<< Пред. стр. 52 (из 55) След. >>
Список литературы по разделу
тианства в позднеантичном обществе, показывая несостоятельность бо-
гословских уверений, будто "самым поразительным чудом, в котором
проявляется могущество божие, является самый факт утверждения
христианской религии, здание которой, скрепленное кровью мучеников,
воздвигнуто среди бушующего моря гонений" (229, 126).
Вскрывая "земные", реальные причины успеха новой религии,
Гольбах считал существенным, что "христианство при своем возникно-
вении вынуждено было обращаться к простонародью". Из этого важного
социального факта Гольбах прежде всего делал вывод, что в данном слое
населения вследствие его необразованности и темноты самые нелепые
верования христианства находили благоприятную почву, ибо "на людей
этого склада больше всего
374
действует чудесное" (232, 234). Вместе с тем причиной "большо-
го наплыва" в христианстве "приверженцев из народа" Гольбах считал
соответствие его проповедей умонастроению "бедняков" и "неиму-
щих". Гольбах замечал, что христианский "страдающий бог, невинная
жертва злобы людей, враг богачей и сильных мира сего, должен был
стать утешением для несчастных. Суровые нравы, презрение к богатс-
тву, кажущееся бескорыстие первых проповедников Евангелия, стре-
мившихся управлять только душами, равенство, которое религия про-
возглашала среди людей, общность имуществ, взаимопомощь и соли-
дарность членов этой секты - все это весьма способно было возбудить
желания неимущих и умножить число христиан". Таким образом, в
противовес утверждениям богословов о постоянной помощи христианс-
тву "свыше" Гольбах находил разгадку первоначального распростране-
ния этой религии в притягательности ее для социальных низов не толь-
ко в силу их невежества и любви к чудесному, но и по причине их тя-
желейшего социально-экономического положения: "Оно стало религи-
ей неимущих, оно провозглашало нищего бога, бедняки проповедовали
эту религию беднякам и невеждам, она давала им утешение в их поло-
жении, самые мрачные идеи ее отвечали состоянию этих жалких и нес-
частных людей" (232, 234, 235). Хотя подобные анализы, затрагиваю-
щие важнейший вопрос о социальных корнях христианства, немного-
численны у Гольбаха, они относятся к наивысшим достижениям его ре-
лигиоведения и представляют собой подход к материалистическому по-
ниманию религии. Надо сказать, что социально-экономические предпо-
сылки распространения христианства в народных массах освещались и
при рассмотрении Гольбахом вопроса о так называемой общей кассе
раннехристианских общин, образованной пожертвованиями верующих.
Он придавал большое значение тому, что, "распоряжаясь средствами
общины, апостолы, надо полагать, находили верных приверженцев в
числе наиболее жалких нищих. Надежда на долю в благотворительности
вовлекала, должно быть, в новую секту массу голодных" (229, 93).
Гольбах замечал, что на том же экономическом основании проис-
ходило возвышение христианских пастырей, которые, будучи распоря-
дителями все возрастающих общинных средств, "скоро соединили ду-
ховную власть над душами с властью над земными благами..." (229, 92).
Гольбах указывал, что образование слоя профессиональных
375
священнослужителей, возвышавшихся над массой рядовых веру-
ющих и все более подчинявших ее себе, представляло существенный от-
ход конституировавшейся христианской церкви от антижреческого
смысла проповедей Иисуса. Формирование и развитие разветвленной
церковной организации, все звенья которой связывались друг с другом и
в которой сложилась строгая иерархия с епископами во главе, Гольбах
рассматривал как важнейший источник силы христианства, позволив-
ший ему упрочить свое влияние в "языческом" мире и выстоять в
столкновениях с императорской властью.
Что касается последней, то Гольбах считал необходимым уточ-
нить, что римские власти более столетия не оказывали активного про-
тиводействия распространению христианства: "Покорность властям,
долготерпение в страданиях, нищета и темнота христиан делали эту но-
вую секту неопасной в глазах режима, привыкшего терпеть всякого ро-
да секты..." (232, 234). Причину начавшихся во II в. гонений на христи-
ан Гольбах видел в том, что последние, окрепнув, стали проявлять воин-
ственную нетерпимость к "язычеству" вообще, а в особенности к той
его древнеримской форме, которая включила в себя воздание божеских
почестей императору: вызывающий отказ христиан принимать участие
в этом государственном культе был расценен властями как недопусти-
мая политическая нелояльность, заслуживающая самых жестоких реп-
рессий. Их неэффективность Гольбах объяснял, по сути дела, социаль-
нопсихологическими причинами: "Казни вызвали сочувствие к христи-
анам, преследования лишь увеличивали число симпатизирующих... и
тирания создавала лишь новых защитников секты, которую она хотела
задушить". Касаясь вместе с тем того факта, что "стойкость христиан
во время пыток казалась очевидцам сверхъестественной" и "энтузиазм
мучеников заражал других" (232, 235), Гольбах в полемике с христиан-
скими богословами разъяснял, что феномен мученичества показывает
"не силу справедливого, всемогущего и благодетельного бога", а силу
религиозной веры, "фанатизма и убежденности" (229, 126).
Хотя Гольбах замечал наличие в раннем христианстве бунтарских
настроений, от него осталась скрытой их относительная социальная
прогрессивность. Он, как и другие просветители, был поглощен выявле-
нием непродуктивности и ущербности раннехристианской формы соци-
ального протеста, показывая, как он трансформировался в пагубный ре-
лигиозный фанатизм и довольно скоро оказался
376
направленным не против угнетательской власти как таковой, а
против инаковерующих и инакомыслящих, порождая новый тягчайший
духовный гнет в дополнение к деспотическому правлению, а затем и в
подкрепление его. Отмечая уже в первоначальном христианстве тен-
денцию к примирению с угнетательской властью, Гольбах подчеркивал,
что легализированное в начале IV в. императором Константином и до-
вольно быстро после этого получившее статус государственной рели-
гии, оно вступило в лице церковных иерархов в прямой союз с этой
властью. Развенчивая благочестивую легенду о "светлом чуде" поворота
Константина к христианству, Гольбах разъяснял, что в действительнос-
ти тут действовал тонкий и в то же время циничный политический рас-
чет: поскольку к началу правления Константина "христианская секта
распространилась в Римской империи, стала весьма многочисленной и
грозной", новый император, которому предстояла еще трудная борьба с
соперниками за упрочение своей власти, "счел более разумным прив-
лечь на свою сторону главарей христианских - епископов" (229, 217),
Гольбах отмечал, что поддержка епископов, обязавших христиан (в том
числе - и это особенно важно - служивших в войсках) быть верными
Константину, серьезно помогла ему утвердиться на троне.
Рассматривая, наконец, пресловутое "торжество" христианства
над "язычеством", Гольбах показывал, что практически полное вытес-
нение последнего из религиозной жизни Римской империи к концу IV
в. было обеспечено не "всемогуществом божиим", как утверждали бо-
гословы, а такой сугубо земной и весьма неприглядной силой, как жес-
точайшее административно-государственное принуждение. Оно нача-
лось уже при Константине, который в угоду христианским епископам
приказал закрыть храмы "языческих" богов, "убрать оттуда все статуи
и снять крыши с этих зданий, чтобы помешать народу собираться в них.
Он запретил под страхом смерти жертвоприношения и приказал, чтобы
приносящих жертву безжалостно убивали "мечом-мстителем"... Кроме
того, он приказал конфисковать имущество казненных и таким же об-
разом и с такой же строгостью наказывать правителей провинций, кото-
рые проявят небрежность в исполнении столь жестоких распоржке-
ний...". Дискриминация в отношении "язычников" довершала то, что
было начато явным насилием: "Когда цари усваивают какое-нибудь
мнение, оно скоро становится мнением знати и всех, кто
377
старается выдвинуться... Жители богатейших городов обращались
в христианство, чтобы получить доступ к муниципальным должнос-
тям..." Указывая на репрессии против "язычников" со стороны преем-
ников Константина, в особенности Феодосия, и вместе с тем затрагивая
аналогичную проблему в отношении другой мировой религии, возник-
шей несколькими веками позже и с тех пор ставшей главным антиподом
христианства - ислама, Гольбах писал: "Приведенного достаточно для
доказательства того., что христианские императоры распространяли
христианство путем насилия и тиранических действий, которые делают
этой религии так же мало чести, как и гнусные методы, которые впос-
ледствии применял Магомет для пропаганды своего Корана. Наши бо-
гословы, которым их интерес всегда диктовал противоречивые сужде-
ния, находят поведение мусульманского пророка бесчеловечным, отв-
ратительным и в то же время смеют расхваливать Константина и Феодо-
сия, как достойные подражания образцы" (229, 219, 220, 221, 225).
Религиоведение XIX - ХХ вв. ознаменовалось крупными дости-
жениями в понимании генезиса, формирования, распространения и ут-
верждения христианства на территории Римской империи. Марксизм
позволил на подлинно научной основе поставить и решить проблему
первостепенной важности о социальных корнях христианства, а также
раскрыть сложную диалектику его социального смысла в процессе
превращения оппозиционной общины верующих в государственную
церковь. Ныне в гольбаховской концепции возникновения и утвержде-
ния христианства нетрудно заметить пробелы, упрощения, деформации,
неправильно расставленные акценты. Но с высоты современного науч-
ного религиоведения ясно видны также сильные стороны этой концеп-
ции, ее громадная историческая роль в исследовании мировой религии,
которая на протяжении более полутора тысячелетий воспринималась
европейскими народами как неоспоримо и единственно "боговдохно-
венная" и "истинная". При всей ограниченности религиоведческих по-
ложений Гольбаха они затрагивали реальные предпосылки христианс-
тва, привлекали внимание к его действительным чертам, ставили науч-
но значимые проблемы и развенчивали богословские легенды об этой
религии.
378
Программа Творчество французских материа-
антиклерикализма листов знаменовало новый важный
и созидания этап в развитии атеистической мысли,
атеистического общества которая уже не ограничивалась отри-
цанием реальности бога и необходи-
мости религиозного культа. Для этих мыслителей конфрон-
тация с религией не сводилась к констатации противопо-
ложности двух систем понимания сущности мира и человека.
Речь шла о противоборстве двух несовместимых видов
воззрений на общество и государство, право и экономику,
на весь спектр моральных проблем и ценностных ориен-
таций личности. Противопоставлялись не только материа-
лизм, углубленный до полного отрицания реальности бо-
гов, и теологический спиритуализм (идеализм); одновре-
менно оптимистический гуманизм, наполненный прогрес-
сивным социальным содержанием, противопоставлялся
мрачному теоцентризму, сросшемуся с реакционными угне-
тательскими силами; активная деятельность по улучшению
условий человеческой жизни на Земле - сохранению ни-
щенского существования для массы трудящегося населения;
политическая свобода полноправных граждан - порабо-
щенному бытию подданных под игом обожествленного
деспотизма; приобщение, всех людей к высшим достиж~
ниям культуры - невежеству, темноте, духовной забито-
сти народных масс. Разъясняя "ослепленным страхом
смертным" вздорность поповской выдумки об атеистах как
"врагах человеческого рода", Гольбах писал, что если атеист
своими воззрениями "разрушает храмы и опрокидывает
алтари, столь часто орошавшиеся слезами, почерневшие
от жестоких жертвоприношений и от дыма рабских кадил,
то его цель - воздвигнуть прочный памятник миру, разуму,
добродетели... Если он борется с надменными притяза-
ниями обоготворенных суеверием тиранов, которые, подоб-
но вашим богам, жестоко правят вами, то его цель - пре
доставить вам возможность быть свободными людьми,
а не рабами, навеки прикованными к нужде, и, наконец,
добиться того, чтобы вами управляли люди и граждане,
любящие и защищающие людей, подобных им, и граждан,
вручивших им власть" (230, 1, 674).
На передний край борьбы против вредоносного суеверия фран-
цузские материалисты ставили свою философию, вырабатывающую на
основе обобщения всех человеческих знаний атеистическое понимание
мира. Именно этот смысл вкладывал Гольбах в варьируемое им на все
лады положение, что "если незнание природы породило богов, то
379
познание ее должно их уничтожить" (230, 1, 375). Но французс-
кие материалисты были далеки от нередко приписываемого им упро-
щенного представления, будто одна только просветительская деятель-
ность способна решить задачу перехода массы людей на позиции атеиз-
ма и радикального устранения религиозных верований из общественно-
го сознания. В работах Гольбаха имеется несомненно множество выска-
зываний, абсолютизирующих роль атеистической пропаганды, но вместе
с тем в них содержатся и иные положения, которые более реалистично,
не узкопросветительски очерчивают пути и средства атеизации общест-
ва. Данные положения связаны с пониманием Гольбахом того, что рели-
гия держится не на одном лишь невежестве, а также на силе многовеко-
вой традиции, церковном принуждении и том страхе народов, который
порожден их реальными бедствиями и страданиями. Поэтому Гольбах
был убежден, что недостаточно распространять идеи атеизма и опровер-
гать религиозные суеверия, а надо вместе с тем провести в русле уста-
новления "просвещенного правления" обширный комплекс преобразо-
ваний в области политики, права, экономики, культуры, устраняя, с од-
ной стороны, давление религиозной традиции, а с другой - материаль-
но-социальные опоры религии.
Первоочередной задачей в этом плане Гольбах считал секуляриза-
цию государственной власти, т. е. отделение церкви от государства. Он
призывал уничтожить всякую зависимость от церкви дела управления
обществом и вместе с тем прекратить государственную поддержку ка-
кой-либо религии. Государям, которые могут встать на путь "про све-
щенного правления", Гольбах разъяснял: "Правьте на основании спра-
ведливости, и вы будете править без священников. Вам не понадобится
помощь лжи для управления людьми, которых ваши бдительные попе-
чения делают действительно счастливыми" (232, 202). Надо заметить,
что при этом Гольбах, как и другие просветители, предусматривал опре-
деленный государственный контроль за деятельностью церквей и сект,
направленный на то, чтобы они неукоснительно соблюдали гражданские
законы и не занимались разжиганием религиозного фанатизма, вражды
между приверженцами различных вероисповеданий. Важную задачу
"просвещенного государя" Гольбах видел в том, чтобы лишить духо-
венство статуса привилегированного сословия, отобрать у него "все ль-
готы и привилегии, все иллюзорные и опасные права". Особенно наста-
ивал Гольбах на необходимости лишить духовенство
380
"хотя бы части его колоссальных имуществ", находя в высшей
степени справедливым, чтобы значительная доля "церковных сокровищ,
с самого начала предназначавшихся беднякам и прилипшая к рукам
алчных священников", была возвращена "беднякам, своим законным
владельцам" (231, 184, 189).
Требование частичной, но достаточно значительной секуляриза-
ции церковных имуществ дополнялось у Гольбаха обоснованием необ-
ходимости ликвидировать институт монашества.
К числу главных антиклерикальных задач "просвещенного прав-
ления" Гольбах относил также лишение священнослужителей права
держать под своим контролем систему народного образования, т. е. ста-
вил задачу отделения школы от церкви. Будучи убежден, что "воспита-
ние имеет самое существенное значение для благосостояния государс-
тва", Гольбах считал недопустимым, чтобы "дело народного образова-
ния целиком отдавалось священникам, которые с детства внушают сво-
им воспитанникам бесчисленные мистические понятия и настроения,
прививают им суеверные обычаи и делают их фанатиками". Идеалом
Гольбаха была руководимая философски просвещенными людьми сугу-
бо светская система народного образования, дающая учащимся действи-
тельные знания о мире, человеке, обществе и воспитывающая их как
свободных ответственных граждан. В качестве противоядия религиоз-
ной мистификации морали он предлагал ввести в учебных заведениях
"преподавание разумной социальной этической системы, сообразую-
щейся с интересами государства, способствующей благополучию граж-
дан" (231, 216, 309, 188 -- 189).
Указания на роль "просвещенного правления" в подрыве влияния
церкви и изживания религиозных суеверий сочетались Гольбахом с по-
ложением о недопустимости принуждать верующих отказываться от
своих воззрений.
Следует обратить внимание на мысли Гольбаха о том, что атеис-
тические взгляды могут полностью восторжествовать в обществе лишь в
том случае, если в результате "просвещенного правления" будет дос-
тигнуто столь радикальное улучшение условий человеческой жизни,
что люди почувствуют себя на Земле действительно счастливыми. Наро-
ды, освобождающиеся от религиозных суеверий, Гольбах призывал:
"Научитесь искусству жить счастливо; улучшайте свои нравы, свои
<< Пред. стр. 52 (из 55) След. >>
Список литературы по разделу