<< Пред. стр. 1 (из 2) След. >>
Список литературы по разделу
ТЕМАТИЧЕСКОЙ АППЕРЦЕПЦИИ ТЕСТ
(Thematic Apperception Test, TAT)
Обзор
Проективная методика исследования личности. Наряду с Роршаха тестом одна из старейших и наиболее распространенных в мире. Создана X. Морган и Г. Мюрреем в 1935 г. Впоследствии методика становится более известной по имени Г. Мюррея, который внес весомый вклад в ее разработку.
Стимульный материал теста - стандартный набор из 31 таблицы: 30 черно-белых картин и одна пустая таблица, на которой обследуемый может вообразить любую картину. Таблицы, применяемые в настоящее время, - это третья редакция методики. (1943). В используемых изображениях представлены относительно неопределенные ситуации, допускающие их неоднозначную интерпретацию. В то же время каждый из рисунков обладает особой стимулирующей силой, провоцируя, например, агрессивные реакции или способствуя проявлению установок обследуемого в сфере семейных отношений.
В ходе эксперимента предъявляются в определенной последовательности 20 картин, отбираемых из стандартного набора в зависимости от пола и возраста (есть картины для всех, для женщин, мужчин, мальчиков и девочек до 14 лет). Возможно использование сокращенных наборов специально подобранных картин. Обычно обследование проводится в два этапа, по 10 картин за один сеанс с интервалом между сеансами не более чем один день. Испытуемому предлагают придумать небольшую историю о том, что привело к ситуации, изображенной на картине, что происходит в настоящее время, о чем думают, что чувствуют действующие лица, чем эта ситуация закончится. Рассказы обследуемого записываются дословно, с фиксацией пауз, интонации, выразительных движений, других особенностей. Обычно прибегают к стенограмме или записи на скрытый магнитофон. При групповом обследовании допускается самостоятельная запись рассказа или выбор одного из множества предлагаемых вариантов. Отмечается время с момента предъявления картины до начала рассказа и общее время, затраченное на рассказ по каждой картине. Завершает обследование опрос, основная задача которого - получение дополнительных данных об обследуемом, а также уточнение источников тех или иных сюжетов, разбор всех обнаруженных в рассказах логических неувязок, оговорок ошибок восприятия и т. д.
Анализ рассказов строится следующим образом:
1) нахождение "героя", с которым обследуемый идентифицирует себя. Разработан ряд критериев, облегчающих поиск "героя" (например, подробное описание мыслей и чувств какого-либо из персонажей совпадение с ним по полу и возрасту, социальному статусу; употребление прямой речи и др.);
2) определение важнейших характеристик "героя" - его чувств, желаний стремлений, или, по терминологии Г. Мюррея, "потребностей". Также выявляются "давления" среды, т. е силы, воздействующие на "героя" извне. Как "потребности", так и "давления" среды оцениваются по пятибалльной шкале в зависимости от интенсивности, длительности, частоты и значения их в сюжете рассказа. Сумма оценок по каждой переменной сравнивается со стандартной для определенной группы обследуемых;
3) сравнительная оценка сил, исходящих от "героя", и сил, исходящих из среды. Сочетание этих переменных образует "тему" (отсюда - Тематической апперцепции тест), или динамическую структуру взаимодействия личности и среды.
По Г. Мюррею, содержание "тем" составляет:
а) то, что обследуемый реально совершает;
б) то, к чему он стремится;
в) то, что им не осознается, проявляясь в фантазиях;
г) то, что он испытывает в настоящий момент;
д) то, каким ему представляется будущее.
В итоге исследователь получает сведения об основных стремлениях, потребностях обследуемого, воздействиях, оказываемых на него конфликтах, возникающих во взаимодействии с другими людьми, и способах их разрешения, другую информацию.
Осуществляется также формальный анализ рассказов, включающий в себя расчет длительности рассказов, их стилевых особенностей и др. Этот аспект анализа может быть полезен для обнаружения патологических тенденций. Диагностическая ценность методики основываете на признании существования в человеческой психике двух ярко проявляющихся тенденций. Первая из них выражается стремлении истолковывать каждую многозначную ситуацию, с которой сталкивается индивидуум, в соответствии со своим прошлым опытом. Вторая тенденция состоит в том, что во всяком литературном творчестве автор опирается прежде всего на собственные переживания и сознательно или неосознанно наделяет им выдуманных персонажей. В завершенном виде теория личности, разработанная Г. Мюрреем, названная им "персонологией" и сформировавшаяся под сильным воздействием психоанализа, носит достаточно эклектический характер. Она была критически рассмотрена в работах советских психологов (Л. Ф. Бурлачук В. М. Блейхер, 1978; Е. Т. Соколова, 19, и др.).
Надежность методики неоднократно изучалась различными исследователями. В большинстве работ обсуждается проблема повторяемости тем рассказов по истечении определенного периода времени. Согласно С. Томкинсу, корреляция при повторе теста через два месяца была равна 0,80, через шесть месяцев - 0,60, а через десять месяцев составила 0,50. Валидность теста, несмотря на то что в случае проективных методик этот вопрос не может быть решен традиционно психометрически, подтверждается многочисленными исследованиями.
Известны различные подходы к анализу и интерпретации данных (подробнее см.: Л. Ф. Бурлачук и В. М. Блейхер, 1978; Е.Т.Соколова, 1980, Д.А.Леонтьев). Более подробная информация по тесту, связанная с описанием стимульного материала, алгоритмов обработки и интерпретации полученных данных, порядком проведения обследования, дается по монографии Д.А.Леонтьева.
Существует множество модификаций ТАТ (для обследования лиц разного культурного уровня, подростков-правонарушителей, людей пожилого и старческого возраста и др.), а также основанных на тех же исходных принципах методик, которые могут считаться оригинальными (см. "Блекки" картинки, Детской апперцепции тест, Руки тест, "Четыре картины" тест, Хекхаузена тематической апперцепции тест и др.). В отечественных исследованиях ТАТ впервые был использован в начале 60-х гг. в Ленинградском научно-исследовательском психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева для выявления значимых, прежде всего патогенных, отношений личности, дифференциальной диагностики неврозов, психозов и пограничных состояний (И. Н. Гильяшева, 1983). Позднее тест начинают применять в общепсихологических исследованиях (В. Г. Норакидзе, 1975 и др.).
Следует учитывать, что квалифицированное проведение, обработка и интерпретация результатов ТАТ - это в равной мере сложная технология, которой можно обучиться, и искусство, способности к которому зависят от индивидуальных особенностей и от практического опыта психолога.
Более подробная информация по методике (психометрическое обоснование теста, его достоинства и недостатки) дается в приложении.
Инструкция
Порядок проведения обследования с помощью ТАТ (по Д.А. Леонтьеву).
*?Влияние ситуации обследования на результаты.
*?"Легенда", конфиденциальность и обратная связь.
*?Ситуация и атмосфера проведения обследования.
*?Инструкция.
*?Отказы и уходы и их преодоление.
*?Общение психолога с обследуемым.
*?Запись результатов и составление протокола.
Речь пойдет о правилах работы с ТАТ в его классическом, клиническом варианте. Квалифицированное проведение, обработка и интерпретация результатов ТАТ - это в равной мере сложная технология, которой можно обучиться, и искусство, способности к которому зависят от индивидуальных особенностей и от практического опыта психодиагноста. Из этого следует, что ни одного лишь педантичного следования инструкциям, ни одной хорошей интуиции без знания технических деталей недостаточно для эффективной работы с ТАТ. Необходимо соединение и того, и другого. Считается, что для овладения умением работы с Тематическим апперцептивным тестом необходимо иметь опыт проведения обработки и интерпретации результатов порядка 100 обследований. Следование инструкциям, приводимым ниже, является хоть и недостаточным, но необходимым условием успешной работы с ТАТ. Большое внимание условиям и правилам проведения обследования было уделено, помимо руководства Г.Мюррея, также в работах Д.Рапапорта, лекциях М.З.Дукаревич.
Последовательность предъявления стимульного материала очень важна. Таблицы (см. стимульный материал) различаются:
во-первых, по конкретной сфере жизненных отношений, которую каждая из них затрагивает (первые картины - более универсальные, привычные, обыденные сферы; последние картины - более специфические, индивидуально значимые сферы);
во-вторых, по эмоциональному тону, который задается расположением, позами и лицами людей, светотенью, контрастами самих изображений и т.п.;
в-третьих, по степени реалистичности.
Первые картины весьма реалистичны. В картинах 8-10 возникает проблема соотнесения между собой частей изображения и связывания их в одно целое. В картине 11 персонажа нет, что вызывает затруднения в выполнении инструкции. Картина 12 является фантастической. Картины 13-15 затрагивают глубоко запрятанные конфликты. Картина 16 представляет собой чистое белое поле. Картины 17-20 тоже достаточно необычны. Г.Мюррей считал, что поскольку первые 10 картин затрагивают более обыденные темы, а вторые 10 - более фантастические, рассказы по первым 10 картинам должны отражать потребности, реализуемые в повседневном поведении, а по вторым 10 картинам - вытесненные или сублимированные желания. Экспериментального подтверждения этому, однако, получено не было. Тем не менее, один и тот же признак может иметь разное значение при появлении его в первых или в последних рассказах. Это, а также то обстоятельство, что одни картины актуализируют определенные конфликты и аффекты, а другие их "гасят", обосновывает необходимость строго соблюдать последовательность предъявления картин.
Использование неполного набора также нежелательно. Оно может явиться следствием дефицита времени, однако при этом велик риск получения односторонних результатов, в которых одни стороны личности обследуемого проявятся непропорционально ярко, а другие не проявятся вовсе. С другой стороны, есть и авторитетные мнения в пользу сужения набора картин. А.Хартман проводил специальный опрос 90 профессионалов, которые ранжировали таблицы ТАТ по степени их полезности для диагностики. Согласованность оценок оказалась весьма высокой. На основании этих оценок он выделил базовый набор, в который входят 8 таблиц: 1, 2, ЗВМ, 4, 6ВМ, 7ВМ, 13MF, 8ВМ. Л.Беллак на основании своего личного опыта также считает, что для индивидуального обследования достаточно ограничиться 10-12 таблицами. Этот объем, с его точки зрения, оптимален, и позволяет провести все обследование за одну сессию. Необходимые при обследовании любого мужчины таблицы: 1, 2, ЗВМ, 4, 6ВМ, 7ВМ, 11, 12М, 13MF; для женщин в базовый набор входят 1, 2, ЗВМ, 4, 6GF, 7GF, 9GF, 11, 13MF. К ним Л.Беллак рекомендует добавлять несколько других таблиц в зависимости от тех личностных проблем, проявление которых может предвидеть диагност. Мы видим, во-первых, что наборы, предлагаемые А.Хартманом и Л.Беллаком, очень похожи; Л.Беллак, оценивая данные А.Хартмана, склонен согласиться с ним в том, что таблицы 8ВМ и 10 действительно важны, а 11 - не очень, продолжая, однако, настаивать на важности таблицы 12М. Во-вторых, в них доминируют таблицы из первой десятки, а "мужские" таблицы преобладают над "женскими".
Влияние ситуации обследования на результаты.
Помимо общеметодических соображений и соображений здравого смысла существует целый ряд экспериментальных доказательств влияния на результаты особенностей ситуации обследования и поведения психолога. Так, в специальных исследованиях было выявлено, что недружелюбное поведение экспериментатора приводит к увеличению в рассказах признаков конфликтов, агрессии и страхов. А.Ланди, проанализировав целый ряд исследований других авторов, обнаружил, что в тех случаях, когда экспериментатором выступал авторитетный для обследуемого человек, валидность данных оказывалась существенно ниже, чем в тех случаях, когда им был человек того же круга. Он также обнаружил значительное влияние инструкции на результаты - одно лишь называние процедуры личностным тестом снижало коэффициенты валидности. Указывают на проблемы, возникающие при обследовании людей из низших социальных слоев, а также на влияние соотношения пола экспериментатора и обследуемого, хотя однозначные закономерности вычленить здесь не удается. Влияет на результаты и невербальное поведение экспериментатора, в частности, частота контакта взглядов, одобрительные или неодобрительные междометия. Сама ситуация обследования может в большей или меньшей мере стимулировать желание обследуемого показать себя в лучшем (или, напротив, в плохом) свете. Хотя намеренное искажение результатов ТАТ возможно лишь в очень ограниченных пределах, наличие такого намерения ведет к определенным бессознательным искажениям (там же}. Л.Беллак упоминает результаты исследования Э.Вайскопф и Дж. Дьеппа, в котором подтвердилась возможность сознательной симуляции диагностических признаков в рассказах ТАТ; вместе с тем эта возможность, по его мнению, затрагивает только те переменные, которые контролируются эго и вряд ли осуществима по отношению к переменным, находящимся вне контроля сознания. Кроме того, Вайскопф и Дьеппа использовали только несколько отдельно взятых картин, в то время как самое трудное - последовательно симулировать один и тот же паттерн на протяжении ряда рассказов.
Обобщая данные ряда исследований, посвященных ситуативным влияниям на результаты ТАТ, Л.Беллак приходит к выводу, что даже в тех случаях, когда такое влияние имеет место, оно не настолько сильно, чтобы могло помешать проявиться личностным особенностям. Одной из наиболее убедительных иллюстраций этого положения служат материалы обследования по ТАТ некоторых высших руководителей нацистской Германии в период их тюремного заключения в ожидании Нюрнбергского трибунала.
"Легенда", конфиденциальность и обратная связь.
Под легендой понимается объяснение назначения и сути предлагаемого задания. Из предыдущего раздела ясно, что от того, как обследуемый будет воспринимать процедуру в целом, зависит его отношение к ней и, следовательно, результаты. В любом случае сообщать обследуемому об истинном назначении методики перед началом работы категорически не рекомендуется. Лучше всего перенести объяснения на потом; если же необходимы какие-либо разъяснения заранее, их следует свести к минимуму. Возможны несколько вариантов легенды; выбор оптимального зависит от ситуации-обследования и от индивидуальных особенностей обследуемого: она должна быть правдоподобной и создавать достаточную (но не слишком сильную) мотивацию на выполнение довольно трудоемкого задания.
М.З.Дукаревич рекомендует давать ТАТ как тест на работоспособность, утомляемость. Такая легенда может быть оптимальной при работе с клиническим контингентом, однако в ситуации амбулаторного приема или исследовательской работы с испытуемыми-добровольцами, особенно если их интеллектуальный уровень достаточно высок, эта легенда недостаточно убедительна и слабо мотивирует. Г.Мюррей предлагал давать ТАТ как тест на воображение. Эта легенда будет во многих случаях удачной, однако, у некоторых обследуемых она может создавать излишне сильную мотивацию. Чтобы ее ослабить, можно говорить не о воображении вообще, а о некоторых компонентах воображения. Можно также давать ТАТ как задание для изучения некоторых частных умений. Слово "задание" предпочтительнее слова "тест", а слово "умения" предпочтительнее слова "способности", которое может вызвать повышенное мотивационное напряжение. Все уточнения можно отложить напотом. Нельзя упоминать про американское происхождение методики - это направляет поток ассоциаций обследуемого в определенную сторону. Следует быть готовым к тому, что обследуемый может догадаться, что в рассказах проявится весь человек. На это можно ответить, что характер человека проявляется в выполнении любого задания, да и вообще в любом слове, жесте, движении, но эта методика направлена на другое. После завершения всех этапов обследования можно рассказать обследуемому об истинной сути методики в той мере, в какой это его интересует.
При работе с ТАТ, как и с любыми другими психодиагностическими методиками, важно соблюдение профессиональной этики, прежде всего требования конфиденциальности полученной информации. В данном случае это требование особенно важно по причине беспрецедентной глубины интимно-личностной информации, которая может быть получена не только об общих особенностях личности и характере обследуемого, но и о его реальных жизненных отношениях, мотивах, смыслах, внутриличностных и межличностных конфликтах и т.п. Соблюдение конфиденциальности выражается прежде всего в том, что обследуемый хоть он и не должен знать о характере получаемой информации, должен заранее знать тот круг людей, которые знакомятся с полученными результатами (лечащий врач, преподаватель учебной группы и т.д.); обнародование результатов или их части за пределами этого обговоренного круга допустимо лишь с согласия обследуемого и при сохранении анонимности, то есть при сохранении в тайне не только имени обследуемого, но и всех признаков, по которым можно было бы его идентифицировать. Ответственность за соблюдение конфиденциальности во всех случаях лежит на психологе, непосредственно производящем обследование.
Обследуемый имеет право получить обратную связь о результатах, хотя согласно принятым в нашей стране правилам, психолог вправе сам определять, что именно из полученных результатов и в какой форме следует сообщать обследуемому, исходя из принципа "не навреди". (В США обследуемый вправе получить результаты в полном объеме и в той форме, в какой они используются профессионалами). Нельзя давать никакую, даже частную обратную связь, пока обследование полностью не завершено и его результаты не обработаны. Исключением являются лишь ободряющие реакции, похвала, выражение удовлетворения работой обследуемого. Определение конкретного содержания и формы сведений, сообщаемых обследуемому, является особым умением. В каждом конкретном случае эти сведения определяются исходя из особенностей личности обследуемого, его отношения к психологу и к процедуре обследования: обратная связь должна быть такой, чтобы ее сообщение могло принести обследуемому пользу, обладало психотерапевтическим действием, и не могло причинить вреда, не травмировало его. Хорошую иллюстрацию роли обратной связи дает В.Франкл: если мы, измерив у человека артериальное давление, скажем ему правду, что у него 160, то это будет неправдой, потому что через пять минут оно у него от этой информации подскочит до 180. Если же мы скажем, что у него 130, мы не погрешим против истины, потому что он успокоится, и давление действительно опустится до 130.
Естественно, все сообщаемые обследуемому сведения должны соответствовать действительности, хотя допустимо и даже в ряде случаев необходимо их смягчение. К проблеме обратной связи мы вернемся в конце четвертой главы, используя конкретные примеры. Здесь в добавление укажем лишь, что обратная связь сообщается обследуемому в той мере, в какой он в ней заинтересован; при отсутствии интереса к результатам их сообщение часто нецелесообразно, при слабом интересе можно ограничиться достаточно общими заключениями и т.п.
Ситуация и атмосфера проведения обследования.
Полное обследование с помощью ТАТ редко занимает меньше 1,5-2 часов и, как правило, разбивается на два сеанса, хотя возможны и индивидуальные вариации. При сравнительно коротких рассказах с небольшим латентным временем все 20 рассказов могут уложиться в час - час с небольшим (1 сеанс). Возможна и обратная ситуация - долгие размышления и длинные рассказы, когда двух сеансов оказывается недостаточно, и приходится устраивать 3-4 встречи. Во всех случаях, когда число сеансов больше одного, между ними делается интервал в 1-2 дня. При необходимости интервал может быть больше, но не должен превышать одной недели. При этом обследуемый не Должен знать ни общее количество картин, ни то, что при следующей встрече ему предстоит продолжение той же работы - в противном случае он бессознательно будет готовить заранее сюжеты для своих рассказов. В начале работы психолог заранее выкладывает на стол (изображением вниз) не более 3-4 таблиц и затем по мере необходимости достает таблицы по одной в заранее приготовленной последовательности из стола или сумки. На вопрос о числе картин дается уклончивый ответ; вместе с тем перед началом работы обследуемый должен быть настроен на то, что она продлится не менее часа. Нельзя разрешать обследуемому проглядывать заранее другие таблицы.
При проведении обследования в два сеанса обычно процедура делится на две равные части по 10 картин, хотя это не обязательно. Необходимо учитывать усталость обследуемого, снижение мотивации к выполнению задания. В любом случае независимо от числа сеансов категорически не рекомендуется прерывать обследование перед таблицами 13, 15 и 16 - очередной сеанс не должен начинаться с какой-либо из них.
Общая ситуация, в которой проводится обследование, должна отвечать трем требованиям: 1. Должны быть исключены все возможные помехи. 2. Обследуемый должен чувствовать себя достаточно комфортно. 3. Ситуация и поведение психолога не должны актуализировать у обследуемого каких-либо мотивов и установок.
Первое требование подразумевает, что обследование должно проводиться в отдельном помещении, в которое никто не должен входить, не должен звонить телефон и как психолог так и обследуемый не должны никуда спешить. Обследуемый не должен быть усталым, голодным или под влиянием аффекта.
Второе требование подразумевает, во-первых, что обследуемый должен сидеть в удобном для него положении. Оптимальное положение психолога - сбоку, так, чтобы обследуемый видел его периферическим зрением, но не заглядывал в записи. Считается оптимальным проведение обследования вечером после ужина, когда человек несколько расслабляется, и ослабевают механизмы психологической защиты, обеспечивающие контроль над содержанием фантазий. Перед началом работы с ТАТ хорошо провести какую-нибудь короткую и занимательную методику, которая поможет обследуемому втянуться в работу, например, рисунок несуществующего животного или краткий отборочный тест. Во-вторых, психолог своим поведением должен создавать атмосферу безусловного принятия, поддержки, одобрения всего что говорит обследуемый, избегая при этом направлять pro усилия в определенное русло. С.Томкинс, говоря о решающем значении контакта с обследуемым для успешности обследования, указывает на индивидуальные особенности, которые психолог должен иметь в виду: "Некоторые из обследуемых нуждаются в уважении, другие в симпатии и поддержке их творческих усилий. Есть люди, лучше всего реагирующие на доминантное поведение экспериментатора, но другие реагируют на это проявлением негативизма или полным уходом из ситуации. Если обследуемый находится в состоянии острой тревоги или в ином остром состоянии, тестирование противопоказано, поскольку рассказы будут отражать лишь его актуальную проблему...". В любом случае рекомендуется чаще (в разумных пределах) хвалить и ободрять обследуемого, избегая при этом конкретных оценок или сравнений. "Важно, чтобы обследуемый имел основания ощущать атмосферу сочувствия, внимание, добрую волю и понимание со стороны экспериментатора". Л.Беллак использует для характеристики контакта диагноста с обследуемым понятие раппорта: "это означает, что диагност должен проявлять интерес, но этот интерес не должен быть чрезмерным; обследуемый не должен чувствовать себя средством удовлетворения любознательности психолога. Психолог должен быть дружелюбным, но не чрезмерно, чтобы не вызвать у обследуемого гетеросексуальную или гомосексуальную панику. Наилучшая атмосфера - та, в которой пациент чувствует, что они вместе c психологом всерьез занимаются вместе чем-то важным, что поможет ему, а вовсе не угрожает".
Третье требование подразумевает необходимость избегать актуализации в ситуации обследования каких-либо специфических мотивов. Не рекомендуется апеллировать к способностям обследуемого, стимулировать его честолюбие, проявлять выраженную позицию "эксперта-человековеда", доминантность. Профессиональная квалификация психолога должна вызывать доверие к нему, но ни в коем случае не ставить его "над" обследуемым. При работе с обследуемым противоположного пола важно избегать бессознательного кокетства, стимулирования сексуального интереса. Все эти нежелательные влияния, как отмечалось, в начале этой главы, способны заметно исказить результаты.
Инструкция.
Работа с ТАТ начинается с предъявления инструкции. Обследуемый удобно сидит, настроившись работать по меньшей мере час-полтора, несколько таблиц (не более 3-4) лежат наготове изображением вниз. Инструкция состоит из двух частей. Первая часть инструкции должна зачитываться дословно наизусть, причем два раза подряд, невзирая на возможные протесты обследуемого. Текст первой части инструкции:
"Я буду показывать Вам картины, Вы посмотрите на картину и, отталкиваясь от нее, составите рассказик, сюжет, историю. Постарайтесь запомнить, что нужно в этом рассказике упомянуть. Вы скажете, что, по-вашему, это за ситуация, что за момент изображен на картине, что происходит с людьми. Кроме того, скажете, что было до этого момента, в прошлом по отношению к нему, что было раньше. Затем скажете, что будет после этой ситуации, в будущем по отношению к ней, что будет потом. Кроме того надо сказать, что чувствуют люди, изображенные на картине или кто-нибудь из них, их переживания, эмоции, чувства. И еще скажете, что думают люди, изображенные на картине, их рассуждения, воспоминания, мысли, решения".
Эту часть инструкции нельзя изменять (за исключением формы обращения к обследуемому - на "вы" или на "ты", - которая зависит от конкретных отношений между ним и психологом). М.З.Дукаревич, которой принадлежит этот вариант инструкции, комментирует его следующим образом. Формула "отталкиваясь от нее" важна в связи с тем, что наша система школьного образования приучает нас сочинять рассказы по картинкам, здесь же задание принципиально иное - не расшифровывать то, что заложено в изображении, а, отталкиваясь от него, вообразить нечто. Слово "рассказик" намеренно употребляется с уменьшительным суффиксом, чтобы снять ассоциации с рассказом т к литературной формой и тем самым принизить значимость задания, ослабить внутреннюю напряженность, которая может возникать у обследуемого. С этой же целью делается синонимический ряд "рассказик, сюжет, историю". R зависимости от своих индивидуальных особенностей обследуемый может связать смысл задания с любым из этих трех слов, что избавляет от риска неправильного понимания смысла задания, возможного в том случае, если ограничиться любым одним обозначением.
Инструкция содержит выделение пяти моментов, которые должны присутствовать в рассказах: 1) момент (настоящее), 2) прошлое, 3) будущее, 4) чувства, 5) мысли. Многословность инструкции и большое число связующих и разделительных оборотов служат цели четко разграничить эти 5 моментов, избежав при этом нумерации: "во-первых, во-вторых и т.п." Инструкция предполагает возможность свободно варьировать порядок изложения. Каждый из этих пяти моментов также задан в виде синонимического ряда, допускающего широкий спектр индивидуальных интерпретаций и тем самым способствующего проекции на содержание рассказов индивидуального образа мира и индивидуальных способов переработки информации. Так, например, ряд "до этого момента, в прошлом по отношению к нему, раньше" открывает возможность говорить как о непосредственном прошлом, измеряемом часами или минутами, так и об отдаленном, даже историческом прошлом. То же относится к будущему и остальным пунктам инструкции. Например, одному ничего не говорит слово "эмоции", зато понятно слово "чувства", для Другого слово "чувства" относится к чему-то возвышенномy, зато слово "переживания" вполне употребительно, для третьего же слово "переживания" обязательно означает что-то конфликтное, болезненное, а вот слово "эмоции" более нейтрально. Разные слова имеют для разных людей Разный личностный смысл. Употребление синонимических рядов позволяет избежать излишней смысловой однозначности ситуации для обследуемого и способствует тем самым проекции его собственных смыслов.
После повторения дважды первой части инструкции следует своими словами и в любом порядке сообщить следующее (вторая часть инструкции):
-"правильных" или "неправильных" вариантов не бывает, любой рассказ, соответствующий инструкции, . хорош;
- рассказывать можно в любом порядке. Лучше не продумывать заранее весь рассказ, а начинать сразу говорить первое, что придет в голову, а изменения или поправки можно ввести потом, если будет в этом нужда;
- литературная обработка не требуется, литературные достоинства рассказов оцениваться не будут. Главное, чтобы было понятно, о чем идет речь. Какие-то частные вопросы можно будет задать по ходу.
Последний пункт не вполне соответствует истине, поскольку в действительности логика рассказов, лексика и т.п. входят в число значимых диагностических показателей.
После того, как обследуемый подтвердит, что он понял инструкцию, ему дается первая таблица. В том случае, если какие-то из пяти основных пунктов (например, будущее или мысли героев) будут отсутствовать в его рассказе, то основную часть инструкции следует повторить еще раз. То же самое можно сделать еще раз после второго рассказа, если и в нем будет упомянуто не все. Начиная с третьего рассказа инструкция больше не напоминается, а отсутствие в рассказе тех или иных моментов рассматривается как диагностический показатель. Если обследуемый будет задавать вопросы типа "Все ли я сказал?", то на них следует отвечать: "Если Вы считаете, что все, то рассказ закончен, переходите к следующей картинке, если считаете, что нет, и что-то нужно добавить, то добавьте". Такая конструкция должна присутствовать во всех ответах психолога на вопросы обследуемого: проговариваются все альтернативы. Иная форма ответа будет подталкивать обследуемого к определенному решению, что нежелательно.
После окончания первого и второго рассказов следует спросить у обследуемого, не было ли других вариантов. Вопрос задается обязательно в прошедшем времени, чтобы обследуемый не воспринял его как задание. Если варианты были, их следует записать. После этого стоит переспросить об этом еще раз через некоторое время, пропустив несколько рассказов, и уже больше к этому не возвращаться.
При возобновлении работы в начале второго сеанса необходимо спросить у обследуемого, помнит ли он, что нужно делать, и попросить его воспроизвести инструкцию. Если он правильно воспроизводит основные 5 пунктов, то можно начинать работать. Если какие-то моменты оказываются пропущены, необходимо напомнить "Вы забыли еще...", и после этого приступить к работе, более не возвращаясь к инструкции.
Мюррей предлагает давать на втором сеансе измененную инструкцию с усиленным акцентом на свободе воображения: "Ваши первые десять рассказов были прекрасны, но Вы слишком ограничивали себя обыденной жизнью. Хотелось бы, чтобы Вы отвлеклись от нее и дали большую свободу своему воображению". Давать такую дополнительную инструкцию имеет смысл в том случае, если действительно первые рассказы отличались явной зажатостью и скудостью воображения. В противном случае она может сыграть негативную роль. Здесь, как и во всех других случаях, необходимо ориентироваться на индивидуальные особенности обследуемого.
Специальные инструкции требуются при работе с таблицей 16 (чистое белое поле). Нередко она не смущает обследуемого, и он без дополнительных инструкций дает полноценный рассказ. В этом случае единственное, что следует сделать - это по окончании рассказа попросить представить другую ситуацию и сочинить еще один рассказ. Когда и он будет завершен, следует попросить сделать то же самое в третий раз. Дело в том, что таблица 16 выявляет актуально значимые проблемы обследуемого. Однако в том случае, если работают механизмы психологической защиты, препятствующие свободному проявлению в этом рассказе личностных проблем, то эта актуальная проблематика в первом сюжете вытесняется, а во втором и особенно в третьем проявляется наиболее ярко. Если защита не настолько сильна, то наиболее информативным будет первый вариант.
Обследуемый может после некоторой паузы начать абстрактно-философские рассуждения о белом свете или о таких вещах как свет, чистота и т.п. В этом случае, когда он кончит эти рассуждения, ему следует сказать: "Дело не в том, что это белое, чистое и т.д., а в том, что Вы можете представить себе на этом месте любую картину, и дальше работать с ней как с остальными. Что Вы здесь представляете себе?" Когда обследуемый даст описание ситуации, его следует попросить составить рассказ. Если он начнет сразу с рассказа, после его окончания следует попросить обследуемого описать воображаемую картину, послужившую основой для рассказа. Следует пресекать попытки представить на белом поле какую-то известную, реально существующую картину. "Это Репин, а Вы сочините свое - что бы Вы изобразили, если бы были художником". В этом случае также требуются три варианта рассказов, причем философствования на тему белого цвета в счет не идут.
Возможна, наконец, реакция удивления или даже возмущения: "Здесь же ничего не изображено!", "Что же мне рассказывать!". В этом случае следует выждать некоторое время, и если обследуемый не начнет составлять рассказ по придуманной картине самостоятельно, ему следует дать инструкцию представить себе на этом листе любую картину и описать ее, а затем составить по ней рассказ. Затем спрашивайте второй и третий вариант.
Наконец, после завершения рассказа по последней, двадцатой таблице, Мюррей рекомендует пройтись по всем сочиненным рассказам и спросить обследуемого, каковы были источники каждого из них - опирался ли рассказ на личный опыт, на материал прочитанных книг или кинофильмов, на рассказы знакомых или же является чистой выдумкой. Эта информация не всегда дает что-либо полезное, но в ряде случаев помогает отделить заимствованные сюжеты от продуктов собственной фантазии обследуемого и тем самым приблизительно оценить степень проективности каждого из рассказов. Мюррей также рекомендует использовать этот опрос для стимулирования свободных ассоциаций обследуемого по поводу сочиненных рассказов, однако это выходит за пределы собственно процедуры ТАТ и может использоваться как дополнительная процедура при глубинном клиническом обследовании.
Отказы и уходы и их преодоление.
Необходимо учитывать возможность отказа обследуемого от работы либо сразу после предъявления инструкции, либо через некоторое время после начала работы, а также некоторых форм ухода от соблюдения инструкции. Причины отказов или уходов могут быть различными. Так, Д.Рапапорт отмечает, что отказ может быть следствием затруднений в мобилизации ресурсов воображения по причине либо бедности, либо ригидности воображения, а также следствием депрессивной или истерической инерции, либо сверхподозрительности. Понятно, что во всех этих случаях рекомендуется разная стратегия и тактика поведения психолога.
Отказ по причине подозрительности, закрытости обследуемого труднее всего преодолеть. Главный способ борьбы с отказами такого рода - их профилактика. Необходимо с самого начала наладить хороший контакт с обследуемым, создать у него ощущение уверенности и безопасности, а также мотивацию участия в обследовании, осознание им пользы для себя диагностического обследования. Если все же последует решительный отказ, переубедить обследуемого вряд ли удастся. Разумнее отступить, сохранив контакт с ним и возможность использовать другие методики. Если отказ произошел не сразу, важно заметить, с какой яз таблиц он был связан.
В случае отказов, мотивируемых нерешительностью, неуверенностью, "неспособностью" обследуемых, есть возможность как-то их стимулировать/преодолеть скованность. Следует лишний раз подчеркнуть, что от рассказов не требуется никаких выдающихся достоинств, что все с этим нормально справляются вне зависимости от каких-то особых способностей или интеллектуального уровня, активно использовать поощрения. При инертности мыслительных процессов обследуемого допустимо (на первых нескольких таблицах) стимулировать его конкретными вопросами: "Что здесь происходит? Как это могло случиться? Чем, по-Вашему, это кончится? Что он/она чувствует в этой ситуации? Что он/она об этом думает?"
В отличие от отказов, уходы представляют собой формы поведения обследуемого, частично соответствующие инструкции, но в каких-то принципиальных моментах эту инструкцию нарушающие.
Различают четыре основных типа уходов: описательный, формальный, подменяющий и разветвленный.
Описательный вариант. Обследуемый описывает изображение - либо в общих чертах, либо подробно, со всеми деталями, и останавливается, будучи не способен увидеть за картиной какую-либо историю. В этом случае рассказ может принять следующий вид (таблица I): "Маленький мальчик сидит за столом. На столе перед ним лежит скрипка. Мальчик в светлой рубашке. Он опирается на руки... Вот у него плечи... Вот... это грани скрипки... Струны вот они... Сзади все темный фон... Больше я ничего не знаю". В этом случае необходимо подчеркнуть, что в самом изображении и нельзя ничего увидеть, в нем больше ничего и нет, нужно сочинить рассказ такой, какой захочет сам обследуемый. Он - автор, он - хозяин сюжета, он может вообразить то, что ему больше нравится или подходит, и сочинить именно рассказ.
Формальный вариант. В этом случае обследуемый составляет формальную схему рассказа, соответствующую инструкции, но не наполненную конкретным содержанием. Пример: "Мальчик сидит со своей скрипкой. Что к этому привело? Он учится играть на скрипке. Дальше будет... то, что он опять будет играть. Он думает о том, что будет играть..." и т.д. Д.Рапапорт считает, что если подобная схематичность обусловлена бедностью или инертностью воображения, можно помочь расшевелить его конкретными вопросами типа: "Почему же он сейчас не играет?" "Как случилось, что он стал учиться музыке?" и т.п. Если же это лишь сознательная форма защиты достаточно интеллектуально развитого обследуемого, и она повторяется на не" скольких таблицах подряд, то продолжение обследования не имеет смысла. Существуют некоторые формальные критерии информативности. Так, Г.Мюррей считает не подлежащими оценке и интерпретации рассказы объемом менее 140 слов. Эта цифра, однако, завышена. По данным Д.Рапапорта, средний объем рассказов при работе с клиническим контингентом обычно лишь порядка ста слов; тем не менее они часто содержат достаточно диагностической информации. Аналогичным образом, при обследовании американских индейцев также были получены краткие, однако информативные протоколы. Психолог должен решать сам, исходя из конкретного материала, имеет ли смысл продолжение работы с обследуемым, избравшим формальную стратегию ухода.
Подменяющий вариант. В этом случае обследуемый вместо сочинения собственного рассказа воспроизводит ассоциативно связанное с изображением содержание книги, кинофильма, радиопостановки или реальных исторических событий. Например: "Это похоже на кадр из кинофильма "Концерт Бетховена". Там тоже герой фильма - мальчик-музыкант. Ему сказали, что он будет участвовать в конкурсе и, если займет первое место, поедет в Москву. Тогда..." и т.д., пересказывается содержание фильма. Если, как в Данном примере, произведение названо или узнано психологом, то следует сказать: "Это сочинено другим (други-1""), а меня интересует, что Вы сами сочините". Если источник не назван, то от эрудиции психолога зависит, будет ли подмена обнаружена. При ее обнаружении реакция должна быть такой же: "Это Брэдбери сочинил, а теперь Вы сами". Подмена может и остаться незамеченной. Анализируя подмененные сюжеты, следует помнить, что, хотя их информативность существенно ниже чем' информативность самостоятельно сочтенных сюжетов, она все же не равна нулю. Сам ассоциативный выбор тех или иных произведений, "объясняющих" изображенную ситуацию, неслучаен. Он раскрывает личностный смысл этой ситуации для обследуемого и благодаря этому обладает определенной диагностической ценностью.
Разветвленный вариант. Обследуемый сочиняет самостоятельный рассказ, однако в отношении каждой его детали дает по несколько разнообразных вариантов. Пример: "Это мальчик лет 12-13. А может бы1> старше.... Или так выглядит... Может ему только лет 7-8... Перед ним скрипка. Это ему кто-то подарил или скрипка не его. Может его отца. А может брата. Или вообще он н дома. Это вообще чья-то чужая скрипка. Он собирается играть на скрипке. Или вообще не хочет играть, ему надоело. А может, поломал ее и боится теперь, что ему попадет...'и т.д. В этом случае следует попросить обследуемого выбрав какой-то один вариант и сосредоточиться на нем. Как правило, за исключением некоторых патологических случаев, это удается. К рассказам, построенным по разветвленному типу, могут быть приложимы лишь некоторые из числа диагностических категорий.
Общение психолога с обследуемым.
Как следует из всего изложенного выше, активность психолога в случае нормально протекающего обследования должна быть минимальной. Существуют, однако, четыре класса ситуаций, возникающих при нормальном ходе обследования, когда от психолога требуется активность, выходящая за пределы предъявления инструкций и общего поддержания контакта и дружественной атмосферы. Это, 1) вопросы обследуемого; 2) необходимость повлиять на темп рассказа; 3) необходимость эмоционально подкрепить, приободрить обследуемого; 4) необходимость уточнить какие-то детали рассказа. Поведение психолога во всех этих ситуациях четко регламентировано. Какая-либо иная активность психолога крайне нежелательна, например, недопустимо вступать с обследуемым в какие-либо дискуссии.
Ответы на вопросы обследуемого. В тех случаях, когда обследуемый задает по ходу обследования вопросы, ответы на которые нельзя отложить на потом, следует придерживаться общего принципа сохранения максимума неопределенности. В конкретных случаях следует в ответе перечислять все возможные альтернативы. Приведем примеры нескольких характерных вопросов и оптимальных ответов на них.
Вопрос: Что здесь изображено?
Ответ: Что Вам нужно для рассказа, то и используйте.
В.: Не пойму, это мужчина или женщина?
О.: Как Вам удобнее, если кажется, что мужчина, то пусть будет мужчина, если кажется, что женщина, пусть будет женщина.
В. Что это у него?
О. Что Вам нужно для рассказа, то пусть и будет.
В. Достаточно я рассказал? Хватит или еще?
О. Если Вам кажется, что достаточно, то все, а если хотите еще что-то сказать, то скажите.
В. Интересные у меня рассказы?
О. Всякие бывают, и интересные, и неинтересные.
В. А такой рассказ кто-нибудь раньше рассказывал?
О. Не помню, всякие рассказывали.
2. Коррекция темпа рассказа. Необходимость скорректировать темп речи обследуемого возникает обычно в тех случаях, когда психолог, записывающий за обследуемым рассказы без помощи магнитофона, не успевает за ним. Делать какие-либо пропуски крайне нежелательно, как нежелательно и останавливать обследуемого по ходу рассказа, чтобы записать сказанное. С просьбой говорить помедленнее можно обратиться лишь в перерыве между Рассказами, причем нет гарантии, что обследуемому удастся произвольно изменить свой естественный темп. Рекомендуется прием проговаривания вслух только что сказанной фразы, которую психолог не успевает записать. Пример:
Обследуемый: "И они побежали, чтобы успеть добежать туда первыми."
Психолог, медленно диктуя сам себе: "Значит и они побежали, чтобы успеть добежать туда первыми..."
Обследуемый: "Да, побежали, чтобы успеть добежать первыми..."
За счет этого приема психолог получает выигрыш во времени, успевая записать сказанное, и одновременно ненавязчиво замедляет темп речи обследуемого, который, в свою очередь, не сбивается с мысли. Это позволяет также определить, является ли для обследуемого более сильным его внутренний нажим или внешний социальный запрос. Возможна, хотя менее типична, и обратная ситуация: обследуемый задумывается очень надолго и возникает необходимость как-то его стимулировать. Это можно сделать одной из следующих реплик: "Итак?", "О чем Вы думаете?", "Вы думаете, что сказать или как сказать?". Психолог, однако, не должен проявлять нетерпения. Этим репликам должно предшествовать длительное выжидание и сами они должны носить характер ненавязчивой помощи, а не подстегивания.
3. Эмоциональное подкрепление. Эта ситуация уже несколько раз затрагивалась выше. Главное здесь - учитывать индивидуальные особенности обследуемого. Робких, зажатых, напряженных следует хвалить и ободрять как можно чаще, под любым предлогом, по крайней мере вначале, пока они не втянутся в работу. Остальных не следует хвалить слишком часто, оценки должны быть редкими и сдержанными, разумеется, только положительными.
4. Уточняющий опрос. Он проводится в тех случаях, когда необходимо уточнить неясности в самом рассказе. По мнению Д.Рапапорта, опрос следует проводить, как правило, непосредственно после завершения рассказа, а Л.Беллак, напротив, настаивает на том, что его следует проводить лишь после завершения всех рассказов, иначе предсознательный материал, всплывающий в ходе опроса, будет влиять на последующие рассказы. Д.Рапапорт с соавторами, уделившие уточняющему опросу особое внимание, выделяют три рода неясностей, требующих уточнения: перцептивные ошибки или неясности, речевые ошибки и неясности и смысловые неясности.
Перцептивные неясности или искажения имеют место при искаженном или неуверенном восприятии обследуемым тех или иных деталей картины. Если у психолога возникают сомнения в том, что именно обследуемый видит на картине, необходимо после завершения рассказа это уточнить. Об этом могут свидетельствовать разные признаки. Например, встречается использование местоимения "они" применительно к одному человеку, в том случае, когда обследуемый затрудняется в определении пола. Наиболее частым и обычным показанием к уточнению перцептивных неясностей является не упоминание каких-либо изображенных на картине персонажей или значимых деталей (например, ружья на картине 8 ВМ). Возможны два объяснения: либо обследуемый не увидел фигуру или деталь, либо увидел, но не включил в рассказ. Следует показать на неназванную деталь или фигуру и спросить: "А это что?" Следующий вопрос: "А это как-то связано с тем, что Вы сейчас рассказали, или не связано?" Эти два вопроса проясняют восприятие обследуемым пропущенной детали. Интерпретация перцептивной ошибки или, соответственно, не включения детали в рассказ, зависит от общего контекста, от содержания всех 20 рассказов.
Речевые ошибки или неясности проявляются в оговорках. Если психолог заметил оговорку, он должен сразу же попросить обследуемого повторить, сделав вид, что не расслышал. Д.Рапапорт указывает, что если при повторе оговорка исправляется, значит мы имеем дело с временной невротической недостаточностью, если же нет, то это может свидетельствовать о нарушении восприятия либо быть признаком утраты смысла понятия, т.е. психотической дезадаптации.
В числе смысловых неясностей Рапапорт называет утрату логической последовательности сюжета, введение дополнительных персонажей, не обусловленных картиной, несогласованность между собой частей рассказа и некоторые другие, имеющие патологическое объяснение. Так, несогласованность сюжета говорит о выраженном психозе; попытки выяснить причины рассогласований приводят в этом случае лишь к нагромождению новых рассогласований. В случае уточнения противоречия между различными фразами обследуемый может либо отказаться от одной из них ("Я передумал... Так правильней"), либо отрицать сказанное им ранее или, напротив, утверждать, что он говорил то, что на самом деле сказано не было. Это позволяет заподозрить серьезную патологию, тогда как в первом случае причина противоречия не оказывается связанной с какими-либо нарушениями. Равным образом, логическая не связанность частей рассказа может вытекать либо из разорванности мышления, либо из простой неточности формулировки или же из того, что обследуемый думал, что произнес связующие слова, хотя на самом деле не сказал их.
Наряду с серьезными смысловыми неясностями, выделенными Рапапортом, существуют и мелкие неясности, наличие которых не дает повода заподозрить клиническую патологию, однако требует уточняющих вопросов.
Наиболее распространенным их типом является использование неопределенных местоимений и наречий: где-то, когда-то, зачем-то, кого-то и т.д. Во всех случаях использования такого рода слов после окончания рассказа необходимо адресовать каждому из них уточняющий вопрос, отбросив частицу "-то" по следующему образу: "Вот Вы сказали, что он стоит и кого-то ждет. А кого?", "Вот Вы сказали, что она о чем-то сожалеет. А о чем?". Вопросы должны лишь уточнять использованные обследуемым неопределенные местоимения и наречия. Другие вопросы к ним недопустимы. Если, например, было сказано, что человек где-то напился, то нельзя спрашивать "с кем?" и, наоборот, если было сказано "с кем-то", то нельзя спрашивать "где?". Общий принцип заключается в том, что нельзя использовать другие содержательные слова кроме тех, которые говорил сам обследуемый.
Другой случай безобидных смысловых неясностей возникает, когда обследуемый высказывает многозначные фразы, за которыми может скрываться самое разнообразное содержание, не раскрывая того, что именно за этим стоит - или по небрежности, или с целью поменьше проявить свои реальные проблемы. В этом случае рекомендуется следующая форма уточнения: "Вот Вы сказали, что он сидит огорченный, обдумывает свое прошлое. Как это себе представить? Я не совсем понимаю. Поясните, пожалуйста". Категорически следует избегать собственных версий, интерпретаций, даже отдельных слов, которые бы могли направить мысли обследуемого в то или иное русло. Завершим этот раздел цитатой: "Опрос преследует только цель выявления неточностей и неясностей, суггестивный же директивный характер опроса сводит на нет все результаты обследования".
Запись результатов и составление протокола.
При обследовании при помощи ТАТ протоколированию подлежит следующее:
1. Полный текст всего, что говорит обследуемый в той форме, в какой он это говорит, со всеми вставками, отвлечениями, оговорками, аграмматизмами, повторениями и словами-паразитами. Если он хочет исправить что-то ранее сказанное, следует записать те исправления, которые он вносит, не меняя ничего в предыдущей записи.
2. Все, что говорит психолог, обмены репликами с обследуемым, вопросы обследуемого и ответы психолога, вопросы психолога и ответы обследуемого.
3. Относительно длинные паузы в ходе составления рассказа.
4. Латентное время - от предъявления картины до начала рассказа - и общее время рассказа - от первого до последнего слова. Время, затраченное на уточняющий опрос, не приплюсовывается к общему времени рассказа.
5. Положение картины. Для некоторых картин неясно, где верх, где низ, и обследуемый может ее вертеть. Повороты картины необходимо фиксировать. Правильное положение обозначается значком "Л", положение "вверх ногами" - "V", боковые положения, соответственно, "<" и ">". Если обследуемый будет спрашивать, как правильно держать, следует отвечать: "Как Вам удобно, так и держите".
6. Эмоциональный настрой обследуемого, расположение духа, динамику его настроения и эмоциональных реакций по ходу обследования и в процессе рассказывания.
7. Невербальные реакции и проявления обследуемого - жесты, мимику, позы: пожал плечами, улыбнулся, нахмурился, сменил одну позу на другую (открытую на скованную или наоборот).
Большой объем информации, которую необходимо фиксировать, порождает определенные технические сложности. Этих сложностей можно избежать, если записывать рассказы на магнитофон с последующей их расшифровкой. В этом случае непосредственно в ситуации обследования психологу придется фиксировать не только невербальные проявления обследуемого, но и повороты картин, и он может всецело посвятить себя поддержанию рабочей атмосферы и контакта с обследуемым и контролю за ходом обследования. Расшифровка записи потребует дополнительного времени и усилий, однако при этом будет сохранена вся необходимая информация без пропусков и искажений. Единственное искажение, которое может возникнуть в этом случае - неготовность обследуемого говорить перед микрофоном. Скрытая запись технически сложна и этически некорректна, поэтому стоит потратить 15-20 минут на то, чтобы обследуемый привык к включенному магнитофону - можно что-то вместе записать, прослушать - как-то поиграть с ним. После этого можно начинать работу с ТАТ.
Если в распоряжении психолога нет диктофона (или лаборанта-протоколиста), ему приходится фиксировать одновременно всю информацию самому и параллельно контролировать ход обследования и взаимодействовать с обследуемым. Это невозможно без более или менее значительных потерь информации, хотя существуют некоторые рекомендации, призванные облегчить труд психолога в такой ситуации, в частности, приведенный выше способ замедления темпа речи обследуемого. Другая рекомендация касается способа фиксации длинных пауз в ходе рассказа. Поскольку важна не абсолютная, а относительная длина пауз, можно ритмично ставить на бумаге черточки, когда обследуемый замолкает. Чем больше черточек, тем длиннее пауза.
Практиковавшееся одно время написание рассказов самими обследуемыми следует признать крайне неудачной попыткой облегчить труд психолога. Она приводит к серьезному искажению результатов благодаря существенному увеличению сознательного контроля за содержанием рассказов.
Вся зафиксированная информация сводится в первичный протокол. Первичный протокол имеет единую форму как для клинического обследования, так и для учебного или исследовательского опыта и должен содержать всю информацию, на основании которой любым человеком в любое время может быть выполнена обработка и интерпретация результатов по любой интерпретативной схеме.
Вводный лист протокола (так называемая "шапка") должен содержать общую информацию, требующуюся в любом протоколе тестирования по любой психодиагностической методике (пол, возраст, образование, профессия обследуемого, фамилия психолога, проводящего обследование, дата обследования). А также более развернутую характеристику обследуемого (семейное положение; члены семьи; состояние здоровья; успехи в профессиональной карьере; основные вехи в биографии) и ситуации обследования (место обследования; точное время; способ фиксации результатов; другие особенности ситуации; отношение обследуемого к ситуации обследования и к психологу).
В основной части протокола фиксируется текст рассказов и все прочие перечисленные выше виды информации. Этот протокол является основой для дальнейшей работы - вычленения диагностических показателей и интерпретации результатов обследования.
Содержание
Описание и структура стимульного материала.
Полный комплект ТАТ включает в себя 31 таблицу, одна из которых - чистое белое поле. Все остальные таблицы содержат черно-белые изображения с той или иной степенью неопределенности, причем во многих случаях неопределенность касается не только смысла ситуации, но и того, что, собственно, изображено. ТАТ, выполненный типографским способом, печатается на белом бристольском картоне; при работе с перефотографированным ТАТ необходимо помнить, что подходящие изображения могут получиться только на матовой фотобумаге; важно соответствие оригиналу размеров таблиц, размещения на них изображений и полей (у разных таблиц поля имеют разную ширину), яркости (насыщенности) и контрастности (размытости) изображений. Важно, чтобы при копировании изображения не стали ни более размытыми, ни более четкими, ни более темными, ни более светлыми.
Набор, предъявляемый для обследования, включает 20 таблиц; их выбор определяется полом и возрастом обследуемого. ТАТ можно применять, начиная с 14 лет, однако при работе с людьми в возрасте от 14 до 18 набор таблиц будет несколько отличаться от обычного набора для работы с людьми старше 18 лет - из него исключаются и заменяются другими таблицы, наиболее прямо актуализирующие темы агрессии и секса. Различение "мужских" и "женских" картин восходит к понятию идентификации, на которое опирался Мюррей, считавший, что сходство обследуемого с персонажем картины (рассказа) по полу, возрасту и другим параметрам является условием эффективности проекции. Хотя это положение не нашло экспериментального подтверждения, разделение сохранилось. По-видимому, типично мужские или женские ситуации лучше актуализируют типичные для мужчин либо женщин мотивационные тенденции (в терминах объяснительной модели Д.Мак-Клеланда - Дж.Аткинсона), а также лучше репрезентируют типичные для мужчин, либо для женщин жизненные отношения (в терминах деятельностно-смысловой объяснительной модели). В таблице 1 дано краткое описание всех картин. Символами ВМ обозначены картины, используемые при работе с мужчинами от 14 лет, символами GF - с девушками и женщинами от 14 лет, символами BG - с подростками от 14 до 18 лет обоего пола, MF - с мужчинами и женщинами старше 18 лет. Остальные картины годятся для всех обследуемых. Номер картины фиксирует ее порядковое место в наборе.
Таблица 1
Стимульный материал ТАТ
Кодовое обозначение таблицы
Описание изображения
Типичные темы и признаки, проявляющиеся в рассказе
1
Мальчик смотрит на лежащую перед ним на столе скрипку.
Отношение к родителям, соотношение автономии и подчинения внешним требованиям, мотивация достижения и ее фрустрация, символически выраженные сексуальные конфликты
2
Деревенская сцена: на переднем плане девушка с книгой, на заднем - мужчина работает в поле, женщина постарше смотрит на него.
Семейные отношения, конфликты с семейным окружением в контексте проблемы автономии-подчинения. Любовный треугольник. Конфликт стремления к личностному подчинению и консервативной среды. Женщина на заднем плане часто воспринимается как беременная, что провоцирует соответствующую тематику. Мускулистая фигура мужчины может провоцировать гомосексуальные реакции. Полоролевые стереотипы. В российском контексте нередко возникают сюжеты, связанные с отечественной историей и с профессиональным самоутверждением
3BM
На полу рядом с кушеткой - скорчившаяся фигура скорее всего мальчика, рядом на полу револьвер
Воспринимаемый пол персонажа может свидетельствовать о скрытых гомосексуальных установках. Проблемы агрессии, в частности, аутоагрессии, а также депрессии, суицидальных намерений
3GF
Молодая женщина стоит около двери, протянув к ней руку; другая рука закрывает лицо
Депрессивные чувства.
4
Женщина обнимает мужчину за плечи; мужчина как бы стремится вырваться.
Широкий спектр чувств и проблем в интимной сфере: темы автономии и неверности, образ мужчин и женщин вообще. Полуобнаженная женская фигура на заднем плане, когда она воспринимается как третий персонаж, а не как картина на стене, провоцирует сюжеты, связанные с ревностью, любовным треугольником, конфликтами в сфере сексуальности
5
Женщина средних лет заглядывает через полуоткрытую дверь в старомодно обставленную комнату.
Выявляет спектр чувств, связанных с образом матери. В российском контексте, однако, часто проявляются социальные сюжеты, связанные с личной интимностью, безопасностью, незащищенностью личной жизни от чужих глаз.
6BM
Невысокая пожилая женщина стоит спиной к высокому молодому человеку, виновато опустившему глаза.
Широкий спектр чувств и проблем в отношениях мать-сын.
6GF
Молодая женщина, сидящая на краю дивана, оборачивается и смотрит на стоящего у нее за спиной мужчину средних лет с трубкой во рту
Картина задумывалась как симметричная предыдущей, отражающая отношения отец-дочь. Однако она воспринимается отнюдь не так однозначно и может актуализировать достаточно разные варианты отношений между полами
7BM
Седой мужчина смотрит на молодого мужчину, который смотрит в пространство
Выявляет отношения отец-сын и производные от них отношения к авторитетам мужского пола.
7GF
Женщина сидит на кушетке рядом с девочкой, говоря или читая ей что-то. Девочка с куклой в руках смотрит в сторону.
Выявляет отношения между матерью и дочерью, а также (иногда) к будущему материнству, когда кукла воспринимается как младенец. Иногда в рассказ бывает вставлен сюжет сказки, которую мать рассказывает или читает дочери, и, как отмечает Беллак, эта сказка и оказывается наиболее информативной.
8BM
Мальчик-подросток на переднем плане, сбоку виден ствол ружья, на заднем плане нечеткая сцена хирургической операции
Эффективно актуализирует темы, связанные с агрессией и честолюбием. Не узнавание ружья свидетельствует о проблемах с контролем агрессии.
8GF
Молодая женщина сидит, опершись на руку, и смотрит в пространство.
Может выявлять мечты о будущем или текущий эмоциональный фон. Беллак считает все рассказы по этой таблице поверхностными, за редкими исключениями.
9BM
Четверо мужчин в комбинезонах лежат вповалку на траве.
Характеризует отношения между сверстниками, социальные контакты, отношения с референтной группой, иногда гомосексуальные тенденции или страхи, социальные предубеждения.
9GF
Молодая женщина с журналом и сумочкой в руках смотрит из-за Дерева на другую нарядно одетую женщину, еще моложе, бегущую по пляжу.
Выявляет отношения со сверстницами, часто соперничество между сестрами или конфликт матери с дочерью. Может выявлять депрессивные и суицидальные тенденции, подозрительность и скрытую агрессивность, вплоть до паранойи.
10
Голова женщины на плече мужчины.
Отношения между мужчиной и женщиной, иногда скрытая враждебность к партнеру (если в рассказе тема расставания). Восприятие двух мужчин на картине заставляет предположить гомосексуальные тенденции
11
Дорога, идущая по ущелью между скалами. На дороге - неясные фигуры. Из скалы высовывается голова и шея дракона.
Актуализирует инфантильные и примитивные страхи, тревоги, страх нападения, общий эмоциональный фон.
12M
Молодой человек лежит на кушетке с закрытыми глазами, над ним склонился пожилой мужчина, его рука протянута к лицу лежащего
Отношение к старшим, к авторитетам, страх зависимости, пассивные гомосексуальные страхи, отношение к психотерапевту.
12F
Портрет молодой женщины, за ней пожилая женщина в платке со странной гримасой.
Отношения к матери, хотя чаще всего женщина на заднем плане описывается как свекровь
12BG
Лодка, привязанная к берегу реки в лесистом окружении. Людей нет.
Беллак считает эту таблицу полезной только лишь при выявлении депрессивных и суицидальных тенденций.
13MF
Молодой человек стоит, закрыв лицо руками, за ним на кровати полуобнаженная женская фигура.
Эффективно выявляет сексуальные проблемы и конфликты у мужчин и женщин, чувства вины (у мужчин).
13B
Мальчик сидит на пороге хижины.
Во многом аналогична таблице 1, хотя менее эффективна.
13G
Девочка поднимается по ступенькам.
Беллак считает эту таблицу мало полезной, как и остальные чисто подростковые таблицы ТАТ.
14
Силуэт мужчины на фоне освещенного оконного проема.
Беллак считает, что фигура может восприниматься и как женская, что говорит о половой идентичности обследуемых, однако наш опыт не подтверждает этого - фигура однозначно воспринимается как мужская. Таблица актуализирует детские страхи (темноты), суицидальные тенденции, общефилософские и эстетические наклонности.
15
Немолодой человек с опущенными руками стоит среди могил.
Отношение к смерти близких, собственные страхи смерти, депрессивные тенденции, скрытая агрессия, религиозные чувства.
16
Чистая белая таблица.
Дает богатый разносторонний материал, однако лишь для обследуемых, не испытывающих сложностей со словесным выражением мыслей.
17BM
Обнаженный мужчина взбирается или спускается по канату.
Страхи, тенденция к бегству от опасности, гомосексуальные чувства, образ тела.
17GF
Женская фигура на мосту, склонилась над перилами, позади высокие здания и маленькие человеческие фигурки.
Полезна для выявления суицидальных тенденций у женщин.
18BM
Мужчина схвачен сзади тремя руками, фигуры его противников не видны.
Выявляет тревоги, страх нападения, страх гомосексуальной агрессии, потребность в поддержке.
18GF
Женщина сомкнула руки на горле другой женщины, похоже, сталкивая ее с лестницы.
Агрессивные тенденции у женщин, конфликт матери с дочерью.
19
Смутное изображение хижины, занесенной снегом.
Польза под вопросом.
20
Одинокая мужская фигура ночью у фонаря.
Как и в случае таблицы 14, Беллак указывает, что фигура нередко воспринимается как женская, но наш опыт это не подтверждает. Страхи, чувство одиночества, иногда оцениваемое положительно.
Анализ
Обработка и интерпретация результатов (по Д.А. Леонтьеву).
*?Общие принципы диагностики.
*?Индивидуальное и спереотипное в рассказах ТАТ.
*?Что еще отражается в содержании рассказов.
*?Симптомологический анализ (диагностические показатели):
Структурные показатели: обязательные.
1.1. Номер таблицы.
1.2. Латентное время
1.3. Общее время рассказа
1.4. Соблюдение инструкции
1.4.1. Настоящее.
1.4.2. Прошлое.
1.4.3. Будущее.
1.4.4. Чувства.
1.4.5. Мысли.
1.5. Степень детализации.
1.6. Уровень изложения
1.7. Эмоциональный фон рассказа.
1.7.1. Настроение.
1.7.2. Интонация.
Структурные показатели: факультативные.
2.1. Обращение со стимульным материалом.
2.1.1. Опускание деталей.
2.1.2. Перцептивные искажения.
2.1.3. Введение дополнительных деталей.
2.2. Уходы.
2.3. Комментарии.
2.4. Обращение с сюжетом.
2.5. Особенности речи.
2.5.1. Особенности лексики.
2.5.2. Речевые штампы и цитаты.
2.5.3. Оговорки и паузы.
Содержательные показатели: обязательные.
3.1. Тема или сфера.
3.2. Герой или идентификация
3.3. Потребности. Перечень потребностей по Murray, 1938
3.4. Цели.
3.4.1. Содержание целей.
3.4.2. Степень реалистичности целей.
3.4.3. Степень разработанности целей.
3.4.4. Временная локализация целей.
3.4.5. Средства достижения целей.
3.5. Преграды.
3.5.1. Внешние активные преграды.
3.5.2. Внешние пассивные преграды.
3.5.3. Внутренние преграды.
3.6. Конфликты.
3.6.1. Содержание конфликта.
3.6.2. Тип конфликта.
3.6.3. Локализация конфликта во времени.
3.7. Позиция героя.
3.8. Исход конфликта.
3.9. Исход рассказа.
3.10. Истоки сюжета.
Содержательные показатели: факультативные.
4.1. Символы.
4.2. Оценки.
4.3. Конструкты.
4.4. Упоминание физических состояний.
4.5. Особые темы.
4.6. Генерализации.
Синдромологический анализ:
1. Обобщение и анализ формальных (структурных) показателей.
2. Обобщение и оценка содержательных показателей.
3. Выделение инвариантных элементов и структур.
4. Выделение обобщенных логических структур.
5. Выделение значимых тем и анализ их вариантных структур.
6. Тематическая реконструкция образа мира обследуемого.
ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ДИАГНОСТИКИ
Переходя к изложению правил обработки и интерпретации результатов ТАТ, прежде всего необходимо подчеркнуть, что это процесс творческий, который не может быть полностью сведен к следованию какому-либо алгоритму. Г.Мюррей отмечал, что дилетант, обладающий, однако, тонкой психологической интуицией и везением, может, даже не имея опыта, делать правильные и важные выводы на основе вчувствования в духовный мир автора рассказов. От интуиции не должен отказываться и профессионал. Однако речь идет о строго тренированной критической интуиции, освобожденной, насколько это возможно, от влияния личных пристрастий и убеждений, которая должна не подменять собой, а дополнять профессиональные знания и опыт, учитывать результаты других методик и данные анамнеза. Мюррей подчеркивал: "Интерпретации вслепую часто приносят больше вреда, чем пользы, поскольку мнимая очевидность разумной интерпретации создает убеждение, которое работает на подкрепление ошибочной точки зрения интерпретатора. Рассказы ТАТ представляют неограниченные возможности для проекции интерпретатором собственных комплексов или излюбленных теорий, и психоаналитик-любитель, не уважающий солидные факты, может оказаться в дураках, если при интерпретации ТАТ он даст волю своему воображению". Аналогичной позиции придерживаются и другие специалисты. "Хороший аналитик никогда не будет истолковывать скрытое содержание сновидения, не зная жизненной ситуации и текущих событий клиента. Аналогичным образом психолог должен интерпретировать данные бессознательного в свете поведенческих данных, как дополняющих их. Больше всего можно узнать из сочетания тех и других". Л.Беллак указывает, что нет и не может быть "диагностического автомата", который выдавал бы готовый диагноз в ответ на опущенную монету. Напротив, интеграция тестовых данных с другими данными о клиенте - это профессиональная задача диагноста. Он может говорить о тестовых данных не как об основании для того или иного диагноза, а лишь как о согласующихся с тем или иным диагнозом.
Г.Линдзи выделяет ряд базовых допущений, на которых строится интерпретация ТАТ. Они носят достаточно общий характер и практически не зависят от используемой схемы интерпретации.
Первичное допущение состоит в том, что завершая или структурируя незавершенную или неструктурированную ситуацию, индивид проявляет в этом свои стремления, диспозиции и конфликты.
Следующие 5 допущений связаны с определением наиболее диагностически информативных рассказов или их фрагментов.
1. Сочиняя историю, рассказчик обычно идентифицируется с одним из действующих лиц, и желания, стремления и конфликты этого персонажа могут отражать желания, стремления и конфликты рассказчика.
2. Иногда диспозиции, стремления и конфликты рассказчика представлены в неявной или символической форме.
3. Рассказы обладают неодинаковой значимостью для диагностики импульсов и конфликтов. В одних может содержаться много важного диагностического материала, а в других очень мало или он может вообще отсутствовать.
4. Темы, которые прямо вытекают из стимульного материала, скорее всего менее значимы, чем темы, прямо не обусловленные стимульным материалом.
5. Повторяющиеся темы с наибольшей вероятностью отражают импульсы и конфликты рассказчика.
И, наконец, еще 4 допущения связаны с выводами из проективного содержания рассказов, касающимися других аспектов поведения.
1. Рассказы могут отражать не только устойчивые диспозиции и конфликты, но и актуальные, связанные с текущей ситуацией.
2. Рассказы могут отражать события из прошлого опыта субъекта, в которых он не участвовал, но был их свидетелем, читал о них и т.п. Вместе с тем сам выбор этих событий для рассказа связан с его импульсами и конфликтами.
3. В рассказах могут отражаться, наряду с индивидуальными, групповые и социокультурные установки.
4. Диспозиции и конфликты, которые могут быть выведены из рассказов, не обязательно проявляются в поведении или отражаются в сознании рассказчика.
В подавляющем большинстве схем обработки и интерпретации результатов ТАТ интерпретации предшествует вычленение и систематизация диагностически значимых показателей на основании формализованных критериев. В.Э.Реньге называет эту стадию обработки симптомологическим анализом. На основе данных симптомологического анализа делается следующий шаг - синдромологический анализ по Реньге, который заключается в выделении устойчивых сочетаний диагностических показателей и позволяет перейти к формулировке диагностических выводов, которая представляет собой третий этап интерпретации результатов. Синдромологический анализ, в отличие от симптомологического, в очень слабой мере поддается какой-либо формализации. Вместе с тем он неизбежно опирается на формализованные данные симптомологического анализа.
Л. Беллак изображает процесс выведения диагностических заключений в виде пирамиды. В основании этой пирамиды лежат данные первого уровня - сырые данные тестов и наблюдений. Над ним надстраивается второй уровень - диагностических заключений о тех или иных личностных свойствах (сверхвозбудимость, тревога, ригидность, потребность в достижении и др.), лежащих за непосредственными данными. Третий уровень - уровень теоретических интерпретаций - образуют заключения о комплексных психологических механизмах, объясняющих констелляцию свойств второго уровня, таких как проекция, вытеснение, регрессия и др. Наконец, четвертый уровень - это уровень обобщенного итогового диагностического заключения, например, о соответствии данных той или иной нозологии или требованиям к той или иной профессии. В другом месте Л.Беллак указывает, что диагноз должен не только устанавливать нозологические признаки, позволяющие классифицировать личность, но и выявлять уникальные особенности личности и тенденции ее вероятных изменений, будь то в направлении здоровья или болезни дли просто к качественно иному паттерну адаптации. Такой динамический диагноз по тем или иным причинам не всегда бывает возможен, но необходимо, по крайней мере, всегда стремиться к нему.
Прежде чем перейти к описанию диагностически значимых показателей, необходимо сделать ряд предварительных замечаний, касающихся психологической природы той диагностической информации, которая содержится в рассказах ТАТ.
ИНДИВИДУАЛЬНОЕ И СТЕРЕОТИПНОЕ В РАССКАЗАХ ТАТ
Все рассказы ТАТ представляют собой своеобразное сочетание привычных штампов восприятия ситуаций (клише) и индивидуальных продуктов воображения. Как отмечает Д. Рапапорт, в норме клише и продукты фантазий присутствуют в равной степени. У ригидных личностей в Рассказах преобладают клише, что говорит о сильной, довольно стереотипной психологической защите. При слабом контроле (аффективная лабильность, часто связанная с патологией), напротив, преобладают индивидуальные фантазии, которые зачастую носят противоречивый характер.
Первое, что необходимо сделать при анализе содержания рассказов, - это отделить клише от истинных продуктов воображения ("идеаторных содержаний", как называет их Рапапорт), иными словами, разделить то, что автоматически приходит на ум субъекту и то, что является результатом его мыслительной деятельности. Рапапорт, впрочем, подчеркивает, что эта задача очень сложна и практически нерешаема в общем виде. Только опыт работы с ТАТ позволяет психологу увидеть, где кончается клише и начинается индивидуальная фантазия. На сегодняшний день отечественная статистика сюжетов-клише отсутствует.
Использование обследуемым клишированного сюжета не лишает рассказ полностью диагностической ценности. Д.Рапапорт подчеркивает, что клише не свободны от психологического детерминизма, ибо они выбираются, причем основания выбора различаются у разных людей. Г.Мюррей отмечает, что в среднем 30% рассказов имеют безличный характер и состоят из элементов, содержащихся в самой картине, событий, свидетелем которых был обследуемый и фрагментов, почерпнутых им из книг и кинофильмов. Однако и эти элементы не лишены определенного диагностического значения. Согласно наблюдениям Мюррея, большая часть содержания, которое обследуемый относит к газетам, журналам, книгам и кинофильмам, является объективным эквивалентом бессознательных воспоминаний или личностных комплексов, поэтому сам выбор тех или иных безличных элементов личностно обусловлен.
ЧТО ЕЩЕ ОТРАЖАЕТСЯ В СОДЕРЖАНИИ РАССКАЗОВ
Содержание рассказов ТАТ отнюдь не является простой калькой внутреннего мира обследуемого. Наряду с побуждениями и тенденциями, характеризующими поведение обследуемого "в жизни", в рассказах отражается также то, что он желает или опасается, то, чем он замещает социально и личностно неприемлемые бессознательные побуждения, то, что спровоцировано актуальной жизненной ситуацией, в которой он находится, а также побуждения и тенденции, внутренне ему присущие, однако не находящие проявления в его повседневном поведении. Последнее может иметь место ввиду отсутствия ситуаций, которые бы актуализировали эти побуждения, по причине их социальной неприемлемости или уе в силу характерологических особенностей обследуемого. Таким образом, при анализе необходимо различать все перечисленные формы отражающейся в рассказах индивидуально-специфической информации. Остановимся на этом несколько подробнее.
Ситуативные элементы могут быть связаны с ситуацией обследования или же характеризовать жизненную ситуацию, в которой находится обследуемый. В первом случае налицо брак в проведении обследования. Во-первых, он может выражаться в не учете психофизиологического состояния обследуемого. Проведение трудоемкого обследования на фоне усталости, голода и т.п. отразится в содержательном аспекте в появлении в рассказах таких ситуативных элементов как потребность в отдыхе, описания физического состояния и т.п. за счет сокращения других тем, а в формально-динамическом - в сокращении рассказов, снижении степени детализации, скупой разработке сюжета и других проявлениях экономии сил. Во-вторых, брак может проявляться в непреднамеренной актуализации психологом у обследуемого каких-либо конкретных мотивов и смысловых структур. Например, вполне обыденное бессознательное кокетство при работе с обследуемым противоположного пола приведет к появлению в рассказах ситуативно обусловленных сексуально-эротических тем, которых в ином случае могло бы не быть. И, наоборот, чрезмерно серьезное и ответственное отношение психолога к ситуации будет актуализировать у обследуемого мотивацию достижения, то также нежелательно (при работе с клиническим ТАТ). Если что-то раздражает обследуемого, то в рассказах проявится агрессия и т.д.
Другие ситуативные элементы связаны с жизненной, ситуацией обследуемого и несут в себе диагностически значимую информацию о его эмоциональных реакциях на эту ситуацию. Г.Мюррей указывал, что человек, которому предстоит служба в армии, включают тему войны по крайней мере в 2 из 20 рассказов, брачные конфликты будут занимать большое место в рассказах человека, находящегося на грани развода и т.д. Здесь, однако, важно отделить устойчивые тенденции личности обследуемого от ситуативных реакций, для чего необходимо располагать анамнестической информацией о нем заранее.
Психологические защиты проявляются во всех тех достаточно многочисленных случ1аях, когда логика рассказа подразумевает обращение к 'определенному материалу, болезненному для обследуемого, несовместимому с его представлением о себе или каким-то иным образом порождающему у обследуемого состояние внутреннего напряжения или конфликта. Действие механизмов психологической защиты направлено на то, чтобы либо трансформировать конфликтогенный материал приемлемым образом, либо вообще избежать выхода на этот материал. Поскольку, однако, картины ТАТ подобраны так, что они затрагивают целый ряд сфер, в которых лежат типичные для многих людей интрапсихические конфликты, стремление уйти от болезненной темы оказывается, как правило, хорошо заметно. Так, например, отсутствие темы секса в рассказе по 13 картине или темы агрессии по 18 картине гораздо больше говорит о значимости этих тем, чем их наличие. Тенденции избегания определенных содержательных областей проявляются не только в их полном блокировании, но и в описанных в главе 3 разновидностях уходов, в прерывании сюжетной линии, в нарушении логики сюжета, например. в присовокуплении счастливого конца к рассказу, в котором ничто не предвещает благополучного исхода, в избирательном "выпадении" прошлого или будущего, а также в использовании отрицательных грамматических конструкций следующего типа: "Мужчина и женщина, красивые. Это не муж с женой..." (4)* (Здесь и далее число в скобках после цитаты из рассказа обозначает номер картины, по которой cocтaвлeн рассказ.) или "Обнаженная женщина неподвижно лежит на кровати. Нет, она не мертва, просто спит" (13). Использование конструкций такого рода свидетельствует о личностной значимости как раз того, что отрицается.
Еще одной формой проявления защитных тенденций можно считать различные способы дистанцирования обследуемого от содержания рассказов, такие как локализация описываемых событий в пространственном или временном удалении от актуальной ситуации - в другой стране, в далеком прошлом, иногда в будущем, возможно в сказочной. выдуманной стране. Соответственно, в рассказе появляются исторические подробности, даты, иностранные имена, географические названия или же подчеркнуто сказочные или фантастические реквизиты. Наконец, возможен перенос всего рассказа или его части в условный план - подача его как описания фильма, картины, спектакля или рассказанной кем-то истории. Все эти приемы служат увеличению личностной дистанции между рассказчиком и описываемыми им событиями, эстетическое оформление которых понижает их конфликтность для него и делает возможным включение их в рассказы.
Наконец, еще одной формой защитного "очуждения" рассказов (здесь вполне уместен этот эстетический термин, введенный и разработанный В.Шкловским и, несколько позднее, Б.Брехтом) является символизация в рассказах личностных проблем обследуемого. Пути символической интерпретации содержания рассказов ТАТ детально разработаны в психоаналитической традиции. Однако, если в одних случаях использование правил символической интерпретации может привести к ценным находкам, в других случаях оно легко уведет по ложному пути. Поэтому применительно к символике, как и по отношению к ТАТ вообще, желательно исходить из принципа: лучше недоинтерпретировать, чем переинтерпретировать.
Воображение и реальное поведение.
Г.Мюрреем было ведено различение двух уровней функционирования индивида. Первый уровень - это физическое и вербальное поведение; второй - идеи, планы, фантазии и мечты. При работе с ТАТ проявляется содержанние второго уровня, при этом у разных индивидов внешне наблюдаемое поведение в разной мере соответствует структурам этого уровня. По.оэтому Мюррей считает ошибочным полагать, что сильно и или слабо выраженные в рассказах ТАТ тенденции соответсгствуют столь же сильно или слабо выраженным поведенчееским тенденциям обследуемого. "То, что раскрывает ТАТ, часто является прямой противоположностью тому, что иаспытуемый делает и говорит сознательно и произвольно в своей обыденной жизни". Исследования показали, что если для одних потребностей имеет место значимая положительная корреляция между их выраженностью в рассказах ТАТ и в поведении, то для других потребностей эта корреляция незначима или даже имеет отрицательный знак. Некоторые из них обычно в ТАТ проявляются сильнее, чем в реальном поведении, некоторые, напротив, слабее. Объяснение этому усматривалось, во-первых, в различной социальной приемлемости различных потребностей и, во-вторых, в различных возможностях их удовлетворения. Социально неприемлемые или малоприемлемые тенденции слабо проявляются в поведении и сильно - в ТАТ и, напротив, - социально одобряемые потребности сильно проявляются в поведении и слабо - в фантазиях. Сильно и в ТАТ, и в поведении проявляются потребности социально одобряемые, но не имеющие достаточно BI возможностей для реализации. Было высказано еще несколько дополнительных предположений, касающихся более частных различий .
Аналогичное различение плана сознания и плана предметно-практической деятельности существует в деятельностно-смысловом подходе. Отношения между этими планами могут строится достаточно противоречиво в силу различия регуляторных механизмов, действующих и на одном и на другом уровне. Таким образом, перед психологом стоит задача, после того, как он выяснил содержание фантазий обследуемого, определить, в какой степени они соответствуют его реальному поведению. Помимо описанных Г.Мюрреем и С.Томкинсом закономерностей, в этом может помочь знание характерологических особенностей личности обследуемого ( которое так же может быть получено при анализе ТАТ) и учет одной особенности построения самой методики. Речь идет о том, что первая половина (первые 10 картин) набора ТАТ содержит в основном изображение довольно заурядных житейских ситуаций, в то время как вторая половина (вторые 10 картин) - в основном изображения менее привычных ситуаций, изображения без людей и сильно аффективно насыщенные изображения. По мнению Мюррея, подкрепляемому и нашим опытом, рассказы по первым 10 картинам в большей мере соотносятся с поведенческим уровнем личности, а рассказы по вторым 10 - с уровнем фантазий. Сравнение между собой результатов обработки первой и второй половины тестового материала позволяет определить, какие из выявленных тенденций будут больше и какие меньше проявляться в реальном поведении.
ДИАГНОСТИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ
Первым шагом в обработке и интерпретации результатов ТАТ является выделение и фиксация диагностически значимых показателей. Л.Беллак сравнивал используемые для подсчетов категории с рыболовными сетями. "Если у сети крупные ячейки, в нее попадется лишь несколько очень крупных рыб, а множество рыб среднего размера ускользнет. С другой стороны, если ячейки слишком мелкие, то в нее может попасться столько мелкой живности, что будет почти невозможно поднять этот улов. Поэтому необходимо выбрать сеть, лучше всего подходящую для решения данной задачи и преследуемой цели... Идеальный набор переменных дает достаточно информации для клинических целей, не требуя чрезмерной работы" (Bellak). При этом, однако, следует помнить, что нет ни одной диагностической категории, которая была бы в равной степени информативной во всех случаях. В одном протоколе наиболее информативными будут одни, в другом - другие показатели. Поэтому необходимо ориентироваться изначально не на какой-то один или несколько показателей (если речь не идет о специальных исследовательских задачах), а на целостную их систему.
Мы переходим к изложению конкретных диагностических показателей. Их набор представляет собой синтез ряда традиционных интерпретативных схем, прошедший многолетнюю апробацию в практикуме по психодиагностике факультета психологии МГУ. Этот набор характеризуется небольшой степенью избыточности, т.е. допускает некоторые возможности сокращения. Эти возможности, однако, не очень велики. Для получения глубинного психологического портрета личности рекомендуется использовать весь набор категорий; более узкие задачи допускают возможность некоторого его сокращения.
ДИАГНОСТИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ (СИМПТОМОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ)
Еще в первой половине 10-х годов Д.Рапапортом было введено различение двух классов диагностических индикаторов ТАТ: формальных характеристик структуры рассказа и формальных характеристик содержания рассказа. Под первыми понимались характеристики, отражающие степень соблюдения инструкции при построении рассказа, особенности самого процесса его составления, а также степень однородности формальных характеристик разных рассказов (интраиндивидуальная согласованность) и степень соответствия индивидуальных рассказов типичным для данной популяции (интериндивидуальная согласованность). Содержательные характеристики отражают сам мир рассказов, точнее, особенности обследуемого, проявляющиеся в форме особенностей описания им людей, вещей и событий. При некоторой условности такого разделения оно все же довольно удобно и поэтому часто используется. Другая, менее распространенная классификация диагностических показателей принадлежит М.З.Дукаревич. Она выделяет обязательные показатели, которые должны фиксироваться в каждом рассказе, факультативные, которые оказываются работающими лишь в отдельных случаях, а также патологические признаки и неформализуемые сведения. Мы воспользуемся здесь обеими названными классификациями, сведя при этом классификацию М.З.Дукаревич к основному различению обязательных и факультативных показателей.
Последнее, что необходимо сказать, касается практического использования диагностических категорий, о которых идет речь. С их помощью на основе первичного протокола составляется сетка диагностических показателей в виде большой таблицы (она может быть для удобства разделена на несколько таблиц), каждая строка которой соответствует одному рассказу данного обследуемого, а каждый столбец - одной из диагностических категорий. Дальнейшее описание категорий представляет собой инструкцию по заполнению этой таблицы в ходе обработки протоколов ТАТ.
СТРУКТУРНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ: ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ
1.1. Номер таблицы. Это, естественно, не диагностическая категория, а содержание первой графы таблицы. В этой графе ставится номер картины, по которой составлен рассказ. Если по одной картине было составлено несколько рассказов, то они обозначаются буквенными индексами: 2а, 26, 2в, и т.д. и анализируются каждый по отдельности. Если обследуемый отказался составить рассказ по какой-то картине, то соответствующий номер просто допускается.
1.2. Латентное время от предъявления картины до начала рассказа. Отдельные слова, вопросы, междометия за начало рассказа не считаются; оно фиксируется тогда, когда обследуемый начал излагать сюжет. Обозначается в секундах: 15".
1.3. Общее время рассказа от его начала до конца. В тех случаях, когда после окончания рассказ задаются уточняющие вопросы, они не включаются в общее время. Обозначается в минутах и секундах: 5'40".
Как правило, общее и латентное время обладают хорошей интраиндивидуальной стабильностью и значительным межиндивидуальным разбросом. Межиндивидуальные различия общего времени рассказа связаны со скоростью мышления и речи и с продуктивностью фантазии. Например, для студентов-журналистов характерны очень большие, развернутые рассказы. Межиндивидуальные различия латентного времени, по-видимому, связаны с гибкостью мыслительных процессов. Вместе с тем, диагностически значимыми являются не столько абсолютные значения латентного и общего времени, сколько их изменение от рассказа к рассказу. Заметное уменьшение латентного или увеличение общего времени какого-либо рассказа позволяет предположить значимость для обследуемого соответствующей тематики и отсутствие препятствий к ее обсуждению. Напротив, увеличение латентного времени и/ или уменьшение общего по сравнению с обычным говорит вероятнее всего о том, что соответствующая тематика значима для обследуемого, однако вызывает у него защитные реакции. Содержание рассказа в этом случае может быть лишь способом ухода от болезненных ассоциаций, вызванных картиной.
1.4. Соблюдение инструкции. Это целая группа диагностических показателей, включающая пять граф таблицы. Д.Рапапорт отмечал, что в инструкции содержатся следуюшие требования: 1) рассказ должен быть составлен именно по картине; 2) в нем должен быть сюжет; 3) должны быть освещены прошлое, настоящее, будущее, мысли и чувства персонажей. Нарушение этих требований сигнализирует о наличии значимых тенденций. Однако нарушения первых двух выденных Д.Рапапортом требований мы относим к факультативным структурным показателям; в обязательном же порядке подлежит фиксации наличие или отсутствие в рассказе каждого из пяти его необходимых элементов.
1.4.1. Настоящее. Его наличие (отмечается в таблице плюсом) фиксируется в том случае, если обследуемый не только описал, что он видит на картине ("Сидит мальчик, подперев руками голову, перед ним на чем-то белом лежит скрипка, мальчик за столом в комнате, за ним темный фон" /1/), но и задал ситуацию ("Этот мальчик готовит уроки по музыке"). Если ситуация не задана, ставится минус. Легкость построения ситуации означает хорошую ориентировку в ситуациях, которую демонстрирует обследуемый в реальной жизни. Как правило, в норме настоящее отсутствует редко; его отдельные "выпадения" свидетельствуют чаще всего о дезорганизующем влиянии эмоций на выполнение деятельности, которое, однако, не носит патологического характера, если настоящее отсутствует не более чем в пяти-семи рассказах. При этом возможно отсутствие настоящего при наличии всех остальных элементов рассказа. Вот пример, который приводит М.З. Дукаревич:
"Это все жители одного села, одна из них уехала в свое время учиться в город. Она полюбила вот этого человека, вот этого пахаря. Когда она вернулась, оказалось, что разлука их подействовала так, что он полюбил другую, женился на ней. Теперь она размышляет о том, в чем счастье женщины и надо ли было ей так надолго уезжать. Она потеряла свою любовь и свое счастье. Кончится тем, что ей будет настолько горестно, что она уедет в другую деревню этого района. На всю жизнь у нее останется осадок, который будет ей мешать в отношениях с мужчинами".
Это вполне полноценный и содержательный рассказ, в котором отсутствует только одно - ситуация. Непонятно, что все они тут делают и каким образом сошлись на этом поле (Дукаревич, 1989).
1.4.2. Прошлое. Этот пункт инструкции считается выполненным тогда, когда обследуемый говорит о том, что было в прошлом по отношению к данной ситуации и что эту ситуацию так или иначе обусловило (отмечается плюсом). Минусом отмечается отсутствие какого-либо упоминания о прошлых событиях. Здесь, однако, возможны и несколько более сложные варианты. Так, в частности, нередко встречается формальное описание прошлых событий, которые, однако, никак не связаны с настоящим, с ситуацией рассказа. Вот пример:
"Мужчина и женщина в ресторане. Вечером, после работы. Он пришел перед этим с работы, умылся, переоделся, и вот у него встреча с возлюбленной - не возлюбленной, в общем, подругой...".
Здесь называние событий в прошлом формально-случайно, их упоминание ничего не прибавляет к характеристике данной ситуации. Их могло бы не быть, или они могли бы быть иными - это ничего бы не изменило. В таких случаях в соответствующей графе ставится "+-". По своей психологической сути такой вариант упоминания прошлого ближе к его отсутствию, чем к его полноценному называнию.
Стоит отмечать еще одну характеристику прошлых событий, фигурирующих в рассказе - их удаленность. Наряду с событиями, более или менее отдаленными во времени, нередко называются лишь события, непосредственно предшествовавшие настоящему моменту, как в последнем приведенном выше примере. В таких случаях говорят об укороченном прошлом и обозначают его х или, соответственно, х +-, если оно, как часто бывает, одновременно является формальным. ;
Отсутствие прошлого или его замена формальным либо укороченным интерпретируется по-разному, в зависимости от того, характерно ли оно для большой части рассказов, или проявляется лишь в некоторых. В последнем случае отсутствие, укорачивание или формализация прошлого являются признаками психологических защит, блокирующих раскручивание данной ситуации до ее истоков. Прошлое в этом случае вытесняется. О содержании вытесненного прошлого иногда можно судить косвенным образом на основании остальной части рассказа, сам же факт защиты свидетельствует о его значимости и негативной эмоциональной окраске.
Иначе обстоит дело, когда в рассказах налицо устойчивая тенденция к выпадению, укорачиванию или формализации прошлого вне зависимости от темы рассказа. Обращение к прошлому - это показатель эффективности использования человеком своего прошлого опыта. Человек обращается к прошлому опыту в трех случаях: когда он исследует причины, корни, истоки сегодняшней ситуации, когда он ищет в своем опыте способы разрешить какие-либо неприятные или сложные ситуации, или же когда он ищет эмоциональную поддержку, вспоминает эмоционально положительно окрашенные события, позволяющие ему восстановить душевное равновесие и снять. Частое отсутствие прошлого в рассказах ТАТ говорит о трудностях в использовании человеком своего прошлого опыта. Либо у человека все быстро изглаживается из памяти, либо прошлый опыт настолько тягостен, что вытесняется из памяти. В особых случаях эффективность использования прошлого опыта резко ограничена, и человек сталкивается с повторяющейся ситуацией каждый раз почти что заново, с нуля.
1.4.3. Будущее. Наличие будущего в рассказах фиксируется точно так же, как наличие прошлого. Наряду с будущим, представляющим собой исход или продолжение ситуации настоящего, могут встречаться также формальный и укороченный варианты. Вот примеры подобных окончаний для сцены ревности между любовниками (4):
"А потом - даст ему в морду и все" (х).
"Он кончит орать, потом они вместе вернутся домой и лягут спать" (х+-).
"Удержать его ей не удастся, но она через некоторое время познакомится с молодым миллионером, они влюбятся друг в друга, поженятся и будут жить счастливо, и она ни о чем не будет вспоминать" (+-).
В первом случае - дан исход событий, но лишь ближайший исход, за которым может последовать самое разное в более отдаленной временной перспективе.
Во втором случае - то же самое плюс необязательность, случайность завершающего акта ("лягут спать"), который связан больше с распорядком дня, чем с самой ситуацией.
В третьем случае - явная нарочитость, притянутость за уши счастливого исхода, который ничто не связывает с настоящим, кроме общего персонажа.
Необходимо добавить, что наличие будущего фиксируется там, где оно описывается рассказчиком как события, но не как содержание планов, грез или страхов кого-то из персонажей. "Он вырастет и станет музыкантом" (1) - будущее есть. "Он мечтает о том, как вырастет и будет музыкантом" - будущего нет.
Отсутствие, укорачивание и формализация будущего, как и прошлого, интерпретируется по-разному, в зависимости от того, проявляется ли оно в отдельных рассказах или во всей их совокупности. В первом случае это свидетельствует о страхах, тревогах, опасениях, связанных с будущим в тех или иных сферах жизни обследуемого. Во втором случае - о нарушении механизма планирования собственной деятельности, построения временной перспективы. Это, в свою очередь, может иметь место при следующих условиях. Во-первых, при сильной фиксации на настоящем, обычно при существующем сильном неблагополучии. В этом случае человек замыкается на себе и на текущем моменте, не верит в позитивный исход и вследствие этого ему тяжело думать о будущем, в котором его ждет то же самое, если не хуже. Этот депрессивный фон может быть создан какими-то сильными стрессогенными событиями, а может накоплением микротравм и постепенным нарастанием астенизации при общей пассивной позиции. Во-вторых, нарушения планирования могут свидетельствовать просто о неумении, неспособности человека планировать свою жизнь в силу либо чрезмерной импульсивности, готовности к реагированию на актуальные стимулы, которая мешает подчинить себе собственное поведение, либо низкого (или функционально сниженного) интеллекта, которому просто не под силу задача планирования личного будущего.
1.4.4. Чувства. Чувства могут или быть (+), или не быть (-). Наличие чувства фиксируется в том случае, если в рассказе содержательно названы чувства любого из персонажей. Если просто упомянуть, что они есть (например, "она переживает эту ситуацию"), но не указано, что именно персонаж при этом чувствует, наличие чувств не фиксируется.
1.4.5. Мысли. Мысли фиксируются в той же форме и по тем же правилам, что и чувства. Фраза "он задумался" недостаточна для констатации наличия мыслей - должно быть раскрыто или хотя бы названо их содержание ("вспомнил детство", "думает, что делать дальше"). К мыслям относятся воспоминания, размышления, интерпретации, планы и т.п.
Чувства и мысли отражают, соответственно, склонность обследуемого к эмоциональным реакциям и интеллектуальной переработке информации. Их целесообразно анализировать вместе. М.ЗДукаревич предложила несколько показателей их соотношения. Во-первых, абсолютное количество упоминаний мыслей и чувств во всех рассказах, что говорит о степени интенсивности соответственно процессов интеллектуальной и эмоциональной переработки информации. Во-вторых, их количественное соотношение, преобладание того или другого, что говорит об общем рациональном или эмоциональном складе человека. В-третьих, присутствуют ли они вместе или по отдельности, в скольких случаях они встречаются одновременно в одном рассказе. Если они чаще всего встречаются вместе, это свидетельствует о гармонии аффективной и интеллектуальной сферы человека. Если они чаще встречаются порознь, это значит, что они мешают друг другу: интеллектуальная деятельность подавляет эмоции или эмоции дезорганизуют рассудок.
1.5. Степень детализации. Речь идет о том, в какой мере при построении рассказа обследуемый использует детали, содержащиеся в самом изображении. Степень детализации может варьировать от низкой, когда обследуемый, бросив взгляд на изображение, схватывает ситуацию в целом и дает ее оригинальную трактовку, до высокой, когда обследуемый стремится учесть все возможные детали, чтобы "угадать поточнее", что стоит за изображенной ситуацией. Вряд ли целесообразно считать упомянутые детали, как это предлагает М.З.Дукаревич, поскольку объективное количество различимых деталей изменяется от изображения к изображению. Удобнее давать более приближенную оценку: высокая (в), средняя (с) или низкая (н) степень детализации.
Склонность обследуемого в большей или меньшей степени опираться на детали изображения говорит прежде всего об общей свободе в обращении с информацией, уверенности в себе, независимости оценок и мнений (при низкой детализации). Устойчивая низкая степень детализации может быть также показателем тенденции к игнорированию поступающей извне информации. Высокая детализация может интерпретироваться по-разному, в зависимости от характера деталей и их места в рассказе. Прикованность к деталям изображения в начале рассказа говорит о растерянности, тревоге, в середине рассказа - о низкой самооценке, неуверенности в себе, в конце рассказа - о педантизме, склонности к застреванию. Повышение степени детализации в определенных рассказах говорит об активизации психологических защит, стремлении как можно более "убедительно аргументировать" деталями предлагаемую трактовку событий. Насыщение рассказа большим количеством деталей, подробностей, не заимствованных из самой картины, является признаком демонстративности обследуемого. Степень детализации хорошо сочетается с наличием и разновидностями комментариев (см. ниже).
Показатель "степень детализации" не следует смешивать с показателями "опускание деталей" и "введение дополнительных деталей" (см. ниже).
1.6. Уровень изложения. Категория уровня была введена С.Томкинсом как одна из центральных категорий его интерпретативной схемы. Томкинс определял уровень как план психологического функционирования, описываемый в рассказе и различал 17 уровней: описание объекта, события, поведение, восприятие, внимание, интерес, намерение, чувство, мысль, ожидание, желание, настроение, физическое ощущение, воспоминание, мечты, сны, особые состояния. Эта классификация не прижилась. Тем не менее, периодически возникали попытки использовать категорию уровня, наполнив ее другим содержанием. В частности, датские исследователи, выделив четыре "уровня трансценденции": обращение к ситуации тестирования, описание, рассказ и безудержное фантазирование, показали с помощью контент-анализа протоколов ТАТ, что склонность придерживаться одного из этих уровней, либо постоянно перемещаться с одного уровня на другой является устойчивой личностной особенностью; при этом удалось достичь высокой эффективности и надежности классификации фрагментов протоколов по уровням.
К категории уровня отчасти близко понятие стратегии свободных описаний, использовавшееся при анализе восприятия художественной литературы. В этих исследованиях было показано, что тип описаний, характеризующийся тем, что именно говорится о произведении, является индивидуально-специфической характеристикой, отражает глубину проникновения в произведение и коррелирует с рядом переменных. Результаты этих исследований также отчасти целесообразно использовать при анализе ТАТ.
Предлагаемая для анализа рассказов ТАТ классификационная сетка включает пять уровней. Уровень описания фиксируется в том случае, когда обследуемый дает статичное описание изображенной ситуации. Если рассказ не выходит за пределы этого уровня, это означает несоблюдение инструкции (см.- отказы и уходы). Следующий уровень - сюжета, соответствует изложению развития событий, описанию поведения действующих лиц. При правильном следовании инструкции этот уровень должен присутствовать во всех рассказах, поэтому его отсутствие более показательно, чем его наличие. Третий уровень - идентификации (не путать с категорией идентификации),соответствует выраженному отождествлению обследуемым себя с одним из персонажей рассказа, фиксации на его переживаниях и мыслях. Четвертый уровень - уровень интерпретации - фиксируется в том случае, если происходящие в рассказе события и поведение персонажей получают оценку или трактовку со стороны обследуемого, занимающего как бы позицию наблюдателя и раскрывающего "истинную" подоплеку их действий. Пятый уровень - уровень обобщения, отмечаемый в том случае, когда обследуемый делает из описанных событий более или менее широкие выводы, рассматривает их как частный случай или символ чего-то более общего.
В одном рассказе ТАТ следует ожидать присутствия одновременно нескольких уровней, каждый из которых должен фиксироваться в соответствующей графе таблицы. При обработке подсчитывается суммарное число появлений каждого из уровней во всех рассказах. В степени использования обследуемым каждого из уровней отражается то, что можно было бы назвать его когнитивной ориентацией - преимущественный интерес к тем или другим видам информации и формам ее переработки. Как уже было сказано, наличие сюжетного уровня менее показательно, чем его отсутствие, которое говорит либо об уровне интеллекта, недостаточном для выполнения задания теста, либо о психодинамических барьерах, препятствующих этому, либо о чрезмерной оригинальности мышления. Частота встречаемости описательного уровня (в сочетании с сюжетным) отражает меру педантичности обследуемого либо его потребности в максимальном учете внешней информации. Уровень идентификации служит признаком интереса к мыслям и переживаниям других людей, эмпатии как черты личности. Работа на уровне интерпретации отражает направленность обследуемого на раскрытие причинных и смыслоцелевых детерминант человеческих действий и хорошую ориентацию в этих детерминантах. Наконец, частый выход на уровень обобщения отражает склонность обследуемого к философствованию, к построению обобщенных концепций, либо, напротив, его ориентацию на жесткие универсальные мировоззренческие стереотипы. В первом случае сами обобщения будут носить менее тривиальный характер, а среди других уровней достаточно часто будут встречаться уровни идентификации и, особенно, интерпретации. Во втором случае обобщения будут довольно тривиальны, а уровни интерпретации и идентификации - не характерными для рассказов обследуемого.
Предложенные классификация и интерпретация уровней являются, в отличие от других категорий, предварительными и гипотетическими.
1.7. Эмоциональный фон рассказа. Относящиеся к этому разделу характеристики описывают не сами рассказы, а состояние обследуемого в процессе их составления. Эмоциональный фон складывается из двух составляющих: настроения и интонации.
1.7.1. Настроение обследуемого описывается словами обыденного языка: хорошее, веселое, грустное, агрессивное и т.п. Если настроение меняется по ходу рассказа, это необходимо указать. Настроение определяется психологом на основе внешнего вида и невербальных проявлений обследуемого (позы, мимики, жестикуляции и др.).
1.7.2. Интонация характеризует речь обследуемого и аналогичным образом описывается житейскими понятиями: воодушевленная, ироничная, приподнятая, печальная, усталая и т.п. Характеристики настроения и интонации дополняют Друг друга, образуя единый непротиворечивый эмоциональный фон. Как указывает В.Э.Реньге, если на протяжении обследования преобладает единый эмоциональный фон, его можно считать присущим обследуемому, во всяком случае, в данной ситуации (точнее, на данном отрезке времени). Изменения эмоционального фона при рассказах на определенную тематику является индикатором эмоционального отношения обследуемого к данной теме.
Остальные структурные диагностические показатели принадлежат к числу факультативных. Они присутствуют не в каждом рассказе и не у каждого обследуемого, и показательным во всех случаях является их наличие.
СТРУКТУРНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ: ФАКУЛЬТАТИВНЫЕ
2.1. Обращение со стимульным материалом. Под этой рубрикой объединены три диагностические категории: опускание деталей, перцептивные искажения и введение дополнительных деталей.
2.1.1. Опускание деталей. Речь идет об игнорировании в рассказе существенных деталей изображения. Существенными деталями признаются любые человеческие фигуры, такие элементы как пистолет на картине 3 ВМ или ружье на картине 8 ВМ, третья рука на картине 18 ВМ (это наиболее типичные случаи). В других случаях психологу предстоит решать самому, является ли не упоминание той или иной детали диагностически значимым и, следовательно, заслуживающим занесения в таблицу. В любом случае необходимо проверить, была ли соответствующая деталь не замечена обследуемым, или же замечена, но не включена в сюжет. В первом случае речь идет о перцептивной защите, во втором - о более тонкой защите по типу изоляции конфликтогенного элемента. Опускание значимых деталей свидетельствует о связанном с ними вытесненном аффекте, порождающем тревогу и стремление уйти от разговора об этих деталях. Более конкретная интерпретация зависит от содержательных аспектов всех рассказов в целом. В таблице указывается, какая конкретно деталь была опущена в рассказе.
2.1.2. Перцептивные искажения. Эта категория близка к предыдущей. Она фиксируется, когда на месте одного обследуемый видит другое, например, путает пол персонажей, вместо пистолета видит нож или ножницы и т.п. Здесь, однако, следует быть осторожным, поскольку хотя для каждого изображения существует, по замыслу создателей теста правильная" версия (см. табл. 1), по отношению к которой фиксируются искажения, тем не менее в некоторых случаях "искаженное" восприятие встречается статистически почти так же часто, как и "правильное", в силу этого мало значимо диагностически. В отсутствие, однако, статистики различных вариантов восприятия, критерии для оценки весомости искажения может дать лишь опыт работы с TAT - чем реже встречается то или иное искажение, тем оно более диагностически значимо. Вот некоторые наиболее часто встречающиеся искажения: мужчина вместо женщины (3 FG, 10), женщина вместо мужчины (3 ВМ), юноша вместо молодой женщины (12 FG), нож, ножницы вместо пистолета (3 ВМ), ребенок вместо куклы (7 FG), живая женщина на заднем плане вместо изображения (4). Перцептивные искажения можно рассматривать под двояким углом зрения - в свете того, что обследуемый не увидел, и в свете того, что он увидел взамен. Диагностически значимым может быть либо первое, либо второе, либо и то и другое вместе. Первое отражает более тонкую, по сравнению с опусканием деталей, диагностическую защиту; второе интерпретируется аналогично введению дополнительных деталей, т.е. как повышенный интерес к определенным группам людей или вещам. Перцептивные искажения также фиксируются в таблице называнием того, что вместо чего воспринято, и рассматриваются в общем контексте протокола в целом.
2.1.3. Введение дополнительных деталей. Речь идет о введении в рассказ персонажей, а также значимых деталей, отсутствующих на картине. Судить о степени значимости тех или иных введенных деталей - задача психолога. Введение дополнительных деталей указывает на особую значимость для обследуемого той темы, которую он разрабатывает путем введения этих дополнений. Дополнительные детали фиксируются в таблице путем их перечисления и также Рассматриваются в контексте всей совокупности содержательных показателей.
2.2. Уходы. В этой графе таблицы фиксируется наличие в рассказе признаков одного из четырех вариантов уходов от выполнения задания, описанных в главе 3 (описательный, формальный, подменяющий, разветвленный).
2.3. Комментарии. К категории комментариев относятся замечания обследуемого по поводу самого рассказа по ходу его составления, не относящиеся к сюжету. Комментарии могут относиться к одной из четырех категорий.
Оценочные комментарии - это оценки, которые обследуемый от себя дает поведению персонажей, их характеру, происходящим в рассказе событиям. Вот пример:
<< Пред. стр. 1 (из 2) След. >>
Список литературы по разделу