<< Пред. стр. 33 (из 41) След. >>
Список литературы по разделу
для людей движитель жизни с мощным зарядом энергии. Из этого заряда каждая
личность берет то, что больше всего соответствует ее особым личностным силам и
способностям. И это изъятие из идеала, наиболее соответствующего данной
личности, опять-таки происходит на чувственно-эмоциональном уровне: если
человека какая-то сторона идеала не захватит, не очарует или не заразит, как
говорил Л. Н. Толстой, то в ней ничего и не останется от него. Головное,
рациональное восприятие идеала, как правило, не бывает действенным. А если
внешне и захватывает как будто личность, то неглубоко и не надолго, а по
существу для личности не жизненно важно и не творчески.
Вот потому-то и ответ на вторую часть поставленного нами вопроса является
однозначным: потому, что искусство и только оно представляет идеальный образ в
конкретно-чувственном воплощении. Идеал это не выхолощенная жизнь, а реальная
жизнь людей, видящих свои изъяны, недостатки, ошибки и промахи, но всегда
находящих в себе силы прочувствовать, познать и понять свои промахи, разум и
волю для неповторения их в дальнейшей жизни. Это образы людей, которые своими
реальными поступками и действиями, своим отношением к людям несут в себе
какие-то идеальные начала, которым хочется подражать или которые по своему
хочется воспринять и реализовать в своей собственной жизни.
Вряд ли искусство и родилось и культивировалось людьми, если бы в нем не
воплощалось в образах идеальное начало - высшая мечта человечества о счастье,
благополучии, справедливости, добре и красоте. Даже существование в сознании
миллионов и миллионов людей представлений о высшем творческом существе Боге, в
каком бы обличии он не представал, не снимает, не изымает из их сознания
представлений об идеале. Ибо это земные представления, вернее представления
земных, реальных людей, а не высших, недосягаемых и непостигаемых умом высших
духовных существ. Идеал хоть в какой-то мере, хоть и очень медленно и с большими
усилиями со стороны самих людей, но реализуется. Потому он и оказывает
действенное влияние на волю людей, вливая в них животворные силы. Вера же в Бога
ставит людей в положение существ, зависимых от воли Всевышнего, Первотворца,
больше обрекает личность на созерцательность, нежели на творческую активность.
Люди почему-то в верованиях своих забывают о том, что, согласно Библии, Бог
сотворил человека по образу и подобию своему. А его образ - это прежде всего
Образ Творца. Почему же, веруя в Бога, человек часто не верит в свои собственные
творческие потенции и силы и ждет спасения от всемогущего за свои земные
прегрешения, ища его в покаянии и раскаянии, в получении на исповеди отпущения
грехов своих земных. За земные прегрешения и надо искать прощения в делах
земных, а не у Всевышнего, в Духе.
Вот искусство как раз и погружает художественную жизнь личности в атмосферу
земных душевных и духовных, материальных и идеальных дел, действий и поступков.
Ибо даже в иконах, в религиозных сюжетах картин, храмов, романов, поэм,
песнопений и хоралов художник говорит прежде всего о земной жизни людей. Она и
отличает одного иконописца от другого их взглядами на мир и на жизнь людей. А в
русской православной иконописи изображению облика святого уделяется не больше
внимания, чем изображению в клеймах его земных деяний, за которые он и поднят
благодарной памятью людей в высшие сферы Духа, в сонм святых. Иисус Наввин сам
прошел через многие земные испытания и сам натворил массу благородных,
милосердных, а потому и богоугодных дел, чем и заслужил право стать сыном Бога и
вместе с ним составить Дух святой. Да он исцелял и спасал от несчастий и
невзгод. Но каждому спасенному он завещал не грешить, не тратить свою жизнь
попусту, а в любви к людям и благодеяниях проявлять свою человеческую сущность.
Не наказ ли это всем землянам искать спасения и утешения в добродетельных
деяниях своих и не в злотворениях? И на эти вопросы своими творениями отвечает
искусство. Великие Микеланджело и Эль Греко, Ботичелли и Караваджо, Пентуриккио
и Веласкес, да и многие другие выдающиеся художники дают нам образцы
художественного решения сложнейших проблем земного бытия человека, его духовного
вознесения или падения.
Учащимся Москвы, Санкт-Петербурга, Костромы, Ярославля, Нижнего Новгорода,
Саратова, Астрахани, Иркутска, Хабаровска и многих других городов, особенно
Вологды и Архангельска, Владимира и Суздаля, Переславля Залесского и Сергиева
Посада, Звенигорода и Твери достаточно совершить экскурсии в Музей
древнерусского искусства им. Андрея Рублева, Третьяковскую галерею, Русский
музеи, музеи и храмы названных и неназванных городов (уж Великий Новгород,
Псков, Ростов Великий, Углич просто нельзя не назвать, хотя все не перечислишь),
чтобы убедиться сколь может быть земной и жизненно необходимой человеку
религиозная живопись и иконопись. Во всяком случае нет у нас городов, где бы не
имелось краеведческого музея, в котором обязательно имеются в экспозициях либо
иконы, либо картины на религиозные сюжеты. Педагогу и учащимся предоставляется
право выбора: на живописном, архитектурном, литературном, музыкальном или
вокальном материале рассматривать возможности художественной жизни личности. Тем
легче изучать эстетику жизни, чем больше в том или ином регионе, городе,
поселке, селе и деревне имеется художественно-эстетических ценностей. А они есть
везде и всюду - Человечество, народы достаточно натворили за свою историю
богатств, каждая встреча с которыми пробуждает духовные потребности и
удовлетворяет интересы всех людей. Преподаватель эстетики в смысле наглядного
материала находится в самом выгодном положении среди преподавателей всех
остальных школьных предметов естественного и социогуманитарного циклов.
Сколь бы много внимания в художественной жизни общества и личности мы не уделяли
их чувственно-эмоциональной составляющей, мы не можем обойти вниманием и
эстетическое содержание умственной, интеллектуальной жизни, поскольку, начиная
со вкуса, умственно-интеллектуальная жизнь органично переплетается с
чувственно-эмоциональной. А в строгом смысле слова в реальной жизни личности не
бывает серьезного разрыва между разными сторонами жизни. Ежеминутно, ежечасно и
ежедневно они так переплетаются, что нередко трудно бывает в тех или иных
состояниях, поступках и действиях личности отличить одно от другого. Ведь жизнь
по полочкам не раскладывается, в ней нет непереходимых перегородок.
Тем не менее мы говорим, что для осознанной художественно-эстетической жизни
человек должен созреть. И в его сознании совершается движение от чувственных
восприятий, переживания ко вкусам, идеалам и мирочувствованию, миропониманию,
мировоззрению и мироотношению. Во всех этих элементах сознания личности
взаимопереплетение чувственно-эмоциональной и рационально-интеллектуальной
сторон жизни - непременное условие гармоничного ее развития, а в мироотношении
столь же органична и волевая сторона жизни, ибо само мироотношение предполагает
проявление художественно и эстетически направленной позиции и действенности,
активности личности. Если мироощущение, мирочувствование и базируются в основном
на данных ощущений и чувственных восприятий, то уже мировосприятие,
миропонимание, мировоззрение и мироотношение без осмысления данных
мирочувствования просто невозможно сформировать. В них личность уже выступает
как целостный субъект взаимодействия человека с миром, в том числе и с миром в
себе, а не только вне себя.
Ранее мы прослеживали цепь складывания самых общих представлений о человеке и об
устремленности целеполагающей деятельности человечества. Теперь мы можем
сказать, что в сознании личности тоже идет движение от чувственных образных,
картинных впечатлений через постоянно действующие функциональные органы развитой
чувственной жизни, ко вкусам, идеалам и мировоззрению. Подчеркнем, что последнее
не может быть полноценным и реально действенным для жизни личности, если оно
опирается только на рациональное знание, на взгляды человека на мир и на себя в
мире без его чувственных представлений, надежд, желаний и стремлений видеть мир
не только таким, какой он есть, но и таким, каким его хотелось бы видеть и в
каком хотелось бы жить, чтобы чувствовать себя свободным, полностью
реализовавшим все свои силы, удовлетворенным жизнью и хотя бы иногда счастливым.
1. Как вы представляете себе художественную жизнь личности?
2.Может ли быть полнокровной и полноценной жизнь личности вне общения с
искусством?
3. Как часто вы и ваши родители "погружаются" в художественную жизнь?
Тема 5. Жизнь человеческого духа в линии, цвете, свете, пластике,
объеме, силуэте
Мы уже имели с вами возможность, и неоднократную, говорить о том, что и развитие
человека, как представителя рода человеческого, и человечества, как всей
совокупности людей на Земле, и каждого индивидуума начиналось, будет всегда
начинаться с духовного освоения мира через штрих, линию, цвет, пластику, форму,
объем. То есть через все то, что входит в человека в качестве его первичных
ощущений через глаз, зрение. Теперь нам, может быть, не касаясь особенностей
художественной образности и художественного мастерства в изобразительных
искусствах, предстоит познакомиться с тем, как и в какой степени различные
изобразительные средства могут выражать и выражают различные состояния
человеческого духа: ощущения, эмоции, чувства, переживания, настроения, надежды,
стремления, идеалы и даже мировоззрение. Сосредоточение внимания на абстрактных
возможностях различных изобразительных средств совсем не означает, что мы не
будем обращаться к конкретным примерам реализации этих возможностей в творчестве
различных художников-живописцев, рисовальщиков, скульпторов. Но теперь наш
разговор о рисунках, гравюрах, офортах, скульптурах, горельефах, барельефах
будет вестись не с точки зрения разной степени художественного мастерства, а с
точки зрения воплощения в уже готовых произведениях возможностей выражения
человеческого духа.
Предварительно отметим, что не только нашему времени (конец XX века) присущи
бесконечные поиски как в области изобразительных, так и всех известных
современному человечеству видов, родов и жанров искусств. С тех самых времен,
как только человек первобытных времен научился наносить на стены пещер, на
камни, кости, рога, глиняные и деревянные пластины, дощечки штрихи или линии,
цветные, пятна, он никогда не переставал выявлять все новые и новые возможности
выражения ими своих неосознаваемых или смутно осознаваемых состояний, движений
своей души, хотя представления о душе еще просто и не было, но были ощущения,
эмоции и чувственные состояния и настроения. Кто-то в последующих поколениях
этими находками прежних пользовался как готовым и достаточным инструментарием,
другим они служили только отправным пунктом для своих собственных поисков. Это
зависело всегда и будет зависеть во веки веков от мощи творческого духа новых
поколений художников. Пусть на тысячу художников нового поколения один бывал
наделен особой неукротимостью духа, именно он прокладывал новые пути в
неизведанное и вел за собой, иногда при жизни, а иногда и после смерти, всех
остальных из тысячи и тысяч. Его не удовлетворяли на степень развития разума
человеческого, ни его способности производить, созидать, творить, ни
многообразие возможностей для игры всех его сущностных человеческих сил, ни
сложившиеся до него представления о прекрасном, система ценностей и критерии
художественной и эстетической оценки. Вся его одаренная природой и проявившая
свою одаренность в сформированных способностях натура заставляет его искать
способы более полного, свободного и насыщенного духом удовлетворения неуемного
желания и стремления к совершенствованию, гармонии и красоте[1].
Фантастично, но факт, что такого рода духовно неукротимые таланты, гении не
боялись, что открытое, найденное ими не будет понято тысячами тех, кто не
наделен силой их чувствований и понимания, их видением средств и способов
создания гармонизированных человеческих сообществ и гармонизирующих способов
взаимодействия человека с миром: они знали, были уверены, что развивающийся
человек рано или поздно дозреет до всего, и со временем сегодня необычное и
несбыточное станет обычным и даже обыденным, привычным и вполне осуществимым
почти для каждого смертного, если он не потерял вкус к жизни.
Сразу же отметим также, что на возможности выражения человеческого духа теми или
иными средствами оказывало и оказывает влияние все, что окружает человека и все,
что создано, выработано, наработано им самим. Но особую силу этим выразительным
возможностям изобразительных средств придают сам опыт духовной жизни народов в
различных природных и социальных условиях: общие взгляды на жизнь и на понимание
человека, его назначения и смысла его жизни, его земной и загробной жизни, его
идеалов, надежд и стремлений, желаний и влечений, его понимания любви, верности,
справедливости, совести, чести и достоинства. Невозможно все перечислить.
Климатические, погодные и вообще атмосферные процессы, цвет земли и гор, лесов и
полей, состояния и силь солнца и луны, - все, как показывает история культурного
развития народов, влияет на складывание тех или иных традиций, обрядов, обычаев,
ритуалов, но и на их цветовое восприятие и оформление, на их линейную, объемную,
силуэтную и пр. фиксацию. Например, мы с вами говорили в предыдущих разделах о
способности тех или иных народов различать фантастическое количество оттенков
белого или голубого, черного или красного и т. д. цветов.
Но сейчас для нас интереснее не сама способность различения оттенков, а то, что
кроется за этими оттенками. И не столько состояние природы, атмосферы, рассеяния
света, а оттенки ощущений, восприятий, чувствований человека, нюансировка,
переходы его настроений от мажора (радостных чувств) к минору (грусти, тоске,
унынию), от бурной активности к спокойствию и уравновешенности. Почему,
например, у россиян и многих других европейских народов белый цвет означает
радость, красоту, волю, свободу, чистоту, девственность и независимость.
Обратите внимание на такой факт: многие народы борющиеся за независимость и
обретающие ее обязательно на своих знаменах и флагах имеют белый цвет -
треугольник, полосу или квадрат. Или обязательный для невесты белый свадебный
наряд - символ чистоты и девственности, незапятнанности. А у некоторых народов
белый цвет - это цвет траура (в Индии, Болгарии, в то время как у россиян (почти
у всех народов) и европейцев цвет траура, печали, горя - черный цвет, а у
китайцев в дни траура одевают фиолетовые одеяния и траурные церемонии
оформляются в фиолетовые (особенно темно-фиолетовые) цвета. Только ли
атмосферные процессы на это влияют или обычные состояния природного окружения
таково? Оказывается не это главное для определения значимости цвета и
соответственного его использования в живописи, в оформлении быта, традиций,
обрядов, обычаев, даже цветовой значимости нравов. Хотя возможно в период
становления того или иного этноса колорит окружающей среды и стоял у истоков
формирования тех или иных психологических состояний во вполне определенных
обстоятельствах. А потом, очевидно, эти психологические состояния и переходили
на мироотношенический уровень, на миропонимание и мировоззрение. Представляется,
что присутствие в древнекитайских воззрениях Поднебесной как определяющего все
целеустановки и целеустремления различных китайских этносов и родило, в конце
концов, фиолетовый цвет - цвет меркнущей Поднебесной - как траурный цвет.
Ведь для представителей европейского менталитета фиолетовый, особенно
темно-фиолетовый цвет представляется устрашающе-мрачным и холодным до леденящего
ощущения цветом. Тем не менее он не стал цветом траура, небытия, смерти. Значит
различия в цветоотношениях представителей разных этносов есть показатель разных
мирочувствований, то есть носят чисто психологический характер. И именно
психологически они передаются от поколения к поколению, поскольку осознанию и
осмысленному изучению человеческая значимость цвета, штриха, линии, формы,
объема, силуэта подвергаются лишь тогда, когда уже в десятках поколений они
закрепляются в чувственных механизмах или функциональных механизмах головного
мозга человека. Здесь, очевидно, и возникает генный мостик в социогенетику.
Именно психологическая устойчивость отношения к цвету и рождает у представителей
разных народов своеобразную нюансировку отношений к смешению цветов, а
следовательно и к колористическому богатству живописи. Не потому ли художники
разных эпох и разных народов пытались и пытаются выстраивать различные схемы
цветоотношений, хотя в реальной практике любой художник идет от собственных
чувствований, которые в общем повторяют сложившиеся в психике родного ему народа
типы чувствований, но со своей собственной нюансировкой. Неудачи французских
художников Синьяка и Сёра в попытках разработки таких схем или систем на основе
только физических законов, говорят о том, что в искусстве, в духовном освоении
цвета и света субъективно-психологические начала превалируют над физическими
законами. Ибо цветоотношения и цветочувствования сложились задолго до открытия
законов оптики и не подлежат перестройке на основе формул и предписаний.
Может быть единственным всеобщим, если не указанием, то пожеланием в сфере
мирочувствования и мироотношений, связанных с художественной жизнью человека
может стать пожелание психологической настройки, установки при каждой
возможности встречи с искусством того или иного художника, тем более с
художником, представляющим искусство другого этноса, народа, страны, континента.
В теоретических же разработках художников, искусствоведов, теоретиков искусства
можно столкнуться с тем, что никак не ляжет на сложившиеся стереотипы
восприятия. Особенно, когда в схемах, системах, рекомендациях представителей
одного и того же народа встречаешься с противоречивыми пожеланиями. Достаточно,
например, внимательно почитать книги двух русских художников и теоретиков
искусства В. Кандинского "О духовном в искусстве" (М., 1992) и Н. Н. Волков.
"Цвет в живописи" (М., 1985), чтобы понять, что в художественном творчестве и в
художественной жизни не может быть выработано единых рецептов для всех и на все
времена. Чувственная жизнь человека гораздо менее подвластна всякого рода
нормативам и регламентациям, чем жизнь рациональная, умственная.
Последнее положение еще более справедливо по отношению к такому важнейшему
средству изобразительных искусств как рисунок, по мнению многих теоретиков
изобразительных искусств, составляющий вообще основу живописи. Не вдаваясь в
вечные споры о приоритете рисунка, цветового пятна или колорита, на опыте
выдающихся художников прошлых веков и нашего времени, покажем, сколь
значительную роль играет штрих, линия, рисунок во всех без исключения
изобразительных искусствах - будет ли это живопись, графика, все виды гравюр,
скульптура и все ее разновидности, мозаики, витражи, монументальное искусство в
любом исполнении и материале и, наконец, все разновидности
декоративно-прикладного искусства. Мы уже говорили, что вообще художественное
развитие человечества началось с овладения им секретами значения, символики и
смысла штриха, линии, которые нередко определяли у древних людей особенности их
мироотношения. Например, у древних славян, как известно расселявшихся на весьма
и весьма обширных территориях, на которых ныне располагаются большинство стран
Европы и Евро-Азии, круг означал границы "своего" а прямая линия была знаком
разделения "своего" и "чужого". Выход за нее означал совсем другое поведение
человека, чем в круге, поведение в котором подчинялось вполне определенным
нормам и табу, которые гораздо позже были сведены в нравственные нормы и даже
императивы поведения.
Естественно, что эта своеобразная жизненная значимость штриха, линии, круга,
овала (неуклонно в течение веков и веков сказывавшаяся не всем строе, укладе
жизни древних славян, в принципах организации жилищ, поселений, святилищ,
начиная с простых капищ и огнилищ и т. п.) органично вошла в обратном движении в
творчество древнейших художников, по существу создававших своими настенными
росписями в пещерах помещения разного духовного назначения: для повседневной
обыденной жизни, для собрании родов и племен, для совершения различных обрядов.
Не потому ли, как мы уже упоминали, уже тогда были помещения с так называемыми
ныне произведениями массовой культуры и помещения с созданиями высокого
искусства. А в обрядовых помещениях создавались произведения высокого духовного
накала для современников древних художников.
Дело, видимо, в том, что в изобразительных искусствах без линии, рисунка, штриха
просто невозможно передать динамику движения изображаемых объектов, придать
живость и характерность картине, фреске, мозаичному панно, витражу. А скульптор
просто не приступает к работе со своим материалом, пока в рисунке не определит и
не выразит точно существа своего замысла. Не потому ли величайшие художники
эпохи Возрождения Джотто, Леонардо да Винчи, Тициан, Микеланджело, Альбрехт
Дюрер, а в другие эпохи художественной жизни Веласкес, Рубенс, Гойя, уже в XX
веке Пабло Пикассо, Сальвадор Дали, Ороско, Ривера, Сикейрос и многие-многие
другие придавали рисунку огромное значение, сами будучи великолепными
рисовальщиками. В российской, русской живописи невозможно назвать ни одного
крупного или великого художника, которые бы не были великолепными мистерами
рисунка у которых бы линия, штрих не были певучими, подвижными, динамичными.
Возьмете ли вы рисунки и живописные полотна Крамского, Перова, Поленова,
Сурикова, Серова, Саврасова, Куинджи, Айвазовского, Бенуа, Бакста, Головина,
Поповой, Экстер, Гончаровой, Репина, Васнецова, Нестерова, большинства наших
современных художников, скульпторов, мастеров декоративно-прикладного искусства,
а теперь и дизайнеров самого разного назначения, без рисунка вы не продвинетесь
ни на шаг в постижении секретов их мастерства и величия. Если вы бываете на
выставках в музеях, выставочных залах или смотрите альбомы по изобразительным
искусствам, вы не пройдете мимо витрин с рисунками. Причем рисунки чаще всего
выступают не как подготовительные работы к тому или иному произведению, а как
самостоятельные образные создания, не вместившиеся в живописные полотна или в
скульптурные монументы.
<< Пред. стр. 33 (из 41) След. >>
Список литературы по разделу