Модели развития демократии в России

СОДЕРЖАНИЕ.

Введение......................................................2

Теория перехода к демократии...............................4

Теория распада демократических режимов.....................6

Делегативная демократия...................................9

Заключение..................................................13

Список литературы............................................14

ВВЕДЕНИЕ.

С тех пор как Горбачев провозгласил политику гласности и перестройки, обозреватели задавались и продолжают заВндаваться вопросом: сможет ли Россия осуществить переход к современному демократическому обществу, в котором утвердятся нормы права и навсегда уйдут в прошлое диктаВнтура и насилие над личностью? Иными словами, в какой мере Россия сможет приблизиться к идеалам западной деВнмократии? Как уже не раз бывало в прошлом, ответы обозВнревателей разделились на оптимистические и пессимистичесВнкие.

Оптимисты полагают, что настоящая попытка России и ее реформаторов, наконец, увенчается успехом и XXI век станет веком торжества либеральной идеи и либерального политического устройства. Наиболее последовательно эту точку зрения выразил Ф. Фукуяма в своей знаменитой статье ВлКонец историиВ» в конце 80-х годов.

Наоборот, пессимисты убеждены, что Горбачев, а вслед за ним и Ельцин затеяли опасную игру, чреватую новыми взрывами нестабильности и постепенным сползанием России в новую диктатуру. По их мнению, историческое наследие России оставляет ей мало или вообще никаких шансов на успешную демократизацию и неизбежно вернет ее на путь авторитаризма. Вопрос заключается лишь в том, когда и в каких формах произойдет это возвращение. Большинство пессимистов склоняется к тому, что весьма скоро, в перВнспективе пяти - десяти лет и, вероятнее всего, в насильственВнных формах (революций или переворот).

Наконец, есть и те, кто занимает позицию, которая моВнжет быть охарактеризована как умеренный пессимизм. По их мнению, Россия уже никогда не вернется к эпохе коммуВннистического авторитаризма и будет продолжать движение по пути реформ. Это движение не будет гладким и, возможВнно, будет прерываться попытками вернуть общество в проВншлое. Однако у сил реакции не окажется достаточных реВнсурсов, чтобы взять верх. Результатом в среднесрочной перспективе (от пяти до пятнадцати лет) станет общество, так же мало напоминающее прежнюю авторитарную Россию, как и современное западное общество. Оно будет более демокраВнтическим, если сравнивать его с коммунистическим правлениВнем, но более авторитарным, чем западное. Авторитарные традиции будут постепенно сдавать позиции, но процесс этот будет гораздо более сложным и продолжительным, чем это представляется оптимистам.

Известно, что политическая практика базируется на тех или иных представлениях или моделях мировосприятия и мироосмысления, даже если ее участники не всегда отдают себе в этом отчет. ОбрисованВнный выше спектр политических позиций требует равноценноВнго внимания как к теориям, описывающим и предсказываюВнщим успешный переход к демократии западного образца, так и к теориям, предсказывающим крах демократизации и приход к власти сил реакции. Разделим рассматриваеВнмые ниже теории на три группы. К первой группе отнесем теорию перехода к демократии (оптимисты), ко второй тАФ теорию распада демократических режимов (пессимисты), к третьей тАФ теорию делегативной демократии (умеренные пессимисты).

Каждая из данных теоретических моделей может с разВнличной степенью успеха претендовать на наиболее точное описание и объяснение происшедших в российской политике событий, а также предлагать свои сценарии будущего полиВнтического развития России. Между ними имеются опредеВнленные зоны пересечения, но в целом, как увидит далее читатель, они вполне могут быть сформулированы и как непересекающиеся, т. е. фальсифицируемые. В этом случае одни и те же политические события будут служить подтверВнждением одних теорий и опровержением других. Оценивая потенциал перечисленных теорий, автор полагал, что пять лет реформ (1991тАФ1996) тАФ достаточный срок для того, чтобы предсказания теорий оправдались или, по крайней мере, проявились с той полнотой, которая позволиВнла бы дать приблизительную оценку: правильна или ошибочВнна теория.

Теория перехода к демократии (Модель 1)

Теория перехода к демократии, несомненно, наиболее популярна в объяснении политических изменений, происхоВндящих в России и других посткоммунистических обществах. В ее разработке на материале различных стран и регионов принимали и принимают участие крупнейшие на сегодняшВнний день авторитеты в политической науке, и подавляющее большинство страновых исследований проводится с испольВнзованием методологии теории перехода. Для представления данной модели мы воспользуемся работами двух наиболее часто цитируемых в западной литературе авторов тАФ У. Ростоу и С. Хантингтона.

Модель, предложенная Ростоу, интегрирует в себе истоВнрическое изменение и основана на авторской интерпретации исторического опыта перехода к демократии в Швеции в: 1890тАФ1920 гг. и Турции начиная с 1945 г. Ученый выделил четыре основные фазы демократизации.

На первой фазе формируются предпосылки перехода, важнейшая из которых тАФ достижение национального единства, которое, по мнению Ростоу, чаще всего складывается стихийно и недоВнстаточно вербализовано. В одних случаях экономические факторы, как, например, низкий уровень развития экономиВнки, вносят заметный вклад в формирование национального единства, в других оказываются малосущественными.

Вторая фаза демократизации проходит под знаком подВнготовки к смене существующего типа режима и характеризуется, в отличие от первой, продолжиВнтельной и беспрерывной политической борьбой. Смысл этой борьбы тАФ возникновение и утверждение новой элиты, опиВнрающейся на репрессированные и нуждающиеся в руководВнстве социальные силы. Неверно полагать, предупреждал Ростоу, что демократия проектируется заранее. Чаще всего она рождается как побочный продукт борьбы между правяВнщим режимом и контрэлитой, которая может принимать весьма острые формы и даже граничить с политической поляризацией, не ставя при этом под сомнение уже достигВннутое на первой фазе национальное единство. Только такая, достаточно жесткая по своей форме борьба политических сил имеет шансы действительно сформировать новую струкВнтуру интересов и сделать их конфликт будущей силой обВнщественного развития. Однако и сохранение основ нациоВннального единства выступает фактором фундаментальной значимости. В отсутствие такого единства вместо демокраВнтии возникнет совершенно иной политический результат тАФ поляризация приведет к дезинтеграции и расколу по региоВннальному, этническому или какому-либо иному признаку.

Процесс перехода к демократии чрезвычайно сложен и может, по мнению Ростоу, потребовать нескольких десятиВнлетий. Для его успеха существенно, чтобы на подготовительВнной стадии не репрессировались ни свобода оппозиции, ни избирательное право. В этом случае постепенно политические лидеры могут прийти к сознательВнному решению принять существующее многообразие в услоВнвиях единства нации как реальность и институциализировать некоторую важнейшие аспекты демократической процедуры. Фактически это означает наступление третьей фазы тАФ фазы решений. В качестве примера Ростоу назыВнвает ВлВеликий компромиссВ», достигнутый в 1907 г. шведскиВнми политиками и базировавшийся на адаптации избирательВнного права и пропорционального представительства. КоВннечно, решение об институциализации базовых демократиВнческих процедур тАФ лишь одно из возможных решений, рождающееся как результат игры целого ряда различных политических сил и отнюдь не исключающее, а напротив, предполагающее последующую ожесточенную политическую борьбу. Существенная особенность заключается, однако, в том, что эта борьба ведется отныне в рамках, а не за пределами установленных правил и процедур, в результате на свет рождается четвертая фаза, фаза привыкания, когда демократия начинает работать как отВнносительно отлаженный и целостный механизм. Это фаза учебы для граждан и политических элит, фаза освоения техники демократии и приобретения необходимых для ее функционирования навыков и позиций.

В последнее десятилетие Хантингтон добавил к осмыслеВннию процессов демократизации внешнее измерение. В своей книге ВлТретья волнаВ» (1991) он доказывал, что демократиВнзация представляет собой международный процесс и осуВнществляется волнами, захватывая сразу несколько стран и оказывая на них как позитивное, так и негативное влияние. В зависимости от того, насколько благоприятным оказываВнется воздействие внешнего фактора, внутренняя демократиВнзация оказывается более или менее успешной. Такая демокВнратизация может привести к зависанию страны между авторитаризмом и демократией, не давая возможности сделать определенный выбор в пользу какого-либо из режимов; к новым попыткам демократизироваться; к прерыванию демократических проВнцессов; к прямому переходу от стаВнбильного авторитаризма к стабильной демократии (как это может быть типичным, считает Хантингтон, для третьей волны, начавшей свое действие в 1974 г.); наконец, к утверждению демократии в результате декоВнлонизации и успешного заимствоВнвания опыта демократического правления стран-метрополий.

Теория распада демократических режимов (Модель II)

Честь разработки концепции распада демократических режимов принадлежит X.Линцу. Под демократией Линц и его коллеги договорились понимать Влзаконное право форВнмулировать и отстаивать политические альтернативыВ» выВндвинув так называемое Влминималистское определение, позволяющее трактовать демократические режимы достаточно широко.

ВлМы намеренно вывели за рамки нашего определения всякие ссылки на превалирование демократических ценностей, социальных отношений, равенство возможностей в сфере занятости образования, тАФ отмечает Линц, тАФ поскольку в центре нашего внимания находится распад политической демократии, а не кризис демократических обществ.. Несомненно, тАФ отмечает в этой связи Линц, тАФ политические реалии в странах, рассматриваемых в наВнстоящем анализе, подчас отклоняются даже от столь минималисВнтского определения.. однако отклонения от демократического идеВнала не обязательно означают его отрицаниеВ».

Можно ли рассматривать сложившийся в России режим как демократический тАФ вопрос очень спорный. Теория ЛипВнца исходит из того, что да, можно, но это тАФ режим распадающейся демократии, утрачивающей шаг за шагом шансы на свое выживание и могущей быть замененной иным, недемократическим по своей природе режимом. ИныВнми словами, речь идет о неконсолидированной демократии, той, где выборные процедуры были введены в качестве общеобязательных, а для укрепления многих других демокВнратических институтов (политических партий, независимых судов, четкого разделения законодательной и исполнительВнной властей, принятия поставторитарной конституции и т. д.) еще не было создано необходимых условий. Согласно такоВнму представлению демократический переход в обществе можно считать состоявшимся, проблема состоит лишь в его консолидации. Однако когда дело доходит до консолидации демократии, здесь-то и начинаются, согласно теории Линца, основные проблемы. Эти проблемы, их кумулятивное воздейВнствие и эрозирующее влияние на правящий режим, и находятВнся в центре внимания рассматриваемой теории распада деВнмократических режимов.

Таким образом, главное допущение Линца состоит в том, что после своего конституировния демократическая систеВнма может не укрепляться (как полагали сторонники теорий перехода к демократии), а ослабевать и распадаться. ВмесВнте со своими коллегами на материале стран Южной Европы и Латинской Америки Линц проследил те процессы, которые способствуют ослаблению существующего демократическоВнго режима тАФ укрепление нелояльной оппозиции режиму, завоевание ею значительной части умеренной оппозиции и вчера еще нейтральных слоев населения; возникновение неразрешимых проблем и вытекающих отсюда кризисов; появление в обществе кризисных групп; роль политического насилия в ходе распада демократии; постепенную утрату правительством монопольного владения органами государВнственного принуждения и отказ от завоеваний демократии; влияние институтов парламентаризма и президентства на углубляющуюся дестабилизацию демократического режима; утрату власти правительством и конец демократического режима; а также последующие проблемы, связанные с редемократизацией и обретением нового политического равновесия.

Находясь в чрезвычайно сложных условиях и продвигаВнясь ощупью по пути укрепления своих позиций, молодой демократический режим способен совершать ошибку за ошибкой, приближая тем самым период собственной гибеВнли. Возможно, одна из таких ошибок, предполагает Линц, ориентация на максимальное сосредоточение власти в рамВнках сильной президентской модели.

ВлПри президентской системе, тАФ пишет Линц, тАФ получивший 33,1% голосов получает на точно определенный промежуток вреВнмени контроль над исполнительной властью и относительно свободно ее использует, чтобы назначить всех высших служащих вводить законы и накладывать вето на предложения законодатеВнлей. При этом оппозиция чувствует себя беспомощной и склонна В» озлоблению. Оппозиция, расколовшаяся в ходе выборов, имеет множество причин объединиться после поражения. В свою очередь, получивший власть вполне может почувствовать страх, что в его программе разочаруются, и что на следующих выборах он может потерпеть поражение. Безличный характер магистратуры, плебисцитарный характер выборов, контраст между общегосударственным уровнем дебатов в контексте президентских выборов, вполне возможная коррумпированность выборов в законодательные органы, тАФ все это может дать президенту ощущение власти, ощущение мандата, превышающего имеющуюся у него реальную поддержкуВ».

На этапе консолидации демократического режима возрастает спрос на устойчивость режима и его умение достигать промежуточных соглашений с оппозицией, вовлекая ее в процесс принятия решения и тем самым лишая возможносВнти выступать с безответственными призывами к отставке существующего правительства. Поэтому принципиально важным может оказаться не предоставление президенту дополнительных полномочий, а напротив, ограничение его власти представительными и судебными органами.

Если ни одна из стратегий выхода из кризиса и последующей стабилизации демократического режима не оказалась эффективной, X. Линц называет пять вероятных путей его крушения. Перечислим вслед за исследователем эти пути.

Неконституционная замена демократически избранного правительства группой, готовой использовать силу, действия которой получают легитимацию через институционные механизмы, созданные при введении чрезвычайного положения. Устанавливается переходная власть с намерением восстановить демократический процесс, которая впоследствии сталкивается с определенными трудностями.
Захват власти коалицией представителей недемократических (в основном, додемократических) структур правления, принимающих в свои ряды политиков прежнего демократического режима и лидеров нелояльной оппозиции, но осуществляющих лишь незначительные перемены социальной структуры и институтов демократической системы.
Установление нового авторитарного режима, основанного на объединении общественных сил, из которых исключаются ведущие политические деятели прежнего демократического режим без создания новых политических институтов и без како либо массовой мобилизации сил в поддержку нового режима.
Переход власти в руки хорошо организованной нелояльной оппозиции, имеющей массовую базу в обществе и жаждущей создать новое общественно-политическое устройВнство, а также не желающей делить власть с политиками прежнего режима, разве что с второстепенными партнерами по переходному периоду. В результате, пишет Линц, может возникнуть как жесткий авторитарный режим, так и предто-талитарный.
Переход власти, если демократический реВнжим, даже ослабленный, не сдается легко и требуется проВндолжительная борьба (гражданская война). Такой конфликт возникает как результат твердого противостояния демокраВнтического правительства отказу от власти при его неспособВнности справиться с оппонентами и высокой степени общесВнтвенно-политической мобилизации общества, расколотого в поддержке правительственных или оппозиционных сил.

Делегативная демократия (Модель III)

Концепция делегативной демократии была сформулироВнвана, главным образом, в опоре на опыт Латинской АмериВнки. И хотя Россия тАФ не Латинская Америка, латиноамериВнканский опыт может быть полезен для осмысления российВнских политических процессов. В качестве характеристик ВллатиноамериканизацииВ» российской политики могут быть названы, например, появившиеся признаки ее преторианскоВнго характера и активное участие в ней оппозиционных и полуоппозиционных режиму генералов тАФ Ачалова, Руцкого, Лебедя, Громова и др.; увеличившаяся вероятность отказа режима от остатков имеющихся пока демократических инВнститутов; поистине огромные масштабы коррупции; усиливаВнющийся отрыв правящей элиты от народа и некоторые другие весьма характерные признаки. Общность этих хаВнрактеристик заставляет внимательнее присмотреться к сфорВнмулированной Г. 0'Доннеллом теории делегативной демокВнратии.

Концепция 0'Доннелла исходит из предположения, что режим, который родился на свет в результате падения авторитаризма и который Шмиттер и Линц называют ВлнеконсоВнлидированной демократиейВ», предрекая ему крайне нестаВнбильное будущее, способен продемонстрировать образцы определенной и достаточно длительной устойчивости. Эта устойчивость рождается как сочетание сильной президентсВнкой власти и неразвитости всех остальных социальных и политических институтов, способных оказать этой власти противодействие. 0'Доннелл называет такой режим Влделегативной демократиейВ», полагая, что его возникновение стимулируется Влглубокими социальнымВ» и экономическими кризисами, унаследованными большинством стран от их авторитарных предшественниковВ».

Делегативная демократия существенно отличается о демократии либеральной, или представительной, так как функционирует в отсутствие важнейших институтов, а также не обладает правительственной эффективВнностью для разрешения социальных и политических кризисов. Это делает ее внутренне нестабильной, подверженной постоянной опасности вырождения в авторитаризм, но та кое состояние может продлиться достаточно длительною время, поскольку демократические институты отсутствуют, потребность в сильном президентском правлении в обществе необычайно высока.

Описание делегативной демократии 0'Доннеллом весьма напоминает режим, сложившийся и существующий сегодня в России тАФ избранный в должность президент практически никак и ничем (кроме сроков правления) не ограничен Гв своих действиях; он выступает в качестве воплощения нации и главного определителя ее интересов; политика его правительства не несет практически никакой ответственности за обещания, данные президентом в ходе его избирательной кампании; президент представляет себя как стоящего вне, над всеми существующими политическими и другими организованными интересами; все остальные, кроме президентства, политические институты тАФ как, например, суды и парлаВнменты тАФ выступают как не имеющие самостоятельного приложения к демократически избранному президенту. СоВнответственно, сами выборы в такого рода политических устройствах представляют собой исключительную для стабильности страны значимость и проходят в накаленной до крайности эмоционально-популистской атмосфере, ибо вы игравший получает все.

Концепция делегативной демократии представляет собой развитие прежних теоретических исследований 0'Доннелла, в частности исследований бюрократически-авторитарных систем, корпоративных и технократических по своей природе режимов, в значительной степени подготовивших почву для возникновения режима делегативной демократии, в условиях которого скрывавшиеся до поры противоречия выходят на поверхность тАФ партии открыто критикуют друг друга и президента (без особого, впрочем, ущерба для последних), пресса обладает формальной свободой, парламент изВнбирается и т.д. Делегативная демократия, таким образом, является промежуточным режимом, находящимся посередиВнне между авторитаризмом и представительной демократией. Ее эволюция поэтому возможна в одном из двух направлеВннии тАФ к представительной демократии или к вырождению в авторитаризм. Каким будет тип авторитарного режима, если пессимистическое предсказание 0'Доннелла окажется точВнным? 0'Доннелл не дает четкого ответа на этот вопрос, поэтому можно лишь догадываться о ходе его мысли. ВероВнятнее всего, под авторитаризмом он подразумевает бюрокВнратически-авторитарный режим, само понятие которого было сформулировано им самим в его предыдущих исследованиВнях Латинской Америки, прежде всего Аргентины. Поэтому необходимо сказать несколько слов о концепции бюрокраВнтического авторитаризма.

0'Доннелл рассматривает потребность в ускоренном разВнвитии капитализма как основную в укреплении политической роли государства. Государство в условиях бюрократичесВнкого авторитаризма отстаивает интересы блока, состоящего из трех основных движущих сил. Во-первых, национальная буржуазия, контролирующая крупнейшие и наиболее динаВнмичные национальные компании. Во-вторых, международВнный капитал, который тесно связан с национальным капиВнталом и во многом составляет движущее начало экономиВнческого развития данной страны. Такое взаимодействие наВнционального и интернационального капитала привело, в часВнтности, к формированию дополнительного количества доВнчерних компаний мультинациональных корпораций. Высокая степень нестабильности, острые политические конфликты, Влкоммунистическая угрозаВ», периодически возникающие экоВнномические кризисы побудили этот блок опереться еще на одну важнейшую силу, способную предотвратить возможВнную социальную дезинтеграцию, тАФ на армию.

Отстаивая интересы этого блока сил, государство оказыВнвается наделенным рядом близких фашистскому характеВнристик тАФ высокой степенью авторитарности и бюрократизВнма, а также активным вмешательством в ход экономических процессов. Эта роль государства укрепляется тем явственВннее, чем очевиднее становится необходимость защищать интересы национального капитала от возросших притязаний капитала международного. Государство все больше и больВнше выступает как патрон национальной буржуазии.

ВлГосударство, которое мы имеем в виду, тАФ пишет 0'Доннелл, тАФ не является традиционно авторитарным типом, когда оно возвышается над политически инертным населением; оно также не является популистским, взывающим, хотя и под определенным контролем, к оживлению народного сектора.. Бюрократический авторитаризм представляет собой систему политического и экономического выВнтеснения народного сектора.. что достигается уничтожением каналов политического доступа к государству для народного сектора и его союзников, захватом и контролем организационной базы их деятельностиВ».

Такой образец существовал в ряде стран Латинской Америки, пока не развился и обнаружил свои претензии на участие в политической деятельности тот самый народный сектор, рост которого тщательно контролировался государством, пока не диверсифицировались интересы национальной буржуазии, которые более не могли быть разрешены в рамках авторитарного режима.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

При внимательном рассмотрении можно различить, что выделенные модели политического развития объединяет интерес к одним и тем же трем параметрам. Каждая из моделей описывает положение режима (или государства), оппозиции проводимым им реформам и либерально-демократических институтов, а также конфигурацию и дальнейшГіГѕ эволюцию названных параметров. Остановимся на этом более подробно.

Ключевым для каждой из моделей выступает анализ сложения и роли режима в политическом развитии. Модель перехода к либеральной демократии (Модель I) исходит из того, что несмотря на сложность и болезненность переживаемой обществом трансформации, государство в целом укрепляет свои позиции в процессе перехода и что происходит это за счет достижения обществом национального единства, готовности основных факторов перехода руководствоваться общими правилами ведения политической борьбы. Эта борьба может достигать крайне высокой степени ожесточенности, но не выходит за рамки общепринятых правил и процедур. Законность режима и культивирующееся им уважение к демократическим процедурам политического процесса являются мерилом его стабильности, гарантом укрепления его дееспособности. Напротив, модель распада демократических режимов (Модель II) исходит из ослабления государства, возникающего в результате его неспособности справиться с валом общественных проблем и, как следствие, противостоять силам оппозиции. Наконец, концепция делегативной демократии (Модель III) описывает государство как достаточно сильное, чтобы противостоять оппозиции, но отнюдь не связанное в своих действиях исключительно деВнмократическими нормами и процедурами. Кроме механизма выборов, лидер режима ничем более не ограничен, он сам воплощает собой закон и преобразует его по своему соВнбственному разумению.

Описание оппозиции также отличается в рассматриваеВнмых моделях. Модель I исходит из того, что в результате растущего авторитета демократических правил и процедур влияние непримиримой оппозиции в обществе будет постеВнпенно ослабевать, а сама она все более цивилизоваться под влиянием этих правил и процедур. Модель II прослеживает прямо противоположный процесс постепенного превращеВнния лояльной и полулояльной оппозиции в непримиримую. Что касается Модели III, то здесь положение оппозиции оказывается в значительной степени зависимым от поведеВнния режима. Оппозиция может укреплять свое влияние в обществе, если у режима отсутствуют ресурсы для оказания противодействия этому процессу. Если же режиму есть что противопоставить оппозиции тАФ неважно, вписывается это в рамки демократических процедур или грубо их попирает тАФ оппозиция оказывается маргинализованной и репрессироВнванной. Следовательно, до тех пор, пока функционирует режим делегативной демократии, оппозиция реформам буВндет целенаправленно вытесняться на обочину политического процесса, не имея возможности выступать его полноценным участником.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Харитонова О.Г. Генезис демократии.//ПОЛИС, 1996 - №5.
Цыганков А.П. Между либеральной демократией и сползанием в авторитаризм.//

СПЖ, 1997 - №1.

Вместе с этим смотрят:

Монтескье Ш. Л
Монтескье Ш. Л. о разделении властей
Мораль и политика
Н. Макиавелли о методах и средствах политики