<< Пред.           стр. 3 (из 14)           След. >>

Список литературы по разделу

 В каждом понятии различают его содержание и объем. Содержание понятия - это совокупность отображенных в нем признаков предметов и явлений. Объем понятия - это множество предметов, каждому из которых принадлежат признаки, относящиеся к содержанию понятия. В логике по отношению к содержанию и объему понятия сформулирован закон их обратного отношения: чем больше содержание понятия, тем меньше его объем, и наоборот.
 
 Любая наука представляет собой стройную систему понятий, в которой все они связаны между собой, переходят друг в друга. Поэтому всякая наука всегда требует изучения понятий в движении, взаимосвязи. Правда, даже в самой логике пока единой системы понятий не создано. Существует несколько классификационных схем понятий, например: 1) в зависимости от уровня обобщения предметов - видовые и родовые понятия; 2) в зависимости от количества отображенных предметов - единичные и общие понятия; 3) в зависимости от отображения предмета или свойства, абстрагированного от предмета, - конкретные и абстрактные понятия; 4) в зависимости от характера элементов объема понятия - собирательные и несобирательные.
 
 Следует также учитывать, что в философии и других науках существуют предельно общие, фундаментальные понятия, называемые категориями (от греч. kategoria - высказывание, определение, признак). Применительно к библиографоведению мы говорим о категориях, называя их базовыми понятиями. В нашем случае таковыми являются уже рассмотренные нами понятия "библиография" и "библиографоведение".
 
 Наконец, еще одно важное положение: все понятия непосредственно закрепляются и выражаются в языковой форме - в виде отдельных слов или словосочетаний. В научной практике такие языковые формы, выражающие точное обозначение одного определенного понятия, называются терминами (от лат. terminus - предел, конец, граница). Как видим, одним из главных качеств научного термина является его устойчивая однозначность, естественно, в определенных конкретно-исторических условиях. К такой однозначности и должна стремиться библиографическая система базовых категорий и понятий, или терминосистема. Но в силу исторической подвижности, развития и самой библиографии, а значит, и используемых в этой отрасли деятельности понятий (терминов) научная разработка такой системы всегда была и является сложной проблемой.
 
 В нашей стране переломным моментом в развитии библиографической терминологии следует считать 1970 г., когда был введен в действие (официально срок введения установлен с 1.07.71 г.) ГОСТ 16448-70 "Библиография. Термины и определения". Затем последовала новая (вторая) его редакция - ГОСТ 7.0-77. До настоящего времени действовала третья редакция - ГОСТ 7.0-84 "Библиографическая деятельность" (срок введения установлен с 1.01.86 г.).С 1 июля 2000 г. вступает в действие очередная редакция (четвертая) ГОСТ 7.0-99 "Информационно-библиотечная деятельность, библиография".
 
 До внедрения государственных стандартов функцию унификации библиографической системы понятий осуществляли различного рода справочники, терминологические и энциклопедические словари, энциклопедии. Наиболее известными из них являются: "Словарь книговедческих терминов" Е.И.Шамурина [М., 1958. 340 с.], "Книговедение: Энциклопедический словарь" [М., 1981. 664 с.], "Книга: Энциклопедия" [М., 1999. 800 с.]. Но в силу их общекниговедческого характера библиографические термины в них представлены выборочно. Поэтому больший интерес представляют собственно библиографические словари. В нашем случае особенно примечателен терминологический словарь К.Р.Симона "Библиография: Основные понятия и термины" [М., 1968. 159 с.]. В этих словарях в алфавитном порядке размещены термины и определения или определения расширены до словарной статьи. В частности, оригинален был замысел К.Р.Симона, который в каждой словарной статье пытался раскрыть не только историю происхождения термина, существующие точки зрения на его трактовку, но и давал собственное определение. К сожалению, из-за смерти автора словарь остался незаконченным.
 
 В терминологических ГОСТах по библиографии использован не словарный (алфавитный) принцип размещения понятий и их определений, а систематический, т.е. предпринята попытка построить необходимую терминосистему как определенным образом структурированную целостность. Правда, пока логической строгости в такой систематизации не получилось. Но оправданным следует считать то, что выделен специальный раздел "Общие понятия", некоторые из них затем конкретизированы в последующих разделах. Именно эти общие понятия мы и считаем базовыми категориями библиографии.
 
 С учетом того, что использование ГОСТов является обязательным для учебных книг, мы приводим здесь базовые категории из ныне действующего ГОСТ 7.0-84 (табл. 2). При этом мы приняли во внимание, во-первых, наличие трех редакций ГОСТа и, во-вторых, явные противоречия как в составе, так и в определениях представленных общих понятий. Поэтому в таблице даны краткие примечания. Более обстоятельно наш комментарий дан в последующем изложении. Главное - наметить пути для дальнейшего совершенствования библиографической терминологии в свете нашего концептуального понимания общественного назначения и теоретических основ библиографии.
 
 Как можно видеть из приведенной таблицы, состояние современной библиографической терминосистемы нельзя считать удовлетворительным. Основная причина - нарушение или игнорирование рассмотренных выше принципов библиографии, особенно таких, как принципы деятельности, коммуникативности и системности. Поэтому мы можем по-своему определить состав основных базовых понятий библиографии, что и представлено в табл. 3. В их число входят десять библиографических категорий.
 
 Именно они должны найти отражение в первом разделе очередной, усовершенствованной редакции терминологического стандарта по библиографии. А затем они должны быть конкретизированы в других его разделах. В любом случае соотношение указанных основных категорий библиографии между собой будет соответствовать требованиям принципа системности. Это и показано на рис. 5. Вопрос о терминологических стандартах вообще проблематичен. Научная терминосистема настолько подвижна, что нет особой необходимости в ее жесткой фиксации. Видимо, нужно вернуться к изданию соответствующих терминологических словарей рекомендательного характера.
 
 
 
 1.7. БИБЛИОГРАФОВЕДЕНИЕ И СМЕЖНЫЕ НАУКИ
 
 
 
  Первые опыты решения этой важной и сложной проблемы в нашей стране принадлежат основоположникам русской библиографии - В.Г.Анастасевичу и В.С.Сопикову [подробнее см. наше учебное пособие: Библиографоведение. С. 24-30]. Но преобладающее еще отождествление библиографоведения и книговедения не позволяли тогда более или менее четко решить проблему соотношения библиографоведения со смежными науками. Более плодотворными в этом отношении следует считать работы Н.М.Лисовского и А.М.Ловягина [подробнее см.: Там же. С. 52-72]. Как мы уже отмечали, главное достижение их - осознание относительной самостоятельности библиографоведения в системе книговедения как обобщающей науки о книге и книжном деле. В советский период развития библиографии также были предложены типологические модели, наиболее интересными из которых в их хронологической последовательности являются подходы М.Н.Куфаева, М.И.Щелкунова, Н.М.Сомова, И.Е.Баренбаума, А.И.Барсука, И.Г.Моргенштерна, Е.Л. Немировского, О.П.Коршунова, А.А.Беловицкой, Е.А.Динерштейна [подробнее см. в нашей работе: Книжное дело как система; а также - Фомин А.Г. Книговедение как наука//Избр. М., 1975. С. 51-111].
 
 Главная их особенность - стремление к максимальной, а не к оптимальной специализации книжного дела. Поэтому в целом принципиально новых решений они не предлагают (за исключением, может быть, М.Н.Куфаева и М.И.Щелкунова), прежде всего из-за нарушения принципов деятельности и системности. В случае принципа деятельности обычно игнорируется этап книгопроизводства, а также обязательное наличие в системе книжного дела такой его специализированной составляющей, которая призвана осуществлять функцию управления. В результате последняя (или, по-нашему, библиография) относится обычно в конец процесса книжного дела, как это и было в известной формуле Н.М.Лисовского "книгопроизводство - книгораспространение - книгоописание, или библиография". Хотя уже на I Всероссийском библиографическом съезде в докладах Н.Ю.Ульянинского и М.И.Щелкунова библиографии отводилось второе, срединное место [Труды I Всероссийского библиографического съезда. М., 1926. С. 226, 233-238]. Правда, и сам Н.М.Лисовский понимал это, что следует из его вступительной лекции в Московском университете (1916 г.): "Когда книга технически изготовлена и выпущена в свет для распространения, тогда над ней производится особая работа - библиографическая, состоящая в описании книги по заранее выработанным и установленным приемам" [Книговедение, его предмет и задачи//Sertum bibliologicum в честь... проф. А.И.Малеина. Пг., 1922. С. 5].
 
 Но, как ни странно, именно линейная формула Н.М.Лисовского получила свое развитие в современном книговедении, о чем можно судить даже по названиям предлагаемых схем: "Путь книги" - у И.Г.Моргенштерна, "Путь информации к потребителю" - у Е.Л.Немировского. Однако с учетом особой сложности книжного дела реализация принципа системности в его линейно-описательной форме здесь недостаточна. Накопленного опыта научной разработки рассматриваемой проблемы уже хватает для того, чтобы систему книговедческих дисциплин формировать иерархически и интегрально. Опыт иерархического построения дан в моделях А.И.Барсука и Е.А.Динерштейна.
 
 Особый интерес для нас представляет подход О.П.Коршунова, который можно назвать иерархо-циклическим [см.: Библиографоведение: Общий курс. С. 73-74]. В предлагаемой схеме "Структура и включенность библиографии в различные сферы человеческой деятельности", основанной на принципе деятельности, выделены два основных уровня - библиографическая деятельность и человеческая деятельность, элементы которых распределены в круговой последовательности. И все же такую схему, несмотря на ее деятельностный характер, нельзя целиком принять, по крайней мере, по трем причинам. Во-первых, в составе основных элементов деятельности отсутствует самый определяющий в данном случае - информационная деятельность (информационное общение, коммуникация). Во-вторых, библиографическая деятельность соотнесена лишь с практической деятельностью, т.е. узко, так как деятельность в целом, что мы уже знаем, включает помимо практики и другие составляющие (показанные в модели О.П.Коршунова плюс информационная деятельность). Наконец, в-третьих, управление также трактуется излишне узко - как "организационно-методическое руководство", причем без учета информационного характера самой библиографии.
 
 На основе анализа и обобщения отечественного опыта мы предлагаем свою типологическую модель информационной деятельности (см. рис. 3), раскрывающую также и взаимосвязь библиографоведения с ее смежными дисциплинами. Модель носит интегральный характер, т.е. совмещает все возможные варианты ее построения: иерархический, циклический, линейный и т.д. Прежде всего, иерархически учтены четыре основных деятельностных уровня: библиография, книжное дело, информационная деятельность, общественная деятельность. Далее, линейность просматривается в использовании известной формулы Н.А.Рубакина "автор - книга - читатель": в данном случае - "автор (книгопроизводство) - книга - читатель (книгопользование)". Цикличность обозначена граничными уровнями дифференциации книжного дела: с одной стороны, наука -деятельность, или "книговедение - книжное дело", с другой стороны, производство - потребление, или в нашем случае "книгопроизводство (автороведение) - книгоиспользование (читателеведение)".
 
 Но главное в том, что наша схема показывает место библиографоведения в системе книговедческих дисциплин, взаимосвязь его с книговедением и возможной теперь обобщающей наукой об информационной деятельности. Как можно видеть, книжное дело представлено тремя блоками (группами) относительно самостоятельных научных дисциплин. Первый (центральный) блок представляет библиографоведение. Второй (книгопроизводство, или издательское дело) включает три научные дисциплины: автороведение, теорию и практику редактирования, художественное конструирование книги ("искусство книги"). Особый вопрос связан с необходимостью разработки обобщающей научной дисциплины, изучающей книгопроизводство, т.е. в нашем случае - издательское дело. Третий блок (книгоиспользование, или книгораспространение, или книгопотребление) составляют также три научные дисциплины - библиополистика, библиотековедение и читателеведение. И здесь возникает вопрос формирования единой научной дисциплины, изучающей книгопотребление. В целом, судя по нашей модели, книговедение на современном этапе состоит из семи научных дисциплин, центральное место среди которых занимает библиографоведение.
 
 Важно подчеркнуть, что объектом всех книговедческих дисциплин, включая и библиографоведение, является одно и то же: книжное дело как процесс, а книга как способ его материализации и существования в пространстве, времени и обществе. Различие же их определяется особенностями предметов, отражающих функции исследуемых ими частей книжного дела и книги. На этом основании только и можно говорить, как утверждает О.П.Коршунов, что библиография (как и библиографоведение) является составной частью специализированных составляющих отрасли книжного дела, например: издательская библиография, книготорговая библиография, библиотечная библиография (и соответствующих частей библиографоведения).
 
 Главное, что следует специально отметить: библиографоведение в настоящее время настолько специализировано, что имеет самостоятельное, а не вспомогательное значение, как и его объект - библиография в системе книжного дела. Лишь после этого утверждения можно говорить о тесной взаимосвязи библиографоведения с другими книговедческими дисциплинами и соответственно отраслями книжного дела. Каждая наука и соотносимая с нею сфера деятельности является вспомогательной по отношению к другим, функционирующим в целостной системе общественной деятельности. Спрашивается тогда, почему именно по отношению к библиографоведению и библиографии так часто говорят о вспомогательности?
 
 Рассмотренная схема отражает, можно сказать, традиционные представления о библиографоведении в системе смежных наук. Как мы уже отмечали, в настоящее время происходят радикальные изменения в развитии информационной деятельности. Наряду с печатной книгой возникли новые способы и средства информационного общения. Следовательно, и в этой сфере общественной деятельности видоизменяется сам объект научного познания. Но из этого лишь следует необходимость конкретно-исторически подходить и к изменениям самой системы наук, исследующих информационную деятельность во всем многообразии используемых здесь способов и средств ее реализации. Другими словами, сохраняет ли книговедение и теперь роль обобщающей науки не только о традиционном книжном деле, но и об информационной деятельности, осуществляемой на основе новой электронной технологии?
 
 Ответ на этот вопрос следует искать также конкретно-исторически. В настоящее время поиски ведутся в двух основных направлениях. Представители первого из них пытаются создать новую обобщающую научную дисциплину, второго - модифицировать, привести в соответствие с современными достижениями научно-технического прогресса прежнюю науку, книговедение (в зарубежном обозначении - библиологию).
 
 В первом случае большие надежды возлагали на информатику - новую научную дисциплину, необходимость развития которой потребовали современные условия информационной деятельности. Они тесно связаны с очередной научно-технической революцией, определяющей внедрение компьютерной технологии. По времени это совпало с 60-ми годами прошлого века, когда от информационного обеспечения науки зависели эффективность и перспективность развития современного общества. Название информатика для обозначения соответствующей науки и в нашей стране, и за рубежом было создано путем соединения понятий "информация" плюс "автоматика" - "информатика" [подробнее см.: Михайлов А.И., Черный А.И., Гиляревский Р.С. Основы информатики. М., 1968. С. 42-61]. Правда, уже тогда появились различные толкования объекта и предмета новой науки. Прежде всего, ее вели от понятия документация (от слова "документ"), введенного в научный оборот в начале XX в. (1905 г.) П. Отле -одним из директоров Международного библиографического института и теоретиков современной информационной деятельности. В частности, он впервые использовал это понятие, чтобы ввести в научный оборот все документальные источники информации и показать недостаточность объекта книговедения, библиотековедения и библиографии (библиографоведения), ограниченного лишь произведениями печати.
 
 В 1934 г. термин вошел в название Международного института документации, в который был преобразован Международный библиографический институт, а в 1937 г. - в название организованной на его основе и существующей до сих пор Международной федерации по документации (МФД). Примечательно, что в долгосрочной программе МФД документация определяется "как сбор, хранение, классификация и подбор, распространение и использование всех видов информации".
 
 В нашей стране указанная тенденция породила новые обозначения - документалистика, документоведение. И все же со временем за основу терминообозначения возможной науки об информационной деятельности был принят не объект ее (документ, книга и т.п.), а предмет, содержание - информация. В этой связи в нашей стране и за рубежом помимо "информатики" были предложены новые термины: "информационная наука", "информатология", "информология", "информациология" и т.п. У нас преобладающее значение получил термин "информатика" как "научная дисциплина, изучающая структуру и свойства (а не конкретное содержание) научной информации, а также закономерности научно-информационной деятельности, ее теорию, историю, методику и организацию. Целью информатики является разработка оптимальных способов и средств представления (записи), сбора, аналитико-синтетической переработки, хранения, поиска и распространения научной информации" [Там же. С. 57].
 
 Как видим, объектом информатики является не вся социальная информация, как в книговедении, документации, а лишь такая ее часть, пусть и важнейшая, как научная информация. Под последней цитируемые авторы понимают "получаемую в процессе познания логическую информацию, которая адекватно отображает закономерности объективного мира и используется в общественно-исторической практике". Научная информация, противопоставляемая вообще информации, которая, согласно точке зрения французского ученого Л.Бриллюэна, "есть сырой материал и состоит из простого собрания данных, тогда как знание предполагает некоторое размышление и рассуждение, организующее данные путем их сравнения и классификации" [Там же. С. 55].
 
 Ограничение объекта информатики до научной информации, научно-информационной деятельности и соответствующих способов ее материализации (научных документов) уже ставит в подчиненное положение это научное направление книговедению, объектом познания которого были до нашего времени все источники документальной информации. К тому же само книжное дело настолько специализировалось, что появились особые направления его развития - именно в приближении к профессиональному (научному) книгоизданию. Наиболее активно развиваются такие специальные отрасли книжного дела, как общественно-политическое, педагогическое, художественное, естественнонаучное и техническое, сельскохозяйственное книговедение и т.п. В соответствии с этой спецификой стали активно формироваться и направления книговедения, в целом получившие название специальное книговедение. Более того, с созданием в нашей стране ГСНТИ научно-информационная деятельность взяла на себя практически функции специальной, или отраслевой, а также критической, или, в современном обозначении, научно-вспомогательной библиографии. Именно в отечественной информатике появилось понятие вторичной информации, вторичных документов и изданий как результата аналитико-синтетической переработки документов (точнее - документальной информации).
 
 Дальнейшая подмена библиографии научно-информационной деятельностью еще более усилилась путем внедрения нового подхода в научной концептуализации самой библиографии. Речь идет о "вторично-информационном (вторично-документальном) подходе" к библиографии, развиваемом в работах О.П.Коршунова. В результате предмет библиографии (и соответственно объект библиографоведения) был низведен до узкого понятия библиографической информации как информации о документах.
 
 Поэтому, говоря о возможных перспективах взаимосвязи библиографоведения с книговедением и информатикой, мы считаем более плодотворным второе направление, связанное с необходимостью современной модификации традиционных наук. Прежде всего, следует напомнить, что сам П. Отле -основоположник документации как науки, на принципиальной основе которой и сформировались затем новые научные дисциплины - документалистика, информатика и т.п., не отрицал действенности книговедения (библиологии) и библиографии как науки [подробнее см.: Фомин А.Г. Избр. С. 58-60]. Мысль П.Отле о том, что "нам необходима общая теория книги и документа", стала как бы заветом для современных специалистов в информационной деятельности.
 
 Из зарубежных особенно примечательны подходы французских книговедов. Так, известный в нашей стране переведенной на русский язык работой "Революция в мире книг" [М., 1972. 127 с.] Р.Эскарпи выпустил в свет новый труд "Общая теория информации и коммуникации" [Париж, 1976. 218 с. Рус. пер. пока нет]. Само название говорит о том, что задача создания общей науки об информационной деятельности носит международный характер. В этом отношении заслуживает еще большего внимания книговедческая деятельность другого французского ученого - Р.Эстиваля. Он известен не только как теоретик библиологии (книговедения - в широком нашем понимании), но и как организатор Международной библиологической ассоциации. В одной из своих работ "Библиология" [Париж, 1987. 128 с. Рус. пер. пока нет] он расширяет традиционный объект книговедения до обобщающей "науки о письменной коммуникации", независимо от способов и средств ее реализации.
 
 Российские книговеды так расширительно, как их французские коллеги, проблему пока не разрабатывают, хотя в актуальности ее сомнений нет. Примечательно другое: отечественные информатики вполне осознали недостаточность прежней трактовки научно-информационной деятельности, ограниченной целями сбора, аналитико-синтетической переработки, хранения, поиска и распространения научной информации, информационного обеспечения специалистов. Так, А.В.Соколов в своих работах развивает идею социальной информатики, расширяя ее объект до всей социальной информации и включая в ее состав все основные научные дисциплины традиционного книговедения [см.: Основные проблемы информатики и библиотечно-библиографическая работа: Учеб. пособие. Л., 1976. 319 с.; "Мне кажется, я подберу слова..."//Сов. библиогр. 1989. № 1. С. 6-18. Интервью с А.В.Соколовым и фрагмент его учебного пособия "Социальная информатика"]. Близкое к этой точке зрения определение информатики дают авторы вузовского учебного пособия "Информатика" [М., 1986. С. 5]: "Информатика как наука изучает закономерности информационных процессов в социальных коммуникациях. Информационные процессы (ИП) - понятие широкое, включающее процессы сбора и передачи, накопления, хранения, поиска, выдачи и доведения информации до потребителя".
 
 Как можно видеть, происходит расширение объекта информатики от прежней специальной (научной) коммуникации, научной информации до социальной коммуникации, социальной информации, т.е. до того, что мы и называем информационной деятельностью (информационным общением). И в ней все шире используются не только традиционные "книжные", но и самые современные "некнижные" (безбумажные) средства коммуникации [подробнее см.: Глушков В.М. Основы безбумажной информации. 2-е изд., испр. М., 1987. 552 с.]. Другой авторитетный представитель информатики, акад. А.П.Ершов в своих работах наиболее четко выразил наметившийся в последние годы отход от узкой и односторонней трактовки информатики как науки и практики применения ЭВМ для обработки информации. Он выдвинул более широкое понимание, определяя информатику как науку "о законах и методах накопления, передачи и обработки информации - знаний, которые мы получаем. Ее предмет существует столько же, сколько и сама жизнь. Потребность выразить и запомнить информацию привела к появлению речи, письменности, изобразительного искусства. Вызвала изобретение книгопечатания, телеграфа, телефона, радио, телевидения". По мнению А.П.Ершова, следует различать информатику как науку, как "сумму технологий" и как область человеческой деятельности. Предметом информатики как науки является изучение законов, методов и способов накопления, передачи и обработки информации прежде всего с помощью ЭВМ [подробнее см. в его работах: О предмете информатики//Вестн. АН СССР. 1984. № 2. С. 112-113; ЭВМ в мире людей//Сов. культура. 1985. 24 апр. С. 3; Союз информатики и вычислительной техники - на службу обществу//Микропроцессорные средства и системы. 1987. № 1. С. 1-3].
 
 Таким образом, с одной стороны, явно расширяется предмет информатики по сравнению с уже давно сложившейся в нашей стране точкой зрения, согласно которой центральным предметом информатики выступает изучение общих свойств и закономерностей не всей социальной информации, а лишь научной информации. С другой стороны, новый, более широкий подход намечает явное сближение информатики с книговедением и другими науками информационно-коммуникативного цикла. Тем более что книговедение всегда рассматривало коммуникативные процессы в обществе в самом широком, обобщающем смысле. И такой широкий подход характерен не только для отечественного книговедения, но и получает распространение за рубежом. Мы в своих работах проводим ту точку зрения, согласно которой книговедение следует формировать как науку о знаковом общении (информационной деятельности) [подробнее см.: Гречихин А.А. Объект и предмет книговедения: (Опыт современной интерпретации)//VIII Научная конференция по проблемам книговедения: Тез. докл. М., 1996. С. 12-15].
 
 Независимо от того, как будет называться в будущем обобщающая наука об информационной деятельности (информатика, библиология и т.п.), центральное место в ней будет занимать библиографоведение как наука об информационном управлении.
 
 
 
 Глава 2. СИСТЕМА СОВРЕМЕННОЙ БИБЛИОГРАФИИ КАК ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
 
 Характеризуются особенности систематизации библиографии, основных типов библиографии по главному критерию и типов библиографии, выделяемых по дополнительным признакам.
 
 2.1. БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ТИПОЛОГИЯ КАК НАУЧНАЯ ПРОБЛЕМА
 
 
 
 
  Рассматривая методологию библиографии, мы в качестве одного из прикладных методов выделили "библиографическую систематизацию". Естественно, должна быть и соответствующая библиографическая научная дисциплина, исследующая проблемы библиографической систематизации в единстве ее истории, теории и методики. Такой научной дисциплиной и должна стать библиографическая типология.
 
 Название это новое. Оно образовано от общекниговедческой научной дисциплины, которую сейчас также называют по-разному, но все чаще "библиотипология" [см. нашу работу: Библиотипология, или общая теория систем в книжном деле]. Практически библиографическая систематизация насчитывает уже тысячелетнюю историю своей разработки [подробнее см.: Шамурин Е.И. Очерки по истории библиотечно-библиографической классификации: В 2 т. М., 1955-1959]. Правда, основное внимание длительное время уделялось систематизации самого объекта библиографии и других отраслей книжного дела - книги. Поэтому создаваемые схемы так и назывались - книжные или, как у Е.И.Шамурина, библиотечно-библиографические классификации. Лишь с момента все возрастающей специализации библиографии (в нашей стране - с начала XX в.) возникла проблема систематизации ее как деятельности, а также других библиографических процессов и явлений (например, библиографической продукции, понятий, методов и т.д.). Место библиографической типологии в системе книговедения показано на рис. 6.
 
 Как и всякая наука, библиографическая типология должна четко квалифицировать для себя объект и предмет, методологию и терминосистему.
 
 Объектом библиографической типологии является сама библиография как деятельность во всем реальном многообразии своего существования и развития, предметом - представление библиографии как системы, т.е. определенным образом структурированной целостности. Именно предмет библиографической типологии становится главным средством управляющего воздействия на развитие и совершенствование библиографии во всех отношениях.
 
 Методологической основой формирования искомого предмета, библиографии как системы, является известный общенаучный метод моделирования, конкретизированный до решения типологических задач и с учетом специфики самой библиографии в системе информационной деятельности. В этой связи мы и называем метод библиографической систематизации, в основе которой лежит общенаучный метод моделирования, типологическим методом. Более того, важно учитывать, что на современном этапе сам типологический метод выступает как система, сложная методология, включающая, по меньшей мере, восемь частных методов (рис. 7).
 
 В любом случае следует понимать, что методология библиографической типологии должна быть многообразной и системной. В данном варианте мы рассмотрели лишь один из возможных подходов. Такая методология открывает перспективы для обоснования новых методов, разработка и включение которых призваны обогатить теорию библиографоведения.
 
 Сложной является и проблема терминосистемы библиографической типологии. С ее названием более или менее ясно. Но вот вопрос о базовом термине, определяющем объект ее изучения, пока дискуссионен. В сложившихся условиях мы предлагаем следующий вариант (рис. 8). Как можно видеть, основополагающим следует считать термин "систематизация", характеризующий сам процесс представления объектов, процессов, явлений библиографии и т.п. в качестве систем. В свою очередь, важно понимание библиографической систематизации как, по крайней мере, двуединого, двусоставного процесса: с одной стороны, типизация, т.е. построение обобщающих, идеализированных моделей, а с другой - классификация, т.е. дифференциация библиографических систем на их элементы. Библиографическую систематизацию всегда и нужно рассматривать как диалектическое единство типизации и классификации.
 
 Не менее сложной является проблема определения и обозначения основных систематических категорий, известных в общей типологии: тип, род, вид и т.п. Приходится констатировать, что и в книговедении, и в библиографоведении их трактовка весьма противоречива. В качестве примера достаточно сослаться на ныне действующий ГОСТ 7.60-90 "Издания. Основные виды. Термины и определения". В самом названии указывается лишь одна систематическая категория - "вид", хотя стандарт характеризует все многообразие изданий. Так, в следующей цепочке терминов "издание - учебное издание - учебник" только "учебник" можно квалифицировать в качестве вида, тогда как другие термины относятся к систематическим категориям более общего порядка (тип - род).
 
 Мы предлагаем (см. рис. 8) взять за основу в библиографической типологии четыре систематические категории: тип, род, вид, индивид. Индивид характеризует систематизацию самых конкретных, реально существующих объектов, процессов, явлений библиографии (например, данный учебник по библиографии). Другие категории (тип - род - вид) отражают уже идеальную систематизацию. Существо и взаимосвязь их следует понимать исходя из диалектического восхождения от абстрактного к конкретному, где каждый уровень восхождения будет обозначен соответствующей систематической категорией по образцу известной диалектической триады "всеобщее - особенное - единичное". Следовательно, "тип" - это высшая систематическая категория в библиографической типологии, отражающая момент самой общей конкретизации категории "библиография". Например, по отношению к ее универсальной функции "информационное управление" мы выделили (см. гл. 1, § 2) три функции более частного порядка: учет, оценка и рекомендация.
 
 И в этом примере можно видеть указанную выше двунаправленность библиографической систематизации в единстве классификации (частные функции библиографии) и типизации (универсальная функция библиографии). В любом случае все другие систематические категории, кроме типа, являются как бы подчиненными ему и отличаются лишь степенью конкретизации содержания и объема библиографии и других ее базовых категорий (см. табл. 3). Таких ступеней в процессе библиографической систематизации, получивших в логике название родо-видовых отношений, может быть несколько. Условными границами здесь выступают категории "библиография" и "индивид". Последовательное выделение и четкое, отличающее терминологическое обозначение их и составляет пока проблему. Каждый из таких родо-видовых уровней систематизации представляет собой диалектическое единство процессов типизации и классификации (в логике - умножения и деления, синтеза и анализа, обобщения и выведения и т.п.). Так, систематическая категория "род", с одной стороны, является результатом деления понятий, полученных на уровне "типа", а с другой -результат деления на уровне "рода" становится видовым делением. Все зависит от глубины систематизации: от соответствующей категории ("библиография") до конкретно данных библиографических явлений, процессов, объектов и т.п. ("индивидов").
 
 В более четко разработанных систематизациях (например, в биологии) повторяемость родо-видовых отношений и уровней устраняется просто. Во-первых, сами систематические категории "род" и "вид" используются только один раз и для обозначения максимально конкретного уровня родо-видовых отношений. Во-вторых, более общие родо-видовые уровни получают другие названия. В частности, между категориями "тип" и "род" в биологической систематике находятся "класс", "отряд или порядок", "семейство". К такой терминологической четкости должна стремиться и библиографическая типология. На современном этапе ее развития достаточно ограничиться уже указанной, самой общей и простой совокупностью систематических категорий - тип, род, вид, индивид (см. рис. 8). Возможен и другой путь расширения состава систематических категорий: путем модификации уже предложенных по образцу - тип, подтип, разнотипность и т.д. В итоге мы можем предложить следующую совокупность из десяти таких категорий в направлении от общего к частному: тип, подтип, разнотипность, род, подрод, разнородность, вид, подвид, разновидность, индивид. Но в любом случае между ними должны сохраняться логические отношения умножения-деления (родо-видовые отношения). Причем следует еще раз подчеркнуть, что эта взаимосвязь носит не линейный, не иерархический характер, а именно интегральный, по принципу системности (см. рис. 8). В дальнейшем мы будем руководствоваться указанной совокупностью систематических категорий.
 
 Библиографическая типология должна решить и еще одну сложную задачу. Речь идет об использовании оптимального критерия (греч. kriterion - мера, мерило, средство убеждения), или логического основания, систематизации. В любом случае такой критерий должен отражать самые существенные признаки библиографии. Это тем более важно, что сама библиография является сложной социальной реальностью. Поэтому для научно строгой, обоснованной библиографической типологии требуется применение множественного, комплексного критерия, т.е. определенной совокупности необходимых и достаточных признаков, выступающих во взаимосвязи как единое, интегральное целое. Тенденция к использованию многомерного критерия существует в библиографии давно, особенно активно она развивается с конца XIX в., когда в Международном библиографическом институте приступили к созданию Универсальной десятичной классификации (УДК).
 
 В наше время, чтобы определить состав многомерного критерия и особенности взаимосвязи его единичных элементов, следует воспользоваться такими известными принципами, как коммуникативность, деятельность и системность. Принцип коммуникативности, как мы знаем, требует учитывать ту особенность, что библиографическая информация как содержание и средство информационного управления не существует в обществе без опосредования соответствующей знаковой формой и материальным носителем. Тем самым мы можем определить исходный минимум возможного многомерного критерия: содержание (предмет), знаковая форма (жанр) и материально-конструктивный носитель (бумажный кодекс, экран и т.д.).
 
 Но этого практически недостаточно, так как речь идет о деятельностном процессе, который имеет уже свои особенности. Их можно квалифицировать путем использования принципа деятельности, в частности согласно известной модели "производство (цель) - библиографическая информация - потребление". В итоге указанное выше триединство многомерного критерия можно расширить за счет включения еще двух единичных признаков - "цель" и "потребность". Следовательно, мы получили теперь как бы первый вариант достаточной совокупности из пяти элементов: цель, предмет (содержание), знаковая форма (жанр), материальная конструкция (носитель), потребность. И мы не случайно говорим лишь о первом варианте, так как нужной достаточности в количестве признаков еще не получено. В частности, в эту совокупность следовало бы включить и такие характеристики, как пространство, время, метод. Существенное значение имеют также уровень, полнота, структура, значимость библиографии.
 
 В итоге мы можем, обобщая все сказанное, предложить следующий ряд признаков, которые в совокупности своей отражают все наиболее существенные характеристики библиографии как объекта систематизации:
 
 1) цель (целевое, социальное назначение или функция) - научная категория, отражающая сущность той социальной задачи, которую реализует библиография;
 
 2) предмет (содержание, тема) - научная категория, отражающая особенности социальной информации как содержания библиографии;
 
 3) метод - научная категория, отражающая способы логического (мыслительного) достижения поставленной цели;
 
 4) жанр (знаковая, литературная форма) - научная категория, отражающая способы семиотического воспроизведения библиографической информации;
 
 5) социальная значимость - научная категория, отражающая качественную избирательность (новизна, ценность и полезность) библиографии;
 
 6) полнота -научная категория, отражающая количественную избирательность (полная, выборочная и т.п.) библиографии;
 
 7) социальный уровень -научная категория, отражающая особенности социальной специализации библиографии;
 
 8) структура - научная категория, отражающая способы членения и взаимосвязи различных частей (подсистем, элементов) библиографии;
 
 9) время - научная категория, отражающая историко-хронологические характеристики библиографии;
 
 10) пространство -научная категория, отражающая территориально-географические характеристики библиографии;
 
 11) материальная конструкция (материально-конструктивный носитель) - научная категория, отражающая способы технологического воспроизведения библиографической информации;
 
 12) потребность (читательское назначение, адрес) -научная категория, отражающая особенности субъекта (общество - коллектив - личность) библиографии.
 
 Таким образом, мы в принципе и в первом приближении определили содержание и состав многомерного критерия в современной библиографической типологии. Но решить проблему состава критерия - это только половина дела. Не менее важной и трудно решаемой является другая проблема: определить методы и формы организации предложенной совокупности признаков в необходимое единство, целое. И здесь важно эффективно использовать принцип системности. На его основе можно выделить три основных метода библиографической систематизации - перечислительный, иерархический и интегральный, в основе которых лежит общенаучный метод моделирования. Оптимальной формой реализации такого метода является типологическая модель (схема, конструкция). Другими словами, необходимо развернуть в такую модель указанный выше (см. рис. 7) компонентно-типологический метод. В общем она по своему составу совпадает с перечисленными элементами возможного критерия библиографической систематизации. Чтобы построить из них искомую систему, следует правильно использовать уже известные систематические категории - тип, род, вид и т.п. Применительно к проблеме критерия они также должны быть интерпретированы по образцу взаимосвязи известных диалектических категорий "всеобщее - особенное - единичное": универсальный критерий (тип), специальный критерий (род), отраслевой критерий (вид), индивидуальный критерий (индивид), Причем систематические категории должны быть поставлены в необходимое соответствие как с указанными обобщенными критериями, так и с каждым единичным признаком в составе многомерного критерия (компонентно-типологической модели).
 
 Наконец, самое существенное и трудное: необходимо квалифицировать многомерный критерий как определенным образом структурированную целостность, как систему и дать ему однозначное определение. Исходя из функциональной специфики библиографии мы можем определить критерий ее систематизации как способ информационного управления. Соответственно он может типологически быть представлен в виде модели (рис. 9).
 
 Возвращаясь к методологическим особенностям библиографической систематизации, мы должны отметить, что в основе перечислительного моделирования лежит общенаучный метод описания. Поэтому можно говорить об описательно-перечислительном методе моделирования. Описание является широко распространенным приемом научного познания, особенно при изучении индивидуальных объектов, которые не сразу представляется возможным квалифицировать на основе родо-видовых отношений. Описать какой-либо объект (процесс, явление и т.п.) - это значит перечислить ряд признаков, которые более или менее исчерпывающе раскрывают его. В библиографии, как мы знаем, издавна используется построенная на основе перечисления модель для составления библиографических описаний. Но и сам процесс их составления, и идентификация на их основе документов и изданий требует определенных правил систематизации. Для этого и служит действующий ГОСТ 7.1-84, где приведены соответствующие схемы (модели) различных случаев библиографического описания. В процессе идентификации путем уподобления, сравнения, анализа, оценки и обобщения некоторого множества библиографических описаний и включенных в них элементов, отражающих различные характеристики книги (документа), делается вывод об отнесении ее к данному виду (типу, роду и т.п.), к определенной рубрике (разделу) какого-либо библиографического пособия, какой-либо схемы библиографической классификации, т.е. осуществляется библиографическая систематизация.
 
 При современном развитии логики науки описание уже носит не произвольный характер, а подчиняется более или менее строгим правилам. В частности, описание не требует перечисляемые признаки различать на основе родо-видовых отношений, т.е. по степени их обобщения, однако в любом случае описательные признаки составляют в этом отношении единый последовательный ряд (цепочку, линию). Но с точки зрения библиографической типологии важно, чтобы и при описании совокупность заданных признаков многомерного критерия носила характер одноуровневого обобщения, ближайшего к конкретно данному объекту (процессу, явлению) библиографии, т.е. или единичного (видового), или особенного (родового), или всеобщего (типового) обобщения. Важно также, чтобы эта совокупность признаков имела характер упорядоченного множества, в котором для любых двух различных его элементов выполнялось правило, согласно которому один из этих элементов (в нашем случае - характеристик библиографии) предшествует или следует за другим. Предложенная нами совокупность многомерного критерия в общем выполняет это требование. На этом основании, что следует учитывать и в библиографии, в современной науке используют описания, в которых перечисляемый ряд признаков систематизирован по какому-либо однозначному варианту: функциональному, генетическому, структурному, количественному и т.п. Это же требование определяет степень полноты раскрытия (описания) объекта познания, в нашем случае - библиографии.
 
 В целом предлагаемый нами подход к созданию описательно-перечислительной модели критерия систематизации библиографии, по возможности, оптимизирован в свете современных требований к процессу описания. Основные виды (или типы, или роды - в данном случае это не имеет принципиального значения) библиографии, выделяемые путем описания, составляют один последовательный ряд как по любому из типологических признаков, так и по всей совокупности их в целом.
 
 С учетом требований принципов деятельности и системности оптимальный состав многомерного критерия, всесторонне описывающий библиографию, может носить и циклический характер: замкнутого круга, составленного из указанного ряда заданных признаков. Точнее - это не круг, так как граничные признаки "цель - потребность" не только символизируют, но и реально отражают диалектичность, спиралевидность самого процесса библиографической деятельности, предполагающей как бы разрыв цикличности в целях воспроизводства библиографической информации (рис. 10).
 
 В свете сказанного можно констатировать определенную ограниченность описательно-перечислительного моделирования библиографии. Поэтому в современной библиографической типологии более широкое применение получили иерархические модели, основанные помимо описания также на методах анализа и обобщения. В результате создаются многоуровневые (две, три ступени обобщения и более) типологические модели, в большей мере, чем описательные, отражающие сложность взаимосвязей различных характеристик библиографии.
 
 Конкретным примером может служить схема основных таблиц, отражающая разработку используемой ныне в нашей стране "Библиотечно-библиографической классификации" (ББК). В определенной мере она призвана воссоздать объект библиографии (информационного управления). В своем исходном варианте она составлена из четырех иерархических уровней: I - Общее (мир и знание о нем); II - Природа и науки о природе; Общество и науки об обществе; Мышление и науки о мышлении; III - Марксизм-ленинизм; Природа и науки о природе; Техника. Сельское хозяйство; Медицина; Общество и науки об обществе; Мышление и науки о мышлении; Литература универсального содержания; IV - 21 отдел, непосредственно составивший первый ряд делений реальной схемы ББК [Библиотечно-библиографическая классификация: Табл. для науч. б-к. М., 1960. Вып. 1: Введение. С. 28].
 
 Оставляем пока в стороне идеологизированность этой схемы, односторонность ее формирования только на основе системы наук (а не всей деятельности), некоторую непоследовательность предлагаемой иерархии (особенно в уровнях II и III), разговор об этом впереди. Нам в данном случае важно подчеркнуть, что иерархия отличается максимально возможной глубиной анализа и обобщения, восхождения от абстрактного к конкретному - от всеобщего, общего, особенного, единичного к конкретно данной книге (произведению, документу, изданию). Вообще для иерархии характерна достаточно жесткая упорядоченность как по вертикали, так и по горизонтали. По вертикали это выражается в необходимости четкого следования от идеального (тип) к конкретному (индивид). Теоретически, как нам известно, таких переходов может быть до бесконечности много, реально число их обусловлено достигнутым уровнем познания и практическими удобствами систематизации.
 
 Еще сложнее обстоит дело с упорядочением иерархии по горизонтали, так как с переходом к более конкретным, сложным уровням систематизации (уровень IV и ниже) растут трудности в достижении необходимой однозначности, координации между элементами полученного ряда по степени их описания, полноте и четкости деления объекта систематизации и т.д. Для наглядности достаточно сравнить в приведенном примере из ББК уровень II и последующие уровни иерархии. Если на уровне II требуемая упорядоченность выдержана, то уже на уровне III она сопряжена с некоторыми отклонениями от линейности (перечислительности, описательности) предложенного ряда, так как отдельные рубрики (элементы) по отношению к перечисленным здесь находятся порой не в линейных, а в иерархических отношениях. Составители ББК сознательно пошли на подобные исключения, учитывая особенности, как они полагают, прикладной классификации, предназначенной для произведений печати [Там же. С. 27]. Но такие оговорки нельзя считать состоятельными.
 
 В общем можно видеть, что иерархия в определенной мере представляет собой многоуровневое описание. Однако следует учитывать, что перечисление (описание, координация) используется здесь только при упорядочении по горизонтали. По вертикали определяющим принципом систематизации становится субординация, подчинение. Более того, строгая иерархия требует подведения этого возможного многообразия признаков систематизации под единое обобщающее понятие, определение. В нашем случае таковым и является многомерный критерий, отражающий специфику библиографии, информационного управления. Другими словами, для иерархии, при явном доминировании анализа, деления понятий, причем не только типологического (родо-видового), но и функционального, структурного и т.д., характерны также отдельные моменты синтеза, отождествления, интеграции. Правда, они самобытны только на определенных уровнях иерархии, тогда как в целом и она характеризуется заданной субординацией в направлении от простого к сложному, от отдельного к общему, от низшего к высшему и т.п. В конечном итоге, учитывая типологическую специфику, иерархия применительно к библиографии носит как бы пирамидальный характер: от вершины - типовых признаков - показывает переход к более конкретным - родовым, видовым признакам, или от общей (универсальной) библиографии к специальной, отраслевой и ко всему реальному многообразию отдельных объектов, процессов и явлений библиографии.
 
 В том и состоит особая значимость интегрального варианта типологического моделирования многомерного критерия в библиографии, что мы получаем здесь более высокую степень структурированной целостности. Увеличивается объем, глубина и интенсивность взаимосвязей и взаимодействий между единичными признаками критерия. Интегральная модель воспроизводит многомерный критерий не только в линейной, координатной, однозначной (перечислительная модель, пусть даже в циклическом варианте), не только в субординатной, иерархической, двузначной (горизонтально-вертикальной) последовательности единичных признаков, но и в органической, многозначной и, следовательно, в максимально возможном приближении к реальной сложности библиографии, ее объектов, явлений и процессов.
 
 Уже самое простое воспроизведение интегральной модели (рис. 11) демонстрирует, что типологическая характеристика конкретно данного объекта библиографии (индивида) составляется из определенного единства присущих ему типовых, родовых, видовых и индивидуальных признаков. По преобладанию в этом единстве некоторого множества признаков и может идентифицироваться соответствующий библиографический объект (процесс, явление и т.п.). Эту обусловленность символизирует выделенный пунктиром треугольник, подчеркивая глубину и многозначную вариативность формирования искомого критерия.
 
 Интегральная модель включает в определенной модификации и моменты перечислительной и иерархической систематизации. Естественно, в силу своей многомерности интегральная типологическая модель должна носить объемный, а не плоскостной характер. И в этом отношении современная информационная технология (интерактивные, виртуальные и прочие компьютерные системы) открывает новые перспективы в развитии библиографической типологии.
 
 
 
 2.2. ОПЫТЫ ТИПОЛОГИЧЕСКОГО МОДЕЛИРОВАНИЯ БИБЛИОГРАФИИ
 
 
 
 
  В свете вышеизложенной концепции библиографической типологии мы и будем формировать типологическую модель библиографии как деятельности. Конечно, мы отдаем себе отчет, что и наша концепция требует совершенствования. Существуют и другие подходы, свидетельствующие об активном продуцировании новых идей и знаменующие необходимость уже в ближайшее время создать приемлемую и целостную библиографическую типологию как научное направление.
 
 Проведенный нами сопоставительный анализ основных подходов к формированию библиографической деятельности как системы в русском дореволюционном библиографоведении позволяет сделать вывод, что доминирующим для библиографической систематизации является функциональный вариант. Примечательно также, что именно он уже в советское время был положен Н.В.Здобновым в основу его системы библиографии. В схематическом виде она приведена на рис. 12. Можно заключить, что Н.В.Здобнов попытался в новых условиях развить намеченный еще В.Г.Анастасевичем подход, который можно условно назвать "функционально-структурным". Он объединил в одно целое структурные подразделения библиографии - теоретическую и практическую библиографии - и функциональные - учетно-регистрационную (описательную), критическую, рекомендательную библиографии. Несмотря на явную "недоработанность" этой схемы (отсутствует историческая часть, функционально деление не распространяется на теорию, отсутствует взаимосвязь с предусмотренной им же классификацией по содержанию, методам, объекту, форме, территории и т.д.), она достаточно правильно, даже с учетом современных нам представлений, решает две трудные проблемы [см.: Здобнов Н.В. Основы краевой библиографии. Л., 1926 (обл. 1925). 125 с.; То же. 2-е изд., перераб. и значит. расшир. М.; Л., 1931. 182 с.].
 
 Первая из них касается соотношения теории и практики в библиографии, или в современном терминообозначении - библиографоведения и библиографической деятельности. Н.В.Здобнов вполне оправданно включает теорию (шире - науку о библиографии) в библиографическую деятельность. По этому вопросу уже тогда существовали и до сих пор существуют полярные мнения. Вторая проблема связана с построением функциональной системы видов библиографии и до сих пор не имеет однозначного решения. Но, несмотря на обилие последующих точек зрения, вплоть до самых современных ( А.И.Барсука и О.П.Коршунова), традиционная точка зрения (в основе ее лежит выделение учетной, оценочной и рекомендательной функций), на наш взгляд, более убедительна, к тому же подтверждается многовековой практикой.
 
 Предложенная Н.В.Здобновым модель библиографии впервые в отечественном библиографоведении построена по иерархическому принципу. На современном этапе этот подход к систематизации библиографии стал определяющим (табл. 4). Примечательно также привлечение наряду с функциональными и других признаков систематизации: тематического (содержание), историко-хронологического, территориально-географического и т.д. Иными словами, используется комплексный, многомерный критерий, но добиться более или менее строгой системы библиографии на его основе пока не удается. Задача состоит в том, чтобы сформировать ее не как перечислительный ряд или иерархию, а именно как систему, т.е. построить интегральную модель библиографической деятельности. Для этого необходимо не только разработать единый, но многомерный критерий систематизации, который в совокупности должен отражать социальную сущность библиографии как деятельности, но и, главное, построить такую типологическую модель библиографии.
 
 
 В этой связи мы еще недостаточно используем богатый отечественный опыт типологической разработки библиографии. Прежде всего, следует сказать о подходах начала XX в., когда была осознана специфика библиографии как части книжного дела (табл. 5). Несмотря на различие подходов, подмену порой библиографической деятельности ее результатом (библиографической продукцией) и другие противоречия, четко можно выделить три частные функции библиографии: учетную, оценочную, рекомендательную. Именно это и сумел увидеть Н.В.Здобнов в своих типологических построениях (см. рис. 2).
 
 В советской библиографии 50-60-х годов проявилась тенденция к дальнейшей детализации в типологических моделях, особенно путем увеличения привлекаемых типологических признаков. Наиболее детально возможная систематизация библиографии по самым различным признакам дана в работах Е.И.Шамурина [Некоторые вопросы библиографической терминологии//Сб. в чест на акад. Никола В.Михов. София, 1959. С. 335-350] и К.Р.Симона [Библиография. Основные понятия и термины. М., 1968. 159 с.]. Для наглядности мы представим подход Е.И.Шамурина в табличной форме ( табл. 6). В современном библиографоведении работа Е.И.Шамурина несколько выпадает из историографического обозрения, может быть, потому, что она опубликована в болгарском сборнике. Подход К.Р.Симона изложен в форме терминологического словаря, к тому же из-за смерти автора словарь остался незавершенным.
 
 Важно, что Е.И.Шамурин пытался найти оптимальный вариант критерия систематизации, предложив типологическую модель в своеобразном перечислительно-иерархическом варианте. Системной целостности не удается достичь и в новейших подходах (см. табл. 4). В них полностью игнорируется предшествующий опыт. Особые возражения в этом отношении вызывает система, предложенная О.П.Коршуновым (см. табл. 4), где ни один признак в "чистом" виде не квалифицирован, а выступает в некоем "смешанном" варианте (например, коммуникативный функционально-целевой и хронологический признаки положены в основу выделения текущей, ретроспективной и перспективной библиографии). В последнем по времени варианте О.П.Коршунов особенно непоследователен [см.: Библиографоведение. С. 105-129]. Во-первых, он имеет в виду только "видовую классификацию библиографии как области деятельности", т.е. игнорирует необходимое разнообразие систематических категорий. Во-вторых, опираясь на опыт некоей "экономической науки", предлагает два главных, наиболее общих, по его мнению, признака построения видовых классификаций библиографии: на основе ее организационно-ведомственной принадлежности (оформленности) и по признаку однородности создаваемой и распространяемой библиографической продукции. Тем самым он игнорирует устоявшиеся тенденции в развитии рассматриваемой проблемы, например, отказываясь от функционального варианта, который в наше время известен в единстве таких "основных видов" библиографии как государственная (базисная), научно-вспомогательная (или научно-информационная) и рекомендательная. В то же время он считает возможным рассматривать эту "триаду" как наиболее признанный вариант, во всяком случае не вызывающий возражений и присутствующий в большинстве предлагаемых схем.
 
 В-третьих, нет необходимой четкости в использовании и двух декларированных главных признаков библиографической систематизации. Так, организационно-оформленные подразделения (виды) библиографии, или иначе - организационно-ведомственная структура библиографии, как утверждает и сам О.П.Коршунов, "свойственная не самой библиографии, взятой в целом, а обеспечивается внутренними формами организации того общественного института, в рамках которого данный вид библиографии функционирует" [Там же. С. 112]. Среди шести выделенных видов библиографии лишь четыре выдерживают заданную последовательность - библиотечная, издательская, книготорговая и архивная. Что касается двух оставшихся, то они совсем из другого типологического ряда. Об этом свидетельствует и сам автор, оговаривая, что так называемая книжно-палатская библиография - это фактически "государственная", а научно-информационная библиография - это часть научно-вспомогательной, входящая в состав деятельности органов научно-технической информации.
 
 В-четвертых, второй признак "однородности библиографической продукции" уже заведомо не соотносим полностью с библиографической деятельностью, а самое существенное - подменяется функциональным вариантом ("по признаку общественного назначения"), отвергнутым ранее, так как "несоразмерен (неполон), не исчерпывает собой всех библиографических явлений" [Там же. С. 108]. Представленная в итоге схема "видовой структуры библиографии по признаку общественного назначения", а не по заданному признаку однородности библиографической продукции весьма противоречива.
 
 В-пятых, О.П.Коршунов предлагает помимо вышерассмотренных еще целый ряд "видовых классификаций библиографии по другим признакам" (см. табл. 4). Из-за нечеткости в квалификации задаваемых признаков противоречивыми оказались и сами схемы классификации библиографии. Наконец, в-шестых, видимо, понимая несостоятельность предложенных типологических моделей библиографии, О.П.Коршунов предлагает "еще один (третий) способ построения видовой структуры библиографии, являющийся прямым следствием деятельностного подхода" - "деятельностные" виды библиографии [Там же. С. 128]. Получается, как он сам признает, что ранее рассмотренные типологические схемы библиографии лежат вне деятельности (принципа деятельности, деятельностного подхода), с чем трудно согласиться. В результате выделяются такие виды библиографической деятельности, как профессиональная и непрофессиональная, а также производительная и потребительская, творческая и репродуктивная и т.п. В этом отношении более последовательной и обоснованной является концепция М.Г.Вохрышевой [см. указанную ее работу: Библиографическая деятельность: структура и эффективность. Гл. 3. С. 94-132]. Правда, она также не учитывает другие подходы, уже намеченные в библиографической типологии.
 
 Таким образом, вопрос о создании в полном смысле системы библиографии как деятельности остается пока открытым. Поэтому в дальнейшем мы будем следовать своей типологической концепции.
 
 
 
 2.3 ОСНОВНЫЕ ТИПЫ БИБЛИОГРАФИИ
 
 
 
 
  Прежде всего мы будем исходить из того, что высшей, обобщающей систематической категорией является не вид, а тип. Поэтому создаваемые в результате категории мы будем называть типами библиографии. Далее, библиографическая систематизация может осуществляться не только на основе родо-видовых отношений, но и других вариантов членения, деления понятий - функционального, структурного и т.п. (см. рис. 7). Условно все они могут считаться однозначно соотносимыми, но в рамках единой типологической модели, построенной с использованием многомерного критерия как определенным образом структурированной целостности, или системы. Поэтому такой подход к определению основных типов библиографии можно считать системным. Вопрос другой: реализация такого подхода даже в трехмерном варианте (см. рис. 11) требует не плоскостного, а объемного изображения, чего в данном случае достичь не удается. Поэтому мы ограничимся иерархическим вариантом типологической модели, которой в общем достаточно для понимания существа дела.
 
 Главное, что необходимо положить в основу заданной типологической модели библиографии, - это критерий функциональности. Другими словами, основными типами библиографии следует считать те, которые отражают, определяют основную ее общественную функцию - информационное (у2же - книжное) управление. Причем информационное управление, как мы уже знаем, также реализуется как своеобразный деятельностный процесс, где имеются соответствующие подсистемы: библиографического познания - библиографоведение, библиографического управления (самоуправления) - библиография библиографии (или библиография второй степени), библиографического общения - библиографическая литература (книга), библиографической практики - непосредственная реализация информационного управления в общественной деятельности в целом и в ее специализированных частях.
 
 Взаимосвязи между указанными подсистемами библиографической деятельности очень сложны и до конца не исследованы. В конечном итоге ясно, что они не сводимы к перечислению или даже к иерархии, а носят характер интегральной, органической системы. В самом общем виде интегральная модель библиографии как деятельности представлена на рис. 13. Она и послужила исходной базой для системы книжного дела (см. рис. 3), демонстрирующей в нашем случае специфику библиографии и ее место в системе других отраслей книжного дела и соответственно библиографоведения в системе книговедческих дисциплин. Построение библиографии по интегральному принципу пока наталкивается на большие трудности, поэтому мы будем лишь в отдельных случаях показывать возможности интегрального, или системного, моделирования библиографии.
 
 Таким системным критерием применительно к библиографии мы и считаем способ информационного управления, отражающий ее основную социальную функцию и реализуемый как единство определенного множества наиболее существенных ее признаков. Согласно нашему подходу способ информационного управления как обобщенный критерий систематизации библиографии включает уже известные (см. рис. 9, 10, 11) 12 единичных признаков.
 
 Они, конкретизируя библиографию и соответственно критерий ее систематизации, отражают как бы место единичных элементов библиографической системы в направлении от цели - идеального предвосхищения социальной сущности информационного управления - до потребности - реального осуществления информационного управления. И здесь речь идет не только о потреблении библиографической информации в обществе, а именно о таком ее потреблении, которое позволяет освоить обществу в целом, а также его частным составляющим (коллективу, группе, личности) необходимую информацию (так называемую первичную) для использования в общественной практике. Иначе, овладевая библиографической информацией, мы имеем лишь средство (способ), но не овладеваем результатами общественной деятельности.
 
 
 В иерархическом варианте предложенный нами многомерный критерий "способ информационного управления" может быть соотнесен с основными систематическими категориями - тип, род, вид, индивид. В соответствии с этим мы можем в типологическом отношении выделить, по крайней мере, четыре иерархических уровня в системе библиографии: универсальная (общая) библиография, специальная библиография, отраслевая библиография и единичная библиография (библиография отдельных направлений, тем, процессов, персоналий и т.п.). Примечательно, что Е.И.Шамурин (см. табл. 6) тоже выделяет аналогичные уровни, но не по системному, а по содержательному критерию.
 
 Наиболее сложными пока являются определение и конкретизация, наполнение соответствующими составляющими специальной и отраслевой библиографии. Обычно эти понятия отождествляют, в связи с чем используют одно из указанных терминообозначений. Например, для ГОСТ 7.0-77 был выбран термин "отраслевая библиография", под которой понималась "библиография, назначением которой является обслуживание отдельных отраслей знания и (или) практической деятельности". В учебниках по общей библиографии в качестве противопоставления ей используется термин "специальная библиография", правда, в разной квалификации (см. табл. 4). В частности, М.А.Брискман считал необходимым ее выделение по содержанию, тогда как О.П.Коршунов предлагает более сложную интерпретацию. Противопоставляя также специальную библиографию общей, он, с одной стороны, связывает первую с оценочной функцией библиографической информации, а с другой - с деятельностью "по всестороннему библиографическому обеспечению определенной сферы общественной практики, включающей создание и использование специальных библиографических материалов, а также использование любых источников (в том числе источников общей библиографии) в целях библиографического обеспечения потребностей и запросов данной сферы обслуживания" [Коршунов О.П. Общее библиографоведение. С. 118-119]. При содержательной квалификации ("содержание объектов библиографирования") он использует термин "отраслевая библиография", противопоставляя ее универсальной [Там же. С. 122].
 
 Не соглашаясь в целом с такой постановкой и решением рассматриваемого вопроса, мы в то же время считаем возможным использовать оба эти термина - специальная и отраслевая библиография, учитывая все более углубляющуюся дифференциацию, специализацию библиографической деятельности. Под специальной библиографией мы будем понимать также сферы ее общественного применения, которые сами в свою очередь могут быть подразделены на подсистемы более частного порядка. Последние мы и будем именовать отраслевой библиографией.
 
 В настоящее время более или менее обоснованно можно говорить о следующем принципиальном ряде специальной библиографии: общественно-политическая, естественнонаучная, художественная, техническая, сельскохозяйственная, педагогическая, медицинская. В свою очередь, каждая из них делится на ряд отраслевых библиографий, например: художественная - по отраслям искусства, общественно-политическая - по отраслям идеологии, педагогическая - по отраслям системы народного образования и т.п. Следует подчеркнуть, что и книжное дело как специфическая сфера информационного общения также имеет свои направления: они в принципе совпадают с выделенными сферами специальной библиографии. Это относится и к отраслевой библиографии, причем само книжное дело имеет и свои особые отрасли (см. рис. 1), в которых сложились и соответствующие отраслевые библиографии: издательская, библиотечная, книготорговая.
 
 В результате мы можем сформировать в самом общем виде иерархический вариант модели библиографической деятельности как системы (рис. 14). Своеобразие этой модели состоит в том, что, во-первых, она отражает статику библиографии на всю глубину общественной информационной деятельности; во-вторых, по горизонтали она отражает динамику библиографии, а в целом все возможное многообразие деятельностных библиографических процессов. О динамико-библиографической деятельности следует сказать особо. Дело в том, что библиография, как мы отмечали выше, осуществляет свои общественные функции как ценностный (аксиологический) деятельностный процесс. Это и отражают соответствующие уровни библиографии, выделяемые по функциональному признаку: государственная (учетная, сигнальная), научно-вспомогательная (оценочная, критическая) и рекомендательная, - фиксируя важнейшие моменты движения социальной (библиографической) информации в направлении от производства новой информации к ее оценке на социальную значимость и потреблению лучшей, практически отработанной и, значит, истинной, полезной информации в общественной деятельности.
 
 Возникают определенные трудности в случае более детальной разработки указанной выше типологической модели библиографии (см. рис. 14) и особенно при реализации ее оптимального, интегрального варианта. Поэтому дальнейшую детализацию мы будем осуществлять на отдельных примерах и в виде отдельных блоков (модулей), из которых и может сложиться в перспективе целостная и достаточно развернутая для практического применения типологическая модель библиографии. В частности, конкретизация и углубление универсальной и специальной библиографии могут быть осуществлены так, как показано на рис. 15 и 16.
 
 Можно видеть в указанных моделях как общее, совпадающее, так и различия. Общим является необходимость выделения основных статичных уровней по вертикали и основных динамичных подразделений по горизонтали. Особой сложностью и проблематичностью, ввиду недостаточной научной разработанности системы общественной деятельности в целом, характеризуется специальная библиография, где в исходный, базовый ряд выделены наиболее четко специализированные сферы приложения книжного дела и библиографии.
 
 В этом отношении еще более сложным становится такой базовый ряд в отраслевой библиографии, так как здесь соответствующие подразделения формируются в результате последующей дифференциации каждой из указанных, а в перспективе и других сфер общественной деятельности. Поэтому построим необходимые отраслевые модели на примере педагогической деятельности и соответственно книжного дела (рис. 17 и 18). Как видим, и здесь сохраняются те же вертикальные и горизонтальные аспекты систематизации, а своеобразие проявляется в исходных, базовых рядах отраслей педагогики и книжного дела. Выделение таких отраслей общественной деятельности в некоторых случаях пока еще достаточно условно, но решение этой проблемы уже выходит за рамки и книговедения, и библиографоведения. Мы в данном случае используем результаты современных общественных наук.
 
 Одна из самых актуальных и трудных задач на современном этапе развития библиографоведения - разработка интегральной типологической модели библиографической деятельности. Значение такой модели состоит в том, что она не только включает исходный, базовый ряд возможных подразделений библиографии по функциональному признаку, воспроизводит статику и динамику библиографического развития, но и отражает их диалектическую взаимосвязь, взаимопереходы. А в целом интегральная модель приближает наши научные представления к реальной библиографической практике.
 
 В обобщенном варианте интегральная модель библиографической деятельности приведена на рис. 19 (необходимая модификация иерархической модели, см. рис. 14). Она может быть еще более усложнена путем конкретизации блоков универсальной, специальной, отраслевой библиографии (см. рис. 15, 16, 17) в обобщенной интегральной модели библиографии (см. рис. 19). Важно подчеркнуть, что принципиальная деятельностная модель (см. рис. 13) должна быть соотнесена с любой из возможных категорий, включенных в типологическую модель библиографии.
 
 Тем самым сделан, на наш взгляд, еще один важный шаг на пути построения универсальной типологической модели библиографии. Пока это еще отдаленная перспектива библографоведения. В качестве переходного этапа мы можем здесь предложить рабочий вариант универсальной типологической модели библиографии в одной из разновидностей интегрального моделирования - циклическое моделирование (рис. 20). Причем и здесь циклический вариант для простоты дан лишь на уровне универсальной библиографии, так как нам важно показать методологию такого подхода. Особенность этой модели состоит в том, что библиография в ней предстает в необходимой обусловленности такими типологическими характеристиками, как исторические, коммуникативные, функциональные, социологические, ценностные, статистические (количественные), структурные, компонентные (см. рис. 7). В построении подобной модели может быть использован наш опыт разработки современной типологии книги [см. наши работы: Современные проблемы типологии книги; Библиотипология, или общая теория систем в книжном деле]. В то же время без необходимой логической и математической формализации, использования современных средств электронно-вычислительной техники эффективное и качественное создание универсальной типологической модели библиографии интегрального характера невозможно.
 
 Таким образом, основными являются четыре типа библиографии, выделяемые с учетом систематизации функционального признака ее - способа информационного управления: 1) библиография библиографии (или библиография второй степени, или самоуправление библиографии); 2) государственная (или сигнальная, учетная, регистрационная, информационная, поисковая и т.п.) библиография; 3) оценочная (критическая, научно-вспомогательная и т.п.) библиография; 4) рекомендательная (популярная и т.п.) библиография. В свою очередь, они модифицированы, обусловлены социальными уровнями информационного общения - универсальным, специальным, отраслевым и единичным (индивидуальным, персональным, отдельным и т.п.).
 
 Естественно, возможно дальнейшее углубление предложенной типологической модели библиографии по другим признакам, составившим ее многомерный критерий. Но в целом они будут лишь дополнять, детализировать эту в принципе универсальную модель. Характеристика возможной систематизации библиографии по дополнительным признакам будет дана ниже.
 
 
 
 2.4 ТИПЫ БИБЛИОГРАФИИ, ВЫДЕЛЯЕМЫЕ ПО ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ ПРИЗНАКАМ
 
 
 
 
  Речь идет не о какой-то обособленной системе библиографии. Наоборот, важно специально рассмотреть конкретизацию основных ее уровней, отражающих углубление наших представлений о таких систематических категориях библиографии, как разнотипность, разнородность и разновидность. Следовательно, нужно раскрыть типологию библиографии относительно ее единичных признаков, составивших многомерный (системный) критерий, кроме функционального (целевого) назначения. Это тем более важно, что последний предстает лишь в качестве идеального предвосхищения, а остальные 11 - как материализация его, но уже в заданной структурированной целостности, системе библиографической практики (рис. 21).
 
 Главное здесь - не допустить удвоения или какой-либо другой случайной интерпретации заданных признаков многомерного критерия. Подобные случаи уже имели место даже в ГОСТах (например. ГОСТ 7.0-84,90 и др.). В нашем понимании любой дополнительный признак должен актуализировать, объективировать рассмотренную выше функциональную систему библиографии под своим углом зрения, выступая в качестве доминанты по отношению ко всем остальным и к социальной сущности библиографии в целом. Будем излагать особенности такой частной типологии библиографии в том порядке, в каком единичные признаки указаны в представленных выше моделях.
 
 Предмет (содержание, тема) информационного управления. Речь идет о библиографической информации, являющейся содержанием и средством библиографического воздействия на производство, распространение и использование информации, независимо от формы ее знаковой и материально-конструктивной фиксации, в информационной и общественной деятельности в целом. Естественно, на универсальном (типовом) уровне (табл. 7) следует говорить об определенном универсуме библиографической информации, но дифференцированном на ряд типов, отражающих ее определенные свойства. На этом основании мы и выделили по содержанию следующие типы библиографии: документографическая библиография, т.е. библиография, содержанием (предметом) которой является информация о документах, создаваемая в целях оповещения о документах, их поиска, рекомендации и пропаганды [ГОСТ 7.0-84. С. 2]. Правда, в ГОСТе и в учебнике "Библиографоведение" О.П.Коршунова так трактуется вообще вся библиографическая информация. С этим согласиться нельзя. Библиографическая информация может включать также и непосредственно факты и идеи (концепции, теории, гипотезы и т.п.), содержащиеся в документах. Поэтому по признаку содержания мы выделяем еще два типа библиографии - фактографическая и концептографическая.
 
 Идею о возможности такой систематизации библиографии высказал еще А.М.Ловягин в 1914 г. [см. его ст.: О труде библиографа и библиолога//Библиогр. изв. 1914. № 3/4. С. 177-184; То же//Библиологические очерки. Пг., 1916. С. 18-27]. По его мнению, точные и прикладные науки вовсе не нуждаются в исчерпывающей библиографии обычного типа, она мало полезна и неэффективна, тогда как идеография (учет новых фактов и законов, которые раскрываются в произведениях печати) нашла бы больше ценителей и потребителей среди специалистов конкретных областей. Такому специалисту "нужно не все, а лишь новое - новые открытия, новые наблюдения, новые явления и новые законы". Совсем иная природа гуманитарных наук и изящной словесности. Здесь исследователи заинтересованы в широком учете индивидуальных произведений.
 
 Выделенные три содержательных типа библиографии (возможны и другие подходы к их выделению) сохраняют свой характер и на последующих уровнях систематизации (род - вид - индивид), но в каждом конкретном случае они обусловлены спецификой содержания соответствующих подразделений общественной деятельности (информационного управления). Содержательные категории библиографии конкретизируют функциональные (см. рис. 14), а в свою очередь тесно взаимосвязаны с другими категориями, выделяемыми по другим единичным признакам многомерного критерия.
 
 Метод информационного управления. Имеются в виду методы, непосредственно связанные с управляющим воздействием библиографии на информационную и общественную деятельность в целом. Выше (см. табл. 1) они были включены в подси-стему прикладных методов библиографии. Конечно, можно говорить об универсальном методе библиографирования как процессе логической переработки документальной информации в целях информационного управления. Но мы выделяем три основных типа библиографии, соотносимые с тремя методами библиографирования: описательная, аналитическая, синтезная (см. рис. 7). Естественно, и здесь для других систематических категорий типы библиографии, выделяемые по признаку метода, модифицируются соответствующими сферами и отраслями общественной деятельности. Аналогичная систематизация может быть продолжена и по другим библиографическим методам.
 
  Жанр (знаковая, литературная форма). Как мы уже отмечали, существуют свои особые формы воспроизведения библиографической информации, о чем подробно будет сказано в следующей главе. В данном случае мы говорим о тех из них, которые используются именно в целях информационного управления. К тому же они тесно связаны с методами библиографирования, результатом применения которых эти жанры и являются. Наиболее широко распространены такие библиографические жанры, как аннотация, реферат, обзор. Причем аннотация и реферат обычно являются элементарными жанрами, т.е. представляют результат логической переработки содержания одного или нескольких документов. Чтобы распространить их на достаточно большое множество документов, используют другие, более емкие библиографические жанры - аннотированный или реферативный библиографический список (указатель). Библиографический обзор всегда составляется на основе определенного множества документов. В любом случае по признаку жанра мы выделяем следующие типы библиографии: аннотированная, реферативная и обзорная.
 
 Социальная значимость. Выше мы квалифицировали в качестве одной из частных функций информационного управления оценочную, называемую теперь чаще научно-вспомогательной (вместо прежней - критической). Действительно, без оценки на научную значимость всей имеющейся и вновь создаваемой в обществе информации об эффективном информационном управлении и речи быть не может. И здесь можно напомнить в качестве наиболее значимого примера о том, какие требования к библиографии предъявляли русские революционные демократы, выделяя наряду с художественной и научной также и библиографическую критику. Этому следовали и большевики в первые годы советской власти, создавая специально критико-библиографические журналы ("Книга и революция", "Печать и революция" и т.п.), затем даже - Критико-библиографический институт (1931-1935) как центр оценочной и рекомендательной библиографии. Но со временем, несмотря на регулярные партийные постановления в целях стимулирования критической библиографии, действенность ее была утрачена. Это выразилось в поисках нового термина, каковым и стал "научно-вспомогательная библиография", ориентированный в большей мере на социальную функцию информационного управления.
 
 Мы считаем, что следует вернуться к исходным позициям, так как осуществление функции оценки (критики) - это объективное условие развития как библиографии, так и информационной деятельности в целом. Только надо расширить понимание оценки, ограничиваемой лишь задачами науки, до ее социальной значимости. Последнюю следует трактовать в качестве оценки (критики) во всех возможных отношениях - научных, идеологических, экономических, эстетических, просветительских и т.д. Именно такой широкий смысл мы и вкладываем в предлагаемый признак "социальная значимость". Она будет как бы дополнять, конкретизировать оценочную функцию библиографии.
 
 На уровне универсального (типового) информационного управления можно выделить три основные категории библиографии - новая, ценная и полезная (см. табл. 7). При последующей конкретизации их с учетом других систематических категорий они, с одной стороны, как бы модифицируются соответствующими сферами и отраслями общественной деятельности, а с другой - дополняют, обогащают типовые характеристики социальной значимости новыми. Например, в педагогической библиографии особую роль приобретает новая (ценная, полезная) воспитательная и дидактическая значимость. В художественной библиографии (библиографии по искусству) - новая (ценная, полезная) эстетическая значимость и т.д.
 
 Таким образом, имея в виду многочисленные и до сих пор ведущиеся дискуссии о возможности библиографической критики, мы должны не только отстаивать этот приоритет, но и, более того, расширить такую критику до социальной значимости во всех возможных отношениях. Социальная значимость позволяет в ходе информационного управления определять не только приращение знания (информации) в научном плане, как это понимал еще М.В.Ломоносов, но и в плане определения других социальных ценностей - идеологических, эстетических, экономических, воспитательных и т.п. На это важнейшее аксиологическое свойство библиографии следует обратить особое внимание, вплоть до формирования системы специальных критико-библиографических центров.
 
 Полнота (количественная характеристика) информационного управления. Особое значение этот признак имеет при реализации сигнальной (учетной, регистрационной) функции, когда должна быть обеспечена максимальная полнота имеющихся в обществе источников информации. Практически это не всегда возможно осуществить. Тогда и возникает необходимость в ограничении возможной полноты. Важно, чтобы эти ограничения обязательно оговаривались в конкретных вариантах информационного управления.
 
 Отношения между выделяемыми по этому признаку дополнительными типами библиографии (см. табл. 7) можно квалифицировать как часть и целое. Исчерпывающая библиография является таковой на всех уровнях систематизации. Только эта исчерпываемость модифицируется до категорий выборочной и фрагментарной библиографии в условиях специального, отраслевого и единичного информационного управления. Важно также подчеркнуть, что количественная характеристика полноты того или иного типа библиографии при соответствующей библиометрической интерпретации может приобретать и существенную, качественную значимость.
 
 Социальный уровень. Введение этого признака вызвано необходимостью учитывать современную дифференциацию информационного общения (информационной деятельности), где четко сложились такие специализированные подсистемы, как массовое (для всех), групповое, или коллективное (научное, специальное), т.е. ограниченное определенными социальными категориями, и межличностное (индивидуальное, персональное) информационное общение (рис. 22). С ними и должны быть соотнесены основные социальные уровни информационного управления, типы библиографии (см. рис. 14). Они должны быть дополнены типами библиографии, выделяемыми по признаку "социальный уровень". В самом общем (типовом) представлении мы можем говорить о трех из них: массовая, групповая и межличностная библиография. Взаимоотношения между ними следует квалифицировать как часть и целое (общество - группа - личность), хотя четкие границы установить трудно в силу сложности и динамичности информационного общения.
 
 Важность социального уровня как дополнительного признака систематизации состоит и в том, что появляется обоснование для оптимальной избирательности в использовании современного многообразия средств и способов информационной коммуникации и информационного управления. Ясно, например, что применительно к массовой библиографии наиболее приемлемы традиционная печать, а также динамические способы массовой коммуникации - кино, радио, телевидение. Наоборот, эффективность их снижается на уровне групповой библиографии и совсем они не действенны в межличностной библиографии. Такое положение дел более или менее понятно в случае указанных динамических средств коммуникации, которые оперируют информацией, необходимой и доступной всем, всему обществу.
 
 Что касается традиционного книгопечатания, то здесь, как ни странно, необходимой четкости в избирательности на каждом социальном уровне информационного общения и управления пока нет. Идут постоянные дискуссии, и чаще всего относительно выбора и квалификации социальной роли базовой категории среди следующих четырех: произведение, документ, издание, книга. Для нашей концепции вопрос ясен. Категория "книга" является базовой, универсальной в системе средств информационного общения (управления) независимо от ее исторической эволюции. Другие из названных категорий следует считать подчиненными книге, что подтверждается и исторически, и теоретически, и многовековым опытом практики. И все же в современных науках об информационной деятельности еще живучи попытки подменить книгу ее частными категориями - изданием и документом. Подобная трактовка издания дана в работах специалистов РКП [см.: ГОСТ 7.60-90; Типология изданий. М., 1990]. Что касается документа, то его необоснованно возвели в ранг базовой категории в информатике, библиографоведении (в указанном выше документографическом его направлении) и библиотековедении [см. последние по времени публикации: Швецова-Водка Г.Н. Книга и документ: соотношение понятий//Книга. Исслед. и материалы. 1994. Сб. 68. С. 19-37; Швецова-Водка Г.Н. Функции и свойства документа в системе социальных коммуникаций//Там же. Сб. 69. С. 37-57; Столяров Ю.Н. Классификация документа: решения и проблемы//Там же. 1995. Сб. 70. С. 24-40].
 
 Мы придерживаемся той точки зрения, что книга сохраняет свой статус обобщающей научной категории по отношению ко всем остальным. К нашей позиции близка концепция Ю.С.Зубова [Библиография и художественное развитие личности. М., 1979]. Особого внимания в его подходе заслуживают выделяемые уровни "информационного общения между людьми". Они в определенной мере соотносимы с основными модификациями книги - произведение, документ, издание (в нашем понимании, но с частичным уточнением некоторых принципиальных положений).
 
 Введение "уровня" информационного общения (социальный уровень) дает возможность не только выделить три основных типа книги как универсального способа информационного общения, но и, что особенно важно, говорить о функциональной зависимости между книгой (как целое) и ее основными коммуникативными категориями - произведением, документом, изданием (рис. 23). Именно издание выступает определяющей разнотипностью книги на общесоциальном уровне информационного общения, реализуя необходимую публичность, всенародность, общедоступность социальной информации. Не случайно публикация (издание) произведения или документа является признанием их социальной значимости. Именно издание открывает доступ к освоению необходимой социальной информации каждым членом общества, социальной группой (коллективом), обществом в целом, причем как в опубликованных (издание), так и в неопубликованных (документ) формах ее воспроизведения. Примечательно, что обратный вариант - просто невозможен.
 
 Структура информационного управления. Речь идет об отражении специфики внутренней организации библиографии как целого, или как способа взаимосвязи, взаимодействия образующих ее элементов (подсистем, частей), а также способа упорядочения отдельных объектов, процессов библиографии в определенным образом структурированную целостность, т.е. систему. Типологически, как мы уже знаем на примере формирования многомерного критерия библиографической систематизации, все многообразие структур можно свести к трем основным: перечислительная (или линейная, сетевая, координатная), т.е. структура, организованная на принципах сочиненности выделяемых элементов; иерархическая (или ступенчатая, субординатная), т.е. структура, организованная на принципах подчиненности элементов; интегральная (или целостная, органическая), т.е. структура, организованная на принципах системности. Для сложных социальных сфер деятельности, к которым относится и библиография, характерна интегральная структура. Именно она отражает такую взаимосвязь между отдельными элементами библиографии, которая не только не сводима к уже имеющимся отношениям между ними, но и, более того, влечет за собой появление новых отношений, свойств и элементов, обеспечивает относительно устойчивое и динамическое развитие всей системы библиографии в целом.
 
 Таким образом, по признаку структуры можно выделить и три дополнительных типа библиографии: перечислительная, иерархическая и интегральная (см. табл. 7). Они диалектически взаимосвязаны и выделяются по определенным преобладающим свойствам. Так, перечислительная библиография характеризуется свойством аддитивности, т.е. такое структурированное целое логично рассматривать как сумму. Это самая простая структура библиографии. Иерархическая библиография предполагает уже более сложную структурную упорядоченность. Здесь сохраняется прежнее аддитивное свойство, но в то же время появляется и качественно новое - более строгое, сложное, многоуровневое взаимодействие суммарных частей, или субординация. Наконец, интегральная библиография еще более высоким качеством и сложностью отличается от двух указанных, одновременно сохраняя свойства аддитивности и субординации. Но интегральная библиография воплощает еще и такое структурное свойство, которое отражает всеобщую связь и развитие, динамику всех структурных частей, или целостность.
 
 Важно также осознать, что структурирование характерно как для библиографии в целом, так и для любой из ее частей, а также аспектов, свойств систематизации. Это, как нам уже известно, обусловлено тем, что структурность является всеобщим свойством природы, общества и мышления. Необходимо лишь последовательно конкретизировать его до специфики библиографии. Структурирование библиографии - это не результат произвольного или механического членения целого, не нечто пространственно, хронологически и в каком-либо еще отношении отделимое от него, а это структурные элементы, взаимодействующие с другими структурными элементами в рамках данной системы.
 
 Время информационного управления. В идеальном случае библиография должна использовать весь свой информационный потенциал, ресурс воздействия, имеющийся на данный хронологический момент. Но, как и в процессе любого управления, важно привлечь и текущую, а еще эффективнее - и прогностическую библиографическую информацию. На этом основании в библиографии традиционно по хронологическому признаку выделяют три основных типа: ретроспективная, текущая и перспективная (или проспективная) (см. табл. 7).
 
 Ретроспективная (от лат. retrospicere - глядеть назад) библиография осуществляет свою функцию информационного управления по отношению к уже имеющейся, накопленной за прошлое время в обществе информации вообще или за какой-нибудь исторический период, а также путем использования уже имеющейся (ретроспективной) библиографической информации для современного или прогнозного управления информационной деятельностью. Текущая библиография осуществляет информационное управление обычно в пределах данного года, т.е. основное внимание уделяя производству, распространению и использованию новой социальной информации. Перспективная, или проспективная (от лат. perspicere - глядеть вперед, в перспективу), библиография осуществляет информационное управление необходимой, планируемой и предполагаемой для производства, распространения в обществе информацией. Естественно, возможна и реально существует более детальная хронологическая классификация библиографии, вплоть до ежедневных (библиография в периодической печати) и ежечасных (библиография по радио и телевидению) задач и процессов информационного управления.
 
 Пространство как территориально-географический признак информационного управления. На универсальном (типовом) уровне систематизации мы выделили три типа библиографии - международная, страноведческая и краеведческая. Соотношение между ними можно квалифицировать как часть и целое: мир - страна - край. Естественно, возможна и более детальная градация В нашей стране широко используется понятие "краеведческая библиография" [ Щерба Н.Н. Краеведческая библиография: состояние, пути интенсификации//Сов. библиогр. 1987. № 2. С. 6-16], хотя, как известно, Н.В.Здобнов и Е.И.Шамурин (см. табл. 6) использовали термин "краевая библиография". Последний, на наш взгляд, несколько искусственно дифференцировал рассматриваемый признак: с одной стороны, совместил территориальную и этническую характеристики, а с другой - выделил основные виды по месту издания ("краевая") и по содержанию ("краеведческая"). Мы считаем необходимым использовать один термин "региональная библиография", который отражает все возможные характеристики информационного управления (библиографии) относительно любого деления территории (мира - страны - края), да и космоса.
 
 Материальная конструкция (носитель). В настоящее время для целей информационного управления используется все многообразие возможных носителей, на основании чего могут быть выделены такие типы библиографии, как устная, рукописная, печатная, электронная (см. табл. 7). Естественно, этот ряд может быть дополнен и конкретизирован. Важно также подчеркнуть, что и применительно к материальной конструкции есть определенное своеобразие их использования в зависимости от сфер и отраслей общественной деятельности, взаимосвязи с другими единичными характеристиками (признаками) библиографии.
 
 Итак, мы рассмотрели библиографическую деятельность как систему в двух основных типологических подсистемах: функциональной, т.е. относительно основной общественной функции (цели) библиографии - информационное, или книжное, управление, и дополнительной - по основным единичным признакам библиографии, согласно заданному многомерному критерию библиографической типологии (см. табл. 7). Соединение указанных подсистем в необходимую целостность пока проблематично. Основные надежды мы возлагаем на применение современной электронно-вычислительной техники. В любом случае создание такой многомерной типологической модели не ограничивается только теоретической значимостью, хотя уже и это следует считать важнейшим достижением. Такая модель позволяет найти оптимальный вариант для практической реализации системы библиографии в нашей стране. Поистине, в наш век тот, кто владеет библиографией, владеет информацией, а тот, кто владеет информацией, владеет миром. Наше время не случайно называют эпохой информации.
 
 
 
 Глава 3. БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ЗАПИСЬ И СИСТЕМА БИБЛИОГРАФИЧЕСКИХ ПОСОБИЙ
 

<< Пред.           стр. 3 (из 14)           След. >>

Список литературы по разделу