<< Пред.           стр. 15 (из 19)           След. >>

Список литературы по разделу

 684
 любит его, Молотова. Генерал без колебаний соглашается отказаться от столь эксцентричной девушки и принимает решение жениться на дочери Касимова. Егор Иваныч и Подтяжин вместе едут к Дороговым. Генерал объясняется с Игнатом Васильичем. Тот несколько обес­куражен, но делать нечего... Родители Нади соглашаются на ее брак с Молотовым.
 Молотов рассказывает невесте о своем прошлом. После разочаро­вания в чиновнической службе он пытался заняться вольным трудом, перепробовал различные профессии, работал на постоялом дворе, был учителем, литератором, но понял, что департамент обеспечивает чело­века лучше. Ему захотелось денег, комфорта, «мещанского счастья» и пришлось снова стать чиновником. Не всем дано быть героями, а по­тому осталось лишь «честно наслаждаться жизнью». Надя во всем со­гласна со своим женихом.
 О. В. Буткова
 Очерки бурсы (1862 - 1863)
 Огромная грязная комната училища. Занятия кончились, и бурсаки развлекаются играми.
 Совсем недавно кончился «период насильственного образования», когда все, независимо от возраста, должны были проходить полный курс наук. Теперь начал действовать «закон великовозрастия» — по достижении определенного возраста бурсака исключают из школы, и он может стать писцом, дьячком, послушником. Многие не могут найти себе места. Ходят слухи, что таких будут брать в солдаты.
 В классе более ста человек. Среди них и двенадцатилетние дети, и взрослые. Играют в «камешки», «швычки», «постные», «скоромные». Все игры непременно связаны с причинением друг другу боли: щипками, щелчками, ударами и так далее.
 Никто не хочет играть с Семеновым, шестнадцатилетним мальчи­ком, сыном приходского священника. Все знают, что Семенов — фискал. В классе темнеет. Бурсаки развлекаются пением, устраивают шумные игры в «малу кучу», но вдруг все стихает. В темноте слышно:
 685
 кого-то секут. Это товарищи наказывают фискала Семенова. Озлоб­ленный Семенов бежит жаловаться.
 Начинаются занятия. Кто-то спит, кто-то беседует... Главный метод бурсацкой учебы — бессмысленная «долбня», зубрежка. учить­ся поэтому никто не хочет.
 В классе появляются инспектор и Семенов, пожаловавшийся на своих обидчиков. Одного из них по приказу инспектора секут и обе­щают на следующий день высечь каждого десятого ученика. Бурсаки решают отомстить Семенову. Ночью они вставляют ему в нос «пфимфу», то есть конус с горящей хлопчаткой. Семенов попадает в больницу, причем сам не знает, что с ним произошло. По приказу на­чальства многих секут, и многих напрасно.
 Раннее утро. Бурсацкая спальня. Учеников будят и ведут в баню. Они идут через город с шумом, переругиваясь со всеми прохожими. После бани они рассыпаются по городу в поисках того, что плохо лежит. Особенно отличаются при этом бурсаки по прозвищам Аксю-та и Сатана. Поев краденого, бурсаки находятся в добром расположе­нии духа и рассказывают в классе друг другу предания о прежних временах бурсы: о проделках бурсаков, о том, как раньше секли...
 Начинаются занятия. Учитель Иван Михайлович Лобов вначале сечет Аксюту, не выучившего урока, затем спрашивает прочих, рас­пределяя наказания. Во время занятия он завтракает. Урока Лобов никогда не объясняет. Следующий урок — латынь — ведет учитель Долбежин. Он также сечет всех подряд, но его ученики любят: Дол-бежин честен, взяток не берет и фискалов не жалует. Третий учитель по прозвищу Батька особенно свиреп в пьяном виде: наряду с поркой он применяет и другие, более изощренные физические наказания.
 Аксютка голоден: Лобов приказал оставлять его без обеда, пока он не перейдет на «Камчатку». Аксютка то учится прекрасно и сидит за первой партой, а то вовсе не учится. Лобову такие перемены надое­ли: он предпочитает, чтобы Аксютка никогда не учился.
 Во дворе училища две женщины — старуха и тридцатилетняя — поджидают директора и бросаются ему в ноги. Оказывается, это «за­крепленная невеста» с матерью, пришедшие «за женихами». Дело в том, что после смерти духовного лица его место «закреплено» за се-
 686
 мейством, то есть переходит тому, кто соглашается жениться на его дочери. Дьячихе с дочерью приходится идти в бурсу, чтобы найти себе «кормильца».
 В бурсе возникает новый тип учителей. Среди них Петр Федоро­вич Краснов. Он, по сравнению с другими, человек добрый и де­ликатный, выступает против слишком жестоких наказаний, однако злоупотребляет наказаниями морального порядка, издеваясь над неве­жественными учениками перед всем классом.
 Аксютке вместе с другим учеником по прозвищу Сатана удается украсть хлеба у бурсацкого хлебника Цепки. Аксютка выводит Цепку из себя, тот гонится за наглым бурсаком, а Сатана тем временем кра­дет хлеб.
 Дежурный вызывает женихов — смотреть невесту. Начальство признает годными в женихи Васенду, Азинуса, Аксютку. Двое пер­вых — обитатели «Камчатки», занимающиеся только церковными на­уками. Васенда — человек практический, основательный, Азинус — бестолковый, безалаберный. Бурсаки едут на смотрины. Васенде не по душе и невеста, и место, Азинус же решает жениться, хотя невеста гораздо старше его. Аксютка просто назвался женихом, чтобы поесть у невесты и стянуть что-нибудь.
 А в бурсе затевают новую игру — пародию на свадьбу...
 Карась с раннего детства мечтал о бурсе, ибо его старшие братья были бурсаками и очень перед ним важничали. Когда Карася-новичка приводят в бурсу, он радуется. Но на него сразу же сыплются на­смешки, различные издевательства со стороны товарищей. В первый же день его секут. Карась поступает в семинарский хор. Вместо пения он старается только открывать рот. Товарищи «нарекают» его Карасем, церемония «нарекания» очень обидна, Карась дерется с обидчиками, а Лобов, заставший сцену драки, велит высечь Карася. Эта жестокая порка производит перелом в душе Карася — появляет­ся страшная ненависть к бурсе, мечты о мести.
 Ученик по прозвищу Силыч, первый богатырь класса, заявляет, что будет покровительствовать Карасю, дабы никто не смел его оби­жать. Под этой защитой Карасю становится легче жить. Он сам ста­рается защищать «угнетенных», особенно бурсацких дурачков. Бурсацкую науку Карась решительно отрицает, учиться не хочет.
 Всеволод Васильевич Разумников, учитель церковного пения, зако-
 687
 на Божия и священной истории, — педагог довольно прогрессивный: он вводит систему взаимного обучения. Но Карась не может постичь церковного пения, и Разумников наказывает его: не отпускает домой по воскресным дням. Над Карасем нависает опасность, что его не от­пустят домой на Пасху.
 Приходит учитель арифметики, Павел Алексеевич Ливанов. Он в пьяном виде беспомощен, и бурсаки издеваются над ним.
 В субботу Карась вытворяет всякие безобразия с досады, что его не пускают домой. В бурсе проходит воскресный день, и Карась на­чинает помышлять о бегстве. Он слышал, что кого-то из младших «бегунов» поймали, но простили, других высекли, но все же не засек­ли, что где-то на дровяном дворе «спасаются» беглые. Но в тот же день привозят пойманного «бегуна» Меньшинского. Его секут до полусмерти, а потом отвозят на рогожке в больницу. Карась оставля­ет мысли о бегстве. Он решает «спасаться» от церковного пения в больнице. Ему удается заболеть, страшный урок проходит без него, и на Пасху Карася отправляют домой...
 В бурсе появляется новый смотритель. Прежний, по прозвищу Звездочет, был человеком добрым и, не вынося ужасов бурсы, пред­почитал уединяться в своей квартире, что придавало ему в глазах бур­саков большую загадочность. Вообще к этому времени в бурсе многое изменилось: наказания смягчились, меньше стало великовозрастных бурсаков...
 О. В. Буткова
 Петр Дмитриевич Боборыкин 1836 - 1921
 Жертва вечерняя. Роман в четырех книгах (1867)
 Дождливым ноябрьским вечером 186* г. в Петербурге Марья Михай­ловна — двадцатитрехлетняя богатая вдова гвардейского адъютан­та — начинает вести интимный дневник, чтобы разобраться в причинах своего постоянно дурного настроения. Выясняется, что мужа она никогда не любила, что с сыном, трехлетним «кислым» Во-лодькой, ей скучно, а столичный свет не предоставляет никаких раз­влечений, кроме выездов в Михайловский театр на спектакли с канканами. Хандры не развеивает ни письмо, полученное Марьей Михайловной из Парижа от двоюродного брата Степы Лабазина, ставшего за время их разлуки «философом» и «физикусом», ни ее визит к замужней светской приятельнице Софи. Застав Софи с лю­бовником, рассказчица делает ей строгий выговор, хотя и догадывает­ся сама, что скорее завидует чужому, пусть прошлому, но все-таки счастью. Определенную новизну в жизнь Марьи Михайловны вносит, правда, знакомство с «умничающей» Плавиковой, в чьем салоне по четвергам собираются разные «сочинители», и в их числе сорокалет­ний (т. е. сильно немолодой уже) романист Домбрович. Поддавшись праздному любопытству, рассказчица тоже начинает читать европей-
 689
 ские журналы, пытается поддерживать разговоры о философии Б. Спинозы и вообще об «умном», но жгучий интерес у нее вызывает только образ жизни содержанок-француженок, к которым, напрочь забывая о светских дамах, так тянутся мужчины. Для того чтобы по­знакомиться с Clemence, самой блистательной из этих куртизанок, она ездит по рождественским маскарадам, всюду встречая Домбровича. Даже Clemence, когда их знакомство наконец состоялось, говорит по преимуществу о Домбровиче, подчеркивая, что он намного выше всех светских франтов. Домбрович, с которым рассказчица видится все чаще, действительно не обманывает ожиданий: он обаятелен, так­тичен, остроумен, способен часами увлекательно рассуждать и о писа­телях, и о людях света, и о самом себе. «Поговоривши с ним, как-то успокаиваешься и миришься с жизнью», — заносит рассказчица в дневник, замечая, что о многом она начинает судить так же, как ее новый знакомый. Дневник заполняют размышления о женщинах — «синих чулках» и «нигилистках», рассказы о спиритических сеансах, светские сплетни, но с каждой новой записью центральным героем все более и более становится Домбрович. Он вспоминает о своих встречах с Лермонтовым, сурово оценивает Тургенева и других совре­менных беллетристов, доказывает, сколь вредны умным женщинам узы брака, и исподволь учит Марью Михайловну искусству «срывать цветы удовольствия» так, чтобы «овцы были целы и волки сыты».
 Спустя два месяца после знакомства происходит неизбежное: ока­завшись впервые в квартире Домбровича и позволив себе шампанско­го за завтраком, рассказчица отдается своему учителю. Сначала она, разумеется, чувствует себя обесчещенной и едва ли не изнасилован­ной: «И это делается среди белого дня... Тонкий, цивилизованный че­ловек поступает с вами, как с падшею женщиною», — но довольно быстро успокаивается, поскольку «ничего уже воротить нельзя», а еще через несколько дней записывает в дневнике: «Что тут жеманни­чать? Скажем сразу: я не могу без него! Так должно было случиться!» Не раскрывая своей тайны, Марья Михайловна и Домбрович почти каждовечерне видятся в светском обществе, причем, следуя толковым советам своего наставника, наша рассказчица пользуется отныне и у «молокососов», и у сановников несравненно большим успехом, чем прежде. В ее жизни наконец-то появился смысл, а неделя теперь так набита делами, что время летит точно с экстренным поездом: заботы
 690
 об эффектных нарядах, визиты, хлопоты по патронированию сирот­ского приюта, театр. Но самое главное: дважды в неделю встречаясь с любовником у себя дома, в остальные дни Марья Михайловна, заявив прислуге, что ей нужно в Гостиный двор за покупками, украдкой спешит в Толмазов переулок, где Домбрович специально для интим­ных свиданий снимает комнатку с мебелью. Обучение «по части клубнички», как выражается Домбрович, идет полным ходом: опыт­ный соблазнитель сначала знакомит свою ученицу с романом Ш. де Лакло «Опасные связи», «Исповедью» Ж. Ж. Руссо, другими скан­дальными книжками, а затем уговаривает ее принять участие в тай­ных вечеринках, где пятеро распутных аристократок, слывущих в свете жеманницами и самыми неприступными женщинами столицы, встречаются со своими любовниками. Шампанское, соблазнительные туалеты, канкан, сочинение акростихов на разные неприличные слова, застольные рассказы о том, кто как и когда потерял невинность, — вот мир сладкого порока, в который стала погружаться Марья Ми­хайловна. И, наверное, погрузилась бы с головой, если бы в один из вечеров, когда ужин столичных сатиров и вакханок перешел в настоя­щую оргию, среди пирующих не появился вдруг добродетельный Степа Лабазин. Оказывается, он только что вернулся из заграничных странствий и, узнав от горничной Ариши, что Марья Михайловна очутилась в пучине разврата, незамедлительно помчался ее спасать. Пробужденной стыдливости и раскаянью нашей рассказчицы нет предела. В присутствии Степы она раз и навсегда разрывает свои от­ношения с Домбровичем — человеком, вне всякого сомнения, ярким, талантливым, но, как и все люди сороковых годов, изолгав­шимся, развращенным и до крайности эгоистичным. Теперь Марье Михайловне, проведшей несколько дней в беседах с резонером Сте­пой, хочется обрести «цельное мировоззрение» и, забыв о том, что существуют на свете мужчины, встать на стезю подвижничества и за­боты о ближних. По совету Степы она знакомится с некоей Лизаве-той Петровной, которая раздала бедным все свое состояние и посвятила себя перевоспитанию падших девушек. Вместе с новой на­ставницей рассказчица посещает больницы, ночлежки, солдатские и, напротив, шикарные увеселительные дома, скандаля всюду с прито-носодержательницами и словом любви пытаясь возродить проститу­ток к новой, честной жизни. Глазам Марьи Михайловны открываются
 691
 и несчастные русские девушки, которых, как ей кажется, на путь по­рока толкнула только ужасающая бедность, и целая галерея францу­женок, немок, англичанок, приехавших в петербургские бордели специально за тем, чтобы заработать себе приданое или деньги на обеспеченную старость. С патриотическим желанием спасать именно заблудших Матреш, Аннушек, Палаш рассказчица создает что-то вроде исправительного дома, учит девушек грамоте и азам добродете­ли, но вскоре убеждается, что ее подопечные либо вновь норовят пус­титься в загул, либо всякими правдами и неправдами вымогают у нее деньги. Разочаровавшись в перспективах подвижничества и обстоя­тельно поговорив с неизменным советником Степой, Марья Михай­ловна приходит к выводу, что многие женщины промышляют собою вовсе не из-за нищеты, а ради наслаждения, ради веселой жизни и что свою любовь ей лучше обратить не на них, а на своего родного сына.
 Планам уехать из Петербурга за границу мешает неожиданная бо­лезнь ребенка. Марья Михайловна, даже и не ожидавшая от себя, что она так сильно полюбит своего «кислого» Володьку, решает провести лето на даче под Ораниенбаумом, подальше от столичной «ярмарки тщеславия». Степа поселяется с ними под одной кровлей, продолжая работу по просвещению двоюродной сестрицы в духе позитивизма шестидесятых годов. Марья Михайловна, признающаяся, что она была всегда равнодушна к природе, к музыке и к стихам, под воздей­ствием бесед со Степой развивается и эмоционально, и интеллекту­ально. Читает она уже не французские романы, а «Накануне» И. Тургенева, «Басни» Лафонтена, «Гамлет» В. Шекспира, прочие умные книги. Но чуть-чуть все-таки страдает от того, что вокруг нет никого, кто смог бы оценить ее как женщину. Перемену в добропо­рядочную и пресноватую жизнь вносит знакомство с Александром Петровичем Кротковым. Этот двадцатишестилетний ученый, знако­мец Степы по заграничной жизни, тоже поселился на лето у своей кузины под Ораниенбаумом. Он презирает женщин, что поначалу за­девает, а затем раззадоривает нашу рассказчицу. Ее дневник заполня­ется пересказом рассуждений Кроткова о науке, космополитизме, женской эмансипации и других важных вещах. Марья Михайловна теряет обретенное с трудом равновесие. Она вновь влюблена и бесит­ся при одной только мысли: «Этот человек ходит теперь по Петер-692
 бургу, курит свои сигары, читает книжки и столько же думает обо мне, как о китайском императоре». Впрочем, Александр Петрович, кажется, вполне готов соединить свою судьбу с судьбою рассказчицы, но... Итогом будет брак скорее по расчету, в лучшем случае, по сердечной склонности, а никак не по страсти, и эта эмоциональная снисходительность избранника решительно не устраивает Марью Ми­хайловну. Она то мечтает о союзе равных, то сходит с ума от страсти, и дневник превращается в череду горячечных признаний, обвинений и самообвинений, мыслей о том, что вся жизнь рассказчицы «одно блуждание, одна беспомощная и безысходная слабость духа», а во всех ее «поступках, мыслях, словах, увлечениях одни только инстинк­ты». Жить больше явно незачем. Поэтому, решив покончить с собою, Марья Михайловна делает прощальные визиты, прощается со святой в ее самообмане Лизаветой Петровной, объезжает напоследок все пе­тербургские театры, в том числе и Александринку, где шла «Гроза» А. Островского, и... В очередной раз отвернувшись от кротковских при­знаний в любви, отказавшись выслушать все привычные резоны Степы, Марья Михайловна целует спящего в кроватке сына и заново перечитывает завещание, записанное под ее диктовку верным Сте­пой. Судьба Володьки вверена в этом завещании Александру Петро­вичу Кроткову. Дневник должен быть передан сыну, «когда он в состоянии будет понимать его. В нем он найдет объяснение и, быть может, добрый житейский урок». А сама рассказчица принимает яд, уходя из жизни с улыбкой на губах и шекспировским двустишием из «Гамлета»: «Как такой развязки не жаждать? Умереть, уснуть».
 С. И. Чупринин
 Китай-город Роман в пяти книгах (1881)
 Торговая и деловая жизнь кипит во всех улочках и переулках Китай-города, когда погожим сентябрьским утром недавно вернувшийся в Москву Андрей Дмитриевич Палтусов — тридцатипятилетний дворя­нин заметной и своеобразной наружности — заходит в банк на Ильинке и встречается там с директором — своим старинным при-
 693
 ятелем Евграфом Петровичем. Поговорив о том, насколько русские люди отстают все еще от немцев в финансовых делах, Андрей Дмит­риевич перечисляет изрядную сумму денег на свой текущий счет, а затем отправляется в трактир на Варварке, где у него уже назначен завтрак со строительным подрядчиком Сергеем Степановичем Кала­куцким. Выясняется, что Палтусов горит желанием разбогатеть, пус­тившись на выучку к гостинодворским Титам Титычам, и стать, таким образом, одним из дворян-«пионеров» в деле, где пока царст­вуют иностранцы и купцы, но для успеха ему нужен почин. Приняв на себя обязанности «агента» Калакуцкого, он перебирается на Ни­кольскую, в ресторан «Славянский базар», где сговаривается пообе­дать в «Эрмитаже» с Иваном Алексеевичем Пирожковым, которого помнит еще по учебе в университете. До обеда есть еще время, и, выполняя поручение Калакуцкого, Палтусов заводит знакомство с Осетровым — «дельцом из университетских», который разбогател на речном промысле в низовьях Волги, а действие переносится в ряды старого гостиного двора, где находится «амбар», принадлежащий фирме «Мирона Станицына сыновья».
 Появляется Анна Серафимовна — двадцатисемилетняя жена стар­шего совладельца — и, предъявив своему «распустехе» мужу векселя, выданные им одной из его любовниц, требует, чтобы Виктор Миро­нович, получив отступное, совсем устранился от дел. Тот вынужден согласиться, и Анна Серафимовна, несколько минут поболтав с загля­нувшим на огонек и душевно симпатичным ей Палтусовым, отправ­ляется с деловыми визитами — сначала к верному другу — банкиру Безрукавкину, затем к тетушке Марфе Николаевне. Став с сегодняш­него утра полновластной хозяйкой огромной, хотя и расстроенной фирмы, Станицына нуждается в поддержке и получает ее. Особенно славно чувствует она себя в кругу «молодежи», собирающейся в те­тушкином доме, где выделяются эмансипированная дочь Марфы Ни­колаевны Любаша и их дальний родственник Сеня Рубцов, недавно прошедший курс обучения фабричному делу в Англии и в Америке.
 Спустя месяц, дождливым октябрьским утром, читатель оказыва­ется в роскошном, выстроенном самым модным архитектором особ­няке коммерции советника Евлампия Григорьевича Нетова. Это своего рода музей московско-византийского рококо, где все дышит богатством и, несмотря на купеческое происхождение хозяев, изящ-
 694
 ным, аристократическим стилем. Одна беда: Евлампий Григорьевич давно уже живет «в разногу» со своей супругой Марией Орестовной и панически ее боится. Вот и сегодня, в ожидании очередного «чрез­вычайного разговора» со своенравной спутницей жизни, Нетов рано утром выскальзывает из дома и отправляется с визитами. Получив полезные наставления у дяди — «мануфактурного короля» Алексея Тимофеевича Взломцева, он отправляется к другому своему родствен­нику — Капитону Феофилактовичу Красноперому, славящемуся в среде предпринимателей грубым высокомерием и демонстративным славянофильством. Нетову в высшей степени неприятно иметь какие бы то ни было дела с «мужланом» Красноперым, но выхода нет: надо согласовать интересы всех потенциальных наследников умирающего патриарха московского купечества — Константина Глебовича Лещова. К Лещову, следовательно, и последний в это утро визит Евлампия Григорьевича. Но и тут незадача: узнав, что ни Взломцев, ни Нетов, опасаясь скандальных последствий, не хотят становиться его душе­приказчиками, Лещов выгоняет Евлампия Григорьевича, бранится с женой, с адвокатом, снова и снова переписывает свое завещание, уч­реждая в одном из пунктов специальную школу, которая должна будет носить его имя. А робкий, многократно униженный за несколь­ко часов Евлампий Григорьевич спешит домой, на встречу с обожае­мой, но презирающей его супругой. И узнает, что Мария Орестовна, оказывается, уже твердо решила на зиму, на год, а может быть, на­всегда покинуть его, в одиночестве уехав за границу. Более того, она требует, чтобы муж наконец-то перевел на ее имя часть своего состо­яния. До глубины души потрясенный этими известиями, Нетов не смеет даже ревновать, когда видит Палтусова, направляющегося с ви­зитом к Марии Орестовне. Они в последнее время стали частенько видаться, хотя мотивы их сближения различны: Нетова явно движи­ма сердечной склонностью, а Палтусов — всего лишь охотничьим азартом, поскольку женские прелести Марии Орестовны его нимало не волнуют и, как он сам признается, нет в нем никакого уважения ни к «дворянящимся мещанкам», ни вообще ни к кому из новых московских буржуа. Тем не менее он с готовностью принимает на себя обязанности поверенного в делах Марии Орестовны. Нетов, в свою очередь, доверительно сообщает Палтусову, что намерен поло­жить жене пятьдесят тысяч годового содержания и, явно примеряясь
 695
 к скорому одиночеству, заводит речь о том, что ему тоже, мол, надое­ло всю жизнь ходить «на помочах» и пора брать свою судьбу в собст­венные руки. Проснувшаяся вдруг отвага побуждает обыкновенно конфузящегося Евлампия Григорьевича очень удачно выступить на по­хоронах Лещова. Об этом успехе Марии Орестовне рассказывает ее брат Николай Орестович Леденщиков, без особого блеска подвизаю­щийся на дипломатическом поприще, и это чуть-чуть примиряет ее с мужем. К тому же мадам Нетова понимает, что, расставшись с Ев-лампием Григорьевичем, она тотчас же получит в нахлебники своего «ничтожного» брата. Ее решимость поколеблена, да к тому же при­ехавший на вызов доктор неожиданно намекает Марии Орестовне, что она, быть может, станет вскорости матерью. Нетов, узнав об этом, сходит с ума от радости, а Мария Орестовна... «Не желанное рождение здорового ребенка представилось ей, а собственная смерть...»
 Спустя еще два месяца, на рождественской неделе, действие пере­носится в одноэтажный домик на Спиридоновке, где под водительст­вом восьмидесятилетней Катерины Петровны едва ли не в нищете живет обширное дворянское семейство Долгушиных. У дочери Кате­рины Петровны отнялись после беспутной молодости ноги; зять, выйдя в отставку генералом, промотал, пускаясь во все новые и новые аферы, не только собственные средства, но и тещины; внуки Петя и Ника не задались... Одна надежда на двадцатидвухлетнюю внучку Тасю, мечтающую о театральной сцене, но, к несчастью, не имеющую денег даже на учебу. С унижениями вымолив взаймы семьсот рублей у брата Ники, в очередной раз сорвавшего хороший куш в картах, Тася просит совета и поддержки сначала у давнего друга дома Ивана Алексеевича Пирожкова, а затем у своего дальнего родственника Андрея Дмитриевича Палтусова. Они с тревогой глядят на театральную будущность Таси, но понимают, что иным путем мо­лодой бесприданнице, пожалуй, не вырваться из семейной «мертвец­кой». Поэтому Пирожков для того, чтобы девушка составила себе представление об актерском житье-бытье, вывозит ее в театральный клуб, а Палтусов обещает познакомить с актрисой Грушевой, у кото­рой Тася могла бы в дальнейшем брать уроки.
 Сам же Палтусов продолжает путешествовать по «кругам» поре­форменной Москвы, с особой грустью навещая «катакомбы», как он
 696
 называет стародворянские Поварскую, Пречистенку, Сивцев Вражек, где доживает свой век разорившаяся и выродившаяся знать. Встре­тившись с сорокалетней княжной Куратовой, он горячо доказывает ей, что дворянство уже сошло с исторической сцены и будущее при­надлежит коммерсантам, чьи отцы крестили лоб двумя перстами, но чьи дети зато кутят в Париже с наследными принцами, заводят виллы, музеи, протежируют людям искусства.
 Чувствуя себя «пионером» в мире капитала, Палтусов с охотою встречается с самыми разными людьми — например, с престарелым помещиком и поклонником Шопенгауэра Куломзовым, который, чуть ли единственный в дворянской среде, сохранил состояние, но и то благодаря ростовщичеству. Особенно же мил и приятен Андрею Дмитриевичу «эпикуреец» Пирожков. 12 января, в Татьянин день, они вместе едут на торжество в университет, обедают в «Эрмитаже», ужинают в «Стрельне», а вечер завершают на Грачевке, славящейся своими публичными домами.
 Разуверившись в том, что Палтусов хоть когда-нибудь выполнит обещание свести ее с актрисой Грушевой, Тася Долгушина приезжает в меблированные комнаты мадам Гужо, где живет Пирожков, и об­ращается к нему с той же просьбой. Иван Алексеевич и рад бы удру­жить, но не хочет, как он говорит, брать грех на душу, вводя благородную девушку в неподобающее ей общество. Разгневанная Тася самостоятельно узнает адрес Грушевой и является к ней без вся­ких рекомендаций. Желая испытать будущую ученицу, Грушева велит ей разыграть сцену из «Шутников» А. Н. Островского перед артис­том Рогачевым и драматургом Сметанкиным. Искра божья в Тасе вроде бы обнаружена, и девушку оставляют слушать новую комедию, которую сочинил Сметанкин. Тася счастлива.
 А Пирожков в это время пытается помочь уже мадам Гужо — домовладелец «из купчин» Гордей Парамонович решил отставить эту почтенную француженку от должности распорядительницы меблиро­ванных комнат, а дом продать. Из хлопот Ивана Алексеевича ничего путного не выходит, тогда он обращается за поддержкой к Палтусову, совсем недавно переехавшему из меблированных комнат в собст­венную квартиру у Чистых Прудов. Палтусов рад услужить приятелю. К тому же случай с мадам Гужо лишний раз подтверждает его тео­рию о том, что «вахлак»-купец на все в Москве накладывает лапу, и,
 697
 следовательно, «наш брат» — дворянин и интеллигент должен нако­нец взяться за ум, чтобы не оказаться съеденным. Прибегнув в пере­говорах с Гордеем Парамоновичем к посредничеству Калакуцкого, Андрей Дмитриевич вскоре понимает, что его «принципал» зарвался в финансовых спекуляциях и что ему самому отныне выгоднее не служить в «агентах» Калакуцкого, а открыть собственное дело. При­няв это решение, Палтусов отправляется на бенефис в Малый театр, где, встретившись с Анной Серафимовной Станицыной, приходит к выводу, что она гораздо порядочнее, умнее и «породистее», чем от­бывшая наконец за границу и, как говорят, разболевшаяся Мария Орестовна Нетова. Вступив в антракте с Анной Серафимовной в бе­седу, Андрей Дмитриевич убеждается, что и он ей небезразличен. Разговор среди прочего заходит и о судьбе семейства Долгушиных. Выясняется, что Тасина парализованная мать умерла, отец-генерал поступил в надзиратели к табачному фабрикату, а сама Тася, едва-едва отвлеченная от опасного для приличной девушки общества акт­рисы Грушевой, остро нуждается в заработке. Тронутая этими новостями, Анна Серафимовна вызывается взять Тасю к себе в чтицы, пока не придет ей время поступать в консерваторию.
 На следующий вечер Станицына и Палтусов, будто ненароком, встречаются вновь — уже на симфоническом концерте в зале Благо­родного собрания. Андрей Дмитриевич не прочь еще теснее сбли­зиться с очаровательной купчихой, но его останавливает людская молва. Будут, небось, говорить, что он примостился близ соломенной вдовушки-«миллионщицы», тогда как на самом деле ему не нужно «бабьих денег»; он, Палтусов, и сам пробьет себе дорогу. Обострен­ная щепетильность и деликатность мешают Анне Серафимовне и Андрею Дмитриевичу объясниться во взаимной сердечной приязни. Они расстаются, условившись, впрочем, свидеться на балу у купцов Рогожиных. А пока, узнав, что Калакуцкий окончательно разорился, Палтусов едет навестить его. Им движет не только дружеское чувст­во, но, признаться, еще и надежда перехватить у бывшего «принци­пала» самые выгодные подряды. Этим планам не суждено сбыться, поскольку в доме у Калакуцкого он застает околоточного: Сергей Степанович только что застрелился. Палтусов и опечален, и возбуж­ден мечтою, тайно воспользовавшись доверенными ему деньгами Марии Орестовны, завладеть высокодоходным домом своего покойно-
 698
 го работодателя. Эта мечта столь неотступна, что, встретившись на рогожинском балу со Станицыной, Палтусов ее уже едва замечает. Голову ему кружит теперь красавица графиня Даллер, а еще пуще мысль о том, что он вот-вот, временно пойдя на нечестный поступок, станет полноправным членом «семьи» самых денежных людей Мос­квы. Анна Серафимовна, понятно, набравшись отчаянной храбрости, приглашает Андрея Дмитриевича к себе в карету и... бросается с по­целуями к нему на шею, но скоро, впрочем, застыдившись, одумыва­ется. Влюбленные расстаются: она — с мыслями о своем позоре, он — с верою в скорое обогащение.
 Действие пятой книги романа начинает эмансипированная дочь станицынской тетушки Любаша. Заметив, что ее «братец», а на самом деле дальний-предальний родственник Сеня Рубцов «неровно дышит» по отношению к Тасе, играющей при Анне Серафимовне роль чтицы, юная «дарвинистка из купчих» понимает, что она и сама влюблена. «Молодежь», флиртуя и пикируясь, целые дни проводит в доме Станицыной. Но Анне Серафимовне не до них. Узнав, что от­ставленный муж в очередной раз навыпускал фальшивых векселей, по которым, чтобы не было сраму, ей придется платить, она решает раз­вестись с Виктором Мироновичем, освободив себя для вымечтанного и, кажется, такого возможного брака с Палтусовым. Да и дела требу­ют к себе внимания. Наняв толкового Сеню к себе директором, Ста-ницына вместе с ним, с Любашею и Тасей едет на собственную фабрику, где, по сообщению немца-управляющего, будто бы назрева­ет забастовка. Визитеры обследуют прядильные цеха, «казарму», где живут рабочие, фабричную школу и убеждаются, что забастовкой «не пахнет», поскольку дело во владениях Анны Серафимовны поставлено совсем не плохо. Зато совсем плохи дела в доме Нетовых. Мария Орестовна вернулась из заграничного вояжа умирающей, пораженной антоновым огнем, но Евлампий Григорьевич не чувствует больше по отношению к ней ни прежней любви, ни прежнего страха. Впрочем, Нетова не видит перемен в своем муже, чье сознание явно помраче­но, поскольку он, как поговаривают в их среде, давно страдает про­грессивным параличом. Огорченная тем, что Палтусов так и не полюбил ее как должно, она мечтает поразить избранника собствен­ным великодушием, сделав его либо своим душеприказчиком, либо, чем черт не шутит, наследником. Мария Орестовна посылает за ним,
 699
 но Андрея Дмитриевича не могут сыскать, и, с досады не оставив за­вещания, Мария Орестовна умирает.
 Все наследство по закону переходит, следовательно, к мужу и ее «ничтожному» брату Леденщикову. И тут наконец появляется Палту­сов. Оказывается, он был болен, но вступивший в наследование Леденщиков, не желая входить в какие бы то ни было обстоятельства, требует, чтобы Андрей Дмитриевич незамедлительно вернул те пять­сот тысяч, управление которыми доверила ему покойная Мария Орестовна. Палтусов, тайно распорядившийся изрядной частью этой суммы по собственному усмотрению, поражен в самое сердце: ведь «все было у него так хорошо рассчитано». Он летит за кредитом к Осетрову — и получает от человека, которого считает своим идеалом, решительный отказ; собирается за помощью к Станицыной — и оста­навливает себя, ибо для него непереносимо быть обязанным женщине; фантазирует о том, как ради денег придушит старичка-процентщика и шопенгауэрианца Куломзова — и тотчас же устыжается; думает о самоубийстве — и не находит в себе сил на это... Кончается все это, как и следовало ожидать, сначала подпиской о невыезде, а затем и арестом попавшего в западню Палтусова.
 Узнав об этом от растерявшейся и не знающей, что предпринять, Таси, Анна Серафимовна немедленно велит подать экипаж и едет в арестантскую, где третий уже день содержится Андрей Дмитриевич. Она готова заплатить залог, достать всю, какая требуется, сумму, но Палтусов благородно отказывается, поскольку решил «пострадать». Он, по словам адвоката Пахомова, «смотрит на себя как на героя», все действия которого в состязании с купеческой мошной не только позволительны, но и морально оправданны. Пирожков, навещающий Андрея Дмитриевича в заточении, не вполне уверен в его правоте, но Палтусов настойчив: «...Я чадо своего века» — и век, дескать, требует достаточно «широкого взгляда на совесть».
 Следствие по делу о растрате продолжается, а Станицына с «молоде­жью» отмечают Пасху в Кремле. Все они озабочены: Анна Серафимов­на — участью Андрея Дмитриевича, Тася — своей неудавшейся театральной карьерой, Любаша тем, что «дворянка отбила у нее того, кого она прочила себе в мужья». На разговенье в дом Станицыной нежданно является Виктор Миронович — он, «наскочив» за границей на какую-то недотрогу, сам предлагает Анне Серафимовне развод, и
 700
 ей, при одном воспоминании о томящемся в арестантской Палтусове, становится «так весело, что даже дух захватило. Свобода! Когда же она и была нужнее, как не теперь?». Счастливая развязка поджи­дает и Тасю: во время посещения Третьяковской галереи Сеня Руб­цов предлагает ей свою руку и сердце. Все потихоньку устраивается ко всеобщему удовольствию, и вот уже гуляющий по Пречистенскому бульвару Иван Алексеевич Пирожков видит коляску, в которой ря­дышком с Анной Серафимовной сидит выпущенный ее хлопотами на свободу Андрей Дмитриевич. Самое время идти в «Московский» трактир, где, как и в других бесчисленных ресторанах первопрестоль­ного града, на свой пир победителей собираются «хозяева» из беру­щих в стране верх коммерсантов и музыкальная машина оглушительно трещит победный хор: «Славься, славься, святая Русь!»
 С. И. Чупринин
 Всеволод Владимирович Крестовский 1840 - 1895
 Петербургские трущобы Роман (1864 - 1867)
 5 мая 1838 г. молодая женщина подкидывает в дом князя Дмитрия Шадурского новорожденную девочку. Тридцативосьмилетний князь мало удивлен появлением подкидыша; зная образ жизни князя, не видит в этом ничего странного и его супруга Татьяна Львовна. Шадурский решает отделаться от девочки и едет за советом к генераль­ше фон Шпильце — знаменитой петербургской даме сомнительного происхождения, знающей всех и вся и умеющей самыми разными путями устраивать любые дела.
 Мать новорожденной девочки, двадцатипятилетняя княжна Анна Чечевинская, с нетерпением ждет в тайном приюте возвращения своей горничной Наташи, которой поручила отвезти к князю его вне­брачного ребенка. Княжна Анна воспитывалась в деревне, у пьющего отца. Там познакомилась она и с приехавшим на три месяца сосе­дом, князем Шадурским, который от нечего делать соблазнил краси­вую девушку. Отец Анны неожиданно умер, и, будучи беременной, она вынуждена была переехать в Петербург, к не любящей ее мате­ри. Боясь гнева старой княгини, Анна уехала к тайной акушерке в
 702
 сопровождении крепостной горничной, оставив матери записку с со­общением о предстоящих родах.
 Возмущенная безнравственностью дочери, старая княгиня лишает ее наследства в пользу любимого сына Николая, повесы и картежни­ка. Позор княжны Чечевинской делается достоянием петербургского света; старая княгиня заболевает от нервного потрясения.
 Тем временем Наташа вынашивает собственные планы дальней­ших действий. Эта восемнадцатилетняя крепостная девушка выросла в доме брата старой княгини Чечевинской, который баловал хоро­шенькую девочку и воспитывал ее, как барышню. После неожидан­ной смерти барина Наташа перешла по наследству его сестре и мгновенно утратила ставшие привычными блага. Она была разлучена с матерью и приставлена горничной к княжне Анне. Наташа, натура хладнокровная, безжалостная и последовательная, затаила желание отомстить ненавистной княгине.
 После скандала в семействе Чечевинских Наташа отправляется на Вознесенский проспект к своему любовнику, граверу Казимиру Бодлевскому, который в момент ее прихода занят изготовлением фаль­шивых денег. Наташа требует, чтобы он достал для нее фальшивый паспорт, и диктует ему записку, которую следует написать почерком княжны Анны Чечевинской. С помощью афериста Сергея Коврова Бодлевский добывает паспорт в одном из петербургских притонов под названием «Ерши». Напоив больную княгиню Чечевинскую опиу­мом, Наташа крадет у нее из шкатулки большую часть денег, оставив вместо них записку якобы от княжны Анны, в которой говорится, что та забирает положенные ей деньги. Не выдержав этого потрясе­ния, старая княгиня умирает, успев, однако, уничтожить компроме­тирующую род Чечевинских записку. Николай Чечевинский крайне удивлен, обнаружив после смерти матери не такую крупную сумму, на которую он рассчитывал. Наташа с Бодлевским бегут в Финлян­дию с поддельными паспортами.
 Князь Дмитрий Платонович Шадурский договаривается с гене­ральшей фон Шпильце об устройстве ребенка и тут же забывает о су­ществовании своей внебрачной дочери — как, впрочем, не желает помнить и о судьбе ее матери. Шадурского больше интересует, от кого беременна его двадцатипятилетняя жена, с которой он после рождения сына Владимира поддерживает лишь видимость семейных
 703
 отношений. Шесть лет назад Шадурский женился на Татьяне Львов­не, чтобы насолить влюбленному в нее приятелю; жена вскоре наску­чила ему. Оскорбленная равнодушием и неверностью мужа, княгиня нашла утешение в обществе человека «низкого» происхождения. Не зная об этом, князь подозревает, что отец будущего ребенка Татьяны Львовны — подобный ему светский повеса. Каково же оказывается его потрясение, когда он застает княгиню в объятиях своего управля­ющего Морденко! Взбешенный князь дает ему пощечину и выгоняет из дому; в ответ на упреки княгини Шадурский дает пощечину и ей. Ночью у Татьяны Львовны начинаются преждевременные роды и ис­пуганный Шадурский везет ее в тот же тайный приют, где находится всеми покинутая Анна Чечевинская. Пока княгиня рожает, происхо­дит объяснение Анны и князя Шадурского; боясь стать героем свет­ского скандала, тот отказывается от княжны. Анна безуспешно просит вернуть ей ребенка.
 Новорожденного сына княгини Шадурской оставляют у акушер­ки. Вскоре княгиня тайно пересылает Морденко деньги для того, чтобы тот поместил ребенка в хорошие руки, — и тоже забывает о существовании сына. Пришедшую к ней за своим ребенком Анну Че-чевинскую Шадурская надменно выгоняет, обвиняя в безнравствен­ности. Без ребенка, без друзей, без средств к существованию Анна исчезает в трущобах Петербурга. Шадурские вместе с пятилетним сыном Владимиром отбывают за границу.
 Дочь Шадурского и Чечевинской названа Машей и отдана гене­ральшей фон Шпильце на воспитание к добрым и богобоязненным старикам Поветиным, живущим на Петербургской стороне. Сын Морденко и Шадурской крещен Иваном Вересовым и помещен в се­мейство отставного майора Спицы, который зарабатывает на жизнь тем, что дает приемных детей нищенкам для лучшего сбора милосты­ни.
 Двадцать лет спустя в Петербург возвращаются князья Шадур­ские. В одном вагоне с ними едут от русской границы баронесса фон Деринг и ее брат, австрийский подданный Ян Карозич. За красави­цей баронессой в дороге ухаживают оба Шадурских, старый и моло­дой. Ухаживания продолжаются и в Петербурге, что раздражает княгиню Татьяну Львовну, так как она рассчитывает на выгодный
 704
 брак своего сына с дочерью богатого золотопромышленника Шиншеева.
 В гостях у Шиншеевых Владимир Шадурский знакомится с Юлией Николаевной Бероевой, женой Шиншеевского служащего. Красота молодой женщины пробуждает у себялюбивого Шадурского желание добиться ее благосклонности. Его самолюбие раззадорено и тем, что, будучи любящей женой и матерью двоих детей, Бероева от­вергает всех ухажеров, в том числе и самого господина Шиншеева. Не привыкнув ни в чем себе отказывать, Владимир заключает на Бероеву пари с приятелями. По его просьбе, пользуясь длительным от­сутствием мужа Бероевой, генеральша фон Шпильце заманивает ее к себе, опаивает особым напитком, заставляющим Юлию отдаться Вла­димиру Шадурскому.
 Под именами баронессы фон Деринг и Яна Карозича вернулись в Петербург Наташа и Бодлевский. За двадцать лет пребывания за гра­ницей они сделались ловкими международными аферистами и вы­нуждены были бежать от французского суда. В Петербурге они образуют «ассоциацию» мошенников со старым знакомым, Сергеем Ковровым, и новым — называющим себя венгерским графом Нико­лаем Каллашем. С помощью ловких авантюр они выманивают деньги у представителя ордена иезуитов, у доверчивых светских особ. Карозич становится последним любовником стареющей Татьяны Львовны Шадурской, которая охотно снабжает его деньгами.
 Вскоре после происшествия у генеральши фон Шпильце Юлия Бе­роева чувствует себя беременной. Она в отчаянии думает, каким тя­желым ударом станет ее невольная измена для мужа. Скрыв свою беременность, Юлия рожает у тайной акушерки, предполагая оста­вить у нее ребенка. Но ей становится жаль новорожденного мальчи­ка, и она решает просить князя Владимира Шадурского позаботиться о нем. Бероева пишет ему записку, приглашая в маскарад, а потом, во время обеда в ресторане, просит принять участие в судьбе ребен­ка. Князь соглашается это сделать в обмен на близость с нею. Отбива­ясь от Шадурского, Юлия вонзает ему в горло серебряную вилку. Князь ранен, Бероева арестована, младенец продан нищим, у кото­рых умирает в страшных мучениях.
 Незадолго до этого происшествия Владимир Шадурский бросил свою содержанку Машу Поветину. По наущению княгини Шадур-
 705
 ской, желавшей отвлечь сына от баронессы фон Деринг, девушку до­ставила молодому князю генеральша фон Шпильце, взяв ее от воспи­тателей. Не выдержав разлуки с любимой своей Машей, старушка Поветина умерла, старик лишился рассудка. Маша влюбилась в моло­дого князя, не подозревая о его истинном к ней отношении: эгоисту Шадурскому давно хотелось иметь красивую содержанку, чтобы хвас­таться ею перед приятелями. Еще менее она могла себе представить, что стала любовницей собственного единокровного брата. Поняв, что искренняя, чистая душой Маша не годится на роль «камелии», Шадурский бросает ее без средств к существованию.
 Маша устраивается прислугой в педантичное немецкое семейство, но оттуда ее выгоняют во время болезни. Не найдя другой работы, не имея жилья, Маша ночует в брошенной речной барке. Здесь она встречает Ивана Вересова, к которому судьба оказалась так же небла­госклонна.
 Иван Вересов с рождения воспитывался у майора Спицы, не зная родительской ласки, хотя живший по соседству отец навещал его. Морденко устроил его в театральную школу, из которой Иван был выпущен как неспособный на бессловесные амплуа. Свой хлеб он за­рабатывал также лепкой гипсовых фигурок для уличных продавцов. Жил Иван отдельно от Морденко, который ничем не помогал сыну. Со времени изгнания из дома Шадурских Морденко владела единст­венная тайная страсть: отомстить князю за пощечину, а княгине — за презрение. Чтобы сколотить капитал, он начал давать деньги в рост; его первой закладчицей была княжна Анна Чечевинская, сняв­шая с себя нательный крест. Постепенно Морденко стал скупать про­сроченные векселя расточительных Шадурских, ожидая дня, когда сможет окончательно разорить своих врагов. Поглощенный этой идеей, Морденко сделался настолько подозрителен, что обвинил соб­ственного сына в пособничестве грабителям,- пришедшим убить рос­товщика. Иван был арестован, попал в общество убийц и бандитов и выжил в тюрьме только благодаря заступничеству одного из них, Рамзи. Выпущенный на волю, Иван не имел ни жилья, ни средств, из-за чего и был вынужден ночевать в барке. Пути его с Машей По-ветиной вскоре разошлись, но им суждено было встретиться снова.
 Сознавая безысходность своего положения, Маша решает утопить­ся в проруби. Но в последнюю минуту ее спасает старая нищенка и
 706
 проститутка Чуха. Маша замечает, что опустившаяся на дно жизни Чуха когда-то наверняка получила хорошее воспитание. Женщины проникаются доверием друг к другу, и Чуха рассказывает Маше исто­рию своей жизни — жизни бывшей княжны Чечевинской — не по­дозревая, что перед нею ее потерянная дочь. Чуха приводит Машу ночевать в притон, где та снова встречает Ивана Вересова и спасает его от издевательств бандитов. Но молодые люди вновь расстаются. Убежав из притона, после тяжелых жизненных перипетий, Маша оказывается в публичном доме.
 Господин Бероев пытается выручить арестованную жену, но этому препятствуют Шадурские, которые боятся справедливого наказания для сына. Подкупленные ими люди подбрасывают Бероеву комплект запрещенного журнала «Колокол», обрекая его таким образом на арест. Не выдержав тюремной жизни, публичного позора, ареста мужа, Юлия Бероева от сильного нервного потрясения впадает в тюрьме в летаргический сон, который окружающие принимают за смерть. Ее хоронят в дальнем углу Митрофаниевского кладбища. Вскоре беглый уголовник Гречка раскапывает могилу, надеясь снять с Бероевой ладанку с «неразменным рублем», который та хранила как память о детях. К ужасу Гречки, мертвая встает из гроба. Бероеву на­ходят и выхаживают «ассоциаторы», у которых неподалеку от клад­бища налажено производство фальшивых денег.
 Морденко наконец удается осуществить свой план мщения: он предъявляет к оплате векселя на огромную сумму, которые должны разорить Шадурских. Но Морденко не выдерживает потрясения и тяжело заболевает. Перед смертью он находит сына, Ивана Вересова, и завещает ему свое состояние, взяв с него клятву в том, что он ото­мстит до конца Шадурским. Чтобы добиться от Ивана нарушения клятвы, княгиня Шадурская открывает ему секрет его рождения и разыгрывает перед юношей роль любящей матери, наконец обретшей сына. Иван рвет на части векселя, после чего княгиня прекращает встречи с ним. Последний человек, оставивший в жизни Ивана свет­лый след, — Маша Поветина; он пытается ее разыскать.
 На набережной Фонтанки толпа издевается над Чухой. Под общий смех совершенно пьяная Чуха называет себя княжной Чече­винской. Это слышит проходящий мимо граф Николай Каллаш и, пораженный, увозит ее в свой роскошный дом. В разговоре с про-
 707
 трезвевшей Чухой открывается настоящее имя Каллаша: это ее род­ной брат, князь Николай Чечевинский. В сердце мошенника и кар­тежника просыпается жалость и любовь к сестре. Он обещает, что она будет женой когда-то обесчестившего ее князя. Николай нанима­ет врача, который медленно отравляет Татьяну Львовну Шадурскую. С помощью ловкой авантюры, осуществленной баронессой фон Де-ринг, Николай вынуждает овдовевшего Шадурского жениться на се­стре. Анна заставляет князя рассказать, кому он отдал ее дочь. Николай Чечевинский помогает сестре добиться ответа от генеральши фон Шпильце, на которую указывает Шадурский. Анна в ужасе узна­ет, что девушка Маша, которую она спасла от самоубийства, была ее дочерью. Она бросается на поиски дочери, но находит ее умирающей от чахотки, до которой довела Машу ужасная жизнь в публичном доме. На похоронах Маши присутствует и Иван Вересов. Вскоре он завещает Анне Чечевинской оставшиеся у него деньги и стреляется. Его хоронят на кладбище для самоубийц и животных, рядом с моги­лой любимой собачки его матери, княгини Шадурской.
 Случайно увидев фотографию компаньонки Николая, баронессы фон Деринг, Анна узнает в ней свою бывшую горничную Наташу. Николай шантажирует баронессу, чтобы вернуть сестрины деньги, но в ответ на шантаж «ассоциаторы» заманивают его кататься по под­земным каналам Петербурга и там убивают. Баронесса с Бодлевским уезжают в Варшаву, чтобы там «ловить рыбу в мутной воде» польско­го восстания.
 Владимир Шадурский женится на богачке Шишнеевой, в их семье соблюдается тот же «декорум светских приличий», который соблю­дался в семье старших Шадурских. Князь имеет на содержании «шесть пар отличнейших лошадей и пару таких же танцовщиц». По­чтенная генеральша фон Шпильце закрывает свой промысел по уст­ройству разнообразных дел и делается высоконравственной особой.
 Выйдя из тюрьмы, оправданный муж Бероевой навещает могилу жены. Но на кладбище он встречает живую Юлию. Не желая больше оставаться на родине, где Юлия не имеет права даже на жизнь, суп­руги забирают детей и уезжают в Соединенные Штаты.
 Т. А. Сотникова
 Глеб Иванович Успенский 1843 - 1902
 Нравы Растеряевой улицы Очерки (1886)
 В городе Т. на убогой и грязной Растеряевой улице живет множество бедного люда: мелкие чиновники, мещане, мастеровые. Среди них — молодой пистолетный мастер Прохор Порфирыч. Он «из благород­ных»: незаконнорожденный сын барина, полицейского чиновника. Но происхождение не сделало жизнь Прохора более легкой. Глафира, мать Прохора, была «низведена» барином в кухарки, а мальчика от­дали в обучение к пьянице-мастеру, где пришлось ему терпеть и голод, и побои. Потом Прохор пытался вести дело вместе со своим другом, но после пьяной ссоры порвал с ним отношения и начал ра­ботать один.
 Прохор Порфирыч считает всех прочих мастеровых не ровней себе, презирая их за пьянство и невежество (а эти недостатки дейст­вительно им свойственны: отсутствие каких бы то ни было интересов в жизни и беспросветная бедность толкают человека в кабак). Сам Порфирыч сдержан и расчетлив. Он не спешит нести к целовальнику нажитые деньги. Прохор Порфирыч мечтает разбогатеть, использовав всеобщее «полоумство» и «перекабыльство» (от слова «кабы») в своих целях.
 709
 Умирает старый барин, отец Прохора. Сын извлекает из его смерти все возможные выгоды: пристраивает кое-что из вещей и по­лучает в наследство даже больше, чем полагается, После этого он за гроши покупает себе дом у одной безумной старухи, обманывая и собственную мать, так как должен был купить дом для нее. Прохор Порфирыч обзаводится кухаркой и пьянчугой-подмастерьем по фами­лии Кривоногов, который делает за него большую часть работы. Пор­фирыч различными способами наживается на окружающих людях. Он за бесценок скупает изделия у тех мастеров, которым срочно нужны деньги, чтобы опохмелиться. Он обирает добродушного и бес­толкового лавочника Лубкова (покупает у Лубкова вещи подешевле, продает подороже), не гнушается Порфирыч и сводничеством: нахо­дит «девицу» для Капитона Иваныча, хозяина лавки стальных изде­лий, и за это получает возможность сбывать ему свои пистолеты по хорошей цене.
 В свободное время Прохор Порфирыч ходит в гости к своим зна­комым чиновникам, среди которых Егор Матвеич Богоборцев и стат­ский генерал Калачов. Богоборцев равнодушен ко всему, кроме разведения кур. А генерала Калачова все, в том числе и Порфирыч, считают человеком необьиайно свирепым, тогда как это просто недо­разумение. Генерал пытается внести в жизнь хоть какую-то упорядо­ченность и смысл, что вызывает у его семьи ужас и неприятие. Хочет он, например, срубить вербочку, которая губит окружающие садовые деревья, — жена же считает, что муж назло ей хочет срубить ее лю­бимое деревцо.
 Еще одна «замечательная личность» Растеряевой улицы — воен­ный писарь Хрипушин, слывущий в городе «медиком». Собственно, за «медика» он себя выдает для того, чтобы посещать множество домов, всюду пропускать по рюмочке и вести беседы. Дома Хрипу­шин сидеть не может: драчливая раскольница-жена выгоняет его. Не­редко заходит он в Томилинский переулок и навещает семейство Претерпеевых. Супруги Артамон Ильич и Авдотья Карповна Претерпеевы экономно ведут хозяйство, копят дочерям приданое. Жили они душа в душу, пока жена не решила отдать старшую дочь Олимпиаду в пансион. «Образованная» девушка стала стремиться к светской жизни, три младшие сестры подражают ей в этом. Родители потака­ли дочерям, пока их хозяйство не пришло в полный упадок. Однако
 710
 не только нищету приходится им терпеть: барышни Претерпеевы стали предметом злословия и насмешек для всех окружающих. С горя отец семейства начинает пить, заболевает и вскоре умирает.
 На Претерпеевых обращает внимание живущий на Растеряевой улице чиновник Толоконников. Он становится их благодетелем: при­сылает съестные припасы, дарит подарки. Претерпеевы думают, что он хочет жениться на одной из барышень. Но это не так: Толоконни­ков просто хочет, чтобы перед ним благоговели, чтобы его боялись. Ему мало власти над своей кухаркой — такую же власть он хочет приобрести над Претерпеевыми. Для этого он даже решает снять у них жилье. Претерпеевы всячески его ублажают, а его обращение с ними становится все более бесцеремонным и деспотичным. Он по­стоянно устраивает несчастной семье сцены, так что жизнь ее проте­кает в постоянном страхе перед Толоконниковым. Наконец Претерпеевы начинают бунтовать: приглашают в гости другого знако­мого. Толоконников в ярости съезжает от них и забирает все свои подарки. Семья Претерпеевых вновь в нищете, А Толоконников же­нится на некрасивой девушке, главное достоинство которой видит в том, что она «застращена», то есть напугана жизнью до последней степени.
 Обитатели Растеряевой улицы к книгам относятся опасливо. По­учительной считают они судьбу сироты по имени Алифан. Он, вызуб­рив с большим рвением азбуку, прочел книгу «Путешествие капитана Кука». Книга произвела на него огромное впечатление. Алифан торгу­ет вразнос мелкими вещами (а торговать рассеянный и мечтательный парень не умеет) и рассказывает всем желающим о капитане Куке. Эти рассказы делают его всеобщим посмешищем. Он слывет сума­сшедшим.
 Но все-таки не всякую образованность растеряевцы презирают. Так, они очень уважают Пелагею Петровну Балканову, или Балканиху, весьма сведущую в церковных вопросах. Балканиха — женщина почтенная и суровая. Муж боялся ее необыкновенно. В городе ходит молва, что умер он со страху, когда жена застала его тайком поедаю­щего варенье. За овдовевшую Балканиху посватался мещанин Дрыкин, разбогатевший на некоем темном деле. Обнаружив в Балканихе незаурядный ум, Дрыкин испугался и женился на молоденькой Нениле. После свадьбы Дрыкин сразу «усмирил» строптивую супругу.
 711
 Она стала совершенно покорной, но втихую начала ненавидеть мужа. Когда Дрыкин ослеп, Ненила почувствовала свободу. Хозяйством она не занимается, тратит деньги на наряды и поколачивает мужа. Балканиха ходит к супругам Дрыкиным в гости и ссорит их еще сильнее.
 Один из жильцов Балканихи — извозчик Никита. Хозяйка посто­янно наставляет его на путь истинный. Никита каждый раз искренне обещает исправиться и больше не пьянствовать, но из этих благих на­мерений ничего не выходит.
 У Пелагеи Петровны растет приемный сын Кузька. Он «закор­млен и усыплен», ничто не интересует его скучающую душу. В сем­надцать лет Кузька неразумен, как ребенок. Как-то раз Кузька с Прохором Порфирычем идут на богомолье в соседнее село 3-во. Там Кузька выпивает на спор четверть пива и от непривычки к спиртно­му умирает. А Прохор Порфирыч на богомолье находит себе невес­ту — Раису Карповну. Она содержанка капитана Бурцева; капитан уезжает и обещает дать полторы тысячи (притом до венца) тому, кто женится на Раисе Карповне. Узнав об этом, Прохор Порфирыч решает жениться. Он очень доволен выгодной сделкой. Невеста счас­тлива и благодарна своему жениху.
 О. В. Буткова
 Николай Георгиевич Гарин-Михайловский 1852 - 1906
 Тетралогия Гарина-Михайловского представляет собой единое сюжет­ное повествование, разворачивающееся в хронологической последова­тельности, отправной точкой которого являются 70-е гг. XIX столетия. Место действия — город Одесса. Причем прямое указание в тексте о месте описываемых событий делается автором только в четвертой части тетралогии — в повести «Инженеры». В первых двух книгах фигурирует некий приморский город, а в «Студентах» родина героя названа Новороссийским краем. Четырехчастное повествование Гарина-Михайловского является прежде всего рассказом о семнадца­ти годах жизни центрального персонажа (в первой части ему восемь лет; в четвертой — двадцать пять) Темы (Артемия Николаевича) Карташева; о процессе постепенного развития и становления личнос­ти со всеми взлетами и падениями, органично встроенного в общесе­мейную историю (подзаголовок первых трех частей «Из семейной хроники»).
 Детство Темы Повесть (1892)
 Действие происходит в доме Карташевых. Глава семейства — отстав­ной генерал Николай Семенович Карташев. Суровый характер и вы-
 713
 правка николаевского генерала Карташева-старшего дают вполне оп­ределенное направление воспитанию детей, среди которых Тема, старший в семье из мальчиков, оказывается главным «поджигателем обычного возбуждения», а значит, его шалости становятся предметом наиболее пристального внимания его отца, сопротивляющегося «сен­тиментальному» воспитанию сына, «вырабатывающего» из него «про­тивную слюнявку». Однако мать Темы, Аглаида Васильевна, женщина умная и тонко образованная, придерживается иного взгляда на вос­питание собственного сына. По ее мнению, любые воспитательные меры не должны уничтожить в ребенке человеческого достоинства, превращать его в «огаженного звереныша», запуганного угрозой те­лесных наказаний. Восьмилетний Тема, оказавшись между двумя по­люсами понимания родительского долга и объясняя свои поступки себе и окружающим, пытается прогнозировать реакцию каждого из родителей.
 Такова первая встреча с героем, когда он, случайно сломав люби­мый цветок отца, не может честно признаться в своем поступке: страх перед жестокостью отца превосходит доверие к материнской справедливости. В этом заключается причина всех последующих «под­вигов» героя: немыслимый галоп на жеребце Гнедко, разорванная юбка бонны, разбитый судок и, наконец, украденный сахар — вся «повесть грустного дня» — первого дня повествования, заканчиваю­щегося для Темы суровым отцовским наказанием. Недобрая память о подобных экзекуциях сохранится у Темы на долгие годы. Так, спустя почти двадцать лет случайно оказавшись в родном доме, он вспоми­нает место, где его секли, и собственное чувство к отцу, «враждебное, никогда не мирящееся».
 В этот ранний период для матери Темы важно то, что, «несмотря на всю сутолоку чувств» и разнообразие детских впечатлений, даю­щих повод не только к капризам, но и к самым необдуманным по­ступкам, в груди ее сына «сидит горячее сердце». Внимательная, но требовательная любовь Аглаиды Васильевны находит отклик в душе мальчика, с готовностью рассказывающего ей историю своих несчас­тий. После искреннего признания и раскаяния Тема испытывает осо­бенно возвышенные чувства, но, находясь в эмоционально возбужденном состоянии от перенесенных физических страданий,
 714
 следствием которых становится и последующая болезнь, он проявляет бездумную храбрость и совершает по-настоящему отважный посту­пок.
 «Набедокуривший баловень» вспоминает о своей любимой соба­чонке Жучке. Узнав от няни, что «какой-то ирод» бросил ее в старый колодезь, Тема сначала во сне, а затем и наяву спасает свою любими­цу. Воспоминания о чувстве отвращения от соприкосновения с «во­нючей поверхностью» и «слизистыми стенками полусгнившего сруба» надолго остались в памяти Темы. Этот эпизод окажется настолько сильным эмоциональным впечатлением, что в дальнейшем сквозь призму произошедшего с ним той памятной летней ночью герой ин­терпретирует все самые сложные обстоятельства собственной жизни (например, в третьей части тетралогии герой заболевает сифили­сом — в прощальной записке к матери он сравнивает себя с Жучкой, брошенной в колодезь).
 Тогда Темины «подвиги» заканчиваются ледяным компрессом, го­рячечным бредом и несколькими неделями тяжелой болезни. Однако здоровый организм ребенка берет верх — следует выздоровление, а теплая, по-осеннему примиряющая погода создает у героя такое на­строение, когда «вокруг все то же», «все радует своим однообразием» и снова есть возможность «зажить одной общею жизнью».
 Выздоровление Темы совпадает с еще одним важным, не считая предгимназических ожиданий и приготовлений, событием. Теме раз­решают посещать «наемный двор», пустырь, сдававшийся в аренду отцом Карташева, где он мог целыми днями «носиться с ребятишка­ми», «отдаться ощущениям жизни своих новых приятелей»: их играм в «дзигу» (вид волчка), вылазкам на кладбище и прогулкам к морю. Так прошло еще два года привольной жизни, и «подоспела гимна­зия». Тема выдерживает экзамен в первый класс — начинаются пер­вые страхи перед «свирепым латинистом» и обожание добродушного учителя естественной истории, возникает острота первых дружеских переживаний. Но постепенно эмоциональный подъем сменяется более ровным, будничным настроением, и тянутся дни, «бесцветные своим однообразием, но и сильные, и бесповоротные своими резуль­татами».
 На фоне общепознавательных впечатлений особенное значение
 715
 имеет обретение в лице «доброго и кроткого» одноклассника Ивано­ва друга, который оказывается, по сравнению с Темой, довольно на­читанным мальчиком. Благодаря ему во втором классе Карташев читает Майн Рида и Гоголя. Однако после неприятной истории Ива­нова исключают из гимназии, и дружба между ними прекращается: не только из-за отсутствия общих интересов, но и потому, что Ива­нов становится свидетелем малодушного поступка своего друга. Для Темы это испытание не заканчивается разрывом с Ивановым: в клас­се за ним закрепляется репутация «выдавшего», и ему приходится пережить несколько дней «тяжелого одиночества».
 Впрочем, с Ивановым Тема еще встретится в своей жизни, учась в Петербурге, а между тем у него появляются новые приятели, с которы­ми, преисполненный авантюрно-романтических мечтаний, он строит планы побега в Америку, чтобы не идти «избитым путем пошлой жизни». Приятели, увлеченные строительством лодки для морского путешествия, проявляют значительно меньшее рвение к учебе. Резуль­татом этого становятся отрицательные оценки в гимназическом жур­нале. Тема скрывает свои «успехи» от домашних, поэтому последующие события оказываются для них полной неожиданностью. «Америка не выгорела»; компания заслужила прозвище «американцев», а тем вре­менем подошло время экзаменов, когда обнаружилось общее безделье. Страх провалиться на экзаменах рождает у Карташева различные фан­тазии, среди каковых оказывается мысль о «самоубийстве» посредством «глотанья спичек», счастливо и без последствий закончившееся. Тема сдает экзамены и переходит в третий класс.
 Именно на это время приходится сближение Темы с отцом, кото­рый стал мягче, ласковее и все более искал общества семьи. Прежде немногословный Карташев-старший рассказывает сыну о «походах, товарищах, сражениях». Но сильный организм Николая Семеновича начинает изменять ему, и вскоре шумный и веселый дом Карташевых наполняется «рыданиями осиротевшей семьи».
 Этим печальным событием заканчивается первая часть тетралогии, а во второй книге — «Гимназисты» — читатель встречается с Темой Карташевым — учеником шестого класса.
 716
 Гимназисты Повесть (1893)
 Именно в этой части повествования складывается основной круг друзей главного героя (компания, состоящая из Карташева, Корне-ва, Долбы, Беренди, Ларио и Дарсье) и общих с ними интересов. Первоначальное противостояние («партия Карташева» — «партия Корнева») двух самых авторитетных и уважаемых учеников в клас­се перерастает в сближение между ними, а затем и в настоящую дружбу, несмотря на непрекращающиеся споры «решительно обо всем». При этом Карташевым владеют самые противоречивые чув­ства. С одной стороны, у него не могут не вызывать уважение на­читанность Корнева, в послужном читательском списке которого Писарев, Бокль, Белинский, и твердость в суждениях и оценках, но, с другой стороны, желая сохранить собственную точку зрения, Тема пытается ограничить влияние Корнева на свою умственную жизнь. Только после прочтения всех необходимых «прогрессивному моло­дому человеку» книг в отношения Карташева и Корнева «вкралось равенство».
 Вскоре Карташев станет частым гостем в доме Корневых и даже влюбится в младшую сестру своего друга. Однако гимназические увле­чения Писаревым, религиозные сомнения, которые возникают у Темы вследствие общения с Корневым, приходят в противоречие с ценностями семьи Карташевых. Аглаида Васильевна пытается приве­чать товарищей сына, в особенности Корнева, чтобы иметь непосред­ственную возможность знать о направлении их мыслей и интересов. Ее ум, внимательное отношение к каждому из друзей Карташева, а также радушие, с которым принимаются гости, оказывается привле­кательным для всей компании, собирающейся издавать гимназичес­кий журнал по аналогии с существовавшими в то время периодический изданиями. Причем каждый из участников будущего журнала ставил индивидуальную творческую задачу. Например, Бе-рендя взялся «доказать исторически, что русская раса идет общечело­веческим путем в деле прогресса». Долба решает заняться популяризацией идей Фохта, Молешотта и Бюхнера в писаревском переложении за отсутствием переводов с оригиналов. Тема ставит
 717
 более «утилитарную» задачу. Он решает написать статью о вреде классического образования.
 После выхода журнала с ним знакомятся не только в гимназии — страницы, переписанные ровным, аккуратным почерком, были при­несены Карташевым домой. Однако у матери Темы восхищение вы­звала логически развивающаяся мысль в статье Корнева, а опус собственного сына только огорчил Аглаиду Васильевну, да и в гимна­зии говорили исключительно о статьях Корнева, Долбы и Беренди — о Карташеве молчали. Тем не менее уязвленное самолюбие не меша­ет Теме по-прежнему принимать участие в общетоварищеских спо­рах. Через Берендю компания знакомится со спившимися техником и учителем. Дискуссия о судьбе этих людей перерастает в жаркий диспут о земном счастье, об альтруистическом идеале жизни, «кото­рая недоступна ни грязным рукам проходимца, ни роковым случай­ностям». Но в лице Аглаиды Васильевны Тема не находит сочувствия рассуждениям о «правде кабака». Мать говорит ему об умении отли­чать «бред опустившегося пьяницы от истины», бороться не с людь­ми, а с их заблуждениями, со злом в них.
 Иначе строятся взаимоотношения в семье Корневых. В отличие от Темы родительское влияние на Корнева ограничивается соблюдением внешней благопристойности — независимо от религиозных взглядов сына отец требует посещения церкви. В семье Карташевых к Корневу относятся несколько настороженно, но с неизменным интересом. Поэтому с готовностью подтверждают приглашение, сделанное Темой Корневу, после сданных экзаменов провести каникулы в их деревне, где друзья могут наслаждаться жизнью «в приятном ничегонеделаньи». Однако Тема и Корнев не только отдыхают, но и пытаются знакомиться с жизнью крестьян. Для этого друзья много общаются с сельским священником и преуспевающим, на первый взгляд, поме­щиком Неручевым, который впоследствии станет мужем старшей се­стры Карташева Зины. Их семейная жизнь сложится несчастливо, и тогда Зина, уже мать троих детей, оставит их на попечение Аглаиды Васильевны, а сама пострижется в Иерусалиме в монахини. Но тогда время, проведенное в гимназии, оказывается одним из самых светлых эпизодов в жизни каждого из молодых людей: мать и сестры Карташевы очарованы умом и талантами Корнева (он хорошо поет и обла­дает несомненным артистическим даром).
 718
 Возвращение в город и начало нового учебного года стало и на­чалом последующих печальных событий в судьбе некоторых героев повести. За лето Берендя, живя отшельником и встречаясь только с «пропойцами», особенно (до этого и вся компания не прочь была иногда выпить) пристрастился к водке. Кроме того, в гимназии произошел следующий инцидент: по доносу латиниста после лите­ратурного вечера был вынужден подать прошение об отставке лю­бимый гимназистами преподаватель истории, произнесший на этом вечере речь о необходимости перемен в системе образования. Бе­рендя и Рыльский оказались главными зачинщиками обструкции, устроенной гимназистами доносчику. Последовало их исключение из гимназии, ставшее для Беренди роковым. Окончательно запутав­шись в денежных и любовных отношениях, несправедливо обви­ненный в убийстве, Берендя кончает жизнь самоубийством. Его смерть производит в гимназии «потрясающее впечатление». На похо­ронах Долба произносит речь, которая едва не становится причиной и его исключения, и только заступничество Карташева, приходившегося родственником назначенному в город новому генерал-губернатору, спасает его от печальной участи Беренди и Рыльского. Кстати, послед­ний, считавшийся в компании самым красивым и являвшийся же­нихом Наташи Корневой, сестры Васи Корнева (в тайну этой «помолвки» был посвящен только Карташев, сам в то время влюб­ленный в Наташу), навсегда уезжает за границу. «Пропойцы», имена которых наряду с именем Беренди фигурировали в деле об убийстве, произошедшем в городе, были выдворены за пределы Одессы.
 Кроме того, начавшаяся образовательная реформа повлекла изме­нения в жизни каждого из гимназистов. Классическое образование теперь не ограничивалось семью годами — был введен дополнитель­ный (восьмой) год обучения. Но для тех, кто выдерживал выпускные экзамены, гимназическая пора заканчивалась уже в текущем году. Вся компания «со страхом и трепетом» готовилась к экзаменам, твердо решив во что бы то ни стало закончить гимназию.
 Экзаменационные испытания счастливо завершаются как для Темы, так и для всех его товарищей.
 719
 Студенты Повесть (1895)
 Приготовлениями к отъезду в столицу начинается третья часть трило­гии. Главный герой — Тема Карташев полон мечтаний о том, как он «станет серьезным, будет заниматься, будет ученым», а для его близ­ких это время сожалений о том идеальном Теме, которого они хоте­ли видеть и которого они любили. После месячною пребывания в деревне, после тщательных месячных сборов в Петербург уезжают учиться Карташев, Корнев, Ларио, Дарсье и присоединившийся к компании во время сдачи выпускных экзаменов Шацкий. Для Темы отъезд в Петербург означает «сведенье счетов с прошлой жизнью», со всем, что «пошлило <...>, делало ее будничной». Приехав в Петер­бург, компания разбрелась — все поступали в разные учебные заведе­ния: Тема — на юридический факультет университета, Корнев — в медико-хирургическую академию, Шацкий — в институт путей сообщения.
 Первое впечатление Темы от Петербурга было сильное и прият­ное, но затем оно сменилось чувством одиночества, скуки и отчужде­ния. Ожидание начала учебного года в университете становится для Карташева томительным, но еще более тягостным оказывается впе­чатление от «бездонного хаоса первой лекции». Карташев, читавший Бойля, Чернышевского, Добролюбова и, по собственным представле­ниям, достигший невероятных высот учености, не понимает то, о чем говорится на лекциях. Не имея регулярного и равноправного обще­ния, Карташев находится в подавленном состоянии из-за нахлынув­ших на него новых ощущений и переживаний. В отличие от Карташева Корнев, несмотря даже на первую неудачу на вступитель­ном экзамене, оказывается более приспособленным к самостоятель­ной жизни.
 Поступив в академию с большим трудом, он разумно устраивает свой быт, «абонируется на чтение книг», заводит определенный круг знакомств из числа тех студентов, с которыми он регулярно встреча­ется в кухмистерской, где обедает. Позднее Корнев познакомит и Карташева с участниками этого кружка, среди которых окажется давний гимназический друг Карташева Иванов. Но в первое время пребывания в Петербурге старые друзья общаются довольно редко.
 720
 Это и становится причиной сближения Темы с Шацким. Планы Карташева наверстать упущенное, усиленно заниматься — читать Гегеля и прочих — остаются нереализованными, а все ученые занятия заканчи­ваются совместным с Шацким чтением Рокамболя, автора популярных авантюрных романов, и участием в разнообразных развлечениях и мистификациях Шацкого, прославившегося ими еще в гимназичес­кую пору.
 Приключения петербургского периода Шацкого, а вместе с ним и его нового приятеля Карташева, оказываются менее безобидными. Финансовые дела друзей из-за частого посещения театра оперетты и прочих увеселительных заведений вскоре приходят в плачевное состо­яние. После продажи всех мало-мальски ценных вещей как Шацкого и Карташева, так и совсем бедствующего Ларио, после неоднократ­ных обращений за помощью к родственникам у Карташева образует­ся довольно значительный долг, с которым он не в состоянии расплатиться самостоятельно. Но постепенно развлечения надоедают Теме; Шацкий превращается для него в «прежнего «идиота» (его гимназическое прозвище), а после крупной ссоры между приятелями Карташев переезжает на новую квартиру, решает кардинально изме­нить свой образ жизни, больше общается с Корневым. Поездки в оперетту сменяются оперными спектаклями (опера — давнее увлече­ние Корнева), а на столе Карташева вместо Рокамболя появляется томик Гете. После длительного перерыва Тема пишет письмо род­ным, где рассказывает о своих похождениях с Шацким, при этом ис­пытав настоящий творческий подъем, Карташев задумывается о том, «не писатель ли он».
 Он много работает и, хотя мучим сомнениями относительно соб­ственного таланта и ценности своих «писаний», решается показать написанное Корневу. Друг высказывает взвешенное и ответственное суждение. Он считает, что Тема уже «разобрался в сумбуре жизни», но еще не имеет «философского основания» для творчества, и называ­ет его «мозольных дел мастером». Смущенный оценками друга, Тема все-таки возвращается к писательским опытам в период сдачи экза­менов. У него рождается замысел повести о нуждающемся студенте, который, не выдержав своего бедственного положения, на Пасху вы­брасывается из окна. Закончив повесть, он относит ее в журнал «Дело», а через две недели узнает об отказе редакции печатать ее.
 721
 Кроме того, Тема, не сдав первый же экзамен, подает прошение об увольнении из университета. Вновь сближается с Шацким. Разделяя его «теорию практики жизни», подает документы в институт, где учится его друг, также решив стать инженером. Накупив гимназичес­ких учебников по математике, Карташев занялся тем, что «считал уже сданным навсегда в архив жизни». Беспорядочный образ жизни Шацкого приводит к тому, что он тяжело заболевает. Только благода­ря усилиям Карташева Шацкий получает медицинскую помощь, а Ларио, с которым приятели в это время довольно активно общают­ся, — место гувернера, что, однако, не способствует улучшению его материального положения.
 Вскоре после исключения из технологического института, произо­шедшего вследствие студенческих беспорядков и стоивших Ларио и прочим студентам заключения в пересыльной тюрьме, его выдворяют из Петербурга. А Карташев и Шацкий сдают экзамены: Тема — вступительный, а Шацкий — на второй курс. Карташев отправляется на несколько дней к родным, где все оказываются довольны его ре­шительным поступком и хором пророчат блестящее будущее. По воз­вращении в Петербург Тему ожидала обычная институтская жизнь: лекции, работы в чертежных. Не примкнув однозначно ни к одному из институтских кружков, которые были более склонны «в сторону брожения сердечного, чем умственного», Карташев отдает предпочте­ние так называемым «охолощенным» — фатоватому институтскому большинству. Несмотря на свою еще гимназическую репутацию «красного», Тема переходит на сторону «воспитанных мальчиков», по выражению Корнева, выступив против провоцирования беспорядков на институтском балу. Впрочем, вскоре все институтские дела отходят на второй план. Карташев узнает, что все его многочисленные любов­ные похождения не прошли даром и он болен сифилисом. Он нахо­дится в состоянии, близком к самоубийству, но из дома приходит спасительная помощь. Приезжает брат матери — «добрейший дядя Митя», — который, заплатив все долги племянника, изрядно наспо­рившись с ним о Боге и различии взглядов «отцов» и «детей», увозит его домой на лечение. «Норовистый спутник» приезжает в родной дом с ощущением арестованного. Подавленное состояние усугубляет­ся тем, что Карташев, готовый к любым материнским упрекам, ока­зывается абсолютно растерянным перед чувством физического
 722
 отвращения, которое он вызвал у Аглаиды Васильевны, При этом ост­рое желание жить сочетается у Карташева с полным отчаянием и «тупым равнодушием» ко всему происходящему и особенно к даль­нейшей своей судьбе. Именно в таком состоянии автор оставляет своего героя в конце третьей части тетралогии.
 Инженеры Повесть (1907)
 Перед читателем предстает уже двадцатипятилетний молодой чело­век, выпускник института путей сообщения, для которого свершилось то, «к чему четырнадцать лет стремился с многотысячным риском со­рваться». После окончания института Карташев хочет найти работу, «где не берут взяток». Полный столь благородных и утопичных меч­таний, провожаемый Шацким, с которым они более не встретятся, он уезжает из Петербурга, шесть лет жизни в котором «промелькну­ли как шесть страниц прочитанной книги». Возвращение домой не освежило Карташева: в отношениях с матерью чувствуется натяну­тость; слишком многое переменилось в доме за время его отсутствия. По политическому делу на скамье подсудимых оказалась Маня Карта­шева, размолвки с мужем старшей сестры Зины постоянно сказыва­ются на жизни семьи, в которой даже самые младшие — Аня и Сережа — заканчивают гимназию. Из-за трудного материального по­ложения Карташевы живут не в прежнем просторном доме, а снима­ют небольшую квартиру в одном особняке с семьей председателя военного суда Истомина, принявшего участие в судьбе Мани.
 Тема пытается входить в налаженную жизнь семейства, не проти­вопоставляя себя религиозным устоям (по настоянию Аглаиды Васи­льевны и сестер он посещает церковь), участвует в решении семейных проблем, опять принимается писать. В это же время про­исходит знакомство Карташева с родственницей Истоминых Аделаи­дой Борисовной Вороновой, которая станет его невестой. Пребывание Карташева в кругу семьи было не слишком продолжи­тельным. По настоянию дяди, он готовится к поездке «на театр воен­ных действий» в качестве уполномоченного по доставке подвод на
 723
 фронт. Однако, оказавшись в Бендерах, Карташев, по протекции, уст­раивается практикантом на строительстве местной железной дороги.
 Для главного героя наступают дни «непрерывной, напряженной работы». При этом Карташев проявляет такое рвение, что его колле­гам приходится «охлаждать пыл» новоиспеченного строителя дорог. Самолюбие, а также удовлетворенное сознание того, что он может работать, утраивает силы главного героя. Во время строительства до­роги он знакомится с семьей своего бывшего однокашника Сикор-ского, тоже инженера-путейца, получившего образование в Генте и гораздо более опытного, чем Карташев. В инженерной среде Тему принимают за своего — «красного», хотя он «никакого отношения к революционным кружкам не имел и тем паче не имеет». Курсируя между Бендерами и Одессой по служебным делам, Карташев решает теснее общаться с Маней, изучая программу партии, с которой она по-прежнему сотрудничает. Он узнает, что сестра — член «Земли и воли».
 Но пока Карташев продолжает работать так напряженно, что «не хватает суток». А мысленно он устремлен к прекрасным воспомина­ниям об Аделаиде Борисовне. Особенно успешно продвигается слу­жебная карьера Карташева: ему увеличивают жалованье, он находит столь необходимый для строительства дороги песчаный карьер. Эта находка упрочивает его репутацию «дельного и толкового работника». После окончания строительства участка дороги, находящегося в райо­не Бендер и завершившегося в невероятно короткие сроки — в течение сорока трех дней, — Карташеву выпадает престижная командировка в Бухарест, которая, однако, не оправдала честолюбивых надежд героя. Из Бухареста он следует в Рени, где продолжает участвовать в строительстве. Поначалу у него складываются сложные отношения с начальником строительства. Разлив Дуная, последовавшие за этим обва­лы железнодорожного полотна, попытки спасти дорогу от окончатель­ного разрушения составили следующие страницы в профессиональной биографии Карташева.
 Он еще с большей энергией принимается за работу: разрабатыва­ет балластный карьер, руководит обновлением подгнивших в резуль­тате наводнения шпал, чем заслуживает окончательное доверие начальника строительства, который делится с ним своим громадным опытом. После долгих, мучительных раздумий под давлением матери
 724
 и сестер Карташев делает «письменное предложение» Аделаиде Бори­совне, написанное в «витиеватых выражениях».
 Получив «от Дели» ответную телеграмму, Карташев экстренным поездом отправляется в Одессу, «исполненный счастья и жуткого страха», думая о той, «которая казалась ему недосягаемой», а теперь снизошла, чтобы «унести навсегда в светлый, чистый мир любви, правды, добра». Но пока героев ждет трехмесячная разлука: Дели уезжает отдыхать, а Карташев «возится с подрядчиками», ездит по линии, занят перепиской с начальством и мелкой отчетностью, но над всем этим — его будущая жизнь с Дели и необходимость ехать в Петербург, где он надеется «проникнуть в <...> таинственные управ­ления построек дорог». По настоянию матери, в петербургской по­ездке для «оберегания от вредных влияний» Карташева сопровождает Маня, которая имеет свои собственные планы, связанные с ее поли­тической деятельностью. Она не собирается возвращаться домой и иметь в будущем какие бы то ни было контакты с семьей. Расстав­шись в Туле, они спустя десять дней в последний раз встречаются в Петербурге. Маня рассказывает Карташеву об образовании партии народовольцев, деятельность которой направлена на «борьбу с режи­мом». Интерес брата к радикальным идеям, однако, не означает для него выбора в пользу насильственных методов общественно-полити­ческого переустройства.
 Таким образом, судьба героя, оказавшегося в финале повести как бы на перепутье, вероятнее всего, в духе господствующих в общест­венном сознании разрушительных идей, должна сложиться в соответ­ствии с предсказаниями Аглаиды Васильевны Карташевой: «Если во французской революции такую видную роль сыграли юристы (стоит вспомнить, что Тема сначала учится на юридическом факультете), то в нашей, я уверена, сыграют инженеры».
 Т. М. Маргулис
 Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк 1852 - 1912
 Приваловские миллионы Роман (1872 — 1877, опубл. 1883)
 
 В уездном уральском городке Узле событие: после длительного отсут­ствия возвращается молодой миллионер Сергей Александрович При­валов. Его приезд вносит заметное разнообразие и в жизнь местной свахи — Хионии Алексеевны Заплатиной, «дамы неопределенных лет с выцветшим лицом». Она видит в Привалове выгодного жениха и поначалу сватает за него Надежду, старшую дочь крупного золотопро­мышленника Василья Назарыча Бахарева, в семье которого воспиты­вался и Сергей.
 Покойный отец Сергея Александр Привалов когда-то работал с Бахаревым на приисках. Он был известным заводовладельцем, однако, живя на широкую ногу, расточал накопленные предками богатства. Спасла его женитьба на дочери знаменитого золотопромышленника Гуляева Варваре — будущей матери Сергея. Вместе с родной дочерью Гуляев воспитывал и сирот, среди которых были любимые «Вася и Маша» — Василий Назарыч Бахарев и Марья Степановна. Когда они выросли, Гуляев благословил их на свадьбу, и вскоре они обвенчались по раскольничьему обряду. Позже у Бахаревых родилось четверо детей: Костя, Надежда, Верочка и Виктор.
 726
 Марья Степановна и в бахаревском доме продолжала свято чтить обряды раскольников, которым научилась у Гуляевых, и была ярой противницей любых нововведений и образования, считая это «басурманством» и воспитывая практичную Верочку по-своему, впрочем, как и слабохарактерного Виктора — типичного «маменькиного сынка». Василий Назарыч, напротив, отстаивал образование детей и обрел родственную душу в старшей дочери Надежде. Упрямый Кон­стантин также оказался близок отцу, хотя и, поссорившись с ним, уехал сразу после университета управляющим на принадлежащие Приваловым Шатровские заводы... Словом, с годами дом Бахаревых уже «резко разделялся на две половины».
 Рос в этой семье и Сергей: когда у него умерла мать, Привалов-старший попросил Бахарева позаботиться о своем сыне. Жизнь в доме Приваловых была невыносимой: бесконечные оргии, цыганские гуляния и пьянство мужа довели несчастную мать Сергея до сумасше­ствия, а потом и до могилы. Вдовец женился на цыганке Стеше, от которой у него родилось два сына — Иван и Тит. Но Стеша завела любовника — Сашку Холостова и в сговоре с ним убила Привалова, представив это несчастным случаем. Затем она вышла замуж за лю­бовника, который, однако, растратил последние капиталы и, не вме­шайся Бахарев, спустил бы с молотка и заводы. Сашка попал под суд, а Стеша увезла своих сыновей в Москву. Бахарев же взял на себя за­боту о Сереже и «вступил в число» его опекунов. Когда Сергею ис­полнилось пятнадцать, его вместе с Костей отправили учиться в Петербург.
 И вот спустя пятнадцать лет Сергей снова в родном городе. Баха-ревы принимают его как родного сына, да и сам он, хотя и остано­вился в гостинице, чувствует себя у них легко и спокойно, словно вернувшись домой после долгого путешествия. Бахарев надеется, что Сергей Александрович пойдет по его стопам и станет золотопромыш­ленником, но это не для Привалова: ему больше по душе мельничное дело, и он не годится на роль продолжателя традиции.
 Дочь Бахарева Надежда поражает Привалова с первого взгляда — не столько красотой, сколько особой духовной силой. Однако сама девушка остается безучастной к жениху: ей претит навязанная роль невесты миллионера Между тем сваха Хиония Алексеевна, строя на-
 727
 счет Привалова собственные планы, поселяет его в своем домике: она еще не уверена, кого будет за него сватать, но само соседство облада­теля миллионов приводит мадам Заплатину в восторг (пусть даже от миллионов остались лишь Шатровские заводы). Одно удивляет многоопытную сваху: почему Привалов зачастил к Бахаревым и ни разу не заедет к другим своим опекунам, Половодову и Ляховскому, тем более что у Ляховского есть красавица дочь. Привалов и впрямь не сразу решается съездить к опекунам, хотя и хочет освободиться от опеки; но каждый раз он, сам того не замечая, оказывается в доме Бахаревых и по-дружески беседует с Надеждой Васильевной, скрывая свое чувство и не стремясь жениться.
 А тем временем опекун Половодов вместе с дядюшкой-немцем разрабатывают коварный план, как окончательно завладеть приваловским богатством: старший сын и наследник Иван Привалов, хотя и слабоумен, «формально не объявлен сумасшедшим» и может «выдать на крупную сумму векселей, а затем объявить себя несостоятельным», после чего — «опекунов побоку, назначается конкурс, а главным до­веренным от конкурса» будет Половодов, и все другие опекуны и на­следники «сделаются пешками». Но для этого надо каким-то образом отстранить Сергея Александровича от дел, удержать в Узле, нащупав его слабое место. Вечная слабость Приваловых — женщины. Этот ко­зырь и разыгрывает Половодов, используя в качестве приманки собст­венную жену, Антониду Ивановну.
 Успеху предприятия способствует не только слабохарактерность Сергея, но и то, что любимая им Надежда Бахарева любит другого человека — Максима Лоскутова, талантливого, немного не от мира сего, философа и ученого, побывавшего в ссылке за свободомыслие, а теперь открывшего свой прииск на Урале. В него же влюблена и пер­вая красавица города, умная, но самолюбивая и взбалмошная дочь старика Ляховского Зося. Лоскутов выбирает Надежду, из-за чего Зося потом долго и очень тяжело болеет. Привалов же, случайно ус­лышав любовный разговор Надежды и Лоскутова, впадает в тоску и, к общему недоумению, скрывается, «по целым часам лежа неподвиж­но на своей кушетке». Выводит его из заточения весть о разорении Бахаревых. Василий Назарыч и Марья Степановна переносят бан­кротство «с хладнокровием». Они сердятся на Привалова за долгое
 728
 отсутствие, не понимая, в чем дело. Сергей Александрович постепен­но возвращается к жизни и начинает, к ужасу свахи Заплатиной, строить мельницу в деревне Гарчики и водить дружбу с простыми мужиками.
 Меж тем жена Половодова вовсю «обхаживает» Привалова, в то время как сам Половодов всерьез увлечен Зосей Ляховской. Наконец, после бала у Ляховских, у Привалова начинается «роман» с Антонидой Ивановной — и когда друг детства и «фанатик заводского дела» Костя Бахарев умоляет его срочно «бросить все в Узле и ехать в Пе­тербург», чтобы решить «участь всех заводов», то Сергей Александро­вич, «убаюканный кошачьими ласками» Половодовой, «умевшей безраздельно овладеть его мягкой, податливой душой», посылает по ее совету в Петербург своего поверенного.
 А в доме Бахаревых еще одно несчастье. Надежда сообщает отцу, что ждет ребенка от человека, который «нравится ей и которого не­навидят ее родители» (речь о Лоскутове, но его имя не называется), что она ни в чем не раскаивается и хочет «честно жить» с любимым, не выходя за него замуж. Но разгневанный отец проклинает Надежду и, несмотря на слезы и отчаянные мольбы дочери, указывает ей на дверь. А строгую Марью Степановну «бегство старшей дочери из дому только укрепило в сознании правоты старозаветных приваловских и гуляевских идеалов, выше которых для нее ничего не было». Имя Надежды Васильевны больше не произносится в бахаревском доме, она «навсегда исключена из списка живых людей».
 Тем временем у Хионии Алексеевны новая «idee fixe»: выдать за Привалова Зосю, которая лечится как раз неподалеку от деревни Гар­чики. Делаясь ее лучшим другом, Заплатина поет дифирамбы Прива­лову, и вскоре он становится в глазах Зоси героем. Привалова же увлекает красота, живость и остроумие девушки, и он надеется, что после свадьбы ее взбалмошный нрав смягчится. Эти надежды разде­ляет и доктор, умница, давний друг и учитель Зоси и Надежды Васи­льевны, глубоко преданный Зосе и выходивший ее после болезни. Склоняет Зосю выйти за Привалова и Полеводов, говоря ей, что только так она может спасти семью Ляховских от разорения (на самом же деле это очередной ловкий ход в игре: как ни больно Половодову видеть любимую им Зосю замужем, он сознает, что в случае
 729
 чего Привалов не сможет подать иск на своего опекуна Ляховского, если тот будет его тестем). А вот Марья Степановна, до последней минуты надеявшаяся на брак Привалова с ее дочерью, не одобряет его женитьбы на «басурманке» — польской католичке Зосе. И все же женитьба совершается, причем и «плывущий по течению» жених, и восторженная невеста уверены, что любят друг друга.
 Однако почти сразу после свадьбы все меняется: Зося устраивает бурные пирушки с людьми типа Половодова, а все возражения При­валова воспринимает как проявление ограниченности. С горя Прива­лов уезжает в Гарчики и начинает пить. Масла в огонь подливает сообщение Кости Бахарева о том, что Половодову удалось завладеть правами на заводы. Костя упрекает Сергея за непростительное легко­мыслие: если бы он в свое время поехал в Петербург, все было бы спасено. Правда, поверенный (адвокат Веревкин, впоследствии же­нившийся на Верочке Бахаревой) убежден, что можно будет поймать Половодова за руку, уличив его в мошенничестве и растратах.
 Идет время, происходят новые события... Дела у старика Бахарева «поправились с той быстротой, которая возможна только в золото­промышленном деле». А Лоскутов серьезно заболел, и они с Надеж­дой Васильевной, вернувшись с прииска, остановились у доктора. Узнав об этом, Привалов зачастил к ним в гости: Надежда по-преж­нему имеет на него огромное влияние, он изливает ей душу, по ее настоянию бросает пить. Она очень жалеет этого доброго и неглупо­го, но слабохарактерного человека, ставшего «жертвой своих, приваловских, миллионов», однако чувствует, что Сергей Александрович чего-то недоговаривает... Он и в самом деле продолжает скрывать свою любовь к ней.
 Доктор предписывает Лоскутову покой, свежий воздух, умерен­ную физическую работу, а все это можно найти в Гарчиках, где у Привалова мельница. И Сергей Александрович с радостью соглашает­ся поселить там Лоскутова с Надеждой и их дочкой, благо есть под­ходящий флигелек. Надежда Васильевна, хотя и смущается от этого предложения, точно боится сблизиться с Приваловым, прекрасно чув­ствует себя в деревне: она и ухаживает за больным, уже начинающим сходить с ума Лоскутовым, и понемногу помогает роженицам, и обу­чает местных ребятишек.
 730
 К счастью, поверенному удается «прижать» Половодова, уличив его в растрате. Привалов «решился ехать в Петербург сам, чтобы перенести дело в сенат». Тут же он получает известие, что его жена Зося бежала с Половодовым за границу. Доктор, любящий Зосю, убит этой новостью, Привалов же понимает, что никогда не любил свою жену... А Лоскутову все хуже: он окончательно теряет рассудок и через две недели умирает. Надежда Васильевна решает навсегда ос­таться в Гарчиках, где «похоронила свое молодое счастье». На время отъезда Привалова в Петербург она берет на себя хлопоты по мель­нице.
 Через год после этого Привалов, к полному ужасу старого Бахаре-ва, продает Шатровские заводы. А из Парижа приходит весть, что Половодов под угрозой разоблачения застрелился. Зося подает на раз­вод, и доктор едет к ней за границу. Василий Назарыч Бахарев не те­ряет надежды породниться с фамилией Приваловых, выкупить заводы и сделать счастливыми и Сергея Александровича, которого он любит как сына, и старшую дочь. Бахарев приезжает к Надежде и видит, как она довольна своим положением, трудовой, почти бедной обста­новкой, рабочей жизнью. Он совершенно примиряется с любимой дочерью, растроганно наблюдает за внучкой, но у Надежды смутное чувство, что отец приехал не только за примирением. В самом деле, Василий Назарыч чуть ли не со слезами на глазах просит дочь выйти за Привалова, говоря, что тот всегда любил ее и, быть может, из-за нее и совершил все свои ошибки. Надежда в растерянности, ей нужно время, чтобы понять свои чувства, все обдумать. «Если раньше в Привалове Надежда Васильевна видела «жениха», которого поэтому именно и не любила, то теперь она, напротив, особенно интересова­лась им, его внутренней жизнью, даже его ошибками, в которых об­рисовывался оригинальный тип»...
 Проходит три года, и на Нагорной улице в Узле можно встретить совсем постаревшего Василья Назарыча Бахарева, гуляющего не толь­ко с внучкой, но и с законным внуком, Павлом Приваловым. Так что «основная идея упрямого старика восторжествовала: если разлетелись дымом приваловские миллионы, то он не дал погибнуть крепкому приваловскому роду».
 А. Д. Плисецкая
 731
 Золото Роман (1892)
 Родион Потапыч Зыков — «старейший штейгер» (горный мастер, ве­дающий рудничными работами) «на всех Балчуговских золотых про­мыслах» Урала. Он руководит старательскими работами на Фотьяновской россыпи, давшей казне «больше сотни пудов золота». Эта россыпь была открыта Андроном Кишкиным, «старой контор­ской крысой» с «маленькими, любопытными, вороватыми» глазами. Зыков недолюбливает Кишкина и потому не обрадован, когда однаж­ды зимним утром тот является к нему в гости с «дельцем». Кишкин сообщает, что скоро казенную Кедровскую дачу откроют для общего пользования, и предлагает Родиону Потапычу искать там золото. Су­ровый старик консервативного склада, «фанатик казенного прииско­вого дела», Зыков категорически отказывается, и Кишкин уходит ни с чем. Человек небогатый, он завидует и Зыкову, и всем обеспеченным рабочим, считая себя незаслуженно обделенным и возлагая все на­дежды на Кедровскую дачу.
 Родион Потапыч в штейгерах около сорока лет. И сам он, и его первая, рано умершая жена, в которой он души не чаял и от которой родился старший сын, «беспутный Яша», были прежде каторжа­нами. Женился он во второй раз, уже на дочери каторжанки, родившей ему четырех дочерей, «но счастья не воротил, по послови­це: покойник у ворот не стоит, а свое возьмет». После смерти люби­мой жены Родион Потапыч с головой ушел в работу. Лишь однажды он «покривил душой» — когда скрыл от «казенного фискала» факт повсеместного воровства золота на Балчуговском заводе (впрочем, во­ровали и на других казенных и частных приисках; имелись и скупщи­ки золота, на которых уже вышел было сыщик, и, если бы не Зыков, Балчуговский завод пострадал бы гораздо сильнее). Кстати, тогда чудом спасся Кишкин, замешанный в этом деле... Когда упразднили каторгу, не понимавший свободы Родион Потапыч растерялся, но «с водворением на <...> промыслах компанейского дела <...> успокоил­ся». Промысловые рабочие продолжали оставаться в рабстве: им не­куда было деваться, и приходилось работать на самых невыгодных условиях: «досыта не наешься и с голоду не умрешь». Поэтому от­крытие Кедровской казенной дачи для вольных работ изменит «весь
 732
 строй промысловой жизни», и никто не чувствует этого так, как Ро­дион Потапыч Зыков, «этот промысловый испытанный волк».
 А в семье Родион Потапыч бывает редко, пропадая на открытой недавно шахте Рублихе, в прибыльность которой истово верит. Да и привязан он в семье по-настоящему только к младшей дочери Фене, с остальными же крут: от дочери Марьи отвадил всех женихов, сына забил; старшая, Татьяна, сбежала с рабочим-строгальщиком Мыльни­ковым, сделав «mesalliance, навсегда выкинувший непокорную дочь из родной семьи». Муж Татьяны часто пьет, бьет жену и детей, осо­бенно непоседливую и безответную дурнушку Оксю, и живется всем им плохо (мать, усинья Марковна, тайком помогает Татьяне). Но и любимица Зыкова Федосья, к ужасу семьи, бежит в отсутствие отца из дома, как Татьяна, только, в отличие от нее, не венчается, а уходит на Тайболу, в раскольничью семью, что считается тягчайшим грехом. Пока грозный отец семейства не вернулся с приисков, единственный брат Фени Яков с шурином Мыльниковым пытаются уладить дело полюбовно, вернув Феню домой, но ни она, ни ее муж, Кожин, «плотный и красивый молодец», не хотят и слушать об этом.
 Зыков как громом поражен вестью о побеге дочери, проклинает ее перед иконой и оплакивает смерть первой жены, при которой, как он думает, этого не могло бы произойти. О другой беде, которая вот-вот может разразиться, сообщает Родиону Потапычу его зять Мыльников: по его мнению, Кишкин из зависти к разбогатевшим на приисках готовит донос на всех старателей по факту хищения золота. Зыков выслушивает нелюбимого зятя с презрением и не придает его словам особого значения. Между тем главному управляющему Балчуговских приисков Карачунскому, которого Зыков очень уважает за ум и знание дела, но осуждает за слабость к женскому полу, удается убе­дить Феню и Кожина попросить прощения у батюшки. Однако Роди­он Потапыч уже проклял дочь и не желает ее знать — и он решает отправить ее на воспитание к «баушке Лукерье», сестре покойной жены, суровой старухе старой закалки, особо чтимой Зыковым и близкой ему по духу.
 Феню обманом увозят к «баушке». Внимая доводам старухи, де­вушка возвращается к православию, охотно выполняет все хлопоты по дому, но не забывает своего избранника. Горько, что и он мог бы перейти в православие, кабы не его матушка, раскольница крутого
 733
 нрава Маремьяна; Кожин же, сам не свой с тоски, пристрастился к выпивке: как забыть Федосью Родионовну! Меж тем застенчивая кра­савица Феня очень приглянулась и управляющему Карачунскому...
 Золотодобыча в самом разгаре, и вокруг золота кипят страсти. Кишкин, Мыльников и сын Зыкова Яков с азартом работают на Кед-ровской даче; к старательским работам привлекают и дочь Мыльни­кова Оксю: по народной легенде, невинная девушка принесет искателям золота удачу. Все смеются над затравленной и безответной Оксей, которая, однако, оказывается незаменимой работницей, к тому же и себе на уме: она влюблена в рабочего Матюшку и, дейст­вительно напав на золотую жилу, тайком от всех таскает оттуда золо­то себе в приданое и прячет его в конторке у ничего не подозревающего Родиона Потапыча, который искренне привязывает­ся к Оксе и даже не в силах быть с внучкой суровым, понимая, что ей с таким отцом, как Мыльников, и без того несладко. А Кишкин и вправду отдает донос в прокуратуру, начиная затяжной процесс, от­влекающий Зыкова от работы: Зыков — главный свидетель, но он ук­лоняется от показаний, и дело затягивается до бесконечности, в конце концов увязая в бюрократической рутине. Вообще месть Кишкина падает не на тех людей: больше всех достается любимому всеми управляющему Карачунскому.
 Богатеет в эту пору скупщик золота, мошенник Ястребов; он ста­новится выгодным постояльцем, и потому баушка Лукерья, в которой просыпается жадность, пускает его к себе жить. Баушку Лукерью те­перь не узнать: тоже заболела золотой лихорадкой, «осатанела от денег», стала алчной, начала строить вторую избу; подначивает ее и сын, кривой на один глаз, — Петр Васильич. Перемену эту в старухе замечает Феня и уходит к Карачунскому, якобы «в горничные». Карачунский по-настоящему любит Феню и ревнует к Кожину, но Феня не может полюбить во второй раз, хотя и не хочет вернуться к Ко­жину: «молодое счастье порвалось», а в Карачунском она угадывает прекрасные душевные качества и ищет «ту тихую пристань, к какой рвется каждая женщина, не утратившая лучших женских инстинк­тов». А Кожина матушка Маремьяна женит на тихой девушке, кото­рую тот бьет и истязает до смерти. Прознав про это, Феня просит Мыльникова вразумить Кожина. Шурин готов помочь, если Феня вы­просит для него у Карачунского хорошую делянку для старательских
 734
 работ, но уже поздно: несчастную жену Кожина находят чуть не мертвой, и Кожина отдают под суд.
 А старшая дочь Зыкова Марья, засидевшаяся «в девках» и потому обозленная, решает поселиться у баушки Лукерьи вместо Фени и одно время замешавшей ее Окси: она хочет быть поближе к деньгам баушки, а там, глядишь, и жениха подыскать... И в самом деле, хит­рой девице удается выйти за машиниста Семеныча, доброго и рабо­тящего мужика моложе ее на шесть лет; она с мужем «поступает к Кишкину на Богоданку» — открытую стариком шахту, а жить у ба­ушки Лукерьи определяет дочь замужней сестры Анны Наташку. Между тем Богоданка приносит старику Кишкину богатство, хоть он и сетует, что поздновато; денежки он хранит в сундучке за семью пе­чатями — многие хотели бы открыть его; баушка Лукерья водит с Кишкиным дружбу и дает ему деньги под проценты; он же «поло­жил глаз» на Наташку и даже хочет к ней посвататься.
 Тем временем наступает череда страшных несчастий. Под угрозой разоблачения, спасая свою честь и честь завода, застрелился Карачунский (предварительно обеспечив Феню), а «новую метлу», управляю­щего Оникова, рабочие невзлюбили и называют «чистоплюем»: он ломает все «сплеча», не задумываясь, убавляет служащим жалованья, вводит новые строгости; скупщика золота Ястребова выдал следствию обманутый им сын баушки Лукерьи Петр Васильич, за что его высек­ли заинтересованные в Ястребове старики; сам не свой от гнева и унижения, Петр Васильич поджег свой дом, а Лукерья, обезумев от жадности, полезла в огонь за деньгами и погибла. Петр Васильич объ­явлен вне закона. Марья вместе с мужем, Наташкой и ее братом Петрунькой поселяются на Богоданке у Кишкина. Наташка, недо­любливавшая раньше властную тетку Марью (еще дома «все под ее дудку плясали», кроме отца), теперь тронута ее заботой, даже не по­дозревая в Марье корыстного умысла: натравить девчушку на сладо­страстного Кишкина, дабы завладеть его богатством.
 А рабочий Матюшка, женившийся на Оксе, которая теперь ждет ребенка, начинает заигрывать с Марьей и становится ее любовником: он хочет через Марью получить доступ к кишкинским деньгам; а своего мужа, Семеныча, Марья с помощью Кишкина направляет ра­ботать в ночную смену. Она же подбивает наивную Наташку разыс­кать и якобы в шутку спрятать ключ от заветного кишкинского
 735
 сундучка. Наташке по душе идея «испугать противного старичонку, который опять начал поглядывать на нее маслеными глазами».
 Трагедия разражается внезапно. Однажды около полуночи Семеныча срочно вызывают с работы на Богоданку. Он находит и Кишки-на, и Марью, и Наташку, и Петруньку убитыми, а кассу — пустой. Сперва думают, что это дело рук Петра Васильича, пошедшего «на отчаянность», но позже находят и его труп. Следствие в недоумении, пока Матюшка не признается Родиону Потапычу, что сам всех «по­решил»: Петр Васильич был мешавшим ему сообщником, который подбил его на преступление и хотел удрать с деньгами. Окся умерла от родов и перед смертью сказала, что все знает и что умирает за Ма-тюшкину вину; измученный угрызениями совести и укором Окси, он и решил сдаться. Родион Потапыч, и без того немного не в себе от всех событий, после признания Матюшки окончательно повреждается в рассудке и заливает водой шахту Рублиху, на которой истово и от­чаянно работал все последнее время...
 Рублиха уничтожена, плотина на Балчуговке размыта весенней водой, «и это в такой местности, где при правильном хозяйстве могло благоденствовать стотысячное население и десяток таких ком­паний». Зыков действительно сходит с ума, «бредит каторгой» и ходит в окружении толпы ребятишек по Балчуговскому заводу вместе с местным палачом Никитушкой, «отдавая грозные приказания». Феня уходит в Сибирь «за партией арестантов, в которой отправляли и Кожина: его присудили в каторжные работы. В той же партии ушел и Ястребов». Матюшка «повесился в тюрьме».
 А. Д. Плисецкая
 Владимир Галактионович Короленко 1853 — 1921
 В дурном обществе. Из детских воспоминаний моего приятеля Рассказ (1885)
 
 Детство героя проходило в маленьком городе Княжье-Вено Юго-За­падного края. Вася — так звали мальчика — был сыном городского судьи. Ребенок рос, «как дикое деревцо в поле»: мать умерла, когда сыну было всего шесть лет, а отец, поглощенный своим горем, обра­щал на мальчика мало внимания. Вася целыми днями бродил по го­роду, и картины городской жизни оставляли в его душе глубокий след.
 Город был окружен прудами. Посреди одного из них на острове стоял старинный замок, принадлежавший некогда графскому роду. Ходили легенды, что остров насыпан пленными турками, и замок стоит «на костях человеческих». Хозяева давным-давно покинули это мрачное жилище, и оно постепенно разрушалось. Его обитателями стали городские нищие, не имевшие иного пристанища. Но среди нищих произошел раскол. Старый Януш, один из бывших графских слуг, получил некое право решать, кто может жить в замке, а кто нет. Он оставил там лишь «аристократов»: католиков и бывшую
 737
 графскую челядь. Изгнанники нашли себе пристанище в подземелье под старинным склепом у заброшенной униатской часовни, стоявшей на горе. Однако это их местопребывание никому не было известно.
 Старый Януш, встречая Васю, приглашает его заходить в замок, ибо там теперь «порядочное общество». Но мальчик предпочитает «дурное общество» изгнанников из замка: Вася жалеет их.
 Многие члены «дурного общества» хорошо известны в городе. Это полубезумный пожилой «профессор», который всегда что-то тихо и грустно бормочет; свирепый и драчливый штык-юнкер Заусайлов; спившийся отставной чиновник Лавровский, всем рассказывающий неправдоподобные трагические истории о своей жизни. А именую­щий себя генералом Туркевич знаменит тем, что «обличает» почтен­ных горожан (исправника, секретаря уездного суда и других) прямо под их окнами. Это он делает для того, чтобы получить на водку, и достигает своей цели: «обличаемые» спешат откупиться от него.
 Руководитель же всего сообщества «темных личностей» — Тыбурций Драб. Его происхождение и прошлое никому не ведомы. Иные предполагают в нем аристократа, но наружность его — простонарод­ная. Он известен необыкновенной ученостью. На ярмарках Тыбурций развлекает публику пространными речами из античных авторов. Его считают колдуном.
 Однажды Вася с тремя приятелями приходит к старой часовне: ему хочется заглянуть туда. Друзья помогают Васе проникнуть внутрь через высокое окно. Но увидев, что в часовне еще кто-то есть, при­ятели в ужасе убегают, бросив Васю на произвол судьбы. Оказывает­ся, там дети Тыбурция: девятилетний Валек и четырехлетняя Маруся. Вася начинает часто приходить на гору к своим новым друзьям, но­сить им яблоки из своего сада. Но ходит он лишь тогда, когда его не может застать Тыбурций. Вася никому не рассказывает об этом зна­комстве. Струсившим приятелям он говорит, что видел чертей.
 У Васи есть сестра, четырехлетняя Соня. Она, как и ее брат, — веселый и резвый ребенок. Брат и сестра очень любят друг друга, но Сонина нянька препятствует их шумным играм: она считает Васю дурным, испорченным мальчишкой. Такого же взгляда придержива­ется и отец. Он не находит в своей душе места для любви к мальчи­ку. Отец больше любит Соню, потому что она похожа на свою покойную мать.
 738
 Как-то раз в разговоре Валек и Маруся говорят Васе, что Тыбурций их очень любит. Вася отзывается о своем отце с обидой. Но не­ожиданно узнает от Валека, что судья — очень справедливый и честный человек. Валек — мальчик очень серьезный и смышленый. Маруся же совсем не похожа на резвую Соню, она слабенькая, за­думчивая, «невеселая». Валек говорит, что «серый камень высосал из нее жизнь».
 Вася узнает о том, что Валек ворует еду для голодной сестры. Это открытие производит тяжелое впечатление на Васю, но все же он не осуждает друга.
 Валек показывает Васе подземелье, где живут все члены «дурного общества». В отсутствие взрослых Вася приходит туда, играет со свои­ми друзьями. Во время игры в жмурки неожиданно является Тыбурций. Дети испуганы — ведь они дружат без ведома грозного главы «дурного общества». Но Тыбурций разрешает Васе приходить, взяв с него обещание никому не рассказывать, где все они живут. Тыбурций приносит еду, готовит обед — по его словам Вася понимает, что еда краденая. Это, конечно, смущает мальчика, но он видит, что Маруся так рада еде... Теперь Вася беспрепятственно приходит на гору, и взрослые члены «дурного общества» тоже привыкают к мальчику, любят его.
 Наступает осень, и Маруся заболевает. Чтобы как-то развлечь больную девочку, Вася решается попросить на время у Сони большую красивую куклу, подарок покойной матери. Соня соглашается. Мару­ся в восторге от куклы, и ей даже становится лучше.
 К судье несколько раз приходит старый Януш с доносами на чле­нов «дурного общества». Он рассказывает, что Вася общается с ними. Нянька замечает отсутствие куклы. Васю не выпускают из дому, и через несколько дней он убегает тайком.
 Марусе становится все хуже. Обитатели подземелья решают, что куклу нужно вернуть, а девочка этого и не заметит. Но увидев, что куклу хотят забрать, Маруся горько плачет... Вася оставляет ей куклу.
 И снова Васю не выпускают из дому. Отец пытается добиться от сына признания, куда он ходил и куда делась кукла. Вася признается, что куклу взял он, но более не говорит ничего. Отец в гневе... И вот в самый критический момент появляется Тыбурций. Он несет куклу.
 Тыбурций рассказывает судье о дружбе Васи с его детьми. Тот по-
 739
 ражен. Отец чувствует себя виноватым перед Васей. Словно рухнула стена, долгое время разделявшая отца и сына, и они почувствовали себя близкими людьми. Тыбурций говорит, что Маруся умерла. Отец отпускает Васю проститься с ней, при этом он передает через Васю деньги для Тыбурция и предостережение: главе «дурного общества» лучше скрыться из города.
 Вскоре почти все «темные личности» куда-то исчезают. Остаются лишь старый «профессор» и Туркевич, которому судья иногда дает работу. Маруся похоронена на старом кладбище возле обвалившейся часовни. Вася с сестрой ухаживают за ее могилкой. Иногда они при­ходят на кладбище вместе с отцом. Когда же Васе и Соне приходит время оставить родной город, над этой могилкой произносят они свои обеты.
 О. В. Буткова
 Слепой музыкант Повесть (1886)
 На Юго-Западе Украины, в семье богатых деревенских помещиков Попельских, рождается слепой мальчик. Вначале никто не замечает его слепоты, лишь мать догадывается об этом по странному выраже­нию лица маленького Петруся. Доктора подтверждают страшную до­гадку.
 Отец Петра — человек добродушный, но довольно безразличный ко всему, кроме хозяйства. Дядя же, Максим Яценко, отличается бойцовским характером. В молодости он слыл повсюду «опасным за­биякой» и оправдал эту характеристику: уехал в Италию, где посту­пил в отряд Гарибальди. В сражении с австрийцами Максим потерял ногу, получил множество ранений и был вынужден вернуться домой, чтобы доживать свой век в бездействии. Дядя решает заняться воспи­танием Петруся. Ему приходится бороться со слепой материнской любовью: он объясняет своей сестре Анне Михайловне, матери Пет­руся, что излишняя заботливость может повредить развитию мальчи­ка. Дядя Максим надеется воспитать нового «бойца за дело жизни».
 Наступает весна. Ребенок встревожен шумом пробуждающейся
 740
 природы. Мать и дядя ведут Петруся гулять на берег реки. Взрослые не замечают волнения мальчика, который не справляется с обилием впечатлений. Петрусь теряет сознание. После этого случая мать и дядя Максим стараются помогать мальчику осмысливать звуки и ощу­щения.
 Петрусь любит слушать игру конюха Иохима на дудке. Свой за­мечательный инструмент конюх сделал сам; несчастная любовь распо­лагает Иохима к грустным мелодиям. Он играет каждый вечер, и в один из таких вечеров к нему на конюшню приходит слепой панич. Петрусь учится у Иохима игре на дудке. Мать, охваченная ревностью, выписывает из города фортепьяно. Но, когда она начинает играть, мальчик вновь чуть не лишается чувств: эта сложная музыка кажется ему грубой, крикливой. Того же мнения и Иохим. Тогда Анна Ми­хайловна понимает, что в нехитрой игре конюха гораздо больше жи­вого чувства. Она тайком слушает дудку Иохима и учится у него, В конце концов ее искусство покоряет и Петруся, и конюха. Тем вре­менем мальчик начинает играть и на фортепьяно. А дядя Максим просит Иохима петь слепому паничу народные песни.
 У Петруся нет друзей. Деревенские мальчишки дичатся его. А в соседнем имении пожилых Яскульских растет дочь Эвелина, ровесни­ца Петруся. Эта красивая девочка спокойна и рассудительна. Эвелина случайно знакомится с Петром на прогулке. Сперва она не догадыва­ется, что мальчик слеп. Когда Петрусь пытается ощупать ее лицо, Эвелина пугается, а узнав о его слепоте, горько плачет от жалости. Петр и Эвелина становятся друзьями. Они вместе берут уроки у дяди Максима, Дети вырастают, а дружба их становится все крепче.
 Дядя Максим приглашает в гости своего старого приятеля Ставру-ченко с сыновьями-студентами, народолюбцами и собирателями фольклора, С ними приезжает их приятель-кадет. Молодые люди вно­сят оживление в тихую жизнь усадьбы. Дядя Максим хочет, чтобы Петр и Эвелина почувствовали, что рядом течет яркая и интересная жизнь. Эвелина понимает, что это испытание для ее чувства к Петру. Она твердо решает выйти замуж за Петра и говорит ему об этом.
 Слепой юноша играет на фортепьяно перед гостями. Все потрясе­ны и предсказывают ему известность. Впервые Петр осознает, что и он способен что-то сделать в жизни.
 Попельские наносят ответный визит в имение Ставрученков. Хо-
 741
 зяева и гости едут в N-ский монастырь. По дороге они останавлива­ются возле могильной плиты, под которой похоронен казачий атаман Игнат Карый, а рядом с ним — слепой бандурист Юрко, сопровож­давший атамана в походах. Все вздыхают о славном прошлом. А дядя Максим говорит, что вечная борьба продолжается, хотя и в иных формах.
 В монастыре всех провожает на колокольню слепой звонарь, по­слушник Егорий. Он молод и лицом очень похож на Петра. Егорий озлоблен на весь мир. Он грубо ругает деревенских детей, пытающих­ся проникнуть на колокольню. После того, как все спускаются вниз, Петр остается поговорить со звонарем. Оказывается, Егорий — тоже слепорожденный. В монастыре есть другой звонарь, Роман, ослепший с семи лет. Егорий завидует Роману, который видел свет, видел свою мать, помнит ее... Когда Петр и Егорий заканчивают разговор, прихо­дит Роман. Он добр, ласково обращается со стайкой ребятишек.
 Эта встреча заставляет Петра понять всю глубину своего несчас­тья. Он словно становится другим, таким же озлобленным, как Его­рий. В своем убеждении, что все слепорожденные злы, Петр мучает близких. Он просит объяснить непостижимую для него разницу в цветах. Петр болезненно реагирует на прикосновение солнечных лучей к его лицу. Он даже завидует нищим слепцам, которых лише­ния заставляют на время забыть о слепоте.
 Дядя Максим с Петром идут к N-ской чудотворной иконе. Непо­далеку просят милостыню слепцы. Дядя предлагает Петру изведать долю нищих. Петр хочет скорее уйти, чтобы не слышать песни слеп­цов. Но дядя Максим заставляет его подать каждому мылостыню.
 Петр тяжело заболевает. После выздоровления он объявляет до­машним, что поедет с дядей Максимом в Киев, где будет брать уроки у известного музыканта.
 Дядя Максим действительно едет в Киев и оттуда пишет домой успокаивающие письма. А Петр тем временем тайком от матери вместе с нищими слепцами, среди которых знакомый дяди Максима Федор Кандыба, идет в Почаев. В этом странствии Петр узнает мир в его многообразии и, сопереживая чужому горю, забывает о своих страданиях.
 В усадьбу Петр возвращается совсем иным человеком, душа его исцеляется. Мать гневается на него за обман, но скоро прощает.
 742
 Петр много рассказывает о своих странствиях. Приезжает из Киева и дядя Максим. Поездка в Киев отменена на год.
 Той же осенью Петр женится на Эвелине. Но в своем счастье он не забывает о товарищах по странствию. Теперь на краю села стоит новая изба Федора Кандыбы, и Петр часто заходит к нему.
 У Петра рождается сын. Отец боится, что мальчик будет слепым. И когда врач сообщает, что ребенок, несомненно, зряч, Петра охва­тывает такая радость, что на несколько мгновений ему кажется, будто он сам все видит: небо, землю, своих близких.
 Проходит три года. Петр становится известен своим музыкальным талантом. В Киеве, во время ярмарки «Контракты», многочисленная публика собирается слушать слепого музыканта, о судьбе которого уже ходят легенды.
 Среди публики и дядя Максим. Он прислушивается к импровиза­циям музыканта, в которые вплетаются мотивы народных песен. Вдруг в оживленную мелодию врывается песня нищих слепцов. Мак­сим понимает, что Петр сумел почувствовать жизнь в ее полноте, на­помнить людям о чужих страданиях. Сознавая в этом и свою заслугу, Максим убеждается, что прожил жизнь не зря.
 О. В. Буткова
 Без языка Рассказ (1895)
 В Волынской губернии, неподалеку от города Хлебно, над извилистой речкой стоит поселок Лозищи. Все его жители носят фамилию Ло­зинские с прибавлением разных прозвищ. Ходят легенды, что некогда Лозинские были казаками, имели какие-то привилегии, но теперь все это забылось.
 Осипу Лозинскому Оглобле, как и прочим, жилось в Лозищах не­важно. Он был женат, но детей у него еще не было, и решил Осип поискать по белу свету свою долю. Через год-два его жене Катерине пришло письмо из Америки. Осип писал, что работает на ферме, жи­вется ему хорошо, звал жену к себе и прислал ей билет на пароход и поезд.
 743
 Двое лозишан решают ехать вместе с Катериной. Это ее брат Матвей Дышло и его друг Иван Дыма. Матвей — парень очень силь­ный, простоватый и задумчивый. Иван не так силен, но подвижен и остер на язык. Чтобы хватило на дорогу, они продают свои дома и землю.
 Добравшись до Гамбурга, лозищане хотят все вместе сесть на па­роход, но у Матвея и Дымы нет билетов. Катерина уезжает без них. Приятели покупают билеты на следующий рейс. В пути они безус­пешно пытаются узнать, что такое «американская свобода», слухи о которой дошли до них еще на родине. На пароходе умирает пожи­лой человек, тоже выходец из Украины. Его дочь Анна остается сиро­той. Матвей считает своим долгом помогать несчастной девушке.
 На пристани лозишане замечают соотечественника — мистера Борка, еврея из города Дубно. Мистер Борк рад встрече с земляками. Он везет их в Нью-Йорк, где у него есть нечто вроде постоялого двора. Анну же Борк устраивает в одной комнате со своей дочерью Розой. Анна узнает, что раньше они с Розой жили в одном и том же городе, но семья Розы пострадала от погромов, а брат Анны — от того, что участвовал в погроме.
 Лозишане выясняют, что адрес Осипа Оглобли ими утрачен. Они отправляют письма наудачу. Америка разочаровывает друзей, особен­но Матвея. Все ее порядки он называет порождением дьявола. Мат­вей видит, что даже евреи в Америке не так строго придерживаются своих обычаев. Мистер Борк объясняет, что Америка перемалывает каждого человека, и вера у него меняется. Это ужасает Матвея. А Дыма довольно быстро осваивается в новой ситуации и начинает ка­заться другу совсем чужим. Иван меняет малороссийский костюм на американский, подстригает свои казацкие усы, выясняет, что можно заработать деньги продажей своего голоса на выборах мэра. Он угова­ривает Матвея вступить в единоборство с ирландским боксером Падди. С помощью хитрого приема ирландец побеждает силача. Мат­вей глубоко обижен и на своего приятеля, и на Америку.

<< Пред.           стр. 15 (из 19)           След. >>

Список литературы по разделу