Гоголевские традиции в изображении чиновничества в рассказах Чехова

Гоголевские традиции в изображении чиновничества в рассказах Чехова

Чиновничество - сословие, которое было распространено в старой России, поэтому чиновник не был новой фигурой в русской литературе. А.С. Пушкин был одним из первых, кто затронул тему Влмаленького человекаВ», отразив ее в личности чиновника Самсона Вырина в повести ВлСтанционный смотрительВ». А.С.Грибоедов, М.Е. Салтыков-Щедрин, Ф.М.Достоевский - все испытывали яркую палитру чувств к тому или иному представителю данного сословия: от высмеивания пороков до сочувствия, жалости. Мы остановимся на ВлчиновникахВ» Чехова и Гоголя. Имена этих корифеев русской литературы отделяют десятилетия и огромная плеяда мастеров слова. Но интерес к теме чиновничества не только не угас у Чехова, а напротив, вспыхнул, отразившись в рассказах, в его новом видении, но и не игнорируя прошлые традиции. Ведь ВлтАжчем неподражательнее и самобытнее художник, тем глубже и очевиднее его связь с предшествующим художественным опытомВ»[1]
.

Типы чиновников Гоголя очень многообразны. Их образы встречаются в романтических повестях ВлВечеров на хуторе близ ДиканькиВ», в реалистических произведениях ВлМиргородаВ», чиновничеству посвящена комедия ВлРевизорВ». Но самым обсуждаемым чиновником среди литературных критиков, персонажем, который вызывает наибольший интерес в читательском мире, является Акакий Акакиевич Башмачкин, герой петербургской повести ВлШинельВ». Маленький человек, забитый, униженный и оскорбленный. К столь популярной теме Влмаленького человекаВ» обращается и Чехов в юмористическом рассказе ВлСмерть чиновникаВ». Гоголь в начале ВлШинелиВ» сразу же дает понять читателю всю незначительность, серость Акакия Акакиевича. ВлЧиновник нельзя сказать чтобы очень замечательный, низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповаттАжВ». ВлВечный титулярныйВ» советник сидит и ВлвечноВ» переписывает бумаги. У чиновника Чехова есть огромное преимущество. ВлПрекрасный экзекуторВ» представлен нам восседающим Влво втором ряду креселВ» и смотрящим Влв бинокль на ВлКорневильские колоколаВ», ощущая при этом Влсебя наверху блаженстваВ». Стоит заметить, что Башмачкин стоит на класс ниже и на служебной лестнице (титулярный советник тАУ гражданский чин 9 класса, а экзекутор тАУ 8 класса). Кроме того, у Червякова есть еще и жена, в то время как спутницами жизни Башмачина были его любимые бумаги.

Негу Червякова нарушает его неосторожность, из-за которой ему приходится не раз извиняться перед Влчужим начальникомВ». Жизнь круто меняется и у Башмачкина, но в отличие от Червякова, думы которого были заняты лишь страхом перед генералом, смысл его жизни приобретает наиболее благородный, светлый характер. Новая шинель - это идеал, прекрасная ВлдамаВ» для Башмачкина, она отвлекает его от повседневности, от постоянно выслушиваемых обид, о которых он практически забывает. В этом проявляется влияние романтизма на написание петербургских повестей.

Чеховым была переосмыслена ситуация, выходящая из гоголевской ВлШинелиВ»: маленький чиновник в столкновении с начальством, Влзначительным лицомВ». Чиновник Чехова в их взаимодействии доминирует. Он ходит к генералу, назойливо навязывая свои извинения. Рассказ построен на любимом у раннего Чехова принципе резкой утрировки, когда виртуозно сочетаются стиль Влстрогого реализмаВ» с повышенной условностью.

Смерть чиновника Гоголя произошла из-за утраты его объекта вожделения, цели, к которой он так долго шел, - шинели. И его за такую ВлблагороднуюВ» смерть мы уважаем больше, чем чиновника Чехова, умершего из-за маниакальной мысли о том, что он посмел чихнуть на лысину чиновнику, социальный статус которого выше. Надо сделать акцент на слове ВлчиновникуВ», но не человеку. Личность здесь затерялась в табеле о рангах, в котором в то время были прописаны все разряды от мелких званий до сановника (высшего чина).

Таким образом, мы можем проследить трансформацию своего же отношения и к Башмачкину и к Червякову. В первом случае от жалости к сожалению, во втором от жалости к смеху. Так как в нелепой смерти Червякова виноват всего лишь чин, что-то незримое, давящее, но хорошо ощущаемое, заставляющее трепетать нижестоящих по званию и пресмыкаться (в случае Червякова тАУ до смерти) перед теми, кто дослужился до более высокого. Здесь происходит расхождение и принципиальное различие между чеховскими чиновниками и чиновниками гоголевскими. Чехов доводит анализ сущности чиновничьих отношений до логического конца. Оказывается, дело не просто в субординации по службе, а гораздо глубже тАУ уже в самом человеке. Чехов не пытается обусловить проблему социальными причинами, а, укоряя, высмеивает внутреннюю несостоятельность самого человека. Повышенное, болезненное внимание его к мелочам повседневности проистекает из духовной пустоты и самонедостаточности личности, ее ВлмалостиВ» и никчемности.

К типу ВлмелкихВ» чиновников, над которыми нависает не уважение к званиям, стоящим выше, а паническая боязнь сделать что-нибудь не так, показаться глупее, чем есть на самом деле, относится Тонкий, герой рассказа ВлТолстый и ТонкийВ». Он тАУ главный объект осмеяния, который начинает лебезить перед своим бывшим сослуживцем после того как узнает его анкетные данные. Падение чувства личности, потеря своего ВляВ» человеком доведены в рассказе до критического предела. Чехов отражает на примере Тонкого и Червякова рабское начало русских людей. В последние годы жизни Чехов пометил в записной книжке: ВлНигде так не давит авторитет, как у нас, русских, приниженных вековым рабством, боящихся свободытАж Мы переутомились от раболепства и лицемерияВ». При этом писатель улавливает кровную связь холопства и деспотизма: одно порождает, поддерживает и питает другое.

В рассказе Чехова ВлОрденВ» показана вся важность чинов, все ничтожество личности перед Влмаленькой штучкойВ», которая, по словам Пустякова, Влрублей пять, не больше стоит, а какой фурор производит!В». Пустяков болеет всеобъемлющей болезнью русских чиновников тАУ ВлхлестаковщинойВ», которую подробно изучил и представил в ВлРевизореВ» Гоголь. Ее симптомы (наравне со взяточничеством) - стремление выглядеть статнее, выдавать желаемое за действительное, хвастливость и лживость. Это немного иной тип героя, чиновник не мелкий, но мелочный. Пустяков жаден до такой степени, что единственной его заботой остается мысль о том, знай бы он, что так выйдет, ВлнацепилВ» бы позначительнее орден. Вспомним Платона Ковалева из гоголевского ВлНосаВ», который именует себя ВлмаиоромВ», потому что офицерские чины считались на класс выше, чем соответствующие им статские. Ковалёв таким образом повышал себя в чине.

Но у истории Пустякова счастливый конец. Герой безгранично радуется находке себе подобного в обществе приближенных купца Спичкина. Он хвастается дамам чужим орденом, важно расхаживает по комнатам. ВлНа душе у него было легко, вольготно, хотя и пощипывал под ложечкой голодВ». В последней фразе отражается вся неподражаемость Чехова. Автор на фоне глобальной проблемы напоминает нам то, что причиной голода Пустякова явился тот самый орден, который он правой рукой прикрывал во время обеда, таким образом доказывая нам мелочность и мелкость лженосителя ордена.

Сопричастность и приверженность к творчеству Гоголя ярко проявляется в детализации чеховских героев. Первым поэтом, жадным до мелочей, был, конечно же, Гоголь. Вл..рассмотрите их, хотя в микроскоп, если так они не останавливают вашего внимания.. Разве мы не можем эту раздробленную мелочь искусства превратить в великое?В»[2]
. В поэтике же Чехова больше метафоричности, тонкости, но он перенял и сохранил ту натуральность, материальную плотность гоголевского определения.

Традиции Гоголя в произведениях Чехова М.П.Громов называет Влне отвлеченно-умозрительной схемой, но скорее запечатленной в слове памятью о типах, образах и коллизиях, предшествующей литературыВ»[3]
. В своих письмах Чехов упоминает Тургенева, Пушкина, Лермонтова, Л.Толстого едва ли не чаще, чем Гоголя. Но именно его Чехов называл Влвеличайшим русским писателемВ», именно он войдет в память Чехова со своим ВлМиргородомВ» и ВлМертвыми душамиВ», своим словарем и стилистикой.

Использованная литература

1. Громов М.П. 'Книга о Чехове' - Москва: Современник, 1989

2. Чудаков 'Мир Чехова' тАУ М., Советский писатель, 1986

3. ИРЛИ в 4 т. Т.4

4. Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. в 8 т.

5. Чехов А.П. Избранные сочинения тАУ М., Худож. лит., 1988. тАУ (Б-ка учителя)

6. Ст.: Красухин К.Г. Чины и награды персонажей в русской литературе

Вместе с этим смотрят:

"Грусть и святость" (Поэтическое богословие Николая Рубцова)

"Донские рассказы" Михаила Шолохова

"Живопись слова" в японской поэзии

"Записки из подполья" как исток философии экзистенциализма Ф.М. Достоевского

"Подпольный человек" Ф.И. Достоевского