ВВEДEНИE В ИСТОРИЮ НОВОЙ ФИЛОСОФИИ 1860 (ФИШEР К ) 3

_____________________________________________________________________________________
церковь, давая исход реформаторским стремлениям внутри самой схоластики. Благодаря отделению веры она освобождает и философию, указывая последней на вещи мира, и тем расчищает внутри схоластики путь для новой философии. Эта теология отвергла возможность истинного познания вещей при помощи человеческих способностей и этим подготовила скептицизм, от которого исходит и начинает движение новая философия; в пределах человеческого познания эта теология признала реальными только созерцательное и чувственное познание, и в этом пункте она явилась схоластической предвестницей того эмпиризма и сенсуализма, которыми открывает шествие новая философия на родине Оккама.
Главая пятая ЭПОХА ВОЗРОЖДЕНИЯ
1. ГУМАНИЗМ
В эпоху церковной философии Средних веков языческая философия античности находилась в служебном положении, не соответствующем ее происхождению и существу. Схоластическая теология держала человеческое познание в двояких оковах: оно находилось под давлением церкви, определявшей содержание преподаваемого материала, и под давлением школы, заимствовавшей способ преподавания и формальное образование от авторитетов античной философии. Как только оковы начинают спадать и человеческое познание проявляет стремление к коренному обновлению, создается главное условие для того, чтобы ближайшим образом освободилась школа и чтобы великие философы античности изучались и исследовались в их первоначальном виде. Философия Нового времени непосредственно исходит из эмансипировавшейся школы античности. В ней она зреет постепенно. Когда она начинает чувствовать, что она значительно выросла, тогда только наступают эпоха ее обнаружения и момент, когда она выходит из-под опеки. Возрождение греко-римской философии составляет поэтому необходимую и ближайшую задачу познания и является условием, создающим переход к новой философии.
Стр.128 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
Задача эта составляет только часть того филологического изучения античности, на которое, в свою очередь, нужно смотреть как на особую ветвь возродившейся науки об этой культуре. Для того чтобы философия направилась по пути от Средних веков к нашему времени, нужно было, чтобы это духовное возрождение античности, называемое обыкновенно Ренессансом, нашло этот путь и осветило его. Значение возрождения ее никоим образом нельзя ограничивать филологическими изучениями, ибо оно не есть создание школы и учености, но составляет эпоху, оживляющую прогрессивное человечество, проникающую во всю человеческую культуру, эпоху неисчерпаемую, имеющую влияние и в наши дни и никогда не могущую быть пережитой. Ренессанс по его задачам и духовному направлению так же мало может быть введен в границы, как и Реформация, и если то и другое приурочиваются к определенному времени - Ренессанс в его расцвете ко второй половине XV в., первая Реформация к первой половине XVI в., - то эти хронологические рамки имеют значение только применительно к их обоснованию и проявлению.
Ренессанс в корне изменил человеческие воззрения на жизнь и на мир, освободил их от сил, давивших в Средние века, и стал по отношению к этим силам в такую оппозицию, которую церковь, сама вначале охваченная духовным движением времени, не заметила, помогая этому движению, и распознала впервые позднее, уже после того, как расцвет Ренессанса поблек, а Реформация успела окрепнуть. Основной темой Средних веков было восстановление и возвеличение "civitas Dei", то есть Божьего царства на земле, которое господствует над миром неосязаемо для чувств и связует индивидуумов. Основная тема Ренессанса исходит из вполне противоположного направления: она состоит в прославлении человека, его величия; она состоит в культе человеческой индивидуальности, его гения, его сил, его неизмеримой естественной
Стр.129 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
свободы. Если существовал когда-нибудь век, который верил в человеческий разум, универсальный гений, человеческое всесилие и магию, который произвел духовно сильных личностей и испытал их очарование, обожествил человеческий мир в природе, государстве и искусстве, то именно таким был век Ренессанса. Весь его интерес сосредоточен на естественном, благодаря своей силе и дарованиям бесконечно возвышенном человеке. Вот в таком смысле, более обширном и универсальном, чем обыкновенно употребляют слово "гуманизм", нужно говорить о Ренессансе, что он сделал гуманизм своим предметом,
В Средние века власть разрешающая и связывающая повелевает в сфере отпущения грехов и блаженства человека. Эта власть была в руках церкви. В Ренессансе мы встречаем власть возносящую, ниспровергающую, возвеличивающую и громящую заслуги и славу человека; такая власть в руках поэтов, ораторов и историков. Уже Данте, с которого начинается заря Ренессанса, воспевает ад и полновластно населяет его, как поэтический судья мира. Средние века чтут святых, Ренессанс чтит знаменитостей, людей великих, выдающихся своими духовными подвигами. Ренессанс поклоняется их реликвиям и гробницам, полным воспоминаниями местам их жизни. "Место, где покоится хороший человек, - священно; сто лет спустя его слова и подвиги напоминают о себе его внуку". Эти слова вышли из глубины духа Ренессанса, который был чужд Средним векам. Нужно понять, насколько Ренессанс в корне изменил человеческое самоощущение, прежде чем говорить об изменившемся ходе наук и исследований: он вызвал к жизни "современного человека", как сказал один из самых замечательных знатоков, развивший основные гуманитарные черты этого мощного столетия в широко охватывающей и ярко освещающей характеристике1.
Burchardt J. Die Cultur der italienische Renaissance. 2. Aufl., 1869.
Стр.130 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
2. ИТАЛЬЯНСКИЙ РЕНЕССАНС И ЕГО РАЗВИТИЕ
Религия Средних веков, следуя влечению своего культа реликвий, шла в Палестину, чтобы увидеть воочию Святую землю и святейшую из гробниц. Культ реликвий Ренессанса не нуждался ни в каких крестовых походах. Его настоящее месторождение, его родина - Италия, классическая страна, гробница полного славой прошлого мира. Возрождением античности Италия чествует свое прошлое, прежний мир, саму себя. Таким образом Ренессанс в его происхождении есть не искусственный продукт школы, но естественное направление, захватывающее рост национального самосознания, объект и тема национальных радостей и самовозвеличения. Августин, последний из великих отцов церкви, в древнеримском государстве и его народе видел завершение "civitas terrena" (земного царства), обреченного на погибель, видел падший за грехи язычества мир, который в своем величии и в своей земной славе получил воздаяние и возмездие за свои дела. Данте, первый национальный поэт Италии, вновь превозносит римский народ как самый благородный народ мира, как первый из всех, которому подобает господствовать на земле и на который снисходит благодать Бога помимо церкви и папы. Он прославлял Рим, как возвышенную вдовицу, ожидающую страстно своего Цезаря; поэта воодушевляет вечный город в своих развалинах, внушающих благоговение. Спустя несколько десятилетий после Данте явился известный фантастический трибун Кола ди Ри-енцо и импровизировал восстановление мирового римского владычества в покинутом, истощенном Риме и разорванной на клочки Италии. Еще до начала Средних веков Августин видит восход нового мирового царства церкви и разрушение мирового царства цезарей; на пороге же Ренессанса Данте в новом Августе видит земное спасение мира и человечества.
Духовному возрождению античности благоприятствовало то обстоятельство, что не существовало единой центральной
Стр.131 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
римской власти и что она нигде не была менее возможна, чем в Италии. Политическое единство и централизация связали бы силы, которые для раскрытия новой духовной жизни нуждаются в полной свободе и подвижности; никогда не могло создаться такого многообразия в индивидуальном бытии, того богатства и широты человеческих характеров и страстей, того соревнования государств и городов, которые во всех сферах вызывали и ускоряли появление талантов. Децентрализация Италии благоприятствовала порыву Возрождения так, как децентрализация Германии -- реформационному порыву. Распадение Италии вследствие борьбы папы и Гогенштауфенов, множество государств и их разнообразие, постоянная и долгая перемена их судеб, внутренние раздоры партий и внешние войны, узурпаторы и тираны, изобретение и применение всех средств насилия, которые служили политическим интересам, возвышавшим славу князей, и завоевывали и сковывали массы, и между ними величественные и блестящие произведения искусств - все эти моменты в судьбе Италии на протяжении XIV и XV вв. представляют зрелище, которое невольно напоминает о подобных отношениях и судьбах греческого мира в 7 и 6 вв. до н.э. Тогда из подвижной жизни выросли и созрели своего рода полнота мирского опыта и человеческого знания и богатство образования, из которых вышла греческая философия. Эта аналогия знаменательна. Едва ли в мировой истории существуют две эпохи, представляющие столько родственных, основанных на народных массовых состояниях элементов. Неудивительно поэтому, что из этих условий, из такого сходного с античным положения вещей в Италии развивается воззрение на жизнь и образование, которое сознает свое родство с античностью и принимается вновь за оставленные духовные сокровища, и что итальянцы - ранее всех других европейских народов освободившиеся от Средних веков - признают себя потомками греков и римлян и вступают с этим гордым чувством в наследство предшествующего времени. Нужно хорошо объединить все эти факторы, чтобы понять естественное
Стр.132 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
происхождение и характер итальянского Ренессанса. К открытию античных руин и произведений искусств вскоре присоединяется открытие авторов, сочинения которых переписываются, умножаются в числе, собираются в библиотеки и приводятся в порядок; в расширяющемся и углубляющемся изучении этих сочинений состоят литературный ренессанс и расширение его кругозора.
Эпоха эта простирается от начала XIV до конца XVI в., от Данте до Тассо; ее подъем начинается при Николае V (с 1447 до 1455 г.), основателе Ватиканской библиотеки, и идет непрерывно до Льва X (1513-1521), который среди муз Ватикана предпочел бы не знать о взрыве немецкой Реформации. Два промежутка времени, из которых один предшествует этому расцвету, а другой следует за ним, обозначаются как "ранний" и "поздний Ренессанс".
На расширение и укрепление нового духовного течения большое влияние оказали некоторые события середины XV в., а именно: изобретение книгопечатания и возобновившаяся связь между латинским и греческим мирами, между расцветающим итальянским Ренессансом и греческими учеными. Униатские соборы, организованные папой Евгением VI, способствовали возобновлению этой связи, ничего не давшей церкви, но принесшей огромную пользу Ренессансу. Греческие теологи через римского посла Николая Кузанского, немца по происхождению, человека, движимого глубочайшими идеями греческой философии, приглашаются на церковный собор, который открывается в Ферраре, а в следующем году переносится во Флоренцию. Несколько лет спустя после этого пала и Восточно-Римская империя. Разрушение Константинополя турками (1453 г.) увеличивает эмиграцию греческих философов, встречающих в Италии радушный прием. Это продолжающееся переселение, усилившееся после последней победы варваров, приобретает характер духовной колонизации. Во второй раз Италия заслужила название "Великой Греции".
Стр.133 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
Мы должны теперь ближе проследить развитие философского ренессанса, который, удаляясь от схоластики и укрепляясь в собственном влечении к познанию, создает переход от Средних веков к новой философии. Этим определяется закон его развития. Недостаточно познать вновь античные творческие формы и системы в их истинном образе, открыть их и очистить подобно руинам древности от зарослей, которыми их засорила схоластика, сделав их таким образом недоступными для знания; недостаточно подражать античным мыслителям в философствовании и идти по их следам, нужно философствовать оригинально, как они, и уподобляться им в искании собственными силами нового мирового познания, сообразуясь с потребностями своего века. Таким образом, Ренессанс в первой половине репродуктивен в отношении к античности, во второй - продуктивен и руководим духом Нового времени.
2.1. Неолатинский ренессанс
В начале итальянского Возрождения ближайший интерес из греко-римской античности представляют классический Рим, римские ораторы и поэты, мастера и учителя красноречия, системы, привившиеся к римскому образованию, взгляды на жизнь представителей постаристотелевской философии - эпикурейцев, стоиков и скептиков. Воспроизведение этого духовного создания римлян и составляет неолатинский Ренессанс, признающий своими наставниками Цицерона и Квинтилиана и имеющий своего самого замечательного представителя в лице римлянина Лоренцо Балла (1406--1457). Здесь оппозиция Средним векам и схоластике выражена вполне: варварской церковной латыни противополагается чистая, изученная на Цицероне латынь, догматизму церковных положений - филологическая критика. Балла исследует Вульгату и показывает ее ошибки, он сомневается в правдивости апостольского символа, опровергает происхождение церковного государства от Константина в своем знаменитом сочинении "О ложно принятом на веру и
Стр.134 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
вымышленном даре Константина". Лжеисидоровы декреталии немедленно кодифицировали эту небылицу, позднейшая папистская система не довольствуется даром: Константин-де только возвратил папе то, чем папа обладал уже издавна в качестве наместника Бога. Данте отбрасывает правомерность императорского дарения, но не оспаривает самого акта, Балла же доказывает, что его никогда не было, что папы - узурпаторы и похитители, которые заслуживают того, чтобы их иго было сброшено. Неудивительно поэтому, что этого человека стали преследовать. Он нашел защиту в критическую минуту в Неаполе у арагонцев. Гораздо более характерно то обстоятельство, что папа Николай V взял его к себе на службу. Балла желал написать сочинение ради "религии, истины и славы". Когда он захотел возвратиться в Рим, он заявил о своей готовности к отречению. Его смелый духовный подвиг был вызван в такой же степени честолюбием, как и любовью к истине. Подвиг должен был его прославить, а не сделать нищим. При тех интересах, которые заполняли век Ренессанса, мученичество потеряло цену, и поэтому не следует измерять силу характеров того времени степенью способности к самопожертвованию, предполагающему власть веры над человеком.
Поскольку схоластика солидаризировалась с Аристотелем в области логики, отвержение схоластики должно было распространиться и на логику. Неолатинский ренессанс в его антисхоластическом и антииерархическом устремлениях становится одновременно и врагом Аристотеля и его логики. Это относится в особенности к Балла и его последователям. В учебниках в употреблении схоластов аристотелевская логика получила смешной и варварский характер. Теперь же вместо абстрактных и искусственных форм мысли для развития духовных форм должна служить живая, образная речь, вместо логики - риторика, вместо Аристотеля - Цицерон и Квинтилиан, вместо современной сухой и бесплодной школьной дисциплины и пустого буквоедства - свободное и изящное
Стр.135 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
красноречие, в котором одновременно упражняются силы мысли и выражения. Рудольф Агрикола (1442-1485) и Петр Рамус (1517-1572) шли вместе с Лоренцо Балла, и это был поход цицеронианцев против аристотелианцев.
2.2. Аристотелевский ренессанс
Между тем, стремительно двигаясь вперед, Ренессанс не может оставить схоластике великих учителей греческой философии; он имеет задачей восстановить понимание Аристотеля через него самого, вырвать его систему из рук клерикальной власти и осветить противоречие между нею и учением церкви. Форму развития, пройденную итальянским Ренессансом в этом направлении, мы можем назвать аристотелевским ренессансом; продолжавшиеся в XVI в. контроверзы велись в особенности в университетах в Падуе и Болонье. Выдающимся представителем этого возрождения был мантуанец Пьетро Помпонацци (1462-1525). Так как речь шла о правильном понимании Аристотеля, то исследование должно было исходить от комментаторов, а вследствие несогласия между ними принять форму спорного вопроса. Среди арабских толкователей наиболее великим был Аверроэс, среди греческих - Александр Афроди-зийский - экзегет начала III в. Аверроисты и александристы вели борьбу в Падуе и Болонье. Без сомнения, итальянский Ренессанс, увлеченный воспроизведением античной философии, должен был предпочесть греческого толкователя и следовать за ним, как за путеводной нитью. На эту сторону стал Помпонацци против Ахилини и Нифо.
Аристотелевское учение было системой развития, которая, основываясь на имманентности цели, единстве формы и материи, естественной энтелехии и ряде ее ступеней, в конечных выводах все-таки приводила к дуализму формы и материи, Бога и природы, духа и тела. Таким образом, в самом строении этого учения заключались двойственность монистического и
Стр.136 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
дуалистического направлении и возможность противоположных толкований, смотря по тому, становилась ли доминирующей точкой зрения при исследовании и обсуждении имманентность целей или трансцендентность Бога. Первая точка зрения определяет натуралистическое, вторая - теологическое понимание аристотелевской философии; первая была развита в среде греческих толкователей сначала Стратоном, а потом Александром, вторая- неоплатониками, от которых она перешла к арабским философам, сделавшим Аристотеля в теософической форме пригодным для западной схоластики. Если расположить и рассмотреть аристотелевскую систему развития сверху вниз (теологически), то она представится в виде ряда ступеней энтелехии, спускающихся вниз от надмирового божества, каждая из которых, будучи заключена в высшей энтелехии и подчинена ей, сама в разделенном на ступени космосе стоит во главе одной определенной сферы, а низшая ступень в подлунном мире образует собой дух человечества. Такова была основная форма учения Аверроэса, отталкивавшего схоластику своим пантеистическим характером, но привлекавшего ее своим теологическим воззрением на мир и природу.
Теперь речь идет об очищении аристотелевского учения от чуждых наслоений, привнесенных неоплатоновскими, арабскими и схоластическими его толкователями, о познании истинного Аристотеля, различия между ним и Платоном, между ним и христианским религиозным учением. Итальянские ари-стотелики, придерживающиеся взглядов Александра, проникнуты желанием возвратиться к подлинному Аристотелю. Нет никакого другого пункта, в котором все эти противоречия могли бы проявиться так сильно и так ясно и вместе с тем так живо возбудить и приковать к себе внимание всего столетия, как вопрос о бессмертии души. Аристотель учил, что душа составляет индивидуальную жизненную цель органического тела, что дух, или разум, неуничтожим и бессмертен, он делал различие между душой и духом (разумом), между пассивным и активным разумом и утверждал бессмертие последнего. Здесь же
Стр.137 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
возникал вопрос: не является ли бессмертный дух человека также личным и индивидуальным, не существует ли личного бессмертия? Только решением этого вопроса и можно было услужить вере и церкви. Если, по Аристотелю, на этот вопрос следует отвечать отрицательно, то само собой снимается условие, при котором единственно и могут иметь место для людей потустороннее воздаяние, потусторонний мир, действующая за пределами этой жизни власть церкви, то есть та сила, на которой зиждется все главенство церкви. В этом случае между аристотелевским учением и учением церкви существует безусловное противоречие, и тогда рушится догматическое здание схоластики.
Если провозгласить дух, или деятельный (постигаемый в деятельности) разум, бестелесным и индивидуальным, то этим при помощи аристотелевской психологии будет доказано личное бессмертие человека ad majorem Dei gloriam1, как того хотел Фома Аквинский. Если деятельный ум отождествить с общим человеческим духом, то нужно будет заодно с Аверроэсом признать бессмертие вообще, но отрицать личное бессмертие. Наоборот, если деятельный разум есть, согласно натуралистическому пониманию, продукт развития, продукт всегда индивидуальный и обусловленный органически, то не может быть и речи ни о каком человеческом бессмертии: ни о личном, ни о бессмертии вообще. Этот довод приводит Помпонацци в своем знаменитом сочинении "De immortalitate animae"2 (1516 г.). Бессмертие есть просто предмет церковной веры, и в качестве такового Помпонацци допускает и признает его. Ставшее уже обычным противопоставление веры и знания, теологии и философии теперь обострено в самой сильной степени и затрагивает практически наиболее значимый вопрос. Это противоречие между Аристотелем и Фомой касается всего потустороннего мира, ради которого церковь повелевает этим миром.
1 к вящей славе Господней (лат.).
2 "О бессмертии души" {лат.).
Стр.138 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
Что могло быть ценнее для жаждущего духа Возрождения, чем это косвенное указание на силы, скрытые в настоящей жизни? Снова ставится ряд великих проблем, связанных непосредственно с судьбой человека: таковы вопросы об устройстве мира и о необходимости, царящей в нем, о предопределении и фатуме, о возможности человеческой свободы - всех их касается теперь уже Помпонацци. Задача поставлена твердо: она состоит в том, чтобы все явления, предполагаемые сверхъестественными, такие как волшебство, предчувствия, демоны и т.п., разъяснить естественным образом. Помпонацци делал попытку объяснения волшебства.
Если же вопрос о познании вещей из естественных причин неизбежно должен быть поставлен, но не может быть осилен при помощи возрождения аристотелевской философии, и если последняя противоречит не только учению церкви, но и естествознанию, то Ренессансу придется самому поработать над созданием новой натурфилософии. Когда Помпонацци вывел аристотелевскую психологию на арену борьбы с христианскими небесами, недалеко было уже то время, когда аристотелевское учение о мироздании должно было рухнуть вследствие открытия действительного неба.
2.3. Политический ренессанс
Непосредственными объектами нового, пробудившегося с Ренессансом миросознания являются природа и государство, составляющие содержание человеческого космоса. Наступило время, когда пробудившийся интерес к государству разорвал связь со всякого рода теологической опекой, теорией государства, подчиненного схоластическому авторитету. Это возрождение политического сознания находит свое высочайшее, наиболее концентрированное выражение у современника Помпонацци, удивительнейшего мыслителя тогдашней Италии, флорентийца Никколо Макиавелли (1469-1527). В свежей атмосфере Нового времени потребность мыслить политически
Стр.139 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
и жить всей душой для государства загорается в нем стихийно и неудержимо. "Судьбе было угодно, чтобы я не научился говорить ни о шелке, ни о хлопчатобумажной ткани, ни о наживе, ни об убытке, я должен говорить о государстве", - писал он другу, после того как его изгнали Медичи. Он готов купить возвращение к политической деятельности какой угодно ценой: "Хотя бы я должен был катать камни".
Он черпает свои познания и задачи из примера древнеримского государства, из изучения теории и патриотического участия в общественных событиях Италии. Физическая жизнь человека должна обсуждаться и объясняться из его природы, государственная жизнь - из истории. Таким образом политический кругозор расширяется до исторического кругозора, политический интерес будит исторический, а из соответствующего их природе соединения рождаются политическая наука истории и историография. В этом направлении и изучает Макиавелли Ливия и пишет флорентийскую историю. Человек во все времена один и тот же; одни и те же причины всегда производят одни и те же следствия; последние изменяются и ухудшаются в связи с причинами. Эти слишком общие и очевидные истины Макиавелли неоднократно повторяет и применяет к своему веку и своей родине. Величие Древнего Рима и нищета новой Италии: там постепенно расширяющееся господство ок-репнувшего и могущественного народа, здесь увеличивающееся рабство его потомков, которые служат варварам и являются в настоящем лишь игрушкой, разжигающей завоевательные стремления врагов; там возвысившийся до мирового господства Рим, здесь Италия униженная, разложившаяся, порабощенная и постоянно ожидающая нашествий. Откуда же взялись то величие и этот упадок? Отчего выродились потомки римлян? Как образовалась пропасть между римлянами Цезаря и нынешними итальянцами? Вот те великие исторические вопросы, которые беспрестанно занимают ум Макиавелли и которые он вслед за Ливием старается разрешить в своих рассуждениях, сообразуясь с законом исторической причинности.

Стр.140 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
Итальянцам Возрождения надо было сказать, что они хотя и призванные, но погрязшие в пороке наследники римской античности, что Возрождение требует духовного подъема. "Получай то, что ты наследовал от своих предков, чтобы владеть им". Выражение это, обращенное к наследникам римлян, обозначает собой именно ту задачу итальянского Ренессанса, решение которой Макиавелли взял на себя как государственный человек и как писатель.
Своими историческими исследованиями он пытается открыть путь к политической реформации Италии. В этом его цель, его специальная патриотическая задача. Поучительным образцом для ориентирования является то государство, о котором Макиавелли говорит в своих рассуждениях о первой декаде Ливия, которые он постоянно сопровождает сравнительным обзором событий современности. Задача современников - освобождение Италии от варваров и восстановление ее единства. Эта политическая реформация может исходить только от такого итальянского города, который благодаря его общественности, его республиканскому устройству и политическому развитию является самым богатым и самым опытным; реформация может быть достигнута только при помощи деспотии, знающей и применяющей все средства, которыми власть обосновывается, удерживается и усиливается: таким городом является Флоренция; таким деспотом должен быть правнук великого флорентийского гражданина, названного "отцом отечества". Политическое призвание и назначение Флоренции выясняются из истории, написанной Макиавелли с этой целью и доведенной им до смерти того мужа, сына которого он хотел бы видеть (Лоренцо II) повелителем Италии.
Для него-то он и хотел в своей книге "Государь" нарисовать властителя, в котором нуждается Италия, чтобы выполнить первое условие своего политического возрождения, то есть сделаться сильной. В такой связи стоят сочинения "История Флоренции" и "Государь". Если уяснить себе разницу между развивающимся могуществом сильного и здорового народа, не переносящего власти тирана, и состоянием бессилия опустившегос
Стр.141 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
и сбившегося с пути народа, нуждающегося для своего объединения в повелителе, то уже нельзя найти противоречия между автором "Рассуждений", который отворачивается от великого Цезаря, и автором "Государя", который желает для Италии такого человека, как Цезарь Борджа. И так как известно, что политические вопросы о власти никогда, а менее всего у разлагающегося народа, не разрешаются моральными средствами, то становится непонятным, к чему было поднимать шум из-за книги "Государь". Макиавелли имел в виду нарисовать властителя, а не монастырского отшельника, одного из тех властителей, только силе и успеху которых, ничего общего с добротой не имеющих, привык удивляться век Возрождения.
Как на одну из причин, сделавших римлян великими, а итальянцев злосчастными, Макиавелли с особенным ударением указывает на религию. Здесь обнаруживаются все противоречия Ренессанса и церкви. Религия Древнего Рима была государственной религией, а поддержание ее было делом политики и патриотизма; христианство, напротив, с самого же начала обратилось к потустороннему миру, отвернулось от земного мира и государства, оно было антиполитическим в своем источнике, сделало людей чуждыми государству и ослабило политическую деятельную силу. К этому первому злу оно присоединило второе. Христианская религия не осталась верной своему первоначальному назначению, она выродилась; на вере в небо обосновалось господство церкви на земле, поглотившее государство и превзошедшее его. Это второе зло есть иерархия и папство, имеющее престол в Риме и владеющее частью Италии. Нет большего зла, чем клерикальное государство, это самое сильное из всех препятствий для объединения Италии.
Здесь Макиавелли сталкивается с худшим врагом своей реформаторской идеи. В отношении папства к Италии мыслимы три положения: или папа повелевает всей Италией, или он властвует только над церковным государством, или же он является главой только церкви без всякой светской власти. В первом случае Италия не государство, а только церковная провинция, во втором случае она продолжает быть разрозненной
Стр.142 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
и ее единство невозможно, в третьем случае, которого желал Данте, папа нуждается в защите от посторонней силы, могущей постоянно угрожать самостоятельности Италии: нет поэтому такого положения, в котором папство могло бы ужиться с политической реформацией Италии. Таким образом, между ними существует абсолютная рознь, и Макиавелли желает уничтожения папства. В нем он видит корень зла. Папство погубило и церковь, и государство - церковь оно сделало лицемерной, а государство ничтожным; отсюда стала распространяться зараза, которая отравила нравы народов; чем ближе народ к главе церкви, тем менее он религиозен, поэтому-то между христианскими народами наиболее испорчены романские народы, а среди них больше всех итальянцы. Главная цель Макиавелли есть уничтожение римской церкви, секуляризация религии; на место новоримской религии он охотно поставил бы древнеримскую, на место церкви - государство, а на место религии - патриотизм. Он обожествляет государство. Такой взгляд должен был проявиться в эпоху Ренессанса: Макиавелли проникся им и неподражаемым образом и с гениальной энергией выразил его согласно духу своего времени.
Помпонацци познал противоречие между учением о бессмертии и философией: можно верить в человеческое бессмертие, но его нельзя доказать. Макиавелли познает противоречие между христианской верой в бессмертие и политикой: человек должен раствориться в государстве. Первый опрокидывает небесное царство церкви, второй показывает непригодность ее земного царства.
2.4. Итальянский неоплатонизм и теософи
Дух Ренессанса требует безусловного утверждения этого мира - в противоположность надмировой религии; это воззрение, развиваясь благодаря смелым и решительным характерам времени, принимает форму обожествления государства и природы. В учении Макиавелли мы только что увидели одну из форм такого мироутверждения, а именно политическую, и
Стр.143 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
теперь ожидаем такой, которая представится в виде натурфилософского и пантеистического мироутверждения. Последнее явилось в конце XVI в. Пантеистическое мировоззрение, обожествляющее природу и Вселенную, противоречит не только учению церкви, но и аристотелевскому учению, разъединяющему Бога и мир. Так как это воззрение принесено Ренессансом и исходит из возрождения античной философии, то его исходные пункты следует искать в неоплатоновском учении. Здесь развитие философского ренессанса, сравнительно с развитием самой античной философии, идет в обратном направлении. Античная мысль исходила из космологических проблем, шла через антропологические (сократовские) проблемы к теологическим и в конце концов пришла к великому религиозному мировому вопросу, лежащему в основании неоплатонизма. Дух Ренессанса, напротив, исходя из Средних веков, ищет пути от теологического мировоззрения, которое он приносит с собой, к космологическим проблемам. Пример античных мыслителей должен быть более всего понятен для возрождающейся из христианства философии с той стороны, которая наиболее сродни духу, воспитанному теологически и сжившемуся с религиозными воззрениями. Это воззрение греческой философии, в котором поздняя античность и начинающееся Новое время приходят в соприкосновение друг с другом, есть религиозный платонизм. Через все Средневековье подают они друг другу руки, и кажется, как будто после долгой паузы философия античности желает продолжить свое развитие как раз с того момента, когда она - в лице последних неоплатоников - перестала существовать. Мы видим, как Ренессанс от религиозно-философского мировоззрения переходит к натурфилософскому. Исходный пункт этого движения образует итальянский неоплатонизм, конечный пункт - итальянская натурфилософия: там мы встречаемся с воззрениями, напоминающими о Прокле и последних неоплатониках, здесь, напротив, - с такими, которые родственны ионической натурфилософии.
Стр.144 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
Среди греческих теологов, явившихся во Флоренцию, где, по мысли римской церкви, предполагалась ее уния с греческой церковью, были Георгий Гемистос Плифон из Константинополя (1335-1452) и его ученик Виссарион из Трапезунда. Первый был противником унии, второй - ее сторонником; Виссарион вскоре сделался кардиналом Римской церкви (1439), защитником и руководителем платонистского возрождения в Италии. Плифон возвещает уже о чем-то вроде новой религии мира, долженствующей затмить христианство и быть сходной с язычеством; он является более верным последователем Про-кла, чем христианской церкви. Своими талантливыми лекциями он склонил первого Медичи в пользу платоновской философии и побудил era учредить Платоновскую академию во Флоренции, где, по-видимому, ожила вновь та афинская школа, которая более чем девять столетий до того была закрыта Юстинианом. Теперь возобновляется спор между платониками и аристотелеанцами: Виссарион защищает Платона от его клеветников; для него Платон и Аристотель герои философии, к которым современные философы относятся так же, как обезьяны к людям; он хочет разделить область познания между ними так, чтобы Платон являлся авторитетом в области теологии, а Аристотель - в области натурфилософии.
Главнейшей задачей Флорентийской академии является возрождение платоновской философии, изучение ее по первоисточникам и распространение ее на Западе. Исполнение этой задачи посредством латинского перевода платоновских и пло-тиновских сочинений выпадает на долю флорентийца Марси-лио Фичино (1433-1499), которого Козимо готовит в преподаватели философии в своем доме и во Флорентийской академии. Характер его мировоззрения неоплатонистский. В философии Платона он видит источник всякой мудрости, ключ к христианству и вместе с тем средство к одухотворению и обновлению последнего; она - великая тайна, в которой заключена вся мудрость прошлого и которой проникнута вся премудрость последующего времени. Платон - истинный наследник
Стр.145 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
Пифагора и Зороастры; Филон, Нумений, Плотин, Ямв-лих, Прокл - истинные наследники Платона, открывшие тайну его учения. Этот свет просветил и носителей христианской мудрости: Иоанна, Павла и Ареопагита.
В характере этих воззрений, основные черты которых не новы, весьма важно ухватить основную мысль. Она заключается в том, что христианство и неоплатонизм должны быть согласованы и что теологический дух одного должен быть согласован с космологическим духом другого. Неоплатонизм родствен христианству в своем религиозном мотиве, в стремлении к единению с Богом; он чужд христианству по своему языческому характеру обожествления мира. Тут мир представляется как нечто, находящееся в естественной необходимой связи божественного и вечного, как следствие первосущности, как обусловленное определенным порядком ступеней откровение божественных сил; здесь космос представляется как божественный поток жизни, истекающий из первоосновы и в порядке постепенно убывающего совершенства наполняющий формы чувственного мира, чтобы отсюда, где божественная жизнь наиболее отдалена от своего первоисточника, вновь повернуть к нему свое течение. В этом типе единение с Богом образует один момент в вечном круговороте Вселенной, сама природа ищет возврата в своем наибольшем отдалении от вечной первоосновы. Принцип христианства есть искупление мира через Христа, принцип неоплатонизма есть (опосредованная) эманация мира из божественного первосущества. Для согласования христианства с неоплатонизмом нужно, чтобы теологический дух первого проник в учение об эманации последнего, то есть принял бы космологические формы, и чтобы божественная тайна мироискуп-ления понималась так, что она открывается не только в церкви, но также и в мирской и естественной жизни, и притом в истинном и неподдельном происхождении из глубины самой божественной сущности. Теперь на природу смотрят как на источник истинного богопознания, как на путеводительницу к единению с Богом. Она приобретает такое религиозное значение,
Стр.146 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
которое угрожает популярности церкви. В глубине природы кроется тайна божества. Созерцающий природу усматривает в ней божественную сущность. И таким образом природа оказывается великой тайной, которую надо раскрыть.
Если эта загадка разрешена, то снят покров с божества и найдено слово примирения для всех противоречий мира. Допустим, что познание Бога обусловлено фактом мироискупления во Христе; в этом случае мы имеем принцип и форму христианской теологии; если же допустим, что познание Бога обусловлено тайной природы, то в таком случае мы имеем принцип и форму теософии и эта теософическая форма есть именно та, которую принимает философия, вызванная к жизни платонизмом. Таков первый шаг на пути к натурфилософии. Однако с этой точки зрения природа представляется не предметом методически исследующего познания, но тайной, для которой нужно найти слово разгадки; она представляется книгой, находящейся под замком, недоступной земному смыслу, для понимания которой нужен ключ, столь же таинственный, как сама книга. Следовательно, то, чего ищет теософический дух, есть тайная наука, открывающая ему сокровенный смысл природы и разрешающая полную таинственности загадку. И подобно тому как однажды греческая идея о логосе встретилась с иудейским мессианским идеалом, теперь этот теософический дух, пробужденный в христианском мире неоплатонизмом, увлечен иудейской тайной наукой - каббалой, которая из божественных откровений древней эпохи хочет почерпнуть разрешение загадки творения. В такой связи с каббалой, с этим иудейским гнозисом, мы и находим платоновскую теософию в изображении Джованни Пико делла Мирандолы, талантливейшего представителя итальянского неоплатонизма.
Интерес к каббалистическим учениям и сочинениям делается в эту эпоху живым и деятельным фактом уже потому, что благодаря ему пробудился интерес к иудейской литературе и был дан толчок к изучению еврейской культуры. Наряду с Эразмом выдвигается Рейхлин, делающий иудаизм предметом научных
Стр.147 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
исследований в намерении пролить свет на Священное Писание и понять каббалу. Он знакомится с Пико и от итальянских теософов приобретает интерес к каббале. Благодаря этому интересу он становится первым ученым-иудаистом Запада. Когда кельнские теологи, схоласты средневекового склада, возбужденные одним отпавшим иудеем, потребовали уничтожения еврейской литературы, за исключением Священного Писания, а следовательно, и церковного осуждения каббалистических книг, Рейхлин стал защитником этой литературы и спас ее от рук инквизиторов. На арене немецкого мира это была первая победа в борьбе гуманизма со схоластикой: весь просвещенный мир с участием следил за спором, в котором выступили друг против друга партии гуманистов и схоластов; на одной стороне стояли знаменитые люди эпохи, блестящие ученые, на другой - люди темные, незначительные в духовном отношении. За письмами прославленных людей, поздравляющих победоносных бойцов, следуют "Письма темных людей" (1515-1517); это непревзойденная сатира, ясно показывающая, насколько гуманистический дух успел уже возвыситься над схоластическим духом, образы которого дают ему лишь пищу для веселой насмешки, юмора и комедии. Никто не изобразил этого так ясно и с такой поразительной увлекательностью, как Д. Фр. Штраус в своем "Ульрихе фон Гуттене".
2.5. Магия и мистика
Проследим, однако, дальнейшее движение этого теософического воззрения. Если в природе божественные силы проявляются в последовательно нисходящем порядке так, что из высших сил рождаются низшие, то божественная жизнь необходимо должна творчески проникать всю Вселенную, самое низкое должно состоять в непрерывной связи с самым высоким, земной мир - в связи с миром небесным; посредством этой связи невидимое влияние с высших сфер распространяется на низшие; высшие силы должны, очевидно, господствовать
Стр.148 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
над низшими и проникать их, и поэтому нужно овладеть этими высшими силами, чтобы затем в полном смысле властвовать над всей природой.
Теперь теософию все более привлекают образы природы, все глубже погружается она в созерцание ее, страстно выслеживая, где и как можно уловить секрет природы и овладеть ее потаенными силами. Так постепенно теософия делается магией, великим искусством, которое основывается на глубочайшей и таинственной науке. В связи с теософией развивается магико-каббалистическое направление в лице Агриппы из Неттесхей-ма (1487-1535).
Эта магия есть вера в природу как в загадку, в которой кроется божество; она является в то же время и верой в разрешимость такой загадки. Если в природе существуют божественные силы, то почему человеку не дано овладеть ими? Стоит овладеть ими и привести их в действие, как человек становится магом. То время верит в такую возможность. Это направление выражается в целом ряде причудливых характеров и находит наконец свое типичное выражение в легенде о Фаусте и в прометеевской поэме Гёте:
Не замкнут духов мир; твой смысл померкнул, сердце мертво. Вспрянь, ученик! Купай, не унывая, земную грудь
ты в утреннем багрянце.
В XVI в. это фаустовское слово жило в людской вере. И представление о Вселенной, лежащее в основании этой веры, нельзя выразить лучше, чем словами Фауста, когда он рассматривает знаки макрокосма:
Как в одно целое сплетается все тут, Одно в другом все действует, живет! Как неба силы воздымаются, нисходят, Передают одна другой златые ведра! На благодатью дышащих крылах С небес чрез землю проникают. Сквозь всю Вселенную гармонией звучат.
Стр.149 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
Но как же завладеть этими высшими божественными силами природы так, чтобы действовать ими? Во-первых, их нужно познать. Они сокрыты в природе и притом в ее низших формах. Они кажутся сокрытыми и стесненными в своих проявлениях под влиянием внешних вещей и враждебных действий. Эти препятствия должны быть устранены, покрывала сорваны, а потому необходимо самому проникнуть в телесный мир и, не довольствуясь созерцанием великой драмы мировых сил, раскрыть каждую силу в отдельности, разрывая все, что связывает, стесняет, и подслушивая у природы ее искусство.
Магия требует химического искусства, химической операции. Если существует искусство устранять все стеснения, то благодаря ему будет возможно излечивать и болезни: мысль о панацее лежит в самой основе этой магии, желающей через химию способствовать и развитию медицины. Но самое важное то, что при таком направлении магия начинает общение с самой природой, делает опыты, прикасается к вещам и проводит эксперименты, как того требует действительное исследование вещей природы. Вот какой практический, а потому и знаменательный поворот принимает магия в лице чудодейственного врача Парацельса (1493-1541), продолжая, однако, оставаться всецело на почве своих теософических принципов.
Если в тайниках природы присутствует и действует божественная жизнь, то не присутствует ли она и в тайниках человеческой природы, в ядре человеческого существа? Нигде божественная мистерия не может для нас осветиться непосредственней, светлей, ясней, чем в сокровенной глубине нашего собственного внутреннего бытия. Мы должны вглядеться в эту глубину, сорвать покров, окутывающий и затемняющий ядро, в котором слабо мерцает искра божественного света. И здесь необходима своего рода химия, отделяющая и удаляющая все то чуждое и враждебное, что проникает в наше внутреннее бытие из внешнего мира и мутит наш рассудок. Страсти и желания, втягивающие нас в мир, суть шлаки, которые примешаны к золоту в глубоких шахтах нашей души. Вот эту-то
Стр.150 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
смесь и нужно разложить, отделить истинное от неистинного, чтобы дать свету пробиться сквозь тьму и осветить наши духовные силы. Есть один путь, непосредственно ведущий к Богу: он идет через центр нашего собственного "я", требует самоуглубления, тихого проникновения в наше внутреннее бытие, отречения от суетного желания, одним словом, совершенно чистого, глубокомысленного, созерцательного смирения, благодаря которому мы становимся тем, чем мы являемся в первоисточнике нашего существа. Это уже путь не магии, а мистики.
И та, и другая суть формы теософии, ищущей пути к Богу через мистерию вещей; магия направляется через внешний мир, мистика - через внутренний, одна через тайну природы, другая - через тайну человека. Мистика как форма глубже, устойчивее, ибо она идет по верному пути, ведущему все к новым и новым открытиям. Обе согласны в том, что они преследуют одну и ту же цель, что они стремятся достигнуть ее непосредственно через полное предчувствие углубления в саму жизнь; отсюда у обеих одно и то же отрицательное отношение к воспринятой извне традиции, к преданию школы, ко всякому научному и книжному знанию; они стряхивают с себя книжную пыль, чувствуя, что нечто новое с непосредственной, но неудержимой силой пробивается изнутри наружу. Страстное возмущение против традиционных понятий есть только выражение, в котором порывается связь с прошедшим, показатель кризиса, которым одна эпоха отделяется от другой. Это отвращение от школьной учености такой мистик, как Валентин Вейгель, испытывает не менее сильно, чем Агриппа и Парацельс.
В христианском мире мистика прошла ряд форм развития,' прежде чем была охвачена в XVI в. тем теософическим направлением, которое исходило из платоновского ренессанса и тесно связало мистику с магией. В своей простой форме эта мистика есть выражение внутренней религиозной жизни, ищущей в тишине и глубине души путей к Богу; жизни, направленной
Стр.151 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
к единению с Богом через просветление сердца, без которого немыслимо христианское смирение. Эта основная черта присуща христианству и образует в разнообразных формах, подверженных превращениям соответственно самосознанию разных эпох, постоянную тему всякой христианской мистики, неиссякаемый источник, из которого вновь и вновь пробивается поток живой веры, всякий раз, когда христианству начинает угрожать опасность благодаря его церковному направлению застыть в догматических формах и, заблудившись в лабиринтах мирских интересов и теологических школьных систем, стать чуждым своему искупительному призванию. Потому-то в каждом столетии Средневековья рядом со схоластикой стояла мистика, которая отчасти боролась с церковной теологией, объятой формализмом и диалектикой, отчасти дополняла ее и являлась по отношению к ней тем, чем является аффект по отношению к доктрине, жизнь по отношению к учению.
В XII в. появились люди в монастыре Сен-Виктор в Париже (викторинцы Гуго, Рихард, Вальтер), которые ввели мистику в церковную схоластику и, относясь с отвращением к школьным доктринам схоластики, боролись против поглощения религии теологией. В следующем столетии, когда церков-но-схоластическое мировоззрение достигает наибольших полноты и завершения, мистика образует собой благодетельное дополнение его и находит свое могущественное выражение у Бонавентуры и Данте, рисующих нам душевную жизнь человека в ходе ее религиозного развития и в ее движении к Богу. В эпоху, когда получает распространение номиналистическая теория познания и начинается размежевание между знанием и верой, философией и теологией, последняя должна была возвратиться в область практических и религиозных интересов и даже приобрести характер мистического направления. Но при первых движениях церковной децентрализации религиозная жизнь также стремится освободиться от своей церковной связанности и более, чем когда-либо, утвердиться независимо от
Стр.152 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
прогрессивно развивающегося учения церкви, стремится к собственному внутреннему обновлению как единственному пути к спасению.
Поэтому-то в последних столетиях схоластики мы и встречаемся с церковно настроенной и со свободной от давления клерикальной религии независимой мистикой: первая состоит в связи с реформаторскими соборами и находит свое выражение у французских теологов Пьера д'Элли (1320-1425) и Жана Жерсона (1363- 1429), последняя же является провозвестницей немецкой Реформации и имеет своим главой Мейстера Экхарта, за которым следуют немецкая и голландская мистика: Суз о Генрих Берг (1300-1365), Иоганн Таулер (1290- 1361), Иоганн Рейсбрук (1293-1381) и неизвестный франк-фуртец, автор "Немецкой теологии", изданной Лютером год спустя после того, как он провозгласил свои тезисы в ответ на отлучение. Реформация XVI в. будит в Германии протестантски настроенную мистику, которая против начинающейся схоластики лютеранства, против веры в букву внешнего богослужения, телесного присутствия Христа в таинстве причащения вновь выдвигает старую и вечную тему о духовном возрождении, об аде, который состоит в себялюбии, о рае, который заключается в самоотрицании, о Христе, которого мы должны оживить и испытать в себе, для того чтобы быть блаженными в нем. Это и есть то религиозное, проникнутое протестантизмом самопознание, которое в лице Каспара Швенкфельда (1490-1561), Себастьяна Франка (1500-1545), Валентина Вейгеля (1533-1588) и Якова Бёме (1585-1624) противодействует внешнему лютеранству, постепенно укрепляющемуся в конце столетия и замыкающемуся в религиозных тисках "формул конкордии", где оно, наконец, и глохнет.
Самый глубокомысленный и значительный из этих мистиков - Яков Бёме, в его лице соединяются оба фактора: маги-ко-каббалистическое мировоззрение, связанное с Ренессансом и вдохновлявшее Парацельса, и мистика, вызвавшая к жизни протестантизм. Божественная тайна в человеке тождественна
Стр.153 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
с тайной природы; если первая раскрыта, то разрешаются загадка и секрет творения. Религиозное самопознание - это проникновение в самую внутреннюю и сокровенную глубину нашего существа: в возрождении Бёме видит проявление "внутреннего" человека и смерть "мерзкого", одержимого самолюбием; в рождении естественной (самостной) воли - рождение вещей вообще, отрывающихся по собственной воле от Бога; поэтому существует первоначальное состояние вещей, или природа в Боге, которая стоит в таком же отношении к божественной жизни и откровению, в каком в человеке естественная воля - к возродившейся. Ибо откровение Бога есть возрождение и просветление мира (человечества), отражающего божественный свет так, как металлическое зеркало отражает свет естественный. На связи и противоречии божественных и естественных жизненных сил, целью которых может быть только состояние, свободное от всякого противоречия, основываются магико-мистическое мировоззрение Бёме, его теософический взгляд на вещи, в котором искренность благочестивого чувства уживается с жизнерадостной фантазией, наполненной образами природы. Религиозное самопознание - основа философского. Мистика Экхарта, достигающая своей высоты в немецкой теологии, предшествовала Реформации; протестантская мистика, нашедшая свое полное выражение у Якова Бёме, является предтечей новой философии и стоит у ее порога.
Глава шеста
ИТАЛЬЯНСКАЯ НАТУРФИЛОСОФИЯ
1. Д. КАРДАНО. Б. ТЕЛЕЗИО. Ф. ПАТРИЦИ
Мы возвращаемся к Ренессансу, чтобы пополнить философский ход его развития в его характерных чертах. Возрождение неоплатонизма имело последствием теософическое рассмотрение природы, которое с каждым шагом все более удалялось от теологического понятия схоластики и от Аристотеля, все яснее выражало свой пантеистический характер и достигло в своем натуралистическом мировоззрении цели, прямо противоположной схоластике. Значение природы признается ради нее самой, она несет закон, силу и цель своей деятельности в самой себе и, следовательно, должна истолковываться не из теологических оснований, но как "juxta propria principia" (самостоятельный принцип). Эта установка подхватывается итальянской натурфилософией, бывшей последним звеном того философского развития Ренессанса, первым звеном которого была платоновская школа во Флоренции.
Уже задачи, поставленные итальянской натурфилософией, противоречат основному воззрению Аристотеля. Природа не может быть объяснена из самой себя, пока внемировой Бог признается ее движущим основанием и целью; это понятие Бога связано с учением об ограниченности Вселенной, о геоцентрической системе мира, о противоположности между небом и землей, об образовании элементов из различия движений
Стр.155 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
(перемены места), которым должна объясняться противоположность между высшим, или небесным, элементом (эфир) и четырьмя низшими (огнем, воздухом, теплотой и холодом); соответственно этому огонь признается веществом, теплота и холод, легкость и тяжесть - противоположными свойствами или состояниями вещества. В самих основоположениях аристотелевского учения кроется противоречие между представлениями теологическим и натуралистическим, между метафизикой и физикой, между трансцендентностью и имманентностью цели, между целью (формой) и материей.
Основателем нового натурализма, оспаривающего Аристотеля, устраняющегося от церкви и берущего природу своей единственной путеводной нитью, является Бернардино Теле-зио из Козенца в Калабрии (1509-1588). Он был главой натурфилософской школы, сосредоточившейся в Козенцской академии. Его предшественником был авантюрист Джерола-мо Кардано из Милана (1500-1577), обращавший внимание философии на познание природы, на внутреннюю связь всех явлений, на всепроникающее единство всей живой и одушевленной природы и воскресивший понятие мировой души, понимаемой им как свет и тепло. Учение Телезио, являющееся фундаментом собственно итальянской натурфилософии, упрощает принципы, которые следует черпать из наблюдения над самими вещами. В природе все нужно объяснять из вещества и силы, из материи и присущих ей сил, действие которых состоит в расширении и сжатии; силы эти следует уподобить свету и темноте, холоду и теплоте; они концентрируются в солнце и земле. Как бы ни были неразвиты представления Телезио, все же здесь центром натурфилософии делаются учение о силах природы и предположение о единстве этих сил. Теплота - это уже не вещество, а движение или причина движения, и ее следствиями являются огонь, воздух и вода. Этим разрушается аристотелевская физика в одном из ее главных пунктов - в учении об элементах; а так как все должно объяснять из естественных сил, то и познание нужно выводить из
Стр.156 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
ощущения, разум из чувственности, нравственное поведение из страстей, добродетель из потребности самосохранения. Устранив теологические и религиозные вопросы, система Теле-зио становится вполне монистической и натуралистической. Главное сочинение Телезио "Об исследовании естественных причин" появилось сначала в 1565 г., а в дополненном виде - в 1587.
Это учение, вследствие своей противоположности аристотелевскому учению, возбудило интерес к платонистскому воззрению в его обновленной Ренессансом форме. Франческо Патрици из Клиссы в Далмации (1529-1593) объединяет итальянский неоплатонизм с новой, введенной Телезио итальянской натурфилософией. Пункт соприкосновения обоих лежит в учении о теплоте и свете; Телезио считает свет движущей и живительной силой природы, с которой неоплатоники уже издавна сравнивали божественную сущность и ее эманацию. Патрици разграничивает и объединяет оба значения, естественное и символическое; духовный и телесный свет он выводит из единого божественного первосвета, первоисточника всех вещей, из которого исходит ряд эманации. В этом заключается основная его мысль, развитая в 1591 г. в сочинении "Новая философия Вселенной" ("Nova de universis philosophia"). В этой системе находит место и понятие мировой души, так что Патрици в пределах итальянской натурфилософии связывает Телезио с Кардано. Однако учение его, хотя и враждебное Аристотелю, но одобренное платонизмом, благоприятное церкви, являлось шагом назад в развитии новой натуралистической философии.
2. ДЖОРДАНО БРУНО
Философское направление, указанное Телезио, не интересуется более обновлением Аристотеля или Платона, не интересуется спором возродившихся школ этих философов, оно занято возрождением самой природы в духе человека, стремитс
Стр.157 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
к полному и безусловному утверждению натурализма; всякое трансцендентное утверждение натурализм ощущает как чуждую каплю крови в своих жилах, как мертвую схоластику, как порабощение природы теологией и отбрасывает его с возмущением. То, что Аристотель сказал о Платоне, а именно: "Amicus Plato, magis arnica veritas" ("Платон мне друг, но истина - дороже"), применимо теперь к самой природе. Она становится предметом одушевления и любви. Как Макиавелли обожествлял государство и ненавидел церковное государство и папство, считая их источником политических бедствий, так теперь обожествляется природа и идет борьба с церковью вплоть до ее корня - христианской веры. Этот смелый, необходимо вызванный духом итальянского Возрождения и его натурфилософии шаг делает доминиканский монах Джордано Бруно из неаполитанской Нолы (1548-1600), который сбрасывает с себя орденское облачение и пускается в авантюристические странствия. За три столетия до него его соотечественник Фома Аквинский решил уйти из мира и искать спасение в рясе доминиканцев. Так меняются времена!
В доминиканском монастыре в Неаполе, где когда-то жил и учил Фома, Бруно начал свое послушничество и стал членом ордена (1563-1572). Здесь он получил взамен крестного имени Филиппе орденское имя Джордано. После принятия посвящения он побывал в разных местах Кампании в качестве священника и возвратился в Неаполь, уже заподозренный во многих ересях. Его первые сомнения касаются Троицы: революция в его идеях произошла после изучения им книги Коперника. Чтобы избежать испанской инквизиции в Неаполе, перед которой провинциальное отделение ордена возбудило против него сильное обвинение, он бежал в Рим, но и там ему угрожала теперь уже римская инквизиция. С этого времени начинается его пятнадцатилетнее скитание (1576-1591), которому суждено было закончиться в темнице венецианской инквизиции.
Стр.158 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
После кратковременных остановок в Ноле, вблизи Генуи, в Савоне, Турине, Венеции (во время чумы, от которой умер Тициан), Бергамо, Шамбери он пробыл некоторое время в Женеве, где под властью Бецы царил суровый кальвинизм. Здесь по требованию Кальвина был сожжен за двадцать пять лет до того Мигель Сервет. В продолжение следующих десяти лет Бруно уже без рясы, в светском костюме, "проповедует" во Франции и Англии, поучая словом и письмом. Он преподавал в Тулузе, Париже, Оксфорде и Лондоне. Пребывание в Лондоне (1584-1586) было знаменательным для его учения. Здесь под покровительством королевы Елизаветы и французского посланника Кастельно де Мовиссьера он напечатал свои философские диалоги на итальянском языке: "Трапеза в страстную среду", "О причине, начале и едином", "О бесконечности Вселенной и мирах", "Изгнание торжествующего животного", "О героическом энтузиазме"1.
На протяжении последующих пяти лет Бруно живет и учит в Германии. Хотя Марбург закрыл перед ним двери, Виттен-берг принял его, Гельмштедт почтил его со стороны лютеран. В Виттенберге он учил почти два года, 8 марта 1588 г. произнес благодарственную прощальную речь, восторженную по отношению к Лютеру и Германии; в ней он сравнивает Лютера с Геркулесом, а голову, носящую тиару, - с Цербером. Наиболее важным и существенным для развития его учения периодом было его пребывание во Франкфурте-на-Майне (1588- 1591), где он издал три дидактических стихотворения на латинском языке: "О трояко-малом", "О монаде, числе и фигуре", "О неизмеримой Вселенной и бесчисленных мирах"2.
Его статьи и лекции о луллиевском искусстве, касавшиеся в то же время и искусства памяти, создали представление о том, будто Бруно обладает необыкновенным мнемонистичес-ким и магическим искусством, которому у него можно поучиться.
1 La cena delle ceneri; Delia causa, principio ed uno; Dei infinito universo
e mondi; Spaccio della bestia trionfante; Degli eroici furori.
2 De triplici minimo et mensura; De monade, numero et figura; De immense
et innummerabilibus sive de Universo et mundis.
Стр.159 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
Такое представление о нем сложилось во время его пребывания в Париже вследствие интереса, который выказал к нему король Генрих III. Теперь и венецианский дворянин Джованни Мочениго пожелал быть посвященным этим магом в его тайное искусство; он неоднократно приглашал его и обещал ему обеспеченную жизнь.
В октябре 1591 г. Бруно приехал в Венецию. Мочениго брал у него уроки, но магом не стал и по своей ограниченности и коварству, из услужливости и преданности инквизиции решил отомстить еретику Бруно. Он напал на своего гостя ночью и передал его инквизиции (22 мая 1592 г.). Бруно оставил в покое венецианскую инквизицию только для того, чтобы сменить ее на инквизицию Рима, где он провел последние семь лет своей жизни (от 27 февраля 1593 до 10 февраля 1600 г.).
Этот человек горячих чувств, сын солнца и матери-земли, как он себя называл, совершенно не был рожден для мученичества. Когда в Венеции он понял всю опасность своего положения, он был готов к отречению и на допросе 30 июля 1592 г. униженно молил за свою жизнь. Но в Риме от него хотели большего, чем только отречения: этот архиеретик должен был внутренне отречься, обратиться, должен был убедиться, что нет бесчисленных миров, а существует лишь один мир, в кб-тором имеет место искупление и в котором церковь призвана ко владычеству. Но все попытки разбивались о его убеждение в неизмеримости Вселенной и существовании бесчисленных миров.
8 февраля 1600 г. Бруно объявили приговор, он был расстрижен, отлучен от церкви и передан светской власти с той целью, чтобы она наказала его как можно мягче, без пролития крови, то есть для того, чтобы дать ему умереть самой медленной и мучительной смертью на огне; тогда он крикнул своим судьям: "Вы больше меня дрожите!" Он был сожжен 10 февраля 1600 г. в Риме наКампо-ди-Фьоре. 9 июля 1889 г. на том месте, где находился костер, ему был воздвигнут памятник.
Стр.160 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
Бруно представляет собой ренессанс натуралистический, подобно тому как Макиавелли - ренессанс политический. Главный его мотив, главная развиваемая им тема - это обожествление природы и Вселенной, божественное единство, это пантеизм в противоположность всем церковным представлениям. Это воззрение проникает все его мышление и творчество и делается для него вполне новым мировоззрением, которое он возвещает как связь религии и познания. Монашескую рясу он променял на жезл Вакха! Он чувствует себя в духовном родстве с философами античности, признававшими божественный космос: с Пифагором и Платоном, стоиками и Эпикуром; они к нему тем ближе, чем представления их менее дуалистичны и более согласны с естественным порядком вещей; поэтому он ставит Платона выше Аристотеля, Пифагора выше Платона, учение Эпикура и Лукреция выше, чем учение стоиков. Наоборот, он отвергает схоластику, в особенности аристотелевскую, и прежде всего Дунса Скотта, который принес природу в жертву божественному произволу. Если система вещей может быть только единой, то и наши понятия должны укладываться в систему и таблицу; потому-то Бруно и заинтересовывается луллиевским искусством. Дуализму Бога и мира, формы и материи он противопоставляет полное совпадение противоположностей (coincidentia oppositorum), которое впервые еще у порога Ренессанса отметил и сделал принципом своего учения глубокомысленный Николай Кузанский. Для Бруно Вселенная является истинным и единственным откровением Бога; поэтому он спорит и с верой в личного богочеловека, на которой покоится христианство, и с учением о греховной природе, на котором католицизм основывает оправдание только через церковь, а протестантизм - только через веру: лютеровская аксиома "sola fide" (только верой) заключает в себе не больше смысла, чем убеждение римлян "nulia salus extra ecclessiam" (вне церкви нет спасения). Только природа есть царство Божие, обретаемое в живых и истинных воззрениях на вещи, а не в книгах, и. недосягаемое при помощи
Стр.161 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
буквоедства. Преисполненный стремлением к познанию природы, Бруно отвращается от филологического духа Ренессанса - формализма, логики и риторики. Здесь натурализм направляется против гуманизма в узком смысле.
Из основного воззрения Бруно, отрицающего всякое вне-мировое и надмировое бытие Бога и рассматривающего Вселенную как полное его присутствие, непосредственно вытекает тождество между Богом и Вселенной, учение о безусловной имманентности Бога: "Ему подобает давать внутреннее движение миру, заключать природу в себе и себя в природе".
Итак, Вселенная тождественна Богу, поэтому она неограниченна и неизмерима, обнимает бесчисленное множество миров и. солнечных систем; звездное небо - не крыша мирового здания, Земля - не неподвижный центр мира; абсолютного центра нет вообще, само Солнце центрально только в относительном смысле, только в качестве центра нашей системы планет; поэтому Бруно согласен с коперниковским воззрением на мир, которое предшествовало ему и которое он защищает против аристотелевской, птолемеевской и церковной систем. В своих выводах он идет дальше, чем Коперник, и является предшественником Галилея.
Здесь не место рассматривать вопрос о том, существует ли между пантеистическим и коперниковским учениями необходимая и однозначная связь. Более наглядно то, что из отрицания геоцентрической системы должны следовать отрицание ограниченности мира и утверждения его неограниченности и неизмеримости, благодаря чему обычные представления о трансцендентности рушатся сами собой и достигается отождествление Бога со Вселенной.
Божественное всеединство нужно понимать в том смысле, что все происходящее в природе вещей исходит из божественной природы; она есть все охватывающее и носящее в себе, все производящее, всем движущее, во все проникающее, все познающее единство: материя, сила и дух в одном. Поэтому отношение Бога ко Вселенной равно необходимому порядку
Стр.162 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
вещей, или природе. Учение Бруно о всеединстве натуралистично. Бог относится к миру так, как natura naturans, то есть творящая природа, относится к natura naturata, то есть к сотворенной природе; Бог в качестве причинной природы или все производящей силы есть одновременно и материя и дух, и вещество и энтелехия, и протяжение и мышление. В этом пункте мы узнаем в Бруно предшественника Спинозы.
Но природа есть вместе с тем продукт божественного художественного творчества, в котором внутренне творящий художник изображает и обнаруживает самого себя, переходя постепенно от бессознательной природы к сознательной, от материального выражения своих идей к их духовному выражению, от "vestigia" (следов) к "umbrae" (теням), являющимся отражениями в нас божественных идей. Это естественное и непрерывное откровение Бога в мире есть процесс развития, которому присущи божественные цели или мировые мысли в качестве движущих сил и из которого они исходят в виде объекта познания, как плод из семени. Вселенная, рассматриваемая как живое произведение искусства, есть саморазвитие Бога. Он поэтому относится к миру так, как основание развития - к целой совокупности всех форм и ступеней развития, как зародыш - к его раскрытию, как точка - к пространству, как атом - к телу, как монада (единица) - к числу: поэтому Бог есть и самое малейшее и самое величайшее и на самом деле образует единство всех противоположностей. Мир содержится в нем, как сказал уже Кузанский, потенциально, в неразвер-нувшемся зачатке, в скрытом состоянии; Бог же существует в мире в состоянии бесконечной полноты и раскрытия всех своих сил.
Таким образом, Вселенная является в качестве развивающейся системы, элементы которой суть нераскрытые развивающиеся силы, или монады вещей. Здесь мы узнаем в Бруно предшественника Лейбница. Итальянские сочинения, изданные им в Лондоне, примыкают к направлению, завершающемуся в Спинозе, а вот латинские стихотворения, изданные во
Стр.163 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
Франкфурте-на-Майне незадолго до смерти, представляют собой уже учение о монадах. Бруно был не атеистом, а "фило-теистом" (теофилом): его учение о божественной и бесконечной Вселенной с бесчисленными солнечными системами, которое он понимал и возвещал как содержание новой религии, было главным пунктом обвинения, его убеждением, за которое он и принял ужасающую мученическую смерть. И это случилось через два тысячелетия после смерти Сократа!
Новатор более по намерению, чем по влиянию, оригинальный более по характеру и индивидуальности, чем по идеям, которые большей частью истекают из духовной атмосферы вновь вызванной к жизни античности, Бруно является предшественником новой философии, но не ее основателем. Новое в нем - его коперниковско-пантеистическое мировоззрение1.
3. КАМПАНЕЛЛА
В целом об итальянской натурфилософии можно сказать, что ее компас, хотя и указывает неоспоримо на Новое время, испытывает под могучими влияниями прошлого сильные отклонения и поэтому колеблется. Эта натурфилософия не есть еще начало новой философии, она есть переход к ней от Средних веков через эпоху Возрождения: поэтому в ней смешиваются духовные течения прошлого и будущего, она ощущает троякую притягательную силу, которую производят античность, церковная эпоха и предчувствие Нового времени. Эта смесь, слишком оригинальная для того, чтобы иметь цену только обыкновенной эклектики, не проявилась ни в ком шире и замечательнее, чем в последнем и самом младшем из итальянских натурфилософов - в Джованни (в монашестве - Томмазо) Кампанелла из Стило в Калабрии (1568-1639),
Ср.: Riehl A. Giordano Bruno (1889).
Стр.164 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
соотечественнике и младшем современнике Бруно. Подобно последнему, Кампанелла - доминиканец с горячим и поэтическим воображением, сильно проникнутый телезианской натурфилософией и увлеченный ею; как и Бруно, его преследуют не столько в силу церковных, сколько в силу политических причин, ибо его подозревают в заговоре против испанского господства: из-за этого подозрения ему пришлось вынести семь раз пытку и подвергнуться двадцатисемилетнему заключению в пятнадцати различных тюрьмах (1599-1626).
Вместе с Телезио, от которого он отталкивается, а также Патрици и Бруно он усиливает антиаристотелевский характер новой натурфилософии: подобно Патрици, он примыкает к телезиано-платоновскому направлению, дружественному церкви; в противоположность Бруно - признает мировое господство церкви и своим учением закладывает основу союза между итальянской натурфилософией и схоластической теорией государства - между Телезио, основателем натурализма, и Фомой, теологическим авторитетом доминиканцев. В своих политических воззрениях Кампанелла срывается с высот позднего Ренессанса, возвращается на позиции, имевшие место до Данте, становится ярым противником Макиавелли, этого истинного представителя политического возрождения, представляющегося ему дьяволом. В то же время эта удивительная смесь телезиано-платоновских и томистских представлений, этот синтез итальянской натурфилософии, неоплатоновской (аре-опагистической) и схоластической теологии основывается на принципах, дающих нам возможность видеть в Кампанелле предтечу основателей новой философии: его отношение к Бэкону и Декарту, в особенности к последнему, такое же, как Бруно - к Спинозе и Лейбницу.
Естественное познание вещей основывается на внутреннем и внешнем опыте: первый состоит в чувственном восприятии и сенсуалистичен, второй рефлективен и выражается в самонаблюдении, в непосредственной достоверности нашего собственного бытия, в несомненном "я есть". Вот тот пункт, в
Стр.165 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
котором Кампанелла соприкасается с Декартом и, по-видимому, предвосхищает начало новой философии. Мы познаем непосредственно не только наше существование и его границы, но и то, что мы такое и в чем состоит природа нашего существа, а именно - в силе познания и хотения. Я - существо, имеющее способность мочь, представляющее и хотящее: таковы мои непосредственно обнаруживающиеся основные свойства: способность мочь завершается в силе, представление - в познании или мудрости, хотение - в любви. Но так как мое существо имеет ограниченную природу, я подвержен и противоположности этого совершенства - бессилию, неведению и ненависти. Познание же требует единства и связи всех существ, основные свойства которых должны быть аналогичны. Таким образом, моя убежденность в себе освещает мне непосредственно последние принципы, или первоначальные основания вещей.
Из упомянутых "primalitates" (первичностей) собственного существа Кампанелла познает "proprincipia" (предварительные принципы), составляющие тему его новой метафизики. Бессознательные естественные существа, стоящие ниже меня, представляют собой в низшей степени то, что я представляю собой в высшей; Бог есть в высшей, абсолютной степени то, что суть все конечные существа в низшей: он - всемогущество, мудрость и любовь. Нет поэтому вещи, которая бы не чувствовала бытия Бога и не стремилась к нему, которая в силу своей природы не ощущала бы и не хотела, пусть и в бессознательной форме. Всякое действительное бытие есть в то же время самоощущение, воля к бытию, влечение к самосохранению. Из безжизненного никогда не может родиться живое, из бесчувственного - ощущение и перцепция (представление); следовательно, сила представления и сила воли - первоначальные силы, обосновывающие всякое бытие, оживотворяющие его и созидающие постепенный ход вещей. В этом глубокомысленном воззрении Кампанеллы мы видим приближение к Лейбницу и в такой же степени удаление от
Стр.166 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
Спинозы, в какой Бруно был близок к последнему. Он стоит между Телезио и Декартом; вместе с Бруно он стоит между Телезио и Лейбницем, но не стоит, подобно Бруно, между Телезио и Спинозой. Телезианское учение о противоположности и вражде сил в природе вещей Кампанелла обосновывает тем, что чувство и ощущение живут во всех вещах, что из их влечения к самосохранению, воли к бытию, присущей уже сопротивлению косных масс, следуют симпатия, антипатия, притяжение, отталкивание: все это он выводит из "ощущения вещей" (sensus rerum) - оригинальной темы своего первого философского сочинения, уже содержащего основную мысль его метафизики и появившегося в Неаполе в том же году, что и новая философия Патрици в Ферраре и латинские стихотворения Бруно во Франкфурте.
Если мир рассматривать с точки зрения естественных вещей, то он представится как развитие, как постепенное нарастание совершенства и просветления, завершающегося в Боге. Если его рассматривать, исходя из идеи Бога, то он представится как создание всемогущей мудрости и любви, долженствующее быть в отличие от Бога конечным и несовершенным и, следовательно, образующее, по мере удаления от Бога, нисходящий порядок несовершенств и усиливающейся тьмы, где непременно должны быть промежуточные ступени идей, духов и душ. Мир духов обнимает собой и чины ангелов, небесную иерархию, согласно учению Ареопагита. Учение Кам-панеллы о творении имеет предтечу в лице Фомы, а представление о нисходящих и восходящих ступенях Вселенной - в неоплатоновском учении об эманации.
Но в человечестве духовный мир снова вздымается из темных недр природы и стремится ввысь: он должен образовать новое царство света, "царство солнца", отражение царствия Божия, Должны быть едины стадо и пастырь. Поэтому Кампанелла и настаивает на необходимости единства и централизации религии, церкви и государства - мирового царства, объ-
Стр.167 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
единяющего все ступени, на которых стоит человечество, под одним вселенским повелителем, царства, подчиняющегося наместнику Бога на земле, верховному главе мировой церкви как выразителю божественного всемогущества, то есть римскому папе.
Таковы поэтическая, ретроспективная, серьезно продуманная реконструкция церковной эпохи от времен Иннокентия III, философская фантазия, созданная уже после того, как Данте предал проклятию светскую власть папства, Макиавелли - церковную, а Реформация уже пробила непоправимую брешь. Однако почему фантазия Ренессанса, обладавшая магической силой заклинать мертвых, не могла еще раз помечтать об этом идеале Средневековья в лице одного из ее запоздалых представителей? Ведь было же между платоновским государством и Римской церковью древнее родство, которое могло овладеть воображением Кампанеллы и вдохновить одинокого узника в его тюрьме.
СКЕПСИС КАК ПОСЛЕДСТВИЕ РЕНЕССАНСА
1. Л. Ванини
Уже в последний век схоластики вера чувствует в знании не услужливую опору, а стеснительное ярмо, и освобождается от него с помощью номиналистической теории познания. Человеческому рассудку был указан естественный и чувственный мир с таким сознанием, средствам которого невозможно постижение сущности вещей. Таким образом, уже в этой схоластической теории познания, отделившей веру от знания, заключалось зерно скептицизма по отношению к последнему.
Ренессанс до основания потряс церковную веру и значимость потустороннего и сверхъестественного мира, он оживил философские системы античности, из которых ни одна не может
Стр.168 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
доставить научного удовлетворения, которого ищет и в котором нуждается дух Нового времени: он оправдывает многообразие индивидуальных воззрений и вовсе не расположен надевать на себя ярмо одной системы. Такое господство, цен-трализирующее познание, в корне противоречит источнику и смыслу Возрождения. Поэтому-то вполне естественно, что культура Ренессанса, не будучи в состоянии создать истинно новую систему, впадает в конце концов в скепсис, открыто признающий эту неспособность и относящий веру в познание истины к категории человеческого самообмана.
От скептического сознания такого рода, благодаря образованию и эпохе, недалеко то направление, которое напоминает софистику, где сомнение находится на службе у личного самоудовлетворения и настолько увеличивает индивидуальное чувство силы, что человек начинает воображать себя стоящим на такой высоте, с которой можно командовать во всех областях - и религии, и знания. Человек вновь воображает, что он "мера всех вещей", что его добрая воля- сегодня защищать веру, а завтра издеваться над ней. Эта черта суетной и хвастливой софистики присутствовала и в итальянском Ренессансе и нашла своего выразителя в младшем современнике Бруно и Кампанеллы, в человеке, у которого сознание собственного достоинства перешло в манию величия: его называли Лючи-лио Ванини, а сам он называл себя Джулио Чезаре Ванини (1585-1619). В одном из своих диалогов он заставляет собеседника, изумленного до последней степени силой его рассуждения, воскликнуть: "Или ты Бог, или Ванини!", а он скромно отвечает: "Я - Ванини!"
В своем "Амфитеатре" (1615) он хочет явиться противником античных философов и ходатаем христианства, церкви Тридентского собора и иезуитов; уже в следующем году он пишет "Диалоги о природе" и "Царицу и богиню смертных", где религиозные и христианские положения веры хотя и замаскированы разговорной формой, но, без сомнения, являются мишенью иронии и насмешки. Прошло столетие со времен
Стр.169 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
Помпонацци, который повел натурализм в поход против церкви и осторожно обосновал, но в то же время замаскировал сомнение в религии. Ванини следует примеру Помпонацци, но без всякой серьезности и оригинальности в исследовании: он разыгрывает перед церковью почти одновременно роли и софистического апологета, и нахального насмешника. Однако век, которому предшествовали основание иезуитского ордена, Тридентский собор и Варфоломеевская ночь, не понимал уже таких шуток, и за свои диалоги Ванини был сожжен на костре в Тулузе (1619). Не из-за своего характера и не из-за своих сочинений, а исключительно из-за своей трагической судьбы Ванини оказывается рядом с Джордано Бруно.

2. Мишель де Монтень
Есть скептическое мировоззрение, вышедшее, подобно зрелому плоду общего опыта и жизненной мудрости, из культуры Ренессанса и являющееся последним словом его философского развития. В этом пестром разнообразии философских взглядов и систем нигде мы не находим твердого убеждения в истине; скорее благодаря их противоречиям они дают нам доказательство интеллектуального бессилия, которое при такой полноте образования, при таком богатстве духовных сил, каким обладала эта эпоха, должно было обусловливаться самой человеческой природой. Поэтому правильное, испытанное на опыте, чуждое всякому интеллектуальному властолюбию и бахвальству самопознание и составит задачу и цель, на которые указывает общее настроение умов эпохи. Чем правильнее и трезвее рассматриваешь самого себя, тем лучше познаешь других и тем увереннее приобретаешь точку зрения спокойного и антропологического воззрения на вещи. "C'est moi, que je peins!"1
Такова та позиция, на которую стал в конечный момент философского ренессанса Мишель де Монтень (1533--1592), и она раскрывается в его "Опытах" 1580-1588 годов. Его воспи-
1 Я мыслю, следовательно, страдаю (фр.).
Стр.170 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
тание велось полностью в духе Ренессанса, его образ мыслей есть плод этого воспитания; Монтень знал самого себя, и никто не умел лучше его ценить силу воспитательных влияний, зависящих от эпох и нравов и созидающих даже мнения людей. В человеческом мире меняются индивидуумы, в последних - настроения и жизненные условия, а с ними и мнения. Познавший способ возникновения последних не будет более приписывать им объективного значения, а будет признавать каждое из них плодом индивидуального развития. Поэтому монтеневское скептическое направление не чуждо благодетельной и антропологической терпимости и по отношению к религиозным различиям, порожденным во Франции гражданскими войнами; Монтень отвергает мнимые истины в философских системах и надутую ученость, нагромождающую комментарии на комментарии, - он уважает всюду только индивидуальное право мнений; именно в этом отношении Монтень является питомцем Ренессанса, а его скепсис - результатом культуры этой эпохи. Чем непонятнее мир человеческих представлений, законов и нравов, тем выше значение непоколебимого, независимого от человеческой изменчивости порядка вещей в закономерном и постоянном течении природы, той живой книги творения, которую Раймунд де Сабунде назвал в своей "Естественной теологии" (1436) неискаженным откровением Бога. Монтень в своей юности перевел книгу Раймунда и защищал ее в одном из своих эссе. Вере в человеческое познание и его искусственные произведения он противопоставил веру в природу в ее простоте и согласии с позитивным откровением Бога; он не знал лучшего совета, чем предоставить себя природе и следовать ее указаниям. В этой вере в природу Монтень является предшественником Руссо - даже в том, что он эту веру строит на самонаблюдении и выражает в форме самоопределения; "C'est moi, que je peins!" Это выражение нашего скептика мог бы сделать своим девизом и Руссо.
Монтень стоит у порога новой философии, которого он не переступает. Последняя начинается тем, чем он заканчивает:
Стр.171 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
сомнением, основывающимся на самонаблюдении и самоисследовании, заключающем в себе также и веру в природу, но не в ее познаваемость. Это сомнение, ищущее и создающее познание, присуще в равной мере и Бэкону, и Декарту, этим основателям новой философии. Отец Монтеня был соотечественником Бэкона, избравшего форму эссе для своих первых значительных сочинений; сам Монтень - соотечественник Декарта. Он является типичным представителем и руководителем скептического образа мыслей, который в южной Франции является как бы последней станцией на пути от Ренессанса к Декарту. У проповедника Пьера Шаррона (1541-1603) этот скептицизм усиливается указанием на религиозную веру; у профессора медицины Франциска Санхеце (1562-1632) он становится естественным наблюдением вещей. Основная мысль этого наблюдения раскрывается выражением Шаррона: "Истинный предмет изучения человека есть человек".
Глава седьма
ВЕК РЕФОРМАЦИИ
Начало новой философии обусловлено историческим событием, расшатавшим основы средневекового образования, уничтожившим его рамки и благодаря соединению потребных для ломки сил таким образом изменившим совокупное человеческое мировоззрение, что создался фундамент для новой эпохи культуры. Это обширное и коренное преобразование, никоим образом не ограничивающееся только церковными изменениями, есть эпоха Реформации, проводящая демаркационную линию между Средними веками и Новым временем. Никогда в мире столь великое не происходило в столь кратчайшее время. В течение одного полустолетия человеческое сознание преобразовалось, изменилось во всех своих главных формах; масса реформаторских сил сливается вместе, чтобы расшатать Средние века; они действуют разрушительно в самых различных областях, независимо друг от друга и в то же время в изумительном согласии.
Мы познакомились с переходными ступенями, по которым Ренессанс стремился к Новому времени. Теперь укажем, в каких пунктах Новое время вторгалось в саму сферу рефор-мационной эпохи.
Человек имеет два объекта, которые он представляет непосредственно: мир и себя самого. В связи и развитии этих двух представлений состоит его миросозерцание, а в последнем - самая высшая форма его образования; оба подвержены самообману и правильны в той только степени, в какой они прозрели
Стр.173 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
от ослепления и освободились от кажимости вещей. Первое представление, объект которого есть наличный мир, может быть названо внешним миросозерцанием; второе, объект которого находится в самом человеческом существе, - внутренним. Последнее завершается в достоверности высочайшей конечной цели, которой мы служим, высочайшей силы, от которой мы зависим; оно в этой форме религиозно; внешнее же, наоборот, находит в существующем мире свои определенные объекты и задачи. Данный мир есть человечество, потоком развития которого мы захвачены, планета, на которой человечество живет, Вселенная, или космос, в котором находится эта планета: поэтому человечество, Земля, Вселенная суть объекты, к которым относится наше внешнее миросозерцание. Сообразно этому мы различаем в его области три главных кругозора человеческого образования: исторический, географический, космографический.
Предмет первого кругозора есть человечество в его развитии, предмет второго -- Земля как место обитания человека, предмет третьего - Вселенная как вместилище мировых тел. От этих форм нашего внешнего миросозерцания мы отличаем наше внутреннее религиозное сознание как самую глубочайшую форму. Если сравнить представления, господствовавшие во всех этих областях до Реформации, с теми, которые возникли после нее, то с первого взгляда мы увидим большую перемену: человеческое миросозерцание представится нам в корне изменившимся во всех его частях, во всех его существенных условиях.
1. НОВОЕ МИРОСОЗЕРЦАНИЕ
1.1. Исторический кругозор
Прежде всего исторический кругозор подвергается значительному расширению и преобразованию, освобождающему сознание, имеющее предметом своим само человечество, от его средневековых границ. Между языческим и христианским мирами, если рассматривать их с точки зрения Средних веков, лежит непреодолима
Стр.174 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
пропасть, между ними существует контраст, исключающий всякую взаимную связь и глубоко внедренный в религиозное сознание церкви августиновским учением. Поэтому-то так глубоки неведение и мрак, в которые погружены Средние века по сравнению с античной культурой. В интересах самой церкви было поднять веру в божественность ее происхождения посредством умышленного окутывания тьмой ее развития, обусловленного историей и человечеством. В сознании Средних веков на человеческий мир, его взаимную связь и историю проливается лишь столько света, сколько его пропускает сверху церковь, а при таком освещении невозможно никакое историческое мировоззрение. Возрождение изучения классических авторов прорывает в этой области установленные церковью границы, античность открывается сызнова, чувство родства с духом ее искусства и философии проникает западный мир, возвращая ему юность, а в преклонении и подражании произведениям классического язычества сказывается уже не исключительно христианское, а вообще человеческое чувство. Вместе с этим и образ.мыслей становится гуманистическим, то есть искусство и философия получают тот же характер. Развертывается новая, обширная и богатая картина человечества, на научном горизонте появляется множество задач, для которых нет предела и которые могут быть разрешены только при помощи исторического исследования. Мы уже описали век и культуру Ренессанса в ее основных чертах и определяем его теперь не только как переход к Реформации, но и как существенную часть последней в самом широком смысле слова: Ренессанс заключает в себе реформу исторического мировоззрения.
1.2. Географический кругозор
За переоткрытием древнего (античного) мира в исторической области следует открытие нового мира в области географической. Вследствие первого обстоятельства человечество все более и более знакомится со своим собственным развитием, вследствие второго -- с планетой, на которой оно живет. Там
Стр.175 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
расширяются до бесконечности исторические знания, здесь - сведения о Земле. Крестовые походы, причиной которых был завоевательный дух церкви, пробудили влечение вдаль и имели последствием эти первые, вызванные страстью к открытиям путешествия, целью которых были удивительные страны Востока. Затем появляется жаждущий общения со всем миром, преисполненный торговыми стремлениями дух Возрождения, развивающийся главным образом в итальянских приморских городах. Это не просто случайность, что венецианцы предпринимают великие путешествия на Восток и что деяние, составляющее эпоху, совершено одним из сынов Генуи.
Во второй половине XIII в. старшие Поло переплывают из Венеции в Западную Азию; Марко Поло, их младший товарищ, сопровождавший их во втором путешествии, обстоятельно знакомится с Китаем и Индией (1271-1295) и своими повествованиями, изложенными им письменно, приобретает себе славу "Геродота Средних веков" в то самое время, когда заканчиваются без всякого успеха крестовые походы, а Данте начинает свою карьеру.
Теперь морской путь в Индию является уже великой торговой проблемой Запада, разрешение которой пытаются найти, обогнув Африку, то есть путем трансатлантического плавания. Вторая мысль, так сказать, отторгающая человека от берегов Старого Света, - самая смелая. В ней, если она осуществится, и будет заключаться событие, составляющее эпоху.
Если Азия очень далеко тянется на восток и фигура Земли шарообразна, то Восточная Азия должна близко подходить с запада к нашей части света, и эта близость должна быть тем большей, цель тем более достижимой, чем меньше поверхность земного шара. Из этих предположений, из коих и то, и другое ошибочно, слагает и разрешает Христофор Колумб (Христо-форо Коломбо) свою проблему. Его вера в западный мир, лежащий по ту сторону океана, непоколебима и основана еще на нескольких фактических указаниях, более надежных, чем эти предположения. Он открывает страну на Западе, находясь все еще в заблуждении, что он достиг Индии. Спустя пять лет
Стр.176 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
португалец Васко да Гама огибает южную оконечность Африки и окончательно пролагает морской путь в Индию.
Теперь предстоит еще узнать, что западный мир - это не Азия, а самостоятельный материк, отделенный от восточных границ Азии океаном. Поэтому ближайшие задачи заключаются в том, чтобы открыть этот океан, обогнуть Америку, обойти вокруг света, открыть, завоевать и колонизировать страны нового континента. Эти задачи разрешаются в течение одного человеческого поколения. Испанец Бальбоа переходит Панамский перешеек и открывает Тихий океан (1513). Португалец Фернан Магеллан (Magalhanes) огибает южную оконечность Америки и открывает Южный океан (1520); за ним остается слава пионера первого кругосветного плавания, хотя и не доведенного до конца им самим; португалец Кабрал открывает Бразилию (1500), Эрнан Кортес, величайший из испанских конкистадоров, завоевывает Мексику (1519-1521), Писарро открывает и завоевывает Перу (1527-1531).
С военных побед англичан над испанцами в век Елизаветы начинается новая эпоха в трансатлантической жизни: она ознаменовывается союзом Северной Америки с Англией и начатками колониального государственного устройства, заимствованного от германской культуры. Фрэнсис Дрейк совершает первое благополучное кругосветное путешествие, несколько лет спустя Уолтер Рэли открывает берег Вирджинии и насаждает первые ростки англо-североамериканских колоний.
Все эти факты, каждый из которых заключает в себе новые задачи, обусловлены открытием Колумба: в нем и коренится реформация географического миросозерцания.
1.3. Космографический кругозор. Коперник и Тихо Браге
После того как кругозор человека в пределах земной области расширился до такой степени, что охватил всемирную историю, части света и океаны, осталось только одно: открыть саму Землю во Вселенной, ее место и положение в мироздании,
Стр.177 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
то есть открыть ее среди других звезд. С точки зрения чувства, которое является ближайшим и при рассмотрении небесных тел, и, по-видимому, единственно возможным, мироздание должно казаться шаром, сводами которого служит видимое небо, а неподвижным центром - сама Земля. Вокруг нее движутся Луна, Солнце и планеты: между Луной и Солнцем обе нижние - Меркурий и Венера, за Солнцем три верхние: Марс, Юпитер и Сатурн. Каждое из этих небесных тел участвует в суточном обращении небесного свода и в то же время имеет свою особенную (для нас прозрачную, а потому и невидимую) сферу, в которой оно утверждено и собственным движением которой объясняются различные движения планет. В этом типе геоцентрического миросозерцания и застыла космография античных мыслителей, исключая пифагорейцев, создавших в силу догматических оснований фикцию центрального огня в середине мира, а в силу пристрастия к числу десять - фикцию противоземлия: исходя из ложных предположений, они учили негеоцентрической системе мира, содержавшей в себе данные, из которых уже в античности появилась особая гелиоцентрическая гипотеза.
Учение Аристотеля о мироздании покоилось на геоцентрическом воззрении и на теории сфер. Но фактические движения планет противоречили учению о круговом, обусловленном сферой вращении, а так как учение это было возведено в принцип, то возникла задача согласовать с ним замеченные отклонения. Искусственное и окончательное решение ее дал во втором веке александрийский астроном Птолемей в своем сочинении об устройстве планетной системы, названном в арабском переводе "Альмагест". Планеты должны вращаться вокруг Земли колесообразно по кругам, центр которых движется по периферии другого круга (деферента). Эти круги называются эпициклами, а кривая, описываемая таким образом планетой, - эпициклоидой. Однако действительное движение планет отнюдь не согласуется с этой искусственно заданной кривой. Очень часто наблюдаемое место планеты не совпадает
Стр.178 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
с вычисленным, планета не стоит точно в том пункте, в каком должна была бы находиться согласно геометрическому построению; постоянно обнаруживаются новые противоречия между действительным движением планет и его объяснением, и постоянно приходится придумывать новые эпициклы для устранения этих противоречий. Ввиду этих фактов движения планет и простоты и правильности хода вещей в природе возникает недоверие к птолемеевскому учению: так неправильно и запутанно природа действовать не может. Это учение не может быть истинным, в основании его должно лежать ложное предположение. Задача сводится к тому, чтобы найти это основное заблуждение.
В конце концов вся эта космография зиждется на предположении, что планеты движутся вокруг Земли, а последняя помещается в центре мира. Чтобы освободиться от эпициклов, стоит только отбросить первое из предположений: планеты не вращаются около Земли. Теперь их орбиты ставятся в зависимость от Солнца, и представление этих орбит становится ясным. Основываясь на истинном удалении планет, вычисленном датским астрономом Тихо Браге (1546-1601), можно доказать, что они действительно вращаются вокруг Солнца. Птолемеевская система вычислила отношение диаметра эпициклов к диаметру деферентов; Тихо Браге вычисляет отношение первых к диаметру эклиптики и находит, что отношение диаметров эпициклов к диаметрам деферентов совершенно такое же, как к диаметрам эклиптики. В каждом пункте своего эпицикла Меркурий виден равноудаленным от Солнца; так же и Венера; то, что справедливо для нижних планет, можно доказать и для верхних. Следовательно, можно утверждать обо всех планетах, что Солнце составляет центр их эпициклов, или, что то же, что деферент есть эклиптика. Согласно птолемеев-ской системе, центральные пункты эпициклов пусты; теперь же этим центром планетных орбит является Солнце. Следовательно, по отношению к Солнцу орбиты планет являются уже не эпициклоидными, а кругообразными; эпициклы устранены
Стр.179 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
ны, планеты описывают свой путь вокруг Солнца по периферии их деферентов.
При этом предположении, устраняющем теорию эпициклов и тем самым существенно изменяющем птолемеевскую систему, вопрос относительно космического центра остается еще открытым. Весьма возможно, что Солнце, составляя центр планетных орбит, само движется вокруг Земли как космического центра. В таком случае птолемеевская система остается в силе во второй своей основной гипотезе, а вместе с нею - и чувственное и церковное миропредставление. Пока еще мыслимо и то, и другое: либо планеты движутся вокруг Солнца, вращающегося, в свою очередь, вокруг Земли как космического центра; либо планеты движутся вокруг Солнца, образующего вместе с тем космический центр, а то, что представляется движением Солнца, есть на самом деле движение Земли, являющейся, следовательно, уже не неподвижным центром мира, а планетой между планетами. Солнце и Земля меняются местами и ролями во Вселенной. По одному воззрению - Земля, по другому - Солнце есть космический центр; первое есть геоцентрическая, второе - гелиоцентрическая гипотеза. Сторонником первой является Тихо Браге (1546-1601), сторонником второй- немецкий астроном, настоятель Фрауенбургского собора Николай Коперник (1473-1543). Оба расходятся с птолемеевской системой в том, что считают Солнце центром всех планетных орбит, но система Тихо Браге разделяет с птолемеевской геоцентрическую гипотезу, между тем как коперниковская устраняет ее и таким образом ниспровергает в принципе старую систему. Ко-перншфвское мировоззрение предшествует мировоззрению Тихо Браге, которое представляет собой попытку согласовать новое учение со старым, коперниковское - с птолемеевским. Знаменитое сочинение Коперника "О вращениях небесных тел" ("De revolutionibus orbium coelestium") явилось в год его смерти (1543), труд Тихо Браго по астрономии - спустя сорок шесть лет после того (1589).
Стр.180 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
Благодаря точке зрения Коперника космографические представления делаются простыми и ясными. Чувственное представление получает совершенно понятное объяснение. Действительное вращение Земли вокруг оси объясняет кажущееся (суточное) движение небесного свода, действительное обращение Земли вокруг Солнца объясняет кажущееся (годовое) движение Солнца вокруг Земли и вместе с тем мнимые эпи-циклоидальные орбиты планет. При этих условиях созерцание Вселенной расширяется до бесконечности. Если Земля меняет свое место в мировом пространстве, то почему мы не видим того же самого у неподвижных звезд? В обоих пунктах земной орбиты, наиболее отстоящих друг от друга, земная ось обращена к одним и тем же звездам. Следовательно, перемена места на величину диаметра земной орбиты, то есть на сорок миллионов миль, является по отношению к неподвижным звездам ничтожной, а потому последние должны быть бесконечно удаленными или, говоря соответственно представлению о шарообразности мира, диаметр сфер неподвижных звезд неизмеримо велик.
Это опровержение птолемеевского мировоззрения есть вместе с тем и опровержение чувственного способа представления и потому является для всего человеческого познания в высшей степени ярким светочем, по которому часто ориентировалась последующая философия. Кант охотно сравнивал свое дело с делом Коперника. Основная ошибка всей прежней астрономии заключалась именно в том, что она не могла отрешиться от самообмана относительно своей собственной точки зрения, потому что представляла себя, руководясь чувственной иллюзией, находящейся в неподвижном центре мира; видимые движения планет должны казаться ей действительными, феномены - реальными фактами; недостаток критического отношения к своей собственной точке зрения и собственным взглядам всегда создает самообман, затемняющий наши представления. В этом отношении нет более поучительного и великого примера, чем история астрономии.
Стр.181 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
1.4. Галилео Галилей
Сочинение Коперника было посвящено папе Павлу III и в предисловии Осиандера было названо простой гипотезой, тогда как сам Коперник был вполне убежден в истинности своей системы. Против этой системы выступила система Тихо Браге, вновь подтверждавшая геоцентрическое учение; таким образом, новое астрономическое воззрение представилось проблематичным и оспаривалось научно. Поэтому ближайшей задачей должно было быть обоснование коперников-ской теории рядом новых доказательств и притом таким образом, чтобы ее истинность была поставлена научно вне сомнения, а противоположное допущение Тихо было окончательно опровергнуто. Такое доказательство дал один из величайших естествоиспытателей всех времен, в лице которого итальянский Ренессанс достиг своего апогея и создал реформатора естествознания, - Галилео Галилей из Пизы (1564-1642). Еще будучи профессором в Пизе (1587- 1592), он реформирует учение о движении благодаря открытию законов падения и бросания. Одна и та же сила тяжести (центростремительная сила), притягивающая земные предметы к центру Земли, притягивает Землю к Солнцу и, будучи связанной с одновременно действующей силой толчка или бросания (центробежная сила), производит обращение Земли вокруг Солнца. Проникновение в природу движущихся сил должно было убедить Галилея в истинности гелиоцентрического учения еще прежде, чем он в Падуе (1592-1610) сделал свои великие астрономические открытия. В 1597 г. он называет себя в одном письме к Кеплеру давнишним приверженцем Коперника. Аристотелевское воззрение о неизменяемости неба (сфере неподвижных звезд) разрушается после наблюдавшегося Галилеем появления и исчезновения одной звезды в созвездии Змееносца (1604). При помощи подзорной трубы, усовершенствованной им после изобретения и
Стр.182 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
приспособленной для наблюдений небесных тел, он делает в 1610 г. удивительнейшие открытия, сплошь подтверждающие истинность гелиоцентрической и ложность геоцентрической системы: он открывает сходные с земными свойства Луны, спутников Юпитера, кольцо Сатурна, изменяющиеся световые фигуры (луноподобные фазы) Венеры и Меркурия и, наконец, солнечные пятна и их движения, откуда делает заключение о вращении Солнца вокруг оси: Солнце - центр планетной системы, но не неподвижный и абсолютный центр мира. Вселенная неизмерима. Воображаемая небесная крыша разрушается как бы по возгласу духов познания: "Исчезните, вы, темные своды наверху!".
Телескопические открытия Галилея являются сплошь торжеством коперниковской системы. Если бы дело обстояло так, как учит Коперник, то, возражали противники, нижние планеты должны были бы иметь такие же фазы, как и Луна. Так как нет налицо обусловленного, то не может иметь места и обусловливающее. Галилей открывает фазы Венеры и заставляет противников молчать.
1.5. Иоганн Кеплер и Исаак Ньютон
Однако в коперниковской теории все еще были некоторые неразрешенные проблемы, требовавшие поправок представления. По ней планеты описывают кругообразные пути вокруг Солнца, что все еще связывает ее с теорией сфер античных астрономов. Однако действительное и наблюдаемое движение планет не является таковым: они движутся то скорее, то медленнее: эта изменяющаяся скорость обусловлена их близостью и отдаленностью от Солнца, следовательно, либо Солнце не находится в центре их орбит, либо орбиты суть неправильные круги. Поэтому ближайшая задача сводится к тому, чтобы найти закономерную форму этих орбит. Движение планет также должно быть законосообразным,
Стр.183 Введение в историю новой философии
_____________________________________________________________________________________
в нем должно иметь место определенное отношение между временами и пробегаемыми пространствами. Найти это отношение составляет вторую задачу. Время обращения планет различно: оно тем больше, чем больше удалены они от Солнца; время их обращения обусловлено их удалением; между тем и другим должно существовать определенное отношение, открытие которого является третьей задачей. Если будут уяснены эти законы, то мировая гармония, которую некогда искали пифагорейцы, действительно будет найдена в ее истинных фигурах и числах. Эти задачи решает немецкий математик и астроном Иоганн Кеплер из Вейля в Вюртемберге (1571 - 1630), современник Галилея, его почитатель и друг.
Первый из найденных им законов определяет фигуру планетных путей как эллипс, в одном из фокусов которого находится центр Солнца; второй закон определяет отношение пространства и времени в движении планет: прямая линия, соединяющая центр планеты с центром Солнца (radius vector), описывает в равные промежутки времени равные площади; третий закон определяет отношение времени обращения к удалению от Солнца: квадраты времени обращения пропорциональны кубам средних удалений. Законы Кеплера основываются на его наблюдениях над планетой Марс, изложенных в 1609 г. в его главном произведении "Astronomia nova" ("Новая астрономия"). Таким образом, остается только разрешить еще одну задачу для завершения первой эпохи новой астрономии: найденные Кеплером путем наблюдения и индукции законы планетного мира должны быть выведены или дедуцированы из одного принципа, уже познанного Галилеем. Эту задачу разрешает величайший математик Англии Исаак Ньютон (1642-1727) принципом всемирного тяготения.
Астрономические открытия, обосновывающие новые представления о Вселенной, исходят от Коперника, подобно тому как трансатлантические - от Колумба.
Стр.184 Куно Фишер
_____________________________________________________________________________________
1.6. Изобретени
Духу открытий сопутствует и дух изобретений. Делаются новые, в высшей степени плодотворные изобретения, отчасти сопровождающие и поддерживающие великие открытия, отчасти вызванные ими и следующие за ними. Открытия в области литературы, распространяющие свет античности по всему миру, сопровождаются изобретением книгопечатания; трансатлантические открытия были бы невозможны без компаса, астрономические - нуждались (и будут нуждаться) в изобретении новых инструментов как для наблюдений, так и для вычислений. Нет более великих изобретений для наблюдающего духа исследования, чем телескоп и микроскоп: не Галилей изобрел эти приборы впервые, но он их усовершенствовал.
Для вычислений, в которых нуждается наука, огромное значение имеют три открытия в области математики. Нужен был метод, упрощающий большие вычисления и облегчающий их: этот способ дают логарифмы. Была потребность в решении геометрических задач с помощью вычисления: благодаря Декарту родилась аналитическая геометрия, причем она явилась одновременно с методами новой философии. Наконец, необходимо и третье - для того чтобы иметь возможность вычислять изменения величин: высший анализ, или исчисление бесконечно малых, открытое Ньютоном и Лейбницем.
2. ЦЕРКОВНОЕ ОСУЖДЕНИЕ КООЕРНИКОВСКОЙ СИСТЕМЫ
2.1. Спор
Там, где реформаторское дело прорывает плотины церковного образа мыслей и размывает его границы, на сцену выходит противоречие между старым и новым мировоззрениями.
Стр.185 Введение в историю новой философии

<< Пред. стр. 3 (из 4) След. >>

Список литературы по разделу