Орфоэпия

Орфоэпия

План:

1.Понятие об орфоэпии.

2.Нормы орфоэпии.

3.Произнесение сочетаний согласных.

4.Произнесение гласных.

5.Произнесениие иностранных слов (показать транскрипцию).

6.Орфоэпия и стихотворная речь (XVIII - XIX вв.Пушкина, Блока, Вяземского т.д.).

Орфоэпия (греч. orthoépeia, от orthós тАУ ïравильный и épos тАУ речь). Термин тАЬорфоэпиятАЭ имеет два основных значения: 1)тАЬсовокупность норм литературного языка, связанных со звуковым оформлением значимых единиц: морфем, слов, предложений. Среди таких норм различают произносительные нормы (состав фонем, их реализация в разных позициях, фонемный состав отдельных фонем) и нормы суперсегментной фонетики (ударение и интонация)тАЭ; 2)раздел языкознания, изучающий правила устной речи.

Объем понятия тАЬорфоэпиятАЭ не является вполне установленным: одни лингвисты понимают орфоэпию суженно тАУ как совокупность не только специфических норм устной речи (т.е. норм произношения и ударения), но и правила образования грамматических форм слова: свечей тАУ свеч, колыхается тАУ колышется, тяжелее тАУ тяжелей. В нашем пособии, в соответствии с данным в начале этого параграфа определением, орфоэпия понимается как совокупность правил произношения и ударения. Образование же грамматических форм рассматривается лишь в том случае, если форморазличительную функцию выполняет ударение.

Орфоэпия тесно связана с фонетикой: правила произношения охватывают фонетическую систему языка, т.е. состав различаемых в данном языке фонем, их качество, изменение в различных фонетических условиях. Предмет орфоэпии тАУ нормы произношения. Орфоэпическая норма тАУ это единственно возможный или предпочтительный языковой вариант, соответствующий системе произношения и основным закономерностям развития языка.

Орфоэпия включает в себя следующие разделы.

1. Орфоэпические нормы в области гласных и согласных звуков.

2. Особенности произношения заимствованных слов.

3. Особенности произношения отдельных грамматических форм.

4. Понятие произносительных стилей. Их особенности.

Нормы орфоэпии.

Орфоэпические нормы называют также литературными произносительными нормами, так как они обслуживают литературный язык, т.е. язык, на котором говорят и пишут культурные люди. Литературный язык объединяет всех говорящих по-русски, он нужен для преодоления языковых различий между ними. А это значит, что у него должны быть строгие нормы: не только лексические тАУ нормы употребления слов, не только грамматические, но и нормы орфоэпические. Различия в произношении, как и другие языковые различия, мешают людям при общении, переключая их внимание с того, о чем говорится, на то, как говорится.

Нормы произношения определяются фонетической системой языка. В каждом языке действуют свои фонетические законы, по которым произносятся слова. Например, в русском языке ударный звук [о] в безударном положении меняется на [а] (в[о]ду тАУ в[а]да, т[о]чит тАУ т[а]чить); после мягких согласных ударные гласные [о, а, э] меняются на безударный звук [и] (м[я]со тАУ м[и]сной, в[ё]л тАУ в[и]ла, л[е]з тАУ вл[и]зать); в конце слов звонкие согласные меняются на глухие (ду[б]ы тАУ ду[п], моро[з]ы тАУ моро[с]). Такая же мена звонких на глухие происходит перед глухими согласными (ру[б]ить тАУ ру[п]ка, скользить тАУ сколь[с]ко), а глухие согласные перед звонкими меняются на звонкие (ко[с]ить тАУ козьба, моло[т]ить тАУ моло[д]ьба). Изучением этих законов занимается фонетика. Орфоэпические нормы определяют выбор произносительных вариантов тАУ если фонетическая система в данном случае допускает несколько возможностей. Так, в словах иноязычного происхождения в принципе согласный перед буквой е может произноситься как твердо, так и мягко, при этом орфоэпическая норма иногда требует твердого произношения (например, [дэ]када, [тэ]мп), иногда тАУ мягкого (например [д'е]кларация, [т'е]мперамент, му[з'е]й). Фонетическая система русского языка допускает как сочетание [шн], так и сочетание [ч'н], ср. було[ч'н]ая и було[шн]ая, но орфоэпическая норма предписывает говорить коне[шн]о, а не коне[ч'н]о. Орфоэпия включает также нормы ударения: правильно произносить докумнт,а не докмент, начал, а не нчала, звонт,ане звнит, алфавт, а не алфвит).

В основе русского литературного языка, а значит и литературного произношения, лежит московское наречие. Так сложилось исторически: именно Москва стала объединителем русских земель, центром русского государства. Поэтому фонетические черты московского наречия легли в основу орфоэпических норм. Если бы столицей русского государства стала не Москва, а, допустим, Новгород или Владимир, то литературной нормой было бы тАЬоканьетАЭ (т.е. мы бы сейчас произносили в[о]да, а не в[а]да), а если бы столицей стала Рязань тАУ тАЬяканьетАЭ (т.е. мы говорили бы в [л'а]су, а не в [л'и]су).

Орфоэпические правила предупреждают ошибку в произношении, отсекают недопустимые варианты. Варианты произношения,признаваемыенеправильными, нелитературными, могут появляться под влиянием фонетики других языковых систем тАУ территориальных диалектов, городского просторечия или близкородственных языков, преимущественно украинского. Мы знаем, что не все говорящие по-русски люди имеют одинаковое произношение. На севере России тАЬокаюттАЭ и тАЬекаюттАЭ: произносят в[о]да, г[о]в[о]рит, н[е]су), на юге тАУ тАЬакаюттАЭ и тАЬякаюттАЭ (говорят в[а]да, н[я]су), есть и другие фонетические различия.

У человека, не владеющего литературным языком с детства, а сознательно осваивающего литературное произношение, в речи могут встретиться произносительные черты, свойственные местному говору, который он усвоил в детстве. Например, выходцы с юга России часто сохраняют особое произношение звука [г] тАУ они произносят на его месте звонкое [х] (звук, в транскрипции обозначаемый знаком [g]). Важно понимать, что такого рода произносительные черты являются нарушением норм только в системе литературного языка, а в системе территориальных диалектов они нормальны и правильны и соответствуют фонетическим законам этих диалектов.

Есть и другие источники нелитературногопроизношения. Если человек впервые встретил слово в письменном языке, в художественной или другой литературе, а до этого он никогда не слышал, как оно произносится, он может неправильно его прочитать, озвучить: на произношение может повлиять буквенный облик слова. Именно под влиянием написания появилось, например, произношение слова чу[ф]ство вместо правильного чу[с]тво, [ч]то вместо [ш]то, помо[щ]ник вместо помо[ш]ник.

Орфоэпическая норма не всегда утверждает как единственно правильный лишь один из произносительных вариантов, отвергая другой как ошибочный. В некоторых случаях она допускает варианты произношения. Литературным, правильным считается как произношение е[ж'ж']у, ви[ж'ж']ать с мягким долгим звуком [ж'], так и е[жж]у, ви[жж]ать тАУ с твердым долгим; правильно и до[ж'ж']и, и до[жд]и, и ра[ш'ш']истить и ра[ш'ч']истить, и [д]верь и [д']верь, и п[о]эзия и п[а]эзия. Таким образом, в отличие от орфографических норм, предлагающих один вариант и запрещающих другие, орфоэпические нормы допускают варианты, которые либо оцениваются как равноправные, либо один вариант считается желательным, а другой допустимым. Например, Орфоэпический словарь русского языка под редакцией Р.И.Аванесова (М., 1997) слово бассейн разрешает произносить и с мягким и с твердым [с], т.е. и ба[с'е]йн и ба[сэ]йн; в этом словаре предлагается произносить манёвры, планёр, но допускается и произношение манвры, плнер.

Появление многих орфоэпических вариантов связано с развитием литературного языка. Произношение постепенно меняется. В начале 20 в. говорили а[н']гел, це[р']ковь, ве[р'х], пе[р']вый. Да и сейчас в речи пожилых людей нередко можно встретить такое произношение. Очень быстро уходит из литературного языка твердое произношение согласного [с] в частице -ся (сь) (смеял[с]а, встетили[с]). В начале 20 в. это было нормой литературного языка, так же как как и твердые звуки [г, к, х] в прилагательных на -кий, -гий, -хий и в глаголах на -кивать, -гивать, -хивать. Слова высокий, строгий, ветхий, вскакивать, подпрыгивать, стряхивать произносили так, как если бы было написано строгой, ветхой, вскаковать, подпрыговать. Потом норма стала допускать оба варианта тАУ старый и новый: и смеял[с]а и смеял[с']я, и стро[г]ийстро[г']ий. В результате изменений в литературном произношении появляются варианты, одни из которых характеризуют речь старшего поколения, другие тАУ младшего.

Орфоэпические нормы устанавливаются учеными тАУ специалистами в области фонетики. На основании чего лингвисты решают, какой вариант следует отвергнуть, а какой одобрить? Кодификаторы орфоэпии взвешивают все тАЬзатАЭ и тАЬпротивтАЭ каждого из встречающихся вариантов, при этом принимая во внимание разные факторы: распространенность произносительного варианта, его соответствие объективным законам развития языка (т.е. смотрят, какой вариант обречен, а у какого есть будущее). Они устанавливают относительную силу каждого довода за произносительный вариант. Например, распространенность варианта важна, но это не самый сильный довод в его пользу: бывают и распространенные ошибки. Кроме того, специалисты по орфоэпии не спешат утвердить новый вариант, придерживаясь разумного консерватизма: литературное произношение не должно меняться слишком быстро, оно должно быть устойчиво, ведь литературный язык связывает поколения, объединяет людей не только в пространстве, но и во времени. Поэтому рекомендовать надо традиционную, но живую норму, хотя бы она и не была наиболее распространенной

В произношении имен прилагательных родительного падежа единственного числа среднего и мужского рода по традиции согласный [г] заменяется на [в]: у черного [чтАЩ˙о´рнъвъ] камня, без синего [стАЩû´íтАЩьвъ] платка.

В именах прилагательных на тАУгий, -кий, -хий и в глаголах на тАУгивать, -кивать, -хивать согласные Г, К, Х произносятся мягко, в отличие от старомосковского произношения, которое требовало в этих случаях твердого согласного:

Современное произношение	Старомосковское произношение
Дале[ктАЩиi]	Дале[къi]
Дол[гтАЩиi]	Дол[гъi]
Ти[хтАЩиi]	Ти[хъi]
Вздра[гтАЩи]вать	Вздра[гъ]вать
Вска[ктАЩи]вать	Вска[къ]вать
Разма[хтАЩи]вать	Разма[хъ]вать

Вместе с этим смотрят:

"Грусть и святость" (Поэтическое богословие Николая Рубцова)

"Донские рассказы" Михаила Шолохова

"Живопись слова" в японской поэзии

"Записки из подполья" как исток философии экзистенциализма Ф.М. Достоевского

"Подпольный человек" Ф.И. Достоевского