<< Пред. стр. 3 (из 18) След. >>
Список литературы по разделу
Междометия............................................................................ 95
Группы слов......................................................................... 95
Родственные по смыслу слова (синонимы)........................ 96
Слова с одинаковым значением.......................................... 96
Слова с близким значением................................................ 98
3
Слово в истории языка...................................................... 103
Детективное расследование по истории слова................. 103
Коренные слова................................:................................. 107
Иноязычные слова............................................................. 108
Заимствованные слова....................................................... 111
Сокращённые слова........................................................... 112
Германизация иноязычных слов....................................... 115
Принципиальные положения относительно
иноязычных слов................................................................. 116
Оттачивание языкового чутья с помощью упражнений с иноязычными словами...... 118
Модные словечки............................................................... 135
Незаменимые модные словечки........................................ 135
Опасные модные слова?.................................................... 137
Скрытые описания ("эвфемизмы")................................... 142
ГОТОВЫЕ БЛОКИ СЛОВ...................................................... 143
Обороты речи......................................................................144
Происхождение и значение............................................... 144
Советы по применению..................................................... 145
Пословицы 149
Пословицы и устойчивые выражения .............................. 150
Ограниченные возможности применения........................ 151
Формализованные речевые обороты................................. 152
Клише как речевые украшения......................................... 153
Клише, которых следует избегать..................................... 154
Три группы опасных речевых штампов............................ 164
Образы................................................................................ 173
Образные сравнения.......................................................... 173
Слово-образ....................................................................... 177
Цитата................................................................................. 180
Смысл и воздействие цитат............................................... 180
Два основных правила для любителей цитат................... 183
Предложение.............................................................185
Простое и сложное предложения...................................... 185
Восемь основных правил построения предложений ....... 187
ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ..................................................... 213
Форма и стиль...................................................... 213
Что такое стиль?...........................................213
Stylus-Stil-Stiel.................................................................... 214
4
Как развить чувство стиля?............................................... 216
Тема с тремя вариациями.................................................. 218
Сущность стилистического уровня................................... 223
Стилистический уровень и стилистический сбой ........... 223
Впечатление о Риме четверых деятелей культуры........... 224
Тождества стилей как вспомогательное средство............ 231
Мелодика и ритм............................................................ 233
О мелодике слов................................................................. 234
Предложение как звуковая структура............................... 236
Ритм немецкого языка....................................................... 240
Предъявляемые требования к хорошему стилю............... 243
Путь к собственному стилю.............................................. 254
Письма...............................................................................258
Широкое поле для применения писем............................. 259
Сущность и развитие жанра письма................................. 260
Основные правила для составителя писем....................... 264
Облик письма..................................................................... 275
Структура письма............................................................... 282
Роль писем в деловых сношениях..................................... 293
Четыре заповеди для деловых корреспондентов.............. 294
Случаи из коммерческой переписки .... .......................... 297
Личные письма, адресованные фирмам/или органам власти............... 346
Десять советов.................................................................... 347
Заявления о приеме на работу.......................................... 354
Письма, адресованные фирмам ........................................ 366
Письма к квартиросъёмщикам и домовладельцам........... 377
Частные письма..................................................................... 381
Преимущества и недостатки письмовника....................... 381
Пять основных правил написания личных писем........... 385
Послания по определенным поводам............................... 387
Семейные и любовные письма ......................................... 396
Деловые сообщения.............................................................403
Основные правила для составителя отчёта....................... 403
Сообщение и информация................................................ 407
Газетное сообщение........................................................... 413
Деловой отчёт....................................................................... 424
Отчётный доклад ............................................................... 424
Отчёт общества (клуба)...................................................... 428
Инспекционный отчёт....................................................... 430
5
Протокол ......................... 433
Некоторые основные правила........................................... 433
Протокол заседания общества........................................... 435
Служебный протокол..................................... 438
Служебная записка....................................... 439
Записи для внутреннего пользования............................... 439
Внутренние распоряжения................................................ 441
Как зафиксировать обсуждения? ...................................... 443
Специальная литература ......................................................445
Предварительная ступень специальной работы: сочинение........... 447
Толкование слов (дефиниции)............................... 447
Простейший вид научной работы: обсуждение............... 451
Жанры специальной литературы ...................................... 467
Газетная статья...................................................................467
Журнальная статья............................................................. 470
Научная статья ................................................................... 472
Основные правила написания научных трудов................ 475
О профессиональном языке.............................................. 476
Вспомогательные материалы.........................................482
Письменные источники................................................. 482
Собственная организация материала................................485
Важные второстепенные элементы................................... 488
УСТНАЯ РЕЧЬ................................................................. 492
Декламация и красноречие................................................ 493
Устная речь - не письменная!........................................... 494
Риторика - прежде и теперь.............................................. 496
Что такое "риторическая коммуникация"?..................498
Говорение, речь и мышление .................................................. 501
Два принципа при обучении устной речи........................ 501
Четыре принципа речевого процесса ............................. 506
Разговор и дискуссия ..................................................... 509
Общение................................................................................. 509
Техника общения............................................................... 510
Искусство беседы.................................................. 512
Светская беседа............................................................... 513
Светский разговор на званом вечере................................ 515
Полемика ................ 519
Целенаправленное общение.......................................... 522
Коммерческие переговоры................................................ 523
6
Интервью............................................................................ 531
Обучающие беседы ............................................................ 538
Дискуссии ........................................................................... 542
Советы участникам дискуссии.......................................... 543
Публичные дискуссии........................................................ 547
Формы дискуссии ........................................ 552
Обучение речи.....................................................................555
Типы ораторов....................................................................556
Психологические типы...................................................... 556
Конституция человека....................................................... 557
Национальный тип............................................................ 557
Речевые упражнения.......................................................... 559
Борьба с боязнью выступления......................................... 562
Приветственные речи и речи по торжественным поводам .......564
Общие замечания............................................................... 564
Подготовка приветственной речи..................................... 565
Манера себя держать и языковой стиль........................... 566
Семейные торжества.......................................................... 566
Некоторые рекомендации относительна различных поводов........................... 567
Чтение..........................................................................571
Наука о чтении................................................................... 572
Личное отношение к книге и автору................................ 573
Газета, журнал, книга........................................................ 573
Газеты ................................................................................. 574
Журнал................................................................................ 576
Книга.................................................................................. 578
Несколько уроков чтения.................................................. 579
Выбор материалов для чтения........................................... 580
Программное чтение.......................................................... 583
Библиография..................................................................... 584
Чтение на досуге................................................................ 585
Техника чтения.................................................................. 587
Разновидности техники чтения......................................... 588
О чтении вслух................................................................... 588
Чтение в избранном кругу................................................. 589
Чтение по ролям ................................................................ 590
Вечера чтения..................................................................... 591
7
К ЧИТАТЕЛЮ
Каждый взрослый человек обладает большим или меньшим словарным запасом, в школе он изучал основные правила правописания и грамматики, он ежедневно читает любимую газету, пишет письма, общается (в том числе, по телефону) со своими знакомыми и деловыми партнерами. Однако означает ли это, что он действительно хорошо владеет речью, чтением, письмом? Что он пишет орфографически безошибочно, грамматически правильно, стилистически безукоризненно? Способен ли он составить такое деловое письмо, которое произведет желаемое действие, может ли он вести разговор так, чтобы убедить партнера, сделать такой доклад, который кратко и четко выразил бы суть дела?
Во всех этих случаях речь идет о стиле, о хорошем, чистом, свободном стиле. В языке стиль означает единство формы и содержания высказывания, сформированного личностью автора или оратора и направленного на определенное лицо, которое это высказывание воспринимает.
Можно ли научить стилю и научиться ему? В этом можно усомниться, если иметь в виду стиль писателя или поэта, который создает высокохудожественную ткань из слов, предложений и образов. Мы, однако, прежде всего имеем в виду многочисленные речевые формы выражения, с которыми каждый человек имеет дело ежедневно, вне зависимости от того, сидит ли он за письменным столом и диктует письма, предлагает товар покупателю в качестве продавца, ведет ли переговоры с деловым партнером или, будучи депутатом, берет слово во время дебатов. Тот, кто хочет хорошо говорить и писать, сначала должен овладеть определенными законами формы. Некоторые из этих законов можно заучить как правила и даже механически "зазубрить", большую же часть можно и нужно освоить путем постоянного изучения стиля и оттачивания чувства языка.
Профессор Лутц Маккензен и его сотрудники обращаются с этой книгой ко всем желающим учиться, а также к специалистам, которые так охотно погружаются в свой особый стиль, а особенно - к начинающим. Специальное предварительное образование здесь не является обязательным.
8
Тот, кто хочет изучить эту книгу, должен сначала уяснить себе ее структуру. В ней четыре части. В вводной части мы вместе с издателем просматриваем все сферы немецкого языка, которые имеют значение для практики чтения и письма. Ко многим конкретным вопросам, затронутым в этой части, мы будем еще возвращаться позже; чем внимательнее Вы ее прочтете, тем больше пользы принесет последующее чтение.
Если первая часть книги представляет собой "магистральное направление" нашего пути к хорошему стилю, то можно сказать, что вскоре мы попадаем на развилку, на которой должны решиться выбрать одно из двух возможных направлений в зависимости от того, чем мы больше хотим заниматься - письмом или чтением. Впрочем, для каждого важной будет первая глава второй части (Форма и стиль). Последующие главы построены так, что их можно читать независимо друг от друга. Механическое чтение, разумеется, особого смысла не имеет; здесь нужно внимательно следить за ходом мыслей автора. Это особенно относится к разбросанным по книге примерам (письмам, докладам, диалогам, сообщениям, речам), которые задуманы вовсе не для того, чтобы с них списывали, а как образец для обучения. Приведенные для вполне определенного случая, эти примеры только подкрепляют основное правило хорошего стиля: недостаточно следовать известным правилам письма и чтения; всегда необходимо учитывать особую конкретную ситуацию и круг слушателей или читателей (или личность партнера).
Заключительную часть книги образует маленькая глава об осмысленном и плодотворном чтении. Эта глава замыкает круг: только тому, кто правильно усвоил тонкости немецкого языка и особенности его стиля, кто на собственном опыте узнал, к какому усердию и труду он должен приготовиться, чтобы правильно, в соответствии с законами языка и точно по смыслу сконструировать предложение, только тому при чтении откроются все красоты языка.
Хотелось бы, чтобы эта книга смогла научить читателей живому стилю, несущему на себе отпечаток личности автора!
Издатель, авторы и издательство
9
Язык - DIE SPRACHE
ЧЕМ ЖЕ, СОБСТВЕННО, ЯВЛЯЕТСЯ ЯЗЫК?
Процесс речи для нас так же естествен, как дыхание, ходьба или еда. Нам кажется, что наша речь течет без всякого труда, как только в ней возникает потребность и лишь когда мгновение или болезнь лишают нас речи, когда мы "ищем слова" или с жалостью останавливаемся перед глухим, который обречен жить вне нашего круга, потому что лишен дара речи, лишь в тех случаях, когда мы беспомощно останавливаемся перед ситуациями речевого бессилия, мы осознаем, как много с этим связано.
Язык значит больше, чем мимика.
Многие столетия ученые и поэты пытаются описать воздействие языка и выяснить его сущность. Язык - это больше, чем мимика или жесты. Разумеется, я могу кое-что выразить, когда я пожимаю плечами, многозначительно поднимаю глаза или стыдливо их опускаю, трясу или киваю головой, стараюсь придать своему лицу капризное, радостное, ироническое выражение. Как мимика, так и жесты являются принадлежностью языка; их изучает специальная исследовательская дисциплина, кинетика. Однако языком они являются так же мало, как подношение розы, незабудки, бессмертника или как положение марки на конверте, которая, будучи наклеена криво или вверх ногами, может кое-что сообщить получателю, который заранее осведомлен о значении этих признаков. Все это выражает не больше, чем условлено. Языки цветов и знаков имеют - как это чувствует каждый - лишь ог-
10
раниченные возможности выражения. Они используются, если "естественный" язык по каким-то причинам отказывает: возможно то, что здесь передано, должно остаться тайной, понятной только посвященному партнеру или уста неспособны облечь в слова то, что сердцу так хочется сообщить. Тот, кто наблюдает глухонемых во время их "разговора", удивляется, насколько быстро и выразительно они формируют свои жесты и мимику, как хорошо понимают друг друга и как быстро отвечают. Однако такой наблюдатель подавленно замечает, что этой замене нехватает самого лучшего, что есть в естественном языке.
Язык - это больше, чем звук.
Очевидно, что именно звук помогает естественному языку оставить далеко позади любую сигнализацию при помощи цветов или знаков, о которой мы говорили. Противоположностью языка является немота (не молчание! Молчание - это возможность языка, речи!). Если люди уславливаются о значении разных внеречевых явлений (жесты, цветы, почтовые марки), то в случае необходимости с их помощью можно понять друг друга, однако тем не менее по существу это будет искусственной заменой естественного исполнения. Здоровый человек обладает способностью использовать для осуществления речевого потока дыхание, которым он наполняет свои легкие, и делать его слышимым с помощью голосовых связок. Когда мы кричим от боли или радости, мы не делаем ничего, кроме этого. Однако крик, несформированный (не "артикулированный") звук - это еще не язык. Мы формируем его, когда различным образом двигаем языком, губами, нижней челюстью и "язычком" в глотке, который отделяет полость рта от голосовых связок; при этом мы можем пропускать голосовой поток через рот или нос. Все это, взятое по отдельности, представляет трудные операции: мы
11
смыкаем губы одна к другой или выпячиваем их наружу, одновременно касаемся кончиком языка нижних зубов или полностью сворачиваем язык; мы открываем рот широко или только немного, напрягаем язычок или отпускаем его, и при этом прежде всего направляем голосовой поток туда, где он нам нужен. Звук является результатом всех этих усилий, которых мы, впрочем, совершенно не замечаем. Мы можем заставить его звучать тихо или громко, можем придавать ему дружеский, резкий, скептический тон. Каждый знает, как важна при разговоре тональность; однако и она, так же как и мимика, является только дополнением речи.
Язык - это больше, чем слово.
Звук - это еще не язык. Хотя мы и можем выразить нечто определенное при помощи звуков "О!" и "Ааа!" и "М-м", все-таки у нас слишком мало звуков, чтобы удовлетворить потребность в общении. Именно поэтому мы молниеносно группируем наши звуки, образуем из них короткие и длинные звуковые группы и делаем с ними то, что нам приходится делать с жестами, цветами или почтовыми марками: мы придаем им смысл. Так возникают слова. Этой способностью образовывать звуковые группы и придавать им смысл обладает только человек и возможно, что это самое человеческое, самое решающее изо всех его дарований.
Язык как история и общность - Sprache als Geschichte und Gemeinschaft
Процесс, который мы описали, очень многозначителен. А именно, он требует по крайней мере двух предпосылок: что тот, кто говорит, располагает достаточным запасом осмысленных звуковых групп ("слов") и что те, кто слушают эту речь, обладают такими же знаниями. Естественно, мы образуем звуковые груп-
12
пы, при помощи которых хотим нечто высказать, не вполне спонтанно; они нам давно известны, возможно, уже с раннего детства, со школы, со времен нашей учебы; мы подхватили их от коллег по профессии, научились им из книг, газет или журналов, от друзей и знакомых. То, что формирует наш языковой инструментарий - это восприятие и воспроизведение речевого богатства, которое уже имеется в наличии (с давнего или, возможно, относительно недавнего времени). Язык всегда предполагает наличие истории. Когда мы говорим, то включаемся в эстафету поколений, приобщаемся к традиции.
Те, с кем мы говорим, имеют такие же связи, которые и соединяют их с нами. Им знакомы те звуковые группы, которые мы издаем, точно так же, как нам те, которые издают они; они образуют их тем же способом, что и мы, и придают такой же смысл. Если бы не это, мы не могли бы надеяться на получение ответа на наши речи. Таким образом, язык покоится на существовании некоторой общности. Выражаясь научным языком, можно сказать, что язык является историческим и одновременно социальным феноменом. Если этот язык является для нас родным, то это значит, что он объединяет нас со всеми людьми, для которых он удовлетворяет тем же историческим и социальным предпосылкам; если же этот язык является для нас иностранным, то это значит, что он имеет другие социальные и исторические отношения, чем язык, на котором мы говорим.
Мы говорим на языке тех, кто был до нас
Каждый язык предполагает наличие истории. Известно, что уже столетия назад немецкий язык был немецким и звучал по-немецки. Произведения Фонтане, Шторма и Готтфрида Келлера, появившиеся в 1878 году, мы и сегодня понимаем без труда, а при-
13
надлежащие Оффенбаху "Рассказы Гоффмана", которые в первый раз были исполнены в 1881 году, еще и сегодня могут идти на наших сценах и при этом ни один зритель не испытает трудностей в понимании хотя бы одного слова. И все же эта речь то тут, то там кажется нам немножко чужой; эти строчки покрыты чем-то таким (пылью веков, паутиной?), что их отдаляет от нас.
Нововерхненемецкий (Neuhochdeutsch).
Если мы вглядимся более внимательно, то нам скоро бросится в глаза, отчего язык прошлых поколений воспринимается нами как чужой. Хотя столетие назад люди строили предложения так же, как и мы, и они использовали те же самые звуки, однако то здесь, то там они все же употребляли слова, которые для нас стали чужими, которые ныне звучат архаично; а самое главное, у них отсутствовали многие понятия, которые для нас являются обиходными - слова из области техники, спорта, современной гигиены, науки об управлении, транспорта и так далее. Очевидно, что за это время произошло сильное изменение словарного запаса; многое отпало или стало неупотребительным, очень многое добавилось. Ядро осталось, оболочка изменилась.
Чем дальше мы двигаемся назад, тем отчетливее видим это превращение. Произведения Гете и Шиллера мы читаем еще без труда (хотя, возможно, и не с такой легкостью, как Фонтане, Келлера или Шторма); однако на чтение великого романа Гриммельсхаузена "Симплициссимус" вряд ли кто-либо отважится, разве что ему предложат "современное", "обновленное в языковом отношении" и, насколько это возможно, сокращенное издание. "Hochgeneigter Leser!" писал Гриммельсхаузен в 1669 году. "Ob ich mir gleich gantzlich vorgenommen
14
hatte / meinen noch ubrigen kurtzen Lebens-Rest in dem au?ersten Ende der Welt in ungeheurer menschenloser Wildnu? mit Betrachtung und ferner Zusammenschreiben meiner Lebens-Begebenheiten zu- zubringen / seyn doch solche meine Gedacken in Wahrheit nicht anders als blo?e Gedacken gewesen / mit denen mein Fatum und Geschick gantz und gar nicht uebereinzustimmen sich bequemen wollen / also / da? ich mich wider meinen Willen wieder auf die Reise machen / mein altes Vagieren aufs neue anfangen / und meinen geliebten Herren Landsleuten und nahen Anverwandten zum Besten mich hervor thun mussen".
Нет никакого сомнения: это немецкий язык; и каждый из нас, кто медленно прочтет эти строчки, поймет их. Однако столь же несомненно и то, что этот немецкий для нас является чуждым. Какие длинные и сколь причудливо построенные предложения! А слова! По существу все они нам знакомы, однако мы либо применяем их по-иному, либо больше не применяем вовсе. Кому сегодня придет в голову обращение к читателю hochgeneigt? Мы больше не считаем нужным писать obgleich раздельно; мы говорим скорее Lebensabend, чем Lebensrest и, если уж хотим при этом что-то добавить, то скажем скорее "mir noch verbleibend", чем "ubrig". "Переведенное" на сегодняшний немецкий язык, начало этого сверхдлинного предложения выглядело бы, примерно, так: "Lieber Leser! Obgleich ich mir fest vorgenommen hatte, meinen Lebensabend am Rand der Welt...zu verbringen." (О том, что правописание отличается от нашего, не стоит много говорить. Впрочем, сегодняшнему читателю мешает даже чуждый шрифт!).
Средневерхненемецкий язык (Mittelhochdeutsch).
Вернемся еще на три столетия назад и мы предстанем перед другим необыкновенным произведением
15
нашего языка. Около 1400 года ректор в Саазе Йоханнес фон Шюттва написал свой великий диспут между смертью и человеком о смысле умирания. Богемский Аккерман начинает с проклятия смерти: "Orimmiger Tilger aller Leute, schedlicher Echter aller Werlte, freisamer Morder aller Menschen, ir Tot, euch sei verfluchet."
Нам нет нужды читать дальше, чтобы понять, насколько сильно увеличилось расстояние между нами и Гриммельсхаузеном. Здесь нам встречаются слова, которых мы не знаем, которые больше не входят в наш словарный состав, такие, как, например, freisam, вместо чего мы теперь употребляем "furchtbar" или "schrecklich"; относительно других слов мы должны подумать, прежде чем поймем, что они могут означать. Слово Echter связано со словом Acht и означает преследователь (Verfolger) или враг (Feind); многие другие слова мы теперь применяем по-новому (так мы едва ли будем говорить "вредный враг", schedlicher Feind). Некоторые слова имеют иное звучание, чем сегодня (слово Werlt за это время утратило звук г), некоторые мы сегодня по-другому соединяем в предложения (мы сказали бы "seid verflucht!"). И все-таки каждый, кто читает сегодня великолепные строки богемского гуманиста, слышит немецкое звучание каждого из его слов.
Если мы отважимся на еще один прыжок назад через столетия, то мы уже знаем, что нас ожидает: пропасть между немецким языком того времени и современным снова увеличится. В 12 столетии один монах австрийского ордена по имени Генрих написал стихотворение, в котором он излагает своим современникам мысли о смерти; там есть такие строки:
"Er ist saelic und wise
der das ewige paradise
unser erbe, in sinem mute hat.
16
owe, wie unhohe den gestat
swaz uf dirre erde beschaffen ist!"
Современному читателю сначала бросятся в глаза ударения, которых сегодня наше правописание больше не знает; они обозначают долгие гласные. Таким образом, тогда говорили hat не с коротким, а с долгим а. Буква "ае" также обозначает долгое, широко произносимое ае (в слове saelic, в котором мы произносим хотя и долгое, но закрытое е: "selig"). Затем, здесь стоит слово wise, которое, очевидно, соответствует нашему слову "weise". Таким образом, в то время иногда употребляли другие звуки: долгое вместо краткого а, открытое вместо закрытого ае (е), долгое i вместо ei. Образовывались также и другие формы: dirre есть не что иное, как наше "dieser".
Ну, а теперь сами слова: как много слов имело тогда другие значения, какое множество утрачено! Теперь мы сможем "перевести" его на современный немецкий язык: "Der Mann hat Heil (ist saelic) und ist klug (wise), der das ewige Leben (paradise), unser Erbteil (erbe), nicht vergi?t (in sinem maute hat). Ach (owe), wie wenig (unhohe) denen das alles gilt (gestat), was auf dieser Erde vorhanden (beschaffen) ist".
Иностранный язык? Нет. Без сомнения, немецкий. Мы видим это по словам, которые остались неизменными (er, ist, der, das, ewig, unser). Однако этот немецкий язык - мы обозначаем эту ступень его развития как средневековый литературный язык - доносится до нас через слишком длительное время; за это время многое произошло с нашим языком, его звуками, словами и формами предложений.
Древневерхненемецкий язык (Althochdeutsch).
Теперь последний прыжок через пропасть длиной в три столетия! В 9 столетии один монах из Фульда в своем стремлении донести до своих земляков евангельскую
17
историю переводит рождественскую историю (от Луки, 2). Это звучит так: "Uuard tho gitan in then tagun, framquam gibot fon demo aluualten keisure, thaz gibrievit wurdi al these umbiuuerft".
Через 700 лет после этого Лютер создает текст совсем по-другому: " Es begab sich aber zu der Zeit, da? ein Gebot von dem Keiser Augustus ausging, da? alle Welt geschatzet wuerde". Он имел совсем другие образцы, чем тот бенедектинец из Фульда, которого мы цитировали выше; тем не менее их творения не так уж сильно различаются. "Es geschah (uuard gitan) damals in diesen Tagen, es erschien (framquam) ein Gebot von allmachtigen Keiser, da? diese ganze Welt (umbiuuerft) aufgeschrieben wurde".
Нынешнему читателю становится трудно найти общее между этими текстами: тут есть несколько звучаний, которые напоминают современный немецкий (gitan=getan, tagun=Tagen, gibot=Gebot, fon, keisure=Keiser, wurdi=wurde), однако и они со своими полнозвучными слогами, со своими us и is на конце также звучат чуждо. Правописание преподносит нам загадку: вместо нашего "w" стоит uu, хотя тогда оно звучало иначе (по-видимому, как английское w). А многочисленные th (tho, then, thaz, theze)? Они, видимо, выговаривались так же, как сегодня английское th. Кроме того, имеется еще d, которого мы больше не знаем и звучание которого напоминает звучание th, которое, однако, должно произноситься с более полным звуком. Далее позиция слов, построение предложения: все здесь другое, более громоздкое, как нам кажется, более неловкое; тогда люди должны были говорить более весомо и медленно, чем сегодня, они должны были говорить так, чтобы звуки звучали и складывались - такие "полные" слоги было невозможно проглотить. И все-таки это тоже немецкий
18
язык, древний, еще неуклюжий, тяжелый немецкий, которому еще предстояло значительно усовершенствовать свои слоги. Мы называем его древневерхненемецким языком. Если бы кто-нибудь из того времени появился среди нас, ему вряд ли удалось бы стать понятным нам со своим языком.
Германский, индогерманский. - Germanisch, Indogermanisch
Еще один прыжок в прошлое заставил бы нас приземлиться в темноте: наш язык не старше 1200 лет. Незадолго до 800 годов возникли записи на нем; то, что лежит раньше, является лишь предметом научных исследований.
Незадолго до того, как пришли монахи со своими письменными принадлежностями, строение нашего языка изменилось вплоть до самого основания; впрочем, причины этого события точно установить невозможно. Это глубокое преобразование (так называемое второе передвижение согласных) придало нашему родному языку его своеобразие. То, что было до этого, было германскими диалектами, родственными древнескандинавским языкам.
Еще одно тысячелетие назад - и мы сталкиваемся со сходной, даже сравнимой по своему протеканию сменой звуковой картины (так называемое первое передвижение согласных), которое привело к выделению особых германских форм из большой группы индогерманских диалектов. Еще дальше мы продвинуться не можем. Наверное, в первобытные времена индогерманские племена жили теснее друг с другом; очевидно, что имелись исторические потрясения, удары судьбы, которые отрывали их друг от друга, разбрасывали в пространстве и удаляли друг от друга также и в языковом отношении; но торговля и транспортные связи при
19
этом всегда заботились о новом сближении, а частично также и о создании новой общности. Так из индогерманцев произошли германские племена, а из германцев - немцы.
Мы говорим на языке других
Язык опирается, как мы видели, не только на историю, но и на общность. Ребенок, который играет на улице, учится там другим вещам, другим словам, возможно, даже другому образу речи, чем те, к которым он привык в родительском доме: он занимается вещами, которые ему приносят или показывают его окружающие; он участвует в играх, о которых его родители, родственники, а возможно, даже братья и сестры ничего не знают; он даже горд тем, что усвоил способ выражения, который отделяет его от домашних.
Мужчина, который занимается сваркой в мастерской, должен знать наименования инструментов, обозначения процессов, которые дома он, очевидно, никогда не употребляет, не употребляет уже потому, что жена и дети, а также братья и сестры "в этом ничего не смыслят", потому, что они никогда не слышали ни о таких понятиях, ни о вещах или приспособлениях, которые эти понятия обозначают. Однако, если вечером наш человек идет играть в скат (карточная игра), то он применяет определенные, очень примечательные для дилетанта обороты речи, образы и отдельные иностранные слова. На футбольном же поле снова господствуют другие языковые правила.
Профессиональный и специальный языки (Fach-und Sondersprache).
Священник на кафедре говорит иначе, чем химик в лаборатории; юристы и служащие выработали свой собственный стиль и свои собственные слова (не всегда к радости других людей); врачи и садовники подмешивают в свою речь много латинских
20
выражений и слов, летчики в своей речи колеблются между немецким и английским языками/Горняк горд своими старонемецкими профессиональными словами и выражениями; он обозначает свой инструмент как Gezaeh, а самого себя, в зависимости от ранга, как Schlepper, Haeuer или Steiger. Настоящий охотник называет заячьи уши не "Ohren", a "Loffel", уши красной дичи Schussel, а уши собаки Lauscher. Моряк проводит различие между Achtergast (капитан или штурман, каюты которых расположены в кормовой части судна), Middelschippgast (боцманы и казначеи, в соответствии с положением их кают) и Vordergast (матросы, которые живут на носу судна), однако он различает также каждого матроса, который несет службу, обозначая его, как Gast; таким образом, он говорит Signalgast, Kabelgast, Wimpelgast.
Чем внимательнее мы всматриваемся, тем яснее становится, что единство, которое мы обозначаем, как немецкий язык, распадается на многообразие производственных, профессиональных и особых языков: каждая общность, начиная с группы играющих детей и кончая собранием профессиональных ученых, вырабатывает свой собственный словарный состав ("терминологию"), отшлифовывает ядро, которым они обладают, чтобы отгородить себя от других или удовлетворить свою потребность в специальных обозначениях.
Нищие и профессиональные преступники пользуются старым тайным языком (воровским жаргоном), предназначенным для того, чтобы без проблем общаться между собой в присутствии постороннего лица; кое-что из этого языка проникло и в наш общий язык (pumpen=borgen, blechen=zahlen, verkummeln=verkaufen). B нашем общем языке имеются заимствования и из других особых языков: мы говорим,
21
как горняки Fundgrube, Ausbeute; слово spueren - это старое охотничье слово, которое первоначально применялось только по отношению к охотничьим собакам; слово flott происходит из языка моряков (ein Schiff wird wieder flott), затем оно было привнесено студентами в общий язык (ein flotter Bursch). Таковы места стыковки между общим языком, с одной стороны, и тайными и особыми языками - с другой.
Такие места стыковки имеются и в других направлениях. Профессиональные, производственные и особые языки работают, естественно, с материалами родного языка: моряк говорит Rippe и Bart, имея в виду свое судно; охотник раньше называл хорошую легавую naseweis (klug mit der Nase), а собаку, надрессированную на медведя, barbei?ig, он говорит о раненой дичи, употребляя вместо слова Blut слово Schwei?. Профессиональные языки черпают, таким образом, свои слова, свой, так сказать, сырой материал чаще всего из родного языка, а иногда также из иностранного: нищие - из иврита и идиш, а также из цыганского, врачи - из латыни, летчики - из английского и т.д. При этом они преобразовывают эти слова, произвольно соединяя их в новое (barbeisig), обозначают старыми словами новые вещи (Schweiss) и так далее. А затем нередко происходит так, что преобразованное слово возвращается обратно в родной язык, так что в конце концов никто не знает, откуда оно пришло.
Диалекты (Mundarten).
Множество клеточек и все же одно целое; каждое само по себе и все-таки все соединены вместе в некоторое единство; именно на этом покоится, наряду с глубинным ходом истории, другая тайна жизни языка. Однако мы пока еще не описали полностью его пестроту: наряду со специальными, особыми и профессиональными языками имеются еще способы речи, связанные с ландшафтом, -
22
это диалекты. Каждый знает, что берлинец говорит иначе, чем мюнхенец, гамбуржец - по другому, чем рейнландец, шваб иначе, чем фриз, баденец, будь он алеманом или рейнским франком, иначе, чем люксембуржец, и уж конечно, никто не спутает сакса с балтом. Все они пишут на литературном немецком, однако говорят на соответствующих диалектах.
Этот литературный немецкий, наш культурный язык, на котором мы пишем, на котором говорим с трибуны, по радио и телевидению, который слышим со многих кафедр, на котором говорим в торжественных случаях (если произносим речь или доклад), образует нечто вроде компромисса между нашими диалектами; таким он вырос постепенно в результате усилий, которые длились столетиями с тех пор, как хозяйственные и транспортные связи, а также миграция населения настоятельно потребовали стирания границ, определяемых диалектами. Торговое и коммерческое сообщение между городами и княжествами, перевод Библии, созданный Лютером, и инициированное им немецкое реформирование евангелического богослужения, которое теперь оказывает влияние также и на немецкоязычное католическое богослужение, языковые общества 17-го столетия и наша классическая поэзия (включая, конечно, поэзию Гете), наконец, переселения нашего времени являются вехами этого развития.
В то время, как во всех соседних с нами странах в качестве образцового диалекта выступал диалект какой-либо одной местности или ландшафта, в то время, как Флоренция одерживала триумфальную победу над итальянскими диалектами, Лондон - над английскими, Париж - над французскими и Москва - над русскими, у нас медленно и постоянно создавалась языковая форма, которая, питаемая всеми диалектами, служила посредником между всеми ними.
23
Кто из нас еще вспоминает о том, что такие слова, как aufpassen, Block, Fliese, Kante, krabbeln, Quatsch, Schlips, Schnaps, Schuft (чтобы ограничиться только этими) первоначально были достоянием нижненемецких диалектов, что, например, такое слово, как aehnlich происходит из средненемецкого диалекта, слово Huegel происходит из средненемецкого востока, а слово Kneipe является верхнесаксонским вкладом в наш словарный запас? Слово Fesch - это дитя Вены, der Radau, die Faxen, der Rollmops - слова берлинского происхождения; die Gemse, der Foehn, das Heimweh, der Putsch выросли в Альпах. Из примеров такого рода можно составить длинные списки; они могли бы показать, что ни один диалект не был позабыт, когда речь шла о том, чтобы создавать наш литературный язык.
Ландшафтные языки (Landschaftssprachen).
Наши диалекты сами находятся в обращении уже больше, чем сотни лет. Урбанизация и индустриализация 19 столетия, войны того и нынешнего времени привели к перемешиванию людей из всех немецких ландшафтов. Служащие вместе со своими семьями странствовали туда и обратно, рабочие были вынуждены добывать себе свой хлеб, уезжая далеко от родного дома вместе со своими семьями. Совершенно особое значение имело здесь включение наших коммивояжеров для того, чтобы выравнять диалектные особенности. Однако, еще имеются многие области, в которых говорят на старых диалектах, и даже там, где диалекты утратили свое своеобразие, остались так называемые ландшафтные языки, которые отличаются от всех других немецких способов речи по тональности, формам слов, и способу построения речи. "Ick jeh nu nach Schule" говорит берлинец (и только он). "Ich gehe mal eben bei zu" - скажет бременец (и никто другой). "Wo
24
geiste her?" - спросил бы его, наверно, рейнландец, который не подозревает, что bei zu значит, примерно, то же самое, что берлинец обозначает, как een bi?ken um die Ecke. Для мюнхенских детей велосипед это не Roller, a Radirutsch; там охотно глотают безударные слоги (Gweih=Geweih) и т.д.
Медлительность восточно-немецкого, плавная широта саксонского, сочная полнота швабского - все это известно каждому и каждый это слышит. Имеются ярко выраженные изящные, культивированные диалекты, как венский немецкий или балтийский немецкий (кто мог бы их, однако, спутать?); имеются также грубые ландшафтные языки (берлинский или рейнско-франкский диалекты; их уж точно не спутаешь друг с другом).
Речь и мышление. - Sprechen und Denken
Мы видели историческую глубину и общественную полноту языка. Чтобы получить целостную картину, нужно осмыслить оба эти аспекта вместе, наложить их друг на друга. Только тогда можно было бы увидеть, как во все времена живые ячейки языка стремились друг к другу, взаимно обогащались и объединялись, как каждая ячейка нашего языка живет, опираясь на скрытые пружины истории, и только благодаря им становится осмысленной и понятной. Только эта картина могла бы прояснить третью особенность, которой обладает язык, самую важную и трудную: его отношение к мышлению.
Язык как зеркало мира
Мы говорим о том, что мы хотим beizen какой-то предмет мебели. Это слово принадлежит столярам. Но мы beizen также табак, процесс, который по внешнему облику едва ли напоминает предыдущий. Есть также слово die Falkenbeize, означающее охоту на
25
птицу с соколом. Одно и то же слово живет, таким образом, в трех профессиональных языках, у столяров, табаководов и охотников, имея совершенно различное применение. Тот, кто знает английский язык, тот припомнит, что to bait не только соответствует нашему beizen, но может означать также и "кормить (лошадь в дороге)" и даже "заезжать (во время путешествия)": таким образом, там это слово является кучерским и именно оттуда оно получило новое, чуждое нашему языку значение. Тот, кто ориентируется в истории языка, понимает, что слово beizen происходит от слова beia?en и по существу означает "сделать нечто, связанное с укусом." Это объясняет многое. Охотник пускает своего сокола, чтобы "укусить" птицу, английский кучер заботится о том, чтобы его лошадь могла "укусить" овес. Когда мы обрабатываем семенной материал химикалиями, чтобы защитить его от паразитов, мы, таким образом, описываем не цель, которую хотим достигнуть, а метод, при помощи которого мы добиваемся ее достижения; мы даем возможность химическому веществу проявить свою "едкость". То же самое происходит и с сыром, который мы помещаем в концентрированный соляной раствор (der Beize); здесь мы даем возможность соли "кусать" сыр. Аналогичное происходит с деревом, текстура которого должна остаться видимой (терпентиновое масло здесь должно "кусать" дерево изнутри), а также с солониной (соляной раствор должен "кусать" мясо). Аналогичное применение слов наблюдается у разных общностей (охотники, крестьяне, столяры, мясники).
Во французском языке мы наблюдаем совсем иную ситуацию. Там нашему "das Fleisch beizen" соответствует выражение macerer la viande. Macerer значит "делать мягким": французский оборот, таким образом,
26
описывает не процесс, а его цель. Для выражения "den Tabak beizen" французским эквивалентом будет saucer le tabac, что означает "макнуть табак". Хотя здесь также описывается процесс, однако не в такой образной форме, которая присуща нашему языку. Чернение мебели (ein Mobelstuck schwarz beizen) по французски называется ebene, что значит превратить в эбеновое дерево, обработать его так, чтобы оно выглядело таким же черным, как эбеновое. Здесь мы снова имеем образ, но не процесса, а намерения, цели, которой мы хотим добиться. Во всех этих случаях французы видят вещи иначе, чем мы; поэтому они применяют другие образы и другие обозначения.
Однако, мы должны сделать еще один шаг: поскольку ни немец, который сегодня применяет слово beizen в одном из многочисленных его значений, ни француз, который использует для этого свои соответствия, не создают такие выражения и обороты в момент, когда говорят, а черпают их из словарного запаса своей исторически выросшей группы, постольку они оба связаны с определенными, жестко установленными в языке представлениями, образами, способами видения.
Каждый язык включает в себя картину мира, в которой живет тот, кто этот язык употребляет. Эта связь человека с картиной мира, содержащейся в языке, на котором он говорит, с кругом представлений, образов и понятий, которые запечатлены в языке, обуславливает глубочайшее действие каждого языкового явления. Этого воздействия не может избежать никто, ни в одной фразе, которую человек произносит или слышит.
Язык как руководство мышлением
Не только мышление формирует язык; язык, поскольку он является именно таким, а не другим, при-
27
нуждает нас мыслить совершенно определенным образом, а не каким-либо другим.
Ученые много спорят о том, что является предопределяющим: мышление ли предопределяет язык или, напротив, язык предопределяет мышление. Этот спор напоминает старый вопрос-шутку о том, что было раньше - курица или яйцо. Фактически одно обусловливает другое: мысль осознается нами только будучи выраженной в форме слова; только слово может выразить мысль. Мы видим дом, и в нас сразу возникает обозначение "дом", а, возможно, и фраза "Ах, дом!" или только регистрирующее слово: "Дом". Когда я пишу слово "Дом", я вижу перед собой дом, о котором я думаю; он стоит "перед моим внутренним взором". Поэтому я не могу найти ничего, чего бы я не мог, по крайней мере, описать словами для самого себя.
Нобелевский лауреат профессор Гейзенберг рассказывал в одной из книг, как тяжело приходится атомным физикам при объяснении своих собственных открытий: исследователи видят, что оказываются перед явлениями, для описания которых их язык недостаточен; тогда им становится трудно дальше думать и работать. И в других областях науки также неоднократно наблюдалось, как неправильно выбранное слово, неверное обозначение легко заводит исследования в тупик, приводит к неверным выводам, потому что направляет мысли ученых и конструкторов в неправильную сторону.
С другой стороны, каждый знает, что одну и ту же вещь можно назвать по-разному и что от выбора правильного названия зависит очень многое. Городская администрация, которая обещает своим гражданам в будущем бороться с загрязнением воздуха и воды, привлекает внимание читателей и слушателей своих
28
обращений к тому факту, что город действительно страдает от загрязнения окружающей среды; поэтому, по крайней мере в начале своих усилий, администрация может рассчитывать, скорее, на выражение неудовольствия, чем на аплодисменты. Если же она, напротив, обещает бороться за то, чтобы в будущем содержать город в чистоте, она выражает свои намерения позитивно и поэтому может рассчитывать на более дружелюбное отношение: в первом обращении она привлекает внимание своих граждан к постыдному сегодняшнему состоянию, во втором - открывает дорогу к лучшему будущему. Министр, который едет в служебную поездку в автомобиле с салоном, может вызвать подозрения, что думает только об удобствах; если же он едет в рабочем автомобиле, то это выглядит намного серьезнее, хотя автомобиль остается тем же самым! Специалисты по рекламе всегда помнят об этой власти слова над мыслями: хорошая реклама -это удачная попытка занять мысли постороннего человека таким образом, чтобы он превратился в потребителя. Однако и политикам хорошо известно как посредством "языкового регулирования" можно воздействовать на мышление граждан, а диктаторы сознательно злоупотребляют этими знаниями.
ЧАСТИ РЕЧИ. WORTARTEN
Строительными элементами нашего мышления и речи являются слова. Именно словами мы обозначаем то, о чем мы думаем и о чем говорим. Слово делает ясным, каким образом его значение нами переработано, что оно для нас обозначает и какие чувства и настроения оно в нас пробуждает.
Все мыслимые для нас возможности высказывания связаны с определенными частями речи, которые и позволяют нам точно высказать то, что мы имеем в
29
виду. Таким образом, части речи являются не только составляющими нашего словарного запаса; они являются также - и в этом, собственно, заключается их основное значение - средством реализации наших возможностей для выражения мыслей. В определенной степени они структурируют для нас весь мир. Таким образом, мы должны знать, что может дать нам каждая часть речи, чтобы мы могли ее правильно применять.
Пример из "Будденброков "
Мы открываем первую страницу "Будденброков", всемирно известного романа Томаса Манна и читаем:
"Топу!" sagte die Konsulin Buddenbrook. "Ich glaube, da? mich Gott..." Und kleine Antonie, achtjahrig und zart gebaut, in einem Kleidchen aus ganz leichter changierender Seide, den huebschen Blondkopf ein wenig vom Gesichte des Gro?vaters abgewandt, blickte aus ihren graublauen Augen, angestrengt nachdenkend und ohne etwas zu sehen, in Zimmer hinein, wiederholte noch einmal: "Was ist das", sprach darauf langsam: "Ich glaube, das mein Gott", fugte, wahrend ihr Gesicht sich aufklarte, rasch hinzu: "geschaffen hat samt allen Kreaturen", war plotzlich auf glatte Bahn geraten und schnurrte nun, gluckstrahlend und unaufhaltsam, den ganzen Artikel daher, getreu nach dem Katechismus, wie er soeben Anno 1835, unter Genehmigung eines hohen und wohlweisen Senates, neu revidiert herausgegeben war..."
Перед каждым читателем оживает тот мир, в котором разыгрывается эта милая семейная сцена; писатель умеет несколькими фразами создать яркую картину происходящего. В данном случае мы не станем входить в рассмотрение тонкостей стиля, а попытаемся на этом примере далее пояснить, какое значение имеют отдельные части речи.
30
ГЛАГОЛ. Das Zeitwort
При чтении вслух фраз из "Будденброков" можно заметить, что тот, кто читает, непроизвольно акцентирует слова, образующие ядро высказывания и развивающие действие.
Жена консула "сказала" нечто, на что маленькая Антони "взглянула" в комнату, "напряженно обдумывая... повторила еще раз", и "медленно говорит", затем "добавляет" и в заключение неудержимо "бормочет" свою литанию. Это - глаголы, слова, которые выполняют эту роль. Они говорят, что происходит или имеется, происходило или было, будет происходить или иметься, должно происходить или быть. Они, таким образом, очень вариативны: их форма позволяет выразить время происходящего и степень его действительности. Говоря по-другому: они дают нам возможность поместить во времени то, что происходит в наших мыслях или в нашем сознании и одновременно выразить его отношение к реальности.
Значение глагола. Der Sinn des Zeitwortes
Благодаря глаголам не только оживает действие, посредством глаголов связываются друг с другом части картины, которая предстает перед нами: маленькая Антони "немного отворачивается от лица дедушки","смотрит" затем внутрь комнаты и начинает говорить; дальше мы читаем, что катехизис, который цитирует ребенок, только что "был издан в проверенном и исправленном виде"; благодаря этим сведениям определяется время действия: Любек, 1835 год.
Благодаря богатству своих форм глаголы всегда являются весьма подвижными, и мы постоянно их трансформируем; именно они являются тем, что делает для нас язык и письмо живыми. Чем больше мы стараемся сказать с их помощью то, что нам необхо-
31
димо сообщить или изобразить, тем более живым и подлинным будет результат.
Глаголы связывают: нас со временем, вещи и процессы друг с другом, события и мысли - с реальностью. Только благодаря этим связям мы можем воспринимать и выражать окружающий нас мир как одно целое. Тот, кто уважает свой язык, кто хочет представлять его в своем мышлении и у своих партнеров, как нечто целое, живое, должен сначала познакомиться с круговращением глаголов и научиться их использовать.
Применение глагола. Die Anwendung des Zeitwortes
Эта функция глагола всегда на виду, мы должны постараться, чтобы оставить ему его главенствующую роль. Иногда нам трудно это сделать. Потому что с некоторого времени в обиход вошла дурная манера оттеснять гибкий и подвижный глагол для удобства обращения от главного слова, или же, чтобы выразить это в "стиле главного слова": "Имеется опасность, что использование глаголов претерпевает вытеснение в пользу использования существительных". Глаголы побуждают к ясности, заставляют стремиться к краткости, многое высказывают и делают образы наглядными и живыми.
Здесь мы приводим некоторые указания, как избежать ошибок при использовании глаголов:
Никаких перифраз! (Keine Umschreibungen!) Мы избегаем, насколько это возможно, всяческих перифраз. Они останавливают то движение, которое именно глагол должен придать нашим фразам и мыслям, заставляют его замерзнуть в существительном, причем глагол-заменитель дает лишь видимость нового оживания: тот, кто Angriff nimmt, на самом деле ничего не берет, а нечто начинает. То же относится к перифразам, содержащим прилагательные; они также тормо-
<< Пред. стр. 3 (из 18) След. >>
Список литературы по разделу