КРАТКИЙ ОЧEРК ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ 16

Союз научной философии и естествознания в тот период, однако, еще не мог осуществиться, так как (за очень редкими исключениями) естествоиспытатели второй половины XIX в. были очень далеки от пролетарского мировоззрения.
§ 3. Развитие исторического материализма
Глубокий научный анализ первобытнообщинного строя был дан в книге Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884). Этот анализ дал возможность выяснить генезис многих общественных отношений классового-
' «Большевик» № 11 — 12, 1939, стр. 63
2 К. Маркс к Ф Энгельс. Соч., т. 20, стр. 10 — 11.
3 Там же, стр. 525.
469

общества. Энгельс указывает, что Л. Морган своим трудом «Древнее общество» (1877) дал ключ к пониманию первобытной истории человечества. Указанное произведение Энгельса не является простым изложением 'выводов из открытия Моргана, оно представляет собой дальнейший шаг к разработке важных проблем материалистического понимания истории. Энгельс писал, что «было бы нелепо лишь «объективно» излагать Моргана, а не истолковать его критически и, использовав вновь достигнутые результаты, изложить их в связи с нашими воззрениями и уже полученными выводами» '.
Открытию Моргана Энгельс дает научное, последовательно материалистическое обоснование, очищая его концепцию от ряда идеалистических наслоений. Энгельс показывает, что первобытнообщинный строй не знал частной собственности, классового угнетения, эксплуатации, поскольку первоначально существовали производственные отношения, основанные на коллективном пользовании средствами производства. Первобытнообщинные отношения соответствовали тогдашнему уровню развития производительных сил. Исходя из анализа эволюции способа производства, Энгельс объясняет возникновение и развитие общественных отношений и главных общественных институтов — форм брака, семьи, собственности, государства.
Реальным основанием семьи, указывает Энгельс, были имущественные отношения, изменения которых влекли за собой изменения в семейной жизни людей. Возникновение различных форм брачных отношений (от группового брака до моногамной семьи) связано с развитием определенных ступеней общественного производства. Возникновение рабовладельческого способа производства обусловило переход к моногамной семье.
Современные науки — история, этнография, археология и другие — расширили наши знания и представления о первобытнообщинном строе, выдвинули ряд новых плодотворных гипотез. Но все они подтверждают главные, принципиальные положения Энгельса о социальных отношениях в первобытной общественно-экономической формации, за исключением вопроса об общей периодизации конкретных ступеней общинно-родового строя. Проблема периодизации нуждается в уточнении.
На основе анализа развития способа производства при первобытном строе Энгельс показывает, как с разделением труда и обмена возникает частная собственность и происходит разложение этого строя, появляются имущественные различия между отдельными главами семей. Эти экономические изменения взрывают старую коммунистическую общину, весь прежний уклад жизни. Одновременно с внутренним расслоением общества на различные в экономическом отношении социальные группы возникает рабство. Рост производительности труда делает возмож-
' К. Маркс и Ф, Энгельс. Соч., т. 36, стр. 123.
470

ным использование труда рабов; в дальнейшем рабский труд становится основой развития производства в обществе. «Из первого крупного общественного разделения труда, — пишет Энгельс, — возникло и первое крупное разделение общества на два класса — господ и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых» '. Такова закономерность развития первобытнообщинного строя и превращения его в рабовладельческую общественно-экономическую формацию, в которой возникают классовые противоречия и классовая борьба и создается государство — организация господствующего рабовладельческого класса. Своими исследованиями Энгельс нанес удар по буржуазной социологии и историографии, опровергнув утверждения буржуазных ученых о вечности частной собственности, классов и современной формы, семьи.
В этот же период Маркс и Энгельс обогащают свое учение об общественно-экономических формациях положениями о будущей высшей ступени развития человеческого общества — коммунизме. Исключительное значение имеют в этом отношении «Критика Готской программы» Маркса (1875) и «Анти-Дюринг» Энгельса.
В «Критике Готской программы» Маркс выдвинул и обосновал положение об исторической неизбежности особого переходного периода от капитализма к коммунизму. Революционное превращение последней антагонистической формации в новую, коммунистическую формацию предполагает такой период. «Между капиталистическим и коммунистическим обществом, — пишет Маркс, — лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата»2. Вскрывая закономерности коммунистической формации, Маркс впервые указывает на две фазы ее развития: социализм и коммунизм. Основа различия этих двух ступеней — разный уровень развития производительных сил, обусловливающий разные формы распределения. При социализме распределение продуктов будет происходить по труду, при коммунизме же каждый будет трудиться по способностям и получать по потребностям. Труд перестанет быть только средством для жизни, он станет первой ее потребностью.
Маркс и Энгельс отметили наиболее существенные особенности коммунизма: это будет общество без классов, в дем исчезнут анархия производства, противоположность города и деревни, физического и умственного труда. Только с этого времени человек будет сознательно управлять своей жизнью в обществе, опираясь на знание объективных законов.
' К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 161.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 27,
471

В работах «Анти-Дюринг» и «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельс дал глубокий анализ проблемы происхождения государства, поставил вопрос о его дальнейших судьбах и опроверг тезис буржуазных теоретиков о «надклассовости» государства. В тот момент, указывает Энгельс, когда общество раскололось на классы, с исторической необходимостью возникло государство. Оно продукт непримиримости классов и их борьбы. К этому выводу Энгельс пришел, изучив историю возникновения афинского, древнеримского и германского государств. Государство вовсе не сила, навязанная обществу извне, оно и не воплощение нравственной идеи или разума. Государство — прямой результат экономического и социального развития. Первые государственные образования сменяли самодеятельную общественную организацию первобытно^ родового строя. Органы управления родовым обществом постепенно превращались в органы угнетения народа. Государство представляет собой организацию господствующего класса, который теперь имеет орудие для подавления и эксплуатации угнетенного класса. Античное государство было преимущественно государством рабовладельцев, феодальное государство — органом власти помещиков. Касаясь буржуазного государства, Энгельс писал: «Современное государство, какова бы ни была его форма, есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист» '.
Обобщая опыт Парижской коммуны, Маркс и Энгельс развивают дальше учение о буржуазном государстве и о диктатуре пролетариата. В предисловии к новому изданию «Манифеста Коммунистической партии» (1872) Маркс и Энгельс писали, что выдвинутая в нем программа «теперь местами устарела». Парижская коммуна практически доказала, что пролетариат не может просто овладеть готовой буржуазной государственной машиной, он должен ее разбить, сломать. Пролетариат в процессе социалистической революции создает новое, пролетарское государство, государство типа Парижской коммуны.
Характеризуя основные задачи диктатуры пролетариата, Энгельс в письме к американскому социалисту Ван-Паттену в 1883 г. указывал, что пролетариат с помощью завоеванной им государственной власти должен подавить сопротивление класса капиталистов и провести то экономическое переустройство общества, без которого революция может закончиться поражением 2.
Энгельс показал неосновательность требования анархистов о «немедленной отмене» государства. Только тогда, когда не будет социальных классов, когда не будет господства одного клас-
1 К Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 290
2 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 9,
472

са над другим, не будет насилия, государство исчезнет. Энгельс выдвинул тезис об отмирании государства при социализме, имея в виду победу социалистической революции во всех странах или по крайней мере в большинстве стран.
Учение о базисе и надстройке. Если в предыдущий период основоположники марксизма, ведя борьбу против идеалистического понимания истории, главное внимание обращали на разработку вопроса о зависимости пст-литики и идеологии от способа производства, то в 90-е годы Энгельс считает необходимым дать анализ надстройки общества. Еще в «Анти-Дюринге», указывая на зависимость политической и идеологической надстройки от базиса, Энгельс подчеркнул ее активный характер. И когда в 90-е годы некоторые деятели, выдававшие себя за сторонников марксизма, пытались представить материалистическое понимание истории в виде концепции, признающей лишь одностороннюю зависимость всех явлений в обществе от экономического фактора и отрицающей возможность активного влияния на исторический процесс политических и различного рода идеологических форм общественной жизни, Энгельс выступил против них и их теории вульгарного-«экономического материализма». Согласно этой теории, экономический базис определяет все общественные отношения, а Полнтика и идеология представляют собой лишь пасси&ный результат развития экономики. В истории господствует фатальная предопределенность. Развитие общества происходит без борьбы, самотеком. Ни один класс, ни одна партия не могут оказать сколько-нибудь существенного влияния на ход событий. «Экономический материализм» для объяснения такого фатального развития общества вынужден был апеллировать к абстрактному сознанию, разуму человека вообще как конечной причине этого развития. Тем самым «экономический материализм» зачастую перерастал в идеализм, становясь в сущности его разновидностью,
Энгельс в письмах к и Блоху и К. Шмидту в 1890 г. опроверг эту карикатуру на марксизм, дав классическую формулировку материалистического понимания истории. Марксизм не-имеет ничего общего с вульгарным «экономическим материализмом». Попытка буржуазных противников учения Маркса и Энгельса представить марксизм в виде догмы, а также попытка ложных его друзей из социал-демократического лагеря превратить его в догму получила резкий отпор со стороны Энгельса. Он обосновывает положение об активной роли надстройки, об обратном влиянии и воздействии ее на экономический базис, об относительной самостоятельности развития различных форм надстройки — политической, идеологической и т. п. Определяющее значение экономического базиса, указывает Энгельс, не исключает активного влияния надстройки, а, напротив, предполагает его: «Экономическое положение — это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих
473

случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и ее результаты — государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т. п., правовые формы и даже отражение всех этих действительных битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм» 1.
Говоря об обратном влиянии государства на экономику, Энгельс отмечает, что оно может быть трояким: государство содействует экономическому развитию и тем самым ускоряет его; оно может действовать, против него, и тогда в определенный период наступает крах государственного строя; оно может в одних отношениях способствовать, а в других отношениях тормозить его, но во всех этих случаях государство играет активную роль. Воздействие политики на экономику не подлежит сомнению. Если бы марксисты отрицали обратное воздействие «политических и т д отражений экономического движения на само это движение», если политическая власть экономически бессильна, то к чему же, восклицает Энгельс, мы тогда боремся за политическую диктатуру пролетариата? «Насилие (то есть государственная власть) — это тоже экономическая сила!»2
В относительной самостоятельности развития идеологии Энгельс усматривает особую закономерность. Она проявляется, во-первых, в исторически преемственной связи идей, во-вторых, в отставании идей от бытия, а в некоторых случаях в возможности опережения бытия, и, наконец, в активном влиянии идеологии на базис. Энгельс подчеркивает относительный характер самостоятельности развития идеологии. Основное содержание идеологии обусловлено развитием социально-экономических отношений, а не вытекает из простой логической связи идей. Все эти положения Энгельса представляют собой дальнейшее развитие исторического материализма и вместе с тем глубокую и обоснованную критику так называемого экономического материализма, вульгаризировавшего и извращавшего исторический материализм.
Таким образом, наиболее важными итогами творческой деятельности основоположников марксизма в рассматриваемый период было: 1) систематическое изложение, а также всестороннее обоснование диалектического и исторического материализма в произведениях «Анти-Дюринг», «Происхождение семьи, частной собственности и государства», «Людвиг Фейербах..», «Диалектика природы» и других; 2) дальнейшая разработка материалистической диалектики и применение ее к вопросам
' К. Маркс и Ф. Энгельс Соч, т 37, стр 394 — 395.
2 Там же, стр. 420.
474

политической экономии, истории, естествознания, политики и тактики рабочего движения; 3) разработка методологических принципов истории философии, 4) развитие и конкретизация важнейших проблем исторического материализма (анализ закономерностей первобытного общества, теория происхождения классов и государства, проблема обратного влияния надстройки на базис и т. п.), 5) философское обобщение новейших открытий науки и разработка общих методологических вопросов естественных наук.

ГЛАВА XV
РАСПРОСТРАНЕНИЕ МАРКСИСТСКОЙ ФИЛОСОФИИ
В ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАНАХ В КОНЦЕ XIX —
НАЧАЛЕ XX в.
После поражения Парижской коммуны наступил период относительного затишья в развитии рабочего движения. Внутри социалистических партий возникает оппортунистическое течение — ревизионизм, борьба против которого становится одной из центральных задач марксистов.
Рабочее и социалистическое движение выдвинуло в это время выдающихся пропагандистов марксизма и его философских идей: И. Дицгена и Ф. Меринга — в Германии, П. Лафарга — во Франции, А. Лабриолу — в Италии, Д. Благоева — в Болгарии и др. Все они были соратниками или учениками основоположников марксизма, не только пропагандировавшими, но и развивавшими отдельные стороны марксистской философии.
И. Дицген. Иосиф Дицген (1828 — 1888), по замечанию Ленина, был одним из «выдающихся социал-демократических писателей-философов Германии» '. Он был рабочим, кожевенным мастером. Не получив законченного школьного образования, Дицген много занимался самостоятельно, рано познакомился с философией Фейербаха, изучил политическую экономию, французский утопический социализм.
Революция 1848 г. оставила в сознании Дицгена неизгладимое впечатление. Он стал революционером. Реакция заставила его покинуть родину. В 1867 г. Дицген вступил в переписку с Марксом. С этого времени он стал убежденным марксистом. Под влиянием марксизма он написал такие работы, как «Сущность головной работы человека», «Экскурсии социалиста в область теории познания» и «Аквизит философии». Им было высказано много глубоких диалектико-материалистических мыслей.
Энгельс писал, что Дицген открыл материалистическую диалектику самостоятельно, независимо от Маркса и даже от Гегеля. Высоко оценивал его работы В. И. Ленин, указывавший, что «в этом рабочем-философе, открывшем по-своему диалекти-
' В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 23, стр. 117.
476

ческий материализм, много великого!»'. Но в то же время Ленин отмечал, что Дицген не всегда дает верное изложение диалектического материализма, нередко допускает отступления и ошибки, которые использовали противники марксизма, в частности махисты.
Главная заслуга Дицгена — разработка некоторых проблем диалектико-материалистической теории познания, что имело исключительно важное значение в связи с распространением в среде естествоиспытателей позитивизма. Известный физиолог Дюбуа-Реймон в речи «О границах познания природы» (1872) отрицал возможность познания сущности материи и сознания. Он утверждал, что наука не может раскрыть эту загадку. Дицген противопоставляет агностицизму не просто материализм, а его современную форму — диалектический материализм.
Диалектический метод, будучи выражением объективных закономерностей в природе и обществе, является, говорит Дицген, методом научным. Диалектика — «центральное солнце, от которого исходит свет, озаривший нам не только экономию, но и все развитие культуры, и которое в конце концов осветит и всю науку в целом до «последних ее оснований»»2.
В своей концепции Дицген берет за исходный пункт материальный мир. «Мировая, монистическая природа, являясь в одно и тоже время временной и вечной, ограниченной и неограниченной, частной и общей, существует во всем, и все существует в ней»3. Человек со своим разумом и чувствами составляет часть материального мира, находящегося в непрерывном движении и изменении. Человеческий разум не есть нечто сверхъестественное, он подобен природным силам, но обладает специфическими свойствами, одному ему присущими. Процесс мышления — физиологический процесс. В письме к Марксу Дицген писал: «Мышление есть чувственный материальный факт. Если его нельзя осязать, то его все же можно чувствовать»4. Сознание производно от материи, оно представляет собой ее «идеальный продукт», ее форму бытия, движения. Дицген отвергает примитивное решение вульгарных материалистов, которые сводят мысль к веществу.
Но Дицген не всегда умело отгораживался от вульгарного материализма. Так, он писал, что «и не чувственное представление чувственно, материально, то есть действительно»5. В. И. Ленин указывает на ошибочность данного положения: «Что и мысль и материя «действительны», т. е. существу-
' В. И. Ленин. Полн собр. соч., т. 18, стр. 261.
2 И. Дицген. Избранные философские сочинения. М., 1941, стр. 295.
3 Там же, стр. 161.
4 И. Дицген — К. Марксу. — «Вопросы философии» № 3, 1958, стр. 141.
5 Цит. по кн.; В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 18, стр. 257.
477

ют, это верно. Но назвать мысль материальной — значит сделать ошибочной шаг к смешению материализма с идеализмом» '.
Дицген отстаивает материалистическую теорию отражения, в которой диалектически решает многие ее вопросы. Он отверг точку зрения Канта о непознаваемости «вещи в себе», отмечая, что явление принципиально не отличается от «вещи в себе», оно есть образ ее. Он подчеркивает объективность нашего познания, ссылаясь на опыт, практику человека как основу всего теоретико-познавательного процесса, как судью в споре о возможности познания мира.
Дицген поставил вопрос о необходимости исследования процесса познания. Он упрекал французских материалистов в том, что они не занимались анализом «мыслительной способности человека».
Теория познания, по мнению Дицгена, важнейшая часть материалистической философии. В исследовании деятельности сознания должен принять участие не только естествоиспытатель, но и философ, причем последнему принадлежит решающее слово. Мышление, будучи свойством мозга, есть «предмет отдельной науки, которая может быть названа логикой, теорией познания или диалектикой» 2.
В заслугу Дицгену следует поставить разработку им проблемы истины. Познание объективной истины, согласно Дицгену, осуществляется диалектически. Наши представления суть образы материальных предметов. Однако они никогда не могут стать точной фотографией природы. Как портрет не может полностью передать все стороны и черты оригинала, так и наши представления приблизительно, не абсолютно отражают в нашем сознании явления природы. Процесс познания человеком материального мира есть раскрытие истины. Но природа бесконечна, она «неисчерпаема по своим дарам». Поэтому разум познает природу и ее отдельные части — вещи — относительно, т. е. приблизительно, не полно, не абсолютно. Эти относительные истины представляют собой «истинную, настоящую и правдивую картину», хотя она и не исчерпывает полностью познания мира.
В. И. Ленин в книге «Материализм и эмпириокритицизм» подчеркнул правильность постановки вопроса Дицгеном об объективной истине, о соотношении абсолютной и относительной истины. Вместе с тем он отметил, что Дицген допускает здесь неточности. Так, в «Экскурсиях социалиста в область теории познания» Дицген говорит о прирожденности человеку знания об абсолютной истине. Однако в целом в учении о по-
1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т 18, стр. 257.
2 И. Дицген. Избранные философские сочинения, стр. 321.
478

знании, в вопросе о критерии истины Дицген следует по пути, проложенному Марксом и Энгельсом. Для него одно из важных отличий материалистической философии от идеалистической заключается в том, что первая критерием истины выдвигает практику, вторая — чистое мышление.
Дицген ставил вопрос о диалектической логике. В своих произведениях, в особенности в «Письмах о логике», он рассматривает проблему новой логики и стремится установить принципиальное различие между ней и формальной логикой. При этом он подвергает последнюю критике. Формальная логика, утверждает он, абстрактна, игнорирует движение и изменение явлений, проводит резкую грань между явлениями и не принимает во внимание различий, противоположностей, составляющих суть явлений природы, отрывает форму от содержания и чрезмерно выпячивает самостоятельную роль интеллекта. Поэтому только диалектическая логика жизненна. «Диалектическое искусство или логика, которая учит, что мировое целое... есть единая сущность, — замечает Дицген, — представляет собою абсолютное учение о развитии» '. Дицген понимает, что новая логика должна не только отражать изменение и развитие, совершающиеся во Вселенной, но и объяснить лежащее в его основе противоречие. Диалектическая логика в отличие от формальной считает противоречие законным и истинным, ибо оно присуще самим вещам. Высоко оценивая диалектическую логику Гегеля, Дицген отмечает ее коренной недостаток, указывая на зависимость категорий мышления от объективной диалектики. Махисты, пользуясь отдельными неточностями и ошибочными формулировками Дицгена (например, наша познавательная способность диалектически расчленяет природу), пытались приписать ему субъективизм в решении вопроса о диалектической логике. Но тщетно. Дицген заявляет твердо: «Наука логики должна иметь дело лишь с фактическим миром, который неразрывно связан с нами и нашими мыслями» 2.
Свой материализм Дицген отстаивал в борьбе против идеалистов, «дипломированных лакеев поповщины». Идеализм в философии он рассматривал как ухищренную защиту религии, как мировоззрение эксплуататорских классов.
В. И. Ленин отмечает справедливость и меткость даваемой Дицгеном характеристики идеализма. Дицген особенно клеймил в философии партию середины, называя ее гнусной партией, лицемерно скрывающей свою действительную классовую позицию.
' И. Дицген. Завоевания (аквизит) философии и письма о логике. СПб., 1906, стр. 158.
2 Там же, стр. 118.
479

Пропаганда диалектического материализма Лафаргом и его борьба против идеализма. Поль Лафарг (1842 — 1911) — один из виднейших революционеров, руководителей французского и международного рабочего движения, в течение многих лет был связан узами дружбы с Марксом и Энгельсом. Он был блестящим пропагандистом марксистской теории, борцом за диалектический материализм и воинствующим критиком идеализма. В. И. Ленин видел в нем «одного из самых талантливых и глубоких распространителей идей марксизма...» '
Лафарг сочетал большую организаторскую работу профессионального революционера с широкой литературно-публицистической и теоретической деятельностью. Им написан ряд марксистских исследований в области философии, по вопросам языкознания, литературной критики и этнографии. Характерная особенность его философских работ («Экономический детерминизм Карла Маркса», «Религия капитала» и др.) — боевая партийность, глубокая постановка им теоретических вопросов.
П. Лафарг обращает внимание на те существенные изменения, которые произошли в капиталистических странах за последнее десятилетие. Так, в работе «Американские тресты, их экономическое, социальное и политическое значение» он анализирует процесс моноПолнзации капитализма, усматривая в этом «особую стадию капиталистической эволюции». Это дает ему возможность глубоко рассмотреть проблемы материалистического понимания истории.
Большое внимание Лафарг уделяет критике неокантианства, которое с конца XIX в. приобрело во Франции сторонников среди виднейших представителей правого крыла социалистической партии, например Жореса, усматривавшего в неокантианстве философскую основу социалистического движения. В 1895 г. Жорес в дискуссии с Лафаргом выступил против материалистического понимания истории.
Лафарг в своей критике неокантианцев правильно раскрыл внутреннюю связь их теоретических взглядов с политически м оппортунизмом. Он писал, что неокантианцы, отвергающие классовую борьбу и выдвигающие «этический социализм», пытаются при помощи философии Канта раздавить материализм Маркса и Энгельса. В своей книге «Экономический детерминизм Карла Маркса» Лафарг, подвергая критике Канта и его новейших сторонников, излагает теорию познания и диалектический метод Маркса, а также основы материалистического понимания истории. В диалектике Маркса он видел творческий метод, инструмент для исследования конкретных фактов. Марксизм, говорил Лафарг, отнюдь не доктрина готовых правил и канонов.
' В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 20, стр 387.
480

Борьба против неокантианцев определила интерес Лафарга и к разработке важных проблем материалистической теории познания. Многие страницы его работ посвящены анализу отвлеченных понятий, абстрактных идей. На примерах истории древнегреческой и новой философии Лафарг показывает непрерывную борьбу, которая велась между материализмом и идеализмом вокруг решения проблемы отвлеченных понятий. В связи с этим он подвергает критике идеализм Платона, Декарта, Лейбница, Канта, Гегеля.
Лафарг справедливо подчеркивает, что решить вопрос о происхождении понятий, идей можно только исходя из открытого. Марксом материалистического понимания истории. «Понятия прогресса, справедливости, свободы, отечества и т. д., как и аксиомы математики, — писал он, — не существуют сами по себе и вне опыта. Они не предшествуют опыту, а следуют за ним. Они не порождают исторических событий, а являются следствиями социальных явлений, которые, развиваясь, создают их, преобразуют и уничтожают. Они становятся движущими силами только потому, что они вытекают непосредственно из социальной среды»'.
В своей работе «Проблема познания» Лафарг исследует соотношение чувственной и логической сторон познания. В познании человек пользуется не только одними своими чувствами, но и разумом и практикой, включающей использование научных приборов. «Кантианцы и неокантианцы, — замечает Лафарг, — делают, таким образом, грубую ошибку, утверждая, что мы познаем и можем познавать свойства вещей только посредством наших чувственных впечатлений» 2. Понятия субстанции, причинности и прочие «априорные категории» возникают у человека в ходе длительной исторической практики, так же как и все категории этики, социологии, политической экономии и естественных наук.
Лафарг опровергает агностицизм Канта, его доводы о бессилии разума, указывая на непрерывное расширение познавательных способностей человека по мере развития его практической деятельности. Касаясь классовой стороны вопроса теории познания, Лафарг приходит к выводу, что пролетариату присуще мировоззрение, признающее объективность познания, современная же буржуазия нуждается в агностицизме ради укрепления своего господства. Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме» отмечает правильность позиции Лафарга в критике им Канта.
Не все вопросы теории познания в равной степени глубоко и всесторонне рассматривались Лафаргом. Некоторые из них,
' П. Лафарг. Сочинения, т. III. М. — Л., 1931, стр. 9 — 10
2 П. Лафарг. Проблема познания. Приложение к книге «Экономический детерминизм Карла Маркса». М., 1923, стр. 318 — 319.
481

например его трактовка соотношения чувственной и логической сторон познания или вопроса о практике, о применении диалектики в познании, нуждаются в уточнении, а иногда и в поправках. Вопрос же о понятии Лафарг решает творчески.
Правильно усматривая в диалектике единственно научный метод познания всех явлений природы и общества, Лафарг в своих работах разъясняет диалектический метод применительно главным образом к различным сторонам общественной жизни.
В статье «Эволюция — революция» Лафарг подвергает критике вульгарный эволюционизм О. Конта, Г. Спенсера и др. «Многие, в том числе ученые позитивисты, — пишет он, — думают, что эти две формы развития — эволюция и революция противоположны и взаимно друг друга исключают; в действительности же они друг друга дополняют» '. Революционная форма развития подготовляется эволюционными изменениями. Это всеобщий закон развития природы и общества.
В работах, посвященных вопросам исторического материализма, Лафарг отмечает, что человечество развивается в условиях естественной среды и среды искусственной, создаваемой в процессе общественной жизни. Последняя включает в себя экономические, социальные, политические и идеологические общественные отношения. Определяющей силой общественного развития является способ производства. Нельзя применять законы природы к объяснению истории человечества, как это делают социал-дарвинисты. «Борьба за существование, проповедуемая господами дарвинистами, — пишет Лафарг, — не может объяснить развития человеческих обществ, потому что люди живут в других условиях, чем животные и растения»2.
В историческом материализме Лафарг усматривает теорию, раскрывающую законы развития и гибели капитализма и тем самым показывающую пролетариату пути и средства достижения социализма. «Экономический материализм (марксизм. — Авт.) призывает пролетариат цивилизованных стран к восстанию. Он учит тому, что последний освободится лишь тогда, когда он разобьет экономическую форму капиталистического общества» 3.
Особое место в произведениях Лафарга занимает обоснование марксистской теории классовой борьбы и государства. Лафарг решительно выступает против ревизионистского тезиса Бернштейна, Малона и других о постепенном врастании капитализма в социализм, резко критикует буржуазный парламентаризм и буржуазную демократию, доказывая, что революции пролетариата представляют собой исторически неизбежный путь развития общества.
' П. Лафарг. Сочинения, т. 1. М. — Л., 1925, стр. 271.
2 Л. Лафарг. Сочинения, т. III, стр. 447.
3 Там же, стр. 433.
482

Лафарг был пропагандистом марксистского учения о диктатуре пролетариата. «В тот день, — писал он, — когда пролетариат Европы и Америки овладеет государством, он должен будет организовать революционную власть и диктаторски управлять обществом, пока буржуазия не исчезнет как класс, т. е. пока не будет закончена национализация орудий производства (банков, железных дорог, фабрик, копей, заводов и проч.)» '.
Излагая материалистическое понимание истории, Лафарг анализирует проблему морали и религии и обосновывает пролетарский атеизм. Он опровергает идеалистическое учение о врожденности моральных идей. Этические представления исторически меняются. Так, понятия справедливости и несправедливости возникают с появлением частной собственности и изменяются по мере ее развития. С развитием социально-экономических отношений в обществе меняется и содержание нравственного идеала. Мораль господствующих классов антагонистического общества соответствует их интересам и потребностям и всячески навязывается угнетенным классам.
На конкретном этнографическом и историко-литературном материале Лафарг показывает эволюцию религиозных представлений в зависимости от экономических и социальных отношений в обществе. В своих талантливо написанных памфлетах «Пий IX в раю», «Религия капитала» он убедительно доказывает, что в современную эпоху религия защищает основы капиталистического общества. Религию он называет духовным средством угнетения трудящихся масс.
Работы Лафарга не свободны от недостатков и некоторых ошибок. Так, в его взглядах на государство заметно влияние анархо-синдикализма; он недооценивал роль парламентской борьбы. В целом, однако, Лафарг в коренных вопросах классовой борьбы и революции стоял на правильных позициях.
Пропаганда Ф. Мерингом идей марксистской философии и критика им буржуазной философии. Франц Меринг (1846 — 1919) к социал-демократии пришел в конце 80-х годов из лагеря буржуазной демократии. Он был видным публицистом, пропагандистом и теоретиком марксизма. В течение многих лет он состоял членом редакции теоретического органа немецкой социал-демократии «Neue Zeit», а с 1901 г. стал редактором левой газеты «Leipziger Volkszeitung». Меринг был одним из видных представителей левого крыла в немецкой социал-демократии. В. И. Ленин говорил о нем как о человеке не только желающем, но и умеющем быть марксистом. Меринг восторженно приветствовал Великую Октябрьскую социалистическую революцию. Он был одним из основателей Коммунистической партии Германии.
1 П. Лафарг. Сочинения, т. I, стр. 90.
483

Ф. Меринг предстает перед нами разносторонним философом. Ему принадлежат интересные статьи по истории философии, по критике буржуазной философии и ревизионизма, а также ряд произведений, в которых разрабатываются проблемы исторического материализма. Достойно упоминания творческое применение им исторического материализма в исследовании истории Германии, военных проблем и особенно вопросов литературы и литературной критики. Философию Меринг всегда рассматривал как мировоззрение определенных классов, связанное с той борьбой, которую они ведут. «Философия представляет собою, — писал он, — идеологическое, сопутствующее явление классовой борьбы, одну из тех идеологических форм, в которых люди сознают эту борьбу и в которых проводят ее»'.
Мерингу принадлежит заслуга разоблачения таких идеалистических философских концепций,, как теории Ницше, Гартмана, Шопенгауэра, неокантианцев. Меринг первым нанес удар по мифу о ницшеанстве как прогрессивной философии, будто бы направленной против буржуазной культуры. Он вскрывает реакционную суть философии Ницше.
Не менее важной была критика Мерингом Шопенгауэра и Гартмана. Он опровергает утверждения Шопенгауэра и Гарт-мана о том, что их философия представляет собой продолжение немецкой классической философии. Меринг убедительно доказал, что эти реакционные философы выступают против всего прогрессивного, что было создано Гегелем, они отвергли самое ценное у него — диалектику. Шопенгауэр и Гартман противопоставляют диалектике метафизические категории «неизменного» и «случайного» в истории. Отмечает Меринг и то характерное, что было во взглядах Шопенгауэра и Гартмана, — это стремление использовать в борьбе против философского материализма агностицизм некоторых естествоиспытателей. Гартман пытался философски обосновать «физический идеализм». В области биологии он был злейшим противником дарвинизма. Меринг подверг критике витализм Шопенгауэра, усматривая в нем полный отказ от науки, от познания природы. Он писал, что Шопенгауэр и Гартман, утверждая, что «жизненная сила» — предел нашего знания о природе, ставят границы естествознанию. В борьбе с Гартманом и виталистами Меринг выступает в защиту дарвинизма, который он считает современной эволюционной теорией, дающей правильное понимание закономерностей развития животных и растительных организмов.
Центральное место в своей критике буржуазной философии Меринг отводит неокантианству. Он разоблачает лозунг «назад к Канту» как реакционный призыв к борьбе против марксистской философии. «Если мы бросим еще один взгляд на
' Ф. Меринг. На страже марксизма. М. — Л., 1927, стр. 155.
484

неокантианство, — писал Меринг, — то увидим, что объективно и по существу оно представляет собою лишь попытку разрушить исторический материализм» '.
Заслугой Меринга было также выступление его против так называемого гегельянского ренессанса. Он говорил, что мода на Канта начинает проходить, что сейчас буржуазия стремится найти новое идеологическое оружие против марксизма в неогегельянстве. Неогегельянство, по словам Меринга, возрождает прежде всего реакционное учение Гегеля о государстве. Ретроградные устремления неогегельянцев не имеют будущего. Буржуазное общество обречено на гибель.
Следует отметить, что не все написанное Мерингом имеет одинаковую ценность, что в некоторых вопросах он допускает подчас серьезные ошибки, неточности. Так, выступление Меринга против махизма ограничилось лишь критикой попыток некоторых социал-демократических сторонников Маха (в частности, Фр. Адлера) ревизовать исторический материализм. За различного рода софистическими доводами махистов, за мнимой их беспартийностью в философии Меринг не разглядел их идеализм в области гносеологии, их борьбу против диалектического материализма. Он не видел связи между махизмом и «физическим идеализмом», возникшим в результате кризиса естествознания в конце XIX и начале XX в. Отдельные недостатки, односторонность и некоторые ошибки в критике Мерингом буржуазной философии объясняются тем, что он не понял значения марксизма как особой философии, не видел, что Маркс и Энгельс произвели переворот в философии, создав новый, диалектический материализм. Диалектику, например, он рассматривал лишь как «историко-материалистический метод», не видя в ней науки о всеобщих законах развития всего существующего. Он считал, что в области естественных наук Маркс и Энгельс придерживались механистического материализма2.
Сильной стороной Меринга была защита им материалистического понимания истории и применение им исторического материализма к исследованию истории, литературы. Решительный противник исторического идеализма, он боролся за каждое положение материализма против буржуазных социологов Зом-барта, Барта, Тенниса и буржуазного экономиста Л. Брентано, разоблачал идеалистические ухищрения ревизионистов Берн-штейна и Вольтмана. Меринг правильно указывал на связь материалистического понимания истории с политическими задачами классовой борьбы пролетариата. Материалистическое понимание истории, говорил он, острейшее оружие в деле революционизирования масс
' Ф. Меринг На страже марксизма, стр. 113
2 Fr. Mehnng. Gesammelte Schnften, B. 13. Berlin, 1961, S. 430.
485

В своих работах, посвященных анализу проблем материалистического понимания истории, Меринг ставит перед собой задачу выяснить прежде всего зависимость социально-политических и идеологических явлений от экономического базиса. В «Легенде о Лессинге» он исследует зависимость идеологии немецкой буржуазии от экономических условий. Однако Меринг подчас недооценивал марксистское положение об обратном влиянии надстройки на базис и об относительной самостоятельности развития идеологических форм. На это обстоятельство обращает его внимание Энгельс в одном из своих писем.
В вопросе о революции Меринг придерживался марксистского тезиса, что конкретные исторические обстоятельства определят характер будущего общественного развития, которое может совершиться при посредстве или без посредства насильственного переворота. О диктатуре пролетариата он упоминал в общей форме. По-настоящему он поставил этот вопрос лишь после социалистической революции в России. В статье «Маркс и большевики» (1918) он говорил о диктатуре пролетариата как о переходном строе, при котором политическая власть сосредоточена в руках рабочих. Меринг опровергал взгляд Каутского, согласно которому диктатура пролетариата тождественна с буржуазным парламентаризмом и буржуазной демократией.
Характеризуя роль Меринга в распространении и развитии марксизма, мы можем сказать, что он был одним из талантливых философов, защищавших теорию Маркса и Энгельса от буржуазных философов и ревизионистов.
Разработка вопросов исторического материализма А. Лабриолой. Антонио Лабриола (1843 — 1904) — видный итальянский философ-марксист. Свою деятельность он начал в условиях роста национально-освободительного движения в Италии. По своим политическим убеждениям Лабриола примыкал первоначально к буржуазно-демократическому направлению, но знакомство с социализмом и социалистическим движением приводит его в 90-е годы к марксизму.
В Римском университете Лабриола вел курс по истории социализма, открыто объявив себя сторонником исторического материализма. В письме к Энгельсу от 21 февраля 1891 г. он писал: «Теперь, больше чем когда-либо, я живу в вашем обществе. В университете, где в конце концов я снова обрел бодрость и свободу слова, уже несколько месяцев я развиваю материалистическую теорию истории»1. В 1893 г., будучи делегатом конгресса II Интернационала в Цюрихе, Лабриола познакомился лично с Энгельсом. В 1895 г. он опубликовал первую часть «Очерков материалистического понимания истории», затем вторую и третью часть. Последняя часть этой работы
' «Под знаменем марксизма» № 1, 1924, стр. 42.
486

под названием «От одного века к другому» вышла в свет лишь в 1925 г.
В своих письмах к синдикалисту Ж. Сорелю Лабриола наряду с практическими вопросами пропаганды исторического материализма рассматривает ряд теоретических проблем: теории познания, морали, происхождения и развития христианства и др. Свои взгляды он развивает в борьбе против буржуазной философии и социологии Ницше, Гартмана, Кроче, социальных дарвинистов и мальтузианцев, против ревизионистов Бернштейна, Турати, Масарика и др. Будучи одним из лучших представителей марксизма периода II Интернационала, Лабриола еще не понял до конца сущности возникшей на грани XIX и XX вв. новой исторической эпохи, новых задач рабочего движения в борьбе за социалистическую революцию. Его теоретические воззрения грешили известной абстрактностью и некоторым схематизмом. Противоречивую позицию он занимал в вопросе о соотношении диалектического и исторического материализма. Из ряда его высказываний следует, что философией марксизма он считал только исторический материализм. Нечетко его определение содержания диалектики; он ее рассматривает то как совокупность исследовательских приемов, то как метод Критического мышления. Однако он правильно применяет диалектику к объяснению исторического процесса, давая глубокую критику абстрактно-этической точки зрения Б. Кроче и эклектики Т. Масарика. Книгу Лабриолы «Об историческом материализме» В. И. Ленин назвал превосходной для того времени'. Высоко оценивали его произведения Плеханов, Лафарг и Меринг.
В своих работах Лабриола исследует вопрос о генезисе социально-исторической доктрины Маркса и Энгельса. Он обращает внимание не столько на преемственную связь марксизма с прогрессивными идеями прошлого, сколько на исторические и социальные условия, породившие марксизм, и на то новое, что дали Маркс и Энгельс по сравнению со всей прошлой историографией и социологией. В этой связи Лабриола подчеркивает историческое значение «Манифеста Коммунистической партии». Дата появления «Манифеста...», но его словам, является «межой, отмечающей на нашем пути начало новой эры»2. Он указывает, что доктрина научного коммунизма вытекает из материалистического понимания истории.
В своих произведениях Лабриола в своеобразной форме излагает основные принципы материалистического понимания истории. Нередко его терминология непоследовательна и туманна, но принципиальные вопросы он решает с марксистских
1 См В. И. Ленин Полн. собр соч., т. 2, стр 500.
2 А. Лабриола. Исторический материализм. Л., 1926, стр. 9.
487

позиций. Лабриола отстаивает марксистское положение о том, что общественный прогресс в конечном счете определяется развитием производства. При этом он подвергает обоснованной критике социальный дарвинизм, так называемый экономический материализм и теорию факторов. Лабриола доказывает неправомерность сведения истории к борьбе за существование. Человек последовательно создает различные градации социальной среды. Общество отнюдь не простое продолжение природы. «Развивались и прогрессировали только люди, открывая мало-помалу в природе те условия, которые позволяют создавать благодаря труду и накоплению опыта новые и более сложные формы производства»'.
Отвергая «экономический материализм», Лабриола обращает внимание на сложность общественной жизни и ее явлений. Нельзя, говорит он, выводить идеологические явления непосредственно, автоматически из экономических условий жизни. «Экономический фундамент, определяющий все остальное, не является простым механизмом, откуда выделяются в качестве непосредственных следствий, автоматических и машинальных, учреждения, законы, обычаи, мысли, чувства и различные виды идеологии»2.
Лабриола раскрывает научную несостоятельность «теории факторов». Вместе с тем он указывает, что до появления марксизма эта теория была ступенью в познании, давала временную ориентировку в событиях.
Распространение идей революционного марксизма в Италии неразрывно связано с именем Лабриолы. Основатели Коммунистической партии Италии А. Грамши и П. Тольятти высоко оценивали пропагандистскую деятельность Лабриолы.
Д. Благоев. Дмитрий Благоев (1855 — 1924) — основатель марксистской партии в Болгарии, выдающийся мыслитель, труды которого положили начало распространению марксизма в этой стране.
Уже в студенческие годы в Петербургском университете он активно участвует в революционном движении и в 1883 — 1884гг. организует одну из первых в России социал-демократическую группу, которая связывается с плехановской группой «Освобождение труда». В 1885 г. царское правительство арестовывает Благоева и высылает на родину.
Формирование мировоззрения Благоева совершалось под непосредственным влиянием русских революционных демократов. Изучение трудов Маркса и Энгельса сделало его убежденным сторонником научного социализма. По возвращении в Болгарию Благоев основывает журнал «Современен показател» — первое марксистское издание в этой стране. В своих произведениях он выступает против народнической идеологии в Болгарии,
' А Лабриола Исторический материализм, стр. 73.
2 Там же, стр. 91 — 52.
488

противопоставляя ей материалистическое понимание истории и его применение к специфическим условиям исторического развития Болгарии. В работе «Что такое социализм и имеет ли он почву у нас?» (1891) Д. Благоев теоретически обосновывает необходимость создания пролетарской, марксистской партии Болгарии. Эта партия была создана в 1891 г. под непосредственным руководством Благоева, который в дальнейшем ведет неустанную идейную борьбу против оппортунистических элементов в болгарском социал-демократическом движении и возглавляет выделившееся в 1903 г. из социал-демократической партии революционное крыло, оформившееся в самостоятельную марксистскую партию «тесных» социалистов, которая была преобразована в 1919 г. в Болгарскую коммунистическую партию. Д. Благоев перевел на болгарский язык первый том «Капитала» Маркса и ряд других его произведений. Более четверти века он возглавлял журнал «Ново време» — теоретический орган партии «тесняков».
Научная деятельность Д. Благоева поражает своей многогранностью. Философия, история, политическая экономия, литературоведение — во всех этих областях Д. Благоев сказал свое слово. Блестящий полемист, он подвергает основательной критике идеалистическое понимание истории, метафизические представления об экономических и политических «устоях» общества, субъективизм, эклектизм, агностицизм. Д. Благоев — основоположник марксистской эстетики в Болгарии, глубокий критик идеалистической концепции «искусства для искусства», автор литературоведческого исследования «Общественно-литературные вопросы» (1901), в котором была дана высокая марксистская оценка творчества X. Ботева и других писателей-демократов Болгарии. В трудах Благоева мы находим глубокую критику бернштейнианства (в частности, его болгарской разновидности — «общедельцев») и в этой связи систематическое разъяснение основных понятий материалистической диалектики, которую Благоев называл душой марксизма. При этом Благоев в особенности подчеркивал значение закона единства и борьбы противоположностей, характеризуя его как «великий, вечный повсеместный закон». Субъективистски-агностическому истолкованию процесса познания Д. Благоев противопоставил марксистскую теорию отражения, в изложении которой он, однако, допускал ошибки в духе теории иероглифов Плеханова. Были у него и другие ошибки: переоценка роли стихийности в рабочем-движении, значения парламентской борьбы. В дальнейшем он полностью преодолел эти ошибки. Д. Благоев восторженно встретил Великую Октябрьскую революцию и до последних своих дней активно участвовал в освободительном движении рабочего класса.

ГЛАВА XVI
РАСПРОСТРАНЕНИЕ МАРКСИСТСКОЙ ФИЛОСОФИИ
В РОССИИ В 80 — 90-х ГОДАХ XIX в.
Г. В. ПЛЕХАНОВ
§ 1. Исторические предпосылки распространения марксизма в России
В 60 — 90-е годы XIX в. Россия стала капиталистической страной. За 25 лет, с 1866 по 1890 г., число фабрик и заводов в России выросло с 2,5 — 3 тыс. до 6 тыс., а количество рабочих увеличилось более чем вдвое. Однако сохранение помещичьего землевладения, власти дворян-помещиков и другие пережитки крепостнического строя ограничивали развитие капитализма, в результате чего оно шло по так называемому прусскому пути.
Уже в 70-е годы рабочий класс в России начал пробуждаться и повел борьбу с капиталистами. Но российское рабочее движение в этот период носило еще стихийный характер, было направлено главным образом против отдельных капиталистов, а не против буржуазии в целом. Пролетариат, не обладавший еще политически м сознанием, не поднялся как класс на открытую революционную борьбу против класса капиталистов и царского самодержавия, охранявшего интересы помещиков и буржуазии. Первые рабочие организации, возникшие в 70-х годах в России, — «Южнороссийский союз рабочих» (1875), «Северный союз русских рабочих» (1878) и другие — пытались придать стихийному рабочему движению политический характер, но они не имели ясной, научной программы борьбы и потому не смогли решить этой задачи. Первые марксистские кружки, возникшие в России в 80-х годах, — группа Д. Благоева, группа П. В. Точисского и другие — не были тесно связаны с рабочим движением и не могли еще соединить с этим движением учение научного социализма. Идеи марксизма, его философские взгляды до середины 90-х годов не получили широкого распространения в российском рабочем движении, хотя и становились достоянием немногочисленных тогда революционеров. «В течение около полувека, примерно с 40-х и до 90-х годов прошлого века, — писал В. И. Ленин, — передовая мысль в России, под гнетом невиданно дикого и реакционного царизма, жадно искала правильной революционной теории,
490

следя с удивительным усердием и тщательностью за всяким и каждым «последним словом» Европы и Америки в этой области. Марксизм, как единственно правильную революционную теорию, Россия поистине выстрадала полувековой историей неслыханных мук и жертв, невиданного революционного героизма, невероятной энергии и беззаветности исканий, обучения, испытания на практике, разочарований, проверки, сопоставления опыта Европы» '.
Серьезным препятствием на пути марксизма было преобладание в российском революционном движении в 80 — 90-х годах идеологии народничества, особенно распространение в 90-х годах либерального течения в народничестве. Народники утверждали, что Россия придет к социализму специфическим путем — через крестьянскую общину, что основной силой социалистической революции будет не пролетариат, а крестьянство.- Народники считали главным двигателем истории не народные массы, а героев — критически мыслящие личности.
Первые русские марксисты должны были опровергнуть идеалистические воззрения народников и их неверные представления о марксизме, который они считали неприменимым в России, изображая его как «экономический материализм», отрицающий будто бы роль передовых идеалов и личности в истории, как фаталистическое учение, обязывающее все народы следовать заранее установленному пути. Русские марксисты, как и марксисты других стран, должны были разрабатывать и решать важные для рабочего движения вопросы о путях революционного преобразования общества и его исторических судьбах, о роли народных масс и личности в истории, о роли идеологий и их влиянии на экономический базис общества и др. Они должны были доказать применимость марксизма к России, соединить его с рабочим движением, идейно обосновать и подготовить создание марксистской партии рабочего класса.
Таковы были задачи, вставшие уже в 80-х годах перед марксизмом в России, пионером которого был Г. В. Плеханов, создавший в 1883 г. в Женеве первую русскую марксистскую организацию — группу «Освобождение труда».
§ 2. Начало марксистской деятельности Плеханова и его борьба против народничества.
Применение научного социализма к общественной жизни России
Жизнь и деятельность Плеханова. Георгий Валентинович Плеханов родился в 1856 г. в семье мелкопоместного дворянина. В 1875 г. он, будучи студентом Горного института в Петербурге, примкнул к революционно-народническому движению. В декабре 1876г.
' В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 7 — 8.
491

Плеханов в пламенной речи, произнесенной на первой рабочей демонстрации, состоявшейся в Петербурге у Казанского собора, призвал к открытой политической борьбе с самодержавием. После раскола в 1879 г. народнической организации «Земля и воля», в которой активно работал Плеханов, он возглавил выделившуюся из нее революционно-народническую организацию «Черный передел».
В юношеские годы Плеханов был последователем материализма и революционного демократизма Н. Г.Чернышевского. Затем он испытал влияние народнических воззрений П. Л. Лаврова и М. А. Бакунина и до 1882 г. придерживался неправильных народнических представлений об «экономической исключительности России». Однако уже в то время Плеханов обращал серьезное внимание на рабочий класс, начинал видеть в нем серьезную политическую силу и вел революционную пропаганду среди рабочих. С 1880 до 1917 г. Плеханов жил за границей как политический эмигрант. Там он близко познакомился с западноевропейским рабочим движением и глубоко изучил труды Маркса и Энгельса. В 1882 г. он перевел на русский язык «Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса.
В 1882 — 1883 гг. Плеханов перешел на позиции марксизма. Созданная им группа «Освобождение труда», в состав которой кроме него входили В. Засулич, П. Аксельрод, Л. Дейч и В. Игнатов, объявила о своем разрыве с народническими воззрениями, об издании ею марксистской «Библиотеки современного социализма». Плеханов и другие члены группы перевели на русский язык и издали ряд произведений основоположников марксизма: «Наемный труд и капитал», «Нищета философии», «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» и др.
Ф. Энгельс горячо приветствовал создание группы «Освобождение труда» и одобрительно отзывался о первых марксистских трудах ее основателя Г. В. Плеханова. В письме В. Засулич в 1885 г. он писал: «...я горжусь тем, что среди русской молодежи существует партия, которая искренне и без оговорок приняла великие экономические и исторические теории Маркса и решительно порвала со всеми анархистскими и несколько славянофильскими традициями своих предшественников... Это прогресс, который будет иметь огромное значение для развития революционного движения в России. Для меня историческая теория Маркса — основное условие всякой выдержанной ц последовательной революционной тактики»'.
' К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 260.
492

Критика идеализма и субьекгивной социологии народников. В первых же марксистских работах Плеханова — «Социализм и политическая борьба» (1883), «Наши разногласия» (1885) и других — была дана острая и убедительная критика идеологии народничества, его идеалистических философских и особенно социологических воззрений, научно выяснена применимость учения марксизма к условиям России. Вопреки народническим утверждениям о том, что Россия не должна пойти по пути капитализма, Плеханов доказывал, что Россия уже вступила на путь капитализма, развивается по законам, присущим капитализму; крестьянская община, писал он, разлагается под влиянием капитализма на противоположные полюсы — кулачество и бедноту, батраков; в стране растет промышленный пролетариат, которому и принадлежит будущее.
Особо важное значение имела идейная борьба Г. В. Плеханова против народнической субъективно-идеалистической теории «героев» и «толпы». Он доказывал, что народнические представления о «героях» — творцах истории, возвеличение роли интеллигенции, пренебрежительное отношение народников к революционному движению масс, рабочего класса опрокинуты практикой жизни. «Интеллигенция, — писал Плеханов, излагая взгляды народников, — играла в наших революционных расчетах роль благодетельного провидения русского народа, провидения, от воли которого зависит повернуть историческое колесо в ту или иную сторону...
Тяжелый опыт скоро показал нашим революционерам, что от жалоб на малоземелье бесконечно далеко до выработки определенного классового сознания и что от бунтов, происходивших 100 и 200 лет тому назад, нельзя умозаключать к готовности народа восстать в настоящее время» '.
Плеханов, порывая со своим народническим прошлым, в открытом письме к Лаврову в 1884 г. показал, что утопические программы, заговорщические и террористические методы народников, вытекающие из, их субъективно-идеалистической теории «героев» и «толпы», тормозят развертывание революционной борьбы народных масс России. «Общественные задачи современной России, — писал он, — не могут найти удовлетворительного решения в традиционной, заговорщицкой программе бланкизма. Мало-помалу эта избитая программа превратится в прокрустово ложе русской революции. Ее призрачным, фантастическим целям будут один за другим принесены в жертву все те способы действия, все те элементы движения, которые составляли его силу, обусловливали его влияние»2.
' Г. В Плеханов. Избранные философские произведения в пяти томах, т. 1. М., 1956, стр. 154, 155.
2 Там же, стр. 127.
493

Применение марксистского учения к общественной жизни России. Применив принципы диалектического и исторического материализма к анализу общественной жизни России, Плеханов сделал следующие важные для российского революционного движения выводы:
«1) Коммунистическая революция рабочего класса никоим образом не может вырасти из того мещанско-крестьянского социализма, проповедниками которого являются в настоящее время почти все наши революционеры (т. е. народники. — Авт.).
2) По внутреннему характеру своей организации сельская община прежде всего стремится уступить место буржуазным, а не коммунистическим формам общежития.
3) При переходе к этим последним ей предстоит не активная, а пассивная роль; она не в состоянии двинуть Россию на путь коммунизма; она может только менее сопротивляться такому движению, чем мелкое подворное землевладение.
4) Инициативу коммунистического движения может взять на себя лишь рабочий класс наших промышленных центров — класс.
5) Освобождение которого может быть достигнуто только путем его собственных сознательных усилий» 1.
Опровергая ненаучные, идеалистические воззрения народников и их неправильные утверждения, будто марксистская философия располагает к «безмятежному созерцанию» действительности, Плеханов доказывал, что марксистское учение дает широчайший простор для сознательной деятельности передовых сил общества в целях низвержения царизма и в дальнейшем для свершения социалистической революции. Плеханов показал, что марксизм есть законный преемник и наследник передовых революционных и социалистических учений Запада и России, что только он дает научный ответ на те политические и теоретические вопросы, которые поставила передовая общественная мысль.
§ 3. Борьба Плеханова за научное, материалистическое мировоззрение, против ревизионизма в российском и международном рабочем движении
Теоретическая деятельность Плеханова не ограничивалась рамками России, он был активным деятелем международного рабочего движения, видным марксистским теоретиком II Интернационала. На первом конгрессе II Интернационала в 1889 г. Плеханов выступил со страстной речью, заявив, что «революционное движение в России может восторжествовать только как революционное движение рабочих». Плеханов пропагандировал
' Г. В. Плеханов. Избранные философские произведения в пяти томах, т. I, стр. 347.
494

и защищал научное материалистическое мировоззрение как в российском революционном движении, так и на международной арене. Он написал и опубликовал в зарубежной социал-демократической печати много теоретических работ, в том числе «Очерки по истории материализма», книгу «Н. Г. Чернышевский», статью «К шестидесятой годовщине смерти Гегеля», брошюру «Анархизм и социализм», ряд писем и статей об искусстве и т. д.
На трудах Г. В. Плеханова, и особенно на его книге «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» (1895), как отмечал В. И. Ленин, воспитывалось целое поколение русских марксистов.
Критика идеализма и вульгарного эволюционизма ревизионистов. Особенно важное значение для пропаганды и защиты диалектико-материалистического мировоззрения имели работы Плеханова 1898 — 1902 гг., направленные против неокантианской ревизии марксизма: «Бернштейн и материализм», «Конрад Шмидт против Карла Маркса и Фридриха Энгельса», «Материализм или кантианизм» и другие, а также статьи против П. Струве. В. И. Ленин писал в 1908 г. об этих работах Плеханова: «...единственным марксистом в международной социал-демократии, давшим критику тех невероятных пошлостей, которые наговорили здесь ревизионисты, с точки зрения последовательного диалектического материализма, был Плеханов» 1.
Плеханов в своих работах подверг критике ревизионистские взгляды Э. Бернштейна, К. Шмидта и других отступников от марксизма, пытавшихся подменить диалектический материализм Маркса и Энгельса вульгарным эволюционизмом и кантианским идеализмом. Особенно резко критиковал он Бернштейна за отступление от Марксовой теории классовой борьбы и учения о революции, указывая, что отказ оппортунистов от диалектики был вызван их переходом в лагерь защитников, апологетов буржуазного строя. Плеханов боролся также против той разновидности ревизионизма в русском рабочем движении, какой был «экономизм» с его теорией стихийности и отрицанием политической и идеологической борьбы. Его сборник материалов об «экономистах» (так называемый «Vademecum») — это, по словам Ленина, «прямо-таки вопль против пошлого экономизма, против «стыда и позора» социал-демократии»2.
Плеханов, хотя и с опозданием на несколько лет, выступил в 1901 — 1902 гг. против «легального марксизма» Струве, который явился «отражением марксизма в буржуазной литературе», разновидностью неокантианской ревизии марксизма. В статьях против Струве он показал, что в современную историческую
' В. И. Ленин. Поля. собр. соч., т. 17, стр. 20.
2 В. И. Лент. Полн. собр. соч., т. 46, стр. 35.
495

эпоху, так же как и в прежних обществах, вопреки метафизическим утверждениям Струве, прогресс общественного развития совершается не путем «притупления» противоречий в обществе, не посредством реформ, а путем классовой борьбы, ведущей к скачкам, социальным революциям. «...В прогрессирующих обществах, — писал Плеханов, — рост противоречий между новыми общественными потребностями и старым общественным строем сопровождается обыкновенно обострением борьбы...»' Идеалы же «легальных марксистов», твердивших о своем стремлении к «непрерывному прогрессу», заявлял Плеханов, «не идут дальше «непрерывного» штопанья дыр капиталистического общества» 2.
Критикуя пошлый эволюционизм Струве, который утверждал, будто «интеллект не терпит скачков» и потому их не может быть в жизни, Плеханов писал: «Если понятие — социальная революция — несостоятельно потому, что природа скачков не делает, а интеллект их не терпит, то очевидно, что эти решительные доводы должны в одинаковой мере относиться как к революции буржуазии, так и к революции пролетариата. А если революция буржуазии давно уже совершилась, несмотря на то, что скачки «невозможны.», а изменения «непрерывны», то у нас есть все основания думать, что в свое время совершится и революция пролетариата...»3
Плеханов стремится оградить рабочее движение от проникавших в него идеалистических и метафизических воззрений, носящих консервативный, буржуазный характер. «Нынешний идеолог рабочего класса, — утверждал он, — не имеет права быть равнодушным к философии. Особенно у нас на Руси. Теоретики нашей буржуазии довольно умело облекают в философский покров антипролетарскую часть своих воззрений. Чтобы победить их, надо уметь бороться с ними философским же оружием... Философский покров, облекающий антипролетарскую часть нынешних буржуазных теорий, насквозь пропитан идеализмом Философский идеализм является теперь консервативным (в социальном смысле) духовным оружием»4.
Защита материалистической диалектики и применение ее к пониманию общества. В своих трудах 1883 — 1903 гг., борясь с ревизионизмом, Плеханов выступает как горячий поборник материалистической диалектики, которую он представляет как аналог объективного мира, отражение объективных законов природы и общества в понятиях человека. Он рассматривает диалектику как метод подхода ко всем явлениям природы, общества, человеческого мыш-
' Г. В. Плеханов. Избранные философские произведения в пяти томах, т. II. М„ 1956, стр. 527.
2 Там же, стр. 619.
3 Там же, стр 604.
4 Г. В. Плеханов. Соч., т. XVIII, стр. 294.
496

ления, как теоретическое обоснование необходимости и закономерности революционных преобразований. Марксистская философия, ее метод, говорил Плеханов, «на основании того, что есть и что отживает свой век... умеет судить о том, что становится»1.
Обращаясь к истории диалектической мысли, Плеханов высоко оценил диалектику Гегеля как «алгебру прогресса», считая, что она относится к метафизике XVII — XVIII вв. как «высшая математика к арифметике застоя». Вместе с тем он видел коренное отличие материалистической диалектики Маркса от идеалистической диалектики Гегеля. Плеханов не раз говорил, что Маркс наследовал Гегелю, как Юпитер наследовал Сатурну, т. е. сместив его с престола. Диалектика «в философии Маркса... — писал он, — превратилась в полную противоположность того, чем она была у Гегеля. Для Гегеля диалектика социальной жизни, как и всякая диалектика конечного вообще, в последнем счете имеет мистическую причину, природу бесконечного, абсолютного духа. У Маркса она зависит от совершенно реальных причин: от развития средств производства, которыми располагает общество»2.
Критикуя Бернштейна, Струве и других врагов диалектики, называвших ее гегелевской ловушкой, в которую «попали» марксисты, и утверждавших, что она «устарела», Плеханов доказывал, что общественное развитие в конце XIX — начале XX в. не только не «отменяет» диалектики, но дает новые неопровержимые доказательства диалектического развития, отрицания старых, отживших форм жизни. «...Всякое явление, — утверждал Плеханов, — противоречиво в том смысле, что оно само из себя развивает те элементы, которые рано или поздно положат конец его существованию, превратят его в его собственную противоположность. Все течет, все изменяется, и нет силы, которая могла бы задержать это постоянное течение, остановить это вечное движение; нет силы, которая могла бы противиться диалектике явлений»3.
Революцию Плеханов считает неотвратимым законом общественной жизни; в центре его внимания — закон перехода количественных изменений в качественные, революционные преобразования, совершаемые путем скачка. Плеханов подвергает критике широко распространившуюся в России и на Западе вульгарную метафизическую теорию «мирной и спокойной эволюции», которая отрицает наличие скачков в общественном развитии и твердит, что в ходе развития общества противоречия
' Г. В. Плеханов Избранные философские произведения в пяти томах, т. I, стр. 441
2 Г. В. Плеханов. Избранные философские произведения в пяти томах, т. II, стр. 162.
3 Г. В. Плеханов. Избранные философские произведения' в пяти томах, т. I, стр. 566 — 567.
497

<< Пред. стр. 16 (из 27) След. >>

Список литературы по разделу