<< Пред. стр. 10 (из 43) След. >>
Список литературы по разделу
не направлено на определенного индивида
другого пола, то в себе и вне сферы явления
есть просто воля к жизни. Но то, что
является в сознании как половое влечение,
направленное на определенного индивида, то
в себе есть воля к жизни в некоем, строго
определенном индивидуальном воплощении. В
этом случае половое влечение, хотя в себе
оно есть лишь субъективная потребность,
умеет очень искусно скрываться под маской
объективного восхищения и тем самым
обманывать сознание; ибо такая военная
хитрость нужна природе для достижения ее
целей. Но, - каким бы объективным и
возвышенным ни казалось это восхищение, -
то, что при всякой влюбленности, тем не
менее, в виду имеется исключительно
порождение индивида определенного свойства,
подтверждается прежде всего тем, что
существенна здесь не ответная, например,
любовь, а обладание, т.е. физическое
наслаждение. Поэтому достоверность первой
не может утешить при отсутствии второго;
более того, не один уже человек в подобном
положении покончил с собой. Напротив, люди
сильно любящие, если не могут добиться
взаимности, довольствуются обладанием, т.е.
физическим наслаждением. Это доказывают все
браки по принуждению, а равно и те, когда
благосклонность женщины, вопреки ее
отвращению, покупается большими дарами или
иными жертвами; и даже случаи изнаси-
лования. Порождение именно этого,
определенного ребенка есть истинная, даже
68
если не осознаваемая самими действующими
лицами, цель всего любовного романа;
способ, каким эта цель достигается, есть
дело десятое. - Как бы громко ни возопили
здесь тонкие, сентиментальные, а особенно -
влюбленные души о грубом реализме моего
взгляда на вещи, - они, однако, заблуж-
даются. Точная определенность
индивидуальностей в следующем поколении, -
разве это не более высокая и достойная
цель, чем все их бурные переживания и
сверхчувственные мыльные пузыри? Да и может
ли среди земных целей встретиться цель
больше и важнее этой? Она одна
соответствует той глубине, с которой
переживаем мы страстную любовь, - той
серьезности, с которой эта любовь выступает
пред нами, и той важности, которую придает
она даже мелкому в ее причинах и во всех ее
владениях. Лишь поскольку предполагают эту
цель, как подлинную, все подробности, все
муки и старания по достижению любимого
предмета предстают соразмерными сути дела.
Ибо не что иное, как будущее поколение,
просится в бытие, во всей своей индивиду-
альной определенности, посреди всех усилий
и хлопот. Да и само оно дает о себе знать
уже в том осмотрительном, серьезном и даже
капризном выборе предмета удовлетворения
полового влечения, который и называют
любовью. Нарастающая симпатия двух
влюбленных есть, собственно, уже воля к
жизни нового индивида, которого они могут и
желают произвести на свет; ведь уже во
встрече их страстных взглядов вспыхивает
его новая жизнь и проявляется как
гармоническая, органическая в будущем
индивидуальность. Они чувствуют страстное
69
желание подлинного соединения и слияния в
единое существо, чтобы жить затем только
лишь в нем; и это желание обретает
исполнение в том, кого они порождают, -
ведь в нем продолжают жить наследуемые
свойства их обоих, слитые и соединенные в
Одно Существо. Напротив, взаимная,
решительная и устойчивая неприязнь между
мужчиной и женщиной указывает на то, что их
возможный потомок был бы лишь плохо
организованным, в себе дисгармоничным,
несчастным существом... Но то, что, в
конечном счете, с такой силой избирательно
влечет друг к другу двух индивидов
противоположного пола, - есть воплощающаяся
лишь в целом роде воля к жизни, которая
предчувствует соответствующую своим целям
объективацию собственной сущности в том
индивиде, которого они могут произвести на
свет. А именно, он получит от отца волю или
характер, от матери же - интеллект; телос-
ложение - от обоих, однако фигура будет в
большей степени напоминать отцовскую, а
рост - соответствовать материнскому, -
согласно закону, проявляющемуся в помесях у
животных и основанному главным образом на
том, что размер плода должен соот-
ветствовать размеру матки. Как совершенно
необъяснима особенная, присущая только
одному человеку индивидуальность, так же
точно неисследима до конца столь же
особенная, индивидуальная страсть двух
любящих людей, - да ведь в глубочайшей ос-
нове своей они и суть одно и то же: первая
есть explicite то, чем implicite была
вторая. И в самом деле, моментом
первоначального возникновения нового
иддивидуума, подлинным punctum saliens11
70
его жизни следовало бы считать тот момент,
когда его родители только начинают любить
друг друга, to fancy each other12, как
называет это очень удачная английская
поговорка, - и, как было сказано, во
встрече их пристальных и страстных взглядов
возникает первозачаток нового существа, -
который, конечно, как и большинство
зачатков, чаще всего бывает раздавлен. Этот
новый индивидуум есть, в своем роде, новая
(Платоновская) идея, - и как все идеи с
великою силой стремятся в бытие, жадно
облекаясь для этого материей, которая
распределяется между ними всеми законом
причинности, - точно так же и эта, особен-
ная идея человеческой индивидуальности
властно жаждет своей реализации. Именно эта
жажда и сила и есть взаимная страсть двух
будущих родителей. Она знает бесчисленное
множество степеней, две крайности в ряду
которых можно все же назвать Aphrodite
Pandemos и Ourania13, - по сущности же
своей она тем не менее всюду одна и та же.
Напротив, по степени своей она будет тем
более могучей, чем она
индивидуализированнее, т.е. чем более
любимый индивид с его особенными свойствами
один подходит для удовлетворения желания и
потребности любящего, обусловленных
собственной его индивидуальностью. От чего
же именно это зависит, нам станет ясно в
дальнейшем. Прежде всего и существенным
образом любовная склонность направлена на
здоровье, силу, красоту, а следовательно,
также на юность; поскольку воля желает
получить прежде всего родовой характер че-
ловечества, как основу всякой
индивидуальности; обыденный флирт
71
(Aphrodite Pandemos) идет лишь немногим
далее. К этому присоединяются затем более
частные требования, которые мы подробно
будем исследовать ниже, и с которыми, если
они предвкушают себе удовлетворение,
нарастает и страсть. А высшие степени ее
возникают из такого взаимного соответствия
двух индивидуальностей, благодаря которому
воля, т.е. характер отца, в соединении с
интеллектом матери, образуют именно того
индивида, по которому воля к жизни вообще,
воплощающаяся в целом роде, томится
соразмерной своему величию, но именно по-
этому превосходящей меру смертного
человеческого сердца страстью, мотивы
которой так же точно недосягаемы человечес-
кому интеллекту. Таково поэтому существо
подлинной, великой страсти. - И чем
совершеннее взаимное соответствие двух
индивидов, во всех многочисленных
отношениях, которые мы должны будем
рассмотреть далее, - тем сильнее будет в
результате их взаимная страсть. Поскольку
же не существует двух совершенно одинаковых
индивидов, всякому определенному мужчине
будет полнее всего соответствовать, -
всегда в рассуждении того, что должно быть
порождено ими, - одна определенная женщина.
И как редок случай их встречи, так же редка
и действительно страстная любовь. Поскольку
в то же время возможность таковой заложена
в каждом из нас, нам понятны изображения ее
в творениях поэтов. - Именно потому, что
любовная страсть сосредоточена, собственно,
на том, что должно быть произведено на
свет, и что в этом ее основа, - между двумя
молодыми и образованными людьми разного
пола может, - вследствие согласия их
72
убеждений, их характеров, их душевного
склада, - существовать дружба без малейшей
примеси половой любви; в этом последнем
отношении между ними возможна даже
известная антипатия. Причину этого надо
искать в том, что порожденный ими ребенок
будет наделен дисгармоничными телесными или
душевными качествами, короче говоря, его
существование и природа не будут со-
ответствовать целям воли к жизни, как она
воплощается в роде. В противоположном
случае при разнородности убеждений, харак-
теров и духовного склада и при возникающей
оттого взаимной антипатии и даже злобе,
может все же возникнуть и сохраниться
половая любовь, причем тогда она закрывает
глаза на все это: и если она приведет к
браку, то он будет очень несчастным.
Но перейдем теперь к более основательному
исследованию вопроса. Эгоизм - столь
глубоко укоренившееся свойство всякой
вообще индивидуальности, что эгоистические
цели суть единственно надежное средство для
возбуждения деятельности индивидуальной
воли, и на них уверенно можно в этом
рассчитывать. Хотя род имеет
преимущественное, большее,
непосредственнейшее право на индивида, чем
сама преходящая индивидуальность; однако
же, когда индивид должен действовать и даже
жертвовать для сохранения и определенности
свойства рода, его интеллекту,
ориентированному только на индивидуальные
цели, важность этой задачи невозможно
сделать столь понятной, чтобы она соот-
ветственным образом подействовала на него.
Поэтому в подобном случае природа лишь тем
может достичь своей цели, что прививает
73
индивиду своего рода иллюзию, из-за которой
ему кажется благом для него самого то, что
на деле является таковым лишь для рода, -
так что он служит этому последнему, в то
время как полагает, что служит себе самому;
при этом перед ним витает лишь химера,
замещающая в качестве мотива нечто действи-
тельное, но исчезающая сразу же по
достижении цели. Эта иллюзия есть инстинкт.
Его в огромном большинстве случаев следует
рассматривать как родовое чувство, которое
предлагает воле то, что приносит пользу
роду. Но поскольку воля стала здесь инди-
видуальной, она должна быть обманута так,
чтобы представляемое в чувстве рода она
воспринимала чувством индивида, а значит,
мнила, что стремится к индивидуальным
целям, тогда как на самом деле она
преследует лишь генеральные (понимая это
последнее слово в собственном его
смысле)14. Внешнее проявление инстинкта
лучше всего наблюдать у животных, где роль
его наиболее значительна; но с внутренним
ходом его, как со всем вообще внутренним,
мы можем познакомиться только на примере
нас самих. Считают, правда, что у человека
почти нет инстинкта, - в крайнем случае
лишь тот, вследствие коего новорожденный
ищет и схватывает материнскую грудь. Но в
действительности у нас есть один, очень
определенный, явственный, даже усложненный
инстинкт, а именно инстинкт столь тонкого,
серьезного и своенравного выбора другого
индивида для полового удовлетворения. С
этим удовлетворением самим по себе, т.е.
поскольку оно есть основанное на
настоятельной потребности индивида
чувственное наслаждение, красота или
74
безобразность другого индивида не имеет
ничего общего. Столь настойчивая, однако ж,
оглядка на нее, а вместе и возникающий из
нее тщательный выбор, очевидно, относятся
поэтому не к самому избирающему, - хотя это
ему и кажется, - а к истинной цели, к тому,
что должно быть порождено им, - ибо в нем
должен быть возможно чище и вернее
воспроизведен тип рода. А именно: вслед-
ствие тысячи физических случайностей и
моральных превратностей возникают
бесчисленные перерождения человеческого об-
лика; и, однако, вновь и вновь
воспроизводится подлинный тип его, во всех
его частях; сие происходит под
водительством чувства красоты, которое
сплошь и рядом господствует над половым
<< Пред. стр. 10 (из 43) След. >>
Список литературы по разделу