Проблемы мировой политики и международных отношений в современной политологии
ПРОБЛЕМЫ МИРОВОЙ ПОЛИТИКИ И МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ В СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТОЛОГИИ
Содержание
1. Проблемы мировой политики и международных отношений в истории социально-политической мысли
2. Геополитическое направление в исследовании международных отношений
3. Теоретические концепции мировой политики и международных отношений в политической науке 50-60-х годов
4. Теоретические концепции мировой политики и международных отношений в политической науке 70-80-х годов
5. Основные направления исследования международных отношений после окончания "холодной войны"
Теория международных отношений - важная и неотъемлемая часть современной политической науки. Также как и политология, теория международных отношений анализирует прежде всего реалии современного мира, но опирается на теоретический фундамент, созданный многовековым развитием политической мысли. Первые внешнеполитические концепции возникли одновременно с появлением государств. Большинство суждений о внешней политике и межгосударственных отношениях, высказанных древними мыслителями, сегодня звучат весьма наивно. Однако нельзя отрицать того, что некоторые из этих концепций вплоть до нынешнего столетия использовались в реальной внешнеполитической практике отдельных государств.
Например, внешняя политика традиционного Китая на протяжении веков в значительной степени вдохновлялась идеями, берущими своё начало в двух основных течениях древнекитайской политической мысли, - конфуцианстве и легизме. Конфуцианство породило представление об исключительном положении Китая по отношению к соседним странам и народам, его превосходстве над ними и привело впоследствии к изоляционизму. В основе внешнеполитической концепции легизма лежал прагматический принцип выгоды и пользы отношений Поднебесной с теми или иными "варварами" (под которыми понимались все остальные народы). Поскольку легизм делал ставку на принуждение и насилие как наиболее эффективные средства управления людьми, постольку и во внешнеполитической сфере он ориентировался прежде всего на силовые методы. Об этом свидетельствует выдвинутая легистами теория прямой зависимости могущества государства от его военных успехов. По существу, это было одно из первых в истории теоретических оправданий агрессивных войн. Проблема войны и мира оказалась центральной для всех без исключения направлений внешнеполитической мысли с момента ее возникновения. Сходный взгляд на роль силового фактора в международных отношениях продемонстрировал древнегреческий мыслитель Фукидид в своей истории "Пелопонесской войны". Одновременно Фукидид указал, что в основе политики государств лежат не столько действия конкретных личностей, сколько объективные и не зависящие от воли людей интересы. Такой взгляд на внешнюю политику соответствует концептуальным подходам, сложившимся в гораздо более поздние периоды.
Однако более или менее систематическое представление о внешней политике и международных отношениях стали формироваться в Новое время. Одним из первых мыслителей этого периода, обратившихся к изучению проблем международных отношений, был Никколо Макиавелли. Он считал, что война является неизбежной спутницей человеческой истории в силу изначальной склонности людей к насилию. Поэтому при принятии решения о начале военных действий руководитель государства не должен быть связан никакими ограничениями. Главную задачу любого государства на внешнеполитической арене Н. Макиавелли видел в достижении выгоды, защите своих интересов, при этом он считал вполне возможным и необходимым игнорировать и моральные, и правовые нормы. В мирное урегулирование конфликтных ситуаций Н. Макиавелли не верил, полагая, что только сила является реальным фактором политики.
Прямой противоположностью взглядам Н. Макиавелли была внешнеполитическая концепция голландского гуманиста Эразма Роттердамского, который видел в мире, а не в насилии и войне высшую человеческую ценность. Для предотвращения войн он предлагал ввести принцип неизменности границ, поскольку территориальные споры выступают основной причиной военных конфликтов. Другой голландский мыслитель Гуго Гроций вошел в историю как один из первых теоретиков международного права. Его научная деятельность была посвящена вопросам правового регулирования международных отношений. Творчество Г. Гроция имело явную антивоенную направленность. Он первым пришел к выводу о необходимости коллективной борьбы за поддержание мира. Ему же принадлежит одна из первых классификаций справедливых и несправедливых войн.
Поиски путей установления прочного мира, устранения войны как способа решения межгосударственных споров отличают творческое наследие представителей французской политической мысли ХVII-ХVIII веков Эмерика Крюсе и Шарля Ирине де Сен-Пьера. Э. Крюсе, невзирая на различия между нациями, рассматривал человеческое общество как единое целое. Поэтому цель политики он видел в поддержании и расширении согласия между народами. Важным направлением международного сотрудничества Э. Крюсе считал развитие международной торговли, усматривая тесную связь между уровнем экономического взаимодействия между государствами и степенью конфликтности в их отношениях. Эмерик Крюсе первым высказал предложение о создании универсальной международной организации, которая стала бы гарантом сохранения мира. По его замыслу, в эту организацию на правах полного равенства независимо от размеров территории, численности населения и географического положения должны войти все государства Европы, Азии и Африки. Возглавлять эту организацию должен Совет, состоящий из избираемых ее членами представителей. В компетенцию Совета входило бы разрешение спорных вопросов, выработка рекомендаций о методах урегулирования межгосударственных разногласий. В проекте Э. Крюсе специально оговаривалось, что ни одно государство не должно предпринимать никаких действий в конфликтной ситуации, пока не изучит соответствующие рекомендации Совета.
Созвучные с идеями Э. Крюсе мысли высказывал его соотечественник Ш. - И. де Сен-Пьер. Он также считал, что государства должны заключить договор о создании международной организации. Но предлагал в значительной степени ограничить суверенитет отдельных государств и строить эту организацию на конфедеративных началах, что уменьшит риск возникновения военных конфликтов. Коллективные органы такой конфедерации предполагалось наделить довольно широкими полномочиями. Кроме этого, Сен-Пьер считал необходимым учредить международный судебный трибунал с правом применения обязательных для членов организации постановлений и создать "армию" (говоря современным языком, коллективные миротворческие силы) для использования в тех случаях, когда отдельное государство будет оказывать сопротивление общей воле конфедерации. По существу, Сен-Пьер стоял на позиции создания мирового правительства. Эта идея неоднократно высказывалась в истории социально-политической мысли.
Сторонником создания мирового правительства был и такой известный мыслитель, как Томас Гоббс. Как общеизвестно, он считал, что естественному состоянию общества соответствует "война всех против всех". Такое положение может быть преодолено только посредством заключения общественного договора и образования государства. Но в сфере межгосударственных отношений естественное состояние сохраняется и после этого. Как и Н. Макиавелли, Т. Гоббс видел в силе главный регулятор международных отношений. В естественном состоянии государства не связаны какими-либо ограничениями и стремятся к своему усилению, поэтому войны между ними неизбежны. Однако, в отличие от Макиавелли, Гоббс осуждал войны с морально-этической точки зрения и призывал к устранению их причин. А возможность прочного мира Т. Гоббс допускал только при условии функционирования мирового правительства, стоящего над властью отдельных государств.
На рубеже ХVIII-ХIХ веков развернутый план перестройки международных отношений предложил английский мыслитель, один из основоположников либерализма Иеремия Бентам. В этом плане предусматривалось создание универсальной международной организации, международного суда, коллективных вооруженных сил. И. Бентам опередил свое время, предложив полностью отказаться от колоний, поскольку они являются для метрополий бременем, а не источником прибылей, как полагали тогда многие. Международные отношения, по мнению И. Бентама, должны носить демократический характер, строиться на принципах полного равенства государств и исключать господство одних народов над другими.
Почти одновременно с И. Бентамом свой план достижения вечного мира, вытекающий из его общефилософских взглядов, выдвинул Иммануил Кант. Поскольку И. Кант отдавал приоритет морали перед правом и политикой, то он полагал, что отношения между государствами должны регулироваться теми же простыми моральными нормами, какими регулируются отношения между людьми, а сами моральные нормы станут нормами права. Эффективность и результативность любой политики будет зависеть от того, насколько она учитывает эти нормы и принципы.
Взгляды К. Маркса и Ф. Энгельса на международную политику имели некоторое сходство с воззрениями немецких классических философов. Также как и И. Кант, основоположники марксизма считали возможным достижение вечного мира, но путь к нему лежал, по их мнению, не через моральное совершенствование, а через классовую борьбу и революцию. Уничтожение частной собственности и классов должно было стать условием распространения простых нравственных норм, характерных для отношений между частными лицами, на отношения между народами. Но пока эта цель не достигнута К. Маркс и Ф. Энгельс, вслед за Г. Гегелем, считали войны и конфликты между государствами неизбежными и неустранимыми. Марксистское понимание проблем мировой политики и международных отношений базировалось на идеях экономического детерминизма. Сама мировая политика, по марксизму, могла появиться только после формирования мирового рынка. Буржуазия отдельных стран посредством контроля над этим рынком превращается в космополитическую силу, становится господствующим классом в мировом масштабе. Одновременно и социальный антипод буржуазии - пролетариат - превращается в некую интернациональную общность, не имеющую собственного отечества, но имеющую общие классовые интересы во всех странах. Пролетарская революция, призванная положить конец господству капитала, приобретает, таким образом, всемирный характер. Мировая революция призвана покончить не только с социальными, но и с национальными антагонизмами, превратить все человечество в единую общность, не знающую ни классовых различий, ни государственных границ. Классовая борьба, по мнению классиков марксизма, является движущей силой политического процесса не только на уровне отдельных стран, но и в сфере международных отношений. Национальный же суверенитет и государственные интересы - второстепенные, преходящие факторы.
В. Ленин в целом придерживался тех же взглядов на международную политику, что и основоположники марксизма, но дополнил их новыми положениями. Прежде всего это касалось его теории империализма. В соответствии с постулатами этой теории, для последней стадии капитализма характерно господство монополий и финансовой олигархии внутри отдельных стран, усиление внешней экспансии, стремление к территориальному переделу мира. В. Ленин считал, что империалистическая политика имеет сугубо экономическую природу и неизбежно ведет к мировым политическим кризисам, войнам и революциям. Поддерживая марксистскую доктрину мировой революции, В. Ленин внес в нее некоторые коррективы. Но, как К. Маркс и Ф. Энгельс, он игнорировал проблемы национально-государственных интересов. Эта позиция отчетливо проявилась после прихода большевиков к власти, когда их внешняя (в значительной степени и внутренняя) политика осуществлялась в расчете на скорую победу мировой революции. Вследствие этого ни В. Ленин, ни его соратники не были особенно озабочены государственными интересами самой России, рассматривая ее лишь как плацдарм мировой революции. Впоследствии внешняя политика советского государства приобрела более прагматический характер, но окончательно избавиться от идеологизированного подхода к международным отношениям руководители СССР не смогли вплоть до середины 80-х годов. Попытка уйти от такого подхода, предпринятая под флагом "нового политического мышления", обернулась для внешней политики СССР, а затем и России гигантской катастрофой.
На рубеже XIX и XX веков стало формироваться совершенно новое направление в исследовании международных отношений - геополитическое. Идея о существовании зависимости между политической жизнью государств и народов и географической средой высказывалась задолго до XX столетия. В Новое время подобные взгляды были характерны для Ш. Монтескье. В конце XIX века идеи географического детерминизма широко распространились в общественных науках, что стало непосредственной предпосылкой возникновения геополитики.
У истоков этого направления внешнеполитической мысли стояли немецкий географ Фридрих Ратцель и шведский правовед Рудольф Челлен. Заслуги последнего в основном заключаются во введении в научный обиход самого термина "геополитика". Ф. Ратцель сформулировал положение о пространстве как о непосредственной политической силе. Он полагал, что пространство - это не просто территория того или иного государства, а важнейший элемент его силового потенциала.
Особое место в истории геополитических исследований занимают идеи английс
кого ученого Хальфорда Маккиндера. Х. Маккиндер исходил из предположения, что страны, контролирующие определенные участки континентального пространства, обладают преимуществом перед другими. В 1904 году в статье "Географическая ось истории" Х. Маккиндер назвал главным, "осевым" регионом мировой истории и политики внутреннее пространство Евразии. Государство, обеспечившее себе господство в этом регионе, могло бы, по его мнению, претендовать и на мировое господство. В последующем геостратег ввел понятие Мировой остров, под которым он понимал сплошной континентальный пространственный пояс, состоящий из Европы, Азии и Африки. Осевой регион получил название Хартленда, то есть Сердцевинной земли. В 1919 году в книге "Демократические идеалы и реальность" Х. Маккиндер сформулировал свой знаменитый постулат: тот, кто контролирует Восточную Европу, господствует в Хартленде; тот, кто господствует в Хартленде, господствует над Мировым островом; тот, кто правит Мировым островом, господствует над миром. Позиция Х. Маккиндера отражала интересы Великобритании того периода, опасавшейся чрезмерного усиления двух континентальных держав - Германии и России и особенно возможного союза между ними.
До первой мировой войны Х. Маккиндер считал Германию большим злом по сравнению с Россией. После окончания войны и победы русской революции он стал автором идеи "санитарного кордона", суть которого состояла в необходимости образования в Восточной Европе группы буферных государств, разделяющих Россию и Германию. Санитарный кордон должен был, с одной стороны, изолировать большевистскую Россию, а, с другой стороны, препятствовать господству в ключевом регионе как России, так и побежденной в войне Германии.
В конце своей жизни Х. Маккиндер достаточно точно спрогнозировал некоторые тенденции мирового политического развития второй половины XX века, одновременно пересмотрев свою прежнюю геополитическую концепцию. Он обозначил Северную Атлантику как Средиземный океан, являющийся опорной точкой всей Земли. И далее предположил, что прибрежные страны этого океана смогут сбалансировать могущество державы, доминирующей в Хартленде.
Германская геополитика, также как и английская, пыталась дать теоретическое обоснование внешнеполитического курса своей страны. Поскольку цели внешней политики кайзеровской, а затем гитлеровской Германии, носили откровенно агрессивный, захватнический характер, такой же характер имели и германские геополитические концепции. Уже Ф. Ратцель, исходя из принципов социал-дарвинизма, считал жизнеспособными только те государства, которые расширяют свои территории. Эти идеи развил Карл Хаусхофер, ставший центральной фигурой германской геополитики после первой мировой войны.
К. Хаусхофер ввел понятие "жизненного пространства" и рассматривал его расширение как условие существования всякого динамичного государства, претендующего на положение великой державы. Он воспринял идею противостояния континентальных и морских государств и сделал из нее вывод о том, что главным врагом Германии как континентальной страны является Великобритания. И хотя К. Хаусхофер видел возможность расширения жизненного пространства Германии на Востоке, он был сторонником союза России и Германии в рамках направленного против океанских держав евразийского блока. Несмотря на то, что многие концепции этого геополитика оказали влияние на внешнеполитическую деятельность национал-социалистов, их пути, в конце концов, разошлись. В конце второй мировой войны К. Хаусхофер был заключен в концлагерь, после освобождения из которого закончил жизнь самоубийством.
Во второй половине XX столетия центр геополитических исследований переместился в Соединенные Штаты Америки. Основателем американской школы геополитики был адмирал А. Мэхэн. В отличие от немецких и английских геополитиков он считал, что основой силового потенциала государства является его морская мощь, поэтому морские державы имеют преимущество перед континентальными. А. Мэхэн полагал необходимым для США поддерживать контроль над мировыми морскими путями, что определялось географическим положением этой страны. Американская внешняя политика на протяжении нынешнего столетия практически подтвердила эти выводы.
Особое место в американской геополитике середины XX века принадлежит Николасу Спайкмену. В отличие от Х. Маккиндера, он считал ключом контроля над миром не Хартленд, а Римленд. Под Римлендом Н. Спайкмен понимал евразийский пояс прибрежных территорий или так называемый "маргинальный полумесяц", включающий в себя морские страны Европы, Ближний и Средний Восток, Индию, Юго-Восточную Азию и Китай. Этот пояс действительно охватывает Евразию с Запада на Восток и дает тому, кто его контролирует, немалые преимущества. Поэтому Н. Спайкмен заменяет формулу Х. Маккиндера своей: кто контролирует Римленд - господствует на Евразией; кто господствует над Евразией - контролирует судьбы мира. По мнению Спайкмена, географическое положение Соединенных Штатов весьма выгодно по отношению и к Хартленду, и к Римленду. США одновременно обращены двумя своими побережьями к разным оконечностям Римленда, а через Северный полюс - к Хартленду, и таким образом имеют возможность контролировать баланс сил во всей Евразии. Концепция Н. Спайкмена, выдвинутая еще во время второй мировой войны, теоретически обосновала переориентацию внешней политики США на активное вмешательство в политические процессы за пределами Западного полушария.
Дальнейшим развитием идей Н. Спайкмена стала концепция другого американского геополитика - С. Коэна, поделившего весь мир на геостратегические и геополитические регионы. Геостратегическими им были названы те регионы, которые играют определяющую роль в мировой политике и экономике. С. Коэн выделил всего два таких региона: мир зависящих от морской торговли океанических держав и евразийский континентальный мир. Ядром первого геостратегического региона является территория самих США с прямыми выходами к трем главным океанам - Атлантическому, Тихому и Северному Ледовитому. Сердцевина второго геостратегического региона - российский промышленный район, включавший европейскую часть тогдашнего СССР, Урал, Западную Сибирь и Северный Казахстан. Страны морского побережья Западной и Северной Европы также входят в состав первого геостратегического региона, как и континентальный Китай в состав второго, но занимают в них периферийное положение. Нетрудно заметить, что данная геополитическая концепция отражала мировые реалии периода "холодной войны" с присущей ему биполярной структурой международных отношений.
В годы "холодной войны" геополитическая ситуация во многих регионах оставалась относительно стабильной. Окончание же "холодной войны" вызвало, помимо всего прочего, серьезнейшие геополитические сдвиги, породившие нестабильность в прежде более или менее спокойных регионах. Эти изменения обусловили большой интерес к геополитическим исследованиям во всем мире, в том числе и в нашей стране. Такой интерес вполне закономерен, поскольку геополитика отражает объективно существующую взаимосвязь между географическими факторами и внешней политикой государства. Но следует помнить, что геополитика - лишь одно из направлений в исследовании мировой политики и международных отношений и строить реальный политический курс учитывая только геополитический аспект было бы ошибочным.
В процессе становления современной политической науки сформировалось несколько направлений теории международных отношений. Во многом они связаны с предшествующей историей социально-политической мысли. Первоначально основная дискуссия в области теории международных отношений развивалась между представителями политического идеализма и политического реализма. Первое направление воспроизводило подходы, характерные для таких мыслителей, как Г. Гроций и И. Кант. Сторонники политического идеализма надеялись добиться отказа от насильственных, военных способов в разрешении конфликтов между государствами опираясь исключительно на правовые и моральные регуляторы. Особая роль отводилась международным организациям, силе общественного мнения, системе коллективной безопасности. Примером политического идеализма являются идеи и практическая деятельность президента США Вудро Вильсона, пытавшегося после окончания первой мировой войны на основе принципов христианской морали добиться такой перестройки международных отношений, которая бы исключила в будущем войну как общественное явление. Практическим следствием идей и деятельности В. Вильсона стало создание первой универсальной организации - Лиги Наций. Однако в целом политика, основанная на идеалистическом подходе, не достигла провозглашенных целей и вызвала глубокое разочарование в самих США.
Одним из результатов этого разочарования было формирование в молодой американской политологии направления политического реализма. Данное направление основывалось на традиции, восходящей к Н. Макиавелли и Т. Гоббсу и постепенно превратилось в ведущее. С точки зрения политического реализма, на международной арене постоянно идет противоборство государств, стремящихся к увеличению своего влияния. По мнению одного из основоположников политического реализма, известного американского политолога Ганса Моргентау, цели внешней политики должны определяться в терминах национального интереса и поддерживаться соответствующей силой. Анализ категорий "национальный интерес" и "национальная сила" находился в центре внимания самого Г. Моргентау и других представителей американской школы политического реализма - Дж. Кеннана, К. Томпсона, Ч. Маршалла, Л. Халле, Ф. Шумана, Ч. и Ю. Ростоу, Р. Страуса-Хюпе.
В англоязычной литературе понятие "нация" тождественно понятию "государство", что соответствует западным традициям и реалиям, где давно уже сформировалось и национальное государство, и гражданское общество. Поэтому речь фактически идет о национально-государственных интересах. Представители школы политического реализма подразделяют их на постоянные, основополагающие и преходящие, промежуточные интересы. К числу первых относят:
1. "интересы национальной безопасности", под которыми подразумевается защита территории, населения и государственных институтов от внешней опасности;
2. "национальные экономические интересы", а именно развитие внешней торговли и рост инвестиций, защита интересов частного капитала за границей;
3. "интересы поддержания мирового порядка", включающие взаимоотношения с союзниками, выбор внешнеполитического курса.
Промежуточные интересы по степени значимости можно выстроить в следующем порядке:
1. "интересы выживания", то есть предотвращение угрозы самому существованию государства;
2. "жизненные интересы", то есть создание условий, препятствующих нанесению серьезного ущерба безопасности и благосостоянию всей нации;
3. "важные интересы" - предотвращение нанесения "потенциально серьезного ущерба" для страны;
4. "периферийные или мелкие интересы", связанные с проблемами преимущественно локального характера.
В зависимости от конкретной ситуации, складывающейся в мировой политике, на первое место выдвигаются те или иные основополагающие или промежуточные интересы в различных сочетаниях между собой.
Термин "национальная сила", применяющийся в англоязычной литературе, не имеет точного эквивалента в отечественной. Наиболее близок он таким понятиям, как "государственная мощь", "внешнеполитический потенциал государства". Речь идет о ресурсах, которые государство может задействовать для достижения целей своей внешней политики. При выявлении того. Что они понимают под "национальной силой", представители послевоенной волны политических реалистов в США находились под сильным воздействием геополитических концепций.Г. Моргентау многое заимствовал у А. Мэхэна и Н. Спайкмена. По его мнению, в структуру "национальной силы входят следующие элементы: географическое положение, природные ресурсы, производственные мощности, военный потенциал, численность населения, национальный характер, моральный дух нации, качество дипломатии.
Вместе с тем Г. Моргентау вовсе не отвергал роли права и морали в политике. Напротив, он утверждал, что политический реализм признает моральное значение политического действия. Однако американский политолог указывал на существование неизбежного противоречия между моральным императивом и требованием успешного политического действия. Государство не может, по его мнению, действовать по принципу: "Пусть мир погибнет, но справедливость должна восторжествовать!" Поэтому моральные критерии по отношению к действиям людей, определяющих государственную политику, должны рассматриваться в конкретных обстоятельствах места и времени, а высшей моральной добродетелью в международных отношениях должна быть умеренность и осторожность. Г. Моргентау фактически выступил против навязывания каким-либо одним государством своих принципов всем остальным, утверждая, что политический реализм отказывается отождествлять моральные стремления какой-либо нации с универсальными моральными нормами.
Поскольку направление политического реализма было ведущим в США, то и в Западной Европе постулаты этого направления получили самое широкое распространение. Западноевропейские политологи лишь использовали концепцию Г. Моргентау и других американских реалистов для объяснения тех или иных событий в международной политике, поэтому их работы не были оригинальными в теоретическом отношении. Исключением следует считать французскую школу изучения мировой политики и международных отношений. Ее ведущим представителем в 60-е годы по праву считался выдающийся французский социолог, политолог и философ Раймон Арон.
Р. Арона нельзя называть ортодоксальным приверженцем школы политического реализма, поскольку он остро критиковал многие основополагающие тезисы, содержащиеся в работах Г. Моргентау. Вместе с тем, Р. Арон в конечном счете пришел к тем же выводам, что критикуемая им школа политического реализма.
Р. Арон считал, что для внешней политики государств характерны две символические фигуры - дипломата и солдата, поскольку отношения между государствами "состоят по существу из чередования войны и мира". Каждое государство может рассчитывать в отношениях с другими государствами только на свои собственные силы и поэтому оно должно постоянно заботиться об увеличении своей мощи. Р. Арон усматривал специфику международных отношений в отсутствии единого центра, обладающего монополией на насилие и принуждение. Поэтому он признавал неизбежность конфликтов между государствами с применением силы и делал из этого вывод о том, что подлежат объяснению прежде всего причины мира, а не войны.
Несмотря на совпадение ряда базовых принципов и подходов французского социолога с аналогичными принципами и подходами школы политического реализма, между ними сохранялись и существенные различия. Р. Арон стремился дать социологическое объяснение многим феноменам в сфере мировой политики и международных отношений. Так, вслед за классиками социологии ХIХ века, он указывал на отличия между традиционным и индустриальным обществами в самом главном вопросе международных отношений - в вопросе о войне и мире.
В традиционном обществе, где технологическим и экономическим фундаментом является рутинное сельскохозяйственное производство, объем материального богатства заведомо ограничен, а само богатство сводится в основном к двум главным ресурсам - земле и золоту. Поэтому, указывает Р. Арон, завоевание было рентабельным видом экономической деятельности (естественно, для победителя). Таким образом, существовала рациональная мотивация использования вооруженной силы для присвоения богатств, произведенных трудом других народов. С переходом к индустриальному обществу рентабельность завоеваний стала неуклонно падать по сравнению с рентабельностью производительного труда. Происходило это потому, что развитие новых индустриальных технологий, широкое использование достижений науки и технического прогресса обусловило возможность интенсивного роста совокупного общественного богатства без расширения пространства и без завоевания силой сырьевых ресурсов. Как подчеркивал Р. Арон, во второй половине ХХ столетия экономическая прибыль, которая может быть получена в результате войны, смехотворна по сравнению с тем, что дает простое повышение производительности труда.
Однако все вышеперечисленные обстоятельства не могут полностью исключить военную силу из числа средств достижения внешнеполитических целей. Хотя значение этой силы уменьшилось, а значение экономических, идеологических и иных не чисто насильственных факторов внешней политики возросло, риск возникновения военных конфликтов не исчез. Причина тому - сохранение естественного состояния в международных отношениях и, как следствие, потенциальная возможность несовпадения, конфликта государственных интересов, взаимного недоверия, роковых ошибок в принятии внешнеполитических решений. Несмотря на кардинальные изменения в системе международных отношений, сохраняются прежние стереотипы в мышлении политических лидеров и военных, стереотипы, выработанные в те времена, когда применение военной силы было само собой разумеющимся. Личностный фактор становится, таким образом, весьма важным фактором мировой политики, а в исследовании международных отношений главным направлением - изучение способов и методов принятия внешнеполитических решений.
Модернизм появился в середине 50-х годов и стал своеобразным противовесом господствовавшему в сфере изучения международных отношений политическому реализму. Возникновение нового направления было обусловлено разными причинами. Во-первых, влиянием технологического и научного прогресса, новыми средствами и возможностями для теоретического и эмпирического изучения международных отношений. Во-вторых, изменениями в мировой политике, вызванными ослаблением в конце 50-х годов накала "холодной войны". В-третьих, приходом в американскую политическую науку нового поколения ученых. Куинси Райт, Мортон Каплан, Карл Фридрих и Карл Дойч, а именно с этими именами связывают рождение модернизма, стремились привнести в теорию международных отношений новые идеи и методы, частично заимствуя их из других общественных и естественных наук.
Усилия модернистов во многом были направлены на выработку некоей альтернативной политическому реализму общей теории международных отношений. Надежды на создание подобной теории были связаны с использованием для исследования мировой политики и международных отношений общей теории систем. Первая подобная попытка была предпринята в 1955 году Ч. Макклеландом, выдвинувшим предположение о том, что международные отношения следует рассматривать как систему, состоящую из взаимосвязанных частей, структура которой в значительной степени определяет поведение объединенных ею государств. Дальнейшее развитие данная концепция получила в работах М. Каплана, Дж. Розенау, Р. Розенкранца, Д. Сингера и других американских политологов. Они считали целью всякой международной системы сохранение внутреннего стабильного состояния.
В структурном отношении международная система подразделялась на отдельные подсистемы и элементы, которые во взаимодействии с окружающей средой проявляют себя как единое целое. Общее состояние международных систем определяется независимыми и зависимыми переменными. Термином "независимые переменные" обозначались основные акторы международных отношений (государства, международные организации), структура международной системы (различные типы политических и иных союзов и группировок), формы и виды взаимодействия между основными элементами системы (экономические, военные, дипломатические каналы взаимодействия в условиях либо конфликта, либо сотрудничества). Зависимые переменные включали: могущество государства (способность оказывать влияние на поведение других акторов), управление силой (применение силы одним государством против другого государства), стабильность существующей структуры и процессов в международной системе и их изменение. На основе количественного анализа перечисленных переменных предпринимались попытки построения математических моделей международных систем.
Внимание модернистов привлекал также вопрос о связи международной системы с внутренними политическими системами. Иначе говоря, проблема взаимодействия системы и среды рассматривалась как проблема воздействия внутренней политической ситуации на международные отношения и наоборот. Один из самых известных представителей модернизма 60-х годов Джеймс Розенау выделил пять основных факторов, влияющих на внешнюю политику:
1. Индивидуальные факторы, под которыми понимаются личные качества, таланты, предшествующий опыт политических деятелей, определяющие особенности принятия внешнеполитических решений данными лидерами по сравнению с другими;
2. Ролевые факторы или, иными словами, факторы, имеющие отношение к внешнему поведению государственных деятелей, обусловленные ролью, вытекающей из занимаемого ими официального положения, а не из личных качеств и характеристик;
3. Правительственные факторы, касающиеся тех аспектов правительственной структуры, которые определяют границы внешнеполитического выбора политических лидеров;
4. "Общественные переменные" - основные ценности общества, степень его национального единства, уровень экономического развития и т.д.;
5. "Системные переменные", то есть факторы, определяемые воздействием внешней среды и международной системы на внешнеполитический выбор государственных лидеров (географические реальности, идеологические вызовы со стороны других государств, стаби
Вместе с этим смотрят:
"Держава" Платона
Presidential еlections in the USA
РЖсторiя i теорiя полiтичних партiй
Анализ "пурпурной революции" в Ираке
Анализ агитационных печатных материалов на муниципальных выборах