<< Пред.           стр. 3 (из 5)           След. >>

Список литературы по разделу

 
 * Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. I. С. 214.
 
 Вторая половина XIX - XX вв. характеризуется мно­гообразными попытками объяснить социальную реаль­ность с помощью конкретно-научного знания: географии, биологии, кибернетики, системотехники, синергетики, психологии и др. (Ф. Ратцель, Г. Спенсер, М. М. Ковалев­ский, М. Вебер, 3. Фрейд, Ж. Пиаже и др.). В настоящее время в условиях развивающейся НТР предпринимают­ся попытки построить модель социальной системы на ос­нове технико-технологической детерминации, характе­ризующиеся нелинейными, бифуркационными и иными процессами, описываемыми в естественных и техничес­ких науках, абсолютизируются отдельные аспекты обще­ственной жизни (общество «управляющих», «среднего сословия», «культурной динамики», «государство всеоб­щего благоденствия» и другие прикладные концепции). Вторая половина XX в. ознаменовалась философско-историческими и социологическими исканиями в связи с проблемой человека в современном обществе. В западной философии возникают многочисленные направления, акцентирующие внимание на различных сферах челове­ческой деятельности: коммуникативное, культурологи­ческое, психологическое и др., формируется философская антропология.
 В 80-е гг. получают широкое распространение различ­ные варианты постиндустриального общества: информа­ционного (Е. Масуд, Дж. Нейсби), сверхиндустриального (А. Тоффлер), технотронного (З. Бжезинский) и др. Их суть состоит в том, что в новых условиях решающим фак­тором общественного развития становится производство, распределение и потребление информации. Если в индус­триальном обществе главную роль в его воспроизводстве играли вещественные и энергетические компоненты, то теперь определяющим ресурсом становится информация, ее объемы и качество. Информационные процессы, затра­гивая все стороны общественной жизни, формируют прин­ципиально новую основу всей системы жизнедеятельнос­ти, ее контроля и совершенствования.
 В связи с этим в настоящее время остро встали вопро­сы дальнейшего развития общественно-исторической тео­рии и практики применительно к реалиям сегодняшнего дня. Становление информационно-технологической циви­лизации и глобальные трансформации на этой основе в современном обществе определили необходимость ново­го уровня их философско-методологического осмысления, что нашло свое отражение в формировании социальной философии как теоретической модели развития нового об­щества.
 2. Материальные и идеальные факторы в жизни общества
 Общество как социальная форма движения материи опре­деляется не только многообразием и сложностью состав­ляющих его элементов, специфичностью их функций, но и наличием духовных процессов, которые взаимодейству­ют с материальными аспектами бытия, взаимопроникая друг в друга. Подразделение всех общественных явлений на материальные и идеальные является фундаментальной основой социальной философии, на базе которой возможно их целостное теоретическое осмысление. Материальные факторы — это материальное производство, воспроизвод­ство самих людей, их отношение к природе, материальная сторона тех отношений, которые складываются между людьми — классовых, национальных, семейно-бытовых и др. Они составляют основу и содержание духовных про­цессов и потому являются первичными по отношению к последним. Идеальные факторы в обществе — это его субъективная сторона, отражение объективных процессов в головах людей, осознание ими общественно-необходи­мых потребностей. Они вторичны по отношению к факто­рам материальным.
 Однако действительная субординация между матери­альными (первичными) и идеальными (вторичными) фак­торами является отнюдь не прямолинейной и не однонап­равленной. Материальные факторы лишь в конечном счете определяют идеальные процессы. Духовная жизнь общества, будучи многократно опосредованной различ­ными явлениями, институтами, технологическими сред­ствами и т.д., обладает относительной самостоятель­ностью и оказывает огромное обратное воздействие на всю систему общественной жизни. Сознание людей, если оно опирается на данные науки и здравый смысл, может опережать реальный ход событий, а в рамках отдельных исторических процессов определять возможную направ­ленность и конкретные формы их реализации. Используя знания, человек в процессе общественно-исторической практики преобразует мир, творит новую действитель­ность. Воплощаясь в конкретных результатах деятельно­сти личности, идеальные факторы превращаются в мате­риальные.
 Понятия первичных и вторичных факторов, обосно­вание их диалектической взаимосвязи, взаимообуслов­ленности и взаимопереходов раскрывают содержание социального детерминизма, являющегося важнейшей со­ставной частью современной философии. Учитывая факт наличия сознательной деятельности в историческом про­цессе, оказывается совсем не просто выделить системо-образующий фактор, основу, на которой формировалось общество. Одни считают, что такой основой является ду­ховная деятельность (Бога, абсолютной идеи, человека), другие — материальная деятельность людей. Не случай­но долгое время среди философов господствовала точка зрения, что жизнь общества складывается из поступков людей, т. е. сознательных действий, и поэтому все в ней определяется сознанием людей, мнения управляют обще­ством. При этом другую крайность составляло направле­ние вульгарного материализма в социологии, сводивше­го все духовные процессы к материальной основе.
 На самом деле в реальной жизни, будучи различными по своей природе, они неотделимы друг от друга, взаимо­действуют и постоянно меняются местами. При этом за­кономерностью является возрастание роли духовного фак­тора в развитии общественной жизни. При таком подходе социальная философия представляет синтез собственно социальных знаний об обществе, закономерностях его развития, и гуманитарных знаний о человеке, его сущности человеческой субъективности. В таком своем содер­жании она является теоретической основой деятельности субъективного фактора, определения направленности ре­формирования современного общества.
 Материальное и идеальное — взаимообусловленные, но качественно разнородные процессы. Для науки важно выделить тот фактор, который в конечном счете являет­ся определяющим. С точки зрения материализма таким фактором является та сторона общественной жизни, ко­торая включает в себя как вещи, предметы, так и все про­цессы, отношения, связи, которые существуют объектив­но, т. е. вне сознания людей, независимо от него. Содер­жание материального в обществе раскрывается через понятие общественного бытия, которое характеризует реальный процесс жизни людей, ее материальную основу, объективную сторону общественного процесса. Сюда мож­но отнести производство материальных благ и его обще­ственную форму — производственные отношения (формы собственности, разделение труда, распределение, обмен), взаимодействие человека с природой и др. Преобразован­ная человеком природа продолжает оставаться бытием ма­терии. Но как общественное бытие она функционирует тогда, когда включается в материальные общественные отношения.
 Идеальная сторона общественной жизни складывается из побуждений, желаний, мыслей, чувств, настроений и представляет собой общественное сознание. Существование общества невозможно без человека. Производство требует не просто индивида, а человека, наделенного соответству­ющими качествами: умениями, навыками трудовой дея­тельности, знаниями. Поэтому, чтобы существовать, обще­ство должно воспроизводить и самого человека не только как биологическое существо, но прежде всего социальное, обладающее сознанием, интеллектом, культурой. Идеаль­ная сторона общественной жизни связана с таким поняти­ем, как общественное сознание, хотя и не исчерпывается им. Общественное сознание по своей сущности является отражением общественного бытия людей, т. е. осмыслени­ем тех материальных процессов, которые обеспечивают су­ществование и воспроизводства общества, выработку норм поведения, идеалов и средств их реализации.
 Общественное сознание, возникнув на основе обще­ственного бытия, включается во все стороны общественной жизни, становится необходимым, существенным моментом всей истории человечества. Оно присутствует в любой че­ловеческой деятельности, являясь ее субъективной сторо­ной. Это активная сила, оказывающая обратное воздей­ствие на общественное бытие. Но воздействие это может быть различным по своей направленности. Общественное сознание включает в себя те общие, иногда существенные, иногда поверхностные представления, мысли, чувства, которые присущи коллективному субъекту. Оно регули­рует поведение людей, объединяет их и реализуется в со­ответствующей деятельности.
 Общественное сознание имеет структуру, существует в различных формах: экономического, политического, пра­вового, религиозного, философского, эстетического и эти­ческого сознания. Различаясь между собой по объекту и способам отражения, все они находятся в тесном взаимо­действии друг с другом. По глубине отражения обществен­ное сознание делится на обыденное и научное. Обыденное сознание отражает внешнюю сторону общественной жиз­ни, т. е. непосредственный жизненный опыт. Теоретичес­кое сознание обосновывает сущность, законы предметов и процессов, хотя ошибки и искажения при этом возмож­ны. Оно базируется на научном знании, его обобщении в философских концепциях. Общественное сознание в со­циально дифференцированном обществе отражает обще­ственное бытие с позиций определенных социальных сло­ев, групп, классов, что является его идеологическим аспек­том. Поскольку любой человек так или иначе включен в определенные социальные общности, имеет определен­ные интересы, он всегда будет воспринимать явления с определенных идеологических позиций. Если они отра­жают реальное положение дел, тогда знание будет объек­тивным, истинным.
 Помимо обыденного и теоретического сознания выде­ляется еще особая форма отражения — общественная пси­хология. Она не тождественна ни обыденному, ни теорети­ческому сознанию, ни идеологии. Психология содержит в себе ярко выраженный оценочный момент, определенные чувства и переживания в связи с общественными процес­сами, принимая в умах людей эмоциональную окраску. Нерешенные назревшие проблемы общественной жизни могут вызвать смутное недовольство, брожение в умах, проявляться в виде беспорядков, бунтов, восстаний и т. п., формировать определенный психологический настрой.
 Изменения в общественной жизни, т. е. утверждение новых отношений, структурные преобразования и т. п. не возникают сами собой. Для этого нужны целенаправлен­ные, осознанные действия людей. Но в каких пределах свободен разум человека, производя изменения в обще­стве? Сознание само по себе не может менять обществен­ную жизнь. Оно реализуется через деятельность людей, сообразуясь с объективными условиями. Если условия со­зрели и действия людей способствуют разрешению возник­ших проблем, то можно рассчитывать на успех. Но если та­ких условий нет, самые благие пожелания обречены на не­удачу. С другой стороны, если условия созрели и общество стоит на пороге перемен, то на первый план выдвигаются проблемы сознания, так как в обществе ничего не проис­ходит без сознательной деятельности людей. В этом слу­чае идеи становятся созидательной движущей силой.
 В современном обществе, когда информация становит­ся одним из важнейших компонентов его жизнедеятель­ности, проблема идеального приобретает особое значение. Формирование информационной цивилизации характери­зуется возрастанием роли общественного сознания во всех сферах жизнедеятельности. Высокие технологии, вопло­щающие в себе силу и мощь человеческого интеллекта, становятся решающим фактором общественного воспро­изводства в материальной и духовной сферах.
 3. Труд — главное условие преобразования действительности в новое бытие
 Необходимым условием возникновения и существования общества является целенаправленная человеческая дея­тельность, содержание которой составляет труд. Способ функционирования общества заключается в том, что «люди производят»,* это необходимо связано с преобразо­ванием окружающей среды, средств преобразования и самого человека. Становление человека начинается с изго­товления орудий труда: примерно 2,5 млн. лет назад воз­ник древний первобытный человек, и около 100 тыс. лет своего существования насчитывает современный человек. В процессе труда формировались сознание, различные фор­мы социального общения, в том числе речь, происходило преобразование орудий труда, природы и жизнедеятель­ности самих людей. Появление человека, как отмечал аме­риканский философ Э. Фромм, означало, что возник «но­вый вид, который превзошел природу — жизнь осознала себя». В процессе антропогенеза для человека определил­ся «только один путь: полностью выйти из своего природ­ного дома, найти новый дом, который он создает, очелове­чивая мир и становясь сам настоящим человеком».**
 
 * Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 34. С. 137.
 ** Фромм Э. Человеческая ситуация. М.: Смысл, 1995. С. 9, 11.
 
 Проблема деятельности исторически имела различное толкование в зависимости от направленности тех или иных философских школ или течений: свободная активность духа — у Фихте, рационалистическое самоизменение абсо­лютной идеи — у Гегеля, жизненный мир — в феноменоло­гии и т. д. В марксистской философии деятельность рас­сматривается как познавательно-практическое освоение и преобразование человеком объективного мира, подчерки­вается единство ее чувственно-практической и рациональ­ной сторон, определяются ее различные виды в зависимос­ти от сфер общественной жизни. Современная философия определяет деятельность как способ преобразования чело­веком окружающего мира и, основываясь на принципе ан­тропоцентризма, формирует представление о необходимо­сти ее разумной и позитивной направленности.
 Деятельность как социальный опыт — специфически человеческая форма активного отношения к миру. Чело­век как необходимый элемент объективного материально­го мира и закономерный результат его эволюции взаимо­действует с ним путем активной познавательной и созна­тельно-преобразующей деятельности. По мере развития общества, роста технической оснащенности производства, накопления научных знаний расширялись масштабы де­ятельности и возможности человека в активном изменении и преобразовании окружающего мира, формировалась об­щественно-историческая практика человечества.
 Характер и направленность деятельности определяет­ся уровнем сознательности, ответственности, компетент­ности и нравственными установками субъектов соци­альных действий. Деятельность подразделяется на опре­деленные виды в зависимости от сфер общественной жизни (хозяйственная, политическая, религиозная, научная и т. д.), а также от уровня социального действия (деятель­ность личности, коллектива, нации, народа, общества в целом). По своим результатам и последствиям она может быть репродуктивной (получение уже известных резуль­татов), продуктивной (творческое преобразование, полу­чение нового) и деструктивной (разрушение имеющегося, негативные последствия). Характер деятельности опреде­ляет сущность субъекта действия.
 Особое место в системе многообразной деятельности че­ловека занимает труд. Трудовая деятельность как составная часть деятельности вообще характеризуется такими при­знаками, как ее общественно-полезное и необходимо зна­чимое содержание. Она несомненно составляет основной и главный стержень в понимании человеческой деятель­ности, является источником развития общества, культу­ры и цивилизации. Но помимо этого позитивного аспек­та, определяющего ее главное содержание, деятельность может включать в себя и негативные, а также деструктив­ные моменты, основанные на иррациональном восприятии мира, амбициозных установках, абсолютизации отдель­ных сторон жизни и т. п.
 В древнем обществе существовало одно целостное про­изводство, в котором создание материальных благ в основ­ном совпадало с развитием человеческих производитель­ных сил: и то и другое осуществлялось в едином производ­ственном процессе. Употребление и изготовление орудий и предметов труда стимулировало развитие человеческих сил. С другой стороны, от развития человеческих способ­ностей зависело совершенствование орудий и жизненных средств. В современном обществе развитие средств произ­водства и развитие человека как работника в значитель­ной степени отделены друг от друга. Прежде чем начать производить материальные блага, человек должен много лет учиться вне самого процесса производства. Поэтому может возникнуть иллюзия, что производство зависит от результатов подготовки работника. Но это односторонний подход, не учитывающий специфики нового уровня их вза­имосвязи.
 В современном обществе, особенно в экономически раз­витых странах Запада, намечается тенденция к изменению места и роли человека в производстве и обществе. Для по­стиндустриального общества в системе источников раз­вития на первое место выходит сам человек и его созна­ние. Это означает, что в условиях информационно-техно­логического производства сознание также определяет общественное бытие, как и бытие определяет сознание, а в руках человека находится его настоящее и будущее.
 Содержание и значение деятельности людей раскры­вается в понятии свободы и необходимости. Если катего­рия необходимости определяет мир с точки зрения его объективных, внутренних, существенных отношений и связей, то свобода рассматривается как осознанная необ­ходимость, реализуемая в процессе активной и целенап­равленной деятельности людей. Человек, познавая окру­жающий мир, овладевает необходимо проявляющими себя процессами, создает механизмы соответствующего воздей­ствия на них, изменяет мир, условия своей жизни и само­го себя.
 Развитие общества исторически сопровождалось воз­растанием степени свободы человека, возможностью вы­бора социального варианта. Но свобода не может быть аб­солютной, она не отменяет объективных законов, а лишь определяет возможности использования их и воздействия на них в интересах человека и общества с обязательным учетом последствий такого воздействия. Игнорирование этих требований неизбежно приводит к негативным ре­зультатам человеческой деятельности. Отличие современ­ной ситуации в общественной жизни от предшествующих периодов заключается в том, что человеческая деятель­ность приобрела общезначимые, глобальные масштабы. Незнание или пренебрежение объективными процессами развития общества может привести к необратимым послед­ствиям, деградации человечества, уничтожению культу­ры, цивилизации,самого человека.
 Кризисная ситуация современного общества является следствием, прежде всего, техницистского, волюнтарист­ского и утилитарного мышления, неспособных подняться до понимания диалектики развития современного обще­ства, глобального видения проблем, связанных с возрас­танием роли сознания и интеллекта в жизнедеятельности человека, планетарными масштабами его воздействия на окружающий мир. Особенно опасны и катастрофичны по­следствия такого отношения могут быть для реформируе­мого общества, как, например, в России. Во имя сохране­ния самого человечества возникла необходимость установ­ления результативного контроля с целью сознательного регулирования его деятельностью через систему нацио­нальных и международных институтов и организаций.
 4. Самоорганизация и управление в развитии общества
 Общество как качественно специфическая часть матери­ального мира является высшей формой его движения. Возникнув в результате эволюции природы как ее есте­ственное продолжение, оно с самого начала своего суще­ствования определялось своими особыми системными ха­рактеристиками и специфическими законами развития. В отличие от специальных общественных дисциплин, ко­торые исследуют отдельные аспекты социальной жизни, философия изучает состояние общества как целостной си­стемы, общесоциологические законы его функционирова­ния и развития, а также взаимодействие его с природой и миром в целом. Законы общественного развития, как и законы природы, являются объективными, но в отличие от последних реализуются только через деятельность лю­дей. Поэтому изучение общественных законов необходи­мо предполагает включение в их содержание субъектив­ного фактора, который определяет механизм и форму их реализации. Через совокупную деятельность миллионов людей многих поколений проявляется содержание и на­правленность социальных процессов, которые реализуют­ся как единый цивилизационный процесс развития чело­вечества.
 Вопросы о том, развивается общество или остается не­изменным, и если развивается, то каковы причины и дви­жущие силы изменений, к каким результатам они приво­дят, в философии истории всегда рассматривались как ос­новные, определяющие содержание всех остальных проблем. Но ответы на эти вопросы были прямо противо­положными. Не являются они однозначными и в настоя­щее время. Такая ситуация в социальной сфере определя­ется: во-первых, исключительной сложностью самой об­щественной системы; во-вторых, в обществе, в отличие от других материальных систем, действует наделенный со­знанием человек; и, в-третьих, социальная неоднородность общества сопровождается присутствием идеологических аспектов при объяснении социальных процессов. Наличие двух последних факторов может создавать представление о том, что в обществе, в отличие от природы, вообще отсут­ствуют объективные законы, а главным условием измене­ний является человеческий разум.
 Такие взгляды на историю общества господствовали вплоть до середины XIX в. Одной из наиболее известных фигур в социологии того времени являлся О. Конт, кото­рый признавал наличие в обществе материальных и духов­ных факторов, считал в качестве ведущего человеческий разум. Он писал, что ему удалось открыть «великий и ос­новной закон» развития человечества, который устанав­ливал, что сначала изменяются идеи, затем нравы, и нако­нец, меняется само общество. Основоположник органичес­кой школы в социологии, Г. Спенсер сравнивал общество с живым организмом, считал, что оно состоит из индиви­дов, подобно тому, как организм состоит из клеток. Зако­ны эволюции одинаковы в природе и обществе. Нормаль­ным состоянием общественной системы, как и любой дру­гой, является равновесие, нарушение которого в виде революций, потрясений и т. д. характеризуется как соци­альная болезнь. Хотя Спенсер и говорит о неких законах эволюции, он считает, что они непознаваемы, поскольку человек может воспринимать лишь явления, а не сущ­ность. Французский социолог и философ второй полови­ны XIX в. Э. Дюркгейм, подвергнув критике взгляды Конта и Спенсера за их попытки свести общественные явле­ния к психологическим и биологическим факторам, также не преодолел идеалистические воззрения на содержание общественных процессов. Утверждая, что единицей соци­ологического исследования является не индивид, а груп­па, он отождествлял материальные и духовные факторы, считал, что ведущую роль в социальной эволюции играют коллективные представления. В данном случае сознание индивида как основа развития общества было заменено групповым сознанием, что не имеет принципиального зна­чения в методологическом отношении.
 С появлением марксизма впервые был выработан ма­териалистический подход к обоснованию общественных процессов. К. Маркс и Ф. Энгельс выдвинули теорию соци­ального детерминизма, установили, что законы развития общества являются объективными, не зависящими от воли и сознания людей. Разработав теорию общественно-эконо­мических формаций, К. Маркс показал, что их развитие и смена являются реальным воплощением действия объек­тивных социологических законов. Особенность этих зако­нов заключается в том, что они проявляются не автомати­чески, как это имеет место в законах механики, физики и т. д., а через деятельность людей, реализуясь в связи с их сознанием, и предстают во взаимодействии материальных (определяющих) и идеальных (ведущих) факторов. Марк­сизм исходит из того, что среди многообразных соци­альных процессов определяющую роль играют экономи­ческие, но это, однако, не означает, «что только экономи­ческое положение является причиной, что только оно является активным, а все остальное — лишь пассивное следствие. Нет, тут взаимодействие на основе экономичес­кой необходимости, в конечном счете всегда прокладыва­ющей себе путь».* Маркс и Энгельс говорили об исключи­тельной сложности научного анализа общественных зако­нов, поскольку они осуществляются весьма запутанным и приблизительным образом.
 
 * См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 39. С. 175.
 
 В современной западной социологии большинство кон­цепций, относящихся к описанию общества, в различных вариантах по-прежнему утверждают, что причиной и ис­точником изменений являются человеческий разум и ак­тивность творческих личностей. Так основоположник деконструктивизма французский философ Ж. Деррида от­рицает понятие бытия как присутствия. Мир, в том числе и социальный, предстает как нечто неопределенное, в ко­тором постоянно происходят акты разрушения, отрицания и реконструкции, инициированные сознанием человека и лишенные каких-либо закономерностей. О кризисе соци­ологической науки свидетельствует и постмодернизм, ко­торый претендует на объяснение дел сегодняшнего дня, ссылаясь при этом на информационно-технологические процессы как якобы нематериальные. В социотехнической реальности, утверждают представители этого направле­ния, происходит превращение вещно-предметной среды в знаковую, а техники — в нематериальную систему, по­скольку в ее содержании все большую роль играет инфор­мация. При этом человек как личность исчезает и стано­вится элементом этой системы, полностью подчиняющим­ся в своем поведении ее требованиям. В этих условиях, по их мнению, наука становится все более открытой для ре­лигии и теологии. Характерным для современной запад­ной социологии является также односторонний подход в исследовании общества, когда отдельные стороны обще­ственной жизни абсолютизируются и превращаются в са­модовлеющие: например, «технологический детерми­низм», «общество массового потребления» и т. д.
 Материалистическая точка зрения по данному вопро­су основывается на том, что законы общества объективны и являются продуктом его внутренней самоорганизации на основе материального производства. Они определяют необходимые, существенные, устойчивые связи в отноше­ниях между людьми и реализуются через деятельность социальных групп, имеющих свои, иногда взаимно про­тивоположные, цели. В результате взаимодействия мно­гообразных и разнонаправленных интересов и сил скла­дывается равнодействующая, определяющая содержание закона. Совокупность законов формирует закономерность или тенденцию развития. Общественные законы, будучи объективными, не могут быть изменены по чьему-либо желанию или воле, но в зависимости от конкретно-исто­рических условий обладают своеобразием формирования и действия. Они носят статистический, вероятностный характер, в их проявлении велика роль случайностей, но они выражают объективный ход истории и имеют направ­ленное развитие. Важнейшими социальными законами являются: закон обусловленности общественного сознания людей общественным бытием, закон определяющей роли материального производства в жизни общества, закон сво­боды как осознанной необходимости и др.
 Появление теории систем и разработка системного под­хода как метода исследования позволяют в настоящее вре­мя рассматривать общество как большую сложную систе­му, функционирование которой подчинено некоторым об­щим для всех типов систем закономерностям. Получившая развитие синергетика устанавливает, что к их числу отно­сятся такие характеристики систем, как открытость (для вещества, энергии и информации), нелинейность, удален­ность от состояния равновесия, наличие бифуркационных периодов, возможность случайных флуктуаций, непредс­казуемость окончательных результатов и др. Синергети­ка, имея своей парадигмой процессы самоорганизации и изучая состояния нестабильных систем, является наукой о становлении порядка из хаоса. Это принципиально но­вый уровень изучения законов развития материального мира, в том числе и социальных законов.
 Самоорганизация — это такое закономерное развитие материальных систем, которое определяется внутренни­ми причинами и состоянием самой системы. Но в отличие от процессов самоорганизации в природных системах, в которых они осуществляются автоматически, в систем­ных образованиях социального типа они изначально свя­заны с необходимостью их организации или управления как целенаправленного воздействия со стороны субъективного фактора на их состояние. Социально-экономи­ческие законы, правовые, нравственные и другие регулятивы выступают в обществе как результат имманентного развития самой системы, следствие ее самоорганизации, тогда как целенаправленное воздействие, связанное с обес­печением ее устойчивости, является содержанием процес­са управления. Самоорганизация и управление в развитии социальных систем необходимо взаимосвязаны и дополня­ют друг друга. От характера их взаимодействия зависит состояние системы. Так, например, рыночную экономику в нашей стране надо понимать как многоукладную, с силь­ной государственной властью, способной в сложных усло­виях оказать направленное воздействие для позитивного развития общественных процессов. Необходимость этого подтверждает практика всех экономически развитых стран.
 Основным препятствием сегодня в управлении обще­ством остается некомпетентность и идеологическая огра­ниченность основных политических сил во взглядах на его устройство. Во-первых, — это либерализм, считающий ненужным государственное управление вообще, так как якобы рынок сам автоматически устанавливает порядок. Во-вторых, — консерватизм, исходящий из необходимос­ти статичного, неизменного состояния основных парамет­ров общественной жизни. Но, хотим мы того или не хотим, социальная практика поставила человека перед необходи­мостью научного обоснования процессов общественного развития, знания их законов, тогда как навязывание об­ществу волюнтаристских решений поставило его сегодня на грань гибели и уничтожения. Задача заключается в том, чтобы, руководствуясь научными данными и опираясь на знание требований объективных законов, разработать про­грамму выхода из кризиса, а не оправдывать и не обосно­вывать хаос.
 Литература
 Васильчук Ю. А. Эпоха НТР: новые основы массового производства и об­щество // Полис. 1996. № 2.
 Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.
 Дилегенский Г. Г., Лекторский В. А. Проблемы целостного мира // Вопр. философии. 1990. № 12.
 Зотов А. Ф., Шевченко В. Н. Очерки социальной философии. М., 1994.
 Иноземцев В. Л. Теория постиндустриального общества как методологи­ческая парадигма российского обществоведения // Вопр. философии. 1997. №10.
 Козловский П. Современность постмодерна // Вопр. философии. 1995. №10.
 Кутырев В. А. Пост-пред-гипер-контр-модернизм: концы и начала. // Вопр. философии. 1998. № 5.
 Панарин В. И. Ритмы общественного развития и переход к постмодерну // Вопр. философии. 1998. № 7.
 Парсонс Г. Человек в современном мире. М., 1985.
 Рузавин Г. И. Самоорганизация и организация в развитии общества //Вопр. философии. 1995. № 8.
 Социальная теория: к новой парадигме (материалы «круглого стола») //Полис. 1995. № 4.
 ТоффлерА. Новая волна на Западе. М., 1986.
 Экономическая теория на пороге XXI века. СПб., 1996.
 VIII. ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ КАК ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ПРОЦЕСС
 1. Цивилизация как форма существования и развития общества
 2. Типы цивилизации. Содержание и основные признаки информационной цивилизации
 3. Многообразие форм цивилизаций. Россия в мировом цивилизацией ном процессе
 4. Сущность антропологического детерминизма
 1. Цивилизация как форма существования и развития общества
 История общества — это развитие человеческой цивили­зации, проходившей определенные этапы и закономерные стадии социального прогресса. Понятие цивилизации фор­мировалось исторически, а философы в разные времена вкладывали в него различное содержание. Впервые оно стало широко употребляться в эпоху Просвещения во Франции и рассматривалось просветителями (Вольтер, Руссо и др.) как близкое по содержанию понятиям духов­ной культуры, разума и справедливости. В 1798 г. слово «цивилизация» было внесено в «Словарь Академии», в котором оно определялось как высшая степень духовно­сти. В XIX в. в странах Европы в многочисленных фунда­ментальных трудах цивилизация рассматривалась как комплексное состояние общества, в котором культуре при­надлежало высокое место.
 В процессе дальнейшей разработки понятия цивили­зации в его толковании вводились новые характеристики и уточнения. И. Кант, занимаясь этой проблемой, разгра­ничил понятия культуры и цивилизации, поскольку пос­ледняя, по его мнению, представляет лишь внешний «тех­нический тип культуры», а в процессе развития общества их взаимодействие осуществляется противоречиво, так как духовная культура, особенно в ее нравственной фор­ме, отстает от цивилизации.* Эту идею развивали филосо­фы-идеалисты второй половины XIX в. — О. Шпенглер, Ф. Ницше и др., утверждая, что развитие цивилизации неизбежно приводит к деградации и духовной гибели об­щества. Так О. Шпенглер писал, что цивилизацию следу­ет рассматривать « как органически логическое следствие, как завершение и исход культуры».** В данной интерпре­тации связь цивилизации и культуры определялась лишь как фиксация деградирующего состояния культуры, от­раженного в цивилизации. При таком подходе акцент де­лался на описание истории народов, религий, состоянии духовной культуры, чередовании событий в данной ло­кальной среде, но при этом утрачивалось общее понима­ние истории как универсального цивилизационного про­цесса.
 
 * См.: Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1966. Т. 6. С. 18.
 ** См.: Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993. Т. 1.С. 163.
 
 В России в XIX в. концепция цивилизационного раз­вития разрабатывалась социологом Н. Я. Данилевским, который рассматривал цивилизацию как определенный «культурно-исторический тип общества», существующий в рамках обособленных локальных образований. Каждая локальная цивилизация проходит в своем развитии этапы: становления самобытности, юности (формирование поли­тических институтов), зрелости и упадка. С этих позиций Н. Я. Данилевский впервые в социологии предпринял по­пытку обосновать содержание славянской цивилизационной общности и, сравнивая ее с западной цивилизацией, писал, что славянский мир отличают такие духовные ка­чества, как мягкость характера, почтительность, стремле­ние к свободе и справедливости и др. Он отмечал, что Рос­сию «Европа не знает, потому, что не хочет знать, или, лучше сказать, знает так, как знать хочет, т. е. как соот­ветствует ее предвзятым мнениям...».* На самом же деле, Европа, — считал он, — цивилизация стареющая, а сла­вянская — юная и между ними должен быть равноправ­ный диалог на основе взаимного признания и внимания к духовным ценностям.
 
 * Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М., 1991- С. 50.
 
 В XIX в. представление о цивилизации разрабатыва­лось и с научно-материалистических позиций. В рамках этого направления цивилизация рассматривалась как об­щество, преодолевшее зависимость от природы, достигшее более высокого уровня жизни по сравнению с периодом дикости, характеризующееся производительным типом хозяйства, духовной культурой, возникшей на професси­ональной основе, и обладающее определенной системной организованностью. Наиболее видными представителями такого подхода являлись К. Маркс и Ф. Энгельс, которые изучали общество как стадиальное развивающееся обра­зование в связи с типом технологии и социальным факто­ром. Основоположники марксистской философии рассмат­ривали цивилизацию как результат достижений матери­альной и духовной культуры, типы которой определяются содержанием общественно-экономических формаций. Го­воря о ступенях развития мировой цивилизации, они под­черкивали ее конкретно-исторический характер, обуслов­ленный уровнем развития общественного производства, обосновывали необходимость перехода к новому коммуни­стическому типу цивилизации.*
 
 * См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 360; Т. 9. С. 229; Т. 11. С. 436; Т. 12. С. 222; Т. 21. С. 30-33, 178 и др.
 
 В XX в. традиции культурно-исторического подхода к анализу цивилизации развивал английский историк и философ А. Тойнби, определявший ее как особый вид от­дельного конкретного общества.* В своем труде «Исследо­вание истории» он пытался дать ответ на вопрос о смысле исторического процесса. На основе систематизации огром­ного фактического материала он рассматривает развитие общества как круговорот локальных цивилизаций, кото­рых он насчитывал 21, а затем сократил их численность до 13. Основой цивилизационного процесса, по Тойнби, являются мировые религии, а его законом — способность общества давать адекватный «ответ на вызов» истории. В связи с этим каждая цивилизация отличается уникаль­ностью своего жизненного пути. В русле данного направ­ления рассматривались вопросы развития цивилизаций П. Сорокиным, который определял их как «большие куль­турные суперсистемы », которые « в сильной степени опре­деляют жизнь, организацию и функции малых групп и культурных систем, менталитет и поведение индивидов, множество конкретных исторических процессов и тенден­ций».** Характеризуемая бесконечным многообразием, социокультурная реальность обладает системным единством и динамикой перехода из одного состояния в другое.
 
 * См.: Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории. М.;СПб., 1996. С. 102.
 ** Sorokin P. Sociological Theories of Today. L.-N.-Y., 1966. P. 177.
 
 В современной философии, основывающейся на пози­тивных достижениях всей предшествующей теоретичес­кой мысли, цивилизация рассматривается как универсаль­ное понятие, определяющее содержание всех обществен­ных процессов и лежащее в основе концепции выделения основных исторических этапов развития общества. Под ци­вилизацией понимаются не только и, главным образом, не столько результаты материальной и духовной деятельно­сти людей, хотя сами по себе они также важны при этом, а способ или технология воспроизводства общественных от­ношений, «социальная организация, которая производит и воспроизводит общественную жизнь».* Цивилизация рассматривается как социокультурная общность и ее ос­новными критериями являются уровень развития техники, социально-политических институтов и духовной культуры в их системном образовании. Обобщенным по­казателем выступает технология воспроизводства общественных процессов в единстве их материальных и духовных аспектов, способ реализации законов обще­ственной жизни.
 
 * Очерки социальной философии. М.: Наука, 1994. С. 68.
 
 Структурная характеристика цивилизации предпола­гает выделение реально существующих социальных бло­ков, которые в их системном взаимодействии образуют механизм цивилизационного процесса. Различные иссле­дователи выделяли разное количество таких блоков. На­пример, Н. Я. Данилевский отмечал четыре: религию, культуру, государство и социально-экономическую среду. Другие ученые включали в содержание цивилизации зем­леделие, ремесла, классы, различные элементы развитой духовной культуры, философию, нравственность, психо­логию, язык и др. Однако при определении цивилизации решающее значение имеет не количество включаемых в нее созданных человеком сфер деятельности, а характер, способы и особенности взаимодействия материального и духовного факторов в историческом процессе. Цивилиза­ция является обобщающей характеристикой содержания всех остальных социальных общностей, институтов и дру­гих элементов способа общественной жизнедеятельнос­ти. Она обеспечивает понимание единства исторического процесса, определяет его логику, смысл и направленность развития. Основу такого единства составляет технологи­ческий способ воспроизводства материальной и духовной жизни общества. Общественная технология, включающая в себя не только материальные, но и духовные начала, выступает определяющим способом проявления активно­сти человеческого фактора, показателем степени овладе­ния человеком природными и социальными явлениями. Таким образом, цивилизационный анализ представляет собой одно из средств изучения социальной системы наря­ду с формационным, социологическим, сравнительно-ис­торическим и другими подходами. Он позволяет ответить на вопрос: каким образом обеспечивается воспроизводство системы общественных отношений.
 Цивилизация как крупномасштабная социокультурная общность обладает собственной иерархией ценностей и иде­алов, представляющих общество как целостную систему и субъект мировой истории. Каждая цивилизация отличает­ся от другой особыми формами жизнедеятельности, оказы­вающих активное воздействие на содержание всех соци­альных процессов. Совокупность конкретных социокультурных факторов в их взаимодействии образует механизм функционирования цивилизации, особенности которого проявляются в этнонациональных, религиозных, психоло­гических, поведенческих и иных способах жизнедеятель­ности данного человеческого сообщества. В связи с этим в истории существовали и существуют в настоящее время различные типы и формы цивилизаций, суммарную числен­ность которых ученые определяют в пределах тридцати.
 Цивилизация — понятие историческое. Она постоянно развивается. Совокупным показателем ее уровня являют­ся характер социальной деятельности индивидов, степень развития духовной культуры и гуманизма. Качество циви­лизации определяется положением человека в обществе, его социальным и духовным благополучием, способностью со­циальной системы к прогрессу. Кризис цивилизации насту­пает в тех случаях, когда то или иное общество не в состоя­нии дать ответ на вопросы, которые необходимо возникают в процессе исторического развития. Неподготовленность к этому субъективного фактора, неспособность его обеспе­чить переход общественной системы на качественно новый виток общественного развития может определить ситуацию застоя, упадка, социальных потрясений, а длительный пе­риод состояния деградации может привести к гибели циви­лизации. Так, например, глубокие потрясения в своем раз­витии неоднократно испытывали великие цивилизации Египта, Китая, Индии, Персии и др., а некоторые, напри­мер, Римская, Ассирийская и другие, в свое время погиб­ли. Кризис цивилизации означает невозможность ее даль­нейшего развития в прежних социокультурных формах, исчерпанность последних для дальнейшего социального прогресса. В настоящее время в состоянии глубокого кри­зиса оказалась российская цивилизация. Преодоление его требует решительного обновления всей социокультурной, в том числе политической, надстройки с целью перехода на новый уровень цивилизационного процесса.
 Цивилизационный подход к анализу общества исклю­чает жесткое разделение объекта и субъекта истории. Лич­ность, коллектив, общество в целом могут выступать одно­временно в качестве того и другого. В цивилизационном конструкте при характеристике его отдельных элементов теряет свою правомерность и вопрос «что первично?», по­скольку в каждом из них одновременно присутствуют как материальные, так и духовные факторы, которые не толь­ко взаимодействуют в процессе развития, но и постоянно меняются местами. Субъект деятельности на любом его уровне сначала формирует цель, затем создает модель ее реализации, а потом воплощает ее в реальной жизни. Пер­вичность социального бытия в цивилизационной теории утверждается лишь как исходная основа социокультурного развития, а в процессе его реализации правомерна поста­новка вопроса о наличии духовного, этического, политичес­кого и иных видов детерминизма. Практическая значимость данного вывода заключается в возможности использования цивилизационной теории в качестве средства рационализа­ции наличного бытия.
 В настоящее время в содержание цивилизации добав­ляется также способность общества решать глобальные проблемы, в том числе основную из них — выживание че­ловечества. Таким образом, в основе понятия цивилизации лежит деятельностный подход, который решающую роль в цивилизационном процессе отводит субъективному фак­тору и духовной культуре. Глобальные трансформации в современном обществе во многом по-новому ставят воп­росы общественного развития: о качественно новой роли субъективного фактора, содержании социальных общностей и политических институтов, критериях периодизации социальной жизни и др., что определило необходимость нового уровня их философско-методологического осмысле­ния. Это нашло свое отражение в разработке современной философии, как теоретической модели общественного раз­вития в условиях становления информационного общества.
 2. Типы цивилизаций. Содержание и основные признаки информационной цивилизации
 Цивилизация является формой существования и развития общества. Ее истоки просматриваются уже в первобытном обществе, когда возникают зачатки и отдельные элементы материальной и духовной культуры, происходит постепен­ное становление цивилизационных основ жизнедеятельно­сти людей. Собственно началом цивилизации является тот период истории, когда общество дикости и варварства сме­няется обществом с культурой, развивающейся на профес­сиональной основе во всем многообразии ее форм.
 В зависимости от степени технической оснащенности в сфере общественного производства, свободы личности в социальной и духовной сферах, типа культуры опреде­ляются и качественно различные типы цивилизаций, че­рез которые исторически проходило человечество в своем развитии: космогенная (охватывающая Древнее общество и эпоху Средневековья), техногенная или индустриаль­ная (соответствующая капиталистической и социалисти­ческой общественно-экономическим формациям) и форми­рующаяся в настоящее время антропогенная цивилиза­ция (информационное общество).
 Космогенная цивилизация как исторически первый ее тип основывалась на орудийной технике и ручной техно­логии и характеризовалась большой зависимостью обще­ства от природных сил, когда мировой космос определял смысл жизнедеятельности, диктовал законы, устанавли­вал жесткие формы общественной организации, связи ин­дивидов с социальными институтами.
 Основой следующего — техногенного типа цивилиза­ции явились: машинная техника, широкое развитие на­уки и постепенное превращение ее в непосредственную производительную силу, наемный труд, рыночные отно­шения, высокий уровень профессиональной культуры во всех ее формах. Несмотря на глубокие антагонистические противоречия в развитии индустриальной цивилизации, люди на этом этапе овладевают возможностями модифи­кации общества на основе его реформирования, в том чис­ле и в ходе буржуазно-демократических и социалисти­ческих революций. Развитие техногенной цивилизации в XX в. как противоборство капиталистической и социа­листической социально-политических систем определило необходимость ее замены более совершенным обществом.
 К концу 70-х гг. XX в. индустриальная технология и основанный на ней техногенный тип цивилизации исчер­пали возможности дальнейшего развития общества, опре­делили его кризисное состояние (возникновение глобаль­ных проблем, потеря духовных идеалов значительным числом граждан, переход к прагматическому и утилитар­ному способу существования людей и др.). Как свидетель­ствует практика современного цивилизационного процес­са, преодоление кризисного состояния, затронувшего в различной степени и многообразных формах все страны и регионы мирового сообщества, может быть обеспечено лишь на путях перехода к новому, более высокому, эффек­тивному и менее расточительному способу воспроизводства самого общества.
 Материальная основа для этого начала формировать­ся с середины 50-х гг. XX в. в связи с развитием инфор­мационной технологии. Именно она составляет содержа­ние процесса становления цивилизации нового типа — антропогенной, именуемой в научной литературе инфор­мационно-технологическим или постиндустриальным обществом. Определяя основные тенденции развития обще­ства, связанные с использованием информационной тех­нологии, российские и зарубежные ученые отмечают, что она коренным образом изменяет техническую основу ма­териального и духовного производства, определяет новые организационные формы общественной жизни, приводит к кардинальным изменениям в социальной структуре, пре­вращая значительную часть рабочей силы в новый сред­ний класс, требует постоянного повышения духовной культуры личности и общества. Последнее является осо­бенно важным, поскольку уровень и качество интеллектуального потенциала общества становятся решающим условием возможности его воспроизводства на информа­ционной основе. В границах конкретных видов деятельно­сти они превращаются в исходный и определяющий фак­тор развития всей социальной системы.
 Источником прогресса все в большей степени становят­ся не внешние условия жизнедеятельности человека, а он сам. Особое значение при этом приобретают научно-инфор­мационные ресурсы, уровень социально-политического сознания, нравственные критерии, духовно-культурные установки и другие элементы духовной жизни, которые в своей совокупности определяют технологию воспроизвод­ства всего общества и характер общественного прогресса. Формирование и развитие информационной цивилизации к концу XX в. превратилось в глобальный мировой про­цесс. По числу компьютеров на тысячу жителей приори­тетные места занимают такие страны как США, Англия, Канада, Япония, Ирландия, Сингапур и др. Так в США уже в 80-х гг. в отраслях, связанных с развитием информацион­ной технологии, работало около 70 процентов занятого на­селения (для сравнения: в России в начале 80-х гг. 12 - 14%). Доля России в общемировых затратах на НИОКР с 1985 по 1995 гг. сократилась с 3,9 до 0,5%.
 По своей сущности формирующаяся ныне общечелове­ческая цивилизация на основе информационной техноло­гии, по мнению многих российских и зарубежных ученых (Н. Моисеев, Р. Дарендорф, М. Бунге и др.), определяется как общество социальной справедливости, которому в на­стоящее время нет альтернативы. Близкой к теории соци­альной справедливости является концепция общества до­верия американского социолога Ф. Фукуямы. Он обосновы­вает, что прогресс в современных условиях не определяется индивидуализмом или коллективизмом, рыночными принципами или следованием традиции, а «лишь одним, распространившимся повсюду элементом культуры: уров­нем доверия, существующим в обществе».* Доверие выс­тупает как результат справедливых отношений во всех сферах общественной жизни.
 
 * Fuhuyama F. Trust. The Social Virtues and the Creation of Prosperity. N.-Y.,1995. P. 7.
 
 Социальная справедливость — один из универсальных общесоциологических и этических принципов организа­ции общественной жизни. Вся история человечества по существу была наполнена поисками справедливого реше­ния социальных проблем — от «демократического обще­ства» Демокрита и «идеального государства» Платона, че­рез религиозный идеал справедливого вознаграждения после смерти в Средневековье, социальные утопии Ново­го времени, выраженные в требованиях свободы, равенства и братства, коммунистический идеал марксизма, который народы многих стран, совершив сотни революций, пыта­лись воплотить в действительность, добившись при этом определенных успехов в преобразовании общества.
 Современная философия рассматривает социальную справедливость как сущность идущего на смену индуст­риальной цивилизации информационного общества, вы­деляя ее следующие общезначимые аспекты: 1) наличие многоукладной экономики и регулируемого рынка при ведущей роли государственного сектора; 2) трудовая ос­нова, вознаграждение работников в соответствии с коли­чеством и качеством труда, сильная социальная защита тех слоев общества, которые по каким-либо причинам не могут трудиться; 3) демократические формы организации во всех сферах общественной жизни; 4) государственное управление всеми социально значимыми процессами; 5) высокий уровень науки и культуры, особенно правовой и нравственной. Таким образом, общество социальной справедливости — это тип гражданского общества, опре­деляющий положение индивида в зависимости от количе­ства и качества труда. Оно характеризуется более высоки­ми показателями в социально-экономической, политичес­кой и духовной сферах по сравнению с капитализмом и социализмом и имеет идентичную направленность с ходом современного общественного развития.
 Социальная справедливость как универсальный прин­цип общественной организации должна быть теоретичес­ки обоснована и экономически рассчитана для каждого ре­гиона в соответствии с уровнем его социального и духов­ного развития, географическими, демографическими, региональными, национальными и другими особенностя­ми. Она исключает уравниловку и предполагает обеспече­ние соответствия между практической ролью отдельных личностей и социальных групп в жизни общества, их ре­альными заслугами и фактическим признанием этих зас­луг, между конкретными достижениями и мерой поощре­ния или наказания, т. е. их политической, моральной и правовой оценкой. Принцип социальной справедливости несовместим с идеологией дикого рынка, нетрудовых до­ходов, а его реализация требует соблюдения националь­но-государственных интересов страны и народа. Сегодня общество социальной справедливости воспринимается как социальный идеал и как реальная возможность со­циального прогресса. Оно не исключает необходимости рынка, но рассматривает его не как самоцель, а как эко­номический механизм регулирования общественных от­ношений, подчиненный решению общенациональных со­циальных задач.
 Обоснование цивилизационных критериев в развитии общества требует выяснения их соотношения с теорией общественно-экономических формаций (ОЭФ), разрабо­танной в свое время К. Марксом. Теория цивилизации в ее современной разработке не отменяет формационного деле­ния в развитии общества с его социально-экономически­ми, классово-политическими, национальными и другими характеристиками, а определяет его как конкретизацию отдельных цивилизационных этапов и аспектов социаль­ного бытия. Если ОЭФ как «общество, находящееся на определенной ступени исторического развития»,* детерми­нируется в своем развитии характером экономических от­ношений в зависимости от форм собственности (общинная собственность в первобытном обществе, рабовладение — полная собственность рабовладельца на средства производ­ства и раба, феодализм — полная собственность феодала на средства производства и неполная на работника — кре­постного крестьянина, капитализм — собственность капи­талистов на средства производства и отсутствие таковой на наемного работника, социализм — общественная соб­ственность на средства производства в лице государства), то социальный детерминизм на уровне цивилизации до­полняется такими признаками, как возросшая роль чело­веческого фактора, духовной культуры и общественно-по­литических институтов в развитии социальных процессов, возможность субъективного фактора в рамках определен­ных временных границ играть ведущую роль в их содер­жании и направленности по сравнению с социально-эко­номической обусловленностью, оставляя за экономикой определяющее воздействие на них лишь в конечном сче­те. В понятии цивилизации и определении ее типа техно­логический аспект функционирования и развития всей системы общественных связей выступает как обобщенный системный показатель содержания материальной и духов­ной жизни общества.
 
 * Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 6. С. 442.
 
 Исследование общественных процессов на уровне фор­мационного подхода связано с социально-экономическим детерминизмом, тогда как цивилизационный подход тре­бует его более широкого понимания, акцентируя внима­ние на тех сторонах жизни общества, которые связаны с деятельностью субъективного фактора, включают в се­бя вероятностные характеристики, свободу выбора, роль интеллекта и т. д. Концепция цивилизации, таким обра­зом, не заменяет и не отменяет теорию формационного развития общества, а включает ее в себя как частный слу­чай социального детерминизма применительно к опреде­ленным этапам исторического процесса. В целом же не­обходимо иметь в виду, что классификация формаций и цивилизаций, изучение их особенностей представляет собой лишь определенные ракурсы, в которых изучается история.
 Смена цивилизаций — это не прекращение жизни, а продолжение ее в новых социокультурных условиях. Каж­дый тип цивилизации устанавливает более высокий уро­вень дифференциации социального бытия и деятельности, усложняет связи между материальными и духовными эле­ментами общественной жизни. В ходе эволюции социокультурных факторов жизнедеятельности (производства, социальных и политических институтов и учреждений, духовных, идеологических отношений и т. д.) цивилиза­ция как целостная и самая широкая по своему содержа­нию общность обеспечивает не только непрерывность общественного процесса, но и его преемственность. Важ­ным признаком цивилизации является наличие духовных традиций, определяющих непрерывность и устойчивость процесса общественного воспроизводства. Цивилизация в процессе своего развития формирует механизм поддер­жания преемственности между прошлым, настоящим и будущим. Качество механизма воспроизводства и жизне­способность цивилизации определяются теми главными исходными идеями, на основе которых обеспечивается единство цивилизационного процесса.
 В настоящее время, когда капиталистическая и социа­листическая формации уходят в историю, завершается формационный период развития человечества. Дальней­шее развитие общества определяется как глобальный про­цесс перехода к антропогенной (информационно-техноло­гической) цивилизации, объективно-необходимым содер­жанием которой может быть только общество социальной справедливости. Глобальные интеграционные процессы, постоянно возрастающие масштабы взаимодействия эко­номических, этнонациональных, политических и других субъектов социального действия выводят современную цивилизацию на новый уровень развития человечества. Теоретической моделью информационной цивилизации является социальная философия, которая органично и диа­лектически соединяет понятия цивилизации и культуры.
 3. Многообразие форм цивилизаций. Россия в мировом цивилизационном процессе
 Понятие цивилизации как социокультурной общности предполагает определяющую роль в ее развитии духов­но-культурного фактора, который формировался и развивался в специфических национально-этнических формах. Каждому историческому типу цивилизации со­ответствовали и определенные типы национально-этни­ческих общностей: космогенной — народности, техногенной — нации. На этапе становления информационной цивилизации хотя и происходит формирование общей для мирового сообщества технико-технологической базы, но ее развитие также осуществляется в многообразных формах, структуру которых составляют национально-эт­нические особенности, специфические для каждого на­рода исторические традиции и обычаи, религиозные ве­рования, национальный язык, уровень духовной куль­туры в целом.
 Это относится и к информационной цивилизации, ко­торая также идентифицирует себя в значительной степе­ни в связи с указанными признаками. Однако ее отличие от предшествующей техногенной цивилизации состоит в том, что идентификация осуществляется уже не в на­циональных границах (хотя они сохраняют свое значе­ние), а на уровне межнациональных образований — су­перэтносов (объединения народов в одном государстве) и мегаэтносов (межгосударственные образования). Они представляют собой не просто этнические или нацио­нальные общности, а региональные сообщества народов и наций.
 К общечеловеческой цивилизации современное обще­ство идет через консолидационные процессы народов в рамках отдельных региональных объединений.
 Так на сегодняшний день вполне правомерно говорить о российском народе как одной из форм суперэтноса, со­стоящего из целого ряда далеко не близких по своим эт­ническим характеристикам народов, но вместе с тем глу­боко осознающих свою причастность к многообразным формам единства в системе сотрудничества с другими народами.
 В научный оборот входят такие понятия, как «латино­американский народ», «индийский народ», «арабский на­род» и т. д., что свидетельствует о выходе за национальные рамки современных социальных процессов, о наднацио­нальных формах их цивилизационного развития.
 Рассматривая многообразие форм современного циви­лизационного процесса, ученые часто употребляют поня­тие множественности цивилизаций, имея в виду нацио­нально-этнические особенности народов. Так, например, американский социолог С. Хантингтон, выделяя в насто­ящее время в зависимости от культурно-этнической са­моидентификации народов 7-8 мировых цивилизаций (западная, конфуцианская, японская, исламская, инду­истская, славяно-православная, латиноамериканская и африканская), определяет нынешнее состояние и прогно­зирует будущее человечества не как взаимодействие со­циально-экономических систем, наций, отдельных стран и народов, а как результат взаимоотношений между эти­ми глобальными цивилизациями. Не отрицая технико-технологический аспект при характеристике современ­ного общества, он отдает примат духовной культуре, рас­сматривая цивилизацию «как культурную общность наивысшего ранга, как самый широкий уровень культур­ной идентичности людей, шире которой лишь само чело­вечество».*
 
 * Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1. С. 34.
 
 Еще более определенно по этому вопросу высказыва­ется академик Н. Моисеев, когда пишет, что процесс мо­дернизации современного общества на информационно-технологической основе «происходит очень по-разному в разных частях планеты, в странах с разными цивили­зациями».*
 
 * Моисеев Н. Современный антропогенез и цивилизационные разломы. Эколого-политологический анализ // Вопр. философии. 1995. № 1. С. 17.
 
 Обобщенным выводом и отправной точкой для пере­хода на новую парадигму анализа современного цивили­зационного процесса может послужить следующая схе­ма соотносительности этапов цивилизационного и формационного развития общества и соответствующих им исторических форм общностей людей:
 Этапы цивилизационного развития обществаФормационные периоды общественного развитияЭтнонациональные формы общностей людей
 варварствопервобытно-­
 общинный стройродоплеменная
 организация
 космогенная
 цивилизация
 (орудийная
 технология)рабовладельческая
 и феодальная
 общественно-
 экономические
 формациинародности
 (территориальная и
 этнокультурная
 общность)
 техногенная
 цивилизация
 (машинная
 технология)капиталистическая
 и социалистическая
 общественно-
 экономические
 формациинации (общность
 территории, языка,
 экономической
 жизни, культуры
 и психологии)
 антропогенная
 цивилизация (информационная технология)информационно-технологическое
 обществонаднациональные
 общности: супер­этносы
 и мегаэтносы
 (межнациональные
 и межгосударствен­ные
 общности)
 
 
 Естественно, что любая схема лишь в общем виде от­ражает характер и направленность общественного разви­тия: где-то существовали общества, синтезировавшие в себе признаки ряда формаций, где-то имели место пе­реходы на новый формационный уровень, минуя те или иные обозначенные стадии, где-то в истории отмечались тупиковые формы цивилизаций и т. д. Но в целом дан­ная схема позволяет увидеть и определенные закономер­ные фазы и зависимости в содержании общественного прогресса. Ориентируясь на нее, возможно обоснование модели современного общества, отражающей не только его технологическую сущность и признаки цивилизации, но и соответствие между ее типами и формами нацио­нально-этнических и наднациональных общностей.
 Процесс модернизации современного общества на ин­формационно-технологической основе происходит различ­ным образом в странах и регионах с различными националь­но-культурными особенностями. В русле этой глобальной тенденции находится и Россия, которая в настоящее вре­мя должна ответить на вызов истории, определив свои возможности постиндустриального развития. При этом она должна ориентироваться не на вчерашний день своей истории и не на западный образец, а самоопределиться в своих национально-государственных перспективах на основе парадигмы современного цивилизационного про­цесса. Выход страны из кризисного состояния возможен только в результате перехода на информационно-техно­логический способ воспроизводства всей системы обще­ственной жизни, сущность которого определяется прин­ципом социальной справедливости.
 Новая российская модель должна быть разработана и экономически обоснована исходя из реальных условий и возможностей развития российского материального и ду­ховного потенциала с учетом мировых цивилизационных тенденции. Россия является носителем особой специфичес­кой цивилизационной модели развития и ей необходима собственная идентичность, определяющая возможности органического взаимодействия современных социальных процессов со специфическими структурами ее социокультурной жизни, менталитетом и традициями российского народа. В условиях российской действительности рынок не может рассматриваться в качестве идеала общественно­го развития. Он необходим не для первоначального накоп­ления капитала и превращения частного бизнеса в само­довлеющую сферу, а для формирования общества социаль­ной справедливости. Поэтому рыночная теория должна рассматриваться как составная часть, структурный эле­мент концепции такого общества, полностью подчиняясь ее принципам.
 Существующий в настоящее время огромный соци­альный опыт человечества отражает многообразие путей преобразования современного общества на путях инфор­мационной цивилизации. Различные страны и народы осуществляют их на основе универсального принципа со­циальной справедливости, но в специфически-нацио­нальных и исторически-конкретных формах. Основным содержанием современной эпохи является становление общечеловеческой цивилизации на основе интеграцион­ных процессов всех социально-экономических систем. Но этот процесс не осуществляется автоматически. Совре­менная эпоха характеризуется исключительной сложно­стью, нелинейным характером развития процессов. Она открывает широкие возможности дальнейшего прогрес­са человечества, но она одновременно и опасна непред­сказуемостью и нестабильностью, что в значительной сте­пени определяется содержанием антропологического де­терминизма.
 4. Сущность антропологического детерминизма
 Детерминизм как учение о закономерностях и причинно-следственных связях в развитии материальных и духов­ных процессов и явлений определяет различные уровни и типы их взаимодействия. Исторически высшей формой движения материального мира является общество, а соци­альный детерминизм занимает особое место в концепции детерминации. Обладая общими характеристиками зако­номерной и причинно-следственной зависимости, он опре­деляется также и особыми специфическими чертами, от­носящимися к диалектике общественных процессов. Глав­ной особенностью социального детерминизма является то, что он изучает проблемы взаимодействия и развития процессов и явлений материального мира в связи, с вклю­ченностью в него человека, взаимообусловленностью ма­териального и идеального. Основным его содержанием является изучение человека и мира человека.
 В системе социального детерминизма человек в разви­тии общества и взаимодействии с окружающим миром вы­ступает не как соотносимый с материальными процессами пассивный элемент, а как включенный в него активный субъект познания и деятельности. Человек преобразует ок­ружающий мир в зависимости от уровня сознания и раз­личных технико-технологических средств, а характер и масштабы этого воздействия определяются содержанием духовной культуры, которая в условиях информационной цивилизации становится решающим фактором обществен­ного прогресса.
 В этой связи антропологический детерминизм приоб­ретает особое значение, являясь важной составной частью детерминизма социального. Он рассматривает деятель­ность человека в связи с такими его определяющими при­знаками как наличие разума, воли, интеллекта, культуры, нравственности, свободы выбора, трудовой деятельности. В обосновании этих признаков и их значения в воспроиз­водстве социальных процессов антропологический детер­минизм опирается как на данные естественных и техни­ческих наук (антропный принцип, синергетику, теорию искусственного интеллекта и др.), так и на результаты ис­следований в области социального (экономические и дру­гие науки) и особенно гуманитарного знания (истории, психологии, этики, логики и др.). Данные науки позволя­ют сделать вывод, что появление и деятельность разумных существ в космосе не являются случайностью, а обуслов­лены и лимитированы объективными законами Вселен­ной. С позиций современных естественных и технических наук человек рассматривается как мощный природный фактор космического масштаба. Из наблюдателя могучих природных стихий он в ходе истории, используя разум, превращается в укротителя этих сил. Познавая мир и по­стоянно усиливая свое могущество по отношению к нему, человек распространяет законы развития общества на ес­тественные законы эволюции Вселенной. Компьютерная революция, создание искусственного интеллекта постоян­но расширяют масштабы такого воздействия.
 Антропологический детерминизм получает в настоя­щее время новое содержание и в результате характера вза­имодействия человека с обществом. И здесь в ходе исто­рического развития человечества соотношение в общем балансе сил человека и общества меняется в сторону че­ловека. Исходным пунктом гуманитарного познания все в большей степени становится разумная деятельность человека, выступающая как первичная субстанция по от ношению к социально экономическим процессам и науке. Закономерностью развития человека и общества все в боль­шей степени становится опережающее развитие научных знаний и духовной культуры по отношению к другим сфе­рам общественной жизни. Возрастает значение управления социальными процессами, которое определяется как не­обходимое и решающее условие устойчивого развития об­щества. На этапе постиндустриального общества антропо­логический детерминизм характеризуется возрастающими объемами сознания и интеллекта, расширением масшта­бов разумной деятельности человека, научный анализ ко­торых предполагает использование информационных ме­тодов изучения социальных процессов, применение моде­лирования и компьютерных технологий на основе создания базы и банков данных, информационное программирова­ние и другие современные методы познания. Особую ин­тегрирующую роль при этом играет философия, которая формирует теоретический фундамент модели современно­го общества. Опираясь на данные информационных мето­дов исследования социальной жизни, философия впервые становится особой экспериментальной наукой, главным соучастником принятия решений в управлении обществен­ными процессами.
 Концепция современного антропологического детерми­низма основывается на признании закономерной взаимо­связи понятий «человек» — «духовность» — «общество», в которой духовная культура играет роль опосредующего фактора во взаимодействии личности и общества, опреде­ляющего исторический прогресс. В этом своем качестве она предъявляет определенные требования к характерис­тикам личности и состоянию общества. Что касается лич­ности, то она должна обладать: профессионализмом, зна­нием требований общественной жизни, пониманием ново­го типа социальных связей, наличием социальной цели и высокими нравственными установками и другими чертами, определяющими в совокупности духовный облик личнос­ти. В свою очередь общество должно обладать такими каче­ствами, как демократичность, равенство прав граждан, сво­бода выбора, вознаграждение в зависимости от результатов общественно-полезной и трудовой деятельности и др. Все многообразные духовные процессы в современном обще­стве, их взаимовлияние и взаимосвязь с материальными социальными процессами реализуются не как однозначная обусловленность одних факторов другими, а как отноше­ния между вероятностными явлениями и событиями.
 Антропологический детерминизм имеет дело в основном со статистическими закономерностями функционирования и развития общества и социальной среды, содержание ко­торых представляет собой вероятностное усреднение мно­гочисленных и разнонаправленных действий людей как направление исторического хода событий. Он представля­ет качественно новый уровень понимания социальных про­цессов по сравнению с детерминизмом механистическим, который не объяснял явлений сознания. Он также несов­местим с индетерминизмом, отрицающим закономерную и причинно-следственную связь в социальном развитии, что находит свое проявление в настоящее время в концепциях постмодернизма (С. Тулмин, Д. Гриффин, П. Козловский и др.). Представители этого направления утверждают, что превращение вещно-предметной среды в информационно-знаковую, составляющее содержание развития культуры, означает превращение мира, в котором живет человек, в фиктивный и нереальный: «новая парадигма — контину­ум «Машина — Человек», по их мнению, якобы ставит со­временный материализм под вопрос со стороны техники... » «Теории сегодня не открывают, их выдумывают и констру­ируют».* Не выводят на уровень современного научного понимания антропологического детерминизма и концепции вульгарного техницизма, биологизированные теории созна­ния и др. На самом деле становление информационной ци­вилизации ставит вопрос не об отрицании фундаменталь­ных основ концепции детерминизма, а об осмыслении с его позиций все более сложных, в том числе и идеологических, явлений общественной жизни, о качественно новом уровне и роли духовности в развитии современного общества. Со­временная концепция детерминизма необходимо включа­ет в себя антропологический детерминизм, который и сам получает в настоящее время новые характеристики.
 
 * Козловский П. Современность постмодернизма // Вопр. философии. 1995. №10. С. 89, 90.
 
 Все это вместе взятое позволяет сделать выводы о том, что сущностью антропологического детерминизма явля­ются законы развития сознания, человеческой деятель­ности и духовной культуры, т. е. субъективной реальности. Они вторичны по отношению к законам объективно­го материального мира, но обладают и собственной внут­ренней специфичностью, а также относительной самосто­ятельностью. Их содержанием является обоснование воз­растания роли человека в ходе исторического процесса, расширение границ антропологической ориентации в раз­витии общества, определение особой роли науки в систе­ме духовной деятельности, рассмотрение таких субъектив­ных качеств личности, как свобода воли, ответственность, талант, целевые установки, интересы, ценности, идеалы и другие, в качестве активного и необходимого фактора в системе антропологического детерминизма. В развитии духовных процессов большое значение имеют случайные и вероятностные факторы, индивидуальные неповторимые явления, присутствуют не только достижения, но и нео­братимые потери. Все это определяет специфику антропо­логического детерминизма и его особое значение в разви­тии цивилизационного процесса.
 Литература
 Абдеев Р. Ф. Философия информационной цивилизации. М., 1994.
 Барулин В. С. Социально-философская антропология. М., 1994.
 Коломийцев В. Цивилизация XXI века. Некоторые современные концеп­ции // Своб. мысль. 1996. № 11.
 Львов Д. С. Образ новой России — истоки формирования // Вопр. фило­софии. 1998. № 4.
 Маркс К. Предисловие. К критике политической экономии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 13.
 Моисеев Н. Н. Информационное общество как этап новейшей истории // Своб. мысль. 1996. № 1.
 Плотников Ю. Формационная и цивилизационная триады // Своб. мысль. 1998. № 3.
 Росенко М. Н. Этнонациональные процессы в современном обществе (Философско-методологический анализ). СПб., 1996.
 Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.
 Философия и цивилизация: Материалы Всероссийск. конф. 30 - 31 окт. 1997 г. СПб., 1997.
 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1.
 Цивилизация. Вып. 4. М., 1997.
 IX. ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ЛИЧНОСТИ
 1. Социальная философия о соотношении личности и общества
 2. Свобода и ответственность — атрибутивные характеристики человеческого бытия
 3. Коллективность как форма совместимости человеческого бытия
 4. Проблема человека в информационном обществе
 1. Социальная философия о соотношении личности и общества
 Социальная философия рассматривает проблемы развития человека и общества в их диалектической взаимосвязан­ности и взаимообусловленности. Философские проблемы личности включают в себя: определение личности; формы взаимозависимости личного и социального самоопределе­ния; тенденции и перспективы изменения личности и об­щества, анализ основных подходов к ее изучению, суще­ствующих в истории философии.
 Личность — синтетическое понятие, обозначающее объект, на который не может монопольно претендовать ни одна наука. Личность — сравнительно позднее понятие. Буквально, оно происходит от слова «личина», означаю­щего маску, которую надевали древнегреческие актеры. Такое понимание личности подчеркивало социальную обусловленность природы человека и определение его че­рез место или роль в социуме (царь, раб, поэт). Позже в со­держание понятия личности включается представление о человеческой индивидуальности. Слово «индивид» перво­начально имело исключительно биологический смысл и обозначало отдельную «особь» как представителя биоло­гического вида.
 В современном смысле понятие индивидуальности раз­вилось в философии Просвещения, в эпоху становления рыночных отношений, когда, с одной стороны, любой че­ловек выступал как отдельный, «неделимый», автоном­ный предприниматель, с другой — обладал конкретными и неповторимыми чертами биографии, характера и пове­дения. Наш обыденный язык, в котором больше интуитив­ной мудрости, чем в теоретических построениях, исполь­зует слово «личность» для интегральной характеристики человека. Личность — индивидуальность в коммуникации, в этом определении наиболее четко проявляется вза­имосвязь и взаимозависимость личностного и социального самоопределения. Таким образом, в содержании понятия личность отчетливо выражены три ключевых компонен­та: индивидуальность, социальная роль, коммуникационный процесс.
 В общей истории изучения личности различными гу­манитарными науками выделились несколько подходов. Самые важные из них: философско-литературный под­ход — изучение личности прежде всего во взаимодействии с обществом; клинический подход — исследование нормы, патологии и аномалии в развитии личности; психологичес­кий экспериментальный подход — определение доминан­тных личностных черт, комплексов, обуславливающих психику и поведение. Кроме того, следует отметить влия­ние на философское понимание личности таких глобаль­ных проблем психологической науки, как роль наследствен­ности и среды, сознательного и бессознательного в форми­ровании личностной психики и поведения. Проблема личности в современном мире вызвана и трудностью согла­сования социально-экономических реалий и этико-психологических требований к человеку, отсюда ставшее нари­цательным понятие К. Хорни «невротическая личность нашего времени».
 В истории развития наук о человеке естественнонаучный и гуманитарный подходы были принципиально различны. Долгое время эти два подхода абсолютизирова­лись и иногда стимулировали, а чаще препятствовали раз­витию друг друга. Но и тот и другой должны были отве­тить на главный вопрос: благодаря чему человек, который как биологическое существо является слабым и уязвимым, смог успешно конкурировать с животными, а позже стал самой могущественной на земле силой? Между тем тот факт, что человек является историческим, социальным и культурным существом, позволяет понять, что его «при­рода» не является чем-то заданным, строится в каждой культуре по-своему. Признание того, что все, что люди умеют, есть продукт культурного развития, воспитания и образования, позволяет преодолеть односторонность све­дения человека к животному, а изучение биологией, этно­логией, зоопсихологией форм жизнедеятельности живот­ных конкретизирует и содержательно обогащает философ­ские идеи о единстве мира.
 Осознание двойственности человеческой природы со­ставляет фундамент современных наук о человеке. Любая концепция человека исходит из наличия в нем природно­го и социального и существования двойной детерминации, биологической и культурной, для практически всех пси­хических и поведенческих актов. Целостный образ чело­века складывается как сумма познаний его естествознани­ем (биологией, медициной и пр.) и гуманитарным знани­ем (социологией, философией, историей, культурологией). А, например, психология как наука, вообще не может быть отнесена однозначно к естественнонаучному или гумани­тарному знанию без анализа конкретных школ и направ­лений. Несмотря на кажущееся принципиальное разли­чие, естествознание и гуманитарное знание пользуются для анализа человека одним и тем же масштабом, в каче­стве которого выступают разум и социум. Только естествоз­нание рассматривает социум человека в ряду с сообще­ством муравьев или павианов, а разум — как разновид­ность животной психики, в то время как философия считает, что культура и духовность противополагают че­ловека животному миру. Задача современной науки в том, чтобы вписать человека в развитие природы без преумень­шения или преувеличения его принципиального своеоб­разия, чтобы заново переосмыслить его родовую сущность.
 Разумеется, общественная жизнь не является исклю­чительным отличием людей, кроме того, мы вообще не можем найти такой формы человеческого поведения, ко­торая не могла бы встретиться в животном мире. Лебеди умирают от любви, слоны заботятся о стариках, а киты кончают жизнь самоубийством. Следовательно, человечес­кое нужно искать не в отдельном, свойственном только этому виду качестве, а в интегральном, целостном, иерар­хическом, динамическом единстве жизненных форм. Ис­торически первым как в онтогенезе, так и в филогенезе является то, что человек, даже самый примитивный, не имеет готовых инстинктов, программ для того, чтобы жить человеческой жизнью. Будучи незавершенным природой, он реализует себя в культуре и даже самые простейшие жизненные акты осуществляет не инстинктивно, а по об­щественным образцам. Отсюда многообразие форм хозяй­ства, семьи и общения. Там, где практически любому жи­вотному надо «подучиться», чтобы выжить, но представи­телем своего вида оно является от рождения, человеку надо сформироваться, надо стать человеком в процессе опыта индивидуальной и коллективной жизни.
 Незавершенность, принципиальная неполнота жиз­ни - такая же характеристика сущности человеческого, как и дуальность человеческой природы. Отсюда важней­шим процессом, формирующим и определяющим лич­ность, является социализация. Общество постоянно созда­ет и воссоздает специальные социальные институты, в ко­торых совершается становление и функционирование человеческой личности. Эти институты: государство, сис­тема образования, брак, армия и пр. — различны по сво­им задачам, структуре и способам деятельности, но все они созданы социумом для своего развития и для воспроизвод­ства человека. Процесс социализации условно можно раз­делить на личностное, внутреннее самоопределение, вклю­чающее в себя поиск идентичности или решение вопроса: кто я такой; и внешнее социальное самоопределение как поиск своего места в социальной реальности. Социализа­ция протекает через всю жизнь человека и тесно связана с возрастными и половыми жизненными циклами: т. е. она включает в себя усвоение социальных правил, поиск и ут­верждение себя в социальной роли и, затем, личность пре­вращается из объекта социальной защиты и воспитания в субъект социального действия и сама способна творить и изменять социальные нормы и образцы поведения.
 Можно утверждать, что общество определяется типом или типами личности, его составляющими или им культи­вируемыми, и так же личность определяется характером общества, в котором развивается. Понятие социальной идентичности отражает тот факт, что каждая личность, во-первых, знает свое место в социальной реальности, соответ­ствующее полу, возрасту, статусу, возможностям и способ­ностям, во-вторых, она имеет представление, сформиро­ванное через соответствующие социальные институты, о задачах, которые ей придется решать на этом месте, при­чем «рамки» успешности личности заложены в определе­ние данного социального места. Социальные институты, социальные нормы и правила поведения регламентируют социальную деятельность и сознание. Определив свое соци­альное «Я», человек формирует и представление о том, ка­ким он хочет и должен, а каким не хочет и не должен быть на этом месте. Таким образом, социальная идентичность означает определение своего места и роли в социальной ре­альности, своих социальных функций, соответствующих месту и роли, а также своих социальных притязаний, вы­раженных в социальном идеале. Социальная самоидентификация осуществляется в процессе приобщения к группе. Общество представляет собой целостную систему, облада­ющую иерархической, динамической структурой, а соци­альная стратификация и социальная мобильность общества в свою очередь представляют модели возможных личност­ных ролей, типов и вариантов поведения.
 В обществе всегда есть некое понятие нормы личност­ного развития. При этом личностные и общественные пред­ставления о норме и общественных идеалах не совпадают. Для общества нормально то, что способствует его сохране­нию на данном этапе, и идеально то, что еще больше воп­лощает общественные интересы в данный момент. Напри­мер, в обществе, где культивируются рыночные отноше­ния, естественен и нормален человек, беспокоящийся о своем доходе, а идеален тот, кто может самостоятельно, без общественной поддержки, этот высокий доход полу­чать и сохранять. Нормальны те, кто живут в ногу с обще­ством, без отставания и без опережения. С точки зрения индивидуального развития независимо от общественного уклада нормально жить — значит жить счастливо, значит жить в достатке и иметь возможности индивидуального развития в любых сферах.
 Личностное и социальное развитие различаются и по отношению к индивидуальности: социум заинтересован в максимальном следовании заданным образцам, личность испытывает потребность в утверждении собственной уни­кальности. С точки зрения социума нормален конформист, а с точки зрения личности нормален тот, кто способен по­ступать не как все, сохраняя свою индивидуальность. Ди­алектическое противоречие личности и общества может быть выражено как противоречие индивидуализации и унификации. Социум стремится к унификации личност­ного самоопределения в соответствии с его структурой, а личность — к максимальному раскрытию собственной индивидуальности. Способность общества разрешать это противоречие определяет его потенциальные возможнос­ти к саморазвитию.
 Важнейшим элементом, связывающим личность и об­щество, являются потребности, нормы, ценности и идеа­лы. Здесь мы наблюдаем взаимодействие нескольких ре­альностей. Во-первых, можно условно говорить о взаимо­обусловленности личных и общественных идеалов и их совпадении или несовпадении. Связующим звеном здесь выступает группа как выразитель и условие личностного социального самоопределения. Во-вторых, потребности, интересы, ценности и идеалы существуют как на уровне теоретического сознания, так и в повседневной жизни, причем также находятся в диалектическом противоречии. В-третьих, нормы и ценности групп, в которые входит лич­ность, могут противоречить друг другу.
 Развивающийся человек в процессе социализации при­обретает черты характера, формирует волю, в конечном счете делает свою жизнь. Динамика социума обусловли­вает изменение жизненных ориентиров: человек-рабочий или человек-предприниматель предполагают разные фор­мы жизни. Изменение героев, кумиров и идолов приводит к переменам в одежде, обстановке квартиры, лексике, увлечениях. Изменение понятия о престижных или непре­стижных профессиях влияет на иерархию значимых в об­щественном мнении групп.
 В то же время социум испытывает не менее сильное дав­ление со стороны личности. Мы не знаем, кто конкретно придумывает анекдоты, распускает сплетни, диктует как надо себя вести на свадьбах или похоронах, но это должны быть конкретные люди с именами и лицами, благодаря ко­торым общество становится другим. И в случае жесткой борьбы за сохранение традиции, и в ситуации революцион­ных изменений возникают социальные слои, группы и лич­ности, персонифицирующие идеи. Можно сказать, что это герои, с которых «пишутся» общественные идеалы, это ре­волюционеры, чьи имена и лица ассоциируются в сознании масс с их интересами. Это и деятели культуры, которые сво­ими произведениями задают модели повседневного поведе­ния, формируют привычки и вкусы, то, что называют уров­нем массовой культуры. Известно, что вплоть до конца XX в. моделированием вкусов и поведения в основном за­нималась литература, сегодня она существенно потеснена кино и телевидением. Личности, считающиеся выдающи­мися, меняются, и соответственно меняется социум.
 Классическое общество было очень жестким в отноше­нии тех правил и норм, по которым должны были строить свою жизнь люди. Современные, казалось бы, удовлетво­ряющие все вкусы и потребности, мода, литература, кино, пресса на самом деле задают стереотипы мыслей и поступ­ков не менее жесткие. Но все же распад единообразной си­стемы жизни позволяет ввести большие возможности для индивидуального творчества. Поскольку информация пе­рестала быть собственностью немногих, деятели культу­ры не могут не учитывать реальные потребности потреби­теля культуры. Таким образом, возрастающая дифферен­циация общества ведет к повышению роли личности в создании его повседневной жизни и культуры. С одной стороны, кажется, что количество выдающихся личнос­тей, пророков, экстрасенсов, телеведущих или спортсме­нов увеличивается и их воздействие на умы и души рас­тет, с другой — именно их множество создает возможность свободного выбора и, следовательно, повышает степень личной свободы.
 Социальная философия всегда отдельно рассматрива­ла вопрос о роли личности в истории. Историческая лич­ность как персона, во-первых, воплощает в себе обще­ственные идеи, во-вторых, объединяет вокруг себя со­циальные группы, в-третьих, благодаря особенностям личной биографии и характера обеспечивает создание «своеобразия текущего момента». Исторические личнос­ти бесспорно существуют, но причины их появления и влияния на общественную жизнь не носят мистического характера, а могут быть исследованы в контексте куль­туры данного общества. В романе «Война и мир» Л. Тол­стой показал, что вклад личности в историю зависит не только от индивидуальных черт характера (противопос­тавление Кутузова и Наполеона), но и от объема и содер­жания социальных связей. Чем больше возможностей имеет конкретный человек влиять на деятельность соци­альных институтов и судьбы других людей, тем скорее он может способствовать прогрессу или застою, росту куль­туры или падению нравов.
 Таким образом, можно констатировать, что личность и общество рассматриваются в социальной философии как диалектические противоположности. В современном обще­стве главной проблемой личности остается поиск идентич­ности в возрастающем многообразии жизненных практик. Главной проблемой социума является создание обществен­ных институтов, обеспечивающих гармонию индивидуа­лизации и унификации в жизненном процессе.
 2. Свобода и ответственность — атрибутивные характеристики человеческого бытия
 Родовыми характеристиками человека являются разум, труд, творчество, свобода и ответственность. Диалек­тика свободы и ответственности создает пространство вы­бора для личности, через которое она реализует свою ин­дивидуальность. Реализация человека связана с теми возможностями, которые предоставляет ему социальная система. Конечно, человек всегда может осуществить сво­бодный выбор, но одно дело выбирать между ролью жерт­вы или палача, а совсем другое — выбирать между разно­образием профессий, позиций и действий, которые предо­ставляются человеку в высокоразвитом демократическом обществе. В связи с этим актуальна проблема прав и сво­бод личности, которая решается различно в современных социально-философских теориях. Философия издавна ори­ентировала человека на высшие ценности, главными сре­ди которых являются истина и свобода. «Я дам Вам исти­ну, и она сделает Вас свободными», — это обещание, кото­рое давали Сократ и Христос, лучше всего выражает связь этих фундаментальных ценностей.
 Но как понимать эти слова сегодня, когда, несмотря на относительно благоприятные условия жизни, человек как никогда трагично ощущает свою зависимость от влас­ти. В настоящее время власть, хотя и стала менее деспо­тичной, зато вплотную придвинулась к каждому челове­ку и ограничивает его тело и душу. Сегодня она присут­ствует не только в форме репрессивных органов, но и на экране телевизора и на страницах газет и журналов. При этом она не всегда имеет открытую идеологическую фор­му, которую могла бы разоблачать философия как обман и манипуляцию сознанием населения.
 Власть присутствует как в юридически-правовой, так и в повседневной форме. Поэтому сегодня отстаивать сво­боду — означает: во-первых, добиваться социальных, по­литических и юридических прав и гарантий, а во-вторых, учиться самостоятельно выбирать лидера, образ жизни, стиль одежды, стиральный порошок — все, что стремят­ся навязать с помощью специально подобранных фактов, тенденциозных комментариев, навязчивой и скрытой рекламы.
 Свобода личности неразрывно связана с справедливо­стью, т. е. распределением материальных и духовных благ, прав и свобод в зависимости от реального или по­тенциального вклада в общественное развитие. Челове­чество не только мечтало о справедливости, но и работа­ло в направлении ее осуществления. В результате удалось принять законы, гарантирующие свободу человека. Госу­дарство, в котором действует свобода, основанная на за­конах, называется правовым государством. В демократи­ческом государстве законы принимаются или изменяют­ся путем свободных выборов представителей народа, которые выражают его волю. Конечно, демократия может быть легко подвергнута критике, и особенно русская ин­теллигенция не доверяла воле «глупого большинства». Но столь же уязвима и идея «просвещенной монархии», со­гласно которой воля государя ограничивается разумом и законом. Естественно, что в этих условиях всегда суще­ствует опасность деспотизма и произвола. Поэтому совре­менная эпоха тяготеет к свободным выборам, позволяю­щим без насилия корректировать существующие законы. Естественно, что выборы имеют множество недостатков и власть может манипулировать мнением народа. Поэто­му свободные выборы возможны при условии свободы граждан и наличии у них политической сознательности и ответственности. Можно перечислить основные признаки политической свободы:
 1. Свобода индивида предполагает и опирается на сво­боду остальных. Границу свободы одного человека обра­зует свобода другого. Таким образом, предполагается един­ство юридической независимости и нравственной откры­тости, выражающейся в признании свободы другого. Юридическая свобода называется негативной, ибо она по­зволяет человеку изолироваться от других, она полагает дистанцию, которой должны придерживаться люди в от­ношениях друг с другом. Нравственное признание может быть названо позитивной свободой, так как способствует солидарности людей. Благодаря единству негативной и позитивной свободы, человек становится свободным в той мере, в какой свободны другие.
 2. Свобода гарантируется правом, которое связывает насилие принципами справедливости. Свободный чело­век имеет защиту от насилия и может выражать свою волю. Власть как таковая реализуется в ходе свободной борьбы сил. Сила определяется, т. е. ограничивается дру­гой силой, а не разумом или моралью, которые взывают к абстрактной справедливости. Вместе с тем борьба сил, не ограниченная разумом и моралью, приводит к истреб­лению, к энтропии. Поэтому сила стремится получить разумное, правовое обоснование и, таким образом, вы­нуждена отказываться от произвола и насилия. Постепен­но формируется правовое государство, в котором законы имеют одинаковую силу для всех, а необходимое в неко­торых случаях применение насилия регулируется зако­ном. Например, репрессивные действия полиции могут быть допустимы лишь в отношении правонарушителей. При этом человек не может быть заключен в тюрьму без указания причины ареста и имеет право для выражения протеста и публичной защиты. Политическая же поли­ция недопустима.
 3. Права свободного человека реализуются в обще­стве, которое обеспечивает изъявление его воли. Обще­ство, в котором каждый человек в зависимости от уров­ня политической зрелости и аргументированности при­тязаний на власть может рассчитывать на признание, называется демократическим. Претенденты на власть ведут в соответствии с избирательным законом предвы­борную агитацию. Выдвижение кандидатов различными группами населения зависит от необходимого числа под­писей и не ограничивается. Посредством выборов форми­руется правительство. Таким образом без применения насилия власть может быть изменена в соответствии с желанием избирателей.
 4. Свобода, как известно, связана с истиной, и демок­ратизация представлений об истине заключается в том, что она перестала быть достоянием посвященных. Так же как и политическая воля, политическая истина отыскивается в ходе свободных дискуссий, в которых участвуют как по­литики, так и общественность. Дискуссии и переговоры способствуют: а) повышению компетентности, информи­рованности, раскрытию скрываемых сведений; б) выявле­нию неявных или кажущихся естественными предпосы­лок и ориентаций общественного развития; в) достижению взаимного согласия и признания чужого мнения. Для про­ведения дискуссий общественности необходима свобода доступа к средствам массовой информации. При этом до­пустимы такие ограничения, которые защищают от кле­веты и оскорблений, а также разглашения секретных го­сударственных и военных сведений.
 5. Демократия имеет исторические формы, и ее крити­ки справедливо указывают на то, что она легко превраща­ется в охлократию — власть толпы, которая, как извест­но, вырождается в тиранию. Выходом является повыше­ние культурного, образовательного, жизненного уровня всего населения или, если это невозможно сразу, форми­рование элиты — слоя специалистов, который пополняет­ся из всех слоев населения.
 6. Свободные выборы власти должны проверять обосно­ванность ее претензий на управление обществом. Таким образом, конечный эффект демократического общества обусловлен решимостью населения отстаивать свободу. Демократический строй также связан с соблюдением оп­ределенных границ власти, которая не должна вмешивать­ся в частную жизнь человека, а ограничивается только необходимыми для соблюдения общественного порядка мерами.
 Свобода и ответственность личности проявляются не только в сфере политической жизни. Литература, театр, кинематограф XX в. постоянно анализируют ситуацию выбора и определяющих его факторов, будь то моральные нормы, личные принципы или общественное мнение. Че­ловек учится выбирать, его учат выбирать и ему навязы­вают выбор. С одной стороны, любая свобода обремени­тельна, тогда как принуждение освобождает от ответ­ственности. С другой — человек может быть свободен, только принимая на себя ответственность за любой по­ступок, поскольку в конечном счете всегда можно посту­пить иначе.
 В настоящее время вряд ли найдется хотя бы одна се­рьезная концепция человека, абсолютизирующая свобо­ду или несвободу личности. Свобода и ответственность че­ловека находятся в диалектической взаимосвязи: любая возможность выбора имеет рамки, созданные обществом и культурой, и любой выбор предполагает ответственность, поскольку влияет на условия и возможности выбора дру­гих людей. При этом расширяющиеся возможности ком­муникации создают многообразные уровни ответственно­сти и свободы, в которых конкретная личность ищет свои жизненные смыслы и формирует жизненные практики.
 3. Коллективность как форма совместимости человеческого бытия
 Человеческое общество представляет собой невероятно сложную систему институтов, которые и производят не­обходимый для функционирования общества тип личнос­ти, и, с одной стороны, являются продуктом деятельнос­ти людей, с другой — существуют независимо от воли и сознания конкретных индивидов.
 Формы человеческой коллективности изменялись в истории, различны в разных культурах, зависят от инди­видуального сознания и поведения. Следует выделить не­сколько взаимозависимых уровней форм коллективности, в которые включена конкретная личность. Во-первых, это формы коллективной жизни, в которые мы включены независимо от нашего желания: семья, этнос, государство; во-вторых, это не прямые, а косвенные формы коллектив­ности, задающие общий тон нашей деятельности и сознанию: принадлежность к определенному полу, возрастной группе, социокультурному страту; в-третьих, это формы коллективности, принадлежность к которым определяет­ся нашим выбором: профессиональная общность, круг зна­комых и пр. Можно утверждать, что содержание жизни человека определено его социальными и межличностны­ми коммуникациями, и, следовательно, коллективность является столь же существенной характеристикой че­ловека, как двойственность его природы и неполнота. Ана­лизируя основные формы человеческой коллективности, можно отметить различие их функций и динамику разви­тия в пространстве культур и историческом времени.
 Семья — малая группа, построенная на кровном род­стве и браке, являющаяся первичным и элементарным общественным институтом. Семья соединяет людей прак­тически по всем параметрам, созданным обществом для других форм коллективности. В семье присутствуют эко­номические, социальные, кровнородственные, юридичес­кие, духовные и другие отношения. В конце XX в. в ряде стран заговорили о распаде семьи как общественного ин­ститута, что угрожало самому существованию человека. Но оказалось, что человечество пытается культивировать новые и разнообразные формы семьи. Так, например, на­ряду с существующими гражданским и церковным браком в некоторых странах Западной Европы возникли такие формы как самбо, сербо и др., связанные с имущественны­ми отношениями и правами супругов в семье. Важно от­метить, что при ослаблении экономических и правовых основ брака и семьи особую значимость приобретает по­требность людей в совместной жизни, в близости, в люб­ви, в общении и понимании. При всей спорности взглядов на семью, можно констатировать, что социум не отказы­вается от этой древнейшей формы коллективности, наобо­рот, создает дополнительные социально-экономические гарантии ее существования.
 Государство — дальнейший шаг на пути развития со­циальных общностей. Первые государства возникли в III тыс. до н. э. Государство — это такая форма коллек­тивной жизни, в которой кровнородственные отношения заменяются социально-экономическими связями, что приводит к радикальному изменению человека. Государ­ство создает новую коллективную дисциплину и порядок, при которых большие группы людей действуют согласо­ванно. Государство же создает и специальные репрессив­ные институты, поддерживающие этот порядок, тем са­мым культивируя и особые формы коллективности, вы­ражающиеся в общем подчинении или общей оппозиции, заново ставя перед личностью проблему свободы и ответ­ственности.
 Этнос может быть реальной формой коллективности в том случае, если он совпадает с политической общностью (в Армении живут армяне) или если люди одной нацио­нальности создают специальные институты жизни — ар­мянская диаспора в Америке. В остальном, этнос скорее косвенная форма коллективности, поскольку принадлеж­ность к определенной национальной культуре проявляет­ся в индивидуальной психике и поведении, в образе жиз­ни, в традициях и ритуалах.
 Коллективные формы жизни позволяют личности ус­воить социальные нормы и правила, понять свое место в общественной иерархии, осуществлять социальные и межличностные коммуникации, реализовать свою инди­видуальность. Психологически коллективность реализу­ется в чувстве «Мы», которое существует в любой общнос­ти. Но для конкретной личности сила его по отношению к прямым или косвенным формам коллективности различ­на. Во время Великой Отечественной войны чувство «Мы —советские люди » было сильнее чувства националь­ной общности. Коллективность как форма жизни и есть то пространство коммуникации, в котором развивается от­дельный человек. Коллективность существует объектив­но в виде системы взаимосвязанных социальных групп и отношений. Она существует и в форме идеально-объектив­ного бытия — в знаках общности: государственный флаг, футболка с символикой университета, тайный язык в груп­пе подростков... Коллективность актуализируется в чув­стве «мы». Поэтому каждая личность выбирает для себя способы и стили жизни в коллективе.
 Для индивидуализма как поведенческой и мировоз­зренческой позиции существуют как объективные, так и субъективные причины. Во-первых, в любом обществе есть маргинальные группы или маргинальные личности, связь которых с основными группами ослаблена. Такими всегда были выходцы из деревни, приезжающие в крупные горо­да, или беженцы, или люди представляющие собой наци­ональное меньшинство. Их индивидуализм подкреплен социально-экономическими причинами, общество «вытал­кивает» их из господствующих форм коллективности, по­этому изоляция или замкнутость в ограниченной комму­никации является единственной возможностью сохране­ния. Во-вторых, индивидуализм может порождаться социально-экономическим и политическим порядком. Неофрейдисты не случайно пишут, что соперничество, ко­торое является неистребимым элементом современной культуры, порождает невротическое общество и невроти­ческую личность, смыслом жизни которой является побе­да над соперником и достижение конкретного индивиду­ального успеха. В-третьих, индивидуализм может быть субъективно выбранной жизненной позицией. При всех вариантах индивидуализм, имея негативное содержание, вторичен по отношению к коллективности и выступает только формой жизни в ней.
 Современное общество создает новые формы коллек­тивности с помощью все новых способов коммуникации на основе обновляющихся социально-политических, науч­ных, эстетических и других интересов. Косвенные формы коммуникаций, исключающие прямые человеческие кон­такты, усиливают значение коллективных инструментариев общения — языка, техники, искусства. Угроза войны или экологической катастрофы требуют создания систем коллективной безопасности. Перед лицом унифицирован­ной рекламы, массовой культуры, стандартных жизнен­ных практик личность определяет себя в значимых малых группах, вырабатывая субкультуру поколений, сохраняя национальные традиции или выдвигая задачу спасения умирающих языков. Коллективность выступает способом интеграции личности в общество, и ее формы от се­мьи до мировой цивилизации и человечества оказывают­ся сегментами динамической социальной реальности, в ко­торой ищет себя человек.
 4. Проблема человека в информационном обществе
 Понимание современной действительности и места чело­века в ней связано с тем, что процесс информатизации про­низывает все сферы общественной жизни, существенным образом меняет не только их содержание, но и способы и формы отражения бытия в сознании человека. Одной из главных ценностей становится информация, которая цир­кулирует по каналам связи и объединяет людей в новое социальное целое. Практически она представляет собой своеобразный символический капитал, борьба за производ­ство, распределение и присвоение которого ведется так же упорно, как и за деньги. Важнейшим средством владения «информационным капиталом» являются современные коммуникации. ТВ и компьютер, оснащенный различны­ми приставками, выступают «революционными» символа­ми современности.
 Они открывают новые невиданные возможности, со­единяют вместе музыку, живопись, литературу, науку, философию, политику. Шедевры музыки и живописи до­ступны благодаря Интернет, они входят в качестве состав­ных элементов в видеоклипы и различные развлекатель­ные программы. Сложные произведения искусства, науч­ные теории, политические идеологии — словом, то, что требовало раньше соответствующего образования, соци­ального статуса, свободного времени и материальных средств, стало общедоступным, и подается масс медиа в упрощенном виде. Информация со всего мира, публику­емая в прессе, связывает людей в мировое сообщество. Се­годня все все знают. Такая ситуация приводит и к каче­ственным изменениям в стиле мышления, в способе виде­ния, оценки и понимания действительности. Прежний линейный способ восприятия мира, понимание, основан­ное на логической последовательности, аргументации и обосновании, уступают место сложному целостному охва­ту смысла происходящего. Итак, свобода, творчество, до­ступность, приватность — несомненно положительные следствия современных масс медиа.
 С другой стороны, очевидны и опасные последствия. Кажущееся позитивным переплетение научного, художе­ственного, политического, религиозного языков в совре­менных популярных массовых печатных изданиях обо­рачивается синкретизмом, который был присущ еще древним мифам. Слитность и синтез — это не всегда дос­тоинство. Прежде всего вызывает опасение то обстоятель­ство, что власть растворяется в современных масс медиа, становится невидимой и вместе с тем всепроникающей. Она овладевает любой информацией и проникает в созна­ние в форме как научных, так и развлекательных про­грамм и при этом уходит из под контроля общественнос­ти. Хотя современные средства массовой коммуникации собирают все прежние техники описания мира воедино, и фотография соединяется с репортажем и оценкой, од­нако принцип монтажа приводит к такой селекции и ин­терпретации происходящего, что мир, воспринимаемый пользователем, оказывается вымышленным, иллюзор­ным миром или симулякром. Не только шоу, но и по­литические репортажи оказываются инсценировками. Мультимедиа не только открывают окно в мир, но и су­жают творческие возможности самого человека. Если читатель классической прессы, переводящей типографс­кие знаки в мир образов и понятий, проделывал огром­ную самостоятельную работу, которая, конечно, была подготовлена и направлена предшествующим образова­нием, то сегодня пресса активно использует комиксы, а видеотехника дает готовые, почти не требующие самосто­ятельной интерпретации образы, кажущиеся самой дей­ствительностью. Содержание газет и телепередач также оказывается идеологически нагруженным и цензурно жестко ограниченным.
 Уже открытие радио породило теории, согласно кото­рым электронные средства связи делают информацию бо­лее широкой и доступной. Без больших затрат, связанных с книгоизданием, радиосообщения оперативно и эффек­тивно доходят до каждого и вызывают нужный эффект. Политика сегодня опирается не столько на идеологии и псевдоаргументацию, сколько на масс медиа. Их общедо­ступность порождает иллюзию демократичности и свобо­ды. Кажется, что информация общедоступна и любой не­ленивый человек может знать все, что захочет. И если ос­тается проблема политических, военных, коммерческих тайн, то в принципе она не может считаться аргументом против того, что, именно благодаря средствам массовой коммуникации, мечты о равенстве и демократии значи­тельно продвинулись вперед. Такая оптимистическая точ­ка зрения не дает возможности достаточно внимательно и обстоятельно проанализировать негативные тенденции масс медиа. Они не могут быть исправлены иллюзиями и благими пожеланиями, а требуют деятельного участия людей в контроле за использованием средств массовой ком­муникации. Пресса и ТВ не только не обеспечивают демок­ратизации и эмансипации общества, но окончательно за­кабаляют его.
 Пресса — это не только содержание, но и структура. Это прежде всего институт, который сосуществует в про­странстве с другими «местами» — рынком, храмом, уни­верситетом. Каждое из них продуцирует определенные свойства человеческой природы. Рынок — агрессию, храм — любовь, университет — знание. Масс медиа — это место мест, т. е. такое пространство, где разнородное встречается и коммуницирует. Поэтому функции прессы и ТВ быть медиумами, посредниками коммуникации. Масс медиа должны стать местом встречи морали и биз­неса, познания и поэзии. Именно создание таких мест встречи разнородного служило стимулом развития евро­пейской культуры.
 Покорив вершины научно-технического прогресса и обретя небывалую власть над природой, люди в подавля­ющем большинстве так и не научились строить социаль­но-политическое и духовное пространство своего обита­ния, предвидеть ближайшие и отдаленные последствия своей деятельности. Научный прогресс явно опережает прогресс духовный. И в этих условиях средства массовой коммуникации должны быть проводниками идеологии социальной справедливости, пропагандировать достиже­ния современной культуры, обобщать лучший опыт орга­низации социально-экономической и духовно-политичес­кой жизни, способствовать прогрессу в трансформации различных форм жизнедеятельности человека. Современ­ные масс медиа далеки от реализации этих задач. Направ­ленность их деятельности в основном антигуманна и раз­рушительна.
 Человек будущего — это человек разумный, гуман­ный, деятельный, имеющий высокие идеалы. Он являет­ся целостной, всесторонне развитой личностью, воплоща­ющей его физическое и духовное совершенство, действу­ющий на основе нравственного смысла. Информационная цивилизация создает необходимые условия для форми­рования такого человека, но она требует новых форм об­щественной жизни, жесткого контроля в использовании средств массовой коммуникации, ответственности влас­тных структур.
 Литература
 Борзенков В., Фролов И. Познание человека: комплексный подход // Своб. мысль. 1998. №5.
 Камю А. Бунтующий человек. М., 1960.
 Личность в XX столетии: Сб. М., 1979.
 Моисеев Н. Н. Человек во Вселенной и на Земле // Вопр. философии. 1990. №6.
 Проблема человека в западной философии: Сб. / Под ред. П. С. Гуревича. М.,1988.
 Франк С. Л. Духовные основы общества. М., 1992.
 Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.
 Хьелл Л., ЗиглерД. Теория личности. СПб., 1997.
 Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бес­смертии. XIX век: Сб. / Под ред. И. Т. Фролова. М., 1995.
 X. РОЛЬ ТЕХНИКИ И ТЕХНОЛОГИИ В СОЦИАЛЬНОМ ВОСПРОИЗВОДСТВЕ
 1. Техника и технология в социальном измерении
 2. Техника и технология в историческом процессе
 3. Социокулътурные аспекты техники и технологии в становлении информационной цивилизации
 1. Техника и технология в социальном измерении
 Социальная природа человека определяется его разумной творческой деятельностью, способностью к целенаправ­ленному действию. В историческом измерении эта дея­тельность производит условия общественного существо­вания, определяет динамику изменения созидательных способностей, средств и способов социокультурного само­выражения человечества. В структуре таких средств и способов важное место принадлежит технике и техноло­гии, определяющим внутреннюю логику развития обще­ственного производства в единстве его материальной и духовной сторон.
 Понятие «техника» происходит от греческого слова «techne», означающего искусство, мастерство, умение. В технике воплощено единство духовного и материально­го, их взаимопроникновение и взаимопревращаемость. С одной стороны, это система искусственно создаваемых человеком средств материальной и иной деятельности (ору­дия, машины, механизмы, средства управления, добычи, хранения, переработки вещества, энергии и информации; коммуникативные системы, бытовые приборы и т. п.), с другой — определенная совокупность навыков и умений в любом виде деятельности. Различным видам техники со­ответствуют необходимые знания, духовные и производ­ственные навыки. Эта двузначность техники предполага­ет рассмотрение ее как реального воплощения мощи человеческого разума, его творческого потенциала, как овеще­ствленной силы знания. Одностороннее понимание техни­ки до сих пор связано с традиционным отношением к ис­тории, с представлениями о том, что цивилизационные изменения зависят преимущественно от уровня и содер­жания материального производства, орудийной техники. Целостное рассмотрение техники определяется как резуль­тат социокультурной деятельности человечества, про­фессиональных, научных, организационных и иных твор­ческих качеств человека.
 Непременным условием возникновения и развития техники служит технология. Она неразрывно связана с техникой как ее функционально-деятельностное напол­нение, способ, определенная система правил соединения человека и техники с целью получения желаемого резуль­тата. Чем менее развита техника, тем больше технологи­ческих функций выпадает на долю человека, и наоборот. С древнейших времен и до наших дней изменение техно­логии, как и техники, находится в прямой зависимости от роста научных знаний. Использование простейшей ору­дийной техники превращало человека в технологически замкнутую систему, заставляло его самостоятельно выпол­нять роль источника энергии, двигательной силы, держа­теля инструмента и т. п. Последующее искусственное воспроизведение в технологии природных процессов тре­бовало значительных усилий человеческого духа, разви­тия естествознания. Современные технологии (лазерные, ядерные, электронные, информационные и т. п.) связаны со все более глубоким проникновением в тайны природы, созданием материалов и принципов их использования, не встречающихся в естественных условиях. Но это возмож­но лишь на базе непрерывно развивающейся фундамен­тальной науки. Потребность в технологическом совершен­ствовании различных видов человеческой деятельности выступает мощным стимулом развития науки и техники.
 Значение техники и технологии в истории дополняется их уникальной способностью как бы раздвигать социаль­ное пространство, качественным образом менять условия и уклад жизни, объединять и сближать людей и народы. Уже изначально сознательное использование искусственно со­зданных средств деятельности выделяет человека из при­родного мира, подчиняет его определенным социальным алгоритмам поведения и деятельности. В имманентно присущем человеку стремлении целенаправленно изме­нять, преобразовывать окружающий мир обнаруживают­ся его сущностные духовные качества. Приобретаемые в этом процессе знания помогают ему постичь свою при­роду, свои особенности, место среди себе подобных, т. е. стать человеком разумным. Во все эпохи совершенство­вание технической среды обитания, технологических ус­ловий деятельности вело к непрерывному росту разнооб­разных потребностей людей и изобретению способов их удовлетворения.
 Развитие техники и технологии стимулировало соци­альную дифференциацию людей по их функционально-деятельностным признакам в рамках общественного раз­деления труда, вело к созданию правовых и политических регуляторов отношений этих групп, к формированию го­сударства. На всех уровнях реального жизненного процес­са техника и технология определяли динамику образова­ния и квалификации людей, их коммуникативные воз­можности, преобразование сфер быта и отдыха. В системе технико-технологических отношений скрыты корни всех глобальных общественных преобразований. Движение человечества от дикости к варварству и далее к цивилиза­ции, смена общественных укладов жизни с необходимос­тью диктуется изменениями технологических способов производства, революционными преобразованиями в на­уке и технике. Устанавливая основные параметры произ­водства и воспроизводства общественной жизни, техника и технология являются в конечном счете обобщенным показателем уровня цивилизационного развития и опреде­ляют перспективы будущего человеческого сообщества.
 Однако в действительности мир техники и технологии и их воздействие на общественные процессы, жизнь чело­века несводимы к этой общей тенденции. Он значительно сложнее, неоднозначнее, противоречивей, что определяет разные мнения по данному вопросу, спектр которых часто полярен. Так, сторонники антропологических и инстру-менталистских подходов (М. Шелер, А. Гелен, Дж. Дьюи и др.) рассматривают технику как атрибут человеческого бытия, как способ выражения его творчески деятельност-ной родовой природы. Техника и технология в их пред­ставлении — жизненно необходимый набор средств целе­сообразной и целенаправленной деятельности человека. Представители техницистски-рациональных объяснений техники и технологии (Г. Башляр, П. Дюкассе, Э. Агасси, Б. Рассел и др.) говорят о их полной автономности и само­стоятельности, уникальной способности быть единствен­но важным причинным фактором исторического развития и социального прогресса.
 Сторонники самых различных направлений антитех­ницизма — от эволюционистских до иррационалистических подходов (Дж. Бернал, А. Бергсон, М. Вебер, Н. Бер­дяев, О. Шпенглер, К. Ясперс, Э. Фромм и др.) — рассмат­ривают технику и технологию как исходное зло, причину тотального социального отчуждения человека, гибели культуры, уничтожения естественных основ человеческо­го существования вплоть до возможной деформации чело­вечества и изменения видовых признаков. Суждения сто­ронников гуманистического и рационального обоснования роли техники и технологии в обществе достигают порой крайних значений. Одни абсолютизируют значение техни­ки и технологии в решении всех нынешних и будущих проблем. Другие, ради спасения человечества, предлага­ют вернуться назад к природе, к естественному образу жизни.
 В действительности в основе взаимодействия человека, техники и технологии лежит сочетание естественного (при­родного) и искусственного (созданного и преобразованно­го человеком, так называемой второй природы). В социаль­ной истории искусственное имеет определяющее значение. Именно оно выделяет человека из природы, из животного мира. Само происхождение техники и технологии может быть осознано через понимание процесса развития сущностных сил человека, наиболее последовательно описанных в трудовой теории антропогенеза. Деятельностные, творческие потенции человека, обращенные к универсаль­ному миру природы, превращают этот мир в столь же уни­версальные средства приспособления, адаптации, разви­тия нового сообщества. В технике и технологии как бы концентрируются способности и интеллектуальные каче­ства, присущие человеческой природе. В них органически сочетаются закономерности природы, естественно-биологи­ческие закономерности приспособительской деятельности и закономерности разумного культурного преобразования окружающего мира. В этом заключается сущность превра­щения природного в человеческое.
 Вместе с тем связь естественного и искусственного, че­ловека и техники чрезвычайно противоречива. Бесконеч­ное умножение технических и технологических возмож­ностей человека, их непрерывное усложнение поставили современное человечество в условия нарушенного равно­весия искусственного и естественного. Пока техника и тех­нология служили людям средством достижения их целей, управления природными процессами, человек оставался мерилом технических и технологических новаций, сохра­нял свою автономию, независимую волю в достижении своих целей по отношению к природе. Со времен Просве­щения, теоретических обоснований Ф. Бэкона, взглядов великих утопистов, а позднее и К. Маркса такое понима­ние науки, техники, технологии породило неограничен­ный технологический оптимизм, соответствующий духу индустриального общества, основанного на рыночной эко­номике, возрастании массового потребления, господстве над природой. Техника и технология в силу своей социаль­ной нейтральности порождали иллюзии о их решающем значении в деле построения справедливого общества, ис­ключающего угнетение человека, его социальное отчуж­дение.
 Такого рода представления о причинно-следственных связях исторического развития получили свое продолже­ние в 50 - 70-е гг. XX в. в условиях начавшейся научно-технической революции. Гиперболизация роли науки и техники, технологический фетишизм породили формиро­вание методологических и теоретических основ концепций так называемого «технологического детерминизма». До­минирующее значение получили взгляды, согласно кото­рым научно-технический прогресс, технологические усло­вия деятельности непосредственно определяют все сторо­ны социального развития, все общественные отношения.
 С этих позиций решение любых проблем, устранение социально-экономических и политических различий, по­строение общества всеобщего благоденствия, равенства и справедливости достигается за счет качественного преоб­разования всех видов человеческой деятельности на осно­ве новейших знаний, технологии, техники, выступающих движущей силой превращения индустриального общества в постиндустриальное. Д. Белл, например, в своей наибо­лее известной книге «Становление постиндустриального общества» заявляет, что наука, новейшие средства произ­водства растворяют в себе все социальные отличия, что постиндустриальная цивилизация открывает новое изме­рение социальной жизни, равное для всех и поглощающее любые противоположности общественных систем.* Наи­большее распространение идеи «технологического детер­минизма» получили в концепциях стадий роста (У. Ростоу), индустриального общества (Р. Арон), постиндуст­риального общества (Д. Белл), нового индустриального общества (Дж. Гелбрейт), технотронного общества (З. Бжезинский) и др. Эти же идеи положены в основу многих техницистских футурологических теорий, таких, например, как концепция общества массового потребления.
 
 * См.: Bell D. The Coming of Postindustrial Society. N.-Y., 1973. P. 378.
 
 В действительности, абсолютизация технологических и технических факторов развития невольно превращает человека не столько в демиурга истории, сколько в ее жер­тву. Нарушение меры. соответствия, равновесия естественного и искусственного в итоге может быть гибель но для человечества. Превращение техники и техноло­гии в универсальную среду обитания ставит человека в положение не хозяина этого технокосма, а в его раба. Общество массового потребления становится обществом массового уничтожения природных богатств, экологичес­кого потенциала планеты. Осознание этого уже происхо­дит в массовом сознании, но социальные принципы бытия, основанные на рыночных отношениях и конкуренции, вновь и вновь превращают технику, технологические ус­ловия производства в фактор стимулирования все новых потребностей, несовместимых с социально-природной функциональной заданностью человека.
 Теоретическое обоснование негативного влияния науч­но-технического прогресса на развитие современного общества активно заявило о себе еще в конце 60-х - начале 70 х гг. XX в. в докладах членов «Римского клуба» уче­ных, в работах А. Печчеи, Д. Медоуза и др. По их мнению, нарастающее господство технологической рациональнос­ти, превращение ее в форму политической власти, потеря свободы, отчуждение личности, дегуманизация общественных отношений, уничтожение природы толкают че­ловечество к самоуничтожению. Более взвешенные подхо­ды к проблемам научно-технического развития, измене­ния технических и технологических условий жизни в перспективе человеческой истории были предложены в 80-х гг. О. Тоффлером, Е. Масуда, Дж. Мартином, У. Уайнстейном, А. Кингом и другими социологами. В со­ответствии с ними развитие техники и технологии рас­сматривается во взаимосвязи с другими социальными процессами с позиции необходимости преодоления поро­ков индустриального общества, становления новой инфор­мационной цивилизации.
 Однако парадокс состоит в том, что в реальной поли­тике и практике общественных изменений сохраняется тенденция потребительского отношения к природе, абсо­лютизации роли технических средств и технологий в жиз­ни человека. При этом человечество в массе своей отдает себе отчет в том, что оно варварски использует невосста­навливаемые природные ресурсы, загрязняет окружаю­щую среду, нарушает стабильность глобальных экосистем, лишает потомков будущего. Но традиционный консерва­тизм мышления, присущий человеку, природный эгоизм, нежелание менять сложившийся уклад жизни ограничи­вают возможности решения назревших проблем. Преобразование технических и технологических условий как социокультурного феномена достижимо лишь коллектив но, в рамках всего человечества. Объединение усилий и получение практических результатов в деле решения этих назревших проблем произойдет лишь тогда, когда личное понимание и отношение к ним каждого человека трансфор­мируется в волю большинства, станет приоритетным по­литическим фактором развития стран и народов.
 2. Техника и технология в историческом процессе
 Техника и технология — не только универсальный способ существования человека и объективная основа социально­го мироустройства, но и единственно надежный критерий оценки исторического процесса, различения эпох и цивилизаций. При всем многообразии подходов к определению роли техники, способов ее функционирования и связи с человеком неизменным остается главное — исторически атрибутивная заданность этих факторов в структуре чело­веческой деятельности. В технике и технологии в концен­трированном виде выражен смысл исторической определенности и преемственности в развитии мировой культуры. Их содержание раскрывает богатство и изменение круга потребностей людей, особенности социальных свя­зей, уклада жизни, динамики духовного воспроизводства, способа отношения к природе, т. е. всего, что составляет процесс реальной жизни.
 При всем желании технику и технологию в истории нельзя вывести и объяснить посредством других соци­альных явлений. Разумеется, развитие человечества име­ет многофакторную основу. Известная нам родовая и цивилизационная замкнутость, активное воздействие вне­шних факторов (войн, природных катаклизмов и т. п.), изменение характера общественных отношений и многое другое могут ускорять или замедлять, сужать или раздви­гать границы и возможности развития техники и техно­логии, но не отменять их доминирующую роль в истории. Человечество, особенно современное, не может быть абсо­лютно замкнуто в формализованные рамки признаков тех или иных этапов, эпох, цивилизаций. Интегрирующее начало технико-технологических факторов ломает эти пре­грады. Преодоление социальных, национальных, традиционалистских и иных границ, переход стран и народов на все более высокие уровни общественного развития, минуя предшествующие, блестяще подтверждает определяющее значение науки, техники и технологии в истории.
 Научно-технический и технологический прогресс — составная часть прогресса социального. И техника, и тех­нология имеют свою логику исторического развития. Воз­никновение человека, необходимость активной приспособительской, а затем и целесообразной, целенаправленной деятельности для обеспечения условий собственного суще­ствования объясняет исходные предпосылки становления технико-технологической сферы жизни. Изменение в ис­торическом времени технических средств и способов их применения дает наиболее наглядную и объективную кар­тину восхождения человечества по ступеням социального прогресса. В истории техники и технологии проявляется изменение родовых качеств человека — динамика его ду­ховной, творческой активности. Именно здесь формиру­ется потенциал знаний, навыков, опыта, обеспечивающий не только производство условий и средств жизни, но и ус­ловий связи людей, их преемственности в истории. Связь прошлого с настоящим и будущим обеспечивается, глав­ным образом, функцией накопления, хранения, передачи жизненно важной информации, возложенной историей на науку, технику и технологию.
 Исторический процесс — явление многоплановое. При достаточном уровне формализации ее контуры можно оп­ределить в виде исторических эпох, этапов, смен цивилизационного уклада жизни. Каждый из этих периодов во многом связан с уровнем развития техники и технологи­ческими достижениями, является искусственным вопло­щением природных сил и возможностей человеческого разума. Познавая эти силы, человек как бы умножает, унифицирует и свои собственные природные начала за счет логического конструирования и овеществления искусст­венных средств деятельности, изобретения способов их оптимального использования. Так, шаг за шагом, через воплощение наивных догадок, а затем и все более значи­мых идей, возрастало могущество человека. Именно по­этому техника и технология способны выступать объектив­ным критерием классификации этапов исторического про­цесса. При этом в такого рода оценках техника и технология рассматриваются в органическом единстве. Критерием здесь служит не просто реализация деятельностных фун­кций человека в технике, а только такое их воплощение, которое вызывает качественные изменения в технологии, в способе связи человека, техники и природы.
 Единство техники и ее технологической заданности принято называть технологическим способом производ­ства. Коренные изменения в этих связях определяют до­минирующие формы и характер человеческой деятельно­сти в тот или иной интервал исторического времени. При этом различение эпох может быть проведено по различным основаниям. Характеристика используемого для изготов­ления технических средств природного материала, спосо­ба его обработки дает нам представление о каменном, брон­зовом, железном веке, о веке искусственных материалов. Оценка предмета труда и вида деятельности позволяет различать эпохальные звенья в смене технологических способов производства — эпохи собирательства, охоты, скотоводства, земледелия, ремесленничества, промыш­ленности, информационной деятельности. Наиболее при­нятые разграничения цивилизационных этапов обще­ственного развития характеризуют их в соответствии со способом использования технических средств: Дикость и Варварство — простейшие ручные и орудийные техноло­гии; Космогенная цивилизация — сложные орудийные технологии; Техногенная цивилизация — машинные тех­нологии; Антропогенная цивилизация — информацион­ные технологии. Иначе говоря, каждой общественной эпо­хе соответствует определенный, исторически сложивший­ся уклад техники, качественно отличные технические средства и технологические условия деятельности.
 Главным действующим лицом, субъектом истории, творцом всех искусственно создаваемых средств деятель­ности является человек. В этом отношении он предстает воистину как «мера всех вещей». И если общесоциологи­ческие характеристики развития и роли техники и техно­логии в истории достаточно понятны и объяснимы, то воп­рос о их социальном наполнении, о их гуманистическом содержании до сих пор остается крайне дискуссионным. Наиболее распространены взгляды, согласно которым про­грессивное значение научно-технического и технологичес­кого развития состоит в непрерывном историческом изме­нении технологических функций человека, последователь­ной их передаче техническим средствам деятельности, освобождении его от остатков социального и технологичес­кого отчуждения, создании на этой основе условий для разностороннего развития личности, проявления ее твор­ческих созидательных сил. Такая точка зрения правомер­на как определение общей тенденции исторического раз­вития. Реальная же оценка гуманистического значения техники и технологии в истории имеет более сложный и противоречивый характер.
 Ранее уже названные представители рационально-техницистских взглядов рассматривают проявления антигу­манного содержания техники и технологии как неизбеж­ное зло всех предшествующих исторических эпох. Дей­ствительное же избавление от всех форм технологического отчуждения, по их мнению, несет в себе постиндустриаль­ная творческая, интеллектуальная деятельность каждой личности и всего человеческого сообщества. Сторонники религиозных, антропологических и гуманистических под­ходов, наоборот, объясняют все социальные противоречия, биосферные и другие деградации влиянием стихийных сил тотальной технизации. Наиболее радикальным выходом из ситуации они считают возврат к условиям гармонии человека, средств его деятельности и природной среды.
 Марксистская концепция в этом вопросе не снимает внутреннюю противоречивость развития научно-техничес­кого и технологического прогресса. С одной стороны, они рассматриваются в качестве важнейшей объективной дви­жущей силы истории. Превращение науки в непосред­ственную производительную силу, автоматизация произ­водства, качественное преобразование технологических условий деятельности становятся фактором массовой гу­манизации производственных и иных общественных от­ношений, условием развития личности. С другой стороны, ответственность за все видимые и скрытые пороки науч­но-технического прогресса возлагается на хищническую и эксплуататорскую сущность социально-экономической и политической системы техногенного буржуазного обще­ства. Высвобождение созидательных сил науки, техники и технологии, снятие всех форм социального отчуждения связывается с уничтожением капиталистических обще­ственных отношений, созданием общества справедливос­ти и равенства.
 Многообразие суждений по этому вопросу не должно заслонять главного. Действительно, по своему историчес­кому содержанию техника и технология безусловно про­грессивны. Это важнейшее звено в структуре социокультурных факторов истории. Оно замкнуто на человека, определяет исходные начала его познавательной деятель­ности как единственного условия овладения универсаль­ной технологией природы и способа применения получен­ных знаний в виде творческой конструирующей деятель­ности. Техника и технология уникальны в истории и по признаку универсальности. Все великие технические изобретения лишь до поры скрыты от глаз современни­ков и потомков. Заложенные в них знания, идеи не сна­шиваются во времени, не теряют своей актуальности и рано или поздно становятся достоянием всего человече­ства. Техника и ее использование служит в истории важ­ным причинным фактором формирования социальной среды, доминирующего типа общественных отношений, политической организации. В этом смысле техника и тех­нология реально выполняют роль локомотива истории, ее гуманизации.
 Однако всякие попытки идеологической интерпрета­ции гуманистических начал науки, техники, технологии в историческом процессе лишены смысла. Опыт становле­ния человеческой цивилизации свидетельствует, что ути­литарный, эгоистический подход всегда лежал в основе на­учного поиска, изобретений, организации и технического оснащения производства, накопления общественного богатства, использования технологических новаций. При этом субъектом данных видов деятельности может высту­пать и личность, и сословие, и государство, равно как и любой другой участник исторического процесса. В этой тен­денции проявляются естественные, природные начала са­мого человека. В конечном счете множество реализованных индивидуальных, групповых, сословных, государственных интересов становится пользой для всех, общественным до­стоянием. Поэтому авторитарные, тоталитарные или демок­ратические формы государственно-политического устрой­ства, откровенно хищнические или социально ориентиро­ванные общественные системы создают лишь различные возможности для проявления заложенных в технике и тех­нологии созидательных сил.
 Но при любом общественном строе проявление отчуж­дения, несправедливости, эксплуатации в той или иной степени становится неизбежным злом. Отличие состоит лишь в мере общественного осознания и преодоления этих явлений. Человечество инерционно идет по пути антигу­манного использования технических достижений, созда­вая оружие массового уничтожения, применяя его для раз­вязывания войн, колониальных захватов. Оно активно использует свой технический и технологический потенци­ал для осуществления проектов, разрушающих природ­ный баланс экосистем. Эти и многие другие примеры дес­труктивной деятельности человека обнаруживают себя как историческая тенденция, корни которой заложены в нем самом.
 Индивидуальное отношение человека к технике также противоречиво. С одной стороны, техника — средство раз­вития его творческих способностей, гуманизации самых различных направлений его деятельности. С другой, он использует техническую среду, включает ее в естествен­ный уклад жизни и в то же время противостоит ей. Оказы­вая заметное влияние на формирование личностных ка­честв, техника одновременно выступает своеобразным инструментом социального насилия, фактором отчужде­ния. Этот парадокс прослеживается на протяжении всей истории. Он обнаруживает себя в рамках социальной диф­ференциации, вызванной техническим развитием и разно-полярными оценками техники со стороны бедных и бога­тых, проявляется в форме отчуждения в процессе передачи деятельностных функций человека машине. В этом смыс­ле массовые выступления против машин в эпоху раннего индустриализма, движение луддитов в XVIII—XIX вв., и современные представления о безработице, связанные с автоматизацией производства, перемещением людей в другие сферы деятельности, имеют общие корни. Этот же парадокс проявляется и в форме бессилия человека перед лицом техники, стимулирующей все новые потребности, непрерывно формирующей их дополнительный круг (на­пример, феномен моды).
 В итоге оказывается, что технический прогресс не эко­номит труд, а увеличение свободного времени как факто­ра личностного развития становится возможным лишь на основе интенсификации труда. Такого рода противоречия обнаруживают себя и по целому ряду иных параметров включения человека в технико-технологическую сферу общественной деятельности. Все это свидетельствует, что традиционные подходы к оценке роли техники и техноло­гии в истории человечества, гуманизации общественных отношений нуждаются в серьезной коррекции. Это связа­но, прежде всего, с индустриальным периодом развития, где техника, технологические условия деятельности име­ют явно выраженную тенденцию дегуманизации. Техни­ка индустриального мира занята своим собственным само­обеспечением, и лишь ее небольшая часть направлена не­посредственно на удовлетворение потребностей человека. Возникла реальная проблема смены индустриальной тех­нической основы, создания новых технико-технологичес­ких условий воспроизводства всей системы общественной жизни на принципах гуманизма. Эти изменения связыва­ют сегодня с переходом на новый постиндустриальный этап развития, вхождением человечества в информацион­ную цивилизацию. Но этот процесс не осуществляется са­мотеком, требуется подготовленность к нему со стороны субъективного фактора.
 3. Социокультурные аспекты техники и технологии в становлении информационной цивилизации
 Современное общество находится на одном из самых круп­ных переломов в своей истории. Он соотносится со ста­новлением качественно нового технического и техноло­гического уровня развития, связанного с переустрой­ством всей общественной системы на информационной основе. Главный смысл вступления в эру антропогенной (информационной) цивилизации состоит в преодолении основных пороков и противоречий индустриальной ци­вилизации и в придании процессу научно-технического и технологического развития действительно гуманистического характера. Его содержанием являются про­цессы, связанные с поиском, накоплением, обработкой, хранением, передачей, преобразованием и практическим использованием непрерывно нарастающего потока ин­формации во всех сферах общественной жизни. Техничес­кой основой этих процессов выступает тотальная компью­теризация всех областей человеческой деятельности. При этом ключевое значение приобретает технологическое обеспечение. Применение информационных технологий становится определяющим условием преобразования всех новейших наукоемких видов деятельности, а информа­ция превращается решающий фактор социального развития.
 Идеи глобального переустройства общества на информа­ционной основе были впервые предложены в 60 - 70-е гг. нашего столетия представителями западного технократи­ческого направления в философии. В обобщенном со­циальном значении концептуальный смысл этих идей в настоящее время может быть сведен к следующему:
 1) особой ценностью становятся информация и инфор­мационная технология, которые качественным образом меняют техническую базу материального и духовного про­изводства;
 2) социальная структура общества лишается прежне­го объективного смысла и уступает место двучленной эли­тарно-массовой структуре — технократическая элита и средний класс;

<< Пред.           стр. 3 (из 5)           След. >>

Список литературы по разделу