<< Пред. стр. 37 (из 43) След. >>
Список литературы по разделу
V.
Знай, кто ты есть. Униженная,
подставляющая другим лицо, которое тебе не
принадлежит?
Ты могла бы отвечать условностям и
пользоваться уважением низших. Нетрудно
оценить те стороны своего существа, которые
его безмерно фальсифицируют. Неважно, лжешь
ты или нет. Твое рабство было бы рабством
265
огромного большинства, жизнь которого не
подчинена власти страсти. Ты была бы госпо-
жой Н.Н., и до меня бы доходили бы похвалы
в твой адрес...
Ты должна сделать выбор быть
"представленной" (как одна из "своих")
представителям человечества, которое живет
ужасом перед человеком, или... открыться
свободе желания, выйти за пределы.
В первом случае тобой овладеет
усталость...
Но как забыть власть, которая тебе
принадлежит, власть разыграть в тебе бытие?
Как можешь ты продолжать скрывать излишек
крови, который согревает тебя под серым
небом, у себя под платьем? Продолжать
душить ярость и сладострастие (другие свели
их к светской болтовне, как того требовала
благопристойность)?
Радость раздеть тебя безбрежна... на
безбрежности, как и на тебе, нет платья,
твоя теряющаяся в бескрайнем нагота выстав-
ляет себя: ты съежилась, сжалась от стыда,
бесстыдство играет тобой без всякой меры.
(Когда ты молчалива и нага, разве
незавершенный мир не зияет у тебя между
ног? Ответа нет. Но разве сама ты без
платья, открытая смеху звезд, усомнишься в
том, что отдаленная пустота не тяжелее, чем
скрытая в тебе близость?).
Распластанная, с закинутой назад головой,
с глазами, затерянными в млечном потоке,
отдай звездам. .. самое нежное струение
своего тела.
266
Вдыхай серный запах голой груди Млечного
Пути; чистота твоих чресл грезит падением в
непостижимое пространство.
Соединение половых органов, нагих, как
гусеницы, облысения, розовые пещеры,
волнение схватки, мертвые глаза, продол-
жительная икота хохочущей ярости - все эти
моменты соответствуют внутри тебя бездонной
трещине неба...
Пальцы соскальзывают в отверстие, в
котором ночь. Ночь падает в сердце,
звездопад прочерчивает ночь, в которой твоя
нагота подобна открытому небу.
Другие утаивают от смерти то, что
протекает через тебя в сладковатом ужасе
плоти... Утаивают от одиночества неба! По-
этому тебе нужно бежать, скрыться в лесной
чаще. Разрываемое в сладострастном порыве
вызывает головокружение: сладострастие
невозможно без жара! Лишь белки твоих глаз
распознают богохульство, которое свяжет
твою сладострастную рану с пустотой
звездного неба.
Ничто не соразмерно твоей ярости - кроме
молчания и безбрежности ночи.
Отрицая ограниченность живых существ,
любовь возвращает их бесконечной пустоте,
она ограничивает эти существа ожиданием
того, чем они являются. В любви я ускользаю
от самого себя; нагой, я достигаю
невозможной прозрачности.
Прекращение страдания, прекращение любви,
напротив, связывает меня своей тяжестью.
Любовь-избрание противостоит вожделению.
Любовь очищает, заставляя поблекнуть
радости плоти. За грязным любопытством
267
ребенка следуют наивные восторги, таящие
много западней.
Рассмотрение простейших бесполых клеток
показывает, что воспроизводство клетки
происходит, видимо, из-за невозможности
сохранить целостность открытой системы.
Результатом роста мельчайшего существа
является переполнение, необратимый разрыв,
утрата единства.
Половое воспроизводство животных и людей
делится на две фазы, каждая из которых
характеризуется переполненностью, разрывом,
утратой. В первой фазе два существа
соединяются посредством своих разрывов. Нет
ничего насильственней этого соединения.
Скрытый (как несовершенство, как позор)
разрыв обнажается и жадно присасывается к
другому разрыву: местом встречи любовников
является бред разрывания и опыт разрыва-
емости.
* * *
Конечные существа обречены оставаться на
пределе самих себя. И этот предел
разрывается (отсюда щемящее чувство любо-
пытства!).
Удерживают только слабость и истощение.
То, что видится тебе в глубине, - это
ужас.
Со всех сторон приближаются разорванные
тела. Страдая от того же ужаса, что и ты,
они так же, как и ты, больны - привлека-
тельностью.
Трещина под твоим платьем волосата. В
пустоте, открытой беспорядку чувств, игра
268
света заставляет вздрогнуть от чрезмерного
удовольствия.
Повергающая в отчаяние пустота
удовольствия без конца побуждает нас бежать
за пределы нас самих, в отсутствие. Без на-
дежды в этой атмосфере было бы нельзя
дышать. Надежда обманчива, но никто не
вынес бы притяжения пустоты, если бы к ней
не примешивалась бы видимость
противоположного.
Пустота транса еще не является настоящей
пустотой: она - вещь, символ ничто, которое
есть непристойность (отбросы). Отбросы
представляют собой пустоту, от них тошнит.
Пустота заявляет о себе в ужасе, который
притягательность не может преодолеть.
Истина как основа отчаяния, связанного с
оргией - это гнусная сторона (той же
оргии), от которой тянет рвать.
Образ смерти, каковым являются отбросы,
ставит человека перед пустотой, которая
вызывает тошноту; отбросы оставляют вокруг
себя пустоту. Я избегаю пустоты с энергией
отчаяния, но не только моя энергия, мой
страх, моя дрожь избегают ее.
Ничто, которого не существует, неотделимо
от знака...
Без этого, не существуя, оно не могло бы
привлечь нас (к себе).
Отвращение, страх (в тот момент, когда из
того, что внушает страх и вызывает тошноту,
рождается желание) есть вершины эротической
жизни. Страх приводит нас на грань
обморока. Не только знак пустоты (отбросы)
269
может приводить в обморочное состояние.
Прикрывшись соблазнительными цветами, знак
пустоты вызывает ужас, чтобы поддерживать
нас в состоянии тревожности, между желанием
и тошнотой. Пол неотделим от отбросов: для
этого есть специальное отверстие, но
объектом желания оно становится в том
случае, когда нас приводит в изумление
телесная нагота.
* * *
Ты молода и прекрасна, твой голос,
полнота жизни привлекают мужчину, но он
ожидает часа, когда переживаемое тобой
удовольствие, подобно агонии, приведет его
на грань безумия.
Твоя нагота, молчаливое предчувствие
бездонности неба, подобна ночи, на
бесконечность которой она указывает:
неопределенная, она поднимает над нашими
головами зеркало бесконечной смерти.
Требуй от любовника страданий, которые
превращают его в ничто. Нет ничего выше
способности открывать в себе пустоту,
которая его разрушает. Таково требование
ярости и злобного упорства, циничного,
нежного, жизнерадостного, всегда на пределе
тошноты.
Такова игра соблазнения и страха, где
пустота, выбивая почву из-под ног, отдает
во власть чрезмерной радости и где пре-
красная видимость, наоборот, имеет ужасный
смысл. Плотские существа, то одетые, то
нагие, обречены быть друг для друга ми-
270
ражами, обречены быть открытыми тоске,
отбросам, смерти; их губит игра, которая
отдает их во власть невозможного. Твоя лю-
бовь является истиной, если она обрекает
тебя тоске. Желание в тебе желаемо лишь для
того, чтобы ты лишилась чувств. Если другой
действительно несет в себе смерть, если
сила, с которой он притягивает тебя,
толкает тебя в ночь, предавая младенческой
ярости жизни - у тебя не останется ничего,
кроме разодранных платьев, и твоя грязная
нагота содрогнется от воплей.
Два существа избрали друг друга, чтобы,
предаваясь самым сильным влечениям, вместе
потерпеть кораблекрушение. Лишь в них сущее
целиком поставлено на карту. Нужна большая
сила, по сравнению с которой обычные
красота, сила, мужество - признаки
слабости. Вопрос в конечном счете в том,
чтобы погрузиться в ужас бытия.
Желание идет от пустоты красоты к ее
полноте. Совершенная красота, ее живые,
повелительные и неопровержимые движения,
обладает способностью воспламенять разрыв.
Разрыв придает красоте погребальный ореол.
При благоприятных условиях он связывает с
чистотой линий возможность бесконечного
возбуждения.
Собрав воедино, любовники распределяют
наготу между собой. Таким образом, они
разрывают себя и надолго остаются
привязанными к своим разрывам.
Красота принадлежит другому миру, она
есть пустота, открытость, которой недостает
полноте.
271
Ничто: то, что запредельно конечному
существу.
В строгом смысле ничто - это то, что не
является конечным существом, отсутствие,
отсутствие границы. Если посмотреть с
другой точки зрения, ничто есть то, чего
желает конечное существо, поскольку
объектом желания является не тот, кто
желает.
Любовь в своей изначальной направленности
есть ностальгия по смерти. Но ностальгия по
смерти - это движение, которое превосходит
саму смерть. Преодолевая смерть, она
устремлена за пределы отдельных существ.
Это раскрывает слияние любовников
(смешивающих свою любовь с любовью, какую
каждый имеет к полу другого). Таким образом
любовь-избрание без конца соскальзывает к
анонимной оргии.
Во время оргии изолированное существо
умирает; его место (по крайней мере, на
время) занимает ужасающее безразличие
мертвецов.
Соскальзывая к оргиастическому кошмару,
любовь достигает своего сокровенного
смысла, границы тошноты. Но движение в
противоположном направлении, может быть,
самое насильственное. В нем избранный
(отдельное существо) вновь обретает себя,
но утрачивает видимость, связанную с
определенными границами. Сам факт избрания
делает выбранный объект хрупким и
неуловимым. Маловероятность встречи с ним и
его сохранения делают его как бы
подвешенным - желание становится невыно-
272
<< Пред. стр. 37 (из 43) След. >>
Список литературы по разделу