Категория справедливости в морали и праве

Этимологически русское слово ВлсправедливостьВ» с очевидностью восходит к слову ВлправдаВ», родственному (или по крайней мере созвучному) слову ВлправедностьВ», В европейских языках соответствующие, слова указывают на происхождение от латинского слова ВлjustitiaВ» тАФ ВлюстицияВ», свидетельствующем (как и в гречесВнком тАФ dikaios) о его связи с юридическим законом. Было бы неверно делать из этого какие-либо выводы, касающиеся особого русского понимания справедлиВнвости (что нередко встречается в современной политической публицистике), поскольку в старинном значении слово ВлправдаВ» означало и установленный закон (ср. ВлРусская ПравдаВ»). В Словаре В. Даля ВлсправедливостьВ» также приравниВнвается слову ВлправдаВ», однако в значении ВлправосудиеВ», а основное слово - ВлсправедливыйВ» помещено в кусте слов, производных от слова ВлсправливатьВ» (т.е. править, прямить, выправлять), и в качестве первых значений имеет: ВлправильВнныйВ», Влсделанный законноВ», а затем уже Влпо правдеВ», Влпо совестиВ», Влпо правотеВ».

Это лексико-семантическое обстоятельство представляет интерес и для расВнкрытия нравственного значения справедливости, и для понимания справедливосВнти как этической проблемы.

Понятие справедливости

Справедливость является одним из принципов, регулирующих взаВнимоотношения между людьми по поводу распределения (перерасВнпределения), в том числе взаимного (в обмене, дарении - отдаривании), социальных ценностей. Социальные ценности понимаются в самом широком смысле. Это тАФ свобода, благоприятные возможВнности, доходы и богатства, знаки престижа и уважения и т.д.

Справедливыми считают исполняющихзакон и отвечающих добром на добро, а несправедливыми тАФ чинящих произвол, нарушающих права людей (лишаюВнщих их свободы и имущества), не помнящих сделанного им добра. Справедливым признается воздаяние каждому по заслугам и, соответственно, несправедливым тАФ незаслуженные почести и наказания. В частности, несправедливо получение одними благ за счет блага других и перекладывание на других собственных обязанносВнтей. Справедливым признается исполнение обязательств (накладываемых договоВнром или обетом) и обязанностей, не только ясно выраженных, но и подразумеваВнемых (либо сложившимся порядком вещей, либо предшествующими отношенияВнми). Справедливы объективные решения и несправедливы тАФ пристрастные.

Уже из простого перечисления социальных ценностей видно, что справедливость тАФ это принцип, регулирующий отношения между людьми как членами сообщества и в качестве таковых имеющими определенный статус, наделенными обязанностями и правами. Поэтому многие мыслители, начиная с Платона и АрисВнтотеля, рассматривали справедливость как социальную добродеВнтель. Современный социальный философ, Дж. Ролз, автор наиболее выдающегося современного труда по этой проблеме тАФ ВлТеория справедливостиВ», сравнивает справедливость с истиной: как истина является главной добродетелью мысли, так справедливость тАФ перВнвая добродетель общественных институтов. Поэтому через всю историю философии проходит мысль, что справедливость тАФ это то, что содействует общему благу.

Вспомним учение Аристотеля о добродетелях. Справедливость, по АристотеВнлю, тАФ тоже добродетель, но особого рода: она тАФ Влсовершенная добродетельВ», Влвеличайшая из добродетелейВ», если не сказать Влдобродетель в целомВ». СправедВнливость как бы управляет другими добродетелями. Через закон она предписывает, в каких делах проявляет себя мужественный, в каких благоразумный, в каких сдержанный. Так и несправедливость как бы стоит над остальными пороками. Пороки ведь могут быть несвоекорыстными: таковы трусость, злоба или скупость. Но своекорыстие может проявляться в действиях, которые нельзя отнести к какому-либо из пороков, но человека, их совершающего, мы называем подлым и несправедливым.

Справедливость в морали и праве

Справедливость распределительная и воздающая

От Аристотеля идет традиция различения двух видов справедлиВнвости тАФ распределительной (или воздающей, дистрибутивной) и уравнивающей (или направительной, коммутативной). Первая связана с распределением почестей, имущества и других материВнальных благ между гражданами или, шире, членами какого-либо сообщества. Здесь справедливость заключается в том, чтобы ограВнниченное количество благ было распределено по достоинству тАФ пропорционально заслугам. Вторая связана с обменом, и справедВнливость призвана уравнять стороны, участвующие в обмене. Здесь достоинство лиц не принимается во внимание. При этом неважно, осуществляется ли обмен (в широком смысле слова тАФ как взаиВнмодействие) произвольно, как при разного рода сделках (хозяйВнственных или финансовых), где действие производится по воле участвующих в нем, или непроизвольно, как при разного рода тайных действиях (распутстве, сводничестве, лжесвидетельствова-нии, колдовстве, краже, убийстве), или подневольно, как в случаях навязывания действий (брань, унижение, посрамление, ограблеВнние, пленение, умерщвление).

Хотя справедливость нередко касается распределения благ, она сама от благ не зависит. В частности, справедливость не зависит от благосостояния. ПредстаВнвим ситуацию, когда два работника в одной фирме получают за одну и ту же работу равную плату в 500 рублей. Приходит новый начальник, который ВлвыбиваетВ» дополнительные средства в фонд заработной платы. Зарплата всех повышается. Но один из работников тАФ старый университетский приятель начальника, и ему поэтому назначается большая зарплата. Так что теперь за ту же самую работу один работник получает 1.000 рублей, а другой 1.500 рублей. В целом благосоВнстояние выросло. Но тот, кто стал получать 1.000 рублей при том, что его коллега 1.500 рублей (хотя повышение зарплаты и изменение ставок имело одно и то же условие), оценивает новую ситуацию как несправедливую. Повышение благосостояния не воспринимается нравственным сознанием как достаточное основание для необоснованного нарушения равенства.

Как социальная добродетель справедливость отличается от мноВнгих других тем, что степень относительности ее содержания, точнее, конкретно-социальной изменчивости предполагаемых ею критериев, гораздо выше. Одним из первых обратил на это внимание Д. Юм, сделавший вывод о том, что справедливость тАФ ВлискусственнаяВ» добродетель, между тем как милосердие тАФ ВлесВнтественнаяВ». Справедливость предполагает некоторый уровень соВнгласия между членами сообщества относительно принципов, по которым они живут. Эти принципы могут меняться (стихийно или произвольно, по решению людей), но конкретное понимание справедливости зависит от того, какие правила и привычки устаВнновились в данном сообществе. И раз они установились, даже как неправильные, справедливость измеряется по ним, и нарушение этих правил, пусть даже во имя восстановления высоких стандарВнтов справедливости, может восприниматься как несправедливость.

К примеру, некий учитель N ставит оценки в зависимости от услужливости ученика. Все ученики класса об этом знают м по мере желания живут по этим правилам. В этих условиях высокая оценка какого-то неуслужливого ученика только по знанию, будет рассматриваться услужливыми как нарушение установВнленных правил и, стало быть, как нарушение справедливости.

Справедливость как равенство

Справедливость в первую очередь выступает как проблема равенВнства. Самое простое содержание принципа справедливости заклюВнчается в требовании соблюдения равенства. Эта связь справедлиВнвости и равенства нашла отражение в одной из первых известных нам формулировок правила справедливости, фиксирующего отноВншения взаимного воздаяния, закрепленные в институте кровной мести: ВлПоступай по отношению к другим так, как они постуВнпают по отношению к тебеВ». Это тАФ правило талиона, известное у нас главным образом по ветхозаветной заповеди ВлЖизнь за жизнь, око за око, зуб за зубВ», однако исторически встречающееся у всех народов на стадии их родового развития. Это правило требует возмездия (мести), но при своей непременности оно не должно превышать нанесенного ущерба.

С мотивационной и нормативной точек зрения, талион был довольно простым правилом. Однако как видно из его формулиВнровок, он устанавливал суровые ограничения на акции мести. Появление талиона было одним из знаков перехода от дикости к варварству.

Правда, еще долго, уже в эпоху цивилизации такие ограничения и любые ограничения на своенравие могли восприниматься как.. нарушение справедлиВнвости как Влприродной справедливостиВ». Одно из свидетельств такого рода находим в диалоге Платона ВлГоргийВ», в котором софист Калликл прямо протиВнвопоставляет природу человека закону и на этом основании утверждает, что настоящему человеку все дозволено. Сократ так резюмирует Калликлово пониВнмание природной справедливости: ВлЭто когда сильный грабит имущество слабого, лучший властвует над худшим и могущественный стоит выше немощногоВ» Сократ в полемике с софистом защищает закон (закон государства), но при этом, не проговаривая этого, исходит из другого, нежели талион, принципа равенстВнва тАФ золотого правила.

Сколь бы скрупулезной ни была регламентация воздаяния в талионе, призванная обеспечить равенство, действительное равенВнство, восстанавливающее нарушенное положение вещей, невозВнможно. Однако невозможно при условии, что принимается во внимание не только внешнее распределение благ, но внутреннее переживание возникающих и изменяющихся отношений. СогласВнно талиону, если убит отец, то сын должен убить убийцу, или отца убийцы, или, в случае отсутствия отца, родственника убийцы, близкого по статусу отцу, или.. и т.д. Но восстанавливается ли в отмщении, пусть даже произведенном по строгим правилам, справедливость? Ведь зло, заключенное в убийстве, не исчерпываВнется гибелью отца, оно тАФ и в глубоком страдании сына, и в самой злой воле убийцы. Возмездным убийством всего лишь совершается отмщение. Но очевидно, что справедливость в полной мере не восстанавливается, так как им не может быть ослаблено страдание сына из-за смерти отца, не может быть подавлена сама злая воля. Воля может измениться лишь в свободном решении, т.е. самоизмениться. Возмездное убийство убийцы делает невозможным исВнправление злой воли. Однако такая логика относительно равенства и справедливости основывается на ином типе морального мышлеВнния, в котором требование ВлНе отвечай злом на злоВ», если и не является приоритетным, то, по крайней мере, имеет положительВнный ценностный смысл и значимо как требование, в котором не род или клан, а личность выступает нравственным субъектом.

На место талиона приходит новая этика, точнее, право и нравственность. Категорическое ВлНе судите, да не судимы будеВнтеВ», по всей видимости, поначалу означало именно запрет на индивидуальную месть: не следовать кровной мести и не навлекать на себя ответной мести. Однако и в рамках развитого морального мышления ВлНе судитеВ» указывает на то, что не только в цивилиВнзованном суде, но и оценочных суждениях можно проследить элементы мести. Древнее правило талиона не преодолевается полностью золотым правилом нравственности и заповедью любви, Оно преодолевается как основное правило, но сохраняется как одно из правил взаимоотношений между людьми тАФ на уровне стереотипа, предрассудка, отклонения, здравого смысла.

Главное же, что с развитием нравственно-правового сознания справедливость перестает сводиться исключительно к равенству, тем более к равенству механически-ответного воспроизведения результатов всяких, даже неосторожных действий.

Два принципа справедливости Дж. Ролза

Связь справедливости и равенства существенно уточняется Дж. Ролзом, который рассматривает справедливость как принцип социальной организации. Он включает понятие равенства в опреВнделение справедливости. Но в это определение включено также понятие неравенства. Справедливость выступает, таким образом, мерой равенства и мерой неравенства между людьми. Люди, безусловно, должны быть равны в правах, и это равенство должно быть закреплено законом. Они должны быть равны при распредеВнлении социальных ценностей. Однако справедливым будет и неравенство, когда это такое неравное распределение, которое дает преимущество каждому.

Соответственно определение справедливости, которое дает Ролз, распадается на два принципа:

1) Каждый человек должен обладать равным правом в отношеВннии наиболее обширной системы равных основных свобод, совмесВнтимой с подобными свободами для всех остальных людей.

2) Социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, чтобы (а) от них можно было бы разумно ожидать преимуществ для всех и (б) доступ к положеВнниям и должностям был открыт всем.

Очевидно, что равенство не всегда и не для всех выступает приоритетом и является предпочтительным. Так, равенство в социально-экономической сфере, если оно достигается ценой огВнраничения экономической активности и принудительно низким уровнем жизни большинства граждан, не может считаться благом.

Наоборот, неравенство в богатстве может быть основой комВнпенсирующих преимуществ для каждого человека (например, благодаря высокому прогрессивному налогу, которым облагается богатство), и тогда оно, конечно, справедливо. Уже долгое время этот принцип в большей или меньшей степени является основой системы социальной справедливости большинства стран со смеВншанной экономикой (Канады, Нидерландов, Норвегии, Швеции и др.). В каком-то отношении такое положение вещей близко принципу справедливости, который был признан марксистами по отношению к идеальному коммунистическому обществу: ВлОт каждого тАФ по способностям, каждому тАФ по потребностямВ». Ведь этим принципом справедливости также предполагалось, что люди получают неравное количество благ, но принцип получения этих благ равно применяется к каждому: Влпо потребностиВ». Отличие заключается в том, что первая часть формулы как бы гласит: ВлОт каждого (налогов!) сообразно доходамВ»; а вторая тАФ ВлКаждому неимущему столько, сколько общество может себе позволить распределить для обеспечения социального минимума благосоВнстоянияВ».

Однако при тех же условиях такое неравенство будет неспраВнведливым по отношению к богатым налогоплательщикам, если высокий уровень компенсирующих преимуществ не будет мотиВнвировать социально-экономическую или хозяйственную активВнность тех, кто получает эти преимущества.

Итак, соотношение равенства и справедливости должно быть уточнено: справедливо равенство в распределении прав и обязанВнностей и, соответственно, доступности справедливости всем людям; справедливо конструктивное неравенство тАФ в распредеВнлении благ.

Справедливость во взаимоотношениях между людьми

В чем состоит справедливость как принцип индивидуального поВнведения, т.е. как собственно нравственный принцип? Хотя идея справедливости ассоциируется в первую очередь с законом и, соответственно, с образом суровости (ср. выражение ВлСтрог, но справедливВ»), как нравственная идея она в первую очередь устаВннавливает предел индивидуальному произволу. Как требование и обязанность справедливость тАФ отрицательна. Она противодейВнствует эгоистическим мотивам и удерживает человека от причиВннения вреда, страдания другому человеку.

Справедливость требует уважать права другого человека и, значит, не посягать на чужую личность и ее собственность. Что такое посягательство на собственность, не требует специальных разъяснений. Следует отметить, что посягательства на собственВнность заключаются не только в ее краже или разрушении, но и в присвоении или удерживании найденной вещи, а также во вреВнменном пользовании собственностью другого без специального разрешения или сверх полученного разрешения. Специфическими по характеру посягательствами на собственность являются наруВншения авторского права, которые могут и не наносить прямого материального ущерба его обладателю и оттого не восприниматься

как несправедливость и нарушение прав личности. ПосягательстВнво на личность заключаются в нанесении ей как физического вреда, так и нравственного огорчения и обиды тАФ досадой ли, беспокойством, подозрением, оскорблением или клеветой. К этому же следует отнести перекладывание на других с помощью насилия или хитрости собственных забот и обязанностей.

Особым видом нарушения обязанностей является измена, коВнторая в философско-правовой мысли получила название двойной несправедливости и которая имеет место в случаях, когда некто, вступая в соглашение и принимая на себя соответствующие обязательства, не просто нарушает их, но еще и использует обусловленное соглашением и даваемым им правами особое свое положение и наносит партнеру ущерб именно в том, в чем он должен был его оберегать.

А. Шопенгауэр в качестве примеров двойной несправедливости приводит случаи, когда Влнанятый телохранителем или провожатый становится убийцей, доверенный страж тАФ вором, когда опекун присваивает себе собственность опекаемых, адвокат играет на руку противной стороне, судья идет на подкуп, спрошенный о совете умышленно рекомендует обратившемуся к нему что-нибудь пагубноеВ» и т.д.

Принцип справедливости конкретизируется в следующих треВнбованиях: ВлНе обижайВ», ВлНе вредиВ», ВлНе нарушай чужих правВ», что в положительной форме можно выразить как требование уважения, которое в одном из развернутых вариантов звучит так:

ВлУважай ближнего, как самого себя, даже если ты не можешь его любить, и не допускай, чтобы его так же, как тебя самого, не уважалиВ».

Эти требования конкретизируются в разнообразных правилах, в частности в этикете, регулирующем безличные отношения между людьми.

Конкретные этикетные правила и этикет в целом культурно и исторически подвижны. Основные принципы этикета, выработанные в так называемый ВлгалантныйВ» XVII в., просуществовали довольно долго, и изменения в них выражались главным образом в их демократизации. Но в конце XX в. многие традиционные правила этикета стали существенно меняться, можно говорить о складывании новой этики этикета, в основе которой изменившиеся представлеВнния о достоинстве личности и равноправии женщины и мужчины. Наиболее ярким примером такого рода являются ограничения и регулятивы, касающиеся того, что получило название Влсексуального домогательстваВ» (как на русский язык переводят английское выражение sexual harassment), под которым понимаются не только открыто высказываемые неуместные предложения сексуального харакВнтера, но прямо или исподтишка оказываемые знаки внимания. В США, где эта проблема была осмыслена и поднята в середине восьмидесятых годов, прошли уже десятки судебных разбирательств по иску женщин к своим коллегам-мужВнчинам, как правило, начальникам, использовавшим служебное положение в неблаговидных целях. Большинство из этих исков были удовлетворены. (Известен один случай иска мужчины к женщине-начальнице.)

Традиционные нормы этикета в значительной части касаются отношении женщин и мужчин и трактуют их как отношения слабого и сильного пола. На волне феминизма (т.е. активной борьбы женщин за свои права и изменение всего строя цивилизации, в основе которой лежат патриархальные стереотипы) правила галантности и обходительности решительно замещаются тАФ причем не только в сферах делового и формального общения тАФ правилами, гарантирующиВнми безусловное равноправие женщин и мужчин и недопущение таких жестов и действий, которые еще недавно считались проявлением легкой куртуазности и галантности, а сегодня воспринимаются женщинами как выражение неравноВнправия.

Итак, главное, что требуется принципом справедливости, это тАФ уважение прав и достоинства людей. Это можно выразить и по-другому: справедливость заключается в исполнении человеком своих обязанностей, имея в виду, что обязанность тАФ это форма долженствования, которой человеку вменяются действия, гарантиВнрующие права людей.

Обязанности могут быть трех видов: а) основанными на обяВнзательствах, принимаемых частными или юридическими лицами при заключении договора; 6) обусловленными конституцией, декВнларирующей гражданские права, и соответствующими законами, их закрепляющими; в) обусловленными всеобщими нравственныВнми представлениями о человеческом достоинстве и праве личности на уважение.

Обязанности и права существуют в единстве. Это означает, во-первых, что обладающий правами, обладает и обязанностями. Всякая обязанность дает соответствующее право; обязанность таким образом как бы мотивируется правом. Схематически это

можно выразить так, что обязанность о индивида N соответствует праву р индивида М, в той же самой мере, в какой право р' индивида N обеспечивается обязанностью о' индивида М. При нарушении своих закрепленных законом и соглашениями прав N может обратиться к М с требованием соблюдать обязанности, а в случае игнорирования его просьб тАФ в правоохранительные органы, чье главное назначение как государственных органов и состоит в охране прав граждан. Таков действительно правовой, демократиВнчески-либеральный смысл тезиса о единстве прав и обязанностей человека.

Из несомненно верного положения, что субъект прав является одновременно и субъектом обязанностей (и наоборот), может делаться неправильный вывод о том, что права человека определяются его обязанностями тАФ вывод, который был ключевым в советской идеологии и социально-правовой практике. Как, по-видиВнмому, и в любом другом тоталитарном государстве, обязанности и права советВнских граждан были определены в отношении к государству. Кто исполнял более широкие обязанности (в государстве) или, точнее, чье положение в государстВнвенной иерархии было таковым, что им предполагался широкий круг обязанносВнтей, тот обладал и более широкими правами (на получение от государства социальных ценностей). Находившиеся внизу государственной иерархии (не имевшие возможности как-либо функционировать в интересах государства), обладали минимальными правами, а по сути дела, были бесправными. СоответВнственно, наиболее бесправными были инвалиды и умалишенные (постоянно находившиеся в лечебных учреждениях) и заключенные (в следственных и пенитенциарных учреждениях). В 20тАФ50-е гг., когда советское государство было к тому же репрессивным, их дополняла значительная категория граждан, ВлпониВнженных в правахВ», т.е. ВлполугражданВ».

Требование недопущения несправедливости, непосредственно воспринимаемое и трактуемое как запрет на несправедливость в отношении других, имеет и другой, очень важный в этиВнческом плане аспект: не допускать совершения несправедливости в отношении других так же, как в отношении себя.

ВлНикакое участие к другому, никакое сострадание по отношению к нему не может налагать на меня обязательства терпеть от него обиды, т.е. подвергаться несправедливостиВ», тАФ указывал Шопенгауэр, добавляя к этому, что активное сопротивление индивида, необходимое для защиты его прав и достоинства и соразмерное чужим посягательствам, не должно рассматриваться как несправедВнливость в отношении посягателя.

Таким образом, соблюдение справедливости в отношении друВнгих предполагает исполнение своих обязанностей. Справедливость же в отношении себя предполагает отстаивание собственных прав. Поэтому данное выше понятие справедливости, основанное на требовании соблюдения обязанностей, содержательно нужно расВнширить так, чтобы оно заключало в себе, говоря словами Милля,

Влидею личного права, на основании которого лицо или лица могут предъявлять известные требования по отношению к другим лицами.В»

Отсюда оправданно сделать вывод о том, что терпеливое переВннесение несправедливости в отношении себя, даже не выплескиВнваемое в чувстве собственной ущемленности (униженности), и представляет собой попустительство злу и, следовательно, пассивВнное и косвенное содействие злу. Впрочем, этот вывод имеет неоднозначные практические следствия. Что же должно делать в ответ на несправедливость, когда известно, что: (а) Влпротив лома нет приемаВ», (б) злу бессмысленно противопоставлять зло, (в) злодей бесчувствен к обращенным к нему справедливости и добру. Это тАФ вопрос, на который невозможно дать конкретный ответ. Может быть понятной мысль, что ответная справедливость на несправедливость и ответное уважение на унижение как ответное добро на зло восстанавливают нарушаемое равенство и способстВнвуют поддержанию нравственного порядка. Как эту мысль осущеВнствить практически, зависит от конкретной ситуации. Отстаивание справедливости, как и других добродетелей, всегда выступает перед человеком в виде ситуативных, житейских, жизненных задач, решение которых не имеет алгоритма, даже в такой минимальной их части, как сохранение личностью собственного достоинства. Но, по крайней мере, важно помнить, что эту возможность сохранения собственного достоинства у человека никто не может отнять. Исторически достоверные опыты разных людей свидетельствуют о том, что исключительно достойное поведение человека в конкретной ситуации торжества злодейства порой может быть достаточным для остановки злодея

Если справедливость заключается как в том, чтобы не нарушать чужих прав, так и в том, чтобы не позволять другим нарушать собственные права, то встает вопрос: что в ситуации конфликта является предпочтительным тАФ причинять несправедливость или терпеть ее?

Эту проблему поставил Платон устами Сократа в упоминавВншемся диалоге ВлГоргийВ».

ВлЯ не хотел бы ни того, ни другого. Но если бы оказалось неизбежным либо творить несправедливость, либо переносить ее, я предпочел бы переноситьВ».

Сама постановка этого вопроса и предложенное Сократом его решение знаменовали существенный прогресс в этической мысли. Притом, что греческая этика в целом не преодолела рамки социальной этики, указанием на то, что лучше самому испытать несправедливость, чем причинить ее другим, Сократ показал возВнможность переноса центра тяжести в нравственном рассуждении с полиса на личность.

Однако в греческом сознании справедливость остается соотнесенной исклюВнчительно с законом. И когда Сократ говорит, что нужно, чтобы каждый всего больше остерегался, как бы самому не совершить какую-нибудь несправедливость, понимая, что это причинит ему много зла, то суть зла усматривается именно в нарушении закона. Совершив же несправедливость, необходимо сколь можно скорее очиститься от зла. И проявив мужество, принять наказание. За несправедливость Сократ полагает кару суда и в честном, пусть и суровом, приговоре судьи находит панацею от безнадежного растления души.

Сократ произносит важные слова о том, что, принимая какое следует наказание, человек должен Влсам быть первым своим обвинителемВ», и своим, и своих близких. В этих словах можно было бы увидеть свидетельство понимания роли совести, муки которой удостоверяют совершенность несправедливости. Но слово ВлобвинительВ» упомянуто в буквальном смысле: быть обвинителем не в сердце своем, но на суде. И поэтому Сократ требует от совершившего зло употребить все свое красноречие: чтобы преступление было до конца изобличено и тем самым виновный, неся наказание, избавился от величайшего зла тАФ от несправедливости.

Так же если кто из родных или друзей совершит несправедливость, то скрывать это нельзя, тАФ надо идти в суд и объявить о прегрешении близкого человека и, таким образом содействуя наказанию, помочь родичу или другу освободиться от зла. И наоборот, если враг совершит преступление, нужно всеми средствами добиваться, чтобы он остался безнаказанным и к судье не попал, а смог попользоваться своим преступлением, и, стало быть, принял свою смерть не очистившимся от несправедливости, и оказался обреченным на муки в Аиде тАФ царстве мертвых, где ему будет вынесен последний приговор.

Главное, чтобы к своему смертному часу подойти очистившимся от неспраВнведливости. И если первое благо тАФ быть справедливым, то второе тАФ становиться им, искупая вину наказанием. И совершить несправедливость, по Сократу, это тАФ зло, но не самое большое. Великое же и первое зло заключается в том, чтобы совершить несправедливость и остаться безнаказанным. Удерживаясь от неспраВнведливости человек, по Сократу, гораздо более вредит своему недругу, чем сопротивляясь причинению им несправедливости себе. Дать врагу возможность причинить себе несправедливость, а потом еще и скрыть это - значит способствоВнвать тому, чтобы он был осужден на муки в загробном мире. Позор и побои же нужно переносить спокойно, ведь достойному и преданному добродетели челоВнвеку от них ничего дурного не случится. Гораздо важнее не причинять самому несправедливости другим и тем самым утверждать свою благость.

Христианская этика дает как будто бы тот же ответ на сократовскую дилемму: чем совершить несправедливость, предпоВнчтительнее самому испытать ее. Однако в христианской этике справедливость, отличаемая от милосердия, тем не менее положиВнтельно сопряжена с ней: справедливость выводится из милосердия, или сострадания. В индивидуальном выборе личности справедлиВнвость опосредствуется милосердием.

Содержание

1. Введение. Происхождение слова ВлсправедливостьВ»

2. Понятие справедливости

3. Справедливость в морали и праве:

а) Справедливость распределительная и воздающая;

б) Справедливость как равенство;

в) Два принципа справедливости Дж. Ролза;

г) Справедливость во взаимоотношениях между людьми.

Список литературы

1. Философский словарь, 1991,- под ред. И.Т. Фролова.

2.

Вместе с этим смотрят:

Cистема роботи шкiльного психолога з профiлактики та подолання проблем статево-рольовоi поведiнки старшокласникiв

Features of evaluation and self-esteem of children of primary school age

Positive and negative values of conformism

РЖндивiдуально-психологiчнi особливостi здiбностей людини

А. Маслоу. Самоактуализирующиеся личности