МАКОВСКИЙ А УЧEБНИК РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА ТОМ 1 М 2006 198 С 6

<< Пред. стр. 6 (из 6) След. >>

5. Принудительная продажа с торгов по иску из первой закладной заложенного земельного участка, на котором было установлено право застройки, прекращает это последнее.
6. Право застройки не утрачивается по давности в случае непользования им, но если оно было ошибочно погашено в реестре крепостных дел, то с этого момента начинает течь исковая давность.
7. Право застройки может быть прекращено до срока соглашением застройщика и собственника, заявленным формально подлежащему старшему нотариусу. При этом если право застройки было обременено залогом или другими вещными правами в пользу других лиц, то требуется их согласие на прекращение этого права.
Право застройки не прекращается, если застройщик умрет без наследников; в таком случае оно делается выморочным и подчиняется законоположениям о выморочных имуществах.
С прекращением права застройки особый лист, открытый на него в реестре крепостных дел, закрывается, и никакие вещно-правовые сделки застройщика по отношению к принадлежавшему ему праву после этого уже не имеют силы.
§ 29. Залоговое право
Литература: Гантовер, Залоговое право, 1890; Кассо, Понятие о залоге в современном праве, 1898; Звоницкий, О залоге по русскому праву, 1912; Товстолес, Сущность залога в историческом развитии по русскому гражданскому праву (Ж. М. Ю., 1898, N 8 и 9); Мейер, Древнее русское право залога, 1855; Неволин, История российских гражданских законов, т. III, отд. 8; Анненков, Система русского гражданского права, т. III, 1901, стр. 341-444; Победоносцев, Курс гражданского права, т. I, стр. 571-639; Сопов, Ипотека по римскому праву и новейшим законодательствам, 1889; Васьковский, Заклад движимой вещи (Ж. М. Ю., 1898, N 5); Бобриков, По поводу и о передаче закладных крепостей (Ж. М. Ю., 1898, N 6); Струкгов, О закладе долговых требований, 1890; Базанов, Происхождение современной ипотеки, 1900; Каминка, Залог движимого имущества (Право, 1909, N 42); Бугаевский, Проблема залога движимости (Право, 1910, N 4); Гойхбарг, Заклад движимости (Право, 1911, N 25, 26 и 27); Каминка, Вопросы заклада движимого имущества (Право, 1911, N 34 и 35); Бутовский, Досрочное погашение закладной (Вестн. пр. и нот., 1911, N 25); Кассо, Русское поземельное право, стр. 233-260.
I. Понятие о залоге. В противоположность личному кредиту, основанному на доверии кредитора к честности, имущественному и общественному положению, деловитости должника, реальный кредит основывается на уверенности кредитора в существовании ценности, готовой всегда служить к удовлетворению его на случай неисполнительности должника. Обеспечением права кредитора является прежде всего имущество должника в том его составе, какой оно имеет в момент обращенного на него взыскания. Но кредитору всегда грозит опасность, что имущество должника окажется ниже ценности обязательства, что к имуществу будет предъявлено одновременно столько требований со стороны еще других кредиторов, что при возможности удовлетворить каждое в отдельности оно не вынесет тяжести совокупности их. Ввиду такой опасности, предотвратить которую кредитор не в состоянии, он предпочтет выбрать из всего имущества должника определенную вещь, соответствующую по ценности сумме долга, и выговорить себе право исключительного удовлетворения из стоимости этого предмета. Такое обеспечение достигается посредством залога.
Залоговым правом признается право на чужую вещь, принадлежащее верителю в обеспечение его права требования по обязательству и состоящее в возможности преимущественного удовлетворения из ценности данной вещи. Залоговое право называется также просто залогом, хотя то же имя употребляется для обозначения объекта залогового права.
1. Оно является вещным правом, относящимся к группе прав на чужую вещь. Вещный характер его обнаруживается из того, что, имея своим объектом вещь, оно всюду следует за нею, независимо от права собственности на нее, которое может переходить от одного лица к другому (ст. 694, прил. ст. 3). Против этого Анненков возражает, что по нашему закону такие последствия недопустимы, так как заложенное имение неспособно переходить по сделкам к другим лицам, вследствие чего залоговое право у нас является характером не вещного, а личного права. Но если заложенное имение нельзя приобрести в силу купли-продажи или дарения, то его можно приобрести посредством давностного владения, и тут-то и проявятся вещные последствия. Наша практика признает вещный характер залогового права: "Залог недвижимости устанавливает между вошедшими в договор лицами не только личные отношения должника к кредитору, но и вещное право кредитора на предмет, принятый в обеспечение долга" (10, 21). Помимо того, залоговое право обнимает и залог движимых вещей, для которого нет сомнения в вещном его характере. Однако залоговое право в качестве вещного не лишено некоторых особенностей, отличающих его от других вещных прав. В противоположность другим вещным правам оно не имеет самостоятельного значения, а стоит в зависимости от права по обязательству. Тогда как содержание других вещных прав заключается в пользовании вещью, залоговое право не дает ни владения, ни пользования. Зато залоговое право дает субъекту его несравненно большее правомочие, чем другие вещные права, - оно может повлечь за собою лишение собственника принадлежащего ему права собственности. Но закон наш идет слишком далеко, когда утверждает, что "залог есть не что иное, как отчуждение права распоряжения, составляющего нераздельную принадлежность права собственности" (т. XI, ч. 2, уст. суд. торг., ст. 476, прим.). С точки зрения закона выходит, будто залог составляет передачу права собственности, тогда как на самом деле этого нет. Собственник, отдавая имение в залог, не лишил себя права распоряжения, например, заключения арендных договоров. Если по нашему праву залог препятствует продаже, то эта особенность не составляет вовсе существа залогового права.
2. Залоговое право представляет собою право на чужую вещь, так как только ценность чужого имущества может служить обеспечением права требования. Поэтому предметом залога не может быть собственная вещь, и приобретение права собственности на вещь, состоящую в залоге того же лица, прекращает залоговое право. Однако при германской ипотечной системе (§ 1143, 1163, 1196) может быть установлено залоговое право на недвижимость в пользу самого собственника. Впрочем, собственник лишен возможности осуществить свое право обращением взыскания на залог (§ 1197).
3. Так как цель залога состоит в обеспечении права требования, то залоговое право представляет собою дополнительное отношение, предполагающее наличность другого обязательственного отношения. Современное германское право допускает установление залогового права на недвижимость, совершенно оторванное от обязательства как абстрактное право на известную часть ценности (Grundschuld, § 1191-1198). Что такое право может существовать, в этом нет сомнения, раз оно существует, но чтобы оно было залоговым правом - это вопрос. Во всяком случае, наше законодательство смотрит на залог как на средство обеспечения договоров (ст. 1554 и 1587), а следовательно, признает его акцессорность. Как дополнительное, вещное право залога не может возникнуть ранее обязательного права и не может продолжаться, когда прекратилось обязательственное отношение. Поэтому если между двумя лицами состоялось соглашение о предоставлении известной вещи в залог по обязательству, еще не возникшему (обеспечение будущего долга, например, при открытии кредита в банках), то вещное право приобретается только с установлением обязательного отношения.
II. История залогового права. Повсюду развитие залогового права испытывает глубокие изменения. В римском праве первоначально должник передавал кредитору закладываемую вещь в собственность с правом требовать ее возвращения при платеже долга (fiducia). Позднее выработалась другая форма залога, при которой должник передавал кредитору закладываемую вещь только во владение, причем по особому соглашению (lex commissoria) владение в случае неисправности должника могло превратиться в право собственности кредитора. Наконец, третья форма залога заключалась в сохранении за должником не только права собственности на закладываемую вещь, но и владения ею, а кредитору давалось право удовлетворения своего требования из ценности вещи путем ее продажи. Сходные ступени в развитии залога дает история германского права. Сначала вещь переходила в собственность кредитора, но по погашении долга само собой немедленно возвращалась к должнику. В дальнейшем передача в собственность заменилась передачею во владение кредитора (altere Satzung) и даже пользование, причем доходы шли или в погашение долга, или в уплату процентов. На третьей ступени должник сохранял за собою владение и пользование заложенной вещью, а кредитор получал только право на удовлетворение из ценности вещи (neuere Satzung).
Не менее сложно и в то же время сходно было развитие залогового права в России. В древнейшую эпоху обеспечением исполнительности должника служила его личность, а не имущество (закупничество), Свобода лица была порукою кредитору, что должник выполнит то, к чему обязался. Поэтому указания на залог встречаются в истории русского права довольно поздно. В центрах развития торгового оборота залог выступает раньше и притом сразу приобретает значительное распространение. Так, в Русской Правде мы не встречаем указаний на залог, тогда как по Псковской Судной Грамоте залог соединяется с каждою сделкою, которая превышает по ценности рубль. В актах юридических XV столетия мы встречаем уже многочисленные случаи залога движимых и недвижимых вещей, которыми обеспечивается договор займа.
Наиболее раннею формою залога в России является передача вещей во владение кредитора, которое соединяется чаще всего с пользованием. Было высказано мнение (Мейер), что древнее русское залоговое право представляло собою, подобно римской fiducia, не что иное, как отчуждение права собственности в пользу кредитора с сохранением за должником права выкупа в случае своевременного погашения долга. Однако при рассмотрении закладных грамот, на которых это мнение основывалось, обнаруживается, что приобретение права собственности кредитором отнесено к моменту просрочки, а не установления залога: "...а не будет денег на срок, ся кабала на ту пожню и купчая грамота". Даже самое право пользования заложенною вещью, по-видимому, - явление позднее, так как в дошедших актах кредитору предоставляется "за рост пахати", "за рост косити", что подает повод думать, что само собою подобное право не предполагалось. По-видимому, первоначальною формою залога являлось предоставление кредитору пользования имением должника за полученную последним от кредитора сумму денег, причем не кредитор имел право требовать платежа долга, а должник имел право требовать возвращения имения при условии платежа долга. Дальнейшим развитием залога оказывается превращение владения и пользования при просрочке должника в право собственности кредитора: "ся закладная и купчая". Особенно держится, преимущественно в торговых городах, залог с сохранением за должником владения и пользования вещью, домом, лавкой и с превращением его в собственность кредитора лишь с момента просрочки.
Представление о залоге вещи, как содержащем в себе in potentia право собственности кредитора в случае просрочки должника, крепко укоренившееся в жизни, встретило в XVI веке первую попытку заменить его представлением о залоге как праве на чужую вещь получить удовлетворение из ценности ее. По указу 1557 г. кредитор, имеющий в залоге движимую вещь, обязан был в случае просрочки предупредить должника о возможности лишиться вещи. Затем, когда и после этого долг не был уплачен, то кредитор должен был при свидетелях продать залог для удовлетворения своих прав и возвратить излишек суммы собственнику вещи. Если же вырученная сумма оказывалась недостаточною для покрытия капитального долга и процентов, то должник продолжал ответствовать в недостающей сумме. Весьма вероятно предположение, что указ этот имел временное значение, потому что после него продолжает царить прежний порядок.
Уложение Алексея Михайловича постановляет, что в случае неплатежа должником в срок своего долга заложенные вещи, как движимые, так и недвижимые, обращаются при просрочке должника в собственность кредитора: "...а будет кто кому в долгу в деньгах или в ином чем-нибудь заложит что до сроку, и кабалу закладную на тот свой заклад даст, а в кабале напишет, будет он того своего закладу на срок не выкупит, и на тот его заклад та закладная кабала и купчая; и дав он такую кабалу до того своего закладу на срок не выкупит, и ему впредь до того своего закладу дела нет, а владети тем его закладом тому, кому он заложит, и вольно тому такой заклад продати и заложити, и в приданое дати" (гл. Х, ст. 196). Просроченная закладная обращалась в купчую крепость, и по просьбе кредитора недвижимое имение справлялось за ним в поместном приказе. Однако уложение связывает такое последствие залога с договорным условием и не предусматривает случая, когда в договоре такой оговорки не будет.
В XVIII веке залоговое право опять приобретает временно свойственный ему характер права на чужую вещь. Законом 1 августа 1737 г. установлен был иной порядок взыскания по закладным. Залоговое право уже не превращается в право собственности, а заложенная вещь подлежит продаже с публичного торга. Если вырученная от продажи сумма превысит размер долга, то остаток возвращается собственнику заложенной вещи. Если предлагаемая на торгах сумма будет ниже размера долга, то кредитор может оставить вещь за собою без права с его стороны требовать недостающего с остального имущества должника, "понеже в займы деньги давал из воли своей, и когда в том неосмотрительно поступил, должен и убыток сам претерпеть" (п. 7). Однако разорение последним заложенного имения лишало его этой льготы и давало право кредитору обратить взыскание на все прочее имущество должника (п. 8).
Порядок этот недолго продержался, потому что в 1744 г. состоялось возвращение к правилам уложения, мотивированное ущербом для кредиторов от того, что "многие, дав деньги после занимаемых в закладных сроков, чрез многое время тех своих денег, ни закладного недвижимого имения не получают". Только с изданием в 1800 г. Банкротского Устава для недвижимости произошла окончательная отмена старого порядка. Устраняется необходимость передавать в держание кредитора заложенное имение, которое остается в руках собственника, но за то последний, благодаря наложенному запрещению, лишается права продать, перезаложить принадлежащее ему имение, что оказывается в высшей степени стеснительным для должника и притом без всякой пользы для кредитора. Относительно движимости законодатель сохраняет как остаток прежнего порядка правило, по которому заложенная вещь может остаться за кредитором, если только должник не потребует продажи (ст. 16741, п. 1). Однако в последнем случае продажа заложенной вещи за сумму ниже размера долга дает кредитору право требовать недостающей суммы с прочего имущества.
Историческое развитие залогового права в России является незаконченным. Русский залог носит характер недоразвитости, незавершенности, страдает значительными противоречиями как остатками разных наслоений.
III. Установление залогового права. Лицо, отдающее свою вещь в обеспечение обязательства, называется залогодателем. Лицо, принимающее чужую вещь в залог своего права требования, носит название залогодержателя, потому что нередко заложенная вещь переходит в его руки. Так как в залоговом праве содержится возможность продажи, то отдавать в залог вещи могут только те, которые имеют право отчуждать их посредством продажи (ст. 1627 и 1663), поэтому залогодателем может быть по общему правилу только собственник (ст. 1629). В случае общей собственности залог объекта ее возможен лишь по согласию всех участников (ст. 1632). Кроме собственника, никто другой не вправе отдавать чужую вещь в залог, и подобное действие не имело бы никаких юридических результатов, т.е. не давало бы залогодержателю права на чужую вещь (ст. 1629, п. 1). Однако законодательство допускает отступления от этого правила. Так, пожизненному владельцу предоставляется возможность заложить чужую вещь, составляющую объект его права пользования (ст. 1629, п. 2), и, таким образом, передать залогодержателю более прав, чем имеет сам залогодержатель, но это возможно только в отношении благоприобретенных имений и только при предоставлении такого права учредительным актом. Возможен также залог чужого имущества с согласия его собственника (ст. 1629, п. 1 и ст. 1664, п. 1; т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. Х, ст. 10, разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 44). Наконец, в отдельных случаях признается действительным заклад чужого имущества, совершенный без согласия собственника, при условии добросовестности закладодержателя (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 77; уст. суд. торг., ст. 476, прим.).
Недостаточно быть собственником, чтобы иметь право заложить свою вещь. Нужно еще обладать дееспособностью, необходимою для отчуждения вещи. Поэтому несовершеннолетние, сумасшедшие, расточители и другие лишены права отдавать в залог принадлежащие им на праве собственности вещи.
Быть залогодержателями, принимать вещи в залог могут только те, которые по закону не лишены возможности иметь эти предметы на праве собственности (ст. 1628). Это положение нашего закона навеяно старым порядком взыскания по закладным и не отвечает существу залогового права. Способность быть залогодержателем не стоит в зависимости от способности быть субъектом права собственности. Залоговое право состоит в праве преимущественного перед другими удовлетворения из суммы, вырученной от продажи заложенной вещи. Приобретателем продаваемого с торгов имущества не может быть то лицо, которому закон преграждает путь к приобретению права собственности. Но это обстоятельство неспособно влиять на возможность быть субъектом залогового права. Однако закон смотрит на это иначе, а потому, например, евреи, лица польского происхождения. иностранцы в известных местностях не могут принимать в залог недвижимости. Из лиц, способных иметь право собственности, церкви специальным постановлением лишены права отдавать свои капиталы под заклады (ст. 1665, т. IX, ст. 444).
Объектом залогового права как вещного может быть только вещь в материальном смысле слова. Все, что может быть продано, может быть и заложено. Следовательно, залогу подлежат как движимости, так и недвижимости. Когда предметом залога являются движимые вещи, то закон употребляет еще особый термин "заклад". Наравне с материальными вещами в деле залога находятся те ценные бумаги, в которых право по документу неразрывно связано с правом на документ (ст. 16741). Обязательства не могут быть признаны объектом залогового права, потому что они не дают вещного права. Если должник в обеспечение своего долга передает кредитору принадлежащий ему вексель, то кредитор никакого права не приобретает. Правда, нахождение векселя у кредитора может повредить интересам должника, потому что вследствие этого обстоятельства он не может ни учесть вексель, ни предъявить его ко взысканию, но кредитору это не дает какого-либо права. Должник может быть также заинтересован в возвращении отданного в обеспечение паспорта, но никто не признает здесь залога за отсутствием ценности. Кредитор может побудить должника к исполнительности даже обладанием компрометирующего письма или удержанием в своих руках рукописи автора, представляющей значительную ценность, но такие побуждения не имеют ничего общего с залогом, хотя бы и достигали фактически той же цели. При так называемом залоге обязательств отсутствует, кроме вещного свойства, и другой существенный признак залога - возможность продажи заложенной вещи и удовлетворения из его ценности. Если бы даже закон признал за кредитором право просить суд о предоставлении ему взыскивать по заложенному документу, то все-таки здесь была бы принудительная передача прав, а не продажа. [Обычно при так называемом закладе векселей последние передаются закладодержателю по полной передаточной надписи, которая не означает передачи векселя в собственность, а только дает ему возможность при неисправности закладодателя предъявить вексель ко взысканию от своего имени.]
По нашему законодательству предметом залога не может быть вещь, состоящая под запрещением (ст. 1630), хотя с теоретической точки зрения нет никакого основания к таковому стеснению оборота, так как столкновения между субъектами вещных прав при современной нотариальной системе укрепления прав не может быть. Особенно интересным представляется вопрос о возможности залога вещей, состоящих уже в залоге. Существование нескольких, последовательно устанавливаемых залоговых прав на одну и ту же вещь создает последовательность в осуществлении этих прав и потому не противоречит ни логике, ни кредиту. Однако наше законодательство иначе относится к этому вопросу, повторяя старинное положение о недействительности второго залога (ст. 1630, п. 2). В прежнее время при отсутствии начала, в силу которого укрепление вещных прав на недвижимости происходило по месту их нахождения, не было достаточно гарантии, что должник не заложит одно и то же имущество "в разные руки", так что кредиторы могли совершенно неожиданно встретиться друг с другом при осуществлении права. Но теперь такая неожиданность немыслима, невозможен и залог "в разные руки", а может быть только последовательный залог нескольким лицам.
Несмотря, однако, на категорическое запрещение со стороны закона, скрепленное даже уголовною санкциею (улож. о наказ. ст., 1705), практика наша под влиянием потребностей жизни, условий оборота и кредита нашла возможность обойти это положение. Из смысла ст. 1646, имевшей первоначально (закон 12 февраля 1862 г.) значение только для дворян, а теперь распространенной на всех, можно вывести заключение о допустимости второго залога, так как здесь говорится, что для собственника заложенного в кредитном установлении имения предоставлению последнего в обеспечение по новой закладной не служат препятствием ни долги государственным кредитным установлениям по первоначальному в них залогу имения, ни долги, обеспеченные закладными, выданными частным лицам. Кроме того, ст. 1215 уст. гр. суд. устанавливает порядок удовлетворения из заложенного имущества "по старшинству закладных", указывая тем на возможность последовательных залогов. На основании этих намеков, отрицающих прямое заявление закона, в практике допускаются вторые, третьи и т.д. закладные на одну и ту же вещь (89, 88; 93, 14). Нельзя, однако, не признать, что вывод этот представляется несколько сомнительным.
Заводы, фабрики и лавки как вещи нераздельные не могут быть отдаваемы в залог по частям (ст. 1633). Леса и земли, состоящие при посессионных заводах как принадлежности, не могут быть отданы в залог особо от них (ст. 1634). Имения заповедные и майоратные не могут быть предметом залога безусловно, хотя закон и считает исключением те случаи, когда владельцам таковых имений дозволяется законом занимать денежные суммы под обеспечение доходов (ст. 1641). Недействителен заклад вещей, платья, посуды, сельских продуктов и т.п., совершаемый в питейном доме для питья (ст. 1665, прим.). [Недействителен также заклад собственного имущества, когда оно состоит в описи, или секвестр по взысканиям (ст. 1664, п. 2; ср. также т. Х, ч. 1, ст. 15093 и т. XI, ч. 2 уст. кред., разд. Х, ст. 96). Закон допускает исключения из этого правила, устанавливая для некоторых случаев, что заклад действителен, когда принявший заклад не знал о запрещении, на нем лежавшем (ст. 15093 и уст. кред., разд. Х, ст. 96).]
Основанием залогового права является обыкновенно обязательственное отношение, установленное силою договора или завещания. Возникновение и существование залога обусловливаются этим отношением. Чаще всего основанием залога является заем. Поэтому наше законодательство, чуждое обобщений, связывает залог с договором займа (ст. 1673, прил., ст. 1665, 1669, прил., ст. 1672), а также с казенными подрядами и поставками (пол. о каз. подр. и пост., ст. 38). Однако не следует думать, что только эти договоры могут быть обеспечиваемы залогом, напротив, необходимо признать, что обеспечению залогом подлежат всякие сделки, как это обнаруживается из ст. 1554, в силу которой вообще договоры и обязательства могут быть обеспечиваемы залогом и закладом. На этой же точке зрения стоит и сенатская практика (89, 4). Так, например, арендатор в обеспечение правильного взноса арендной платы может предоставить собственнику имения залоговое право на процентные бумаги. Залог деньгами или ценными бумагами совершается очень часто при личном найме кассиров, агентов и др. Завещатель может возложить на своего наследника обязанность заплатить денежную сумму и обеспечить это обязательство залогом на завещаемом ему имении. Если заклад установлен в обеспечение долга по игре или для игры с ведома о том в последнем случае залогодержателя, то заклад конфискуется в пользу казны, а половина его ценности поступает в пользу доносителей (ст. 1666).
Субъекты отношения по залогу в громадном большинстве случаев совпадают с субъектами главного отношения. Залогодержателем всегда будет кредитор, но залогодателем может быть и не сам должник, а другое лицо, соглашающееся отдать свою вещь в обеспечение его обязательства. Такой случай предусматривается нашим законодательством по поводу залогов, обеспечивающих договоры с казною (пол. о каз. подр. и пост., ст. 69). Следовательно, в этом случае залоговое отношение устанавливается не между теми же лицами, между которыми существует главное отношение. Существует мнение (Змирлов), что это правило не может быть распространяемо на сделки между частными лицами, потому что по нашему закону залог чужой вещи признается недействительным (ст. 1629 и 1664). Но в этом гражданском законе, как и в подкрепляющем его уголовном законе (улож. о наказ., ст. 1705), запрещается залог чужой вещи не безусловно, а лишь без надлежащего на то согласия или полномочия со стороны собственника ее.
Залоговое право связывается с другим определенным отношением и служит обеспечением только его, а не других возможных между теми же лицами отношений, когда бы они ни возникли, - раньше, одновременно или позже, другими словами, залог обеспечивает известное лишь обязательство, а не вообще обязательства данного лица.
По нашему законодательству легальной ипотеки не существует, и потому ни закон, ни судебное решение не могут служить основанием залога. По мнению некоторых (Гольмстен), русское законодательство знает законный залог - это право железной дороги на перевозимый груз в обеспечение причитающихся ей по перевозке платежей (т. XII, ч. 1, уст. жел. дор., ст. 85), право товарного склада на сложенный у него товар в обеспечение причитающихся ему по хранению платежей (т. XI, ч. 2, уст. торг., ст. 784), право комиссионера на находящиеся в его распоряжении товары комитента в обеспечение причитающихся ему по выполнении поручения платежей (т. XI, ч. 2, уст. торг. по прод. 1912 г., ст. 5422). Но все эти права составляют не право залога, а право удержания (jus retentionis), хотя в последнем случае закон и приравнивает положение комиссионера к положению закладодержателя. Единственный случай законного залога можно видеть в запрещении купившему вещь в рассрочку до полной оплаты цены закладывать, продавать или иным способом отчуждать эту вещь как обеспечение требований продавца, истекающих из договора продажи в рассрочку (ст. 15093).
IV. Форма залога. Для залоговой сделки установлена различная форма, смотря по тому, является ли объектом ее движимость или недвижимость.
1. Залог недвижимости совершается крепостным порядком, т.е. совершенный у нотариуса акт представляется на утверждение старшего нотариуса, который отмечает о том в реестре крепостных дел. Такой акт называется закладною крепостью (ст. 1642, пол. нот., ст. 159, п. 1, ст. 178). По совершении закладной старший нотариус налагает запрещение на заложенное имение и делает надлежащее распоряжение об извещении о том сенатской типографии для публикации (ст. 1674, пол. нот., ст. 179). Требование крепостной формы имеет безусловное значение и несоблюдение ее поражает недействительностью самый залог, так что домашняя сделка или нотариальная не дает кредитору прав залогодержателя. Вещное право залогодержателя устанавливается с момента совершенной старшим нотариусом отметки в реестре крепостных дел об утверждении закладной (93, 36).
2. Заклад движимости предполагает: а) письменную форму и b) передачу владения. Письменная форма сделки, устанавливающей залоговое право на движимую вещь, имеет своею целью оградить интересы залогодателя, который, теряя владение, может опасаться со стороны залогодержателя присвоения, подмены или порчи ее. Передача владения отдаваемой в залог движимой вещи имеет своею целью оградить интересы третьих лиц, которые, видя вещь в руках собственника, могут считать ее свободной к обращению, а потому обнаружить готовность к приобретению ее, а также к оказанию кредита собственнику имущества, в составе своем имеющего такие ценные предметы. Между тем совершенно неожиданно для себя приобретатели окажутся лицом к лицу с залогодержателями, а личные кредиторы вынуждены будут отступить перед привилегированными. Поэтому иностранные законодательства требуют для установления залогового права на движимость передачи закладываемой вещи во владение кредитора (франц. гражд. код., § 2074; герм. гражд. улож., § 1205; швейц. гражд. код., § 884). В некоторых случаях, правда, допускается установление залогового права и без передачи, а именно там, где для третьих лиц есть возможность узнать о лежащем на движимой вещи залоге. Такова повсюду ипотека морских судов, для которых ведется особая регистрация, близкая к поземельной; залог торговых предприятий во Франции по закону 17 марта 1909 г., со внесением сделки в реестр коммерческого суда; сельского скота в Швейцарии с записью в особый реестр (§ 885).
Письменная форма, устанавливаемая нашим законом для заклада движимости, отличается крайнею тяжеловесностью. Акт о закладе движимости составляется или нотариальным, или домашним порядком (ст. 1667). Акт о закладе движимости, составленный нотариальным порядком, называется также закладной (ст. 1668). Акт о закладе движимости, составленный домашним порядком, называется, - по терминологии закона, малоупотребительной на практике, - домовым заемным письмом с закладом движимого имущества (ст. 1672). В том и другом случае сделка требует не менее двух свидетелей (ст. 1670 и 1673). Закладываемые вещи подвергаются описи, один экземпляр которой отдается кредитору, а другой, за подписью последнего, - должнику (ст. 1671). Опись может быть написана отдельно или включена в закладную (75, 94). В действительной жизни залог движимых вещей производится весьма часто простым вручением вещи кредитору без соблюдения не только всех подробностей законной формы, но и без всякого письменного акта. Какое значение имеет залог, не облеченный в форму письменного акта? Насколько вопрос касается интересов залогодателя и залогодержателя, можно сказать, что такой залог, не теряя действительности, лишается свидетельской доказуемости (уст. гражд. суд., ст. 409 и 410). Но насколько речь идет о силе такого залога против третьих лиц, необходимо признать недействительность залога как вещного права против приобретателей и других кредиторов. Конечно, нельзя считать существенными все подробности формы, как опись, участие свидетелей, но письменный акт должен быть налицо. Без письменной формы нахождение заложенных вещей у кредитора представляется только фактом, а не вещным правом, а потому на такую вещь может быть обращено взыскание другими кредиторами по исполнительным листам. Сенат даже полагает, что должник или его преемник по праву на отданные вещи может всегда потребовать их обратно, как находящиеся в незаконном владении (78, 340), но в то же время не считает форму существенной, "пока нет спора о тождестве заложенных вещей" (75, 658).
Законом 15 июня 1912 г. о преобразовании местного суда введена с 1 января 1914 г. ст. 1011 уст. гр. суд., согласно которой заклад движимого имущества на сумму до 30 руб. может быть доказываем свидетелями. Однако, благодаря помещению этой нормы в процессуальном законе, возникает вопрос: может ли она иметь применение в судах, руководствующихся другими процессуальными правилами; например, можно ли доказывать заклад движимости, хотя бы и до 30 руб., в производстве у земского начальника?
Передача закладываемой вещи во владение кредитора составляет по русскому законодательству также необходимое условие установления вещного права (ст. 1671). В действительной жизни могут быть случаи, когда отнятие у должника вещей, отдаваемых им в заклад, является невыгодным для самого кредитора, потому что тем самым должник лишается средств заработка, а следовательно, и возможности заплатить свой долг, например, при закладе мастерицею швейной машины, музыкантом - своей скрипки. Так как строение, воздвигнутое на чужой арендованной земле, рассматривается как движимость, то и залог такой вещи может быть произведен только в порядке заклада движимости, а между тем передача строения по описи оказывается невозможной. На этом основании выдвигается в последнее время мнение, что заклад движимости допустим по нашему законодательству и без передачи закладываемой вещи от залогодателя кредитору, а Сенат поддержал этот взгляд тем, что признал действительность залога лесопильного заведения, построенного на арендованной земле без передачи (01, 6; ср. также 78, 117 и 75, 321). Но это направление стоит в резком противоречии с текстом закона и потому не может быть принято.
Требование закона о передаче заложенной вещи кредитору представляет особенные затруднения при залоге морских и речных судов, для которых у нас до сих пор не создалась ипотечная система. Невозможность отнять у должника пароход, предоставленный им в обеспечение, вынудила прибегать на практике к фиктивной продаже, несколько напоминающей fiducia. Желающий получить деньги под залог парохода продает его кредитору, выговаривая себе право выкупа, а в то же время сохраняет пароход в своем держании путем особого арендного договора. Можно себе представить, как отражается на кредите такой первобытный способ залога.
V. Действие залогового права. Основное действие залога, соответствующее цели его установления, состоит в том, что кредитору принадлежит, в пределах его права требования, право на ценность заложенной вещи, в чьих бы руках и на каком бы основании она ни находилась. Право это, охватывая вещь в полном ее составе, распространяется и на все приращения. С другой стороны, залоговое право неделимо, и удовлетворение кредитора в части не лишает его права залога на всю вещь.
1. Права залогодателя во время нахождения вещи в залоге соответствуют его правам как собственника. Залог не уменьшает объема его прав, особенно если вещь остается в его владении, как это происходит при залоге недвижимости. За ним сохраняется возможность пользования вещью, он может снимать плоды и отчуждать их. Праву залога не противоречит и предоставление ему распоряжения вещью посредством юридических сделок. Нет основания преграждать ему возможность продавать, дарить заложенные вещи, потому что залоговое право как вещное всюду следует за вещью. Но законодательство наше искусственно создает препятствие для отчуждения, не разрешая продажу заложенной недвижимости иначе как после предварительного погашения обеспечиваемого ею долга и уничтожения залогового права (ст. 1388). Только при залоге недвижимостей в кредитных установлениях допускается продажа заложенных имений и домов с переводом долга на покупщика, т.е. допускается отчуждение с сохранением залога.
Если заложенная движимость находится в руках кредитора, то залогодатель может требовать сохранения ее в целости, а по исполнении обязательства может требовать возвращения ее. Закон совершенно справедливо относится с большою строгостью к этой обязанности кредитора. Если же у последнего заложенная вещь утратится "каким бы то ни было образом", он обязан отвечать перед собственником "без всякого оправдания" (ст. 1676). Едва ли можно понимать статью в смысле ответственности, исключающей всякие возражения. Скорее ее следует понимать в том смысле, что закладодержатель обязан приложить все старание к сохранению вещи, какое от него можно ожидать по условиям его жизни или его профессии. Ломбарду нельзя извинить порчу мехового пальто от хранения в сыром помещении (05, 87), а та же порча, происшедшая от сырости квартиры, в которой живет сам закладодержатель, может найти себе извинение. Но тяжесть доказательства лежит на залогодержателе. Не залогодатель обязан доказать вину залогодержателя, а последний должен доказать отсутствие всякой вины или неосторожности со своей стороны. Только доказанная им случайность гибели заложенной вещи освобождает его от ответственности перед залогодателем. Подобно гибели должно обсуждаться и повреждение вещи.
2. Права залогодержателя состоят главным образом в возможности требовать судебным порядком продажи заложенной вещи. Но это право обусловливается неисполнением в срок обязательства.
а. До наступления срока кредитор, не владеющий заложенною вещью, заинтересован в том, чтобы вещь, составляющая обеспечение его права требования, не потерпела под управлением должника уменьшения ценности сравнительно с тою, какая имелась в виду при установлении залога. Вследствие этого возникает весьма важный вопрос о состоянии имущества во время залога. Если должник вырубит лес, снесет надворные строения или ригу, лишит фабрики и заводы необходимых орудий производства, то ценность имущества настолько понизится, что обеспеченность кредитора, казавшаяся верною при установлении залога, сделается довольно сомнительною. Отсюда обнаруживается необходимость предоставить кредитору право останавливать действия должника, способные обесценить заложенные вещи. Такое право дает ему германское уложение (герм. улож., § 1134). К сожалению, наше законодательство весьма мало гарантирует интересы кредитора. Конечно, кредитор, не получивший впоследствии полного удовлетворения из вырученной от продажи стоимости заложенной вещи, может установить, что этот вред причинен был ему действиями залогодателя, обесценившими залог, и на этом основании требовать возмещения понесенных убытков (ст. 684). Но кредитору, не доверяющему исполнительности и состоятельности должника, такая возможность дает очень мало. Он заинтересован в том, чтобы остановить действия, направленные к понижению ценности вещи, которой он исключительно доверял. И этой обеспеченности наш закон залогодержателю не дает. Последнему не предоставлено права возражать против разорительных и гибельных для заложенной вещи действий должника. Кредитор не в состоянии остановить рубку леса или не допустить до заключения обесценивающих имение контрактов. Закон постановляет только, что договоры по имению, заключенные ответчиком после получения повестки об исполнении, могут быть уничтожены судом по просьбе взыскателя, а в случае публичной продажи имения - по просьбе покупщика, если они клонятся во вред того или другого (уст. гр. суд., ст. 1099 и 1100). Но самый исходный момент опровержения представляется слишком поздним, и притом суд, в интересе третьих лиц, решающихся на рискованные договоры, только в редких случаях допустит уничтожение последних.
Как и всякое имущественное право, залоговое право способно к переходу от одного лица к другому. А так как это право выражается в документе, то наиболее простым способом отчуждения могла бы быть передача права по документу. Однако закон наш запрещает передачу по надписям закладных, все равно, будут ли объектом права движимые или недвижимые вещи (ст. 1653 и 1678). Замена одного залогодержателя другим возможна только путем уничтожения первой закладной и совершения второй, но, конечно, при условии согласия на то со стороны залогодателя. Долгое время в нашей практике держался взгляд на недопустимость передачи закладных крепостей. Но потом Сенат пришел к заключению, что в нашем законодательстве не встречается препятствий к тому, чтобы с согласия залогодателя закладные крепости могли быть передаваемы другому лицу домашним или нотариальным порядком и чтобы на основании этой сделки старший нотариус делал отметку в реестре крепостных дел (98, 20; 08, 82). К такому выводу Сенат пришел в силу того соображения, что ст. 1653 содержит лишь запрещение передачи закладных по надписям, т.е. если прежде при толковании статьи, гласящей, что закладные не могут быть передаваемы по надписям, Сенат делал логическое ударение на слове "передаваемы", то теперь он перенес это ударение на слово "по надписям". В основе такого запрещения передачи закладных лежит, по мнению Сената, исключительно интерес залогодателя, а потому нет препятствий к тому, чтобы он сам в закладной устранил непередаваемость. Так как, по взгляду Сената, "по актам о передаче закладных не возникает нового залогового права, а лишь переходит к другому лицу право залога, ранее установленное", то преемник по закладной вступает во все права предшественника, а следовательно, при нескольких залогах пользуется тем же правом старшинства, как и прежний залогодержатель. Став на эту точку зрения допустимости передачи закладной с согласия залогодателя, Сенат уже последовательно вывел, что предоставленное залогодателем право передачи закладной другому лицу дает право следующему залогодержателю передать от себя закладную, не испрашивая уже согласия залогодателя (09, 74). Остается сделать еще один шаг и признать, что предварительное согласие залогодателя на передачу закладной не составляет существенного условия передаваемости закладных. Но все это новое понимание ст. 1653 выходит далеко за пределы толкования и является законодательным творчеством.
b. По наступлении срока залогодержатель приобретает право требовать продажи вещи, состоящей в залоге. Но закон наш, охраняя интересы собственника, отлагает осуществление этого права, давая возможность должнику ввиду угрожающих и решительных приступов к его имуществу собрать последние силы и освободить себя от тяготеющего над ним обязательства. До продажи заложенных недвижимостей закон наш дает кредитору право временного пользования (или владения, как неправильно выражается старый закон, - т. XVI, ч. 2, зак. суд. гражд., ст. 615; управления, как неправильно выражается уст. гражд. суд., ст. 1129). В силу такого пользования к верителю поступают все доходы по имению - арендная, квартирная плата, но зато останавливается течение процентов на капитал. В прежнее время такое пользование продолжалось целый год, а по новому порядку продолжительность его не превышает трех месяцев, и потому кредиторы обыкновенно не прибегают к своему праву. Если заложенная недвижимость не поступила во временное пользование кредитора, то со дня просрочки закладной к капиталу, ею обеспеченному, причисляются проценты как на незаплаченный капитал, так и на оставшиеся по день просрочки неуплаченными условные проценты (т. XVI, ч. 2, зак. суд. гражд., ст. 622).
с. Главное право, составляющее сущность залога, заключается в возможности продажи заложенных вещей для удовлетворения из вырученной суммы права требования кредиторов. Заложенные вещи не могут быть присвоены залогодержателем в силу одной только просрочки, но должны быть непременно проданы. Продажа производится не самим кредитором, а от суда в установленном порядке. На торгах, назначенных для продажи залога, может участвовать и залогодержатель и вместо наличных денег предложить закладную, которая принимается полностью, - отсюда распространенное выражение "приобретение по закладной" дома или имения.
Вырученная от продажи сумма назначается на удовлетворение кредитора. Если она превышает сумму долга, то остаток идет на удовлетворение следующих кредиторов по старшинству закладных (уст. гр. суд., ст. 1215) или же возвращается собственнику. Но возможен и обратный случай - вырученная сумма окажется ниже суммы долга. В практике нашей твердо установился взгляд, что неуплаченный долг по закладной не может быть обращен на остальное имущество должника, кроме того, которое по закладной служит обеспечением кредитора (08, 34). В гражданских законах не содержится постановлений по этому вопросу. Зато в законах о судопроизводстве гражданском, сохранивших свое действие в местностях, где не введены новые Судебные Уставы, есть постановление, в силу которого денежная сумма, полученная через продажу заложенного имущества, хотя бы и не равнялась сумме долга, считается полным удовлетворением иска (т. XVI, ч. 2, зак. суд. гражд., ст. 626). Хотя постановление это содержится в процессуальных законах, но ввиду своего материального содержания оно не может считаться отмененным вследствие издания Судебных Уставов. Это подтверждается положением, что изложенные в законах о судопроизводстве гражданском правила по предметам права гражданского, не замененные правилами устава гражданского судопроизводства, применяются во всех губерниях и областях, на которые распространяется действие законов гражданских (т. XVI, ч. 2, ст. 3, прим.). Однако некоторое сомнение способна возбудить ст. 407 уст. суд. торг. (т. XI, ч. 2), в которой сказано, что несостоятельность наступает, когда по недостатку залога и поручительства взыскание обращено будет на имущество должника, а при сем оное окажется недостаточным.
Еще более сомнительным представляется вопрос по отношению к закладу движимости. Если признать, что удовлетворение кредитора исключительно из залога вытекает, из существа залогового права, то нет основания не распространить и на этот случай положение, принятое для залога недвижимости. Некоторым подтверждением правильности такого вывода могла бы служить ст. 16741 т. Х, ч. 1, в которой взыскание на имущество должника, заложившего акцию, допускается только при существовании по этому поводу соглашения. Да и устав о банкротах 1800 г. постановлял: "...ежели заклад меньше того стоит, в чем заложен, то оставлять оный у закладодержателя, поелику он почитал его достаточным в обеспечение данных им под заклад денег". Но в силу ст. 634 т. XVI, ч. 2, изд. 1892 г., зак. о судопр. гражд. если заложенное имущество будет продано ниже ценою, нежели сколько следует уплатить кредитору, то недостаток взыскивается в удовлетворение его с закладчика. Наша практика пришла к заключению, что в случае недостатка суммы, вырученной от продажи заложенной движимости, для покрытия всего долга взыскание может быть обращено и на все остальное имущество в противоположность порядку, установленному для залога недвижимостей (89, 2; 03, 98). Во всяком случае, следует признать, что рассматриваемый вопрос представляет большие сомнения с точки зрения нашего законодательства.
Положение, принятое нашим законодательством и нашею практикою в отношении недвижимостей, приходится признать и нелогичным, и несправедливым. Нелогичность его обнаруживается из существа залога, который имеет своею целью усилить обеспеченность прав требования, имеющих уже объектом своего удовлетворения все имущество должника. Следовательно, залоговое право, кроме общего всем кредиторам права на имущество должника, дает залогодержателю, сверх того, специальное право преимущественного удовлетворения из ценности определенной вещи. В этом заключается реальное обеспечение права. Залоговое право не производит новации, оно не прекращает силы главного обязательственного отношения и не заменяет [его], а лишь дополняет залоговым отношением. Поэтому залогодержатель не может быть лишен права отказаться во всякое время от предоставленной ему привилегии и искать удовлетворения на общем основании, т.е. во всяком имуществе должника, а не в определенной вещи. Исходя последовательно из положения нашего закона, необходимо признать, что гибель объекта залога или недействительность залоговой сделки не только устраняют силу дополнительного отношения, но и прекращают силу главного, т.е. лишают кредитора его права по обязательству. Действительно, практика наша пришла к таким выводам (80, 143). Вопреки цели и существу залога, оказываются возможными случаи, когда залогодержатель менее обеспечен в своих правах, чем обыкновенный, непривилегированный кредитор. Однако этот логический вывод нашей судебной практики встречается с прямым постановлением закона, в силу которого в случае залога чужой вещи отпадает лишь залог, а кредитор сохраняет основное право требования по обязательству (ст. 1629, п. 1, и ст. 1664, п. 1).
Положение нашего закона должно быть признано и несправедливым, потому что ставит реальный кредит в худшее положение, чем личный. Кредитор, принимая в обеспечение своего права требования залог, соглашается оказать должнику кредит за меньший процент, нежели простой кредитор, который возвышает процент ввиду риска. А между тем оказывается, что риск нередко может быть больше на стороне залогодержателя, чем личного кредитора. Кроме того, вопиющим нарушением справедливости представляется такой вполне возможный случай, когда должник, получивший богатое наследство, бросает кредитору обесцененное имение или сгоревший и незастрахованный дом. Вредность указанного положения в экономическом отношении обнаруживается из того, что при риске, который несет у нас "обеспеченный" кредитор, он или повысит процент, или уменьшит сумму, даваемую под залог.
Ввиду таких невыгодных для кредитора последствий залога в практике обнаруживается стремление устранить действие означенного правила включением в договор займа оговорки, в силу которой должник принимает на себя обязанность удовлетворить кредитора до полной суммы займа из всего остального своего имущества. Сенат поддержал это направление, признав полную силу за такими соглашениями (84, 5).
При несостоятельности должника заложенные им вещи не поступают в конкурсную массу, но продаются отдельно, и только оставшаяся по удовлетворении залогодержателя сумма поступает в конкурсную массу (уст. суд. торг., ст. 505, п. 1, и ст. 506, п. 3). Однако конкурсное управление, если надеется продать заложенное имущество на более выгодных для себя условиях, имеет право выкупа, что в сущности безразлично для кредитора, так как в том и другом случае он удовлетворяется полностью (уст. суд. торг., ст. 480 и 481).
VI. Особые виды залога. Указанные общие правила о залоговом праве в некоторых случаях несколько изменяются, образуя особые виды залога.
1. Некоторые особенности представляет залог недвижимости в кредитных установлениях, как Государственный, Дворянский банки, городские общественные банки, городские кредитные общества, акционерные поземельные банки. Установление залога как обеспечение долга кредитному учреждению предполагает, что должник представит акты укрепления на недвижимость и залоговое свидетельство старшего нотариуса или суда о принадлежности имения залогодателю и о свободе от запрещений (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. VI, ст. 55, разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 129). Строения должны быть непременно застрахованы. Оценка имуществ производится самим банком, и выдаваемая под залог сумма ставится в известное процентное отношение к оценочной сумме (50-75%). Заемная сумма выдается или деньгами, или, чаще, закладными листами, т.е. обязательствами самого банка, обеспеченными состоящим в его залоге имуществом. Реализация закладных листов производится или самим банком, или заемщиком. Заем под залог производится обыкновенно на весьма продолжительное время, например на 36 или 49 лет, потому что долг уплачивается постепенно, - вместе с процентом по займу уплачивается и процент погашения. Право распоряжения со стороны собственника подлежит некоторым ограничениям, так, например, перестройка заложенного здания допускается при условии, что она не может уменьшить ценности залога, в чем заемщик выдает подписку (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. XI, ст. 139). В противоположность простому залогодержателю банк вправе требовать от залогодателя воздержания от вредных и обесценивающих залог действий, например не заключать арендных договоров на срок, например, свыше 1 года или 3 лет, не продавать на сруб лес, не сносить некоторых строений (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. VI, ст. 68 и 85; разд. XI, ст. 139). С другой стороны, с согласия банка собственник может продать, подарить заложенную недвижимость с переводом долга, без уничтожения первого залога, а также перезаложить ее (уст. кред., разд. XI, ст. 137). Главная особенность залога в кредитном установлении состоит в праве этого последнего произвести самостоятельно продажу без посредства суда. Этим правом пользуются и частные банки.
[2. Заклад движимости в кредитных установлениях (государственных, общественных и частных) также подчиняется особым правилам. Закладываемые вещи обязательно страхуются (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. IV, ст. 102, 115, разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 98, прим. 2, ст. 106). Они могут быть оставлены на хранении у закладодателя с составлением описи и наложением видимых знаков принятия их в заклад (уст. кред., разд. IV, ст. 8 и 124, разд. Х, ст. 96). До полной уплаты занятой суммы закладодатель под страхом уголовной ответственности не может вновь закладывать или отчуждать без согласия учреждения, выдавшего ему ссуду, оставленные у него на хранение вещи (т. XV, уст. о нак., ст. 177, улож. о нак., ст. 1681 и 1682). В случае порчи заложенных вещей или понижения их ценности банк имеет право требовать дополнительного обеспечения или досрочной уплаты занятой под заклад суммы (уст. кред., разд. IV, ст. 119, 133, разд. XI, ст. 100, 115). При неисправности заемщика заклады обращаются в продажу самим банком без обращения к суду (уст. кред., разд. IV, ст. 107, 123, 132, 133; разд. Х, ст. 97; разд. XI, ст. 90). Недовырученная при продаже заклада сумма взыскивается с прочего имущества должника (уст. кред., разд. IV, ст. 125; разд. XI, ст. 96).Частные кредитные установления обязаны вести особые книги для записи принимаемых ими в заклад ценных бумаг и выдавать закладодателям выписи из этих книг (уст. кред., разд. Х, ст. 12 и 13).]
3. Некоторым особым положениям подлежат ссудные кассы, для предупреждения злоупотреблений доверием закладчиков (т. Х, ч. 1, ст. 1663, прим. 1, прил.). Прежде всего ссудная касса получает от городской управы шнуровую книгу. В нее записываются: имя закладчика, описание закладываемой вещи, размер выданной под заклад суммы, время выдачи и возвращения ее, размер процента и платы за хранение. Затем из книги вырезается ярлык, который прикрепляется к заложенной вещи, а закладчику вручается билет, повторяющий содержание записки в книге. Процент по займу и плата за хранение уплачиваются только при возвращении занятой суммы. При выкупе заклада касса обязана выдать заемщику расписку. Просроченные заклады продаются с аукциона через городских аукционистов, а где их нет, через полицию. Однако просроченный заклад не может быть назначен в продажу ранее двух месяцев после срока платежа, в течение которых закладчик сохраняет право выкупа. При продаже закладов торг начинается с суммы долга, включая в него все следующие с заемщика платежи. Если по этой цене не будет покупателя, то заклад поступает в собственность содержателя ссудной кассы. [За исключением этого случая, содержателям ссудных касс и их приказчикам воспрещается приобретать в собственность, даже по соглашению с заемщиками, принятые в заклад предметы.]
4. Образованные по правилам закона 1888 г. товарные склады в удостоверение сложенного у них товара выдают свидетельства, простые или двойные. Вторые состоят из двух листов, из которых один называется складочным свидетельством и удостоверяет право собственности на товар, а другой носит название закладного свидетельства (варрант) и удостоверяет залоговое право на тот же товар (т. XI, ч. 2, уст. торг., ст. 766-819). Разъединяя эти документы, складчик может заложить свои товары передачею по надписи закладного свидетельства, а потом отдельно передать и складочное свидетельство. Обладатель последнего может и до срока уплатить лежащий на товаре долг. Обладатель закладного свидетельства, не получивший в срок удовлетворения от собственника, может обратиться к правлению товарного склада, которое производит внесудебным порядком продажу, погашает долг, а остаток вырученной суммы возвращает собственнику товара. Особенность рассматриваемого залога состоит в том, что закладное свидетельство может переходить по надписи от одного лица к другому. Последний обладатель документа, не получивший в срок удовлетворения от собственника, может обратиться с требованием об удовлетворении к каждому из надписателей. Следовательно, в противоположность общему правилу закладное право может переходить от одного лица к другому без согласия залогодателя и притом создает солидарную ответственность всех надписателей. Если через продажу товара не будет выручена вся сумма долга, то обладатель закладного свидетельства имеет право требовать остальную сумму с лица, получившего деньги под заклад, а также с надписателей.

[1] Данным определением владения и его признаков, заимствованным из пандектных учений, Шершеневич с первых изданий настоящего учебника стал в ряды сторонников субъективной теории владения (Анненков, Кассо, Гуляев). Другое течение мысли представлено объективной теорией защиты всякого внешнего выражения господства (Васьковский, Покровский, Трепицын), с которой все время полемизирует автор.
* Неизвестность хозяина найденной вещи, 1905, стр. 20-21. Там же обозрение сенатской практики.
* Так в оригинале. - Ред.
* Так в оригинале. - Ред.

ОТДЕЛ II. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ПРАВО
§ 30. Общее понятие об исключительных правах
I. Экономическое значение. Некоторые экономисты признают три вида хозяйственных благ: вещи, услуги и отношения. Соответственно тому различались бы объекты вещных, обязательственных и исключительных прав. Но отношения, создающие выгодное для отдельного лица положение, не составляют сами по себе благ с народно-хозяйственной точки зрения, а обеспечивают лишь отдельному лицу возможность приобретения благ, не увеличивая общественного их запаса. Эта обеспеченность достигается тем, что закон запрещает всем, кроме одного, совершать действия, притягивающие в обмен к совершающему их различные блага. Таким запрещением, поддержанным силами правового порядка, для отдельного лица создается исключительное положение. Нормы права, обеспечивающие такое положение, могут быть названы в своей совокупности исключительным правом.
Таким исключительным положением пользуются авторы, художники, композиторы, изобретатели и др. Все это лица, которые силами своего духа создают новые для общества блага. Значение их деятельности главным образом в творчестве. Если бы, однако, каждый мог свободно подражать их действиям, столь ценным для общества, то сами инициаторы не получили бы вовсе материального вознаграждения или получили бы несоответственно своим заслугам перед обществом. Если кто угодно может перепечатать книгу, ноты, скопировать картину, использовать изобретение, то творчество не принесло бы никакой материальной выгоды своим представителям.
Конечно, духовное творчество не имеет своею целью материальные выгоды, и такая постановка цели способна только подорвать ценность продуктов такого творчества. В этом отличие производителей духовных благ от производителей хозяйственных благ, которые совершенно сознательно ставят своею целью материальную для себя выгоду. Хозяйственный принцип неприменим к труду ученого, поэта или художника. Но общество считает себя обязанным доставить материальную обеспеченность представителям духовного творчества по связи с их деятельностью. Правовой порядок, построенный на началах частичной инициативы и свободной конкуренции, представляет себе эту обеспеченность в форме субъективных прав, охраняющих автора, художника, изобретателя от подражаний, отнимающих у них материальный результат их духовного творчества. Совершенно неправильно утверждать, как это делает Адольф Вагнер, будто "установление исключительного права объясняется желанием проявить справедливость в отношении квалифицированного рабочего (писателя, художника, изобретателя), и в то же время, согласно с видами общества, возбуждать его рвение к труду". Духовное творчество не возбуждается мыслью о материальном вознаграждении, но оно нуждается для своего проявления в материальной обеспеченности.
II. Юридическая природа. Конструкция исключительных прав вызывала и продолжает вызывать острые споры. Это объясняется молодостью правового института, долгим господством романистических тенденций, которые обязывали отыскать ему место в системе, установленной римскими юристами, наконец, практическими соображениями, которые побуждали подвести новое право под не оспариваемое уже никем старое право.
Исключительное право признается правом собственности. Соответственно тому говорят о литературной, художественной, музыкальной, промышленной собственности. Это был взгляд нашего законодательства до последнего времени. Экономическое оправдание для подведения исключительного права под право собственности видят в мнимом единстве основания обоих институтов - труде. Однако ошибочно полагать, будто право собственности имеет в основании труд. А если бы это и было верно, то отсюда еще не следует, что всякая трудовая деятельность охраняется одними и теми же юридическими средствами. Историческое оправдание рассматриваемого сопоставления находит себе объяснение в том, что борьба за исключительное право облегчалась с точки зрения общественной психологии ссылкою на тождество его с правом собственности, давно укрепившимся в народном сознании. Но в настоящее время, когда необходимость данной защиты не возбуждает сомнений, этот аргумент теряет свою силу. Общежитейское оправдание можно найти в словоупотреблении, которое допускает смешение собственности с принадлежностью: если стихи или изобретение принадлежат поэту или изобретателю, то они его собственность (право собственности). Дело научной критики - не поддаваться расплывчатому словоупотреблению. Юридическое оправдание состоит в том, что исключительное право, как и право собственности, защищается против всех, потому что нарушителем может быть каждый. Но указанное сходство доказывает только, что то и другое право принадлежит к одному роду - абсолютных прав, различаясь, как виды, по своему объекту. Право собственности тесно связано с материальностью своего объекта, тогда как у исключительного права материального объекта нет.
Исключительное право рассматривается как личное право. Заметим прежде всего, что само личное право является величиной довольно неопределенной. Личное право противополагается вещному праву, а с другой стороны, имущественному праву; личное право - право, неразрывно связанное с лицом, как алименты. Историческое оправдание такой конструкции заключается в возможности ссылки на священные права личности. Чтобы перенести в исключительном праве центр тяжести в личную сторону, необходимо предварительно ослабить имущественное значение института. Между тем вся история его сводилась к имущественному вопросу. Исключительное право тем менее может быть построено как личное, что оно не связано с вопросом об авторстве духовного продукта и очень легко отрывается от личности того человека, духовному творчеству которого обязан своим существованием объект права. Авторское право в руках издателя, право на промышленное изображение в руках фабриканта оставляют личность творца совершенно в стороне. Между тем наш Сенат признал, что "авторское право неразрывно связано с лицом автора" (10, 43), хотя выводом из такого представления являлась бы недопустимость отчуждения авторского права, что противоречит действительности. Стоя на своей точке зрения, Сенат сделал и другой неверный вывод: так как "по природе своей авторское право не может иметь определенной рыночной стоимости", то авторское право при переходе его по наследству не подлежит оплате наследственною пошлиною.
Если не стремиться втиснуть во что бы то ни стало исключительное право в систему гражданского права, сложившуюся на почве римских источников, то необходимо признать за ним самостоятельный характер. Это право sui generis. В германской литературе под влиянием Колера распространена идея права на нематериальные блага (Immateriellguterrecht), обнимающего защиту интересов автора, художника, композитора, фотографа и др. Против этого взгляда можно выставить то, что услуги других лиц, составляющие объект обязательственных прав, относятся также к нематериальным благам, а следовательно, обязательственные права слились бы с исключительными. Другие, как Рогэн, выдвигают теорию частноправовой монополии, под которую и подводят исключительные права.
В определении юридической природы прав, сейчас рассматриваемых, следует прежде всего отметить то обстоятельство, что эти права охраняют имущественные интересы, но не личные, связанные с авторством и обеспечиваемые более всего свободою слова и печати. Если личные интересы и могут косвенно защищаться путем авторского, художественного и других прав, то это лишь рефлективное их действие. Таким образом, рассматриваемые права входят в категорию имущественных прав. Но, отыскивая для них здесь помещение, мы должны признать, что в системе права, выработанной на почве римских источников, им места нет. Необходимо несколько расширить здание. Анализ этих прав показывает, что они защищаются не против определенных лиц, а против всех, и по этому абсолютному моменту они ближе всего стоят к вещному праву. В то же время они отличаются от него по нематериальности объекта - право художника на написанную им картину далеко не то же самое, что право собственника, купившего ее. Так как эти права обеспечивают субъектам их исключительную возможность совершения некоторых действий, запрещенных другим, то они могут быть названы исключительными правами. Исключительные права распадаются на два отдела: 1) авторские права, как права на литературные произведения, на художественные произведения, на музыкальные произведения, и 2) промышленные права, как права на изобретения, на торговые знаки, на фабричные рисунки и модели, на фирму, на фотографию и т.п.
III. Историческое развитие. Древнему миру, несмотря на его богатую литературу и скульптуру, идея исключительного права на распространение продукта своего духовного творчества была совершенно чужда. Это объясняется, с одной стороны, низким социальным положением представителей интеллектуального труда, особенно в Риме, а с другой - отсутствием технических способов воспроизведения, а вместе с тем и конкуренции в распространении. Положение авторов или художников не обеспечивалось продуктами их творчества. Материальная обеспеченность достигалась покровительством богатых людей наподобие Мецената. То же явление наблюдается в средние века и даже в новое время, когда писатели, художники вращались в придворной сфере, которая одна доставляла им и славу, и деньги.
Между тем с изобретением книгопечатания открылся новый промысел - издательство. Затрачивая капитал на подготовительные работы, на размножение сочинения в книгах, на вознаграждение автора, издатель не был обеспечен против тех, кто перепечатывал книгу и распространял ее по более дешевой цене. Столкновение интересов на этой почве привело к ходатайствам издателей перед королевской властью как о милости о запрещении всем другим печатать и распространять ту же книгу. Издателю выдавалась привилегия, которая ставила его в исключительное положение по усмотрению и доброй воле монарха. Несколько иначе ставился вопрос в промышленности. Цеховая система запрещала кому-либо из промышленников пользоваться своим изобретением отдельно от других. На этот раз изобретатели или поддерживавшие их капиталисты ходатайствовали как о милости об освобождении их лично от цехового запрета - чем опять-таки создавалось исключительное положение.
В XVIII веке во Франции нарождается буржуазное общество, богатое интеллектуальными силами, которое само дает оценку писателям и художникам, требует от них самостоятельности, которая мало согласовалась с покровительством, и политической независимости, которая не мирилась с представлением о милости. Впервые встал вопрос, что духовная деятельность дает право на свои продукты, как всякая собственность, существующая по естественному праву, а не по милости королей. Так, в 1793 г. авторам, а не издателям дана была защита их интересов, и не в виде привилегии, а в виде общего правила. Из Франции эта идея переносится в течение XIX века по всему свету. Начавшись с писателей, защита переходит на все другие виды духовного творчества. А рядом с тем развивающийся капитализм выдвигает все новые виды защиты интересов, связанных с теми средствами экономической борьбы, которые являются продуктом человеческой изобретательности.
В России интересы авторов впервые обращают на себя внимание в 1828 и 1830 гг., когда издаются законы о правах сочинителей, причем авторское право признается правом собственности. Законами 1845 и 1848 гг. авторское право расширяется включением в себя музыкальной и художественной собственности. Взгляд законодателя на авторское право сказался в том месте, какое отведено ему было в Своде Законов, - оно было помещено в цензурном уставе. Только издание 1887 г. перенесло эти нормы в гражданские законы, в приложение к ст. 420 т. Х, ч. 1, определяющей, что такое право собственности. Неудовлетворительность этой части русского законодательства была вне всякого сомнения, но едва ли можно согласится с мнением министра юстиции, что "дальнейшее оставление его в силе грозило бы серьезною опасностью для всего нашего просвещения и культуры". Во всяком случае, новые законодательные учреждения признали безотлагательность этого вопроса, и 20 марта 1911 г. появилось положение об авторском праве [ныне вошедшее в кн. II, разд. II, т. Х, ч. 1 (ст. 6951-69575) и составившее там гл. VIII с семью отделениями (после гл. VII - о праве судебной защиты по имуществу)].
§ 31. Авторские права
Литература: Шершеневич, Авторское право на литературные произведения, 1891; Калмыков, О литературной собственности (Жур. Мин. нар. просв., 1851); Муромцев, Авторское право (Юр. вестн., 1879, N 3); Панкевич, Объект авторского права (Зап. Нов. Ун., 1878); Табашников, Литературная собственность, 1878, т. I; Спасович, Права авторские и контрафакция, 1865; Миллер, Музыкальная собственность (Ж. гр. и уг. пр., 1886, N 2); Федоров, К вопросу об авторском праве на произведения литературные, художественные и музыкальные, 1896; Никонов, Юридическая природа авторского права (Вестн. пр., 1899, N 4); Анненков, Система русского гражданского права, т. II, стр. 588-668; Борзенко, Право автора на перевод, 1892; Кобеляцкий, Промышленная, литературная, художественная и музыкальная собственность, 1896; Гальперин-Каменский, Общая польза авторского права, 1894; Пиленко, Международные литературные конвенции, 1884; Шенк, Об авторском праве на музыкальные произведения, 1909; Конторович, Кинематографическое право (Право, 1912, N 3, 6); бар. Симолин, Охрана личных прав авторов (Вопр. права, 1912, Х); Попов, Частные письма (Ж. М. Ю., 1918, N 4); Он же, К толкованию ст. 28 закона об авторском праве (Право, 1913, N 18); Беляцкин, Авторское право и несостоятельность (Вестн. гр. пр., 1913, V); Гехтман, Авторское право в кинематографической промышленности (Право, 1914, N 21).
I. Авторское право на литературные произведения. Под этим именем понимается исключительное право автора производить и распространять свое литературное произведение (ст. 6952), насколько тому не препятствует публичный закон и законно приобретенные права частных лиц.
1. Субъектом авторского права является автор как лицо, духовному творчеству которого литературное произведение обязано своим существованием, а также производным путем его правопреемники. Личность автора определяется помещением имени на книге, хотя бы в действительности она была написана другим лицом, хотя бы она была написана по заказу. Если произведение появилось на свет без означения фамилии автора (анонимно) или под вымышленным именем (псевдонимно), то субъект права остается неизвестным, пока автор не выступит с доказательствами своего авторства. Наш закон в противоположность германскому не признает издателя предполагаемым представителем неизвестного автора и не дает ему права защищать его интересы в случае их нарушения посторонними лицами. Литературное произведение может быть продуктом совместной работы нескольких лиц, соавторов. Если такое произведение образует одно нераздельное целое, например, драму, роман, то субъектами права становятся все авторы, причем между ними создается общность, в которой по закону имеют "соответственное применение" правила об общей собственности (ст. 6955). Этому противополагается произведение, хотя и составленное совокупным трудом нескольких лиц, но состоящее из частей, сохраняющих самостоятельное научное или литературное значение, например сборник статей, альманахи. В этом случае каждый из соавторов сохраняет авторское право на свое отдельное произведение (ст. 69515). Так как духовное творчество предполагает реального индивида, то юридические лица не должны бы быть субъектами первоначального авторского права. Однако наше старое законодательство устанавливало, что ученые общества или учреждения издавали от своего имени научные труды. Новый закон обходит этот вопрос, как бы давая понять, что юридические лица могут быть субъектами только производного авторского права. Авторское право присваивается иногда и не авторам: составители сборников (но не издатели отдельных образцов) народных песен и мелодий, пословиц, сказок, повестей, былин и тому подобных произведений народного творчества, сохранившихся в изустном предании, имеют авторское право на эти сборники, что, однако, не препятствует другим лицам издавать те же произведения в самостоятельной обработке или в самостоятельных сборниках (ст. 69513, 30).
Наше старое законодательство связывало возникновение авторского права в лице данного субъекта с выпуском произведения в пределах России. Иначе ставит вопрос новый закон. Авторское право признается: а) в отношении произведений, появившихся в свет в России, - за всеми авторами, независимо от их подданства; b) в отношении произведений, появившихся в свет за границею, - за авторами, состоящими в русском подданстве, и с) в отношении рукописей, еще не опубликованных, - за всеми авторами, независимо от их подданства и местонахождения произведения (ст. 6954).
2. Объектом авторского права является литературное произведение как продукт духовного творчества, облеченный в определенную форму и предназначенный к обращению в обществе.
Если литературное произведение предполагает форму, письменную или словесную, в которую облечена идея писателя, то авторское право не может дать защиты против воспроизведения и распространения идеи со стороны других лиц. Требование формы с точки зрения нашего закона (ст. 6951) выражается в положении, что авторское право распространяется на литературные произведения, как письменные, так и изустные (речи, лекции, рефераты, доклады, сообщения, проповеди и т.п.). Несколько противоречит этому постановление, что публичное изложение не появившегося в свет литературного произведения или опубликование содержания такого произведения без согласия автора не допускаются (ст. 69527). Закон в данном случае, как и в некоторых других, вышел за пределы собственно авторского права и взял на себя защиту замыслов автора.
Если литературное произведение предполагает предназначенность продукта творчества к публичному обращению, то авторское право не может дать защиты против воспроизведения и распространения произведения, не предназначенного к обращению, как, например, духовные завещания. Не противоречит этому запрещению со стороны закона воспроизводить и распространять частные письма и частные записки, потому что в этом случае имеется в виду не авторское право, а неприкосновенность частной переписки. Закон об авторском праве, запрещающий печатать частные письма без согласия известных лиц, выходит за пределы своей цели. И самый способ решения этого вопроса не может быть признан удачным. Частные письма, не предназначавшиеся автором к напечатанию, могут быть изданы лишь с обоюдного согласия автора и лица, которому они были писаны; в случае же смерти кого-либо из означенных лиц и за отсутствием особого с их стороны распоряжения - с согласия лиц, имеющих после них право наследования по закону (ст. 69528). Как можно запрещать автору письма, которое составляет продукт его творчества, напечатать его, если у него возникает намерение сделать его достоянием публики? Как можно запрещать адресату напечатать полученное им письмо, если он намерен воспользоваться им как средством защиты против его автора, который именно ввиду этого согласия на опубликование не дает? Почему ставить опубликование частных писем в зависимость от согласия лиц, имеющих право наследования по закону? Если имелся в виду не факт получения наследства, а предполагаемая личная близость к автору, то такое предположение не подтверждается тем обстоятельством, что автор завещал свое имущество помимо этих лиц, а также тем, что при отсутствии близких родственников право наследования по закону принадлежит самым отдаленным, согласие которых на печатание частных писем не имеет уже никакого оправдания. Так же мало объяснимо, почему издание дневников и частных записок, не предназначавшихся к напечатанию, обусловлено опять-таки согласием лиц, имеющих после автора право наследования по закону (ст. 69529), например какого-нибудь троюродного брата.
Несмотря на наличность творчества и предназначенность к обращению, постановлением закона исключаются из числа объектов авторского права законы и правительственные распоряжения, постановления законодательных учреждений, земских, городских, сословных и других общественных собраний и материалы, на коих эти законы, распоряжения и постановления основаны, а также решение судебных установлений (ст. 69537). Что касается речей, произносимых публично, например, депутатом в Государственной Думе, прокурором в суде, гласным на земском собрании и т.п., то они могут быть объектом авторского права, и за автором признается право на издание их как отдельно, так и сборником, но в отношении этого объекта имеется довольно существенное, хотя и вполне оправдываемое, ограничение: все такие речи могут быть печатаемы в газетах, журналах, отдельных отчетах о заседаниях (ст. 69538).
Объектом авторского права может быть перевод, так же как и оригинал, потому что и перевод составляет продукт творчества. Переводчик согласно закону пользуется авторским правом на свой перевод. Это право не препятствует, однако, другим лицам самостоятельно переводить то же произведение (ст. 69536). Авторское право на перевод не следует смешивать с правом перевода, т.е. с возможностью перевести литературное произведение на другой язык без согласия автора. При рассмотрении того, как разрешается этот вопрос по новому законодательству, необходимо различать сочинения, изданные в России и за границею. а) Автор сочинения, изданного в России, независимо от подданства, пользуется исключительным правом перевода его на другие языки, но под условием, если на заглавном листе или в предисловии им заявлено о сохранении за собою этого права. Исключительное право перевода принадлежит автору в течение 10 лет со времени издания подлинника, но под условием напечатания перевода автором в течение 5 лет, считая с того же срока (ст. 69533). b) Появившиеся в свет за границею сочинения пользуются или нет правом перевода в зависимости от того, принадлежит или нет автор к русским подданным. Сочинение, изданное русским подданным за границею, пользуется правом перевода, как и сочинение, изданное в России. Сочинение, изданное за границею иностранным подданным, может быть свободно переведено в России на русский или иные языки без согласия автора, если необходимость такого согласия не установлена международным договором (ст. 69535). Иностранному автору, если он хочет избегнуть перевода его книги на русский язык, остается издать свое сочинение одновременно на своем языке на родине и в русском переводе в России, потому что в этом случае оба эти издания рассматриваются как подлинники (ст. 69534).
3. Содержание авторского права обнимает ряд правомочий автора в отношении своего произведения.
а. Автору принадлежит исключительное право опубликовывать свое произведение (ст. 6952). Поэтому публичное изложение не появившегося в свет литературного произведения или опубликование содержания такого произведения без согласия автора не допускаются (ст. 69527). Защита этого правомочия в гражданском порядке едва ли возможна, она всецело будет поддерживаться угрозою ареста или штрафа (угол. улож., ст. 620). Такому наказанию может отныне подвергнуться газета, которая передаст в общих чертах содержание романа, над которым работает писатель.
b. В содержание прав автора входит воспроизведение сочинения. Под этим нужно понимать изготовление тем или иным способом тиснения (типография, литография и др.) значительного числа материальных предметов, в которых дано литературное произведение. Размножение составляет существенный момент в исключительном праве автора, потому что воспроизведение в единственном числе, например списывание стихотворения, не противоречит авторскому праву.
с. Главная опасность для автора заключается в распространении его произведения, с каковою целью и совершается воспроизведение. Возможность продажи книг, брошюр, листков, содержащих его произведение, отнимает у автора те источники средств, из которых он мог бы извлекать доходы. Поэтому автору принадлежит исключительное право распространять свое производство (ст. 6952).
d. Авторское право на драматические произведения заключает в себе также исключительное право на публичное исполнение сих произведений (ст. 69547). Так как закон говорит о драматическом произведении, то в содержание авторского права на иное сочинение не входит право исполнения их на сцене. Следовательно, так называемые миниатюры Чехова могут быть исполняемы в театре без согласия автора. Так как закон говорит о публичном исполнении, то исполнение непубличное, т.е. без допущения всякого, пожелавшего приобрести билет, не входит в содержание авторского права. Следовательно, на домашнем спектакле могут быть исполняемы драматические произведения без согласия автора.
е. Содержание авторского права связано с вопросом о переделке произведения. Таковы, например, сокращенные издания больших романов, конспекты учебников, создание драматического произведения из повествовательного. Новый закон предусматривает главным образом переделку повествовательного произведения в драматическую форму или драматического произведения в повествовательную форму, что и запрещается без согласия автора (ст. 69531). Остальные виды переделки не предусмотрены, хотя сокращенное издание романа, изложенное словами автора, составит недозволенную по объему выписку (ст. 69539).
f. В содержание авторского права на литературное произведение входит и право перевода, которое уже было выше рассмотрено по сопоставлению с правом на перевод.
4. Как право имущественное, авторское право может иметь своим субъектом не только самого автора, но и его правопреемников. Переход авторского права происходит по договору, по завещанию, по законному наследованию. В отличие от издательского договора, в силу которого автор предоставляет издателю право на одно или несколько изданий, отчуждение авторского права имеет своею целью перенесение на другое лицо всего содержания того права, субъектом которого был автор. Договор об отчуждении авторского права должен быть совершаем в письменной форме (ст. 6958), не под условием недействительности сделки, а лишь ввиду устранения свидетельских показаний. Желая охранить начинающих писателей от эксплуатации издателей, новый закон определяет, что "предусмотренные в предыдущей (ст. 6958) статье договоры относительно будущих произведений автора сохраняют силу не свыше пяти лет, хотя бы в договоре была условлена бoльшая его продолжительность или бессрочность" (ст. 6959). В предыдущей статье предусматривается среди других договоров и договор об отчуждении авторского права, которое по существу своему не может быть срочным. Поэтому приходится признать, что в настоящее время невозможно отчуждение со стороны автора всех своих будущих произведений. Авторское право может перейти к правопреемнику по завещательному распоряжению. Наконец, авторское право после смерти автора переходит к его наследникам по закону. При этом если после автора остался единственным наследником супруг, то авторское право переходит к нему в полном объеме; если единственными наследниками оказываются родители, то они полностью становятся субъектами авторского права; если после автора остались супруг и родители, то при отсутствии других наследников они становятся совместными субъектами авторского права по аналогии с общей собственностью (ст. 6956). Принудительный переход авторского права вследствие обращенного на автора или его правопреемника взыскания признается со стороны закона недопустимым (ст. 69510). Можно обратить взыскание на запас уже отпечатанных книг, можно обратить взыскание на заключенный автором издательский договор, однако в пределах договора, но приобретение с публичного торга литературного произведения не дает покупщику авторского права на это произведение (уст. гражд. суд., ст. 1040 и 1041). Имущественным правам авторское право становится тогда и настолько, когда и насколько сам автор пожелает придать ему имущественный характер. Поэтому оно не входит в конкурсную массу, и конкурсное управление не вправе ни распорядиться авторским правом, ни вынуждать автора к творчеству, ни к обнародованию его рукописи, ни к новому изданию уже обнародованных произведений (13, 17).
5. В противоположность праву собственности, не ограниченному во времени, авторское право отличается срочностью. Поэтому прекращение авторского права происходит прежде всего за истечением срока действия его.
Срок авторского права, составляя предмет острого спора в теории, устанавливается весьма различно в законодательствах. В то время как одни, усматривая главным образом общественный интерес, отстаивают возможно краткий срок, по истечении которого литературное произведение могло бы стать общим достоянием, другие, становясь преимущественно на точку зрения частного интереса наследников автора, отстаивают возможно продолжительный срок. Высший срок устанавливает испанский закон - 80 лет после смерти автора, кратчайший срок определяется в шведском законе - 10 лет со времени смерти автора. Во Франции предельный срок действия авторского права - 50 лет, а в Германии - 30 лет с момента смерти автора. В Англии авторское право действует в течение 7 лет со времени смерти автора, но если со времени издания сочинения не прошло 42 лет, то действие продолжается до истечения этого момента. В Северо-Американских Соединенных Штатах по новейшему закону 1909 г. продолжительность действия авторского права определяется в 28 лет со времени издания сочинения, с отсрочкою еще на 28 лет, если автор или его ближайшие родственники в живых.
В России законом 1828 г. продолжительность авторского права была определена в 25 лет со времени смерти автора. В 1857 г., по ходатайству вдовы Пушкина, срок был продлен до 50 лет. После ожесточенных споров в Думе и Совете новый закон 20 марта 1911 г. сохраняет эту цифру. Авторское право на литературные произведения принадлежит автору в течение всей его жизни, а наследникам или другим правопреемникам его - в течение 50 лет со времени смерти автора (ст. 69511). Этот срок исчисляется с 1 января того года, в котором автор умер (ст. 69518). В некоторых случаях исчисление срока производится иначе. На произведения, появившиеся в свет после смерти автора, срок авторского права исчисляется со времени смерти автора, хотя в некоторых случаях указано исчислять этот срок со времени издания сочинения. Срок на произведение, составленное совокупным трудом нескольких лиц и образующее одно нераздельное целое, исчисляется для правопреемников авторов со времени смерти того автора, который пережил остальных (ст. 69512). Для произведений без автора, как сборники песен, сказок, былин и т.п., срок начинается со времени их издания (ст. 69513). Для сочинений, изданных под анонимом или псевдонимом, срок исчисляется также с момента появления в свет, но если до истечения срока автором или правопреемником его заявлено будет авторское право на произведение, то они вступают в свои права на общем основании (ст. 69517).
Авторское право прекращается и литературное произведение становится общественным достоянием со дня смерти автора, если автор не распорядился при жизни своим авторским правом и после него не осталось наследников (ст. 6957).
Прекращение авторского права может наступить вследствие отречения автора или его правопреемника от принадлежащего ему права. Нет необходимости, чтобы отречение произведено было в письменной форме. Статья 6958, требующая письменности для отчуждения авторского права, к данному случаю неприменима, потому что отречение от права не есть отчуждение права. Автор может словесно заявить о своем отречении на каком-нибудь общественном собрании.
6. Совершение посторонним лицом действий, входящих в правомочия субъекта авторского права, составляет нарушение авторского права. Воспроизведение литературного произведения с целью его распространения или распространение произведения, с этою целью воспроизведенного, составляли прежде содержание понятия контрафакции. Новый закон отказался от этого термина, хотя в жизни он еще долго сохранится, как и другой термин - "плагиат", под которым понимается заимствование из чужого произведения, хотя и допустимое юридически, но недопустимое с точки зрения литературной этики. Однако теперь, когда законодатель оставил прежний механический прием определения нарушения права и определил, что не считается нарушением авторского права пользование чужим произведением для создания нового произведения, существенно от него отличающегося (ст. 6953), суду невольно придется считаться с требованиями литературной этики.
Закон признает допустимыми небольшие выписки из появившихся уже в свет чужих сочинений или даже полную перепечатку чужих, незначительных по объему произведений под условием помещения таких выписок или перепечаток в сочинении, составляющем самостоятельное целое, или же в хрестоматиях и других сборниках с учебною либо научною целью (ст. 69539). При всяких разрешаемых законом заимствованиях из чужого произведения обязательно указание автора и источника заимствования (ст. 69519).
Нарушителем авторского права может быть всякое постороннее лицо. Но в это положение постороннего лица становится и сам автор после отчуждения им по договору своего авторского права, субъектом которого стало другое лицо. Нельзя согласиться со взглядом, будто виновным в нарушении авторского права является автор, когда он, заключив издательский договор, самовольно издает свое сочинение. В этом случае автор нарушает договор, а не авторское право, субъектом которого оказывается он сам, а не издатель.
Преследование за нарушение авторского права может быть ведено в двояком порядке: гражданском и уголовном.
II. Право на периодические издания. На авторском праве основано другое исключительное право, приобретшее в последнее время большое практическое значение, - это право на периодические или, как выражается наш закон, на повременные издания. Под этим названием понимаются: 1) газеты и журналы, выходящие в свет отдельными номерами, листами или книжками; 2) сборники или собрания новых, оригинальных или передовых сочинений или статей разных писателей, издаваемые под одним общим заглавием более двух раз в год (т. XIV по прод. 1906 г., уст. ценз., ст. 114, прил., ст. 1). Право издателя периодического издания следует признать производимым от первоначального права редактора. Только редактор актом своей духовной деятельности придал произведению нескольких лиц ту литературную форму, которая обосновывает авторское право. Если субъектом права на периодическое издание оказывается не редактор, а издатель, то это составляет результат договора, хотя бы и безмолвного, в силу которого редактор за определенное вознаграждение уступает издателю право на продукт своего труда.
Каждый желающий выпускать в свет новое периодическое издание в одном из городов Империи обязан согласно правилам 24 ноября 1905 г. подать местному губернатору или градоначальнику по принадлежности заявление, содержащее в себе означение: а) города, в котором издание будет выходить; б) наименование издания, его программы, сроков выхода его в свет и подписной цены; в) имена, отчества, фамилии и места жительства издателя и ответственного редактора, если редактор не примет этой обязанности на себя; г) типографии, в которой издание будет печататься (ст. 69515). Не позднее двух недель со дня подачи заявления губернатор или градоначальник обязан выдать лицу, желающему выпускать в свет новое повременное издание, свидетельство (в двух экземплярах) с обозначением в нем всех указанных выше сведений. Один экземпляр свидетельства передается издателем для хранения в типографию. Без такого свидетельства ни одна типография не вправе приступать к набору и печатанию повременного издания (ст. 69518). Периодическое издание при самом возникновении его получает особое название, которое рассматривается как фирма предприятия. По закону 20 марта 1911 г. во все время существования периодического издания не допускается выпуск в свет других изданий одного с ним наименования.
В содержании периодического издания обнаруживается двоякий объект исключительного права: издание в целом и составные литературные части издания. Право издателя, основанное на праве редактора, распространяется на газету или журнал в целом виде, какой придан им трудом редактора. Каждый из сотрудников в то же время сохраняет авторское право на помещенные им в издании статьи, являющиеся продуктом его духовного творчества. Юридическая защита имеет в виду или нарушение права извне посторонними лицами, или внутри - со стороны издателя или со стороны сотрудников.
Внешняя защита направлена главным образом против перепечаток другими периодическими изданиями. В газетах, журналах и прочих периодических изданиях допускается перепечатка из других периодических изданий известий о текущих событиях и новостях дня, а равно иногородних сообщений по телеграфу и телефону, хотя бы получаемых от собственных корреспондентов. Однако: а) иногородние сообщения по телеграфу и телефону, снабженные запретительною оговоркою, не дозволяется воспроизводить в местных газетах в течение 18 часов со времени их опубликования; b) другие статьи периодических изданий могут быть перепечатываемы в тех случаях, когда по отношению к ним не последовало воспрещения автора и при условии указания автора и источника заимствования (ст. 69519); с) постоянные из одного и того же издания перепечатки воспрещаются (ст. 69540). Преследование против правонарушителей открыто как для издателя, так и для авторов в отношении написанной каждым из них статьи.
Внутренняя защита может быть направлена в пользу издателя против сотрудников, выпускающих отдельно свою статью, и в пользу сотрудников против издателя, повторяющего без их разрешения издание в целом. Защита первого рода делается, например, германским законодательством, которое запрещает сотрудникам выпускать отдельно в течение года от выхода номера издания помещенную там статью. Наше законодательство этому не препятствует и дает авторам возможность, помещая статью в газете или журнале, выпустить ее отдельной брошюрой одновременно. Защита второго рода также не предусматривается нашим законом, а потому издатель вправе повторить разошедшийся номер газеты или журнала сколько угодно раз, не спрашивая согласия сотрудников и не обязываясь к соответственному их вознаграждению.
Возникшее газетное или журнальное предприятие составляет имущественное право издателя, способное быть предметом возмездных или безмездных сделок (68, 552). Переход права на издание от одного лица к другому совершался прежде независимо от министерства, которое только уведомлялось о совершившемся изменении издателя без права оказать препятствие сделке. Затем, в 1897 г., Высочайше утвержденным положением Комитета министров было определено, что передача периодических изданий от одного издателя к другому допустима не иначе как с разрешения министра внутренних дел. Это было целым вторжением в сферу гражданских прав, и Высочайше утвержденным 21 января 1905 г. положением Комитета министров восстановлен был прежний порядок передачи права на периодические издания (т. XIV, по прод. 1906 г.; уст. ценз., ст. 114, прил. ст. 23).
Прекращение права на периодические издания наступает по двум основаниям: 1) в отношении отдельного номера газеты или журнала издатель теряет авторское на них право за истечением 25-летнего срока со времени появления их в свет (ст. 69514); 2) в отношении целого издания издатель теряет свое право за непоявлением в течение года ни одного номера, так как вследствие этого само издание признается прекратившимся (т. XIV, по прод. 1906 г.; ст. 114, прил. ст. 7), что, однако, не мешает ходатайствовать на общих основаниях о возобновлении издания.
III. Авторское право на художественные произведения. К числу авторских прав относится также право на художественные произведения, которое состоит в исключительном праве повторять и размножать произведение искусства, все равно относится ли оно к сфере живописи, ваяния или зодчества.
Субъектом этого права является художник, идее и технике которого обязано художественное произведение своим существованием. Наблюдаются некоторые отличия в том, насколько сам художник способствует реализации произведения искусства. Живописец создает картину своим трудом всецело - ему принадлежит как идея, так и выполнение. Архитектор создает план, по которому другие могут выполнить его оформленный замысел. Конечно, произведение искусства, составляя продукт духовного творчества, не может быть создано юридическим лицом. Но юридическое лицо может быть субъектом авторского права на художественное произведение производным путем, потому ли, что оно приобретет право, уже возникшее в лице художника, или потому, что по договору с художником оно приобретет право с момента его возникновения, например, в случае архитектурного плана, исходящего от общества архитекторов.
Объектом художественного права является художественное произведение как материальная вещь, предназначенная своею формою возбуждать в зрителе чувство красоты. Это может быть картина, написанная масляными красками или акварелью, вышитая нитками или бисером, фигура, вылитая из бронзы, вылепленная из глины, выбитая из мрамора, частный дом, храм, обелиск и т.п. За отсутствием материального субстрата не будет объектом права убранство комнаты, хотя оно может быть художественным продуктом декоратора, распределение живых фигур в балете, сколько бы художественного вкуса ни оказалось в сцене.
Содержание исключительного права, принадлежащего художнику на свое произведение, несколько отличается от права писателя.
1. Художественное произведение в противоположность литературному ценно по своему оригиналу. Интерес художника может быть задет повторением его композиции другим художником. Он не защищен против повторения его идеи, но он защищается против повторения художественной формы, в которую он облек эту идею. Если автор терпит убытки только при воспроизведении его сочинения в многочисленных экземплярах, то художник испытывает ущерб при воспроизведении продукта его творчества даже в единственном числе. В содержание права художника входит повторение художественного произведения всяким способом, относящимся к тому же роду искусства, и притом не только с подлинника, но и с копии (ст. 69555). Следовательно, нарушением права живописца на его картину, написанную масляными красками, будет воспроизведение ее акварелью, нарушением права скульптора на высеченную им мраморную фигуру будет отливка той же фигуры из бронзы. Но не признается нарушением права изображение произведений живописи средствами ваяния и, наоборот, произведений ваяния средствами живописи (ст. 69556, п. 1). Нарушением права художника признается воспроизведение картины, мраморной или бронзовой фигуры, здания не только по подлиннику, но и по копии, например с открытки. Однако закон делает ограничения в этом исключительном праве художника: а) не считается нарушением авторского права снятие копии с чужого произведения исключительно для личного употребления и притом без помещения в копиях художественного произведения подписи или монограммы автора подлинника (ст. 6953); b) снятие копий с художественного произведения, приобретенного непосредственно от художника в собственность для храмов Божиих, императорских дворцов, музеев, правительственных и общественных установлений, допускается с разрешения подлежащей власти и без согласия художника (ст. 69554). Ни то, ни другое ограничение не может быть оправданно, одно - по бесконтрольности, второе - по безосновательности. Впрочем, второе ограничение художник легко может устранить, если благоразумно продаст картину не лично, а через посредника.
2. Художнику принадлежит исключительное право на распространение своего произведения, с этою целью размноженного (ст. 6952 и 69555). Следовательно, нарушением права художника будет отпечатание его картины всеми теми различными способами, какие дает современная техника, с целью продажи таких снимков. Однако и с этой стороны исключительное право терпит ограничения. а) Не признается нарушением права воспроизведение отдельных художественных произведений в самостоятельном научном исследовании, например по истории или теории искусств, или же в книге, предназначенной для ученых целей, и притом исключительно для пояснения текста (ст. 69556, п. 2). b) Допускается воспроизведение художественных произведений, находящихся на улицах, площадях и в других публичных местах (ст. 69556, п. 3). с) Для поощрения промышленности разрешается помещение отдельных частей художественного произведения в изделиях заводской, фабричной и ремесленной промышленности (ст. 69516, п. 4). Так как в последнем случае закон говорит об отдельных частях, то нарушением права следует признать довольно распространенное у нас воспроизведение на коврах фабричного изделия или на деревянных ящиках ремесленного производства картин русских художников.
Исключительное право художника на воспроизведение и распространение его произведения не изменяется от того, что оно было выполнено по заказу другого лица. Особенность представляют портреты и бюсты, исполненные по заказу, а не с карточки или по памяти. В этом вопросе сталкиваются интересы художника, лица, послужившего моделью, а иногда и собственника произведения. Художник заинтересован в том, чтобы иметь возможность снять копию или размножить изображение популярного деятеля; лицо изображенное, а после его смерти семья заинтересованы или в снятии копии для распространения, или, наоборот, в запрещении повторения; собственник заинтересован в сохранении оригинала повторенным, а может быть, в разрешении распространить копию. Наш закон решает этот вопрос в том смысле, что право повторять, выставлять и издавать портреты и бюсты принадлежит лицу, с которого написан портрет или сделан бюст, либо его наследникам (ст. 60952). Закон упустил из виду, что право собственности на портрет или бюст может принадлежать не изображенному лицу или его наследникам, а третьему лицу. Например, московский совет присяжных поверенных заказал художнику В.А. Серову портрет С.А. Муромцева, сделанный при жизни последнего. Если возникает мысль о продаже копий с этого портрета с целью составить фонд имени Муромцева, то трудно допустить, чтобы вопрос этот решался всецело согласием наследников Муромцева без согласия не только художника, но и собственника.
Возникновение исключительного права на художественное произведение по нашему старому законодательству обусловливалось регистрацией. Художник-автор обязан был предъявить свое произведение у нотариуса, а затем на основании полученного удостоверения известить Императорскую Академию Художеств. Новый закон этот порядок отменил, и, следовательно, право теперь возникает в силу факта претворения идеи в форму.
Отчуждение права в художественной области имеет редкое применение. Во всяком случае договор должен быть облечен в письменную форму. С отчуждением исключительного права на художественное произведение нельзя смешивать отчуждение права собственности на это произведение. Закон, опасаясь такого смешения, счел необходимым указать, что отчуждение художником художественного произведения не переносит на приобретателя авторское право на это произведение, если в договоре не упомянуто об этом (ст. 69551). Однако отчуждение права собственности отражается несколько и на исключительном праве. Картина, бронза, мрамор имеются в одном экземпляре. Осуществляя свое право собственности, собственник художественного произведения не обязан допускать художника к пользованию этим произведением для повторения, размножения или издания его (ст. 69553). С другой стороны, то же осуществление права собственности приводит к возможности без нарушения исключительного права художника поместить его произведение на публичной выставке, не испрашивая его согласия (ст. 69556, п. 5).
Художник защищается против нарушений его права тем же двояким способом, как и писатель. Особенностью является только то, что в иске об отобрании подлежащие приведению в негодность художественные произведения, а равно служащие исключительно для их изготовления орудия (формы, камни, доски и т.п.) могут по ходатайству правонарушителя и за его счет вместо приведения в негодность быть изъяты из пользования и подвергнуты описи и аресту на срок действия исключительного права на эти произведения (ст. 69558). К архитектурным произведениям и сооруженным памятникам требование о приведении в состояние, негодное к употреблению, не имеет и вовсе применения.
Право на художественное произведение прекращается по истечении 50 лет со времени смерти художника.
IV. Авторское право на музыкальные произведения. Исключительное право на музыкальные произведения обеспечивает за композитором исключительную возможность распространения музыкальных произведений в печати или иным способом размножения, а также публичного их исполнения.
Субъектом исключительного права является композитор, которому принадлежит музыкальная мысль и который облек ее во внешнюю форму, хотя бы и не переложил на ноты, а только исполнил (она могла быть захвачена фонографом). Однако первоначальным субъектом права может стать и не композитор: такое право принадлежит составителю сборника народных песен и мелодий (ст. 69513). Объект исключительного права выражается в определенном сочетании звуков по началам ритма и гармонии, направленном к возбуждению в слушателях известных представлений и чувств.
Содержание исключительного права на музыкальные произведения состоит из нескольких правомочий.
1. Композитору принадлежит исключительное право всеми возможными способами воспроизводить и распространять свое сочинение (ст. 6952). Воспроизведение с целью распространения достигается путем печатания нот, и в этом отношении музыкальное произведение ничем не отличается от литературного.
2. Композитор имеет право на переложение своего произведения, которое соответствует переделке в литературной области. Эти переложения могут принять различные виды. Таково издание сокращений, извлечений и попурри из его музыкального произведения; переложение его в части или в целом на один или несколько голосов, на другие тона, на отдельные инструменты или целый оркестр; переложение его на всякого рода механические ноты (диски, пластинки, цилиндры и т.п.), предназначенные для исполнения произведения посредством граммофонов, фонографов, пианол и тому подобных инструментов. Казалось бы, композитор как субъект исключительного права может освобождать кого угодно от лежащего на всех запрета. Между тем закон устанавливает начало принудительного разрешения, руководствуясь будто бы интересами промышленности. Если композитор лично или с его разрешения другое лицо воспользовались правом переложения музыкального произведения на инструменты, воспроизводящие его механически, для его продажи, то этим дается право и всякому другому имеющему в пределах России механическое для сего заведение требовать от композитора уступки и ему такого же права переложения. В случае же отказа композитора промышленное предприятие может ходатайствовать перед судом (в исковом порядке?) о предоставлении ему этого права. Суд одновременно с разрешением ходатайства определяет по справедливому усмотрению и размер причитающегося композитору вознаграждения, а также условия и способ его осуществления (ст. 69542). Не признается нарушением авторского права на музыкальное произведение: а) издание вариаций, транскрипций, фантазий, этюдов на целое или часть чужого музыкального произведения или вообще заимствование из него, если все эти сочинения настолько уклоняются от оригинала, что должны быть рассматриваемы как новое и самостоятельное музыкальное произведение, b) приведение в изданиях с учебною или ученою целью (в виде примеров) отдельных мест изданного или публично исполненного музыкального произведения (ст. 69543).
3. В содержание исключительного права на музыкальные произведения входит и право разрешения публичного исполнения, которое в музыкальной области иногда значительно превосходит по имущественному значению право воспроизведения в печати. С точки зрения права на публичное исполнение закон различает музыкально-драматические и просто музыкальные произведения. а) Музыкально-драматические произведения, как опера, оперетта, балет, не могут быть исполняемы публично в театре, клубе, консерватории без согласия композитора (ст. 69547). b) Музыкальные произведения, как романсы, оратории, симфонии, не могут быть публично исполняемы только при условии, если композитором на каждом экземпляре музыкального произведения указано, что композитор оставил за собой это право (ст. 69548). Публичное исполнение музыкального произведения допускается без согласия композитора: если исполнение ни непосредственно, ни косвенно не преследует целей наживы; если исполнение совершается во время народных празднеств; если выручка назначена исключительно для благотворительных целей и исполнители вознаграждения не получают (69550).
Весьма нередко музыкальная часть произведения тесно связывается с дополняющим ее словесным текстом. Слова, конечно, могут быть также произведением композитора. Но это бывает редко. Обыкновенно он обращается к известным литературным произведениям, как это чаще всего бывает с романсами, или же входит в соглашение с особым лицом, составляющим текст к его музыкальному произведению, как это происходит при сочинении опер. Закон предоставляет композитору полную свободу использовать для текста напечатанное уже литературное произведение. Он не вправе только печатать этот текст отдельно от музыкальной части, да и то в концертной программе допускается и отдельное печатание текста (ст. 69545). Если же текст написан по заказу композитора, то между композитором и либреттистом все же соавторства не образуется: авторское право на музыкальное произведение в целом его составе принадлежит композитору, а за либреттистом сохраняется право на отдельное издание текста (ст. 69546). Для публичного исполнения музыкального произведения с текстом достаточно согласия композитора (ст. 69549).
§ 32. Промышленные права
Литература: Каупе, Привилегии на изобретения, 1882; Гурьев, О привилегиях на изобретения; к реформе законодательства, 1894; Козлов, Привилегии на изобретения в их практическом значении (Рус. экон. обзор, 1898, N 3); Розенберг, Фирма. Догматический очерк, 1914; Гольмстен, Охраняется ли право на фирму нашим законом? (Юрид. иссл. и ст., 1894, ст. 228); Пиленко, Право изобретателя, т. I, 1902; т. II, 1903; В. Катков, О привилегиях (патентах) на промышленные изобретения, 1902.
Существует ряд исключительных прав, установленных в интересах промышленности, производства и торговли. Экономические деятели проявляют личную деятельность, признаваемую весьма важною для народного хозяйства, но теряющую для них материальный интерес при полной свободе подражания со стороны других лиц. Поэтому-то законодатель, соглашая их личные интересы с интересами общества, запрещает другим совершение подобных же действий, насколько они могут считаться исходящими от тех, кому предоставлено исключительное право их совершения.
I. Право на промышленные изобретения. Под этим именем понимается исключительное право осуществления известного нового промышленного изобретения. 1) Промышленным изобретением называется открытие новых экономических благ или новых способов производства уже известных благ. Изобретение должно представлять выгоду для промышленности; на изобретения, представляющие научные открытия и отвлеченные теории, исключительное право не приобретается. 2) Изобретение должно быть новым не в смысле времени, а в том отношении, что данное благо или предлагаемый способ производства не были до того в общем свободном пользовании. 3) Сущность права состоит в исключительной возможности производства открытых благ и применения изобретенных способов. Вместе с тем никто другой не может производить те же блага или употреблять те же способы. Такое привилегированное положение изобретателя дает ту экономическую выгоду, которая имелась в виду при создании исключительного права.
Исключительное право возникает не одновременно с изобретением, а стоит в зависимости от выполнения некоторых формальностей. Поэтому до этого момента изобретение стоит вне защиты, и если бы кому-нибудь удалось случайно узнать секрет открытия, то он свободно может воспользоваться им, не опасаясь преследования за нарушение права. Порядок приобретения исключительного права следующий. Изобретатель подает прошение в Министерство торговли и промышленности с подробным описанием своего изобретения, а если нужно, то с рисунками и моделями. С удостоверением представленного прошения выдается просителю охранительное свидетельство, в котором обозначается день и час предъявления. Значение выданного свидетельства состоит в том, что с этого момента начинается право исключительного пользования, конечно, при условии, если впоследствии за просителем признано будет право на это изобретение. По удостоверении в том, что право на это изобретение не было уже признано за другим лицом, отдел выдает изобретателю патент на привилегию, т.е. акт, удостоверяющий признание за ним исключительного права на данное изобретение.
Действие выданной привилегии состоит прежде всего в возможности пользования изобретением. Однако эта возможность соединяется с обязанностью осуществления права, потому что иначе выдача привилегии противоречила бы интересам промышленности. Получивший привилегию обязан не позже как в течение 5 лет привести в действие свое изобретение. Исключительное право, связанное с выдачею привилегии, может подлежать свободному распоряжению со стороны изобретателя. Оно может быть отчуждено возмездно, подарено, завещано, оно переходит по законному наследованию. Передача права должна быть совершена нотариальным порядком (т. XI, ч. 2, уст. пром. фабр.-завод. и ремесл., изд. 1913 г., ст. 94) с сообщением о том Министерству торговли и промышленности. Кроме отчуждения самого права возможно предоставление другому лицу по сделке права пользования изобретением с сохранением самого права за изобретателем (лицензия).
Действие выданной привилегии прекращается по следующим причинам. 1) Право на промышленные изобретения срочное, оно предоставляется на срок не свыше 15 лет, поэтому истечение этого срока само собою прекращает силу права. 2) Так как закон предоставляет исключительное право в предположении, что изобретение применено будет в течение известного срока, то неосуществление его (до наступления 5-летнего срока) также прекращает силу привилегии. 3) Признавая за известным лицом исключительное право, правительство предполагает новость изобретения и принадлежность его просителю. Опровержение этих предположений вполне возможно для каждого заинтересованного лица, и если это обстоятельство будет доказано, то привилегия прекращает свое действие.
II. Право на фабричные рисунки и модели. В близкой связи с правом на промышленные изобретения находится право на исключительное пользование рисунками и моделями, предназначенными для воспроизведения в заводских, фабричных или ремесленных изделиях. Под именем фабричного рисунка понимается изображение сочетания цветов и узоров на поверхности изделий, например для материй, ковров, обоев. Моделью же называется изображение формы изготовляемых изделий, как, например, ваз, чернильниц и т.п.
Право на фабричные рисунки и модели приобретается изобретателем их. В действительности подобные изобретения производятся особыми рабочими, состоящими при фабрике. Так как по договору найма с фабрикантами они обязались предоставить свой труд в его распоряжение, а самый труд их состоит в изготовлении рисунков и моделей, то право на последнее производным путем устанавливается в лице фабриканта, а не рабочих (т. XI, ч. 2, уст. пром. фабр.-завод. и ремесл., ст. 147, прим. 2).
Рассматриваемое право приобретается не вследствие создания рисунков или моделей, а в силу признания права на них со стороны правительства. Для этого необходимо подать прошение в Министерство торговли и промышленности, где исследуется вопрос о новизне и принадлежности изобретения. С этого времени проситель приобретает исключительное право на применение изобретенных рисунков и моделей и право отчуждения их другим лицам дарственным или возмездным способами. Для передачи права не установлена форма, но требуется сообщение Министерству торговли (там же, ст. 154).
Право на рисунки или модели прекращается: 1) с истечением срока, на который оно было предоставлено, во всяком случае не долее 15 лет, 2) с опровержением правильности предоставления данному лицу исключительного права (там же, ст. 151).
III. Право на фирму. Фирма есть название торгового предприятия, а право на фирму есть исключительное право производства или сбыта известных товаров от имени данного предприятия, под данною фирмою. Так как известное предприятие, благодаря достоинству своих товаров, приобрело значительный круг потребителей, то для других представляется искушение воспользоваться чужою фирмою, чтобы отвлечь внимание покупателей. Здесь-то закон принимает под свою защиту интерес предприятия и запрещает всем другим употреблять ту же фирму. Это достигается мерами предупредительными и карательными.
Выбор фирмы не предоставлен полной свободе предпринимателя. При возникновении торгового предприятия соблюдается принцип истинности, т.е. требуется соответствие фирмы с гражданским именем, с фамилией торговца. Купец, торгующий единолично, может дать своему предприятию фирму, однозначную с его фамилией. Полное товарищество ставит имена или всех товарищей, или только некоторых, с присоединением указания на соединение (и Ко). Товарищество на вере может в своей фирме указать имена всех или некоторых товарищей, но не вкладчиков. Наконец, акционерное товарищество не вправе вовсе давать своей фирме фамилию кого-либо из акционеров, а должно изобрести какое-нибудь иное название, например "Самолет" (ст. 2148). На Западе, в некоторых государствах, предупреждение совпадения фирм достигается посредством регистрации внесения фирм в реестр с тем, чтобы не допускалось повторение одинаковых. У нас подобной регистрации не существует. Начало истинности, необходимое при отчуждении предприятия, может быть нарушено при перемене субъекта права на него, потому что иначе строгое проведение указанного начала могло бы повести к обесценению предприятия, которое потеряло своего первого хозяина.
Если у нас не установлены предупредительные меры, то существует все же судебная защита права на фирму. Эта охрана основывается не столько на законодательстве, которое лишь вскользь упоминает о фирме, сколько на обычном праве. Каждый предприниматель, фирмою которого пользуется другой, может требовать перед судом возмещения ему убытков, причиненных такими действиями (ст. 684), причем, если размер убытков не может быть точно доказан, его может применительно к ст. 7061 уст. гр. суд. установить суд по справедливому своему усмотрению.
IV. Право на товарный знак. Под именем товарного знака понимается тот знак, которым торговец отмечает свои товары в отличие от товаров других лиц. Этот знак налагается или производителем при выпуске его продуктов, или купцом при переходе продуктов через его руки. Чем большую известность приобретает данный знак среди публики, тем большее искушение для других торговцев заимствовать этот знак и тем большая потребность в защите. Для охраны этого интереса издан 26 февраля 1896 г. закон о товарных знаках.
Употребление товарных знаков вообще не обязательно, за исключением тех случаев, где оно установлено особенно правилами: для изделий из золота и серебра, для ремесленных изделий. Желающий воспользоваться охраною товарного знака должен заявить этот знак Министерству торговли и промышленности. Заявляемый знак должен содержать в себе указание имени и фамилии владельца предприятия; фигурное изображение может дополнить это указание, но не обязательно. В министерстве ведется особый альбом всех товарных знаков, который открыт для интересующихся. Если будет удостоверено, что заявленный знак достаточно отличается от заявленных ранее и не противоречит требованиям закона относительно его содержания, то торговцу выдается свидетельство, о котором делается публикация. Право на товарный знак приобретается на срок не выше 10 лет.
Приобретенное право предоставляет исключительное пользование товарным знаком посредством выставления его на товарах, на упаковке или посуде, а также на коммерческих объявлениях, прейскурантах, бланках. Право на товарный знак может быть передано другому лицу, но не иначе как в случае отчуждения или отдачи в аренду самого предприятия с сохранением фирмы.
Исключительное право на товарный знак прекращается: 1) с прекращением самого предприятия, 2) за невозобновлением свидетельства, 3) вследствие несообщения министерству о состоявшейся уступке права другому лицу.
V. Право на фотографические произведения. Если не считать слабого намека, сделанного в ст. 1185 относительно фотографии как вида художественной собственности, то надо признать, что наше законодательство до последнего времени совершенно игнорировало эту отрасль промышленности, получающую все большее развитие. Только закон 20 марта 1911 г., в связи с авторским правом, но в то же время и подчеркивая отличие, дал впервые частноправовое определение фотографического дела.
Субъектом права на фотографические произведения окажется в редком случае художник, в самом частом случае - промышленное предприятие, почему этот вид исключительного права и следует отнести к промышленным, а не к авторским правам. Объект права - фотографическое произведение и вообще всякое произведение, подобное фотографии (ст. 6951, п. 1 и ст. 64). Сюда, следовательно, включаются различные виды воспроизведения химическим, механическим способом, как цинкография, хромолитография и т.п.
Содержание права выражается в исключительной возможности повторения, размножения и издания фотографического произведения светописным, механическим, химическим или иным подобным способом (ст. 69559). Отсюда следует, что закон не запрещает повторения фотографии иными способами, например, в виде картины, писанной масляными красками с цветной фотографии. Закон имеет в виду промышленную конкуренцию, а не стоит на почве художественного творчества. Право фотографа воспроизводить и распространять снимки встречает в законе некоторые ограничения. 1) С одной стороны, в отношении портретов и других фотографий, исполненных по заказу, фотограф лишен права повторения и распространения, которое принадлежит всецело лицу, сделавшему заказ (ст. 69559). Это ограничение еще в большей степени должно бы относиться к портретам, потому что возможны случаи, когда фотограф произведет снимки без заказа и даже против воли снятого лица. Но закон имеет в виду только заказы. 2) С другой стороны, не признается нарушением права и допускается каждому: а) снятие копии для личного употребления; b) воспроизведение в самостоятельном научном исследовании или же в книге, предназначенной для учебных целей и притом исключительно для пояснения текста; с) воспроизведение, хотя бы целиком (а не только в отдельных частях), в изделиях промышленности, заводской, фабричной и ремесленной; d) помещение фотографического произведения на публичной выставке (ст. 69562).
Возникновение рассматриваемого права обусловливается некоторыми формальностями. Мало того, что фотографический снимок принадлежит данному лицу. Для приобретения исключительного права на фотографические изображения требуется означение на каждом экземпляре: а) фирмы или имени и фамилии, места жительства фотографа или издателя фотографии, b) года выпуска в свет фотографического произведения (ст. 69560).
В противоположность праву на художественные произведения, которое сохраняется в течение всей жизни художника и продолжается некоторое время после того, право на фотографические произведения ограничивается 10 годами со времени появления в свет произведения. Этот срок увеличивается до 25 лет, если фотографические произведения изданы в виде сборников или серий эскизов, представляющих самостоятельный художественный, исторический или научный интерес (ст. 69561). В пределах указанного срока право фотографа способно переходить к правопреемникам по договору, завещанию или законному наследованию.
Право на фотографические произведения защищается в уголовном и гражданском порядке. Гражданская защита направляется: а) на возмещение причиненных убытков, определяемых по справедливому усмотрению суда, и b) на отобрание и уничтожение орудий правонарушения (ст. 69563).
VI. Граммофоны и кинематографы. В последнее время наблюдается сильное развитие того и другого промысла. Граммофоны распространились по самым глухим уголкам страны. Кинематографы, составляя любимое зрелище широких масс, вызвали ряд крупных предприятий, занятых постановкою сцен и изготовлением лент. До последнего времени промысел этих предприятий оставался совершенно вне юридической нормировки. Только закон 20 марта 1911 г. об авторском праве коснулся этого вопроса отчасти прямо, отчасти косвенным путем.
1. Воспроизведение музыкальных произведений в граммофонах охраняется двояким порядком от нарушения прав заинтересованных лиц. а) Прежде всего защищается композитор против переложения его произведения на всякого рода механические ноты (диски, пластинки, цилиндры и т.п.), предназначенные для исполнения произведения посредством граммофонов, фонографов, пианол и тому подобных инструментов (ст. 69542). Без разрешения композитора механическое предприятие не вправе делать такие переложения. Однако если композитор дал разрешение одному, то тем по нашему закону дается право и всякому другому на такое переложение. b) С другой стороны, защищается фабрикант против переложения иными фабрикантами с его механических нот. Воспроизведение без согласия фабриканта механических нот (дисков, пластинок, цилиндров и т.п.), предназначенных для исполнения произведения посредством граммофонов, фонографов, пианол и тому подобных инструментов, если на эти нотах означены фирма или имя и фамилия фабриканта, воспрещено. Самовольно издавший механические ноты обязан вознаградить потерпевшего за весь причиненный ему убыток. Размер вознаграждения устанавливается судом по соображении всех обстоятельств дела, по справедливому усмотрению (ст. 6711).
2. О кинематографах закон ничего не говорит. Но по существу своему кинематографическая лента представляет собой ряд сменяющихся фотографических снимков, а потому на нее должны распространяться правила, определяющие право на фотографическое произведение (ст. 69564). С кинематографом соединены юридические вопросы двоякого рода. а) Защита автора литературного произведения против переложения на кинематограф ничем не обеспечивается, так как нельзя сказать, что здесь имеется переложение повествовательного произведения в драматическое (ст. 69531). Однако драматическое произведение, повторенное кинематографом со сценического исполнения и соединенное с граммофоном (хромонегафон), подпадает под запрещение публичного исполнения произведения без согласия автора (ст. 69547). b) Защита фабриканта кинематографических лент против других фабрикантов, виновных в воспроизведении ленты, обеспечивается запрещением повторения фотографических произведений (ст. 69559). Однако это относится к воспроизведению ленты, а не сюжета, хотя бы он был специально поставлен предприятием с большими затратами.
Печатается по: Учебник русского гражданского права Г.Ф. Шершеневича. Одиннадцатое издание, первое посмертное, просмотренное и дополненное по поручению юридического факультета Императорского Московского университета пр.-доц. В.А. Краснокутским. Том первый.
М.: Издание Бр. Башмаковых, 1914.

<< Пред. стр. 6 (из 6) След. >>

Список литературы по разделу