Советская дипломатия и Карибский кризис 1962 г

В искусстве ведения переговоров дипломатами используется один метод. Считается, что две стороны за столом переговоров изначально имеют каждая свою позицию. В ней заключаются и требований, и предлагаемые условия, и возможные уступки. На линии переговоров это может выглядеть так:

А_______ С_______ В

Изначальная оппозиция сторон показывает, что первый участник имеет точку зрения А, а другой В. И для достижения консенсуса им необходимо прийти в воображаемую точку С, где интересы сторон совпадут.

Если рассматривать Карибский кризис 1962 г. с точки зрения дипломатии, то конфликт между СССР и США можно представить как Влстол ведения переговоровВ», где у каждого участника своя позиция. И для раскрытия темы курсовой работы, необходимо обозначить, какая позиция была у каждой из стран, какие действия предпринимало руководство каждого государства, чтобы достичь поставленных целей и как эти действия повлияли на развитие ситуации и разрешение конфликта. Из анализа этих данных уже можно будет судить о том, что являлось причиной этого кризиса, и какой вклад каждое государство внесло для его урегулирования. И наконец, что являлось той самой точкой С, в которой интересы стороны совпали?

Для лучшего рассмотрения советско-американских отношений во времена Карибского кризиса события следует поделить на периоды. В каждом из периодов нужно отметить основные моменты ведения переговоров, необходимые факты, выделить основные цели и задачи сторон на каждом этапе и сделать соответствующие выводы.

В первой главе мы рассмотрим этап становления и укрепления советско-кубинских отношений. Как велись переговоры между Москвой и Кубой, как это влияло на отношения с США, какими средствами удалось установить дипломатические отношения. Каковы были предпосылки начала столкновения двух держав. И естественно, каких результатов добились обе стороны.

Во второй главе описываются развитие советско-кубинских и американо-кубинских отношений. Показывается нарастание конфликта и основные моменты столкновения интересов. А также рассматриваются возможные причины столкновения и альтернативы развития отношений.

И в третьей главе описываются события, происходящие в самый критический момент конфликта. Рассказывается о деятельности советской и американской дипломатии в урегулировании кризиса. И делаются общие выводы о последствиях для каждой страны-участницы конфликта.

Ну и, кроме того, т. к. темой курсовой работы является исследование деятельности советской дипломатии в годы кризиса, то необходимо сделать выводы о непосредственном вкладе Советского Союза в деле его урегулирования.

1. I период (сентябрь 1959 г. тАУ август 1960 г.)

Враг моего врага тАУ мой друг

В Латинской Америке подъем национально-освободительного движения ознаменовался победой Кубинской революции. 1 января 1959 г. на Кубе был свергнут реакционный режим ставленника американских монополий диктатора Батисты и, в конечном итоге, национально-освободительное движение завершилось победой народной революции. Было создано новое правительство во главе с Фиделем Кастро 10 января 1959 г.[1]

Осенью 1959 года кубинцы обратились к западноевропейцам с просьбой о военных поставках. Какое-то время казалось, что Великобритания согласна снабдить Кубу военными самолетами. Однако в октябре Вашингтон заявил, что согласно союзническим обязательствам Лондон должен наложить строгое эмбарго на поставки вооружений. К счастью для Гаваны, другие союзники США по НАТО смотрели на эту проблему иначе: Франция и Бельгия продолжали выполнять военные заказы для Кубы.

В конце сентября Президиум ЦК КПСС в это время решал сложную проблему: кубинцы сделали попытку закупить оружие у Польши, и Варшава запросила руководящих указаний у Москвы. Хотя Хрущев и Громыко находились в США, другие члены Президиума ЦК считали себя обязанными дать ответ полякам и привлечь внимание Кремля к этой проблеме.

Посол Польши в Москве представил Кремлю сбивчивый отчет: через свое дипломатическое представительство в Швейцарии кубинцы пытались закупить военное снаряжение у Польши. Они просили посла Польши в Швейцарии запросить у Варшавы разрешение на поставку оружия. Впервые с момента прихода Кастро к власти кубинцы искали военной помощи у коммунистической страны. Они были готовы прибегнуть к тайной операции по доставке оружия, чтобы не вызвать подозрений у США.

Поляки отреагировали на подобную просьбу так же, как и чехи в 1958 году: они не могли рассматривать вопрос об оказании поддержки Кастро без санкции Москвы. Поэтому в середине сентября посол Польши в Москве запросил советское руководство, может ли Польша поставлять оружие, произведенное по советской лицензии.

МИД в лице Валериана Зорина, замещавшего Громыко в его отсутствие, выразило серьезные сомнения в целесообразности подобного шага, опасаясь, что он может нанести вред Влдуху Кемп-ДэвидаВ», т. к. для некоторых в Москве беседы между Хрущевым и Эйзенхауэром в Кемп-Дэвиде символизировали новый уровень цивилизованных отношений и взаимопонимания между сверхдержавами. Международный отдел ЦК КПСС согласился с мнением МИД, считая, что не исключена вероятность того, что просьба со стороны Кубы инспирирована Влпротивниками разрядки международной напряженности и улучшения отношений между СССР и СШАВ».

На этот раз было явное противодействие отправке оружия кубинцам, вызванное возможными последствиями этого шага для советско-американских отношений, если информация о поставке оружия Кастро просочится в Вашингтон. Сотрудники МИД знали, о чем говорят, когда предупреждали, что Влпоставка оружия на Кубу побудит американцев к активному вмешательству во внутренние дела латиноамериканских стран, и в первую очередь КубыВ».

Президиум ЦК отказался идти против рекомендаций МИД и международного отдела ЦК КПСС, не проконсультировавшись с Хрущевым, который находился в США. На заседании 23 сентября 1959 года Президиум принял решение, согласно которому представлялось Влнецелесообразным в настоящее время поставлять оружие на КубуВ». Куба стала объектом высокой политики. Линию по отношению к этой стране мог изменить только Хрущев.[2]

И через несколько дней после возвращения из США советский премьер дал понять, что не разделяет опасений робких американистов из МИДа. Ведь Кубинская революция тАУ слишком важный и необычный феномен, чтобы Советский Союз мог отказать ей в помощи. Хотя на переговорах с Эйзенхауэром вопрос о Кубе не обсуждался, Хрущев понимал обеспокоенность американцев. Однако взвешивать ВлзаВ» и ВлпротивВ» не было в характере Хрущева. Хрущев принял решение, игнорируя позицию МИД, направить оружие на Кубу.

30 сентября 1959 года Президиум ЦК под председательством Хрущева проголосовал за Влодобрение решения Польши снабдить Кубу некоторыми видами стрелкового оружия, изготовленного на польских заводах по советским лицензиямВ». Вот как работало советское руководство в годы правления Хрущева. Консенсуса не было, просто победила точка зрения Хрущева. Мнение МИД пролонгировали, хотя и была полная иллюзия единства. [3]

Советское руководство было слабо осведомлено о Кубе Кастро. Даже когда в январе 1959 года Ф. Кастро триумфально вступил в Гавану, Кремль располагал только информацией, представленной социалистической партией. Конечно, некоторые сведения поступали от резидентуры КГБ в Мехико и от чешской разведки. Однако эти источники были не очень надежными. Совет нуждался в установлении контактов на высшем уровне. В феврале 1959 года советская разведка задействовала опытного сотрудника, который уже проявил большое искусство, войдя в доверие политической элиты Аргентины и Бразилии. И когда некоторые руководители в Советском Союзе почувствовали возможность расширения советского влияния в Латинской Америке, в Гавану со специальной миссией: установить контакт с высшими руководителями Кубы, был направленАлександр Алексеев (настоящая фамилия Шитов) в последствии ставший посредником между Хрущевым и Кастро.

1 октября 1959 года Алексеев прибыл на Кубу. В аэропорту его встречал Карлос Рафаэль Родригес, редактор коммунистической газеты ВлЛа нотсиас де ойВ». Родригес был важной фигурой в революции. Символ сотрудничества между Движением 26 июля и коммунистами, летом 1958 года он ушел в горы и стал советником Фиделя Кастро.[4]

Еще находясь в Москве, Алексеев был удивлен антиамериканским характером кубинской революции. Именно это более всего импонировало Москве. В первый период советско-кубинских отношений коммунистический аспект кастровской революции стоял на втором плане. Алексеев мог прояснить ситуацию, только встретившись с Фиделем Кастро. Он решил выйти на Фиделя через Че Гевара тАУ истинного революционера, которого Москва считала таким же популярным на Кубе, как и Фиделя. Летом 1959 года Алексеев вышел на Че. Их встреча состоялась 12 октября. В ней Че Гевара высказал Алексееву, что у Кубы есть только один путь тАУ путь развития социализма, но оставалось узнать мнение Фиделя.

Че Гевара организовал встречу Алексеева с Фиделем Кастро. 16 октября в два часа ночи на встрече Кастро определил кубинскую революцию как восстание бедняков, которые хотят построить общество, свободное от эксплуатации человека человеком. Тогда же Алексеев спокойно отнесся к обсуждению вопроса о предоставлении помощи Кубе в случае просьбы со стороны Кастро.

Резидентура ЦРУ в Гаване не знала о деятельности Алексеева. В середине октября разведывательное подразделение госдепартамента Отдел разведки и исследований (ОРИ) направил на Кубу своего сотрудника. Карлос Холл прибыл в Гавану Влна отдыхВ» 18 октября. Никто на Кубе не верил, что решение высокопоставленного чиновника внешнеполитического ведомства США провести отпуск в нестабильной Кубе тАУ простая случайность. Визит Холла стал частью усилий собрать нужные сведения. Холл был тепло встречен американской колонией и проамерикански настроенными кубинцами. Однако в отличие от Алексеева ему не удалось проникнуть в ближайшее окружение Фиделя. Он провел на Кубе три недели, но ничего не узнал о советском представителе, который обсуждал в различных организациях вопросы установления торговых и дипломатических отношений между Москвой и Гаваной.

Встречи с Алексеевым, рост авторитета Кастро, слабость оппонентов в стране и в США осенью 1959 года меняли отношения левого крыла кубинской революции к СССР. Несмотря на нездоровый климат угодничества, царивший в советской бюрократии, Алексеев был достаточно уверен в себе и мог предлагать советскому руководству методы, которые с его точки зрения способствовали укреплению взаимодействия с латиноамериканцами, симпатизирующими Советскому Союзу.

Алексеев предложил Анастасу Микояну использовать Аргентину в качестве модели экономической помощи Кубе и посетить ее с дружественным визитом. К концу января Кастро объявил, что готов пригласить Анастаса Микояна посетить Кубу и открыть в Гаване торгово-культурную выставку СССР.

4 февраля 1960 года Фидель Кастро лично приветствовал Микояна у трапа самолета. Накануне визита Микояна Кастро был в приподнятом настроении. Он напомнил Алексееву, что не понимал страха кубинских коммунистов перед вторжением США на Кубу. Он сомневался, что Эйзенхауэр решится на это. Единственно, что грозит Кубе, это экономическое удушение, Куба слаба экономически и в этом плане полностью зависит от США. Экономические санкции, по словам Кастро, нанесут удар по кубинскому народу.

До этого 3 февраля на неофициальном обеде Кастро рассказал Алексееву, что Куба хотела бы экспортировать сахар и импортировать нефть из СССР. Несколькими днями позже Че Гевара продолжил дискуссию на эту тему. Пригласив Алексеева домой, Гевара сообщил, что кубинское правительство решило обратиться к Микояну с просьбой о содействии в получении крупного кредита. В ноябре Алексеев и Кастро говорили о 100-миллионном кредите, теперь эта сумма возросла до 500 миллионов долларов. Как всегда при обсуждении советской помощи, Гевара подчеркивал, что Кремль может открыто объявить о кредите. По его мнению, действия Советского Союза образумят США. ВлДля Кубы очень важно, тАУ сказал Гевара Алексееву, тАУ быть независимой от США и продемонстрировать этоВ».

Для США визит Микояна на Кубу означал шаг к разрыву еще оставшихся связей между Кубой и сообществом стран американского континента.

Однако при всей революционной риторике советское руководство оказалось не столь щедрым, как надеялся Кастро, Микоян согласился только на 100-миллионный кредит, предоставление которого намечалось на декабрь 1959 года, а не на 500 миллионов, как просили кубинцы. Однако Москва дала согласие на закупку 5 млн. тонн сахара в течение трех лет. Сахарная сделка удовлетворила кубинцев, хотя цена была ниже мировой, и только 20% оплачивалось конвертируемой валютой.[5]

Биографы Кастро спорят по поводу того, понимал ли он неизбежность сближения с Советским Союзом. Это утверждение основано на тезисе напряженных отношений между НСП и Фиделем Кастро, а Москва разделяла предубеждения Че Гевары и Карлоса Рафаэля Родригеса. Осенью 1959 года Кремль был готов дать Кастро больше, чем Кастро считал благоразумным принять. Т.к. Кастро понимал, что наиболее трудная проблема заключалась в неприятии кубинским обществом союза с СССР. В качестве пробного камня Фидель Кастро предложил наладить официальные отношения с чехами. Если все пройдет гладко, наступит очередь Москвы. Общественное мнение на Кубе, действительно, не было готово принять обмен посольствами с Москвой. Общественность негодовала, когда Кастро грозил США кулаком. Фидель знал, насколько откровенно можно говорить кубинцам о Москве. Коммунизм не пользовался популярностью на Кубе.

И отказ Кастро от намерения направить брата в Москву, вероятно, был признаком того, что он еще не был твердо уверен в советской помощи. Означало ли это, что кубинцы готовы обратиться к Китаю? В распоряжении Кремля имелась информация, что даже просоветски настроенный Рауль Кастро склонялся к обращению к китайцам по поводу поставки оружия национально-освободительному движению. Фидель в отличие от Рауля был революционером, а не коммунистом, а значит, еще менее склонен руководствоваться указаниями Москвы.

Однако в марте 1960 года французский военный корабль ВлЛя КубрВ» пришвартовался в гаванском порту. На его борту было бельгийское военное снаряжение. При разгрузке произошел сильнейший взрыв. На борту ВлЛя КубрВ» и на берегу погибло более 100 человек. В данном случае Кастро обвинил США в новой попытке спровоцировать войну с Кубой.

Инцидент с ВлЛя КубрВ» показал, что испытания Кубе не избежать. Кастро приготовился к штормовой погоде. Ему было необходимо знать, что он не одинок. Через день после похорон директор INRA Антонио Нуньес Хименес пригласил Алексеева на завтрак в свою квартиру. Стол был накрыт на четверых. Алексеева приветствовали Фидель и Рауль Кастро. Фидель сразу же перешел к делу, заявив, что кубинский народ примет с благодарностью любой дружественный жест СССР в отношении Кубы.

Он предрекал, что США могут принять следующие меры против Кубы: 1. Осуществление террористического акта против него и его ближайших соратников. 2. Разрыв дипломатических отношений. 3. Прямые экономические санкции. 4. Открытое вторжение. Чтобы оправдать это, американцы могут инспирировать взрыв в своем посольстве или на одном из американских пароходов и убийство в Гаване американских граждан, чтобы затем обвинить в этом кубинцев. Кастро понимал, что без помощи Москвы Куба не сможет защитить себя от американского вторжения.[6]

Хрущев столкнулся с первым этапом кубинского кризиса. Кремль не располагал секретной информацией для проверки сведений, полученных от Фиделя и Рауля Кастро, о готовящемся вторжении на Кубу. Во всей этой информации была лишь одна действительно важная новость для Москвы. В марте тАУ апреле 1960 года после инцидента с ВлЛя КубрВ» в частной беседе Фидель Кастро уже сообщил советскому представителю, что другого пути, кроме социалистического, для Кубы нет. Правда, затем он заявил, что потребуется некоторое время для того, чтобы кубинский народ был готов принять коммунизм. Теперь Кастро, похоже, был готов рискнуть и ускорить этот процесс.

Госдепартамент США также отмечал сближение Кастро и Хрущева. В ООН Куба принадлежала к группе неприсоединившихся стран, однако практически всегда голосовала солидарно с СССР. Единственная страна третьего мира, Куба, поддерживала резолюцию Хрущева по проведению расследования ООН Влагрессивных действий СШАВ». Хрущев использовал свой визит в Нью-Йорк для подтверждения своих июльских 1960 года обязательств защищать Кубу. Угроза Хрущева применить ядерное оружие для защиты Кубы от США означала прорыв в советско-кубинских отношениях.

И Кастро, и Хрущев затеяли игру, и, похоже, она стоила свеч. Куба выбрала социалистический путь развития. 31 июля Алексеев телеграфировал: ВлФидель Кастро выражает глубокую признательность советскому правительству и лично Н.С. Хрущеву за выполнение всех просьб по поставке оружияВ».

КГБ ознаменовал начало новой эры в советско-кубинских отношениях изменением шифра кодового наименования по Кубе: с 1958 по июль 1960 года его кодом были ВлЮнцыВ», с августа 1960 года это стал ВлАванпостВ». Отныне у Советского Союза появился союзник в Западном полушарии.[7]

Какие же цели преследовало Советское руководство в установлении дружественных отношений с Кубой? На данном этапе вряд ли можно говорить о заранее разработанных планах Советского Союза по использованию революционной Кубы в качестве плацдарма для размещения ядерного оружия. Это могло быть лишь туманной перспективой, зависящей от действий США по отношению к острову.

Естественно, Хрущеву, недавно вернувшемуся из ВлцентраВ» мирового капитализма и неприятно пораженному отставанием СССР, хотелось хоть как-то выправить положение. Одобрив продажу оружия Кубе, Хрущев взял на себя риск советского вмешательства в Латинской Америке, хотя еще Иосиф Сталин оставил этот регион за США. Более всего поражает тот факт, что Хрущев принял это решение единолично, даже толком не зная своего потенциального союзника. Но Хрущев не мог упустить такой шанс: иметь союзника в Западном полушарии в разгар ВлХолодной войныВ».

Советская агентура сработала четко и слаженно: были установлены дружественные контакты в верхах, велись переговоры о послереволюционном развитии Кубы. Постепенно, путем экономической помощи, ведению переговоров, политической поддержке советская дипломатия пыталась подтолкнуть Кубинское руководство на установление дружественных контактов с СССР. Однако и этот путь был довольно тернист, поскольку Ф. Кастро был скорее националистом, чем коммунистом и не спешил связывать себя обязательствами перед Москвой. Он просто искал союзников против США. И здесь как нельзя, кстати, подходит выражение, обозначенное в названии главы: ВлВраг моего врага тАУ мой другВ». И как это ни странно сами США подтолкнули его в ВлобъятияВ» Советского Союза своими агрессивными действиями против Кубы, будь то и экономическая блокада, и антикубинская пропаганда, и провокации, и попытки организовать переворот в руководстве страны. И инцидент с кораблем ВлЛя КубрВ» прямое тому подтверждение.

Таким образом, Советский Союз добился поставленной перед ним задачи: теперь перед самым носом у США, оплотом всего капитализма, находилась маленькая социалистическая Куба, демонстрирующая свою независимость от Штатов и, что хуже всего, не скрывающая своего истинного покровителя в лице СССР. Точка С на прямой переговоров переместилась в сторону СССР.

2. II период (сентябрь 1960 г. тАУ июль 1962 г.)

Куба: Коммунизм у берегов Америки

В свои 43 года Джон Фицджеральд Кеннеди стал самым молодым в истории США президентом. 6 ноября 1960 года Кеннеди с небольшим перевесом победил Никсона. 20 января во время церемонии инаугурации он стоял рядом с семидесятилетним Эйзенхауэром. Необходимость продолжения холодной войны была преобладающей темой инаугурационной речи Кеннеди. Новое поколение, несмотря на энергию и оптимизм, разделяло беспокойство уходящего президента о набирающем очки в гонке вооружений Советском Союзе.

В США стало ясно, что концепция Влмассированного возмездияВ» не в полной мере отвечает складывающимся реалиям и требует корректировки. Имевшаяся в начале 60-х годов в США система боевого управления войсками по своим объективным возможностям не позволяла гарантировать требуемый уровень управляемости конфликта. Тем не менее, новая концепция предусматривала несколько вариантов действий в условиях войны и ориентировала на выбор средств реагирования в зависимости от конкретной международной ситуации. Вот почему она получила название концепции Влгибкого реагированияВ» (flexible response). В ней нашло отражение изменение официальных взглядов на возможный характер войны с СССР. Кроме всеобщей ядерной войны, американские стратеги стали допускать возможность ограниченного применения ядерного оружия и ведение войн обычными средствами поражения непродолжительное время (не более двух недель). Выбор способов и средств ведения войны должен был осуществляться с учетом складывающейся геостратегической ситуации, соотношения сил и наличия ресурсов.

Теория Влгибкого реагированияВ» была двусмысленна: она одновременно была призвана исключить вариант ВлслучайногоВ» возникновения большой войны и гарантировать американской стороне преимущества от ее начала по собственной инициативе. Обе идеи тАУ Влгибко реагироватьВ» на угрозу со стороны СССР, не поддаваясь на мелкие Влпровокации коммунистовВ», с одной стороны, и быть готовыми при необходимости первыми нанести упреждающий удар, с другой тАУ соседствовали в американских политических директивах в течение 1961 и 1962 гг.[8]

В середине 1961 г. в США был одобрен план СИОП-2, отражавший стратегию Влгибкого реагированияВ». Для него характерным было то, что он предусматривал проведение пяти взаимосвязанных операций: по уничтожению советского ядерного арсенала; подавления системы ПВО; уничтожения органов и пунктов военного и государственного управления; крупных группировок войск и нанесение ударов по городам. Общее количество целей в плане составляло 6 тысяч.

Неприязненные отношения с Кубой были для Вашингтона источником раздражения, поскольку Влкубинская фрондаВ» мешала Соединенным Штатам предстать в роли Влдоброго другаВ» латиноамериканских стран. США проявляли особый интерес к Кубе еще и из-за наличия на ее территории военно-морской базы Гуантанамо и близости стратегически важного Панамского канала. Кубинское руководство резче критиковало политику США, а американские представители жестче обвиняли Кубу в проведении антигуманной политики. В январе 1961 г. из Гаваны были высланы американские дипломаты, в ответ, на что США разорвали с Кубой дипломатические отношения.

На заседании Генеральной ассамблеи ООН кубинцы заявили, что США используют свою территорию и базы в некоторых странах Центральной Америки для подготовки контрреволюционеров. Помимо этого общего заявления посол Марио Гарсия Инчаустегу и кубинская делегация сделали специальное представление о нарушении самолетами США воздушного пространства Кубы 29 сентября, сбрасывая снаряжение партизанам, а также о неудачном десанте группы Масферрера в котором участвовали три гражданина США. Кубинский представитель предположил, что сначала действия США будут выражаться в провокации нападения на военно-морскую базу США Гуантанамо, чтобы затем использовать это как предлог для вторжения на Кубу.

Валериан Зорин, советский представитель в ООН, призвал все государства принять Влсрочные меры по недопущению военной операции против КубыВ». Путем закулисных бесед советская делегация пыталась ускорить рассмотрение на сессии ООН заявление Инчаустеги, содержащее обвинения в адрес США. Но Коста-Рика, Гаити, Панама и Венесуэла вместе с США блокировали усилия Кубы привлечь внимание общественности к готовящейся интервенции.

Еще один драматический эпизод произошел во время выступления Кастро на Генеральной ассамблее ООН 26 сентября. Кастро обвинил командующего ВМС США адмирала Арли Берка в недооценке решимости Хрущева использовать советское ядерное оружие для защиты Кубы в случае агрессии США в ответ на захват Кубой американской военной базы Гуантанамо. Теперь Ф. Кастро не скрывал, к чьей помощи они прибегнут.

Кремль избрал другой путь, чтобы избежать конфликта. Он еще раз повторил свою угрозу прийти на помощь Кубе. Москва не располагала авианосцами и, по-видимому, не собиралась перебрасывать войска на Кубу. Угроза применения ядерного оружия была единственно возможным способом сдерживания США на Карибах. 28 октября ТАСС в сокращенном виде опубликовало состоявшееся неделей раньше интервью Хрущева с известным кубинским журналистом Карлосом Франки. В нем советский лидер еще раз выразил поддержку кубинской революции.

США не приняли всерьез предупреждения Хрущева, Кремль решил снова и в более резких выражениях объявить о намерении использовать ядерное оружие для защиты Кастро. 29 октября ТАСС опубликовало полный текст интервью Хрущева с Франки, где Хрущев подчеркнул, что США не должны вынуждать его превратить символическую угрозу применения ядерного оружия в реальную демонстрацию силы.

А Москва тем временем не знала, о чем больше беспокоиться: об усилении враждебных акций против Фиделя после предложения Хрущева о помощи в июле или о колебаниях представителей Москвы на Кубе перед лицом тревожных событий. Сергей Кудрявцев, назначенный советским послом на Кубе после восстановления в мае дипломатических отношений, был снобом и трусом. Кастро и его ближайшее окружение, а в конечном итоге и Москва, отмечали полное отсутствие симпатий посла к социалистической революции, которую пытались осуществить молодые соратники Фиделя. Кастро выразил отрицательное отношение к Кудрявцеву, когда в сентябре 1960 года сообщил ему, что хотел бы в будущем координировать все свои встречи с ним только через Алексеева, работавшего под ВлкрышейВ» посольства в качестве атташе по культуре.

Если говорить о развитии советско-кубинских отношениях в этот период, то следует также упомянуть о помощи СССР Кубе в подготовке квалифицированных национальных рабочих и инженерно-технических кадров путем обучения кубинских граждан в СССР и организации учебных центров на месте, в Республике. В частности, созданы центры по подготовке специалистов сельского хозяйства и различных отраслей промышленности. Кроме того, сотни кубинских юношей и девушек получают в СССР квалификацию механизаторов, квалифицированных рабочих и техников самых различных профилей.

За период с 1961 по 1972 г. в СССР прошли подготовку более 3 тыс. человек, 342 кубинских специалиста стажировались в высших учебных заведениях и научно-исследовательских институтах или закончили обучение в аспирантуре. Около 500 человек ознакомились с научно-техническими достижениями и передовым производственным опытом в различных областях советского народного хозяйства. В 1972/73 учебном году в вузах Советского Союза проходили обучение 736 кубинских студентов, 30 аспирантов и 87 стажеров, 457 кубинских юношей и девушек занимались в советских техникумах, профессиональных школах и училищах среднего звена.[9]

Но в апреле 1961 г. случилось то, о чем предостерегало кубинское правительство. 17 апреля на побережье Кубы в районе Плайя-Хирон (побережье залива Качинос) высадились прибывшие из Флориды вооруженные отряды кубинских эмигрантов численностью около 1,5 тыс. человек, которые попытались свергнуть Ф. Кастро и захватить власть в Гаване. Однако путчисты были разгромлены силами безопасности Кубы за 48 часов. Переворот не удался. Вооруженные силы Кубы к тому времени насчитывали 250 тыс. человек. Попытка переворота представляла собой плохо подготовленную спецоперацию американского ЦРУ. Она встревожила Ф. Кастро, и он начал переговоры с СССР о предоставлении ему военной помощи. Существует мнение, что кубинская и советская разведки ВлпрозевалиВ» нападение контрреволюционных групп на территорию Кубы в апреле 1961 г. На самом деле мы внимательно следили за развитием ситуации, стремились получить подробную информацию и получили ее о гватемальских коммунистов, а также от советских резидентур в латиноамериканских странах. У нас были сведения, что готовится нападение на Кубу. И 15 апреля за 2 дня до нападения. Благодаря нашему сообщению кубинцы смогли подготовиться.

Этот страх перед войной завершил продвижение Кастро к новой роли лидера социалистической революции. Из благодарности к СССР Кастро окончательно выбрал для своей страны советскую модель социализма. ВлМосква тАУ это в конечном итоге наш мозг и главный Руководитель, и к ее голосу надо прислушатьсяВ», тАУ провозгласил Кастро, отбросив свою обычную сдержанность в изъявлении чувств к Советскому Союзу. Это было беспрецедентное заявление, к которому вначале некоторые отнеслись скептически.

В Советском Союзе речь Кастро была воспринята как доказательство изменения его личной философии, которая с 1959 года была загадкой, как для Москвы, так и для Вашингтона. Фидель Кастро, который ранее был для Кремля Влвещью в себеВ», превратился в образец для подражания. Еще с января 1961 года Хрущев связывал свое лидерство в коммунистическом мире и престиж Советского Союза с успехами Кубы и Кастро. Любая попытка США подорвать режим Кастро рассматривалась как серьезный вызов личному авторитету Хрущева.

Но Хрущев мало знал о Кеннеди. До выборов Кремль получал информацию по внешнеполитическим вопросам от КГБ и МИД, мало отличающуюся от той, что публиковалась в американской прессе. После выдвижения Кеннеди кандидатом на пост президента от демократической партии советское посольство описывало Кеннеди как Влтипичного прагматикаВ», но не могло точно определить, какой внешнеполитический курс он будет проводить.

Во время переговоров по вопросу о разрешении ситуации в Кубе Дж. Кеннеди лишь улыбался в ответ на угрозы Хрущева о применения ядерного оружия для защиты Кубы. И у него были на то основания. При всей ядерной мощи СССР, США превосходили его в несколько раз. Например, техническая готовность межконтинентальных ракет (МКР) США к старту из различных степеней боевой готовности в два раза превосходила аналогичные советские показатели. С 1961 г. одна треть стратегических бомбардировщиков В-52 осуществляла дежурство в воздухе. Другая треть находилась в 15-минутной готовности к вылету. Кроме того, не стоит забывать о военных базах НАТО, расположенных в непосредственной близости от СССР (Турция, Норвегия, ФРГ). Ракеты даже средней дальности могли спокойно атаковать Европейскую часть Советского Союза. Поэтому угрозы СССР в такой обстановке звучали довольно слабо, т. к. со стороны США незамедлительно последовал бы ответный удар уже по территории Советского Союза.

Развязав Карибский кризис, Хрущев теперь не мог уйти со сцены, просто умыв руки. На его плечах лежала ответственность за маленькое островное государство в Западном полушарии. Да и безопасность собственного государства в тот период времени постоянно находилась под угрозой. Был ли у него другой выбор? Могли ли Советы решить эту ситуацию дипломатическим путем? Скорее всего, нет, т. к. в руках США было больше козырей, а на карту был поставлен престиж СССР и победа в гонке вооружений, кроме того, решение о поставках ядерных ракет было принято самим Хрущевым.Такой шаг он шутливо объяснял тем, что империалистам Влнадо запустить ежа в штаныВ». Что ж на столь стратегически важное решение, с точки зрения мировой безопасности был наложен отпечаток личности главного секретаря СССР.

Однако этот шаг советского руководства мог принести немалые дивиденды:

тАУ развернутая на острове группировка ракет Р-12 (дальность-2000 км) и Р-14 (дальность тАУ 4500 км) позволяла наносить ракетно-ядерные удары практически на всю глубину территории США;

тАУ развертыванием на Кубе ракетной дивизии достигался военно-стратегический паритет с США по числу пусковых установок;[10]

Таким образом, при таком раскладе сил действия СССР на тот период времени были действительно вынужденными. США, ведя агрессивную политику против Кубы, не только не добились положительных результатов, но и показали всему миру, что собственные национальные интересы для них важнее, чем общепризнанные нормы международного права, защитником которого они всегда себя позиционировали.

Нашему правительству необходимо было привести в состояние баланса военный потенциал, пусть не путем увеличения числа ракет, но стратегически важным их размещением. Советское руководство стало рассматривать Кубу как потенциальный плацдарм для Влсимметричного ответаВ» на угрозу со стороны американских ракет в Турции.

На данном этапе интересы самой Кубы уже не рассматривались, т. к. та полностью зависела от поддержки СССР. И говорить, что Хрущева безопасность Кубинского народа беспокоила больше, чем международный престиж СССР и победа в гонке вооружений было бы не разумно. Однако политический перевес в этот период был все-таки на стороне СССР, т. к. они достигли больше в плане налаживания дипломатических контактов с Кубой.

III период (осень 1962 г.)

Кризис и разрядка

Как и когда было принято решение о посылке советских ракет на Кубу? Есть сведения, что вопрос о поставке советских ракет на Кубу был инициирован Че Геварой во время визита в СССР в ноябре 1960 г. С марта-апреля 1962 г. вопрос о размещение ракет на Кубе стал обсуждаться в руководстве СССР. На принятие решения о размещении ракет на Кубе повлияло получение известия о наличии в США планов нанесения превентивного ракетного удара по СССР. Сообщение о наличии такого плана поступило в Москву 9тАУ12 марта 1962 г. Но на это сообщение можно было не обратить внимания, т. к. нередко создаются планы, место которых на полке. Но в июне 1962 г. министр юстиций США Р. Кеннеди пригласил к себе навстречу полковника ГРУ Г.Н. Большакова, работавшего в советском посольстве атташе по культурным связям. Он являлся неофициальным каналом связи между Кремлем и Белым домом. На этой встрече Р. Кеннеди сказал: ВлНедавно Пентагон предложил президенту план превентивного удара на СССР. Но президент сказал, что мы на это не пойдемВ». В Москве эти слова сочли за подтверждение полученной информации о том, что подобный план существует и может быть американцами реализован.[11]

Когда конкретно приняли решение о размещении ракет на Кубе, до сих пор сказать трудно. 21 мая вопрос о ракетах был поставлен Хрущевым на заседании Президиума ЦК КПСС. 24 мая было принято решение послать правительственную делегацию на Кубу. А в июле 1962 г. начали поставлять на Кубу ракеты, послали войска и оружие. Вопрос же о посылке тактического ядерного оружия на Кубы был принят Президиумом ЦК КПСС 7 сентября 1962 г. Этот шаг был предпринят в связи с угрозой вторжения американцев на остров, т. к. со стороны Д. Кеннеди прозвучала угроза нападения на Кубу, если подтвердиться информация, что там есть советские ракеты.[12]

Необходимо отметить, что, поставляя Кубе ракеты и бомбардировщики, СССР не нарушал норм международного права, так как Куба являлась суверенным государством, и характер оказываемой ей военной помощи определялся лишь компетенцией СССР и Кубы. Создавая военные базы на территории Турции, Японии, Норвегии, Ирана, Италии или ФРГ и размещая в непосредственной близости от советских границ ракеты и бомбардировщики с ядерным оружием, Соединенные Штаты не спрашивали разрешения СССР.

Американская разведка так ничего и не знала об этом до полета разведывательного самолета У-2 14 октября 1962 г. Однако еще в конце августа 1962 г. директор ЦРУ представил президенту за

Вместе с этим смотрят:

"Стена безопасности" между Израилем и Палестиной

"Хезболла" как инструмент ИРИ в эскалации арабо-израильского конфликта

"Холодная война": идеологические и геополитические факторы ее возникновения

"Этап реформ" в Саудовской Аравии

Globalization and Hospitality Industry