3.1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
ПАРТИЙ КАК АКТОРОВ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ
В регионах постсоветской России идёт формирование конкурентной среды политического процесса. Партии являются важнейшим институтом, выполняющим функции посредничества между обществом и государством, агрегирования и артикуляции социальных интересов, целеполагания, участия в выборах. Применительно к постсоветской России речь может идти о двух видах партийных структур: территориальных организациях федеральных партий в регионах, а также о региональных партиях. Каждый из них имеет своеобразную социальную базу, идеологические цели, виды деятельности. Сети обоих видов партий переплетаются, а подчас организации общероссийских партий строятся на основе бывших региональных сетей. Это закономерно, т.к. диверсификация политических систем российских регионов в 1990-х гг. привела к оформлению обособленных протопартийных сил. Известная автономия региональных политических «рынков» приводила к тому, что в каждом субъекте РФ складывалась своя композиция «игроков», свои правила и игры и ресурсные базы.
Укрупнение и монополизация политических рынков регионов, их встраивание в окрепшую федеральную систему ведет к поглощению слабых, сугубо региональных партий и движений общероссийскими. Выстраиваются вертикально интегрированные сети партий на уровнях: центральном, региональном и местном. Но «человеческий» и ресурсный материалы для строительства неизбежно несут на себе отпечаток начальных, незрелых стадий партогенеза 1990-х гг.
В аспекте нашего лекционного курса партия - это высокоорганизованная группа единомышленников, которая стремится получить и использовать политическую власть в своих интересах. Партия является одним из ключевых институтов политической системы общества. Ведь она обеспечивает «на входе» в политическую систему выдвижение и аргументацию политических требований общественных групп к власти, а «на выходе» из системы партии участвуют в разработке и принятии стратегических решений1.
Основные признаки партии:
- иерархическая сложная структура, обеспечивающая агрегацию и артикуляцию социальных интересов и управление членами партии со стороны выборных руководителей;
- политическая идеологическая доктрина, объясняющая состояние общества, пути и методы его преобразования;
- цель партии - завоевание и осуществление высшей политической власти;
- выражение достаточно распространенных интересов в легальных формах, что позволяет партиям иметь социальную базу и ресурсы влияния в обществе;
- партии мобилизуют поддержку масс в пользу политических программ и лидеров.
Есть сотни определений политической партии. Применительно к региональному уровню переходных обществ, какой является Россия, полезно определение З.Ньюмена. Партия - это организация «активных политических лиц в обществе, тех, кто заинтересован в контроле на государственной властью и кто, добиваясь поддержки народа, соперничает с другой группой или группами, придерживающимися иных взглядов. В таком качестве партия представляет собой могущественного посредника между общественными силами, идеологиями и официальными государственными институтами, а также в политических действиях огромного политического сообщества»2.
Важнейшие функции партий:
- выражение и теоретическое формулирование (агрегация и артикуляция) интересов социальных групп и индивидов в форме политических программ;
- институционализация политического участия граждан;
- политическая социализация граждан;
- отбор и рекрутирование политических лидеров и элит;
- борьба за верховную политическую власть или за влияние на принятие стратегических решений; поддержание и сохранение данной власти либо влияния.
Функции партий можно разделить на внешние и внутрипартийные, а также на функции «входа» в политическую систему и функции «выхода». Партии обеспечивают процессы обмена интересами и обмена решениями3. Обмен интересами обусловлен тем, что партиям нужна прочная социальная база. Структуры гражданского общества, в свою очередь, рассчитывают на поддержку своих интересов партиями в государственных органах.
Обмен интересами идёт в политической системе по двум каналам: коммуникационному и организационному. Первый из них состоит в выражении партийных интересов в СМИ и общественном мнении. Партии преобразуют требования общественных групп в идеологические программы. Способами выражения идей служат публичные выступления партийных деятелей, рекламные тексты и лозунги, голосование представителей партий в органах власти. Организационный канал обмена между партиями и структурами гражданского общества включает в себя создание и укрепление партийных организаций, формирование социальных связей с группами интересов и укрепление позиций партии в социальных сетях. Благодаря данному каналу партии создают свою социальную базу (членский состав и беспартийных сторонников), которая обеспечивает влияние партии в обществе.
Обмен решениями совершается в пределах политических институтов. Он включает в себя два взаимосвязанных процесса: процесс принятия избирательных решений обществом путем голосования и процесс принятия политических решений (политическое управление (governance). Голосуя, граждане оценивают деятельность партий и полезность партийных решений. И напротив, партии принимают такие решения, которые получат достаточную общественную поддержку4.
Типология партий может создаваться по различным критериям5:
- по организационному строению: кадровые, массовые партии; строго централизованные;
- по требованиям к участникам: с жесткой дисциплиной и слабой дисциплиной;
- по идейным основаниям деятельности: доктринальные, харизматические и патронажные; в рамках доктринальных выделяются идеологические и религиозные партии;
- по социальной базе и представительству интересов: «партии власти», аграрные, рабочие, среднего класса, крупного бизнеса и т.д.;
- по территориальному признаку: сепаратистские, регионалистские, автономистские;
- по обладанию государственной властью: правящие и оппозиционные;
- по правовому статусу: легальные и нелегальные; межгосударственные, общенациональные, межрегиональные, региональные и местные;
- по идеологии: консервативные, либеральные, социал-демо-кратические, коммунистические, экологические, фашистские, наци-оналистические и проч.
Изложенная выше трактовка партий относится к их «классическому» состоянию в 1870-1950-х гг. Современные партии переживают длительный кризис во всех измерениях своей деятельности: граждане стали значительно меньше доверять партиям; от выбора сложных идеологических программ общество перешло к выбору рекламных имиджей; правящие и крупные партии монополизируют политический рынок; функции партий становятся обслуживающими только приход к власти и её удержание. Самые решительные критики доказывают, что партии - рудимент ушедшей индустриальной эпохи и их заменят партии «новой волны» (экологические, феминистские и т.д.) либо группы интересов6.
Выход из концептуальных противоречий предложил во второй половине 1960-х гг. О. Кирххаймер. Он ввел в научный оборот термин «партия - хватай всех» (catch-all party). Ж. Шарло называл этот же феномен «партией избирателей» либо универсальной партией7. Новый тип партий стал к началу XXI в. преобладающим. Он имеет черты: интегративную и прагматичную идеологию на основе «общечеловеческих» постматериальных ценностей; нежесткое организационное строение; гибкие тактические коалиции ради прихода к власти; ключевую роль СМИ в завоевании популярности; повышенное значение лидеров и парламентских фракций в сравнении с «классическими» партиями.
Новое поколение партийных структур в 1990-х гг. получило название «картельные партии» в работах Р.Катца и П.Мэира8. Л.В. Смор-гунов даёт подробную оценку теории «картельных партий»9. В основе формирования такого рода партий - изменения социокультурных систем западных обществ второй половины ХХ в., ведущие к отчуждению партий от электората и к их олигархизации. Партии всё больше проникаются государственным интересом, всё меньше выражают требования общества. Партии становятся «брокерами» на политическом рынке, профессионализируются и становятся механизмом распределения государственных постов между профессиональными политиками. Нынешние СМИ, Интернет и сотовая связь сделали приоритетной прямую связь между партийным руководством и избирателем, резко уменьшили значение организационной иерархии. «Картельные партии» появились раньше всего и закрепились прочнее там, где есть усиленная поддержка партий со стороны государства, где есть почва для патронажных отношений.
Таким образом, смоделированные в работах Р.Катца и П.Мэира типы партий: элитной, массовой, «всеохватной» (catch - all party) и «картельной» качественно различны, серьезно влияют на тип гражданского общества и модели демократии10.
Какое имеет отношение приведенный теоретический экскурс к повседневной деятельности российских партий где-нибудь в Сибири или на Северном Кавказе? На поверхностный взгляд, никакого: этим регионам хорошо бы перейти к зрелому индустриальному обществу, сократить стадиальную пропасть со странами Запада. Но проблема гораздо глубже. Глобализация и её информационная инфраструктура создают большие возможности импорта институтов и технологий. И тогда новейший западный тип партий начинает обслуживать интересы постсоветских региональных элит при том, что наши сообщества не накопили западный опыт «классической» партийности.
Партийные системы: опыт регионов России в свете теоретических моделей.
Партийная система трактуется современными исследователями как совокупность устойчивых связей и отношений партий между собой, а также с государством и иными институтами власти11. Параметры оценки партийной системы таковы:
1) количество партий;
2) социально-политические и правовые условия деятельности партий;
3) возможности реального доступа партии к власти;
4) взаимосвязь партийной и избирательной систем (эффективное число электоральных и парламентских партий);12
5) организационное строение партий;
6) коалиционная политика партий;
7) состязательные или авторитарные партийные ситсемы;13
8) идеологическая дистанция («полярность») между партиями: от однопартийной до атомизированной14.
Поясним кратко, что коалиционная политика может осуществляться в вариантах однопартийного правления, коалиции (равноправного союза нескольких партий) либо блока (соглашения нескольких партий на неравноправной основе)15.
Деление на состязательные или авторитарные системы проводится Г.Алмондом, Дж. Пауэллом и другими зарубежными исследователями16. Состязательная система рассчитана на электоральную поддержку граждан, обеспечиваемую демократическими методами привлечения сторонников. Авторитарная система нацелена на управление обществом при агрегации интересов внутри партии «власти» или в ходе взаимодействия корпоративных групп влияния. Граждане лишаются при этом возможности реального выбора между независимыми альтернативами. Г.Алмонд, Дж.Пауэлл и их соавторы выделяют типы состязательных партийных систем по числу партий (двухпартийные, систему коалиций большинства и многопартийные). По степени межпартийных противоречий («антагонизма или поляризации партий») системы делятся на консенсусные, примирительные (консоциативную по А.Лейпхарту)17 и конфликтные. Г.Алмонд, Дж. Пауэлл подчеркивают, что степень антагонизма между партиями играет гораздо большую роль, чем формальное число легальных партий.
Авторитарные системы различаются по уровню нисходящего контроля внутри партии и степени партийного контроля над другими группами общества. Г.Алмонд, Дж.Пауэлл выявляют два крайних вида таких устройств18. Система эксклюзивной правящей партии обеспечивает полный контроль руководства полной партии над всеми политическими ресурсами; внутрипартийная борьба запрещена; партия пронизывает своей властью все государственные и общественные институты; насаждается монопольная идеология. Система эксклюзивной правящей партии, напротив, признаёт автономию групп влияния в обществе и не подавляет их, а заключает пакт на взаимовыгодных условиях. Такая система децентрализована и допускает выдвижение самостоятельных требований, но только в ограниченных размерах: либо внутри правящей партии, либо в связанных с нею группах влияния.
Идеологическая дистанция (степень «поляризации») между партиями - черта, позволившая Дж. Сартори выделить 7 типов партийных ситсем19:
1) однопартийные системы, где правит единственная легальная организация, сросшаяся с государством;
2) системы партии - гегемона, где формально есть плюрализм, но партии - союзники правящей не влияют на принятие решений;
3) системы доминирующей партии, где при реальном плюрализме много лет подряд правит одна партия;
4) двухпартийная система;
5) системы умеренного плюрализма (от 3 до 5 партий) с фрагментированными на внутренние группировки партиями;
6) системы крайнего плюрализма (от 6 до 8 партий), где партии поляризованы по взглядам и образуют сложные коалиции;
7) атомизированные системы (свыше 8 партий) с рассредоточением политического влияния и ролей.
Факторы выбора партийной системы можно изобразить в виде сложной совокупности обстоятельств, построенной по модели «воронки причинности» А. Кэмпбелла (см. также лекцию 13). Эти факторы не самодостаточны, а производны от систем более высокого уровня: политических институтов, режимов, культуры конкретного общества. Этими факторами выступают: политические традиции; институциональные параметры политической системы (форма правления, форма государственного устройства, избирательная система); модель социальной стратификации.
Российская партийная система и роль в ней региональных партийных микросистем. Сущность постсоветской партийной системы, её параметры и формы становления достаточно полно и глубоко исследованы. Поэтому мы ограничимся кратким обзором федеральной партийной системы в контексте теоретических координат, рассмотренных выше. Среди важнейших исследований темы упомянем работы Г.В.Голосова20, С.Е.Заславского и Ю.Г.Коргунюка21, В.В.Лапаевой22, Т.В.Шмачковой23, О.Ю.Малиновой24, К.Г.Холод-ковского25, А.В.Лихтенштейн26, О.В.Гаман-Голутвиной27, В.Б.Кувал-дина, М.В.Малютина28.
Партогенез в России 1990-х гг. развивался в неблагоприятных условиях сравнительно со странами Восточной Европы. Политическая традиция конкурентной многопартийности прерывалась в советское время почти на 70 лет, да и предшествующий опыт начала ХХ в. нельзя назвать прочным. Переход к конкурентной партийности был в России остроконфликтным, слабо регулировался правовыми нормами. Роковую для институционализации российских партий роль сыграли такие факторы, как:
- постсоветская модель стратификации, состоящая в значительной поляризации групп по доходам и статусам, в размывании и маргинализации среднего класса;
- отказ федеральной исполнительной власти и Президента РФ от учредительных выборов в 1991 г., что резко ослабило стимулы развития партий;
- закрепление в итоге конституционного кризиса и государственного переворота 21 сентября - 4 октября 1993 г. сильной президентской власти при резко ограниченных правах парламента;
- традиции и неформальные политические практики клиентелизма;
- вследствие данных факторов - отсутствие серьезного стратегического проектирования развития страны в программах и заявлениях самих партий.
В итоге российские партии приобрели преобладающие черты.
По организационному строению: чаще всего кадровые (массовой является КПРФ и стремится стать с 2002 г. партия «Единая Россия»).
По требованиям к участникам: чаще всего дисциплина слаба (исключения - КПРФ и ЛДПР).
По идейным основаниям: разнообразие типов. К доктринальным (идеологическим) относятся КПРФ и другие левопатриотические партии; к харизматическим - ЛДПР, отчасти - «Яблоко»; к патронажным (клиентелистским в терминологии Г.Китчельта) - СПС, «Единая Россия», блок «Родина» и т.д.
По социальной базе и представительству интересов: преобладают «партии избирателей» (по М.Шарло и Дж.Сартори), даже коммунистам и аграриям нелегко поддерживать «классовые» пропорции участия.
По территориальному признаку: в 1990-е гг. широко распространились региональные партии. Со вступлением в силу Федерального Закона «О политических партиях» 2001 г. участие во всероссийских и региональных выборах стало возможным только для общенациональных партий.
По обладанию государственной властью: парадоксальная ситуация, редкая для демократических стран. Формально Президент РФ и Правительство беспартийны и вплоть до 2004 г. не опирались на партию парламентского большинства. Реальное влияние правоцентристских партий - ДВР, НДР, «Яблока», СПС было на порядок выше уровня доверия к ним избирателей и обеспечивалось лоббистскими методами непубличной политики.
По идеологии в России преобладали и преобладают прагматичные партии с неопределенными целями30. Относительно преобладает либерально-консервативный спектр с постепенным вытеснением коммунистического.
Наибольшие перспективы для распространения в России имеют ныне картельные партии. Меняется соотношение функций партий. Среди них на первый план выходит функция завоевания, использования и удержания власти. Очень слабо выражены функции социального представительства и тем более - рекрутирования элит. О.В.Гаман-Голутвина объясняет причины успеха картельных партий так: «Властная вертикаль современного российского общества подобна трехуровневой пирамиде, на вершине которой - элитные группы, принимающие стратегические решения; в основании - массовые слои как реципиенты принятых наверху решений, а в центре - группы, призванные транслировать эти решения на массовый уровень» (СМИ и партии)31. Субъекты реальной власти (органы исполнительной «ветви» федерального и регионального уровня, монополистические бизнес-группы) используют партии в качестве механизма внутриэлитной конкуренции. За борьбой внешне противостоящих друг другу партий угадывается «внутривидовое» соперничество элит, а «идеологические» партии, в некоторой степени отражающие интересы неэлитных слоёв, оттесняются на обочину политического процесса.
Партийная система современной России переживает стремительные трансформации. Это естественно для слабо институционализированной, фрагментированной, неустойчивой системы, в которой действуют большей частью протопартийные группы влияния. Важны и импульсы требований со стороны общества. По данным всероссийского опроса 2400 чел. по пропорциональной выборке (май 2000 г.), граждане страны всё чаще разочаровываются в самом институте партий. Ответы на вопрос сотрудников Социологического центра РАГС «Надо ли развивать многопартийность?» таковы32:
- нужно ограничить деятельность отдельных партий (36,4% ответов);
- лучше совсем отказаться от многопартийности (22,2%);
- следует развивать многопартийность (13,7%);
- следует временно ограничить деятельность всех партий (8,7%);
- затруднились ответить (19,0%).
В российской партийной системе устойчиво снижается эффективное число партий, что свидетельствует о тенденции к эксклюзивной моноцентрической модели33. Эффективное число партий рассчитывается по формуле Лааксо-Таагеперы: ЭЧП = 1/S(рi)2, где р - доля голосов, поданных за каждую партию в процентах.
Источник: Яргомская Н.Б., Лихтенштейн А.В. Закон Дюверже и система относительного большинства на думских выборах // Политическая наука. - 2003. - № 1. - С.105; http://www.cikrf.ru.
По идеологической дистанции российская партийная система может быть отнесена к системам умеренного плюрализма. Это означает, что программно-идеологические основания фрагментации системы заменяются на имиджевые. Недавно в научном языке политологов прижилось понятие «виртуальная партия» (С.Н.Пшизова, А.В.Лихтенштейн)34. На наш взгляд, «виртуальная» партия - это такая политическая организация, которая призвана обеспечить приход к власти определенного сегмента элиты, в основном средствами имиджевых кампаний35. Данный вид партии обладает значительными экономическими, административными и информационными ресурсами и мобилизует их для создания нереального, но привлекательного образа партии либо лидера. «Виртуальная» партия качественно отличается от своих предшественников-популистов каналами агрегирования интересов, способами завоевания симпатий масс, общественной «средой» существования. Именно суггестивные методики рекламы, примитивизация и массовидность информации позволили обеспечивать стремительные перемены общественного мнения. «Виртуальная» партия - это детище социума, в котором ослаблены страты и нормы поведения, где аномия подпитывается индивидуализацией стиля жизни и политического выбора. В итоге возникает постмодернистский симулякр партии, который принимает любые формы по воле «хозяев и творцов» дискурса мировоззрения.
Насколько идеологически прочны ориентации «виртуальной» партии, можно судить по поименным голосованиям депутатов Госдумы. «Виртуальная» структура, имитируя определенные политические взгляды, тяготеет к эклектичному набору лозунгов, заимствованных у «идеологических» партий. Раз возникнув, «виртуальные» партии продолжают жить за счет поддержки со стороны государственных органов. Образуются вертикально интегрированные сети подобных партий, вбирающие в себя региональные «партии власти». Конечно, процесс партстроительства идёт неравномерно, зависит от преобладающего типа региональной политической культуры. Регионы местности, имеющие патриархальный либо подданнический типы культуры, легче и прочнее воспринимают «виртуальную» партийность, нежели немногие в России территории с партисипаторными традициями (Москва, Санкт-Петербург, Северный Урал, некоторые области Поволжья).
«Виртуальные» партии, конечно, недолговечны. Их сила обращается в слабость, стоит только смениться внутриэлитной расстановке кланов. Влияние общества на данный вид партий - более опосредованное, чем в классических массовых либо парламентских партиях. А это грозит широким абсентеизмом и голосованием «против всех», не говоря уже о неконвенциальных формах протеста.
Классификации российских партий по их взаимодействию. В нашей стране партии многочисленны и недолговечны. Эти черты усиливаются на региональном и местном уровнях. Следовательно, классификация по отдельным изолированным признакам партий малополезна, даёт в итоге лишь схоластичные схемы-однодневки. Целесообразны интегративные классификации, которые агрегировали бы многие существенные признаки партий по нескольким взаимосвязанным осям.
Группировка российских партий по их ценностным ориентациям наиболее качественно сделана Г.П. Артёмовым36. Она представляет собой крестообразную систему координат с четырьмя полюсами (см. рис.1). Горизонтальная ось имеет крайние точки равенства и свободы. Вертикальная - точки прогресса и порядка. Мы позволили себе встроить в эту систему названия нынешних (2004 г.) партий.
Теоретическая основа осмысления регионального фактора партийных систем - модель социокультурных конфликтов (cleavages, кливажей), созданная С.Липсетом и С.Рокканом37. По их мнению, партийные системы Западной Европы основаны на 4 базовых общественных конфликтах: 1)между центром и периферией; 2) между церковью и государством; 3)между земельной аристократией и предпринимателями-промышленниками; 4)между собственниками и наемными работниками. (Ю.Г.Коргунюк в своем исследовании российского варианта модели конфликтов поясняет, что слово «cleavage» точнее переводить как конфликт, а не раскол, что встречается в исследованиях чаще38. Применим также перевод «размежевание»). Следует учитывать, что модель Липсета-Роккана перечисляет исторически преходящие конфликты и не претендуют на универсальность. Коргунюк предлагает добавить к 4 видам конфликтов размежевание бюджетполучателей и налогоплательщиков. Больше того, этот конфликт в опосредованной форме определяет контуры взаимоотношений и диспозиций российских партий. В целом же Коргунюк применяет усовершенствованную Х.Китчелтом модель размежеваний: 1) по поводу перераспределения ресурсов (налогоплательщики против «бюджетников»); 2) по поводу норм политического управления (между либералами и консерваторами, сторонниками конкуренции и монополии); 3) по поводу определения гражданства (между космополитами и патриотами). Таким образом, создаются в логике Китчелта 3 оси размежеваний: ось интересов, ось ценностей и ось «центр-периферия» во внутреннем пространстве государства39.
Размежевания/конфликты российского партийного спектра нелинейны, как доказывает К.Г. Холодковский40. Совокупность кливажей образует систему координат, в которой партии и блоки группируются в «политические семьи». Главной осью раскола в 1990-х гг. было противоречие «сторонники рыночных реформ либо государственного регулирования экономики», восходящее истоками к водоразделам «центр-периферия» и «город-село».
Другие оси: «социальность-технократизм»; «демократия-ав-торитаризм», «национал-патриотизм (державность)-западничество». Главное размежевание по вопросам экономической стратегии сильно влияло на остальные. В итоге К.Г.Холодковский строит круговую схему «Спектр политических семей России», доказывал взаимно перетекание внешне несовместимых коммунистического и консервативного сегметов41. Парадокс объясняется именно множественностью социальных размежеваний. Холодковский выделяет пять основных «политических семей» (идеологических трендов) партий:
- 1) «партия стабилизации» (в значительной мере - «партия власти») центристского толка;
- 2) коммунисты-традиционалисты;
- 3) национал-патриоты и «державники» имперского типа (корректнее можно их определить как государственники-консерваторы, на наш взгляд);
- 4) либералы;
- 5) социально ориентированные умеренные реформаторы-ле-воцентристы42.
Как видим, недолговечность российских партий (список участников выборов в Госдуму каждые 4 года обновляется наполовину) мало сказалась на строении партийной системы. В ней и сейчас, спустя 7 лет после разработок Холодковского, выделяются названные партийные тренды.
Сегментация партийной системы, при которой одни расколы пересекаются с другими, приводит (по мнению Ю.Г. Коргунюка) в России к уравновешиванию и даже смягчению базовых конфликтов43. Например, конфликт между традиционалистами и прогрессистами отсекает КПРФ от партий без номенклатурного прошлого. Конфликт между налогоплательщиками и «бюджетниками» противопоставляет СПС партиям, защищающим социально ориентированный курс. Либерально-консервативный конфликт отделяет СПС и «Яблоко» от государственно-патерналистских партий - «Единой России», «Родины», ЛДПР, КПРФ.
Почему в российском обществе наложение расколов ослабляет их суммарный потенциал? Объяснение дает модель сообщественной (консоциальной) демократии А. Лейпхарта: важна именно степень совпадения/несовпадения границ между партиями и базовых «водоразделов» социума. «Единственные однозначно благоприятные [для демократии - А.Б.] виды расхождений - это когда глубина классовых противоречий умеряется какими-либо иными типами социального разделения, в результате чего образуются сегменты, примерно равные по своему экономическому положению, а также расхождение или скорее наложение друг на друга надсегментных ориентаций, охватывающих всё общество»44. Лейпхарт уточняет, что само по себе смягчение конфликтов - не признак прогресса. Напротив, подобная диспозиция сил может повести к затяжному застою партийной системы.
Динамические факторы российского политического процесса во многом препятствует успешной институционализации партий, как определил Г.В.Голосов45:
- российские партии развивались путем объединения существующих местных групп и их клиентел, что вызывало сильную неоднородность партий;
- слабость внутренних экономических и информационных ресурсов партий заставила их «жить на средства» от спонсорства бизнес-групп или государства;
- преобладающая роль харизматических лидеров в становлении многих партий;
- институциональные препятствия: сильный президенциализм и федерализм, что резко снижало статус и ролевую систему партий.
Следовательно, переход от патрон-клиентарной модели партии к конкурентной свободной модели невозможен без качественных перемен всей политической системы России. Нынешнее состояние партийной системы - неустойчивое. В ней соперничают «протопартии», имеющие шанс стать полноценными партиями только в демократической ситуации46, и «квазипартии» - выразители внутриэлитных властных интересов
< Назад
Вперед >
Содержание