Конфликт рассказа В. Пелевина ВлНикаВ» в контексте национальной эстетической традиции

Л. В. Миллер

В рассказе В. Пелевина ВлНикаВ» реализуется одна из версий бесконечной и вечной темы взаимоотношения полов в ее традиционном для русской художественной картины мира варианте, когда герой является носителем познавательно-этического начала, отличается оригинальностью и скепсисом, оставаясь в то же время Влнесчастным скитальцем в родной землеВ», а героиня тАФ чувственно-созерцательного, оказываясь в итоге выше и цельнее героя.

При этом в развитии конфликта, как правило, важную роль играет тот факт, что герой так или иначе противопоставлен героине. Он или пытается проникнуть в ее особенный духовный мир, чуждый для него, в надежде обновления и возрождения души (князь Андрей и Наташа Ростова в романе ВлВойна и мирВ»), или оказывается неспособным воспользоваться тем шансом, который сама судьба посылает ему, и, Влохлажденным сердцемВ», не слышит или не хочет услышать зов женской души, не может до конца понять ее чувства (Онегин и Татьяна). Такая трактовка взаимоотношений литературного героя и героини идет от Достоевского, в концепции которого Онегину противопоставлена Татьяна, и продолжается в литературно-критической традиции середины ХIХ века (статья Чернышевского ВлРусский человек на rendez-vousВ», Влтургеневские девушкиВ» и т. п.).

В национальной эстетической традиции литературная героиня тАФ это натура, наиболее выраженным качеством которой является духовность, Влум сердцаВ», открытость и обнаженность души, готовность отдать эту душу герою. Способная на героическое действие, она оказывается тоньше и глубже героя, при этом Влне удостаивая быть умнойВ». Будучи неповторимой индивидуальностью, она обладает способностью страдать и жертвовать собой. ВлСмысл ее жизни тАФ любовьВ», благодаря чему она особенно чутка к внутреннему миру своего избранника.

Телесность, ВлнеодушевленностьВ» как доминанту в образе героини формируют следующие дескрипторы. Уже само имя героини (Вероника) тАФ Влботанический терминВ». Герой является для нее Влпросто раздражителем, вызывавшим рефлексы и реакцииВ». Ее Влживотное бытиеВ» определяет тот факт, что Влв сущности, она была очень пошла, и ее запросы были чисто физиологическими тАФ набить брюхо, выспаться и получить необходимое для хорошего пищеварения количество ласкиВ» (Пелевин, 1998, с. 360-362). Привязанности Ники также основаны на физиологии: ВлЯ давно догадывался тАФ Нике нравятся именно такие, как он, животные в полном смысле словаВ»(Пелевин, 1998, с. 371). Даже загадочность ее зеленоватых глаз тАФ Влявление чисто оптическоеВ».

ВлНе-конструкцииВ» также высвечивают вполне определенную оценочно-смысловую доминанту. Ника не считалась с чужими чувствами оттого, что Влчасто не догадывалась о существовании этих чувствВ», Влслова не проникали в ее маленькую красивую головуВ». Она не чувствительна к ласкам (Влмои руки, скользящие по ее телу, немногим отличаются для нее от веток, которые касаются ее боков во время наших совместных прогулокВ»), ее рассудок не склонен к путешествиям в прошлое и будущее, она не интересуется музыкой, никто не видел ее с книгой.

Можно высказать предположение о том, как построен конфликт рассказа и по какому типу реализуется художественное переживание.

Наиболее очевидным претекстом в данном случае представляется роман ВлВойна и мирВ», поскольку в раскрытии образа Ники обнаруживается большое количество аллюзий на эпизоды именно этого романа. Героиня Пелевина, как и Наташа Ростова, Влбыла сгущенной жизньюВ». ВлПриродное изящество и юность придавали всем ее проявлениям какую-то иллюзорную одухотворенность; в ее животном тАФ если вдуматься тАФ бытии был отблеск высшей гармонии, естественное дыхание того, за чем безнадежно гонится искусство, и мне начинало казаться, что по-настоящему красива и осмысленна именно ее простая судьба, а все, на чем я основываю собственную жизнь, тАФ просто выдумки, да еще и чужиеВ» (Пелевин, 1998, с. 363); ср. описание мыслей князя Андрея о Наташе в Отрадном. Князю Андрею становится больно оттого, что Влэта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существованиеВ»(Толстой, 1980, с. 162), и герой Пелевина испытывает нечто подобное, когда начинает понимать, что не вызывает у Ники никакого интереса, а Влсама Ника, сидящая в полуметре, .. недоступна, как вершина Спасской башниВ»(Пелевин, 1998, с. 365). Андрей Болконский не перестает задавать себе вопрос: ВлЧему она так рада? О чем она думает?В» Он, как и герой Пелевина, который тоже задает себе подобный вопрос (ВлНо что же тогда такое ее душа?В»), устал от своего мира, из которого ему некуда выбраться, потому что везде Влумственные построения, как мухи, облепят изображение любого предмета на сетчатке моих глазВ». Он надеется проникнуть в ее внутренний мир, чтобы найти в ней Влотблеск высшей гармонииВ», Влизмениться, избавиться от постоянно грохочущих в голове мыслей, успевших накатать колею, из которой они уже не выходилиВ» (Пелевин, 1998, с. 364-365). Оба героя понимают, что в этом внутреннем мире они не найдут ничего похожего на собственный привычный мир рефлексии, поскольку Наташа, конечно, думает Влне об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчныхВ», а Ника Влсовершенно свободна от унизительной необходимости соотносить пламя над мусорным баком с московским пожаром 1737 годаВ». Оба они надеются, проникнув в этот загадочный мир, Влувидеть какие-то незнакомые способы чувствовать и житьВ».

Однако эта иллюзорная одухотворенность, которая, видимо, и ввела в заблуждение героя ВлНикиВ», недолго остается для него загадкой. Он начинает понимать, разрывая тем самым связь с традицией, что Ника Влв сущности.. очень пошлаВ», а счастья нет и не будет: Вл..у меня хватило трезвости понять, что по-настоящему мы не станем близки никогдаВ». А когда лучшие силы его души ушли Влна штурм этой безмолвной зеленоглазой непостижимостиВ», тайна была раскрыта: он понял, что имеет дело Влне с реально существующей Никой, а с набором собственных мыслей о нейВ» (Пелевин, 1998, с. 365). (Кстати, именно здесь автор оставляет нам ключ к той мастерски осуществленной им подмене, которую читатель обнаруживает только в конце рассказа: загадочная и необъяснимая Ника оказывается сиамской кошкой.)

Легко видеть, что образ героя строится у Пелевина в русле национальной литературной традиции и подчинен ее конвенциям. Он типичен, а образ героини намеренно противопоставлен устоявшемуся стереотипу.

Однако, поставив на место минуса плюс, мы получим основания считать, что, несмотря ни на что, сюжет рассказа В. Пелевина обусловлен национальной эстетической традицией. Таким образом, можно сделать заключение, что конфликт рассказа В. Пелевина ВлНикаВ» построен на частичном следовании национальной эстетической традиции (образ героя) и на намеренном разрыве с ней (образ героини).

Вместе с этим смотрят:

"..Моим стихам, как дpагоценным винам, настанет свой чеpед"

"Christmas stories" by Charles Dickens

"РЖзборник Святослава 1073 року" як лiтературний пам'ятник доби Киiвськоi Русi

"РЖсторiя русiв" - яскравий твiр бароковоi лiтератури

"Автобиографическое начало" в творчестве Гоголя