2.5.3. Политические идеи революционных демократов и революционных народников

  Политические воззрения революционных демократов, последовательных и решительных противников крепостничества и самодержавия были изложены, прежде всего, в работах А. И. Герцена, Н. П. Огарева, В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова. Для их мировоззрения характерны тесное переплетение идей у4топического (крестьянского) социализма на русской почве и массового революционного движения в среде разночинной интеллигенции.
  Во время пребывания в Московском университете (30-е гг. ХРЖХ в.) Герцен и его друзья “проповедовали декабристов и французскую революцию, потом проповедовали сен-симонизм и ту же революцию”.
  Со временем его взгляды претерпевали изменения. После поражения июньской революции 1848 г. во Франции он писал, что “пора человеку потребовать к суду: республику, законодательство, представительство, все понятия и гражданине и его отношениях к другим и к государству”. “Революционная идея нашего времени”, то есть социализм, по мнению Герцена, “несовместна с европейским государственным устройством”.
  Герцен считал сельскую общину главным опорным элементом в здании будущего русского социализма. В ноябре 1861 г. он выдвинул лозунг “В народ!”, ставший на десятилетия призывом для патриотической молодежи к участию в освободительном движении. Герцен по праву считается одним из основоположников народничества. Социализм Герцена, по словам Бердяева, народнический и одновременно индивидуалистический. Его вера в крестьянскую общину основывается на том, что русский мужик, даже в крепостном состоянии, более личность, чем западный буржуа, поскольку соединяет в себе личное начала с общинным. Перспективными формами организации человеческого общежития Герцен считал монархию и республику.
  Что касается Н. П. Огарева, то он еще в 1857 г. считал возможным отменить крепостное право и демократизировать общественное устройство России путем реформы сверху.
  Н. Г. Чернышевский также считал, что в общинном владении присутствует высшая форма отношений человека к земле”. Внутриобщинное регулирование без “вмешательства всякой центральной и посторонней администрации” он читал более разумным законодательством, чем правительственное регулирование с помощью законов. Разочаровавшись в попытках правительства осуществить крестьянскую реформу, он стал ориентироваться на крестьянскую революцию.
  В отличие от Герцена Чернышевский - убежденный демократ. Он полагал, что демократия по своему характеру противоположна бюрократии.
  Политическая идеология революционных демократов исходила из решительного отрицания не только феодально-абсолютистских, но и других эксплуататорских, в том числе капиталистических, порядков. Они открыто и последовательно делали ставку в достижении своих демократических социально-политических идеалов за народную, крестьянскую революцию, остро критикуя либерализм и реформизм. Чернышевский, например, выступал в принципе за демократическую республику с выборностью. Подконтрольностью и подотчетностью должностных лиц. Отмечая такие достоинства буржуазной демократии, как парламентаризм, избирательная система, гражданское равноправие, политические свободы, он в то же время указывал на ее слабые стороны, отмечая ее формальный характер.
  Политические взгляды революционных демократов получили свое продолжение в политических теориях революционных народников. 1870-е гг. стали поистине периодом революционного народничества, поскольку основными действующими лицами в нем стали анархисты.
  М. А. Бакунин (1814-1876) - основоположник русского анархизма - резко критиковал сторонников некритичного восприятия русской общины. Он не был согласен с Герценом в том, что будущее связано с преобразованием общины с помощью прививки результатов западной науки или положительного опыта западной цивилизации. Необходимо, по его мнению, использовать опыт бунта и раскольничий опыт русского крестьянства.
  Отрицательное отношение к законам и законодательному регулированию у него сложилось под воздействием характерного для анархизма негативистского восприятия любых форм государственной и политической власти и присущим им путей и средств социального регулирования. Все юридические законы, в отличие от законов природы и правил общежития, являются, по Бакунину, внешне навязанными, а потому и деспотическими. Политическое законодательство неизменно враждебно свободе и противоречит естественным для природы человека законам. В противопоставлении “человеческого права” и государственных законов Бакунин опирался на авторитет и традиции естественно-правовых идей.
  Среди требований Бакунина - контроль над государственной властью, “эмансипация общества” от государства. Завоевание свободы он связывал с классовой борьбой, однако в будущем социалистическом обществе свобода и право предстают у него не атрибутами классового господства в интересах трудящихся, а лишь требованиями высокой нравственности, обращенными к индивидам, коллективам и социальным группам. Соотношение социализма и свободы он выразил в следующей формуле: “свобода без социализма - это привилегия, несправедливость; социализм без свободы - это рабство и скотство”.
  Последним из плеяды всемирно известных русских анархистов был П. А. Кропоткин. Он стремился соединить учение анархии с результатами современной ему науки о природе и обществе и в особенности с социально-философским учением о взаимной помощи в животном мире и человеческих сообществах.
  Историческое развитие государства он связывал с возникновением поземельной собственности и стремлением сохранить ее в руках одного класса, который вследствие этого стал бы господствующим. Социально заинтересованными в такой организации стали, помимо землевладельцев, также жрецы, судьи, профессиональные воины. Все они были настроены на захват власти. Государственная организация властвования находится в тесной взаимосвязи с правосудием и правом. Кропоткин считал, что главная особенность государственно-властной организации - это “правительственная централизация”, или “пирамидальная организация”.
  Сформулированный Кропоткиным “биосоциологический закон взаимной помощи” предполагал необходимость перехода к федерации свободных коммун, базирующихся на коммунистических принципах производства и распределения, и был возможен лишь через революционное разрушение всего того, что разъединяет людей: государственной власти и частной собственности.