§ 3. Порядок и сроки пересмотра размера заявленного требования о компенсации после того, как стал известен полный размер ущерба

  Важной чертой Конвенции является то, что она содержит специальное правило, посвященное случаю, когда размер вреда в момент его наступления полностью неизвестен. Этот случай именуется во внутреннем праве некоторых иностранных государств «отдаленным вредом» («delayed damage»). Указанное правило имеет существенное значение для обеспечения международного сотрудничества. Дело в том, что в отношения государств, связанные с возмещением подобного вреда, привносится элемент неопределенности, способный осложнить их сотрудничество. Государство, имеющее право на получение возмещения, в момент наступления ущерба или установления ответственного государства еще не осведомлено о размере ущерба и не имеет окончательного мнения о том, какое именно требование следует адресовать запускающему государству. Поэтому велика возможность промедления с предъявлением требования. Для окончательного выяснения таких вопросов нередко требуются годы.
  Установленное же Конвенцией правило предусматривает, что в тех случаях, когда полный объем ущерба неизвестен, применяется общее правило о сроке давности (ст. X, п. 3). Это значит, что и при этих условиях требование может быть предъявлено не позднее одного года с момента наступления ущерба или установления запускающего государства, которое несет ответственность. Государство, имеющее право на получение возмещения, не имеет права в течение длительного времени ждать, пока ущерб выявится во всем своем объеме. Такое промедление отрицательно сказывалось бы на международном сотрудничестве государств. Данное правило гарантирует запускающее государство против неожиданного предъявления требований спустя длительный период времени.
  Вместе с тем, в Конвенции полностью обеспечены и интересы государства, имеющего право на получение возмещения. Этому государству дается право на пересмотр заявленного требования. Установлено, что такое государство вправе по истечении годичного срока пересмотреть свое требование и представить дополнительную документацию.
  В этих случаях устанавливается срок для осуществления права на пересмотр заявленного требования, который также составляет один год. Определен и начальный момент его течения — день, когда стал известен полный объем ущерба. Все это также служит гарантией против того, чтобы право на пересмотр требования было осуществлено спустя длительное время, когда запускающему государству уже трудно установить все факты и обстоятельства.
  С нашей точки зрения, последняя норма Конвенции нуждается в толковании. Возможен случай, когда полный объем ущерба уже выявился, но государство не предъявляет должных усилий для того, чтобы этот объем стал ему известен. Поэтому, исходя из интересов обеспечения наилучших условий для международного сотрудничества, следует сделать вывод, что годичный срок на пересмотр требования начинает течь с момента, когда по разумным предположениям государство, приложив должные усилия, могло узнать о таком объеме ущерба.
  При установлении начального момента течения срока давности (как при обычном, так и при «отдаленном вреде»), в Конвенции учитывается также субъективный момент. Во внимание принимается, было ли соответствующее государство осведомлено о фактах, с которыми связано начало течения срока. В Конвенции содержится следующее правило: «Если государству не известно о причинении ущерба или если оно не смогло установить запускающее государство, которое несет ответственность за ущерб, то это первое государство может предъявить претензию в течение одного года с даты, когда ему стали известны указанные выше факты; этот период, однако, ни в коем случае не превышает одного года с даты, когда по разумным предположениям, такое государство могло узнать об этих фактах, приложив должные усилия» (ст. X, п. 2).
  Введение данного правила также преследует цель создать оптимальные условия для международного сотрудничества государств, так как ориентирует государство принимать все необходимые меры для того, чтобы своевременно получать сведения о причинении ущерба космическим объектом как ему самому, так и соответствующему физическому и юридическому лицу.
  Отметим еще ряд постановлений Конвенции, касающихся предъявления требования.
  Устанавливается, что «для предъявления запускающему государству претензии о компенсации за ущерб, на основании настоящей Конвенции, не требуется, чтобы государство- истец, либо физические или юридические лица, которых оно представляет, предварительно исчерпали местные средства удовлетворения претензии, которые могут иметься в их распоряжении» (ст. XI, п. 1). Это правило представляет собой вывод из того, что правоотношения, образующие предмет Конвенции, как отношения межгосударственные, принципиально отличаются от всех тех правоотношений (гражданских, административных и пр.), которые могут возникнуть вследствие причинения вреда космическим объектом. Поэтому и осуществление права на получение возмещения, предоставляемого Конвенцией, никак не связано с осуществлением прав, которые могут возникать в иных правоотношениях, не входящих в предмет Конвенции.
  Второй вывод из этого же обстоятельства сформулирован следующим образом: «Никакое положение настоящей Конвенции не препятствует государству либо физическим или юридическим лицам, которых оно может представлять, возбудить иск в судах либо административных трибуналах или органах запускающего государства» (ст. XI, п. 2).
  Отметим, наконец, последнее процедурное постановление, касающееся предъявления требования: «Государство... не имеет права предъявлять на основании настоящей Конвенции претензии о возмещении того же ущерба, в отношении которого возбужден иск... на основании другого международного соглашения, обязательного для заинтересованных сторон» (ст. XI, п. 2).