Биография и творчество писателя К. Сэндберга

Биография Карла Сэндберга. Начало творческого пути

Среди поэтов ВлБольшой пятеркиВ», громко заявивших о себе в период Влпоэтического возрожденияВ», Карл Сэндберг выделялся не только ярким дарованием, но и личным человеческим обаянием. Он прошел к этому времени трудные жизненные испытания. Ему не удалось закончить даже колледж; после четырех лет занятий учебу пришлось бросить из-за отсутствия денег. Почетный диплом об окончании Ломбард тАУ колледжа был вручен К. Сэндбергу только в день его восьмидесятилетия, когда он был уже всемирно известным поэтом, членом ряда академий наук, в том числе и американских.

Сын бедного шведского эмигранта, работавшего кузнецом, Карл Сэндберг с ранних лет вынужден был зарабатывать на хлеб тяжелым физическим трудом. Об этом периоде своей молодости К. Сэндберг напишет потом в автографическом рассказе ВлХоббоВ», вошедшем в книгу ВлВечно молодые незнакомцыВ». Будущему поэту было девятнадцать лет. Всякая работа казалась ему ВлтупиковойВ», без перспективы. И он, положив в карман три доллара и двадцать пять центов, отправляется путешествовать, т.е. становится одним из ВлхоббоВ» тАУ профессиональным бродягой. ВлОседлав ДорогуВ», молодой человек соприкасается со многими интересными людьми: ВлЯ встретил товарищей по скитаниям и товарищей по отечеству, что они делали с моей душой и умом, с моей личностью, я не мог в точности определить ни тогда, ни позже. У меня появилось больше достоинства тАУ это я знал наверняка. Я становился неплохим рассказчикомтАжЧто дали мне мои скитания? Я не мог выразить это словами. Они изменили меняВ».

Начинающему поэту удалось издать два поэтических сборника: ВлБезжалостный экстазВ» (ВлThe Reckless EcstasyВ», 1904), и ВлПлач розыВ» (ВлThe Plaint of a RoseВ», 1905). Камерность и субъективизм, романтическая риторика этих сборников не принесла поэту успеха. Позже он и сам отказался от них как от чужеродного тела в своей поэзии. И только десять лет спустя тридцативосьмилетний К. Сэндберг ворвется в кипящие страсти Влпоэтического ренессансаВ» сборником ВлЧикагоВ», стихи которого зазвучат весомо и необычно. Сборник вызвал оживленные споры среди критиков. Некоторые из них утверждали, что Сэндберг тАУ новоявленный Уитмен; ряд критиков связывали его творчество с имажистами, поскольку поэт несколько раз печатался в их изданиях. Имело место и неприятие творчества К. Сэндберга: утверждалось, что даже ребенок может написать стихи получше.

Безусловно, верлибр К. Сэндберга во многом исходит от верлибра У. Уитмена. Своеобразие сэндберговского Р. Фроста, который заявлял, что писать белые стихи тАУ все равно, что Влиграть в теннис без сеткиВ». А сам К. Сэндберг с добродушной улыбкой говорил своим друзьям о том, что форма стиха загоняет поэта в тупик, как разгадывание кроссворда, Влчем больше рифмы, тем меньше поэзии и тем больше опасности, что она уведет поэта от того, что он хотел сказать в самом начале стихотворенияВ». При этом, добавлял: ВлЕсли стихотворение вписывается в рифму тАУ хорошо, а если не вписывается тАУ тоже хорошоВ». Но это была лишь внешняя беззаботность. К верлибру К. Сэндберг относился очень серьезно, считая, что только свободный стих дает поэту возможность ярче выразить свою творческую индивидуальность.

Пытаясь осмыслить источники, которые питали строки из книги ВлЧикагоВ», американский критик Дэвид Перкинс писал: ВлСтихотворение ВлЧикагоВ» тАУ это имитация Уитмена. Некоторые стихи сборника ВлЧикагоВ» тАУ одна из близких интерпретаций Э. Робинсона, некоторые стихи тАУ импрессионистские, некоторые сочетают импрессионизм с превалирующей образностью японского стиха. Что касается имажизма, то Сэндберг говорил, что он не имеет никакого отношения к нему. Однако его стихи тяготеют к конкретности и объективности, свойственной американским имажистамВ».

К. Сэндберг выступил как поэт большого города, в котором для него все было необыкновенным, где все он принимал с восторженной душой. В этом поэт продолжал урбанизм Бадлера и Уитмена, в XIX в. поднявших тему города и его обитателей. Урбанистические мотивы звучали в 10‑е годы и в творчестве В. Маяковского, Э. Верхарна, Г. Аполлинера, Т. Элиота. Но если лирический герой Т. Элиота чувствует свое бессилие перед громадным чудовищем тАУ современным мегаполисом, то городские стихи К. Сэндберга тАУ светлые, чистые и восторженные.

Стихотворение ВлВыборВ» является, по сути, программным в сборнике ВлЧикагоВ». Полемизируя со своими эстетическими оппонентами в литературе, поэт обращается к читателям:

They offer you many things

I a few

Moonlight on the play of fountains

At night

With water sparkling a drowsy monotone,

Bare тАУ shouldered, smiling women

And talksтАж

Сэндберг предлагает то, что утопающим в роскоши людям режет слух и кажется совсем непоэтичным:

I come with:

salt and bread

a terrible job of work

and tire less mar,

Come and have now

hunger,

danger

and hate.

Поэт одушевляет, заставляет говорить первого лица и вводит в поэзию такие обыденные вещи, как телефонный провод в одноименном стихотворении, вошедшем в сборник ВлЧикагоВ», как сталь в стихотворении ВлМолитва сталиВ», опубликованном в сборнике ВлСборщики кукурузыВ». Он одушевляют их потому, что эти вещи служат человеку. Люди у К. Сэндберга одушевляют город в стихотворении ВлЧикагоВ». Этот город, как человек, тАУ ВлразвратенВ», ВлпреступенВ», ВлскупВ», но он, как никто в мире, Влтак звонко поет свои песниВ». Город сравнивается с человеком. У него Влпод ребром бьется сердце народаВ». Это сердце бьется и под и под многочисленными этажами высотных зданий в стихотворении ВлНебоскребВ»:

Smiles and tears of each office girl

go into the soul of the building just

the same as the masters men who rule

the building.

Оставляют в этом здании частицу ума и души мужчины и женщины, юноши и девушки, которые Влвтекают и вытекают целый день, одушевляя здание мечтами, мыслями, воспоминаньемВ». В этом здании незримо присутствуют и те, кого уже давно нет в живых:

Men who sunk the pilings and mixed

the mortar are laid

in graves where the wind

whistles a wild song without words/

And so are men who strung the

wires and fixed the pipes

and tubes and those who

saw it rise floor by sloor.

Souls of them are all here, even

the hod carrier begging at

back down hundreds of miles

away and the bricklayer

who went to states prison

for shooting another man

while drunk.

В. Маяковский, написавший в 1925 г. стихотворение ВлНебоскреб в разрезеВ», по всей видимости, не без влияния Сэндберга, назвал своего американского коллегу Влбольшим индустриальным поэтом АмерикиВ». Это определение надолго закрепилось за К. Сэндбергом.

Исследователь творчества К. Сэндберга И.А. Кашкин отмечает: ВлРисуя ВлПортрет автомобиляВ», Сэндберг весь художественный заряд тратит на авто, уподобляя его Влдлинноногому псуВ», Влсерокрылому орлуВ», тогда как шофер Данни только упомянут. Часто человек дан у него не объемно, а наброском, не в полный голос, а в полтона, не в развитии и не в динамике борьбы. Часто, но далеко не всегдаВ».

Поэт умеет разглядывать в абстрактном народе (Стихотворение ВлМассыВ») конкретные судьбы Влбедняков, терпеливых и стойких, терпеливей, чем скалы, прибой и звезды, бесчисленных, стойких, как полуночный сумракВ».

Очарованный гигантским размахом индустрии, поэт упрекает свой город в том, что он Влв поте лица заставил работать, пылью давится людейВ», которые капля по капле Влжизнь расточают за пригоршню мелких монеток тАУ недельную платуВ» (стихотворение ВлВ чем упрекнут мой городВ»). Яркая картина труда землекопов нарисована в стихотворении ВлЗемлекопыВ» одними только штрихами. Нелегкий труд иммигранта (стихотворение ВлДитя римлянВ»), развозчика льда в одноименном стихотворении тАУ все это картины жестокой социальной несправедливости в современном поэту мире. Под Влзолотым призывомВ» огней Бродвея К. Сэндберг сумел разглядеть и донести до читателя крах иллюзий, несбывшихся надежд многих людей, проживающих в Влбурно тАУ игристомВ» человеческом потоке улицы (стихотворение ВлБродвейВ»):

Hearts that know you hate you

and lips that have given you

laughter

Have gone their ashes of life

and its roses,

Cursing the drums than were lost

In the dust of your harsh and

trampled stones.

С этими строками перекликаются другие (стихотворение ВлПогубленныеВ»), посвященные женщинам, которых поэт видел на Норт Кларк-стрит в Чикаго. Его внимание привлекли Влгубы женщин тАУ в кровоподтеках, слезах от ударов мужчинВ». Автор с негодованием восклицает:

О розы

с оборванными

лепестками!

Помнится: только вчера еще

Вы бросали свой пылкий вызов

солнцу.

Протест против горькой женской судьбы дополняется эстетическим бунтом: поэт выступает против гибели прекрасного.

Ряд стихотворений сборника ВлЧикагоВ» по своей чистоте и непосредственности восприятия действительности близки к детским стихам. Красочные, развернутые метафоры и сравнения служат средством выражения по-детски восторженного открытия мира. Это, как правило, стихотворные миниатюры.

В стихотворении ВлПотерянВ» какой-то пароход Влзовет и вопит непрерывно, как потерянный ребенок, в слезах и страхе ищущей груди гавани тАУ материВ». А вот миниатюра ВлТуманВ»:

The dog comes

on little cat feet.

It sits looking

over harbor and city

on silent launches

and then moves on.

Влияние образности импрессионизма проявляется в миниатюре ВлБелые плечиВ»:

White shoulders

Your white shoulders

I remember

And your shrug of laughter.

How laughter

Shaken slow

From your white shoulders.

Общий фон сборника глубоко реалистичен. Главное в нем тАУ изображение индустриального капиталистического города, выражение дум и надежд его жителей тАУ создателей всех богатств. Сборник ВлЧикагоВ», бесспорно, засвидетельствовал рождение нового поэтического дарования Америки.

Эдгар Ли Мастерс писал о своем собрате по перу: ВлНикому не подражая, он смотрит своими глазами, трогает своими руками, он искренен, обладает вкусом, любит жизнь, не перестает удивляется и совершенно наивен. Он смотрит на великую гнусность, бедность, грязь, униженное страдание, предсмертную агонию с невозмутимостью, на самом деле самообладанием художникатАж Глубокая и отважная книга Сэндберга стала абсолютно оригинальным вкладом в американскую литературу, значение которого непереходящееВ».

Расцвет творчества К. Сэндберга. Сборник стихов ВлCornhuskersВ»

В 1918 г. выходит сборник стихов Карла Сэндберга ВлСборщики кукурузыВ» (ВлCornhuskersВ»). Здесь, в отличие от урбанистических мотивов ВлЧикагоВ», превалирует сельская тематика. Поэт, сын родной земли, славит красоту ее природы во все времена года, и особенно в конце лета и осенью, когда люди вознаграждаются за свой труд щедрым урожаем. Богатство красок родного края, красота его тружеников тАУ постоянный источник вдохновения поэта. Он родился здесь, где между Хребтами Скалистых Гор и Аппалачей Влутренняя звезда несет пламя над рощей и пастбищемВ», где прерия поет песни его лирическому герою. Сэндберг искренне заявляет:

I was born on the prerie and

the milk of its wheat, the red

of its clover,

the eyes of its women gave me

the song and the slogan.

Конец 10-х тАУ начало 20-х годов тАУ плодотворный период в творчестве К. Сэндберга. Первая мировая война, Влдесять дней, которые потрясли мирВ» в России тАУ все это усилило социальную тематику его стихов.

В 1915 г. появляется стихотворение ВлМиллионы молодых рабочихВ», засвидетельствовавшие гражданскую позицию автора, его понимание бессмысленности войны, на которой люди Влубивали, как на бойне, друг другаВ». В 1914тАУ1915 гг. создается цикл ВлВоенные стихиВ».

Тематически с этим циклом перекликается стихотворение ВлТраваВ» (ВлGrassВ», 1918 г.), в котором автор осуждает жестокость братоубийственных сражений: под Геттисбургом в штате Пенсильвания в США, под Ипром, бельгийским городом, где впервые было применено новое кощунственное оружие тАУ газ ВлипритВ». Используя прием ретроспекции, поэт обращается к сражению под Аустерлицем в 1805 г. между русско-австрийскими и французскими войсками., битве под Ватерлоо в 1815 г., принесшей поражение Наполеону I. К. Сэндберг прибегает также к другому излюбленному своему приему тАУ одушевлению обычных предметов, которые говорят у него от первого лица. Трава обращается к людям, чтобы те перестали убивать друг друга и дали ей возможность ВлпотрудитьсяВ».

В середине 20-х годов в творчестве К. Сэндберга обнаруживаются пессимистические мотивы. Об этом свидетельствует ряд стихотворений сборника ВлДоброе утро, АмерикаВ» (ВлGood Morning, AmericaВ», 1928 г.), ВлОбразы пепла, тумана, мглы, мотивы разочарования и неуверенности в грядущем характерны для этой книги. Утрата боевого пафоса борьбы за правое дело ведет к натуралистическому нагромождению деталей, ослабляется связь поэта с народным, реалистическим искусствомтАжВ».

Наряду с этим в новой книге углубляется эстетическая основа поэта: он выдвигает 38 творческих требований. ВлПоэзия тАУ это мешок невидимых подарков, это небо, темное от перелета диких уток, это открывание и закрывание двери, при котором остаются только те, кто успел что-нибудь запечатлеть в этот моменттАжВ» Теоретический подход Сэндберга воплощается в таких его стихотворных миниатюрах, как ВлКони ветраВ», ВлМатросский сундукВ», ВлМожет бытьВ». Используя имажистскую образную структуру стиха, поэт рисует в них реалистические картины:

Broken sky.

The sky of gray is eaten in

Rag holes stand out.

It is an army blanked and sleeper

slept too near the fire.

В сборнике ВлДоброе утро, АмерикаВ» по-прежнему звучат мотивы протеста против социальной несправедливости (ВлПодоплекаВ»); любви к родной земле и природе (ВлПесенка о четырех ветрахВ»); восхищения человеком труда тАУ рабочим, Влтворцом быстротыВ».

Однако достоинства сборника не помешали радикальной американской критике очень строго отнестись к временному отступлению поэта от реалистической традиции. Кеннет Рексрот писал по этому поводу: ВлПосле 1925 г. нет ничего ценноготАж Сэндберг как историк, романист, автобиограф, детский писатель просто не существует больше для литературы. Считаю, что последней вещью был ВлМешок американских песенВ» (1924 г.).

Выводы оказались поспешными. ВлКрасное десятилетиеВ» возродило Сэндберга тАУ поэта, открыв новые стороны его многогранного дарования. Друзья поэта говорили: ВлНаписать кратко о Сэндберге тАУ все равно, что сфотографировать гранд Каньон на черно-белую пленку.тАж Этот один писатель воплотил пять сфер: поэзия, история, биография, проза, музыкаВ».

Кульминацией творчества К. Сэндберга являлся сборник ВлНарод тАУ даВ», в котором поэт достигает своего идейного, нравственного, эстетического и художественного апогея. Вероятно, этому благоприятствовала общественно-политическая обстановка Влкрасного десятилетияВ». По замыслу и художественному воплощению книга К. Сэндберга перекликается с Вллистьями травыВ» У. Уитмена. Эти книги сближает не только композиционное сходство; их роднит также огромный гуманистический потенциал.

Не случайно американский поэт Стивен Винсент Бенс (1898тАУ1943) дал книге К. Сэндберга высокую оценку: ВлЭто самый большой и выдержанный от начала до конца поэтический его труд. Он славит здесь народ тАУ и делает это лучше, чем любой другой американский поэт со времени Уитмена, и с такой же любовью. Этот голос исходит из Западной Америки, плоть от ее плоти, пот от ее пота, и этот голос принадлежит человеку, который знает лица, язык и немыслимые истории народаВ».

Книга насчитывает сто семь пронумерованных стихотворений, связанных между собой общей идеей. От особенностях сборника автор сам говорит в заглавном стихотворении:

Being several stories and psalm

nobody would

want to laugh at

interspersed with memoranda

variations worth a

second look.

Творчески интерпретируя ВлПеснь о себеВ» У. Уитмена, Сэндберг заявляет:

I am the people тАУ the mob тАУ the crowd тАУ

the mass

Do you known that all the great

work of the world is done

through me?

I am the workingman, the inventor,

the maker of the world′s food

and clothes.

В сборник ВлНарод тАУ даВ» сильны фольклорные мотивы. Сам К. Сэндберг блестяще исполнял народные песни и баллады, аккомпанируя себе на гитаре. Из глубин народной мудрости он черпал свои образы и легенды, из неисчерпаемых родников живой речи пополнял свой богатый лексический запас.

Библейская легенда ВлО Вавилонском столпотворенииВ» ложится в основу его ВлсюжетногоВ» стихотворения ВлВ Иллинойсе и ИндианетАжВ», повествующего о том, как все люди собрались на Влвеликий сбор тАУ с шести континентовВ»:

At a given signal they would join

in a shout,

So it was planned,

One grand hasannah, something

worth listening to.

And they all listened.

The signal was given.

And they all listened.

And the silence

was beyond words.

В стихотворении находится место и для народного юмора. Лишь одна старушка Влдолгим стоном возвестила о своих бедах, потому что была глухаВ».

Эти легенды, тАУ по словам самого поэта, Влвзросшие из самой гущи народнойВ», тАУ являлись источником его вдохновения и ВлкладовойВ» высокохудожественной образности. Здоровый народный Влсмех сквозь слезыВ», помогающий выстоять труженику в беде и нищете, звучит в стихотворении ВлШестьдесят лет в сосновом сараеВ». Старый сарай, свидетель многих событий, совсем обветшал. Но у хозяина нет средств на ремонт и он, наконец, находит выход: ВлЯ поставил подпорки с одной стороны, а с другой его подпирает ветерВ».

Конкретные образы простых людей служат подтверждением декларации поэта о том, что народ тАУ это Влисточник, откуда черпает силы историяВ», а цари тАУ это лишь Влигрушки судьбы, сидящие на престолахВ». Грозным предостережением тиранам звучит сто шестой стих тАУ миниатюра ВлСпит народВ»:

The people sleep.

Ai! Ai! The people sleep.

Let the sleepers toss in sleep

And an end comes of sleep

And the sleepers wake

Ai! Ai! The sleepers wake.

Свое социальное и эстетическое кредо К. Сэндберг вкладывает в уста одного из Влстарых чикагских поэтовВ», который имел лишь Влразум, даренный богомВ», но не имел ни гроша. Своим единственным карандашом он написал слова:

I am credulous about the

destiny of man,

And I believe more than I can

ever prove

of the future of the human race

And the importance of illusions,

the value of great expectations.

В сборнике ВлНарод тАУ даВ» поэт обращается и к очень важной для него теме Линкольна. Над своим многотомным трудом ВлАвраам ЛинкольнВ» К. Сэндберг начал работать еще в 20е годы (первая часть ВлВ прерияхВ» была опубликована в 1926 г.).

Как считает американская критика, эпопея К. Сэндберга о Линкольне является одной из Влмонументальных работ векаВ». Одна только часть ВлГоды войныВ» превосходит по своему объему все произведения Шекспира более, чем на 150 000 слов. Автор собирал материалы о Линкольне в течении 30 лет, заполнив бумагами весь сарай и чердак дома. Работа над эпопеей длилась более 20 лет. Труд увенчался не только единодушным признанием критиков, но и был отличен высшей литературной наградой тАУ Пулитцеровской премией.

Со спадом радикальной войны Влкрасного десятилетияВ» в американской литературе наступает затишье, которое коснулось и Карла Сэндберга. А.М. Зверев отмечает: ВлПуть Сэндберга не назовешь прямым. В юности он увлекался идеями социализма и десять петроградских дней оставили путь не самоочевидный, но неизгладимый след в его поэзии 20х гг., усиливая радикальные общественные настроения поэта. Своего апогея эти настроения достигли в Влкрасное десятилетиеВ», когда Сэндберг создал книгу ВлНарод тАУ даВ» (1936 г.), мыслившуюся как своего рода ВлЛистья травыВ» нашего времени. Потом наступил кризис тАУ духовный и творческий. Он длился много лет, и лишь в последней книге ВлМед и сольВ» (1953 г.) вновь появилась та масштабность мысли и та пластика образа, которые так характерны для его лучших стихотворений.

Следует уточнить, что из духовной депрессии К. Сэндберг начал выходить уже в годы Второй Мировой войны, когда он выступает активным борцом против фашизма. В эти годы появляется книга его стихов ВлДома, на фронте, для памятиВ» (ВлHome, Front, MemoтАжВ», 1945), посвященная поэту Стиву Бене и получившая положительную оценку американской критики: ВлВстревоженный американский гражданин, который любит свою страну тАУ и верит в то, что любит всю человеческую Семью на земле, тАУ фиксирует здесь зигзагообразный ход ума, сердца и ощущений во время войныВ». Эта книга тАУ документальная запись честных и страстных высказываний, сделанных, когда Влрычал и бушевал штормВ».

Высоким человеколюбием пронизано стихотворение ВлМистер Аттила, август, 1945В». Поэт протестует против атомной бомбы и тех, кто ее создавал. Он рисует портрет рассеянного профессора Аттилы, который внешне создает впечатление беспомощного человека. На самом же деле это жестокий убийца, который Влснаряжает заряды всесокрушающей силыВ». С едким сарказмом говорит автор об этом Влцивилизованном гумеВ», угрожающем миру новым видом оружия массового уничтожения.

Книга стихов под названием ВлМед и сольВ» (ВлHoney and SaltВ», 1953 г.), вышедшая в свет после длительного перерыва, явилась новой вехой в творческой биографии автора. ВлТак что ж, мне, наконец, и на все наплевать? Или меня хватит еще на один бой?В» тАУ ставит перед собой риторические вопросы 75-летний поэт в стихотворении ВлВопросы вечеромВ». Подводя итоги своего жизненного пути, К. Сэндберг с уверенностью вглядывается в будущее, и тАУ грусти.

Поэт щедро делится с людьми своей любовью и жизненным опытом в стихотворении, написанном как бы на одном дыхании:

И ты начинаешь разговор с собой

Разговор этот надо хранить и помнить

Как зеницу ока ты будешь беречь любовь

И поймешь, что она сокровище

И ты будешь делиться им, не беднея

Ты как книга, которая не беднеет

Как книга, в которой множество книг.

Как стебли лютика на ветру,

Что гнутся, но никогда не ломаются.

Последние две книги тАУ ВлШирота СэндбергаВ» (ВлThe Sandburg RangeВ», 1953) и ВлСтихи урожайной порыВ» (ВлHarvest PoemsВ», 1910тАУ1960, 1960) тАУ это своеобразные ретроспекции (ВлАлое и белоеВ», ВлКак во снеВ»), философские размышления о жизни (ВлПод куполом КапитолияВ»). Общий художественный уровень этих сборников по-прежнему высок, но они не добавляют ничего нового в творчество выдающегося поэта.

Карл Сэндберг выступил новатором в области языка, поэтики, эстетики. Американский критик, близкий друг поэта Г. Гоулден называл К. Сэндберга Влголосом поющей АмерикиВ», отмечая при этом, что сама его речь, со свойственной ей богатой модуляцией, драматическими паузами и средне западным диалектом, была диалектом, была Влразновидностью пенияВ».

Продолжая эту мысль, другой американский критик Дэвид Гэркинс указывает: ВлЕго словарь прост, и редко его можно назвать ВлпоэтическимВ» или ВлабстрактнымВ», гибкость его языка легко адаптируется к теме. Он использует интонации разговорной речи, когда это нужно. Можно встретить в его поэзии и сленг, и сильную народную метафорутАж. Использует он и синтаксические параллели и повторытАжВ».

Как уже говорилось, верлибр К. Сэндберга близок к верлибру автора ВлЛистьев травыВ». Ключом к разгадке его секрета могут послужить слова У. Уитмена: ВлРитм я признаю не внешний, регулярный и размеренный: краткий слог, длинный слогтАж тАУ как шаги хромого, такая поэзия мне чужда. Морские волны не выкатываются на берег через равные промежутки времени, как и порывы ветра между соснами, однако в реве волн, в шепоте ветра между деревьями есть чудесный ритмтАж. Именно эту разновидность мелодии и ритма я стараюсь пойматьВ».

Творчески развивая теорию поэтики своего учителя. К. Сэндберг идет дальше. ВлОдно из средств, при помощи которых Сэндберг достигает более тонкого чувства ритма, является управление слогом, тембром и ударением гласныхВ», тонко подмечает американская исследовательница Г. Аллен. В качестве примера она приводит стихотворение К. Сэндберга ВлКогда приходит смерть, 21 апреля 1945В», посвященное памяти Франклина Рузвельта:

Can a bell ring in the heart

telling the time, telling the moment,

telling of a stillness come

in the afternoon a stillness come

And now never come morning.

Средствами поэтики автор вызывает у читателя стихотворения почти физическое ощущение печального и торжественного перезвона колоколов.

Деятельность Карла Сэндберга.

Если коротко рассказать о ВлполитическойВ» деятельности писателя, то можно отметить, что в годы Второй Мировой войны Сэндберг выступал против фашизма; он прославлял бойцов антифашистского подполья, преклонялся перед подвигом защитников Сталинграда, сурово осудил впоследствии организаторов Влхолодной войныВ» и, как уже говорилось выше, создателей атомного оружия. И все же главная заслуга выдающегося поэта тАУ в плодотворном развитии демократических традиций, заложенных У. Уитменом, в привнесении в них своей новой ВлсэндберговскойВ» струи.

Личное впечатление об американском писателе

Думаю, в поэзии у меня довольно заурядные пристрастия: я очень люблю лиричную, музыкальную поэзию другими словами, я люблю рифму, красоту слова и глубину.

Я еще малознакома с именно американскими поэтами, поэтому, целью моего реферата было познакомиться, открыть для себя кого-то нового, незнакомого. Имя К. Сэндберга я открыла для себя лишь недавно.

Человеку свойственно сравнивать новое с уже известным и знакомым. Я не исключение, поэтому К. Сэндберг чем-то напомнил мне нашего поэта Маяковского (хотя другим мое сравнение, может показаться голословным).

Углубляясь в творчество К. Сэндберга, соглашаешься с тем, что каждый человек имеет право быть оригинальным, на свой стиль написания. Кто-то черпает вдохновение в природе, кто-то в темах о любви, кто-то в техническом прогрессе, кто-то в жизненных драмах, кто-то в судьбах великих людей и исторических событиях; кто-то во всем этом вместе взятом. И хотя я очень люблю читать стихи людей, черпающих ВлрифмуВ» в красоте, нежели в прогрессе времени или небоскребах, я считаю творчество К. Сэндберга очень своеобразным. Я даже назвала бы его Влпоэтом своего времениВ», а жил он в весьма нелегкое время тАУ войны, прогресс техники и науки и другие великие события прошли перед его глазами тАУ это случается с каждым, кто родился на стыке веков (1878тАУ1967 гг.) и, конечно же, как поэт он не мог обойти в своем творчестве эти события. Именно поэтому К. Сэндберг запечатлелся в моей памяти, как ВлПоэт своего времениВ».

Используемая литература

1. Шпак В.К. Американская поэзия ХХ века. Основные направления развития. Киев, 2006 г.

Вместе с этим смотрят:

"Грусть и святость" (Поэтическое богословие Николая Рубцова)

"Донские рассказы" Михаила Шолохова

"Живопись слова" в японской поэзии

"Записки из подполья" как исток философии экзистенциализма Ф.М. Достоевского

"Подпольный человек" Ф.И. Достоевского