<< Пред.           стр. 3 (из 7)           След. >>

Список литературы по разделу

  Т.И.Заславская предложила ввести понятие "бизнес-слой", которое объединяет всех, кто хоть как-то связан с бизнесом. Этот слой охватывает "всю совокупность субъектов производственной, коммерческой или финансовой деятельности, осуществляемой на базе автономно принимаемых решений и с целью получения прибыли"5.
  Из данного определения видно, что с одной стороны, понятие бизнес-слой гораздо шире, чем слой обеспеченных людей, а с другой - в него не попадают люди, чье материальное благополучие не связано с работой в сфере бизнеса. Это относится к профессионалам высокого уровня, например, юристам, специалистам по компьютерам, и т.д.
  Таким образом, в российской исследовательской литературе не существует единого социологического термина, который определял бы новый социальный слой богатых людей. Кроме этого, и в научной литературе, и общественном мнении, существует крайне не однозначное отношение к ним. В западной социологической традиции, существует понятие "upper-middle class", но в российских условиях им трудно пользоваться, так как этим термином кроме обозначения лиц высокого материально положения обозначают еще и лиц, приверженных к определенным ценностям, нормам и установкам, которые еще только формируются в современной России.
  В данной работе, для определения, интересующего меня социального слоя, я использую термин новый обеспеченный класс России. "Новый" -потому, что люди, принадлежащие к этому классу, демонстрируют новые практики повседневной жизни. Эти практики не имеют однозначного социального оценивания, так как возникли совсем недавно, но тем не претендуют на социальный престиж. "Обеспеченный" - потому, что эти практики в первую очередь демонстрируют материальную состоятельность членов социальной группы.
 
 Критерии определения нового обеспеченного класса
 
  В современной социологии преобладают сторонники множества критериев в вопросе стратификации. Они опираются на традицию, идущую от М. Вебера6.
  Веберианский подход. Классы, по Веберу, - это совокупность людей, имеющих сходные жизненные шансы, детерминированные их властью, которая дает возможность получать доход и различные материальные блага. Но Вебер кроме класса как экономической позиции индивида вводит новое измерение в системе стратификации, а именно статус, который является оценкой почета, получаемого индивидом. "Под "статусной ситуацией", - пишет Вебер, - мы понимаем любой типичный компонент жизненной судьбы людей, который детерминирован социальным оцениванием почести"7. Собственность как таковая не всегда признается в качестве статусной характеристики. Статусную почесть, по словам Вебера, можно выразить следующим образом: это специфический стиль жизни, который ожидается от всех, кто выражает желание принадлежать к данному кругу людей. Таким образом, статусная группа приобретает престиж в том случае, когда обретает способность к особому стилю жизни, и различия в статусе ведут к различию в стилях жизни.
  Существуют традиционные критерии, по которым индивид может быть отнесен к слою обеспеченных людей, в условиях быстрых социальных перемен они перестают работать. Рассмотрим это подробнее.
  Владение собственностью. Этот критерий не может быть использован в современных российских условиях, так как само по себе обладание собственностью не гарантирует материально обеспеченности. Приватизированная государственная собственность часто не приносит дохода, а наоборот, требует вложений. В период экономических реформ зачастую в более выгодных условиях находятся те, кто управляют собственностью, а не те, кто ею владеют.
  Престиж профессии. Профессии, которые считались престижными и обеспечивали высокий материальный доход в старых условиях, теряют свой статус и престиж, а новые высокодоходные профессии еще не успели получить социальный престиж. Кроме того в современном российском обществе профессиональный статус сам по себе не позволяет относить индивида к слою богатых людей (например, в артистической среде и в среде шоуменов есть весьма обеспеченные люди, а есть такие, чье материальное положение весьма скромное, и это не всегда зависит от популярности).
  Престиж образования. В России еще не сложилась система, когда образование, получено в определенном учебном заведении, само по себе дает, в терминах Вебера, жизненный шанс для попадания в социальный слой богатых людей.
  Из сказанного следует, что, по-видимому, единственным критерием, который может быть взят для определения нового обеспеченного слоя в России, остается стиль жизни.
  Несмотря на то что понятие стиля жизни ввел Вебер, оно не относится к числу основных категорий его социологии. В следствии чего оно остается неопределенным и не проясненным в его стратификационной теории. Однако в его работах по социологии религии выделены факторы, которые влияют на формирование стиля жизни - религиозная этика, в которой содержались правила и оценки жизненных явлений, а также образование, характерное для доминирующих групп, и способы воспроизводства определенного типа личности8.
  Г. Зиммель в книге "Философия денег" определяет жизненный стиль следующим образом: "Тождество формы внешних и внутренних проявлений, которое возникает из стремления человека к идентичности, т.е., стремления стать законченным целым"9. Из этого определения стиля жизни следует, что он, кроме наличия определенного образования и существования правил оценки жизненных явлений, должен выражаться в соответствующем внешнем поведении. Можно предположить, что период быстрых социальных изменений и высокой социальной мобильности сопровождается потерей старой идентичности и стремлением приобретения новой. Внешнего проявления идентичности достичь проще, тогда как на выработку и усвоение новых норм поведения, жизненных ценностей и статусной культуры требуется гораздо больше времени. Потеря идентичности вызывает фрустрацию и дискомфорт, поэтому новая социальная среда начинает вырабатывать новые нормы внешнего поведения, которые выражаются в стиле жизни. Таким образом, стиль жизни задается общей для группы "субкультурой". Статусная группа способна проводить осознанную линию поведения, так как с помощью стандартов поведения, возможно, контролировать и направлять поведение членов группы.
  Итак, стиль жизни можно рассматривать, как основной критерий, с помощью которого можно определить внешние границы нового обеспеченного класса России.
  Стиль жизни гораздо легче увидеть, чем описать его социологически. Т.Веблен показал, как, с помощью каких аспектов жизненного стиля, индивид демонстрирует свою принадлежность к избранному слою, используя понятия "демонстративное потребление" и "демонстрационный досуг.
 
 Формирование стиля жизни нового обеспеченного класса
 
  Повседневное потребление. Результаты исследования позволяют утверждать, что важную роль в процессе играют средства массовой информации. В первую очередь это относится к телевизионной рекламе, художественным фильмам и иллюстрированным журналам, как российским, таким как "Домовой", "Вояж", "Интерьер", так и западным, таким как "Сosmopolitan", "Playboy", "Elle", "Salon" и другие.
  "...Мой муж пользуется только тем, что рекламируют по телевизору. Смешно, но он все время ворчит, когда я покупаю стиральный порошок, ну, например, "Аистенок", а не "Ариель", хоть я считаю, что разницы никакой".
  Телереклама формирует образ престижного потребления, который касается всех сфер жизни. Несоответствие этому образу, даже в таком несущественном вопросе, как марка стирального порошка вызывает внутренний дискомфорт, который возникает и в том случае, когда человек сам не имеет никакого отношения к предметам потребления.
  - У вас очень красивая дача. Вы нанимали профессионального архитектора?
  - Нет, мы нанимали только строителей. А интерьер,.. видите вон лежат журналы? "Garden and Yard", "Salon". Муж сам все выбирал. Ему хотелось, чтобы все было как-то особенно. Видите вокруг какие огромные дома? Но у нас самый уютный и стильный.
 * * *
  - Как вы выбираете место отдыха?
  - Ну, смотрим рекламу, проспекты туристических фирм, журналы, друзья советуют.
  - А где вы были в последний раз?
  - В Южной Африке.
  - О, я уже встречала довольно много людей, которые там отдыхали. Странное совпадение.
  - В Южной Африке сначала отдыхал человек, у которого с мужем дела, ну, как это сказать, партнер по бизнесу. И он очень хвалил. Муж предложил мне тоже поехать туда. И как раз в это время по телевизору рассказывали о Южно Африке, в журнале "Вояж" постоянно о ней пишут..."
  Эти два фрагмента показывают как на формирования стиля жизни, кроме средств массовой информации, оказывает влияние межличностные отношения и сама социальная среда. С помощью таких практик, как отдых в одном и том же престижном месте, покупка одежды в одних и тех же магазинах, выбор определенных марок машин вырабатываются новые нормы потребительского поведения, новые ценности, в результате чего создается групповая идентичность и появляется возможность делить людей на "своих" и "чужих". Таким образом, СМИ и межличностные отношение и внутригрупповые контакты являются эффективным инструментом для формирования коллективного поведения, когда каждый осознает, какое поведение от него ожидается и это понимание, в свою очередь, стимулирует соответствующее поведение. Так формируется статусное для данной социальной группы потребительское поведение.
  Сегодня уже можно говорить о том, что в обществе сложился определенный образ преуспевающего человека. В Петербурге есть дорогие магазины, где престижно покупать одежду, например, Baron, Four Seasons, Цезарь и т.д. Существует список престижных марок машин, престижные курорты для отдыха, престижные места для проведения досуга (рестораны, ночные клубы).
  В процессе формировании образа большое значение имеет его целостность. Необходимо демонстрировать высокий уровень потребления во всех сферах жизни, даже в таких не существенных вопросах, как марка стирального порошка (как было показано выше). Рассмотрим еще небольшой отрывок из интервью.
  "По мнению мужа, у нас должно быть все самое лучшее, иначе он будет чувствовать себя не комфортно. Самая лучшая квартира, самая лучшая машина. Если мы приезжаем куда-то отдыхать, то отель должен быть обязательно пятизвездночный, иначе он просто развернется и уедет. Он всегда ездил на "Мерседесе", а сейчас, так как он работает с "Вольво", ему необходимо ездить на "Вольво". Ему это было не приятно, что он не может ездить на "Мерседесе", но вот сейчас, он купил себе самую лучшую, самую дорогую модель "Вольво" и немного успокоился".
  Из этого отрывка видно, что существует статусное потребление. Если человек, даже по независящим от него обстоятельствам, не может продемонстрировать самый высокий уровень статусного потребления, который ему доступен, он испытывает чувство неудовлетворения, почти страдания, которое можно объяснить только тем, что он не имеет возможности демонстрировать свой статус. В данной социальной среде, успех, во многом, определяется деньгами. Для признания успеха со стороны группы, необходимо демонстрировать соответствующий уровень потребления, иначе, человек не будет идентифицирован как "свой" в формирующейся высокостатусной группе.
  Таким образом, социальная среда формирует стиль потребления, в значительной степени вынуждая индивида именно к такому поведению, и эксплуатирует его стремление к поиску идентичности.
  Сфера досуга предоставляет чрезвычайно широкие возможности для самореализации и одновременно для демонстративного поведения и потребления.
  "Мой день рождения мы отмечали в ресторане "Империал", на Петроградской, он дорогой, видите, стиль "а-ля рюс" (респондентка показывает фотографии. На столе видны запеченные молочные поросята и огромный осетр). В середине вечера меня вместе с креслом поставили на стол, каждый из гостей говорил тост и дарил мне подарок, а потом каждый заказывал музыкантам мои любимые песни. За песню платили по 100 баксов".
  "Я хотела, чтобы ребенок запомнил свой день рождения, все-таки ему исполнялось 16 лет. Мы сняли "Невский Палас", пригласили всех родственников, его друзей, друзей семьи. Получилось 75 человек. Заказали цыганский ансамбль. Было весело. Все остались довольны. Потом сын с друзьями уехал в "Candyman" до утра".
  Смысл посещения ресторанов. Конечно, такое поведение характерно не для всех представителей нового обеспеченного класса. Более того, подобный демонстративный стиль часто вызывает осуждение со стороны других представителей этого нового социального слоя.
  "В ресторанах встречаются люди, которые бросают всякие "понты", но это люди, чье время проходит. Они не очень, на самом деле, богатые люди. Не бедные естественно, 2-3 тонны баксов в месяц имеют, конечно, но не больше. Я знаю людей, которые в ресторане спокойно сидят и едят, официантов не "строят", музыкантов, деньги не швыряют, хотя они могут весь этот ресторан просто купить. Но им важнее деньги в обороте, чем вся эта "дешевка"".
  Из интервью ясно, что существуют различные стили поведения представителей нового обеспеченного класса. Эти различия нельзя объяснить разными материальными доходами. Здесь существуют более глубокие причины. Согласно результатам нашего исследования, стиль поведения, который условно можно назвать "купеческим", чаще встречается среди респондентов, которые вышли из комсомольской среды, высокооплачиваемых наемных работников, которые не вкладывают свои деньги в развитие предприятия, а так же среди предпринимателей, которые начали свою деятельность в теневой советской экономике, или чья деятельность связана с экспортом сырьевых ресурсов (например, леса).
  Владельцы и руководители собственных предприятий, сотрудники совместных и западных фирм, а так же работники кредитно-финансовой сферы, предпочитают посещать увеселительные заведения только для деловых контактов. Приведем примеры.
  "Мой муж ходит в рестораны только с деловыми партнерами. Когда я хочу сходить в ресторан, я выбираю себе кого-нибудь в компанию, муж нас отвозит, делает заказ и уезжает в офис. Через определенное время, как мы договоримся, он приезжает, оплачивает счет и отвозит нас по домам".
  "В рестораны, ночные клубы мы ходим редко. Иногда выбираемся в театр, но я вижу, что во время спектакля муж мечтает о своем диване и телевизоре. А в рестораны он ходит только по делу, для него это не развлечение".
  Результаты исследования показывают, что посещение ресторанов рассматривается этими представителями нового обеспеченного класса, как часть работы. Предприниматели, ориентированные на развитие своей фирмы считают, что для них важнее деньги в деле, или демонстрация своей материальной состоятельности перед деловыми партнерами, чем трата денег на развлечения.
  "Мне ближе стиль жизни "яппи", чем "новых русских". Я имею в виду не только одежду, а вообще образ жизни. Там другие ценности. Для меня брильянтовая заколка в галстуке и галстук за 200 долларов гораздо лучше характеризуют человека, чем очень дорогая машина, и двадцать костюмов. Деньги должны делать деньги. Времена меняются, сейчас на переговорах говорят о том, какой годовой оборот, а не какая у тебя машина. Все уже давно привыкли к тому, что сегодня ты на "Мерседесе", а завтра - без штанов. Кого этим можно удивить. Когда человек швыряет просто так деньги, например, покупает "кабриолет", который в нашем климате абсолютно ни к чему, швыряет деньги официантам или заставляет таксиста ехать к дому всю дорогу задним ходом, то значит он не умеет обращать деньги, значит, у него нет будущего".
  Поиск образцов. Новый социальный слой находится в поиске своего стиля жизни. Большой проблемой, в данном случае, является то, что для этого социального слоя в России нет референтной группы. Номенклатура, как высокостатусная группа общества советского типа прекратила свое существование интеллигенция, несмотря на высокий символический капитал, если говорить в терминах Бурдьё, в результате реформ потеряла свой экономический капитал и не может являться в данном случае референтной группой. Можно предположить, что в период социальной трансформации для формирующихся высокостатусных слоев нового общества в качестве референтной группы могут выступать статусные слои общества другого типа. И действительно, результаты исследования показывают, что для нового обеспеченного слоя России такими группами являются западная буржуазия, дореволюционное российское купечество и российское дворянство. Кроме этого, во многих случаях, новый обеспеченный класс привлекает символический и культурный статус советской интеллигенции. В пользу этого последнего утверждения говорят такие явления как: приобретение "новыми богатыми" земельных участков в дачных поселках, которые ранее принадлежали Академии Наук СССР и дачи, которыми обладали только члены Академии, объявления в газетах о намерении приобрести "профессорскую" библиотеку и некоторые образовательные стратегии, присущие новому социальному слою.
  Отсутствие для нового обеспеченного класса России единого референтного образа, свидетельствует о том, что новая социальная группа только формирует свой стиль жизни. Пока можно говорить только о том, что существуют некоторое статусное потребление, которое позволяет различить "своих" и "чужих", но единые нормы поведения, культурные ценности и нравственные установки еще не укоренились.
  Можно сказать, что на пути поиска идентичности и формирования себя как высокостатусной группы общества, "новые богатые" преодолели только первую стадию. Они приобрели экономический капитал и выработали внешнее поведение, которое способно демонстрировать этот капитал. Для того чтобы занять высокое положение в обществе, новой социальной группе необходим соответствующий положению символический капитал и власть.
 
 Роль образования для формирования и воспроизводства
 нового обеспеченного класса
 
  Образование и престиж. Теория Вебера позволяет адекватно описать процесс формирования нового социального слоя и определить его внешние границы, однако с ее помощью невозможно объяснить механизмы воспроизводства и сохранения социального положения группы. Для этой цели в данном исследовании использовалась теория общества Бурдьё, в которой вопросам социального воспроизводства уделено много внимания.
  Подход Бурдьё к определению социальной группы во многом похож на определение статусной группы, которое давал Вебер. Бурдьё определяет социальную группу как совокупность агентов со сходной позицией в социальном пространстве. А проявляется социальная группа в воспроизводстве различий, понимаемых как воспроизводство определенной системы практик, оформленных в стиль жизни, который различается с другими стилями жизни10. Исследование социальной группы, в том числе и нового обеспеченного класса, можно заменить исследованием социальной позиции, которая эмпирически определяется как совокупность капиталов11.
  Но можно поставить вопрос несколько иначе: чем, с точки зрения социологии, должна быть социальная группа, чтобы стало возможным воспроизводство практик, характерных для социальной позиции? Следовательно, вопрос об условиях существования позиционных практик, оформленных как стиль жизни, переходит в вопрос о воспроизводстве системы различий, без которой невозможно существование группы. Таким образом, теория Бурдьё не противоречит теории Вебера, а дополняет ее.
  Предрасположенность агента к занятию определенных позиций в полях и в социальном пространстве определяется присущей ему системой диспозиций (хабитусом_ которую агент приобретает в процессе социализации. Хабитус производит стратегии - направленное поведение агента во всех жизненных ситуациях. Стратегии представителей одного класса схожи. Их этого Бурдье делает вывод, что каждый класс в значительной мере воспроизводит себя: наиболее вероятно, что потомки элиты тоже станут элитой, а дети рабочих останутся рабочими.
  Так, например, доказано, что, несмотря на широко распространенные требования равенства возможностей, элиты приспособили новые стратегии, чтобы обеспечить свою преемственность от поколения к поколению12.
  Образование было ключевым моментом в этих стратегиях. Бурдье показал, как родители из высших слоев общества способны использовать свои социальные, экономические, культурные и политические ресурсы, чтобы дать своим детям хорошее образование, которое помогает им в будущем получить высокооплачиваемые и престижные рабочие места. Важное его открытие состоит в том, что воспроизводство социального неравенства включает в себя культурную составляющую, которая может проявиться опосредованным способом, например через образование13.
  Престиж образования рассматривается Вебером как специфическая карьерная возможность, которая определяет жизненные шансы социальной группы14. Согласно полученным данным, отношение у представителей нового обеспеченного класса России к образованию своих детей можно определить так же, как отношение к предметам потребления: "Лучшее из того, что мы можем себе позволить". Совершенно определенно прослеживается стремление к получению элитарного образования, но какое образование, с точки зрения представителей этого нового социального слоя, считаются элитарным?
  Российские школы. В России еще не сложилась система элитных учебных заведений, образование в которых дает определенный престиж. Поэтому основным критерием при выборе школы для ребенка в России, является плата за обучение, по крайней мере высокая плата гарантирует, что в школе будут учиться дети из той же социальной среды. Полученные нами результаты говорят о том, что социальное окружение в школе часто является определяющим в выборе учебного заведения.
  "Хорошая школа здесь? Я считаю, что чем школа больше отличается от советской школы, тем лучше. А это можно сказать только о дорогих частных гимназиях. Но гарантии, что там хорошие учителя нет никакой. Единственная гарантия - что там не будет детей из плохих семей, потому, что образование стоит довольно дорого. У меня ребенок учился в "Альма матер". Там все дети из богатых семей, это основное, из-за чего я ее туда отдала. Ну, еще там изучают три языка, что тоже важно. А так, что хорошего может быть в наших школах? Те же советские учителя, тот же коллективный подход. Там же всех уравнивают, не воспитывают индивидуальность, избранность. Поэтому надо ехать в Европу".
  Исследование показывает, что социальная среда не только формирует престиж учебного заведения, не только влияет на выбор школы, но почти навязывает его.
  "У меня ребенок учился в Первой английской школе. Я не очень на самом деле хотела, чтобы он там учился. Там такие дурацкие порядки. И потом, я не видела ничего особенного в уровне образования в ней, хотя туда попасть просто невозможно. Для детей, которые не прошли тесты, а их почти никто не проходит, по крайней мере из всех мне знакомых детей, никто не прошел, неофициальный вступительный взнос 1000 долларов. За что, мне не понятно. Но, у моего мужа и ребенок генерального директора, и дети двух его замов учатся в этой школе. И он мне сказал: "Хватит выпендриваться, давай отдадим ребенка в эту школу".
  Таким образом, для представителей нового обеспеченного класса, школа, в которой учится ребенок, точно так же как и место отдыха, марка машины и обстановка в квартире, является важным фактором, который формирует групповую идентичность и идентифицирует индивида как члена новой социальной группы.
  Из интервью можно реконструировать еще одну роль, которую играет образование ребенка в формировании идентичности нового обеспеченного класса - определение смысла накопления богатства.
  "Мы достигли такого уровня богатства, которое позволяет жить в этой стране. Нет проблем в бытовом плане, уже нет. Из этого мы выскочили. В принципе, можно уже не работать, до конца дней хватит и нам, и детям. Но, не одним богатством жив человек. Какое-то уважение важно. Хочется выделяться не только богатством. Мы привыкли думать из литературы, что достаток делает людей черствыми. На самом деле, это абсурд. Когда у человека нет материальных проблем, он становится добрым, может подумать не только о себе, но и о других. Дети из богатых семей, это же будущая элита. Это хорошие дети. Они с детства играли в хорошие игрушки, читали красивые книжки, за ними хорошо смотрели, они не лазили по помойкам. А у нас все думают, что если дети росли в богатой семье, то они злобные и глупые, потому что им все легко дается".
  Образование используется для приобретения в обществе престижного положения, если не для себя, то для детей. Если дети смогут получить в обществе высокое положение, то этим можно будет во многом оправдать свою сегодняшнюю жизнь, которая часто связана с криминальной и "около криминальной" деятельностью, характерной для современного российского бизнеса.
  "Зачем нужны деньги, если мы не можем обеспечить детям счастливое будущее, зачем мы так много работаем. Вы думаете я мечтала заниматься бизнесом? Я выиграла конкурс на лучшего учителя литературы в городе в 1985. Меня дети обожали. Я только из-за ребенка занимаюсь этим бизнесом, общаюсь с бандитами, иначе нельзя. Пусть хоть дети реализуют наши мечты..".
  Можно выделить знания и умения, которые для нового обеспеченного слоя являются очень значимыми в культурном и символическом смысле: знание иностранных языков, бальные танцы, рисование, музыкальное образование.
  "Мы ходили на бальные танцы в Аничков дворец, рисовать в Эрмитаж, и к нам домой приходила девушка из Англии заниматься английским языком с ребенком. Была еще гувернантка, которая училась в консерватории, но она не учила дочку играть, а просто играла ей сама. Я хотела, чтобы ребенок привык к классической музыке. Помните в фильме "Гранатовый браслет" гости собрались, пригласили пианистку, и все слушают музыку, потому что с детства к этому привыкли, потому, что так было во всех дворянских семьях. Наши родители не могли нам этого привить. Я хоть и закончила музыкальную школу, но толку никакого. Это должно быть в семье".
  Данный отрывок еще раз свидетельствует о том, что референтной группой для нового обеспеченного класса во многом являются и российское дворянство и советская интеллигенция. По крайней мере, культурные навыки и образовательный уровень, который был присущ этим социальным слоям, часто рассматривается новой социальной группой как эталон.
  - Мы всегда старались, чтобы ребенок получил хорошее образование, чтобы был интеллигентным, светским человеком.
  - Но в России нет "света"?
  - Ну и что? Мы же читаем классическую литературу, воспоминания. Я недавно читала воспоминания Александра Бенуа, там столько внимания уделялось детям. Поэтому, я хочу, чтобы сын говорил на трех языках, хорошо танцевал, разбирался в классической музыке. Я хочу дать ребенку христианское воспитание. Должно же все вернуться "на круги своя".
  Итак, можно сделать вывод о том, что новый социальный слой, состоящий из богатых людей, после утверждения своего материального положения, нуждается в приобретении, для себя и своих детей, социального престижа, социального уважения и культурного авторитета. С этой целью новая социальная среда сама формирует систему элитного образования, в которую стремится допускать только представителей своей социальной группы. Однако, все это не объясняет желания и стремления дать детям западное образование. Очевидно, что в этих тенденциях проявляются другие интересы.
  Образование на Западе. По данным газеты "Реклама-шанс", в Петербурге на конец 1996 года существовало примерно 15 коммерческих организаций, оказывающих посреднические услуги для получения образования в школах различных странах Запада. Наряду с коммерческими организациями такие услуги предоставляет ряд некоммерческих организаций, например, Совет Министров Северных Стран, British Council и другие. Это говорит о том, что желающих дать своим детям западное образование не так мало. Обучение в западной школе варьируется от 9 до 12 тысяч долларов в год в странах Северной Европы до 40 тыс. долларов в год в такой стране, как Швейцария. Эти данные говорят о том, что представители нового обеспеченного класса России тратят значительные средства для того, чтобы обеспечить своим детям западное образование.
  Исследование обнаруживает факты реконверсии экономического капитала родителей в образовательный капитал детей, то есть случаи, когда западное образование используется как стратегия сохранения своего социального статуса во втором поколении.
  Конечно, в ряде случаев существует взаимное переплетение нескольких стратегий, но тем не менее всегда можно выделить доминирующую.
 
 Реконверсия экономического капитала в символический капитал
 
  Социальное пространство у Бурдьё - это пространство противопоставления, различений и дистанцирования. Каждый класс определяет себя через дистанцирование от другого класса в этом социальном пространстве15. Бурдье говорит о том, что весь образ человека, от стиля потребления до его манеры держаться, является различительным признаком, позволяющим определять "своих" и "чужих".
  Символический капитал - это другое название различий, так как различия функционируют в социальном пространстве символически, как пространство стилей жизни. В пространстве стиля жизни нового обеспеченного класса важное место имеет символическая борьба за престиж, которую Бурдьё называл борьбой "за монополию легитимной номинации", то есть за право легитимного видения социального мира.
  Ориентации на престиж часто диктуют потребительское поведение: важно иметь квартиру в престижном районе, престижную марку машины, отдыхать на престижном курорте, посылать ребенка учиться в престижные учебные заведения.
  - Когда мы решили, что отправим ребенка учиться за границу, мы сразу стали думать о Швейцарии. Там хорошая экология, мягкий климат.
  - А почему, например, не Италия? Страна красивая, климат хороший?
  - Ну что Вы! Италия - это же слаборазвитая страна, одна из самых отсталых стран в Европе. Там не учатся дети из богатых американских семей. А в Швейцарии - учатся, и во Франции - учатся. Вообще, когда мой муж хочет что-нибудь купить, или поехать куда-то отдыхать, то он всегда выбирает только самое лучшее, иначе, ему это не нужно. Если машина - то "Мерседес", если отель - то только пятизвездночный. Поэтому, когда мы выбирали школу ребенку, мы так же искали самое лучшее.
  Приведенная цитата показывает, что слово "лучшее", в данном случае, употребляется как синоним слову "престижное", и что образование детей - это такое же престижное потребление, характеризующее стиль жизни, как престижная машина, престижный отдых, престижное жилье.
  Можно привести еще один пример стратегии реконверсии экономического капитала в символический капитал.
  "Раньше в России все, кто занимал хоть какое-то приличное положение в обществе, отправляли своих детей учиться в другие страны. Это началось еще с Петра Первого, ведь в то время, если человек хотел показать, что он прогрессивный человек, он отправлял ребенка за границу. Это только в "совке" все хотели быть одинаковыми и не высовываться. А сейчас, сразу видно, кто думает о будущем своем и своих детей, а кто хочет только хапнуть по скорее и свалить куда-нибудь".
  Этот пример интересен тем, что, во-первых, опять демонстрирует референтный образ для нового обеспеченного класса, как некоторую смесь черт западной буржуазии и дореволюционного российского дворянства, а во-вторых, показывает, как с помощью образования своего ребенка человек как бы отделяет себя от других, создавая имидж надежного партнера, который заботится и о своем добром имени, и о будущем своей фирмы, и о будущем своих детей. Такое символическое имя дорого стоит в мире бизнеса, поэтому реконверсия в него своего экономического капитала вполне оправдана.
  Кроме того, с помощью западного образования респондент пытается дистанцироваться от образа "советского человека". Из этого факта можно сделать два вывода. Первый состоит в том, что образ "советского человека" не является для данной группы ни референтным, ни престижным. Второй заключается в признании того, что респондент сам себя все еще чувствует именно "советским человеком", иначе бы у него не было бы потребности противоставлять свой новый образ старому. Все это еще раз говорит о том, что "новые богатые" страдают от потери старой идентичности, и не жалеют ни сил, ни средств для формирования новой.
  По данным исследования, такая стратегия характерна для людей, которые являются собственниками предприятий, созданных ими, на основе собственного капитала, которые относятся к нему, как к своему "детищу", делу всей своей жизни. В нашей выборке они получили название "дети советской интеллигенции". Они имеют честолюбивые амбиции, которые не смогли реализовать в советское время. Для таких людей, кроме материального благополучия, важны символические стратегии, посредством которых "агенты намериваются установить свое видение деления социального мира и своих позиций в этом мире"16, то есть официальная номинация, звание, социальный статус.
  Таким образом, в данном случае реконверсия экономического капитала в образовательный может быть рассмотрена как стратегия увеличения символического капитала, который обладает самоценностью.
 
 Реконверсия экономического капитала
 в культурный капитал следующего поколения
 
  Для воспроизводства доминирующих позиций в обществе, и тем более при создания новых социальных позиций очень важную роль играет культурный капитал. Согласно теории Бурдьё, он складывается в результате чтения книг, посещения музеев, театров и включает также образовательный капитал - личную собственность обладателей дипломов и ученых степеней. Собственники крупных состояний используют стратегию реконверсии экономического капитала в культурный капитал и в хорошее образование для своих детей, чтобы закрепления позиции своих наследников.
  При изучении французского общества Бурдьё пришел к выводу, что, приобретая культурный капитал, французская буржуазия стремится подражать французской аристократии17. В дореволюционной России, богатые купеческие фамилии то же стремились дать детям образование, похожее на то, которое получали дети в дворянских семьях18.
  Для российского нового обеспеченного класса во многих случаях привлекателен образ западного преуспевающего предпринимателя. Возможно, этим объясняется стремление дать ребенку западное образование.
  Попытаемся реконструировать образ воспитанного культурного западного человека, который существует в сознании представителей нового обеспеченного слоя.
  - Те предметы, которые ваш сын выбрал в школе, это вы ему посоветовали или это - его самостоятельное решение?
  - Нет, это он сам. Мне все равно, какие науки он там учит. Потому, что, для меня очень важно, что за год, проведенный там, он стал гораздо лучше говорить по-английски, научился играть в теннис, кататься на горных лыжах. В этой школе обязательно два часа в день заниматься каким-либо спортом. Здесь у нас не было такой возможности. В Петербурге, мой сын учился в школе, где занятия шли до 7 часов вечера, а потом, еще надо было делать уроки. На спорт времени не было. И потом, вы знаете, их там учат дисциплине, например, если опоздал на обед на три минуты, то останешься без обеда, манере одеваться: в школу нельзя ходить в кроссовках и рубашках на выпуск. Здесь, он учился в дорогой и хорошей школе, но там не было особых требований к внешнему виду. Еще, там их учат красиво есть.
  - А здесь он не умел красиво есть?
  - Нет, ну, конечно, дома он ел, как мы все, ножом и вилкой. Но там, совсем другое дело. В школе их учат есть рыбу специальной вилкой. Мы с мужем очень этому рады. Пускай у него не все получается с учебой, но мой муж сказал ему, что как бы он не учился, он все равно будет, пока есть возможность, платить за него.
  Из этого отрывка становится понятным, какие навыки считаются престижными и "западными" для представителей обеспеченного слоя: знание иностранных языков, этикет, владение элитными видами спорта и т.д. В этот список не входят профессиональные знания и общая эрудиция. Таким образом, речь идет о наборе знаний и умений, с помощью которых можно выглядеть "своим" среди западных людей.
  Подобная стратегия характерна для группы респондентов, получивших название "бывшие комсомольцы". И для тех, чья профессиональная деятельность связана с западным капиталом, кто является директором или совладельцем западной или совместной фирмы. Отец мальчика, о котором шла речь, является генеральным директором представительства в Петербурге одной очень известной западной фирмы. Он хотел бы, чтобы сын позже работал в той же фирме. Для отца самое главное, чтобы за ребенка было не стыдно перед западными партнерами, так как это необходимо для дальнейшего бизнеса.
  - Вы сказали, что у вас двое детей, но за границей учится только дочь. Сын не захотел учиться там?
  - Ну, на самом деле, он не очень хотел, а мы - не настаивали. Я хотела именно, чтобы дочь поехала в Англию. Она там учится в закрытом пансионе, где учатся дети из хороших семей. Она там изучает языки, историю искусств, занимается хореографией. Я хочу, чтобы она просто набралась манер, пожила среди воспитанных людей. Стала настоящей женщиной. Слава богу, в России появляются приличные люди, состоятельные, им же не нужны будут "девочки с улицы", они будут жениться на "девушках с манерами".
  Очевидно, что в стратегии реконверсии экономического капитала в культурный существует гендерный аспект, западное образование девочки связывается с приобретением тех культурных навыков, которые должны способствовать удачному (в смысле социального статуса) замужеству.
  Таким образом, реконверсия экономического капитала в образовательный капитал ребенка, может быть интерпретирована, как стратегия реконверсии в его культурный капитал, выраженный в приобретении манер и усвоении правил этикета, больше, чем в приобретении профессиональных знаний. Соотношение экономического капитала с культурным капиталом такого рода необходимо для воспроизводства в современной России социальной позиции той части нового обеспеченного класса, чья деятельность связана с западным капиталом.
 
 Реконверсия экономического капитала
 в образовательный капитал ребенка
 
  Обсуждаемая стратегия может быть рассмотрена как частный случай предыдущей стратегии, однако целесообразнее выделить ее отдельно, чтобы нагляднее показать связь реконверсионных стратегий с профессиональной позицией респондента.
  Подавляющую часть нового обеспеченного класса России составляют предприниматели, менеджеры и работники кредитно-финансовой сферы. Тем не менее, среди них, есть люди, не связанные с новой профессиями, возникшими в результате рыночных реформ, а являются профессионалами высокого уровня в других областях.
  В нашей выборке есть три таких человека, несколько. Выбирая школу или университет для своих детей, они исходят из качества образования в данном учебном заведении по интересующему их профилю.
  "Юридическое образование в России сейчас очень слабое. С развитием рыночных отношений дела, рассматриваемые в судах, становятся все более сложными и неоднозначными. Кроме этого, молодому адвокату, очень трудно сделать себе имя, никто его не знает, а следовательно, не хочет нанять. Надо обладать какими-то особыми качествами, чтобы тебя сразу заметили. Муж считает, что хорошее образование - это очень важно сейчас. Поэтому мы отправили ребенка в американский колледж, с надеждой, что он сможет поступить в какой-нибудь хороший американский университет".
  В данном случае, от образования ждут профессиональных знаний и навыков, которые сыну или дочери помогут, во-первых, реализоваться профессионально, а во-вторых, обеспечить стабильное материальное положение.
  Есть и еще одна причина для такой стратегии. Часть нового обеспеченного класса составляют высокооплачиваемые наемные работники, которые являются директорами предприятий, управляющими банков и менеджерами высокого уровня. Они не владеют собственностью, а только управляют ею, следовательно, они не могут передать детям в качестве наследства ни собственность, ни собственное дело, но они могут дать детям такое образование, которое поможет им в будущем найти высокооплачиваемую работу или в России, или в другой стране.
  "По большому счету, образование - это единственное, что мы может дать ребенку. Конечно, мы купим ему квартиру, можем какое-то время давать ему деньги на жизнь, но мы не можем обеспечить ему безбедное существование на всю жизнь. Мой муж говорит, что будущее за культурными образованными людьми. "Халява" в России кончилась, когда можно было быстро сделать деньги, когда все друг друга "кидали" и "динамили". Скоро богатым будет тот, кто умнее, талантливее, образованнее".
  "Я нисколько не жалею, что моя девочка училась два года в Англии, хоть, конечно, это дорого. У нее так повысилась самооценка! Здесь мне ее никто никогда не хвалил, а там каждый месяц из школы приходили факсы, что она очень талантливая, хорошая. Приехав сюда, ее сразу взяли в очень престижную школу, а сейчас она сдала экзамены на факультет менеджмента в университете. Она стала такой серьезной по сравнению со своими сверстницами, все благодаря Англии".
  Итак, мы можем говорить о том, что для воспроизводства социальных позиций в новом обеспеченном классе, которые занимают высококвалифицированные управленцы, необходимо соотношение экономического и культурного капитала, выраженного в квалифицированных профессиональных навыках, приобрести которые возможно благодаря образованию, полученному на Западе.
 
 Реконверсия экономического капитала в социальный капитал
 
  Понятие "человеческий капитал" не принадлежит Бурдье. В настоящей работе оно используется для обозначения стратегии, которая направлена в большей степени на повышение статуса, чем на сохранение экономического капитала.
  Концепция "человеческий капитал" появилась в 60-х гг. и связана с именем Беккера19. Согласно этой концепции, человек принимает решение увеличить доходы путем инвестирования времени и средств в образование. На первом этапе он несет убытки, но со временем его потери должны окупиться.
  Человеческий капитал неоднороден. Размеры вложений определяются, помимо способностей, еще и возможностями, а возможности определяются экономическим капиталом родителей. Инвестирование в образование в большой степени свидетельствует о стремлении к повышению социального статуса, вхождению в состав определенных групп даже в том случае, когда это не выражается в росте благосостояния.
  В данном исследовании такая стратегия была характерна для респондентов, которые создавали свои фирмы как семейное дело, которое в будущем перейдет по наследству детям. В этом случае экономический капитал инвестируется в образование ребенка точно так же, как он инвестируется в экономическое развитие предприятия.
  Обучаясь в развитых западных странах, наряду со знаниями и культурными навыками ребенок приобретает определенные связи с людьми из разных стран, что тоже может быть полезно в бизнесе.
  "Ребенок должен работать вместе с отцом, я много сил потратила на то, чтобы его уговорить. Он не хотел ехать в Англию, ну, вы сами понимаете, здесь у него друзья, девочка. Но, мы хотели, чтобы он стал настоящим бизнесменом в хорошем смысле этого слова. Мой муж работает по 20 часов в сутки, потому, что он никому не может ничего доверить, все должен делать сам. Страховой бизнес - это очень сложное дело. Считаю, что мой муж - просто гений, сумел все сделать сам без всяких связей с бандитами и с бывшими партработниками. Ему уже почти пятьдесят, старшая дочь никакого интереса к этому делу не проявляла никогда. Вот мы и решили, что сын должен помогать отцу и со временем, взять все на себя. Муж был в Англии по делам, узнал, в каких школах там учатся дети приличных, состоятельных людей, из мира бизнеса, и мы послали туда учиться сына. Пусть поучится настоящему бизнесу, заведет знакомства. В этой школе, она довольно известная, ей уже 200 лет, учатся дети и из Америки, и из Франции... Я не представляю, что будет с мужем, если все, чего он достиг с таким трудом, будет разворовываться чужими людьми".
  Образование ребенка за границей рассматривается как экономическое мероприятие для развития и сохранения бизнеса. К этой же стратегии можно отнести использование образование детей для последующей эмиграции всей семьи. Нестабильность экономической и политической ситуации в России заставляет обеспеченных людей связывать свою дальнейшую судьбу с жизнью на Западе. Заработать первоначальный капитал проще в России, но жить безопаснее и комфортнее на Западе.
  Образование детей как шаг на пути к эмиграции важно с двух точек зрения. Во-первых, ребенок получит такое образование, которое позволит ему найти хорошую работу и чувствовать себя уверенно в другой стране. Во-вторых, за время обучения в школе и университете, ребенок приобретет определенные социальные связи, которые могут быть в последствии использован не только им, но и родителями в процессе адаптации к жизни в другой стране
  "Я хочу, чтобы моя дочь была "человеком мира", поэтому мы платим за ее учебу в Америке. Сначала она там закончила школу, а сейчас учится в Колумбийском Университете. После окончания университета, она поедет жить в Израиль. У нее уже есть boyfriend из Израиля, который учится в университете вместе с ней. Мы все давно собирается туда переехать. Но, мы не хотим ехать туда с пустыми руками и жить на пособие, поэтому муж работает здесь, чтобы сделать деньги, и там сразу купить себе, все что надо, а потом жить на проценты. Я надеюсь, что в Израиле, с американским образованием, моя дочь найдет такую работу, что даже, если представить себе что-нибудь очень плохое, например, нашу болезнь, ее денег хватит, чтобы мы все жили лучше, чем здесь".
  Таким образом человек вкладывает деньги в образование своего ребенка для того, чтобы обеспечить себе комфортную жизнь в эмиграции точно так же, как он вкладывает деньги в развитие своего предприятия в России, чтобы потом дороже его продать.
 
 Реконверсия капитала в решение личных и семейных проблем
 
  Реконверсия экономического капитала может происходить не в капитал другого вида, а в эмоциональный и психологический комфорт, или в безопасность ребенка. Такая стратегия не рассматривается в исследовании Бурдьё, как реконверсионная стратегия, так как не является действием, направленным на сохранение социального статуса, но, в нашем случае, ей необходимо отвести особое место, так как она подчеркивает условия в которых проходит формирование нового обеспеченного класса.
  "Все началось с того, что когда моему ребенку было 13 лет, он однажды пришел со школы и упал в обморок. Я испугалась, решила, что это переутомление, он учился в хорошей школе, где занятия шли с 9 утра до 7 вечера. Но когда врач сказал мне в чем дело, я чуть не упала в обморок сама. Оказалось, что у него отравление какими-то наркотическими веществами. Когда я немного успокоилась, то решила, что надо его отправить за границу. Я узнала о закрытой школе во Франции, в Нормандии, где детей не отпускают никуда одних, и очень строгие порядки, написала туда, и на следующий год сама отвезла туда ребенка".
  В данном случае, экономический капитал и обучение за рубежом, используется для решения проблемы детской наркомании. Столкнувшись с такой проблемой, родители в России не знают, что делать, так как боятся испортить ребенку жизнь, обратившись в государственное лечебное заведение, и сеть анонимных наркологических лечебниц еще не развита. Тема детской наркомании была закрытой в советское время, поэтому у многих сложилась иллюзия, будто эту проблему можно решить довольно просто, например, путем изоляции ребенка от привычной для него среды.
  "С детства, мы очень баловали сына, с одной стороны, а с другой - очень его опекали. В результате, он стал очень инфантильным. Он учился в дорогой гимназии, я все время следила за его занятиями, но он никак не мог понять, зачем ему учится. Он говорил мне: "Мама, ну зачем тебе нужно, чтобы я получил пятерку, ты что, от этого будешь счастливее?" А муж мой, он всего достиг сам и всегда привык быть первым, поэтому такая инфантильность его ужасно раздражала. Мы отдали сына играть в хоккей. У него хорошие данные, он хорошо катался на коньках, но на соревновании, когда надо сделать последнее усилие и забить гол, он этого не делал. Муж выходил из себя, кричал, говорил, что он, когда занимался спортом, готов был умереть на финише, но быть первым. Дома почти каждый день были скандалы. Вот мы и подумали, что надо отправить его учиться за границу, там он станет самостоятельнее, и скандалы прекратятся".
  Приведенный отрывок также иллюстрирует стратегию, которую можно условно назвать "бегство от проблемы". Специфический стиль жизни нового обеспеченного класса России требует демонстрации престижа и честолюбия. Ребенок, не разделяющий честолюбивых стремлений своих родителей к престижу, испытывает стресс от постоянного противоречия с ними, что приводит к семейным конфликтам. Обеспечивая ребенку материальное благосостояние и престижное западное образование, родители пытаются убедить себя, что делают это только ради ребенка. На самом деле они "откупаются" от него ради своего спокойствия. В России не принято решать психологические и семейные проблемы с помощью специалистов, и новому обеспеченному классу приходится считаться с существующими российскими традициями.
  Существует и еще одна особенность формирования нового обеспеченного класса в российских условиях.
  "Богатство - это очень тяжело. Я не знаю, как к этому относится. Я не могу сказать, что я чувствую себя богатым человеком. Ощущение богатства приходит, наверное, в следующем, или даже в третьем поколении. Должны возникать желания, соответствующие деньгам, а они не возникают. Когда ребенок учится за границей, в богатой стране, общается с богатыми людьми, видит, как они живут, как тратят деньги, у него вырабатывается отношение к деньгам, как у богатого человека, а не как у разбогатевшего, он видит, как надо жить".
  Новый обеспеченный класс России состоит из людей, богатых в первом поколении, у них нет классового "чувства позиции" богатых людей. После того, как они достигли положения, которое обеспечивает необходимый уровень потребления, деньги перестают иметь к их жизни непосредственное отношение. Они не знают, что с ними делать, поэтому отправляют своих детей жить и учиться в развитые западные страны, чтобы их вторичная социализация прошла среди людей, родившихся богатыми, которые имеют это классовое "чувство позиции", присущее обеспеченным людям.
  Как уже было сказано, такие стратегии вложения экономического капитала, с точки зрения Бурдьё, не могут называться реконверсионными. Но, в данном исследовании, их выделение необходимо, так как они показывают условия, в которых происходит формирование социальной позиции, воспроизводство которой представляет для нас интерес.
 
 Заключение
 
  Стиль жизни нового обеспеченного класса характеризуется престижным статусным потреблением. Это потребление позволяет группе самоидентифицироваться и дистанцироваться от других социальных групп. Можно сказать, что социальная среда вынуждает индивидуумов к такому потреблению, если они хотят принадлежать к данной социальной среде.
  Новый обеспеченный класс России претендует на роль высокостатусной социальной группы, но для этого ему не хватает социального престижа, символического капитала. С этой целью, новая социальная среда сама формирует систему элитного образования, в которую стремится допускать только представителей своей социальной группы. Таким образом, создание системы элитного образования является способом приобретения авторитета и власти нового обеспеченного класса России.
  Западное образование, кроме приобретения авторитета и престижа, для нового обеспеченного класса России, дает еще и возможность воспроизводства определенных его социальных позиций. Оно используется и для решения персональных проблем, причинами возникновения которых являются условия формирования данного социального слоя. Таким образом, плату за образование можно рассматривать как реконверсию экономического капитала в образовательный капитал второго поколения, так как это является стратегией, направленной на сохранение социального статуса.
  В ходе исследования было выявлено несколько стратегий реконверсии экономического капитала. В современной России выбор стратегии реконверсии капитала зависит от занимаемой рыночной позиции, а также опыта, полученного в ходе социализации, проходившей в обществе с другой социальной структурой, другими нормами поведения и другими ценностями. Таким образом, различные интересы, которые движут представителями нового обеспеченного класса в стремлении к западному образованию, объясняются не различиями в объеме культурного капитала, как говорил Бурдье, а существующими внутриклассовыми различиями. Этот факт очень важен для понимания проблем формирования нового социального слоя, состоящего из богатых людей.
 
 
 Л.Е.Бляхер
 МОДЕЛЬ ОТКРЫТОГО ОБЩЕСТВА
 В НЕСТАБИЛЬНЫХ СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМАХ
 
 Нас принуждают не удары из прошлого, а притягательность, соблазнительность будущего и его конкурирующих возможностей, они привлекают нас, они заманивают нас. И именно это держит мир в состоянии разворачивания.
  К.Поппер. Мир предрасположенностей
 
  Н
 астоящая работа посвящена анализу соотношения между притягательностью ожиданий и основательностью опасений, которыми сопровождается для современного россиянина выбор ориентиров общественного развития. Выбор делается между движением в "закрытое" или в "открытое" общество, условием существования которого является становление гражданского общества.
 
 Исторический экскурс
 
  Термин "открытое общество", введенный А.Бергсоном и переосмысленный К.Поппером, преобретает все более широкую популярность в отечественных социологических, политологических и философских кругах1. С ним связывают надежды на становление новых организованностей, "естественно" возникающих в ходе свободного социального взаимодействия2. Именно таким образом определяет термин и К.Поппер, который писал: "Открытое общество" - это такое, в котором нет ничего, что было бы запретно для обсуждения, в котором индивидуумы вынуждены принимать личные решения". Однако вопрос о естественности "Открытого общества" и, соответственно, неестественности "закрытого" представляется нам достаточно спорным.
  Исходной общностью людей была община. Из нее вырастает именно закрытое общество с неразвитыми личностными и гражданскими структурами, в которых поведение людей регулируется многочисленными запретами морально-этического или правового порядка. Основой такого - "коллективистского" - сознания является "утверждение наивысшего/.../, исключительного значения некоторой группы или коллектива, например, класса, без которых индивид ничто"3.
  Другая черта такого сознания - наделение этой группы или коллектива статусом избранности. Утверждается, что такая группа (племя, нация, класс, государство и т.д.) лучше прочих потому, что они избраны некоторой высшей силой в качестве исключительного инструмента для осуществления своих предначертаний. Вне отношения к избранничеству индивид имеет весьма малое значение. Включенность в коллектив дает ему возможность обрести не только ощущение своей значимости, но и четкие, однозначные модели правильного поведения, взаимодействия с другими индивидами и группами, обеспечивает социальный комфорт. Пока общественное устройство воспринимается как нечто самоочевидное и естественное, наличие социальных "табу" не тяготит индивида. Напротив, оно воспринимается как обеспечение "согласия с Богом и Природой", "уверенности в завтрашнем дне" или чего-то в этом роде.
  Для того, чтобы общество получило толчок в сторону открытости, необходимы радикальные, катастрофические изменения, когда социальные институты и установления вдруг перестают бы быть естественными для достаточно широкого круга людей, когда исчезает привычное чувство защищенности и социального комфорта.
  Подобное потрясение, по мнению многих исследователей, народы Европы и пережили в эпоху Возрождения4. Те конкретные формы, которые принимает социальная реальность в Европе, определялись стремлением катастрофического сознания ренессансного человека "спрятаться" за науку, государство или что угодно другое от невыносимого мира, сконструировать себе защиту. Повсеместность стремления к разрешению "гоббсовой проблемы" и вызвала к жизни институциональные структуры, считавшиеся К.Поппером наиболее продвинутыми в направлении открытого общества, способными "сознательно преобразовывать свои социальные институты соответственно новым обстоятельствам"5. Подобная изменяемость, основанная на примате ответственного индивида над обществом, действительно стала надежным щитом для "цивилизованных" стран, но единственный ли это щит?
  Сам же К.Поппер выдвигает альтернативу открытому обществу, имея в виду защиту потрясенного распадом закрытой институциональной структуры индивида, а именно "задержанное" общество.
  Этим термином Поппер обозначает общество, отвергающее исторический шанс стать открытым и стремящееся вернуться в племенную неволю6. В таком обществе властные структуры сумели заблокировать инновационные процессы, заслонить от них индивида, не прибегая к его помощи. Иными словами, задержанное общество, к каковым автор концепции относил, в частности, и Советский Союз - тоже способ адаптации к катастрофически меняющимся условиям жизни.
  В российской социологической, да и не только социологической традиции концепт "открытое общество" был воспринят не столько как теоретически отрефлексированное понятие, сколько как идеал-проект, к которому необходимо стремиться7. В нем видели некоторое финальное состояние, с которым необходимо соотнести настоящее, чтобы должным образом его осмыслить. Соответственно, "закрытое общество" в духе Поппера трактовалось как негативность. Это положение не отменяется даже в исследованиях, отстаивающих идею самостоятельного пути развития России. В них "российская самобытность" сопрягалась с понятием "открытого общества", а "душный, рациональный Запад" - с "закрытым"8.
  Видимо, первым шагом в анализе модели "открытое общество" должна быть определенное прояснение семантики самого термина, его переопределение.
  Наиболее корректную дефиницию, на наш взгляд, можно вычленить из концепции "репрезентативной культуры" Л.Г.Ионина9, вводящей разделение культур (типов общества) на "моностилистические" и "полистилистические". Эти последние ориентированы на постоянную инновационную "подпитку извне", что позволяет соотнести такой тип культуры с моделью открытого общества. Условиями, дающими возможность поддерживать подобный режим существования являются:
  а) твердая институционально оформленная демократия, позволяющая осуществлять смену правительства без насильственных действий;
  б) примат прав личности и меньшинства над большинством, безусловная охрана обществом права на приватность;
  в) наличие и сосуществование в обществе многих центров самоорганизации при невозможности давления со стороны ни одного из них.
  Эти условия размывают классовую и стратификационную структуру общества, переводят ее в "полистилистический" вид и вместе с тем дают возможность каждому члену общества участвовать в выработке рецептов собственной и всеобщей безопасности. Представляется, что подобное участие каждого в выработке коллективных рецептов безопасности К.Поппер и передавал термином "индивидуализм". Более адекватным аналагом этого понятия в русском языке будет термин "самостояние" (А.С.Пушкин) - способность личности принимать решения и нести за них ответственность.
 
 Потрясения и риски в нестабильных обществах
 
  Объективными обстоятельствами, порождающими шанс на становление самостояния, открытости является невероятное возрастание "напряжения цивилизации", связанное с деятельностью планетарных элементов разных систем: информационной, финансовой, транспортной, топливно-энергетической, противоконфликтной и т.д., функционирование которых определяет сегодня повседневную жизнь людей.
  По "абстрактным" сетям сегодня циркулируют не столько материально-вещественные ценности, сколько абстрактные же социальные символы : символические (безналичные, счетные) деньги, символические (еще не произведенные) товары, электронно-информационные коды, иные виды символических практик.
  Структуры абстрактных планетарных сетей распространяются на рутинные практики рядовых людей вне зависимости от места проживания, социального и образовательного уровня. Эти структуры определяют расселение и характер занятости населения, международное разделение труда, социальную стратификацию и т.п. до самых интимных сторон быта, который во многом зависит от рекомендации "невидимых" специалистов в области социального менеджмента, градостроительства, медицины, права, психологии и других профессионалов, хоть бы сам гражданин к ним не обращался. Жизнь рядового человека определена огромным массивом общественно признанных знаний, встроенных в абстрактные планетарные системы, которыми он так или иначе пользуется, будучи в них не более, чем дилетантом10. Очевидно что и блага, и риски от работы абстрактных планетарных систем весомей и значимей, чем традиционные блага и риски.
  Новые риски приобретают особый "рикошетный" характер. Сбой работы сетей в одном локусе социального пространства влечет за собой непредвиденные последствия в местах, непосредственно с ним не связанных. Современные проблемы настолько многофакторны, что никакая, сколь угодно представительная экспертиза не может дать рекомендации, учитывающие всю совокупность факторов. Эта совокупность выходит за пределы профессиональной компетенции любого специалиста и неизбежно включает в себя обращение к областям, где каждый из экспертов - дилетант.
  Другой особенностью современных рисков является утрата ими избирательности. Они угрожают не какому-то отдельному региону или лицам "группы риска", а всем и каждому, независимо от их положения в социальной структуре. Доверие к эксперту, стало неизбежной платой за прогресс, за удобства, предоставляемые цивилизацией11. Но ограниченность возможностей эксперта, возрастание цены его ошибки приводит к тому, что ежедневные рутинные практики, не говоря уже об экономических или политических решениях, превращаются в цепь кризисных ситуаций, ставящих личность в позицию постоянного балансирования между рисками и прогнозами в ситуации все возрастающей неопределенности самих экспертных рекомендаций12. Современная личность вынуждена осваивать новую социальную экологию - "экологию рисков", самостоятельно делая выбор между разными экспертными рекомендациями и составляя собственные рецепты безопасности.
 
 Проблема самоидентификации
 
  "Новое самостояние" существенно отличается от традиционного: его субъект уже не исполнитель заданных извне социальных ролей на манер витгенштейновских "языковых игр", а особое "рефлексивное Я", вынужденное "приватизировать" собственную биографию в мире деприватизированной частной жизни. В такой "приватизации" возникают и начинают работу новые механизмы самоидентификации, уже слабее связанные с идеей преемственности этапов и статусов, содержащихся в прошлом опыте. Необходимость воспроизведения в поведенческих стратегиях прошлого опыта сводится к минимуму. Здесь и возникают условия для разрушения "нового трибализма", для толчка в сторону открытости.
  Казалось бы, эти условия, помноженные на катастрофическую скорость нарастания изменений, сложились и в России. В самом деле, за исторически кратчайший период рухнула система соотнесения, значительно расширился спектр социальных практик, радикально потрясена ценностная шкала, нарушены принципы групповой и стратовой идентификации13. Экспертные рекомендации (вспомним выборы в Думу 1993 года, выборы мэра Санкт-Петербурга и т.д.) с завидным постоянством не оправдываются. Программы, начинаяя с президентского "Указа № 1", не работают. Здесь-то и должно начаться "великое восстановление самостояния", формирование открытого общества и, как инструмента его осуществления, сильного гражданского общества, способного защитить права личности на самостояние. Казалось бы в современной России личность, как у Сартра, "обречена на свободу". Но столь ли однозначен ответ на эти вызовы времени?
  Движение к открытому обществу и, соответственно, к установлению определенных взаимоотношений между государством и сформированным гражданским обществом связывают с последовательным реформированием политических, экономических, правовых и других социальных институтов14. Подобный взгляд имеет достаточно веские основания. В большей части европейских стран, США, Японии становление гражданского общества, его существование и реформирование было институционально оформлено. Сами риски стали основным принципом деятельности многообразных институтов, чья функция состоит в аккумуляции, регуляции и мониторинге рисков (биржи, банки, страховые компании, экспертные органы и т.д.). Однако складывание таких институтов, их развитие - особенность истории этих стран. Россия в ХХ веке, уже однажды получив толчок к открытости (октябрьская революция), избрала другую адаптационную стратегию. Ее же (стратегию) демонстрирует и Германия 1930-х годов и ряд других государств в ХХ веке.
  Ссылка на отсутствие в России традиций гражданского общества и личной свободы здесь малоубедительна. Считается, что если в обществе не возникает определенного социального образования, значит оно просто невостребовано. Представляется, что дело здесь в ином. При всей катастрофичности европейской истории Нового времени в ее ходе не подвергался деструкции важнейший компонент социального: самоидентификация личности и связанное с ней ощущение социального пространства как некоторой целостности. Не случайно и сама социология была прежде всего учением о социальном порядке.
  В этом случае приспособление к новациям может идти путем создания соответствующих институтов.
  Поскольку сохранена идентификация, поскольку есть Я, Другой и само пространство социальных институтов, то появляется возможность осуществить коммуникацию по поводу этих институтов, реформировать их. Целостность общества дает возможность для общения в рамках, если не одной, то сопоставимых систем кодов и ценностей.
  Иначе обстоит дело при кризисе, затронувшем основу социального - самоидентификацию личности и возможность осуществлять социальную коммуникацию. Именно таков современный российский кризис.
 
 Докризисные ориентиры
 
  Как показали эмпирические исследования Е.И.Даниловой, М.М.Назарова, О.И.Дудченко, автора этих строк и многих других15, разрушение социальной идентификации личности с разной степенью интенсивности происходит на всей территории России. Особенно болезненно протекает этот процесс в отдаленных, сравнительно недавно освоенных регионах16.
  Нарушение(разрушение) социальной идентификации личности в России было во многом обусловленно спецификой ее докризисной структуры. Последняя состояла в том, что социальные группы формировались и осознавались не столько на основе общности экономических интересов, сколько на основе общности стратегий оправдания стратовых притязаний на наивысший социальный престиж.
  В силу того, что реальное различие в экономическом положении и образе жизни были незначительны и сглаживались идеологемой "единый советский народ", практики самооправдания опирались на проявления иного порядка.Так, самооправдание рабочего сводилось к его роли гегемона, реального творца материальных благ. Представители "свободных профессий" получали максимальный статус (в собственных глазах), исходя из идеи причастности к тайнам творчества. Идею "служения", "подвижничества" поднимали на щит представители массовых интеллигентских профессий: инженеры, учителя, врачи и т.д. Возникали и иные варианты. Группы, реально принадлежащие к задающим адаптационные стратегии, к пространству власти, отличающиеся по образу жизни, оставались "социальными невидимками". Вместе с тем каждый "видимый" социальный слой в этой структуре получал максимально высокий статус: от "человека рабочей судьбы" до "прораба духа". Образы социального целого каждой страты были различны, но существовал механизм межстратовой коммуникации: официальная идеология, заполняющая межстратовое пространство и не дающая стратам вступить в "зону фамильярного контакта" (М.М.Бахтин).
  Разрушение КПСС, введение в советское общество и легитимизация через СМИ объективных экономических критериев места в социальной иерархии до основания потрясло прежнюю структуру. Профессор с ужасом обнаружил, что по этим критериям он стоит ниже "спекулянта". Подобное потрясение пережили все официально обозначенные слои населения. Но не меньшее потрясение испытали и новые социальные группы. Для них в отечественном статусно-символическом пространстве вообще не оказалось места. (Впрочем, одно нашлось - в анекдотах.)
  Исчезновение "прослойки" официальной идеологии заблокировало каналы межстратовой коммуникации. В результате социальное целое распалось на автономные локалы, дрейфующие по несогласованной траектории. В таком дрейфе возникает особое состояние общества - социальный хаос17. Особенность этого состояния, что ни один из локалов не может выступить центром самоорганизации общества. Каждый из них репрезентирует для своего агента все социальное пространство, отбрасывая остальные социальные слои, страты, группы в область "непоименованного" (ведь именно образ целого, созданный моей стратой, был несомненной реальностью в докризисный период), а значит - недоступного восприятию и исследованию. Еще более парадоксальной в хаотическом пространстве выглядит попытка введения для описания и понимания (и в научном, и в повседневном смысле) категорий, отражающих иной тип общества18.
  Здесь система социологических категорий не столько раскрывает, сколько маскирует социальную реальность, представляя ее сознанию в формах не поддающихся фальсифицирующей рефлексии. В результате возникает своеобразная "социальная шизофрения": я знаю, что мои представления неадекватны, но других нет и быть не может. Подобная ситуация порождает особую социальную активность и особый тип коммуникации, определяющий собой направления дрейфа социального локала. Ощутившее неадекватность своих представлений (отсутствие подтверждения их наличия со стороны Других, невозможность осуществить интеракцию) депривированное Я стремиться как-то компенсировать обнаружившуюся лишенность. Оно ищет группу (Другого), в которой возможно обретение желательной статусной ренты, воссоздание наглядности социального целого и стратегий поведения.
 
 Виртуальные страты
 
  Изучение механизма формирования относительной депривации и направлений поисковой активности и позволяет нам осознать вероятность движения общества в сторону открытости/закрытости. Современные исследователи неоднократно высказывали сомнение по поводу эвристичности данной категории19, связанные с отсутствием четкой корреляции между степенью депривации и реальным падением уровня жизни. На наш взгляд, эти сомнения абсолютно справедливы в том плане, что исследования динамики относительной депривации мало продуктивны для предсказания времени и масштаба социального взрыва, вызванного недовольством населения социальной или экономической политикой властей. Как показал еще У.Руинсаймен20 относительная депривация формируется в онтологически иной системе соотнесения, нежели протестная активность. Здесь более важным оказывается не реальное положение, а некоторый возможный мир, с которым соотносится реальный и которому агент приписал смысл справедливости. "Возможные миры", являясь фантазмами, актуализируются в процессе формирования относительной депривации, выступая эффективными конструктами социального действия, коммуникации-поиска в хаотическом социальном пространстве. "Наталкиваясь" в ходе коммуникации друг на друга, пересекаясь, возможные миры-идеалы порождают некий третий мир ("мировую линию"21), на мгновение обеспечивающую возможность социального контакта и организации интеракции. Такая мировая линия, возникшая как случайное пересечение идеалов, названа нами виртуальной стратой. Виртуальные страты нельзя обнаружить ни в исходных, ни в итоговых состояниях: их там действительно уже или еще нет; они есть только в момент контакта. Но без признания факта их существования невозможно понять, каким образом исходное состояние сменяется итоговым, почему не оправдываются прогнозы, как существует случайное в обществе.
  Важнейшей особенностью виртуальных страт является то, что определенная доля статусных ожиданий может быть отложена без немедленного возникновения депривации. Ее компенсирует ценность обретенного контакта. Эта отложенность тоже получает свой код и транслируется по сетям социальной коммуникации. Последнее обстоятельство позволяет нам построить типологию виртуальных страт, исходя из характера транслируемого сигнала. В ее основание положены характер и происхождение социальных репрезентаций, а также уровень относительной депривации.
  В хаотическом смысловом универсуме сохраняются и дрейфуют по несогласованным траекториям изолированные и сегментированные смыслы, связь между которыми утрачена или существенно ослаблена ("осадки" - Б.Вандерфельд). На эти осадки - не связанные с конкретной реалией смыслы, но репрезентирующие для агента социальную реальность, как раз и ориентируется участник поисковой коммуникации; ничем другим он не располагает. В процессе выработки стратегии поисковой коммуникации он ориентируется либо на отдельный смысл, сегмент (ориентация на утраченное прошлое - ностальгическое сознание), либо на их композицию, воспринимаемую им как проект (ориентация на неосуществленное будущее - проектное сознание).
  По второму основанию - уровню относительной депривации, возникающему в процессе игры с избранными номинациями смысла, дифференцируется также два типа: с высоким и низким уровнем депривации. Дополнительная дифференциация достраивается показателями:
 - "доминантная/субдоминантная позиция участника коммуникации";
 - "ориентация на протестные действия, изменение социальной реальности/самосовершенствование";
 - "степень удовлетворенности докризисной реальностью".
 
 Типология стратегий поиска своей страты
 
  Содержательная проработка формальных показателей позволила выделить три идеальных типа и восемь подтипов коммуникативных стратегий22.
  В рамках "осадочного" типа с высоким уровнем относительной депривации выделяются следующие подтипы:
  1. "Реставратор" - агент с достаточно высоким докризисным статусом, ориентированный на активный поиск сторонников; для него характерна короткая и весьма избирательная социальная память; он легко забывает о былых трудностях ("все так жили"), но хорошо помнят, что "раньше был порядок" и "все делали свое дело"; отдает предпочтение иррациональным, ритуально-имитационным, подчеркнуто демонстративным формам поисковой коммуникации; импульсы к самостоянию здесь оказываются минимальными, важно реставрировать "справедливое прошлое", возродить былую систему соотнесения;
  2. "Сторонник" - агенты с весьма различным, но устраивающим их, докризисным статусом и высоким уровнем относительно депривации, обладающие субдоминантной позицией; целью поиска ставит "найти нормальных людей", которые подтвердили бы его прежний статус и социальную идентичность; здесь возможно вхождение в контакт как с "реставратором", так и с представителями "проектных" стратегий, способных подтвердить его прежнее положение или дать новый устраивающий социальный статус;
  3. "Улитка" - представитель второй подгруппы, не сумевший установить контакт ни по одной из ценностей, репрезентирующих его подуниверсум; избегает всех форм социальной активности, пассивен, пессимистичен ("все равно обманут"), крайний вариант поведения - самоубийство.
  В "проектном" типе коммуникации выделяется большее количество подгрупп, но ряд из них совпадает с "осадочными".
  1. "Вождь" - носитель высокого уровня относительной депривации и активной (доминантной) коммуникативной стратегии; его проект нуждается не в сторонниках, а в "верующих", безоговорочно реализующих этот проект; личное стремление к самостоянию ("Я - сильный человек. Могу отвечать за себя и других".) не предполагает наличия у такового последователей; на короткий период способен организовать достаточно большую социальную группу как с носителями проектных, так и осадочных стратегий, но жесткость проекта не позволяет этой группе перерасти в стабильное образование; как правило, он - лидер малой неформальной группы или маргинальной политической партии.
  2. "Политик" - в отличие от Вождя не заботится об авторстве и чистоте проекта; для него важнее данный проект осуществить и осуществить именно в качестве лидера; здесь движение к самостоянию и открытому обществу оказывается наиболее значительным; контакт возможен с представителем любого типа с субдоминантной позицией, даже не вполне разделяющим его смыслы ("Важно само дело, а не их убеждения"; "Моя задача - их всех собрать и объединить".).
  3. "Замкнутый" - носитель проектной стратегии, с высоким уровнем относительной депривации и субдоминантной позицией; невозможность осуществления проекта приводит его к отрицанию различных форм публичности, преобладанию витальных ценностей над социальными и трансцендентальными (последние выступают как отложенные ценности); его коммуникативные стратегии во многом совпадают со стратегиями "Улитки" (численно группа приближается к 16 %); в случае, если "путь" для осуществления проекта находится, коммуникация осуществляется по типу "сторонника", но с "проектной" стратегией.
  Значительно более гомогенна, хотя и меньше по численности, группа с низким уровнем относительной депривации. Не существенно - осадочна или проектна цель. Она уже достигнута. Дифференцирует здесь только показатель доминантной или субдоминантной стратегии поведения, примерно соответствующей оппозиции: хозяин - управляющий.
 
 * * *
  Между носителями этих коммуникативных стратегий и складываются виртуальные страты. Содержание сигналов, запускаемых ими в коммуникативные сети, транслируемый ими образ социальной реальности ранжируется по степени близости к сверхценности, репрезентирующей социальный универсум. Если по параметру сверхценности контакт установить не удалось, то в коммуникативную игру вводятся дополнительные ценности, а сверхценность откладывается.
  В процессе такой коммуникации-поиска индивид находит или не находит "резонирующее сознание" Другого. Если не находит, то уходит в себя, отвергая всякую активность. Если же находит то устанавливается контакт и создается виртуальная страта, содержащая в себе не только "образ контакта", возникающий в ходе столкновения смысловых подуниверсумов, но и некоторый образ отношения к другим социальным группам, виртуальный социум. Виртуальный социум образуется как на мгновение возникающее напряжение между всей совокупностью виртуальных страт. В следующий момент он может распасться, если ценность обретенного контакта окажется ниже отложенных ценностей. Тогда поиск продолжится. При этом степень рефлексивности будет возрастать от контакта к контакту. Но контакт может оказаться и более стабильным, и тогда образуется виртуально-стабильная страта. Случайная точка обретения контакта становится в виртуально-стабильной страте основой для построения ценностной шкалы, превращается в сверхценность будущей страты. В тот момент, когда конструирование такой шкалы завершается, страта переходит в стабильную форму. Но прежде ей необходимо утвердить образ "моей страты" в глазах других лиц, других страт.
  В децентрированном символическом пространстве центром будущей социальной структуры может стать любая страта. Для этого ей достаточно создать притягательный образ социального целого, обещающий максимальному количеству акторов наивысший из мыслимых социальных статусов. При этом важнее, чтобы обретение статуса не было реальным, а выглядело таковым. Социальным конструированием здесь руководит главным образом эстетический критерий: побеждает не более рациональная или справдливая, а более красивая модель. Рациональность и справедливость возникают постфакум. Для того, чтобы стать притягательной для других страт, модель подвергается существенной деформации, включает в себя массу компромиссов. Она может оказаться достаточно далека от первоначальной, но утвердившись она становится основанием нового здравого смысла. Здравый смысл, возникший в результате компромиссов, имеет значительные шансы предопределить движение к открытости. Но возможен и другой вариант: виртуально-стабильная страта оказывается достаточно и агрессивной, чтобы самой деформировать ценностные шкалы окружающих страт. Здесь движение к задержанному обществу становится неизбежным. Но и в первом, и во втором случае кризис будет завершен и начнется совсем другая история.
 
 
 А.Н.Демин
 
 САМООРГАНИЗАЦИЯ ПРИ ПОТЕРЕ РАБОТЫ И ФОРМЫ ЕЕ ПОДДЕРЖКИ
 
  О
 дна из особенностей современной российской жизни, отмечаемая многими гуманитариями, состоит в том, что общественные движущие силы в последние годы все больше перемещаются на уровень конкретного индивида, на уровень индивидуального сознания и действия; в структурировании общества все большую роль играют личностные факторы. Естественно, представители разных наук отмечают разные аспекты данного сдвига, но его общая направленность не вызывает у них сомнений.
  Экономисты и социологи все чаще высказывают мнения о значении субъективных факторов в структурировании рынка труда, в частности, указывается на важную роль сознания, индивидуальных мнений, оценок, ожиданий как работников, так и работодателей1. Многие люди до сих пор не могут привыкнуть к тому, что рабочие места по щучьему велению не создаются, а порождаются человеческой активностью, находчивостью и креативностью на разных уровнях социального регулирования. В этой связи важным представляется анализ того, как конкретные люди решают свои проблемы на современном рынке труда, как они организуют свое поведение и свое жизненное пространство.
  Данный интерес стимулируется несколькими обстоятельствами.
  Во-первых, современный российский рынок труда мы можем уподобить, используя идеи современной теории систем2, сложной развивающейся системе, в которой имеется не только актуальная, но и потенциальная структура, характеризующаяся наличием ряде альтернатив. Какая из них станет реальностью, зависит от многих факторов, в том числе от самих участников рынка труда.
  В нынешней ситуации все большее значение приобретает способность последних к саморегуляции и самоорганизации. В методологическом плане это закономерно приводит к стремлению исследователей искать ответы на социальные вызовы в самом человеке. Не случайно, анализируя возможные сценарии динамики занятости и безработицы в ближайшие годы, специалисты приходят к выводу, что наряду с макроэкономическими факторами будет возрастать значение собственно политики на рынке труда, ключевой задачей которой должно стать повышение и поддержание высокой способности к занятости рабочей силы3.
  Во-вторых, негативный опыт осуществления социальных программ свидетельствует о необходимости учитывать особенности индивидуального поведения в соответствующих проектах. Как полагают американские социальные психологи Л.Росс и Р.Нисбетт, ненадежность масштабных начинаний в социальной сфере в немалой степени определяется игнорированием так называемых "тонких особенностей ситуации", непосредственно связанных с индивидуальными реакциями людей на происходящее4. В отечественной практике регулирования рынка труда немало примеров неэффективных решений. Например, из года в год принимаются решения о квотировании рабочих мест для молодежи; решения эти в своей нынешней форме не могут быть реализованы, поскольку не учитывают особенности сознания молодежи, в частности, ее притязания и стратегии выхода на рынок труда. Еще более наглядный пример связан с пособиями по безработице. Хорошо известно, что Закон о занятости в той части, которая регламентирует их начисление и выплату, является предметом постоянной критики специалистов, поскольку во многих случаях стимулирует пассивность безработных, толкая их на рентные отношения с государством. Данный закон не учитывает многоуровневую структуру материальных притязаний человека, регулятивный эффект которой весьма различен в ситуациях работы и безработицы5.
  В-третьих, саморегуляция отдельного человека определенным образом связана с самоорганизацией групп, общностей, социума в целом, представляет собой один из уровней самоорганизации. Мнения людей о самих себе, их планы и действия включаются в представления, регулирующие деятельность социальных систем. Это является своего рода онтологическим принципом, лежащим в основе существования любой системы, связанной с человеческим мышлением и деятельностью. В таких системах, как известно, всегда есть элемент внутренней неопределенности, поскольку будущее зависит от решений, которые еще только предстоит сделать6, а значит, мы не сможем обойтись без учета индивидуальных представлений и действий при изучении процессов социального развития. При этом важно учитывать взаимную детерминированность процессов самоорганизации, протекающих на уровнях индивида, группы, социума.
  Индивидуальное поведение организуется не само по себе, а с учетом имеющихся социальных ресурсов, на пересечении интересов других людей. В то же время социальные ресурсы обнаруживают себя через действия конкретных людей. Группа организуется не сама по себе, а в контексте межгрупповых связей. Последние, в свою очередь, конструируются, развиваются конкретными группами. И так далее.
 
 Цель исследования и его эмпирическая база
 
  Самоорганизация является имманентным свойством человека, которое актуализируется в сложных, кризисных обстоятельствах. При этом особое значение приобретают рефлексивность и субъектность. От их развития, как показывают многочисленные исследования7, в немалой степени зависит успешность адаптации индивида к меняющимся обстоятельствам жизни.
  То, что мы наблюдаем в индивидуальной адаптации, может быть соотнесено с поведением групп различного типа (от первичных контактных до властных структур), их ценностями, практикой реального существования и т.п. и в этом смысле стать предметом поддержки или, наоборот, блокирования. Но для этого нужно проследить, как индивидуальные механизмы самоорганизации могут быть сняты в различных формах групповой и "надгрупповой" самоорганизации. Задача объемная и вряд ли решаемая в рамках одной статьи, но отдельные ее части уже сейчас доступны для обсуждения.
  Под этим углом зрения я буду анализировать группу безработных, полагая, что их поведение как нельзя лучше подходит для выявления индивидуальных форм самоорганизации на рынке труда. Потеря или отсутствие работы является жизненной трудностью, требующей мобилизации адаптационных ресурсов. Люди по-разному осмысливают новые для себя обстоятельства и свои индивидуальные возможности, в результате чего они выбирают те или иные формы поведения, в одних случаях способствующие преодолению трудностей, а в других - уводящие в состояние глубокой дезадаптации.
  Эмпирической базой для дальнейших рассуждений послужили результаты цикла исследований, проведенных в Краснодарском крае и в других регионах в 1996-1998 гг.8 Их объектом были разные группы незанятого населения (67 человек от 18 до 54 лет разного уровня образования и срока безработицы). Проведены фокус-группы, нарративные и полуструктурированные интервью.
  Обращение к безработным обусловлено не только новизной данной группы в социальной структуре нашего общества, но и спецификой их статуса, который может быть определен как маргинальный. По мнению некоторых авторов, именно в маргинальных "точках" происходит формирование новых социальных качеств, обнаруживается характер социальных процессов, их направленность и смысл9.
  Рабочая аналитическая модель исследования выглядит следующим образом: жизненная трудность - стресс (состояние дезорганизации10) - желание преодолеть трудность - самоорганизация - преодоление жизненной трудности.
  Процессы самоорганизации могут быть квалифицированы с точки зрения конструктивности. Критерием конструктивности является направленность на позитивное в социальном (достижение приемлемого социального статуса) и психологическом (удовлетворенность, оптимистичность, уверенность в себе) аспектах преодоление жизненной трудности, возникшей в связи с потерей или отсутствием работы. Именно такая категория процессов самоорганизации интересовала меня больше всего, поскольку она позволяет целенаправленно искать и проектировать активные формы социальной политики.
  Акцент на конструктивной самоорганизации позволяет задать важный теоретический контекст исследуемой проблеме. Речь идет о так называемом совладающем поведении (сoping behaviour). Рассмотрим его несколько более подробно.
 
 Совладающее поведение
 
  Проблематика совладающего поведения, будучи тесно связанной с вопросами психосоциальной устойчивости, только сравнительно недавно стала перемещаться из периферийных областей социальных и поведенческих наук в центральные11. Если в 1960-е гг. ей посвящалось относительно немного работ, то сейчас совладание стало популярным термином и его применяют при описании проблем в учебной и профессиональной деятельности, семейной жизни, в области анализа сбережений, борьбы с зависимостями, консультационном взаимодействии и т.д.
  В изучении совладания можно отметить несколько тенденций.
  Оформившись в рамках адаптационного подхода, оно сначала связывалось с экстремальными ситуациями, когда обычного приспособления оказывалось недостаточно и требовались дополнительные энергетические траты со стороны субъекта. Затем coping распространилось на описание поведения в поворотные жизненные моменты, то есть в связи со значимыми жизненными событиями. Наконец, данное понятие стало использоваться при описании поведения людей в повседневной действительности (например, в условиях хронических неприятностей)12. С позиций сегодняшнего дня такая эволюция может трактоваться как открытие особого среза в жизнедеятельности любого человека и этот срез становится полноценным объектом научного интереса. С другой стороны, совладание, перемещается в плоскость предметов, интересующих социологию и психологию повседневности.
  Большое внимание к так называемым промежуточным переменным в процессах возникновения и порождения стресса. С этого сюжета начинал свои исследования один из классиков изучения совладания Р.Лазарус, обозначивший роль когнитивных факторов в развитии стрессовых состояний. Он выделил следующие стадии преодоления: первичная оценка (фиксация трудности), вторичная оценка (оценка своих возможностей, в том числе возможностей своего окружения), третичная оценка (переоценка своих действий, выбор новых альтернатив и построение новых планов)13. Наряду с когнитивными конструктами здесь широко изучаются личностные свойства, а также особенности самих ситуаций.
  Заметен постепенный переход от изучения факторов риска к контекстуальным моделям, в которых большое значение придается текущим конфигурациям обстоятельств и их влиянию на совладающее поведение. С.Фолкмен, обобщая результаты ряда работ, выделяет два возможных направления в анализе контекстуальных аспктов совладания: через генерируемые многими стрессовыми событиями общие задачи (например, определить значение ситуации лично для себя, поддерживать отношения с членами семьи, друзьями, а также другими лицами, которые могут быть полезными в преодолении кризиса, сохранять и поддерживать чувство компетентности и мастерства и др.); и через личные цели, мотивы, обязательства, которые формируют когнитивную оценку событий. Он показал как через выбор конкретных стратегий совладающее поведение включается в более широкие фрагменты жизненного цикла14.
  Признание важности качественного подхода при изучении совладающего поведения объясняется многообразием его форм, контекстуальных зависимостей, влиянием мотивационно-смысловых систем личности.
  Следует отметить, что определения совладания нередко грешат чрезмерной размытостью, не позволяющей отделить содержание данного понятия от уже известных. В качестве рабочего можно пользоваться таким: это механизмы "эмоциональной и рациональной регуляции человеком своего поведения с целью оптимального взаимодействия с жизненными обстоятельствами или их преобразования в соответствии со своими намерениями"15.
  Помимо конструктивности (направленности на реальное разрешение проблемы) индивидуального своеобразия, важно обратить внимание на ситуативность совладания, поскольку оно является лишь одним из модусов поведения в трудной жизненной ситуации (к числу других модусов можно отнести защитное поведение, хаотический поиск, то есть активность без когнитивной проработки, немотивированность, или "выученную беспомощность" и др.), а также на важную роль когнитивных механизмов - способность построить план, способность адекватно (с учетом внешних и внутренних факторов) оценить свое взаимодействие со средой и др.
  Именно характеристики совладающего поведения и были рассмотрены в исследовании в качестве конструктивных форм реагирования на потерю работы.
 
 Конструктивные формы самоорганизации безработных
 
  Проведенные интервью дали возможность рассмотреть внешнюю и внутреннюю работу людей по преодолению той ситуации, в которой они оказались: осмысление обстоятельств и своих возможностей, конкретные "техники" и результативность поведения, эмоциональное состояние. В итоге одних респондентов нам удалось отнести к субъектам совладающего поведения, другие были квалифицированы как реализующие защитное поведение, немотивированные и т.п.. Поскольку в исследовании акцентировалась качественная стратегия сбора и анализа данных, мы прежде всего пытались вычленить индивидуальные приемы совладания, обобщенные затем в несколько основных механизмов, имеющих конкретные эмпирические проекции. Вот их перечень.
  I. Использование ресурсов своей межличностной сети - достаточно распространенный механизм, который реализуется в нескольких формах:
 * Прямое обращение за помощью к родственникам, старым друзьям, знакомым.
 * Создание референтного круга общения из себе подобных, в котором культивируется взаимопомощь: "Вот уезжала соседка, у нее оставалось и она принесла мне мешочек сахара. Я говорю: "Давай!". Приходит ко мне одна женщина, я знаю, что ей надо, вот тебе кулечек сахар. Другая приносит крупу - на тебе пшеничку, третья еще где-то что-то достала. Вот так сейчас, понимаете. На таком уровне каждый должен помогать друг другу. И я считаю, что это очень даже хорошо - как тот клуб "Одуванчики". Ведь это здорово, когда ты чувствуешь, что ты не один с этой жизнью" (51 год, экономист).
 * Внутрисемейная консолидация (семейные советы и взаимная поддержка членов семьи): "Муж у меня большой оптимист... Он верит в меня и считает, что я знаю гораздо больше, чем то, что мне предлагают. Я когда ему говорю что, вот, такие-то новые программы, а он говорит, что все это ерунда, если бы тебя взяли на работу меньше, чем через месяц, максимум - два, можно все это освоить, понять, изучить и нормально работать" (25 лет, техник-электронщик).
  Следует признать, что внутрисемейная поддержка является не только важным условием преодоления жизненных тягот и неудач, но порой единственным источником энергии, питающей действия человека в трудной ситуации.
 * Использование окружения в качестве заказчиков и потребителей своих услуг и продукции (нянчить для соседских детей, вязать или шить, продавать то, что собрано в лесу или выращено на огороде и др.). Это позволяет поддерживать необходимый уровень жизнеобеспечения и, что немаловажно, жизненного тонуса, пока не найдена работа.
 * Репутационная стратегия трудоустройства, когда человек находит работу, зарекомендовав себя на одном из прежних мест. Внутреннюю основу этой формы поведения составляет ответственное участие в профессиональной межличностной сети. Стремясь добросовестно выполнять взятые на себя обязательства, человек формирует долгосрочные обменные отношения со своим актуальным и потенциальным окружением.
  II. Осознание и активное использование индивидуальных ресурсов - своих свойств, себя в целом в качестве средства или источника достижения нужного результата, сдвига в лучшую сторону: "... попав в ситуацию безработного, ты еще более остро понимаешь, что только ты сам можешь решить свои проблемы. Никто тебе не поможет: ни государство и никто другой; то есть ты сам должен "подкинуться" и найти себе эту работу или сам ее организовать" (45 лет, физик).
  Человека поддерживает уверенность в том, что определенный навык или другая индивидуальная характеристика (например, способность сходиться с людьми, быстрая обучаемость) является его сильной, выигрышной стороной; она сопровождается готовностью использовать данные индивидуальные свойства в разнообразных подработках и начинаниях.
  III. Отношение к трудной ситуации как совокупности шансов, которые открываются, планируются, используются самим человеком (предлагаемая работа выступает как возможность установить новые социальные связи, получить новую информацию и проч., поэтому на первом этапе бывает не так важна величина зарплаты). Вероятно, общая установка на поиск, накопление шансов является важным условием адаптации в трудной ситуации: "В наше время вообще всегда нужно иметь запасной вариант, скажем, не отталкивать его. Иметь его ты может и не будешь иметь, но людей, которые предлагают, не отталкивать, не заедаться. Я, мол, сейчас мохнатый такой, идите вы все побоку, а завтра ты стоишь нищий" (44 года, инженер-снабженец).
  IV. Способность видеть множество сфер приложения своих сил позволяет легче пережить кризис, который не воспринимается как катастрофа, у человека не возникает ощущения завершенного пути. Возможно, это является некоторым жизненным стилем: "Я проработал много лет, делал генераторы на подводные лодки, солнечные батареи и аккумуляторы на спутники. Эта была квалифицированная работа. Все это хозяйство закупали у нас и французы. Тогда я чувствовал себя специалистом. Это уникальная вещь: только два предприятия занимаются этим, одно из которых находится в Красноярске. И вдруг все это дело сломалось, и оказалось, что такие специалисты не нужны. И я переучиваюсь, занимаюсь винно-водочной линией, ее настраиваю, и кирпич кладу, и все что угодно. Когда был студентом, и вагоны разгружал" (45 лет, физик).
  Оказавшись безработным, такой человек соответствующим образом продолжает строить свое поведение: "Раньше, когда работал, мысли были о работе, то есть как делать свою работу, то здесь мысли переключаются на то, как ее найти и что ты можешь кроме того, что ты делал до этого, приходится расширять круг своих возможностей. В свое время нас работе на компьютере не обучали. Когда я работал в администрации, я купил самоучитель и начал учиться, но до конца этого не довел, так как эту "шарашку" разогнали. Но тем не менее теперь я все равно хочу добить это дело, то есть овладеть этим компьютером".
  V. Предметность оценок, намерений, планов. Порой недостаточно знать о той области, где ты можешь чего-нибудь достичь, необходимо еще и построить конкретный путь к ней. Можно считать себя специалистом вообще, а можно видеть, какую конкретную работу ты в состоянии выполнить. Можно просто питать надежду на улучшение, а можно указать причины, сдерживающие улучшение. Способность опредметить, конкретизировать свои планы и умения в той или иной области - важный элемент в преодолении трудностей. Человек может иметь достаточно богатый профессиональный опыт, но умение сфокусировать его на конкретной проблеме, ситуации, запросе является тем механизмом, который переводит опыт в эффективное поведение. Характерен случай с одной из женщин (38 лет, инженер по флоту). С одной стороны, как она говорит: "Я немножко и бухгалтером работала, таможней занималась малость, с людьми - у нас такая служба была, что постоянно с людьми приходилось, вроде как и с кадрами немного, с автотранспортным участком была связана". С другой стороны, она сама отмечает, что ее ставит в тупик вопрос: "Конкретно что Вы хотите?" "В принципе я могу и то, и то, и то. Но как конкретно?"

<< Пред.           стр. 3 (из 7)           След. >>

Список литературы по разделу