Контрольная работа

Владимирский заочный сельскохозяйственный техникум

Контрольная работа

по дисциплине:

Уголовное право

Учащегося 42 группы

отделения правоведения

Смирнова А.Г.

Шифр ______

Владимир 2002г.

Содержание:

1. Понятия и признаки уголовного права.

2. Необходимая оборона. Условия ее правомерности и пределы.

3. Задача.

1. Понятия и признаки уголовного наказания.

2. Необходимая оборона. Условия ее правомерности и пределы.

В части 1 ст.37 УК говорится: "Не является преступлением

причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой

обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или

других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства

от общественно опасного посягательства, если при этом не было

допущено превышения пределов необходимой обороны."

Право на необходимую оборону вытекает из естественного права

человека на жизнь. Конституция Российской Федерации (ч.2 ст.45)

провозглашает, что каждый вправе защищать свои права и законные

интересы всеми способами, не противоречащими закону.

На основании ст. 14 УК посягательство - это деяние, опасное

для личности, общества и государства. Защита же общественных

отношений может осуществляться самыми разнообразными путями.

В условиях, когда правоохранительные органы нашего

государства сталкиваются с трудностями при обеспечении

неприкосновенности личности, собственности и т.п., реализация

гражданами права на необходимую оборону приобретает особую

значимость и должна поощряться обществом. Запрещение гражданам

обороняться от грозящих преступлений облегчили бы преступникам

совершение преступлений. Каждый гражданин нашего общества имеет

право защищать себя и других лиц от любых преступных

посягательств со стороны нарушителей правопорядка и тем самым

предупреждать совершение преступлений.

Законодатель признал необходимую оборону активной,

наступательной деятельностью. С этой целью в ч.2 ст.37 УК

указано, что лицо может обороняться и в том случае, когда у него

имеется возможность избежать посягательства либо обратиться за

помощью к другим лицам или органам власти. Никто не может

упрекнуть обороняющегося в том, что он причинил вред посягающему,

хотя можно было бы сохранить свои права путем бегства,

парирования ударов, создания препятствий на пути нападающего,

укрытия в помещениях. Это понятно, так как борьба с преступностью

может быть эффективной, если она активна и бескомпромиссна.

На наступательный характер необходимой обороны указывает ряд

законов, разрешающих применять оружие для пресечения

посягательств ("Об оружии" [1]
, "О милиции" [2]
, "О внутренних

войсках РФ" [3]
, "О частной детективной и охранной деятельности в

РФ" [4]
и др.).

В ч.2 ст.37 УК сказано, что право на необходимую оборону

имеют в равной мере все лица независимо от их профессиональной

или иной специальной подготовки и служебного положения. Стало

быть, право необходимой обороны принадлежит и работникам милиции,

и работникам прокуратуры и судов, и военнослужащим, и инспекторам

по охране рыбных запасов.

В ст.ст. 14, 15 Закона РФ "О милиции" говорится, что

сотрудники милиции имеют право применять специальные средства, в

том числе и оружие, для отражения нападения на граждан и

сотрудников милиции, для пресечения оказанного сотруднику милиции

сопротивления.[5]
Для большинства граждан возможность осуществления

необходимой обороны является их личным правом. Уклонение или

отказ от использования этого права может вести лишь к моральному

осуждению.

Право необходимой обороны в юридическом смысле слова

закрепляется в Конституции РФ, а нормативные положения,

направленные на его реализацию, в отраслевом законодательстве: в

административном (ст. ст. 19, 227 КоАП РФ), уголовном (ст. ст.

37, 108, 114 УК РФ), гражданском (ст. 1066 ГК РФ), поэтому данный

институт выступает в качестве комплексного, межотраслевого

юридического института. Весь нормативный материал, который

регулирует право необходимой обороны, характеризуется большой

взаимосвязанностью, взаимообусловленностью и функциональным

единством, но его качественное состояние не отвечает интересам

обороняющегося и потребностям практики.

В системе уголовного права необходимая оборона - это

самостоятельное по своей природе субъективное право гражданина,

порожденное наличием происходящего общественно опасного

посягательства. Понятие необходимой обороны, как и все уголовное

право, все время развивается и совершенствуется.

О необходимой обороне впервые упоминалось в ст.15

Руководящих начал 1919 г. Они усматривали наличие правомерной

необходимой обороны лишь в причинении насилия над личностью

нападающего для защиты своей личности или личности других, "если

это насилие явилось в данных условиях необходимым средством

отражения нападения или средством защиты от насилия над его или

других личностью и если совершенное насилие не превышает меры

необходимой обороны". Данное определения ограничивало правомерную

оборону лишь защитой от нападения на личность, в нем ничего не

говорилось о допущении обороны против посягательства на

государственные и общественные интересы, а также о защите

имущественных прав личности.

Более обобщенное понятие о необходимой обороне было дано в

ст.19 первого советского уголовного кодекса 1922 г. Кодекс

допускал оборону не только личности, но и ее прав и позволял

сделать вывод, что необходимая оборона может выразиться не только

в причинении вред личности нападающего, но и в причинении ему

иного ущерба, которое при отсутствии условий необходимой обороны

подлежало бы наказанию. Уголовный кодекс 1922 г. все еще

ограничивал область необходимой обороны лишь защитой

индивидуальных интересов - личности и прав обороняющегося или

других лиц. Этот пробел был восполнен с принятием Основных начал

уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г.

Основные начала признали допустимость необходимой обороны и

при защите Советской власти. Согласно ст.9 Основных начал,

наказание не применялось к лицам, "совершившим действия,

предусмотренные уголовными законами, если судом будет признано,

что эти действия совершены лишь в состоянии необходимой обороны

против посягательства на Советскую власть, если при этом не

допущено превышение пределов необходимой обороны". Уголовные

кодексы союзных республик, принятые в период 1926-1928 гг.,

полностью восприняли формулировку "Основных начал" 1924 г.

Уголовное законодательство, действовавшее до принятия Основ

1958 г., устанавливало очень широкие пределы необходимой обороны.

Для того, чтобы направить практику по правильному пути, Пленум

Верховного Суда СССР 23 октября 1956 г. принял специальное

постановление "О недостатках судебной практики по делам,

связанным с применением законодательства о необходимой обороне".[6]

Значительно более развернутые положения о необходимой

обороне содержатся в ст.13 Основ уголовного законодательства 1958

г. Они признали, что не является преступлением действие, хотя и

попадающее под признаки деяния, предусмотренного уголовным

законом, но совершенное в состоянии необходимой обороны, т.е. при

защите интересов Советского государства, общественных интересов,

личности или прав обороняющегося или другого лица от общественно

опасного посягательства путем причинения посягающему вреда, если

при этом не было допущено превышения пределов необходимой

обороны. Основы уголовного законодательства не только уточнили

предмет защиты путем акта необходимой обороны, но и определили

содержание превышения пределов необходимой обороны : "Превышение

пределов необходимой обороны признается явное несоответствие

защиты характеру и опасности посягательства".

Таким образом, Основы определяют, что действия, совершенные

при необходимой обороне, вообще не являются преступлениями, в то

время, как "Основные начала" 1924 г. указывали лишь на то, что в

подобных случаях не применялось наказание.

В уголовном кодексе 1960 г. ст.13 практически не претерпела

изменений по сравнению с редакцией в Основах уголовного

законодательства 1958 г.

В основах уголовного законодательства 1991 г. впервые была

предложена самостоятельная глава, посвященная ряду обстоятельств,

исключающих преступность деяния. Но в связи с распадом СССР эти

основы не вступили в силу. Вопрос о допустимых пределах действий

обороняющегося в уголовном законе решался весьма относительно, с

учетом оценочного, неконкретного понятия превышения пределов

необходимой обороны (ч.2 ст.13 УК РiСР в редакции 1960 г.).

Уголовный кодекс прямо не устанавливал, в каких случаях

обороняющийся в праве причинить любой вред нападающему.

Изменения, внесенные в ст.13 УК РФ законом от 1 июля 1994

года, конкретизировали норму точным указанием на условия, при

которых необходимая оборона является всегда правомерной. Согласно

ч.2 ст.13 УК в редакции от 1 июля 1994 года, при защите

обороняющийся при защите вправе причинить любой вред посягающему,

если нападение было сопряжено с насилием, опасным для его жизни

или жизни другого лица либо с непосредственной угрозой такого

насилия. Попытка законодателя внести изменения в понятие

института необходимой обороны в Федеральном Законе РФ от 1 июля

1994 г., так и осталась попыткой, которая не нашла понимания в

научной общественности и на практике. Однако эта редакция при

всей ее прогрессивности не была лишена противоречий в части

определения "беспредельной" обороны, она оставляет сомнение в

правомерности лишения жизни посягающего при совершении им

преступлений, несопряженных непосредственно с угрозой жизни

потерпевшего (например, при изнасиловании, похищении человека, вымогательстве), а тем самым вместо расширения права гражданина

на необходимую оборону произошло как бы его ограничение. Поэтому

законодатель в ст.37 УК РФ 1996 г. восстановил проверенную

временем (хотя и не безупречную) формулировку необходимой

обороны.

Так как в системе российского уголовного права необходимая

оборона есть самостоятельное по своей природе право граждан,

порожденное самим фактом происходящего общественно опасного

нападения, то ошибочно рассматривать необходимую оборону лишь как

институт субсидиарный, дополнительный к деятельности государства

по предупреждению преступлений и наказанию преступников и ставить

правомерность необходимой обороны в зависимость от того, могло

или нет в момент обороны вмешательство органов государственной

власти предотвратить происходящее нападение. Подлинно

демократическое государство, заботящееся о безопасности своих

граждан, не может таким путем ограничивать общественно полезное

осуществление гражданами своих прав.

Вопрос об основании права необходимой обороны давно

привлекал к себе внимание юристов и философов. Криминалисты

средневековья часто обосновывали необходимую оборону священным

писанием и видели в ней не право личности, а обязанность борьбы с

грехом, нарушение которой рассматривалось само как тяжкий грех.[7]

Теория естественного права считала необходимую оборону

прирожденным правом человека. Эта теория использовала взгляды на

необходимую оборону, высказанные еще римскими юристами.

Господствующий среди римских юристов взгляд на оборону нашел свое

выражение в известном положении Цицерона о том, что необходимая

оборона есть не писанный, но прирожденный закон.

В политической литературе XVII-XIX вв. большое значение

приобрел вопрос о праве необходимой обороны в отношении

неправомерных действий представителей государственной власти.

Этот вопрос тесно соприкасался с правом народа на революцию в

случае злоупотребления главы государства своей властью.[8]

Как известно, еще Т. Гоббс в "Левиафане" требовал

беспрекословного повиновения подданного своему государю. По его

учению, что бы ни делал глава государства в отношении своих

подданных, действия эти всегда являются правомерными. Поэтому, с

точки зрения Гоббса, подданные не имеют права противодействовать

даже совершению государем преступлений. [9]

Идеологи революционной демократии во Франции в XVIII

столетии, исходя из теории общественного договора Руссо,

признавали за народом право на восстание как право обороны против

незаконных действий главы государства.[10]

В высказываниях А.Н. Радищева отразилось его отношение к

тяжелому положению, в котором находились крепостные крестьяне.

Царское уголовное законодательство открыто стояло на стороне

помещиков. "Крестьянин в законе мертв",- говорил Радищев. "Против

врага своего он (гражданин) защиты и мщения ищет в законе. Если

закон или не в силах его заступить, или того не хочет, или власть

его не может мгновенное в предстоящей беде дать

вспомоществование, тогда пользуется гражданин природным правом

защищения сохранности, благосостояния".[11]
Поэтому Радищев

усматривал осуществление права необходимой обороны не только там,

где опасность грозила нападающему, но и там, где отсутствовал

закон, карающий за совершенное преступление, и потерпевшие сами

расправлялись с преступником.[12]

С положениями А. Н. Радищева перекликаются и взгляды русских

революционных демократов XIX столетия. Так, когда Герцен получил

известие, что крепостной крестьянин убил помещика, покушавшегося

на честь его невесты, он написал в "Колоколе": "И превосходно

сделал".[13]

Отрицательное отношение к обороне против незаконных действий

главы государства преобладало в немецкой философии конца XVIII и

начала XIX в. Так, Кант считал всякое применение насилия в

отношении верховной власти со стороны подданных тягчайшим

преступлением.[14]

От этих положений Канта ведут свое происхождение и теории

немецких криминалистов XIX в., которые отвергали правомерность

необходимой обороны против любых преступных действий должностных

лиц. Эти криминалисты аргументировали свои положения тем, что при

защите противоположных воззрений придется допустить и

правомерность обороны против самой верховной власти.[15]

Фактически оборона против действий должностных лиц карается

в любом буржуазном государстве. Для буржуазной немецкой

уголовно-правовой теории вообще было характерно рассмотрение

необходимой обороны не как самостоятельного, а как субсидиарного

правового института, как некоей замены в исключительных случаях деятельности органов государственной власти самовольными

действиями отдельной личности. Поэтому она допускала оборону лишь

в ограниченных пределах, когда потерпевшему нельзя было

использовать помощь полицейского.[16]

Для этой теории был характерен отказ рассматривать

необходимую оборону как субъективное право личности. И в этом

вопросе она отражала политическую реакцию на прогрессивные идеи

французской революции.

Взгляды на необходимую оборону лишь как на субсидарный

институт были распространены среди дореволюционных русских

криминалистов. Такое понимание нашло свое отражение в царском

Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., которое

в ст.107 допускало оборону лишь тогда, когда нельзя было

прибегнуть к помощи ближайшего начальства.[17]

А.А. Герцензон неосновательно полагал, что если имеется

возможность пресечь нападение путем обращения к представителям

власти, то не использование этого средства исключает правомерность

обороны.[18]
Правильно выступают против такого ограничения права

необходимой обороны и отстаивают самостоятельную природу

необходимой обороны в уголовном праве В.Ф. Кириченко, И.И. Слуцкий,

Ю.В. Баулин, Н.Н. Паше-Озерский, В.Н. Козак.[19]

На основании изложенного можно сделать вывод, что в процессе

возникновения и развития право необходимой обороны выступало как

одно из естественных прав, которое вытекает из природы вещей, при

этом в качестве основных предпосылок, которые определяли позицию

законодателя выступали религиозные, моральные принципы,

особенности общественно-экономического строения государства или

общества и решающее значение должно играть правовое положение

личности в обществе. Право необходимой обороны на всем протяжении

своего развития регламентировалось применительно к конкретной

жизненной ситуации, а не в общей форме.

В СССР естественное право преобразовалось в неестественное

право (обязанность) защиты государственных и общественных

интересов. Произошло смещение характеристики действий субъекта

обороны на характеристику причиняемых им последствий, так как

закрепленное только в уголовном законе, право не необходимую

оборону перестало быть правом, поскольку уголовный закон должен

реагировать лишь на общественно опасные преступные последствия.

Необходимая оборона по общему правилу является лишь

субъективным правом гражданина в определенных условиях отразить

общественно опасное нападение. На гражданах не лежит обязанность

осуществлять акт необходимой обороны. Закон не может требовать

под угрозой наказания, чтобы граждане обязательно осуществляли

принадлежащее им право необходимой обороны. Гражданин может, не

осуществляя права необходимой обороны, уклониться от грозящей

опасности, прибегнуть к помощи других лиц и т.п. Однако при этом

в определенной ситуации, например когда происходит нападение на

интересы государства или общества, или на жизнь либо здоровье

других лиц, необходимая оборона может являться моральной

обязанностью граждан.

Согласно ст. 59 Конституции РФ защита Отечества является

долгом и обязанностью гражданина РФ. Отсюда следует, что защита

от посягательств на государство является конституционным долгом.

Учитывая перечисленные обстоятельства, Пленум Верховного

Суда СССР в п.1 постановления от 16 августа 1984 г. "О практике

применения законодательства, обеспечивающего право на необходимую

оборону от общественно опасных посягательств" указал, что право

на необходимую оборону является одной из важнейших гарантий

реализации конституционных прав и обязанностей граждан по защите

от общественно опасных посягательств на интересы государства и

общества, собственность, общественный порядок, жизнь, здоровье,

честь и достоинство людей.[20]

На определенной категории граждан лежит не только моральная,

но и юридическая обязанность обороняться от происходящего

нападения. Сторож обязан охранять порученный ему склад, часовой

обязан оборонять вверенный ему объект от происходящего нападения

и т.д. Отказ от обороны в этих случаях сам может заключать в себе

состав преступления - халатного отношения к служебным

обязанностям или дисциплинарного проступка.

На мой взгляд не совсем прав Н.Н.Паше-Озерский в том, что

неосуществление в этом случае необходимой обороны "будет

неисполнением закона, неисполнением обязанностей службы, а не

исполнением якобы правовой обязанности необходимой обороны".[21]

И.И. Слуцкий правильно отмечал, что такое противопоставление

не может быть оправдано ни теоретическими, ни практическими

соображениями.[22]
В указанных случаях необходимая оборона является

правовой обязанностью, основанной на специальных нормах права,

поэтому ее невыполнение есть одновременно и нарушение закона, и

правильно указывает В.И. Ткаченко, что невыполнение служебной

обязанности осуществления акта обороны влечет уголовную или

дисциплинарную ответственность.[23]

Действие, совершенное в осуществление права необходимой

обороны, не только не наказуемо, но и правомерно. Причинение

вреда в состоянии необходимой обороны будет правомерным лишь при

наличии определенных условий, именуемых в теории уголовного права

"условиями правомерности необходимой обороны". Большинство

авторов условия необходимой обороны делят на две группы : условия

правомерности необходимой обороны, относящиеся к посягательству,

и условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к

защите.[24]
И.С. Тишкевич считает, что деление условий правомерности

оборонительных действий на две группы является искусственным.[25]

Необходимая оборона представляет собой единство двух

противоположностей : посягательства и защиты. Каждая из этих

противоположностей имеет свое свойство, которое определяется

соответствующими условиями. Условия, относящиеся к

посягательству, определяют возникновение состояния необходимой

обороны, а условия, относящиеся к защите, определяют

правомерность действий по защите нарушенного блага в состоянии

необходимой обороны. Поэтому в следующих главах я постараюсь

рассмотреть сущность данных условий и подробно остановиться на их

спорных моментах.

3. Задача.

Вместе с этим смотрят:

"Заказные" убийства и их предупреждение

"Зеленые", как субъект мировой политики

"Земледельческий закон" Византии, система хозяйства, формы собственности и аренды византийской общины

"Присвоение" и "растрата": сущность и признаки

"Русская Правда" как памятник Древнерусского права