2.1. Соотношение понятий «свойство нервной системы» и «типологические особенности проявления свойств нервной системы»

  Понятие о свойствах нервной системы введено в физиологию И. П. Павловым. Б. М. Теплов, следуя за И. П. Павловым, под свойствами нервной системы понимал природные, врожденные особенности нервной системы, влияющие на формирование индивидуальных форм поведения (у животных) и некоторых индивидуальных различий способностей и характера (у человека).
  Если придерживаться строго физиологической терминологии, то такое понимание свойства не точно. В физиологии есть понятие «свойства нервных центров», к которым относят одностороннее проведение возбуждения, замедленное проведение возбуждения, способность к суммации возбуждения, усвоению и трансформации ритма приходящих импульсов, наличие следовых процессов, иррадиацию и концентрацию возбуждения, фоновую и вызванную активность. Эти свойства присущи нервным центрам каждого человека и потому сами по себе они не могут обусловливать различия в способностях и характере людей.
  Следовательно, если речь идет об особенностях нервной системы, то надо говорить не просто о свойствах нервной системы, а о степени их выраженности, особенностях протекания нервных процессов, которые у разных людей могут быть (и бывают) разными и поэтому в различной степени влияют на особенности поведения и деятельности. Но степень выраженности свойства нервной системы связана с другим понятием — «типологические особенности проявления свойств нервной системы». Поэтому, говоря о свойствах нервной системы и их влиянии на психофизиологические и психологические феномены, авторы имеют в виду все-таки типологические особенности.
  Подмена одного понятия — «свойства нервной системы» другим — «типологические особенности проявления свойств» вносит определенную путаницу в понимание существа изучаемых явлений, особенно у неспециалистов в области психофизиологии. Например, если у человека не найдена сильная нервная система (т. е. типологическая особенность), пишут о том, что у него отсутствует свойство силы нервной системы. Или, в других случаях, пишут о свойстве силы нервной системы (что общепринято и еще не говорит о том, какая у человека степень проявления этого свойства: высокая или низкая) или о «свойстве слабости нервной системы», что указывает уже на степень проявления свойства силы и поэтому такое словосочетание некорректно (так как нет свойства слабости).
  Но даже уточнение используемых понятий не уводит от выяснения вопроса: свойства чего изучает дифференциальная психофизиология? Позволяют ли используемые в дифференциальной психофизиологии методы и методики докапываться до нервных процессов и особенностей их протекания? Например, В. С. Мерлин писал, что то, что называют свойством нервной системы, представляет собой лишь истолкование той общей причины, от которой зависит группа взаимно связанных индивидуальных особенностей «условнорефлекторной деятельности».
  Таким образом, если для И. П. Павлова и Б. М. Теплова свойства нервной системы — это реальность, то для В. С. Мерлина — это лишь субъективный продукт нашего мышления, условность. Такая точка зрения возникла у В. С. Мерлина не случайно. Ведь большинство методик, которые используются для выявления типологических особенностей проявления свойств нервной системы (исключая электроэнцефалографические), позволяет судить о свойствах только косвенно, по различным фиксируемым экспериментатором показателям, отражающим не сами нервные свойства и нервные процессы, а их влияние на действия, реакции человека. Таким образом, методики позволяют выявлять лишь проявление выраженных в разной степени свойств нервной системы. Следовательно, методы изучения свойств нервной системы — это методы изучения «черного ящика», в качестве которого выступает центральная нервная система. Невозможность прямого измерения того или иного свойства или нервного процесса оставляет только один путь — интерпретации получаемых данных, их истолкования исходя из современного уровня наших знаний о физиологических процессах, закономерностях, нервных структурах. Значит, все «белые пятна», имеющиеся в общей физиологии нервной системы, все неясности и споры находят отражение и в дифференциальной психофизиологии при толковании получаемых данных. Взять хотя бы самый «простой», но фундаментальный вопрос для физиологии нервной системы — о наличии нервных процессов: возбуждения и торможения.
  В свое время И. П. Павлов условные рефлексы рассматривал как отражение только одного процесса либо возбуждения (положительные условные рефлексы), либо торможения (отрицательные условные рефлексы): дифференцировочные, запаздывающие, угасательные и т. п. Для характеристики свойства нервной системы важно не то, что происходит в отдельных ее участках и элементах, а то, что характеризует функциональное состояние нервной системы в целом. Истина в этом высказывании состоит в том, что фиксируемые при выполнении испытуемыми тестовых заданий для диагностики типологических особенностей показатели отражают всю мозаику сложных и противоречивых процессов в центральной нервной системе, а не отдельно процесс возбуждения или торможения. В лучшем случае мы можем судить о преобладании в регуляции одного из этих процессов, т. е. фиксируем соотношение между ними.
  Однако и при таком понимании сложности с интерпретацией получаемых данных не заканчиваются. Дело в том, что по мнению Н. Е. Введенского процесса торможения как такового нет и что его заменяет процесс возбуждения, принимающий характер застойного на определенном участке нервной системы. Этот очаг (стойкий, не распространяющийся в отличие от обычного процесса возбуждения) трансформирует частотную характеристику волнового возбуждения, проходящего по этому участку, уменьшая частоту импульсации. А поскольку сила раздражения кодируется через частоту возникающих импульсов возбуждения, то уменьшается интенсивность приходящего к эффектору сигнала, и реакция уменьшается либо по интенсивности, либо по быстроте.
  В конце концов, дело может кончиться полной блокадой волн возбуждения этим стационарным очагом возбуждения. Возникает торможение функции, отражающее пессимальное торможение в центральной нервной системе.
  Следует вспомнить и точку зрения П. К. Анохина, который говорил, что в центральной нервной системе есть только один процесс — возбуждение, который включает в работу как возбудительные, так и тормозные системы.
  В связи со сказанным, вероятно, некорректно говорить о балансе между возбуждением и торможением, а следовало бы говорить о соотношении возбудительных и тормозных реакций. До сих пор, однако, пользуются устоявшейся павловской терминологией и не потому, что не понимают сложности вопроса, а потому, что эта терминология удобна практически (хотя бы ради сокращения времени на изложение мыслей). Кроме того, ее отмена станет возможной тогда, когда новая терминология будет реально отражать сущность изучаемых нами явлений.
  Если исходить из существа изучаемых явлений, а не из названия свойств нервной системы, то можно выделить такие свойства, как усвоение ритма приходящих к тканям импульсов (лабильность), наличие следовых процессов (подвижность — инертность), фоновую активность (активированность, сила — слабость). Делались попытки изучения и других особенностей работы нервной системы, получивших название «свойство динамичности» и «свойство концентрации возбуждения», однако в дальнейшем эти попытки прекратились, очевидно, потому, что не было убежденности в их действительном существовании.