О драме в современном театре: verbatim

И. Болотян

Что мы имеем?

О том, что репертуарные театры переживают затяжной кризис, говорят с 80-х годов. И с тех же пор думают о том, как этот кризис преодолеть.

Что изменилось за прошедшие полтора десятка лет, так это терминология. В былые годы критики ругали так называемые тАЬкассовые пьесытАЭ, смачно описывающие жизнь тАЬднатАЭ, называя их тАЬчернухойтАЭ. Теперь же такого рода пьесы называют тАЬнеонатурализмомтАЭ. С разного рода уточнениями: Николай Коляда тАФ неосентименталист. Людмила Петрушевская тАФ постреалист.

Сценические трактовки классических произведений (в особенности пьес Чехова) дали критикам повод говорить об исчерпанности традиционной драматургии. Характерно звучат названия статей: тАЬЧайки над городом реюттАжтАЭ или тАЬКто убил Чехова?тАЭ1 . Особенно много споров вызвал спектакль тАЬЧайкатАЭ в тАЬШколе современной пьесытАЭ по пьесе Б. Акунина, определенный некоторыми критиками как тАЬчисто коммерчески, пиаровски рассчитанный маноктАЭ, тАЬпьеса-парафраз модного современного литераторатАЭ, не лишенный при этом достоинств, делающих его событием театрального сезона2 . Подобные злоупотребления традицией вызвали разговоры о том, что пора тАЬобъявить мораторий на ЧеховатАЭ, что тАЬЧехов должен ставиться через много лет и теми людьми, которые прочитают его впервые и не будут знать никаких других постановоктАжтАЭ3 .

Если тАЬШкола современной пьесытАЭ все-таки ставит очередную тАЬЧайкутАЭ, то уже оперетту, хотя и с участием того же актерского состава. В следующем сезоне, видимо, стоит ожидать мюзикла тАФ тАЬЧайкатАЭ.

Примета времени в театре тАФ тАЬбизнес-искусствотАЭ4 с его главным жанром тАФ мюзиклом. Советское театроведение изначально относилось к мюзиклу как к проявлению буржуазного искусства (тАЬЗвезда и Смерть Хоакина МурьетытАЭ, тАЬтАЬЮнонатАЭ и тАЬАвосьтАЭтАЭ Марка Захарова и т. п. постановки значились как оперы или музыкальные спектакли). Первым мюзиклом постперестроечного времени принято считать тАЬMetroтАЭ (реж. Януш Юзефович), премьера которого состоялась в Театре оперетты в октябре 1999 года. Продюсеры купили права на уже готовый спектакль, набрали российскую труппу, и мюзикл был запущен. Единственный пока в своем роде в России опыт театра одного мюзикла тАФ тАЬНорд-осттАЭ возник по образцу бродвейских технологий. Последующие постановки данного жанра, такие, как: тАЬNotre Dame de ParisтАЭ, тАЬЧикаготАЭ, тАЬ42-я улицатАЭ, тАЬИствикские ведьмытАЭ и др. тАФ также сделаны по западным образцам.

Мюзикл (в переводе с английского musical тАФ музыкальный) тАФ универсальный жанр. От музыкального театра в нем тАФ драматургия и профессионально написанные тексты. От оперы тАФ сложные аранжировки и высокотехнологичные декорации. От оперетты тАФ исполнение песен в соединении с танцем и возможность использования незатейливого водевильного сюжета наряду с серьезным драматургическим. От цирка тАФ наличие трюков и спецэффектов. Эти шоу представляют собой хорошо отлаженные коммерческие предприятия с присущими этому роду деятельности просчитанным бюджетом и развернутыми рекламными кампаниями. Мюзикл тАФ часть индустрии развлечений, и как таковой он (по словам одного из продюсеров тАЬNotre Dame de ParisтАЭ А. Вайнштейна) имеет тАЬсвое определенное театральное место. Это просто новый для Москвы жанр и ничего более. У москвичей тАФ дикий дефицит досуга и нормального красивого зрелища, и они остро среагировали на появление нового театрального жанра и новых талантливых актеров, способных в этом жанре работатьтАЭ5 .

Кроме мюзиклов, на российской сцене появились спектакли, созданные по серьезным классическим произведениям, но в стиле кабаре. Критики сетуют, что в этом явлении можно усмотреть тенденцию к снижению высокого: театр тАЬсознательно, ернически (хотя иногда вполне невинно, точнее неосознанно) упрощает зрелище до уровня массово-культурного вагонного чтиватАЭ6 . Может быть, это лишь тАЬнеизбежные издержки того, что театр сейчас нащупывает манеру разговора со зрителем, вместе с обществом выбираясь из-под груды идейного мусора, образованной обломками прежних социальных и духовных теорийтАЭ; тАЬтеатр ищет новое равновесие между сложностью языка и его ясностью и точностьютАЭ?7

Ясно, что мы застаем русский коммерческий (в советские годы сказали бы тАФ буржуазный) театр в период его становления. Мюзиклы и кабаре тАФ только единичные его примеры. Как результат этого становления происходит смешение эстрадных, телевизионных и театральных жанров.

Есть и другое мнение, согласно которому современный развлекательный театр неверно расставляет приоритеты: тАЬВ новом времени театр пошел по пути коммерции. Брошенный на самоокупаемость, он борется за кассу, за зрителя, борется, как правило, бестолково, потому что маркетингов никаких не проводится и что люди хотят видеть, на самом деле никто не знает. Почему-то люди, занимающиеся репертуарной политикой в театрах, думают, что окупаема в первую очередь комедия, какое-то легкоусвояемое развлекательное зрелищетАж Как развлекательная индустрия театр совершенно неконкурентоспособен. Обидно и глупо, когда театр уходит в сторону entertainmentтАЩа. Видео сейчас есть в любой точке планеты, даже у хантов в чуме. У театра совершенно другая ниша, и там, где люди это понимают, это работаеттАЭ8 .

Во второй половине 90-х годов, когда кризис репертуарных театров достиг своей кульминации, многие критики, актеры, режиссеры и другие деятели театра свалили вину на драматургов. О том, что у нас нет современной актуальной драматургии, говорили все.

Если ее нет, значит, ее нужно создать. Как результат тАФ множество театральных фестивалей, конкурсов и акций. Среди наиболее известных и плодотворных: Национальный фестиваль тАЬЗолотая маскатАЭ, фестиваль NET/НЕТ (New European Theatre/Новый Европейский Театр), Фестиваль молодой драматургии (тАЬЛюбимовкатАЭ), фестиваль тАЬНовая драматАЭ, фестиваль тАЬОкнотАЭ (представлял новинки западной драмы), российско-британский семинар тАЬНовая пьеса/New WritingтАЭ, фестиваль тАЬМайские чтениятАЭ (г. Тольятти), репертуарная практика тАЬДебют-центратАЭ и многие другие. Появляются драматургические призы (например, премия тАЬТри сестрытАЭ в рамках премии тАЬАнтибукертАЭ и др.).

Организаторы фестивалей в своих манифестах больше задают вопросов, чем дают какие-либо ответы: тАЬСовременная драматургиятАж Конъюнктура или новое слово? Чернуха или слово правды? Вторичность или откровение? Отчего драматургия разошлась с современным российским театром тАФ оттого, что отстала от него, устарела, или потому, что опередила? Что же сейчас происходит тАФ кризис в драматургии или кризис в способе читать эту драматургию?тАЭ9

Несмотря на видимую тАЬрастерянностьтАЭ организаторов, именно благодаря участию в конкурсах фестивалей тАЬНовая драматАЭ, тАЬЛюбимовкатАЭ и других молодые авторы смогли впервые открыто заявить о себе. тАЬБыли открытытАЭ такие имена, как: Евгений Гришковец, Максим Курочкин, Екатерина Нарши, Олег Богаев, Василий Сигарев, Владимир и Олег Пресняковы, Алексей Вдовин, Сергей Калужанов, Иван Вырыпаев, Лаша Бугадзе, Наталья Ворожбит, Вадим Леванов, Екатерина Садур, Родион Белецкий и многие другие. Список авторов впечатляет10 .

Именно на тАЬЛюбимовкетАЭ впервые были представлены независимые региональные театры тАЬЛожатАЭ (Кемерово), тАЬБабытАЭ (Челябинск), тАЬОсобняктАЭ (Санкт-Петербург), тольяттинская Студия Вадима Леванова, тАЬПространство игрытАЭ И. Вырыпаева (Иркутск) и московские тАЬАпартетАЭ, тАЬЦентр драматургии и режиссурытАЭ А. Казанцева и М. Рощина и другие.

Современная драма появилась, но остается в театре явлением маргинальным. Причины сложившейся ситуации видятся, во-первых, в уверенности многих руководителей театров в том, что качественной современной драмы нет и быть не может; во-вторых, в достаточной экстравагантности новой драмы, в ее несоответствии формату репертуарных театров.

Наиболее ярким экспериментальным проектом в русле современного театрального авангарда стал тАЬДокументальный театртАЭ (и сценическая его реализация на площадке тАЬТЕАТРА.DOCтАЭ). Этот театр всегда подает себя эпатирующим жестом. Названия его спектаклей напоминают заголовки статей тАЬжелтой прессытАЭ.

тАЬБольшая жрачкатАЭ тАФ спектакль об изнанке производства телевизионных ток-шоу.

тАЬПреступления страститАЭ тАФ о жизни женщин-убийц из колонии строгого режима.

тАЬВойна молдаван за картонную коробкутАЭ тАФ криминальная история о нелегком житье-бытье нелегалов в Москве.

тАЬПесни народов МосквытАЭ тАФ зарисовки из жизни московских бомжей.

тАЬТрезвый PR-1тАЭ раскрывает тайны политтехнологов и пиарщиков.

Зрители выходят со спектаклей возмущенными или восхищенными. Равнодушных не бывает. То, что они там видят, тАФ тАЬправда жизнитАЭ в ее полноте безусловной (без условности) наготы.

Во многих проектах участвуют не только студенты и выпускники театральных вузов, но и такие известные драматурги, как Елена Гремина, Михаил Угаров, Ольга Михайлова, Елена Исаева.

Еленой Исаевой написано немало пьес: тАЬВечная радостьтАЭ, тАЬАбрикосовый райтАЭ, тАЬИнфернальная комедиятАЭ, тАЬДве жены ПарисатАЭ, тАЬИудифьтАЭтАж В тАЬТЕАТРЕ.DOCтАЭ поставлен спектакль по ее пьесе тАЬПервый мужчинатАЭ (опубликована в тАЬНовом миретАЭ, 2003, № 11), дразнящей запретной темой инцеста.

Литературным событием можно считать выход в свет книги тАЬДокументальный театр. ПьесытАЭ (М.: Три квадрата, 2004), в которую вошли двенадцать пьес молодых авторов.

Каждую из пьес этого своеобразного тАЬсобрания сочиненийтАЭ по праву можно считать литературной новинкой, ибо выполнены они в совершенно новой для российской драматургии технике тАФ вербатим.

Литературная новинка тАФ вербатим

Вербатим в переводе с латинского значит тАЬдословнотАЭ11 и представляет собой технику создания текста путем монтажа дословно записанной речи. Схему работы можно изложить по пунктам: драматург выбирает тему, собирает материал, то есть берет интервью у нужных ему людей и записывает их на диктофон, из всего этого делает пьесу и ставит спектакль. Техника эта не является исключительно новаторской (документы часто использовались в художественной литературе и ранее), однако свое новое рождение она получила в XX веке именно в документальной драме, своеобразной тАЬнаследнице драмы историческойтАЭ12 , а в начале XXI века тАФ в драме-вербатим, использующей исключительно живую речь. Новая методика пришла к нам, конечно, с Запада, в частности, она разрабатывается известным лондонским театром тАЬРойал КорттАЭ (был открыт в Лондоне в 1956 году как первый репертуарный театр, поставивший себе целью ставить значительные пьесы современных авторов).

Особенно нашумевшие западные спектакли по пьесам-вербатим тАФ тАЬЯзык телатАЭ Стивена Долдри (исследование образного, психологического и информационного представления мужчин-гомосексуалистов об их теле), тАЬСерьезные деньгитАЭ Кэрил Черчилл (о деловых людях Сити) и др. Ярким примером того, как документальное произведение может воздействовать на общественное мнение, то есть выполнять некую социальную функцию, является пьеса Ив Энслер тАЬМонологи вагинытАЭ (тАЬThe Vagina MonologuesтАЭ), написанная в 1996 году. Текст тАЬМонологовтАжтАЭ был составлен из интервью на тему женского тела, взятых драматургом у нескольких сотен женщин. Сначала Энслер читала свою пьесу сама на сцене студенческих и любительских театров, попутно разворачивая рекламную кампанию тАЬМонологовтАжтАЭ. Затем к постановке пьесы на большой сцене были привлечены тАЬзвездытАЭ кино и шоу-бизнеса, известные своими феминистскими взглядами. На сегодняшний день явление, выросшее из данной документальной драмы, превратилось в крупнейшее предприятие шоу-бизнеса и вышло за рамки сугубо театрального события: регулярные ток-шоу с участием тАЬзвездтАЭ, постановки более чем на сотне профессиональных сценических площадок в двадцати пяти странах мира, проведение ежегодного праздника тАФ V-дня (V-day), объединяющего разнообразные общественные движения женщин (тАЬза права вагины (vagina) против насилия (violence)тАЭ)13 , собирающего огромные пожертвования в поддержку женщин, пострадавших от избиений в семье, студенток, детей, женщин бедствующих регионов. тАЬЭнслер удалось позиционировать тАЬвагинутАЭ как новый брендтАЭ, тАЬвсе, что было неприличным, моментально вошло в моду и стало приносить доходтАЭ, тАЬполиткорректность оказалась чрезвычайно выгодным вложениемтАЭ14 . Размышляя о феномене пьесы, критики и психологи выводят простую формулу успеха: тАЬэпатаж плюс откровениетАЭ15 . Эпатажной оказалась сама тема пьесы, в большей степени тАФ ее название, превращенное ныне в тАЬмировой брендтАЭ. тАЬСексуальное насилие в детстве, инцест тАФ одно из наиболее частых признаний, которые мне довелось выслушать во время интервьютАЭ, тАФ говорит Ив Энслер16 .

По тематике тАЬМонологи вагинытАЭ созвучны с тАЬПервым мужчинойтАЭ русского драматурга Елены Исаевой, однако пьеса Энслер тАФ это прежде всего акция, направленная на непосредственное социальное воздействие.

Для Е. Исаевой это был первый опыт работы с методикой вербатим. Выбрав тему тАЬВзаимоотношения мамы и дочкитАЭ, драматург совершенно случайно наткнулась на тему обратную тАФ тАЬПапа и дочкатАЭ, а дальше уже никак нельзя было пройти мимо темы инцеста.

После определения темы и сбора материала драматург пишет пьесу на основе тАЬрасшифровоктАЭ интервью, причем по возможности сохраняются особенности произношения, паузы, интонация и т.п. Во время работы встает вопрос о том, как из интервью создать пьесу. Сложность в том, что автор не имеет права редактировать текст своих персонажей. Он может только компилировать и сокращать. Интервью редко содержит в себе внутренние диалоги, поэтому драматический текст создается либо соединением нескольких монологов, которые автор каким-либо образом связывает между собой, либо компоновкой отдельных реплик из разных интервью. В пьесе Исаевой тАЬПервый мужчинатАЭ тАФ три героини, так и обозначенные: Первая, Вторая, Третья. Больше мы ничего о них не знаем. Героини произносят текст по очереди, они не слышат друг друга. Каждая говорит о своем. Вербатим-пьеса тАФ чаще всего монолог или множество перебивающих друг друга монологов:

тАЬП е р в а я. Родители никогда при мне даже не обнимались, не говорили друг другу ласковых слов, не говорили друг другу: тАЬЯ тебя люблютАЭ. Зато они постоянно ругались при мне. Помню, маленькая, я засыпала, а они кричали друг на друга за стенкой. Я уши руками зажму и засыпаю, когда плакать устану.

В т о р а я. Самое противное, что я бы полжизни отдала, чтобы понять тАФ где выход.

П е р в а я. Хочется сказать ему: тАЬДавай с тобой просто молча походим по улицамтАЭ.

В т о р а я. Он не верит мне, не верит совсем. Ну, и наверное, он прав. Я много вралатАж

Т р е т ь я. Я родилась, и я умрутАЭ.

От зрителя требуется только умение слушать. Постановка любой вербатим-пьесы держится в основном на тексте и физическом присутствии актеров тАФ минимум сценических средств. Язык героев без изменений воспроизводит различные стилистические уровни, социодиалекты, интонацию. Целью игры становится создание иллюзии полного тождества исполнителя с персонажем. Именно поэтому часто актеры сами собирают интервью.

Из-за кажущейся искусственности в создании текста вербатим-драматургию иногда определяют как тАЬнеполноценнуютАЭ драму, как монтаж кусков текста, хотя, скорее всего, следовало бы говорить об искусстве монтажа. Однако при этом не стоит забывать, что монтаж представляет собой лишь прием создания текста.

Практически все написанные на сегодняшний день вербатим-пьесы наполнены, и иногда и переполнены, обсценной лексикой (то есть матерной лексикой и словами, которые неприлично употреблять в обществе). Пьеса Е. Исаевой едва ли не единственное исключение. Однако, несмотря на тАЬинтеллигентностьтАЭ героинь, критики называют спектакль тАЬПервый мужчинатАЭ тАЬсамым безжалостнымтАЭ17 из всех спектаклей репертуара тАЬТЕАТРА.DOCтАЭ. Причиной тому тАФ своеобразная композиция спектакля: в этой тАЬпьесе-обманкетАЭ18 зритель не сразу понимает, что предметом любви трех девочек оказывается их отец. тАЬТайнатАЭ открывается только в конце первой части пьесы. Во второй части происходит дальнейшее развитие темы. Выясняется, что каждая из героинь так или иначе видела в своем отце именно мужчину.

Темы и русских, и западных вербатим-пьес, как уже говорилось выше, остросоциальны. По сути тАЬПервый мужчинатАЭ и тАЬМонологи вагинытАЭ говорят об одном. Однако русские драматурги предпочитают проводить границы тАЬмежду нами и нимитАЭ.

Интересно мнение самой Е. Исаевой: тАЬКогда я думаю о подобных западных пьесах и вообще о тематике, которая интересна Западу, тАФ инцест, наркотики, гомосексуализм, изнасилование, всякого рода извращения, мне становится грустно. Такое ощущение, что у них слишком спокойная, устоявшаяся жизнь, поэтому в искусстве необходимы подобного рода изощрения. У нас в России тАФ ничего спокойного и устоявшегося нет, поэтому на какую тему ни начни писать тАФ обязательно упрешься в трагедию, причем высокую. Или в очумительную комедию. Или в то и другое вместетАж Нам придумывать ничего не надо. У нас сюжеты тАФ под ногами валяются, только подбирай. Нам не приходится выискивать трагедии. Российская действительность посильнее любого наркотика. Мне кажется, тАЬМонологи вагинытАЭ на нашей почве не приживутся. Сделают, конечно, некую волну, соберут кассу. Но глубинно не затронут. Потому что все, что ниже пояса, беспокоит нас постольку, поскольку оно связано с тем, что выше. Сексуальные проблемы возникают от проблем психологических, а не наобороттАж Неумение любить и слышать друг друга. И сохранять и уважать свободу друг друга. И строить жизнь гармонично. Это не в нашем веке возникло, и не в России, и не на Западе. Эта проблема бесконечная тАФ из глубины веков и дальше, дальше, дальше.

И потом. Боюсь, что на Западе создатели спектаклей во многом исходят из соображения продажи спектакля, а мы из соображения тАФ философскую проблему решить. Российская школа избалована тем, что можно один спектакль репетировать годами тАФ углубляться в материал, жить этим. А у них тАФ три недели тАФ спектакль готов. Еще три недели идет. И все тАФ новый давай. И что?тАЭ19

Подобную позицию разделяют многие русские драматурги, но не все. В общем, вербатим сам по себе не стал в русской драматургии самоцелью. Драматурги так или иначе следуют лучшим традициям русского театра, дописывают тексты, тАЬнаполняя бытовые разговоры символическими смысламитАЭ20 . Однако основной формулой успеха по-прежнему остаются эпатаж и откровение. Авторы проектов стремятся ставить такие спектакли, на которые было бы стыдно привести своих родителей.

Эстетика документального театра

Ее основные положения сформулированы в манифестетАЬТЕАТРА.DOCтАЭ.

тАЬМАНИФЕСТ тАЬТЕАТРА.DOCтАЭ21

(Предложения группы Вартанов-Копылова-Маликов по созданию манифеста тАЬТЕАТРА.DOCтАЭ):

тАЬТЕАТР.DОСтАЭ тАФ организация, придерживающаяся определенных эстетических принципов.

Творческие группы, сотрудничающие с театром, обязаны учитывать данные принципы при подготовке своих спектаклей/разовых акций.

Цели и задачи:

1. тАЬТЕАТР.DОСтАЭ отражает острые конфликты современного общества.

2. тАЬТЕАТР.DОСтАЭ исследует пограничные зоны человеческого существования.

3. тАЬТЕАТР.DОСтАЭ приветствует конфликтность позиции автора.

4. тАЬТЕАТРУ.DОСтАЭ интересны провокационные темы.

5. тАЬТЕАТРУ.DОСтАЭ интересен новый взгляд на привычные явления.

6. тАЬТЕАТРУ.DОСтАЭ интересны инновационные техники создания театрального произведения.

7. тАЬТЕАТРУ.DОСтАЭ интересны темы, которые ранее не исследовались театром.

8. тАЬТЕАТРУ.DОСтАЭ важна простота и ясность высказывания.

9. тАЬТЕАТРУ.DОСтАЭ важна социальная значимость произведения.

10. тАЬТЕАТРУ.DОСтАЭ отрицает понятие тАЬискусство ради искусстватАЭ.

Эстетика постановок:

1. Минимальное использование декораций.

тАФ громоздкие декорации исключены

тАФ пандусы, помосты, колонны и лестницы исключены

2. Музыка как средство режиссерской выразительности (музыка тАЬот театратАЭ) исключена.

тАФ музыка допустима, если ее использование оговорено автором в тексте пьесы

тАФ музыка допустима в случае ее живого исполнения во время представления

3. Танец и/или пластические миниатюры как средство режиссерской выразительности исключены.

тАФ танец и/или пластическая миниатюра допустимы, если их использование оговорено автором в тексте пьесы

4. Режиссерские тАЬметафорытАЭ исключены.

5. Актеры играют только свой возраст.

6. Актеры играют без грима, если использование грима не является отличительной чертой или частью профессии персонажатАЭ.

Следует отметить, что проект тАЬДокументальный театртАЭ не ограничивается только документальными пьесами. тАЬНас в принципе интересует новая пьеса. Не любая, но прежде всего произведения с активной социальной позициейтАЭ22 тАФ так определяет критерии отбора пьес один из руководителей проекта Е. Гремина.

Здесь нет ни слова о художественности, четкой форме, драме в традиционном понимании тАФ есть зритель, на которого нужно подействовать, повлиять, и все средства хороши. В тАЬТЕАТРЕ.DOCтАЭ ставились и будут ставиться пьесы, которые не могут быть поставлены в других театрах из-за несоответствия формату или по причине провокативности материала. Критики отмечают, что все большее сжатие продолжительности спектакля давно стало характерной приметой современного театра23 . Спектакли тАЬТЕАТРА.DOCтАЭ длятся чаще всего не более часа. Причины подобного тАЬсжатиятАЭ критики видят, во-первых, в ускорении темпа жизни вообще (у современного зрителя нет времени на полноформатную пьесу с антрактом); во-вторых, тАЬэмоциональная насыщенность документального материала <тАж> оказывается настолько высокой, что часа хватает, чтобы до нутра пропитаться непридуманными страстямитАЭ24 .

Провокативность материала, как уже говорилось выше, с одной стороны, восходит к тАЬчернухетАЭ 80тАФ90-х годов XX века, с другой стороны, продолжает традиции натурализма. Несмотря на общую тАЬусталостьтАЭ зрителя, тАЬперекормленного экстримомтАЭ, спектаклям-вербатим удается шокировать публику. Этот факт доказывает, что тАЬнаше, казалось бы, разъеденное постмодернизмом общество не менее тоталитарно, чем советское времен Брежнева или американское времен маккартизматАЭ25 .

И дело не в обсценной лексике. Как уже отмечалось, в тексте Е. Исаевой тАЬПервый мужчинатАЭ подобная лексика отсутствует вообще, однако этот факт не отменяет провокативности как пьесы, так и спектакля. Несомненно, вербатим-драматургия может быть соотнесена с тАЬшоковой драматургиейтАЭ, но с той лишь разницей, что тексты-вербатим в меньшей степени испытали на себе авторскую обработку и в большей степени документальны.

Критика часто непримирима к такой драматургии, видя в ней лишь способ к разрушению традиции: тАЬРазрушение классического сюжета, текста как основы драматургии, передразнивание жизни, искусство, которое прикидывается реальностью, тАФ путь для новой драмы достаточно сомнительный, но ведь это всего лишь один из путейтАЭ26 .

Или разрушения нравственности: тАЬГероями печатного слова у нас стали сплошь отбросы общества, чьи интересы не лежат дальше утреннего опохмелатАЭ; в пьесах доминирует тАЬнаглая и высокомерная, пошлая и бестактнаятАЭ интонация. В результате журналист увидел в новой драматургии только тАЬсмакование интимных подробностей и упражнения в ненормативной лексикетАЭ27 .

Негатив критической оценки преобладает в отношении к новой драматургии: тАЬЕсли на сцене вам рассказывают про инцест, изнасилование, убийство или однополую любовь, чередуя действия с разговорами о смысле жизни, пересыпанными обильным матом, знайте: это Новая драматАЭ28 .

Самые частые упреки, которые могут услышать драматурги-документалисты, тАФ в отсутствии художественного начала в их произведениях, утверждения о том, что документальные пьесы не могут быть фактом искусства, так как все, что в них написано, можно увидеть и на улице, и т. п.

Однако у современной документальной драмы есть своя традиция, восходящая по крайней мере к тем временам, когда писались манифесты европейского натурализма и воплощались в жизнь, встречая на своем пути столь же убежденное сопротивление: тАЬтАжесли верно, что буквальное подражание есть конечная цель искусства, то знаете ли, что будет лучшей трагедией, лучшей комедией, лучшей драмой? тАФ стенографические отчеты об уголовных процессах: в самом деле, там воспроизведены все без исключения слова. Ясно, однако, что если в них встречаются порой естественные черты и порывы неподдельного чувства, то это лишь крупицы драгоценного материала в нечистой и грубой горной породе. Они могут служить материалом для писателя, но не имеют ничего общего с художественным произведениемтАЭ (И. Тэн тАЬФилософия искусстватАЭ)29 .

Так полагали в XIX столетии, но нет ли дополнительных аргументов для опровержения этого мнения теперь тАФ в начале XXI века? Документальное кино, как и документальные фотографии, уже воспринимается как феномен искусства30 . Художественность возникает за счет типичности жизненных сцен, необычной съемки, монтажа. Некогда чрезвычайно кассовый и знающий механизм успеха драматург Афанасий Салынский отмечал: тАЬДокументальность может быть отличным средством изображения жизни и воздействовать на зрителя так же сильно, как воздействуют средства традиционно художественныетАЭ31 . Главное при этом, чтобы документ не использовался тАЬкак удобное прикрытие безответственности или бесталанности писателя и режиссератАЭ32 .

Сложно согласиться с тем, что в документальном произведении не может быть ни строчки вымысла. Это практически невозможно. тАЬТам, где нет документа, тАФ нет и документальной пьесытАЭ33 . С той же долей уверенности можно сказать, что там, где нет хотя бы малейшего вымысла, не может быть пьесы вообще. Ясно, что наличие одного лишь документа не решает проблему искусства.

Документалист с самого начала ограничен рамками имеющегося у него материала, хотя так же, как и любой другой писатель, стремится к типизации и обобщению, которых и достигает за счет выбора и отбора фактов. Разница между работой традиционного драматурга и работой драматурга-документалиста состоит лишь в том, что документалист опирается прежде всего на реально существующие явления, на уже зафиксированные факты, и только потом тАФ на свою фантазию и память. Любой документальный фильм, фото, документальная пьеса своим появлением обязаны прежде всего самим героям, их действиям, их присутствию в действительности на правах безусловного факта. По меткому замечанию П. Пави, документалист очень часто тАЬвыступает против манипуляций с фактами, в свою очередь, манипулируя документами, преследуя собственные целитАЭ34 .

Кроме того, современная тенденция драматического письма сводится к требованию пригодности любого текста к возможному мизансценированию: тАЬЛюбой текст поддается театрализации, когда используется на сценетАЭ35 . Три ключевых понятия документального театра: монтаж, театрализация и социальная функция.

Именно поэтому говорить о нетеатральной природе документальных пьес и ограничиваться оценочными суждениями тАФ по меньшей мере непрофессионально.

Другой упрек, наиболее часто предъявляемый экспериментальному театру, тАФ это использование неприглядных персонажей, напоминающих о тАЬчернухетАЭ перестроечного времени, или персонажей, ранее не задействованных на театральной сцене. В существующих и поставленных на данный момент пьесах-вербатим действуют: шахтеры (тАЬУгольный бассейнтАЭ театра тАЬЛожатАЭ), рыбаки (тАЬРыбалкатАЭ Ильи Фальковского), солдаты (тАЬСолдатские письматАЭ театра тАЬБабытАЭ, тАЬЦейтноттАЭ Екатерины Садур, Георга Жено), работники телевидения (тАЬБольшая жрачкатАЭ группы Вартанов-Копылова-Маликов), преступницы-рецидивистки (тАЬПреступления страститАЭ Галины Синькиной, тАЬЯблоки землитАЭ Екатерины Нарши), бомжи (тАЬБездомныетАЭ Александра Родионова, Максима Курочкина), гомосексуалисты (тАЬГейтАЭ Александра Вартанова, Сергея Калужанова), политтехнологи (тАЬТрезвый PR-1тАЭ Ольги Дарфи)36 .

Как видим, в этом списке присутствуют не только тАЬлюди днатАЭ. Вышеперечисленные группы объединяются не по признаку принадлежности их к тАЬотбросам обществатАЭ, а по общему роду занятий (шахтеры, солдаты, политтехнологи), социальному положению, сексуальной ориентации. Таким образом, эти группы образуют некие субкультуры.

Субкультура тАФ это устойчивые совокупности норм, ритуалов, особенностей внешнего вида, языка (сленга) и художественного творчества (как правило, любительского), характерные для отдельных групп со специфическим образом жизни, которые осознают и, как правило, культивируют свою обособленность. Повышенное внимание к различным субкультурам вызвано, во-первых, продолжением тАЬвскрытиятАЭ не исследуемых ранее пластов общества тАФ отсюда провокативность, экстравагантность и эпатажность экспериментального театра. Во-вторых, если смотреть шире на то, что происходит сейчас в культуре вообще, то, по словам журналиста И. Смирнова, можно наблюдать все признаки подмены культуры субкультурой, так как разворачивается коммерческая эксплуатация субкультур: тАЬСудя по пьесам, которые уважаемый Британский Совет представил в Москву на Чеховский фестиваль, и по комментариям не менее уважаемого тАЬРойал КорттАЭ, подобная переоценка ценностей вдохновляет некоторых наших коллег. Когда-то теоретики классицизма утверждали, что героем трагедии может выступать только человек благородный тАФ так теперь нормальным людям навязывают героев из числа криминальных меньшинств. В кино и некоторых направлениях популярной музыки откровенно смакуются криминальные субкультуры со всеми их тошнотворными атрибутамитАЭ37 .

Почему тАЬизнанка бытиятАЭ так усердно выносится на всеобщее обозрение, причем довольно часто, особенно на Западе, это происходит из коммерческих соображений? Почему зрители тАЬпоглощаюттАЭ тАЬтошнотворные атрибутытАЭ и телевидения, и искусства с удовольствием? Почему то, что считалось неприличным, стало модным?

Этот вопрос требует отдельного социологического и философского осмысления. Ясно только, что происходящие явления напрямую связаны с феноменом массовой культуры и связанным с ним тАЬкультом молодежитАЭ, то есть культом молодости как выражения физической мощи. Культ молодости существует параллельно с культом технократии, что в свою очередь породило тАЬкульт эстетической агрессивности <тАж> и, как следствие, культ насилия, секса и вульгарности везде и повсюду, и в первую очередь в информатике и искусстве, и пошлость стала тАЬнравственнойтАЭ нормой жизнитАЭ38 .

Искусство оказывается вынужденным обслуживать запросы тАЬмассового человекатАЭ: тАЬСовременный художник, зависимый от спроса, чувствует, что обслуживает шариковых, которые являются фактическими животными, моментально забывающими все, что с ними было вчера, и нацеленными на тАЬвкусноетАЭ проживание тАЬздесь и сейчастАЭтАЭ; тАЬсегодняшнее общество как будто требует от художника лишь одного: быть оригинальным и новым, эффектно интересным во что бы то ни сталотАЭ39 .

Быть оригинальным и новым, быть интересным тАФ вот что требует от художника постмодернистская культура. Ничего более. Однако экспериментальный театр и не может быть другим. Для этого театра не имеет значения, что скажет критика, более того тАФ совершенно неважно, как реагирует зал. Важным и существенным его признаком является как раз противопоставленность, с одной стороны, театру коммерческому, основная цель которого тАФ финансовая рентабельность, и, с другой стороны, театру с классическим репертуаром, ставящим пьесы только завоевавших всеобщее признание авторов. Цель экспериментального театра тАФ трансформировать взгляд зрителя, часто пребывающего во власти тех или иных стереотипов, заставив его вопрошать, вызвав в нем смятение от столкновения с необычными текстами и их воплощением. Публика в любом случае находится в центре эксперимента, в результате которого меняется ее отношение к произведениям искусства, причем для экспериментального театра важен сам процесс переосмысления и осмысления зрителем всего действа, а не выявление им каких-либо отдельных составляющих40 . Текст рассматривается как материал, как монтаж фрагментов, то есть как предмет постмодернистской игры.

Экспериментальный театр часто обвиняют в непрофессионализме. Невозможно избежать подобных упреков и молодым драматургам. Однако любой эксперимент предполагает готовность искусства к поиску, даже к ошибкам ради того, что, по определению Пави, тАЬеще не существуеттАЭ, тАЬради скрытой истинытАЭ41 . Подобное тАЬправо на поисктАЭ, а значит, и на ошибку, побуждает создателей экспериментального спектакля постоянно вносить изменения в текст, режиссуру, заставляет рисковать отношением к нему публики. Зрители могут отказаться от просмотра просто по причине эпатирующего названия или уйти со спектакля, не выдержав тАЬзрелищатАЭ, как это часто и бывает.

Чего они добиваются?

Вскрывая тАЬправду жизнитАЭ, современный театр обозначает проблему или усугубляет ее? Для многих, и в частности для Е. Исаевой, документальный театр тАФ тАЬвозможность выговоритьсятАЭ.

Документалисты не любят слово тАЬнатурализмтАЭ. тАЬДумаю, что желание тАЬподсмотретьтАЭ возникать не должно, тАФ говорит Елена Исаева о своем спектакле. тАФ Должно возникать желание тАФ сопереживать, как и в любом другом театральном произведениитАЭ42 .

Во время сбора материала драматурга удивило то, что женщины охотно рассказывали о глубоко интимных вещах, зная, что потом из их рассказов сложится пьеса, но, видимо, их негативный опыт требовал вербального воплощения, тАЬпроговоренноститАЭ, приносящей облегчение. Налицо некий психотерапевтический эффект. И не случайно многие, по словам Исаевой, потом упрекали ее в том, что она выбрала тАЬтему для психиатратАЭ.

Сама Исаева так комментирует свое решение все-таки выпустить в свет этот тАЬнегативтАЭ:

тАЬЕсли среди нас есть какой-то процент женщин, страдающих тАЬна эту темутАЭ, то они должны понимать, что их проблема волнует не их одних, они должны понимать, что с тАЬэтимтАЭ можно жить, что тАЬэтотАЭ можно преодолеть и найти выход помимо самоубийства.

Конечно, есть еще масса проблем, о которых говорить непривычно, трудно, непонятно тАФ как. Но загонять все внутрь себя и потихоньку сходить с ума от этого тАФ тоже не выход. Выход тАФ дать возможность выговориться, обсуждать, а не осуждать, пытаться помочь тАФ это то немногое, в чем мы не можем отказать им.

К тому же опыт годичного существования спектакля показал, что он вызывает интерес не только у тех немногих, кого это впрямую касается, но и у большинства зрителей, потому что проблема господства и подчинения, манипулирования друг другом, желание добиваться любви любой ценой, властвовать над близким человеком, которого любишь, тАФ существуют в той или иной форме в любой семье и касаются каждоготАЭ43 .

Таким образом, театр вновь становится местом публичного обсуждения социальных проблем, снова вовлекает в это обсуждение зрителя..

Много интересного в процессе работы обнаруживают для себя сами драматурги и актеры. И это ценное, обнаруженное ими, открывают зрителю. Яркий пример тАФ работа над проектом тАЬБездомныетАЭ Александра Родионова и Максима Курочкина (спектакль по этой пьесе тАФ тАЬПесни народов МосквытАЭ).

Какие цели можно преследовать, занимаясь сбором материала о бомжах? Максим Курочкин отвечает: тАЬЗадача тАФ дать жесткую картину, где неприятно выглядит даже сам автор. Потому что он-то пойдет дальше, не будет менять жизнь этих бомжей. Он тоже виноват перед нимитАЭ44 . Авторы и актеры показывают зрителю ту крайнюю степень равнодушия и безразличия, которая царит в нашем обществе. Во время сбора интервью выяснилось, что бездомным очень важно, чтобы другие люди не подумали плохо о тех, кто им хоть как-то помогает. Они могут на протяжении нескольких лет ночевать в коридоре перед квартирой у старого друга и не знать, как выглядит его кухня, ванная, туалет. Но они хотят, чтобы друг в этой ситуации выглядел красиво. А вывод, к которому пришли авторы и к которому они подводят зрителей, тАФ ни один из нас не способен даже на такое. И человек, который так позорно помогает бомжу, на самом деле является героем.

Защищать интересы других тАФ модная болезнь в среде всех документалистов. Они как бы говорят от лица тех, у кого нет собственного голоса. В иные времена это вряд ли было бы возможным, а в современном мире демократии каждое сообщество может рассказать о себе. Обычно это делается средствами печати и кино. Тем более странно, что и театру удалось стать площадкой, на которой обсуждаются политические и общественные проблемы.

Один из самых скандальных и эпатажных спектаклей тАФ тАЬБольшая жра

Вместе с этим смотрят:

"Ave Maria" Шуберта

"Quo vadis": проекцiя на сучаснiсть

"Болеро" Равеля

"Звезды" немого кино и русская мода 1910-х годов

"Кащей Бессмертный". Аналитический этюд