<< Пред. стр. 29 (из 53) След. >>
Список литературы по разделу
способны привнести смысл в любую рутинную, механическую деятельность, такую,
например, как перекладывание книг с одного стеллажа на другой, и превратить
ее в веселую, забавную игру.
ФИЛОСОФСКОЕ ЧУВСТВО ЮМОРА
Своеобразное чувство юмора ѕ одна из первых характеристик
самоактуализированных людей, которую мне удалось обнаружить, оно было
присуще абсолютно всем моим испытуемым. Вам не удастся заставить этих людей
улыбнуться в ответ на плоскую шутку, на то, что кажется смешным обычному
человеку. Злобные, обидные или пошлые шутки нисколько не позабавят их. Им по
нраву юмор мягкий, философичный, юмор, который можно назвать сущностным
юмором. В их шутках всегда заметен легкий оттенок грусти, их юмор нацелен на
глупость, недостатки, претенциозность, их забавляет высокомерие человека,
возомнившего себя венцом творения и "пупом Земли", забывшего, сколь ничтожно
малое место отведено ему в универсуме. Самоактуализированный человек
способен к самоиронии, однако, она никогда не перерастает в мазохизм или в
шутовство. За образец такого чувства юмора можно принять чувство юмора
Линкольна. Я уверен, что Линкольн ни разу не позволил себе оскорбительной
или унизительной шутки. На мой взгляд в большинстве его шутливых
высказываний, дошедших до нас, обязательно содержится некий подтекст, некое
иносказание, его шутки не просто смешны, но и назидательны, как назидательны
притчи и басни.
Если взяться за труд количественного измерения чувства юмора, то мне
придется признать, что мои испытуемые шутят гораздо реже, чем
среднестатистический человек. При всем желании я бы не решился назвать их
весельчаками или балагурами, они не блещут остроумием в компаниях, не травят
анекдоты, не устраивают веселых розыгрышей. Философичный юмор
самоактуализированного человека может вызвать улыбку, но не гомерический
хохот, он порожден ситуацией и вплетен в ее канву, он неотделим от нее, он
естествен и спонтанен, его нельзя запланировать или повторить.
Неудивительно, что среднестатистический человек, чье чувство юмора не столь
утонченно, привыкший хохотать до упаду, до колик в животе, воспринимает этих
людей как чересчур серьезных.
Чувство юмора этих людей объемлет собой самые разные аспекты
человеческого бытия и проявляет себя в самых разных формах. Можно сказать,
что юмор пронизывает само восприятие жизни этих людей. Тщеславие, гордыня,
стремление к успеху, суета, амбиции, борьба, ѕ все человеческие недостатки
могут показаться им забавными и комичными. В полной мере я осознал их
отношение к жизни, когда однажды волей судеб оказался в студии так
называемого "кинетического искусства". В небольшом помещении я обнаружил
массу разнообразнейших предметов, которые беспорядочно, с дребезжанием и
грохотом перемещались в разных направлениях. В этом безумном, хаотичном,
грохочущем круговращении я увидел замечательную пародию на нашу жизнь. Так
же легко, с юмором эти люди воспринимают и свою профессиональную
деятельность. Работа, сколь бы ответственно они ни относились к ней,
одновременно является для них и развлечением, и игрой.
КРЕАТИВНОСТЬ
Креативность ѕ универсальная характеристика всех самоактуализированных
людей. У каждого из моих испытуемых я обнаруживал ту или иную форму
креативности, которую можно назвать оригинальностью, изобретательностью или
творческой жилкой. Креативность самоактуа-лизированных людей имеет ряд
специфических особенностей. В полной мере оценить все своеобразие творческих
способностей этих людей можно только в контексте других их особенностей, о
которых речь пойдет ниже. Креативность этих людей ѕ это не креативность
Моцарта, это не гениальность, не специфический дар. Гениальность практически
не связана с личностными качествами гения, она непостижима. Глядя на гения,
нам остается только констатировать, что он наделен гениальностью, что она
свойственна ему от рождения. Способности такого качества не нуждаются в
поддержке психического здоровья, и потому мы не станем их рассматривать.
Креативность самоактуализированного человека сродни креативности ребенка,
еще не испорченного влиянием культуры. Креативность ѕ фундаментальнейшая
характеристика человеческой природы, это потенциал, данный каждому человеку
от рождения. По мере социализации большинство из нас утрачивает способность
к невинному и наивному восприятию жизни, очень немногие люди выносят ее из
детства или, уже повзрослев, вновь обретают ее. Сантайана называл эту
способность "вторичной наивностью".
Креативность не ищет себе подтверждений, она не обязательно проявляется
в музицировании, стихосложении или занятиях живописью. Это скорее особый
способ мировосприятия, особый способ взаимодействия с реальностью.
Креативность помогает здоровой личности выразить себя вовне, ее следы можно
обнаружить в любой деятельности самоактуализированного человека, даже в
самой обыденной, в самой далекой от творчества в обычном понимании этого
слова. Чем бы ни занимался креативный человек, что бы он ни делал, во все он
привносит присущее только ему отношение к происходящему, каждый его акт
становится актом творчества. В этом смысле звания творца может заслужить
любой самоактуализированный сапожник, портной или кондитер. Даже отдельный
акт зрительного восприятия, акт видения может быть креативным.
Я выделил креативность в отдельную характеристику только в
демонстрационных целях, понимая, что она неотделима от прочих характеристик
самоактуализированного человека. Очень может статься, что креативность в
данном случае ѕ лишь одно из проявлений или одно из следствий особой
эффективности восприятия, о которой мы говорили выше. Мы вправе сказать, что
самоактуализированные люди отличаются более точным и правдивым видением мира
и именно потому они креативны.
Кроме того, как мы уже говорили, эти люди в гораздо меньшей степени
подвержены влиянию культуры, ее запреты не становятся для них абсолютными,
не переходят в разряд внутренних запретов и ограничений, они гораздо менее
"окультурены" по сравнению со среднестатистическим человеком. Понятно, что
эта "некультурность" позитивна, и я склонен называть ее спонтанностью.
Самоактуализированный человек искренен и естествен, и возможно, отчасти в
этом причина того, что обычные люди часто склонны счесть его одаренным,
талантливым человеком. Наблюдения за детьми дают нам основания предполагать,
что каждый из нас когда-то обладал этой спонтанностью и, быть может, в
глубине души по-прежнему искренен и естествен, но не может проявить этого,
скованный тяжелыми цепями запретов и ограничений, налагаемых на нас
культурой. Но если все обстоит именно таким образом, то не вправе ли мы
предположить, что, сбросив оковы культуры, мы окажемся в царстве всеобщей
креативности (10, 307)?
СОПРОТИВЛЕНИЕ КУЛЬТУРАЛЬНЫМ ВЛИЯНИЯМ;
ТРАНСЦЕНДЕНЦИЯ КУЛЬТУРЫ
Самоактуализированных людей нельзя назвать "адаптированными" в обычном
понимании этого слова. Адаптация предполагает безоговорочное одобрение
культуры и слепую идентификацию с ней. Конечно, самоактуализированный
человек существует в рамках конкретной культуры и неплохо ладит с ней, и в
то же самое время он сопротивляется ее влиянию (295), он в какой-то степени
отчужден, внутренне независим от нее. В литературе, посвященной проблемам
взаимодействия культуры и личности, почти не исследуется вопрос о
сопротивлении личности культуральным воздействиям, а между тем здесь есть
проблема. Рисман (398) на примере американского общества со всей
наглядностью показал, сколь сильным может быть нивелирующее влияние культуры
на человека. Поэтому мне думается, что даже мои, достаточно скудные данные
могут принести некоторую пользу.
Взаимоотношения самоактуализированного, здорового человека с окружающей
его культурой, которая, как правило, менее здорова, чем он, достаточно
неоднозначны. В этих взаимоотношениях мне хочется выделить несколько
аспектов.
1. Все мои испытуемые вполне "вписываются" в рамки своей культуры. Их
поведение, присущая им манера общения и манера одеваться, их пристрастия по
отношению к еде мало чем отличаются от поведения, вкусов и пристрастий их
сограждан. Но по сути своей эти люди неконвенциональны; их ни за что не
назовешь элегантными, изящными, модными или шикарными.
Причина этому кроется в том, что они не придают большого значения
внешней стороне явлений; нравы, обычаи и законы, принятые в обществе не то
чтобы не вызывают у них раздражения или сопротивления ѕ скорее они не
задумываются о них, относятся к этим установлениям так же, как к правилам
дорожного движения, видят в них лишь средство, помогающее жить в мире со
своим окружением. Здесь вновь обнаруживается их склонность принимать
сложившийся порядок вещей, конечно, в том случае, если этот порядок не
противоречит их принципам и убеждениям. Мода, стиль прически, формы
вежливости ѕ все эти вещи несущественны для них, они не затрагивают их
моральных принципов и потому эти люди не считают нужным оспаривать их, они
готовы подчиниться им с добродушной ухмылкой.
Эта терпимость ни в коем случае не означает слепой идентификации с
нравами и обычаями культуры. Смирение самоактуализированного человека
поверхностно и не затрагивает сущностных аспектов его личности.
Самоактуализированный человек подчиняется принятым в обществе нормам
поведения только потому, что так ему проще жить, он не желает тратить силы
на борьбу с несущественными, второстепенными вещами. Но если вдруг та или
иная условность становится обременительной для него, если она потребует от
него перешагнуть через себя, предъявит права на его силы или время, он
сбросит с себя маску приличий как стесняющий его сюртук, и мы со всей
очевидностью обнаружим, насколько поверхностна была его конвенциональность.
2. Ни одного из своих испытуемых я бы не назвал революционером или
бунтарем. Юношеская потребность в ниспровержении существующего порядка вещей
либо вовсе не свойственна самоактуализированным людям, либо давно изжита
ими. Они не сжимают кулаки и не требуют немедленных перемен, они не брюзжат
по поводу несовершенства общественного устройства, хотя те или иные
проявления несправедливости глубоко возмущают их. Один из моих испытуемых в
юности был настоящим бунтарем, он был одним из зачинателей профсоюзного
движения (в те времена это было очень опасное занятие), но в конце концов
преисполнился отвращением к любым проявлениям революционности. Осознав, что
в наше время и в условиях нашей культуры социальные реформы не могут быть
осуществлены в одночасье, что это вопрос медленного, постепенного развития
общества, он посвятил себя преподавательской деятельности. Позицию других
моих испытуемых можно охарактеризовать как спокойную, трезвую озабоченность
вопросами социального благоустройства. Эти люди, признавая желательность и
необходимость перемен в социальном устройстве общества, понимают также, что
оно требует времени.
Это ни в коем случае не означает, что они пассивны. Когда они видят,
что перемены возможны, когда конкретная ситуация требует от них решительных
и мужественных действий, они не будут сидеть сложа руки. Их нельзя назвать
радикалами в обычном понимании этого слова, но я полагаю, что они легко
могут стать таковыми. Во-первых, это, как правило, высокоинтеллектуальные
люди, практически каждый из них готов возложить на себя некую миссию, каждый
из них склонен совершить и совершает важные и значительные дела,
способствующие исправлению и переустройству мира. Во-вторых, эти люди ѕ
реалисты, они трезво смотрят на жизнь и не пойдут на бессмысленные жертвы
Однако в критических ситуациях они способны пожертвовать любимым делом и
заняться активной общественной деятельностью, ѕ примером тому служат
организаторы антифашистского движения в нацистской Германии и лидеры
Сопротивления во Франции. У меня складывается впечатление, что эти люди не
против борьбы как таковой, они не приемлют борьбу бессмысленную и
неэффективную.
Хочу высказать еще одно соображение, которое отчасти сможет объяснить
"безмятежность" самоактуализированных людей. Дело в том, что они очень любят
жизнь и все радости, связанные с ней. А жизнелюбие просто несовместимо с
бунтарством и участием в повстанческих движениях, которые требуют от
человека полного самоотречения. Похоже, что эти люди не находят для себя
возможным пожертвовать удовольствиями, дарованными им жизнью, во имя
абстрактных идей и гипотетических благ. В юности многие из них участвовали в
тех или иных общественных движениях, активно выражали свое недовольство,
протестовали против существующего порядка вещей, требовали радикальных
реформ, но с возрастом постепенно поняли, что на скорые перемены
рассчитывать не приходится. Самоактуализированные люди спокойно и добродушно
принимают культуру, в которой они живут, и ежедневно трудятся во имя ее
совершенствования. Они не противопоставляют себя обществу и не пытаются
бороться с ним, они чувствуют себя частью этого общества и стараются сделать
его лучше.
3. Разговаривая со своими испытуемыми, я обнаружил, что практически
каждому из них свойственна некоторая доля отстраненности от окружающей его
культуры, и эта отстраненность особенно наглядно проявлялась в ходе бесед об
американской культуре, когда мы пытались сравнить ее с другими культурами
мира. Эти люди рассуждали о взрастившей их культуре так, словно не
принадлежали к ней, их отношение нельзя было назвать ни позитивным, ни
негативным. Они одобряли в ней то, что казалось им хорошим, правильным,
позитивным, и критиковали то, что считали плохим. Одним словом, они
проявляли способность к беспристрастной оценке культуры, они стремились
выявить ее положительные и отрицательные черты и, только сопоставив
различные ее аспекты, выносили свое суждение о ней.
Ясно, что такого рода отстраненность в корне отличается от так
называемого этноцентризма, проявления которого обнаруживаются, например, у
людей авторитарного склада, который предполагает не только абсолютное
приятие собственной культуры, но и пассивное подчинение ее нивелирующему
влиянию. Но отстраненность самоактуализированного человека не имеет ничего
общего и со все более распространяющимся в нашем обществе нигилизмом в
отношении культуры, с тотальным, слепым ее отторжением. На мой взгляд, наша
культура в конце концов не так уж плоха, если, конечно, сравнивать ее с
другими реально существующими культурами, а не теми нравами, что царили в
Эдеме. (Лозунг "Даешь Нирвану!" весьма наглядно демонстрирует эту
тенденцию.)
По-видимому, именно описанная нами выше любовь к уединению,
свойственная самоактуализированным людям, равно как и их неприверженность
знакомому и привычному и можно считать истинными причинами присущей им
отстраненности от культуры.
4. Отстраненность от культуры означает высокую степень личностной
автономности. Самоактуализированный человек строит свою жизнь не по законам
общества, не по законам культуры, а, скорее, по общечеловеческим законам и
законам его собственной человеческой природы. В отличие от
среднестатистического американца, который ощущает себя прежде всего
американцем, самоактуализированный человек универсален, он принадлежит
человечеству. Пожалуй, я бы даже сказал, что он выше своей культуры, если бы
не боялся, что меня могут понять слишком буквально ѕ в конце концов, эти
люди живут в Америке, работают в Америке, общаются с американцами, едят в
американских ресторанах и т.д.
Однако, сравнивая этих людей с другими членами нашего общества,
чрезмерно социализированными, роботизированными, этноцентричными, мы
вынуждены признать, что если их мировоззрение и не позволяет нам счесть их
создателями особой субкультуры, то все-таки мы имеем дело с особой группой
"сравнительно неокультуренных" индивидуумов, которые сумели не поддаться
нивелирующему влиянию окружающей их культуры. Столь сложные отношения с
культурой предполагают, что представители этой группы не могут относиться к
ней одинаково, а это значит, что если одни из них склонны, в какой-то мере,
принять культуру, то другие в той же мере склонны сторониться ее влияний.
Если согласиться с вышесказанным, то мы вправе выдвинуть еще одну
гипотезу. Мы можем предположить, что расовые, этнические и национальные
особенности не столь существенны для самоактуализированных людей, что
самоактуализированный гражданин мира больше похож на своего столь же
самоактуализированного друга иной расы, чем на менее развитого, менее
здорового соотечественника. Таким образом, мы можем, наконец, дать ответ на
извечный вопрос: "Можно ли быть хорошим (здоровым) человеком, живя в
несовершенном обществе?". Если говорить об американской культуре, то мы
вправе заявить, что она дает человеку возможность для развития. Здоровые
люди, принимая внешние атрибуты культуры, остаются внутренне независимыми от
нее. Очевидно, что такая независимость, отчужденность от культуры возможна
только в том случае, если сама культура терпима по отношению к
независимости, по отношению к личной свободе.
Разумеется, что людей, не приемлющих слепого самоотождествления с
культурой, не так уж мало, однако не про всех них мы можем сказать, что они
отличаются отменным психологическим здоровьем. Даже некоторых из моих
испытуемых нельзя назвать совершенно свободными от запретов и ограничений,
которые налагает на них наше несовершенное общество. Мера их спонтанности и
степень самоактуализации обратно пропорциональна тому, в какой мере они
вынуждены утаивать, сдерживать или подавлять те или иные свои позывы. Кроме
того, следует отметить, что в нашей культуре (как, вероятно, и в любой
другой культуре) психологическое здоровье ѕ удел избранных, а значит, они,
эти избранные, неизбежно одиноки, и уже хотя бы поэтому не так спонтанны, не
так самоактуализированы, как могли бы быть.57
НЕСОВЕРШЕНСТВО САМОАКТУАЛИЗИРОВАННОГО ЧЕЛОВЕКА
Общая ошибка литераторов ѕ романистов, поэтов, эссеистов ѕ заключается
в том, что, взявшись за изображение положительного героя, они зачастую
представляют его нам исключительно в розовых тонах, в результате чего их
герой превращается в пародию на хорошего человека, он настолько неестествен,
что вряд ли кто-нибудь пожелает стать похожим на него. Среднестатистический
человек, пусть даже сам очень далекий от совершенства, склонен проецировать
свое стремление к идеалу, также как и свое представление о вине и о стыде на
всех, кого встречает на своем пути. Вспомните, как часто вы готовы были
увидеть в своем учителе или наставнике человека очень серьезного,
чрезвычайно солидного, чуждого всех земных радостей и наслаждений.
Подвигаемые этой же склонностью, многие романисты, пытаясь написать портрет
положительного героя, изображают не реального человека с присущими ему
слабостями и недостатками, не крепкого, жизнелюбивого здоровяка, а какой-то
неестественный, ходульный образ этакого зануды-праведника. А между тем
самоактуализированные люди, с которыми мне довелось общаться, ѕ это
здоровые, нормальные люди со своими слабостями и недостатками. Так же, как
обычные люди, они могут поддаться вредной привычке. Они могут быть
занудными, упрямыми, раздражительными. Они не застрахованы от тщеславия,
гордости, пристрастности, особенно по отношению к результатам собственного
труда, к своим детям и друзьям. Они тоже подвержены вспышкам гнева и
приступам меланхолии.
Иногда их поступки могут показаться окружающим жестокими. Но мы не
должны забывать, что мы имеем дело с очень сильными людьми. Их жестокость
сродни безжалостности хирурга, они могут резать по живому, если ситуация
требует того. Например, один из моих испытуемых, обнаружив предательство
друга, не колеблясь, прервал все отношения с ним. Или другой пример.
Замужняя женщина поняла, что не любит мужа, с которым прожила более двадцати
лет. Она подала на развод и сделала это почти с жестокой решительностью.
Некоторые из них так быстро смиряются со смертью любимого человека, что
могут заслужить звания бездушных людей.
Эти люди не только сильны, но и независимы от мнения окружающих.
Например, одна из моих испытуемых как-то поведала мне, что однажды на
вечеринке она была так раздражена глупостью одной дамы, что не смогла
сдержаться и просто послала ее ко всем чертям, шокировав своим поведением и
гостей, и хозяев дома. Конечно, можно было бы сказать, что так, мол, и надо
обходиться с дураками, если бы не одно обстоятельство ѕ поставленная на
<< Пред. стр. 29 (из 53) След. >>
Список литературы по разделу