Причины возникновения идеологии исламского фундаментализма в Судане в середине ХХ века

Реферат:

Причины возникновения идеологии исламского фундаментализма в Судане в середине ХХ века

Современный Судан стал прочно ассоциироваться в массовом сознании представителей западного общества с понятиями "фундаментализм", "мусульманский экстремизм", "исламский терроризм", "религиозный фанатизм" и пр. Не вдаваясь в дискуссию относительно правомерности такого упрощенного подхода к оценке весьма сложных религиозных и этно-конфессиональных процессов, протекающих в этой стратегически важной арабо-африканской стране, в основе которого, без сомнения, в первую очередь лежат политические интересы западных стран на Ближнем Востоке и в Северной Африке, представляется оправданным провести анализ возможных предпосылок и факторов, которые способствовали превращению Судана в современный "оплот фундаментализма". В этом плане следует обратиться к некоторым существенным обстоятельствам, обусловившим в конечном счете принятие суданцами на вооружение исламской фундаменталистской идеологии.

Для Судана, так же как и для некоторых других стран, стремящихся проводить внешнюю и внутреннюю политику на основе исламских принципов, характерно существование комплекса общих предпосылок, определивших приход к власти в этих государствах кругов фундаменталистской направленности и успешное распространение их идеологического влияния на мусульманскую общественность. Это, прежде всего, кризисное состояние национальной экономики, политическая нестабильность, вызванная неспособностью светских (гражданских или военных) правительств решить первоочередные социальнотАУэкономические проблемы, зависимое положение стран бывшего "третьего мира", а также новых государств исламской ориентации, возникших на постсоветском пространстве, от интересов западных транснациональных корпораций.

В целом, на наш взгляд, современный всплеск исламского фундаментализма как в качестве государственной идеологии, так и в виде знамени, поднимаемого неправительственными религиознотАУполитическими организациями, имеет под собой вполне конкретные основы исторического характера, обусловленные традиционными социальнотАУэкономическими различиями между западным и восточным обществами. Так, по мнению некоторых политологов [1], в современных странах Запада уже давно сложилось гражданское общество, тогда как на Востоке оно отсутствует по определению. Распад социалистической системы привел к нарушению баланса сил в мировом масштабе. Оставшись, таким образом, фактически один на один перед лицом мощного в экономическом, военном и технологическим отношении Запада, который проводит по отношению к развивающимся странам политику с позиции силы, последние все более остро ощущают необходимость модернизации. Афро-азиатские страны осознают историческую потребность построения гражданского общества, но вместе с тем, отсутствие необходимых экономических институтов на Востоке делает невозможным построение такого общества по западному образцу. В этой связи, к примеру, в некоторых мусульманских странах исламский фундаментализм видится как единственный доступный им путь к построению гражданского общества, альтернативного западному. В то же время попытки правящих кругов ряда ориентированных на Запад афротАУазиатских стран навязать традиционному обществу чуждые ему и органически несовместимые западные стандарты и модели развития рождают в среде части фундаменталистов тенденции к отторжению западного влияния любым путем, включая экстремизм и его крайнее проявление тАУ терроризм.

Наряду с этим перманентные вооруженные конфликты на конфессиональной и этнотАУнациональной почве и связанная с этим, в частности, проблема беженцев, сложная демографическая ситуация, порождающая массу пауперов, неустроенность и безработица молодежи тАУ все эти факторы, наряду с неспособностью политиков мобилизовать разрозненное переходное общество на решение общенациональных задач, обусловили поддержку населением идей нынешних фундаменталистов во многих исламских странах Востока. Кроме того.современное руководство этих государств рассматривает исламский фундаментализм как идеологию, способную нейтрализовать существующий до сих пор в той или иной мере этнический, племенной и конфессиональный сепаратизм. К этому следует добавить, что в странах, проводящих политику исламизации, как отмечает, в частности А.А.Игнатенко, ислам рассматривается как мобилизационная идеология для населения, которое, по замыслу, не может не поддерживать тех, кто обращается к исламу как важному фактору национального самосознания (при том, что есть пережитки неисламского и доисламского сознания, однако и они могут населением осознаваться как исламские) [2].

В данном контексте Судан не является исключением из общей тенденции. Вместе с тем, существует, на наш взгляд, ряд уникальных в своем роде особенностей, которые предопределили уже в 50тАУ60тАУе годы не только превращение сегодня этой страны в своеобразный "заповедник" фундаментализма, но и наложили определенный отпечаток на политику, проводимую современным суданским руководством внутри страны и за рубежом. Прежде всего, речь идет об особом географическом положении Судана и связанным с этим сложном этнотАУнациональном составе населения страны, которая в расовом, этническом и языковом отношении образует как бы переходную зону от арабского мира к негроидным народам Африки. РелигиознотАУконфессиональный состав Судана также неоднороден: большинство населения северных провинций исповедует ислам суннитского толка (свыше 70%), в южных районах преобладают традиционные местные верования и христианство.

Специфической чертой ислама в Судане в отличие от других мусульманских государств является большое количество суфийских орденов. В рассматриваемый период (50тАУ60тАУе гг.) общее количество тарикатов и их ответвлений в стране достигало 22. Некоторые из них тАУ альтАУХиндийя, аштАУШадлийя, альтАУИсмаилийя и другие тАУ пытались время от времени влиять на ход политического процесса в стране, однако по объективным и субъективным причинам не сумели достигнуть какихтАУлибо успехов на этом поприще и предпочитали либо блокироваться с двумя основными влиятельными орденами альтАУАнсар и альтАУХатмийей, либо занимать нейтральную позицию.

Политическое соперничество между орденами альтАУХатмийя и альтАУАнсар, которое в 50тАУ60 гг. в определенной мере спровоцировало, на наш взгляд, процесс образования и первоначального развития исламских фундаменталистских тенденций, началось еще в период турецкотАУегипетского завоевания Судана. АльтАУХатмийя была единственным суфийским орденом, пользовавшимся покровительством египетских властей, которые в обмен на его лояльность оказывали ему материальную поддержку и способствовали распространению его влияния в Судане. В период махдистского восстания семья альтАУМиргани эмигрировала в Египет. В свою очередь, орден альтАУАнсар был настроен традиционно антиегипетски, поскольку во время турецкотАУегипетского завоевания новые власти подавляли очаги сопротивления в Судане, создаваемые вождями крупных ансаровских племен, исповедовавших так называемый "народный ислам" [3]. Вся последующая борьба между двумя тарикатами носила политический характер и имела в своей основе соперничество за влияние и власть в стране.

Анализируя роль и место тарикатов в процессе создания предпосылок распространения фундаментализма в Судане, следует иметь в виду, что их влияние на этот процесс носило неоднозначный характер. С одной стороны, явная устойчивость крупных дервишеских орденов при всех политических изменениях в Судане на протяжении нынешнего столетия позволяет, на наш взгляд, сделать вывод о том, что суданские тарикаты представляют собой скорее социальнотАУэкономические группировки, чем просто религиозные. Грядущая модернизация общества, вероятнее всего, продолжит процесс размывания племенной структуры, но тарикаты, имеющие трансплеменнуюоснову, будут сохранять свое политическое значение и в обозримом будущем.

С другой стороны, в связи с тем, что мусульманский фундаментализм
не приемлет по своей сути наличие какихтАУлибо сект, тарикатов и тому подобных "отклонений" от традиционных канонов ислама, то можно утверждать, что в определенной мере принятие идеологии фундаментализма позволило суданским правящим кругам не только более или менее успешно противостоять наступлению христианства и преодолевать сопротивление представителей местного язычества, но и обеспечить внутриконфессиональное единство ислама в Судане, которое постоянно нарушалось соперничеством между собой различных суфийских орденов, прежде всего между альтАУХатмийя и альтАУАнсар.

Христиане тАУ католики, протестанты, представители восточнохристианских церквей и др. в 50тАУ60 гг. составляли 3тАУ4% общей численности населения страны. Большинство из них проживало в трех южных провинциях, а остальные тАУ в наиболее крупных городах тАУ Хартуме, Омдурмане и др. Общее число христиан ежегодно увеличивалось в ходе миссионерской деятельности, главным образом католической и протестантской церквей на Юге страны и обращения в лоно религии представителей местных племен и народностей. Христианские миссионеры из европейских стран и США неоднократно и во многом небезосновательно подвергались обвинениям суданского правительства в пособничестве сепаратистскому движению на Юге Судана.

Представители так называемых местных традиционных верований проживали в трех южных провинциях и составляли около 24% населения. Верования южносуданских язычников и до настоящего времени различны и являются отражением определенных ступеней их общественного развития и социальнотАУэкономических укладов их жизни. В течение всего новейшего периода истории Судана язычникитАУюжане постоянно являлись объектом либо европейскотАУхристианского, либо аработАУисламского влияния.

В историческом плане северяне традиционно рассматривали Юг Судана в качестве зоны своих жизненно важных интересов. После достижения независимости в 1956 г. перед национальным правительством встала задача сохранения Юга в составе страны ввиду нарастающего там не без поддержки со стороны соседних африканских государств и помощи западноевропейских правящих кругов сепаратистского движения. Так как борьба южан за отделение шла под лозунгами либо защиты христианской религии, либо сохранения местных укладов и верований, то северяне стремились к сохранению Юга в составе страны на путях проведения политики исламизации и арабизации этих районов. Процесс создания современных предпосылок зарождения фундаментализма в Судане и его последующего превращения в государственную политику начался незадолго до получения независимости в 1956 г., когда был учрежден Департамент религиозных дел, основной целью которого являлась организация контроля за всеми вопросами, связанными с религией. В частности, в его компетенцию входил надзор за религиозными учебными заведениями, вакфами, мечетями, школами по изучению Корана, паломничеством к святым местам, проповеднической деятельностью, ликвидацией религиозной неграмотности, а также проблемами, связанными с деятельностью суфийских орденов.

В конце 60тАУх годов Департаменту были предоставлены самые широкие полномочия в области религиозного образования, включая: оказание помощи министерству религиозных учебных заведений и контроль за деятельностью народных школ, корректировку учебных программ по теологии и арабскому языку, совмещение религиозного и светского образования, подбор способных преподавателей и их подготовка как в стране, так и за рубежом, набор слушателей, желающих изучать теологические науки в "правильном" их понимании [4].

Фактически, учреждение такого государственного органа как Департамент религиозных дел было призвано осуществлять политику контроля за теми или иными проявлениями "религиозного диссидентства", включая и религигиозный экстремизм, с одной стороны, а с другой, тАУ последовательно проводить исламизацию той части населения, которая исповедовала местные культы и верования, с одновременным оказанием латентного противодействия христианскому проникновению в Судан. Не вызывает сомнения, что данные меры являлись не столько уступкой радикально настроенным исламским элементам в стране, сколько попыткой властей ограничить рост их влияния, но в конечном счете эти усилия привели к прямо противоположному результату. Политикой исламизации и сопутствующей ей арабизации, а также ее результатами не могли не воспользоваться фундаменталисты.

Помимо указанного Департамента по делам религии в Судане в 60тАУе годы существовал ряд других правительственных органов, в задачу которых входило содействие исламизации и арабизации как внутри страны, так и в сопредельных странах. Например, в это время была создана так называемая Ассоциация священного Корана, в задачи которой входило распространение коранических знаний путем подготовки сельских служителей культа, знающих Коран наизусть и умеющих читать его нараспев, оказание финансовой поддержки сельским шейхам и контроля за их деятельностью, учреждения в каждой провинции специального центра по изучению Корана с 4тАУх летним сроком обучения, создания специальных учебных заведений по обучению взрослых правильному чтению Корана для лиц из разных социальных слоев, включая торговцев, служащих и рабочих [5].

Установление контроля за вопросами религиозного образования и воспитания в независимом Судане со стороны государства не был случаен. Уход англичан и египтян неизбежно порождал усиление сепаратистских тенденций с религиозной окраской, которые угрожали территориальной целостности страны и нарушали внутреннюю стабильность.

Устойчивость сложившейся в 50тАУе годы многопартийной системы Судана также во многом зависела от межтАУ и внутриконфессиональных отношений, поскольку северосуданские политические группировки (партии) изначально, как правило, возникали на базе наиболее влиятельных суфийскихтарикатов или при их непосредственной поддержке (например, партия альтАУУмма тАУ орден альтАУАнсар, НациональнотАУюнионистская партия тАУ тарикат альтАУХатмийя и т.д.). Что же касается других конфессий, в частности, христианства, распространенного на Юге, то здесь менее четко прослеживается связь: "конфессия тАУ партия". Это объясняется, на наш взгляд, тем, что социальнотАУэкономические условия жизни населения южного Судана существенно отличались от Севера, и там процесс идейнотАУполитической детерминации партий обуславливался в большей степени этнотАУсоциальными особенностями.

Множественность партий также является одной из отличительных черт политической истории Судана новейшего времени по сравнению с другими африканскими или арабскими странами (к 1958 г. общее число политических партий в стране составляло, по нашим подсчетам, около 40). Сложные межпартийные отношения, обусловленные зачастую конъюнктурными соображениями в борьбе за власть, неспособность коалиционных правительств в том или ином партийном составе решить насущные проблемы страны время от времени приводили к временному установлению военной диктатуры, вслед за чем следовал период гражданского правления и новый виток межпартийной борьбы. По всей видимости, необходимость преодоления многопартийной разноголосицы явилась еще одним фактором, способствовавшим приходу к власти в Судане фундаменталистов, резко выступавших в соответствии с требованиями Корана против любых форм "партийности"

В свою очередь суданские политические группировки (партии) и предшествовавшие им общественнотАУполитические организации тАУ Клуб выпускников в г. Омдурман (1918 г.) и других городах, а также Генеральный конгресс лиц, окончивших учебные заведения (1938 г.), в своей деятельности не могли обходить вопросы религиозной ситуации в стране и так или иначе определяли отношение нарождающейся суданской интеллигенции к проблеме исламизации и сопутствующей ей арабизации общества. В частности, уже в июле 1939 г. англотАУегипетской администрации в Судане выпускниками был направлен меморандум, в котором Конгресс критиковал существовавшую систему образования и непригодность учебных методик. "Выпускники" предлагали, чтобы образование в Судане "носило исламский, восточный характер, а не характер африканского язычества, причем арабский язык и исламская теология должны находить широкое отражение в учебниках" [6]. В целом благожелательные позиции, которые в тот период занимало руководство Конгресса по вопросам исламизации и арабизации образования, отразили в определенной степени идейную поддержку членов этой организации, этим процессам, которые, по их мнению, отвечали национальными интересами суданцев.

Наряду с этим, возникшие позднее на основе Конгресса суданские политические группировки (как правые тАУ альтАУУмма, НациональнотАУюнионистская партия и др., так и левые в лице суданской компартии, социалистов, маоистов и др.), претендовавшие на роль выразителей интересов большинства населения и боровшиеся за голоса электората, в 60тАУе годы уже не могли игнорировать нарастающую тенденцию к усилению влияния фундаменталистов и в попытках хоть кактАУто ослабить их позиции более или менее активно использовали исламскую тематику в своих программных документах. Так, например, одна из наиболее крупных партий Судана того времени НациональнотАУюнионистская партия в своей программе от 1964 г. декларировала необходимость "строительства социализма в соответствии с исламским шариатом" [7]. Другая влиятельная партия, имевшая прочные связи с египетскими правящими кругами и тарикатом альтАУХатмийя, тАУ НароднотАУдемократическая партия тАУ в своей программе, принятой в январе 1965 г., вынуждена была заявить, что "партия стремится к осуществлению социалистических принципов, не противоречащих духу ислама, который, в соответствии с установками НДП должен быть признан официальной государственной религией [8].

Даже в программных документах такой партии, как альтАУУмма (традиционно считавшейся подконтрольной альтАУАнсар), можно встретить положение о том, что "в суданском обществе имеются различия, которые являются отражением племенного и религиозного сознания, что препятствует установлению братских отношений между населением страны и объединением его в национальный союз.. Именно поэтому наше социальное планирование имеет целью уничтожение этих различий и слияние суданской нации" [9].

В свою очередь левые также не могли пройти мимо усиления позиций фундаменталистских элементов в суданском обществе и в выступлениях своих руководителей также заявляли о своей поддержке религии. Так, к примеру, один из лидеров СКП того периода времени АттАУТайеб Абу Гидери
заявлял на одном из форумов коммунистических партий, проходившем в 1969 г. в АлматАУАте, что "коммунистическая идеология учитывает реальность, уважает святыни народа, его обычаи, культурное наследие. Партия поддерживает все, что является на данном этапе позитивным в религии, но она решительно противостоит тем, кто использует религию для обмана и эксплуатации бедняков" [10]. В то же время политический анализ, проведенный суданскими коммунистами в отношении процессов, ведущих к усилению влияния радикальных исламских элементов, свидетельствовал, что в суданском обществе "буржуазные элементы начали группироваться вокруг религиозных общин, объединяться под руководством арабских националистических лидеров, представителей арабского национализма и ислама" [11].

К началу 60тАУх годов на политической арене Судана усиливается роль и влияние суданских фундаменталистов в лице организации "БратьятАУмусульмане". Изначально выигрышность позиции "БратьевтАУмусульман" по сравнению с положением национальных суданских партий или филиалами (организационными или идеологическими) зарубежных политических группировок состояла в том, что, вотАУпервых, "братья" уже с момента их распространения в Судане выступали как транснациональная религиознотАУполитическая ассоциация, пользующаяся поддержкой своих сторонников как в странах мусульманского мира, так и за его пределами. Это давало возможность членам организации выступать в роли не только выразителей общемусульманскойфундаменталистской идеи, но и как наследников всех ранее существовавших "борцов за чистоту ислама".

ВотАУвторых, переходная экономика Судана порождала значительное количество ущемленных в экономическом, политическом и духовном отношении социальных, социальнотАУпрофессиональных, этнотАУнациональных и иных групп населения, с одной стороны, а с другой тАУ достаточно успешное существование за счет последних суданской элиты, нуждавшейся в идеологическом обеспечении своего привилегированного положения. Вместе с тем, было бы не совсем корректно причислять к сторонникам "братьев" только обездоленных и власть имущих. Проведенные исследования [12] позволяют судить о том, что к периоду 50тАУ60тАУх гг. социальная база этой ассоциации в Судане включала и представителей таких социальнотАУпрофессиональных групп как, например, в хлопководческой сфере производства тАУ служащих крупных государственнотАУкапиталистических хозяйств (Гезира, Гаш, Манакиль), мелких и отчасти средних арендаторов, а также рабочих, трудившиеся по договору с арендаторами. В промышленности сторонниками "братьевтАУмусульман" в рассматриваемый период могли быть представители группы служащих госсектора, главным образом, среднего и низшего звена, а также часть промышленных рабочих. Среди приверженцев идеологии этой организации можно также отметить значительный слой мелких торговцев и владельцев мелких предприятий услуг.

ВтАУтретьих, конфессиональная раздробленность страны не только на общенациональном уровне, но и в рамках исламской религии на враждующие лагеря дервишеских орденов, давала уже в 50тАУ60тАУх годах "братьямтАУмусульманам" возможность предложить себя суданскому обществу в роли объединительного фактора, сплачивающего правоверных перед лицом африканскотАУанимистической и западнотАУхристианской идеологической экспансии. Такая постановка вопроса не могла не импонировать тем социальным группам на Севере страны, материальное благополучие которых прямо или косвенно зависело от экономического освоения Юга Судана, используя при этом в качестве основного средства его исламизацию и арабизацию.

ВтАУчетвертых, проповедуемая "братьями"
идея построения "общеисламского дома", возвращения к принципам равенства, справедливости и т.п. базировалась на давно уже отработанной системе шариата, которая могла быть с успехом применена (как это и произошло в середине 80тАУх годов) к реалиям суданского общественного устройства. Кроме того, ислам был уже много десятилетий известен в большей или меньшей степени многим автохтонным племенам и народам Юга страны и отвечал интересам отдельных социальнотАУпрофессиональных групп этого района тАУ принявшим ислам местным торговцам, служащим государственнотАУкапиталистических хозяйств (типа проекта "Экваториальный") и служащим в органах административной системы, а также иным категориям лиц, интересы которых совпадали с дальнейшим аработАУисламским проникновением в три южные провинции.

ВтАУпятых, суданские политические группировки (партии), особенно те из них, которые напрямую были связаны с наиболее крупными суфийскими орденами (альтАУХатмийя, альтАУАнсар), в разные моменты своей политической истории, особенно в тех случаях, когда возникала необходимость противостоять усилению влияния "прокоммунистических" или "прозападных" сил в стране, оказывали поддержку суданским фундаменталистам как их наиболее весомой альтернативе.

С точки зрения зарождения фундаменталистских тенденций в Судане влияние внешнего фактора следует рассматривать в двух аспектах. ВотАУпервых, не подлежит сомнению, что идеология современного фундаментализма, являясь трансмусульманской, была, так же как и в свое время идеи "братьевтАУмусульман", привнесена в Судан извне. В этом смысле заслуживают внимания попытки самих суданцев не только заимствовать "иностранные" исламские концепции, но и осмыслить их с учетом национального духовного опыта и местной традиции, а также с точки зрения их практического претворения в жизнь.

ВотАУвторых, возникает необходимость проанализировать степень усвояемости суданцами других внешних идейных влияний и их реакцию на заимствование чужого идеологического опыта. Как показала на сегодня практика, развитие фундаментализма в Судане явилось в определенной мере своеобразной реакцией суданцев на различного рода иностранные теории, главным образом европейского происхождения (либерализма, многопартийной демократии и т.п.).

В настоящее время можно констатировать, что попытки реализовать на суданской почве иностранные (главным образом западные) теории и концепции, потерпели неудачу, хотя, несомненно и то, что внешние идеологические влияния в известном смысле эмпирически способствовали выбору суданцами ориентиров социальнотАУполитического развития. В конечном счете, все свелось к известному принципу, что "отрицательный результат тАУ тоже результат". Пытаясь воплотить заимствованные модели переустройства общества, суданцы убедились в их нежизнеспособности по своей сути для проведения действенных реформ и модернизации, но в какойтАУто мере пригодных по форме для интеграции в "развитое" мировое сообщество. В этой ситуации фундаменталистская концепция исламского государственного и общественного устройства стала наиболее приемлемой не только для правящих кругов Судана, но и на уровне массового сознания граждан страны.

Подводя итог сказанному, следует отметить, что одной из главных предпосылок превращения современного Судана в "фундаменталистское" государство является аработАУафриканское положение и мусульманотАУхристианотАУязыческая конфессиональная ситуация в этой стране и вокруг нее. В попытках преодолеть этнотАУнациональную и религиозную раздробленность суданские власти, начиная уже с 50тАУх гг., стали принимать меры с целью консолидации общества путем "арабизации" и "ликвидации религиозной неграмотности". В последующий период времени, с целью обезопасить себя от продолжающегося афротАУхристианского влияния извне, как разрушающего национальную и территориальную целостность страны фактора, а также западного проникновения, подрывающего традиционные интегрирующие устои общества, суданцы были вынуждены не только принять идеологию исламского фундаментализма и сопутствующего ему арабизма, но и выступить в качестве его распространителей в соседних странах и других регионах.

идеология ислам фундаментализм судан

Литература

1. Рыбаков В. В. Ислам и гражданское общество "Мировая экономика и международные отношения" № 8, 1996.

2. Игнатенко А. А. Исламизация по-чеченски. "Независимаягазета", 20.11.97 г.

3. Warburg G. Popular Islam and Tribal Leadership in The SocioтАУPolitical Structure of The North Sudan. "Social and Political Structure in The Arab World" New York, 1973, c. 241.

4. Таквим астАУСудан ли санат 1967. Хартум, 1967, с. 39.

5. Башир, Мухаммед Омар. Тарих альтАУхарака альтАУватанийя фи астАУСудан 1919тАУ1939. Хартум, 1987, с. 204.

6. Грядунов Ю.С. Политические партии. "Демократическая Республика Судан". М., 1973, с. 302.

7. Поляков К. И. Зарождение политических партий в Судане. Диссертация на соискание ученой степени к.и.н. М., 1997.

Вместе с этим смотрят:

Presidential еlections in the USA

Анализ значения Средней Азии в работах учёных геополитиков

Вiги i торi в полiтицi Британii

Взаимоотношение государства и личности в тоталитарном государстве

Виды монархий в современном мире