<< Пред. стр. 702 (из 787) След. >>
Список литературы по разделу
Первое свое крупное путешествие Иван Иваныч совершил
после второго курса университета. В июле его послали,-- под
угрозой лишения стипендии,-- в студенческий отряд: собирать
помидоры в дельте Волги, а к середине августа ему надо было
прибыть в спортлагерь -- на берег Черного моря, недалеко от
Сухуми. Один из однокурсников, бабушка которого была родом из
Тбилиси, рассказал ему, что в прошлом веке из Карачая в Сухум
можно было проехать на арбе, через Клухорский перевал. Дорога в
объезд Кавказа была бы на добрую тысячу километров длиннее, и
Иваныч решил рискнуть: перейти через перевал пешком.
Надо заметить, что в горах он никогда раньше не был, а
весь его туристический опыт ограничивался одним- единственным
походом. Двух вечеров с гитарой у костра ему вполне хватило,
после чего он твердо решил, что туристский образ мыслей и жизни
-- это не для него. А ни в чем не повинный музыкальный
инструмент,-- гитара, -- окончательно стал для него "символом
тоталитаризма".
Однако вернемся к кавказской экспедиции Иван Иваныча.
Перемещаясь, как он выражался, "самоходом" (что означало любые
доступные бесплатные средства передвижения), он на отловленном
за Тебердой экскурсионном автобусе доехал до конца автодороги.
Дальше действительно шла гужевая дорога -- старая и
полуразбитая. Итак, -- вперед! Однако, через час хода дорога
просто исчезла под ледником. "Не поворачивать же назад",--
решил Иваныч, взобрался наверх и продолжил свой путь, определяя
направление по солнцу, тем более, что впереди было что-то
похожее на перевал.
На перевале стояли два туриста,-- красивые, похожие на
павлинов своими яркими одеждами. "Ш-ш...ш...бамб!" -- раздался
какой-то шум, и в то же мгновение откуда-то сверху свалился
юноша в кедах и джинсах с недоеденным кусочком колбасы в руке.
Смачно шлепнувшись об лед, он тут же вскочил и спросил у них:
"Извините, пожалуйста, вы не скажете, как пройти к Южному
приюту?" -- Повисла недоуменная пауза... "А... Да... э... там"
-- махнул наконец рукой один из них.
Пару часов спустя Иваныч уже весело шел среди кустов
вдоль горного ручья. И вдруг... Впереди стояли два диких вепря,
-- черные, лохматые, -- и, сурово похрюкивая, пялились на него.
Тут он ощутил в себе какой-то первобытный импульс: судорожно
попытался найти что-нибудь вроде дубины, не нашел, наконец
схватил камень и заорал: "Ть'вашу в три дня тыцких!" (еще со
школьной скамьи он считался крупным специалистом по
ненормативной лексике)... "Тьва...Ри...ня...", -- послышалось
эхо. Вепри, как это ни странно, почувствовали, что перед ними
царь природы, и позорно бежали.
В первой же деревне, которую он затем встретил на своем
пути, он видел таких "диких вепрей" в каждом дворе...
Добравшись (не без приключений) на следующий день до своей
спортбазы, Иван Иваныч несколько дней осмысливал все перипетии
своего путешествия. Многие не верили его рассказу. Несмотря ни
на что, он определенно решил, что его призвание -- именно такие
путешествия.
Прошло несколько лет. Позади университет, пора уже
остепеняться. Но никак не получалось: каждый отпуск неизменно
выливался в несколько тысяч километров "самоходом". Пришел
опыт, появились нетривиальные наблюдения. Например, если
останавливался грузовик с портретом Сталина на лобовом стекле,
то, скорее всего, водитель будет просить деньги (позже Сталина
сменил Высоцкий, того, в свою очередь, российский флаг).
Однажды судьба свела Иван Иваныча с тремя студентками-
геологами. Они к тому времени имели некоторый опыт жизни в
реальных полевых условиях без туристской романтики.
Наслушавшись его рассказов про "самоход", решили попробовать
сами... Раздобыли три старых дорожных велосипеда, починив их по
принципу "дамский ремонт": так, например, у одного из них
треснувшая передняя вилка была связана веревочкой с аккуратным
бантиком, и отправились в велодизельное путешествие вокруг
Чудского озера. Днем отражали атаки ревизоров в дизель-поездах,
ночью ехали по пустым эстонским дорогам... Въехали в Псковскую
область. По сравнению с тихой Эстонией она показалась им
Лас-Вегасом: ночные пьяные ралли на тракторах, шумные выяснения
отношений возле магазинов далеко за полночь... Однако выдюжили!
Как то раз, встретившись для очередного обмена
впечатлениями, Иваныч предложил в некотором смысле "официально
оформить отношения". Для этого надо было сформулировать
объединяющую их концепцию. Вокруг них были люди, постоянно
жалующиеся на нехватку времени, ничего не успевающие. Наши же
герои успевали все: учились, подрабатывали, вели каждый свою
личную жизнь, занимались художественной самодеятельностью,
путешествовали... И тут Иваныча осенило! В старину про таких
людей говорили: "Одной ж... на трех свадьбах посидит". На том и
порешили: назвали свою маленькую компанию "Клуб Unis Anus", а
концепцию всеуспевания и совмещения, соответственно,
унианством.
Часто во время путешествий возникала проблема: надо было
как-нибудь идентифицировать себя, например, перед водителями.
Называться туристом по вышеупомянутым причинам не хотелось,
рассказывать про Unis Anus -- долго. Как то раз, будучи в
Эстонии, Иваныч сказал, что он не турист, а "vabureisija"
(вольный путешественник). К его собственному удивлению, это
сразу было понято без комментариев. То же самое произошло и в
Латвии с термином "brivcelotajs"... В иных же местах, где он по
инерции тоже пытался назваться "вольным путешественником",
ничего из этого не выходило. Людям надо было четко указать одну
из трех альтернатив: бандит, командировочный или турист.
Приходилось скрепя сердце (и тихо скрипя зубами) выбирать
"туриста".
Были у Unis Anus и сочувствующие, и сопутствующие лица;
выработался и свой жаргон, во многом похожий на сленг нынешних
вольных путешественников (есть такие!). Сам Иван Иваныч
отличался большой основательностью в своих странствиях.
Географию он знал досконально, изучил устройство локомотива,
много другой железнодорожной терминологии. В частности,
безбилетников-дилетантов "унианцы" отличали от коллег -
"профессионалов", например, по тому, что ревизоров в поездах
дилетанты называли, как и широкие слои населения,
"контролерами". Кроме того, Иван Иваныч при посещении союзных
республик (напоминаю: дело это давнее) всегда обращался к людям
на местном наречии. Хуже ли, лучше ли, -- зависело от
конкретного языка: по-латышски, скажем, -- свободно, а вот
по-грузински -- еле-еле. Коллеги по Unis Anus таких высот,
конечно, не достигали, но тоже старались употреблять хотя бы
самые ходовые выражения. И окупалось это сторицей -- никаких
проблем с отчуждением, характерных для русскоязычных "гостей",
они не испытывали. Будучи математиком по профессии, Иван Иваныч
разработал "систему коллективного взаимодействия" и "сходящихся
договоренностей" при путешествиях трех и более человек: как не
потеряться при раздельном автостопе, как транслировать
сообщения о возможных проблемах, и множество других полезных
мелочей.
А годы все шли и шли. Коллеги по Unis Anus обзаводились
семьями, однако концепция жила! К примеру, бесплатно
"самоходом" съездить с маленьким ребенком к родственникам
живущим за тысячу-другую километров ни для кого из них не было
проблемой.
Как то раз Иван Иваныча пригласили в качестве
визитирующего профессора в Мехико, где ему предстояло провести
месяц в тамошнем университете. Высидеть целый месяц на одном
месте было выше его сил... Ну, съездил посмотреть мрачные,
обсиженные туристами пирамиды Теоти'уакан. Но была у него одна
давняя мечта... Выкроив пару дней, он приступил к ее
осуществлению.
Западная Мексика. Горы Сьерра-Мадре. Едет фермерский
грузовичок. Хоть гражданская война и закончилась давным- давно,
но в горах еще бывают боевики, поэтому водитель ведет свою
машину осторожно, пристально всматриваясь вперед. Очередной
поворот, -- и он видит беззаботно идущего дядьку с небольшим
рюкзачком. Водитель останавливается, и слышит, что путник
говорит по-испански с явным акцентом. "Скорее всего, -- опять
американский наркоман", -- думает водитель, собирается
тронуться, но прохожий успевает-таки переубедить его и садится
в машину. Расставшись с водителем в полудиком парке на дальней
окраине Акапулько, Иван Иваныч прислушался.
Невдалеке, за зарослями, хряпал мертвой зыбью Тихий
океан. Дойдя до кромки берегового обрывчика, он внимательно
огляделся. И, наконец, нашел, что искал: крупный экземпляр
кактуса-"нопала", широкой пластиной своей смотрящий на запад,
далеко в океан. Можно было приступать... Иван Иваныч достал
перочинный ножик. Аккуратно вырезал полуметровую наклонную
линию, еще одну: получилась буква "Х". Затем вырезал еще две
буквы...
Поездка в Мексику удалась! Вернувшись домой, он обнаружил
приглашения в Италию и Грецию на одно и то же время. Всего
лишь в два места сразу! "Успеем",-- подумал Иваныч...
05.03.1997
Роман Романыч Запатрин ¦ mailto:zzz@russ-museum.spb.su
===============================================================
FILE: wgreki.txt
Роман Романыч Запатрин. В греки
© Роман Романыч Запатрин. 1996 ¦ mailto:zzz@russ-museum.spb.su
Рисунки Ю.Куршевой
Оригинал этого текста лежит здесь¦ http://www.florin.ru/koi/ino/36/text17.html
---------------------------------------------------------------
Технология отъезда. Личный опыт
Поезд ехал по самому краю многосотметрового обрыва, за
которым начинались уходящие за горизонт совершенно ровные поля
(я до сих пор не могу понять, зачем надо было строить железную
дорогу в горах на краю равнины). Засмотревшись в окно, я иногда
впадал в состояние странной раздвоенности: казалось, что
находишься одновременно в поезде и в низко летящем самолете. До
Афин - конечной цели моего путешествия - оставалось полтора-два
часа езды.
А начиналось все это вот как. Время от времени на меня -
"вольного математика" из Санкт-Петербурга - сваливаются
предложения от моих зарубежных коллег примерно такого
содержания: "Нам удалось раздобыть немного денег, и мы вас
могли бы принять на недельку. За гостиницу платим мы, и еще
энная сумма вам будет выдана". В этот раз предложение исходило
от моего афинского коллеги, и вышеупомянутая энная сумма
составляла 210 долларов.
Предложение выглядело очень заманчиво: в Греции я еще не
бывал. Пришлось заняться расчетами: греческая виза - $45 плюс
поездка в Москву. Оставшихся денег на дорогу явно не хватает
(так мне тогда казалось - сейчас бы я свободно уложился и в
меньшую сумму). Посягательства мои на семейный бюджет были
категорически отклонены, и мне пришлось искать альтернативные
источники покрытия дорожных расходов. Впрочем, многого мне не
требовалось: когда-то, в период становления вольным
математиком, я был так называемым "вольным путешественником" и
накопил богатый опыт перемещений на максимальные расстояния с
минимальными затратами.
В результате наметился следующий маршрут: Санкт-Петербург
- Калининград - Гданьск - Будапешт - Румыния - Болгария -
Афины. В Гданьске я договорился прочесть лекцию в местном
"Научном товариществе" (что-то вроде общества "Знание"), за
которую мне давали около 25 долларов, и еще столько же я
получал за лекцию в будапештском университете. По моим
расчетам, это должно было покрыть дорожные расходы от
Калининграда до болгарско-греческой границы.
Итак, запасшись греческой визой в паспорте и приглашениями
в Гданьск и Будапешт, в один прекрасный майский день я выехал
из Петербурга калининградским поездом. Приехав в Калининград,
тут же направился на автовокзал, откуда через пару часов шел
автобус до Гданьска.
Основную часть пассажиров автобуса составляли "челноки" -
российские и польские. Они везли в Польшу неимоверное
количество водки и сигарет: там цены на эти товары вдвое-втрое
выше российских. Необремененных товарами пассажиров они просили
о содействии, и вскоре две пожилые, но очень энергичные пани
загрузили и меня. Я всегда иду навстречу таким просьбам:
лишнего они не дают, все в пределах нормы, так почему ж не
сделать людям доброе дело?
Челноки эти курсируют между Польшей и Россией ежедневно.
Российским гражданам для въезда в Польшу достаточно иметь
ваучер (который можно купить прямо на автовокзале), то же самое
нужно и полякам для въезда в Россию. Я же себе ваучер покупать
не стал: бюджет мой был очень жестко спланирован, к тому же, у
меня имелось официальное приглашение на английском языке с
печатью Гданьского Научного Товарищества.
Через сорок минут после отправления автобуса мы уже были
на границе. Российская таможня была пройдена на удивление
быстро, и вскоре мы остановились у пограничного КПП. В автобус
вошла внушительных размеров леди в форме прапорщика погранвойск
РФ, и направилась вдоль прохода, методично разглядывая ваучеры
и ставя штампы в паспорта. Дошла очередь и до меня. Вместо
ваучера я протянул ей свое приглашение (написанное, напоминаю,
по-английски). Последнее обстоятельство привело ее в
раздражение, и она заявила, что не может меня выпустить, так
как не понимает по-английски. Мои робкие бормотания о Законе о
выезде были пресечены решительным "Что?!". Ситуация
складывалась патовая: ведь высадить из автобуса она меня тоже
не могла: в этом случае я оказался бы вблизи госграницы, куда
ноге простого российского гражданина ступать категорически
запрещается.
И тут на помощь мне пришли сердобольные полячки: достав из
своей необъятной сумки пачку чистых ваучеров, они дали мне один
из них, и я вписал туда свое имя. Все. Выехали из России. В
автобус входит польский "страж граничны", постепенно
приближается, берет мое гданьское приглашение, и... - "Ja po
angelsku nie rozumiem. Prosze o wauczer!" Что ж, достаю свой
благоприобретенный ваучер, даю ему, и слышу:- Вы хоть
посмотрели, куда вписываете свою фамилию? Честно отвечаю: Нет,
не посмотрел.
Оказалось, это был ваучер для поляков, и там было
напечатано: "Пункт назначения - Калининград". Пришлось осыпать
офицера словесной и бумажной шелухой: беспрерывно говоря
по-польски о своих давних и прочных связях с его страной, я
достал папку со всеми приглашениями, шелестел страницами
паспорта с разноцветными визами... Через 2-3 минуты
сопротивление противника было сломлено: поставив штамп в
паспорт, он ретировался.
В Гданьске я управился со всеми делами за пару дней, и,
сев на ночной поезд, к утру уже был на станции Звардонь, около
границы со Словакией. Место это для пересечения границы было
выбрано не случайно: там рядом находятся два перехода -
железнодорожный и автомобильный. Это очень важно, так как...
Впрочем, не стоит опережать события. Итак, покупаю за $1
билетик до ближайшей словацкой станции под названием Скалите и
сажусь в поезд. Идут два солидных пана - словацкие пограничники
- и величественно объявляют: "Kontrola pasou!". Доходит
очередь и до меня. Снова повторяется знакомая сцена.
Мне много раз доводилось пересекать чехословацкие (а затем
и чешские, и словацкие) границы, и каждый раз картина была
примерно одинаковая. При виде моего "читайте-завидуйте" лица
<< Пред. стр. 702 (из 787) След. >>
Список литературы по разделу