<< Пред. стр. 7 (из 43) След. >>
Список литературы по разделу
Перейдем к изложению существа проблемы. Я
уже предупреждал, что для того, чтобы его
понять, потребуется некоторое умственное
напряжение...
Ошибочность представлений о любви
цивилизованных философов связана с тем, что
их спекуляции в этом вопросе касались
исключительно любви пар: в силу этого они
пришли к одному и тому же результату,
каковым является эгоизм, неизбежное
следствие ограниченности парной любви.
Поэтому в размышлениях об освобождающих
эффектах (любви) следует основываться на ее
коллективном характере, и именно по этому
пути я намереваюсь следовать. В противном
случае не было бы никакого средства
побудить Психею и Нарцисса вступить в связь
с двумя другими лицами; это означало бы
двойную неверность, т.е. страсть весьма
отвратительную. Но я могу доказать, что
если каждый из них будет отдаваться
множеству искателей при определенных
условиях, применимых также к цивилизации, в
глазах публики, искателей и своих
собственных оба они превратятся в образцы
добродетелей, в результате чего возникнет
всеобщая связь (в том числе связь с
публикой - влюбленной менее, чем искатели,
но охваченной таким же энтузиазмом при виде
филантропической жертвенности, проявленной
ангелической парой).
46
Не нужно ничего в этом вопросе предрешать
до тех пор, пока не познаны необычные
побуждения, с которыми связан этот образ
действий. В гармонии найдутся средства
облагородить то, что благоприятствует
мудрости, приращению богатств и добродетели
или расширению социальных связей; и
гармония же дискредитирует то, что делает
жизнь людей беднее, ведет к сокращению
связей.
Итак, вступая в связь с 20 лицами,
пылающими к ним страстью, Психея и Нарцисс
способствуют прогрессу мудрости и
добродетели. Необходимо, чтобы эта связь в
глазах всего общества была освященной и
принимала максимально облагороженные формы,
прямо противоположные развратным оргиям
цивилизованных.
Какими причинами может быть продиктована
благосклонность Психеи и Нарцисса? Чем
будет облагорожена приносимая ими жертва?
Такова проблема ангелической связи; она
поможет нам понять то, каким образом,
благодаря воздействию чистой любви и
утонченности трансцендентного чувства*,
возлюбленные, прежде чем соединиться друг с
другом, вступают в телесную связь с теми,
кто проявил к этому пылкое желание,
добившись этим актом любовной филантропии
блеска, не уступающего тому, каким
цивилизация окружает Дециев, Регулов** и
____________________
* Под трансцендентным Фурье понимает
возвышенное - примеч. пер.
** Деций - римский император III века н.э.,
преследовавший христиан; Регул - римский
полководец III века до н.э., погибший от
пыток в плену карфагенян - примеч. пер.
47
других религиозных и политических
мучеников.
Только что поставленная мной проблема
трудноразрешима. Есть ли такой город или
такой кантон, где не было бы своей Психеи,
к которой пылают страстью двадцать мужчин,
и своего Нарцисса, составляющего предмет
обожания двадцати женщин? Добавим, что
Деции любви, благородным порывом
побуждаемые уступать всем искателям, не
должны принимать в соображение их возраст и
красоту, и считать для себя честью оказать
милость как дряхлому старику, так и
зеленому неоперившемуся юноше.
Нужно показать, что в любви, как и в
других страстях, человеческая природа имеет
не простой, а сложный характер, что она
обладает свойством формировать из одного и
того же зародыша нечто благое (благородный
тип в его прямом развитии) и нечто дурное
(извращенное развитие в обратном
направлении). Приведу здесь свое обычное
сравнение гусеницы и бабочки, развивающихся
в разных направлениях из одной и той же
куколки. Это сравнение помогает ориентации,
и его надо постоянно держать в уме, чтобы
приучить себя мыслить каждую страсть в ее
двойном развитии, прямом (благородном) и
обратном (отталкивающем). Поскольку мы
живем при цивилизации, любовь, как и другие
страсти, подчинена закону извращенности,
сравнимому с состоянием нравственной
гусеницы с ее лживостью, эгоизмом или
другими отвратительными свойствами. Об этом
можно судить по состоянию интересующей нас
проблемы. Разве общее мнение по этому
вопросу не является /свидетельством/
крайнего эгоизма? Каждый из 20 вздыхателей
48
Психеи хочет ей насладиться, и вместе с тем
он же хочет, чтобы она была обесчещена,
если окажет милость 19 остальным
[претендентам]. Но разве он обладает на нее
большими правами, чем эти последние? Ведь
они все ее одинаково любят. Каждый из них
не уступает ему, а возможно и превосходит
его красотой, заслугами и правом на
обладание Психеей. По справедливости она
должна относиться к другим так же, как к
нему, и если она согласится одарить их всех
своей благосклонностью, она будет в 20 раз
щедрее, а они - в 20 раз несправедливей и
отвратительней.
На это каждый из искателей отвечает: моя
природа говорит мне, что Психея поступит
гнусно, отдавшись 19 другим претендентам, я
хочу, чтобы она принадлежала исключительно
мне. Но того же самого хочет каждый из
двадцати. Как же вас всех удовлетворить?
Нужно, видно, по приговору Соломона,
разрезать ее на 20 частей, каждая из
которых перейдет в полное владение одного
из вас. "Но нет, я хочу ее целиком и только
для себя". Так же и каждая из претенденток
на Нарцисса хочет его только для себя. Вот
она, справедливость цивилизованных: в любви
они не сумели возвыситься до чего-то более
возвышенного, нежели чистый эгоизм, самая
гнусная из всех страстей, а после этого еще
хвалятся своей способностью к
совершенствованию...
Мы наделяем любовь именем божественной
страсти. Но как же получается, что страсть,
которая делает нас равными Богу и в
некотором смысле дает нам приобщиться к его
сущности, ввергает нас в крайний эгоизм и
несправедливость? Бог был бы пределом
49
эгоизма, если бы он действовал как
приведенные выше влюбленные, желающие быть
единственными обладателями блага, которое
Психея соглашается разделить между ними.
Допустим, некий милосердный человек, Дамон,
хочет раздать 20 экю 20 беднякам. Что
подумал бы он об этих несчастных, если бы
каждый из них предложил ему исключить 19
остальных и отдать всю сумму только ему
одному? Он ответил бы им: вы все - эгоисты,
и не только не заслуживаете всей суммы, но
и одной двадцатой, которую я намеревался
вам дать, я не дам вам ни единого обола.
Мы, без сомнения, стали бы рукоплескать
такому решению Дамона и наказанию, которое
он назначил этим жадным нищим. И каково
было бы наше удивление, если бы каждый из
этих бедняков по очереди заявил следующее:
этот Дамон - ужасный человек, мерзавец
самого последнего разбора; кроме меня, он,
видите ли, хочет подать милостыню 19 моим
товарищам. Нас, конечно, возмутило бы
подобное бесстыдство. Наконец, если бы
после уговоров Дамон их простил и роздал им
20 экю, после чего все они, приняв эту
милостыню, принялись бы... изрыгать против
него оскорбления и называть его
презреннейшим из людей. Каково было бы наше
негодование на этих 20 разбойников,
являющихся, тем не менее, точным слепком с
наших 20 влюбленных с их притязаниями на
исключительное /обладание/...
Допустим, Психея и Нарцисс влюблены друг
в друга. Они самые красивые молодые люди в
городе Гниде, так что 40 претендующих на
них мужчин и женщин находят вполне нормаль-
ным, что они отдают друг другу
предпочтение. Однако, если, следуя
50
непостижимому при наших нравах порыву,
Психея и Нарцисс согласятся принадлежать
друг другу лишь после того, как по очереди
вступят в связь с каждым из 20 соискателей,
благородная самопожертвенность двух
влюбленных, лишающих себя близости ради
друзей, станет столь же почетной, как
презренна обычная проституция. Но какие,
собственно говоря, мотивы могут побудить
наших влюбленных принести себя в жертву
удовольствию сограждан? Это и будет
объяснено при разборе степеней любви или
чистого в высшей степени чувства. А до
этого признаем, что современной любви чужда
эта прямая и либеральная направленность, и
она развивается в прямо противоположном,
эгоистическом направлении. Об этом будущем
нововведении мы рассуждаем, как ребенок 10
лет, утверждающий, что, ухаживая за
женщинами и девушками, его старший брат
поступает очень глупо и что гораздо больше
удовольствия заключено в игре с мраморными
шарами; такому ребенку обычно отвечают, что
когда ему будет 20 лет, он запоет по-
другому и будет предпочитать дам своим
детским играм, на что он улыбается только
снисходительной улыбкой. Столь же мало
понимают в этих делах цивилизованные люди,
кичащиеся своей эгоистической любовью. В
ней, не спорю, есть свое очарование, и
немалое, но зная неизвестную цивилизованным
теорию движения, я вправе заверить их, что
гармония посеет семена либерализма в
вопросах любви, которые будут развиваться в
направлении, противоположном развитию наших
нравов. Это даст ангелическим парам и тем,
с кем они вступают в связь, возможность
возвышенного и святого опьянения, высокого
51
сладострастия, столь же превосходящего наш
нынешний эгоизм, сколь очарование юношеской
любви превосходит игры мальчишек 10 лет.
А если добавить, что в устройстве,
которое я собираюсь описать, эгоистическая
или цивилизованная любовь будет разрешена
всеми на совершенно законном основании,
станет очевидным, что новое устройство,
которое введет зародыш всеобщей связи и
удовлетворения, является воистину
божественным и что мы жестоко ошибались,
принимая за божественную страсть современ-
ный способ любви или исключительную,
нелиберальную любовь, склонность чисто
человеческую, исполненную эгоизма и отме-
ченную печатью порока, свидетельствующую об
отсутствии божественного духа.
52
ФРИДРИХ ШЛЕГЕЛЬ
ИЗ "ЛЮЦИНДЫ"*1
Женский дух, как и женское платье, имеет
перед мужским то преимущество, что может
одним-единственным смелым сочетанием
преодолеть все предрассудки культуры и
гражданской условности и оказаться, одним
рывком, в состоянии невинности, в самом
лоне природы.
К кому же тогда может обратиться риторика
любви со своей апологией природы и
невинности, если не к женщинам, в нежных
сердцах которых глубоко затаен священный
<< Пред. стр. 7 (из 43) След. >>
Список литературы по разделу