Библейские мотивы в романах Ч. Диккенса

Чарльз Диккенс (Charles Dickens, 1811-1870) принадлежит к тем писателям, которые вошли в сокровищницу мировой литературы. Великий романист знаменует своим творчеством новый этап в истории английского классического реализма.

Восприятие и истолкование христианских мотивов в творчестве Диккенса представляет один из возможных путей изучения художественного мира писателя, постижения его произведений.

Христианский аспект исследования творческого наследия писателя позволяет глубже проникнуть во внутренний мир героев его произведений, выявить моральные принципы Диккенса и их художественное воплощение. Взгляды Диккенса на христианство на протяжении творческого пути оставались неизменными, главным критерием, которым он руководствовался в жизни, было Евангелие. В публицистике писателя большое место занимают его мысли о ценности Нового Завета, о его Божественной красоте и милосердии. Сам Диккенс был согласен с простым и ясным учением Иисуса Христа. В своих произведениях великий романист убеждал читателей в возможности исправления мира путем соблюдения евангельских заповедей.

Христианские мотивы во многом определяют проблематику, поэтику, атмосферу книг Диккенса и жанровую специфику некоторых из них (ВлрождественскиеВ» повести). Проблемы добра и зла, награды и возмездия, всегда занимавшие писателя, особенно остро встают перед ним в 40-50-е годы, определившие перелом в сознании писателя. Диккенс, для которого, по мнению Н.П. Михальской, моральный принцип является Влважнейшим структурообразующим началомВ» романов, в ряде литературных работ предстает как исследователь нравственных грехов и пороков: гордыни, тщеславия, ложной святости.

Творчество Диккенса с начала выхода его первых романов находилось в центре внимания критики. В 30-60-е годы XX века исследователи творчества Диккенса воспринимали писателя как создателя крупных социальных полотен, который отразил социальный конфликт эпохи, показал бесчеловечие власти денег, униженность обездоленных.. Их работы не утратили своей ценности благодаря важности поставленных проблем, богатству фактического материала, тщательной разработке отдельных вопросов жизни и творчества великого английского писателя. Безусловно, Диккенс тАФ критик современной ему действительности, обличитель социальной несправедливости. Диккенсоведение, особенно отечественное, много сделало для раскрытия этого аспекта художественного мира писателя. Однако немалую роль в его мировосприятии, в его защите униженных и оскорбленных играло христианское учение. Но эта сторона миропонимания писателя либо воспринималась как проявление слабой позиции Диккенса, либо игнорировалась.

Наше время (конец XX - начало XXI веков) ознаменовалось новым прочтением Диккенса с учетом прежних достижений. Несмотря на то, что Библия и Молитвенник воспринимались Диккенсом как Влустойчивые источники успокоения и порядкаВ», тем не менее, писатель в своих романах Влговорит не только одним библейским голосомВ». Исследователи считают, что у Влбиблейского БозаВ» не только ВлсентиментальныйВ», ВлпричудливыйВ» и ВлсмешнойВ» голос, но так же ВлсатирическийВ», ВлироническийВ», ВлскептическийВ» и ВлгрустныйВ», что характеризует Диккенса как писателя разностороннего дарования.

Перенос библейских аллюзий и цитирование Священного Писания Д. Ларсон справедливо объясняет знанием писателя ВлжизненныхВ» моральных правил. В монографии Ларсон подробно исследует цитирование Библии в романах Диккенса, но почти не уделяет внимания библейской символике в творчестве английского романиста.

Цель исследования тАУ выявить особенности библейских мотивов в творчестве Чарльза Диккенса.

Задачи исследования:

1. охарактеризовать творчество Ч. Диккенса;

2. выявить в художественной картине мира, созданной Ч. Диккенсом, тему добра и зла;

3. рассмотреть ВлрождественскуюВ» философию Ч. Диккенса.

Объект исследования тАУ творчество Чарльза Диккенса.

Предмет исследования тАУ библейские мотивы в романах Ч. Диккенса.

Структура работы. Данная работа состоит из введения, в котором определяется актуальность исследования, цели, задачи, трех пунктов, заключения и списка использованной литературы.

1 ХАРАКТЕРИСТИКА ТВОРЧЕСТВА Ч. ДИККЕНСА

Начало творчества Диккенса - 30-е годы. В своих первых книгах он еще далек от обобщений и выводов социального характера, но в них заключены многие темы и образы последующих романов. Романы, принадлежащие к первому периоду его творчества, ВлискрятсяВ» неподражаемым диккенсовским юмором, финалы их всегда счастливые. Веселая идиллия Дингли Делла (ВлПосмертные Записки Пиквикского клубаВ», 1837) ВлперекочевываетВ» в другие романы этого периода: благополучно устроенная судьба Оливера Твиста (ВлПриключения Оливера ТвистаВ», 1838), счастье и радость приходят в дом Николаса (ВлЖизнь и приключения Николаса НикльбиВ», 1839). Именно от первого диккенсовского романа ведут начало счастливые финалы многих произведений писателя. Для первого периода творчества Диккенса характерны оптимизм и веселый юмор. Однако уже в это время в его романах появляются ноты недовольства английскими законами (изображения, в частности, губительных для людей работных домов, воровских притонов, ВлднаВ» Лондона). [1]

Положительным же героям счастье даруется за изначально присущую добродетель. Ранний Диккенс был убежден в том, что идея добра всегда в конечном итоге побеждает.

Сороковые годы ознаменовались новым этапом в понимании Диккенсом проблемы добра и зла. Общий тон повествования романов иной, чем в его ранних произведениях. В большинстве романов этого периода нет места его раннему безграничному оптимизму, в них преобладают печальные ноты. Но писатель все же сохраняет в себе веру в победу добра над злом. Финалы этих романов (ВлЖизнь и приключения Мартина ЧезлвитаВ», 1844; ВлДомби и сынВ», 1848) назовем относительно счастливыми.

Герои, воплощающие в себе негативное начало, приобретают в романах этого периода некоторую многоплановость: Чезлвит-старший тАФ злой богач и в финале добрый дедушка; Домби - ВлхолодныйВ» человек и в конце романа любящий отец и дед. [2]

В романах пятидесятых годов с наибольшей силой выразились опасения Диккенса за будущее человеческих отношений и будущее страны. Он начинает убеждаться, что победа моральных истин, нравственных правил, наконец, идеи добра над миром эгоизма и расчета достигается ценой больших лишений. Отсюда и мрачный тон романов этого периода. Юмор чаще сменяется горькой иронией и сатирой. Даже сами названия романов свидетельствуют об этом: ВлХолодный домВ» (1853), ВлТяжелые временаВ» (1854).

Неблагоприятно в это время обстояли дела и с личной жизнью писателя. Сложные отношения с женой, связь с Элен Тернан нанесли серьезный удар по главной этической ценности Диккенса - семье. Теперь ему было трудно верить в спасительную роль Влдомашнего очагаВ». С таким настроением он создает произведения 50-х годов. [3]

В романах последнего десятилетия (60-е годы) писатель размышляет о возможной нравственной гибели не только отдельного человека, но и страны в целом. Все труднее даются писателю положительные (но все же положительные!) финалы. Теперь на страницах его произведений редко загорается спасительное пламя домашнего очага. Но невозможно представить себе Диккенса без надежды. Конечно, остается вера в добро, но цена, которую теперь платят герои за эту веру, очень высока.

2 ДОБРО И ЗЛО В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КАРТИНЕ МИРА,

СОЗДАННОЙ Ч. ДИККЕНСОМ

Преступление было одной из излюбленных тем газетчиков. Но в ее трактовке у Диккенса зазвучала несвойственная сенсационной прозе тех лет интонация тАФ нравственные раздумья о добре и зле. Здесь впервые у Диккенса, хотя еще довольно неуверенно, была сформулирована мысль о Влразумности не ума, а сердцаВ», которая в дальнейшем разовьется в целую Влрождественскую философиюВ» Диккенса.

Формально ВлПиквикский клубВ» тАФ спортивная повесть, в жанровом отношении восходящая к роману Влбольших дорогВ», весьма распространенному в эпоху Просвещения, к которому, однако, продолжали обращаться и прозаики XIX столетия. Эта форма позволяла в любой нужный момент прервать повествование, ввести новые темы, с легкостью представить новых героев.

Но не все в этом произведении одинаково правдиво: когда Диккенс берется описывать сельскую жизнь, из-под его пера выходят пасторальные, идиллические картинки. Однако с точки зрения проводимой через весь роман этической антитезы Влдобро против злаВ» именно эти сцены оказываются особенно важными. [4]

Сельские картины исполнены у Диккенса радости бытия, беззаботности и душевного покоя. Деревенская жизнь поднимается до утопического идеала, ибо воплощает простодушное счастье. Уже в первом романе этот диккенсовский идеал отстаивается в споре между Правдой, чувственным, эмоциональным восприятием жизни, основанным на воображении и фантазии, и Кривдой тАФ рациональным, интеллектуальным подходом к действительности, базирующимся на фактах и цифрах (спор между мистером Пиквиком и мистером Блоттоном). Этот философский аспект меняет наше восприятие героев романа. Из комического персонажа, не лишенного привлекательности, но недалекого английского буржуа, мистер Пиквик превращается в странствующего рыцаря, по определению Достоевского, Дон Кихота XIX в., а его преданный слуга Сэм Уэллер тАФ в верного Санчо Пансу. Пиквик тАФ первый в ряду мудрых диккенсовских чудаков, столь дорогих ему людей не от мира сего, утверждающих, вопреки всем рациональным житейским правилам, торжество непобедимого добра.

С образом Пиквика и тАФ главное тАФ с идеей добра, которую он воплощает, в нравоописательный роман Диккенса вошла мощная романтическая стихия, определившая творчество художника вплоть до периода зрелости, т. е. до времени написания его больших социальных полотен и поздних психологических романов.

Не закончив ВлПиквикский клубВ», Диккенс начал публиковать свой второй роман тАФ ВлОливер ТвистВ» (1837тАФ1838), а не завершив его тАФ роман ВлЖизнь и приключения Николаса НикльбиВ» (1838тАФ1839). [5]

ВлОливер ТвистВ» тАФ первый Влроман воспитанияВ» у Диккенса тАФ жанр, к которому он не раз еще обратится. Структура у всех этих произведений приблизительно одинакова: ребенок, брошенный на произвол судьбы нерадивыми или попавшими в тяжелые обстоятельства родителями, преследуемый родственниками, которые незаконно хотят воспользоваться его наследством, благодаря странному, романтическому по своей природе стечению обстоятельств, выкарабкивается из Влбездны нищеты и тьмыВ»: неожиданно получает состояние, а вместе с ним и соответствующее положение в обществе.

Раскрыть тайну, обрести благополучие и жизненную стабильность помогают Оливеру Твисту добрые буржуа тАФ богатый джентльмен, случайно оказавшийся родственником мальчика, а в ВлНиколасе НикльбиВ» тАФ братья Чирибл, сама фамилия которых (от англ. ВлcheerВ» тАФ радоваться) излучает свет и добро. Вопреки доводам логики и художественному правдоподобию, Оливер (несмотря на пагубное влияние воровской шайки Фейджина) и Николас Никльби (выросший в нужде, выдержавший тяжкие условия в школе Сквирза) остаются столь же чистыми и возвышенными, как сама идея добра.

Диккенс-романтик утверждает добро, Диккенс-реалист начинает внимательно вглядываться в психологию своих ВлтемныхВ» героев. И тогда из-под его пера выходят удивительные в своем прозрении наблюдения тАФ драматическая встреча ангелоподобной Роз Мейли и падшей Нэнси в ВлОливере ТвистеВ», характеры, полные знания реальной жизни (Чарли Бейтс, Ловкий Плут).

В ВлОливере ТвистеВ» и ВлНиколасе НикльбиВ» зло существует как бы в двух ипостасях: общественное зло и зло онтологическое. Общественное зло (ВлОливер ТвистВ») тАФ это Влзакон о бедныхВ», санкционировавший открытие работных домов, этих Влбастилий для бедныхВ». В метафизическом плане зло тАФ это Монкс с его сатанинским намерением не убить Оливера, а развратить его душу; это ненависть, которая владеет физическим и духовным уродом Ральфом Никльби и его приспешником Сквирзом. Зло маниакально и не поддается объяснению никакими рациональными мотивами, даже такими, как эгоизм или жажда накопительства. [6]

В этих произведениях Диккенса общественное и онтологическое зло еще мало связаны друг с другом. А романтическая антитеза приводит к тому, что социальные конфликты, реально определяющие благополучие или несчастье персонажей, в конечном итоге снимаются, уступая место утопически-романтическому разрешению интриги. Есть определенная механистичность и в понимании добра. Добро тАФ идея, которая победит зло, поэтому носителями добра могут быть самые разные люди, вне зависимости от их социального положения (мистер Браунлоу, братья Чирибл, Роз Мейли, преданный клерк Тим Линкинуотер, несчастный, но отзывчивый и справедливый Ногс, бедная художница Ла-Криви, убогий Смайк).

Некоторые сцены ВлЛавки древностейВ» предвосхищают позднего Диккенса, внимательно вглядывающегося в ВлтайникиВ» психики. У человека (как это видно из рассказа о дедушке Нелл) две сущности тАФ дневная и ночная. Днем он добрый, несколько бестолковый старик, преданно заботящийся о внучке, ночью тАФ картежник и вор.

ВлЛавка древностейВ» подводит нас вплотную к осмыслению особенностей христианства Диккенса. Писатель понимал христианство довольно широко тАФ как часть гуманистической программы исправления людей через воспитание добрых чувств. Поэтому смерть Нелл, символа добра, воспринимается в идейном плане как начало нового духовного этапа: прикоснувшись к страданию и пройдя испытание добром, по мысли Диккенса, становишься лучше. [7]

Несколько иначе трактуется Диккенсом проблема добра и зла в произведении ВлМартин ЧезлвитВ». Здесь нет светлых фигур типа Браунлоу тАФ Чирибл, их место занял Мартин Чезлвит-старший. Это он подвергает родственников испытанию (к слову сказать, довольно двусмысленному), чтобы затем наградить достойных. Счастье (финансовое благополучие, тепло семейного очага) теперь не даруется за изначально присущую добродетель; его нужно заслужить. Возникает важная для зрелого Диккенса тема путешествия-испытания, которое предпринимает герой. В результате он меняет представление о себе, расстается с радужными, но не соответствующими действительности иллюзиями тАФ самообманом тАФ и обретает иное, просветленное отношение к миру. Таким важным в этическом отношении испытанием было мучительное путешествие Мартина по Миссисипи. Цель странствий обозначена символически тАФ место под названием Эдем, попав в которое Мартин не знает, как бы оттуда скорее выбраться. Постепенно вырисовывается различие между Мартином и его предшественниками: Оливером и Николасом Никльби. Мартин ожидает от жизни слишком многого, а потому к его Влбольшим надеждамВ» автор относится не без иронии.

Эволюцию претерпели и образы носителей зла. Место овеянных романтическим демонизмом Фейджина и Квилпа теперь занял Джонас Чезлвит. Его образ тАФ более глубокое и реалистическое проникновение в природу зла. В структуре романа Джонас Чезлвит связан с Компанией. Он не просто корыстолюбец, его характер сложнее и многограннее: это убийца, которому, однако, не чужды угрызения совести.

Но эволюция Диккенса-художника не только в том, что зло из метафизической категории превращается все определеннее в социально типичное явление: зло теперь тАФ это не только доведенная до предела алчность Джонаса, но и лицемерие Пекснифа, и нечистоплотность и алчность миссис Гэмп. Зло рассеяно в мире, оно не ВлготическийВ» кошмар, оно тАФ реальность. Добро и зло сосуществуют, и единственный способ победить зло тАФ активно бороться с ним, уничтожая при этом его ростки в самом себе. Эта мысль нова для Диккенса: Николас Никльби боролся со злом (Сквирзом), но ему и в голову не приходило задуматься над собственным несовершенством.

Эта мысль, развившись, найдет свое дальнейшее воплощение в цикле произведений, объединенных общим названием Влрождественские повестиВ»: ВлРождественская повесть в прозеВ», ВлКолоколаВ», ВлСверчок за очагомВ», ВлБитва жизниВ», ВлОдержимыйВ» тАФ они регулярно выходили с 1843 по 1848 г. и при всех своих сюжетных и стилевых различиях воспринимаются как единое целое.

3 ВлРОЖДЕСТВЕНСКАЯВ» ФИЛОСОФИЯ Ч. ДИККЕНСА

Праздник Рождества тАУ один из самых почитаемых в христианском мире. Он имеет свои давние и глубокие традиции в Англии. С одной стороны, это религиозный праздник, связанный с Рождением в Вифлееме Иисуса Христа. Поэтому очень много символов, образов и воплощенных в этих символах идей праздника, соотносящихся, прежде всего с евангельскими текстами и духовной сферой человеческой жизни. С другой стороны, дни празднования Рождества издавна были окружены мистическим, таинственным ореолом. В этом проявляется древняя языческая традиция. Считалось, что в эти дни могут произойти самые невероятные, фантастические события. Именно в это время нечистая сила проявляет особую активность, а потому и встреча с представителями этой силы никого не может удивить.

Есть еще одна сторона праздника Рождества тАУ светская, связанная с традицией семейного празднования, идеей объединения родных и близких в эти холодные декабрьские дни, общечеловеческой идеей сострадания и любви. Под Рождество обычно вся семья собирается дома, у родного очага, прощаются прошлые ошибки и обиды. Именно в это время семья объединяется в едином стремлении к счастью и вере в чудо.

Подобная смысловая неоднозначность восприятия Рождества нашла отражение в произведениях Чарльза Диккенса. Так, нельзя с полным правом говорить о христианском звучании романов и даже Рождественских рассказов писателя. Религиозный смысл и евангельские образы Рождества в творчестве Диккенса уступают место обыденности, Влпоэтизации действительностиВ». Часто в понимании Рождества писатель следует старым английским традициям. И, как пишет в своей книге Г.К.Честертон, Влидеал семейного уюта принадлежит англичанам, он принадлежит Рождеству, более того, он принадлежит ДиккенсуВ».

Рождественские рассказы (Christmas stories) Ч.Диккенса, который правомерно считается основоположником этого жанра в западноевропейской литературе, дали толчок к возникновению и развитию святочного рассказа в России. Начиная с середины 1840-х годов, в журналах ВлСовременникВ», ВлНиваВ», ВлРодинаВ», ВлОгонекВ» и др. (по примеру диккенсовских ВлДомашнего чтенияВ» и ВлКруглого ГодаВ») формируется традиция публиковать к Рождеству Святочные рассказы, адресованные детям и молодежи. Учитывая подобную целевую установку этого жанра на русской почве, следует особо подчеркнуть интерес отечественных писателей к теме детства и образам детей. [8]

О детских образах в творчестве Ч.Диккенса уже достаточно сказано в отечественном и зарубежном литературоведении. Созданные писателем образы, такие, как Оливер Твист, Николас Никльби, Нелли Трент, Поль и Флоренс Домби, Эмми Доррит и многие другие, навсегда вошли в мировую историю Детства. Эти персонажи поражают своей реалистичностью, узнаваемостью, и в то же время трогательностью, искренностью и лиризмом, а подчас и точно подмеченными комическими деталями. Во многом это связано с особым отношением Диккенса к собственному детству, его воспоминаниям о той поре жизни. Не случайно А.Цвейг в статье ВлДиккенсВ» характеризует своего героя следующим образом: ВлтАжсам Диккенс тАУ писатель, обессмертивший радости и печали своего детства, как никто другойВ».

Обращаясь к рождественским рассказам Диккенса разных лет, можно отчетливо выделить две темы. Первая тАУ это, естественно, тема Рождества, вторая тАУ тема Детства. Развивающиеся самостоятельно, исходя из внутренней убежденности и мировосприятия самого автора, эти темы пересекаются и отчасти подпитывают друг друга. Обе темы проходят через все творчество Ч. Диккенса и находят свое воплощение в образах чудаков и детей. Как верно заметила М.П. Тугушева, Влдетство для Диккенса всегда было не только возрастом, но и очень важным элементом полноценной человечности. Так он считал, что в хорошем и незаурядном человеке всегда сохраняется нечто от ВлдетстваВ», и воплощал это ВлдетскоеВ» качество в своих лучших и любимейших герояхтАжВ». [9]

Образы детей, которые мы находим в Рождественских рассказах Диккенса, во многом продолжают уже укоренившуюся в творчестве писателя реалистическую традицию в изображении детей, а с другой стороны, именно эти образы привносят новое звучание, оригинальные идеи и мотивы, к анализу которых мы хотели бы обратиться.

Первый мотив, имеющий христианскую основу тАУ это мотив Влбожественного дитяВ» - младенца, посланного на землю Богом для спасения человечества. Спасение можно трактовать не только в буквальном смысле слова, как идею Мессии, но и с точки зрения простых человеческих чувств и отношений. У Диккенса в ВлСверчке за очагомВ» (1845) роль Влбожественного ребенкаВ» исполняет сын Крошки и Джона Пирибингла тАУ ВлБлаженный юный ПирибинглВ». Автор вслед за молодой мамой восхищается младенцем, его здоровым видом, спокойным характером и примерным поведением. Но главная отличительная черта этого образа и связанного с ним мотива заключается в следующем. Именно этот ребенок, ну и еще сверчок, воплощают собой идею счастливого домашнего очага. Без ребеночка юной Крошке раньше было скучно, одиноко, а подчас страшно. И хотя роль юного Пирибингла тАУ это Влроль без словВ», но именно этот ребенок становится главным объединяющим центром семьи, основой ее веселья, счастья и любви. [10]

Всем детям, независимо от национальности и социальной принадлежности, свойственна вера в чудо. Чудо, волшебство так же естественно для маленького человека, как солнце, ветер, день и ночь. Поэтому второй мотив - это мотив Влрождественского чудаВ». А когда же еще происходить чуду, если не на Рождество! Однако необходимо отметить ВлспецификуВ» подобных чудес в рассматриваемом жанре. Она заключается в том, что ВлтАжрождественское чудо вовсе не является чем-то сверхъестественным тАУ оно приходит в виде обычной жизненной удачи, просто человеческого счастья тАУ неожиданного спасения, вовремя и обязательно в рождественский вечер пришедшей помощи, выздоровления, примирения, возвращения долго отсутствующего члена семьи и т.д. и т.п.В».

Третий мотив - это мотив Влнравственного перерожденияВ». По мнению Диккенса, дети как нельзя лучше способствуют нравственному возрождению, перевоспитанию других персонажей. Вспомним, какое потрясение переживает Скрудж, когда видит мальчика и девочку рядом с Духом Нынешних Святок (ВлРождественская песнь в прозеВ»). ВлТощие, мертвенно-бледные, в лохмотьях, они глядели исподлобья, как волчататАж Имя мальчика тАУ Невежество. Имя девочки тАУ НищетаВ». Так, используя аллегорию в обрисовке детских образов, автор пытается воздействовать не только на Скруджа, но и на всех разумных людей. ВлРади меня, во имя мое, помоги этому маленькому страдальцу!В» тАУ этот крик отчаяния звучит со страниц произведений Диккенса, он звучит в каждом образе ребенка, им созданном. Писатель был глубоко убежден в том, что Влсердце, в котором действительно не найдется любви и сочувствия к этим маленьким созданиям, - такое сердце вообще недоступно облагораживающему воздействию беззащитной невинности, а значит, являет собою нечто противоестественное и опасноеВ». Классическим примером образа ребенка, который заключает в себе идею добродетели и нравственного благородства, ребенка, способного изменить окружающий его мир, является образ Малютки Тима (ВлРождественская песнь в прозеВ»). [11]

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключении можно сказать, что творчество Чарльза Диккенса многогранно. Писать он начал в 21 год, и где-то в это же время он получил и первую известность. Романы ВлискрятсяВ» неподражаемым юмором, финалы их всегда счастливые. В большинстве романов следующего периода (40-е гг. XIX в.) нет места его раннему безграничному оптимизму, в них преобладают печальные ноты. Но писатель все же сохраняет в себе веру в победу добра над злом. В романах пятидесятых годов с наибольшей силой выразились опасения Диккенса за будущее человеческих отношений и будущее страны. Юмор чаще сменяется горькой иронией и сатирой. В романах последнего десятилетия (60-е годы) писатель размышляет о возможной нравственной гибели не только отдельного человека, но и страны в целом. Конечно, остается вера в добро, но цена, которую теперь платят герои за эту веру, очень высока.

Христианская тема добра и зла звучала во всех произведениях Ч. Диккенса.

В повести ВлПиквикский клубВ» данная тема отстаивается в споре между Правдой, чувственным, эмоциональным восприятием жизни, основанным на воображении и фантазии, и Кривдой тАФ рациональным, интеллектуальным подходом к действительности, базирующимся на фактах и цифрах (спор между мистером Пиквиком и мистером Блоттоном).

В романах ВлОливер ТвистВ» и ВлНиколас НикльбиВ» зло существует как бы в двух ипостасях: общественное зло и зло онтологическое. Общественное зло (ВлОливер ТвистВ») тАФ это Влзакон о бедныхВ», санкционировавший открытие работных домов, этих Влбастилий для бедныхВ». В метафизическом плане зло тАФ это Монкс с его сатанинским намерением не убить Оливера, а развратить его душу; это ненависть, которая владеет физическим и духовным уродом Ральфом Никльби и его приспешником Сквирзом.

Так же из данной работы мы выяснили, что нельзя с полным правом говорить о христианском звучании романов и даже Рождественских рассказов писателя. Религиозный смысл и евангельские образы Рождества в творчестве Диккенса уступают место обыденности, Влпоэтизации действительностиВ». Часто в понимании Рождества писатель следует старым английским традициям.

Первый мотив, имеющий христианскую основу тАУ это мотив Влбожественного дитяВ» - младенца, посланного на землю Богом для спасения человечества. Второй мотив - это мотив Влрождественского чудаВ». Третий мотив - это мотив Влнравственного перерожденияВ». По мнению Диккенса, дети как нельзя лучше способствуют нравственному возрождению, перевоспитанию других персонажей.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Chesterton J.K. Charles Dickens the last of the Great Men. N.Y.: The press of the readers club, 1942.

2. Диккенс Ч. Речь в защиту больницы для детей. 9 февраля 1858 года. // Собрание сочинений в 30 т. М.: Художественная литература, т.28, 1962.С.501-508.

3. Диккенс Ч. Рождественская елка // Собрание сочинений в 30 т. М.: Художественная литература, т.19, 1960.С.393-412.

4. Диккенс Ч. Рождественская песнь в прозе // Собр.соч.: В 30 т. Т.12. М.: Художественная литература. 1959. С.5-101.

5. Диккенс Ч. Сверчок за очагом // Собр. соч.: В 30 т. Т.12. М.: Художественная литература, 1959. С.193-295.

6. Ивашева В.В. Творчество Диккенса. М.: 1954.

7. История английской литературы. / Пер. с франц. Тэн И., т.5. М.: 1904.

8. Михальская Н.П. Чарльз Диккенс. Очерк жизни и творчества. М.: 1959.

9. Скуратовская Л.И., Матвеева И.С. Из истории английской детской литературы. Днепропетровск: ДГУ, 1972.

10. Тугушева М.П.Чарльз Диккенс: Очерк жизни и творчества. М.: Детская литература, 1979.

11. Цвейг А. Тайна Чарльза Диккенса. М.: Книжная палата, 1990.

Вместе с этим смотрят:

"Грусть и святость" (Поэтическое богословие Николая Рубцова)

"Донские рассказы" Михаила Шолохова

"Живопись слова" в японской поэзии

"Записки из подполья" как исток философии экзистенциализма Ф.М. Достоевского

"Подпольный человек" Ф.И. Достоевского