<< Пред.           стр. 2 (из 4)           След. >>

Список литературы по разделу

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  ГЛАВА I
 
  ПРЕСТУПНОСТЬ.
 
  А) ПЕРВИЧНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ.
 
 
  Революционная Россия приняла от царской России тот уголовный мир, который начал формироваться в стране, наряду с развитием капитализма. В патриархальной, феодальной России осваивала рыночные отношения не только законопослушная масса народа, но и уголовная среда. С установлением Советской власти старая государственная система ( и правоохранительная в том числе) была ликвидирована де-юре, а фактически, на какой-то переходный период, она продолжала функционировать. Иначе и быть не могло. Чтобы понять это, не надо быть семи пядей во лбу - ежу понятно: общество за сутки изменить нельзя!
  Перестройка правоохранительной системы фактически заключалась в смене кадрового состава (хотя основной состав продолжал работу) и пересмотре законодательства, но уголовный мир остался прежним, усложняя жизнь народа новыми преступными проявлениями. Разваленная экономика и послевоенная разруха способствовали активизации преступного мира. Безусловно, самой массовой была преступность первичная, субъекты которой видели в этом единственный и основной источник добывания средств к существованию. Новые принципы деятельности правоохранительных органов и новые кадры позволили молодой России развернуть борьбу с преступностью, в первую очередь, в среде несовершеннолетних, а это, в свою очередь, сказалось и на рецидивной преступности, потерявшей подпитку своей среды за счет подростков. В свою очередь, как цепная реакция, это вело к снижению преступности профессиональной, занимавшей свое место в уголовной статистике.
  К моменту, когда новая правоохранительная система начала давать результаты, в СССР действовала преступность: первичная, рецидивная и профессиональная. "Успешно" начавшая свою "работу" преступность организованная, ко времени прекращения НЭПа была ликвидирована не только силами правоохранительных органов, но и новыми законодательными актами в экономике: наглядный пример успешной борьбы с преступностью, не востребованный с тех пор до сего времени во всем мире!
  Уголовный мир СССР 30-х годов полной мерой пользовался обычаями и правилами, установленными уголовными авторитетами царской России, как на свободе, так и в тюремной общине. В среде первичной преступности основную роль вожаков играли рецидивисты, диктуя правила новичкам, в среде которых они играли роль "паханов". Ощутимые результаты в деле борьбы с первичной преступностью стали возможны с восстановлением экономики страны. Наращивая обороты, она давала работу, обеспечивая народу легальный источник существования, а с улучшением материального положения народа сокращалось и количество лиц, занятых преступным промыслом.
  В 40-е годы, повторно пережив ситуацию 20-х годов, практика подтвердила правильность вывода о том, что первичную преступность можно рассматривать как индикатор состояния экономики и благосостояния народа. Но в это время социалистическая система хозяйства крепко стояла на ногах, что позволило не только быстро восстановить народное хозяйство, но и поднять уровень жизни в стране выше довоенного, ликвидировать сиротскую беспризорность, ощутимо влияя на динамику первичной преступности. К этому времени ситуация в рассматриваемой среде значительно изменилась к лучшему. К концу 50-х исчезли "паханы" и, почти полностью, ликвидированы воры-профессионалы, проходившие по большому перечню "профессий" о чем упоминает в своей работе "Преступный мир Москвы" М.Н. Гернет. И только вор-карманник: "щипач" продолжал существовать.
  К этому времени изменился не только кадровый состав милиции, изменилось все общество, весь народ, естественно, и уголовный мир. К этому времени поднялся не только уровень благосостояния, но и образования, культуры. Тем не менее, тенденции развития первичной преступности показывают, что в основе ее корыстные мотивы преобладают над насильственными. Однако средства и меры борьбы с нею, даже с учетом прогрессивных изменений в деятельности правоохранительных органов были в основном направлены на ужесточение меры наказания преступников, т.е. шли тем же путем, что и до 1900 года, не отставая от индустриально развитых государств мира, тоже продолжавших "закручивать гайки", ударяя по последствиям, но не обращая внимания на причины явления.
  К началу 70-х первичная преступность в нашей стране характеризовалась абсолютно новой, по сравнению с 40-ми годами демографией: отсутствовало сколько-нибудь значимое количество неграмотных, безработных, не имевших средств к существованию - нищих. Но возникли новые реалии: в преступной среде появились дети из "благополучных" семей, все активней начала заявлять о себе проблема распространения наркотиков и их суррогатов. Появился "несун", значительно возросло количество мелких краж и хищений социалистической собственности, активизируется и разрабатывает свою нишу профессиональная преступность - укрепляет свои позиции "теневая" экономика. Эту криминологическую симптоматику в экономике никто не оценил должным образом, усилия государства пошли по старому, испытанному пути - создать новую статью в Уголовном кодексе и наказать! Реакция противоположной стороны была тоже привычна: начали плодиться новые методы и способы хищений и краж, позволяющих делать свое "дело" безнаказанно. Но правоохранительные органы и юридическая наука не искали иных путей решения проблемы кроме как не оправдавшей себя карательной политики, забыв предупреждение классиков: "жестокость, не считающаяся ни с какими различиями, делает наказание совершенно безрезультатным, ибо она уничтожает наказание как результат права" (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т.1, стр.123)
  В это время интенсивно разворачивается и структурно оформляется профессиональная преступность в сфере экономики, что нашло свое отражение в крупных уголовных делах, в которых были замешаны многочисленные государственные чиновники из числа высшей партийной и государственной номенклатуры. Однако правосудие не смогло осуществить свои функции, как этого требовала справедливость, ибо руководство страны было уже поражено коррупцией, активно внедрявшейся деструктивными силами, лоббировавшими интересы профессиональной преступности, которая переживала очередной интенсивный этап развития теневой экономики, обживая новую форму своей деятельности.
  МВД, КГБ, Прокуратура и суд - вся правоохранительная система государства была выстроена и направлена на борьбу с первичной и рецидивной преступностью, доставшейся от царской России и развившейся в СССР. Советская юриспруденция исходила из того, что профессиональная преступность в стране уничтожена полностью, и вновь возникнуть не может в силу отсутствия социальных корней. В то же время наличие воров-карманников, контрабандистов и расхитителей, как категории преступников-профессионалов полностью игнорировалось, приравниваясь к категории рецидивистов.
  Поэтому в науке эти вопросы не рассматривались, методики расследования этих категорий преступности (с акцентом на уголовный профессионализм) не разрабатывались, а о технологиях борьбы с профессиональной преступностью и говорить не приходится. Более того, до недавнего времени об этом даже говорить не рекомендовалось, ибо встречало активное сопротивление оппонентов, утверждавших, что это ошибочный взгляд и ненаучная точка зрения оппонента.
  К борьбе с профессиональной преступностью правоохранительная система была не готова. Отсутствовали не только методики или технологии, отсутствовали даже их разработки, реально оценивающие ситуацию в уголовном мире. Старая система не срабатывала, новой - не было. В этом и был залог успеха в становлении профессиональной преступности и расширении области теневой экономики.
  Здесь справедливо утверждение Х. Тама о том, что причина роста традиционных преступлений - материальные лишения, характер политики в области алкоголизма, и в открытом доступе к товарам широкого потребления. Хотя такие криминологи как Улофсон и Сеттергрен-Карлсон считали, что объяснение существующего уровня преступности надо искать в развитии общества 10-15 лет тому назад. Если преступность растет, то это значит, что все большее количество людей получает плохое воспитание или что в характере все большего количества людей появляются отклонения. Но, сравнивая выводы этих ученых, лично мне утверждения Х. Тама представляются наиболее рациональными, в то время как скандинавы явно рассматривают следствие, а не причины явления.
  Полный учет ущерба нанесенного преступностью, прием всех заявлений о преступлениях без последствий для принявших такие заявления, использование мест исполнения наказания в качестве базы для проведения основных следственно-розыскных действий по раскрытию преступлений - вот далеко не полный перечень тех мер, которые были необходимы к началу 80-х.
  Наряду с этим необходимо было реструктурировать Минфин, УБХСС и Прокуратуру для создания принципиально нового аппарата по противодействию развитию теневой экономики, с обеспечением жесткого контроля силами и средствами КГБ, за работой указанных структур в этой области.
  В международном масштабе борьба государств Запада с организованной преступностью, на мой взгляд, была и будет безуспешной, что обусловлено их точкой зрения на это явление как на проявления первичной преступности, для чего они пользуются своей юстицией (хотя и безрезультатно), но радикально изменить ситуацию они не в состоянии, ибо относятся к этому, как индусы к священной корове, а правительственная оппозиция, лоббирующая интересы преступного мира и не даст провести необходимые изменения в этой области. Опыта же советской юстиции, которая успешно работала в области первичной и рецидивной преступности, у них нет.
  Международная пенитенциарная практика в борьбе за сокращение преступности пошла по пути пробации и улучшения условий содержания арестованных и осужденных, не видя иных средств, ведущих к сокращению преступности. В нашей стране вопросам улучшения быта арестованных и осужденных, приведением мест их содержания к современным условиям должного внимания не уделялось. И до сего дня остается открытым вопрос об условиях содержания арестованных, находящихся в изоляции до суда. Пока они не признаны виновными, они имеют право жить в условиях, если не привычной домашней обстановки, то, по крайней мере, в условиях гостиничного сервиса. Арестованный имеет право самостоятельно определить, в какое время он будет просыпаться, обедать, ложиться спать и т.д. Но за все удобства, которые он выберет, он должен и заплатить. А вот для тех, кто не имеет возможности обустроить свой быт, находясь под арестом, должно позаботиться государство, только, похоже, не скоро будет разрешен этот вопрос.
  С другой стороны, вся система профилактики, отлично себя зарекомендовавшая и успешно функционировавшая во всех республиках бывшего СССР, практически ликвидирована, а с нею изменяется и концепция борьбы с преступностью. Одно неизбежно влечет за собой другое, ибо если вырвать из цепи одно звено, то нарушится целостность всей цепи.
  При рассмотрении вопросов борьбы с преступностью вопросы экономики и благосостояния напрямую не связывались в единую проблему, для решения которой необходимо было выработать программы работы с населением в других отраслях, таких как образование, культура, социология и т.п. Практиковались только программы борьбы с преступностью, оставляя все вышеуказанные смежные направления "за скобками".
  Следует отметить, что преступный мир не знает разграничений: функционирует ли он в условиях свободы или в местах лишения ее. В целом этот мир и состоит из этих двух половин, которые следовало бы рассматривать как единое диалектическое целое и, работая с ним, необходимо исходить из того, что этот преступный мир в целом представляет собой то информационное поле, на котором правоохранительные органы должны пожинать плоды своей работы. (См. Схему № 1)
  Однако при всех успехах и неуспехах советской милиции технология и методики разработки преступной среды как целого организма разработаны не были. Более того, активная работа велась в направлении специализации, а не осмысления новых методов работы, исходя из качественного изменения уголовников за счет достаточно высокого уровня образования. А с момента прихода в органы МВД "партийного десанта" Хрущева, все Министерство "перетянули" на военную "колодку" и ушли совсем в другую сторону от грамотной борьбы с преступностью. Все усилия руководства МВД (и не только) были направлены на показ "красивой" статистики, а не на работу с причинами преступности.
  Интенсивное развитие профессиональной преступности в области экономики четко констатировали службы БХСС, но должных выводов из этого не было сделано, что и сыграло свою роль в развале экономики СССР.
  Правда, ради справедливости следует сказать, что в 70-е годы в Латвии была попытка организовать милицейскую службу уголовного розыска, которая должна была создать методику сбора оперативно значимой информации в местах лишения свободы, что позволило бы сохранять уровень раскрываемости преступлений на уровне не ниже 90 процентов. Но, к сожалению, из этой попытки ничего не получилось. А направление это было явно перспективным.
  Естественно, что требуемых результатов принимавшиеся программы не давали. А первичная преступность продолжала прогрессировать: значительно повысился уровень развития и образования населения по сравнения с началом века; изменились (в сторону улучшения) бытовые условия и уровень культуры народа, но это привело не к снижению первичной преступности, как следовало бы ожидать, а совсем наоборот - к увеличению ее проявлений в различных формах. Как отреагировало на это государство? Пошло пополнение статей Уголовного кодекса новыми статьями.
  Однако долго так продолжаться не могло, ибо это грозило превращением УК в объемный фолиант, перегружая деятельность судов. Пошли разговоры о необходимости создания кодекса административных правонарушений, что и было, в конце концов, реализовано. А действенные меры по разработке и внедрению радикальных программ экономического, социологического и общеобразовательного характера, направленные на подрыв и разложение криминальной среды первичной преступности так и не были приняты.
  Кодекс административных нарушений, вступив в силу, добавил количество новелл, но не снизил уровень нарушений. Стремительный рост преступности при отсутствии действенной концепции борьбы с нею поставил милицию в роль незадачливого охотника за двумя зайцами. Итог такой "охоты" прогнозируем и ясен. Милицию заставляли бороться с явлением, принципиально новым в уголовном праве, средствами, которые были предусмотрены для "доморощенных" явлений.
  Для борьбы с преступностью сегодняшнего дня нужен не только новый арсенал, новая технология, но и новые структуры, новая концепция, чтобы радикально повлиять на состояние преступности в стране. Нельзя сваливать все виды (формации) уголовного мира в одну кучу, определяя их как "преступность" вообще. Пора отделить мух от компота, а тараканов от котлет.
 
 
 
 
 
  Б. РЕЦИДИВНАЯ И ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ.
 
 
  Если оценивать рецидив как деятельность, то можно охарактеризовать его как систематическую, целенаправленную, антиобщественную и противоправную деятельность, осознанно проводимую против законов, действующих в обществе.
  Как отмечалось выше, (см. первую книгу монографии), рецидивная преступность никогда не исчезала и не появлялась из ничего. Она всегда была корнем уголовного старого, пришедшим в новое и вбиравшим в себя все анархически протестное. Государственный аппарат реагировал на эти явления всегда стандартно - усиливал правовые репрессии, не связывая эти явления с состоянием экономики государства. Даже когда из среды рецидивистов появились и начали осваивать специальность профессионалы-преступники, должного внимания этому явлению ни криминалисты, ни криминологи не придали, отнеся это явление к категории рецидивной преступности, безотносительно к последствиям действий этой формации уголовного мира.
  А последствия должна была фиксировать наука экономика: увеличивалась сумма материального ущерба, снижался уровень уплаты налогов, появлялись крупные суммы денег неустановленного происхождения, увеличивалась доля теневой экономики.
  Испокон веков, со времен царской России до контрреволюционного переворота в СССР (да и во всем мире), рецидивная преступность нигде не рассматривалась как стадия развития уголовного мира, а уголовный мир - как самостоятельная криминологическая единица, как социальное явление, объективно существующее в данной цивилизации и имеющее свое право на существование, со своими законами развития, т.е. в полном соответствии с законами диалектики. И по этим законам профессиональная преступность - это закономерная фаза, стадия, формация развития уголовного мира, возникшая в соответствии с законом перехода количественных изменений в качественные.
  Действующие криминалистические технологии не предусматривают никаких особенностей при расследовании преступлений, совершенных профессиональными преступниками. Не устанавливают никаких критериев, по которым следователь или оперработник должен сразу определить, имеет ли он дело с новичком или профессионалом, что должно привести к различным методам ведения следствия.
  Рецидивная преступность занимает свое, четко и жестко закрепленное место в уголовном мире. Неизвестно, уменьшается ли она или увеличивается, но постоянно пополняется за счет неофитов из первичной преступности, сменяющих тех, кто уходит в профессионалы. Насколько хорошо рассмотрена в советской криминологии рецидивная преступность, настолько не изучена преступность профессиональная.
  Практика показывает, что рецидивист и профессиональный преступник - абсолютно разные понятия и это видно даже по обычаям формирования таких преступников. Если хулиганов, грабителей, насильников ни в каком случае нельзя назвать "профессиональными преступниками", то только потому, что "специализация" у них в очень определенной последовательности: хулиган - вор-грабитель; вор - грабитель - убийца; хулиган - насильник - грабитель. Это типовые схемы становления рецидивиста и в различных сочетаниях они составляют именно эту схему.
  Совершенно по-другому сценарию идет становление профессионала: вор-карманник (щипач) проходит стадии обучения в качестве обжимщика, пропульщика, а только потом специализируется на каком-то кармане - заднем или боковом наружном. Ширмач - (в зависимости от "ширмы"- то ли это длинное кашне, то ли широкий шарф, папка или пластиковый пакет) осваивает проникновение во внутренний боковой карман или дамские сумочки. Мойщик (от "мойка" - бритва) режет дно или боковую сторону сумок, наружную сторону внутреннего бокового кармана пальто, пиджака или заднего кармана брюк.
  Так же специализируется и квартирный вор. Его специализация заключается в освоении способа проникновения в квартиру: взлом или подбор ключа, проникновение через балкон или лоджию, через окно или форточку, изготовление технических средств, отмычек, отработка психологических приемов. Характерным примером этого является цыганская профессиональная преступность, в основе своей использующая самые великолепные психологические приемы и крайне редко использующая применение силы.
  На каждом направлении деятельности преступника-профессионала существуют свои обычаи и правила, действующие в этой среде как законы, которые он не столько обязан, сколько вынужден соблюдать в силу того, что они не выдуманы или продиктованы каким-либо "вождем", а обусловлены требованиями той "отраслевой" технологии, в которой "работает" вор-профессионал. Это своего рода "Правила техники безопасности", за нарушение которых преступника карает народный суд. Надо полагать, что именно поэтому воры-профессионалы крайне редко идут на так называемый "эксцесс исполнителя".
  Исходя из таких правил формируется преступник-профессионал, который отрабатывает технологию своего преступления, обеспечивающую ему защиту от технологии раскрываемости, которой пользуются его "оппоненты", учитывая при этом не только действующее законодательство, но и возможности, предоставляемые ему уровнем развития науки и техники, для изготовления необходимого "для работы" оборудования и инвентаря.
  За годы советской власти рецидивная преступность контролировалась со стороны государства четко и профессионально. Что позволяло держать под контролем ситуацию в уголовном мире. Но это происходило до 1961 года, когда усилиями МВД категория профессиональных "воров в законе", в которой числились только карманные воры, была ликвидирована и все посчитали, что уголовный мир прекратил свое существование. Фактически уголовный мир, получив этот удар, недолго оставался в растерянности. Не прошло и десяти лет, как в уголовной среде опять появился "вор в законе", но эта формация не имела с прежней ничего общего. Это было абсолютно новое, беспринципное и анархичное проявление новых "блатных", которые отвергались представителями старой, традиционной формацией "уркаганов", выжившей к тому времени.
  Совсем по-другому обстояло дело в среде экономических преступлений, где развитие рецидивной преступности шло по пути специализации преступников, создававших новые технологии хищений, используя пробелы в законах социалистической экономики, которую осваивали ученые-экономисты, практические работники и представители уголовного мира.
  В этой среде преступник, став рецидивистом, в дальнейшем становился профессионалом, не рецидивистом, а именно профессионалом-преступником, обеспечивавшим не только функционирование преступной группы, но и создание преступной организации, которая создавалась по аналогии с государственной структурой, но полностью выходившей из под контроля государства, обеспечивая осуществление собственной экономической политики, обустраивая и укрепляя свои позиции в теневой экономике, в той ее области, которую они освоили.
  Все уголовные дела тех времен выявляли систему и способы действий, структуру преступных организаций. Но никто не смотрел на это с точки зрения диалектического развития уголовного мира в условиях функционирования социалистической системы хозяйства, хотя уже в полный голос говорили об усилении деятельности организованной преступности на Западе вообще и в Америке, в частности.
  Никому не приходило в голову, что если на Западе законы рыночной экономики диктуют обществу свои правила, по принципу "спрос определяет предложение", то при социалистической системе хозяйства, успехи в экономике, позволяющие успешно бороться с насильственной преступностью, обеспечивают рост числа людей, не согласных с принципами распределения, что неминуемо, диалектически обоснованно создает предпосылки для реальных, конкретных противозаконных действий, для выработки преступных технологий в системе государственной экономики. Из практики криминологов было вычеркнуто предупреждение отечественного криминолога М.Н. Гернета, сказавшего, что "Коль скоро воровство становится профессией, с ним происходит тоже самое, что происходит во всяком труде, в производстве страны".
  Именно здесь открывался новый фронт борьбы с преступностью, областью существования которой была теневая экономика. Профессиональная преступность в этой области представляла из себя абсолютно новую категорию уголовного мира. Ее нельзя было представить себе как обычных рецидивистов, воров. С точки зрения обывателя это были "очень приличные люди", но "бывшие".
  Бывшие директора столовых, заведующие базами, цеховики. Создавая свой криминальный капитал, они, сумев уберечь его от конфискации, по выходу на свободу пускали его в оборот, создавая подпольные артели и фабрики. Отбывая наказания, они наладили прочные связи в среде рецидива, обеспечив себе надежную защиту своих подпольных предприятий, а рецидив получил свою экономическую платформу, позволившую ему создавать свои структурные подразделения, обеспечивавшие интересы "заказчиков", с одной стороны и поставлявшие ему денежную подпитку "общака" с другой стороны, что делало руководителей этих подразделений экономически независимыми, получавшими возможность "не пачкая рук" руководить своей противозаконной деятельностью.
  Правоохранительная система государства была не готова к такому повороту событий. Наука не могла себе позволить опровергнуть утвержденный правительством тезис о том, что "в СССР нет социальных корней для развития преступности", а о том, что пошла в рост преступность профессиональная и речи не было. В этом и есть наша ошибка, исправить которую и сегодня не в состоянии наши юристы, не в силах преодолеть инерцию мышления.
  Развитие профессиональной преступности в сфере экономики закономерно для той обстановки, которая сложилась в 80-е годы. Именно эти условия способствовали бурному росту профессиональной преступности, укреплению ее позиций в политических и государственных структурах за счет диверсифицированной коррупции.
  С началом контрреволюционного переворота и перелома страны на рельсы рыночной экономики, развитие уголовного мира нашей страны пошло по накатанной колее, протоптанной организованной преступностью Запада, которую представители нашей профессионально организованной преступности освоили за каких-то пять лет и на равных начали "работать" с представителями организованной преступности Запада, демонстрируя оригинальность и эффективность своих преступных технологий, выгодно отличающихся даже интеллектуально от технологий западного уголовного мира.
  К этому времени профессиональная преступность, продолжая свое диалектическое развитие, перешла в новую категорию, достигла нового качественного состояния, определить которое ученые всего мира пытались с помощью термина "организованная преступность". Но существо дела оказалось несколько сложней, поэтому предлагавшиеся и использовавшиеся технологии борьбы с нею и по сей день не дают требуемого результата. Попытаемся разобраться в том, что же сегодня представляет собой преступное формирование, именуемое "организованная преступность"?
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  В) ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ
 
 
  За последнее десятилетие ХХ века махровым цветом расцвела и сняла великолепный "урожай" отечественная организованная преступность, но до сих пор существует несусветная неразбериха в вопросе ее определения, ибо и сегодня наши правоведы никак не осмыслят это явление и его место в криминологической классификации и номенклатуре. Все попытки "всунуть" определение этого явления в какие-то "организованные преступные группы" и тому подобное, ничего не дают по той простой причине, что современная организованная преступность - абсолютно новое для наших условий в бывшем СССР.
  С учетом исторического развития уголовного мира все виды преступности: первичная, рецидивная и профессиональная были, есть и будут явлениями СОЦИАЛЬНО- ЭКОНОМИЧЕСКИМИ. Причем их основной и движущей силой до сего дня являлся рецидив, из которого формировалась преступность профессиональная. Но как только профессиональные преступники получили возможность организовывать свои структуры, строить свой бюджет за счет развития и укрепления теневой экономики, они стали новой категорией уголовного мира - организованной преступностью, т.е. явлением СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИМ. Это требует совершенно нового и абсолютно четкого подхода, если мы хотим разработать адекватную систему мер для борьбы с этим явлением. При этом придется еще раз пересмотреть роль рецидива в уголовном мире и его действительное место в уголовной иерархии.
  Говоря о социальной сути преступности можно сослаться на разработку этого вопроса доброй памяти профессора И.И. Карпеца, очень убедительно доказавшего и, на мой взгляд, детально проанализировавшего этот вопрос: "Социальный характер преступности определяется тем, что она является отражением (результатом) возникающих в обществе противоречий между людьми в процессе производственных отношений, включая распределительные. При этом речь идет об отношениях и противоречиях как между классами (глобальное противоречие), так и между социальными группами (стратами), вплоть до противоречий в микрогруппах и между отдельными людьми.
  История человеческого общества показывает, что преступность увеличивалась или уменьшалась в зависимости от состояния общества, его социальной, экономической, политической стабильности или нестабильности" (Карпец И.И. Преступность: Иллюзии и реальность, Москва, "Российское право", 1992 г., стр.27).
  Вопрос социального характера и социальной природы преступности разработан достаточно хорошо, но вот в вопросе о месте преступности в экономике страны просматривается существенный пробел, рассмотреть который более тщательно сегодня просто необходимо. Во-первых - это позволит определиться структурно, а во-вторых - это позволит определиться терминологически. Без этих условий проблема организованной преступности не решаема!
  С точки зрения экономики первичная и рецидивная преступность являют собой кустарную, примитивную уголовную деятельность, направленную на материальное обеспечение жизни преступника. Классификация и номенклатура этой преступности укладывается в рамки особенной части Уголовного кодекса. Профессиональная деятельность - это уже некая "артель", "цех", освоившие некий определенный технологический процесс, разделенный на четкие операции, которыми мастерски владеет каждый участник этой "артели", "цеха", "группы", "бригады" - называйте его как хотите, но это уже "ремесленник", владеющий своим ремеслом, обеспечивающим ему комфортный образ жизни. С этих позиций профессиональная преступность классифицируется по направлениям преступной деятельности. Например, карманные воры имеют свою номенклатуру: щипачи, ширмачи, обжимщики, пропульщики и стоящие на отходе. Номенклатура квартирных воров: слесарь, стекольщик, форточник, наводчик и т.д. Все эти моменты сегодня хорошо известны работникам уголовного розыска, но никто не посмотрит на ситуацию с точки зрения экономиста по труду ибо очевидно, что понятие ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ преступность давно пора ввести в обиход уголовного права не только как обстоятельство, отягчающее преступление, не только как обстоятельство, значительно повышающее опасность этой деятельности для экономики, но и как качественно новое явление в уголовном мире в частности и абсолютно новое явление в цивилизованном обществе вообще.
  Характерным моментом в истории развития нашего государства в наши дни является удивительный факт: все, что происходило в уголовном мире в начале "перестройки", наша страна уже "проходила" в 20-х годах прошлого столетия. Молодое государство трудящихся нашло тогда радикальные и оперативные методы для решения всех вопросов, связанных с организованной и профессиональной преступностью. Опыт этот оказался забыт, заброшен и не востребован, а мы снова решаем коренной вопрос русской истории: как избавиться от синяка, полученного в результате повторного "наступа" на те же грабли. Ну, это к слову.
  Вот если мы с этих позиций определения преступности рассмотрим понятие ОГРАНИЗОВАННАЯ преступность, то станет понятно, почему оно имеет все основания именоваться СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИМ явлением, имеющим свою квалификацию и номенклатуру. Это явление характерно не "артельной" или "бригадной" формой деятельности. Преступные формирования имеют четкие структуры с установленной иерархией, формирующие "производственные" единицы, обеспечивающие развитие, укрепление ТЕНЕВОЙ экономики и структур, обеспечивающих безопасность их деятельности.
  Уголовный мир СССР начал следующий этап своего развития к периоду легализации контрреволюционного подполья. К этому времени профессиональная преступность в стране была достаточно широко представлена и ощутимо влияла на бюджет государства. Это подтверждалось многочисленными публикациями работников подразделений БХСС отмечавших, что для раскрытия и расследования преступлений в экономической сфере у них нет необходимого количества сотрудников из числа бухгалтеров и экономистов, необходимых для успешной работы.
  К моменту развала советской власти профессиональная преступность, располагая значительными материальными средствами, смогла легализоваться в народном хозяйстве, освоив определенные отрасли. Для выхода из эмбрионального состояния ей потребовалось значительно меньше времени, чем ее американской родственнице. По уровню и качеству своих возможностей, миновав стадию капиталистического развития, профессиональная преступность оказалась непосредственно в стадии империализма, перейдя в категорию преступности организованной как высшей стадии развития уголовного мира.
  В государстве с разваливаемой социалистической экономикой, на переходе к рыночной экономике, профессиональная преступность, имея стабильные позиции в среде чиновников госаппарата, смогла внедриться и разделить власть как в экономике, так и в политике. Все эти моменты позволяют сказать, что понятие ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ не может быть использовано как критерий деятельности субъекта.
  Это определение отражает не состав преступления, не форму организации группы, а ФАЗУ РАЗВИТИЯ, которую переживает преступность ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ, разворачивая новые направления преступной деятельности с использованием промышленных технологий и политических механизмов. Задача уголовного права, проанализировав эти конкретные проявления, четко отграничить преступления первичной и рецидивной преступности от преступности ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ. И тогда не возникнет вопросов, как определить преступность ОРГАНИЗОВАННУЮ. Характерно, что деятельность ПРОФЕССИОНАЛА-ПРЕСТУПНИКА может быть первичной и рецидивной, но не наоборот! Ибо каждый рецидивист может стать профессионалом, но не каждый профессионал - рецидивистом.
  Классификация и номенклатура определяется очень четко, насильственная преступная деятельность приобретает форму военизированных структур, классификация их различна - это может быть банда, оформленная как Служба безопасности или охранная фирма, а номенклатура определяется задачами. Это могут быть рэкетиры, киллеры, группы захвата, выбиватели долгов и т.п.
  Преступные формирования, составляющие основу теневой экономики, обеспечивают развитие ее базиса, а его без надстройки не бывает и она появляется в виде управленческих структур, полностью повторяя действующий госаппарат со своей квалификацией и номенклатурой. Так появляется государство в государстве и каждое живет по своим законам, не подчиняясь друг другу.
  Однако, если официальная власть пытается овладеть ситуацией силами юриспруденции и юстиции, то криминальная власть тратит свои денежные средства на то, чтобы проникнуть в государственные структуры с целью защиты своих преступных интересов или подкупить чиновников с этой же целью. А Юстиция не в состоянии предложить государству надлежащую защиту ибо, если бы госаппарат в начале 90-х годов прошлого века не был бы сгнившим с головы, то и такой "ПЕРЕСТРОЙКИ" бы не было.
  Поэтому не будут действовать никакие законы о коррупции, ибо коррупция - это не состав преступления, а состояние госаппарата, парализованного действиями дельцов организованной преступности и их креатурами, уверенно и активно захватившими власть в индустриально развитых странах, а не только в бывшем СССР. И если мы хотим с этой преступностью справиться, то следует осознать, понять и освоить мысль о том, что ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ преступность сегодня должна восприниматься как новое, диалектически развивающееся явление не только в уголовном мире. Правда, против нее пытаются бороться теми же средствами, как и против первичной и рецидивной преступности. Однако свое место и представительство она имеет и в обществе, в котором она легализуется.
  Анализ деятельности профессионалов-преступников позволяет сделать вывод о том, что именно для этих сил теневая экономика является основой, базисом, на котором выстроена криминальная надстройка, использующая коррупцию как инструмент управления корыстолюбивым чиновничеством и честолюбивыми лидерами партий.
  С другой стороны, очевидно и у всех на виду разворачивается деятельность, которую все признают преступной, но ни один уголовник, в привычном понимании этого слова, не в состоянии сделать. Казалось бы, парадокс! Но не будем торопиться. Давайте обратимся к примерам. Может ли любой человек заняться хакерством? Любой ли готов заняться поставкой человеческих органов для трансплантации? А как насчет торговли "живым товаром" и эксплуатацией проституции? Какое направление ни возьми, из вновь появившихся преступных деяний, неПРОФЕССИОНАЛУ там делать нечего.
  И сегодня мы вправе сказать, определить и сделать вывод о том, что определенные виды и направления деятельности ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ преступности и являются преступностью ОРГАНИЗОВАННОЙ. А отсюда вывод, что историческое развитие уголовного мира вошло в следующую стадию, которая именуется ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ. Именно этот подход позволит нам найти радикальные решения для успешной борьбы с этим явлением, если, конечно, коррумпированное лобби в государственных и правительственных учреждениях позволит нам это сделать.
  До сих пор уголовная статистика сваливает все преступления в одну кучу: убийства, грабежи, изнасилования, кражи и наркотики, и угоны автомашин, и т.д. А ведь достоверно установлено, что наркотиками "ведает" только наркомафия, в отличие от государства больно карающая своих "нарушителей конвенции". Отсюда вопрос: а не пора ли выделять отдельной строкой преступления, совершаемые представителями организованной преступности? Сегодня можно с определенной точностью назвать эти направления преступной деятельности, это - кражи, сиречь угоны, автомашин, азартные игры, нефть, металл, торговля акцизными товарами - все то, что обеспечивает максимально быстрое получение сверхприбылей.
  Казалось бы, у нас перед глазами есть великолепный пример становления и развития ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ преступности, которую до сих пор называют "ОРГАНИЗОВАННОЙ", в такой упорно демократической стране как США, где с ней пытаются что-то сделать, по меньшей мере, лет 60, но ничего путного придумать не могут (судя по всему и не смогут) потому, что правительственное и законодательное лобби не допустит, чтобы появился такой закон, который ударит по мафиози, ибо многие "белые воротнички" потеряют значительные суммы от своего бизнеса. Кому это приятно? А какова основа этого бизнеса? Коррупция, как раковые метастазы проникающая в аппарат государства и иммобилизующая силы, грозящие "покупателям" карой закона. Давайте посмотрим, как это происходило в Америке.
  С каких преступлений началась эра организованной преступности (но не ОРГАНИЗОВАННЫХ ПРЕСТУПНИКОВ!) в Америке? Бутлегерство, рэкет, заказные убийства, азартные игры, букмекерство, наркотики, проституция. Затем алкоголь и табак, из азартных игр развивается игровой БИЗНЕС (казино, игровые автоматы), кражи автомашин, нелегальная иммиграция, "поставка" голосов на выборах и штрейкбрехерство. Далее пошел разговор о том, что мафиози захватили позиции в строительном и автомобильном бизнесе, внедрились в профсоюзы и банки, организуют криминальные структуры в индустрии страны на направлениях, характеризуемых быстрым оборотом вложенных средств, расширяя и укрепляя "теневую" экономику и "отмывая" деньги уклоняются от уплаты налогов. Разве это не типичная ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ?
  И с самого начала своего существования профессиональная преступность внедрилась в аппарат власти, правоохранительные органы, вплоть до Сената США , за счет подкупа чиновников всех рангов и на всех уровнях - везде были люди, защищавшие криминальные интересы преступников, но они называли это БИЗНЕСОМ, хотя юристы называли это КОРРУПЦИЕЙ. Да, они защищали преступников, были связаны с преступниками, но это была уже установленная номенклатура в классификации ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННОЙ преступности, а не "ОРГАНИЗОВАННЫЕ ПРЕСТУПНИКИ" .
  В штатном расписании своей фирмы, а фактически банды, каждый имел свою должность, оклад и функциональные обязанности, а юстиция считала и считает эту номенклатурную единицу криминального цеха (или Управления) по-прежнему вором или бандитом, гангстером или киллером. Не здесь ли промах американской Фемиды?
  Экстраполируя эти этапы развития профессионально организованной преступности в США на нашу действительность, нетрудно заметить совпадение в динамике отечественного уголовного мира, хотя надо признать, что наша специфика заключалась в том, что свои позиции профессионально организованная преступность (как явление, но не как субъект) "прихватила" на нефти, цветных и черных металлах и банках, в дополнение к американским образцам, а к 2000 году , с развитием науки и внедрения ее достижений в экономику появляются новые отрасли, направления профессионально организованной преступности везде, где она существует, например, компьютерные преступления, где "работают" хакеры. Вчера они работали поодиночке, потроша банковские счета, но в перспективе возможны их объединения в какие-то производственные структуры теневой экономики, под каких-то "боссов", которые внедрятся в этот бизнес.
  Сегодня уже просматриваются три направления в деятельности хакеров 1) работающие по "взлому" компьютерных систем высших госструктур (ЦРУ, ФБР и т.п.); 2) работающие по "взлому" банковских счетов; 3) работающие по "взлому" новых компьютерных программ. На всех этих направлениях они объединяются "в клубы по интересам", как в одной стране, так и из разных стран. Отсюда возникают возможные варианты дальнейшего развития этих направлений криминальной деятельности, как отрасли теневой экономики профессиональной преступности, их интернационализации или, если угодно, глобализации.
  Надо полагать, что если до сих пор эти структуры, работая в одиночку, могли достигать каких-то успехов, то с течением времени, когда частные фирмы и государственные учреждения, столкнувшись с пиратской деятельностью, начали вводить не только новые программы по защите своих информационных сетей, но и создавать новые системы, обеспечивающие возможность выявления "взломов" своих сайтов, хакеры одной страны, в свою очередь, начнут то ли объединяться в команды, бригады или артели, то ли в международные преступные формирования под теми же названиями - дело вкуса, как они будут называться, но тогда обязательно появится внутренняя структура, организующая иерархию этой производственной единицы теневой экономики. Создание подобных структур международного уровня также не избежит строительства иерархической лестницы.
  Таким образом, если сама по себе такая организация будет преступной по своим целям и задачам, то полем ее деятельности будут банки или иные объекты в государственной экономике. Именно отсюда хакеры будут красть и "перекачивать" деньги в теневую экономику, располагающую своим бюджетом и налоговой системой, работающими гораздо лучше государственных учреждений - у них недоимщиков нет! Но часто бывают похороны.
  Государственные служащие - специалисты в области информатики, понимающие эти тенденции, уже начали искать средства защиты правительственных информационных систем. Так, в США компьютерные системы ЦРУ и ФБР выделены в самостоятельные системы и изолированы от Интернета. Министерство путей сообщения России создало изолированную от Интернета информационную систему. Все это свидетельствует об осознании государством динамики развития уголовного мира в системе профессионально организованной преступности, но, к сожалению, если не сказать - к великому сожалению, свидетельствует и об отсутствии понимания самого понятия "ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ".
  Торговля детьми, поставка внутренних органов человека для трансплантации, сделавшись направлениями деятельности организованной преступности, точно так же будут структурироваться и модифицироваться, что обязательно повлечет за собой их иерархизацию и реконструкцию, направленную на использование правительственного лобби для декриминализации этой деятельности. И какой отрасли профессионально организованной преступности ни коснись, динамика ее развития, ее вектор будут направлены в сторону создания такой технологии, которая позволяла бы, в перспективе, ставить вопрос о декриминализации преступной деятельности и легализации криминальных боссов в добропорядочных бизнесменов, перетаскивающих "отмытые" деньги в официальную экономику.
  Анализ состояния профессионально организованной преступности с точки зрения законов экономической науки также подтверждает правильность предлагаемой систематизации структуры уголовного мира. И не только в России или в республиках бывшего СССР. Эта система справедлива для всего мира, для всех государств и режимов правления.
  Каждому СПОСОБУ ПРОИЗВОДСТВА присуща своя ЭКОНОМИКА, отличающаяся характером собственности на средства производства, формами и методами хозяйствования. Преступность сегодня использует свой способ производства, укрепляя теневую экономику.
  Материальным фундаментом развития экономики являются ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЕ СИЛЫ, изменение которых вызывает перестройку экономического базиса общества. Все эти понятия целиком и полностью относятся к теневой экономике как экономическому базису профессионально организованной преступности.
  СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА: единство ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛ и ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ, характеризующее уровень, достигнутый теневой экономикой в обеспечении деятельности структур организованной преступности.
  ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЕ СИЛЫ организованной преступности: СРЕДСТВА ПРОИЗВОДСТВА и люди, обладающие знаниями, производственным опытом, навыками к труду и приводящие средства производства в действие, что в первую очередь относится к профессиональной преступности. Совершенствование СРЕДСТВ ПРОИЗВОДСТВА, освоение знаний в своей отрасли деятельности, приобретение опыта в своем производстве и его специфике ведет к победе в конкурентной борьбе. В условиях НТР индустриализация науки позволяет уголовному миру первым использовать ее достижения, применяя их для интенсификации деятельности теневой экономики и непосредственно криминального "производства" как в профессиональной, так и профессионально организованной преступности.
  ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ - НОВАЯ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ УГОЛОВНОГО МИРА В УСЛОВИЯХ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКИ, ГОСПОДСТВУЮЩИМ ПРИНЦИПОМ КОТОРОЙ ЯВЛЯЕТСЯ ЗАКОН СПРОСА И ПРЕДЛОЖЕНИЯ, НЕ ОГРАНИЧЕННЫЙ РАМКАМИ ПРАВА, ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БАЗОЙ КОТОРОЙ ЯВЛЯЕТСЯ ТЕНЕВАЯ ЭКОНОМИКА.
  Классическая формулировка К. Маркса: "спрос определяет предложение и, наоборот,..." точно соответствует ситуации в сфере ПРОФЕССИОНАЛЬНО организованной преступности. В экономике под предложением обычно понимают ТОВАР, который может быть поставлен на РЫНОК и различные услуги в области сервиса. В сфере ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННОЙ преступности к ТОВАРУ относятся как материальные ценности, так и услуги, только криминального плана: внутренние органы человека для пересадки, краденые автомашины, заказные убийства, захват заложников и т.п., которые могут быть поставлены на РЫНОК, если такой спрос будет хорошо оплачен. Характерным моментом для РЫНКА организованной преступности является ОБЕСПЕЧЕНИЕ ЛЮБОГО СПРОСА СООТВЕТСТВУЮЩИМ ПРЕДЛОЖЕНИЕМ с гарантией исполнения при высокой стоимости "работы".
  Простое ТОВАРНОЕ ПРОИЗВОДСТВО (криминальное) характерно для первичной, рецидивной и, отчасти, профессиональной преступности: "продукт" - украденная ценность - принадлежит "производителю" - вору, но само "производство" ведется в интересах удовлетворения личных потребностей "работника". С переходом от простого товарного производства к капиталистическому происходит сдвиг в профессиональной преступности, организующейся по производственному принципу, используя, в полном соответствии с учением К. Маркса, внутриотраслевую и межотраслевую конкуренцию. В процессе уголовной деятельности эти категории уголовного мира самоорганизуются, в отличие от профессионально организованной преступности, где организационная деятельность является неотъемлемой частью преступной деятельности.
  При капитализме "продукты", "создаваемые" профессионально организованной преступностью на рынке теневой экономики, принадлежат боссу, шефу, вору "в законе", а само "производство", сам криминальный процесс осуществляется ради наживы и обогащения криминальной структурой, оформленной под какое-то официальное коммерческое предприятие: фирму, холдинг, синдикат.
  При социализме сохраняются условия для существования первичной, рецидивной и, частично, профессиональной преступности. Анализ динамики развития профессиональной преступности в условиях СССР показывает, что теряя свои позиции в насильственных преступлениях, она находит свою нишу в преступлениях корыстных, осваивая хищения соц. собственности, организуя рынок теневой экономики, откуда пошло накопление неучтенных финансовых средств, направлявшихся на развитие коррупции в госаппарате, тем самым подготавливая формирование структур профессионально организованной преступности. Весь этот процесс полностью укладывается в рамки основных законов диалектики.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  ГЛАВА II
 
  ДИАЛЕКТИКА
 
  развития уголовного мира.
 
  1.Принцип развития.
 
  В истории философии и науки диалектическая концепция развития, главный источник развития видит во взаимодействии присущих явлению внутренних противоречий. Отсюда - развитие есть единство прогрессивных и регрессивных изменений. Применительно к теме исследования, что прогрессивного может быть в уголовном мире? С точки зрения общественной морали вопрос выглядит абсурдно, но если посмотреть на него с точки зрения развития явления, то совершенно ясно видно, что развитие уголовного мира идет по экспоненте: от первичной преступности к рецидивной, от нее - к профессиональной, а от нее - к профессионально организованной. Эта последняя стадия, цикл, формация переходит рубеж уголовного законодательства и, легализуясь, декриминализируется.
  С переходом каждого рубежа стадии, цикла криминальная формация требует от своих субъектов не только усовершенствования своих преступных методов, способов и технологий, но и максимального использования достижений науки и техники, обеспечивающих преступникам оптимальный успех при совершении преступлений.
  В то же время изменения могут быть и регрессивными, выражающими тенденцию движения назад. Так, например, мероприятия МВД СССР по ликвидации "воров в законе", в конце 50-х годов ХХ века привели к тому, что воры-карманники, профессионалы, в результате этих действий перешли в категорию воров-рецидивистов, подчинившись реальным условиям, которые были созданы для них государством. Это в значительной мере послужило причиной положительных сдвигов в работе мест лишения свободы. Если для уголовного мира это было регрессивным развитием, то для общества это был положительный сдвиг. Таким образом, каждый прогресс в развитии является в то же время и регрессом, закрепляющим одностороннее развитие и исключающим возможность развития в других направлениях.
  В материалистической диалектике РАЗВИТИЕ понимается как ДВИЖЕНИЕ ПОСТУПАТЕЛЬНОЕ: ОТ ПРОСТОГО К СЛОЖНОМУ, ОТ НИЗШЕГО К ВЫСШЕМУ, ОТ СТАРОГО К НОВОМУ.
  "Простое" и "сложное" имеют реальный смысл и значение только в их взаимном отношении. Так, первичная преступность - наиболее примитивная форма проявления преступной деятельности по сравнению с рецидивной, которая, в свою очередь, является примитивной по сравнению с профессиональной преступностью. Эти же моменты характерны и для определений "низшее" и "высшее". Профессиональная преступность является низшей ступенью развития уголовного мира по сравнению с преступностью профессионально организованной. В процессе развития уголовного мира первичная преступность выступает исходным моментом, а профессионально организованная преступность - высшей ступенью, заключительным этапом, последней стадией развития нелегального преступного мира в пределах данного качества. Различия между этими определениями носят относительный характер потому, что одно и то же явление в одном отношении выступает низшей, а в другой - высшей ступенью развития.
  Развитие - процесс перехода от старого к новому. Старое - это то, что изжило себя, исчерпало свои возможности к развитию. Новое - это передовое, прогрессивное, имеющее возможность к развитию. Применительно к уголовному миру новая криминальная формация возникает не случайно, а закономерно, как необходимое порождение объективных условий. Но, развиваясь, она не отмирает, а преобразовывается, последовательно усложняя форму своего проявления. В то же время изначальная форма - первичная преступность, продолжает существовать, не изменяя своих изначальных источников возникновения: безнадзорности, беспризорности, аморальности и беспринципности, подкрепленные алкоголем, наркотиками и развратом.
  Развитие это, как и движение, существует объективно и неразрывно связано с материей. Отсюда следует, что развитие обладает всеобщим значением, т.к. оно имеет место в природе и обществе, в мышлении и познании. При этом развитие существует в конкретных многообразных формах и поэтому оно специфично и относительно.
  Развитие реализуется в конкретных вещах и явлениях, а протекает как во времени, так и в пространстве. Оно имеет направленный характер и является процессом необратимым, идущим от прошлого к настоящему и будущему. В качестве примера можно привести ситуацию, упоминавшуюся выше с ворами "в законе". Закончив разгром этой формации уголовного мира, как основного уголовно-идеологического противника общества, МВД, посчитав свою задачу выполненной, прекратило активную работу по линии борьбы с рецидивной преступностью. В результате этой ситуации, через 10-15 лет в местах лишения свободы вновь возникла категория, назвавшая себя "воры в законе", хотя ничего общего, кроме названия, с теми, прошлыми представителями разгромленной формации они не имели.
  Но возникнув, они учредили свои новые "законы", свои структуры, "подмяли" под себя рецидивную и профессиональную преступность и заявили о себе как о "правопреемнице" бывших "воров в законе". Выжившие к тому времени "бывшие" до последних дней не воспринимали "этих фраеров" за своих преемников, занявших их нишу в уголовном мире в полном соответствии с законом развития, подтвердив тем самым идею диалектического саморазвития явлений, материи и ее конкретных состояний, развивающихся в силу возникновения и разрешения внутренних противоречий. Не противоречит это и закону отрицания отрицания.
  Из теории развития диалектического материализма вытекают важные выводы для практической и теоретической деятельности: рассматривать все явления с точки зрения возникновения и отмирания, т.е. исторически. При этом надо "не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь" (В.И. Ленин, соч., т. 29, стр.436).
 
  2. Принцип всеобщей связи явлений
 
  Каждая наука исследует природу специфических связей в той или иной материальной системе. Диалектический материализм изучает общую природу объективных связей. В мире существует необходимая объективная связь всех явлений, сил, тенденций. Всякая отдельная вещь тысячами переходов связана с другого рода отдельными вещами. В этом выражена необходимая объективная связь всего со всеми. Связь есть такое отношение, в котором те или иные изменения одного явления необходимо сопровождаются теми или иными изменениями другого явления. В качестве примера такой связи можно привести активизацию государством борьбы с преступностью, которая ведет к переполнению мест лишения свободы, в результате чего сокращается уровень преступлений на свободе, но в связи с тем, что переполняются места лишения свободы, там увеличивается уровень преступлений в среде осужденных. Решая эту проблему, государство проводит амнистию, чем снижает уровень преступности в местах лишения свободы, но увеличивает уровень преступности на свободе, что позволяет говорить о прямой и обратно пропорциональной зависимости, прямой и обратной связи этих явлений, наглядно иллюстрируемый физическим законом сообщающихся сосудов или законом Ома.
  Связи во внешнем мире столь же объективны, как и сам этот мир. Связи обладают абсолютно всеобщим значением - они имеют место во всех явлениях и процессах внешнего мира, мышления и познания. Вместе с тем, связи всегда носят конкретно-исторический характер, зависят от условий, места и времени, т.е. они являются относительными. Здесь уместно вспомнить криминологическую ситуацию в 20-х годах в СССР: преступность царской России досталась молодой советской республике в расцвете профессиональной преступности и к моменту введения НЭПа сложились все условия для проявления преступности профессионально организованной.
  Успехи в развитии теневой экономики давали толчок для стремительного развития контрабанды, рэкета, бутлегерства и самогоноварения, проституции и азартных игр. По сравнению с развитием профессионально организованной преступности в США здесь не было принципиальных различий в динамике развития явления и в характере связей. Но с укреплением Советской власти, с укреплением законов социалистической экономики, теневая экономика, теряя свои позиции, подрезала корни профессионально организованной преступности и наоборот: с "усыханием" деятельности профессионально организованной преступности, теневая экономика, не получая "подпитки" все более теряет свои позиции, а коррупция жесткой метлой "выметается" правоохранительными органами из коридоров государственной власти, в результате чего Советская власть смогла создать работоспособный госаппарат, обеспечивший стремительное развитие как государства, так и его экономики.
  Сообразно с разными формами движения материи существуют и различные формы связей: механические, биологические, социальные и другие, изучаемые соответствующими науками. Нельзя отрывать связи от их материальных носителей. Так, рецидивная преступность является перманентной носительницей антиобщественной идеологии, основной и движущей силой преступности как социального явления. И сколько бы государство ни боролось с преступными проявлениями на низших уровнях, оно не достигнет успеха до тех пор, пока не найдет должные меры воздействия на рецидивную преступность. Здесь же наблюдается и другие связи. Так, например, в условиях социализма спекуляция образует состав преступления, в то время, как в условиях рыночной экономики это считается обычной коммерческой сделкой - подешевле купить и подороже продать. То, что считалось при социализме преступлением, при капитализме считается бизнесом. Пример? Игровой бизнес (казино), "поставка" голосов на выборах, штрейкбрехерство, торговля "живым товаром" и др.
  Все эти явления в уголовном мире связаны между собой, в первую очередь, потому, что используют различное понимание понятий "демократия" и " свобода", разно читаемые в условиях морали социалистического и капиталистического общества. Понятия - конкуренция, в рыночной экономике не равно понятию социалистическое соревнование, а "свобода" и "права человека" - значительно разнятся при капитализме и социализме. Утверждая атеизм, социализм взял на вооружение христианские духовные ценности, утверждая их в жизни общества. Утверждая религиозность, капитализм насаждает культ золотого тельца, Маммоны, плодя секты, внося раскол в церковные установления, способствуя развалу морали и культуры, обеспечивая власть золотого тельца над массами за счет низменных побуждений отнюдь не лучшей части общества.
  Каждая вещь является единством внутренних и внешних сторон. Соответственно и связи делятся на внутренние и внешние, что находит свое отражение и в криминальной среде: усиление связей между членами бандгруппы дает им возможность оптимально активизировать свою деятельность, добиваясь максимального успеха в "работе", а усиление связей между различными бандитскими группами позволяет им проводить крупные преступные операции, преодолевая сопротивление органов милиции.
  Если все явления в мире взаимосвязаны, взаимодействуют и взаимообусловливают друг друга, то диалектический метод требует рассматривать их с точки зрения этой связи, с учетом условий, места и времени. В этой связи рассматривать развитие уголовного мира нашей страны необходимо с учетом преемственности в истории нашего государства, а не с точки зрения вычлененных временных отрезков, относящихся к различным историческим периодам государства российского.
  Перенимая власть у царской России, Советская власть переняла и преступность российской империи, а затем нашла действительно радикальные средства для коренного изменения ситуации в уголовном мире. В последующем развитии уголовного мира, условия созданные социалистическим государством привели к почти полному устранению профессиональной преступности в уголовном мире СССР, которая нашла свою нишу в имущественных преступлениях.
  Нежелание власть имущих (с подачи наших ученых, это нужно отметить особо, ибо не снимает с них вины за этот промах) рассматривать уголовный мир как единый диалектически связанный социальный организм, антагонистически настроенный к обществу, (но не государству) привело страну к застою, чему не мало способствовал уголовный мир, интенсивно разворачивая теневую экономику и энергично коррумпируя чиновничий аппарат, способствуя тем самым развороту профессионально организованной преступности при деятельной экономической поддержке антисоциалистических сил, направленных на развал Советского Союза и социалистического лагеря, противостоявших мировой империалистической системе. Криминологическая составляющая не учитывалась (умышленно или нет, это второй вопрос) политиками того времени, не считавшими эту составляющую серьезным моментом в государственной политике. Время доказало ошибочность этого взгляда, но никому от этого легче не стало.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  3. Закономерность и закон как форма всеобщей связи явлений.
 
 
  Всеобщая взаимная связь явлений носит закономерный характер. Здесь закономерность понимается как результат совокупного действия множества законов. Так переход от профессиональной преступности к преступности профессионально организованной есть процесс закономерный, складывающийся из одновременного действия экономических, социологических и других законов. Закономерность выражает многие связи и отношения, тогда как закон - однозначно выражает определенную связь и по объему уже понятия закономерность.
  Законы общественных наук выражают связи и отношения, свойственные только общественным явлениям. Так, классовая борьба - закон развития антагонистических формаций. В этой связи сохранение уголовного мира в условиях социализма объективно доказывает, что и при отсутствии эксплуатации человека человеком, сохраняется очень незначительная часть населения, составляющая социальную группу, ведущую антагонистическую борьбу с классом, осуществляющим диктатуру пролетариата, а затем и демократическую власть трудового народа. Носителем идеи антагонистической борьбы в уголовном мире был и остается рецидив, во все времена обеспечивавший смену одного поколения преступников, другим.
  Рецидивисты, переходившие в категорию профессиональных преступников, в конечном итоге, легализовав свои криминальные доходы и декриминализировавшись, начинают нормальную жизнь. Рецидивист или заканчивает свою жизнь в тюрьме, или, живя на свободе, содержит притон, становясь "паханом" или "козлятником", обеспечивая уголовный мир молодым пополнением, будущими рекрутами рецидивной и профессиональной преступности. Здесь четко просматривается связь явлений, которые были в прошлом, имеют место в настоящем и будут осуществляться в будущем, пока сохраняется основа действия закона. И все это происходит из-за необходимости обеспечивать себе средства к существованию, без которых человеку не выжить. Это основа, начало мотивации преступного поведения.
  Уголовный мир, как социальное явление не может остановиться в своем развитии. Анализ развития его социальных групп, (страт) показывает, что реагируя на внешние и внутренние (для данной среды) явления, они могут активизироваться, тормозиться, видоизменяться, расколовшись на несколько направлений или форм. Прекратить же свою деятельность они могут только под влиянием объективной силы в виде экономических законов, которые должны создать условия невыгодные для продолжения преступной деятельности.
  Это станет возможным только тогда, когда государство обеспечит преступнику НЕВОЗМОЖНОСТЬ реализовать украденное, добытое преступным путем, обеспечив наказание и изъятие незаконно добытого, с одной стороны и создаст условия для высокого уровня благосостояния своего народа, с другой стороны. В этом случае преступность не ликвидируется государственной силой, а отмирает естественным путем, как социальное явление, изжившее себя, в полном соответствии с законом отрицания отрицания. Так прогнозируется перспектива профессиональной и профессионально организованной преступности. А первичная и рецидивная преступность, сохраняясь как реальные отклонения в поведении людей, позволят разрабатывать меры воздействия на их субъекты скорей в воспитательно-медицинском плане уголовного преследования, в сегодняшнем понимании этих явлений. И здесь мы подходим очень близко к пониманию первичной и рецидивной преступности, которое имело место у криминологов начала ХХ века.
  Закон стоимости действует до тех пор, пока существуют отношения товарного производства. С переходом от простого товарного производства к капиталистическому меняются многие отношения в среде рецидива к господствующему классу, а пока жив рецидив, будет жить и уголовный мир, растущий на этой почве.
  Может быть, вполне резонно предположить такой вариант борьбы с преступностью - успех на этом направлении деятельности государства может принести целенаправленная работа в области первичной преступности: изоляция и лечение алкоголиков и наркоманов за счет создания психиатрических больниц-интернатов, ликвидация беспризорности и безнадзорности путем создания школ-интернатов, собирающих таких детей под опекой и содержание государством и, наконец, создание поселений рецидивистов при местах лишения свободы (типа колоний-поселений), где эта категория уголовного мира, как свидетельствуют исторические данные и действующая практика, будет проводить то незначительное время, пока они находятся на свободе до получения нового срока наказания в виде лишения свободы.
  Говоря о закономерностях и законах развития и функционирования, следует отметить, что закон неравномерности экономического и политического развития капитализма является законом развития. Сегодня, окидывая взглядом пройденный Советским Союзом путь, можно сказать, что и социализм подпадает под действие этого же закона, а стало быть, это уже не закон, а закономерность, вытекающая из диалектического закона развития.
  Закон перемены труда является законом функционирования и он также действует в уголовном мире при любой социально-экономической формации, различаясь лишь степенью интенсивности.
  Закон структуры внутреннего строения явления очень четко начинает проявляться со стадии становления профессиональной преступности и выше. Каждая криминальная формация имеет свои закономерности и законы развития и функционирования, начиная с "производства" и кончая "законами" своего "бытия". Говоря о законе структуры внутреннего строения явления, следует отметить, что профессиональная преступность не могла бы появиться при отсутствии рецидива. Эти две взаимообусловленные формации (структуры) так же связаны как и вся эволюционная структурная цепь уголовного мира : первичная - рецидивная - профессиональная и - профессионально организованная преступность. Ни одно звено этой цепи не может быть произвольно вырвано, изолировано, а тем более уничтожено. Каждая предыдущая формация (структура) торит дорогу и крепит базис формации следующей.
  Ядро диалектики, самую ее суть составляет закон единства и борьбы противоположностей, раскрывающий импульс, источник движения и развития, сторонами и элементами которого являются тождество и различие, где ТОЖДЕСТВОМ считается отношение вещи к себе и другим вещам, а сторонами которого, являются свойства, силы и тенденции, совпадающие друг с другом, а РАЗЛИЧИЕ - отношение вещи к себе и другим вещам, сторонами которого являются свойства, силы и тенденции не совпадающие друг с другом. Тождество выражает относительную устойчивость вещи, а различие выражает ее изменчивость.
  Различия имеют свои степени. Они могут быть СУЩЕСТВЕННЫМИ и НЕСУЩЕСТВЕННЫМИ.
  Различие может развиваться до ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ. Всякая противоположность - вид различия, но не всякое различие - противоположность. Понятие ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ имеет два значения: взаимоисключающего различия и полярно противоположного. Различают два типа противоположностей: АНТАГОНИСТИЧЕСКИЕ и НЕАНТАГОНИСТИЧЕСКИЕ. Считалось, что антагонистические противоречия существуют только при капитализме, а со становлением социализма, противоречия становятся неантагонистическими.
  Как показала практика, и при социализме продолжают сохраняться антагонистические противоречия, носителем которых является рецидив, на котором базируется профессиональная преступность. Но на рецидив смотрели не с точки зрения его фактического положения в уголовном мире (ибо считалось, что уголовного мира в СССР нет), а с точки зрения наличия этой категории неоднократно судимых среди других статистических данных. Более того, до сих пор мы не хотим признавать наличия ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ преступности, как отдельной категории уголовного мира, в качестве квалифицирующего признака состава преступления!
  В среде творческой интеллигенции антагонизм стал реальностью после того, как идеологическая война между СССР и США стала самостоятельным фронтом в холодной войне между социализмом и капитализмом, наряду с войной психологической. Руководящая же сила общества - Коммунистическая партия, отступив от принципов марксизма-ленинизма, изолировала партийную и государственную номенклатуру от реальной критики партийных масс, чем разбила монолитность народов страны и была разгромлена антагонистическими, антинародными силами, поддержанными капиталистическими кругами Запада , а в первую очередь реакционными силами США.
 
  Владимир Даль говорил очень убедительные слова в Обществе Любителей Русской словесности 21 апреля 1862 года, которые, несколько перефразировав, было бы уместно послушать нынешним ученым - правоведам:
  "Во всяком научном и общественном деле, во всем, что касается всех и требует общих убеждений и усилий, порою проявляется ложь, ложное, кривое направление, которое не только временно держится, но и берет верх, пригнетая истину, а с нею и всякое свободное выражение мнений и убеждений. Дело обращается в привычку, в обычай, толпа торит бессознательно пробитую дорожку, а коноводы только покрикивают и понукают. Это длится иногда довольно долго; но, вглядываясь в направление пути и осматриваясь кругом, общество видит наконец, что его ведут вовсе не туда, куда оно надеялось попасть; начинается ропот, сперва вполголоса, потом и вслух, наконец поднимается общий голос негодования, и бывшие коноводы исчезают, подавленные и уничтоженные тем же большинством, которое до сего сами держали под своим гнетом. Общее стремление берет иное направление, и с жаром подвизается на новой стезе.
  Кажется, будто бы такой переворот предстоит ныне нашему родному языку. Мы начинаем догадываться, что нас завели в трущобу, что надо выбраться из нее по здоровому и проложить себе иной путь. Все, что сделано было доселе, со времен петровских, в духе искажения языка, все это, как неудачная прививка, как прищепа разнородного семени, должно усохнуть и отвалиться, дав простор дичку, коему надо вырасти на своем корню, на своих соках, сдобриться холей и уходом, а не насадкой сверху. Если и говорится, что голова хвоста не ждет, то наша голова, или наши головы умчались так далеко куда-то вбок, что едва ли не оторвались от туловища; а коли худо плечам без головы, то некорыстно же и голове без тулова. Применяя это к нашему языку, сдается, будто голове этой приходится либо оторваться вовсе и отвалиться, либо опомниться и воротиться. Говоря просто, мы уверены, что русской речи предстоит одно из двух: или испошлеть донельзя, либо, образумясь, своротить на иной путь, захватив притом с собою все покинутые второпях запасы".
  И далее:
  "При объяснении и толковании слова вообще избегались сухие, бесплодные определения, порождения школярства, потеха зазнавшейся учености, не придающая делу никакого смысла, отрешающая от него высокопарною отвлеченностью." (стр. ХХХ)
  "Таким образом, всему непишущему, а только читающему населению России скоро придется покинуть свой родной язык вовсе и выучиться, замест того, пяти другим языкам: читая доморощенное, надо мысленно перекладывать все слова на западные буквы, чтобы только добраться до смысла: ведь это цыфирное письмо!
  Но и этого мало; мы, наконец, так чистоплотны, что хотим изгнать из слов этих всякий русский звук и сохранить их всецело в том виде, в каком они произносятся нерусской гортанью. Такое чванство невыносимо: такого насилия не попустит над собою ни один язык, ни один народ, кроме - кроме народа, состоящего под умственным или нравственным гнетом своих же немногих земляков, переродившихся заново на чужой почве.
  Если один онемечился, изучая замечательных писателей, каких он у себя дома не найдет; если другой, по той же причине, офранцузился, третий обангличанился, и так далее, то могут ли все они требовать, поучая, наставляя и потешая нас, чтобы каждый из нас, вычитывая, что в них переварилось, понимал все те языки, какие они изучили сами, и чтобы мы перекладывали, мысленно, беседу их на пять языков? Коли так, то не лучше ли уж нам взяться прямо за подлинник, который, по общему закону, не должен же быть ниже подражания!
  Если чужое слово принимается на другой язык, то, по крайней мере, позвольте переиначить его на столько, на сколько этого требует дух того языка: он господин слову, а не слово ему! И разве чистяки наши не видят, что они, при всей натуге своей, все-таки картавят, и что природный француз и англичанин выщербленого у него слова, в русской печати, никак не узнают!
  Ведь и римляне всегда приурочивали и латынили усвоенное ими чужое слово, без чего не могли ни выговорить, ни написать его; то же делают и поныне все прочие народы; что же это мы, охотно обезьянничая и попугайничая, в этом случае хотим самодуром установить для себя противное правило? Этому есть две причины: первая - тщеславие, чванство: мы знаем все языки; другая - невежество: мы не знаем своего." (стр. XLI)
  "Мне случалось слышать от людей, впрочем умных и уважительных, что все это пустяки, недостойные придирки; что язык вырабатывается в господствующем духе, по степени просвещения и образования народа, а частные усилия тут ничего не могут сделать; что, впрочем, и все равно, какими словами ни объясняться; слова, по себе, условное сочетание звуков, один вещественный припас - лишь бы в том, что пишешь, был бы ум, сердце, душа и жизнь. На первое возражение отвечу, что нельзя, однако, не пожалеть о таком направлении, если даже оно и господствует; второе, что это убеждение ошибочное и вредное, как всякая ложь или ошибка; оно растлевает ум и сердце. Коль скоро мы начинаем ловить себя врасплох на том, что мыслим не на своем, а на чужом языке, то мы уже поплатились за языки дорого: если мы не пишем, а только переводим, мы конечно никакого подлинника произвести не в силах, и начинаем духовно пошлеть. Отстав от одного берега и не пристав к другому, мы и остаемся межеумками. С языком шутить нельзя: словесная речь человека - это видимая, осязательная связь, звено между душою и телом, духом и плотью. Вероятно в малоумном и юродивом та же душа: ума много, да вон не идет; отчего? Оттого, что вещественные снаряды ему служат превратно: дух пригнетен, под спудом, а без орудия и средств этих он ничего не в силах сделать". (стр. XLII)
  Если заменить объект критики В. Даля на юриспруденцию нашего времени, то все его упреки можно полностью признать справедливыми и для современников криминологов, с некоторых пор готовых "махнуть не глядя" какую-либо криминологическую технологию на любую западную, независимо от того, насколько она соответствует нашей структуре преступности и ее ментальности. Но, в то же время, с упорством, достойным лучшего применения, отказываются признать наличие уголовного мира как самостоятельного антисоциального, структурированного явления (образования), функционирующего и развивающегося в полном соответствии с законами диалектики и экономики.
 
 
 
 
 
 
 
  ГЛАВА III
 
  ЧТО ТАКОЕ "ТЕНЕВАЯ ЭКОНОМИКА"
 
 
  Если "Экономика - совокупность производственных отношений определенной общественно-экономической формации, экономический базис общества или народное хозяйство страны или его часть, включающая соответствующие отрасли и виды производства", как это толкует Советский энциклопедический словарь (изд. СЭ, Москва,1980), то можно сказать, что экономика является той основой, на которой стоит государство. Это азы науки, которые, я надеюсь, ни у кого не вызовут возражений.
  Возникает вопрос: откуда появился термин "теневая" экономика (ТЭ)? Как понимается это криминологами - это часть экономики государства, производственные отношения в которой, имея определенную специфику, вышли из под контроля исполнительной власти, но "производительные силы" этих отношений, активно участвуют в присвоении валового национального продукта (ВНП).
  К этой части "теневой" экономики, которую некоторые юристы называют "черной", относится вся насильственная преступность (первичная, рецидивная, профессиональная). Она ничего не производит, там грабят, воруют, играют в карты, пропивают добытое и опять идут "на работу". Они не платят налоги, не соблюдают государственные законы, живут по своим правилам и составляют ПЕРВЫЙ слой, пласт, страту, класс - (назовите их как угодно) "теневой" экономики при всех социально-экономических формациях.
  Ко второй части "теневой" экономики, которую некоторые юристы именуют собственно "теневой", относится более "творческая" часть уголовного мира (рецидивная и профессиональная преступность): это преступники, функционирующие в подпольных, нелегальных производствах и государственных структурах. Сюда относятся все корыстные преступления: хищения, злоупотребления властью, нарушения законов о производственной деятельности и т.п. Они что-то производят, чем-то заняты, но основная их деятельность реализуется вне закона и в обход налоговой политики государства. Это составляющие уголовного мира, самые ее черные и грязные "технологии", за которые ее "работники" расплачиваются тюрьмой и прочими наказаниями.
  Поэтому представляется, что ТЭ включает в себя: оборот всех материальных ценностей, добытых преступным путем - то, что относится к "черной" экономике; далее идут преступные структуры, прямо финансирующие преступные организации; затем, полулегальные коммерческие организации , функционирующие на криминальном капитале и, наконец, организации и частники, уклоняющиеся от уплаты налогов. При всем разнообразии этих структурных линий ТЭ, самым характерным моментом, который объединяет все эти направления, является получение прибыли или сверхприбыли! Что и роднит их с государственной экономикой. В чем разница?
  Если государственная экономика собирает деньги для нужд государства, для обеспечения социальных и иных нужд, то ТЭ собирает свои сверхприбыли для обеспечения сугубо своих личных интересов, оттягивая средства из казны и пуская их в оборот, вопреки правилам Минфина, но в соответствии с интересами банков, которые во всех случаях ничего не теряют, а только приобретают, "снимая пенки" с любых средств, к ним поступающих. Не здесь ли одна из дыр в правовом поле всех индустриально развитых государств системы рыночной экономики, которые уже десятки лет не в состоянии справиться со своей теневой экономикой? И не в этом ли одна из причин растущего могущества профессиональной преступности? Она демонстрирует (наглядно и очень убедительно) высокий уровень организованности, гарантированное выполнение заказов, обеспечивает рабочие места, хорошую оплату "труда" и обычной работы, надежную защиту от врагов, в то время как государственная экономика обречена на хаос и выживание.
  Возникает вопрос: почему в СССР не было таких видов преступлений, которые пышно расцвели сегодня? Ответ лежит тоже в плоскости экономики: реализация доходов и сверхприбылей была под строгим контролем государства. Поэтому "черные" деньги могли расходоваться также нелегально, как и приобретаться. Можно было подпольно скупать "камушки", раритеты, произведения искусства, но нельзя было купить дом или пароход. У властей появлялся здоровый интерес к источникам, из которых были получены деньги на такую покупку.
  Теневой капитал в СССР начал ощутимо проявляться в 50-х годах ХХ-го века, когда впервые были рассмотрены "миллионные" дела. Государство отреагировало на эти факты принятием соответствующих законов, вошедших в Уголовный кодекс РСФСР как статьи 88, 88-прим, затем 89 и 89-прим, но ожидаемых результатов это не принесло, ибо давно известно, что усилением кары не повлияешь на уровень преступности!
  Некоторые дельцы "садились" в тюрьму, отбывали положенный по приговору суда срок и выходили на свободу, сохраняя свой подпольный капитал, который после 1991 года они легально запустили в дело. В силу этих причин система учета и контроля в народном хозяйстве СССР, подкрепленная сильной исполнительной властью, успешно справлялась с первичной, рецидивной и профессиональной насильственной преступностью, но не смогла найти радикальных средств в борьбе с профессиональной экономической преступностью, успешно осваивавшей свою "нишу" в системе социалистического хозяйства, не осознававшего растущей угрозы государству с этой стороны.
  С момента контрреволюционного, антисоветского переворота в 1991 году и перевода народного хозяйства страны на рельсы рыночной экономики наступает новая эра для уголовного мира, развивавшегося в условиях социалистического хозяйства.
  Рецидивная и профессиональная преступность, паразитировавшая на народном хозяйстве в сфере "теневой" экономики, коррумпируя и осваивая этажи власти и отрасли в экономике государства, к моменту государственного переворота смогла не только легализоваться, но и обеспечить появление новой формации уголовного мира - ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ, обеспечив тем самым появление в структуре "теневой" экономики страны новых образований в связи с тем, что полученные преступным путем сверхприбыли и нелегальные доходы были допущены в государственную экономику.
  Эксплуатация проституции, кража автомашин, торговля наркотиками и т.п. создали в "теневой" экономике еще один пласт, слой и т.п. - полулегальную индустрию. Почему полулегальную? Потому, что это деятельность на грани законности. За эксплуатацию проституции можно получить срок, если это докажут, что связано с определенными трудностями для правоохранительных органов, не имеющих должной методики и технологии для борьбы с этим видом преступлений.
  То же относится и к азартным играм, и к нелегальной эмиграции, и к контрабанде алкоголя, табака - можно попасть в тюрьму, а можно и не попасть: как докажут. А при соответствующей "постановке вопроса", если и посадят, то отпустят и дело прекратят. Этот полулегальный пласт "теневой" экономики который некоторые юристы называют "серой" экономикой, является тем "мостом", по которому "генералы" преступного мира перебираются в государственную экономику и политику, появляясь там в качестве добропорядочных коммерсантов с четко выраженными чертами специфической братвы.
  Эта категория дельцов "теневой" экономики по своим возможностям полностью выходит из-под власти закона, становясь хозяевами, распорядителями и повелителями всех слоев и направлений уголовного мира, истинными властителями "теневой" экономики, на которой держится ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННАЯ преступность. Таким образом, структурно "теневую" экономику можно представить так (см. Схему №2 и №3).
  Из чего следует, что если экономический базис является фундаментом политической надстройки государства, то "теневая" экономика является экономическим базисом ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННОЙ преступности, которая, в свою очередь, является системой криминального управления "теневой" экономикой, где механизмом её координации взаимоотношений и политики с госэкономикой является КОРРУПЦИЯ, а применяемой технологией - организация лобби, внедрение в органы власти и легализация.
  Для "теневой" экономики "производство" - противозаконная деятельность. С этих позиций необходимо посмотреть на "производительные" силы, "производственные" отношения и их характер.
  Производительные силы, экстраполируя это понятие из экономики - это средства производства и люди. В нашем случае это люди со специфическими знаниями и навыками. Производительные силы развиваются в условиях того или иного типа производственных отношений, что подтверждается законом соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил. На основании именно этого закона, считали классики марксизма - ленинизма, совершается переход от одного общественного строя к другому.
  "На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или - что является только юридическим выражением последних - с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции". (К. Маркс, Ф. Энгельс, соч., т. 13 стр. 7)
  Именно этим можно объяснить стремление советского общества к перестройке, которым воспользовались реакционные силы СССР, возглавляемые Горбачевым и Ельциным для антисоветского переворота при активнейшей помощи империалистического зарубежья. Представителей демократической общественности многих стран удивляет, что в США до сих пор нет ни одной аналитической работы о роли американской разведки и дипломатии в октябрьских событиях в Москве. И это не случайно, так как эта грязная история очень напоминает ту, которая имела место при приходе Пиночета к власти в Чили, Лехи Валенсы - в Польше, да и в других государствах бывшего социалистического лагеря, а в характере процесса уничтожения СССР четко и наглядно просматривается хорошо организованная технология, соблюдение которой жестко контролировали представители спецслужб США.
  Для производительных сил "теневой" экономики "производственные" отношения в условиях рыночной экономики явились прогрессом, повлекшим за собой не только создание индустриального производства, но и организацию соответствующих структур для управления ими, что позволило не только создать их, но и укомплектовать должными кадрами из числа "передовиков" рецидивной и профессиональной преступности. Они обеспечили себе признание властей и легализацию или "отстирывание", что в общем-то одно и то же, "грязных" денег за счет коррупции чиновников госаппарата, а это, в свою очередь, позволило превратить "отмытые" деньги в КАПИТАЛ, СОБСТВЕННЫЙ КАПИТАЛ, придавший ЗАКОННУЮ СИЛУ легализовавшимся преступникам, что ТРЕБУЕТ говорить о ПРОФЕССИОНАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННОЙ преступности не столько как о криминологической категории, сколько как о новой социально-политической категории "теневой" экономики, господствующим принципом существования которой является закон спроса и предложения. Именно по такой схеме шло создание организованной преступности в США.
  После того, как Россия в 1917 году пошла по социалистическому пути развития, США продолжили топтать дорогу империализму, преступный мир которого не имел таких потрясений, которые устроили ему большевики в России. Незадолго до этого, в 1915 году чикагской комиссией по расследованию преступности была оглашена концепция существования преступности как особого института - преступника как организатора. А в 1919 году, с принятием "сухого" закона, коррупция и политический протекционизм воцарились в жизнь больших городов Америки.
  История и практика показывают, что экономический закон спроса и предложения так же объективен как и философский закон отрицания отрицания или физический закон Ома. Это подтверждает не только реакция потребителей на "сухой" закон, как в США, так и в России или СССР. Такая же реакция, почти аналогичная, в вопросах борьбы с проституцией. При наличии СПРОСА ПРЕДЛОЖЕНИЯ обязательно появятся. Дело лишь в том, сумеет ли государство ввести этот спрос в цивилизованные рамки или будет отдавать его на откуп криминальным структурам, в ущерб государственной экономике.
  Незаконная поставка алкоголя в 20-е годы в США потребовала организации его производства, хранения, транспортировки и реализации, а поскольку все это делалось нелегально, в обход закона, то и сам по себе этот бизнес по своему характеру становился преступным. В организацию бизнеса изначально закладывалась криминализация деятельности для обеспечения безопасности производителей, поставщиков и потребителей.
  Коль скоро появилось производство, то неминуемо возникновение рынка, на котором производится оптовая купля продажа, а затем и розница. Естественно, он и возник. В обороте были миллионы литров, а прибыли исчислялись миллиардами долларов, сосредоточенные в руках дельцов преступного бизнеса они открыли доступ к подкупу не только полиции, но и политических деятелей.
  В 1923 году агентство "Ассошиэйтед Пресс" сообщало из Филадельфии, что объединяясь в банды и помогая друг другу в беде, нанимая юристов и создавая денежные фонды, преступники укрепили свои позиции не только в этом городе, но почти в каждом крупном городе страны.
  Поэтому я не могу согласиться с высказыванием кандидата юридических наук А.Г. Корчагина и аспиранта А.В. Кушниренко о том, что "Проблема легализации "грязных денег встала перед правоохранительными системами различных государств относительно недавно - несколько десятилетий назад. Так, например, в конце 60-х годов Конгресс США признал тот факт, что наличность является важным источником функционирования организованной преступности в Америке, поскольку она не оставляет никаких документированных следов расходов, доходов, инвестиций и финансовой деятельности кланов организованной преступности." (См. Мат-лы конференции, стр. 367).
  Этот вопрос возник у властей Америки с самого начала проявления организованной преступности в США, когда приснопамятного бутлегера Аль Капоне власти сумели загнать в тюрьму за неуплату налогов. Уже тогда они столкнулись с "грязными" деньгами, а это было в начале 30-х! И то, что закон "Об отчетности по наличным и валютным операциям" был принят в 1970 году - это свидетельство силы лоббистов профессионально организованной преступности, а не власти, давно уже "инсталлированной" представителями бандитского предпринимательства. Об этом свидетельствуют не только заключения сенатских комиссий США, таких как комиссия Кефовера, но и публикации Дж. Белла, Гэса Тайлера, Эрла Джонсона и многих других.
  В 1932 году Деннис Тилден Линч в своей книге "Преступники и политиканы" писал, что "за последние 10 лет в США выросла новая аристократия. Её лидеры - в целом порождение публичных домов, игорных притонов и продажных политических машин больших городов, а также тюрем".

<< Пред.           стр. 2 (из 4)           След. >>

Список литературы по разделу