<< Пред.           стр. 6 (из 7)           След. >>

Список литературы по разделу

  Третью группу составили "личные оскорбления", то есть грубые слова и выражения в адрес конкретных лиц. Большинство их направлено на сверстников. Мальчики становились объектом оскорблений гораздо чаще, чем девочки. Оказалось, что 77% оскорблений в адрес сверстников направлено на лиц мужского пола и втрое меньше - на лиц женского пола. Из оставшихся 9 граффити 3 предположительно относятся к школьному персоналу (учителям и директору), пол и статус адресатов еще 6 надписей трудно однозначно определить.
  Категория "ругательств" заняла четвертое место. Большинство из них (60,6%) - это матерные слова и выражения, связанные с обозначениями половых органов и сексуальной активности. Многие сделаны на английском языке.
  Еще одна крупная группа - это надписи, содержащие оскорбительные выражения в адрес музыкальных групп, стилей, спортивных команд, а также конкретных школ. В основном они посвящены музыкальной теме.
  Мы укрупнили эту классификацию, выделив две большие группы надписей: агрессивные и неагрессивные. К первой группе мы отнесли ругательства, личные и групповые оскорбления, а ко второй - все остальные категории граффити (табл. 3).
 
  Таблица 3. Распределение агрессивных и неагрессивных граффити
 Категория надписей Количество, ед. Доля, % Агрессивные 236 27,6 Ругательства 71 8,3 Оскорбления личные 104 12,2 Оскорбления групповые 61 7,1 Неагрессивные 618 72,4 Всего 854 100
  Как видно из таблицы, надписи агрессивного содержания составили чуть более четверти всех граффити. В категории агрессивных надписей 44% приходится на личные оскорбления, 30% занимают ругательства и 26% групповые оскорбления.
  Социальные различия в настенных рисунках и надписях. Из 854 собранных нами граффити 542 были обнаружены на стенах "обычных" школ и 312 на зданиях школ с конкурсным набором. В среднем на школах первого типа оказалось 49 граффити, а на школах второго типа 45, различия статистически значимы, (x2=4,13, p ? 0,05).
  Одинакова ли содержательная структура надписей на школах разного типа?
  Чтобы оценить различия в содержании граффити, мы укрупнили содержательные категории и проанализировали данные с помощью критерия хи-квадрат7. Категории "обучение в школе" и "юмор", доля которых оказалась незначительной, вошли в категорию "разное". "Романтические отношения" и "секс" мы объединили в категорию "любовь и секс". Ругательства, личные и групповые оскорбления составили отдельную категорию агрессивных граффити (табл. 4).
  Было обнаружено, что в целом содержательные структуры собраний граффити "обычных" школ и "других" различаются [х2 (df 4) = 30,2,
 p (0,01]. Чтобы оценить различия по каждой содержательной категории, мы преобразовывали данную таблицу в таблицу 2 х 2, сопоставляя эту категорию со всеми остальными и принимая df=1. По всем темам, за исключением категории "разное", обнаружены статистически значимые различия.
  В собрании граффити со стен "обычных" школ значительно чаще встречаются граффити на темы подростковой субкультуры. На зданиях "других" чаще встречаются ругательства и оскорбления, имена и отметки о пребывании, романтические и сексуальные надписи. Несмотря на то, что "вклад" таких школ в общее количество граффити составил 36%, на них обнаружено 40% от общего числа ругательств и оскорблений, 46% имен и отметок о пребывании, 50% романтических и сексуальных граффити.
 
  Таблица 4. Количество и доля граффити по каждой содержательной
 категории в школах разного типа, значения хи-квадрат
 
 Категории надписей "Обычные" школы "Другие"
 школы Всего
  Значение
 критерия n % n % N % х2 Агрессивные 141 26,0 95 30,4 236 27,6 6,93** Ругательства 37 6,8 34 10,9 71 8,3 15,14** Оскорбления личные 58 10,7 46 14,7 104 12,2 9,8 ** Оскорбления групповые 46 8,5 15 4,8 61 7,1 14,04** Неагрессивные 401 74 217 69,6 618 72,4 -- Названия и символы
 подростковой субкультуры 207 38,2 66 21,2 273 32,0 102,62** Имена и отметки о пребывании 74 13,6 62 19,9 136 15,9 21,04** Любовь и секс 37 6,8 37 11,8 74 8,7 22,84** Разное 83 15,4 52 16,7 135 15,8 0,72 Всего 542 100 312 100 854 100 4,13* *p ( 0,05;
  **p ( 0,01
 
  Граффити агрессивной категории в целом чаще обнаруживались на зданиях школ с конкурсным отбором. При дополнительном сопоставлении было обнаружено, что тип школы связан с частотой встречаемости отдельных видов агрессивных граффити. Групповые оскорбления чаще встречаются на "обычных" школах, а ругательства и личные оскорбления - на "других".
 Выводы
 
  Стереотипное представление о настенных рисунках и надписях подразумевает агрессивность содержащихся в них высказываний. Когда мы говорим о "заборных надписях", то обычно представляем себе что-то оскорбительное и неприличное. Судя по нашим данным, на самом деле это не совсем так. Надписи, содержащие ругательства или оскорбления, то есть агрессивность, выраженную на уровне языка, в целом составили лишь 28%. Возможно, матерные выражения и другие грубые слова просто больше привлекают внимание.
  В целом можно сказать, что тематика настенных надписей оказалась не очень разнообразной. Четыре темы - подростковая субкультура, имена, личные оскорбления и ругательства охватывают 68% всех надписей. К сожалению, в нашем распоряжении нет аналогичных отечественных данных для сопоставления. Имеющиеся зарубежные исследования касаются, как правило, надписей, собранных в туалетах колледжей и университетов8. Их результаты трудно сопоставить с нашими данными из-за возможного влияния культурных различий, возраста авторов и особенностей содержания туалетных надписей.
  Главная тема, волнующая авторов настенных надписей, - это выражение своих пристрастий и вкусов в области популярной музыки, а также высказывание пренебрежения к тем командам и исполнителям, поклонниками которых они не являются. Возможно, именно музыкальные увлечения выполняют для них функцию самоутверждения, а также разграничения "своих" и "чужих".
 Примечательно, что тема любви и дружбы, столь важная для подростков, оказалась слабо выраженной. То же можно сказать о сексуальной тематике, спорте и наркотиках. Возможно, что эти сферы, в отличие от музыкальных увлечений, не являются существенными элементами подростковой субкультуры. Однако чтобы проверить эти предположения, нужны более подробные исследования.
  Обнаруженные нами социальные различия в содержательной структуре надписей, связанные с типом школы, позволяют предположить следующее. Как мы отмечали, на "обычных" школах преобладают надписи, связанные с субкультурной тематикой, тогда как на "других" школах в целом преобладают граффити, касающиеся межличностных отношений. Возможно, эти различия отражают неодинаковость типов личностной идентичности, характерной для учеников школ разного типа. Учащиеся "обычных" школ в большей мере тяготеют к коллективному "Я", соотнося себя с субкультурным сообществом, основанном на сходстве или различии музыкальных пристрастий. Ученикам "других" школ, возможно, свойственна большая индивидуалистичность и потому меньшая значимость самоутверждения посредством соотнесения себя с "мы-группой" или "они-группой". Другое различие касается агрессивности надписей. Представляется, что обучение в "других" школах связано с более серьезными нагрузками на эмоциональную сферу подростка. Учебный процесс в этих школах более напряженный, больше дополнительных и факультативных занятий, труднее поддерживать необходимый уровень знаний. Возможно, что все это вызывает излишнее эмоциональное напряжение, находящее выражение в том числе в анонимных агрессивных высказываниях посредством граффити.
 
 Отношение старшеклассников к граффити
 
  Выборка, метод, инструментарий. Опрос проводился феврале 1999 г. в 6 школах одного из центральных районов Санкт-Петербурга в 9-х классах. Задачами исследования были: выяснить представления подростков о степени распространенности граффити, об их содержании, мотивах их создания, о мерах по регулированию их появления и ряд других. Сравнивались мнения учащихся разных школ, а также юношей и девушек.
  Выборка выравнивалась по типу школы. С помощью экспертных оценок были отобраны 3 типичные "обычные" школы и 3 типичные "другие" школы. Всего было опрошено 252 старшеклассника: 123 учащихся в первых и 129 учащихся во вторых. Забраковано 4 анкеты. Таким образом, объем анализируемой выборки составил 248 человек. Средний возраст респондентов 14,4 года. Опрошены 121 юноша и 127 девушек.
  Исследование проводилось методом группового опроса. По согласованию с администрацией школы анкета заполнялась в течение урока (40 мин).
  Наличие опыта оставления граффити фиксировалось на основании самоотчета респондентов. В соответствии с задачами исследования были разработаны вопросы, касающиеся восприятия рисунков и надписей, отношения к ним, представлений о мотивах оставления граффити и способах регулирования этого явления. Все они являлись закрытыми или полузакрытыми.
 
 Результаты
 
  Сначала мы рассмотрим представления подростков о феномене настенных рисунков и надписей, а затем обратимся к самоотчетам о реальном поведении.
  Представления подростков о распространенности и содержании настенных рисунков и надписей. По поводу распространенности оставления граффити среди сверстников наблюдается разнообразие точек зрения. О том, что это делает практически каждый, сообщили 12% опрошенных; что большинство - 28%; примерно половина - 13%; некоторые, меньше половины - 21%, очень немногие - 24%.
  Мнения учеников разных школ по поводу распространенности этой привычки не различаются. Статистически значимые различия (p(0,02) обнаружились в мнениях юношей и девушек: девушки чаще полагают, что более половины их сверстников оставляют рисунки и надписи.
  Те, кто сообщили, что хотя бы раз за последний год нарисовали что-либо в помещении школы, чаще полагают, что это характерно для каждого или по крайней мере для большинства их сверстников (p ( 0,0000). Та же связь прослеживается для тех, кто оставляют граффити вне школы (p ( 0,0003). Из тех, кто сами рисуют и пишут на партах и стенах, каждый второй считает, что это делают большинство сверстников. Только каждый пятый из тех, кто сообщает, что не делает этого в школе, и каждый четвертый из тех, кто не оставляет граффити вне школы, разделяют подобное мнение. Те, кто полагают, что настенные рисунки и надписи - совершенно нормальное явление, чаще считают, что большинство сверстников имеют такую привычку, а те же, кто порицают это явление, чаще убеждены, что лишь меньшая часть подростков пишут и рисуют на стенах (p ( 0,003).
  Ответы на вопрос: "Какие надписи и рисунки, на Ваш взгляд, встречаются чаще всего?" нарисовали следующую картину9: знаки и символы популярных групп, спортивных команд - 72,2%; грубые слова и выражения - 49,6%; имена, фамилии - 17,7%; признания в любви и дружбе - 16,5%; политические призывы и лозунги- 10,5%; другое - 4,4%.
  Выбор субкультурной символики в качестве наиболее часто встречающейся категории граффити, как оказалось, не зависит ни от пола респондента, ни от типа школы, где он/она обучается, ни от его/ее отношения к данному явлению, ни от реального поведения по оставлению рисунков и надписей. Что касается следующих трех категорий граффити, то некоторые различия есть. Представление о распространенности грубых надписей и рисунков связано с нормативной оценкой данного явления: те, кто осуждают оставление граффити, чаще остальных убеждены в распространенности грубых надписей. Из них 60,8% считают, что чаще всего встречаются грубые граффити, тогда как среди остальных этого мнения придерживаются только 46,7% (p ( 0,07); они же в 1,5 раза чаще убеждены в превалировании грубых надписей, чем те, кто считают это явление нормальным (p ( 0,08).
  Девушки достоверно чаще юношей указывают на распространенность имен и фамилий (p ( 0,03), а также любовных и дружеских признаний (p ( 0,006).
  Обсуждая вопрос о том, как они в целом относятся к тому, что на стенах домов и заборах, в транспорте, в помещениях часто можно увидеть разнообразные рисунки и надписи, 17% опрошенных сообщили, что это нормальное явление; 52% - что иногда нормально, иногда нет; 21% - что трудно сказать; 11% затруднились ответить.
  Нормативная оценка оказалась не связанной с полом, типом школы, образованием родителей респондента, но она явно связана с реальным опытом оставления рисунков и надписей. Те, кто считают граффити нормальным явлением, почти в четыре раза чаще оставляют граффити в школе (p ( 0,004). Те, кто осуждают оставление надписей, сами в 6,6 раз реже пишут и рисуют на стенах в школе (p ( 0,0001) и в 7 раз реже рисуют граффити вне школы (p ( 0,002), чем те, кто считают это явление нормальным или занимают неоднозначную позицию.
  Те, кто привержены современной моде в молодежной культуре, в 4 раза чаще считают граффити нормальным явлением, нежели остальные (p ( 0,02). Они также реже осуждают это явление (p ( 0,03).
  Респондентам предлагался перечень различных эмоциональных реакций и задавался вопрос о том, как часто они испытывают эти чувства при виде настенных рисунков и надписей (табл. 8).
 
 Таблица 8. Частота возникновения различных эмоциональных реакций при виде настенных рисунков и надписей, % от ответивших
 
 Реакция Частота возникновения Часто иногда редко никогда Веселье, интерес (N=228) 22,4 40,4 25,4 11,8 Раздражение, неприязнь (N=218) 11,0 31,2 27,5 30,3 Восхищение, удивление (N=219) 7,8 22,8 35,2 34,2 Тревога, опасения (N= 218) 1,4 6,4 21,6 70,6
  Ответы показали, что более половины респондентов (63%) по крайней мере иногда испытывают интерес, рисунки и надписи их смешат. О том, что испытывают раздражение и неприятные чувства по крайней мере иногда сообщили 42%. Восхищение и удивление по крайней мере иногда чувствуют 31%, тревогу и опасения - 8% опрошенных.
  Попробуем определить баланс положительных и отрицательных реакций. Тех, кто никогда не смеется при виде граффити, в 2 раза меньше, чем тех, кто часто смеется и любопытствует, а тех, кто часто испытывают раздражение, в 2,5 раза меньше, чем тех, кто таких чувств не испытывают никогда. Таким образом можно предположить, что для наших респондентов настенные рисунки и надписи, хотя и вызывают иногда неприятные переживания, не связываются с отрицательными эмоциями.
  Посмотрим, как связано переживание тех или иных чувств с различными характеристиками респондентов. Значительно чаще радуются и смеются при виде граффити те, кто сами пишут и рисуют на стенах в школе (p( 0,0004) и вне школы (p( 0,0001), а также те, кто считают данное явление нормальным (p( 0,0000). Так, респонденты, которые придерживаются этого мнения, указывают, что им часто смешно и интересно при виде рисунков и надписей в 13 раз чаще, нежели те, кто осуждаютэто явление. Позитивные чувства также более выражены у тех, кто считают себя приверженцем модных направлений в молодежной среде: эти респонденты в два раза чаще остальных указывают, что никогда не испытывают раздражения и неприязни при виде граффити (p( 0,007).
  Восхищение и удивление чаще отмечают опять-таки те, кто имеют привычку рисовать и писать на стенах в школе (p( 0,008) и вне школы (p( 0,01), а также любители рэпа, рэйва и катания на роликах (p( 0,03). Реже испытывают подобные чувства те, кто порицают настенные надписи (p( 0,02): 66% этих последних сообщили, что не испытывают восхищения и удивления никогда.
  Тревога и опасения при виде граффити чаще возникает у юношей(p( 0,003) и у тех, кто не имеют привычки рисовать на стенах (p( 0,05).
  При ответе на вопрос: "Как Вы думаете, почему люди пишут и рисуют на стенах?" были получены разнообразные ответы (табл. 9).
 
  Таблица 9. Распределение мнений о распространенности различных мотивов создания граффити, % от числа ответивших
 Мотивы Распространенность чаще всего часто иногда практически никогда трудно сказать Скука, желание развлечься (N=236) 34,7 18,6 25,8 11,4 9,3 Художественно выразить себя (N=239) 24,7 19,7 30,1 16,3 9,2 Похулиганить, подразнить других (N=234) 17,5 29,5 35,5 6,0 11,5 Сообщить что-то другим людям (N=234) 16,2 19,7 32,5 20,9 10,7 Обозначить свою территорию (N= 231) 10,8 12,6 25,1 28,6 22,9 Выместить злобу, досаду (N=235) 9,8 17,4 31,1 22,1 19,6
  Чаще всего отмечалось избегание скуки и желание развлечься. Стремление выразить себя художественными средствами является наиболее частой причиной оставления рисунков и надписей в глазах четверти опрошенных. Третьим наиболее распространенным мотивом оказывается является желание похулиганить, подразнить других. Желание развлечься и похулиганить оказалось, по мнению более чем половины опрошенных, наиболее распостраненными мотивами создания граффити (на первое несколько больше респондентов указывали как на "самое главное", а на второе - как на "частое").
  Художественное самовыражение следовало за ними по сумме голосов, отданных позициям "очень часто" и "часто" (44%). Затем - желание сообщить что-то другим людям (36%).
  Обозначение территории и вымещение злобы назвала часто встречающимся мотивом наименьшая часть опрошенных (соответственно 23% и 27%); на эти же мотивы приходится наибольшая доля респондентов, отвергнувших их распространенность и затруднившихся в ответе.
  Учащиеся "обычных" школ в 1,4 раза чаще указывают на то, что скука чаще всего является причиной такого поведения, и в 3,5 раза реже полностью отвергают этот мотив (p( 0,02). Юноши и те, кто оставляют граффити вне школы, реже других отмечают скуку (соответственно, p( 0,02 и p( 0,067).
  Мотив хулиганства чаще отвергают те, кто рисуют за пределами школы (p( 0,01). Однако они же чаще указывают на присутствие мотива сообщения (p( 0,02). На этот последний также чаще указывают респонденты, чье материальное положение выше среднего (p( 0,04).
  Юноши в 1,7 раза чаще, чем девушки, указывают на распространенность мотива мести (p( 0,01) и чаще соглашаются с распространенностью мотива обозначения территории (p( 0,05).
  Те, кто оставляют граффити в школе и те, кто это делаютвне школы, чаще отмечают мотив художественного самовыражения (соответственно p( 0,06 и p( 0,03). Чем более терпимо относится респондент к явлению граффити, тем чаще он/она называет самовыражение в качестве распространенной причины оставления рисунков и надписей (p( 0,003). Те, кто осуждаютэто явление, в 2 раза реже называют эту причину частой по сравнению с теми, кто считают рисунки и надписи нормальным явлением.
  Среди опрошенных 72% согласились с тем, что нужно что-либо предпринимать, чтобы рисунки и надписи не появлялись в неподходящих места. Реже соглашаются с необходимостью каких-либо мер те, кто пишут на партах в школе (p( 0,0006) и "активные" рисовальщики, то есть те, кто более трех раз оставлял надписи и рисунки и в школе, и вне школы (p( 0,0002).
  Мнений об эффективности предложенных для оценки мер разделились (табл. 10).
 
  Таблица 10. Распределение мнений об эффективности мер по регулированию появления граффити, % от числа ответивших
 Мера Может помочь скорее всего
 не поможет трудно сказать Создать специальные места для граффити (N=237) 64,1 21,9 13,9 Заставить виновников самих отремонтировать(N=239) 49,4 38,1 12,6 Охранять и блокировать доступ (N=237) 29,1 43,9 27,0 Выявлять виновников и строго наказывать (N=237) 20,3 65,0 14,8 Помещать объявления с просьбой не писать на стенах (N=236) 3,4 87,3 9,3
  Как оказалось, мера, эффективность которой признается большинством и отвергается наименьшим количество опрошенных - это отведение специальных мест для рисунков и надписей. Реже всего оценивались как эффективные и чаще всего отвергались объявления с просьбой не писать на стенах.
  Девушки в три раза реже юношей считают наказание эффективной мерой (p( 0,0001). Те, кто пишут и рисуют в школе, с этим соглашаются реже (p( 0,05). Те, кто осуждают создание граффити, в 2 раза чаще остальных считают наказание эффективной мерой (p( 0,003).
  Порицающие настенные надписи гораздо чаще считают эффективным наказание ремонтом (p( 0,0003). В свою очередь, те, кто считают граффити нормальным явлением, реже соглашаются с эффективностью такой меры, как и те, кто рисуют вне школы (p( 0,03). Те, кто рисуют в школе, несколько чаще отвергают ее и чаще затрудняются в оценке (p( 0,03). Особенно скептичны "активные" рисовальщики: они в 2,4 раза чаще остальных оспаривают ее эффективность (p( 0,0001).
  В целесообразности создания специально отведенных мест девушки убеждены несколько больше, чем юноши (p( 0,05); об этом же несколько чаще говорят те, кто имеют обыкновение писать и рисовать в школе (p( 0,08).
  По поводу охраны и блокирования доступа "активные" рисовальщики чаще высказывают сомнения (p( 0,01), то же справедливо для тех, кто рисуют в школе (p( 0,05) и вне школы (p( 0,01). Те, кто осуждают рисование на стенах, чаще соглашаются с этой мерой, а те, кто считают нормальным, чаще отвергают ее (p( 0,03).
  Создание рисунков и надписей. Рассмотрим, насколько распространено такое поведение среди подростков и как оно связано с их социальными и личностными характеристиками, на основании самоотчетов об оставлении граффити за последний год в помещении школы и вне школы (в транспорте, на заборах, на лестницах и т. п.).
  Из ответивших на этот вопрос старшеклассников 71% признали, что хотя бы раз за последний год делали надписи в школе, причем 30% более 3-х раз (табл. 11).
 
  Таблица 11. Частота создания настенных рисунков и надписей,
  % от ответивших в каждом из случаев
 
  В школе (N=248) Вне школы (N=247) Более 3-х раз 33,3 17,0 1-2 раза 16,9 14,2 1 раз 20,4 8,5 Такого не было 29,3 49,0 Затруднились ответить 9,3 11,3
  Опрос показал, что тех, кто оставляют граффити вне школы, 40%, а 17% делали это более трех раз. "Активных" рисовальщиков, то есть таких, кто более трех раз и оставлял рисунки и надписи и в школе, и вне школы, в нашей выборке оказалось 14%.
  Рассмотрим различия по категориям респондентов.
  Пол. В целом мы не обнаружили статистически значимых различий между девушками и юношами. Однако для школ с конкурсным набором половые различия проявились; девушки достоверно чаще юношей сообщают, что они пишут и рисуют на стенах и партах (p( 0,02). Для "обычных" школ прослеживается обратная тенденция: 76% юношей и 68% девушек сообщили о таких случаях (однако эти различия не являются статистически значимыми).
  Успеваемость. Наши данные говорят о том, что привычка оставлять настенные рисунки и надписи в школе и на улице не зависит от успеваемости подростка.
  Настроение. В целом различий по этому параметру не обнаружилось. Однако для респондентов из школ с конкурсным набором справедливо следующее: те, кто сообщает, что в последние дни находятся в прекрасном настроении, несколько чаще оставляют граффити, чем те, кто сообщил о том, что их настроение нормальное или же напряженное (p( 0,01).
  Злость на окружающих. Респондентам были заданы вопросы о том, как часто они злятся на сверстников, на родителей, на учителей. Те, у кого оказалась сильно выражена злость на родителей, достоверно чаще остальных пишут и рисуют вне школы (p( 0,03). Из тех, у кого сильно выражена злость на учителей, хотя бы раз оставили граффити в школе 76%, тогда как те, у кого эти чувства выражены слабо, сообщили, что такое случалось сделать, только в 48% случаев (p( 0,0007). Те, кто злится на учителей, почти в 2 раза чаще пишут и рисуют на стенах за пределами школы (p( 0,01). Злость на сверстников не оказывает влияния на привычку оставлять граффити.
  Идентификация с молодежной субкультурой. Те респонденты, что склонны симпатизировать модным направлениям молодежной субкультуры (рэп, рэйв, катание на роликах), значительно чаще остальных имеют привычку писать и рисовать на стенах и партах в школе (p( 0,0006), а также за пределами школы - в транспорте, на заборах, на лестницах (p( 0,03). Особенно выражена эта привычка у тех, кто не просто симпатизирует молодежной моде, но считают это увлечение важным и чьи друзья его разделяют. Среди них 85% оставляли рисунки и надписи в школе, причем 54% делали это более трех раз (напомним, что в целом по выборке это соотношение составляет 71% и 30%). Гораздо активнее эта последняя группа респондентов и вне школы: 59% оставляли граффити и, в том числе, 33% более трех раз (в целом по выборке соответственно 40% и 17%).
  Тип школы. Респонденты из "обычных" школ несколько чаще делают надписи за пределами школы (p( 0,02). А юноши из "обычных" школ чаще оставляют надписи и в школе.
  Образование родителей. Чем выше образование матери респондента из "обычных" школ, тем чаще ему/ей свойственна привычка оставлять граффити и в школе (p( 0,01) и вне школы (p( 0,03). Для "других" школ обнаружено обратное: дети матерей со средним специальным и высшим образованием реже сообщают о том, что им случалось писать и рисовать на стенах и партах (p( 0,03).
  Материальное положение семьи. Мы не обнаружили значимых различий в склонности оставлять граффити между респондентами из семей разного материального достатка.
 
 Выводы
 
  Девушки считают исследуемое явление более распространенным; те, кто сами делают надписи и рисунки или относятся к этому явлению терпимо, считают привычку сверстников делать настенные надписи более распространенной, чем те, кто не делают надписей или осуждают это явление.
  Те, кто безоговорочно осуждают граффити, чаще считают содержание надписей грубым; девушки чаще склонны видеть в настенных рисунках и надписях отметки о пребывании и выражения любовных и дружеских признаний.
  Если рисунки и надписи волнуют, то они вызывают скорее положительные эмоции. Неприятные переживания при их виде испытывают, как правило те, кто порицают это явление и сами обычно не пишут и не рисуют на стенах. Тот факт, что юноши несколько больше выражают тревогу при виде граффити, возможно, означает, что они интерпретируют рисунки и надписи как знак присутствия более сильных и потенциально угрожающих им сверстников.
  Гедонистические мотивы в глазах опрошенных оказываются ведущими при создании граффити. Те, кто сами имеют привычку делать настенные надписи, чаще приписывают этому поведению просоциальные мотивы (художественное самовыражение, сообщение) и отвергают асоциальные (скука, хулиганство). Юноши чаще видят в граффити средство выражения импульсов ответной агрессии и властных мотивов.
  Наиболее эффективной мерой регулирования появления граффити, по мнению подростков, является отведение для них специальных мест, а также меры, предполагающие участие самих подростков в ремонте, необходимом для устранения надписей. Чаще поддерживают легализацию надписей девушки и те, кто имеют привычку рисовать на стенах.
  Возможно, граффити являются средством выражения агрессивных эмоций, связанных со статусным неравенством. Однако на злобу и досаду как причины появления граффити сослались менее трети респондентов, в связи с чем можно предположить, что любые меры, способствующие осознанию и разрешению конфликтов между учениками и учителями, окажутся полезными в плане снижения количества настенных рисунков и надписей.
  Представляется, что тип школы связан со статусными различиями: действительно, респонденты из "обычных" школ достоверно чаще оказываются из семей низкого материального достатка (p ( 0,006) и имеют менее образованных матерей (p ( 0,0000) и отцов (p( 0,0000). Кроме того, известно, что "обычные" школы имеют репутацию менее престижных. Возможно, что для подростков из менее благополучных социальных слоев именно настенные рисунки и надписи являются одним из доступных способов самоутверждения.
 
 Заключение
 
  Безусловно, проведенное исследование имеет существенные ограничения: полученные сведения о содержании настенных надписей базируются на анализе граффити, собранных со стен школьных зданий. Дальнейшие исследования могли бы сопоставить содержательную структуру надписей внутри помещений, в транспорте, на жилых домах. В нашем исследовании мы не ставили перед собой задачи проследить динамику количества и изменения содержания настенных рисунков и надписей. Учитывая, что граффити отражают социокультурные процессы, такую работу было бы интересно проделать.
  В нашем исследовании были получены данные о представлениях и реальном поведении по оставлению настенных знаков 14-15-летних подростков. Однако вполне возможно, что имеются возрастные различия, связанные с привычкой делать рисунки и надписи. Этот вопрос также нуждается в специальном изучении.
  Настенные рисунки и надписи являются ценным источником информации для социолога. Изучение граффити позволяет расширить набор методов социологического исследования, делая попытки постижения социальной реальности более глубокими и многогранными.
 
 
 СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
 
 Александрова Ольга Аркадьевна
 Институт социально-экономических проблем народонаселения РАН, научный сотрудник.
 Область научных интересов социальная структура общества.
 Контактная информация: (095) 332-45-32, 129-04-00.
 
 Балабанова Евгения Сергеевна, кандидат социологических наук.
 Нижегородский государственный университет. Факультет социальных наук. Кафедра общей социологии и социальной работы, старший преподаватель.
 Область научных интересов: экономическая социология, гендерная социология, социальная политика.
 Контактная информация: 603022 Нижний Новгород, ул. Тимирязева, 3а-122.
 Тел.: (8312) 30-08-87. E-mail: balhome@unn.ac.ru
 
 Бляхер Леонид Ефимович, доктор философских наук.
 Хабаровский государственный технический университет. Кафедра философии и культурологии, профессор.
 Область научных интересов: методология социологического анализа, анализ нестабильных социальных систем.
 Контактная информация: тел.: (4212) 34-97-81. E-mail: Leonid@Evm.khstu.ru
 
 Бутенко Ирина Анатольевна, доктор социологических наук.
 Российский институт кльтурологии Минкультуры,
 зав. сектором методологии; член экспертного совета МОНФ.
 Контактная информация: тел./факс: (095) 132-36-16. E-mail: ffortuna@mtu-net.ru
 
 Демин Андрей Николаевич, кандидат психологических наук.
 Кубанский государственный университет. Кафедра психологии, доцент.
 Область научных интересов: социология и психология занятости, адаптация к социальным изменениям.
 Контактная информация: 350001 Краснодар, 4-я линия ПРК, д.6А
 Тел.: (8612) 69-95-62. E-mail: demin@manag.kubsu.ru
 
 Жижко Елена Валерьевна, кандидат социологических наук.
 Красноярский государственный университет. Юридический факультет. Отделение социальной работы. Кафедра теории и методики социальной работы, заведующая кафедрой, доцент.
 Область научных интересов: трудовая этика, социальный статус и права женщин, социальная адаптация молодежи, социальная работа на макроуровне.
 Контактная информация: 660041 Красноярск, пр. Свободный, 79. Отделение социальной работы.
 Тел.: (3912) 21-89-74, факс: (3912) 44-86-25. E-mail: vitiaj@krw.ru
 
 Зеликова Юлия Александровна, магистр социологии.
 Европейский университет в Санкт-Петербурге. Факультет политических наук и социологии, аспирантка.
 Область научных интересов: социология образования, социальная стратификация.
 Контактная информация: e-mail: jzel@eu.spb.ru Тел.: (812) 293-09-62
 
 Иванова Елена Игоревна, кандидат экономических наук.
 Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН, старший научный сотрудник..
 Область научных интересов: социология, демография, репродуктивное поведение молодежи, межпоколенная взаимосвязь, брачность, рождаемость.
 Контактная информация: eivan@unix.ecfor.rssi.ru.
 
 Попова Ирина Петровна, кандидат социологических наук.
 Журнал РАН "Социологические исследования", научный редактор.
 Область научных интересов: маргиналистика, социальная структура, динамика социальных норм.
 Контактная информация: 117279 Москва, ул. Островитянова, д.35а, к.1609.
 Тел.: (095) 128-84-39
 
 Садовский Михаил Георгиевич, кандидат физико-математических наук.
 Институт биофизики СО РАН, старший научный сотрудник. Область научных интересов динамика социальных норм. Контактная информация: 660036 Красноярск, Академгородок. Институт биофизики СО РАН.
 Тел.: (3912) 49-41-01, факс: (3912) 43-34-00. E-mail uvenal@ktk.ru
 
 Скороходова Анастасия Сергеевна
 Санкт-Петербургский экономический колледж, преподаватель.
 Область научных интересов социология образования.
 Контактная информация: 197022 Санкт-Петербург, Каменноостровский пр., 55, кв.26.
 Тел.: (812) 234-33-16, 272-99-84.
 
 Титов Владимир Николаевич, кандидат экономических наук.
 Институт социально-экономических проблем народонаселения РАН, старший научный сотрудник.
 Область научных интересов экономическая социология.
 Контактная информация: 117519 Москва, ул. Матвеевская, д.10, корп. 2, кв.117.
 E-mail: IFIP@ORC.RU
 
 Черкашина Татьяна Юрьевна
 Новосибирский государственный университет. Кафедра общей социологии, ассистент.
 Область научных интересов: притязания к материальному благосостоянию, субъективное измерение материального благосостояния, деятельностный потенциал среднего слоя России, идентификация среднего слоя в России.
 Контактная информация: 630126 Новосибирск, а/я 222.
 E-mail: tatch@ieie.nsc.ru
 
 1 Это показывают, в частности, результаты, полученные в рамках широкомасштабного международного проекта, посвященного сравнению социальной динамики 1960-1990-х гг. в 9 странах. Подробнее см., напр.: Бутенко И.А. Сравнительный анализ социальных изменений // Социол. исслед., 1994, N 9; Тенденции социокультурного развития России. 1960-1990-е гг. - М.: ПАИМС, 1996.
 2 Бородкин Ф.М. Движение российского социума к государству благоденствия // Социол. исслед, 1997, N 7; Руткевич М.Н. Процессы социальной деградации в российском обществе // Социол. исслед., 1998, N 6.
 3 Ручкин К.А. Молодежь и становление новой России // Социол. исслед., 1998, N5.
 4 Социол. исслед., 1998, N 2. С. 155.
 5 ФОМ-ИНФО, 1997, N 36 (180).
 6 Bauman Z. Intimations of Postmoderenity. - London: Routeledge, 1992.
 7 Демидов А.М. Социокультурные стили в центарльной и Восточной Европе // Социол. исслед., 1998 N 4.
 8 Гребениченко С.Ф. Куда и почему идет Россия? // Социол. исслед., 1991, N 7.
 9 Цукерман В.С. Социокультурные предпочтения в Челябинской области // Социол. исслед., 1997, N 10.
 10 Курильски-Ожвэн Ш., Арутюнова М.Ю.,Здравомыслова О.М. Образы права в России и Франции. - М.: Аспект-пресс, 1996.
 11 По согласованию с авторами редактором в целях сохранения и единства стиля сборника и хотя бы некоторых традиций научного изложения были изъяты наиболее явные несуразности подобного рода.
 1 Здесь и далее используются данные Госкомстата Российской Федерации.
 2 Bodrova V. Russian attitudes on sex and youth - Choices, 1996, Vol.25, No 1, p.9.
 3 Голод С. 20 век и тенденции сексуальных отношений в России. Алетея, 1996, стр. 59.
 4 Время между вступлением в брак и рождением ребенка.
 5 По данным микропереписи 1994 г.
 6 Было исследовано 61497 актов.
 7 Так, например, по результатам исследования образа жизни семьи, проведенного НИИ семьи Министерства социальной защиты в 1994 году, среди лиц до 24 лет больше всего сторонников разводов (58% среди мужчин и 54% среди женщин).
 1 Гордон Л. Когда психология важнее денег: Социальное и социально-психоло-гическое значение задержек заработной платы и пенсий в России 90-х годов // Международная экономика и международные отношения. 1998, № 3.
 2 Нюттен Ж. Мотивация - В кн.: Экспериментальная писхология. Вып. V. - М.: Прогресс, 1975.
 3 Wachtel P.L., Blatt S.J. Perceptions of Economic Needs and of Anticipated Future Income // Journal of Economic Psychology. 1990, Vol.11, N 3.
 4 Заславская Т.И. Доходы социальных групп и слоев: уровень и динамика // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1996. N 2; Красильникова М.Д. Структура представлений о бедности и богатстве. Там же, 1997. N1.
 5 Богомолова Т.Ю., Тапилина В.С., Михеева А.Р. Социальная структура: неравенство в материальном благосостоянии - Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1992; Покровская М.В. Проблемы динамики, дифференциации и единства уровня жизни и потребностей. - В кн.: Состояние и основные тенденции развития образа жизни советского общества. М.: Ин-т социологии АН СССР, 1988.
 6 Заславская Т.И. Указ. соч.; Богомолова Т.Ю., Тапилина В.С., Михеева А.Р. Указ. соч.
 7 Бондаренко Н. Факторная оценка представлений о прожиточном минимуме и желаемых доходах и их дифференциация // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1997, N 4.
 8 Richins M.L., Dawson S. A Consumer Values Orientation for Materialism and its Measurement: Scale Development and Validation // Journal of Consumer Research. 1992. Vol.19.
 9 Вопрос звучал так: "Насколько Вас беспокоит то, что Вы не сможете обеспечить себя самым необходимым в ближайшие 12 месяцев?". Предполагается, что ответы отражают уверенность в завтрашнем дне, укрепленную текущим материальным положением, а не просто отсутствие беспокойства. Сравнение ведется на основе ответов всех членов домохозяйств.
 10 Это число - среднее из соотношений доходов, указанных отдельными респондентами, а не соотношение средних по выборочной совокупности действительного и субъективно нормального доходов семьи. Соотношение средних значений изменилось в том же порядке: 2.43, 2.51 и 2.62.
 11 Покровская М.В. Указ. соч.
 12 Богомолова Т.Ю., Тапилина В.С. Кто на что тратит... Финансовое поведение российских домохозяйств // ЭКО, 1998, N 10.
 13 О методике стандартизации см.: Ростовцев П.С. Статистическое согласование мер связи в анализе социально-экономической информации // Экономика и математические методы. 1991. Том 27, вып. 1.
 * Среди градаций характеристик статуса были выбраны характеризующие полярное положение в частной статусной иерархии. Также учитывалась степень различия средних значений действительного дохода респондентов разного социального статуса: так как высший квинтель по ДДД неоднороден по степени материальной обеспеченности, то выбирались группы с более близкими средними значениями ДДД.
 * Знак "-" указывает на разнонаправленность динамики разных видов дохода: снижение величины ДСНД при увеличении ДДД или увеличение ДСНД при снижении ДДД.
 14 Нюттен Ж. Указ. соч.
 * В 1995 г. работы не имел, находился в декрете или отпуске по уходу за ребенком или неоплачиваемом отпуске.
 * Вопрос о субъективно нормальном доходе задавался респондентам, отвечавшем на вопросы "Анкеты семьи", и соотношение действительного и субъективно нормальных доходов было "приписано" остальным взрослым членам семьи как характеристика семьи.
 1 Corey L. The Crisis Of The Middle Class. - N.Y., 1935; Hutber P. Decline And Fall Of Middle Class And How It Can Be Fight Again. - L., 1976; Александрова О. Идейный фон становления российского среднего класса // Обществ. науки и современность, 1999, N 1.
 2 Александрова О. Процессы социальной стратификации и социальной интеграции. Проблемы формирования "среднего класса. - В кн.: Россия: проблемы социальной адаптации. - М.: ИСЭПН РАН, 1996; Ее же. Так ли уж безопасен "средний класс"? Социальные группы и стабильность власти // НГ-сценарии, 10.04.1997.
 3 В смысловой блок позитивного отношения были включены следующие категории:
 1) Упоминание причин, которые могут мотивировать интерес к политике, участие в ней; указания на наличие в этом прагматического смысла.
 2) Указание на то, что активное и массовое участие граждан в политическом процессе является необходимым условием реального функционирования демократии.
 3) Наличие указаний на то, что интерес к политике, участие в общественно-политической жизни общества является достойным занятием для деловых, серьезных, рациональных и прагматичных людей.
 4) Упоминания о позитивной связи относительного социально-экономического благополучия в развитых странах Запада с общественно-политической активностью граждан.
 5) Упоминание примеров позитивных достижений российских граждан через их активное участие в общественно-политической жизни.
 6) Указания на позитивное отношение к общественно-политической активности "лидеров общественного мнения".
 4 Несущими негативное отношение признавались фрагменты текста, содержащие один из нижеследующих признаков:
 1) Указания на политику как совершенно отдельную, далекую от жизни большинства граждан сферу.
 2) Указания на бессмысленность интереса и участия в политике простых граждан ввиду полной невозможности реально на что-либо влиять.
 3) Указания на "политику" как на область деятельности, характеризующуюся негативными чертами, делающими участие в ней неприемлемым для достойных людей.
 4) Включение "аполитичности" в позитивный собирательный образ представителя "среднего класса" - образованного, серьезного, "занятого делом" человека, отождествление "политического консерватизма" (с которым, как с неизменной характеристикой, российские СМИ сопрягают понятие "средний класс") с политической инертностью, индифферентностью.
 5) Указания на негативное отношение к участию в политике, подчеркивание отсутствия интереса к ней со стороны "лидеров общественного мнения".
 6) Упоминания о снижении интереса граждан и их участия в политической жизни общества в развитых странах Запада, превращении политики в шоу.
 7) "Понимающее" отношение СМИ к отстраненности, "усталости" граждан от политики при настойчиво проводимом СМИ своем отождествлении с читательской аудиторией.
 5 Среди прочего это может быть объяснено тем, что в первый из рассматриваемых периодов "Известия" являлись органом печати парламента и в начале второго периода вели борьбу за независимость от Верховного Совета РСФСР.
 6 Несущими позитивное отношение признавались фрагменты текста, содержащие один из следующих признаков:
 1) указания на опасность для общества бесконтрольной власти;
 2) суждения, связывающие законопослушность граждан с возможностью контроля со стороны общества за властью;
 3) указания на реальное функционирование демократического контроля, как на фундаментальную основу благополучия развитых стран Запада;
 4) информирование о механизмах деятельности институтов демократического контроля в развитых странах Запада;
 5) точное, корректное информирование о механизмах деятельности российских институтов демократического контроля;
 6) указания на позитивность самого факта существования в России институтов демократического контроля;
 7) позитивное освещение деятельности российских институтов демократического контроля.
 7 Сюда, во-первых, входили категории оправдания волюнтаризма и злоупотреблений власти спецификой исторического периода:
 1) ссылки на необходимость быстрых и радикальных реформ, оправдание действий исполнительной власти "революционной целесообразностью";
 2) ссылки на зарубежный исторический опыт, из которых следует, что злоупотребления властью и коррупция - неотъемлемые и потому неизбежные черты (издержки) исторического этапа, переживаемого ныне Россией;
 3) ссылки на российскую специфику, делающую коррупцию неизбежным условием "запуска рынка";
 4) ссылки на действие объективных экономических законов ("законов рынка"), которые в перспективе преодолеют издержки нынешнего этапа.
 Во-вторых, в категориальную структуру негативного отношения к демократическому контролю разделов, объединенного темой сомнений в реальной возможности осуществления внешнего, демократического контроля за властью:
 1) ссылки на современный зарубежный опыт, подводящие к выводу (или даже провозглашающие его) о всеобщности и повсеместности злоупотреблений власти и коррупции - что переводит российскую ситуацию в разряд заурядного явления;
 2) ссылки на неблагоприятные историко-культурные традиции России;
 3) ссылки на отсутствие в современной России недискредитированных субъектов, способных компетентно и беспристрастно осуществлять контроль за властью.
 8 Категории анализа:
 1) указания на необъективность, предвзятость субъектов контроля;
 2) указания на непрофессионализм, некомпетентность субъектов контроля;
 3) указания на отсутствие влияния, бесполезность работы институтов демократического контроля (результаты деятельности институтов контроля не влекут за собой серьезных последствий для объекта контроля).
 9 К смысловому блоку позитивного отношения к социальному контролю были отнесены следующие категории: указания на социальный контроль как на фундаментальную основу западного общества и рыночной экономики; на негативные последствия атомизации российского общества; упоминания с позитивным оттенком проявлений социального контроля в России; увязывание законопослушности и социального контроля.
  В смысловом блоке негативного отношения содержались следующие категории: оправдание любых нарушений закона несовершенством закона; ссылки на этическую неприемлемость "заглядывания в чужой карман" (при этом, если из контекста следовало, что "чужим" называется карман должностного лица, чиновника, то такое высказывание следовало помечать особо); ссылки на приоритет прав человека, прошлый негативный советский опыт и опасность возрождения системы всеобщего доносительства; ссылки на современный зарубежный опыт, из которого делается вывод о том, что социальный контроль не дает результатов.
 10 Устанавливалось соотношение числа суждений, несущих противопоставление рыночных принципов в экономике, прав и свобод граждан с одной стороны, и сильного государства - с другой, к числу суждений, отражающих необходимость сильного государства, эффективно осуществляющего свои базисные функции, в том числе, путем принуждения, для обеспечения прав и свобод граждан, функционирования рыночной экономики.
 11 Устанавливалось соотношение числа суждений, использующих термины "сильное государство", "сильная власть" - как имеющее право на произвол (и потому опасное и вредное для экономики и граждан); к числу суждений, в которых этот термин несет смысл - как выполняющее базисные функции, обеспечивающее единство "правил игры", жестко карающее за нарушение "правил".
 12 В своем интервью газете "Коммерсант-Daily" в октябре 1997 года А.Чубайс так сформулировал причину: "Нам не удалось создать в ходе приватизации широкий слой частных собственников. Не получилось из-за серьезных ошибок, которые мы совершили..." (Чубайс не читатель, Чубайс - писатель (интервью с А.Чубайсом) // Коммерсант-daily 28 октября 1997 г.).
 13 Hutber P. Op. cit.
 14 Может ли телевидение быть свободным от морали? // НГ-сценарии, 29 апреля 1997 г.
 1 "Коммерсант", 1992, N 22.
 2 Гильпельсон В. Новое российское предпринимательство: источники формирования и стратегии созидательного развития // Мировая экономика и международные отношения, 1993, N 6.
 3 Смольков В.Г. Предпринимательство как особый вид деятельности// Социол. исслед., 1994, N 1.
 4 Перепелкин О.В. Российский предприниматель: штрихи к социальному портрету// Социол. исслед., 1995, N 2
 5 Заславская Т.И. Бизнес-слой российского общества: сущность, структура, статус // Социoл. Исслед., 1995, N 1.
 6 Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальгная стратификация общества. - М.: Аспект-пресс, 1996.
 7 Вебер M. Основные понятия стратификации// Социол. исслед., 1994, N 5.
 8 Вебер М. Избранное. Образ общества. - М.: Юрист, 1994.
 9 Simmel G. The Philosophy of Money.- N.Y., 1990.
 10 Качанов Ю., Шматко Н. Как возможна социальная группа? // Социол. исслед., 1996, N 1.
 11 Bourdieu P. Distinction. A Social Critique of Judgement of Taste. - London, 1984.
 12 Bourdiue Р., Passeron J-C. Reproduction in Education, Culture and Society.- London: SAGE Publication, 1977.
 13 Bourdieu P. Op.cit..
 14 Вебер Основные понятия стратификации// Социол. исслед., 1994,, N 1.
 15 "Я тот, кто живет на Елисейских полях, а не на окраине, я тот, кто слушает классическую музыку, а не рок, я хожу в костюме, а не в джинсах" (Бурдье, 1993).
 16 Бурдье П. Начала. М.: Socio-Logos, 1993. 287 с.
 17 Bourdieu P. Op.cit.
 18 Тенишева Р.Л. Воспоминания моей жизни. - Л.: Искусство, 1991.
 19 Радаев В.В. Социологические подходы к анализу рынка труда: предложение труда. // Рос. Эконом. Журнал., 1995, N 4.
 1 Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2-х тт. - М., Т.1, 1992.
 2 См., например: Бутенко А.П. Тоталитаризм в России и пути его преодоления// Социально-политич. журнал, 1994, N 9-10.
 3 Там же.
 4 См.: Black A.Guilds and Civil Society in European Political Thoought from the 12th Century to the Present.- N.Y., 1984; Фуко М. Слова и вещи. - М., 1993.
 5 Поппер К. Указ.соч.
 6 Там же.

<< Пред.           стр. 6 (из 7)           След. >>

Список литературы по разделу