Романы Б. Акунина и классическая традиция

Андрей Ранчин

Предуведомление

Мнение о том, что произведения Бориса Акунина, принадлежащие к детективному жанру [1], являют собой его ВлвысокиеВ» образцы, тАФ почти трюизм. Ведь не случайно же свой цикл ВлПриключения Эраста ФандоринаВ» сочинитель посвятил Влпамяти XIX столетия, когда литература была великой, вера в прогресс безграничной, а преступления совершались и раскрывались с изяществом и вкусомВ». Столетие, названное Александром Блоком Влвоистину жестоким векомВ», в изображении Бориса Акунина становится классической эпохой, временем ценностей и норм, тАФ которым автор пусть и не следует, но явственно их учитывает. Знаменательно, что и материал для своих романов писатель избирает не ВлсыройВ», а уже преломленный и запечатленный изящной словесностью, тАФ словесностью XIX столетия по преимуществу. Так, неторопливое повествование ВлПелагии и белого бульдогаВ» вышито по канве лесковских ВлСоборянВ» [2], ВлПелагия и черный монахВ» тАФ не случай из жизни русской провинции сто-с-лишним-летней давности, а ожившее переложение чеховского ВлЧерного монахаВ». В ВлдеревенскихВ» главах третьего романа о проницательной монахине тАФ ВлПелагия и красный петухВ» тАФ веет духом старинного Керженца, увековеченного в романе Мельникова-Печерского ВлВ лесахВ», а хитросплетение заговоров и интриг в романах о Пелагии вызывает в памяти антинигилистические романы того же Лескова тАФ ВлНаканунеВ» и особенно ВлНа ножахВ» [3]. Или ВлБесовВ» Достоевского.

Правда, это соотнесенность зеркальная тАФ соотнесенность оригинала и перевертыша. Если у Лескова или Достоевского демонические фигуры тАФ ВлнигилистыВ» (хотя и представители Влвластных структурВ» не всегда блещут добродетелями), то в ВлПелагии и красном петухеВ» на роль Сатаны претендует обер-прокурор Синода Победин (прототип коего тАФ небезызвестный Победоносцев), окруженный сонмом бесов помельче. Впрочем, поэтика перевертыша вообще характерна для Бориса Акунина. Победин же тАФ светский глава Церкви, не верящий в Бога, но готовый террором оберегать православие, тАФ двойник Великого Инквизитора из ВлБратьев КарамазовыхВ».

Поэтика ВлфандоринскогоВ» цикла более сложна, и по крайней мере для большинства романов об Эрасте Фандорине нельзя указать один главный прообраз-претекст (об этом подробнее тАФ дальше). Особый случай тАФ роман ВлВнеклассное чтениеВ», каждая из глав которого названа по одному из классических произведений русской и мировой литературы прошлых веков.

Сам Борис Акунин, признавая и даже подчеркивая Влклассичность/ культурностьВ» [4] созданных им сочинений, неизменно объясняет замысел создавать Влкультурные детективыВ» желанием угодить литературным вкусам жены. ВлОна у меня рафинированный читатель, но детективы, как и все ее подружки, очень любит. А читать подобную литературу считалось занятием неприличным. И когда я увидел, как она стыдливо заворачивает в газетку какой-то очередной отечественный детектив, очень захотелось сделать что-то другое, чтобы в газетку не заворачивалиВ» [5].

Декларирование Акуниным высокого тАФ в сравнении со среднестатистическим российским Влкриминальным чтивомВ» тАФ статуса собственных текстов кажется безусловно серьезным, но вот объяснение того, почему он пишет ВлприличныеВ» произведения об убийствах и их расследовании (хочет сделать приятное жене), выглядит откровенно ироническим. О приверженности классической традиции сочинитель Фандорина и сестры Пелагии изъясняется и в других случаях с безусловной серьезностью и с неприкровенной ироничностью. Например, так: ВлЧтобы создать что-то свое, надо переработать громадное количество чужого литературного опыта. Опыта качественного, классического. Сейчас я нашел способ чтения классики. Я ее слушаю.. Иду в спортзал, надеваю наушники, кручу педали и слушаю. Оказывается, есть чудесные аудиозаписи всех классических произведений, я прослушал их сотни. И читают их великие актеры. Часто именно текст наталкивает на что-то интересноеВ» [6].

Согласитесь, любезный читатель: слушание чтения классических произведений во время занятий на велотренажере в спортзале тАФ дело, мягко говоря, необычное. Это способ позиционирования новых отношений с классической литературой.

Тем не менее, невзирая на изрядную долю шутливого самоотстранения автора ВлфандоринскогоВ» цикла от собственных же признаний в приверженности классической традиции, Борис Акунин явственно отличается от прочих отечественных детективщиков и ВлтриллерщиковВ». Он сложнее, то есть культурнее. Знаменательно, что романы Бориса Акунина были восприняты даже как полуобязательное Влвнеклассное чтениеВ» для школьников, как отрадный пример приобщения нового поколения к книге: ВлЕсли вы обнаружите, что кто-то из ваших старшеклассников прячет под учебником книгу в черном блестящем переплете, а означенный на обложке автор тАФ Б. Акунин, я бы на вашем месте не ставила за это двойку. Ведь оставить недочитанным детектив этого писателя тАФ выше человеческих сил. Если вы еще не убедились, возьмите эту книгу в руки, только не начинайте читать ее до проверки тетрадей или поздно вечеромВ» [7].

Так кто же он такой, Борис Акунин: Влмассовик-затейникВ», шутовски надевающий личину ВлвысокогоВ» писателя, или истинный творец, возносящий до высот ВлнастоящейВ» словесности сюжеты и мотивы, коими обычно пробавляются сочинители авантюрных романов? Поэтика акунинских романов, прежде всего ВлфандоринскогоВ» цикла, место этих романов среди произведений авантюрных и детективных, природа их соотнесенности с ВлвысокойВ» литературой, с классической словесностью, стратегия ВлакунинскогоВ» проекта тАФ таков предмет нашего повествования.

Глава первая. ВлВсе жанры в гости будут к намВ»:

Поэтика ВлфандоринскогоВ» цикла

Циклизация тАФ черта, издревле свойственная словесности. Но особенно она характерна для массовой литературы. Читатель оной быстро привыкает к персонажам, странствующим из романа в роман, привязывается к героям, как к старым знакомцам, живет их радостями и горестями, как своими. Мир, обжитый такими давно родными, Влзнакомыми всё лицамиВ», тАФ мир понятный и привычный. Открыв очередную книгу серии, чувствуешь себя уютно и уверенно. Даже если в серии тут и там попадаются серийные убийцы и странствовать об руку с этими малосимпатичными героями приходится из грязного кабака в вертеп разврата.. Не случайно самый характерный вид массового кино, тАФ это сериалы. Притом подчас такие, что срок их просмотра почти соизмерим с земным сроком, отпущенным телезрителю (ВлСанта-БарбараВ»). Люди любят читать (смотреть) романные циклы и киносериалы, и это приносит издателям и продюсерам, авторам и режиссерам успех и деньги.

В том, что Борис Акунин задумал объединить девять романов об Эрасте Фандорине в один цикл, ничего оригинального, конечно, нет. В классике детективного жанра было немало таких консолидирующих фигур тАФ сыщиков и (рас-)следователей всякого рода. Литературные предки у г-на Фандорина весьма почтенные, с хорошей репутацией: мистер Шерлок Холмс, мсье Эркюль Пуаро, мисс Марпл.. Старый прием безотказно действует и в нынешней российской беллетристике детективного жанра: стоит вспомнить хотя бы аналитика Настю Каменскую, произведенную на свет писательницей Александрой Марининой. Всё так. Но..

Невзирая на вышесказанное, осмелюсь утверждать, что Борис Акунин как создатель ВлфандоринскогоВ» проекта вполне оригинален. Прежде всего, никто иной не декларировал и вроде бы не декларирует свой сериал как осознанный проект, не демонстрирует тАФ решительно, смело, откровенно тАФ собственную стратегию успеха: ВлВсе жанры классического криминального романа в литературном проекте Б. Акунина тАЬПриключения Эраста ФандоринатАЭВ». В книгах ВлдорогогоВ» (ВлтвердообложечногоВ») варианта ВлПриключений Эраста ФандоринаВ», выпускаемых издательством ВлЗахаровВ», романы из этой Влвеликолепной девяткиВ» снабжены соответствующими жанроуказующими эпитетами: ВлАзазельВ» тАФ Влконспирологический детективВ», ВлТурецкий гамбитВ» тАФ Влшпионский детективВ», ВлЛевиафанВ» тАФ Влгерметический детективВ», ВлСмерть АхиллесаВ» тАФ Влдетектив о наемном убийцеВ», ВлОсобые порученияВ» тАФ Влповесть о мошеннике и повесть о маньякеВ», ВлСтатский советникВ» тАФ Влполитический детективВ», ВлКоронация, или Последний из романовВ» тАФ Влвеликосветский детективВ».. Правда, искушенный читатель не может не заметить, что ВлдетективоведениеВ» ведать не ведает о таком жанре, как Влдетектив о наемном убийцеВ» (говоря на современном русском языке тАФ о киллере). Не было такого жанра в Влклассические временаВ» тАФ поскольку спрос на киллеров хоть и существовал, но все же был куда меньше, чем ныне, а соответствующий род занятий не был еще престижным [8]. ВлПовесть о мошеннике и повесть о маньякеВ», равно как и ВлконспирологическийВ» и ВлгерметическийВ» детективы тАФ тоже отнюдь не традиционные жанровые термины [9]. Был в 1830-х годах в русской литературе такой жанр тАФ Влсветская повестьВ», но то была романтическая повесть из жизни высшего общества. А о Влвеликосветском детективеВ» тогда и не слыхивали. Вполне классичны по своему жанру разве что ВлшпионскийВ» да ВлполитическийВ» детективы.

Акунинская игра в ВлклассикиВ»-классику вообще намеренно противоречива. Каждый из ВлфандоринскихВ» романов снабжен броской надписью на обложке ВлНовый детективъВ». ВлЕрВ» на конце вполне ВлклассиченВ», но эпитет ВлновыйВ» двусмыслен: новый тАФ значит то ли новый роман из цикла, то ли детектив в новом стиле тАФ рубежа XX и XXI столетий. Про то, что эти детективы тАФ возрожденная классика жанра, и про то, что посвящены они Влпамяти XIX столетия, когда литература была великой, вера в прогресс безграничной, а преступления совершались и раскрывались с изяществом и вкусомВ», читатель узнает, только взглянув на оборот обложки.

Также двусмысленны и даты, завершающие полный перечень ВлфандоринскихВ» романов в ВлтвердообложечныхВ» изданиях ВлзахаровскойВ» серии: ВлАзазельВ» (1876), ВлТурецкий гамбитВ» (1877), ВлСмерть АхиллесаВ» (1882).. Конечно, это годы, в которые происходит действие. Но уж очень похоже на годы написания тАФ их-то обычно и ставят в скобках после заглавий..

Классичность ВлфандоринскихВ» детективов и впрямь обманчива, иллюзорна. Их сюжеты тАФ тайное общество, щупальца которого оплели почти полмира (ВлАзазельВ»), закулисная сторона войны как потаенная политическая игра, смысл коей внятен паре игроков, стоящих в тени на заднем плане, вдали от шахматной доски (ВлТурецкий гамбитВ»), политическое убийство генерала тАФ потенциального путчиста, замаскированное под сердечный приступ, из-за скандальности обстановки (умер Влна бабеВ») создающее претенденту на власть несмываемо черный пиар (ВлСмерть АхиллесаВ»), киднэппинг с отрезанием похищенному ребенку пальчика (ВлКоронация, или Последний из романовВ»). Н-не к-классические с-сюжеты, тАФ сказал бы, заикаясь, Эраст Петрович Фандорин. И дело даже не в том, что в XIX столетии ничего подобного не было. Было, не было, тАФ не суть важно. Важно, что эти сюжеты не вписываются в наше массовое, мифологизированное представление об этом Влстаром добром времениВ» русской литературы, к которому взывает Борис Акунин. А вот в (тоже мифологизированное) представление о наших днях тАФ запросто.

А обстановка!. Экстернат с новой, ВлпродвинутойВ» методикой обучения детей (ВлАзазельВ»), гей-клуб с кабинетами, в которых завсегдатаи предаются садомазохистским удовольствиям, в Москве 1896 года (ВлКоронация, или Последний из романовВ»), путешествие по подземным улицам и переулкам Москвы и нежеланное знакомство с бандитом Князем и с рэкетиром Упырем, ВлкрышующимВ» московский мелкий и средний бизнес? А Князь и Упырь, Влзабивающие стрелкуВ» в Лужниках, тАФ а ВлстрелкаВ» вышла Влс подставойВ» (ВлЛюбовник СмертиВ»)? Воля ваша, если это и есть ваш хваленый век девятнадцатый, то он и вправду ВлжелезныйВ». Железнее не придумаешь.

Осознав, что и его ВлподставилиВ», акунинский читатель начинает находить многочисленные аллюзии на современную действительность и цитаты из тех произведений, которые были созданы десятки лет спустя после завершения ВлфандоринскойВ» эпохи. О цитатах, да и об аллюзиях поговорим обстоятельнее в другой главе, а пока несколько примеров из довольно ВлтолстыхВ» намеков на современность. Когда Ксаверий Феофилактович Грушин, следственный пристав Сыскного управления при московском обер-полицмейстере, радостно думает, читая газетные новости, что чинная, спокойная Москва тАФ не чета криминальному Петербургу (ВлАзазельВ»), тАФ это он о нашем Петербурге, вокруг которого создан миф о Влбандитской столице РоссииВ», думает. Когда о московском генерал-губернаторе Владимире Долгоруком, истово любящем помпезное строительство и взимающем с купечества твердою рукою сборы на храм Христа Спасителя, повествуется (ВлСмерть АхиллесаВ»), то г-н сочинитель на Юрия Михайловича Лужкова намекает. Юрий, значит, Долгорукий (а и прозвище Лужкова таково), а что Владимир тАФ так кому не известно: Юрий Михайлович российский кабриолет ВлКнязь ВладимирВ» одно время очень хвалил.. [10] У московского генерал-губернатора сложные отношения с верховной властью, один из Влкамней преткновенияВ»: должность начальника московской полиции. ВлМосковскиеВ» желают поставить на него своего человека (Долгорукой полуобещает этот пост Фандорину), а ВлпитерскиеВ» тАФ своего (ВлСтатский советникВ») [11].

А уж дальше тАФ гадай-рассчитывай: убийство генерала Соболева и загадочная смерть генерала Рохлина тАФ это совпадение или как?. А сумасшедший бросок генерала Соболева на Сан-Стефано с прицелом на Стамбул-Царьград тАФ это до или после марш-броска российских десантников в Приштину написано?. Впрочем, о метаморфозах, претерпеваемых историей в акунинских романах, мы еще скажем чуть позже.

Аттестация XIX столетия, данная автором ВлПриключений Эраста ФандоринаВ», тАФ вообще ироническая. Что до величия литературы, то оное в романах не показывается. (Зато на первых же страницах ВлТурецкого гамбитаВ» появляется Великий Писатель, диктующий невероятную по силе сцену, сразу вслед за тем жадно обнимающий юную стенографистку трясущимися старческими пальцами и грубо домогающийся близости. Ба, да это не Федор ли Михайлович Достоевский появляется там в образе сладострастного отца Карамазова и уж не так ли у него случилось в первый раз с Анной-то Григорьевной?.) В прогресс Фандорин верит свято, и в этом, как считает автор, прав. Но глаза живым людям выкалывать, как Очко в ВлЛюбовнике СмертиВ», или пальчики малым великокняжеским детям резать, как мадемуазель Деклик, она же доктор Линд, в ВлКоронацииВ», тАФ это разве изящно? Да и насчет изящного раскрытия преступлений, тАФ неправда Ваша, г-н Сочинитель. В той же ВлКоронацииВ» Ваш несравненный Фандорин признал доктора Линда в мадемуазель Деклик только тогда, когда она это ему чуть не прямо сказала-с (про лом-то, помните?.)[12]. И это не единственный случай такой..

Однако связью с ВлбольшойВ» литературой XIX века ВлфандоринскийВ» цикл и вправду держится. Герой ВлвысокойВ» литературы XIX века тАФ характер, развивающийся под влиянием обстоятельств. Сыщик же в детективных романах всегда неизменен, как маска. Так вот: Фандорин в акунинских романах мужает, приобретает жизненный опыт, меняется. Как далеко уходит почти за тридцать лет своей литературной жизни (первое дело тАФ 1876, последнее тАФ 1905) Эраст Петрович от того румяного юноши, каким мы встречаем его в начале ВлАзазеляВ»! Цикл, в котором изображается эволюция главного героя на фоне сцен повседневной жизни разных слоев общества, тАФ достояние не детектива, а романного цикла со сквозным персонажем тАФ достоянием ВлвысокойВ» литературы (ср. ВлЧеловеческую комедиюВ» Бальзака). В русской классике эта форма, впрочем, не прижилась.

Избыточны для детектива и те четко выписанные характеры, которыми наделены персонажи: молоденькая девушка, увлеченная нигилизмом (Варенька Суворова в ВлТурецком гамбитеВ»), чинный великокняжеский дворецкий Зюкин (ВлКоронацияВ»), подросток тАФ бывший вор с Хитрова рынка (Сенька Скориков в ВлЛюбовнике СмертиВ»), юная провинциалка-декадентка, а рядом с ней тАФ прозектор и по совместительству осведомитель (Маша Миронова-Коломбина и доктор Ф.Ф. Вельтман в ВлЛюбовнице смертиВ»). Избыточна для детективного жанра и установка на детальную прорисовку нравов и передачу духа времени.

Но есть в ВлфандоринскомВ» цикле черты, и впрямь издавна характерные для поэтики детектива, тАФ например, межтекстовые связи по принципу: если в первом романе появится некто, то он обязательно умрет во втором (граф Зуров и Анвар-эфенди) или в четвертом (Ахимас), или ложная смерть героя (мнимая гибель Фандорина в ВлКоронацииВ» от рук д-ра Линда подобна мнимой гибели Шерлока Холмса от рук профессора Мориарти). Правда, в отличие от Артура Конан Дойла Борис Акунин создает иллюзию гибели Фандорина чисто композиционными средствами: помещает в начале романа поток мыслей Зюкина, думающего, что на дно оврага упал убитый Фандорин, а не доктор Линд в фандоринском одеянии. Так создатель ВлПриключений Эраста ФандоринаВ» в очередной раз демонстрирует свое сугубо писательское мастерство тАФ владение техникой композиции.. Так, подобно иллюзионисту, демонстрирующему разинувшей рты публике механизм своего непревзойденного фокуса, создатель ВлПриключений Эраста ФандоринаВ» показывает читателям литературную, а не ВлжизненнуюВ» природу собственных текстов.

Но венец композиционного мастерства тАФ двойчатка ВлЛюбовники смертиВ», параллельное развитие двух сюжетов в двух романах, причем главные персонажи одного из двух произведений (Коломбина, Сенька, доктор Ф.Ф. Вельтман) становятся случайными прохожими или минутными знакомыми для персонажей другого [13]. Декадентская, символистская тема мифологизированной смерти (ВлЛюбовница смертиВ») возникает и в парном романе ВлЛюбовник СмертиВ» тАФ но в антураже ВлгорьковскогоВ» быта Хитровки; декадентские мотивы влекущей смерти превращаются в реальную женщину по прозвищу Смерть, навлекающую гибель на любовников. На Хитровке действует Упырь тАФ отнюдь не нечистая сила, не символ, каков упырь для Коломбины, а главарь Влорганизованной преступной группировкиВ», тАФ однако перегрызающий, как подобает настоящему упырю, горло бандиту-сопернику (ВлЛюбовник СмертиВ»). Два текста рождают истинную полифонию, их сплетение заставляет вспомнить ВлмузыкальнуюВ» поэтику композиции у символистов, в частности тАФ симфонии Андрея Белого. Два сюжета тАФ декадентский и ВлхитровскийВ» тАФ цепляются друг за друга, как шестеренки, и изящное авто Фандорина отправляется в свой первый и, могло бы показаться, последний пробег.

На дворе 1900-й год. XIX век кончился или кончается тАФ все зависит от того, как считать. Проект вроде бы закончен, все стратегии испробованы и иронически обнажены. Фандорин избежал множества смертей. Но от руки автора ему не уйти. ВлИ здесь героя моего, / В минуту счастья для него, / Читатель, мы теперь оставим, / Надолго.. Навсегда.. За ним / Довольно мы путем одним / Бродили по свету. Поздравим / Друг друга с берегом. Ура! / Давно б (не правда ли?) пора!В»

* * *

Впрочем, Борис Акунин на большом турне Фандорина точки решил не ставить. В первой части романа ВлАлмазная колесницаВ», на сегодняшний день завершающего цикл, действие выходит за пределы нежно любимого сочинителем XIX столетия: идет русско-японская война, близится октябрьское восстание в Москве. 1905 год, как ни отсчитывай концы и начала веков, тАФ это уже век ХХ. Причем Борис Акунин читателям никаких гарантий не дает, что этот роман тАФ действительно самый последний из ВлфандориниадыВ». В одном из интервью об ВлАлмазной колесницеВ» автор сказал так: ВлСейчас я пишу свой шестнадцатый детективный роман про Эраста Петровича Фандорина тАФ тАЬАлмазная колесницатАЭ. Это возвращение к жанру чистой беллетристики, развлекательной, авантюрной литературе. И думаю, что этот роман станет у меня последним или я возьму очень продолжительный тайм-аутВ» [14].

Возможные улики оставлены и в другом интервью, в котором творец Фандорина неизменно и твердо уклоняется от нескромных вопросов журналистки: что делал г-н Фандорин 25 октября 1917 года, как он эмигрировал и т. п. [15] Холодное молчанье автора, может статься, тАФ не только естественная реакция на докучливость журналистки. И не только воплощение бартовской мысли о том, что всякий автор теперь скорее мертв, чем жив: пусть-де Эраст Петрович живет сам по себе, а отец (литературный) за сына-сироту не отвечает. Кроме всего этого, Борис Акунин еще и оставляет себе маленькую лазейку: не все пути отступления отрезаны, и Фандорин еще подивит и порадует нас.

И все же ВлАлмазная колесницаВ» не в меньшей степени, чем дилогия ВлЛюбовник СмертиВ»/ВлЛюбовница смертиВ», способна быть завершающим романом. Да, рубеж 1900тАФ1901 годов в последнем романе пересечен, но для Бориса Акунина это не переход через Рубикон и не прощание с проектом цикла повествований о XIX веке. В конце концов, некалендарный ХХ век начался, как известно, в 1914 году. Но и 1905 год, грозивший России Порт-Артуром, Цусимой, 9 января и боями на Красной Пресне, может быть, с не меньшим правом претендует на роль исторического рубежа. В нем все есть: и проигранная война, и Влмини-революцияВ»..

Кроме того, хронологические обещания сочинителя в ВлАлмазной колесницеВ» не так уж и нарушены: действие второго тома, куда более объемного и в смысловом отношении более важного, чем первый, относится к году 1878-му тАФ самый что ни на есть XIX век.

Том второй ВлАлмазной колесницыВ» тАФ как бы экспозиция ко всем романам цикла, кроме трех первых тАФ ВлАзазеляВ», ВлТурецкого гамбитаВ» и ВлЛевиафанаВ». Отчего так грустен Эраст Петрович, вернувшийся из Японии, в ВлСмерти АхиллесаВ»? Ответ в ВлАлмазной колесницеВ»: потерял возлюбленную. Откуда у него взялся преданный слуга Маса? Ответ в ВлАлмазной колесницеВ»: Фандорин спас его от смерти и, главное, от бесчестия. Как и благодаря кому акунинский герой изучил японские боевые искусства? Ответ в ВлАлмазной колесницеВ»: отец его возлюбленной, непобедимый вождь ниндзя, обучил им Фандорина [16].

Обнаруживаются во втором томе ВлАлмазной колесницыВ» при пристальном осмотре и связи с первыми тремя ВлфандоринскимиВ» романами. К молодому вице-консулу по-прежнему благоволит сам Лаврентий Аркадьевич Мизинов (а за что тАФ про то читатель ВлАзазеляВ» и ВлТурецкого гамбитаВ» знать должен). Привез с собою Эраст Петрович в Японию большие часы напольные (а откуда те часы тАФ знают плававшие-путешествовавшие на ВлЛевиафанеВ»).

ВлАлмазная колесницаВ» замыкает цикл в прочное кольцо. Неправда, что трагедия в истории повторяется как фарс. В истории жизни Фандорина это не так. Погибла его первая любовь, его невеста, бедная Лиза Эверт-Колокольцева, погибла его вторая любовь, мать его ребенка, прекрасная Мидори О-Юми. (На самом деле не погибла тАФ но Эраст-то Петрович об этом ведать не ведает, равно как и о рожденном ею сыне.) А в конце первой части романа он своего сына, японского шпиона-диверсанта Влштабс-капитана РыбниковаВ», выслеживает и ловит, чем обрекает на неизбежное самоубийство. (Но о том, что противник тАФ его дитя, он так никогда и не узнает..) В ВлАлмазной колесницеВ», благодаря композиции этого диптиха, время повернуто и обращено вспять. Из года 1905-го в год 1878-й. Из эпохи, когда Япония обрела силу и мощь, тАФ во времена, когда само обсуждение такой возможности вызывает у большинства персонажей-европейцев только скептическую ухмылку. (Кстати, в русско-японской войне русской армией в Маньчжурии командовал генерал Куропаткин, что когда-то был начальником штаба у Скобелева, тАФ с ним Фандорин познакомился на страницах ВлТурецкого гамбитаВ».)

И наконец, только в ВлАлмазной колесницеВ» Борис Акунин, по совместительству Григорий Чхартишвили, смог показать публике весь свой профессионализм востоковеда. Это прежде свои специальные познания писатель мог выказать, лишь описывая слегка ВляпонизированногоВ» Фандорина и его спасительную ВлтеньВ» тАФ слугу Масу. Действие второго тома ВлАлмазной колесницыВ» разворачивается в Стране восходящего солнца, сакэ и самураев, и здесь сочинитель чувствует себя как рыба, резвящаяся в воде и еще не выловленная для суши (или, правильнее тАФ для суси).

И еще. Только в ВлАлмазной колесницеВ» Борис Акунин раскрывает перед давно заинтригованной публикой тайну своего псевдонима: оказывается, что по-японски ВлакунинВ» означает Влзлой человек, не лишенный определенных принциповВ». Правда, теперь приходится гадать, почему Акунин тАФ акунин. То ли потому, что он искусно пишет про кровь и смерть, то ли потому, что он и есть самый главный враг, Влзлой человекВ» для Фандорина. От Акунина ведь все зависит: захочу тАФ поставлю запятую, и будет жить Эраст Петрович, захочу тАФ поставлю Влточку пулиВ» в конце очередного романа. Был человек тАФ и нет человека. Пописали..

А почему зовут Влзлого человекаВ» ВлБорисВ» тАФ не сказано. Может, это слоган такой: ВлБорись, Акунин!В»?

Глава вторая. Эраст Фандорин тАФ человек, герой, бренд

Объединяет ВлПриключения Эраста ФандоринаВ» фигура главного героя. Кроме него, ни один из персонажей ВлАзазеляВ» или ВлТурецкого гамбитаВ» тАФ первых романов цикла тАФ Влне доживаетВ» до 1900 года, до рубежа столетий, которым датированы события ВлдвойчаткиВ» ВлЛюбовник СмертиВ»/ВлЛюбовница смертиВ». Иных уж нет, ибо их обрекло на небытие железное перо сочинителя, других, благополучно миновавших рубеж одного или даже нескольких текстов, господин сочинитель хладнокровно убил: кого посредством пистолета (как Зурова в ВлТурецком гамбитеВ» и Ахимаса в ВлСмерти АхиллесаВ»), кого при помощи раритетного яда (как генерала Соболева в ВлСмерти АхиллесаВ») или иных подручных средств (гири тАФ как Ксаверия Феофилактовича Грушина в ВлСмерти АхиллесаВ», скальпеля тАФ как Анисия Тюльпанова в ВлДекоратореВ», второй повести из романа ВлОсобые порученияВ»). Литературное бессмертие даровано, кажется, только самому Эрасту Петровичу Фандорину. Он и в огне не горит, и в воде не тонет. То американский корсет ВлЛорд БайронВ» Влдля мужчин, желающих быть стройнымиВ», смягчит удар ножа, направленный ему в печень наемным убийцей; то, как рояль в кустах, окажется на заднем плане граф Зуров, меткий, как пушкинский Сильвио, и сразит наповал негодяя Пыжова, с веселыми и милыми приговорками готовящегося отправить Эраста в мир иной; то в самый нужный момент свалятся на негодяйку Ренату Клебер, она же Мари Санфон, тяжеленные часы в виде Биг-Бена тАФ приз, выигранный везучим Фандориным в лотерею и сильно смущавший и зливший своими безвкусицей и нелепостью (ВлЛевиафанВ»). Не часы, а истинный deus ex machina! В другой раз именем спасительного Случая, а лучше сказать тАФ Судьбы, будет для него имя подростка Сеньки Скорикова, который поразит фандоринского врага из револьвера (ВлЛюбовник СмертиВ»). Нипочем г-ну Фандорину, Неймлесу и Гэндзи тож, ни падение в потайные люки (ВлЛюбовница смертиВ»), ни поединок со ВлснайперомВ» мадемуазель Деклик, иначе тАФ доктором Линдом (ВлКоронацияВ»)..

Везение, неуязвимость тАФ черта не столько героев детективного романа (условно говоря, ВлсыщиковВ»), сколько центральных персонажей романа авантюрного, приключенческого. Классические ВлсыщикиВ» редко вынуждены демонстрировать свое мастерство в меткости или в японской борьбе; Фандорину приходится это делать на каждом шагу. На его месте трудно представить ВлклассическихВ» сыщиков тАФ Арсена Дюпена, Эркюля Пуаро или тем паче мисс Марпл. Ну где этому забавному бельгийцу или старушке тАФ божий одуванчик тАФ сдавать экзамен на супермена или бойца элитных спецподразделений! А бедный Эраст вынужден это делать чуть ли не каждодневно. Правда, из ВлклассическихВ» детективов постреливать да и применять приемы восточных единоборств доводилось мистеру Шерлоку Холмсу, но не так же часто! Оружие ВлсыщикаВ» тАФ его ум, а не быстрые ноги, тренированное тело или острый глаз.

Удачливость Фандорина отмечена еще в первом романе цикла, да как! Вот так о фандоринской счастливой планиде скажет его спаситель граф Ипполит Зуров: ВлЕсть в тебе что-то.. Не знаю, печать какая-то, что ли. У меня на таких, как ты, нюх. Я будто нимб у человека над головой вижу, этакое легкое сияние. Особые это люди, у кого нимб, судьба их хранит, от всех опасностей оберегает. Для чего хранит тАФ человеку и самому невдомек. Стреляться с таким нельзя тАФ убьет. В карты не садись тАФ продуешься, какие кунштюки из рукава не мечи. Я у тебя нимб разглядел, когда ты меня в штосс обчистил, а потом жребий на самоубийство метать заставил. Редко таких, как ты, встретишьВ» (ВлАзазельВ», ВлГлава двенадцатая, в которой герой узнает, что у него вокруг головы нимбВ»).

Правда, чуть дальше Зуров рассказывает Фандорину о некоем поручике Уличе, которого никакая пуля не брала, а проницательный читатель смекает, что здесь скрыта авторская отсылка к поручику Вуличу из ВлГероя нашего времениВ». А лермонтовский фаталист-поручик, помнится, умер не своей смертью.. Но таков уж Борис Акунин. У него серьезный тАФ с функциональной, конструктивной точки зрения тАФ мотив неизбежно подвергнется иронии, станет двусмысленным. И таков постмодернизм, стратегию и тактику которого виртуозно использует создатель Фандорина [17].

Когда Борис Акунин на вопрос интервьюера: ВлВы уже знаете, что Эраст Петрович будет делать в 1905 году, в 1917 году?В» тАФ отвечает: ВлЗнаю. Но он человек такой опасной профессии, что может взять да и погибнуть раньше, чем я планируюВ» [18], тАФ он шутит. Фандорин, как и Достоевский в реплике кота Бегемота, бессмертен. Конечно, нимб над головой Фандорина узрел вечно не просыхающий болтун и фантазер, в числе литературных предков которого должны по праву числиться не только Сильвио или толстовский Долохов, но и личность менее презентабельная тАФ помещик Ноздрев из поэмы ВлМертвые душиВ». Но ведь жизнь подтвердила зуровскую правоту: Фандорин выигрывает во все мыслимые игры, включая шахматы, которые ему почти незнакомы (ВлЛевиафанВ»), неудача в игре тАФ бесспорный признак, что это мошенничество (повесть ВлПиковый валетВ» из романа ВлОсобые порученияВ»). Он не получает и царапины при дуэли через платок, а когда бросает монету, счастливый жребий выпадает только ему. ВлтАФУ меня редкий дар, господа, тАФ ужасно везет в азартные игры. Необъяснимый феномен. Я уж давно свыкся. Очевидно, все дело в том, что моему покойному батюшке столь же редкостно не везлоВ» (ВлСмерть АхиллесаВ», ВлГлава третья, в которой Фандорин играет в орлянкуВ»).

Правда, Фандорин говорит, в отличие от Зурова, только об удачливости в азартных играх, а не о везении в ситуациях, чреватых гибелью. Ну, да разница небольшая: что наша жизнь? тАФ игра!. Говоря об удачливости Фандорина, почти выпячивая ее, Борис Акунин и напоминает о родстве своих произведений с авантюрным романом, и признается в условности, неправдоподобии такого рода произведений. Он иронизирует и над ними, и над самим собой.

Как ВлсыщикВ» Фандорин очень необычен. Виктор Шкловский как-то заметил, что в детективной литературе обязательна пара Влсыщик тАФ его незадачливый и недалекий коллега или знакомыйВ» [19] (таковы Арсен Дюпен и его приятель-рассказчик у Эдгара По, Холмс и Ватсон плюс инспектор Лестрейд у Конан Дойла, можно добавить и пару ВлПуаро тАФ ГастингсВ»). Но Борис Акунин от такого истертого приема отказывается. То есть, конечно, в ВлТурецком гамбитеВ» присутствует незадачливый жандармский полковник Казанзаки, в ВлЛевиафанеВ» тАФ француз комиссар Гош (старикан с неизменной трубкой тАФ пародия на сименоновского комиссара Мегрэ), в ВлДекоратореВ» тАФ самонадеянный и завистливый сыщик Ижицын. В ВлКоронации, или Последнем из романовВ» свои расследования ведут несколько персонажей (от великого князя и его адъютанта до дворецкого Зюкина), а в ВлЛюбовнике СмертиВ» прозрения Фандорина кажутся фантастически сверхъестественными подростку Сеньке Скорикову. Но большинство из этих персонажей в сравнении с Эрастом Петровичем абсолютно неконкурентоспособны не столько потому, что глупее, сколько потому, что лишены многого из той информации, которая доступна Фандорину.

Писал Виктор Шкловский и о том, что в детективной литературе очень важен социальный и профессиональный статус ВлсыщикаВ»: в Англии с ее культом privacy, частной жизни, частный детектив Холмс будет всегда оставлять в дураках инспектора Скотланд-Ярда Лестрейда, в советской же литературе гением Влдедуктивного методаВ» окажется сыщик, служащий в милиции. Борис Акунин проскользнул между Сциллой и Харибдой ВлбуржуазногоВ» и советского детектива: изначально Фандорин тАФ на государственной службе, быстро продвигается, почти что взлетает по карьерной лестнице (коллежский регистратор тАФ титулярный советник тАФ надворный советник..). Но государственная служба прерывается длительными периодами privacy (волонтер в Сербии, русский, живущий за границей и выполняющий частные поручения..). Фандорина порой нужно уговаривать принять участие в расследовании, и даже мнение шефа жандармов или московского генерал-губернатора или министра внутренних дел для него не указ.

Наконец, о расследованиях. Классический детектив тАФ текст-загадка, для разгадки которой у ВлсыщикаВ» и у читателя изначально один и тот же объем информации и (якобы) равные шансы. В ВлЛевиафанеВ» писатель воссоздает классическую модель детективного текста: на замкнутой площадке тАФ в салоне корабля тАФ несколько человек, и как минимум один среди них тАФ убийца. Вспоминаются ВлДесять негритятВ» и ВлУбийство в Восточном экспрессеВ» Агаты Кристи тАФ но это сходство скорее поверхностное. В романах Акунина информация меняется от главы к главе, образуя всё новые и новые картины, как стеклышки в калейдоскопе. Мудрено читателю по исходным приметам найти убийцу.. (Иногда, как в ВлПиковом валетеВ», преступника искать и не нужно тАФ читатель знакомится с ним прежде, чем Фандорин.)

Кроме того, пытливые герои Эраст Фандорин и сестра Пелагия обнаруживают истину иной раз лишь на последних страницах акунинских текстов. Гениальность и удачливость Фандорина проявляются не всегда. К примеру, он опознал доктора Линда в мадемуазель Деклик только после ее неосторожной и необъяснимой проговорки о ломе, которым Фандорин с Зюкиным ломали дверь. Он не в состоянии защитить дорогих для него людей: невесту Лизу (ВлАзазельВ»), ассистента Тюльпанова (ВлДекораторВ»), женщину по прозвищу Смерть (ВлЛюбовник СмертиВ»). И, самое важное, самое страшное тАФ Эраст Петрович так и не узнал, что им задержанный японский шпион-диверсант тАФ его сын (ВлАлмазная колесницаВ»).

Детективный жанр при всей своей игровой основе серьезен, ибо серьезны и опасны в его мире преступники и преступления. Фандорин преступников тоже не жалует (пожалуй, кроме мошенника Момуса, способного посадить в галошу самого Эраста Петровича), хотя нудное морализаторство в духе Пуаро или мисс Марпл ему чуждо. Но все происходящее овеяно легкой дымкой авторской иронии, прикрыто вуалью, за которой видится, однако, не берег очарованный, а, например, выпотрошенный девичий труп, внутренности коего развешаны по соседним деревьям.. Хотя бы такой пассаж: ВлАнисий глянул вниз, в ужасе шарахнулся в сторону и едва не споткнулся о распростертое тело девицы Андреичкиной Степаниды Ивановны, 39 лет. Эти сведения, равно как и дефиниция ремесла покойной, были почерпнуты из желтого билета, аккуратно лежавшего на вспоротой груди. Более ничего аккуратного в посмертном обличье девицы Андреичкиной не наблюдалось.

Лицо у ней, надо полагать, и при жизни собой не видное, в смерти стало кошмарным: синюшное, в пятнах слипшейся пудры, глаза вылезли из орбит, рот застыл в беззвучном вопле. Ниже смотреть было еще страшнейВ» (ВлДекораторВ», глава ВлСкверное начало. 4 апреля, великий вторник, утроВ»).

ВлСыщикВ» должен быть удачлив в своих расследованиях, и порок должен быть наказан. Между тем Фандорин, поклонник ясного разума, при всей своей проницательности и технических знаниях (отпечатки пальцев и т.д.) этой конечной цели добивается не всегда. По крайней мере, ВлзаказчикамВ» убийства генерала Соболева из великокняжеской семьи (ВлСмерть АхиллесаВ») ничто не грозит, Момус покидает со своей сообщницей Москву после судебного фарса, показывая язык (ВлПиковый валетВ»), а маньяка Соцкого Фандорин решает застрелить сам, не рассчитывая на действенность официальных инстанций (ВлДекораторВ»).

ВлСыщикВ» счастлив тем, что раскрывает преступления. Герой авантюрного романа счастлив тем, что получает богатство, чины и завоевывает любовь прекраснейшей дамы на свете. Фандорин богат, но это для него не важно, он добился высоких чинов, но этому не рад. Его, замечательно красивого и мужественного, любят женщины тАФ от великой княжны до гулящих девок. Но те, кого любит сам Эраст, тАФ или гибнут, или оставляют его. Обычно это совершается с неизбежностью, диктуемой классическими литературными сюжетами. Эраст Фандорин не станет мужем Лизан

Вместе с этим смотрят:

"..Моим стихам, как дpагоценным винам, настанет свой чеpед"

"Christmas stories" by Charles Dickens

"РЖзборник Святослава 1073 року" як лiтературний пам'ятник доби Киiвськоi Русi

"РЖсторiя русiв" - яскравий твiр бароковоi лiтератури

"Автобиографическое начало" в творчестве Гоголя