Поэма Иосифа Бродского ВлЧасть речиВ»

Екатерина Семенова

Рассматривая проблему жанра в творчестве Иосифа Бродского, Валентина Полухина особо отмечала обилие экспериментов в этой области: поэт Влто возрождает омертвевшие жанры оды, идиллии, эклоги, то создает свои собственные жанры, для которых пока не найдено названия кроме как их определения по величинеВ»1, то создает жанровые гибриды2.. Новаторский подход к жанру отличает и поэмы Бродского. Предметом настоящего исследования, однако, станет произведение, в название которого слово поэма не входит: цикл ВлЧасть речиВ» (1975тАФ1976)3.

В статье К.Г.Исупова ВлО жанровой природе стихотворного циклаВ» говорится: Вл..не замещая устойчивые жанровые образования и не претендуя на их место, цикл всегда стремится стать чем-то большим, чем он есть на самом деле.. происходит порождение образов жанров (образа венка сонетов, образа поэмы, образа баллады)В»4. Когда читаешь ВлЧасть речиВ», ВлпорождениеВ» Влобраза поэмыВ» происходит сразу. Во всех стихотворениях тАФ одинаковое число строк (12, кроме первого); написаны они одним и тем же размером (5-6-иктный дольник). По сути, перед нами строфы (или, как пишет М.Ю.Лотман, ВлгиперстрофыВ»5). Есть и посвящение, и вступление, и эпилог, хотя они не обозначены формально. Первое тАФ это ВлНиоткуда с любовью..В»: речь в нем идет о возлюбленной героя. Второе тАФ ВлСевер крошит металл..В», где задан центральный мотив цикла: персонаж добровольно принимает свою судьбу. Последнее тАФ ВлЯ не то что схожу с ума..В» тАФ содержит абрис жизнь героя в грядущем. Но ВлЧасть речиВ» обладает не только формальными ВлпоэмнымиВ» признаками: перед нами поэма и Влпо сутиВ», где стихи связаны в единое целое глубокими внутренними связями, смысловыми и образными. На протяжении всего цикла решается, говоря словами Пушкина, вопрос ВлсамостояньяВ» героя. При этом отношение к нему не остается неизменным, и можно четко проследить его эволюцию.

В ВлНиоткуда с любовью..В» герой ВлпотерянВ», и даже не Влв мирозданьиВ», как сказано в ВлЯ был только тем, чего..В» (1981), а Влв нигдеВ». Место, момент действия (Влнадцатого мартобряВ») тАФ все это неопределенно, не существует, и единственное реальное понятие здесь тАФ любовь. Именно она помогает герою ВлсориентироватьсяВ», обрести себя. Первая его мысль по пробуждении тАФ собственно, она заставляет его проснуться тАФ о любви. Образ говорящего проявляется, опять-таки, в связи с любовью: Влне ваш, но / и ничей верный другВ». Идея любви как творящего начала доводится до абсолюта. Если тот, кого поэт называет ВлсамВ» (Вля любил тебя больше, чем ангелов и самогоВ») тАФ своевольный и деспотичный Бог Ветхого Завета, то любовь можно уподобить Богу Нового Завета (к нему и относятся слова ВлБог есть ЛюбовьВ» (1 Ин. 4, 8)). Она воскрешает из небытия и восстанавливает погибшее мироздание. Напротив, конец любви тАФ это смерть для героя: он ВлзамерзаетВ», земля отталкивает его:

То ли по льду каблук скользит, то ли сама земля

закругляется под каблуком тАФ

(ВлСевер крошит металл..В»)

тАФ и ему предстоит путь Влза моряВ», туда, где садится солнце (странствие на Запад тАФ традиционный символ ухода в потусторонний мир).

Стихи ВлЧасти речиВ» тАФ Влмоментальные срезы сознанияВ»6 и душевного состояния персонажа7. Раз за разом его посещают воспоминания о возлюбленной. В ВлУзнаю этот ветер..В» они вызывают у героя слезы; в ВлПотому что каблук оставляет следы..В» тАФ убивают его, отбрасывая Влтело<..> от душиВ». Эти мысли ярки и подчас столь мучительны, что сменяются периодами почти бесчувствия, ВлзамерзанияВ» и ВлокамененияВ». Так, ВлтелоВ», которое Влпокоится на локте, / как морена вне ледникаВ», напоминает умершего: остаток ВлВеликого оледененияВ» сходен с останками человека (ВлЭто тАФ ряд наблюдений..В»). Воспоминания преследуют героя: в ВлУзнаю этот ветер..В» природа, похожая на родную, мгновенно вызывает в памяти ЕЁ, чье Влкайсацкое имяВ»8 шевелит во рту его язык. Стихия осени напрямую отождествляется с НЕЙ; она становится ВлдухомВ» прошлого и всего того, что было оставлено на родине: ее образ неразрывен с каждым воспоминанием, напоминая о себе то прямо, то косвенно.

Однако уже с начала цикла явственно стремление героя обуздать переживания, отстраниться от них. В первом, накаленном до предела, тексте, где персонаж Влизвивается ночью на простынеВ», вслед за этой самой строкой следует ироническое: Влкак не сказано ниже по крайней мереВ». Похоже, именно об этом расколе Влна страдающего и на пишущегоВ» Бродский сказал в связи с ВлРеквиемомВ» Ахматовой9. Ипостаси героя (ВлпоэтВ» и ВлвлюбленныйВ») расходятся10: один переживает, другой в тот же самый момент контролирует стиль (Влобнажение поэтической кухниВ» тАФ так характеризует эти слова В.А.Куллэ11). И для поэта такое состояние естественно: в голосе героя звучит страсть, но одновременно автор оценивает ее, учитывает Влреакцию публикиВ». ВлКогда вы пишете стихи, то всегда предчувствуете, что существует некое сардоническое сознание, которое посмеется над вашими восторгами и сожалениями. Отсюда идея тАФ ВлпобитьВ» это сардоническое сознание. Украсть шанс у него. А единственная возможность украсть тАФ это посмеяться над собойВ», тАФ сказал Бродский в одном из интервью12.

В ВлСевер крошит металл..В» мотив любви редуцирован до предела, выражен лишь намеками; происходящее осмысливается не в плане личных обид, но с точки зрения, так сказать, природных процессов. Вся жизнь персонажа, все ее составляющие обусловлены природными факторами, естественной Влсредой обитанияВ»; вместе они образуют целостную и слаженную картину мира. Холод побуждает к творчеству; он же заставляет искать тепла в общении (Влсевер <тАж> учит гортань проговорить тАЬвпуститАЭВ»); героя отторгает не только близкий человек тАФ который едва упомянут тАФ но и Влсама земляВ». Даже существование оконного стекла объясняется тем, что природа, ВлсеверВ», ВлщадитВ» его.

Герой объясняет свою участь законами природы и не пытается им противодействовать: он пассивен перед лицом трагедии. Как ни парадоксально, это дает ему возможность выстоять: любовь в контексте природных явлений теряет свою исключительность и власть над ним. Взгляд на происходящее Влс точки зрения мирозданияВ» не позволяет, по выражению самого Бродского, Влрасплескивать эмоции по столуВ». И постепенно, по ходу цикла, герою удается одолеть собственные переживания. Смерть от воспоминания (ВлПотому что каблук..В») сменяется трезвым видением прошлого:

В этих плоских краях то и хранит от фальши

сердце, что скрыться негде и видно дальше.

(ВлЯ родился и вырос в балтийских болотах..В»)

Четкость перспективы помогает осознать, что случившееся изменить невозможно: разрыв и разлука тАФ то, что Влслучается навсегдаВ». Поскольку скрыться негде, герой всегда открыт катастрофам: на ВлплоскомВ» пространстве он приучился жить, готовый в любой момент к встрече с немилостивой судьбой и отдавая себе полный отчет в последствиях этих встреч13.

К ВлЧасти речиВ» полностью приложимы слова Бродского из беседы с С.Волковым: в трагической ситуации надо Вл<..> дать трагедии полный ход на себя, дать ей себя раздавить. Как говорят поляки, ВлподложитьсяВ». И ежели ты сможешь после этого встать на ноги тАФ то встанешь уже другим человекомВ»14. Раздавленный трагедией, в ходе цикла герой встает на ноги другим человеком. Он не только осмысливает произошедшее: он сам изменяется в ходе этого осмысления. И первоочередную роль здесь играют творчество, Слово, Язык.

Это хорошо иллюстрирует ВлВ городке, из которого смерть расползалась по школьной карте..В». Все, что видит в ВлгородкеВ» персонаж, имеет как бы два лица: одно тАФ нынешнее, ВлмирноеВ», другое тАФ давнее, страшное. ВлОконная марля, выцветшая от стиркиВ» тАФ это и занавеска, и застиранные госпитальные бинты (недаром сквозь нее Влпроступают ранки гвоздикиВ»!). Трамвай, с которого Влникто не сходит больше у стадионаВ», тоже напоминает Влвремя оноВ»: тогда в большом почете был спорт, развитие которого диктатура всегда поощряет. Напротив, в финале образы, связанные с войной, получают ВлмирнуюВ» подоплеку. ВлВенский стулВ», ВлблондинкаВ» тАФ эти детали имеют, так сказать, Влнемецкий оттенокВ» (традиционно представление о светлых волосах немецких женщин). Но платье на спинке стула тАФ символ Влнастоящего конца войныВ» тАФ свидетельствует о том занятии, которое полностью ей противоположно (оттого их часто сравнивают). Следующий образ еще более, нарочито ВлвывернутВ», это индивидуальная метафора, не сразу понятная читателю. ВлПуляВ», Влуносящая жизниВ» тАФ крылатая, ВлсеребристаяВ»: это самолет, на котором отдыхающие летят Влна Юг в июлеВ», т. е. на курорт15.

Война вечно с нами, утверждает поэт. Ее конец настанет, когда образы, ранее мыслившиеся исключительно как военные, приобретут новые, мирные коннотации, и война сама станет метафорой мирной жизни; иными словами, когда трансформируется наше сознание и язык16. При этом война неизбежно будет присутствовать на первом плане тАФ плане выражения тАФ но Влплан содержанияВ» станет иным: это будет мирная жизнь. И главную роль в этом изменении играют словб: отстранение воспоминаний возможно потому, что в языке существует явление метафоры. ВлФакты жизниВ» становятся Влфактами языкаВ».

Условно говоря, в цикле действуют две силы: любовь и творчество, Слово. Значение первой для персонажа постепенно слабеет. Накал чувства (Вля взбиваю подушку мычащим тыВ») сменяется условностью и иронией:

ввечеру у тела, точно у Шивы, рук

дотянуться желающих до бесценной

(ВлОколо океана..В»)

Напротив, второй мотив выявляется все сильнее, пока не сталкивается с первым в ВлТы забыла деревню..В». Если в ВлНиоткуда с любовью..В» сила любви творила мир, то прекращение любви означает его гибель. Та, что забывает, имеет для героя колоссальное значение: она обладает силой демиурга17; мироздание существует по ее воле, ее память эквивалентна Вселенной. То, что ВлвычеркнутоВ» из нее, исчезает, уходит в небытие.

Если память о любви, а, следовательно, и сама любовь угасла в душе героини, то герой борется с этим, воскрешая их в поэзии. Стихотворение способно оживить забытый мир, также как прежде любовь возродила к жизни героя. Отсюда жадное перечисление18 примет Влзатерянной деревниВ»: место, где она находится, пейзаж без Влчучел на огородахВ», бедные посевы, труднодоступность, имена и образ жизни ее обитателей (реальных жителей Норенской). Герой наделяет прошлое бытием: назвать тАФ значит дать жизнь, и одновременно заставляет героиню вспомнить о нем.

ВлЧеловек доживает до перемены интересов, как до седых волос, как до морщин <..> Ну, например, меня интересовали, особенно в те поры (т. е. до отъезда из России тАФ Е.С.), личные взаимоотношения романтического, если хотите, характера. Сейчас превалируют интересы литературные, т. е. мир идейВ», тАФ сказал Бродский в интервью Белле Езерской19. ВлЧасть речиВ» тАФ своего рода иллюстрация к этому высказыванию. Если от первого (ВлНиоткуда с любовью..В») до десятого (ВлТы забыла..В») стихотворения о любви так или иначе говорится в каждом тексте, то прямо, то косвенно, то во второй половине цикла этот мотив практически вытесняется и выражен лишь намеками. И если в начале отречение от ВлромантическихВ» взаимоотношений тАФ вынужденное, вызвано ударом судьбы, то уже в ВлЗаморозки на почве..В» речь идет об осознанно и добровольно избранном пути:

Ты не птица, чтоб улетать отсюда.

Потому что как в поисках милой всю-то

ты проехал вселенную, дальше вроде

нет страницы податься в живой природе.

Зазимуем же тут, с черной обложкой рядом<..>

тАФ а в последнем стихотворении ВлЧасти речиВ» эта идея подтверждена и доведена до конца. Прежде состоянию персонажа можно было дать целый ряд характеристик: изгнание, разлука, разрыв, близость к смерти, одиночество, отчаяние.. Теперь же автор сам определяет его: свобода.

Знаменательно, что само восприятие прошлого по ходу цикла меняется: можно сказать, герой ВлпересматриваетВ» былое. Особенно сильно это заметно в Вл..и при слове ВлгрядущееВ» из русского языка..В»20. Из текста следует, что персонаж в течении многих ВлзимВ» ощущал близость смерти (удачная замена слова ВллетВ»: устаревшее ВллетоВ» тАФ то же, что ВлгодВ»): ВлПосле стольких зим уже безразлично, что / или кто стоит в углу у окна за шторойВ».

Слово ВлзимВ» позволяет поддержать мотив Влсмертного холодаВ», который сопутствует Влчистому времениВ» тАФ Времени как таковому, Влбез примесиВ» человеческой жизни21 (ВлЭклога V-я (зимняя)В», 1980). Однако многие стихотворения первой половины цикла тАФ хотя бы то же ВлНиоткуда с любовью..В» тАФ нельзя назвать ВлзимнимиВ»: слишком они эмоциональны, окрашены любовным чувством (хотя и в них Влвсе время пахнет смертьюВ», как сказал Бродский об ахматовском ВлРеквиемеВ»22). Но к концу цикла герой уже не помнит о том, что он чувствовал десять стихотворений назад. От тех, ВлромантическихВ», переживаний не осталось и следа. Все предыдущие годы превратились в одинаковые ВлзимыВ».

Напротив, творчество, стихи, бумага, буквы, Язык тАФпоявляются из текста в текст. Стихотворение ВлЕсли что-нибудь петь..В» все пронизано этими образами, как Бог присутствует во всем мироздании и движет им. Перемена ветра, воспеваемая поэтом, оказывается достойной этого в свете следующих строк: Влзамерзшая веткаВ», которая Влперемещается влево, поскрипывая от неохотыВ», наводит на мысль о руке, держащей перо и затекшей от напряжения тАФ она дописала строку до конца и переносится к началу следующей. (Цезура в первой строке как бы фиксирует перемену направления движения.) Ветер, таким образом, подобен силе, которая движет рукой, записывающей строчку за строчкой тАФ той силе, что порождает стихотворение. Сила эта, как неоднократно говорил Бродский тАФ сам Язык; он оказывается сродни стихиям (ветру в том числе) и столь же могуществен. Так в тексте рождается Влмиф о языкеВ»23; герой, с его отстраненностью от личных переживаний, становится элементом этого мифа, и сравнение его с кентавром тАФ мифологическим персонажем тАФ оказывается в высшей степени уместным:

Иногда голова с рукою

сливаются, не становясь строкою,

но под собственный голос, перекатывающийся картаво,

подставляя ухо, как часть кентавра.

Последние строки в Вл..и при слове тАЬгрядущеетАЭ из русского языка..В» тАФ настоящий апофеоз Слова:

От всего человека вам остается часть

речи. Часть речи вообще. Часть речи.

Здесь говорится и о значимости Слова (вспомним, например, Вл1972 годВ»: ВлВсе, что творил я, творил <..> ради речи родной, словесностиВ»), тАФ и о его долговечности, несравнимой с краткой жизнью человека (позже это прозвучит в ВлЭклоге V-й (зимней)В»). В то же время это отголосок ВлГорбунова и ГорчаковаВ»: ВлВещь, имя получившая, тотчас / становится немедля частью речи24.

Таким образом, во-первых, человек самим своим именем входит в язык; во-вторых, что важнее, в языке сохраняется вклад человека тАФ то, что было им сказано25. Иной формы бытия после смерти герой для себя не видит. Однако, как правило, персонаж Бродского, его alter ego тАФ поэт, а его Влраченье-жречествоВ» тАФ это творчество. В Вл..и при слове тАЬгрядущеетАЭ..В» герой и Слово анонимны и абсолютизированы. Перед нами не поэт, но человек; не стихи, но Влчасть речиВ»26. А дело в том, что герой оказался в ситуации, когда все равны тАФ перед лицом небытия. Внезапное обращение ВлвамВ» (обращений в ВлЧасти речиВ» почти нет) тАФ это слово к ВлостающимсяВ», живым. Что неудивительно в тексте, который весь насыщен уничтожением. ВлМышиВ» Влвсей оравой / отгрызают от лакомого куска / памятиВ». Потеряны прежние интересы, тематика творчества, интонация стихов: Вл.. в мозгу раздается не неземное тАЬдотАЭ, / но ее (смерти? тАФ Е.С.) шуршаниеВ». То и дело герой сталкивается с ВлхищнойВ» жизнью, Влкоторой, как дареной вещи, не смотрят в пастьВ», и она Влобнажает зубы при каждой встречеВ». Именно пытаясь противостоять этому, герой твердит: Влчасть / речи. Часть речи вообще. Часть речиВ»27. Он не молится, не заклинает: он произносит слово тАФ и оно остается в вечности. Как Всевышнему было достаточно выговорить: ВлДа будет свет!В» тАФ и стал свет (Быт. 1, 3). Возможность сказать Влделает смертного равным БогуВ». Убеждаешься, что вера поэта в Влсилу словВ» была действительно безгранична.

Не только в Вл..и при слове тАЬгрядущеетАЭ..В», но и в других стихах ВлЧасти речиВ» творчество бок о бок соседствует со смертью. С другой стороны, смерть связана с любовью. Притом эти две ВлсмертиВ» различны. Когда речь идет о любви, то последний рубеж либо уже перейден (ВлНиоткуда с любовью..В», ВлЭто тАФ ряд наблюдений..В»; так же можно понять и строки из ВлОколо океана..В»: ВлВ деревянном городе крепче спишь, / потому что снится уже только то, что былоВ»), либо это происходит на наших глазах (ВлПотому что каблук..В»). Мотив посмертия в ВлЧасти речиВ» очень устойчив: о нем говорится и в стихах о творчестве. Но одновременно речь заходит об ожидании грядущей кончины.

Так, в стихотворении ВлТемно-синее утро в заиндевевшей раме..В» символ ужасного в жизни героя тАФ Влчерная доска <тАж> от которой мороз по кожеВ». В детстве это была классная доска; теперь тАФ гробовая, черная насквозь; апофеоз черноты тАФ смерть. При этом герой прямо говорит, что доска Влосталась чернойВ» Вли сзади тожеВ»28: значит, он наблюдает ее Влс той стороныВ» последнего предела. Вот похожий символ из ВлЗаморозки на почве и облысенье леса..В»: ВлЗазимуем же тут, с черной обложкой рядом, / проницаемой стужей снаружи, отсюда тАФ взглядом<..>В» (курсив наш тАФ Е.С.) тАФ и вновь герой не только предчувствует конец, но и прозревает посмертие. А вот как изображена насильственная смерть, произошедшая минуту назад:

видишь внезапно мучнистую щеку клерка,

беготню в коридоре, эмалированный таз,

человека в жеваной шляпе, сводящего хмуро брови,

и другого, со вспышкой, чтоб озарить не нас,

но обмякшее тело и лужу крови.

(ВлИтак, пригревает. В памяти, как на меже..В»)

Повествование настолько бесстрастно, что вновь возникает мысль: кто это видит? уж не душа ли, отделившаяся от Влобмякшего телаВ»?29 Смерть неподвижно ждет героя Влв углу у окна за шторойВ» (Вл..и при слове тАЬгрядущеетАЭ..В»); сон персонажа на фоне зимы в ВлЯ не то что схожу с ума..В» тАФ это смертный сон..

От текста к тексту повторяется одно и то же: герой при жизни ВлподглядываетВ», Влкак будет тамВ» (слова Туллия, персонажа пьесы Бродского ВлМраморВ»). И возможно это благодаря творчеству. Существование после смерти и создание стихов объединяются в одном образе тАФ странствия души. Это случилось еще в ВлБольшой элегии Джону ДоннуВ», где на наших глазах словом художника творится мир: Лондон, Англия, земля и небо тАФ и в то же время весь он охвачен сном, принадлежит потустороннему.

То же сказано в эссе ВлОб одном стихотворенииВ»: ВлРечь выталкивает поэта в те сферы, приблизиться к которым он был бы иначе не в состоянииВ», Влдуша певца<..> пребывает в постоянном движенииВ»30. Бродский прямо сравнивает это странствие с Влпосмертными скитаниямиВ» человеческой души. Место, где это все происходит, названо Влпоэтическим раемВ»31.

К этим мотивам читателя ВлЧасти речиВ» отсылает ВлТемно-синее утро в заиндевевшей раме..В». Оно все построено на выражении Влмысленно перенестисьВ». Герой мысленно устремляется от окна на Влулицу с горящими фонарямиВ», по Влледяной дорожкеВ» мимо перекрестков и сугробов. Начиная свой путь в Америке, он заканчивает его в России, в школьной Влраздевалке в восточном конце ЕвропыВ». Собственно, перед нами тАФ полет души прочь от тела (как в ВлПотому что каблук..В»), тем более что герой дремлет (ВлНеохота вставатьВ» тАФ говорится в последней строке)32. Но одновременно это тАФ освоение пишущим одного из уголков Вселенной. Как в ВлБольшой элегииВ», рождение стихов и появление перед нашими глазами ленинградской школы 1950-х годов происходит одновременно:

Там звучит ВлганнибалВ» из худого мешка на стуле,

сильно пахнут подмышками брусья на физкультуре;

тАФ деталь за деталью перечислены Влчерная доскаВ», Влдребезжащий звонокВ», ВлкристаллВ», Влпараллельные линииВ». Воспоминание, дремота, создание стихов и полет души сливаются воедино.

Но творчество, речь, Слово не только приоткрывают перед героем тайну посмертия: они помогают выжить ввиду смерти. ВлЗазимуем же тут, с черной обложкой рядом, / проницаемой стужей снаружи, отсюда тАФ взглядом, / за бугром в чистом поле на штабель слов / пером кириллицы наколовВ». Даже вплотную подойдя вплотную к Влчерной обложкеВ» и ощущая струящийся из-за нее холод небытия, герой остается живым человеком. На это указывает и вполне реальный пейзаж во ВлВсегда остается возможность..В». Может быть, улица, куда выходит герой тАФ это одна из улиц Влгорода памятиВ», как в эссе ВлМесто не хуже любогоВ» (1986) тАФ конгломерата воспоминаний путешественника, Влзакрученного лабиринта улиц, переулков и аллей, принадлежащих одновременно нескольким местамВ», где происходят события снов33. Но персонаж не перерождается, подобно героине цветаевской ВлПоэмы воздухаВ», и мыслит по-прежнему земными образами. Говоря словами Туллия, для него Влпожизненно переходит в посмертноВ», а ВлпосмертноВ» тАФ в ВлпожизненноВ». Повторим, что в конце цикла (ВлЯ не то что схожу с ума..В») стоит не слово ВлсмертьВ», но ВлсвободаВ». Приметы ее тАФ вполне земные (Влне помнишь отчество у тиранаВ»). Да, герой простился со всем, что ему было дорого тАФ с родиной, с пережитым, с любовью. Убедился, что для него закономерно и естественно тАФ жить Влв крайнем положенииВ», на пределе между жизнью и смертью34. Но это именно жизнь, и она продолжается.

Ощущение неразрывной связи текстов ВлЧасти речиВ» порождает и то, как изображен герой. Во многих стихотворениях появляется его портрет, построенный по одному и тому же принципу: это совокупность отдельных органов, проявлений, частей одежды35. Гортань, пальцы, каблук, сердце, глаза, уста, Влголова с рукоюВ», локоть, ушная раковина тАФ все это живет и действует само по себе: так создается впечатление, что герой отчужден от себя, отличается от человека с Влнормальными сантиментамиВ» (выражение Бродского). С этой манерой сочетается особый прием ВлрастворенияВ» персонажа в окружающей среде. Яркий пример тАФ ВлДеревянный лаокоон, сбросив на время гору с..В». Природа живет слаженной жизнью, как единый организм тАФ огромное тело, лопатки которого тАФ холмы, зубы тАФ Влогрызки колоннадыВ», а язык, на котором вкус крови и слез тАФ волны ВлсредизимнегоВ» моря36. И движет ею Влодичавшее сердцеВ» самого персонажа: оно Влвсе еще бьется за дваВ».

Далее, весь текст насыщен страданием. Искривленное, согнутое ветром дерево напоминает Лаокоона, мучимого змеями. Одновременно это Атлант: на его плечах тАФ невыносимая тяжесть неба, перевоплотившаяся в Влогромную тучуВ». ВлПерекрученные канаты / хлещут спины холмов <..>В»; торчащие обломки колонн похожи на выбитые зубы.. И в ВлпассивнойВ» функции выступают те части тела, те его проявления, которые наиболее важны для героя-поэта. Голос, способность говорить тАФ едва ли не главная в его жизни: так, слова из стихов на сорокалетие ВлНо пока мне рот не забили глинойВ» означают: ВлПока я жив..В»37. Сердце, его болезнь, по понятной причине, также то и дело упоминаются в стихах Бродского. Пик мотива страдания тАФ образ именно ВлчеловеческогоВ» мучения, и не только физического, но и морального тАФ унизительное положение ВллежачегоВ» в ВллужицеВ»38.

Сращению ВлЧасти речиВ» в единое целое также способствует постоянное внимание ко Времени в этих стихах. С одной стороны, едва ли не в каждом тексте указано время года. Когда читаешь стихотворения одно за другим, кажется, что автор фиксирует хронологию того, о чем говорится в цикле. (Например, между ВлТемно-синее утроВ» и ВлС точки зрения воздуха..В» проходит полгода: в первом случае на дворе зима, во втором тАФ лето). С другой стороны, Бродский следует своим словам: Влпоэзия тАФ это реорганизованное времяВ»39, тАФ и действительно реорганизует его, заставляя нас обратить внимание на эту сторону текста. Например, в ВлОколо океана..В» по ходу текста герой постепенно засыпет. ВлПривязкаВ» сюжета к динамичному процессу помогает въяве почувствовать ход Времени: автор как бы подталкивает нас к тому, чтобы мы разделили его интерес ко Времени40.

Среди таких процессов, запечатленных в ВлЧасти речиВ» тАФ рождение стихотворения. Стихи как бы появляются на наших глазах41. В ВлНиоткуда с любовью..В» поэт упоминает выбор даты тАФ Влнадцатого мартобряВ», перебирает обращения к героине: Влдорогой, уважаемый, милая, но неважно / даже ктоВ», тАФ и оговаривается Влкак не сказано ниже по крайней мереВ» тАФ оценивая написанные им самим строки42. В ВлТихотворение мое, мое немое..В» мы видим героя за ВлработойВ»:

вручную стряхиваешь пыль безумия

с осколков желтого оскала в писчую

тАФ а в конце речь идет об уже готовом тексте (Влломоть отрезанный, тихотворениеВ»). В ВлЗаморозки на почве и облысенье лесаВ» то же самое передано с помощью метафоры: Влза бугром в чистом полеВ» (т. е. на белой бумаге) Влна штабель слов / пером кириллицы наколовВ». (ВлЧерный вертикальный сгусток слов посреди белого листа бумагиВ» тАФ так назвал Бродский стихотворение в Нобелевской лекции43.)

Казалось бы, со всем тем, что мы говорили о единстве ВлЧасти речиВ», плохо согласуется разнообразие ВлматериалаВ», на котором строятся стихи. Перед читателем тАФ то ВлсеверВ», то южное ВлсредизимнееВ» море; то морские глубины (Влиз-за штор моллюск / извлекутВ»), то космос (ВлЧто касается звезд..В»). Как на гигантских качелях, мы переносимся от далекого исторического прошлого (татарское нашествие) к тому, что произойдет Влчерез тыщу летВ»; от Пушкина (ВлТы не птица, чтоб улетать отсюдаВ» (ср. ВлИ вымолвить хочет: ВлДавай улетим! / Мы вольные птицы!В») тАФ к шлягеру: Вл..в поисках милой всю-то / ты проехал вселенную..В» (ср. ВлВсю-то землю я проехал, / Нигде милой не нашелВ»)44; от страсти, вырывающей героя из сна тАФ к стремлению Влспать, не раздевшисьВ». С этой точки зрения стихи почти автономны. Но ВлЧасть речиВ» не рассыпается на фрагменты тАФ зарисовки и размышления, потому что как бы ни был широк охват материала, во всех стихотворениях автор пишет, грубо говоря, об одном и том же. Он разрабатывает те же самые ситуации45; они взаимосвязаны; их перечень ограничен: воспоминание героя о возлюбленной, переход от земного бытия к потустороннему и существование там (одновременно это жизнь на чужбине; ср. также Влжизнь в раюВ» в ВлТы забыла деревню..Вл и упоминавшееся выше странствие души); бытие в ВлпредсмертииВ»; корни творчества персонажа; процесс создания стихотворения. Обращения к ним из текста в текст соединяет цикл в неразрывное целое с высокой смысловой плотностью; четко прослеживается их развитие и его результаты. Так создается единая линия, которая превращает цикл в поэму.

Вопрос об истоках ВлЧасти речиВ» тАФ новой разновидности русской поэмы ХХ века тАФ требует отдельного исследования. Однако укажем произведение начала столетия, где фрагменты объединяются таким же образом. Оно принадлежит перу поэта, которого Бродский очень любил в юности и ВлактивноВ» не любил в зрелые годы: речь идет о цикле А.А.Блока ВлНа поле КуликовомВ», который с полным правом можно назвать поэмой. К сожалению, сравнение этих двух Влпоэм-цикловВ» выходит за рамки нашей статьи.

Примечания

1 Полухина В.П. Жанровая клавиатура Бродского // Russian Literature. Vol. 38, no. 2тАФ3. Amsterdam, North-Holland, 1995, p. 146.

2 Например, ВлПосвящается ЯлтеВ» (1969) тАФ Влдетектив в стихахВ» (Полухина В.П. Там же).

3 Это произведение неоднократно привлекало внимание исследователей; см.: Науменко А.В. ВлЧасть речиВ» И. Бродского // Язык и культура: Третья междунар. конф.: Тез. докл. Киев, 1994. С. 246тАФ247; Крепс М. О поэзии Иосифа Бродского. Ann Arbor, 1986. С. 246тАФ254; Пярли Ю. Синтаксис и смысл. Цикл ВлЧасть речиВ» И. Бродского // Модернизм и постмодернизм в русской литературе и культуре. Helsinki, 1996. С. 409тАФ418; Бельская Л.Л. ВлЧасть речиВ» Иосифа Бродского // Русская речь. М., 1998. №1. С. 21тАФ27. См. также исследования отдельных текстов цикла: Куллэ В.А. ВлСтруктура авторского тАЬятАЭ в стихотворении Иосифа Бродского тАЬНиоткуда с любовьютАЭВ» // Иосиф Бродский: творчество, личность, судьба. СПб, 1998. С. 136тАФ142; Ковалева И.И., Нестеров А.В. О некоторых пушкинских реминисценциях у И.А.Бродского // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. М., 1999. № 4. С. 12тАФ17 (рассматриваются ВлЗаморозки на почве и облысенье леса..В» и Вл.. и при слове ВлгрядущееВ» из русского языкаВл).

4 Исупов К.Г. О жанровой природе стихотворного цикла // Цельность художественного произведения и проблемы его анализа в школьном и вузовском изучении литературы. Донецк, 1977. С. 165.

5 Термин вводится в статье: Лотман М.Ю. Гиперстрофика Бродского // Russian Literature.. , p. 303 сл. тАФ для характеристики формально повторяющихся групп строф на протяжении одного и того же текста (например, из двух гиперстроф состоит стихотворение ВлДебютВ»).

6 Куллэ В.А.Указ. соч. С. 137.

7 Ср.: Фоменко И.В. Поэтика лирического цикла. Дисс. .. докт. филол. наук. Калинин, 1989. С. 121.

8 Т. е. Басманова. (Это мнение высказал В. А. Куллэ в беседе с автором статьи.)

9 Волков С. Диалоги с Иосифом Бродским. М., 1998. С. 244.

10 Двойственность взгляда на происходящее в стихотворении отмечена и В.А. Куллэ (Куллэ В.А. Структура авторского ВляВ».. С. 141).

11 Там же.

12Цит. по: Polukhina V. The Self in BrodskyтАЩs Interviews // Russian Literature. Vol. 38, no. 2тАФ3. North-Holland, 1995, p. 357. Ср. о самоиронии в стихах Бродского: Уфлянд В. Ястреб российской словесности // Литературное обозрение. 1997. № 3. С. 34.

13 Не следует отказываться и от примитивного Влпереднего планаВ» значения этих строк, тем более что сходный эпизод имеется в эссе ВлКоллекционный экземплярВ» (1991): в длинных и прямых петербургских улицах героине Влне скрытьсяВ» от персонажа, идущего по пятам, дабы узнать, верна ли она ему (Сочинения Иосифа Бродского. Т. 4. СПб., 1995. С. 209).

14 Волков С. Диалоги.. С. 49.

15 Полухина В.П. Грамматика метафоры и художественный смысл // Поэтика Бродского. N.J., 1986. С. 69.

16 Значение, которое Бродский придавал личной способности человека выразить ту или иную мысль и взаимосвязь ее с человеческим сознанием и душевным состоянием, было отражено автором в эссе ВлРечь на стадионеВ» (1988): ВлСосредоточьтесь на точности вашего языка. Старайтесь расширять свой словарь. <..> Цель в том, чтобы дать вам возможность себя выразить как можно полнее и точнее, одним словом, цель тАФ ваше равновесие. Ибо накопление невыговоренного, невысказанного должным образом может привести к неврозу. <..>В» (ВлЗвездаВ». 1997. №1. С. 63).

17 Показательно в этом смысле созданное позднйе стихотворение ВлЯ был только тем, чего..В» (1981), также посвященное М.Б. Героиня наделена функциями демиурга: ВлЭто ты, горяча, / ошую, одесную / раковину ушную / мне творила, шепча. / Это ты, теребя / штору, в сырую полость / рта вложила мне голос, / окликавший тебяВ». Ср. интерпретацию героини как подобия серафима из ВлПророкаВ» Пушкина в ст.: Кузнецов С. Пушкинские контексты в поэзии Иосифа Бродского / Материалы III и IV Пушкинского Коллоквиума в Будапеште, 1991, 1993. Budapest, 1995. С. 223тАФ230.

18 См. о приеме перечисления у Бродского: Гордин Я.А. Странник // Russian Literature.., p. 230; его же: Величие замысла // Звезда. 1999. № 1. С.129.

19 Езерская Б. Если хочешь понять поэта.. / Бродский И. Большая книга интервью. М., 2000. С. 193.

20 Мы считаем, что последовательность стихотворений в ВлЧасти речиВ» формирует Вллинию времениВ», на которой, в соответствии с порядком расположения текстов, помещаются описанные в них события, т. е. имеет место некоторая эволюция героя. Ср.: Фоменко И.В. Поэтика лирического цикла.. С. 87: Вл<..> хронология должна была стать тАЬканвойтАЭ, рождающей иллюзию сюжета, в основе которого тАФ история становления личности, ее духовный опытВ».

21 Куллэ В.А. ВлТам, где они кончили, ты начинаешь..В». О переводах Иосифа Бродского // Russian Literature.., p. 276.

22 Волков С. Диалоги.. С. 244.

23 Ср.: Бродский И. Девяносто лет спустя // Звезда. 1997. №1. С. 32тАФ33.

24 Сближение и сопоставительный анализ процитированных фрагментов проводится в работе: Кулишова И.Г. Слово в поэзии Иосифа Бродского. Автореферат дисс. канд. филол. наук. Тбилиси, 1998. С. 27.

25 ВлСоздаваемое сегодня по-русски или по-английски, например, гарантирует существование этих языков в течение следующего тысячелетия. Поэт, повторяю, есть средство существования языкаВ» (Бродский И. Нобелевская лекция.. С. 15).

26 Не понятие из морфологии, поскольку сказано Влчасть речи вообщеВ».

27 Фактически то же самое происходило в ВлУзнаю этот ветер..В», но там герой твердил имя любимой. Вот еще одно свидетельство ВлпеременыВ» его ВлинтересовВ».

28 В основу образа, вероятно, положено воспоминание о двусторонней, переворачивающейся доске, которые сохранились в школах до нашего времени.

29 С.А.Лурье цитирует: ВлПоэзия Бродского в некотором смысле запись мыслей человека, покончившего с собойВ»: Лурье С.А. Свобода последнего слова / Иосиф Бродский размером подлинника. Таллинн, 1990. С. 172тАФ173.

30 Об одном стихотворении / Сочинения Иосифа Бродского. Т. V. СПб., 1999. С. 147.

31 Там же.

32 Ср. замечание Бродского: ВлСтихотворение чем-то напоминает тяжелый сон, когда получаешь тАФ и тут же теряешь тАФ нечто чрезвычайно ценноеВ» (Бродский И. Девяносто лет спустя // Звезда. 1997. №1. С. 32).

33 Герой эссе советует разглядывать витрины магазинов: это Влприятный способ убить времяВ» (Там же. С. 61); ср. в стихотворении: Вл<..>Некоторые дома / лучше других: больше вещей в витринахВ».

34 Судьба героя такова именно потому, что он поэт: Вл..порой с помощью одного слова, одной рифмы пишущему стихотворение удается оказаться там, где до него никто не бывал, тАФ и дальше, может быть, чем он сам бы желалВ» (Бродский И. Нобелевская лекция.. С. 16).

35 См.: Полухина В. Поэтический автопортрет Бродского / Иосиф Бродский: творчество, личность, судьба. СПб, 1998. С. 147тАФ148.

36 Вместе с тем ВлпортретВ» природы распадается на отдельные части также, как и портрет героя/ Cр.: ВлПейзажам Бродского свойственна раздробленность, они словно бы распадаются на отдельные деталиВ», объединенные все же Влчем-то большим, нежели простое соседствоВ» (Ваншенкина Е. Острие. Пространство и время в лирике Иосифа Бродского // Литературное обозрение. 1997. №3. С. 39).

37 ВлЯ входил вместо дикого зверя в клетку..В» (1980).

38 Также человеческие действия, способности, мысли ВлпередоверяютсяВ» окружающему миру в ВлПотому что каблук..В»: ВлВ деревянных вещах замерзая в поле, / по прохожим себя узнают домаВ». В другом стихотворении сказано: ВлС точки зрения воздуха, край земли / всюдуВ» тАФ хотя речь идет о Влточке зренияВ» самого героя. В ВлИтак, пригреваеттАжВ» и ВлЕсли что-нибудь петьтАжВ» образы вполне реальных весны и зимы одновременно являются метафорой происходящего в сознании и памяти героя.

39 Вл<..> поэт тАФ он всегда дело со Временем имеет<..> Потому что песня тАФ она что? Она тАФ реорганизованное ВремяВ» (Бродский И. Мрамор / Бродский И. Форма времени. Стихотворения, эссе, пьесы. В 2-х т. Т. 2. Минск, 1992. С. 274).

40 Биркертс С. Искусство поэзии / Бродский И. Большая книга интервью. С. 76. То же наблюдается в ВлПотому что каблук..В», где описано наступление вечера (в начале текста на улице еще достаточно светло, чтобы дома Влузнали себяВ» Влпо прохожимВ», а в конце небо черно, как будто Влнатерто крылом грачаВ»), в ВлДеревянный лаокоон..В», где изображено приближение грозы, ливень и затем тАФ радуга (ее появление ВлзашифрованоВ» в словах ВлКаждый охотник знает, где сидят фазаны <..>В») и в ВлТемно-синее утро..В», где школьный день: выход из дома зимним утром, Влтолчея в раздевалкеВ», уроки тАФ умещается в несколько мгновений утренней дремоты персонажа.

41 Эта особенность многих стихотворений Бродского отмечена в ряде исследований: Крепс М. О поэзии Иосифа Бродского.. С. 6; Лосев А. Иосиф Бродский. Предисловие // Эхо. Париж, 1980. №1. С. 30; Баткин Л.М. Тридцать третья буква. Заметки читателя на полях стихов Иосифа Бродского. М., 1997. С. 69.

42 А. К. Жолковский пишет о Влспецифическом для него <Бродского> акценте на авторской волеВ» и ВлпедалированииВ» ее Влс помощью вводных конструкцийВ» (Жолковский А.К. ВлЯ вас любилВ».. БродскогоВ» / Жолковский А.К. Блуждающие сны и другие работы. М., 1994. С. 214).

43 Бродский И. Нобелевская лекция.. С. 15.

44 См. ВлЗаморозки на почве..В». Отсылки к Пушкину пронизывают ВлЧасть речиВ». См.: Ковалева И.И., Нестеров А.В. О некоторых пушкинских реминисценциях.. С. 12тАФ17.

45 Ср. замечание Е.М.Петрушанской о Влвариационном прорастании и обновлении, полифонии смысловых оттенков, на фоне неизменно заданной Влосновы»» Влс изменением Влточки взглядаВ»Вл, наблюдаемых на протяжении больших стихотворений Бродского (т. е. в отдельно взятом тексте): Петрушанская Е.М. ВлRemember herВ». ВлДидона и ЭнейВ» в памяти и творчестве поэта / Иосиф Бродский: творчество, личность, судьба. С. 76.

Вместе с этим смотрят:

"..Моим стихам, как дpагоценным винам, настанет свой чеpед"

"Christmas stories" by Charles Dickens

"РЖзборник Святослава 1073 року" як лiтературний пам'ятник доби Киiвськоi Русi

"РЖсторiя русiв" - яскравий твiр бароковоi лiтератури

"Автобиографическое начало" в творчестве Гоголя