<< Пред. стр. 211 (из 284) След. >>
Список литературы по разделу
было способностью концентрироваться на тонкой задаче нахождения
определенных растений, которые дон Хуан доверил мне собрать. Мы
возвращались домой к вечеру, и оба дня я так уставал, что немедленно
засыпал.
Однако, третий день был другим. Мы все трое работали вместе, и дон
Хуан попросил дона Хенаро научить меня, как собирать определенные
растения. Мы вернулиь около полудня, и оба старика несколько часов сидели
около дома в полном молчании, как если б они были в трансе. Однако, они не
спали. Я пару раз прошел перед ними; дон Хуан проводил меня глазами, и так
же сделал дон Хенаро.
- Тебе нужно говорить о растениях прежде, чем ты их сорвешь, - сказал
дон Хуан. Он ронял свои слова размеренно и повторил свое высказывание три
раза как бы для того, чтоб привлечь мое внимание. Никто на сказал ни
слова, пока он говорил.
- Для того, чтобы _в_и_д_е_т_ь_ растения, ты должен говорить с ними
персонально, - продолжал он. - ты должен знать их индивидуально, тогда
растения смогут рассказать тебе о них все, что ты захочешь о них узнать.
Время клонилось к вечеру. Дон Хуан сидел на плоском камне лицом к
западным горам; дон Хенаро сидел рядом с ним на соломенной циновке, лицом
на север. Дон Хуан сказал мне в первый день, когда мы приехали туда, что
это - их "позиции" и что я должен садиться на землю в любом месте напротив
них. Он сказал, что когда мы сидим в таких позициях, я должен быть
повернут лицом к юго-востоку и смотреть на них только мельком.
- Да, так обстоит дело с растениями, не так ли? - сказал дон Хуан,
повернувшись к дону Хенаро, который согласился подтверждающим жестом.
Я сказал, что причиной моего невыполнения этой его инструкции было
то, что я чувствовал себя несколько глупо, разговаривая с растениями.
- Тебе не удалось понять, что маг не шутит, - сказал он жестко, -
тогда маг добивается того, чтобы _в_и_д_е_т_ь_, он добивается того, чтобы
получить силу.
Дон Хенаро уставился на меня. Я делал заметки, и это, казалось,
поражало его. Он улыбнулся мне, потряс головой и что-то сказал дону Хуану.
Дон Хуан пожал плечами. Видеть меня пишущим дону Хенаро казалось весьма
странным. Дон Хуан, я полагаю, уже привык к тому, что я все записываю, и
тот факт, что я пишу, когда он говорит, больше не удивлял его. Он мог
продолжать говорить, казалось, не замечая, чем я занят. Однако, дон Хенаро
продолжал смеяться, и мне пришлось прекратить записывать для того, чтобы
не прерывать настроя разговора.
Дон Хуан еще раз подтвердил, что поступки мага не следует принимать
за шутки, потому что маг играет со смертью на каждом повороте пути. Затем
он начал рассказывать дону Хенаро, как однажды ночью я посмотрел на огни
смерти, следовавшей за нами во время одного из наших путешествий. Рассказ
оказался очень смешным. Дон Хенаро катался от смеха по земле.
Дон Хуан извинился передо мной и сказал, что его друг подвержен
приступам смеха. Я взглянул на дона Хенаро, который, как я думал, еще
катался по земле, и увидел, что он делает совершенно необычную вещь. Он
стоял на голове без помощи рук, а его ноги были сложены так, как если бы
он сидел. Зрелище до того не шло ни в какие ворота, что я вскочил. Когда я
понял, что он делает нечто совершенно невозможное с точки зрения механики
тела, он вернулся опять в нормальное положение. Однако дон Хуан был,
видимо, знаком с тем, что произошло, и приветствовал представление дона
Хенаро раскатистым смехом.
Дон Хенаро, казалось, заметил мое замешательство. Он пару раз хлопнул
в ладоши и крутнулся по земле; очевидно, он хотел, чтоб я следил за ним.
То, что сначала я принял за катание по земле, было, фактически,
раскачиванием тела в сидячем положении так, что голова касалась земли. Он,
видимо, достигал своей нелогичной позы, набирая крутящий момент,
раскачиваясь несколько раз, пока инерция не выведет его тело в
вертикальное положение, так что на какое-то время он садился на свою
голову.
Когда их смех утих, дон Хуан продолжал свой разговор; его тон был
жестким. Я переменил положение тела, чтоб удобнее было сидеть, и чтоб
уделить ему все внимание. Он совсем не улыбался, как делал обычно тогда,
когда я старался уделять сознательное внимание тому, что он говорит. Дон
Хенаро продолжал смотреть на меня, как если бы ожидал, что опять начну
записывать, но я больше не брался за свои заметки. Слова дона Хуана были
разносом за то, что я не разговаривал с растениями, собирая их, как он
всегда велел мне делать. Он сказал мне, что растения, которые я убил,
могут также убить и меня; он сказал, что уверен, рано или поздно, они
принесут мне болезнь. Он добавил, что если я заболею в результате вреда,
причиненного растениям, то я, тем не менее, не признаю этого и предпочту
считать это гриппом. Оба они опять провели момент веселья, затем дон Хуан
вновь стал серьезен и сказал, что если я не думаю о своей смерти, то вся
моя личная жизнь будет только личным хаосом. Он взглянул очень резко.
- Что еще может быть у человека, кроме его жизни и его смерти? -
сказал он мне.
В этот момент я почувствовал, что совершенно необходимо все это
записать и внобь взялся за блокнот. Дон Хенаро уставился на меня и
улыбнулся. Затем он склонил голову немного набок и раскрыл ноздри. Он,
очевидно, имел замечательный контроль над мышцами, управляющими ноздрями,
потому что они раскрылись в два раза против своего обычного размера.
Что было наиболее комичным в его клоунаде, так это не столько его
жесты, как его собственная реакция на них. После того, как он расширил
свои ноздри, он склонился вперед и вновь привел свое тело в ту же странную
перевернутую позу сидения на голове.
Дон Хуан смеялся, пока слезы не потекли у него по щекам. Я чувствовал
себя несколько раздраженным и смеялся нервно.
- Хенаро не любит писать, - сказал он как объяснение.
Я отложил свои заметки, но дон Хенаро сказал, что все в порядке с
писанием, потому что он на самом деле не возражает против этого. Он
повторил те же самые ребячливые движения, и оба они опять реагировали так
же.
Дон Хуан взглянул на меня, все еще смеясь, и сказал, что его друг
изображает меня. Что у меня есть привычка раздувать ноздри, как только я
начинаю писать, и что дон Хенаро думает, что пытаться стать магом,
записывая поучения, также абсурдно, как сидеть на голове, поэтому он и
принимает такую абсурдную позу, перенося вес своего сидящего тела на одну
голову.
- Может быть, ты не находишь это забавным, - сказал дон Хуан, - но
только один Хенаро может сидеть на голове, и только один ты можешь думать
о том, чтобы стать магом, записывая поучения.
Оба они опять имели взрыв смеха, и дон Хенаро повторил свое
невероятное движение.
Мне нравился он. В его поступках было так много грации и прямоты.
- Приношу свои извинения, дон Хенаро, - сказал я, указывая на
блокнот.
- Все в порядке, - сказал он и опять хмыкнул.
Я больше не мог писать. Они очень долго продолжали говорить о том,
как растения действительно могут убить и как маги используют это качество
растений. Оба они продолжали смотреть на меня, когда говорили, как бы
ожидая, что я буду писать.
- Карлос, как лошадь, которая не любит быть оседланной, - Сказал дон
Хуан. - С ним надо быть очень деликатным. Ты испугал его, и теперь он не
хочет писать.
Дон Хенаро расширил свои ноздри и сказал с насмешливой просьбой,
гримасничая и вытягивая губы куриной попкой:
- Продолжая, Карлуша, пиши. Пиши, пока у тебя не отвалится большой
палец.
Дон Хуан поднялся, вытягивая руки и выгибая спину. Несмотря на
преклонный возраст, его тело было сильным и гибким. Он пошел в кусты с
краю дома, и я остался наедине с доном Хенаро. Он посмотрел на меня, и я
отвел глаза, потому что он заставлял меня чувствовать себя скованным.
- Не говори, что ты даже не хочешь смотреть на меня, - сказал он с
крайне ребячливой интонацией.
Он раздул ноздри и заставил их дрожать. Затем он поднялся и повторил
движения дона Хуана, выгибая спину и вытягивая руки, но при этом его тело
приняло крайне невероятное положение; это была действительно неописуемая
поза, которая совмещала в себе исключительное чувство пантомимы и чувство
загадочности. Она бросила меня в дрожь. Это была мастерская карикатура на
дона Хуана.
В этот момент дон Хуан вернулся и заметил жест, а также, видимо, и
его значение. Он сел, посмеиваясь.
- Куда дует ветер? - значительно спросил дон Хенаро.
Дон Хуан указал движением головы на запад.
- Я лучше пойду туда, куда ветер дует, - сказал дон Хенаро с
серьезным выражением. Затем он повернулся ко мне и покачал мне пальцем.
- И не обращай внимания, если услышишь странный звук, - сказал он. -
когда Хенаро срет - горы трясутся.
Он прыгнул в кусты, и мгновение спустя я услышал очень странный звук,
глубокий неземной грохот. Я не знал, как его объяснить. Я взглянул на дона
Хуана, ища объяснения, но он согнулся вдвое от хохота.
17 октября 1968 г.
Я не помню, что побудило дона Хенаро рассказать мне об устройстве
"того света", как он его называл. Он сказал, что мастер-маг бывает орлом
или, скорее, что он может превращаться в орла; с лругой стороны, злой маг
бывает совой. Дон Хенаро сказал, что злой маг - это дитя ночи, и для
такого человека самые полезные животные - это пума и другие дикие кошки,
или ночные птицы, особенно совы. Он сказал, что "брухос лирикос",
лирические маги, имея в виду магов-дилетантов, предпочитают других
животных, ворону, например. Дон Хуан засмеялся, он слушал молча. Дон
Хенаро повернулся к нему и сказал:
- Это правда, ты же знаешь это, Хуан. Затем он сказал, что мастер-маг
может взять своего ученика с собой в путешествие и, фактически, пройти
через 10 слоев того света. Мастер, имея в виду, что он орел, может начать
с самого первого нижнего слоя и затем проходить через каждый последующий
мир, пока не достигнет вершины. Злые маги и дилетанты могут, в лучшем
случае, сказал он, проходить только через три слоя.
Дон Хенаро коснулся того, что представляют собой эти ступени, сказав:
- Начинаешь с самого дна, и затем твой учитель берет тебя с собой в
полет, и вскоре - бум... Ты проходишь сквозь первый слой. Затем, немного
погодя, - бум... Ты проходишь сквозь второй; и - бум... Ты проходишь
сквозь третий...
Дон Хенаро провел меня через 10 бумов до последнего слоя мира. Когда
он окончил говорить, дон Хуан посмотрел на меня и понимающе улыбнулся.
- Разговор - не предрасположенность Хенаро, - сказал он, - но если ты
хочешь получить урок, то он поучит тебя о равновесии вещей.
Дон Хенаро подтверждающе кивнул. Он сложил губы и полуприкрыл глаза.
Мне его жест показался чудесным. Дон Хенаро поднялся, и также сделал дон
Хуан.
- Ладно, - сказал дон Хенаро. - Мы можем поехать и подождать Нестора
и Паблито. Они уже свободны. По четвергам они рано освобождаются.
Оба они сели ко мне в машину; дон Хуан сел спереди. Я ни о чем не
спрашивал их, а просто завел мотор. Дон Хуан направлял меня к месту,
которое, по его словам, было домом Нестора. Дон Хенаро вошел в дом и
немного погодя вышел в сопровождении Нестора и Паблито, двух молодых
людей, которые были его учениками.
Все они сели ко мне в машину, и дон Хуан сказал, чтобы я ехал по
дороге, ведущей к западным горам.
Мы оставили мою машину на краю грунтовой дороги и пошли пешком вдоль
берега реки, ширина которой была, вероятно, 5-6 метров, до водопада,
видимого уже с того места, где я остановил машину.
Было около четырех часов дня. Окружающий вид был весьма внушительным.
Прямо у нас над головами висела огромная черная с синевой туча, которая
казалась парящей крышей; она имела хорошо выраженный край и форму
громадного полукруга. К западу на склонах высоких центральных кордильер,
видимо, шел дождь. Он выглядел беловатой занавеской, повешенной перед
синими пиками. На востоке находилась глубокая длинная долина, над которой
висели только отдельные облачка, и сияло солнце. Контраст между двумя
этими районами был великолепен. Мы остановились у подножия водопада. Его
высота была, пожалуй, около 50 метров; рев стоял очень громкий.
Дон Хенаро надел вокруг талии пояс, с него свисало семь предметов,
которые выглядели, как маленькие кувшинчики. Он снял шляпу и дал ей висеть
за спиной на шнурке, завязанном вокруг шеи. Он достал головную ленту,
которая была у него в кошельке, сделанном из толстой шерстяной материи.
Головная лента также была изготовлена из разноцветных шерстяных нитов.
Ярко-желтый увет особенно выделялся в ней. В головную ленту он воткнул три
орлиных пера. Я заметил, что точки, куда он воткнул перья, были
несимметричны. Одно перо было над задним изгибом его правого уха, другое
было на несколько дюймов впереди. Затем он снял сандалии, прицепил или
привязал их к поясу штанов и застегнул пояс поверх своего пончо. Пояс,
казалось, был сплетен из полосок кожи. Я не смог увидеть, завязал он его
или застегнул на пряжку. Дон Хенаро пошел по направлению к водопаду.
Дон Хуан установил круглый камень в устойчивое положение и сел на
него. Оба молодых человека сделали то же самое с другими камнями и сели
слева от него. Дон Хуан указал мне на место рядом с собой с правой стороны
и сказал, чтобы я принес камень и сел.
- Мы должны здесь образовать линию, - сказал он, показав, что они
трое сели в один ряд.
К этому времени дон Хенаро достиг самого дна водопада и начал
взбираться по скале слева от него. Оттуда, где мы сидели, скала казалась
весьма отвесной. Там было много кустов, за которые он хватался,
придерживаясь. Один раз он, видимо, потерял опору и чуть не соскользнул
вниз, как если б почва была скользкой. Немного погодя повторилось то же
самое, и мне пришла в голову мысль, что дон Хенаро, пожалуй, слишком стар,
чтоб лазить по скалам. Я видел, как он несколько раз поскальзывался и
оступался прежде, чем достиг точки, где расщелина, по которой он
взбирался, кончилась.
Я испытал чувство растерянности, когда он начал карабкаться выше по
скале. Я не мог себе объяснить, что он собирается делать.
- Что он делает? - спросил я дона Хуана шепотом. Дон Хуан не взглянул
на меня.
- Очевидно, что он взбирается, - сказал он.
Дон Хуан смотрел прямо на дона Хенаро. Его взгляд был остановившимся.
Его глаза были полуприкрыты. Он сидел очень прямо с руками, сложенными
между ног. Я немного наклонился, чтобы посмотреть на молодых людей, дон
Хуан сделал мне повелительный знак рукой, чтобы заставить меня вернуться
назад в линию. Я тотчас откачнулся. Я лишь мельком видел молодых людей.
Они казались такими же внимательными, как и он. Дон Хуан сделал еще один
жест рукой и показал в направлении водопада. Я взглянул вновь. Дон Хенаро
взобрался уже довольно далеко на скалу. В тот момент, когда я взглянул, он
прилепился к небольшому выступу, понемногу прокладывая путь, чтобы
обогнуть каменный козырек. Его руки были вытянуты в стороны, как если бы
он обнимал скалу. Он медленно продвигался вправо и внезапно потерял опору
под ногами. Я невольно ахнул. На мгновение все его тело повисло в воздухе.
Я был уверен, что он падает, но он не упал. Его правая рука схватилась за
что-то и очень постепенно его ноги вернулись на выступ вновь. Но прежде,
чем двинуться дальше, он повернулся к нам и взглянул. Это был только
взгляд мельком, но в повороте его головы была такая стилизация, что я
начал чувствовать удивление. Я вспомнил тут, что он делал то же самое,
поворачивался и смотрел на нас, каждый раз, когда он поскальзывался. У
меня была мысль, что дона Хенаро раздражает его собственная неуклюжесть и
он поворачивается посмотреть, видим ли мы ее.
Он еще немного продвинулся к вершине, еще один раз потерял опору под
ногами и схватился за нависавшую скалу. На этот раз он удержался левой
рукой. Когда он восстановил равновесие, он опять повернулся и посмотрел на
нас. Он еще дважды поскальзывался прежде, чем он достиг вершины.
Оттуда, где мы сидели, верхний край водопада казался 6-7 метров
шириной. Секунду дон Хенаро стоял неподвижно. Я собирался спросить дона
Хуана, что дон Хенаро собирается там делать, но дон Хуан, казалось, был
так поглощен наблюдением, что я не осмелился беспокоить его.
Внезапно, дон Хенаро прыгнул в воду. Это был такой совершенно
неожиданный поступок, что у меня захватило дыхание. Это был великолепный
неземной прыжок. На мгновение мне показалось, что я видел серию
налагающихся друг на друга снимков его тела, совершающих эллиптический
полет на середину реки.
Когда мое удивление улеглось, ч заметил, что он приземлился на камень
на самом краю водопада, камень, который был едва заметен с того места, где
мы сидели.
Он оставался там долгое время; он, казалось, боролся с
перекатывающейся через камень водой. Дважды он повисал над пропастью, и я
не мог понять, что его удерживает от падения. Он восстановил свое
равновесие и переступил на камне с ноги на ногу. Затем он прыгнул опять,
как тигр. Я едва мог видеть следующий камень, на который он опустился; это
был как бы маленький острый выступ на гребне водопада.
Там он оставался почти 10 минут. Он был неподвижен. Его неподвижность
была для меня столь внушительной, что я начал дрожать. Я хотел встать и
пройтись. Дон Хуан заметил мою нервозность и повелительно велел мне
успокоиться.
Неподвижность дона Хенаро привела меня в необычайный мистический
ужас. Я чувствовал, что если он еще останется там стоять, то я не смогу
удерживать контроль над собой. Внезапно он прыгнул вновь. На этот раз
прямо до другого берега водопада. Он опустился на ноги и руки, как кошка;
оставался в таком положении секунду, затем поднялся и взглянул через
водопад на другую сторону, а затем вниз на нас. Он стоял в каменной
неподвижности, глядя на нас. Его руки были прижаты к бокам так, как если
бы он держался за невидимые поручни.
Было что-то поистине непонятное в том, как он стоял; его тело
казалось такми тонким, таким хрупким. Я подумал, что дон Хенаро со своей
головной повязкой, со своими орлиными перьями, своим темным пончо и своими
босыми ногами был самым красивым человеческим существом, какое я
когда-нибудь видел.
Внезапно он выбросил руки вверх, поднял голову и быстро бросил свое
тело в сторону, наподобие бокового сальто влево. Валун, на котором он
стоял, был круглый, и когда он прыгнул, он исчез за ним.
В этот момент стали падать крупные капли дождя. Дон Хуан поднялся и
вместе с ним поднялись двое молодых людей. Их движение было столь
внезапным, что я замешкался. Мастерский трюк дона Хенаро ввел меня в
состояние глубоко эмоционального возбуждения. Я чувствовал, что он
является все охватывающим артистом, и я хотел тут же увидеть его и
аплодировать ему. Я старался взглянуть на левую сторону водопада, чтобы
увидеть, не спускается ли он вниз, но его не было. Я настаивал на том,
чтобы узнать, что с ним сталось. Дон Хуан не отвечал.
- Нам лучше поспешить отсюда, - сказал он. - это настоящий ливень.
Нам надо завезти Паблито и Нестора к ним домой, а потом мы начнем свое
обратное путешествие.
- Я даже не попрощался с доном Хенаро, - возражал я.
Он уже попрощался с тобой, - ответил дон Хенаро резко.
Он секунду смотрел на меня, затем смягчил свое выражение лица и
улыбнулся.
<< Пред. стр. 211 (из 284) След. >>
Список литературы по разделу