при решении задач доказательств, не пытались свести громадное разнообразие конкретных подходов к удобной и компактной схеме, не использовали абстрактной терминологии.
  Однако необходимо отметить, что в отдельных случаях практика школьного обучения подчиняет себе повседневный контекст и практическая задача порождает серию задач "по аналогии", которые уже имеют весьма далекое отношение к практике. Так в школьных стенах начинают формироваться зачатки навыков абстрактного мышления.
  Типы восприятия "стрелы времени". Прежде чем двигаться дальше, мы должны сделать небольшое отступление и рассказать о восприятии времени в культуре, а точнее, о различных возможных типах отношения культуры к "стреле времени". Мы выделим четыре основные модели, объединив их в пары: модель линейного времени, направленного из прошлого в будущее (линейно-прогрессивная модель), линейного времени, направленного из будущего в прошлое (линейно-регрессивная модель); модель времени, связанного с периодически повторяющимися циклами (циклическая модель), и времени, распадающегося на совокупность не связанных между собой отрезков, своеобразных "атомов" (атомарная модель). Первый и второй типы опираются на ощущение истории как единого процесса и появляются в культуре сравнительно поздно. В первой модели основной ценностный акцент делается на будущем; прошлое и настоящее в этом случае существуют для будущего и без него бессмысленны, такой тип мышления связан с идеей прогресса. Во второй основные ценности связываются с прошлым, воспринимающимся как утраченный идеал, к воспроизведению которого необходимо стремиться. Эти типы обычно существуют вместе как важнейшие составляющие "прогрессистской" и "консервативной" идеологии и являются фактически двумя сторонами одной медали. Впервые они ярко проявляются, видимо, в древнееврейской культуре, в которой возникает осознание истории как развернутого во времени сакрального процесса и затем составляют два важнейших дополняющих друг друга мотива в христианстве.
  Восприятие времени как циклического опирается на идею вечного возвращения. Основой для него является периодическая смена дня и ночи и времен года. Такое восприятие свидетельствует о статичной картине мира, единственным движением в котором является круговое, эквивалентное отсутствию всякого движения. Оно характерно для традициональных культур, лишенных чувства истории, поглощенных ритмами природного цикла. Атомарная модель во многом близка циклической, принципиальное различие между ними состоит лишь в отношении к будущему. Если при циклическом восприятии будущее не становится предметом рефлексии, оно воспроизводит прошлое и настоящее и поэтому полностью предсказуемо, то в атомарной модели будущее уже представляет из себя загадку, требующую разрешения, всякая связь между временными "атомами" отсутствует, и по прошедшему периоду нельзя предсказать, что будет в следующем.
  Конечно, в любой культуре реально сосуществует несколько моделей времени. Метафорическим примером такого сосуществования является человеческая жизнь: в юности главное кажется маячащим далеко впереди, настоящее воспринимается лишь как подготовка к будущему, с которым связываются все надежды и мечты; в зрелости жизнь превращается в однообразную череду будней и праздников и кажется, что время застыло на одной отметке и только на юбилеях осознается: "сорок", "пятьдесят", "шестьдесят" - в эти годы сознание подчинено ритмам "циклического" и "атомарного" времени; в старости же будущее уже не представляет никакой ценности, все самое важное - за спиной, пришло время для долгих рассказов внукам и мемуаров.
  Восприятие времени в культуре Древней Месопотамии. Все предшествующее изложение касалось фактов, вполне укладывающихся в рамки общей схемы трансформации механизмов традициональной культуры с возникновением государства. О какой-то рефлексии, о движении в сторону формирования культуры теоретического типа мы могли говорить пока лишь в очень отдаленном приближении. Но в культуре Древней Месопотамии происходили и гораздо менее типичные процессы, формирующие ее "лица необщее выраженье" и в значительно большей степени сближающие ее с современной культурой.
  Мы уже говорили о коварности и непредсказуемости природных условий в Месопотамии. Частые наводнения, изменения русла рек, засухи запечатлевались в исторической памяти поколений и порождали сомнения в незыблемости существующего порядка вещей. Появление новых, неведомых ранее проблем, нестандартных обстоятельств приводило к большей самостоятельности и большей свободе мышления: возникали ситуации, когда исторический опыт уже не мог помочь. С другой стороны, деспотизм стихий и "самодурство" природы, а также описанные в статье об историческом пространстве набеги кочевников приводили к ощущению неуверенности в настоящем и в будущем. Все это создавало серьезные предпосылки для доминирования в культуре "атомарной" модели времени, о разнообразных проявлениях которой мы будем говорить ниже.
  Наглядным воплощением "атомарной" модели является образ человека, смотрящего не вперед, а назад, и поэтому не видящего будущего, которое неожиданно "выныривает" у него из-за спины, сразу обращаясь в настоящее. Такая картина находит свое подтверждение в языке. Так в аккадском слово махриу означало как "передний", так и "прошлый", а варкиу - как "задний", так и "будущий". Прошлое по-аккадски буквально переводится как "дни лица"68.
  Хронология. Одним из проявлений атомарной модели является уже отмеченное выше при рассказе об "Энума Элиш" восприятие каждого года как отдельной, не связанной с прошлым реальности, которая начинается как бы "из ничего". Похожую картину дает и изучение месопотамской хронологии.
  Отметим, что в традициональной культуре с ее отчетливо заданным циклом летоисчисление не нужно. Такая культура находится как бы вне истории. Первые образцы летоисчисления возникают в культурах древности, но устроены эти образцы весьма своеобразно и мало напоминают привычные нам подходы. В Древней Месопотамии можно выделить два основных алгоритма. В первом из них каждый год обозначался по имени некоторого должностного лица, выполняющего определенную ритуальную обязанность (аналог греческого эпонима). Такая методика была зафиксирована в шумерском городе-государстве Шуруппаке где-то около 2500 г. до н.э., а также в Ассирии, но она является периферийной для Месопотамии69. Гораздо более распространен счет лет по знаменательным событиям, произошедшим либо в именуемом году, либо в предшествовавшем ему70. Если в течение года никаких крупных событий не совершалось, он назывался "год после такого-то". Обычно деяниями, достойными служить "именем" года, являлись военные победы или завершение строительства крупного храма. Так 1741 г. до н.э. именовался "Войско касситов было разбито". Некоторые события определяли хронологию на много лет вперед. Царь Ларсы Рим-Син I, например, выделил в качестве подобного свою победу над городом Иссином и датировал им последующие тридцать лет, но далеко не все были согласны с ним в оценке этого факта и после смерти Рим-Сина и падения Ларсы от предложенной хронологии отказались. Позднее, в условиях "дефицита" на крупные победы, цари начинают использовать в качестве "имени" года такие события как установление их собственной статуи в том или ином храме. Встречаются и датировки по годам царствования царей.
  Приведенные данные подчеркивают два момента. Во-первых, время в Месопотамии гораздо больше чем современное, измеряемое часами и цифрами, связано с плотью исторических событий и личностью царя. Во-вторых, ощущение истории как единого процесса, в котором каждый год имеет свой порядковый номер и отведенную для него ячейку, отсутствует в культуре: время, как мы уже отмечали, распадается на множество "атомарных" отрезков, не связанных друг с другом.
  Понятие о судьбе. Практика гаданий. С атомарной моделью, а именно с отношением к будущему как к требующей разгадки загадке, связано и возникшее в некоторых культурах региона (прежде всего, в Вавилонии) представление о судьбе человека, как неком сужденном ему уделе. Такая судьба называется шимту. Это представление является еще очень нечетким: непонятно, кем определяется судьба (богами, или это сила, стоящая над богами и подчиняющая их себе), может ли она изменяться в течение жизни и т.д. Тем не менее даже такая "аморфная" модель невозможна была бы в традициональной культуре с ее устойчивым производственным циклом и является следствием ощущения катастрофичности бытия, приводящего к большей свободе сознания.
  Проявлением описанных представлений о судьбе является естественное желание человека узнать свой жребий, а значит и развитая в культуре практика гаданий71. Достижения, в первую очередь, Вавилонии и Ассирии здесь весьма значительны: разработанные в этих государствах астрология и методика предсказания будущего оказали существенное влияние на другие цивилизации. Интересно, что в библиотеке последнего ассирийского царя Ашшурбанапала, не имеющей себе равных ни в Ассирии, ни в Вавилонии, большинство клинописных табличек представляло из себя не научные или экономические трактаты, не фольклорные или эпические произведения, не молитвы или гимны богам, а сборники предсказаний, охватывающие практически все бытовое пространство человека. Наиболее популярными методами определения будущего считались наблюдение за маслом на воде (леканомантия), дымом из курильницы (либаномантия), гадание по печени жертвенного животного (гепатоскопия) и гадание по внутренностям жертвенного животного (экстиспиция). В качестве знамений рассматривались вещие сны, особенности тела человека (цвет волос, форма ногтей, характер и размещение родинок и пятен на коже и т.п.). Вера в знамения считалась в Месопотамии таким же признаком цивилизованного человека, как почитание богов и послушание царю.
  Интересно, что способы "уйти от судьбы" еще во многом напоминали методы избежания несчастий в традициональной культуре. Один из них связан с сакральной ролью имени, которое субстантивировалось и составляло важнейший элемент комплекса "человек". Подробные списки имен приведены далее в таблице "Аккадские имена Средневавилонского периода", мы воспроизведем лишь два из них: Таклаку-ана-Мардук (полагаюсь на Мардука), Син-лике-уннинни (Син, прими мою молитву!). Давая такие имена, вавилоняне надеялись обеспечить именуемому поддержку и покровительство богов.
  В случаях, когда имя приносило несчастье, от него старались избавиться (например, передав другому). Одним из наиболее ярких проявлений этой тенденции является история с "подменным царем". Если гадатели предсказывали царю близкие беды, на его место возводился бедняк, раб или помешенный. Этот человек получал имя царя и должен был принять на себя несчастья, предназначающиеся настоящему властителю. Считалось, что с помощью такой процедуры царь может избежать предназначенной ему судьбы.
  Жизненные ценности. Этическая проблематика. Еще одним следствием описанного выше ощущения катастрофичности бытия является осмысление культурой древней Месопотамии двух важнейших этических проблем: проблемы смерти и проблемы невинного страдания. Мы уже говорили в другом месте, что для традициональной культуры проблемы смерти как таковой не существовало. Смерть мыслилась как переход из среднего в нижний мир, где человек продолжал заниматься той же деятельностью, что и на земле, и вся задача состояла в технической процедуре препровождения его в мир мертвых. Аналогичная ситуация имела место в некоторых культурах древности, прежде всего, как мы увидим позднее, в египетской культуре.
  В Месопотамии картина меняется. Ощущение непредсказуемости, непостижимости будущего, преследующее человека в жизни, приводит и к ощущению непостижимости его посмертного удела. Загробный мир уже не является для жителей древней Месопотамии точной копией земного, этот мир воспринимается как "страна без возврата", царство теней, не имеющее почти ничего общего с земным миром. Пожалуй, впервые в культуре человек Древней Месопотамии осознает себя смертным существом и одновременно ощущает всю трагичность и неизбежность такого исхода. Наиболее ярко это проявляется в знаменитом шумеро-вавилонском "Эпосе о Гильгамеше". Произведение, равно как и комментирующие его работы исследователей, приводятся в хрестоматии, поэтому мы не будем подробно останавливаться на сюжете и структуре эпоса. Отметим лишь особую напряженность повествования, сближающую его с античной трагедией, а Гильгамеша, этого упорного и безнадежного борца с судьбой, - с царем Эдипом. Бессмертие недостижимо для человека, ему сужден другой удел - вот один из главных мотивов произведения. Этот удел описан в тексте виночерпием богов Сидури, говорящей отчаянно добивающемуся бессмертия Гильгамешу:
 Гильгамеш! Куда ты стремишься?
 Жизни, что ищешь, не найдешь ты!
 Боги, когда создавали человека,-
 Смерть они определили человеку,
 жизнь в своих руках удержали.
 Ты же, Гильгамеш, насыщай желудок,
 днем и ночью да будешь ты весел,
 праздник справляй ежедневно,
 днем и ночью играй и пляши ты!
 Светлы да будут твои одежды,
 волосы чисты, водой омывайся,
 гляди, как дитя твою руку держит,
 своими объятьями радуй подругу -
 только в этом дело человека!
  Мы видим, что ценности человека здесь - это не ценности загробного существования, подготовительным этапом к которым является жизнь на земле, а ценности сегодняшнего дня, повседневные, будничные человеческие радости.
  Но подобный перенос акцентов приводит жителей Месопотамии к еще одной проблеме, которая никогда не формулировалась с такой бескомпромиссностью в культурах с разработанным представлением о жизни после смерти. Это проблема справедливого устройства мира, поставленная циклом поэм "о несчастном страдальце". Не принимая идеи загробного воздаяния, человек Междуречья не может смириться и с представлением о полной хаотичности, полной неупорядоченности мира. Вопрос о том, почему страдают благочестивые и честные, не имеющие никаких прегрешений люди, почему за добро не воздается добром, ставится в культуре со всей остротой, но остается в ней без ответа. Тем не менее напряженность, с которой формулируется этот вопрос, говорит о том, что культура Древней Месопотамии преодолевает в некоторых отношениях "наивность" первобытной культуры и начинает "взрослеть", делая шаг в сторону современной нам культуры теоретического типа.
 
  Хронологическую таблицу см. в файле Chron tab Mes. xls
 
  КОММЕНТАРИИ К ХРОНОЛОГИЧЕСКОЙ ТАБЛИЦЕ
 
 
  "Анналы" ассирийских царей - тексты, продолжающие традицию "царских надписей", по форме напоминающие хронику. В действительности эта хроника является литературной композицией, в центре которой стоит царь, а исторические события подобраны и проинтерпретированы таким образом, чтобы показать его величие, мудрость и доблесть. Стремление авторов писать "высоким стилем" (т.е. на вавилонском литературном диалекте аккадского языка), яркая, хотя и несколько прямолинейная образность, а также постоянное цитирование старинных текстов делают "анналы" значимым литературным источником, но затрудняют использование их в качестве исторического документа.
  Амореи (от аккадского амурру - западные) - западносемитские скотоводческие племена, переправившиеся в Месопотамию через Тигр. До массового вторжения многие амореи находились на службе у правителей "Царства Шумера и Аккада" как воины, стражники и даже чиновники.
  Арамеи (или ахламеи, от аккадского аламу) - западносемитские кочевые племена, вторгшиеся в Верхнюю Месопотамию и Сирию из степей Аравии. В большинстве своем арамеи ассимилировались, усвоили местную культуру, перешли к оседлому образу жизни. Их язык постепенно вытеснил все местные. Постепенно арамейские вожди захватили власть во множестве мелких государств Сирии и Верхней Месопотамии и отрезали Ассирию от важнейших источников сырья.
  Библиотека Ашшурбанапала - одна из наиболее крупных библиотек древности (приблизительно 1000 - 1500 клинописных табличек), собранная по царскому приказу со всех концов Месопотамии и охватывавшая основную массу традиционных текстов. В нее входили гадательные надписи (порядка 300 табличек), шумеро-аккадские словари и списки редких слов с объяснениями по-аккадски (около 200 табличек), циклы заклинаний (около 150 табличек), эпические произведения (35-40 табличек) и др. Этой библиотеке современные историки обязаны основными знаниями по истории и культуре Древней Месопотамии.
  Вавилонская башня - девяностометровый зиккурат, состоящий из семи ярусов, каждый из которых был выкрашен в особый цвет и являлся храмом, посвященным отдельному божеству. Последний, седьмой храм, выложенный снаружи бирюзовыми глазурованными плитками и украшенный сверху золотыми рогами, считался жилищем бога Мардука и его жены, богини утренней зари Сарпанит. Вавилонская башня, называемая вавилонянами Этеменанки (по-шумерски, Дом основания небес и земли) была построена по приказу ассирийского царя Ассархаддона на месте разрушенного его предшественником Синаххерибом храма Мардука. Видимо, вскоре после окончания строительства она была разрушена и восстановлена (или отстроена заново) Навуходоносором II. Она считается одним из семи чудес света и упоминается в Библии в рассказе о вавилонском смешении языков (Бытие, 11, 1-9).
  Валтасар - сын последнего нововавилонского царя Набонида. С его именем связано предание ("валтасаров пир"), отразившееся в Библии (см. Даниил, 5), у древнегреческих авторов (Геродота, Ксенофонта) и затем как сюжет - в мировой литературе и изобразительном искусстве.
  Гуруши - букв., "молодцы", - работники государственных хозяйств, объединенные в государственные отряды, не имеющие семьи, земли, получающие паек и фактически находящиеся на положении рабов.
  Зиккурат - культовая башня, являющаяся доминирующим типом храма в культуре Древней Месопотамии. Зиккурат состоял из 3-7 ярусов из кирпича-сырца, соединявшихся лестницами и пандусами. Каждый из ярусов был самостоятельным храмом, но храм главного бога находился на верхнем ярусе.
  Касситы (аккад. кашшу) - племя горных скотоводов центральной части хребтов Загроса (в районе нынешнего Луристана), вторгшееся в Месопотамию с востока.
  Кутиии - племя или группа племен западной части Иранского нагорья.
  Мидяне - родственные персам племена, расположенные в Северном Иране. В IX-VIII вв. до н.э. образовали множество мелких городов-государств, сохраняя при этом и племенные связи. К концу VIII в. до н.э. они находились в зависимости от Ассирии и платили ей дань. В VII в. до н.э. произошло обединение Мидии в единую державу, хотя и с весьма слабыми внутренними связями.
  Нгеме - букв., "рабыни", работницы госуд. хозяйств. См. гуруши.
  Ниневия - с времени правления Синаххериба - новая столица Ассирии, сменившая Ашшур.
  "Сады Семирамиды" - "висячие сады" Вавилона, получившие свое название по имени легендарной ассирийской царицы Семирамиды, были созданы Навуходоносором II для своей жены, мидийской царевны. Эти сады, считающиеся одним из семи чудес света, распологались на широкой многоярусной башне. На каждом из ярусов находился толстый слой плодородной земли, достаточный для того, чтобы на нем росли крупные деревья. По преданию, Навуходоносор собрал в этих садах уникальные растения со всех концов ойкумены.
  Хетты - народность, обитающая в центральной части Малой Азии. Как показывают материалы клинописных текстов, обнаруженных в конце прошлого столетия, во II тысячелетии Хеттское царство являлось одной из крупнейших держав древнего Востока, с которой вынуждены были в полной мере считаться как Египтет, так и Ассирия.
  "Царские надписи" - надписи на камнях, стеллах, глиняных конусах и т.д., повествующие о событиях, происходивших во времена того или иного царствования. Древнейшие надписи посвящены строительству того или иного храма и содержат имя бога, в честь которого возведен храм, название храма и имя правителя. Затем содержимым надписей становятся описания битв, история войн с соседями, социальные реформы, проводимые царем, и т.д.
  "Царский список" - появившийся в конце III тысячелетия до н.э. (предположительно, при Ур-Намму) перечень царей, правивших Шумером. См. лекцию "Историческое пространство Древней Месопотамии".
 
 
  ПАНТЕОН БОГОВ И КУЛЬТОВЫЕ ЦЕНТРЫ ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ
 
 
  Ан (шум. "небо", аккад. форма - Анум) - бог неба, главный источник плодородия, отец и предок всех богов, позднее - источник всякой власти. Зооморфный образ - "небесный бык". Культовый центр - Урук.
  Ашшур (аккад., этимология неясна) - изначально бог-покровитель города Ашшура, затем, с возвышением Ашшура, главное божество ассирийского пантеона. В ассирийских текстах, по времени соответствующих первому возвышению Ассирии, получает титулы шумерсккого Энлиля. Затем, в IX в. до н.э. ассоциируется с отцом Ана Аншаром. В ассирийской версии "Энума Элиш" Ашшур-Аншар заменяет собой Мардука в качестве бога - устроителя вселенной. Эмблема Ашшура - крылатый солнечный диск.
  Инанна (шумер. "владычица небес", аккад. Иштар) - дочь Нанны (или, по другой версии, Ана), важнейшее женское божество шумерского пантеона, видимо, объединившее в себе несколько изначально несходных божеств, богиня плодородия, дождя, распри, утренней и вечерней звезды, богиня плотской любви, позднее отождествленная с аккадским и общесимитским божеством Иштар. Инанна является героиней огромного числа мифов, она - один из самых популярных персонажей шумеро-аккадского эпоса.
  Ишкур (аккад. Адад) - сын Нанны, бог дождей и грозовых ливней. В отличие от Нинурты, бог не земледельцев, а пастухов - он приносит дожди, способствующие пышности пастбищ в степи. Его ранние зооморфные изображения - бык и лев, и шумерский Ишкур, эпитетом к которому обычно является "дикий бык ярости", гораздо более агрессивен, чем аккадский Адад, божество плодородного дождя. Культовые центры - Ур, Вавилон, Ашшур.
  Мардук (аккад., этимология неясна) - главный бог Вавилона, с возвышением города объявленный верховным богом, властвующим над более древними богами, победителем сил хаоса и творцом мира (в космогонической поэме "Энума Элиш"). Первые упоминания о нем относятся приблизительно к середине III тыс. до н.э. С XIV в. до н.э. культ Мардука распространяется в Ассирии, где он, впрочем, часто идентифицируется с местным божеством Ашшуром.
  Нанна (шумер. "полная луна") или Суэн (сокр. Син, шумер. "полумесяц") - старший сын Энлиля, бог луны, разгоняющий ночную тьму, задающий счет времени и обеспечивающий плодородие. Изначально его культ был распространен среди пастухов. Культовые центры - Ур, Харран.
  Нергал - сын Энлиля, бог-владыка подземного царства, супруг Эрешкигаль. Культовые центры - Кута и Апиак.
  Энлиль (шум. "владыка ветер") - старший сын Ана, бог ветров, распорядитель плодородия. Видимо, вначале представление о нем было связано с влажными зимними ветрами, несущими плодородие, позднее он стал олицетворением реальной, действующей власти, фактически осуществляя руководство всем, что происходит на земле и на небе. Культовый центр - Ниппур.
  Нинурта (шумер. "владыка плуга") - сын Энлиля, бог грома и весеннего паводка, бог землепашества. В некоторых областях Месопотамии (Ниппур, Нгирсу) считается первенцем Энлиля, вытесняя Нанну. Зооморфный облик Нинурты - громадная птица Имдугуд (шумер. "Проливной дождь") с головой льва, парящая в небе с распростертыми крыльями. Культовый центр - Ниппур.
  Нинхурсаг (шумер. "владычица предгорий", др. варианты - Нинтур, Нинменна, Нинмах) - сестра или, в другой традиции, жена Энлиля, изначально, видимо, связывалась с каменистой местностью, окружающей плодородные земли Месопотамии, затем мать животных, обитающих в этой местности, затем просто "дающая рождение", а потом и, в облике Нинтур, помощница при родах, повитуха. Нинхурсанг - общешумерское божество, не обладавшее четко определенным культовым центром.
  Энки (шумер. "владыка земли", "владыка низа", аккадский эквивалент - Эйя) - бог, изначально связанный, видимо, с пресными водами рек, прудов и дождей. Также оплодотворяющая сила (вода, питающая растения, ассоциируется с оплодотворяющей силой мужского семени), бог ритуального омовения и устранения скверны, бог "формовки", божество художников и ремесленников (увлажняя глину, вода придает ей пластичность), позднее главный советник богов, всегда действующий хитростью, а не силой, покровитель людей, научивший их ремеслам и давший культуру. Культовые центры - сначала Эреду, затем Ур.
  Уту (шумер. "светлый", "сияющий", "день"), Шамаш (аккад. "солнце") - сын Нанны, бог Солнца, света, судья богов и людей, блюститель справедливости. Культовые центры - Урук, Сиппар, Ларса. В Ашшуре у Шамаша был общий храм с лунным божеством.
  Эрешкигаль (шумер. "хозяйка большой земли"72) - богиня-владычица подземного царства, получившая его в "подарок", старшая сестра и соперница Инанны. В подчинении у Эрешкигаль - семь (иногда больше) богов-аннунаков, судей подземного мира.
  КОММЕНТАРИИ
 
  1. Как видно, многие божества имеют взаимно пересекающиеся функции. Это связано с тем, что изначально каждый из номов имел своего бога-покровителя, обладающего широким спектром деятельности, а богов-покровителей других номов включал в свой пантеон из дипломатических соображений, как богов соседей. Так творцом мира, богов и людей в Эреду был Энки, в Ниппуре - Энлиль, в Лагаше - богиня Нгатумуду(г). Аналогично, богами, обеспечивающими культ плодородия, были бог Думузи - в Бад-Тибире и Кулабе, Шара - в Умме, богиня Инанна в Уруке и т.д.
 
  2. Необходимо отметить, что появление у божества новых функций является явным проявлением процедуры "мышления в комплексах", о которой мы говорили в разделе о традициональной культуре и которая является основным способом изменения значений слов в языке. Проиллюстрируем это на примере Энки.
 
  Энки
 
  Бог пресных вод
  рек, прудов, дождей
 
  Ассоциация по смежности Ассоциация по смежности

<< Пред.           стр. 2 (из 5)           След. >>

Список литературы по разделу