<< Пред.           стр. 3 (из 4)           След. >>

Список литературы по разделу

 Клубы, бассейны и т.д.
 
 Очистные сооружения, мусоросжигательные заводы.
 Типы жилищ, обороны и т.д.
 Медслужбы, приюты, милиция и т.д. 2А6. Личностное общение, групповое и т.д.
 2Ав. Речевые, кодированные и т.д. Семейное, бытовое, производственное, социальное, правовое и т.д. 2Ба. Образование, наука, прикладная деятельность и т.д.
 2Б6. Творчество, искусство и т.д.
 Общественные проявления, конфессии и т.д. Театрально-зрелищные виды, литература, архивы и т.д.
  2Ва. Собственность, трудовые ориентиры и т.д.
 2Га, Минеральные, энергетические, людские
 2Гв. Институты власти, права и т.д. Виды деятельности
 
  Предлагаемая структура потоков информации поля социопрограмм намечает как бы стержневую основу для систематизации процессов, структур, механизмов, составляющих суть города. Предложенная структура социоинформационного поля - эвристическая модель-матрица, указывающая на возможности развертывания реальных городских структур для исследования. При дальнейшей разработке и углублении она может стать основой научной классификации сути социопрограммного подхода.
  Модель социопрограммного поля может оказаться вполне операциональной, каждый из параметров может быть оценен в баллах, процентах и т.п.
  Нормативное пространство. Взаимодействие и поведение регулируется нормами. Спецификой всего пространства города является его социокультурная гетерогенность и всё возрастающая социокультурная мобильность. В силу этих обстоятельств в городе формируется другая по сравнению с традиционным обществом нормативность - статусно-институциональная. Структурными элементами пространства отношений становятся функциональные сообщества или формально-статусные группы. Легитимация норм приобретает формально-юридический характер. Так, появляется Римское право, формируется правовое пространство городской жизни. Однако всё ускоряющаяся социокультурная динамика порождает новые сообщества, объединения на других основаниях солидарности, далеко не только функционально-прагматических. Их нормативность в той или иной степени отличается от общепринятой или формально-легитимной. Этот тип групп принято называть субкультурами. На их специфике мы остановимся далее.
  Модели поведения горожан. Нормы чаще всего носят конвенциональный характер, т.е. не задают однозначного поведения (за исключением особо технологичных). Поэтому существуют варианты реального поведения представителей одних и тех же статусных групп. Городская среда, специфические городские ситуации (например, транспортные) преломляют, модифицируют общие конвенциональные нормы. В практике реального поведения горожан наблюдаются поступки, не соответствующие или непонятные с позиции конвенциональных норм. Неоднократно указывалось на непредсказуемость поведения горожан. Ещё Р. Парк писал: "Культурность городского человека - качество очаровательное, но оно всё-таки не добродетель. По-настоящему узнать горожанина нам никогда не удастся, и потому мы никогда не знаем, насколько ему можно доверять". А он долго и внимательно изучал городскую жизнь. На наш взгляд, дело тут, во-первых, в том, что поведение горожанина строится на основе сложных и очень динамичных ролевых ансамблей. Представляется, что структура и варианты ролевых ансамблей в разных городах различаются и отражают специфику среды конкретных городов. Эстонские социологи (Т. Нийта и др.) различали даже типы прогуливающейся публики. Во-вторых, диспозиционная структура (система установок) личности горожанина характеризуется повышенной мерой диссонанса: разные типы установок часто вступают в противоречие друг с другом, например, аттитьюды - с ценностными ориентациями. Специфика городских ситуаций и нормативности порождают устойчивые ритуально-поведенческие комплексы, например, широко известен феномен городского карнавала (особенно бразильский, который в настоящий момент пытаются перенести в российские города), "поход по магазинам", "летние кафе" и т.п. Ритуально-поведенческие комплексы нередко являются значимыми событиями городской жизни, оказывающими влияние на личностные структуры горожан.
  Коммуникативное пространство города. Этот аспект городской жизни выше описывался. Здесь хотелось бы немного остановиться на объективированных формах процесса коммуникации как согласования значений и смыслов предметов, явлений и ситуаций. В качестве самого общего понятия, выражающего структурный аспект коммуникации в городе, используется понятие "текста" как семантической структуры, концентрирующей в себе духовную жизнь города, являющейся субстратом социокультурного пространства. Представляется, что можно различать два уровня текстов. 1) Текст всей среды города в слитности территориального (культурный ландшафт) и пространственного (события духовной жизни) аспектов - семантика городской среды, смысловое звучание мест, "дух города" и его "настроение". 2) Тексты городских сообществ. Разные городские сообщества говорят на разных языках. В структурно-семантическом плане существует традиция употребления и анализа тезауруса. Специфика восприятие городской среды различными сообществами анализируется через понятие дискурс. Непосредственным продуктом коммуникации, которым можно обменяться, является произведение, несущее отпечаток автора.
 
 Ментальное пространство города
 
  Понятию "ментальность" нельзя дать однозначного социологического, психологического или философского определения. Термин был введён французскими историками школы "Аналлов" с целью выразить мысль о взаимообусловленности культуры и структуры взаимодействия; представлений людей и устойчивых моделей поведения в их взаимозависимости (mentalite - фр.- склад ума, образ мыслей). Как пояснял впоследствии Ж. Ле Гофф, "полезно отказаться от идеи жёстких граней между культурой и обществом и, кроме того, признать, что представления людей об окружающим их мире становятся всё более важной темой" для понимания их поведения. В социологии эта мысль в классическом варианте разрабатывалась М. Вебером (категории "понимающей социологии"), а в современной - П. Бурдьё (категории "Habitus", "символический капитал", "власть номинации" и др.). В историю содержания этого понятия включают "коллективные представления" Э. Дюркгейма, "архетипы сознания" К. Юнга, "темницы долгого времени" Ф. Броделя. Последний под ментальностью понимал структуры повседневности, складывающие на протяжении жизни многих поколений, некоторый устойчивый социальный порядок, проступающий в ткани действий и поступков, совершаемых людьми в самых разных сферах жизни: бытовой, религиозной, экономической, территориально-географической и др. Большинство людей в процессе повседневной жизни не ставит сознательных целей изменения общества или создания истории. Люди думают о каждодневном и эти "думы" меняются очень медленно. Но результаты повседневной активности людей накапливаются, и из них возникают структуры повседневности как "фактура", "ткань" общества. Одна из задач современной гуманитарной науки - описать структуру повседневности на языке конвенциональных понятий. Эта задача стоит и перед социологией. Со всей очевидностью она была поставлена феноменологами (например, А. Щюцем). Социологический аспект изучения ментальности заключается, на наш взгляд, в том, чтобы через описание социальной ситуации, в которой находятся люди, понять их мотивационную интенцию, т.е. сформулировать на конвенциональном языке направленность их повседневных устремлений и в некоторой степени спрогнозировать их действия и возможные результаты их действий. Хотя выражения "городская ментальность", "ментальные структуры города" и т.п. довольно часто (и давно) встречаются в литературе о городе, их теоретическое содержание не всегда отчётливо и далеко от общезначимых интерпретаций. Чаще всего в этой связи употребляются такие понятия как "архетип" и "аттрактор". Определение этим понятиям давалось выше, здесь же хотелось бы отметить, что первое понятие выражает влияние истории, запечатлённое в семантических структурах, а второе - конструирование будущего в виде идеальных образов. На их перекрёстке возникает личностный смысл как понимание, как определение, как означивание, как социальное конструирование ситуации и структур (целей, приоритетов, моделей и др.) поведения в повседневной жизни. Архетипы как психосемантические образования (по форме), складываются исторически, представляют собой свёрнутую программу поведения, некоторую типовую модель реагирования на повторяющиеся ситуации (по существу) и выражают специфические, но устойчивые характеристики определённой социокультурной среды. В процессе социальной самоорганизации хаос структурируется архетипами, содержаниями коллективного бессознательного. В самом общем виде эта гипотеза относится к структурам локальных цивилизаций, однако, и в отношении самоорганизующихся общностей более низкого порядка - городских сообществ разного уровня - она также имеет место. Они проявляют себя в цивилизационном типе города: в этом отношении города восточной цивилизации отличаются от городов Запада, города Греции от городов Египта и т.д. С этим слоем непосредственно соприкасается и слой социокультурных традиций (второй уровень архетипов), проявляющихся в исторических и социально-культурных особенностях конкретных городов. В этом смысле города средневековья отличаются от городов Нового времени, наукограды от "танкоградов". Наконец, третий уровень составляют ценности и основанные на них социокультурные нормы, разделяемые городским сообществом. Например, способность населения воспроизводить себя как городское сообщество с характерными для него устоями, нормами отношений и способами деятельности. Четвёртый уровень архетипов - полубессознательные социокультурные установки отдельных городских сообществ.
  Нормы и представления населения, основанные на ценностях и касающиеся идеального образа самоорганизующейся социальной системы, являются ее аттрактором. Под аттрактором (attrahere- привлекать, притягивать) в синергетике понимается некое предельное идеальное состояние, к которому стремится система в результате процессов самоорганизации.
  В этой связи важнейшей частью должно быть исследование культурно-коммуникационного потенциала города. Мы ставим эту проблему пока лишь в плане определения основных методологических принципов исследования города, выделяя коммуникационный потенциал как важнейшую сторону, обеспечивающую возможности развития города.
 
 Структура пространства
 Аспекты Объекты изучения Предметы изучения 1. Информационный 1..Эмоционально-психологические образы
 2. Когнитивные схемы 1. Чувства и впечатления
 
 2. Знания 2. Нормативный Сообщества 1. Формальные группы - статусно-институциональные
 2. Неформальные группы - субкультуры 3. Поведенческий Модели поведения
 (операционально-поведенческие структуры жизнедеятельности) 1. Ролевые ансамбли
 2. Диспозиционные структуры
 3.Ритуально-поведенческие комплексы 4. Коммуникативный (семантический) "Тексты города" как продукт коммуникации различных субъектов социального взаимодействия 1. Семантика среды.
 2. Семантические структуры городских сообществ: тезаурус, дискурс, произведение 5. Ментальный 1. Архетип
 2. Аттрактор Личностное восприятие и понимание "ситуации"
 Понятие коммуникации как методологический принцип построения гносеологической конструкции социокультурного пространства города
 
  Город по своей природе - генератор социокультурного разнообразия. Социокультурная сущность города состоит в том, что он является генератором новых смыслов, инновационным полем общества, самоусложняющейся и повышающей уровень собственной организации системой. Город постоянно рождает проблемы, и сам же их решает. Причем, выходя из одного неравновесного состояния, город создает другое. Но при этом уровни организации и потенции города как социокультурного организма непрерывно повышаются.
  Альтернативная городу культура полнее всего представлена в реальности изолированного патриархального села. И эта культура целостна. Она организована по законам, предполагающим бесконечное устойчивое самовоспроизводство и адаптацию к некатастрофическим изменениям внешней среды. В городе постоянно дробится и усложняется изначально нерасчлененная синкретическая культура. Дифференциация культуры и деятельности носит всеохватный характер. Природа города реализуется в непрерывном порождении самых разнообразных социальных, идеологических, стилевых, профессиональных, возрастных, этнических и других локусов, общностей, групп и субкультур.
  Одним словом, город постоянно порождает новые, качественно нетождественные субъекты. Он формирует разные настроения, новые смыслы, интенции, нормы и ценности. И, наконец, новые слова и символы для выражения этих сущностей. В городе рождаются разные мироощущения и нетождественные интересы различных субкультур, страт, срезов и групп, формирующих городское сообщество. Город явлен человеку как субъект диалога. Соотнося себя с конкретным городом, каждый человек считывает бесконечный текст этого города, вписывается в него, отталкивается, любит или ненавидит, устанавливает с городом самые разные экзистенциально значимые отношения.
  Интенция диалога - то есть способность к диалогу, готовность к нему - составляет природу горожанина. Через диалог идет взаимоувязка качественно различных субъектов и феноменов, вырабатывается понимание иного, вырабатываются общие смыслы, нормы и конвенции.
  Диалог есть и в культуре села. Однако, качественно тождественные субъекты патриархальной культуры взаимоувязывают свои понимания и интересы, оставаясь в рамках традиционных смыслов. А согласие различающихся между собой, не тождественных друг другу субъектов, как правило, наступает в поле новых смыслов и значений.
  Диалог в традиционном обществе сводится к выработке единой позиции. По своему существу, это коллективный поиск ответа на конкретную проблему. Причем, поле возможных реакций жестко задано традицией. Для традиционного диалога характерна не отрефлектированность последнего его участниками. Природа города формирует пространство осознанного диалога, в котором для участников открыты собственные позиции и интересы, позиции и интересы другой стороны. Постижима логическая и интенциональная структура разворачивающегося обмена мнениями. Все это позволяет выстраивать осознанную линию в диалоговом взаимодействии. Чем сложнее городское общество - тем напряженнее диалог.
  Диалог разворачивается в двух планах. Во-первых, в социокультурном пространстве города. В этой перспективе мы получим диалог между различными сообществами и субкультурами. Этот род диалога разлит по всему пространству социокультурного целого и реализуется в бесконечном многообразии диалогов больших и малых; от дискуссии в стенах парламента до перепалки в семье, объединяющей представителей различных субкультур, этносов, носителей различающегося образа жизни (а таких семей - подавляющее большинство). В реальности зрелого городского сообщества типична ситуация контактов и взаимодействия людей, представляющих различные локусы культуры. В этом смысле диалог между носителями различных субкультур - универсалия городской жизни.
  Диалог происходит в территориальном плане. Примером такого диалога будет типичная ситуация диалога промышленно развитого севера и сельскохозяйственного юга. Другой пример: диалог город - город (в нашем случае наиболее заметен ключевой для отечественной культуры диалог Москвы и Петербурга), или исключительно важный диалог типа город-провинция, или город-деревня.
  Через подобный диалог реализуется диалектика региональных различий и интегративных интенций большого общества. Данный исследовательский сюжет представляет особенный интерес, поскольку в настоящее время наше общество переживает всплеск межкультурного диалога.
  Диалог существует как непрерывные цепи интерпретаций и переинтерпретаций произведений - самим автором и "считывающим".
  Все формы произведения человека читаются как текст и оказываются элементом городского диалога. Политика, ухаживание, любовные игры, искусство, архитектура, публицистика, наука, городской фольклор - все это и многое другое - формы диалога. Число субъектов такого диалога практически неисчислимо: и коллективные, и индивидуальные, и город как целое. Субъекты диалога в городе образуют сложную, постоянно изменяющуюся и как бы мерцающую структуру. Они появляются и исчезают.
  Тексты как семиотическая форма произведений человеческого духа возникает в процессе коммуникации - мотивированного и целенаправленного обмена действиями по порождению и интерпретации текстов.
  В системе "произведение - интерпретация", в коммуникативной системе текст рассматривается не как языковая единица, т.е. не как любой отрезок линейно организованного потока речи, а как единица общения.
  Текст в качестве единицы общения представляет собой особым образом организованную содержательно-смысловую целостность и может быть определен как "система коммуникативно-познавательных элементов, функционально, т.е. для данной конкретной цели (целей) общения, объединенных в единую замкнутую иерархическую содержательно-смысловую структуру общей концепцией или замыслом (коммуникативной интенцией) партнеров по общению, по диалогу" (Т.М. Дридзе, 1999). Такой - семиосоциопсихологический анализ содержательно-смысловой структуры текста, акцентирует факт включенности текстовой деятельности (деятельности по созданию и интерпретации текстов) в систему социального взаимодействия общественных субъектов и требует не только предметно-тематического, но и интенционального, т.е. мотивационно-целевого подхода, ориентированного прежде всего на осмысление мотивов и целей коммуникативно-познавательной деятельности, реализуемых в тексте.
  Если в ходе предметно-содержательного анализа текста важно ответить на вопросы "О чем говорится в тексте?" (выявить объект описания, тему), "Что говорится?" и "Как говорится?" (с помощью каких языковых средств), то в ходе интенционального анализа всем вышеперечисленным предшествуют вопросы "Почему и для чего в тексте вообще что-то говорится? (Зачем? Ради чего?)". Иными словами, прежде всего выясняются мотив и цель сообщения (точнее, мотив и цель коммуникации, в которой порождается и интерпретируется текст), а уже затем рассматривается тот материал (тема), на котором этот мотив и эта цель реализуются. Под этим же углом зрения конструируются методики анализа текста. В качестве таковой Т.М. Дридзе разработала методику информативно-целевого анализа текста (см. далее), которую использовала для практических целей изучения проблем и процессов городской жизни, для целей диагностики и социокультурного проектирования.
  Семиосоциопсихологический подход к трактовке и изучению коммуникации принципиально отличается от подхода, доминирующего в психолингвистической концепции, трактующей познание и коммуникацию в канонах так называемой "теории речевой деятельности", в которой текст уподобляется речи. Здесь текст понимается как коммуникативно-познавательная единица, т.е. изначально обращенное к партнеру, опредмеченное ментальное образование, "цементированное" коммуникативным замыслом, составляющим его смысловое ядро (смысловую доминанту). Вместе с тем авторский замысел (коммуникативная интенция) отнюдь не безразличен к форме его воплощения. Поэтому текст как единица коммуникации (а не речи-языка) - это всегда "равнодействующая" коммуникативной интенции и номинации.
  Не будучи связан с представлением о конкретном языке, текст как коммуникативная единица особого рода отличается универсальностью и инвариантностью, несводимостью к моделям конкретного языка. Именно это качество и обусловливает возможность перевода текстов с языка на язык - с сохранением всей воплощенной в них иерархии коммуникативно-познавательных программ. Представление о тексте как о замкнутой иерархической семантико-смысловой структуре, цементируемой общей концепцией, или замыслом, в равной мере относится к речевому произведению (сообщению) и к произведению пластики или живописи, к музыкальному сочинению и к пантомимическому этюду, к инженерному проекту и к архитектурному ансамблю. Общение с использованием средств естественного языка в этом смысле лишь частный, хоть и наиболее распространенный в обращении вид текста.
  Культура, особенно городская, в коммуникативном плане может быть рассмотрена как процесс кодирования и раскодирования нормативно-ценностных образцов деятельности и поведения людей, накапливаемых в предметной форме. Именно благодаря этой предметной форме, тексты, т.е. продукты духовного производства, вне зависимости от той семиотической системы, на языке которой они порождены (книги и журналы, ноты и картины и т.д.), точно так же несут в себе "образ" замыслов и технологий их реализации, как и изделия из дерева, металла и других продуктов материального производства. И именно в силу этой своей предметности они могут передаваться людьми друг другу, а также передаваться от поколения к поколению в виде духовного наследия.
  Отстаиваясь в культуре, достижения социальной практики проникают в общественное сознание, откуда и "возвращаются" затем социальной практике в виде систематизированных и новых текстов.
  Воспринимая текст в ходе общения, интерпретирующий его партнер осуществляет встречное порождение текста. Эффект диалога, совпадает с представлением о смысловом контакте и/или о режиме. Именно этот режим отличает коммуникативные процессы от процессов информационно-поточного характера, когда отправитель и получатель информации остаются каждый на своих позициях. Основой диалога является совпадение смысловых фокусов, возникающее в процессе коммуникации.
  Трактовка межличностного диалога как смыслового контакта подразумевает, таким образом, отличное от теоретико-информационного, представление о контакте, когда под последним подразумевается простой обмен "кодовыми потоками" посредством каналов информационной связи. Возникающая в этом последнем случае "связь" между субъектами, остающимися на разных полюсах канала информации, является формальной и знаково-семантическим общением, т.е. коммуникацией не является. Коммуникацию также следует отличать от "обмена ритуальными действами" и от актов заражения, подражания, внушения.
  Следует также различать понятия "коммуникация" и "воздействие". "Воздействие" - это термин, описывающий один из феноменов функционирования информационно-кибернетических систем, где в качестве ключевых выступают "субъект-объектные" отношения, а при коммуникации - "субъект-субъектные". В этой связи то, что традиционно называют средствами массовой коммуникации, следовало бы назвать средствами массового информационно-пропагандистского воздействия.
  Коммуникацию не следует понимать как феномен рядоположенный деятельности, но следует рассматривается как особую разновидность социальной активности, наделенную своей специфической функцией - служить обмену всеми видами деятельности и ее продуктами. Стратегическая цель коммуникации - обеспечение согласованных действий социальных субъектов на всех уровнях организации общества, или, иными словами, - управления социальным взаимодействием.
  Для исследования содержательных процессов, происходящих в коммуникативных системах типа "город", оказывается необходимым не только разработать и применить методики интенционального анализа текстов как единиц знакового общения, но и выявить, опираясь на соответствующие индикаторы, факт наличия и реальный состав интенциональных групп.
  Признаками (единицами наблюдения) интенциональных групп являются: тезаурус - набор семантических средств для выражения и понимания смыслов, коммуникативная интенция - равнодействующая мотива и цели коммуникатора, коммуникативная компетенция - мера готовности к адекватной интерпретации коммуникативных намерений, замыслов партнеров по общению, атенционная способность к коммуникации - готовность внимать партнеру и, адекватно целям общения, оперировать текстуально организованной смысловой информацией - то есть способность к активному диалогу, способность овладевать элементами порождаемой и интерпретируемой смысловой информации и навыками адекватного целям общения и взаимодействия оперирования такими элементами, способность к осознанию и преодолению смысловых стереотипов, заключенных в готовые языковые формулы.
  В процессе коммуникации уровень коммуникативного развития оказывается более глубоким дифференцирующим признаком аудитории, нежели признаки, группирующие реципиентов смысловой информации на основе их социально-профессиональных и социально-демографических характеристик; "доминантными" в коммуникативной ситуации становятся признаки, связанные с коммуникативно-познавательной "тренированностью" личностного сознания.
  В случаях несовпадения указанных признаков возникает эффект "смысловых ножниц", который может быть описан как возникновение смыслового "вакуума", вызванного несовпадением смысловых "фокусов" общения в ходе обмена текстовой деятельностью. Этот эффект, отрицательно влияющий на межличностные, внутригрупповые и межгрупповые связи, чреват также и весьма серьезными социальными последствиями, так как неадекватные интерпретации - это неверно истолкованные научные концепции и искаженные литературные источники, это необоснованные решения и несогласованные действия, наконец, это простое отсутствие взаимопонимания между людьми. Есть по меньшей мере три коммуникативные ситуации, в которых названный эффект имеет место: 1) ситуация несоответствия содержательно-смысловой структуры текста его воплощению в речи; 2) ситуация несоответствия используемых в тексте языковых средств "языковым ресурсам", имеющимся в распоряжении его адресата; 3) ситуация, обусловленная особенностями типа семиосоциопсихологической организации индивидуального сознания партнеров по общению.
  Субъекты городской коммуникации. Социологи Чикагской школы, изучая коммуникативные процессы, пришли к выводу, что поведение горожан в социокультурном пространстве города детерминировано не только статусной нормативностью, но и нормативностью, формирующейся в сообществах и субкультурах.
  Городские сообщества - объединения людей на основе общности проблем и образа жизни. В качестве таковых ими были выделены следующие типы сообществ:
  * "лицом к лицу" - группы непосредственного общения, товарищества и дружеские компании;
  * аномические - сообщества, объединённые на основе девиантных норм поведения;
  * коммуны (community development - CD) - объединения людей с целью создания самоуправляющейся и самовоспроизводящейся структуры для развития личности, свободного волеизъявления индивидуальных интересов. Стратегической социокультурной программой этого типа сообществ является стремление в пространство post-gesellschaft с лозунгом: "средний путь между материальной беспечностью и традиционалистской неподвижностью" (см. M. Robinson, 1995);
  * соседства; изучение этого типа сообществ (Годдинер, Триер и др.) выявило ряд его разновидностей:
  * диффузное - взаимодействие временно проживающих людей на одной территории без устойчивой структуры; в российском варианте - "двор";
  * оборонительное или проблемно-ситуационное - объединение людей на основе защиты среды обитания или местных интересов;
  * "городская деревня" - этнически однородное сообщество, придерживающееся традиционной нормативности;
  * приходское соседство - церковный приход как место обсуждения локальных проблем.
 
  Городские субкультуры. Общепризнанного определения понятию субкультура не существует. Первоначально этот термин был использован для обозначения особенностей сознания и поведения различных молодёжных объединений. Учитывая это, а также высокий удельный вес молодёжи в демографической структуре г. Томска, наметим общие методологические контуры изучения молодёжных субкультур, что можно также использовать при изучении других субкультурных образований. Первоначальная интерпретация молодежной субкультуры как контр-культуры (Т. Роззак - американский социолог) и девиантного сообщества в настоящий момент считается крайностной и уточняются сами понятия контр-культуры и девиации.
  Основными методологическими проблемами определения и описания молодежных форм поведения через понятие "субкультура" является:
  * Проблематичность контуров господствующей культуры, особенно в ситуации мозаичности современной культуры и огромной социокультурной динамики современной России;
  * Определение границы между деструктивными и конструктивными аспектами девиации как отклонения от нормы вообще. В ситуации релятивности и плюрализма нормативной структуры современного общества в социологии дискутируется вопрос о сущности и природе Нормы как таковой.
  В контексте данной проблематики в содержании понятия субкультура нами выделяется: 1) пространство нормотворчества, 2) пространство коммуникации.
  Общая основа возникновения молодежных субкультур - неопределенность социокультурного пространства личности, особенно статусно-ролевых позиций (Ш. Эйзенштадт - израильский социолог), осложненная социокультурным кризисом в России и ускоренной социокультурной динамикой современного общества. Следствия:
  * Социокультурная и социально-психологическая дезадаптация;
  * Проблемы идентификации;
  * Повышенная потребность социально-отношенческого конструирования и экспериментирования;
  * Потенциальная девиация.
  В силу вышесказанного, предлагается подход к молодежным субкультурам как к относительно самостоятельному и устойчивому социокультурному образованию, обладающему своей структурой и динамикой функционирования. Одной из первых попыток такой интерпретации является опыт "типология сознания" Ч. Рейча (американский социолог):
  * "сознание-1": традиционалистский тип с устойчивым культурно-историческим (ментальным, архетипическим) содержанием;
  * "сознание-2": институциональный тип с доминированием формально-рационалистических схем восприятия и оценивания (габитусуальный);
  * "сознание-3": инновационный тип, характеризующийся: радикальной субъективностью, ценностью индивидуального существования, отрицанием конкуренции, отрицанием статусных привилегий, идеями общинности, коммунитарности, интерактивности.
  Для понимания сознания и поведения субъектов субкультурных образований является необходимым определение: 1) функций субкультуры (какую роль она играет для личности и общества), 2) механизмов их реализации, 3) векторов социокультурной активности (смысловая направленность), 4) форм социокультурной активности.
  Функциями молодёжных субкультур являются функции социализации, интеграции, институционализации, ценностно-мировоззренческая, социальной идентификации, социокультурной мобильности. В том случае, если возникают проблемы с той или иной функцией, возникает потребность в конструировании собственного социокультурного пространства символическими средствами. Механизмами социального конструирования, на наш взгляд, являются те символические процедуры, которые выделяет и описывает П. Бурдьё, его методология широко используется для описания и анализа коммуникативных процессов, в том числе и в отечественной социологии города (см., например, О.Е. Трущенко).
  Всё более актуальным становится теоретическое выделение и эмпирическое изучение маргинальных субкультур (см. З.Т. Голенкова и др., 1996). Общая теория маргинальных групп была изложена выше.
  Особыми субъектами коммуникативного диалога являются архитектонические образования городской среды - предметно-территориальные комплексы, обладающие собственным смысловым содержанием, оформленным в особом текстовом материале: архитектурно-исторические ансамбли, технико-дизайновые конструкции, хроно-топологические локусы ("старый город", "новый город" и т.п.), идеолого-семантические конструкции территорий ("Москва - столица России", "Москва - третий Рим", "Петербург - окно в Европу, европейская столица России", "Нижний Новгород - третья столица России, центр свободного предпринимательства", "Нью-Йорк - архитектурная Узония [от US]".
 
 ЛЕКЦИЯ 12
 
 2.3. Динамические процессы городской жизни
 
  Содержание городской жизни - это в значительной степени социокультурная динамика сообществ.
  В социоструктурном плане выделяют следующие основные процессы:
  * Субурбанизация - отток городского населения в пригороды, рост пригородной зоны. Особенно это было ярко выражено для городов США в 70-е годы ХХ в. и для больших городов.
  Основания:
  > Технологическое: достижения в средствах передвижения (автомобиль) и связи (компьютер);
  > Престижное: загородный дом как показатель высокого статуса;
  > Культурно-мировоззренческое: индивидуалистические принципы западной культуры ("мой дом - моя крепость");
  > Ментальное: организация жизнедеятельности по индивидуальным принципам, конструирование личностного мира, конструирование социокультурной среды обитания в территориальном и пространственном (через характер соседства) планах.
  Проблемы:
  > Пауперизация центральных районов города: нищета, преступность и т.п.
  > Сегрегация городской территории и обострение национальных и расовых проблем.
  * Джентрификация - движение обратно в город, но не массовое, а отдельными социокультурными группами, прежде всего были отмечены следующие социальные категории: молодожёны, обеспеченные люди среднего возраста без детей, обеспеченные пожилые люди.
  Основание - ментальное: критерием качества жизни становится не бытовой комфорт, а специфические особенности архитектоники и ландшафта, создающие особую социокультурную атмосферу и позволяющие пережить особые состояния души - "дух бродяжничества", свободы, независимости, космополитизма и т.п.
  Интенциональное основание - "сам себе господин".
  Данный процесс проявился наиболее отчётливо в городах Европы. Он ещё недостаточно изучен, но активно используется организаторами городского туризма. В качестве рабочей объяснительной гипотезы можно предположить усиление значимости магической функции города. Этот процесс, по всей вероятности, связан с изменениями социокультурного пространства современного общества.
  В социокультурном плане выделяют следующие процессы:
  * Сегрегация - оформление и обособление сообществ.
  Основания:
  > Возникновение культурно гомогенных групп в процессах социокультурной диффузии и символического конструирования реальности.
  > Мотивационное - объединение людей на базе общих проблем и интересов.
  Проблемы:
  > Символическое насилие: давление сообщества на своих членов и даже на просто проживающих на данной территории в направлении принятия общего образа жизни.
  > Уменьшение возможностей индивидуального самовыражения, деиндивидуализация.
  * Ассимиляция - растворение сообществ в городской среде. Модели:
  > Поведенческая: принятие установок более крупной социальной структуры с тенденцией к космополитизму.
  > Структурная: включение в городскую жизнь и городские структуры через своих представителей.
  * "Псевдоурбанизация" - увеличение численности городского населения, не сопровождающееся принятием и развитием городского образа жизни. Эта тенденция наиболее ярко проявляется в Латинской Америке и в России.
  В России этот процесс имел следующие основания (факторы):
  > городское население традиционно росло не за счёт естественного прироста, а в результате миграций из сельской местности; в 1960 г. доля уроженцев города среди сорокалетних и старше составляла - 12% (А.Г. Вишневский, 1992); в современных российских городах доля горожан в третьем поколении составляет 20% (А.И. Алексеев, Н.В. Зубаревич, 2000);
  > этакратическая основа урбанизации в России, а не экономическая как в Европе: "Урбанизация держалась на ресурсах, накопленных государством, а не на массовой активности людей, склонных к предпринимательству..." (А.С. Ахиезер, 2000);
  > центробежный и колонизационный характер урбанизации; до массовой индустриализации основными функциями городов были военная и административная; индустриализация в значительной степени носила экстенсивный характер освоения природных ресурсов (А.С. Сенявский, 1999);
  > индустриализация носила искусственный (завышенный по темпам) и этакратический (проводилась в интересах и средствами государства) характер; появление большого числа промышленных центров не сопровождалось развитием инфраструктуры и сферы рекреации (в том числе социокультурных аспектов - восстановления культурного потенциала работников) (А. С. Сенявский, 1999).
  Псевдоурбанизация привела к появлению псевдоурбанизированного пространства, которое характеризуется следующими чертами:
  > снижение креативного компонента в культуре, степени самоорганизации сообществ: "Города перестали быть центрами и сосредоточением региональных интересов, местом концентрации разнообразной, прежде городской деятельности и превратились в инструмент обслуживания ...производства,...в поселения при предприятиях" (А. С. Сенявский, 1999).
  > рурализация городского образа жизни - усиление аграрного компонента в культуре, сознании и поведении: продовольственное самообеспечение, негативное восприятие частной собственности и социального неравенства, негативное отношение к новому, особенно иностранному (А.С. Ахиезер,2000; А.И. Алексеев, Н.В. Зубаревич, 2000);
  > люмпенизация населения городов, особенно новых и быстро растущих промышленных центров за счёт "лимитчиков", освободившихся заключённых, девиантных сообществ и т.п.;
  > маргинализация городского пространства;
  > "слободизация". На этом понятии следует остановиться особо. Его употребил известный отечественный урбанист В.А. Глазычев, и оно стало широко использоваться в текстах о городе с различными смысловыми коннотациями: от идеи аграризации городов, до - отрицания цивилизационного начала в российских городах и в российской культуре в целом. Основанием для последнего явилась фраза автора: "Смею утверждать, что при успешной имитации формы города собственно городское начало в России словно бы органическим образом отсутствовало прежде и отсутствует напрочь теперь". (В.А. Глазычев, 1995). Нам представляется, что следует избегать крайностных интерпретаций этого понятия, но автором удалось уловить весьма своеобразную специфику российских городов и процесса урбанизации в России.
  Специфика российских городов. Характеристики слободы как типа поселения:
  * Вотчинное, а не бурговое происхождение древнерусских городов - страны Гардарики. "Гард или, если уж быть точным, гърд (g'rd) - прямой и очевидный эквивалент города-ограды, огороженного двора". Российские города чаще возникали как временно огороженные территории проживания служилых людей ("острог"), а не как опорные крепости (европейский "бург"). "Города в европейском смысле худо укоренялись на российской территории в любой период ее никогда не завершаемого освоения, потому и с городской формой культуры у нас постоянные трудности, и само ее наличие было и остается под вопросом".
  * В структурном плане города мало чем отличались от ПГС (поселки городского типа при предприятии) и "мало отличаются от все тех же исконных слобод: ямских, стрелецких или пушкарских, хотя прямая сословная повинность и замещена в новой слободе тотальной зависимостью от монопольного работодателя".
  * Власть в городах "негласно принимала, в форме обычного права, неопределенность обязанностей всех податных существ вне отправления податей". "Из героических усилий власти предержащей не отпускать вожжей ни на единый миг, столь блистательно каталогизованных М.Е. Салтыковым-Щедриным, не так уж многое получалось. Власть пыталась блюсти, чтобы всяк занимался исключительно предписанным ему делом, чего, однако никогда не было: для тихого своеволия обывателей всегда доставало места". "Экстраординарные поборы были столь же уверенно предсказуемы, как нынешние повышения налогов".
  * "Любопытно также и то, что единственным более или менее надежным имуществом москвичей было пространство как таковое. При, казалось бы, явном избытке пустой и пустующей земли места никогда не хватало. И вновь замечательное в своем роде постоянство ситуации, прекрасно известное сегодня всякому, кто пытается найти в Москве сотню квадратных метров для устройства собственного офиса или мастерской".
  * "Всеобщий, тотальный характер ведомственной принадлежности человеческого существа еще раз устранял границу между городом и негородом, оставляя за собственно "городом" только полулегальный мир "дна"".
  * "Наконец, еще одно как бы несуществующее обстоятельство вело к снятию границы между городом и негородской частью страны: всепроникающий характер "зоны", метастазы которой начинались в каждой третьей подворотне, так что ежедневный ритуал обхода "участковым" стал неотъемлемым элементом жизни".
  Общий вывод, который делает Глазычев: "Слободское непременно означало временное, в любой момент готовое к изгнанию, сносу и перемещению, обустраивающееся кое-как, чтобы день прожить, принципиально чуждое и даже враждебное всякому оттенку стабильности, наследуемости, вкореняемости. Нельзя сказать, чтобы понятие о собственности вовсе было чуждо слободе, однако распространялось оно исключительно на невеликую движимость, скудный предметный мир, почти целиком вмещавшийся в пару "фибровых" чемоданов с уголками, тогда как за кой-как латаным забором простирается сразу же "дикое поле"".
  "Панслободской мир являет собой отрицание цивилизации, но не стал смертью культуры городской ориентации ни в коей мере". "Росли библиотеки и портретные галереи, особенно трогательные в третичных провинциальных изделиях, в наше время любовно реставрированных и выставленных в музеях. Все это - в усадьбе, тогда как в городском жилище, упорно остававшемся вторым, все было стандартнее и беднее - блистательное описание оставлено в записках князя Кропоткина о кварталах Пречистенки его детства и юности". "И вновь мы сталкиваемся с не предвиденной никем оригинальностью российского пространства культуры. Как бы собственно городская, т.е. в достаточной степени интернациональная культура в своих основных компонентах формируется и развивается отнюдь не в городе, а в дачных зонах обеих столиц. Мы имеем дело с малоисследованным феноменом "дачной" культуры...Мир дачи есть мир добровольного временного соседства индивидов, что создавало призрачный мир свободы досужего общения, самопроизвольного обмена ценностями, уже в городских зимних условиях продолжавшего дачное сообщество...на кухне... Кухня отдельной квартиры заменила собой или дополнила существующую дачу, так что этой странной паре "кухня-дача" обязано рождением "городской" культуры".
  "Нельзя не признать, что слободизация города победила. И надолго. В опоре на старую российскую традицию большевикам все же удалось достичь той меры распада, атомизации общества, когда какое бы то ни было ассоциирование или объединение интересов автономных личностей в городские структуры снизу вверх оказалось заблокировано - и не столько злокозненностью начальств, сколько отсутствием даже в зародыше того корпоративного начала, без которого городская форма цивилизации невозможна".
 
 Символическая динамика городской среды
 
  Выше уже говорилось, что символическое пространство города, его структура и динамика оказывают существенное, возможно решающее влияние на поведение городских сообществ и городские события, собственно создавая их. Процесс символической детерминации жизнедеятельности горожан, по существу, только начинает изучаться. В отечественной литературе в последнее время начинают выделяться две темы: 1) динамика престижа мест (см., например, Б.А. Портнов, 1999) и 2) семантическая динамика локусов городской среды по оси "центр-периферия". Последняя тема разработана более, и мы на ней остановимся. В рамках этой темы, как нам представляется, перспективно обсуждать проблему провинциальности.
  Семантическая динамика локусов среды.
  Центр города - фокус (место пересечения) исторически (хронологически) возникших подсистем жизнедеятельности городского населения. Центр может приобретать (или смещаться в сторону) тот или иной доминирующий характер жизнедеятельности: сакральный, идеологический, производственный, торговый, досуговый, научный, политико-административный, рекреационный и др. Центр, особенно исторически прогрессивных на данном этапе городов, отражает новое направление социально-исторических изменений. Города олицетворяют сущность и направление социокультурных инноваций. В этом их и единое урбанистское содержание и индивидуальная форма. Если урбанизация есть форма процесса социокультурных изменений, то города как поселения являются предметной формой реализации конкретных направлений социокультурных инноваций, локусами фрагментов новых социальных отношений.
  И города, и отдельные зоны городской территории обладают определённой семантикой: они содержат смыслы, мотивацию, модели поведения. Город - синкретическое единство территории проживания и интенциональной направленности жизненной активности. Пространство жизнедеятельности расширяется и изменяется через семантическое конструирование в процессе коммуникации в форме диалога культур, образов жизни различных сообществ, личностных смыслов. При этом конкретная территория становится "сценой" и "декорациями" инновационных поведенческих моделей. Семантическая насыщенность городской территории, "культурные консервы" города - второй (после специализации деятельности) источник социокультурной инновационности городской среды. "Воспроизводя привычное ритуальное действо в урбанизированной среде, субъект с неизбежностью формирует качественно новую смысловую ситуацию" (А.А. Пелипенко, И.Г. Яковенко, 1999).
  Провинциальность городской среды.
  На данный момент в социологии при определении города акцентируют внимание не столько на понятиях социальной структуры и функциональных зонах, сколько на понятиях "среда жизнедеятельности" и "образ жизни", подчёркивая при этом их специфику, по сравнению с "не-городом". В этом контексте различие между провинциальным и "глобальным городом" (S. Sassen, 1991) - не в размерах территории и населения, не в административном статусе, не в структуре производства и даже не в степени концентрации культуры. Основанием различения провинциального и "глобального" городов является степень инновационности или представленности новых элементов в образе жизни и среде жизнедеятельности. Нами выдвигается тезис, что ментальность провинциальных городов характеризуется разрывом между традиционным и новым "укладом жизни". В силу этого обстоятельства сознание и поведение провинциалов амбивалентно и антиномично.
  Термин "провинциальность" используется в широком контексте рассуждений о пространстве жизнедеятельности, в контексте его структурирования по оси центр - периферия (окраина). Провинциальную ментальность можно попытаться осмыслить как амбивалентное отношение (населения, группы, личности) к некоторому центру инновационных изменений и одновременно к своей собственной основе существования. Социокультурная амбивалентность заключается в неоднозначности и неустойчивости отношения как к новому, так и традиционному. В качестве примера можно отметить, что жители небольших городков одновременно испытывают влечение и неприязнь к большим городам. Москву в провинции ругают многие, но многие, в том числе и те, кто ругает, с надеждой и вожделением обращают свои взоры к столице. И так не только в нашей стране. Провинциальность - синдром маргинальности: культурной, статусной, территориальной. Провинциальность как феномен сознания и поведения возникает в маргинальном пространстве - в ситуации позиционирования: 1) смыслов, 2) групп, 3) событий. Поясним эту ситуацию. Р. Парк, который ввёл в социологию понятие маргинальности, считал его позиционным в том плане, что маргинальное пространство - это пространство между двумя определёнными, обозначенными, однозначными зонами. Мы их обозначим как: 1) смысловые, 2) структурно-функциональные, 3) событийно-значимые. Центр - это то, где возникают: 1) новые смыслы, 2) виды жизнедеятельности, 3) происходят социально и личностно значимые события. В самом широком плане, маргиналы - это люди, потерявшие локус бытия: 1) мировоззренческий, 2) статусный, 3) повседневно-поведенческий. На уровне обыденного сознания эта ситуация переживается как "выбитость из колеи", утрата однозначности и определённости контекста жизни. Отмеченные аспекты маргинальной ситуации могут быть представлены отдельно и в различных сочетаниях. Позиционность и последующая маргинальная ситуация появляется в процессе трансформации одного типа общества - к другому.
  Нестрогое понятие "уклад жизни" можно верифицировать понятиями "среда жизнедеятельности" и "образ жизни".
  Среда жизнедеятельности верифицируется далее через специфику нормативного пространства. Городская среда создаёт и задаёт особую, отличную от традиционной, нормативность. Особенность нормативной среды, в конечном счёте, проявляется в содержании и смысловой направленности жизнедеятельности. Жизнь горожанина отличается от негородской жизни своими целями, правилами поведения, критериями оценки "правильной" жизни и достигнутого результата; терминологически коротко - мотивационной интенцией инновационного характера, в отличие от традиционного.
  Для эмпирического изучения городской среды как нормативного пространства необходимо задать количественно измеряемые параметры различения специфики социокультурного (нормативного) пространства (операционализация понятия "нормативное пространство города"). С нашей точки зрения таковыми могут являться:
  * Степень соотношения аскриптивных (прирождённых, наследуемых) и дескриптивных (достижительных, личностно-приобретённых) статусов и ролей; горожанин стремится постоянно менять социальное положение и ролевые кластеры поведения;
  * Степень фиксированности (формализованности) - открытости (релятивности) норм; для горожанина характерно стремление изменять модели поведения и основания их оценки;
  * Степень специализированности норм; традиционная нормативная среда представлена синкретическими образцами целостного поведения (первоначально в мифологической форме), в городской среде зародились институциональные алгоритмы специализированной деятельности;
  * Форма представленности нормативности; для традиционного типа отношений характерен личный пример для передачи и усвоения норм поведения, в городской среде появился и увеличивается объём предписаний - письменных указаний поведения; письменность как средство коммуникации - феномен городской жизни;
  * Степень социокультурной гетерогенности: городское общество состоит из значительно большего количества разнородных групп и субкультур, нежели общество традиционных поселений; данное обстоятельство предопределяет и большее количество контактов горожанина с представителями других социальных групп и культур.
  Специфику городского образа жизни можно операционализировать по следующим параметрам:
  * Степень насыщенности психосенсорного пространства и интенсивности жизнедеятельности; городская жизнь более насыщена впечатлениями и событиями;
  * Степень соотношения индивидуально-личностного и формально-статусного аспектов коммуникации; в городской жизни выше удельный вес формальных ролей, межличностные контакты часто возникают или опосредованы формально-статусными;
  * Степень индивидуальной социокультурной мобильности и ролевой динамики; для горожанина она выше;
  * Степень формальной дифференцированности позиций; функциональные позиции горожан более специализированы и их реализация более регламентирована;
  * Степень личностной автономии; для горожанина она выше;
  * Характер прагматики межличностных отношений: ориентация на межличностную интеракцию и непосредственную взаимопомощь в традиционных сообществах и ориентация на экономические формы межличностного взаимодействия в городских.
  Антиномии провинциальной ментальности.
  Провинциальность как маргинальная ситуация, как переход от традиционного общества к городскому характеризуется наличием противоречий в структуре социокультурного пространства:
  * Самобытность пространства жизнедеятельности и личностных смыслов сочетается с фрагментарной включённостью в мировой культурный контекст;
  * Яркость отдельных индивидуальностей проявляется на фоне серой массы;
  * Экстерриториальность: провинциализм - социокультурный, а не структурно-территориальный феномен; особенности сознания и поведения, свойственные провинциалам могут проявляться у жителей любой территории. В литературе есть упоминания о парадоксе "столичных провинциалов" - жителей столицы, ведущих провинциальный образ жизни, имеющих соответствующую структуру личности.
 
 ЛЕКЦИЯ 13
 
 2.4. Городской образ жизни
 
  Понятие образа жизни. Образ жизни - общесоциологическая категория, применяемая для характеристики: 1) совокупности конкретных форм жизнедеятельности людей во всех сферах общественной жизни, складывающейся в качественно определённый, упорядоченный способ жизни; 2) совокупности социальных условий и способов реализации потребностей людей.
  Выделение городского образа жизни в качестве особого понятия связано со спецификой городской среды обитания и позволяет зафиксировать социальные характеристики взаимодействия среднего теоретического уровня в смысле Р. Мертона. Данное понятие отражает идею детерминации поведения людей особенностями их среды обитания: от её географических - до ментальных характеристик.
  Образ жизни можно анализировать с количественной и качественной сторон. Первая сторона описывается понятиями и характеристиками "уклад жизни" и "уровень жизни"; вторая - понятиями "качество жизни" и "стиль жизни".
  Уклад жизни - социально-экономическая категория, используемая для характеристики основных черт труда, быта представителей определенной социальной группы, общества или этногеографической группы. Это понятие фиксирует, прежде всего, производственные характеристики жизнедеятельности. Городской образ жизни в этом плане характеризуется как промышленный.
  Уровень жизни - совокупность количественно измеряемых параметров образа жизни. Анализируя уровень жизни, можно выделить два аспекта: 1) психофизиологический - темп, ритм, интенсивность и т.п., 2) экономический - стандарт жизни, выражающий степень удовлетворения материальных и культурных потребностей людей в смысле обеспеченности потребительскими благами: размер оплаты труда, доход, объём потребления благ и услуг, уровень потребления товаров, продолжительность рабочего и свободного времени, жилищные условия, уровень образования, здравоохранения и др. Существуют различные показатели уровня жизни и методики их расчёта.
  Качество жизни - это мера взаимодействия между средой и ее использованием, мера оценки степени удовлетворения материальных и духовных потребностей, не поддающихся прямому количественному измерению (содержательность труда, досуга, уровень рекреации, уровень социального комфорта, уровень личностной самореализации и др.). Ряд авторов относят сюда и качество жилищ, качество функционирования социальных институтов, личную физическую безопасность, социальное обеспечение и т.д., и т.п. Перечень огромен, вплоть до эстетики среды. Практически это перечисление всего, что нужно. Понятие используется для сравнительного анализа образов жизни.
  Стиль жизни - социально-психологическая категория для характеристики повседневного поведения людей и социальных групп. Данное понятие фиксирует внимание на субъективной стороне повседневной жизни: специфике мотивации, способах и формах обоснования поступков, привычных для отдельных групп форм поведения, способах самореализации и самопрезентации. Стилевые особенности жизнедеятельности носят локальный и индивидуальный характер.
  Сущностные характеристики городского образа жизни:
  * высокий уровень социальной дифференциации: видов деятельности, территории и пространства;
  * социокультурная гетерогенность;
  * высокий уровень социокультурной мобильности;
  * высокий уровень социокультурной динамики;
  * высокий уровень вариативности и альтернативности сознания и поведения;
  * интенсивность социопространственной мобильности - взаимодействие с большим числом различных социальных групп;
  * широкие возможности выбора моделей поведения;
  * высокий уровень инновационной активности;
  * информационная насыщенность городской среды (территорий и пространства);
  * личностная локализация городской жизни; личностный выбор оснований и стратегий поведения.
  Первое системное описание городского образа жизни и его влияние на сознание и поведение горожанина предпринял Л. Вирт в работе "Урбанизм как образ жизни" (1938). Ряд его идей в настоящий момент подвергся существенной корректировке, однако его системная методология, широта обзора городских феноменов и сейчас поучительна. Основные его положения можно представить в виде схемы:
 
 Характеристики городского образа жизни:
 Структурный уровень Характеристики состояния личности:
 Психологический уровень Характеристики поведения:
 Поведенческий уровень 1. Размеры территории и населения.
 2. Плотность населения.
 3. Гетерогенность населения. Стресс Локализация жизнедеятельности Структурная дифференциация Личностная дифференциация Ролевая динамика Формальная интеграция Сегментарность (мозаичность) структуры личности Изоляционизм Анонимность Отчуждение Девиация
  Концепция Л. Вирта нашла своё развитие в работах С. Милграма. Он полагал, что характерные черты городской жизни, которые выделял Вирт, а ещё ранее - Зиммель, не могут полностью объяснить поведение горожан. Большая численность, плотность, неоднородность и обилие контактов - не являются непосредственными факторами поведения. Эти количественные характеристики городской жизни преломляются индивидуальным сознанием и опытом. По отношению к индивиду это внешняя информация. Необходима идея, которая связывала бы индивидуальный опыт с характеристиками городской жизни. Один из способов такой связи, по мнению Милграма, дает понятие "перегрузки". Можно сказать, что наблюдаемое поведение горожанина в широком диапазоне ситуаций во многом определяется процессами адаптации к перегрузкам. Данное понятие он разворачивает в виде следующих суждений:
  * Горожане склонны пренебрегать информацией, которая не является первоочередной.
  * При определенных социальных операциях производится перераспределение обязанностей таким образом, чтобы перегруженная система могла переложить часть нагрузки на второго участника взаимодействия.
  * Система информационной защиты горожан блокирует доступ информации уже на самом входе. Между индивидом и поступающей из внешней среды информации ставятся социальные средства защиты и отбора. Создаются специальные организации для приема входящей информации, которая иначе захлестнула бы индивида. Посредничество организаций между индивидом и социальным миром, которое характерно для всего современного общества и особенно ярко выражено в больших городах, имеет и свою отрицательную сторону. Оно лишает индивида ощущения непосредственного контакта и спонтанной интеграции с окружающей его жизнью. Оно одновременно защищает и отчуждает индивида от его социальной среды.
  Перегрузки обычно деформируют повседневную жизнь на нескольких уровнях, затрагивая исполнение ролей, эволюцию социальных норм, когнитивное функционирование и характер социальной ответственности.
  Различия в поведении жителей большого города и маленького городка - это:
  * Различия ролевого порядка: тенденция обитателей мегаполиса вступать друг с другом в строго сегментированные, функциональные отношения.
  * Эволюция городских норм, рознящихся с традиционным провинциальным укладом: равнодушие, обезличенность, отчужденность жителей мегаполиса.
  * Адаптация познавательных способностей горожанина: его свойство не узнавать людей, с которыми он видится ежедневно; сортировка сенсорных побуждений; пресыщенность, склонность к извращениям и эксцентричности; избирательность в отклике на человеческие запросы.
  * Ограниченность моральной и социальной вовлеченности индивидов в его жизнь. Ограничение такой вовлеченности принимает самые разнообразные формы, от отказа проявить участие к нуждам другого индивида (даже если этому человеку остро необходима помощь) до нежелания оказать услугу или отказа от проявлений простой вежливости (нежелание уступить место женщине или отсутствие извинений при столкновении прохожих). Предельным случаем адаптации к перегруженной социальной среде является полное пренебрежение к нуждам, интересам и требованиям тех людей, которых человек не считает непосредственно связанными с удовлетворением его личных потребностей.
  * Дефицит социальной ответственности в условиях большого города. В городе потребность в оказании помощи возникает так часто, что неучастие становится нормой. Более низкий уровень готовности оказать помощь у жителей большого города, по-видимому, в какой-то степени объясняется осознанием опасностей, сопряженных с жизнью.
  В больших городах не просто нарушаются традиционные правила учтивости, скорее, в них формируются новые нормы, предписывающие невмешательство, стремление остаться в стороне. Анонимность можно представить в виде континуума, на одном конце которого находится полная анонимность, а на другом конце - близкое знакомство, и вполне возможно, что количественное измерение точных степеней анонимности в больших и малых городах поможет объяснить важные различия между качеством жизни в них. Например, в условиях близкого знакомства появляется чувство защищенности, и формируются приятельские отношения, но эти условия также могут создавать гнетущую атмосферу, поскольку за человеком постоянно наблюдают люди, которые его знают. И наоборот, в условиях полной анонимности человек освобождается от формальных социальных уз, но у него могут также возникать чувства отчуждения и оторванности от людей.
  Окончательный вывод Милграм делает следующий: "Я полагаю, что поведенческие различия обитателей больших и малых городов обусловлены скорее реакцией схожих людей на весьма несхожие условия жизни, а не какими-то специфическими личностными характеристиками жителей мегаполисов или провинциальных городков. Большой город - ситуация, к которой человек вынужден приспосабливаться".
 
 
 3. КОНСТРУИРОВАНИЕ ГОРОДОВ
 
 3.1. Прогностический аспект. Тенденции развития городов
 
 ЛЕКЦИЯ 14
 
 3.1.1. Глобализация городов
 
  Понятие "глобального города" - это центры национальной и мировой жизни; места концентрации и интеграции производства, финансов и управления. Сущностью этого феномена является территориальная концентрация глобального контроля над социальными процессами и жизнью целых регионов. Это достигается не путём концентрации какого-либо вида ресурсов, а путём интеграции, взаимоперехода ресурсов всех видов, появление особого системного качества - способности к глобальному контролю. Это качество возникает не только в результате концентрации экономического, демографического и политического потенциала, но, главным образом, в результате процесса одновременной реализации следующих функций 1. Концентрация финансов и контроль над финансовыми потоками. 2. Организация мировой экономической жизни, главным образом через создание новых организационно-управленческих технологий. 3. Создание новых видов услуг: консультативных, информационных, маркетинговых, финансовых услуг особого рода (напр. торговля долгами), имиджмейкерство (в т.ч. PR). 4. Сосредоточение всех видов инноваций, новых технологий и организационно-управленческих систем. Основной "товар" глобального города - посреднические услуги всех видов и в глобальном масштабе.
 
 Причины возникновения "глобальных городов"
 
  1. Территориальное распыление экономической деятельности. Несмотря на то, что территориальная децентрализация экономической деятельности должна была бы в принципе сопровождаться соответствующей децентрализацией собственности и власти, произошло обратное: именно в больших городах стали сосредотачиваться контроль и управление. Именно в них располагаются офисы большинства компаний. Растущая сложность и распыленность производственно-экономических структур с необходимостью требует возрастания роли небольшого количества координирующих центров. Концентрация управленческих структур (офисов) на небольшой территории позволяет оперативно устанавливать контакты и решать вопросы.
  2. Возрастающее значение инфраструктуры производства: научного, кадрового, юридического обеспечения экономической деятельности. В больших городах эта инфраструктура сложилась исторически и имеет преимущественные возможности саморазвития.
 
 Черты образа жизни "глобального города"
 
  1. Большой разрыв шкалы высокой и низкой зарплаты. Следствие: наличие фешенебельных районов в центре и трущоб на окраине; процесс субурбанизации - рост пригородной зоны; упадок промышленного сектора и рост сектора услуг; упадок традиционных организационно-производственных структур (производственных коллективов) и рост новых форм занятости (занятость на дому, дилерство и т.п.)
  2. Увеличение доли и роли инновационных фирм, занятых поисками новых форм и способов производства капитала. Эта инновационная деятельность нередко проходит по границе с девиантными формами поведения (например, фирмы по производству сексуальных услуг).
  3. Увеличение роли обслуживающих фирм и обслуживающего персонала, для представителей которых характерен специфический образ жизни и стереотипы сознания.
  4. Стремление к инновациям порождает неформальную экономику. Функциями неформальной экономики являются: 1. Предоставление сервиса нетрадиционного типа (например, ночного обслуживания); 2. Торговля специфическим ассортиментом, отсутствующим в легальной торговле; 3. Приближение услуг к непосредственному потребителю ("доставка на дом"). 4. Предоставление конфиденциальных услуг лицам, не желающим афишировать свои потребности, возможности, специфику профессии.
  Неформальная экономика функционирует в новых, нетрадиционных социально-экономических формах: "черный нал" в коммерческих сделках, производство вне рамок юридического лица, совмещение видов деятельности по безналоговой оплате, доходы от коррупции, натуральный обмен услугами и товарами ("бартер"), самообеспечение продуктами питания (натуральная экономика), самострой.
  Все эти виды неформальной экономики получили большое развитие в современной России, особенно в крупных городах. В России с 1991 года денежные доходы сократились на 30-40 % Доходы от натурального хозяйства выросли на 25%. Теневые доходы семьи в настоящий момент составляют не менее 25%.
  Общий вывод. Тенденции урбанизации и экономического развития показали, что постиндустриального общества не появилось. В то же время наметились негативные тенденции: ужесточение контроля за работниками со стороны руководства частных фирм, поляризация доходов и др.
 
 ЛЕКЦИЯ 15
 
 3.1.2. Информализация городов
 
 Основания и сущность процесса
 
  Сущность богатства и характер процесса, в ходе которого богатство создается, меняются. Производство его становится все более наукоемким. При этом города утрачивают свою традиционную роль технологических центров промышленного производства. Поэтому их развитие все в большей степени связывается с наукой, образованием, производством самой разнообразной информации инновационного, экспертного и организационного характера. Основное место в экономике городов уже сейчас занимает экспорт знаний, решений и рекомендаций. Знания, становясь стратегическим продуктом, меняют структуру занятости городского населения и, в конечном счете, его образ жизни, поскольку существует неразрывная связь между характером знания и типологией сообществ, в которых оно существует. Производство и распределение знания в определенной мере деинституционализируется и начинает функционировать в рамках локальных городских сообществ и даже приобретать специфические субкультурные формы, получая в некоторых случаях "эзотерический" характер. Знания становятся все более культурным продуктом, а значит, в его производстве увеличивается роль местной локальной культурной специфики. Глобальное знание следует объединять с локальным, имеющим историко-культурные традиции, и лучше всего это сделать в рамках города.
 
 Типы "информационного города": Технополис, Наукоград, Технопарк
 
  Технополис - тип города с высокой концентрацией наукоемких производств и информационных технологий. Условия появления технополиса: 1. Высокая технологическая культура города. 2. Налоговые и организационные инициативы местных властей. 3. Наличие рискового (венчурного) капитала.
  Технопарк - тип города с большой степенью концентрации производственных мощностей, индустриальный рост которых идет за счет повышения производительности труда и оборота производственных фондов.
  Наукоград - тип города с высокой степенью концентрации академической науки узко-специализированного профиля. Развитие и повышение роли этих городов достигается за счет все более узкой специализации научно-исследовательской деятельности с последующей интеграцией их на базе изобретения принципиально новых научно-технических конструкций (например, производство лазерных технологий на базе НИИ Оптики атмосферы ТНЦ в городе Томске). Большое количество наукоградов - специфическая особенность городов России.
 
  3.2. Проектировочный аспект
 
 ЛЕКЦИЯ 16
 
  3.2.1. Структурно-функциональная парадигма
 
  Проектирование как создание и реконструкция социальных объектов: коллективов, сообществ, организаций и т.п. Принципы структурно-объектного проектирования: 1) выделение градообразующего фактора как ядра социальной системы, 2) плановый характер и основа проектирования, 3) принцип инфраструктурного обеспечения, 4) Принцип кадрового обеспечения. Недостатки структурно-объектного проектирования: 1) усреднённость нормативов и показателей, 2) элиминация населения из процесса проектирования, 3) отношение к населению как к одному из элементов социальной системы (профессионально-демографический), 4) административное (территориальное и отраслевое) основание проектирования.
  Методы: структурно-функционального конструирования городской среды: нормативно-статистический, дизайн-проект, вживание в среду, аналогия, ассоциация.
 
 3.2.2. Социокультурная парадигма проектирования города
 
  Лекция 17
 
 3.2.2.1. Методология социокультурного проектирования
 
  Цели и задачи социокультурного проектирования.
  Традиционная структурно-функциональная парадигма (объектно-структурный подход) проектирования городов была нацелена на создание социальных систем (поселенческих комплексов, коллективов) по заданным принципам и параметрам. Основой проектирования выступал нормативный прогноз, представлявший собой научный расчет наиболее оптимального и рационального состояния социальных систем, создававшихся для достижения определённых целей. В современном обществе, особенно российском, ситуация изменилась. Возросшая динамика социальных изменений, во-первых, серьёзно поколебала веру в возможность и необходимость рациональных расчетов, а, во-вторых, трансформировала представления о будущем: оно стало пониматься как социокультурный проект желаемого состояния, вырабатываемый в процессе коммуникации. Пришло понимание, что " город - это, прежде всего, особым образом организованное, обитаемое, жизненное пространство-время. Оно создаётся деятельностью людей, ментальность, культура, биографии, жизненные стратегии и повседневные запросы которых и составляют социальную основу сотворения рукотворных городских ландшафтов" (Т.М. Дридзе). То есть, городская среда обладает гораздо большим числом измерений и сфер проектирования, и основным субъектом его должно быть само население города и его отдельных районов. Объектом же проектирования должно быть взаимодействие, процесс коммуникации, в ходе которого и возникает среда обитания, важнейшей качественной характеристикой которой и является коммуникативность как осмысленность и гуманность.
  Целью социокультурного проектирования городской среды должно быть повышение уровня комфортности личности, попросту говоря, людям должна нравиться их среда обитания, чтобы не было неустроенности во всех жизненных смыслах, чтобы меньше негативных переживаний было связано с местом жизни, чтобы среда помогала восстанавливать личностный ресурс.
  Социокультурное проектирование как теория ставит следующие задачи.
  1) Создание модели многомерной среды обитания как комплексного жизненного пространства, обладающего биоэкологическим, экономическим, социоструктурным (общностно-групповым) и социокультурным (нормативным, ценностно-смысловым) измерениями. 2) Достижение социальной адресности проектов. Они должны быть привязаны к конкретному населению и конкретным территориям, а не иметь в виду среднестатистического человека. При этом проектирование должно опираться не на заранее установленные (хотя бы и разработанные в НИИ) нормативы, а исходить из следующей информации: 1. специфики конкретной ситуации, представленной в форме перечня актуальных жизненных проблем, видимых с различных социальных позиций (статусных групп, экономических и политических интересов, научных расчетов); 2. специфики конкретной ситуации, представленной в форме вероятностной модели наметившихся тенденций развития объекта проектирования. 3) Установления и достижения приоритета локального и самоорганизующегося начала над глобальным, ведомственным и директивным. Практическое достижение этого приоритета возможно при условии создания юридически правомочных территориальных корпораций, включающих различных субъектов социального проектирования (учёных, практиков, должностных лиц, инвесторов, обывателей), владеющих не только правами, но и ресурсами целевого назначения и обеспечивающих изыскательскую (социально-диагностическую) и конструктивно-коммуникативную стадии разработки и реализации проектов, с одной стороны, а также проведение комплексной научно-гуманитарной экспертизы последствий - с другой.
  "Памятка проектировщика". Размышления над судьбами проектов привели к мысли о том, что основная причина неудач и негативных последствий заключается в их абстрактности, в отсутствии необходимой и достаточной связи с конкретной ситуацией и конкретными исполнителями. Постепенно вырисовался круг вопросов, которыми надо задаться в самом начале, чтобы проект был более продуманным и реалистичным. Это следующие простые вопросы: 1) Зачем нужен проект, какую проблему планируется решить с его помощью? 2) Кто и почему поднимает вопрос о необходимости данного проекта, именно здесь, сейчас и в таком варианте? 3) Чьи интересы и судьбы затронет проект? 4) Кто инвестор, заказчик, исполнитель и каковы их ресурсы? 5) Кто, за что и как отвечает? 6) Какие негативные последствия возможны, какова и как будет осуществляться компенсация?
  Методологические основания социокультурного проектирования
  Интенционально-ситуационный принцип. Основные идеи: проект должен быть направлен на реализацию интенций конкретных групп населения, он должен затрагивать значимые аспекты их жизнедеятельности; проект должен разрабатываться и быть направлен на конкретную проблемную "ситуацию".
  Условия, в которых протекает жизнь людей, представляют собой не простую совокупность (конгломерат) отдельных обстоятельств (факторов): экономических, экологических, материально-технических, культурных и т.п., а системную, качественную "ситуацию", представляющую собой, во-первых, определённый образ жизни населения, не сводимый к особенностям поведения представителей статусных групп (например, "молодёжь" по-разному ведёт себя в разных местах территории и разных локусах городского пространства) - онтологический аспект "ситуации"; во-вторых, определённое восприятие, переживание, принятие образа жизни; ситуация существует как жизненный мир личности, не сводимый к осознанию статусно-ролевых позиций - интенциональный аспект "ситуации". Интенциональность понимается как равнодействующая мотивов и целей.
  Ситуация - это совокупность значимых для личности условий и обстоятельств, оказывающих влияние на структуру и содержание жизнедеятельности людей, на весь характер их общения и взаимодействия с природным, социальным и культурным окружением. Ситуация характеризуется: 1. Наличием пространственно-временных границ, т.е. возникает на определённой территории и затрагивает интересы конкретного населения, состоящего из очень разных людей по своим не только объективно-статусным характеристикам, но и интенциям: смысловым ориентациям, мотивам, целям и интересам; 2. Уровнями: социетальным (общеисторическая ситуация, одинаковая для всех статусных групп); локальным (социокультурная ситуация, различная для статусных групп); личностным (жизненная ситуация - совокупность значимых аспектов окружения для определенной совокупности людей, которую можно обозначить как интенционально-мировоззренческая группа).
  Проблемно-коммуникативный принцип. Основная идея: существуют устойчивые совокупности людей (интенциональные группы), одинаково воспринимающие и интерпретирующие ситуацию. Группы этого типа не совпадают с группами, образованными по традиционным основаниям: статусным, идеологическим, культурным. Основанием для группообразования является общность восприятия мира и конкретной "ситуации" как совокупности проблем, имеющих интерсубъективное значение. Идея социокультурного проектирования заключается в том, что социальные мероприятия в городе (в том числе и градостроительные) должны быть направлены на решение тех проблем, которые признаются значимыми интенциональными группами, из которых и состоит реальное население. Конструирование среды должно осуществляться в режиме коммуникации, через согласование значений, смыслов, целей, которыми руководствуются люди в своей жизнедеятельности.
  Единство восприятия и интерпретации ситуации интенциональными группами достигается в результате однородности следующих интенциональных оснований: 1. ментальности (культурно-исторические архетипы сознания); 2. тезауруса (интеллектуально-информационный потенциал, выраженный в лексике); 3. мотивационного профиля (совокупность однородных потребностей, интересов, ценностей); 4. атенциональности (индивидуально-психологические особенности восприятия, внимания, поведения и др.); 5. диспозициональности (система установок).
  Этапы социокультурного проектирования
  Диагностический этап. Содержанием данного этапа является сбор информации: 1. О проблемах населения, проживающего на данной территории. 2. О специфике восприятия ситуации различными группами населения, различными интенциональными группами. 3. Об интенциях различных субъектов проектирования.
  Конструктивно-коммуникативный этап. Содержанием данного этапа является выработка общего ценностно-смыслового определения ситуации и разработка технологии решения проблем. Эта технология должна опираться на теорию коммуникации, на перманентное расширение коммуникативного пространства - времени с постепенным вовлечением в него всех субъектов проектирования: ученых, практиков, должностных лиц, инвесторов, обывателей.
 
 ЛЕКЦИЯ 18
 
 3.2.2.2. Методы социокультурного проектирования
 
  Информативно-целевой анализ текстов
  Цель - создание проблемно ориентированной модели состояния и тенденций развития социальной ситуации; выявление действительно значимых проблем и их взаимосвязей.
  Задачи: 1. Получить перечень проблем, представляющихся местным жителям актуальными и неразрешимыми без помощи со стороны. 2. Осуществить предварительную (до проверки путем опроса) систематизацию проблем и их источников, их классификацию и ранжирование. 3. Отследить распределение (локализацию) проблем на территории района и выявить участки их скопления (зоны социального напряжения). 4. Сгруппировать субъектов - носителей проблем по статусным признакам. 5. Определить круг значимых жизненных проблем для всего населения территорий. 6. Составить перечень значимых признаков, характеризующих определенную проблемную ситуацию. 7. Создать организационные, методические и информационные основы для проведения специальных исследований: анкетного опроса, интервью и др. 8. Осмысленно (содержательно) подойти к формированию социально- территориальной выборки для исследования ситуаций.
  Единица изучения - "интенциональные группы".

<< Пред.           стр. 3 (из 4)           След. >>

Список литературы по разделу