Феномены Коллективного бессознательного

Подхватилин Н.В.

ВлИнтуитивное мышление тАУ священный дар, рациональное мышление тАУ преданный слуга. Парадоксально, но в современной жизни мы поклоняемся слуге и совращаем господинаВ»

Альберт Эйнштейн.

Коллективное бессознательное

Феномены коллективного бессознательного описывались с глубокой древности. Относительную структурность в понимание данного феномена, несомненно внес Карл Густав Юнг.

В своих исканиях он определил или попытался определить общее содержание процессов происходящих Влна поверхностиВ» психики и её ВлглубинеВ». Его учение граничит с мистикой и религией. Сложно поддается рациональному анализу и синтезу. Но тем не менее объясняет существование коллективного бессознательного как остова мыслей живущих ныне и ранее людей.

Все таки решающем в этом направлении развития мысли является постулат: Влияние коллективного бессознательного ощущается через интуицию и рационально плохо поддается объяснению. Но именно это влияние определят судьбу индивида и социума.

ВлтАж Конечно, поверхностный слой бессознательного является в известной степени личностным. Мы называем его личностным бессознательным . Однако этот слой покоится на другом, более глубоком, ведущем свое происхождение и приобретаемом уже не из личного опыта. Этот врожденный более глубокий слой и является так называемым коллективным бессознательным . Я выбрал термин ВлколлективноеВ», поскольку речь идет о бессознательном, имеющем не индивидуальную, а всеобщую природу. Это означает, что оно включает в себя, в противоположность личностной душе, содержания и образы поведения, которые cum grano salis являются повсюду и у всех индивидов одними и теми же. Другими словами, коллективное бессознательное идентично у всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным.

Существование чего-либо в нашей душе признается только в том случае, если в ней присутствуют так или иначе осознаваемые содержания. Мы можем говорить о бессознательном лишь в той мере, в какой способны удостовериться в наличии таких содержаний. В личном бессознательном это по большей части так называемые эмоционально окрашенные комплексы , образующие интимную душевную жизнь личности. Содержаниями коллективного бессознательного являются так называемые архетипы .

Выражение ВлархетипВ» встречается уже у Филона Иудея ( De Opif . mundi ) по отношению к Imago Dei в человеке. Также и у Иринея , где говорится : ВлMundi fabricaton non a semetipso fesit haec, sed de aliens archetzpis transtulitВ».

Обращение к бессознательному является для нас жизненно важным вопросом. Речь идет о духовном бытии или небытии. Люди, сталкивающиеся в сновидениях с подобным опытом, знают, что сокровище покоится в глубинах вод, и стремятся поднять его. Но при этом они никогда не должны забывать, кем они являются, не должны ни при каких обстоятельствах расставаться с сознанием, тем самым они сохраняют точку опоры на земле; они уподобляются тАУ говоря языком притчи тАУ рыбакам, вылавливающим с помощью крючка и сети все то, что плавает в воде. Глупцы бывают полные и неполные. Если есть и такие глупцы, что не понимают действий рыбаков, то уж сами-то они не ошибутся по поводу мирского смысла своей деятельности. Однако ее символика на много столетий старше, чем, скажем, неувядаемая весть о Святом Граале. Не каждый ловец рыбы является рыбаком. Часто эта фигура предстает на инстинктивном уровне, и тогда ловец оказывается выдрой, как нам это известно, например, по сказкам о выдрах Оскара А. Х. Шмитца.

Смотрящий в воду видит, конечно, собственное лицо, но вскоре на поверхность начинают выходить и живые существа; да, ими могут быть и рыбы, безвредные обитатели глубин. Но озеро полно призраков, водяных существ особого рода. Часто в сети рыбаков попадают русалки, женственные полурыбы-полулюди. Русалки зачаровывают:

Halb zog sie ihn, halb sank er hin

Und ward nicht mehr gesehn.

Русалки представляют собой еще инстинктивную первую ступень этого колдовского женского существа, которое мы называем Анимой. Известны также сирены, мелюзины, феи, ундины, дочери лесного короля, ламии, суккубы, заманивающие юношей и высасывающие из них жизнь. Морализирующие критики сказали бы, что эти фигуры являются проекциями чувственных влечений и предосудительных фантазий. У них есть известное право для подобных утверждений. Но разве это все - правда? Подобные существа появляются в древнейшие времена, когда сумеречное сознание человека еще было вполне природным. Духи лесов, полей и вод существовали задолго до появления вопроса о моральной совести. Кроме того, боялись этих существ настолько, что даже их впечатляющие эротические повадки не считались главной их характеристикой. Сознание тогда было намного проще, его владения смехотворно малы. Огромная доля того, что воспринимается нами сегодня как часть нашей собственной психики, жизнерадостно проецировалась дикарем на более широкое полеВ».

Феномены коллективного бессознательного в психологии Влпамяти предковВ»

Современные исследователи проявлений феноменов коллективного бессознательного, всё больше и больше находят историко-культурных феноменов позитивного взаимодействия с потенциалом ресурсов данной области.

Психотерапевт Екатерина Михайлова обращает внимание на этнические элементы коллективного бессознательного. Психотехнически показывает что, общее поле коллективного бессознательного подразделяется на более компактные обусловленные социкультурной средой проживания определенной группы людей. Ведь ВлпредкиВ», которые Влсмотрят с небесВ» на здесь живущих, суть архетипы Юнга. И начинаются такие рассуждения с вопроса:

Вл.А кто я вообще такой?В» тАУ в смысле профессиональном, семейном, социальном? Как говорят психологи, нарушается ощущение самоидентичности. А когда у человека возникает неясность в его горизонтали, тогда опору можно найти в вертикали тАУ в своем роду, у своих предков.

И для нас само по себе незнание семейной истории тАУ уже травма. Мы же прекрасно понимаем, почему так мало знаем тАУ потому что уничтожились документы, скрывались сведения о людях, родство с которым было опасно, потому что кидало с места на место войнами, ссылкамитАж А человек хочет знать, какого он рода-племени. Люди, не имеющие отца, придумывают его себе. Отсутствие родни всегда считалось большим несчастьем. ВлВот умру я, умру я, похоронят меня, и никто не узнает, где могилка моятАжВ» Вот это сиротство в широком смысле, ощущение ВлничейностиВ», оно у нас очень глубокое, болезненное. А когда болит все время и у многих, то это уже и болью-то не считается, а на самом деле онатАж

Это как заноза, вроде и не болит, а ноет, не отпускает.

И, тем не менее, мы знаем значительно больше, чем нам кажется. Во-первых, в каждой семье существует некая легенда, миф, причем и по отцовской, и по материнской линиям. Вспомните эти вечные разговоры о том, на кого похож ребенок, о том, где жили раньше (ВлтАждо того, как мы переехали с Сокольников на ЛенинскийВ»), кто как помер, кто чего достиг, кто как боролся, как выживал. Вспомните альбомы с фотографиями (ВлА это кто? тАУ А это дядя Коля, которыйтАжВ»). Если собрать обрывки детских воспоминаний, каких-то разговоров, клочки, лоскутки, случайные детали, запавшие в память, тот много всего понаберется. В памяти оседают порой малопонятные бабкины присказки, фрагменты казавшихся когда-то занудными рассказов. Крупицы информации об истории рода разбросаны в многочисленных бытовых разговорах, начиная с выбора работы и кончая выбором постельного белья, еды (и здесь есть версии материнские, отцовские, бабушкинытАж).

Допустим, мама любит пельмени, потому что она из Сибири, но варит папе борщи, потому что он с УкраинытАж

Да, ВлтамВ» принято так, а Влу насВ» тАУ этак. Бабушки даже не задумываются о том, что рассказывают внукам нечто об отношениях двух ветвей рода, - они просто бухтят себе, занимаясь какими-то домашними делами, а на самом деле по капельке, между прочим, фактически передают семейные традиции. Хотя у нас это так и не называют. (ВлНу, какие там традиции? Что, у нас шашка прадеда висит на стене или прабабушкины драгоценности хранятся в шкатулке?В») Более того, очень многое передается вообще не словами. Ребенок узнает, что машины опасны, не потому, что ему читают лекцию о правилах уличного движения, а потому, что когда его через дорогу переводят, у взрослого рука напрягается. Очень важно не только то, о чем дома говорят, но и то, о чем не разговаривают или замолкают, меняя тему, что упорно не замечают, от чего отворачиваются. Такие напряженные ВлдыркиВ» в общении четко указывают на то, что мы в семейной терапии называем Влскелетом в шкафуВ» (если он был похоронен с должными почестями и оплакан, то уже не скребется из шкафа).

Речь идет о неких семейных тайнах. Это могут быть самые разные вещи. Например, до рождения ребенка был, оказывается, еще один, который умер, о чем сыну никогда не говорили, но почему-то он это знает. Или, допустим, что-то о голоде. Замечали, в России детей перекутывают и перекармливают? Как нам передается вот это ощущение, что в ребенка надо впихнуть побольше и сейчас, пока есть? Причем, заметьте, лишнюю ложечку ему обычно кладет бабушка.

Так тАУ не словами тАУ она передает некую информацию. И мы усваиваем ее так же, как понимаем, что дорога опасна.

Современные психологи называют это ВлсообщениемВ». В данном случае бабушка нам без слов передает сообщение об отмеренности продуктов в пережитой ею эвакуации, о том, что детям нужно лучший кусок отдатьтАж Порой подобная информация о том, что тАУ хорошо, что- плохо, что тАУ можно, а что тАУ нельзя, передается нам очень смутными сообщениями. Иногда такого рода послания, назовем это так, бывают очень-очень издали..В»

Границы объективной реальности и веры в процессе взаимодействия с коллективным бессознательным.

Отвечая на вопрос: ВлГде вымысел и фантазия, а где феномен коллективного бессознательного?В» известный психолог, Игумен монастыря отец Евмений, рассуждает о том существуют ли критерии нормальности?

Где эта тонкая грань между сумасшествием и гениальностью? Причем, в предлагаемом контексте первое тАУ это собственные галлюцинации, а второе, влияние коллективного бессознательного. ВлтАжОпределение нормы психического здоровья относится к числу самых сложных опросов современной психологии. Однако нередко в церковной среде можно встретить людей, которые начинают верить в свою ВлненормальностьВ», поскольку такое определение дал (или подтвердил) пастырь, духовник.

В Настольной книге священнослужителя существует такое предостережение по поводу постановки диагноза ВлненормальностиВ» тому или иному человеку со стороны пастыря:

Вл За пределы нормы интеллектуального развития человека в равной степени выходят и слабоумие и гениальность. Точно также отклонением от некоторой интуитивно понимаемой душевной нормы могут считаться и одержимость и блаженство. Поэтому пастырь-исповедник должен обладать собственно духовным опытом, христианской интуицией, знанием основ православной традиции душепопечительства и быть знакомым с некоторыми, пусть даже самыми общими, основами психиатрии. Но и в этом случае суждение о психическом здоровье прихожанина должно выноситься им с сугубой осторожностью и с учетом всех возможных индивидуальных особенностей каждого конкретного человека В».

Одним из наиболее ярко выраженных критериев нормальности можно считать, с определенной долей условности, приспособленность.

ВлНо приспособленность тАУ полагает митрополит Антоний Сурожский, - понятие очень сложное. Потому что можно приспособленность видеть в том, что ты тАУ точно такой, как все. Но можно видеть ее и в обратном, то есть в том, что у тебя достаточно личного, объективного суждения, чтобы противостоять всем тАУ но с какой-то закономерностью: не просто лягаться вправо и влево, а произносить суждение и соответственно действовать. Между этими двумя крайностями есть масса оттенков, но так или иначе нормальность всегда определяется той или иной формой приспособленности, и это очень относительное определение, потому что оно чисто практическое. Например, на основании такого определения можно сказать, что целый ряд великих людей и святых были ненормальные; в конечном же итоге они-то были нормальны, а мы тАУ нет.

Но когда мы можем рассматривать человека как достаточно нормального, встает вопрос о его ответственности, об ответственности за его поступки по отношению к людям, по отношению к БогуВ»

Обратите внимание на предыдущее повествование. Оно указывает на ответственность, которая обязательно возлагается на человека, когда он частично функции коллективного бессознательного берет на себя. То есть чем больше мы хотим контролировать свою жизнь, тем самым обеспечивая себе ощущение свободы, тем громадней груз дел, которые необходимо контролировать и нести ответственность.

Все ли по настоящему готовы к этому?тАж

Ответственность не в смысле набора логически выстроенных догм, а ответственность оплаченная своей Жизнью. Когда логика (нормальность) дает сбой и сильный человек смеётся над своей самонадеянностью и ВлправильнымиВ» расчетами Влуспешного результатаВ»?

ВлтАжИзвестное неуважение к так называемым Влкритериям нормальностиВ» высказывали еще старые авторы. Так, французский психиатр Кюльер говорил, что Влв тот самый день, когда больше не будет полунормальных людей, цивилизованный мир погибнет, погибнет не от избытка мудрости, а от избытка посредственностиВ». А по ироничному замечанию итальянского психиатра Чезаре Ломброзо, Влнормальный человек тАУ это человек, обладающий хорошим аппетитом, порядочный работник, эгоист, рутинер, терпеливый, уважающий всякую власть, животноеВ».

По замечанию Д. Е. Мелехова, многие гениальные люди оставались таковыми не благодаря, а вопреки своим психоболезням, за счет реализации своих творческих возможностей.

ВлПо формальным признакам почти каждому гению можно поставить психиатрический диагноз, что и делалось неоднократно. Так сонмом психиатров в 20-е годы были вынесены диагнозы: Пушкину тАУ психопатия, Л. Толстому тАУ шизофрения, Тургеневу тАУ истерия, Достоевскому тАУ эпилепсия. Клиническая картина в данном случае вполне накладывалась на душевную жизнь писателей. Но психиатры не могли заметить главного: душа гения не вмещалась в рамки категорий психиатрииВ».

Однако, существует качественно иное понимание нормы. Это происходит в случае различения понятий ВлчеловекВ» и ВлличностьВ». Тогда последнее можно рассматривать как инструмент, орган, орудие человеческой сущности.

ВлВ этом случае характеристика личности, ее ВлнормальностьВ» или ВланомальностьВ» будет зависеть от того, как служит она человеку, способствует ли ее позиция, конкретная организация и направленность приобщению к родовой человеческой сущности или, напротив, разобщает с этой сущностью, запутывает и усложняет связи с ней. Таким образом, понятие нормы приобретает иную адресность и вектор: не к статистике, адаптации и т. п., а к представлению о человеческой сущности, к образу человека в культуре. Другими словами, проблема нормального развития личности ставится в зависимость от проблемы нормального развития человека. Последнее, в самом общем виде, понимается как такое развитие, которое ведет к обретению человеческой сущности, к соответствию понятия ВлчеловекВ».

Формирование личности человека в контексте неразрывных связей интуитивному следованию зову предков. Есть суть теогонии языческого русского социума. Которая в последствии сильно украсила христианство и стало православным мировоззрением.

Уместно заметить, что влияние коллективного бессознательного осуществляется на ВлподпороговомВ» уровне восприятия. Человек осознает, Влкак следствие контактаВ» лишь Влсильные беспричинные эмоцииВ», которые в последствии влияют и на весь гомеостаз организма.

Психосоматические проявления конфликта ВлличностиВ» и Влпотенциями коллективного бессознательного.

Полезной, в медицинском аспекте, тема, будет в исследовании симптоматики физиологических расстройств вызванных противопоставлением (напряжением) личного ВлэгоВ» с Влэго коллективнымВ».

Переход от ВлпсихологическихВ» рассуждений к ВлфизиологическимВ» необходимо сделать через теорию о логических уровнях (Роберт Дитлс 1997).

Где непосредственное взаимодействие цепочки психология-психика-тело, осуществляется через вовлечение неврологической ВлцепиВ» в действие. Которая осуществляется через эмоционально волевую сферу в психике человека на следующие системы организма в зависимости от напряжения вызванным сложностью обрабатываемой человеком информации.

Итак, нейро-логические уровни:

Идентичность тАУ имунная система и эндокринная система, глубинные функции жизнеобеспечения.

Убеждения тАУ автономная нервная система (например, частота сердцебиений, расширение зрачков, и т.д.). тАУ бессознательные реакции.

Способности тАУ корковые системы тАУ полусознательные действия (движения глаз, поза, и т.п.).

Типы поведения тАУ моторная система (пирамидный отдел и мозжечок) тАУ сознательные действия.

Внешнее окружение тАУ переферийная нервная система, чувствительные ощущения и рефлекторные реакции.

В приведенной теории мы видим, как психическое состояние человека может влиять на механизмы иммунитета. Эмоции влияют на секрецию определенных гормонов, в частности щитовидной железы и надпочечников. Эндокринологи говорят о существовании прямой взаимосвязи между желанием жить и химическом балансе в мозге.

М.В. Струковская говорит, что сухое, ВлклиническоеВ», понимание психосоматических симптомов и успешное их устранение диктуют необходимость Влрасстаться со столь вкоренившимся в нас отграничением психического от соматическогоВ» и идти всюду и всегда по пути физиологического обоснования реакций целостного организма со всеми их последствиями, т. е. Влпереводить всю психогению на физиологический языкВ» (Павлов И. П., 1934). К важнейшим достижениям отечественной нейрофизиологии принадлежит разработанная П. К. Анохиным (1935 тАУ 1975) биологическая теория функциональных систем как замкнутого контура автоматической регуляции тАУ широкого функционального объединения значительного числа физиологических компонентов (различно локализованных структур и процессов) с постоянной сигнализацией о результате действия для получения определенного приспособительного эффекта, необходимого в данный момент в интересах целостного организма. Любая качественно очерченная эмоция рассматривается в свете этой теории как целостная функциональная система со всеми присущими ей закономерностями ( специальная физиологическая категория динамических интегративных процессов, объединяющая кору головного мозга и подкорковые образования). Положение о функциональной системе расшифровывает практически и нормальные функции организма, и различные формы их нарушений, и компенсаторные процессы при восстановлении нарушенной функции, и такие понятия, как декомпенсация состояния и выздоровление, утверждая по сути дела приоритет нашей страны не только в физиологической кибернетике, но и в нейрофизиологическом обосновании психосоматических симптомов.

Именно эмоции (первое звено в общей цепи приспособительных процессов) выступают как такие формы реакций, которые, сменяя друг друга, охватывают весь организм и позволяют ему Влсо спасительной быстротойВ» отвечать на любые воздействия окружающей среды еще до установления их конкретных параметров. Именно эмоции определяют Влединый план в архитектуре живого организмаВ», санкционируя либо отвергая его разнообразные функции на основании одного и того же принципа тАУ наличия или отсутствия эмоции удовлетворения (единственного нередко критерия полноценности и законченности физиологического или поведенческого акта). Именно эмоции (один из наиболее демонстративных примеров соматовегетативной интеграции скрупулезно согласованного течения центральных и периферических процессов) детерминирует всю жизнедеятельность организма.

Функции эмоций сводятся в конечном счете к модификации (обычно повышению) энергетических ресурсов организма, формированию тенденции к поддержанию (увеличению) либо, наоборот, устранению (уменьшению) контакта с фактором, оказывающим то или иное влияние на индивида (этим определяется и знак эмоции), и организации специфических форм поведения, соответствующих качественным особенностям воздействующего фактора. У человека эмоции служат для оценки не только биологических и социальных потребностей, но и степени их удовлетворения; даже чисто биологические переживания становятся при этом социально окрашенными.

Таким образом, эмоции (Влабсолютный сигналВ» полезности или вредности любого воздействия, производящий почти мгновенную интеграцию всех функций организма) приобретают совершенно исключительное значение по отношению ко всем другим механизмам адаптации. Не случайно первичные ощущения примитивных животных превращаются и затем закрепляются в процессе эволюции в многогранные эмоциональные состояния. Этому соответствует и постепенное усложнение нервной системы, функции которой у наиболее простых живых организмов выполняют практически самые древние медиаторы тАУ адреналин, ацетилхолин, гистамин и др. Как показывают эмбриологические исследования, классические медиаторы (ацетилхолин и моноамины) начинают функционировать как локальные гормоны задолго до появления специализированных нервных структур (в так называемом донервном периоде индивидуального развития) и лишь позднее, в онтогенезе, уступают эту функцию собственно гормонам (Мицкевич М. С., 1978).

В свете биологической теории эмоций сопряженность аффективных и висцеро-вегетативных расстройств становится фактом, не только клинически установленным, но и физиологически непреложным. Анализ физиологической архитектоники эмоциональных состояний свидетельствует об одинаковой, по П. К. Анохину, правомерности двух рядов физиологических явлений: эффекторного выражения той или иной эмоции (Влрабочего эффектаВ» различных органов и систем) и ее субъективного самоощущения (более или менее выраженного чувства подавленности и тоски, тревоги и внутреннего беспокойства). Эта взаимосвязь, выработавшаяся в процессе эволюции, направлена на подготовку организма к активной борьбе с физической опасностью, хотя соответствующие вегетативно-сосудистые сдвиги у человека возникают и при любом стрессе социального характера. Выраженность этих сдвигов отражает степень эмоционального напряжениятАжВ».

Как мы видим, всё больше и больше людей науки начинают учитывать и использовать практически в своей деятельности феномены коллективного бессознательного. И что больше всего радует, так это практический подход к данной теме. Теории оставляют время и место ВлпотомВ» домысливать происходящее.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://centercep.ru/

Вместе с этим смотрят:

"Информационный человек": личность в эпоху глобализации

"Реформы" образования - сегодня

10 теми по психологii i педагогiцi

17 шагов для разрешения конфликтов

Christmas in Britain (Рождество в Британии)