Ислам в общественной мысли стран Магриба

Реферат: Ислам в общественной мысли стран Магриба

Для общественной мысли арабских, в том числе североафриканских государств характерны эклектичность, попытки соединения адаптированных к современности представлений с приверженностью традициям. Подобная противоречивость проявляется и по отношению к исламу тАУ для одних он является докт
риной, ограждающей привычный уклад жизни от вторжения пугающих инноваций, для других тАУ средством преобразования окружающего мира, для третьих тАУ идеологией, призванной облегчить приспособление верующих к требованиям современной жизни, наконец, для четвертых тАУ теологической концепцией, которая как бы напрямую даже не связана с мирской жизнью.

Так или иначе, мусульманская религия остается для населения государств Магриба привычной, естественной формой миропонимания, в которую они облекают свои экономические, социальные, политические чаяния. О влиянии, которое продолжает оказывать ислам, свидетельствует тот факт, что, например, в Марокко парламенту, политическим партиям, профсоюзам доверяет 10%, прессе 30% населения, а высказываниям религиозных авторитетов тАУ 45%. Аналогичная картина налицо и в Алжире тАУ 10%, 35% и более 40% соответственно.

Ислам выполняет различные по характеру функции тАУ компенсаторскую, т.е. компенсирующую слабость индивидуума или социальной группы перед лицом окружающего мира, и интегрирующую, т.е. способствующую адаптации людей к этому миру и регулирующую их социальное поведение. Принципиально важно, что религиозные нормы рассматриваются как ниспосланные свыше и в силу этого носящие императивный характер. Следование им является в глазах верующих обязательным, гарантируя, что такой путь откроет им врата рая. С другой стороны, исполнение религиозных предписаний избавляет мусульманина от необходимости самому принимать далеко не всегда простые решения. Надо лишь следовать заветам бога, идти по начертанному им Влправильному путиВ», и человеку будут гарантированы преуспевание в этом и спасение в загробном мире. Ориентируясь на постулаты ислама, индивид действует в соответствии с укоренившимися стереотипами, в привычной для него системе координат. Срабатывает инстинкт самосохранения, человек находит для себя надежную духовную нишу.

Вышесказанное свойственно, естественно, не только мусульманской, но и иным религиям. В то же время принципиальное отличие ислама от других конфессий состоит в том, что он является религией не только поту-, но и посюсторонней. Его догматы не просто влияют на образ жизни верующих или определяют их поведенческие нормы, но и содержат достаточно четкие предписания, касающиеся права, политики и тАУ хотя и в меньшей степени тАУ экономики. Отсюда стойкость представления в обществе, что все тАУ и граждане и правители тАУ должны исполнять божию волю, беспрекословно подчиняясь ей и следуя установленным Аллахом законам и правилам. Это, в свою очередь, создает возможность использования ислама как религиозно-политической концепции, нацеленной на преобразование общества в случае, если возникает представление, что люди не придерживаются ниспосланных свыше предписаний.

В целом, по мнению ряда исследователей, в частности, тунисского социолога М.Дауади, религия, а также культурные ценности, язык и научные воззрения составляют родовые свойства человека. Все они носят Влсвященно-метафизиче-скийВ», трансцедентальный характер, будучи ниспосланы людям из Влсверхъестественного мираВ», и образуют ВлчеловеческуюВ» (в противовес ВлживотнойВ») суть личности, которую бог вдохнул в Адама после его сотворения. Религиозно-культур-ные представления рассматриваются как основополагающие для существования цивилизации. Распространение такого рода новых воззрений в период арабских завоеваний привело к появлению на пространстве от Персидского залива до Атлантики нового народа, обладающего арабо-мусульманской идентичностью, возникновению цивилизации, являющейся цивилизацией Корана. С другой стороны, попадание в зависимость от чужой системы религиозно-культурных ценностей расценивается как серьезнейшая угроза идентичности нации, угроза более опасная, чем военная оккупация.

Главный вопрос, ответ на который сейчас ищут мусульманские идеологи, тАУ как верующий должен реагировать на реалии современной жизни, несовместимые с нормами традиционного ислама. С одной стороны, мусульманин обязан подчиняться предписаниям религии, следуя им не только в быту, но и в общественных взаимоотношениях, более того, в таких сферах, как политика, экономика, международные связи. Однако на деле он живет в государстве, построенном по западному образцу, подчиняется законам, составленным на основе не шариата, а наполеоновского кодекса, его дети учатся в школе по учебникам, копирующим европейские. Он понимает, что умма разобщена и ее объединение под властью нового халифа тАУ утопия. Последователи различных религиозно-политических течений пытаются найти ответ на эти мучительные вопросы, но предлагаемые ими рецепты не только во многом различны, но зачастую и прямо противоположны.

Наиболее широко распространенным среди этих течений является реформаторское, ориентированное на адаптацию норм ислама к современности. Его последователи исходят из того, что в сфере практической деятельности в мусульманских государствах над фикхом всегда преобладали эмпиризм и рационализм, а осуществление положений шариата наталкивалось на требования, выдвигаемые социальной средой, и было вынуждено приспосабливаться к ним. В качестве образца для подражания приводятся взгляды тунисского историка XIV в. Абд ар-Рахмана ибн Халдуна, порвавшего с представлениями о том, что божественные законы являются мерилом, более того тАУ двигателем развития человеческого общества, хотя и не отрицавшего роль религии как основы общественного созидания.

Ислам в представлении реформаторов тАУ это не религия, пригодная для всех времен и толкуемая всеми единообразно, а учение, из которого каждое поколение должно черпать то, что соответствует существующим условиям. Некоторые исследователи ислама, в частности тунисец З.Кришен, идут еще дальше, констатируя, что Влислам, как и все остальные великие религиозные традиции, тАУ это то, что люди из него сделалиВ». Резкой критике подвергается в этом контексте позиция традиционалистов, которые Влосвободили самих себя от размышлений в то время, как им следовало бы освободиться от невежестваВ».

Осовременивание ислама означает для реформаторов модернизацию его социальных и политических установок при сохранении за религией ее роли в общественной жизни. Религиозная мысль в арабском мире, отмечает генеральный директор АЛЕКСО тунисец М.буСнина, нуждается в обновлении с тем, чтобы она соответствовала требованиям современного общества, содействуя решению его проблем. Но при этом, подчеркивает он, не следует упускать из виду, что Влрелигия тАУ один из основных элементов цивилизацииВ» и эта ее роль должна быть сохранена.

Способом адаптации ислама к современности реформаторы считают возврат к иджтихаду, который мог бы использоваться, в частности, для модернизации фикха, а также вынесение выдержанных в аналогичном духе фетв. Более того, высказывается мысль, что верующие, отрицая предыдущее прочтение священных текстов, вправе давать им свое личное толкование, не претендуя, однако, что такое толкование представляет собою абсолютную истину. Одновременно внедряется представление о том, что правильность религиозных суждений обеспечивается, в том числе, их соответствием данным биологии, естествознания, социологии, гуманитарных наук. Важное значение придается правильному, избавленному от исторически привнесенных наслоений прочтению Корана. В обоснование необходимости реформы ссылаются на примеры из жизни Мухаммеда. В Медине, указывает тунисский теолог Х.аль-Мухейри, пророк оказался вынужденным решать практические задачи, от которых зависело будущее ислама. Следовало добиться сплочения мусульман и объединения племен, реорганизовать экономику на принципах запрета рибы, справедливого распределения богатства и закята, создать вооруженные силы, завязать отношения с шейхами аравийских племен, с Персией и Византией. В результате возникло то, что сейчас называют Влдухом хиджрыВ». Следуя ему, современные мусульмане должны думать прежде всего о том, как своими руками и интеллектом, своим капиталом внести максимальный вклад в развитие стран исламского мира. Именно в этом состоит их долг как правоверных мусульман.

Как пример реформаторского толкования догматов ислама представляют интерес суждения уже упоминавшегосяЗ.Кри-шена о возможности исполнения женщинами обязанностей имама. Он констатирует прежде всего, что в посвященных пятничной молитве трех аятах 62-й суры Корана ничего не говорится о том, кто именно тАУ мужчина или женщина тАУ могут руководить молитвой, и что сам Мухаммед дал в свое время УммВараке разрешение быть имамом в собственном доме пророка. Признавая, что ряд факихов отрицал в прошлом право женщин на руководство молитвой, З.Кришен одновременно напоминает, что другие, включая такого авторитета, как великий шейх Мухаммед ибн аль-Араби, считали, что женщины вправе быть имамами. Следовательно, единого мнения (иджмы) на сей счет среди богословов не существовало. Отсюда делается вывод, что женщина вправе руководить молитвой.

Схожим образом строится и аргументация преподавательницы исламского университета Аз-ЗейтунаИ.аль-Гарби относительно того, что женщина не обязана носить чадру. Ссылаясь на 60-й аят 33 суры, она подчеркивает, что женщинам в присутствии посторонних мужчин предписывается лишь держать близко к себе часть верхнего покрывала, что в Влзолотой векВ» ислама многие женщины, включая внучку халифа Абу Бакра и дочь имама Хусейна ибн Али, не носили паранджу и что в современных условиях отказ от нее является важным элементом эмансипации женщин.

В политической области реформаторское толкование ислама ориентирует мусульман на построение развитого, свободного и толерантного общества. ВлМы, тАУ подчеркивал в одном из своих выступлений президент Туниса З.А.бен Али, тАУ подтверждаем нашу веру в достоинство человека, принципы свободы, демократии, справедливости и равенства, а также в ценности диалога, сотрудничества, толерантности и солидарностиВ». Примечательно, что подобной точки зрения придерживается в Тунисе не только руководство страны, но и оппозиция. Арабские страны, отмечает член Национального совета Движения демократов-социалистов Дж.аль-Ахдар, должны Влприобщиться к универсальным ценностям в том, что касается гражданского общества, демократии, прав человекаВ».

Проведение подобной линии рассматривается как жизненно необходимое. Только общества, проповедующие свободу убеждений, осуществления религиозных обрядов и религиозных взглядов, становятся, указывает М.буСнина, процветающими. Еще дальше идет тунисский политолог Х.Баккуш, считающий, что Влприсоединиться к новой универсальной цивилизации, являющейся производной от западно-американской цивилизации, это тАУ способ избежать маргинализации и идти по пути прогрессатАж И это не несовместимо с нашей приверженностью исламуВ».

В обоснование такой позиции также приводятся ссылки на исторические прецеденты. Так, в решениях проходившего в Тунисе под патронажем тунисского Министерства по религиозным делам и Организации Исламская конференция коллоквиума ВлИслам и мирВ» отмечалось, что мусульманская культура является наследницей блестящих цивилизаций Месопотамии и Египта, утонченных культур Финикии и Карфагена, греко-римской цивилизации и ее приверженцы всегда отвергали гегемонизм и единообразие и исходили из того, что верующий должен следовать мудрости.

Вместе с тем призывы к восприятию универсальных ценностей сопровождаются существенной оговоркой: этот процесс не должен вести к утрате арабскими странами своей самобытности, в основе которой лежит их приверженность исламу и арабо-мусульманской культуре. Реформаторы ставят перед собой, таким образом, двуединую задачу тАУ с одной стороны, не позволить религии стать преградой на пути модернизации, а с другой тАУ сохранить за нею охранительные функции в культурной сфере.

В политической области главный акцент делается реформаторами на совместимости норм ислама с демократией. При этом приводится следующая аргументация. Утверждения некоторых западных исследователей, что арабы не восприимчивы к либеральным идеям в силу их приверженности мусульманской религии, не соответствуют действительности. Ислам всегда выступал против деспотизма, который неизбежно ведет к деградации политики, деградации экономики и, в конечном счете, деградации религии. Уже Омар бен аль-Хаттаб, один из четырех Влправедных халифовВ», заявлял, что люди родятся свободными, в то время как Коран однозначно предписывает следование принципу шуры (совещательности), что применительно к современным условиям подразумевает введение демократических институтов, проведение парламентских и президентских выборов. Правом быть избранным президентом обладают все граждане, включая женщин, поскольку в соответствии с нормами ислама женщины не могут становиться лишь халифами. Из мусульманской религии, утверждают реформаторы, вытекают и такие общепризнанные демократические принципы, как свобода личности и равенство всех людей перед законам.

Речь не идет, однако, о полном копировании западной демократической модели. В арабских странах ислам должен оставаться государственной религией, а главой государства должен быть мусульманин. При этом он обязан выполнять вытекающие из ислама нормы Влобщественного договораВ» тАУ следовать принципам совещательности, руководствоваться мудростью и справедливостью, исполнять божественные заповеди. Более того, демократические свободы должны создать благоприятные условия для процветания мусульманской религии, ее Влвнедрения в умы и сердца людейВ».

Таким образом, речь идет о создании системы, ограничивающей право граждан быть избранными на высший пост в государстве их религиозной принадлежностью, отвечающей, кроме того, восточным традициям патернализма, в соответствии с которыми глава государства призван играть роль Влотца нацииВ». Более того, теоретически такая ситуация может вести к превращению ислама в конституцию, стоящую де-факто над конституцией государства (хотя на практике этого пока не происходит).

В сферу экономики реформаторы не вторгаются, полагая, что здесь должны применяться мирские, а не небесные законы. Исключение составляет лишь закят, но и тот тАУ как об этом можно судить по высказываниям, в частности, муфтия Туниса К.Д.Джуэйты тАУ рассматривается не как фактор экономической жизни, а как моральный долг, что ведет к фактическому приравниванию закята к садаке.

В области международных отношений реформаторы придают большое значение налаживанию диалога цивилизаций, культур и религий. Так на состоявшемся в Тунисе в феврале 2005 г. коллоквиуме, организованном североафриканскими исследовательскими центрами, одной из основных тем выступлений стала важность толерантности, признания права ВлдругогоВ» на иную точку зрения и соблюдения принципов плюрализма. В аналогичном духе высказывались и участники созванной в Триполи в феврале 2005 г. VII конференции Лиги Всемирный исламский призыв, отмечавшие, что диалог религий позволяет их адептам найти точки соприкосновения и выработать о них правильные представления.

Идея межцивилизационных контактов прочно вошла во внешнеполитические концепции стран Магриба. Арабы, подчеркивал в своем выступлении на открытии XVI сессии Совета ЛАГ на высшем уровне З.А.бен Али, должны наладить сбалансированный и плодотворный диалог со всеми государствами на базе взаимного уважения, плодотворного сотрудничества, сосуществования со всеми религиями, культурами и цивилизациями. Более того, новый, более справедливый миропорядок видится тунисскому президенту не только как обеспечивающий безопасность, стабильность и мир, основывающийся не просто на взаимном уважении, возросших возможностях сотрудничества и солидарности между народами, но и на диалоге религий и культур. Именно такой диалог, предотвращающий столкновение цивилизаций, должен, считает З.А.бен Али, стать основой нового геополитического баланса.

Ссылками на межцивилизационное взаимодействие обосновывается и важность сближения стран Магриба с Европой. Союз Алжира и Франции, находящихся на юге и севере Средиземноморья, отмечает ректор Мусульманского института при парижской мечети алжирец Д.буБакер, Влмог бы скрепить встречу Востока и Запада, к которой призывало столько мудрецов в течение стольких вековВ».

В то же время приверженность идее диалога не означает отказа от усилий по распространению ислама. Более того, предполагается, что он, как отмечалось в решениях уже упоминавшейсяVII конференции Всемирного Исламского призыва, должен создать благоприятные условия для знакомства с мусульманской культурой, обучения Корану и пропаганды ислама.

Реформаторы категорически не приемлют экстремизм и терроризм, рассматривая их как противоречащие нормам мусульманской религии. ВлИслам, наша прекрасная религия, тАУ подчеркивает З.А.бен Али, тАУ наподобие всех других религий Откровения проповедует толерантность, справедливость, свободу, равенство, уважение другого и отвергает насилие, экстремизм и исключительность.В»

Подобная позиция и в данном случае обосновывается ссылками на предписания Корана. Так, профессор Аз-ЗейтуныМ.ас-Сувейихи, напоминая о том, что ислам признает свободу вероисповедания (ВлНет принуждения в вереВ»), подчеркивает, что в Коране нет никаких указаний на то, что вероотступники должны нести наказание в этом мире. Напротив, в нем (сура 47, аяты 25, 27) акцентируется, что кара ждет их в загробном мире. Более того, напоминает М.ас-Сувейихи, в аяте 125 суры 16 однозначно указано, что Бог, а не люди, должен определять, кто является праведником, а кто тАУ вероотступником. В связи со ссылками террористов на хадис, гласящий: ВлКто поменяет религию, тех убивайтеВ», он отмечает, что Коран тАУ это слово Божие, в то время, как хадисы тАУ тексты предположительные, основанные на признании их в свое время улемами. К тому же, указывает М.ас-Сувейихи, Мухаммед никогда не казнил вероотступников, хотя ренегатов было в то время немало.

Реформаторы не свободны от ностальгии по тем временам, когда Арабский халифат представлял собою великую державу, простирающуюся от Китая до Испании. Налицо и идеализация представлений о нем: халифат рассматривается как государство, в котором царила справедливость, было покончено с притеснениями, расцветала цивилизация. Вместе с тем тАУ и в этом реформаторы коренным образом расходятся с возрожденцами тАУ налицо четкое понимание, что возврат к той эпохе невозможен. Реально, подчеркивают они, речь может идти лишь о наращивании координации деятельности мусульманских государств на международной арене, для чего следует более широко использовать возможности ОИК и повысить ее эффективность.

Религиозный модернизм всегда являлся одной из составляющих официальной идеологии в Тунисе, в которой он сосуществует с социал-демократическими представлениями и с национализмом. Основы этой идеологии были заложены первым президентом страны Х.Бургибой, который тАУ вопреки распространенному мнению тАУ не был сторонником полной вестернизации Туниса. Он не отвергал ислам, не призывал порвать с ним, не считал, что мусульманская религия является причиной экономической отсталости. Но при этом Х.Бургиба выступал за реформирование ислама на основе нового прочтения Корана, что, по его мнению, должно было позволить мусульманам идти по пути прогресса. Его реформаторская деятельность затронула практически все сферы общественной жизни. Были упразднены шариатские суды и повсеместно введена система светского судопроизводства, ликвидированы вакуфы, в ведение Министерства образования переданы Аз-Зейтуна и другие религиозные учебные заведения. Коренным образом изменилось положение женщины тАУ сразу же после получения Тунисом независимости была запрещена полигамия, законодательно установлен минимальный возраст вступления в брак, вопрос о разводе стал решаться через светский суд, причем мог быть поставлен по инициативе как мужа, так и жены, а решение, с кем должны остаться дети, также принимается в судебном порядке. В 1957 году женщинам было предоставлено право избирать и быть избранными. В своем стремлении реформировать ислам Х.Бургиба не остановился перед требованием отказаться от двух из пяти ВлстолповВ» этой религии. Он призвал не поститься в рамадан, поскольку это наносит ущерб производительности труда, и не совершать хадж, поскольку это ведет к вывозу из страны валюты, а ограничиться паломничеством в Кейруан к мечети Окбы ибн Нафии и гробнице сподвижника пророка Аль-Баляви Брадобрея. В обоснование проводимых им реформ Х.Бургибассылался, как правило, на соответствующие суры Корана либо на труды факихов. Одновременно он широко использовал иджтихад, подчеркивая свое право на него как верующего мусульманина. Такая линия президента была поддержана модернизаторски настроенной частью духовенства, принявшей ряд фетв, одобряющих реформы. Х.Бур-гибе удалось добиться изменения менталитета тунисцев, и в современном Тунисе его подход к исламу продолжает рассматриваться как образец, достойный подражания.

Ислам реформаторской направленности всегда был одной из составляющих официальной идеологии в Алжире, причем даже тогда, когда эта страна придерживалась социалистической ориентации. Более того, с течением времени концепция Влалжирского социализмаВ» приобретала все более заметную исламскую окраску. Если в принятой на съезде Фронта национального освобождения в 1964 г. Алжирской хартии провозглашалось, что социализм в Алжире не должен определяться арабо-мусуль-манскими традициями, а, напротив, ислам должен соответствовать социалистическому выбору страны, то в Национальной хартии, одобренной на референдуме в 1976 г., констатировалось, что Влсоциализм в Алжире порожден не материалистической абстракцией и не связан с какой бы то ни было догматической концепциейтАж Ислам принес в мир возвышенную концепцию человеческого достоинства, которая осуждает расизм, шовинизм, эксплуатацию человека человекомВ». Реформаторское направление в исламе продолжает пользоваться в АНДР популярностью и в настоящее время. В качестве примера можно сослаться на идеологическую платформу буржуазной Партии алжирского обновления, выступающей за модернизацию общества на основе Влсовременного прочтения исламаВ».

Мусульманская религия с самого начала была идеологической базой революционного движения в Ливии. Вскоре после прихода к власти Совет революционного командования (СРК) ЛАР выдвинул лозунг, что Сентябрьская революция тАУ это также и исламская революция. Несколько позже председатель СРК М.Каддафи заявил, что в Ливии будет строиться Влисламский социализмВ», основанный на догматах Корана, исходя из которых предполагалось не только сохранить частную собственность, но и поощрять деятельность национального капитала в целях ускорения экономического развития страны.

Мусульманская религия наряду с научным социализмом, анархизмом и арабским национализмом стала одним из источников и составных частей разработанной М.Каддафи в 70-х годах Влтретьей мировой теорииВ», основные постулаты которой изложены в написанной им ВлЗеленой книгеВ». Вместе с тем, поскольку эта теория претендует на универсальность, будучи призванной обеспечить решение проблем всего человечества, а не только мусульманских стран, прямых ссылок на ислам в ВлЗеленой книгеВ» не содержится, хотя роль религии в жизни общества исследуется в ней достаточно подробно.

По мнению приверженцев Влтретьей мировой теорииВ», двумя основными факторами, определяющими ход исторического процесса, являются национальный (он же социальный) и религиозный. М.Каддафи признает, что у каждой нации тАУ своя религия, и считает такое положение дел естественным.

Религиозный фактор способен разъединить нацию, но он способен и сплотить различные нации в единое целое. Главное же тАУ религия наряду с обычаем является источником естественных законов, которым человечество должно следовать, в том числе, в политике и экономике. Но при этом роль религии не абсолютизируется. Более того, религиозный фактор рассматривается как имеющий меньшее значение, чем фактор социально-национальный, который играет системообразующую роль.

Хотя, как явствует из Влтретьей мировой теорииВ», речь идет о роли религии вообще, т.е. роли любого религиозного учения, М.Каддафи не скрывает, что ислам имеет неоспоримое преимущество перед другими конфессиями. Он убежден, что только Коран дает исчерпывающий ответ на вопросы о происхождении и будущем мира, человека и природы, границах истины, определении понятий ВлдоброВ» и ВлзлоВ», поведении индивида и т.д. Но при этом Коран не является практическим наставлением, а представляет собою источник личной морали и общих правовых принципов. ВлТретья мировая теорияВ» исходит из его духа в том, что касается анализа и путей обустройства социальной жизни, но при этом дает ему новое толкование.

В постулатах Влтретьей мировой теорииВ» действительно прослеживается заметное, хотя и не афишируемое воздействие ислама. Это признает, впрочем, и сам М.Каддафи, заявивший в феврале 1978 г., т.е. вскоре после провозглашения в Ливии Влвласти народаВ», что джамахирийская система вытекает из 38 аята 42 суры, гласящего: ВлВы должны держать совет друг с другомВ». В таком контексте система местных народных собраний, районных народных конференций и Всеобщего народного конгресса рассматривается как развитие исламского принципа участия общества в управлении. Обращает на себя внимание и то, что, хотя М.Каддафи, проводя мысль о недопустимости создания партий, не ссылается на постулаты мусульманской религии, его взгляды на этот счет совпадают с точкой зрения исламистов, в частности ливийских ВлБратьев-мусульманВ».

Влияние ислама прослеживается и в закрепленном в ВлЗеленой книгеВ» принципе, что земля не является чьей-либо собственностью, хотя любой вправе использовать ее для обработки при своей жизни и жизни наследников. Это положение явно перекликается с исламским постулатом, гласящим, что земля является собственностью бога. Воздействие религиозных принципов просматривается также в запрете, введенном ливийским лидером на ростовщичество.

Достаточно сильные позиции ислам призван сохранять в Ливии в правовой сфере. В ВлДекларации об установлении власти народаВ» зафиксировано, что ВлКоран является основным законом обществаВ» (т.е. заменяет собою конституцию). Более того, ливийские законы должны, по мнению М.Каддафи, быть сформулированы на основе Корана, что предотвратит их Влпроизвольное толкование различными шарлатанамиВ»56. Влияние ислама налицо, наконец, и в социально-бытовой сфере, что нашло отражение, в частности, в запрете на алкогольные напитки.

Все это не дает, однако, оснований для того, чтобы рассматривать взгляды М.Каддафи как носящие религиозно-политический характер. Положения ислама служат для руководителя ливийской революции не абсолютной истиной, которая должна быть осознана и разъяснена, а лишь своего рода Влотправной точкойВ» для обоснования и развития выдвигаемых им идей.

Признавая важность диалога цивилизаций и религий, сторонники Влтретьей мировой теорииВ» полагают, что такой диалог может принести реальные результаты лишь в том случае, если будет осуществлена перестройка всей системы международных отношений. Такая перестройка должна носить не менее радикальный и всеобъемлющий характер, чем предлагаемое М.Каддафи коренное преобразование существующих экономических и политических систем. Она предполагает формирование нескольких крупных группировок государств, таких, как уже существующий Европейский союз, начавший образовываться Африканский союз, но также союз стран Южной Америки и т.п. Это тАУ помимо всего прочего тАУ позволит уменьшить количество государств, что облегчит достижение взаимопонимания между ними. Второй основополагающий элемент тАУ реформа ООН, суть которой заключается не только в передаче Генеральной Ассамблее полномочий Совета Безопасности, включая придание ее решениям обязательного характера, но и в превращении Генассамблеи во Влвсемирный парламент, в котором будут представлены различные цивилизации, ценности, общества, континенты и религиозные, идейные и политические взглядыВ» и обеспечено взаимопонимание и взаимодействие между ними.

Осуждая терроризм как противоречащий догматам не только ислама, но и других Влрелигий откровенияВ», приверженцы Влтретьей мировой теорииВ» основной упор делают на необходимость ликвидации порождающих этот феномен причин. К ним они относят Влнесправедливость, гнет, высокомерие, чувство превосходства, унижениеВ». Покончить со всеми этими негативными явлениями и, следовательно, с терроризмом удастся, впрочем, по их мнению, только после претворения в жизнь постулатов ВлЗеленой книгиВ».

Что касается джихада, то он рассматривается как законная, хотя и вынужденная мера, к которой прибегают для Влотражения империалистической или сионистской агрессииВ» против мусульманских стран. Но при этом призыв к священной войне будет эффективен, только если он будет исходить от самого народа, а произойдет это опять же лишь тогда, когда в исламском мире будут повсеместно сформированы местные народные собрания и народные комитеты, как того требует Влтретья мировая теорияВ». Обращает на себя внимание, что при такой трактовке понимание ВлджихадаВ» как священной войны против неверных отходит на задний план, уступая место толкованию этого термина как всенародного сопротивления агрессорам.

Если реформаторство уходит своими корнями в давнюю, возникшую вскоре после образования халифата практику адаптации политико-религиозных взглядов к меняющимся внешним условиям, а в своем современном виде восходит к воззрениямДж.Д.аль-Афгани, А.Р.аль-Кавакиби, М.Абдо, то секуляристский подход к исламу привнесен в арабский мир из Европы, с Запада.

Секуляристы исходят из того, что неспособность противостоять вызовам современности объясняется сохраняющимся у арабов стремлением политизировать ислам и привносить религию в политику. Это ведет их к поиску выхода в прошлом, а не в будущем, к отказу от объективного анализа современности и от выработки адекватной стратегии. Более того, полагают приверженцы секуляристских взглядов, главная причина неудачи попыток реформаторов модернизировать арабский мир заключается в том, что те не осмеливаются пойти на отделение религии от государства. Следовательно, делают вывод, к примеру, такие алжирские теоретики и политические деятели, как С.Саади, Р.Малек, Х.аш-Шариф, модернизация и Алжира, и арабского мира, их адаптация к требованиям современности станет возможной лишь при условии отделения религии от политики и в целом от власти.

Особенностью исламского секуляризма является то, что свои взгляды его приверженцы обосновывают ссылками на примеры, почерпнутые из религии. Утверждается, в частности, что именно таких подходов придерживался-де Мухаммед, начавший в мединский период проводить четкую грань между властью религиозного деятеля и светского владыки. Таким образом, тАУ как это не парадоксально на первый взгляд, тАУ исламские рамки даже для секуляристов остаются наиболее естественными для выражения своих воззрений.

В своих взглядах приверженцы секуляризма исходят из того, что главный структурный элемент человечества тАУ это нация, являющаяся единственной основой существования государств. Данный принцип носит универсальный характер и полностью применим к арабским странам, принадлежность которых к исламской умме определяющего значения не имеет. Вместе с тем понимание под ВлнациейВ» арабской нации с вытекающей из этого приверженностью панарабизму было свойственно лишь ливийцам, да и то только в 60тАУ70-х годах. В остальных странах Магриба под ВлнациейВ» подразумевалась нация тунисская, алжирская, марокканская. Именно такое представление прочно укоренилось там в массовом сознании. Хотя налицо были чувства солидарности с народами ближневосточных стран, особенно в связи с арабо-израильским конфликтом, но эти народы рассматривались как ВлбратскиеВ», ощущение принадлежности к одной с ними нации в Магрибе не прослеживалось. В начале же XXI в. в общественном сознании начало набирать силу стремление отгородиться об Ближнего Востока с его бесконечными, но при этом не затрагивающими напрямую североафриканские страны проблемами.

В конце XX тАУ начале XXI в. именно в среде секуляристов получили наиболее широкое распространение представления о демократии как политической системе, способной объединить все религиозные, интеллектуальные и политические силы каждой страны и подчинить эти силы решению общенациональных задач. Хотя за образец здесь брался западный опыт, налицо было и понимание того, что форсированный перенос на арабскую почву американской или одной из западноевропейских политических моделей невозможен, что демократизация стран Магриба и Ближнего Востока должна осуществляться поэтапно с учетом их специфики, обусловленной, в том числе, приверженностью населения исламу.

Путь к политической либерализации лежит, по мнению секуляристов, через внедрение в общественное сознание и параллельно в политическую практику принципов плюрализма, через формирование в арабских, да и в других мусульманских странах гражданского общества. Демократическое государство видится им как государство, сохраняющее нейтралитет в отношении убеждений своих граждан и обеспечивающее их равноправие вне зависимости от национальной или религиозной принадлежности. Следование такой линии приведет к возникновению взаимопонимания между властью и обществом и обеспечит политическую стабильность. При этом подчеркивается, что реализация подобной схемы невозможна без отказа общества от господствующих в нем в настоящее время и унаследованных от Влэпохи подчиненияВ» представлений и традиций, в т.ч. религиозных.

Отделение религии от государства заключается, по мнению секуляристов, прежде всего в ее отделении от политики. Это не означает, что религиозные деятели не могут участвовать в политической жизни, но они вправе это делать только в личном качестве, обязаны не руководствоваться в своей деятельности исключительно нормами ислама, а строго соблюдать конституцию и существующие законы. Отделение религии от государства невозможно без придания абсолютно светского характера законам о гражданском состоянии, особенно семейному кодексу, а также законам о наследовании. Это, однако, не означает, что гражданский брак не может сопровождаться браком, заключенным в соответствии с религиозными обрядами, или что завещание не может быть в соответствии с личной волей завещателя составлено на основе норм шариата. Мечети, церкви и синагоги продолжают функционировать, мусульманин остается мусульманином, христианин тАУ христианином и иудей тАУ иудеем. Более того, подчеркивается, что ислам должен играть важную, если не решающую роль в культурной сфере, способствуя сохранению национальной самобытности арабов, не позволяя им потерять в условиях глобализации свою идентичность. Таким образом, секуляризм, по мнению его приверженцев, означает не безбожие или отказ от веры, а лишь отдачу божьего тАУ богу, а кесарева тАУ главе государства.

Идеи секуляристов не получили в странах Магриба широкого распространения. Их приверженцами являются, в основном, вестернизированные представители интеллектуальной элиты и истеблишмента. Секуляристские взгляды нередко подвергаются острой критике. Секуляристов упрекают в чрезмерном и ВлоднобокомВ» увлечении идеей демократизации, игнорировании социально-экономических проблем, невнимании к вопросам внешней политики, но также и в стремлении маргинализировать роль религии.

Обращает на себя внимание отсутствие четкой гра

Вместе с этим смотрят:

Presidential еlections in the USA

Анализ значения Средней Азии в работах учёных геополитиков

Вiги i торi в полiтицi Британii

Взаимоотношение государства и личности в тоталитарном государстве

Виды монархий в современном мире