<< Пред. стр. 3 (из 9) След. >>
Список литературы по разделу
67
как I know he lives there.; I know he is living there.; I know he has lived in London.; I know he has been living in London, но невозможны *I know he was living in L.; *I know he had lived in L.; *I know he had been living in L. без дополнительного указания на временной центр прошедшего времени: I know he was living in L. when you came there.; I know he had lived (had been living) in L. before you came there.
В целом, следовательно, можно сказать, что соотношение английских временных форм в предложении отражает реальное соотношение их протекания. Это соотношение показано в приведённой ниже таблице. НЗ обозначает независимые формы, 3 - формы зависимые.
Независимые и зависимые глагольные формы
Разряды
Основной
Длительный
Перфект
Перф.-длит.
Настоящее
НЗ
НЗ
НЗ
НЗ
Прошедшее
НЗ
3
3
3
Будущее
НЗ
3
3
нет
Зависимое будущее
3
3
3
нет
Мы видим, что независимые формы представлены основным разрядом, за исключением зависимого будущего, и всеми формами настоящего времени. Все эти формы соотнесены с моментом речи как точкой отсчета. Остальные формы составляют группу зависимых форм. Они соотнесены с временным центром прошедшего времени и редко с временным центром будущего.
1.6.19. Наклонение. Изъявительное наклонение. Наклонением называется глагольная категория, выражающая определённую модальность высказывания, т. e. устанавливаемое говорящим отношение высказывания к действительности. Традиционная грамматика устанавливает наличие трех наклонений в английском: изъявительного, повелительного и сослагательного.
Изъявительное наклонение передает действие, рассматриваемое говорящим как реальный факт, отсюда вытекает необходимость соотнесения его с той или иной временной сферой, так как ни одно действие не может происходить вне времени.
Остальные два наклонения не предполагают четкого соотнесения с определённой временной сферой. Повелительное наклонение выражает побуждение к действию и имплицитно тем самым подразумевает ещё не совершившееся действие, действие, долженствующее произойти в будущем; но именно потому, что выражается только желание, побуждение к совершению действия, эта форма не является формой будущего времени.
68
Сослагательное наклонение рассматривает действие как предположительное, возможное, которое, следовательно, также не может быть соотнесено с временной сферой. Очень сложным является вопрос о количестве наклонений и составе форм. Существование изъявительного наклонения не вызывает сомнений ни у кого из лингвистов; остальные два наклонения трактуются по-разному.
1.6.19.1. Повелительное наклонение. Повелительное наклонение выражает непосредственное волеизъявление (термин А. И. Смирницкого), обращенное к собеседнику. По форме глагол в повелительном наклонении совпадает с инфинитивом и с настоящим временем основного разряда, кроме 3-го лица единственного числа: Stop talking! Be quiet! Существенным отличием от инфинитива, однако, является, во-первых, отсутствие частицы to и, во-вторых, отличие отрицательной формы инфинитива I told you not to talk! от отрицательной формы повелительного наклонения: Don't talk! Наконец, весьма важным представляется замечание А. И. Смирницкого об отсутствии у повелительного наклонения вопросительной формы. Проблема грамматической омонимии, несомненно, весьма сложный вопрос: представляется, однако, несомненным, что она должна решаться с учётом не только формы, но и её функционирования. В случае повелительною наклонения отличие функционирования не ограничивается фактами, описанными выше: в то время, как изъявительное наклонение всегда функционирует в сочетании с подлежащим, выраженным или существительным, или местоимением, или каким-либо другим способом, повелительное наклонение может функционировать с подлежащим, выраженным местоимением, только при резкой эмфазе: You stay here!
Выражение побуждения к действию, обращенное не к непосредственному собеседнику, передается конструкцией с глаголом let: let us begin; let her try again. Глагол let в этих случаях стоит в неударной позиции и десемантизкрован.
1.6.19.2. Сослагательное наклонение. Сослагательное наклонение представляет собой весьма пестрый набор форм и вызывает поэтому серьёзные разногласия в трактовке.
Набор форм включает, во-первых, сохранившиеся из прежней парадигмы синтетические формы: be, в настоящем стилистически весьма ограниченную, в значительной степени архаичную (If it be true...), форму were, функционирующую без стилистических ограничений (If I were you, I should do it), и форму, совпадающую с парадигмой настоящего времени основного разряда, но не имеющую -s в третьем лице (I suggest that he go). Эта форма в английском варианте также стилистически ограничена; в американском варианте она не имеет характера книжности, искусственности, свойственного ей в британском варианте английского языка.
Во-вторых, набор включает формы, омонимичные претериту и перфекту прошедшего времени, но отличающиеся по соотнесению во времени и по отсутствию временного значения как такового.
69
В-третьих, набор включает аналитические формы с вспомогательными глаголами should и would.
Трактовка сослагательного наклонения различными лингвистами весьма разнообразна: крайние точки зрения выражены предложенной Дейчбейном парадигмой из 16 наклонений и, с другой стороны, отрицанием существования сослагательного наклонения (Л. С. Бархударов). Между этими крайними взглядами располагаются различные теории менее крайнего направления. Это разнообразие обусловлено тем, в каком соотношении авторы учитывали форму и содержание, насколько они находились под влиянием аналогии других языков, какова их позиция в вопросе грамматической омонимии.
Г. Суит выделяет наклонение, выражающее нереальность, называя его "Thought-Mood" и подразделяет его на подтипы в зависимости от способа выражения - синтетическими или аналитическими формами; подтип, выражаемый аналитическими формами с вспомогательными глаголами should и would, он называет кондиционалисом (Conditional Mood); сочетания с may и might он называет Permissive Mood.
Попытка Г. Суита разобраться в сложном переплетении форм и значений сослагательного наклонения не привела к ясности, хотя была удачнее ряда последующих теорий. В трудном вопросе трактовки форм, омонимичных претериту и перфекту прошедшего времени (If he came, if he had come...), Суит занял промежуточную позицию, называя эти формы Tense-moods. Это, в общем, ближе к оценке этих форм как сохраняющих связь с формами изъявительного наклонения; таким образом, Суит не пошел по пути оценки форм только по их значению.
В дальнейшем, как указано выше, авторы по-разному подходили к проблеме сослагательного наклонения, однако в большинстве случаев мы видим разбивку сослагательного наклонения на подтипы, в основном в зависимости от значения. Таковы позиции Г. Поутсмы, Г. О. Керма и ряда других. Разбирать их подробно мы не будем; из теории советских лингвистов следует только остановиться на системах, предложенных А. И. Смирницким, И. Б. Хлебниковой, а также на взглядах Б. А. Ильиша и Л. С. Бархударова.
А. И. Смирницкий различает а) сослагательное I (if he be; I suggest that he go), включающее высказывания, не противоречащие реальности; б) сослагательное II, наоборот, подразумевает высказывания, противоречащие действительности (if it were, if he had known); в) предположительное, образуемое сочетанием should с инфинитивом при любом подлежащем (should - should you meet him); г) условное наклонение - аналитические формы с should и would, функционирующие в главной части условного предложения (What would you answer if you were asked..'.). Классификация эта, учитывающая форму, в основе своей семантическая.
И. Б. Хлебникова различает условное наклонение (Conditional - should go, would go), субъюнктив, включающий синтетические
70
формы (be, were, if I knew) и варианты сослагательного наклонения, не образующие систему (however it might be, for fear it should start trouble). Эта классификация основана на теории, утверждающей, что формы условного наклонения образуют семантически единый подтип, тогда как остальные случаи, формально совпадающие по форме, не укладываются в стройную систему.
Л. С. Бархударов отрицает существование сослагательного наклонения в английском на том основании, что формы с should, и would он не признает аналитическими, так как второй компонент этих форм - инфинитив - возможен и в свободных конструкциях. Формы же if I knew, if I had known Л. С. Бархударов справедливо считает формами прошедшего и перфекта прошедшего времени в особом синтаксическом окружении.
Очень осторожно и продуманно трактует вопрос сослагательного наклонения Б. А. Ильиш в своей последней книге "The Structure of Modern English". Он указывает на то, что необыкновенное расхождение во взглядах различных авторов (от 16 наклонений у Дейчбейна и менее по нисходящей шкале) свидетельствует о том, что интерпретация и систематизация форм, относимых обычно к сослагательному наклонению, представляет реальную трудность. Причины этой трудности заключаются в двух основных факторах: 1) одни и те же формы передают различные значения; 2) одно и то же значение передается различными формами. Именно это перекрещивание форм и семантики приводит к субъективизму в их интерпретации.
Обращаясь к вопросу выбора между идентичностью формы и отличием значения, Б. А. Ильиш склоняется к тому, что при идентичности формы желательно не выделять омонимов, а считать данный сдвиг грамматического значения особым употреблением формы в определённом окружении; очевидно, это можно сформулировать как вариантное употребление формы: 1) Не lived here five years ago; 2) If he lived here he would come at once. Формы lived и lived - не омонимы, а случаи особого употребления претерита; то же самое, естественно, относится к перфекту прошедшего времени: 1) I knew he had lived there; 2) If he had lived there he would have come to see me.
Вполне логично, формы с should, would, выражающие предположительность, Б. А. Ильиш рассматривает как особое употребление зависимого будущего (Future-in-the-past). Далее Б. А. Ильиш анализирует категорию наклонения в двух планах - с точки зрения значения и с точки зрения способов выражения. Включая и значение побуждения (следовательно, императив), он выявляет четыре основных значения: побуждения, возможности, нереального условия и следствия нереального условия. Таким образом, если исходить из значения, можно обнаружить четыре или три наклонения, если объединить два последних; или два, если объединить последние три под рубрикой "нереальное действие". Если же исходить из способов выражения, то получается (включая императив) шесть наклонений. Далее Б. А. Ильиш рассматривает модели (patterns) употребления,
71
но не предлагает никакой определённой классификации.
Если в той части анализа, где Б. А. Ильиш рассматривает Способы выражения наклонения, отбросить императив как самостоятельное наклонение, а также формы претерита и перфекта прошедшего времени, которые являются вариантами соответствующих форм индикатива в систематизированном контексте, остаются три случая: 1) неизменяемая форма типа соте; сюда же, видимо, можно присоединить формы be и were, т. e. синтетические способы выражения нереального действия: If I were you, I should not talk too much in public about your plans. (Snow); 2) should для всех лиц: There is no reason that I know why he should hunt me. (M. Stewart); 3) should и would для первого и двух других лиц соответственно: If we changed it drastically at a single stroke, it would alter the place overnight. (Snow)
Большинство грамматистов выделяют условное наклонение, включающее форму "маловероятного условия" ("unlikely condition"): If Ross (his doctor) were here, he would tell us it was dangerous. (Snow) и форму нереального условия: If we had given him the most concealed of hints, he would have rushed to Nightingale... (Snow)
Действительно, здесь мы находим соотношение форм, очень похожее на регулярную парадигму; однако, если отбросить обусловленные формы индикатива, остаются только should и would с соответствующим инфинитивом. Тогда можно упрощенно сказать, что за исключением значения следствия нереального условия, где should и would употребляются с учётом лица, во всех остальных случаях выражения нереального действия используется should с любым лицом. Однако это, несомненно, упрощение: should используется с любым лицом в условных придаточных типа Should you meet her, tell her to phone me. Кроме того, should употребляется и тогда, когда речь идет о действии реальном, если требуется выразить некую субъективную оценку или эмоцию:
Chrystal wondered why he should act as chairman when Brown himself was there. (Snow) Small wonder, in the dark years that followed, that the short stretch of Maximus' victorious peace should appear to men like a lost age as golden as any poets sing. (Stewart)
Форма were функционирует наравне с формами претерита и перфекта прошедшего времени в придаточной части условного предложения и наравне с should для всех лиц в других типах придаточных (уступительных, дополнительных) для выражения нереального действия.
Формы с should и would, изменяющимися по лицам, функционируют в главной части условного предложения.
Should и would могут также употребляться в простых предложениях для выражения нереального (нереализованного) действия: I should be so sorry to interrupt. (Snow) Perhaps no group would ever let itself be guided by Roy Calvert. (Snow) В остальных случаях, в придаточных уступительных и дополнительных, для выражения
72
нереального действия используются обычно should и were: ...She said defiantly, as though she were thinking of her mother. (Holt). If you should see them tell them to come here.
Все формы сослагательного наклонения, как видно из вышеизложенного, совпадают по звучанию с формами изъявительного наклонения или с составным сказуемым, включающим модальный глагол should. Тем самым встает вопрос о разграничении омонимии и грамматической вариантности форм.
Выше было указано, что мы присоединяемся к взглядам Б. А. Ильиша на употребление форм изъявительного наклонения в условных предложениях. Они сохраняют свое лексическое значение, а сдвиг временной соотнесенности обусловлен синтаксическим окружением, систематизированным контекстом, снимающим временное инвариантное значение формы. Выше, в разделе "видовременная система" мы видели возможность таких сдвигов в пределах временного значения: форма настоящего времени может передавать значение будущего в систематизированном контексте (1.6.12.1). Если принять точку зрения, рассматривающую формы типа If he lived, If I knew как омонимы претерита, а не его обусловленные варианты, мы должны будем признать форму start в предложении I start tomorrow формой будущего времени. Это будет означать отказ от формального принципа и признание семантики в качестве ведущего принципа, что представляется неприемлемым.
С другой стороны, представляется правильным рассматривать should и would в сослагательном наклонении как омонимы модальных глаголов на том основании, что, в отличие от модальных глаголов should и would, они передают совершенно идентичное отношение нереализуемого действия, связанного с определённым условием, тогда как глаголы собственно модальные передают иные, несовпадающие отношения:
I should value it if you would keep me in touch. (Snow) I consider that the college would be grossly imprudent not to use the next few months to resolve... (Snow)
Ho: There are a few things no one should dare to decide for another man. (Snow) I asked him to be patient, but he w о и I d not listen.
Одним из важных аргументов в пользу трактовки should и would в сослагательном наклонении как вспомогательных, а не модальных глаголов является также то, что оба эти глагола могут редуцироваться в сослагательном наклонении, так как они, как все вспомогательные глаголы, находятся в неударной позиции, тогда как модальные глаголы, несущие лексическую семантику, не редуцируются. Ср.: I'd have acted differently if I'd known you were on the way. (Holt) и You should have done it years ago. (Holt)
Should и would совпадают также по звучанию с вспомогательными глаголами зависимого будущего. На это указывает и Б. А. Ильиш (см. выше). По-видимому, здесь мы также имеем дело с грамматическими вариантами. В систематизированном контексте
73
изъявительного наклонения формы с should и would передают будущее, мыслимое как реально предполагаемое, но не реализованное. В систематизированном контексте условных предложений выражается действие нереализуемое; в этих случаях глагольные формы подвергаются сдвигу временного значения: они передают одновременность с временной сферой высказывания или предшествование ей (If I knew... I should do so; if I had known... I should have done so). Вместе с тем, как справедливо указывает Б. А. Ильиш, значения зависимого будущего и сослагательного наклонения иногда трудно разграничить:
His calculation about Crawford was, of course, ridiculous. Crawford, impersonal even to his friends, would be the last man to think of helping, even if help were possible. (Snow)
Как видно из вышеизложенного, сослагательное наклонение не образовало регулярных парадигм, которые дали бы основания для выделения подтипов внутри этой категории.
Функционирование его форм в значительной мере определяется типами предложения, т. e. синтаксическими условиями: предложения с условными предикативными единицами, с уступительными, с так называемым "предваряющим" it: It is strange you should think so. Функционирование в простом предложении чаще всего связано с желанием говорящего снять категоричность высказывания и с формулами вежливости, хотя и в этих случаях возможно выражение нереализуемого действия, условие выполнения которого вытекает из общего контекста:
I should say so. Would you be so kind as to tell me...? You can't start now: you would get lost in the dark.
Эта нерегулярность объясняется историческими причинами: в то время как остальные аналитические формы глаголов образовались на пустом месте, как элементы, дополняющие и развивающие видовременную систему, формы сослагательного наклонения образовались в процессе смены и замены старых синтетических форм новыми аналитическими. Частично старые формы сохранились, и этим, вероятно, объясняется та полная асимметрия и нерегулярность в соотношении форм сослагательного наклонения, которая была описана выше.
1.6.20. Категория залога. Категория залога выражает отношение глагольного признака к подлежащему или характеризует реальное значение подлежащего по отношению к глагольному признаку.
В английском существует, по мнению ряда лингвистов, два залога, но некоторые авторы считают, что залогов три. Несомненные два залога - действительный и страдательный; третий залог, относительно которого нет единства мнений, - возвратный.
1.6.20.1. Действительный залог. Действительный залог передает действие, источником которого является референт
74
подлежащего. Действительный залог не имеет особых показателей; если придерживаться терминологии структурализма, можно сказать, что он характеризуется нулевым экспонентом (в отношении залога). Система видовременных форм, приведённая выше, изложена на материале форм действительного залога. По определению А. А. Холодовича, действительный залог выражает отношение, при котором подлежащее предложения и семантический субъект (производитель или источник действия) совпадают. Отношение действия к этому семантическому субъекту может быть самым разнообразным. Субъект, выраженный подлежащим, может производить действие, направленное на объект, выраженный дополнением первым (прямым, беспредложным): Не gripped the edge of the table. (Waine) Действие субъекта может замыкаться в нем самом, не переходя ни на что: Nothing happened. The child was weeping. Наконец субъект может оказаться как бы псевдоисточником действия; однако форма глагола остается все той же: The door opened. The new record sold well. На основании последнего типа были попытки выделить средний залог; однако это означало бы отказ от формального принципа и включение в область грамматики явления по чисто семантическому признаку.
1.6.20.2. Страдательный залог. Страдательный залог - пассив - противопоставлен действительному залогу. Согласно определению А. А. Холодовича при пассиве подлежащее не совпадает с семантическим субъектом. Подлежащее глагола в страдательном залоге - лицо или предмет, на который направлено действие, выраженное глаголом-сказуемым.
Как правило, в современных европейских языках форма страдательного залога свойственна глаголам переходным, т. e. глаголам, способным передавать направление действия на объект. Грамматически этот объект выражен дополнением первым (прямым, беспредложным), например: Он взял книгу; Не wrote a letter. "Направленность" действия на объект не означает обязательного воздействия на объект; ср., например, Не heard a sound; Я увидел белку, где объект не меняет своего состояния. Некоторые авторы пользуются понятием "косвенно-переходных" глаголов, передающих направленность действия на объект, выраженный предложным дополнением: Не looked tit me.
Переходность-лексико-грамматическая характеристика глагола, его способность передавать действие, направленное на объект, или неспособность передавать такое объектно-ориентированное действие, и, следовательно, неспособность сочетаться с прямым дополнением, выражающим объект действия: Я живу в городе.; Он встал.; I live in town.; He rose.
Как правило, переходность в европейских языках является лексико-грамматической характеристикой глагола, закрепленной за каждой данной единицей; это - черта полевой структуры глагола. Однако в английском глагол давно утратил или почти утратил закрепленную переходность/непереходность; последняя превратилась в синтаксическую сочетаемость глагола. Конечно, можно
75
выделить группу глаголов, для которых вне контекста свойственно в первую очередь переходное значение (например: to take, to seize, to give), и такие, для которых характерно вне контекста непереходное значение (to stand, to lie, to run, to sleep).
Однако в предложении оба типа глаголов способны реализовать лексико-семантические варианты, противоположные их основному - переходному или, наоборот, непереходному значению:
She takes after her mother.; The windows give on the street.; . Your books will translate. (Waugh) I marched him back to his room. (Holt) They lie him down. (Duncan)
В английском чрезвычайно мало непереходных глаголов, не способных к функционированию с дополнением (to die, to work, to sit).
Страдательный залог нередко рассматривается как форма, производная от действительного. Однако с этим вряд ли можно согласиться. Отношение двух залогов может устанавливаться путем трансформации там, где она возможна; однако, как мы увидим ниже, трансформация не всегда возможна. Отношение двух залогов может устанавливаться и путем сопоставления одного и того же подлежащего с разными залоговыми формами: Не greeted me warmly. - He was greeted warmly.
Источник (производитель, агенс) действия не обязательно выражен, но если он выражен, то в предложении он занимает позицию предложного дополнения. В зависимости от того, выражен агенс или нет, пассивная конструкция может быть двучленной или трехчленной. Двучленная конструкция широко распространена в английском: We were interrupted then. (Stewart) Champagne was served at feasts. (Snow) Трансформация в действительный залог . в этих случаях невозможна, или, точнее, возможна только при внесении единицы, отсутствовавшей в страдательном залоге, причем эта единица может быть известна только из широкого контекста или может быть вообще неизвестна:
During the next week preparations were made for our departure. (Holt) They were shepherded into the library. (Christie)
Как указано выше, переходность не закреплена за каждым отдельным глаголом; в большинстве случаев она обусловлена синтаксически. Поэтому в английском возможна форма страдательного залога с глаголами, основное значение которых непереходно:
Baker, with a sane and self-righteous expression, had been marched into the orderly room on a charge of insubordination. (Sillitoe) His whole life was lived in the pages of that monumental biography which was to be written after his death. (Waine)
Таким образом, страдательный залог в английском фактически не связан с переходностью глагола, как это свойственно другим современным европейским языкам, в том числе и другим германским языкам. Эта независимость залога от переходности особенно ярко
76
проявляется в тех случаях, когда форма страдательного залога образуется от глаголов, названных выше "косвенно-переходными", т. e. глаголов, способных сочетаться только с предложным дополнением: Brown was listened to by everybody. (Snow) Однако форма страдательного залога возможна также и для явно непереходных глаголов с последующим предлогом: Mr. Dereham is not in his room. His bed's not been slept in and all his things have gone. (Holt)
Все приведённые выше примеры не поддаются точной трансформации в действительный залог, причем, как упомянуто выше, именно двучленные структуры характерны для английского языка.
Ещё одной особенностью является возможность сочетания подлежащего пассива с прямым дополнением:
Не had been given his instructions in private. (Waine) Charles went to the back door of the house and was handed his money. (Waine)
В этом случае трансформация также не может быть точной: (Somebody) (the employer) (she) handed him the money. Если предложение Jane told her my story трансформировать в страдательный залог, то возможны две структуры: My story was told her by Jane или She was told my story (by Jane). Последняя конструкция более характерна для английского.
Как мы видим, трансформация из одного залога в другой возможна только в определённых условиях; трансформация из страдательного залога в действительный недопустима при двучленной конструкции; возможность трансформации из действительного в страдательный залог зависит от лексического состава предложения. Так, невозможна трансформация в таких случаях, как I turned my face away. (Holt) 'I'll make you some tea,' said Alice. (Braine) 'I would say you take a pride in being a sensible young woman.' (Holt)
1.6.20.3. Соотношение форм страдательного залога и составного сказуемого. Так же как в предыдущем разделе, в связи с формой страдательного залога возникает проблема выбора между омонимией и многозначностью формы.
Дело в том, что второй компонент составного сказуемого с глаголом бытия может, в числе других частей речи, быть выражен вторым причастием глагола. Тем самым возникает омонимия с формой страдательного залога. Грамматическая омонимия, как мы видели, очень широко распространена в английском; она легко преодолевается, если омонимы различны по синтаксической функции (например, претерит глагола и причастие второе - они не могут выступать в одной и той же функции). Гораздо сложнее обстоят дела при совпадении синтаксической функции; выше, в разделе сослагательного наклонения, вопрос омонимии был решен отрицательно. В данном случае мы опять имеем дело с формами, имеющими одинаковую синтаксическую функцию - функцию сказуемого.
77
Разграничение страдательного залога и составного именного сказуемого проводится, обычно, на том основании, что залоговая форма передает действие, а составное сказуемое с причастием вторым в функции предикатива передает состояние. Этот семантический принцип подтверждается в трехчленной конструкции, несомненно передающей действие: They were often entertained there by some members of the Company. (Holt) Однако это верно в случае глаголов действия, но не с глаголами, обозначающими внутреннее состояние лица, - семантического объекта:
Не was moved by a feeling for the dying man. (Snow) I was upset by his news. (Snow)
В анализируемом случае обе конструкции имеют четкое значение пассивности; в одном случае мы находим передачу действия, в другом - состояния как результата действия. Разумеется, это неодинаковые значения, но они существуют в пределах одной и той же формы. В немецком существует формальное различие, разграничивающее эти конструкции: Der Brief wird geschrieben "письмо пишется" - страдательный залог, Der Brief ist geschrieben "письмо написано" - составное именное сказуемое, иногда, однако, рассматриваемое как "пассив состояния" ("Zustandspassiv"). Однако вряд ли правильно приписывать английскому наличие такого разграничения, которое не подтверждено формой. Поэтому нам представляется более соответствующим фактам языка считать все сочетания глагола "быть" с причастием вторым формами страдательного залога и рассматривать конструкции со значением состояния как вариант залоговой формы.
Но на этом трудности не кончаются. Действительно, там, где форма страдательного залога со значением состояния функционирует, так сказать, "в чистом виде", изложенное выше решение представляется приемлемым, например:
At the age of seventy-four, he was excited as a boy about his expedition. (Snow) Jago's face was shadowed with anger. (Snow)
Однако причастие второе данной конструкции может сочетаться с прилагательным, выступающим в однородной с ним функции. Прилагательное может вместе с причастием рассматриваться как именной член составного сказуемого, видимо, в тех случаях, когда они могут быть переставлены без ущерба для смысла высказывания: She was excited and happy. - She was happy and excited. С другой стороны, вряд ли возможна перестановка в таком предложении, как Не was wounded and very weak. =/= *He was very weak and wounded. Здесь, видимо, сочетаются страдательный залог и составное сказуемое с эллипсисом связки. К такому же типу можно отнести и следующий пример: His tone to me was not softened, but harder than it had been. (Snow)
Значение действия или состояния является свойством полевой принадлежности глагола: глаголы предельные с основным
78
переходным значением могут обозначать как действие, так и состояние (was wounded); переходные предельные глаголы нефизической деятельности обозначают состояние (was surprised); непредельные глаголы нефизической деятельности обозначают не-результативное отношение, имеющее место в данный период времени и потому приравнивающееся к действию (was respected).
1.6.20.4. Проблема возвратного залога. В то время как большинство англистов не сомневается в существовании страдательного залога, относительно возвратного залога существуют прямо противоположные мнения.
Выделение возвратного залога у ранних грамматистов базировалось на аналогии с другими европейскими языками. Дальнейшие исследования показали, что некоторые основания для этого действительно можно найти - особое соотношение глагола с возвратным местоимением, с одной стороны, и с подлежащим - с другой. Boзвратное местоимение может функционировать как прямое дополнение, наряду с другими дополнениями, но в других случаях оно или замыкает действие на его источнике, или меняет значение глагола.
Так, в предложении I poured myself another cup of tea (Braine) возвратное местоимение функционирует как любое другое дополнение (I poured him a cup of tea).
В предложении Не had been taught... to efface himself - in every possible way (Waine) сочетание efface himself замыкает действие на его источнике, тот же глагол может функционировать с дополнением, обозначающим "внешний" объект: I must try and efface the unfavourable impression I made.
Таким образом, сочетание глагола с возвратным местоимением действительно имеет особую направленность действия; то же можно сказать о сочетаниях типа I hurt myself, где направленность действия, в сущности, также замыкается на источнике действия (семантическом субъекте), в то время как в предложении I saw myself in the mirror объект является "внешним". Ещё более тесная связь между компонентами сочетания прослеживается в типе I enjoyed myself и I enjoyed those days in Sydney (Holt); наконец, в таких сочетаниях, как to pride oneself, to busy oneself, to concern oneself, вообще невозможно употребление глагола с дополнением, обозначающим "внешний" объект.
Все сказанное выше указывает на действительно особый характер сочетания глагола с возвратным местоимением. Несомненно, соотношение подлежащего и глагола с возвратным местоимением в том случае, когда последнее не обозначает "внешнего" объекта, является эксплицитным указанием на то, что действие замыкается на своем источнике. Интересно отметить, что в тех случаях, когда семантический субъект и объект совпадают, т. e. действие не замыкается на источнике, а направлено на него так, как оно может быть направлено на "внешний" объект, возвратное местоимение может отсутствовать: I dressed myself - I dressed; I washed myself - I
79
washed, но I hurt не означает I hurt myself, I amuse не равно I amuse myself и т. д.
Проблема заключается в том, достаточно ли оснований предоставляет языковой материал для выделения возвратного залога как особой грамматической категории, хотя бы и категории малого охвата. Однако указанное выше различие внутри сочетаний данного типа позволяет поставить вопрос и по-иному, как он и был поставлен рядом исследователей: можно ли рассматривать эти сочетания не как особый залог, а как особый подтип возвратных глаголов, по-разному соотносящихся с возвратным местоимением. Тогда возвратные глаголы займут определённое место в полевой структуре глагола.
1.6.21. Неличные формы глагола (вербалии). В то время как личные формы глагола способны выполнять только одну синтаксическую функцию - быть простым сказуемым предложения, неличные формы способны замещать ряд синтаксических позиций, за исключением функции простого сказуемого. По выполняемым в предложении функциям они близки именным частям речи; впрочем, как мы увидим далее, инфинитив несколько отличается от других неличных форм. В основном, однако, комбинаторика неличных форм - инфинитива, причастия и герундия-во многом близка глаголу: кроме причастия второго, все эти формы способны сочетаться с прямым дополнением и все могут определяться наречием. Глагольным свойством является и то, что, кроме причастия второго, вес эти формы имеют видовую парадигму. Категория лица и числа у них отсутствует; категория времени как таковая также отсутствует: они неспособны помещать действие в тот или иной временной отрезок, они указывают лишь соотношение времени обозначаемого ими действия с действием глагола-сказуемого - одновременность или предшествование ему. Таким образом, они обозначают только относительное время.
Все эти формы появились в языке как именные формы; и только постепенно в ходе развития языка они втягивались в систему глагола и приобретали глагольные категории вида и залога, а также глагольную комбинаторику.
1.6.21.1. Инфинитив. Инфинитив - наиболее отвлеченная форма глагола, в основном разряде действительного залога только называющая действие. Поэтому именно эта назывная форма глагола используется для введения глагольной словарной статьи.
Инфинитив, как и остальные вербалии, может реализоваться в формах вида и залога. Для действительного залога существуют все четыре формы, для пассива -только основной разряд и перфект:
Действительный залог Пассив
То write. To be writing. To be written. To have been
To have written. To have been written, writing.
80
Приинфинитивная частица to является формальным маркером инфинитива, отличающим его от омонимичных ему личных форм, в то время как формальным показателем личной формы является любой тип соотнесенного с ней подлежащего, в том числе и инфинитива. Если инфинитив находится в составе модального глагольного сказуемого, и, следовательно, ему предшествует модальный глагол, последний сам является показателем инфинитива, так как модальный глагол без последующего инфинитива может употребляться только при структурной репрезентации; но такое употребление всегда анафорично, и, следовательно, в предыдущей части текста за модальным глаголом следовал инфинитив: 'I can't be bothered now to wrap anything up.' - 'Neither can I, old boy.' (Waine)
Исключение представляет собою модальное употребление have to, be to, ought to плюс инфинитив; в этих случаях обязательна частица to: By this time it ought to have been over. (Christie)
Инфинитив может иметь синтаксическую функцию а) подлежащего, б) именной части составного именного сказуемого, в) дополнения, г) определения, д) обстоятельства:
а) То have asked questions here would have attracted attention. (Stewart) б) To see is to believe, в) I wanted to tell them before they discovered. (Holt) r) There was no one to read the words that were being traced. (Christie) д) Не was a good workman; too good a workman tо be sасked. (Braine)
Инфинитив способен принимать любой тип дополнения и определяться наречием. Эта комбинаторика является его глагольной чертой:
If Godmanchester cared publicly to break the lease with the S о с i e t y, let him do. (Wilson)
Иногда наречие может занимать позицию между частицей to и инфинитивом; это - так называемый "расщепленный инфинитив" ("split Infinitive"). Строгие стилисты относятся к нему отрицательно, однако для эмфазы содержания наречия он употребляется иногда даже в официальном стиле: I wish to specially stress the fact...
Инфинитив основного разряда обозначает одновременность действия с действием глагола-сказуемого; в зависимости от контекста он может обозначать и действие, которому надлежит совершиться в будущем по отношению к действию сказуемого:
I am sure the Dean never intended to suggest anything else. (Snow) When I told Rose that I wished to transfer Gilbert Cooke, I had an awkward time. (Snow)
Перфект обозначает действие, имевшее место ранее действия глагола-сказуемого:
It was like her also not to have asked a single question about what I had been doing. (Snow)
81
Выступая в функции подлежащего, инфинитив передает наиболее обобщенное значение действия, не соотнесенного пи с каким субъектом:
То reach the escarpment top meant another spelt among the trees. (Sillitoe)
В остальных случаях действие инфинитива соотнесено с семантическим субъектом, обозначенным подлежащим: .
Then she would force herself to attend to Margaret and to me. (Snow) 'I have no wish to listen to anybody's private conversation.'' (Christie)
Однако, находясь в составе группы дополнения, инфинитив соотнесен с семантическим субъектом, обозначенным дополнением: I'т telling you not to worry. (Snow)
Особенно ярко эта соотнесённость прослеживается в сложном дополнении: Everyone watched him g о. (Snow) As her gaze returned to Ralph, I saw her recognise him. (Stewart) Инфинитив имеет собственную-субъектную отнесенность в предикативной конструкции с for, встречающейся довольно редко, а также в тех случаях, когда в составе именной части сказуемого, он уточняет значение предикатива-прилагательного:
It's extremely funny for me to be consoling you. (Snow) Office affairs are easy to start and difficult to finish, particularly in a small town. (Braine)
1.6.21.2. Причастие второе. Причастие второе не имеет собственной парадигмы; оно имеет только одну форму, и эта форма, если она не входит в состав аналитической формы глагола - перфекта или пассива,- обладает, в основном, именными, а именно адъективными чертами. Причастие второе употребляется атрибутивно и в составе именного составного сказуемого, а также в составе обособленных конструкций:
As he passed a darkened shop doorway, a hand reached out. (Waine) An artistically arranged bowl of flowers stood on... an oak chest. (Holt) I am not qualified to express an. opinion. (Snow) 'It's all so safe, and civilised and cosy,' she went on. (Braine) But there are nights when Jago sat silently in hall, his face white, ravaged. (Snow)
В составе именного сказуемого причастие второе может приближаться к компоненту страдательного залога (см. 1.6.20.3): I am interested to hear what you think. (Snow) Четкую грань между ними можно провести только тогда, когда причастие является однородным членом с другим предикативом, - прилагательным или причастием первым: Reporting this to me, she was as embarrassed and vulnerable as when she had confessed... (Snow) В этом предложении возможна перестановка: as vulnerable and embarrassed. Это дает основание считать, что здесь составное сказуемое.
82
Причастие второе может также употребляться в составе абсолютной конструкции; в этих случаях оно имеет свой собственный семантический субъект и, следовательно, реализует свои глагольные черты:
Supper finished, they hung mosquito nets from overhanging branches. (Sillitoe)
1.6.21.3. Причастие первое и герундий. Причастие первое и герундий имеют полностью омонимичные морфологические формы. Это обстоятельство заставляет многих лингвистов считать их одной формой, различающейся только функционально. Такого взгляда, например, придерживаются Е. Крейзинга, В. Я. Плоткин, Л. С. Бархударов. Действительно, парадигматическое тождество этих вербалий дает полное основание рассматривать их как единую форму. Б. А. Ильиш, считая этот вопрос трудно разрешимым, предполагал возможность обоих способов описания этих форм. А. И. Смирницкий и Б. Стрэнг различают герундий и причастие первое.
По-видимому, действительно можно описать герундий и причастие первое как "-ing-форму", выступающую то с субстантивным (герундий), то с адъективным (причастие) грамматическим значением. Возможные для них синтаксические позиции определяются именно этими их свойствами, тогда как глагольные черты - наличие форм вида и залога и возможность принимать дополнение первое (прямое) - свойственны обеим формам. Однако есть позиция, n которой они чётко противопоставлены, - позиция препозитивного определения. С другой, стороны, существует вторично-предикативная конструкция, где весьма сложно определить, чем является участвующая в ней -ing-форма.
В нашем описании мы будем пользоваться терминами "герундий" и "причастие первое"; это терминологически удобнее и компактнее, чем, скажем, "субстантивная" и "адъективная -ing-форма". Идентичность форм несомненна; с другой стороны, несомненно и то, что комбинаторика их различна. Мы будем придерживаться в своем описании терминологического различения причастия и герундия, указывая на моменты сходства и различия.
Парадигма, как указано выше, одинакова для герундия и причастия первого:
Основной разряд
Перфект
Действительный залог Пассив
asking being asked
having asked
having been asked
Основной разряд обеих форм передает одновременность с действием, выражаемым глаголом-сказуемым; перфект передает предшествование действию глагола-сказуемого.
1.6.21.4. Причастие первое. Причастие первое - неличная глагольная форма, близкая по значению прилагательному и
83
наречию. Она передает признак предмета или действия, возникающий в силу производимого или произведенного действия.
Причастие первое функционирует в двух синтаксических позициях - атрибутивной и адвербиальной; вторая соответствует русскому деепричастию.
Атрибутивное причастие действительного залога основного разряда может употребляться препозитивно, если оно не имеет зависящей от него группы (причастной конструкции). Совмещая в себе глагольные и именные (адъективные) черты, оно может в препозиции приближаться к прилагательному:
They must have seen the retreating trio. (Stewart) A loving mother.
При наличии зависимой группы, причастная конструкция всегда стоит в постпозиции:
There were stone steps leading to a terrace. (Holt) He sat down self-assuredly with a party consisting entirely of J a g o' s supporters. (Snow)
Аналитические формы причастия всегда находятся в постпозиции, причем атрибутивная функция им мало свойственна; изредка в этой функции перфектная и пассивные формы встречаются в научной литературе. Именной чертой причастия первого является также его способность занимать позицию именного члена составного сказуемого:
The realisation was rather disconcerting. (Braine) He can be a m и s i n g and he's a scholar. (Snow)
Существует мнение, что причастие первое может полностью превращаться в прилагательное (a loving mother; it is surprising). Семантически, причастие в этих случаях действительно реализует свои адъективные черты; это не означает, однако, перехода в прилагательное, иначе мы должны признать семантический признак решающим в грамматической классификации (ср. 1.1.1.). Раз существует однокорневой глагол (в данном случае - to love, to surprise), анализируемая форма является причастием. Прилагательными являются формы на -ing, не произведенные от глагола; так, heartbreaking - прилагательное, а не причастие, так как нет глагола to heartbreak.
Причастие первое может функционировать как обстоятельство. Все формы данной выше парадигмы свободно употребляются в этой функции. Причастие может обозначать одновременность обозначаемого им действия с действием глагола-сказуемого:
Roy was standing at his upright desk, reading a manuscript. (Snow) Hurstall entered b e a r i n g the coffee-tray. (Christie)
Перфектная форма выражает предшествование:
Having ushered Battle into a small room, ... Miss Amphrey withdrew. (Christie)
84
Следует заметить, что глаголы с семантикой мгновенного действия употребляются в форме основного разряда, если обозначаемое ими действие непосредственно предшествует действию глагола-сказуемого:
Then, catching the other's quizzical eye, he said... (Christie)
Адвербиальное причастие обычно соотносится с семантическим субъектом, обозначаемым подлежащим; однако существует так называемая абсолютная конструкция, в которой причастие имеет свой собственный семантический субъект; эти конструкции обозначают сопутствующее действие или причинное значение:
Не went out of sight, Mrs. Thompson walking sedately beside him. (Braine) Then, his temper boiling о v e r, he made a tactical mistake. (Snow)
В составе сложного дополнения причастие соотнесено с первым компонентом дополнения как со своим семантическим субъектом:
It harassed me to see this proud man humiliating himself. (Snow)
1.6.21.5. Герундий. Герундий - наиболее своеобразная неличная форма в системе английского глагола. В то время как инфинитив и причастия - формы, свойственные всем современным европейским языкам, герундий имеет параллель только в испанском языке; германским языкам, кроме английского, эта форма не свойственна. Она представляет собою соединение глагольных и субстантивных черт.
Обладая парадигмой, содержащей глагольные черты, и способностью принимать дополнение первое (прямое), герундий занимает в предложении только субстантивные позиции. Эти противоречивые свойства расширяют возможности простого предложения: герундий часто является сокращенным способом выразить отношения, передающиеся в других языках придаточными предложениями.
В позиции подлежащего герундий может выступать в любой из своих форм. То же самое относится к позиции прямого или предложного дополнения:
B e i n g angry wouldn't help. (Braine) There was cheering still for Arthur and the King's choice. (Stewart) She needs taking care of. (Spark) Hildegaarde had taken to s t и d у i n g the subject. (Spark) I hadn't any fears of having said too much. (Braine)
В позиции препозитивного определения герундий функционирует только в форме действительного залога основного разряда, как и причастие первое. В этой позиции герундий чётко противопоставлен причастию; он передает действие, представленное предметно, т. е. соотносится с определяемым как любое существительное в позиции препозитивного определения; причастие же, как указано выше, передает значение признака, свойства, возникающего при совершении действия или в результате совершения действия:
85
There was a greyhound racing track. (Waine) Racing track - 'беговая дорожка', 'дорожка для бегов', а не 'бегущая дорожка'. Приведем такие общеизвестные примеры для сравнения, как a dancing hall 'зал для танцев' и a dancing girl 'танцующая девушка'; a swimming match 'состязание по плаванию' и a swimming man 'плывущий человек'; a sleeping draught 'снотворное средство' (= средство для сна) и a sleeping boy 'спящий мальчик'.
В данной позиции ярче всего проявляются именные свойства причастия и герундия; однако следует отметить, что далеко не все -ing-формы могут быть противопоставлены в этой позиции. Так, вряд ли возможен герундий в позиции препозитивного определения в сочетании the coming storm или препозитивное причастие в сочетании типа hearing-aid. Эти ограничения зависят, видимо, от лексического значения соответствующих форм и от языковой традиции.
Глагольное свойство герундия - способность принимать прямое дополнение - имеет параллель в таком же свойстве причастия (см. выше):
Each driver was always responsible for removing these plates. (Waine) Brian became strong in carrying sacks and mixing paste. (Sillitoe)
Существует вторично-предикативная конструкция, где определить -ing-форму как герундий или причастие весьма затруднительно:
Is there any chance of the Chief deciding not to proceed} (Spark)... Whereas the Civil Servants ...spoke with the democratic air of everyone having his say... (Snow) I hope you don't mind me consulting you like this? (Spark)
Отличие от вторично-предикативной конструкции с причастием первым сводится здесь к тому, что семантический субъект -ing-формы является предложным или прямым (см. последний пример) дополнением. Но отношение предикативности от этого не меняется, и поэтому вряд ли можно убедительно доказать, что здесь мы имеем дело с герундием или, наоборот, с причастием. Не случайно по этому вопросу существует много разногласий: "сторонники герундия" считали, что в этой конструкции имеется "полугерундий" ("Half-Gerund"); "сторонники причастия" называли эту форму "сплавленным причастием" ("Fused Participle").
Видимо, следует признать, что по своим именным свойствам причастие и герундий различаются в силу различных синтаксических позиций, которые они занимают в предложении; по своим глагольным свойствам они не различаются. Единственная позиция, где они противопоставлены, это позиция препозитивного определения; в этой позиции семантическое различие прослеживается чётко. Парадигмы причастия первого и герундия не имеют формальных различий. Представляется поэтому, что герундий и причастие - чисто функциональный способ различения вариантов одной и той же формы в зависимости от занимаемых ими синтаксических позиций. Противопоставление в позиции препозитивного определения не
86
охватывает всего лексического состава глаголов и вряд ли может препятствовать объединению -ing-формы. Вместе с тем представляется, что прав Л. С. Бархударов, считающий, что сохранение терминов "герундий" и "причастие" вполне допустимо; эти термины удобны благодаря своей компактности. И герундий, и причастие могут входить в сложные образования, и тогда их именные свойства оказываются ведущими, и образования эти являются сложными существительными или прилагательными: hay-making, sightseeing, daydreaming - существительные; heartbreaking, nerveracking, well-wish-ing - прилагательные. Герундий способен совершенно отойти от глагольной системы и превратиться в чистое существительное. Показателем этого является возможность прибавления флексии множественного числа: building-s. Флексии в английском не наслаиваются, и -ing превращается в словообразовательный формант: I am in a strong position to know of her dоings. (Powell)
1.7. НАРЕЧИЕ
Наречия относительно поздно получили в грамматической теории самостоятельный статус знаменательной части речи. Ранние грамматисты (например Г. Суит) вносили их в нерасчлененный разряд "частиц", куда входили все неизменяемые части речи. О. Есперсен также включает наречия в общую группу частиц, прямо указывая, что up, immediately, and. принадлежат к одной группе, ибо они не принадлежат к существительным, глаголам, прилагательным и местоимениям. Есперсен, с одной стороны, различает предлоги, союзы и наречия, с другой - объединяет их в одну группу. Здесь явное противоречие в самой системе Есперсена; в теории трех рангов наречие обычно занимает позицию второй ступени подчинения ("tertiary"), изредка - первой ступени подчинения ("secondary"), что совершенно исключено для предлогов и союзов. Иначе говоря, в теории трех рангов наречие занимает позицию члена предложения, вернее - члена словосочетания; вместе с тем оно рассматривается наряду с классами, неспособными быть членами предложения.
Б. Стрэнг рассматривает наречие как глагольный адъюнкт; причисляет ли она его к частицам или нет, сказать невозможно, так как частицы в её книге не выделены, а в индексе указание на частицы ("particles") дается на те страницы, где упоминается предлог, "послелог" и наречие.
Ч. Фриз помещает наречия в класс 4 или в группу D: в класс 4 попадают в основном наречия качественные, но это необязательно; все зависит от позиции в предложении.
Советские англисты - А. И. Смирницкий, Б. А. Ильиш, В. Я. Плоткин, Л. С. Бархударов - включают наречие в систему знаменательных частей речи. Наречие - знаменательная часть речи, передающая признак другого признака. Иначе говоря, наречие определяет, как, когда, где, при каких обстоятельствах совершается действие, или уточняет признак, обозначаемый прилагательным.
87
Семантическая классификация наречий очень разветвлена и, как всякая семантическая разбивка, в известной мере допускает субъективизм. Мы принимаем основную классификацию, принятую в русской грамматике, - на качественные и обстоятельственные, и уже внутри этих групп укажем на возможные семантические подгруппы.
Качественные наречия в большинстве случаев имеют формальный признак - они образованы от прилагательных путем прибавления суффикса -lу. Исключение составляют такие наречия, как well, супплетивное по отношению к good, и наречия типа fast, low, hard, совпадающие по форме с прилагательными (так называемые "flat adverbs"). Наречия, передающие меру, количество признака, обычно не имеют особых формантов; это - такие наречия, как much, quite, too, scarcely, largely, very, greatly, awfully, extremely, little.
Обстоятельственные наречия могут передавать время (then, before, late, early), место (there, near, far, home, away), частотность (often, seldom, twice), мгновенность (suddenly, at once).
Степени сравнения наречий имеют морфологическое выражение только в ограниченной группе. Это - супплетивные формы better, best, more, most, а также формы сравнения от fast, near, hard. В остальных случаях обычно сравнение выражается словосочетанием с more, most, хотя в отдельных случаях возможны оба способа.
Синтаксические функции наречия, как правило, являются обстоятельственными, и только изредка наречия выступают в качестве определений: the then president. При всей относительной простоте классификации наречий, основанной, несомненно, на семантическом признаке в первую очередь, в связи с наречиями возникают две довольно сложные проблемы.
Некоторые наречия - before, after, since - абсолютно совпадают по форме с предлогами и союзами, отличающимися, следовательно, только синтаксической функцией и позицией в предложении. Б. А. Ильиш указывает, что прийти к какому-либо решению здесь чрезвычайно трудно; мы вернемся к этому вопросу позже, в разделе "Служебные части речи", но, говоря о наречиях, представляется единственно правильным считать эти единицы омонимичными наречиям, ибо вряд ли допустимо рассматривать знаменательную и служебную часть речи как одну и ту же единицу, способную функционировать и как член предложения, и как служебный элемент.
Второй трудностью является определение статуса постглагольных десемантизированных единиц, совпадающих по звуковой форме с наречиями (up, off) и предлогами (in, on). Так, off является наречием в таком употреблении, как в примере I am off. С другой стороны, в сочетаниях типа The plane took off off в известной степени десемантизировано и лексически составляет единый комплекс с глаголом. Однако неясно, что представляет собой off (обычно называемое "послелогом") с грамматической точки зрения. Ю. А. Жлуктенко предлагает рассматривать их как образующие единое "слово"
88
с глаголом, т. e. "аналитическое слово". Теория аналитического слова, как указано во вводной части (1.0.1), разрушает самое понятие слова, так как вместо формального критерия - подвижности единицы - предлагается зыбкий семантический критерий. Б. А. Ильиш справедливо указывает, что существование таких сочетаний, как bring (hem up или put it off, является доказательством несостоятельности теории "аналитического слова", ибо они чётко демонстрируют самостоятельность и подвижность участвующих в них единиц.
Н. Н. Амосова рассматривает эти элементы как особые служебные единицы; она называет их постпозитивами. Мы принимаем эту трактовку, которая представляется нам наиболее удачной и в дальнейшем рассмотрим их в особом разделе.
1.8. МОДАЛЬНЫЕ СЛОВА
Модальные слова передают субъективное отношение говорящего к высказыванию. Впервые модальные слова были выделены в русской лингвистике; ранее они обычно причислялись к наречиям. Правда, Г. Суит и E. Крейзинга выделяют наречия, относящиеся ко всему предложению и передающие отношение говорящего к излагаемому факту. Таким образом, данный тип был отмечен и в зарубежной лингвистике, но не был выделен в особый разряд.
Модальные слова могут выражать уверенность или предположительность, а также субъективную оценку. Так, модальные слова certainly, of course, surely, really, indeed выражают уверенность, perhaps, maybe, probably, possibly - неуверенность, предположительность; fortunately, unfortunately, luckily, unluckily передают взгляд говорящего на желательность или нежелательность того или иного действия.
Модальные слова стоят в особом отношении к предложению. Они не являются членами предложения, так как, давая оценку всей ситуации, изложенной в предложении, они оказываются как бы вне предложения. Так, в предложении Perhaps, dimly, she saw the picture of a man walking up a road (Christie) модальное слово perhaps не является членом предложения; однако, если изъять это модальное слово, весь смысл высказывания изменится: это будет констатацией факта.
Модальные слова могут функционировать как слова-предложения, сходно со словами-предложениями утверждения и отрицания Yes и No. Однако, как указывает Б. А. Ильиш, слова-предложения Yes и No никогда не изменяют своего статуса, тогда как модальные слова могут быть словами-предложениями (в диалоге) или быть вводными словами в предложении.
Вопрос реального состава модальных слов не лишен теоретических трудностей. Как мы видели выше, очень немногие части речи в английском выделяются на основании всех трех признаков, предложенных Л. В. Щербой; однако, если морфологический признак недействителен в ряде случаев, то, как правило, синтаксический
89
признак участвует в характеристике данной части речи. Что касается модальных слов, то, если мы примем за основу не только их модально-оценочную семантику, но также и их свойство не являться членом предложения, а стоять вне его, у нас имеется твердый критерий их выделения. Это касается таких модальных слов, как perhaps, maybe, probably, possibly, которые никогда не являются членами предложения, т. е. являются вводными членами, даже если они стоят не в начале предложения: They were probably right to keep him. (Snow) Сравните: Probably, they were right to keep him.; They were right to keep him, probably. Однако ряд лингвистов - А. И. Смнрницкнй, Б. А. Ильиш, В. Н. Жигадло, Л. Л. Иофик и И. П. Иванова - указывают, что кроме перечисленных выше единиц в функции модальных слов могут выступать и некоторые наречия, имеющие модально оценочное значение, как, например, apparently, evidently, really, unfortunately. Эти же авторы отмечают, что такие наречия могут функционировать как члены предложения, относясь к какому-то одному слову в предложении: Не shot out the hand... to indicate where each was to sit of the group apparently under his command. (Powell)
Возникает вопрос, как рассматривать эти единицы, синтаксическая позиция которых не дает информации относительно их морфологической природы. Представляется, что здесь возможны два решения: или они являются особыми модальными словами, или, что кажется более справедливым, это наречия, способные функционировать наряду с модальными словами. Такое решение вряд ли может вызвать возражения, ведь известно, что, например, английские существительные могут функционировать как препозитивные определения, не превращаясь при этом в прилагательные.
Эти наречия, сохраняющие свой морфологический признак - суффикс -lу,- втягиваются в поле модальных слов, не переставая быть наречиями. Таким образом, корпус модальных слов состоит из очень небольшого ядра - собственно-модальных слов - и периферии, которую составляют наречия, способные приобрести синтаксический признак модальных слов.
1.9. МЕЖДОМЕТИЯ
Междометия выражают непосредственно те или иные эмоции, не называя их, и поэтому они, по справедливому определению А. И. Смирницкого, "противопоставляются словам интеллектуальной семантики". Их значение, как правило, угадывается из контекста; так, междометие oh может выражать удивление, радость, мольбу и т. д.; что именно оно выражает, выясняется обычно из последующего предложения или из общей ситуации:
'Oh, there you are, Mr. Poirot.' (Christie) 'Given her presents, perhaps?'- 'Oh, no, sir, nothing of the kind.' (Christie) 'She's in my room.' - 'Oh... .' Once again I felt the imperceptible withdrawal of the group. (Stewart)
90 ,
Некоторые междометия, однако, закреплены за выражением определённых эмоций; например, для выражения радости не может быть употреблено междометие alas.
Существуют закрепленные фразы-междометия, такие, как dear те, goodness gracious, my goodness и др.
Как отмечает Б. А. Ильиш, лингвисты долго спорили относительно возможности включить междометия в число частей речи. Сейчас этот спор решен. У каждого языка свой набор междометий (ср. русск. увы, английское alas и нем. о, weh!). Кроме того, междометия одного языка могут содержать фонемы, не свойственные другому.
1.10. СЛОВА, НЕ ПРИЧИСЛЯЕМЫЕ К ЧАСТЯМ РЕЧИ
Акад. Л. В. Щерба указывает, что возможны такие слова, которые не могут быть причислены ни к одной из существующих частей речи. Основываясь на этом замечании Л. В. Щербы, Б. А. Ильиш считает такими словами в английском yes, no, а также please. Проф. А. И. Смирницкий называет yes и по словами-предложениями, что в сущности сводится к тому же самому: он не причисляет их ни к одной части речи. Такая точка зрения представляется совершенно справедливой:
1.11. СЛУЖЕБНЫЕ ЧАСТИ РЕЧИ И СЛУЖЕБНЫЕ СЛОВА
Служебные части речи - это классы слов, которые передают отношения между членами предложения, не называя этих отношений. Основное их отличие от знаменательных частей речи заключается в том, что, не участвуя в номинации, они не выполняют функции членов предложения. Они не являются лексически полнозначными словами; передаваемые ими отношения различны, и об этом будет сказано ниже, при анализе отдельных классов. К служебным частям речи принадлежат предлоги, союзы, частицы и артикль.
Следует различать служебные части речи и служебные слова. Последние принадлежат по своим морфологическим признакам к знаменательным частям речи и могут функционировать как полнозначные знаменательные слова. Вместе с тем, в определённом употреблении они десемантизируются и выполняют чисто служебную функцию, сохраняя при этом способность участвовать в синтаксическом функционировании.
К служебным словам относятся, в первую очередь, вспомогательные глаголы to be, to have, to do, shall, will; в этой функции они полностью десемантизированы, но в других случаях выступают как полнозначные глаголы. Далее, глаголы-связки, также десемантизированные, но сохраняющие наиболее обобщенное грамматическое значение перехода в новое состояние или сохранения состояния, продолжения действия и т. д.: Не is clever.; He keeps working.; He fell ill.; He got tired.; She became a nurse. Сюда же можно отнести слова-заместители - глаголы - и слово-заместитель one;
91
местоимение it в функции подлежащего в безличном предложении; и, по-видимому, постпозитивы, о которых шла речь выше, в разделе наречий. Отличие постпозитивов заключается в том, что они совершенно оторвались от первоначальной своей базы - наречий. В то время как остальные служебные слова выступают в служебной функции по заданию морфологических форм или синтаксических сочетаний, постпозитивы образуют закрепленные лексические сочетания с глаголами, к которым они присоединяются. Вместе с тем, по причинам, изложенным выше (1.7), их следует считать отдельными словами и, по-видимому, следует отнести к разряду служебных слов. Вероятно, их можно было бы рассматривать как наречия в служебной функции, но в особой, лексически закрепленной функции.
1.12. ПРЕДЛОГИ
1.12.1. Отношения, передаваемые предлогами. Предлоги передают отношения между членами предложения; таково их наиболее обобщенное определение. Предлоги, как и все служебные части речи, не имеют формальных морфологических показателей; большей частью это - корневые слова очень древнего происхождения. Вместе с тем нельзя сказать, что предлоги - абсолютно закрытый класс. Они пополняются очень редко, очень медленно за счет десемантизации некоторых морфологических форм, например, причастий: considering, during; существуют, кроме того, "составные", или "фразовые" предлоги, включающие десемантизированное слово знаменательной части речи и предлог: owing to, in spite of.
Отношения, передаваемые предлогами, могут иметь пространственный характер; это могут быть отношения во времени, но они могут быть и более отвлеченными. На этом основании довольно долго существовала теория, выделявшая особую группу "грамматизованных" предлогов, т. e. предлогов, передающих отвлеченные отношения; не случайно, разумеется, отношения, передаваемые этими "грамматизованными" предлогами, совпадают с отношениями, передаваемыми падежами в языках с падежной системой, и поэтому предлоги эти не находят адекватного перевода через предлог. Это предлоги of, to, by, with. Заметим, кстати, что и пространственные предлоги могут передавать совершенно непространственные, отвлеченные отношения, а такой предлог, например, как by, имеет и пространственное и орудийное значение: to sit by the window; he was invited by his friend.
Чрезвычайно трудно разрешим вопрос наличия или отсутствия у предлога лексического значения. Предлог лишен способности номинации; он не называет передаваемого им отношения, он только указывает на него: of, to, under, on не называют предмета мысли. На этом основании М. И. Стеблин-Каменский рассматривает предлоги как единицы, лишённые лексического значения. Против этого мнения возражают А. И. Смирницкий и Б. А. Ильиш, указывая на то, что каждый предлог передает не просто
92
отношение, а какое-то определённое отношение. Эта дифференциация отношений рассматривается как лексическое значение предлога. Действительно, в предложениях The pen is on the table и The cat sits under the table передаются диаметрально противоположные пространственные отношения; в словосочетаниях the subject-matter of the article; a play by Shakespeare; the tree by the house; the bird on the tree отношения совершенно различны. С другой стороны, of, by (Shakespeare) лексически ничего не означают, a on, by (the house) как будто означают что-то, потому что они поддаются переводу соответствующими предлогами в русском языке и потому что они передают, так сказать, зримое отношение. Вместе с тем, нельзя забывать, что предлоги - служебная часть речи, не способная к функционированию в качестве члена предложения, именно потому, что они не называют ничего, что они не способны к номинации. Дифференциация отношений, передаваемая ими, является, скорее всего, дифференциацией грамматической; отношения, передаваемые предлогами, в других языках часто передаются флексией, и никому не приходит в голову считать, что эти флексии обладают лексическим значением. Представляется, что любое отношение, передаваемое предлогом, есть отношение грамматическое, так что сказанное выше относится ко всем предлогам.
Существует компромиссная точка зрения, считающая, что в служебных частях речи, в частности в предлоге, "сплавлены" вместе лексическое и грамматическое значения.
Предлог, как правило, имеет двустороннюю отнесенность, так как он оформляет связь между двумя словами - двумя существительными Или глаголом и существительным. Однако предлог всегда непосредственно связан с последующим словом: the windows/of my room, the corner/of the house, he came/into the room, he voted/for the candidate, I am anxious/about his health. Таким образом, предлог входит в группу зависимого члена в словосочетании; обычно он не несет ударения, но интонационно связан именно с зависимым членом.
Существуют, однако, сочетания, в которых предлог задан ведущим членом словосочетания. Это глаголы, не сочетающиеся с прямым дополнением, но способные принимать предложное дополнение. В ряде случаев предлог, присоединяющий дополнение, закреплен за данным глаголом, например: to depend on (upon). В других случаях зависимый член может присоединяться к глаголу различными предлогами, но при этом изменяется семантика самого глагола: to look at smth. 'смотреть', to look after 'присматривать за...', to look for smth. 'искать', to take after 'быть похожим' (the child takes after his father), to take for 'принять за кого-то другого' ('I took him for my acquaintance), to take to 'почувствовать привязанность', 'заинтересоваться' (I took to her at once); to wait for 'ждать', to wait on 'прислуживать, обслуживать (например в ресторане)'.
Независимо от того, закреплен ли данный предлог за глаголом или нет, он может, в зависимости от структуры предложения, занимать дистантное положение по отношению к зависимому члену, который он присоединяет к глаголу. Это характерно, например, для
93
конструкций в страдательном залоге: They were well looked after.; She may be depended on. В этих случаях предлог несет ударение.
То же наблюдается в определительных придаточных предикативных единицах, присоединенных бессоюзно к главной части: The house we lived in was comfortable.; We were greatly interested in the events he spoke about.
1.12.2. Предлоги, постпозитивы и наречия. Многие предлоги совпадают по звуковой форме с наречиями или с постпозитивами. От наречий и постпозитивов их отличает, прежде всего, интонационный фактор: как наречия, так и постпозитивы стоят под ударением, предлоги же находятся в безударной позиции. Кроме того, от наречий их отличает то, что предлог, как указано, всегда связан с зависимым членом предложения, независимо от того, находится он непосредственно перед ним или в дистантней позиции. Наречия же употребляются свободно, не оформляя связи с зависимым членом:
We have never met since, но We have never met since that day.
He had told me about the picture before, но I won't see him before next week.
I live near the University, но The Underground station is quite near.
Постпозитив, как указано выше, связан с глаголом лексически; независимо от того, принимает ли глагол дополнение первое (прямое), постпозитив всегда входит в группу глагола: Не got up/early; he ate up/all the sweets; he put on/his greatcoat; I hope you don't misunderstand me, he went on/nervously. В предложении They made up/ their quarrel элемент up - постпозитив; в предложении Up in the mountains the air is clear and bracing это - наречие; в предложении We went/up the hill - предлог.
Таким образом, здесь опять встает вопрос, имеем ли мы дело с одним словом в различных функциях или с омонимами. Думается, что в данном случае ответ совершенно ясен: функции, связи и интонационный рисунок настолько различны, что рассматривать данные единицы как одно слово было бы весьма неубедительно. Б. А. Ильиш указывает на некоторые трудные случаи определения принадлежности слова к тому или иному классу. Он приводит пример, в котором наречие nearest присоединяет придаточную предикативную единицу к главной части: When they had finished their dinner, and Emma, her shawl trailing the floor, brought in coffee, and set it down before them Bone drew back the curtains and opened wide the window nearest where they sat. (Bucher) Можно сказать The bus stop is nearer my house than the underground station; при этом получается, что либо предлог имеет степени сравнения (что абсурдно), либо наречие в данном случае берет на себя функцию присоединения зависимого члена. Видимо, это именно так. Такие промежуточные случаи всегда возможны; язык не является строгим
94
логико-математическим построением, которое можно точно распределить по клеточкам; случаи неоправданного совмещения функций так же возможны, как слова, не попадающие в разряды частей речи (см. выше, 1.10).
Предлоги могут комбинироваться между собой, например: out of, from behind, from inside/the building; from above, because of.
1.13. СОЮЗЫ
Союз - служебная часть речи, служащая для связи независимых равноправных единиц внутри простого предложения, а также для связи предложений между собою. В последнем случае, эта связь может быть связью равноправных единиц или ведущей и подчинённой единицы.
Союзы могут быть простыми по структуре (if, though, and), составными, или фразовыми (because) и могут представлять собой десемантизированные формы других частей речи (in case, as long as, in order that, provided, seeing).
Вопрос лексической семантики союзов решается, очевидно, так же, как тот же вопрос относительно предлогов - союзы передают дифференцированные грамматические отношения, "подтипы" грамматических отношений, если можно так выразиться, причем эти отношения в какой-то мере ещё более абстрагированы, чем отношения, передаваемые предлогами. Однако, как бы ни рассматривать степень абстрагированности отношений, следует вернуться к основному аргументу: союзы - служебные слова именно потому, что они лишены номинации, и именно поэтому они не могут быть членами предложения. Однако в некоторых случаях вопрос оказывается сложнее: как указано выше, разряд союзов пополняется, хотя и медленно, за счет десемантизированных вербалий. Кроме того некоторые существительные фактически функционируют как союзы, при этом, некоторая десемантизация, очевидно, имеет место в силу того, что приобретается новое грамматическое значение, однако о полной десемантизации говорить невозможно. Это - такие существительные, как the moment, the instant, the way, а также наречие once:
We're leaving the moment I've taken charge of a document Lady Frederica's finding for me. (Powell) Not in keeping - with the w а у we live nowadays. (Powell) At the same time, with an audience like Short and myself, fullest advantage might be derived from Miss Leintwardine by admitting her as fount of that information, now she was on the spot. (Powell)
На уровне словосочетания употребляются главным образом сочинительные союзы, т. e. союзы, связывающие равноправные единицы, принадлежащие к одной и той же части речи. Союзы эти могут быть соединительными (and, as well as) или разделительными (or, either ... or, neither ... nor).
Примечание: Союзы as well as, either ... or, neither ... nor являются парными союзами,
95
На уровне сложного предложения употребляются как сочинительные, так и подчинительные союзы. Семантика подчинительных союзов соответствует семантике придаточных предикативных единиц. Это - союзы изъяснительные (that, if, whether), условные (if, in case, unless), уступительные (though, although), причинно-следственные (because, so ... that) и другие обстоятельственные союзы.
Подчинительные союзы встречаются в словосочетании значительно реже, чем в сложноподчинённом предложении, однако все же такая возможность существует. Они могут вводить как однородные, так и неоднородные члены предложения, часто они вводят обособленные члены предложения. Так, временные союзы when, while вводят обычно причастные группы:
Bagshaw, when invited to dinner, always took the trouble to ascertain... (Powell) '
Целевой союз in order и парный so ... as вводят обстоятельство, выраженное инфинитивом: I came in order to help you.
Союз though имеет всегда уступительное значение и может вводить как обособленный член предложения, так и однородные члены: Though tired, we went on,
Союз if в словосочетании также приобретает уступительное значение, но может сохранять значение условия.
Союзными словами называются местоимения и наречия, сохранившие свое первоначальное значение, но одновременно развившие способность вводить зависимую предикативную единицу: это - местоимения which, who, what и наречия how, when, where, why.
Союзные слова отличаются от союзов тем, что, выполняя служебную функцию, они, вместе с тем, не десемантизируются и поэтому не теряют статуса членов предложения. Они способны занимать позиции подлежащего, дополнения; они вводят определительные, дополнительные и придаточные - предикативные члены: One of those fellows who write about pictures... (Snow) I had told them what I thought of them. (Holt) I'll tell you why I was late. (Snow) В соединении с -ever эти же местоимения могут вводить уступительные придаточные.
Союзные наречия участвуют в соединении простых предложений, и некоторые из них соединяют части сложного предложения. Так, наречия besides, thus, therefore, then вводят простые предложения; наречие how вводит придаточное дополнительное.
1.14. ЧАСТИЦЫ
Частицы - служебная часть речи, функция которой состоит в уточнении значения тех членов предложения, к которым они относятся, а в некоторых случаях - в существенном изменении смысла высказывания. Как всем словам служебных частей речи, частицам не свойственна функция номинации, но, вместе с тем, они передают дифференцированное эмоциональное,
96
оценочное отношение говорящего не ко всему высказыванию, а к одному его элементу, желание как-то выделить этот элемент, придать ему особый смысл. Семантическое подразделение частиц весьма зыбко, и в большинстве случаев, за некоторыми важными исключениями, отдельные подтипы пересекаются. Так, уточняющие частицы even, just и ограничительная only передают и другие оттенки; все же частицы exactly, only, solely, barely, merely, alone можно рассматривать как ограничительные, exactly, precisely, just, right - как уточнительные, зато частицы, передающие эмоциональные оттенки, являются многозначными и часто трудно отделимы от наречий. Сюда относят still, yet, simply, only, quite, indeed, well и the перед прилагательными в сравнительной степени.
Приводим ниже примеры с различными типами частиц, повторяя, однако, что разграничение их не основано на каких-либо жестких критериях:
I quite agree. (Powell) Widmerpool scarcely took any notice cf her. (Powell)
Совершенно особо стоят отрицательные частицы not и never, а также almost и nearly, существенно меняющие смысл высказывания: действие, выраженное сказуемым, не имело места. Эти частицы выделяются вполне чётко и несут важную семантическую нагрузку:
Poirot felt almost certain that it was false. (Christie) Yet they were affected by the depth of his feeling. Nearly everyone recognised that. (Snow) This year I slept and woke with pain, I almost wished no more to wake. (Tennyson) 'Try to make light of it, Sire. The Queen nearly died.' (Anthony)
<< Пред. стр. 3 (из 9) След. >>
Список литературы по разделу