<< Пред.           стр. 5 (из 9)           След. >>

Список литературы по разделу

 В поисках доходов казна осуществляла различные манипуляции с деньгами, иногда очень раскованные. Так, во второй половине XVII века иностранные монеты — "ефимки" — принимались в качестве платежного средства исключительно по пониженному курсу, по 14 ал­тын. Потом их переплавляли и чеканили русскую монету на 21 алтын 2 деньги. От этой операции казна получала прибыль 55—60 %. В связи с войнами с Польшей и Швецией казна пыталась выпустить медные деньги, приравняв их к серебряным. Такая операция предусмотрена особым направлением в денежной теории под названием номинализм. Идея заключалась в том, что покупательная способность денег зави­сит исключительно от имени (номинала) денежного знака и не связа­на с внутренней стоимостью денег. Сторонником номиналистической теории был первый русский экономист И. Т. Посошков, который в 1724 году в "Книге о скудости и богатстве" предлагал Петру выпус­кать медные монеты по номиналу серебряных. Это интересно хотя бы потому, что Посошкову были известны результаты экспериментов: ин­фляция, приведшая к росту цен в 17 раз за год, и "медный бунт" 1662 года в Москве, закончившийся казнью 7000 человек и ссылкой 15000. Но медные деньги пришлось-таки отменить*.
 Царь Алексей Михайлович провел несколько опытов по упрощению и объединению финансовой администрации: Стрелецкий и Ямской приказы и Четверти были объединены с Большой Казной. В 1654 году организован Счетный приказ — первый в России контролирующий фи­нансовый орган.
 Но правительству пока не удавалось создать нормальную банковскую систему европейского образца. В 1665 году Ордин-Нащокин, будучи во­еводой в Пскове, по собственной инициативе пытался создать банков­ское учреждение в составе городской управы для кредитования "ма­ломочных" купцов, но не успел: царь забрал его к себе в помощники.
 В 1678—1679 годах были составлены новые переписные книги и ус­тановлен двор как единица прямого налогообложения. В 1680 году был впервые составлен "нормальный" бюджет страны. Были установлены три главных налога:
 — оброчная подать,
 — стрелецкие деньги,
 — ямская и полоняничная деньга (предназначенная на содержание почтовой
 Таблица 9. Бюджет России 1680 и 1701 годов
 
 * Изложением этого факта я не хочу сказать, что номиналистическая концеп­ция вовсе не верна. Возьмите сторублевую бумажку и сравните ее с десятирубле­вой: по размеру и "внутренней" стоимости они совершенно одинаковы и разли­чаются только цветом и именем — номиналом. К тому же они ничем не обеспече­ны. И тем не менее за сторублевую бумажку вам в буфете дадут бутербродов в 10 больше, чем за десятирублевую. Не чудо ли?
 
 
 связи и выкуп взятых в плен русских воинов). Некоторое представление о государственном бюджете России дает табл. 9*:
 Обратите внимание на то, что при Петре I содержание царского двора обходилось народу недорого. А вот армия в традиционно милита­ризованной России поглощала львиную долю бюджетных средств. Несколь­ко иную картину мы увидим при преемниках Петра.
 Спокойно жить России так и не дали: пришел Петр Алексеевич. И все удачи, и все неудачи в политической жизни России при Петре оборачивались ростом налогов. Потому что и то, и другое стоило очень дорого. Совершив в 1695 году неудачный Азовский поход и задумав строить русский флот, Петр тут же обложил податное население мор­ской повинностью: объединив всех крестьян в "кумпанства" по 8000 дворов, он от каждой такой, с позволения сказать, компании потребовал по одному линейному кораблю. Так было построено 35 кораб­лей. Кроме того 12 судов оплатили посадские.
 В 1699 году Петр взялся за сбор недоимок, начав с городов. Была даже создана специальная Бурмистрская палата, которая и занималась "выколачиванием" (в самом буквальном смысле слова) долгов. В 1701 году еще одно новое учреждение — Ближняя Канцелярия — стала за­ниматься составлением и исполнением бюджета.
 А дальше началась настоящая финансовая вакханалия: порча сереб­ряной монеты под видом денежной реформы; инфляционная эмиссия;
 установление государственной монополии на соль, табак, деготь, рыбий жир, ворвань**, щетину; рост поборов и повинностей; невероят­ное даже для России число прямых и косвенных налогов... Налоги устанавливали примерно так, как это делали два века спустя больше­вики. Выясняли примерно необходимую сумму расходов, потом (по ре­зультатам переписей 1678 и 1710 годов) - количество дворов или душ тяглового населения, и разверстывали искомую сумму на все тяглое население. Простенько — и нерыночно. Доходность хозяйственной дея­тельности не учитывалась. Правительство искало не столько справед­ливую, сколько простую и удобную для себя форму обложения. Не гну­шались при этом и подтасовкой фактов: если, например, перепись 1710 года показывала уменьшение количества дворов в какой-то области то брались данные 1678 года, а если — увеличение, то данные последней переписи.
 В 1715 году было дано указание начать новую перепись, потому что Петр узнал о простой хитрости крестьян: когда в селе появлялись счетчики, многие соседи убирали изгороди между усадьбами, и два, а то и три двора становились одним, а когда счетчики уезжали, изгоро­ди восстанавливались. Перепись проходила пять лет, но так и не была завершена. Из Сибири, например, не поступило ни одной перепис­ной книги. Наши строгие правители наивно верили в эффективность сво­ей строгости***, но народ всегда оказывался смышленее. Неуплата нало­гов со времен Петра I стала национальным "спортом " в России.
 
 * Составлена по материалам: Рожков Н. Русская история в сравнительно-исто­рическом освещении.— Пг.: Книга, 1922.— Т.5.— С. 67, 111.
 ** Ворвань — вытопленный жир морских животных.
 *** Только в 1727 году в Петербурге были срыты каменные столбы и колья на которых публично казнили преступников. Век просвещенья все-таки! "Нехороший" царь Николай I через сто лет - в 1826 году - велел уничтожить все железные предметы, употребляемые для истязаний подозреваемых в преступлениях
 
 
 В 1719 году в России была введена подушная подать — самая неспра­ведливая система налогообложения, вызвавшая критику даже И. Т. Посошкова, человека, которого восхищали иные деяния Петра. При этом землевладельцы стали ответственными за подати крестьян, что стави­ло имущество крестьян в абсолютно незащищенное от произвола поло­жение.
 Естественно, что доходы казны к 1724 году увеличились по сравне­нию с 1701 годом в 2,8 раза, но какой ценой! Ведь расходы росли еще быстрее. Бюджет был перманентно дефицитным. Петр не брал кредитов за рубежом, но государственный долг перед своим народом никто никогда так и не возместил.
 Справедливости ради скажем, что и недоимки тоже никогда не были взысканы, хотя в 1733 году был учрежден специальный Доимочный приказ.
 Последующие семь царств (Екатерина I, Петр II, Анна, Елизаве­та, Петр III, Екатерина II и Павел I) не только не смогли исправить финансовое состояние государства, но и постоянно ухудшали его. Предлагаю вам, читатель, поразмышлять над расходными статьями бюджета 1734 года (табл. 10)*.
 Таблица 10. Расходы казны в 1734 году
 * По материалам: Соловьев С. М. История России с древнейших времен.— М.: Соцэкгиз, 1963.- Кн. 10.- С. 479-489.
 
 
 Продолжение табл. 10
 Сравните хотя бы два пункта: первый и двадцать пятый, и многое станет ясным. К тому же вы поймете, что Россия всегда была и оста­ется страной традиций.
 К XVIII веку в России не было создано и полноценной банков­ской системы. В 1729—1733 годах некоторые банковские операции осу­ществляла Монетная контора, выдавая краткосрочные ссуды под за­лог золота и серебра. В 1754 году были открыты два сословных государ­ственных банка — Дворянский и Купеческий. Но просуществовали они недолго. Первый закрылся в 1786 году из-за огромных невозвратов, второй еще раньше — в 1770 году. Были и другие попытки, но все оказались неудачными. Видимо страна не очень и нуждалась в коммер­ческом кредите.
 Новые финансовые учреждения были созданы Екатериной II для осуществления операций с введенными в обращение бумажными деньгами — ассигнациями (1769). Ассигнационный банк и его конторы в городах выполняли и другие банковские функции, в том числе выда­вали кредиты. В 1786 году был организован Государственный заемный банк**. Помещики пользовались кредитами в непроизводительных целях, закладывали поместья, земли и крестьян, многие разорялись***. Моло­дая промышленная и торговая буржуазия более производительно пользовалась дешевым государственным кредитом, но спрос на заем­ный капитал был недостаточен для широкого развития банковской сети. К тому же государство не допускало и мысли о развитии частного сектора в банковской сфере. И много позже, в XIX веке,
 * Вопросительный знак в книге С.М.Соловьева на с. 480.
 ** В том же 1786 году в Париже функционировало 66 частных коммерческих банков.
 *** Блестяще воспользовался этой ситуацией Чичиков из "Мертвых душ" Н. В. Гоголя. Помещики должны были платить подушную подать за каждую "ре­визскую душу", даже если крепостной умер или сбежал (до следующей "реви­зии" — переписи). Чичиков скупал эти мертвые души, намереваясь заложить их в банке, получить под них ссуду и — исчезнуть. Ведь в банке "хранились" не сами крестьяне, а лишь документы на них. Любопытно, что сюжет был подсказан Го­голю А. С. Пушкиным — прекрасным знатоком экономической теории ведь он учился "по Смиту".
 
 
 
 в России гос­подствовала старая меркантилистская мысль: государству нельзя вы­пускать из своих рук денежное обращение. Еще одна наивность: и по­мещики, и коммерсанты, и чиновники, и сами банковские служащие обманывали государство гораздо чаще, чем думали русские цари. Взя­точничество в государственной финансово-кредитной сфере процве­тало*.
 В 1769 году Екатерина II получила первый в истории России госу­дарственный заем в Голландии, открыв тем самым традицию размеще­ния русских ценных бумаг за границей.
 XIX век принес ухудшение положения в финансовой и кредитной сферах. В 1807 году дефицит госбюджета дошел до 300 миллионов руб­лей. К 1825 году государственные долги выросли настолько, что их об­служивание поглощало 15 % всего бюджета. Ассигнации безудержно инфлировали. Проекты создания акционерных коммерческих банков М. М. Сперанского и адмирала Н. С. Мордвинова не нашли понима­ния ни в правительстве, ни в обществе. А предложение Сперанского ради спасения бюджета обложить налогом земельную собственность стоило ему карьеры.
 Успешнее действовали на финансовом рынке России иностранцы. Учреждения, выдававшие ссуды под залог, не были полноценными банками. Скорее это были меняльные и ломбардные конторы. Но ис­тория сохранила имена Штиглица, Юнкера, Якоби, Гинзбурга и дру­гих иностранных дельцов, так или иначе способствовавших развитию финансового рынка страны. Был среди них и представитель серьез­ного банка Ротшильдов — Кенгер. В 1857 году в стране насчитывалось около 15 частных учреждений банковского типа**. Так что, если у рос­сиянина было что оставить в залог, он всегда мог получить кредит. В городах существовали и государственные сберегательные кассы для мелких вкладчиков.
 В 1839—1841 годах под руководством министра -финансов Е. Ф. Канкрина была совершена денежная реформа: в обращение были введе­ны кредитные деньги, обеспеченные полновесной серебряной монетой, вместо обесцененных ассигнаций. Денежная система обрела определен­ную устойчивость по крайней мере до Крымской войны 1853—1856 годов. Более длительный срок стабилизации России оказался не по силам. Но стабилизация денежной сферы — одно из непременных ус­ловий перехода России к иной — индустриальной — цивилизации.
 Подумаем вместе!
 1. Попробуйте поразмышлять о соотношении понятий: модернизация, индустриализация, демократизация.
 2. Мы видели, что в России развивалась промышленность, торговля, кредитная и финансовая сферы. Почему же все-таки Россию относят к традиционным обществам?
 
 
 
 * Соловьев С. М. История России с древнейших времен. — М.: Соцэкгиз 1963.- Кн. 10.- С. 496-497.
 ** Если вы, читатель, живете в областном центре или в столице республики в составе Федерации, пройдитесь по главной улице города и посчитайте, сколько банков теперь в одном населенном пункте.
 *** Проект денежной реформы был подготовлен еще М. М. Сперанским, но ре­ализовать его смог только Канкрин.
 
 
 3. Существует современная экономическая доктрина, именующая себя монетаризмом. Ее представители считают денежную сферу первич­ной, а производственную (реальный сектор экономики) — вторичной. По­пробуйте на материалах этой главы и с использованием современного опыта экономического развития России разобраться в том, правы или не правы монетаристы. Предупреждаю: простых и однозначных ответов отыскать не удастся.
 4. Проделайте эксперимент: покопайтесь в старых книгах по истории экономики России (П. И. Лященко, П. А. Хромова) и представьте себе, что в воображаемой дискуссии вам предстоит доказать способность России к модернизации (мне было бы очень интересно получить реферат на эту тему в письменном или электронном виде).
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 Приложение 3
 Хронологический обзор ПРЕДЫНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 172
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 Приложение 4
 Хронологический обзор ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ ДО 1861 ГОДА
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 Предварительные замечания
 Любая периодизация истории экономики, каким бы методом она ни осуществлялась, всегда будет грешить условностью. Но, признавая эту условность, в истории любой страны всегда можно найти поворотные для ее судьбы вехи*. К таким поворотным пунктам в новой и новейшей истории нашей страны относятся, несомненно, 1861, 1917 и 1992 годы. Начиная с этих пунктов происходят глубинные процессы смены со­циально-экономической системы. Были или не были эти процессы за­вершенными — другой вопрос. Главное — движение к новым системам не просто начиналось, новые системы с той или иной степенью эф­фективности функционировали, выявляли свои потенции, и — сметались с исторической сцены с очень большими социальными издер­жками. В 1861 году Россия реально двинулась к формированию рыноч­ной социально-экономической системы. В 1917 году в нашей стране был осуществлен потрясающий по своему размаху эксперимент неры­ночного хозяйствования. В 1992 году страна попыталась вернуться к ры­ночной системе. Скажу заранее: ни в одном из трех случаев в России не было создано органической социально-экономической системы. Россия никогда не помещалась в рамки экономических моделей. То ли ей в них тесно, то ли модели не вполне адекватно отражали россий­ские реалии.
 Мы переходим к изучению индустриального этапа в развитии рос­сийской цивилизации с поворотной, но условной даты — с 1861 года, с момента отмены крепостного права в России. Эта условность связа­на с тем, что в 1861 году Россия еще не была индустриальной держа­вой. Я вынужден согласиться с У. Ростоу: движение к индустриальной зрелости в России началось в начале XX века. Но социально-экономические предпосылки для этого движения в значительной мере были созданы именно благодаря отмене крепостного строя.
 Индустриальная цивилизация начиналась в определенной социаль­но-экономической форме. И, по всеобщему признанию, этой формой был капитализм. Капитализм в данном случае рассматривается как не­кая абстрактная модель общества, которая в лабораторно-чистом виде не существует нигде, но которая отражает некоторые сущностные признаки общества на определенном этапе развития, базовой компо­нентой которого являются революционные изменения в производитель­ных силах — переход к фабрике.
 Чтобы в дальнейшем не было взаимного недопонимания между ав­тором и читателем, дадим определение капитализма.
 Капитализм — это социально-экономическая система, при которой:
 — рыночные отношения приобретают всеобщий характер;
 — собственностью, включая капитальные активы, владеют и управ­ляют частные лица;
 
 * Судьбоносные, как любил говорить М. С. Горбачев.
 
 
 — рабочая сила покупается за заработную плату;
 — нет ограничений для открытой конкуренции;
 — распределение ресурсов осуществляется посредством механизма свободных цен;
 — обеспечивается свобода предпринимательства.
 Понятно, что это определение, как всегда, грешит чрезмерной аб­страктностью, но зато показывает тот "здоровый" организм, "патоло­гические" отклонения от которого позволяют сравнивать конкретные социально-экономические "тела" друг с другом и определять степень их здоровья и уровень развитости рыночных отношений. Именно ры­ночных, ибо только в условиях капитализма рыночные отношения при­обретают всеобщий характер. И здесь мы полностью согласимся с К. Марксом. Образованный читатель заметит, что с 30-х годов XX сто­летия к этим характеристикам надо бы добавить активную экономичес­кую роль государства — и будет не прав. Государственное вмешатель­ство в конкурентный механизм рыночной экономики есть признак ис­черпания потенциальных возможностей свободного рыночного хозяй­ства. Дж. М. Кейнс, великий теоретик государственного регулирования экономики, писал об этом без смущения*.
 Рыночные отношения очень просты, несмотря на то, что о них со­здана масса сложнейших математизированых текстов. Но и эти тексты трактуют проблемы, которые вполне умещаются в содержании трех простых понятий: спрос, предложение и цена.
 Что необходимо для нормального функционирования рыночной системы ?
 — Во-первых, необходимы твердые гарантии собственности граждан. Нельзя претендовать на чужую собственность. Собственность можно приобрести за деньги, но нельзя отнять или украсть. А поскольку собственность — основа стабильности общества, то на страже собствен­ности граждан и их объединений стоит государство (которое и само мо­жет быть собственником).
 — Во-вторых, нужно честно выполнять взятые на себя обязатель­ства, исполнять контракты, иначе разрушится самое главное сколь эко­номическое, столь же и этическое основание рыночных связей — взаим­ное доверие участников сделок. На страже и этого принципа стоит го­сударство.
 — И, в-третьих: каждый человек волен в своих хозяйственных и иных действиях. Никто не может приказать гражданину свободной страны поступать так или иначе. Человек свободен. Но у свободы человека есть одно мощное ограничение. Это — свобода других людей. И если свобода одного человека мешает свободе другого, то и в этом случае в действие вступают силы государства.
 "Самые священные законы справедливости, законы, нарушение которых заслуживает мести и самого жестокого наказания,— писал А. Смит,— суть, стало быть, законы, охраняющие жизнь и личность человека; за ним следуют законы, охраняющие собственность и иму­щество; наконец, последнее место занимают законы, имеющие сво­им предметом охранение личных прав и
 
 * См.: Кейнс Дж. М. Избранные произведения.— М.: Экономика, 1993.— С.514.
 
 
 обязательств, заключенных между гражданами"*. Вот, собственно, и все, что для начала нужно знать о рыночной системе**.
 Для того, чтобы в стране развивался капитализм, необходимы оп­ределенные условия, которые, как правило, буржуазия создавала для себя сама.
 Во-первых, необходимо пройти этап первоначального накопления ка­питала. Первые капиталистические накопления, необходимые для ин­вестирования в реальный сектор экономики, осуществляются различ­ными способами и имеют разнообразные источники. Здесь и накопле­ние прибыли, полученной от торговых операций (прежде всего, на внешних рыках), и результаты победоносных войн и захвата колоний, и государственные субсидии и дотации, и займы (внешние и внутрен­ние), и, конечно же, усиление эксплуатации непосредственных про­изводителей, и (обстоятельство, которое не следует сбрасывать со сче­тов) прямой разбой и пиратство, и, наконец, экономия и воздержа­ние от потребления. Немаловажным моментом в процессе накопления капитала становились конфискации имущества земельной аристокра­тии в период политических буржуазных революций. Воистину, для пер­воначального накопления капитала все средства хороши.
 В России можно обнаружить некоторые подобные источники и спо­собы первоначального накопления, но наиболее эффективными оказывались те, которые так или иначе были связаны с государственной экономической политикой, с участием государства в мобилизации и инвестировании денежных ресурсов. В результате в процессе капитали­стической эволюции поле государственности не только не сокраща­лось, но и возрастало, что, давая периодически толчки для рыночно­го развития, в конечном счете, затрудняло переход к капитализму. Ведь аксиоматично важное обстоятельство: чем больше в экономике государ­ственности, тем меньше рыночности.
 Во-вторых, буржуазия должна создать для себя рынок свободной ра­бочей силы. И здесь истории известны многообразные способы — от прямого насилия, сгона крестьян с земли и "огораживаний" до по­степенного разорения "простых товаропроизводителей", не выдержи­вающих конкурентной борьбы на рынке. Источником свободной рабо­чей силы могли быть иммиграционные потоки, что характерно для США и других бывших колоний Великобритании.
 В России проблемы "рынка труда" решались своеобразно, преиму­щественно нерыночными методами. Можно констатировать, что сво­бодной рабочей силы в России не было никогда. До отмены крепостного строя его не было по определению. Паллиатив отходничества оброч­ных крестьян не разрешал проблему. Но и после отмены крепостниче­ства степень свободы крестьян была невысокой, ибо сдерживающим фактором оставалась община: для выхода крестьян из общины требо­валось ее согласие. Впрочем, в обычные годы с достаточным урожаем и у самих крестьян-общинников не было горячего желания уходить куда-либо из родной деревни. В свое время, столкнувшись с пробле­мой рабочей силы для мануфактурной промышленности, Петр I по­пытался решить ее сугубо крепостническими методами с помощью ин­ститутов приписных и посессионных крестьян. Но эти институты даже в первом приближении не имели никакого отношения к рынку труда.
 В-третьих, капиталистические производственные отношения требу­ют адекватных производительных сил. Исторически доказано, что кри­терию адекватности отвечает только фабрика, машинная индустрия. Не зря в лексике цивилизационной концепции капиталистическая систе­ма фактически
 * Смит А. Теория нравственных чувств.— М.: Республика, 1997.— С. 99.
 ** Читатель может подобрать живые примеры того, как государство само нару­шает эти основополагающие принципы рыночной экономики, наивно надеясьпри этом, что строит рыночное общество.
 
 
 отождествляется с индустриальной цивилизацией. Ка­питал смог воспользоваться техническими изобретениями и теорети­ческими открытиями и создал систему машин, надолго привязавшую работника к фабрике, без которой теперь этот свободный, но "час­тичный" рабочий не мог найти себе средства для пропитания. Харак­терно, что на первых этапах промышленной революции наиболее бы­стрым темпом машины распространялись там, где рабочая сила была относительно дорогой: таким путем промышленные предприниматели стремились сократить издержки на рабочую силу.
 Россия не смогла решить до конца и эту проблему. Изобретатель­ский гений русских ученых, инженеров, техников, талантливых само­родков из рабочих не был востребован консервативной традиционной экономической системой. А ведь еще до изобретений Аркрайта, Уатта, Модсли, предопределивших переворот в английской технике, в России появляются первая прядильная машина Р. Глинкова, токарный станок с механической "держалкой" А. Нартова, паровой двигатель И. Ползунова и многие другие изобретения*. Даже в период наиболее активного развития машинной индустрии в России на рубеже XIX и XX веков промышленные центры с крупным машинным производ­ством, основанном на наемном труде, представляли собой лишь вкрап­ления в море традиционной мелкотоварной, полунатуральной и даже вовсе натуральной экономики. Насыщение крупных предприятий пе­редовой для того времени техникой и оборудованием происходило пре­имущественно за счет импорта. В 1913 году 63 % общей стоимости обо­рудования в промышленности приходилось на иностранную технику.
 В-четвертых, простор для капитализма может создать строго оп­ределенная политическая система, содержанием которой становится демократия с той или иной степенью развитости. Достижение демок­ратического устройства государства, сопровождающееся формировани­ем гражданского общества, в одних странах осуществлялось путем ре­волюционной смены политического строя, в других — относительно долгих эволюционных преобразований государства, в-третьих,— путем "революций сверху". Но в любом случае демократия, так или иначе, становилась если не торжествующей, то привычной.
 Ничего подобного в России не было. Эволюция в сторону парла­ментской монархии, начавшаяся было в краткий период с 1905 года, была прервана большевистским режимом.
 В-пятых, в экономическом организме должны прорасти семена сво­бодного предпринимательства в лице бюргерства свободных от феодаль­ных и государственных пут городов. История городской буржуазии За­пада знает славную страницу — коммунальные революции XI—XIII ве­ков.
 Относительная свобода городов в России появилась лишь после от­мены крепостного права в результате реформы городского самоуправ­ления (1870), да и то она была не завоевана и не куплена, как в Ев­ропе, а дарована.
 В-шестых, буржуазия создает соответствующую рынку институци­ональную среду и инструменты рыночного предпринимательства: бан­ки, биржи, вексельное обращение, развитые формы бухгалтерского учета**, рынок страховых услуг, благоприятную для бизнеса систему налогообложения, наконец, корпоративную форму частной собствен­ности. Все эти институциональные формы, несомненно, существовали в России,
 * Кащенко Н. П. Социально-экономические предпосылки технического твор­чества русских изобретателей XVIII в. // Экономические науки.— 1979, № 7.— С. 58-62.
 ** Первые попытки внедрить в России современную (итальянскую) систему бухгалтерского учета с двойной записью были осуществлены уже во второй поло­вине XVIII века благодаря трудам П. И. Рычкова. Правда, Рычков, понимая труд­ности внедрения европейского учета, предлагал адаптировать его к "натуре на­ших купцов".
 
 
 но ни одна из них не была представлена в развитом и системном виде.
 В-седьмых, буржуазия создает для себя и идеологию, соответствую­щую новой экономической системе. Такой идеологией в Западной Ев­ропе стал, с одной стороны, протестантизм, с другой — либерализм. Буржуазия создала подлинный культ хорошо работающего, доброде­тельного и добросовестного человека, удача к которому приходит бла­годаря его способности трудиться и разумно рисковать.
 И с этим условием развития капитализма в России было не все в порядке. Здесь, напротив, до XX века господствовали иные идеологи­ческие установки: православие, самодержавие, соборность, общинность. Особую роль в консервации нерыночной идеологии сыграла ор­тодоксальная православная церковь, оказавшаяся неспособной к ка­кой-либо прогрессивной эволюции. Еще в 1728 году специальным ука­зом Петра II были приняты меры против протестантской пропаганды. Архаичность продолжает оставаться существенной характеристикой православной церкви и сегодня*.
 Разумеется, капиталистическая система — это развитая рыночная система. Но сами по себе товарно-денежные связи и отношения, из­вестные истории испокон веков, не создают капитализма, хотя и таят в себе его ген. Товарно-денежные отношения — это всего лишь форма косвенных рыночных связей обособленных производителей и потреби­телей, форма, содержащая в себе диалектическое единство разделе­ния и объединения субъектов производственных отношений. Именно товарная связь в эпоху индустриального развития позволила человече­ству начать долгий и противоречивый путь к объединению в мировое сообщество. Более того, по товарным каналам связываются между со­бой страны и народы, находящиеся на разных ступенях общественно­го развития и даже в разных цивилизационных системах. Рынок — это великий, хотя и довольно жесткий, интегратор человечества. И в этом всемирном интеграционном процессе Россия занимала свое достойное место если не высотой цивилизационного развития, то гигантскими размерами, могуществом, мощью. Если товарно-денежные отношения становятся ферментом развития новых форм эксплуатации, то "вину" за это надо возлагать не на товарную связь, а на отношения частной собственности — исторически объективную форму обособления, а по­рой и отчуждения людей.
 Была ли Россия капиталистической?
 Как-то А. С. Пушкин написал, что правительство — единственный европеец в России. Судя по всему, так оно и было. Именно правитель­ство инициировало отмену крепостного строя, чтобы встать в единый ряд свободных от рабства европейских стран. Не следует думать, что Россия — это некий крепостнический монстр, последний оплот раб­ства на земле. Только в 1857 году было окончательно уничтожено кре­постничество в Германии. В Японии крепостной строй был разрушен в результате гражданской войны и
 * Если не считать применения электричества в храмах и современной бытовой техники в домах церковнослужителей. Архаичные службы, архаичный язык, кон­сервативная традиционная идеология не могут быть для нас предметом осуж­дения или морализации. В данном случае нам необходима лишь констатация неры­ночного и некапиталистического характера этой идеологии. Характерно, что в ус­ловиях рыночного реформирования современной России православная религия становится почти официальной, церковные праздники превращаются в государ­ственные, а проповеди протестантских миссионеров затруднены с 1997 года.
 
 
 революции Мейдзи даже позже, чем в России, в 1872—1873 годах. Соединенные Штаты Америки, этот "оп­лот демократии", тоже не избежали кровопролитной гражданской войны 1861—1865 годов, в ходе которой и было отменено самое на­стоящее рабство в южных штатах*. Я уже не говорю о том, что при­мерно в это же время другой "оплот" — Великобритания захватила всю Индию, установив здесь колониальный режим похуже иного раб­ства. Обращаю ваше внимание и на большую часть человечества, на­селение Азии, Африки, Латинской Америки, которое еще и не зна­ло, что существуют такие слова — индустрия и цивилизация. Так что, если вы, читатель, гражданин России или русский, живущий за рубе­жом, пусть вас не мучают комплекс неполноценности и мазохистские переживания: не такие уж мы отсталые и особенные.
 Реформа 1861 года была подготовлена очень тщательно**. Первый специальный орган по "крестьянскому делу" — Секретный комитет для обсуждения мер по устройству быта помещичьих крестьян под председательством Александра II (фактическим руководителем был граф А. Ф. Орлов) начал работу 3 января 1857 года. Позже работали губерн­ские комитеты, Главный комитет по крестьянскому делу (с 16 февра­ля 1858 года) во главе с великим князем Константином Николаевичем, земский отдел Министерства внутренних дел, редакционные комис­сии (с 17 февраля 1859 года). Государственный совет приступил к об­суждению представленных документов 28 января 1861 года и завер­шил работу 17 февраля. Наконец, 19 февраля (3 марта по новому сти­лю) 1861 года были подписаны Манифест и "Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости". В тот же день был учрежден Главный комитет об устройстве сельского состояния — специальное ведомство под председательством Константина Николаевича, которому была поручена конкретная реализация "Положения". Всего в тот зна­менательный день были приняты 17 законодательных актов. Остано­вимся на социально-экономическом их содержании.
 1. В России от личной крепостной зависимости освобождались 22,5 миллиона крестьян***, в том числе более полумиллиона приписанных к промышленным предприятиям. Дворовые (почти 1,5 миллиона человек) освобождались без выкупа, но ничего, кроме свободы, не получали.
 2. Сам процесс освобождения растягивался по времени на два года, до 19 февраля 1863 года. Крестьяне становились "временнообязанными", несли старые повинности, хотя и в урезанных размерах. Этот срок объективно был необходим, чтобы и крестьяне и помещики смогли адаптироваться к изменившейся ситуации и подготовиться к выкуп­ной операции. Но Россия не была бы страной традиций, если бы этот срок был выдержан. Выкупная операция затянулась до 1895 года. До этого срока сохранилось, понятно, и состояние "временнообязанности" для части "вольных" крестьян. Еще в 1881 году, когда было при­нято Положение об обязательном выкупе, 15 % крестьян оставались вре­меннообязанными.
 * Сейчас в США модны исследования, показывающие высокую экономичес­кую эффективность и объективную необходимость рабовладения на Юге. См.: THESIS: теория и история экономических и социальных институтов и систем. — М.: Начала-Пресс, 1993.- Т. l.-Вып. 1.- С. 126-127.
 ** Одно из лучших описаний хода, содержания и итогов реформы — работа Г. X. Попова. См.: Попов Г. X. Отмена крепостного права в России ('Великая" реформа 19 февраля 1861 г.)//Истоки: вопросы истории народного хозяйства и экономи­ческой мысли. — М.: Экономика, 1989. — Вып. 1.— С. 56—108; — М.- Экономика 1990.- Вып 2.- С. 34-75.
 *** Помещиков в России было 100,5 тысячи. Так что в среднем на одного поме­щика приходилось 224 крепостных.
 
 
 3. Крестьяне должны были выкупить надельную землю у помещиков. Иначе говоря, крестьяне освобождались с землей, но за выкуп. Размер выкупной суммы определялся принципом капитализации оброка из расчета 6 % годовых. То есть, теряя часть своей земли, переходящей в собственность крестьян, помещики не теряли доходы с этой земли. По­ложивши полученные суммы в банк, они в виде тех же банковских 6 % получали в денежной форме прежний доход. Если, скажем, помещик до освобождения получал с крестьянина 10 рублей оброка, то выкуп­ная сумма составляла 166,67 рублей. Депозитный вклад этих денег в банке давал помещику те же 10 рублей в виде процента.
 4. Поскольку у крестьян не было денег для выкупа, выкупную опе­рацию взяло на себя государство. Казна сразу же выплатила от 75 до 80 % выкупных сумм помещикам, а остальные 20—25 % помещику выплачивали сами крестьяне. Таким образом, крестьяне становились долговременными (на 49 лет) должниками государства, а не помещиков. Но казна кредитовала крестьян тоже не бесплатно. Крестьяне отдава­ли свой долг казне из расчета тех же 6 %. В результате "набегала" край­не обременительная для крестьян сумма.
 5. Характерно, что на момент крестьянской реформы помещики должны были казне 425 миллионов рублей. Так вот, государство легко разрешило проблему помещичьего долга: выплачивая им деньги за зем­лю, переходящую к крестьянам, оно вычитывало из суммы платежа величину долга. Все были довольны: государство возвращало себе свои деньги, а над помещиками больше не висел "долговой навес".
 6. Землей наделялась не отдельная крестьянская семья, а община.
 Крестьянин, в принципе, мог выйти из общины, но лишь с ее согла­сия и после погашения всех недоимок (помещику и государству). По­купать и продавать землю имела право только община, а не отдельная семья. С одной стороны, сохранение общины соответствовало истори­ческим традициям русского крестьянства, с другой — было в интере­сах помещиков и фиска, ограничивало внедрение рыночных институтов в поземельные отношения.
 7. Нормы крестьянского землевладения определялись таким обра­зом, что часть надельных земель отрезалась в пользу помещиков. "От­резки " вызывали особое возмущение крестьян и стали объектом их многолетней борьбы. В то же время "отрезки" привязывали крестьян к помещику в силу необходимости аренды земли, дабы довести ее пло­щадь до привычных и необходимых для нормального воспроизводства размеров. Справедливости ради отмечу, что если надел был меньше нор­мы, то крестьянам полагались "прирезки".
 Посмотрим, как изменялась обеспеченность крестьян землей на примере некоторых губерний России.
  Однако если рассматривать всю массу крестьян, то они потеряли от 10 % до четверти надельной земли:
 Таким образом, освобождение крестьян осуществилось на компромисс­ных началах. Крестьяне получили "землю и волю", хотя и за деньги и в урезанных масштабах, помещики потеряли зависимых крестьян и часть земли, хотя и были компенсированы деньгами.
 Для России это была уникальная реформа, она не удовлетворила ни­кого, и в то же время удовлетворила всех. Неудовлетворенность кресть­ян выразилась в многочисленных стихийных акциях протеста, в том числе и в восстаниях в селах Бездна и Кандеевка (апрель 1861 года), которые были же­стоко подавлены войсками. Но, как всегда, в конечном итоге победила конформист­ская приспособляемость русско­го народа к изменившимся усло­виям жизни, о чем свидетель­ствуют данные о количестве крестьянских выступлений, добросовестно фиксируемых царскими статистическими службами.(см. табл. 13)
 Таблица 11. Обеспеченность крестьян землей до и после реформы*
 Таблица 12. Величина "отрезков" крестьянских наделов***
 
 Интересная задача: крес­тьянские волнения вызвали ре­форму или реформа вызвала крестьянские волнения? Как и во многих других случаях, однозначного ответа нет.
 Таблица 13 Крестьянские волнения в России****
 
 * Лященко П. И. История народного хозяйства СССР.— М.: Госполитиздат, 1956.- Т. 1.- С. 580.
 ** Украинские крестьяне, как видим, потеряли земли больше всех.
 ***Лященко П. И. История народного хозяйства СССР.— М.: Госполитиздат, 1956.- Т. 1.- С. 581.

<< Пред.           стр. 5 (из 9)           След. >>

Список литературы по разделу